Зам ректора, или Как выжить среди Тёмных

Глава 5

Ольга

Собралась я так основательно, что мои чемоданы не вмещались в обе руки, обе ноги и зубы. Даже если на спину закину парочку сумок, ещё останутся баулы.

А всё почему? Да потому что кое-кто страху-то на меня нагнал и я помимо уже собранного, принялась добирать: валерьянка, слабительное (точно не для меня), от давления, для давления, несколько десяток пачек психотропных захватила (почему нет?) и список этим не ограничился.

Потом подумала и решила, что неплохо будет всяких ловушек-пугалок накупить, по типу тех, что дачники скупают для отпугивания грызунов и мелких хищников. По крайней мере, в рекламе говорится именно так, а на самом деле что выйдет…

В общем, прибарахлилась я основательно. Никогда в жизни столько вещей за раз не покупала.

– Но вы же мне поможете с вещами? – спросила Петроса, попинывая ножкой в туфельке оставшиеся три саквояжа-чемоданчика времён таких, что антиквары оторвали бы с руками.

– Голубушка, конечно, помогу! – потряс он руками и зачем-то потеребил свою бороду. – Вы поставьте, поставьте свои сумочки. Ни к чему вам напрягаться такой молодой. Сейчас всё организуем…

С облегчением опустила на пол сумки, щёлкнула шеей и повела плечами.

– Так, ну где же, где же это было?.. Господин Кобальт мне его дал, точно помню.

Он покопался в своей бороде и словно фокусник, выудил наружу белую карточку по форме «визитка». На ней не было написано ни-че-го.

Я терпеливо ждала.

Петрос тем временем потряс пустую визитку и пробормотал:

– Нам нужно облегчить и уменьшить…

И тут же на белом фоне проявились какие-то строчки.

Петрос улыбнулся и нараспев зачитал:

– Тяжкий вес всех сумок Ольги Дмитриевны стань лёгким словно пух, но только саму Ольгу не тронь! И уменьши всё, как обычно ты делаешь для господина Кобальта Тиранского!

Что-то как-то не похоже на крутое заклинание и магию, от которой я должна ахнуть.

Но несмотря на незвучность и нелогичность всей фразы, Петрос бросил визитку прямо на мои сумки и она завертелась, будто юла, превратившись в одно белое размытое пятно. А потом, бац! Хлопнула, будто взорвался воздушный шарик и исчезла, оставив после себя… нет, не облако красивых блёсток… Осталось после бумажки облако муки или пепла, которые мелкой пылью основательно осели на моих дорогих сумках и чемоданах!

Не успела я открыть рот, чтобы возмутиться и заявить о выставлении АТС счёта за испорченные вещи, как мои баулы резко уменьшились до размера кукольных! В смысле совсем кукольных! Барби как раз впору будет…

– Э-э-э… – опешила я. – Это что?.

Посмотрел ан Петроса в изумлении.

– Это, голубушка, бытовая магия нашей Академии. Увы, здесь её можно применять только так, как я сейчас сделал. В нашем мире бытовая магия доступна абсолютно всем. У нас столько артефактов, Ольга Дмитриевна, которые существенно облегчают жизнь. Жаль, что земляне не маги, да и магии тут шибко мало, что сразу удавиться хочется.

– Но мои сумки тут при чём? – начала я заводиться.

– Так ты их в карман себе закинь и пойдём. Портал я сейчас открою. А как прибудем на место, бюрократию пройдём, и апартаменты тебе передам, так сумочки свои в прежний вид и приведём.

Вздёрнула брови и покивала.

А что? А очень даже удобно.

Собрала уменьшенное добро в карман и произнесла:

– Я готова.

– Фух, – вытер он пот со лба. – Теперь будь готова морально, Оленька… В наш мир обычному человеку сложно пройти, даже с проводником. Тебе может всякое почудиться, но ты не верь глазам своим – это всё иллюзия. Ты главное иди и иди, и мою руку не отпуская, какой бы она тебе не стала казаться. И не верь звукам! Поняла?

Покачала головой и хмыкнула:

– И когда сюрпризы кончатся, а?

– Увы, голуба, в этой жизни что ни день, то сюрприз. Особенно с нашими адептами.

– Ладно, глазам и ушам верить не стану. Пойдёмте уже, Петрос, пока я не передумала остаться и умереть в родной квартире в страшных муках, но зато в гордом одиночестве и без ваших ужасных адептов.

Петрос выпучил глаза и немедленно вытащил из карманов металлические шарики и бросил их с размаху на пол.

– Ничего себе… Неужели всё правда? Или быть может, у меня развилась крайняя степень шизофрении? – проговорила вслух, разглядывая чёрную раззявленную пасть в полу, в которой плескалось чёрное нефтяное море. Такие вот у меня возникли ассоциации.

Дед взял меня за руку, внимательно поглядел в глаза и сделал серьёзный вид, надеясь, что я прочувствую сей исторический момент, но меня не проняло.

– Не думала, что придётся нырять в колодец, так похожий на тот, из которого выбиралась девочка в фильме «Звонок». А других порталов нет у вас?

– Увы, Ольга Дмитриевна, в наш мир можно попасть только так. И выйти тоже, если что.

И мы шагнули в нефтяную бездну, чтобы полететь вниз!

Ужас просто! Как же я визжала!

Пока визжала, чувствовала, как меня касалось что-то гадкое: то слизкое, то пушистое. И в уши нечто пыталось что-то нашептать, но кого там, мой ор мог оглушить и глухого!

В общем, ничего особо не ощутив, кроме адреналина, что вспузырил мою кровь, и не услышав, помимо слабого шёпота, который я всё равно не разобрала, полёт вдруг как-то внезапно закончился.

Когда ноги мягко коснулись чего-то твёрдого и упругого, я заткнулась.

– Тёмные Боги, Ольга! Зачем же так визжать?!

– Ну не молча же лететь в пропасть, в самом-то деле!

– Вы сильно напуганы, да? – морщась и отходя от моих воплей и прочищая пальцами уши, спросил Петрос.

– Да, как-то не успела я испугаться. Глаза я зажмурила, а всё остальное не поняла.

Петрос на мгновение замер, а потом с каменным лицом указал рукой куда-то вперёд.

А та-а-ам…

– О… О-о-о… О-О-О-О! – протянула я по мере того, как передо мной как в самом настоящем фильме ужасов расступился сизый туман.

Ну что ж, академия магии в традиционном своём исполнении. Огромная махина по ширине и высоте. Настоящее исполинское здание из тёмно-серого камня, украшенное соответствующей атрибутикой: горгульи, химеры и прочие монстры возвышались над нами мелкими и взирали с высоты своих мест острыми и весьма неприязненными взглядами.

Я не сильный знаток архитектуры и не её фанат. Поэтому ахнув и охнув в первые пять секунд, на шестой я уже словно сроднилась с этой академией и взирала на неё так, словно вижу её каждый день несколько лет подряд.

В общем, ничего сверх особенного.

Петрос явно разочарован моей реакцией.

Странно, но территория академии совершенно пуста.

– Почему так тихо? – поинтересовалась у дедуся.

Знаю, что студиозам ночь, что день – гулять охота!

– Так каникулы же. Завтра начнут уже съежатся, а через два дня занятия начнутся.

Он вздохнул и осенил себя каким-то знаком, явно молясь за своё здоровье.

А прямо на массивной двери академии было прибито дощатое объявление. У меня натурально заболели глаза: на ядовито-жёлтом фоне было написано едва читаемо ядовито-зелёными буквами: «Каникулы до третьего дня второго падающего месяца! Адептам до конца каникул в академию не входить! Преподавателей не доводить! Никого не водить!»

Смешное объявление.

Смеясь, последовала за Петросом.

В помещении было темно и пусто.

Посмотрела вправо, потом влево. В обе стороны уходили коридоры с множеством массивных дверей.

Мы прошли мимо этих коридоров и поднялись по лестнице аж на пятый этаж!

Тишина даже оглушала.

Пятый этаж тоже встретил множеством дверей, которые были закрыты, но за одной из них, полуоткрытой, горел свет.

– Вот мы и на месте, – с огромным облегчением проговорил дедусь, при этом счастливо улыбаясь. – Вы наше спасение, Ольга Дмитриевна, честное слово.

Мы подошли к двери, и на ней надпись была уже нормального цвета. Она гласила: «Кобальт Тиранский, ректор Академии Тёмных Сил. Если вы не умираете, то проходите мимо и все вопросы решил мой зам. Если при смерти, то так и быть, заходите, но говорите мало, чётко и по существу».

Хм.

Из кабинета доносились разные звуки: и шуршание, и звон, и звук наливаемой жидкости…

А вот стол секретаря перед ректорским кабинетом был пуст. И не просто пуст, а покрыт толстым-толстым слоем пыли.

На столе стояла табличка с надписью «Перерыв десять минут. К ректору не входить. По двери не стучать».

Похоже, перерыв секретаря растянулся на очень долгие десять минут.

Петрос проигнорировал эту табличку и постучал пару раз по двери.

– Что?! Кто?! – рявкнули из кабинета недовольно и тут же явно сильно поперхнулись, так как раздался кашель: – Кхе! Кхе! Кхе!

– Входи! – через пару секунд просипел ректор.

Итак, ректор.

В кабинете за исполинским столом сидел мужчина, из-за огромной кипы папок, книг и бумаг было видно только его голову: глаза у ректора были чёрные, точно провалы, от этого жуткого взгляда захотелось поёжиться и куда-то скрыться, серебряные волосы чуть всклочены и торчат в стороны, будто его слегка шарахнуло парой тысячью Ватт.

Вкупе с белой рубахой с жабо, выпачканной в чём-то буром, он был похож на безумного учёного.

– Господин Кобальт Тиранский, ужасного вам вечера и кошмарной ночи! – радостно произнёс Петрос. – Как вы повелели, я пригласил и привёл к нам прекрасную, умную, интеллигентную и смекалистую землянку – Ольгу Дмитриевну Чернову.

Ректор осмотрел меня с ног до головы, ещё раз осмотрел, будто он пытался что-то на мне найти, потом махнул рукой с зажатым в ней сколотым стаканом с чем-то бордовым, показал мне на продавленное кресло напротив и сказал:

– Садитесь, леди. Петрос, а ты выйди.

Ну что ж, сиденье оказалось таким же «удобным», каким и выглядело.

Да и сам кабинет ректора, мягко говоря, требовал ремонта. Капитального.

Что-то я уже сомневаюсь в правдивости письма с обещанной большой зарплатой, хорошим питанием и шикарным жильём.

Хотя, быть может Кобальту нравится стиль бохо шик?