Заметки

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. КЛЮЧ

Если бы все народы земли говорили на одном языке, переводчики были бы не нужны. Однако на сегодняшний день похоже, что так и будет: технические переводы уже не так актуальны, их делают автоматические программы. Профессия переводчика постепенно уходит исключительно в интеллектуальную сферу, в литературный перевод, в поэтический перевод, хотя некоторые филологи-исследователи доказывают, что перевести поэтическое произведение с одного языка на другой без потерь поэтического образа, «зерна», которое и составляет суть поэзии, невозможно.

При этом мы всё чаще и чаще сталкиваемся с тем, что перевод на другой язык – это, по сути, сотворчество автора и переводчика. То, что дойдёт в итоге до иностранного читателя, – произведение уже не только автора, но и того, кто это стихотворение «воссоздал заново»: прочитал на языке оригинала, осмыслил, «услышал» его заново уже на своём языке и, кроме этого, попытался донести идею, образ, запечатлённые в оригинале, до других читателей, создав, в итоге, новое поэтическое произведение.

Труд переводчика – бесспорно весьма ответственное дело. Мало знать иностранный язык, понимать его нюансы и оттенки смыслов – нужно быть ещё и достаточно чувствительным к поэтическим построениям образа перед читателем, уметь передать его средствами иного языка. Но в том, наверное, и есть подвиг переводчиков, что, несмотря на объективные трудности, они всеми силами доносят до своих читателей, о чём думали, писали авторы иной эпохи и культуры. Да, даже не наши современники: в переводе может сохраниться межкультурный, межнациональный диалог, межпоколенческий диалог с поэтом прошлых веков, чьи произведения скрыты от нас сегодняшних за дымкой столетий, а порой и тысячелетий.

Казалось бы, какое современному человеку может быть дело до тех литературных упражнений, трудов, мимолётных фраз, поэтического стихосложения древнего Китая или Японии, не говоря уже о письменах древних египтян или племени майя.

Однако в этом, наверное, скрыта сама творческая и исследовательская суть человеческой природы: в том, что мы хотим познать окружающий мир и отразить, преломить его, подобно солнечному лучу в оптической линзе, в своём творчестве, изобразить то, что тронуло наши чувства, вызвало душевные переживания.

Конечно, сейчас вряд ли кто-то возьмётся писать гекзаметром, подобно древнегреческому поэту Овидию, но возможность прочесть эти произведения в оригинале представляется достаточно интересной.

Именно такую возможность имели многие воспитанники классических гимназий в Российской империи XIX века: знание древнегреческого языка, латыни, французского, английского языков для гимназистов было делом обычным, они входили в программу обучения, как сегодня родной язык и литература.

Уже в веке двадцатом даже для любознательных читателей такая лёгкость межязыкового культурного обмена и творческого общения была, увы, малодоступна. Хотя у некоторых читателей с возрастом любознательность исчезает, но есть и приятные исключения.

Лично мне тоже пришлось столкнуться с феноменом межкультурного и межвременного диалога в переводе, в разное время жизни, читая переводы древней китайской и японской поэзии. В некоторых случаях при этом не возникало никаких вопросов – понять контекст и тонкости помогали примечания и пояснения переводчиков, вступительные статьи, послесловия учёных – филологов, японистов, синологов. Но чаще вопросы оставались.

Иногда спрашиваешь себя, а нужен ли дословный перевод, «подстрочник».

Мой ответ – нужен обязательно, точно так же, как и необходимы пояснения переводчиков там, где они заменяют образ или слово оригинала, на иной, более привычный в другой культурной среде. Подстрочник поможет не исказить воображаемую картину, образ, который это произведение может и, главное, должно создать в сознании неравнодушного к поэзии читателя.

Пусть останется разрушенной Вавилонская башня и останется «смешение языкОв и язЫков», но на земле осталась поэзия как отголосок музыки высших вселенских сфер. Поэзию надо не только уметь сочинять, её надо уметь слышать и слушать, не ухом, но сердцем, ведь сила Слова не в букве, а в Духе.

Предлагаю вместе перечесть заново.