Бабушка Агата зашла за мной, осматривая лавку. Мне было неуютно и почему-то стыдно.
— Ну ниче местечко, — кивнула ба Агата, пробираясь по битым стёклам. — Ты скажи мне, Ева, тебе тут все нравится?
— Да, ба Агата, — закивала я и улыбнулась. Что-то мне подсказывало, что бывших глав этой Тайной полиции не бывает. Лучше скажу, что всё хорошо.
— Да, вот толькма вода в столице мертвая как будто, — выразительно посмотрела на меня бабушка, — не то шо у нас в деревне. Совсем связи нет с природой в этой каменной решетке.
Я насторожилась, внимательно наблюдая за бабулей. Та причмокнула беззубым ртом и улыбнулась. Показалось, что ли?
— Ба, а что у тебя в лукошке? — перевела тему я, кивнув на корзинку в руках бабульки.
— А, это, — хихикнула та, — энто я от швеи иду. Гляди.
Агата приподняла тряпочку, которой любезно были прикрыты… пелёнки?
— А шо такова? — удивилась бабулька. — У меня доказательства аристократизму заканчиваются, а тут вот. И главное, беруть недорого!
Она развернула один отрез дорогой ткани, а на ней в углу были вышиты золотыми нитями инициалы какой-то семьи.
— Ого, — выдохнула я, вытаращив глаза на бабульку, — это ж сколько стоит?
— А швея за процэнт батрачит, — хихикнула бабулька. — Все девчонки, каво я пристроила, у нее платья заказывают. И сумму она им называет дороже, чем есть. Я и для тебя пеленку сделала. На всякий случай.
— Зачем? — улыбнулась я, с умилением глядя на старую женщину.
— Да затем! Шо тебе усю жизь покатухой ходить? — насупилась бабка. — Один жэнат, у второго невэста во дворце. А ты шо? Так и будешь век куковать?
— Да я сама, может, — рассмеялась я, — как-нибудь.
— Как-нибудь не надо! Надо за хорошего, — погрозила пальцем ба Агата и глянула на улицу. — Ну, пора мне. Исчо свидимся.
Бабушка вышла из лавки и скрылась за разбитой витриной. Ох, ну и работы мне тут… Глядя на весь этот разгром, хотелось плакать… Ну что ж такое!
— Где-то была метла, — вспоминала я, направляясь к маленькой кладовочке на первом этаже. — По-моему, здесь.
Я взяла в руки метлу и стала выметать стекла ближе к выходу. Надеюсь, у драчунов проснется совесть, и они вернут все на место. Я тихо напевала одну из колыбельных, которую мне пела в детстве мама.
— Это вы Ева? — раздался за спиной знакомый голос. — Нам нужно поговорить.
В дверном проеме в темном плаще стоял учитель невесты принца. Аластар Триг. Что ему нужно?