Записки Темнейшего

Часть 9 Рождение легенды

Из-за дверей зала оперативных совещаний раздается поистине конское ржание. Словно на закрытом показе скандальной комедии «Марка Рагнос меняет профессию». Только там не запрещенное джедаями модное кино. Это просто я решил очистить свою квартиру от подросших дружков Дарта Вейдера. Для чего выделил ему помещение в Сенате, создав оперативный штаб быстрого реагирования при своей особе. Нет, уровень террористической опасности для создания штаба я не повышал. Само выросло. Мои враги прекратили-таки свару меж собой и принялись подгрызать основы моей власти – в смысле Республику. Я не мешаю. Сил для окончательного решения террористического вопроса у меня пока банально недостаточно. А повод их нарастить – лучше и желать не приходится.

Действую по уже отработанной схеме создания корпуса по чрезвычайным ситуациям. Идея оправдала себя на двести процентов. Техногенными, природными и социальными катастрофами галактика богата. Разруливать их парни научились эффективно. Даже разворовывать гуманитарку отучили в считанные месяцы.

А еще львиная доля этих катастроф – результат непрофессионализма и жадности власть имущих пострадавшего мира. Так что, когда по завершении острой фазы кризиса на планету прибывала миссия джедаев, никто особо не удивлялся. Как и тому, что буквально через три-четыре дня на планете менялась власть. Джедаи – ребята конкретные, рассусоливать не привыкли. Вывернуться у местных не получается, потому что у джедаев есть точные разведданные о том, кто, сколько и кому. Откуда? Так ЧС-овцы же глазки и прочие приспособления для сбора информации имеют. И новые власти всякий раз оказываются моими. Потому что назначения джедаи делают, конечно, сами, но на основе все тех же разведданных.

Впрочем, бывают варианты. Если меня и имеющийся правитель устраивает, то на разборку вылетает лично магистр Дуку, который задерживается месяца на три. Быстрее экспресс-курсы повышения квалификации местных чиновников даже с применением массового насилия не укладываются.

Только сейчас все чаще возникают ситуации противодействия не столько глупости и жадности, сколько осознанной вооруженной силе. Создание полноценных вооруженных сил надо форсировать. А коли по-настоящему многочисленную армию мне создать никто не даст, делаем упор на манёвренности и слаженности действий разных служб. Чтобы не тратить титанические усилия на преодоление адмиральско-генеральских амбиций по поводу, кто в этом винегрете главный, создаю оперативную группу, в которую откомандированы далеко не первые. Для отработки методики и рекламы предприятия – хватит.

Тут очень кстати Дарт Вейдер закончил Академию. Я из банды его однокашников во многом формирую офицерский корпус новой структуры. Ох, сколько ж скандалов в благородных семействах разразилось в результате! Те из молодых людей, кто сумел отстоять свое право пренебречь местом в семейном бизнесе или региональной госструктуре и пойти служить Республике, станут элитой имперского флота. Или легендой, погибшей на заре его создания. Тут уж кому как повезет.

Замирая у входа, пытаясь понять, над чем ржут.

–… Нет, папаша Кронал в чем-то прав. Можно, конечно, и канитель с осадой на пару месяцев затянуть. Но лучше сразу ротой шагоходов вдарить.

Это у нас кто? ЧС-ник Вирс. Командир приданной штабу танковой роты. Откуда танки в корпусе ЧС? В Республике достаточно мест, где на банальный пожар без шагохода не выезжают.

– А что не из рогатки?

Это с абсолютно бесстрастным лицом ерничает Рекс. Охранное агентство «Эскорт». Один из двухсот тысяч моих клонов старательно поддерживает реноме начисто лишенного чувства юмора существа. Ибо работа у «Эскорта» весьма серьезная: сопровождение государственных грузов и гуманитарных конвоев. Формально моя фирма с частниками не работает. Но мы и не препятствуем, если к нашему каравану пристроятся иные транспорты. Ибо с некоторых пор идти в составе колонны «Эскорта» стало самым безопасным вариантом доставки грузов во Внешнем Кольце. Еще бы. Если на вооружении у агентства десяток новеньких «Венаторов». Так что полноценная эскадра у меня есть. Жаль, только одна.

Есть еще несколько присланных отрядов из регионов. Но там и с вооружением – разносортица, и над слаживанием работать и работать. Хотя, мне удалось выцарапать к себе реально толковых и амбициозных. Вон, паренек со шрамом на лбу из акселанского антипиратского флота вроде бы испуганных глаз с шумных, мажористых сослуживцев не сводит, а сам стило из рук не выпускает, расчеты строчит. К тому моменту, как языкатые острословы закончат остроумием мериться, расчет оптимальных параметров удара будет готов.

Самое интересное, меряются действительно не амбициями, а остроумием. Прежде всего потому, что штаб быстрого реагирования воспринимается большинством если и не местом ссылки, то карьерным тупиком – наверняка. И только самые проницательные, уже оказавшись здесь, начинают подозревать, что это как минимум не совсем так. Только в силу избытка сил и молодости им задумываться об этом недосуг. И хорошо. Легенда не должна быть корыстной.

В том, что собрались здесь только сильные, я уверен. Можно не проверять. Почему? Потому, что душой компании является Дарт Вейдер. Год назад, после гибели Шми Скайуокер, я опасался, что застывший в душе вмиг повзрослевшего Энакина лед будет отпугивать от него разумных. Слава Силе, не угадал. Следует признать, вертихвостка-Наберрие сумела подогреть этот лед изнутри. Теперь от Вейдера исходит спокойная мощь – смесь уверенности и взрывоопасности. Слабых она пугает, а сильные к нему тянутся. Это хорошо, потому что когда-нибудь имперский флот научится делать человека из любого попавшего в его ряды обормота. Но у его истоков должны стоять сильные, способные вытянуть непосильную ношу создания галактического флота с нуля.

Дарт Вейдер, между прочим, формально отнюдь не на первых ролях. Он – всего лишь командует крылом москитных сил. На руководство всего проекта я у Айсарда полковника Юларена одолжил. Штабом командует Кронал. Разведкой – Дарт Мол. Ладно, что-то я расфилософствовался нынче. Делом пора заняться.

А дело у нас серьезное. После нескольких мелких антитеррористических операций, в ходе которых о силах быстрого реагирования не так, чтоб громко заговорили, но узнали, нам позарез нужна яркая победа, после которой можно поднимать вопрос о резком расширении сил быстрого реагирования до масштабов пусть небольшой, но армии. Одна незадача – цели подходящей на горизонте нет. Криминал последнее время предпочитает с государством не связываться. Благо, в галактике много мест, которые охраняются куда хуже. А «политических» от резких движений не иначе как Дамаск придерживает. В общем, не хотят нападать по-хорошему, будем провоцировать.

– Итак, юные друзья мои, чего вы надумали?

Жестом предлагаю вскочившим при моем появлении военным вернуться на свои места. Стоит мне устроиться во главе стола, как вновь поднимается Юларен.

– Практически единственной группировкой, способной на акцию нужного нам масштаба, являются неймодианцы Нута Ганрея и Руна Хаако. Эти ничего не забыли, никого не простили и ничему не научились. Кроме того, у них есть замечательный схрон с награбленным еще во времена набуанского кризиса. Тайник с материальными ценностями, которые не доверили банкам, и которых хватит на вооружение приличной армии.

– Предлагаете изъять?

– Ответный удар со всей дури обиженного в лучших чувствах ограбленного вора гарантирован.

– Как планируете определить место ответного удара?

– Боюсь, что никак, - с привычно глумливой полуухмылочкой отзывается Кронал. – Нет, наиболее важные объекты мы постараемся прикрыть. Но чтобы получить моральное право ударить наотмашь, надо, чтобы и удар Ганрея оказался достаточно болезненным. Бить же в ответ мы будем по логову, которое на Мустафаре.

Кронал взглядом передает слово Юларену. Докладывать детали плана штурма Мустафара - его работа. Благо, акселанец уже закончил расчеты и сбросил результат на планшет шефа. Но я останавливаю полковника едва заметным кивком, и тот уже куда отчётливее кивает, поднимая с места молодого офицера. А как он думал: чья идея, тот и докладывает.

Я благосклонно киваю смутившемуся от необходимости докладывать верховному канцлеру лейтенанту. Для него сидеть в уголке в моем присутствии – уже честь великая. Но парень взял себя в руки почти мгновенно. Только мелькнуло в голове ехидное воспоминание о провожавших к новому месту службы акселанских сослуживцах, что в насмешку желали быть поосторожнее: столица – это хорошо, да служба в команде по запуску фейерверков уж больно хлопотно. А оно вон как повернулось.

Что до сути плана, он совсем неплох. Только сейчас свои фигуры в своей игре по местам расставлю.

– Что ж, друзья мои, я вами доволен. Только несколько штрихов. Изъятие награбленных ценностей надо провести тихо и быстро, не привлекая излишнего внимания общественности. Мол, друг мой, полагаю, это дело как раз по вам. Разумных к себе в группу подберете по своему усмотрению. Уходить будете на «Венаторе» господина Оззеля.

Представляющий корпус юстиции однокашник Вейдера браво вскакивает с места и щелкает каблуками. Что его, представителя влиятельного семейства, подписывают на участие в грабеже награбленного, его нисколько не тревожит. Парень свой выбор сделал.

– Только, Кендал, друг мой, постарайтесь уходить так, чтоб на разгонном треке вам на хвост село как можно больше сепаратистов.

– Сделаем, сэр! – после секундного непонимания кивает он.

– Точку выхода рассчитывайте с учетом того, что следом за вами вся эта свора не попрется. Переключатся на еще один одиночный военный корабль Республики. Просто потому что вы будете действовать максимально нагло, а те – осторожно красться. Так кого примут за обманку, а кого – за настоящую цель.

Делаю паузу, словно выбираю того, кто станет приманкой. Рекс уже практически поднялся с места, чтобы выслушать приказ. Правильно, он здесь самый опытный. Да что там, он для этого создан.

– Нет, Рекс, не обижайтесь, но вся ваша эскадра нужна под Мустафаром. Эта же работа для господина Пиетта. Справитесь?

– Вне всякого сомнения, сэр!

Акселанец аж покраснел от усердия. Право верховного канцлера сомневаться в профессионализме нового в его окружении человека он не оспаривает и не обижается. Мне другое вдруг резануло душу: именно факт того, что парень из глубокой провинции с риском для собственной жизни будет прикрывать задницу адмиральскому сынку, а не наоборот, он воспринял как само собой разумеющееся. Как же, демократия, мать ее! Поймите меня верно: я сам не от сохи, и лицемерие давно стало моим лицом. Но сегодня зацепило. Сам не знаю с чего. Ладно, лирика это. Тем более, что паренек меня неправильно понял. Меня пока тут вообще никто не понял.

Одариваю собравшихся очаровательной улыбкой с толикой хулиганского блеска в глазах. Дарт Вейдер с Дартом Молом аж плечами передернули от предвкушения приключений на собственные задницы. Но обращаюсь я не к ним.

– Пиетт, дружочек, ваша задача дотянуть до Явина. Ждать освобождения на борту террористов мне не очень хочется. Я бы предпочел скрываться в развалинах древнего храма джедаев на Явине.

Лорды и примкнувший к ним ситх Кронал смотрят на меня с восхищением.

«Вы главное зарядку для меча не забудьте».

«И владыке Куну про то, что про его гробницу в нынешних путеводителях пишут, не рассказывайте!»

«Славной охоты!»

– Правильно ли я понял, что вы собираетесь?.. – осторожненько начал прояснять обстановку опомнившийся первым из прочих Пиетт.

– Да, я собираюсь совершить инспекционную поездку по базам защитников Республики. Наш корабль лишь на несколько секунд мелькнет на грани видимости радаров сепаратистов, и те бросятся на нас с яростью умалишённых. Вы, Пиетт, не забудьте сообщить нападающим, а заодно и всей галактике, что у вас на борту верховный канцлер. Так, чтоб общественный резонанс возник раньше, чем мы окажемся в плену или осаде.

– Но, канцлер… - не менее осторожно пытается возразить мне Юларен.

– Естественно, вы соберете все имеющиеся силы в кулак и броситесь меня спасать. Но я чудом и профессионализмом капитана Пиетта сумею выйти с вами на связь, передам координаты центрального логова и прикажу ударить по нему. И только попробуйте меня ослушаться! Собственно, несносный сорвиголова Скайуокер это сделает. Освободит меня, обманом заполучив случайно встреченный патрульный корабль капитана Оззеля. Кендал, вы только разгрузиться перед этим не забудьте. Остальные тем временем разносят базу на Мустафаре по вышеизложенному плану.

Описывать, какими восторженными глазами жрут меня присутствующие, надо? Думаю, нет.

***

А вот постановка боевой задачи моей личной, в смысле – сенатской, охране прошла куда тяжелее. Капитан Красной гвардии мне прямо в лоб заявил, что лучше уж он сдаст меня джедаям, чем даст добро на эту авантюру. С гнилым либерализмом в собственном окружении надо кончать гораздо раньше, чем с республикой в целом. Распустил я разумных. Попробуй кто Плэгасу такое ляпнуть…

Ладно, с этим потом разберемся, а сейчас красных надо уговаривать. Они – неофиты, искренно считающие себя светлее гранд-магистра. Да и вообще, они – несостоявшиеся джедаи. После нападения Ксизора на сенатора Наберрие я потребовал усиления охраны Сената. Для чего, подал заявку в Храм о передаче для этой цели части не попавших в падаваны юнлингов-переростков.

После усиления положения аграрного корпуса у джедаев образовалась проблема: куда пристраивать некондиционных юнлингов. Сперва погнали всех к целителям, но у них учебная база оказалась совсем не резиновой. Так что Совет буквально зубами в мою идею вцепился. Говорят, Шаак Ти с Дуку едва за мечи не схватились, споря о допустимости такого шага. Граф возражал категорически. К слову придется, надо будет спросить, он действительно боялся того, что я по-тихому перетаскаю бедолаг на жертвенные алтари Корибана? Со слов все того же свидетеля, пожелавшего остаться неизвестным, точку в споре положил мудрый Йода, заявив; «Не к ситху же в лапы отдаем отроков сих. Пусть идут в будущее смело». Я так думаю, а чего джедаи дурью маются. Отдавали бы всех неформатных в пророки: хуже-то все равно не будет.

Так Сенат стал счастливым обладателем нового подразделения своей охраны, состоящего сплошь из одаренных – Красной гвардии. Только большинство сенаторов пользоваться услугами этих шебутных и странноватых почти мальчишек (половина из которых оказались еще и девчонками) опасались. Так что стали они по факту личной охраной канцлера и моего ближайшего окружения.

Их профессиональной подготовкой занимались Мол с Кроналом. Так что гоняли они своих подопечных в лучших традициях ситхской педагогики. Тут опасения магистра Дуку оказались не так уж далеки от истины. Вот только побочным результатом стала острая неприязнь молодых гвардейцев к предавшему их Храму. Если кого и уважали, так графа Серено – единственного, кто пытался за них заступиться. А так как дураками ребятки в массе своей не были, то быстро сообразили, кому могут столь безоговорочно подчиняться такие темные личности, как их наставники. Так что на экскурсию по святыням Корибана я своих охранников свозил. Чтобы все по-честному. Никого не съели, опять же.

Видимо, из-за этого несъедения они сейчас категорически стремятся меня защитить. От меня самого. Спасибо, мальчики. За это вам моя особая благодарность: беру с собой всех желающих. Возражения вмиг испарились. Ибо желали все. На том и сошлись. Надеюсь, вся наша толпа в кораблик дражайшего капитана Пиетта поместится.

***

Поместились. Только для прессы надо придумать красивую причину, зачем я с собой роту охраны волоку. Хотя уже не жалею. Фотография меня в окружении полукольца воинов в алых одеждах в кают-компании звездолета внушительной получилась. Публике понравится. Вообще красивая форма стала первым шагом, с помощью которого я прокрался в сердца этих разумных. Потребность гордиться собой – это так легко и так естественно для молодняка практически всех разумных видов Небесной реки и так противоречит установкам Храма.

Мило улыбаюсь в объектив камеры. А как же? Пусть журналисты фиксируют каждый шаг начинающейся драмы. К слову, ткань Великой напряжена и вибрирует словно от нетерпения. Заваруха обещает быть жаркой. Так что рота, способная заметно усилить экипаж звездолета во время рукопашной, очень кстати придется.

Все. Начинается. С капитанского мостика докладывают о появлении идущих нам на перехват неопознанных кораблей. Отправляюсь на мостик. Сунувшихся было за мной журналистов командир корабля не слишком вежливо послал к хаттам. Сделать замечание офицеру за несдержанность не успеваю: по нам без лишних разговоров открывают огонь. Не на поражение. Заставляют остановиться. Но мы крутимся как ситхом укушенные, норовя вывернуться из сжимающегося вокруг кольца.

Наконец связисты докричались до нападавших. В объеме голосвязи появляются Ганрей и Хаако. Прямо дежавю какое-то. Словно набуанский демарш Торговой Федерации. Только тогда они готовы были исполнить любое желание неведомого, но грозного владыки, а сейчас мелко хамят. Типа, верни честно награбленное нами, гад, а то мы за себя не ручаемся. Изображаю холодное непонимание. А сам хаттски сожалею об отсутствии у повседневного канцлерского сюртука глубокого капюшона. Нет, ритуальная мантия лорда ситхов у меня в чемодане лежит. Не с юбилейной же медалькой «950 лет руусанской реформы» мне к владыке Куну в гробницу являться? Только для Ганрея со товарищи я эту милую шутку придержу пока.

Тем временем Пиетт сбил несколько наиболее настырных кораблей атакующих, а те убедились в том, что на борту «республиканца» не потерянное сокровище, которое они очевидно упустили, а республиканский же канцлер. Результатом титанических мыслительных усилий стала идея обменять одно на другое (меня на похищенные ценности). Только теснить со всех сторон нас от этого меньше не стали. Идея просто нас заблокировать все еще казалась менее привлекательной, чем попытка абордажа. Впрочем, сцепившиеся в схватке корабли продолжали медленно, но верно смещаться в сторону Явина IV. На фоне многочисленной банды акселанец смотрится прямо-таки адмиралом. Тот словно чувствует мои мысли о нем и поворачивает ко мне чуть виноватое лицо.

– Прошу меня простить, канцлер, но до Явина нам не дотянуть. Наши дефлекторы не рассчитаны на слишком длительную работу на полную мощность. Из шести изготовившихся к атаке десантно-абордажных модулей противника два-три гарантированно пробьются, как только щиты схлопнутся.

– Сколько у нас времени?

– Около получаса, сэр.

– Связь?

– Делаем все возможное.

Следует отметить, проявления уж какой-то особой изобретательности от связистов не потребовалось. Каналы глушили конечно, но весьма вяло. Очень скоро передо мной возникает голограмма Юларена.

– Ваше превосходительство, с вами все порядке? Нами только что получено сообщение…

– Мы атакованы террористами. Ведем бой в окружении. Согласно радиоперехвату, гнездо заговора против свободы народов галактики находится на Мустафаре. Приказываю вам немедленно нанести удар по этому источнику нестабильности.

– Но, мой канцлер!

– Это приказ. Не обсуждается. Я лично возглавлю отражение возможного абордажа. А пока у нас еще есть несколько минут, переключите меня на Пестажа.

Мой приказ беспрекословно выполнен. В результате я несколько минут даю очень похожие на завещание рекомендации по бюджету на следующий год. Наконец связь прерывается.

То обстоятельство, что сепаратисты нас наверняка слушают и про атаку на свой штаб знают, меня не особо волнует. Во-первых, флот уже на исходных позициях и убежать никому не даст. Во-вторых, кто сказал, что Юларену должно быть легко? Куда важнее мне сейчас донести до сведения галактики, что лорд ситхов невинной жертвой быть не может ни при каких обстоятельствах. Пусть галактика пока и принимает лорда ситхов за верховного канцлера.

Поэтому стоило голопроектору погаснуть, как я достаю световой меч и поправляю уже упомянутую медальку на груди.

– Я, конечно, не магистр джедаев, но где у этой штуки кнопка активации, я знаю, - перехватываю удивленный взгляд Пиетта. – Задача экипажа продолжать движение в заданном направлении. Отражением штурма внутри корабля займусь я. Буду весьма признателен, если из шести абордажных модулей вы собьёте хотя бы пару.

– Да, сэр.

Командир корабля выглядит обескураженным, но спорить или удивляться ему некогда. За моей спиной с тихим шипением закрывается дверь мостика. Она заблокирована, но я усиливаю защиту еще и в Силе. Не надо нам неожиданностей в виде случайно ворвавшихся сюда боевиков.

Пиетт постарался на славу. До нашего звездолета добрались только двое. Да и пристыковались без фантазии – к стандартным посадочным шлюзам. Одаренных среди атакующих нет, следовательно, и шансов против сотни форсюзеров у них никаких. То, что для несостоявшиеся целителей этот бой – первый, расклад сил не меняет. Поэтому в какую сторону пойти самому особо не задумываюсь. Общий итог от этого не изменится от слова «совсем».

Ох, хорошо-то как! Отключил башку и маши мечом. Это ж просто праздник какой-то! Благо, от идеи взять решившего погеройствовать канцлера живьем террористы быстро отказались. Уж больно шустро дедушка мечом орудует. Сперва меня попытались снять из бластера. Вопреки приказу боссов. Но жить хотелось сильнее, так что приказ послали к ситху. А ситх послал адресованные ему заряды в стрелявших. Это несколько выходит за пределы принятого у набуанской аристократии уровня фехтования? Не спорю. Но кто из присутствующих об этом знает?

От меня шарахнулись. Гоню все больше превращающуюся в перепуганную толпу абордажную команду на моих бойцов. А те чего-то разохотились драться. Пленных не берут. Только массового срыва во тьму мне не хватает. Нет, с контролем у всех порядок. С прочей мотивации столь неджедайского стремления добивать деморализованных и раненых потом разберусь. Пока выдергиваю из толпы и едва ли не собственным телом прикрываю неймодианскую дамочку. Шу Май – госпожа лидер Коммерческой гильдии? Какая встреча!

Хотя, и не так чтоб слишком неожиданная. Странная Май дамочка. В том смысле что подчеркнуто воинственная. Безумной храбрости не проявляет. Но лично повести спецназ на зачистку конкурентов или лично засесть со снайперской винтовкой на пути следования кортежа политического оппонента никогда не брезгует. Директор Айсард уверен, несколько лет назад из толпы у Сената в меня стреляла именно она.

И без того морщинистая мордочка торговки кривится возмущенными складками.

– Что вы себе позволяете! Уберите сейчас же руки!

Я ее как-то невежливо ухватил? Она вообще, что себе возомнила? Столько виски, сколько надо, чтоб на это соблазниться, мне не вжисть не выпить. Хотя в своей непоколебимой уверенности в том, что ее даже в горячке боя никто тронуть не посмеет, она хороша.

– Прошу следовать за мной, мадам, - сухо киваю пленнице.

Практически у мостика встречаем нашу вторую группу. Тоже без потерь и без пленных. Есть повод объясниться без лишних ушей. Госпожу Шу Май таковыми можно не считать.

– Почему никто не задумался о том, что госпожа босс Коммерческой гильдии в качестве нашего живого щита выглядит несколько жидковато?

Под глухими шлемами не видно глаз, но мои гвардейцы глаза все равно отводят.

– Кто-нибудь озвучит подуманное?

– Да, сэр, - тут же отзывается капитан. Молодец, без промедления. – Мы сочли недопустимым. Чтобы разумные, пусть и террористы, оказались в подвалах гробницы Экзара Куна.

Во как! Сочли они. Впрочем, гневу не даю разгуляться в полную силу. В конце концов, эта благородная дурь лечится. Кровью товарищей, но лечится. Поэтому сухо киваю, обозначая недовольство, не более, и условным стуком оповещаю Пиетта о нашем возвращении.

Нам открывают практически немедленно.

– Ложитесь в дрейф капитан. Сделаем вид, что террористы добились своего и захватили корабль. Пусть расслабятся. Потом сюрприз будет.

Бледный Пиетт кивает не по уставу. Минуты ожидания дались ему нелегко. Академию он совсем недавно закончил, статистику того, чем кончается бой для тех, на чей борт высадился вражеский десант, помнит. А о том, что на фоне Великой всякая статистика – дура полная, еще не знает. Так что к едва трясущимся рукам отнесемся снисходительно, а к приготовленному возле командирского пульта бластеру – с уважением.

Наш корабль замер, и со всех сторон к нему ломанулась всякая погань. Одновременно замигал сигнал вызова. Возникшая голограмма Руна Хаако растерянно моргает глазами, пытаясь осознать, отчего это его подельницу Май некий амбал в стильном красном наряде на прицеле держит.

– Ах, Рун, вы же умница. Вы все правильно поняли, - мило улыбаюсь беззвучно хватающему воздух ртом неймодианцу. – Если не хотите причинить вред вашим оказавшимся у нас в руках товарищам, то посторонитесь с дороги.

Шу Май пытается что-то выкрикнуть, но получает прикладом под ребра и вываливается из кадра.

– Мы не можем просто так вас выпустить!

– А придется.

Отключаю связь. Я слишком часто отказывался от каких бы то ни было переговоров с террористами, чтобы сейчас нарушать свой же принцип. А у Пиетта руки сейчас если и дрожат, то от нетерпения. Разрешающе киваю. Наш корабль дает залп. Мелкую погань как метлой снесло. Меж бортов Торговой Федерации и Коммерческой гильдии начался перерастающий в перестрелку спор о допустимости ответного огня. Перед нами свободное пространство. Вероятно, достаточное для разгона перед гиперпрыжком. Ловлю на себе умоляющий взгляд командира корабля. Продолжать задуманную авантюру с главой государства на борту ему очень не хочется. Но я отрицательно качаю головой. Пиетт вздыхает и связывается с реакторной.

Через несколько секунд начавший разгон звездолет дернулся и зарыскал носом. За нами потянулся шлейф замерзшего пара и полетели какие-то ошметки – имитация выведшего из строя гипердрайв взрыва. Да и судя по тому, как мы с разгонного трека по широкой дуге сваливаемся, и с управляемостью у нас должно быть не очень. Звезды перед глазами неприятно замельтешили. Едва не кувыркнувшись через нос корабль попал в гравитационное поле случайно оказавшегося рядом Явина IV.

– Постарайтесь опуститься на поверхность без излишних театральных эффектов.

Зря сказал. Уж больно голос у меня сиплый.

– Есть, сэр.

Капитан понимающе кивает. Дальше мы скользим ровно, будто лимузин по сенатской парковке. Кто-то из вахтенной смены ставит на командирский пульт полный стакан чая. Пижоны. Но не расплескали, ситх их дери!

***

На поверхности нам отдышаться не дали. Едва часть наших сил перебралось из корабля в мемориальный комплекс Куна, как атакующие порядки дроидов двинули на штурм. Хмурый Пиетт опасается атаки с орбиты, но это он зря. Слишком близко посадил корабль к гробнице, так что точечного удара не получится. А что бывает с теми, кто тревожит покой владык Тьмы всякими глупостями вроде орбитальных бомбардировок, сепаратисты знают. Я позаботился. И на том, чтобы штаб перенести с корабля на балкон гробницы, я настоял. Обосновал тем, что оттуда визуальный обзор поля боя лучше.

– И вообще, согласитесь, друг мой, вид просто хорош! – обезоруживающе улыбаюсь офицеру.

Тот не нашелся что возразить.

Нами занялись серьезно. Меня на Набу во время атаки Федерации не было, но что-то мне подсказывает, что там стреляющего железа было не сильно меньше. В общем под батареи лежащего на брюхе звездолета они не лезли, но все вокруг контролировали, медленно просачиваясь к нашим позициям, благо работать по слишком мелким целям корабельным батареям сложно.

Впрочем, в детали боя не вникаю. На этом этапе я просто не мешаю собравшимся меня защищать. Они с этим вполне справляются, так чего мешать людям делать свое дело? Только меня мало защитить, меня ж еще спасти надобно. Это я к тому, где это Дарта нашего Вейдера носит? Заскучал я что-то без дела сидеть. Кроме того, хозяину здешнему Экзару Куну того гляди приспичит вылезти посмотреть, кто тут расшумелся, а у меня для него, кроме сидящей в уголочке и периодически грязно матерящейся госпожи Май, и нет ничего. Невежливо.

Ситуация меняется мгновенно. Дроиды замерли. А младшенький-то у нас лентяй: вместо того чтоб героически рубить металлолом, начал с уничтожения станции управления дроидами на орбите. Теперь ему только неймодианский спецназ покрошить осталось. И тех норовит с воздуха достать. За спинами наших противников закрутилась карусель вошедших в атмосферу истребителей. Но нет, над головами свистит заходящая на посадку пара машин. И вот уже видны всполохи двух мечей – фиолетового и алого. Дарт Мол не усидел? Кто бы сомневался.

До этого норовящая прокомментировать каждое распоряжение руководящего боем Пиетта Май смолкла. Зато демонстрирующий приличные навыки владения тактикой наземного боя звездолетчик грязно матерится сквозь зубы. Что не так? Нет, уважаемый Пиетт, это не ситхский хрен с горы, это три дройдеки прямо на нас катятся. Какие-нибудь автономные охотники или спящие в режиме «мертвой руки» - активировались, когда сигнал от станции управления перестал поступать. Неважно. Куда важнее, что наш силовой щит они сомнут на раз. Для того созданы. Отсидеться в роли пассивно спасаемого опять не получилось. Надо вмешиваться. У меня даже есть полторы секунды на выбор оптимального способа.

Немного театрально поднимаюсь из кресла и вскидываю руки в позицию «молния двойная, линейная с кумулятивным эффектом». Не успеваю занять свое место, как на наш балкон заскакивают оба лорда.

– С вами все в порядке, канцлер? – белозубо улыбается Вейдер.

– Вашими молитвами, мальчики. Лучше бы, конечно, мечами. Но уж как есть.

– Но зато вам не было скучно нас ждать, учитель, - скалит зубы понявший, что мое ворчание – это всего лишь слова, Мол.

– Дарт Мол, мальчик мой, забирайте госпожу Май. В ритуальном зале владыки Куна ее уже заждались. Вейдер, сынок, капитан Пиетт на вас.

Забрак покладисто подхватывает сомлевшую дамочку и, наградив Вейдера жизнеутверждающей ухмылкой, удаляется.

Вейдер склоняет голову, но делать что-либо не торопится. Ждет конкретных указаний. Понимает, что не дождется, и нехотя поворачивается к офицеру. Бледный как полотно Пиетт упорно рассматривает нечто за окном. Не дурак, понимает, есть знание, которое категорически несовместимо с жизнью. Почувствовав движение в свою сторону, не выдерживает и поворачивает голову в сторону лорда Вейдера. А паренек не трусливого десятка: выглядит взъерошенным воробьем, но взгляд не отводит. И вообще, обида читается гораздо сильнее страха. И это когда голубые глазищи милашки-Скайуокера наполняются золотыми искрами Силы владыки Тьмы.

– Не смущайтесь, старина, вид молнии Силы, да еще в исполнении призрака – та еще жуть жуткая. Кто угодно испугается!

Под воздействием абсолютного приказа взгляд офицера соловеет всего на миг. Да и не было это классическим внушением, и память своей жертве Вейдер не подтер. Занятная техника. Пиетт помнит правду о случившемся. При этом в рассказах и даже в мыслях, которые увидят у него другие, останется озвученная лордом версия про призрак. Изощренно. Зачем? Считает воспоминание о мощи Темной стороны и о бережном отношении к кадрам ее представителей полезным для личного пользования.

– Никогда не видел, чтобы молнии вылетали из ниоткуда… - неуверенно, словно не доверяя своему голосу, произносит Пиетт.

– Вот после таких случаев невежественные люди про ситхов всякие небылицы рассказывают, - жизнерадостно поддакиваю офицеру. – Хотя, наверняка природное явление такое необычное. Недаром за этим местом закрепилась не очень хорошая слава. Существует призрак или нет, но было бы невежливо улететь, не навестив его усыпальницу. Скайуокер, за мной.

– Мне идти с вами?

Голос звездолетчика вновь падает. Чувствую, как человек сжимается в комочек под моим взглядом. Только делать из меня монстра не надо! А вот помнить, что жизнь тебе сохранил не Вейдер, а я – следует.

– А вы, как я посмотрю, на полном серьезе привидений боитесь? Тогда не надо.

– Вы лучше, пока мы по подземелью лазать будем, приборочку вокруг храма организуйте. Металлолом соберите, воронки засыпьте. Фасад побелить можно. И сбежавшую Май поищите, а то ведь в джунглях хищники сожрут, не ровен час.

– Будет исполнено, сэр!

Офицер исчезает со скоростью света. Не успеваем мы спуститься во двор, а он уже раздает ценные указания всем, кто под руку подвернулся, включая моих гвардейцев, вейдеровских пилотов и сепаратистских дроидов тылового обеспечения. Возражать ему и не пытаются. Есть в его глазах нечто ситхское – не поспоришь.

А Дарт Мол – молодец. Понимает, трем лордам идти к древнему владыке практически с пустыми руками неприлично. Так что несколько голов сторонников Май в придачу к ней самой он, не знаю откуда, но обеспечил. Экзар Кун остался доволен. Даже голокрон какой-то про технику высшего пилотажа младшенькому, расчувствовавшись, подарил.

В общем возвращаемся мы из подземелья уже на рассвете, как говорится, усталые, но довольные. Только у лорда Вейдера с непривычки руки дрожат и глаз дергается. Или это от увиденного на поверхности приключилось? Толпа бегущих вам навстречу джедаев вперемешку с сенаторами, да под вспышки репортёрских камер – ощущение не для слабонервных.

Врешь, не возьмешь! Хватаю за плечо неосторожно подвернувшегося под руку Пиетта и выстраиваю своих сопровождающих в рядок.

– Стоять, улыбаться всем, кому сказано? – шиплю на попытавшегося сбежать Дарта Мола.

Залп фотовспышек. Такое должно понравиться: усталые, чуть растерянные рожи. Заразительная улыбка красавчика-Скайуокера – персонально для романтических девочек. Пытающийся отойти в тень смущенный Пиетт, которому верховный канцлер благодарно кладет руку на плечо – для амбициозных провинциальных мальчиков. Вежливо скалящийся забрак – для алиенов всех мастей. И мудрый, усталый я – для политических гурманов.

Только одними улыбками я не отделаюсь. Сквозь толпу журналистской братии прорываются три дамы: сенаторы Падме Наберрие и Мон Мотма с магистром Шаак Ти.

– Возникшая взрывоопасная ситуация должна быть изучена в Сенатском комитете по противодействию терроризму!

– Но прежде этого мы протестуем против несанкционированной Сенатом атаки на мирный Мустафар!

– Правительство должно немедленно выделить средства на изучение феномена здешних развалин!

Понеслось… Впрочем, успеваю заметить, как сенатор Наберрие отложила идею немедленного созыва сенатского комитета ради страстного поцелуя со Скайуокером. Зато оставшиеся впились в меня как пиявки. Все, маленькие каникулы верховного канцлера кончились. Началась привычная рутина.