Заставь меня любить

Глава 1 Есения

– Добрый день, дамы и господа! Говорит командир корабля Станислав Рыжов, – по громкой связи доносится голос первого пилота. Он говорит о том, что рад приветствовать нас на борту этого огромного авиалайнера. Мне плевать. Ещё одна минута, и я просто взорвусь. С другой стороны, понимаю, что это не он виноват в том, что рейс задерживается. Конечно, пилот обязан поздороваться со всеми пассажирами и сообщить о месте следования, но в данную минуту меня раздражает абсолютно каждое его слово, потому что я уже битый час торчу в самолёте. – Приносим Вам свои извинения за причиненные неудобства в связи с задержкой вылета, произошедшей, – Станислав делает небольшую паузу, – по причине ожидания группы транзитных пассажиров. 

Я удивленно вскидываю бровь, обреченно вздыхая, когда в дверной проем самолета буквально вламывается транзитная группа, состоящая из трех человек. Поворачиваю голову в сторону этих людей. Не слишком-то они напоминают транзитных пассажиров, скорее, властелинов мира. Двое высоких мужчин и один среднего роста в деловых костюмах переговариваются со стюардессой, на что последняя в ответ хихикает, заливаясь румянцем. Черт возьми! Только этого ещё не хватало. Все пассажиры должны дожидаться, пока эти недоумки не закончат беседу? Ну, уж нет. 

Я намереваюсь встать с места, но один из мужчин поворачивает голову. Не моргая, смотрю в его профиль и застываю. Ладошки потеют, а пульс за одну секунду допрыгивает до критической отметки. Этого просто не может быть. Я опускаюсь на свое удобное сиденье и автоматически накидываю капюшон. Радуюсь тому, что на мне надето безразмерное худи, и, что мое место находится у окна, а в бизнес классе довольно много свободных мест, и вероятность, что он окажется рядом со мной, весьма мала. 

Мое сердце заходится в бешеном ритме, и мне становится трудно дышать. Прислоняюсь к иллюминатору, не замечая, что происходит в салоне самолета. Я смотрю в окно, но все плывет перед глазами. Не различаю ничего, и весь пейзаж сливается воедино. Уже столько лет я восстанавливаю свою жизнь, пытаюсь любить потрясающего человека, но одно мгновение, похоже, решает все.

Я терпеливо жду, когда мужчины, наконец, займут свои места, и самолет взлетит. Мое желание исполняется слишком быстро, но не так, как хотелось бы. По телу бежит мелкая дрожь, когда Влад Беркутов опускается на сиденье рядом со мной. Он вежливо здоровается с моим затылком, на что я лишь киваю головой, по-прежнему глядя в окно. Запах знакомого парфюма врезается в нос, и я моментально пьянею от свежего аромата с нотками цитруса. 

Судя по всему, его спутники устраиваются в том же ряду через проход, потому как их голоса раздаются совсем близко.

– Влад, продуктивная встреча получилась, – говорит один из них. – Думаю, уже завтра они отправят договор на подписание. Выгоднее предложения быть не может.

– Нужно быть полным кретином, чтобы отказаться, – голос с хрипотцой заставляет меня вздрогнуть.      

Из Лондона лететь в столицу около четырех часов. Наверное, за это время я сойду с ума. Про напитки, еду и уборную на время полета можно забыть. Остается только притвориться спящей. Именно этим я и собираюсь заняться, потому что восемнадцать часов без сна для моего организма означает отсутствие мозговой активности. Но, учитывая обстоятельства, спать мне сегодня не придется. По крайней мере, до тех пор, пока я не доберусь до квартиры своего супруга.

Самолет наконец-то взлетает, и я немного успокаиваюсь, потому как спустя пятнадцать минут по левую руку от меня доносится негромкое сопение. Исподтишка поглядываю на человека, которого когда-то я так отчаянно любила, и который разбил мне сердце, вычеркнув навсегда из своей жизни.

Я смотрю на изменившиеся черты лица, будто изучаю заново. Они грубее, чем раньше, но это придает ему еще больше мужественности. Замечаю мелкие морщинки во внешних уголках глаз, вероятно, Влад много смеется. У меня перехватывает дыхание, как только я вспоминаю его негромкий смех, который раньше был в большом дефиците. Губы сжаты в тонкую линию, но я невольно останавливаюсь на них. И вновь воспоминания лавиной захлёстывают меня. Это какое-то наваждение. Прошло более шести лет, но в голове сохранилось все до последней мелочи. Я быстро перевожу взгляд на людей, с которыми он летит. Наверняка, они работают вместе. Костюмы на всех троих довольно дорогие, а гаджеты, которые торчат из карманов, и вовсе последней модели. Я не слежу за судьбой миллионера Беркутова и всегда переключаю русский канал, когда о нем начинают говорить. Запрещаю себе хоть что-то знать о его жизни. Но информация проскальзывает, и мне становится известно, что мужчина является один из самых богатых людей в столице. 

Глаза невольно возвращаются к Беркуту. Взгляд скользит по его шее, спускаясь ниже. Несколько пуговиц белоснежной рубашки расстегнуты. На груди мужчины виднеются темные завитки, и я нервно облизываю губы. Господи! Что со мной? 

Стоп! Хватит разглядывать его! Это нелепая случайность, что мы оказались в одном самолете. Странно, что он летит на рейсовом, ведь, наверняка, у него имеется личный. Отворачиваюсь к иллюминатору и даю себе установку не думать о нем. Но разве это возможно?

Все четыре часа сижу как на иголках, не сплю и не встаю со своего места. Беркут по-прежнему мирно посапывает и просыпается, только когда сообщают, что авиалайнер прибывает в столицу.

– Наконец-то, – вздыхает Влад, а я невольно напрягаюсь. – Макс, по прилету займись моим самолетом. Черт бы его побрал! 

– Влад, – с нажимом говорит, судя по всему, тот самый Макс. – Ты напоминаешь в седьмой раз. Я запомнил, что эта задача в приоритете.

– Отлично, – в голосе слышатся мягкие нотки, после чего он подзывает стюардессу и просит воды.

Шасси самолёта касается земли, и я облегченно вздыхаю. Остается самое простое – выйти следом за Беркутовым так, чтобы он меня не мог заметить. 

Влад встает и движется в сторону выхода. Я провожаю его взглядом, до сих пор сидя на своем месте. Но вдруг происходит то, чего я никак не ожидаю. Он резко разворачивается и быстрым шагом возвращается на место. Сердце стучит, и я знаю, что на этот раз мне просто некуда деваться. Мужчина забирает свой забытый кейс. Теперь он не двигается, медлит, в глубине души я слишком остро ощущаю его присутствие. 

Глава 2 Есения

Столица встречает меня хмурой погодой и слякотью. Мелкий дождь заставляет укутаться в тоненькую курточку поплотнее, а ледяной ветер, то и дело, сдувает капюшон с головы. Весна в этом году холодная и серая. Или, возможно, я просто забываю за то время, что меня здесь не было.

Багаж получаю довольно быстро, а на выходе множество таксистов зазывают меня в свой автомобиль. Каждый предлагает лучшие условия, но я выбираю того, кто спокойно сидит в своей машине и терпеливо ждет клиентов.

– Добрый день! Вы свободны? – спрашиваю я, на что он кивает головой. Я называю свою цену, с которой он мгновенно соглашается, не торгуясь. Мужчина средних лет выходит из машины и открывает мне дверь.

Не могу сказать, что столица слишком изменилась, возможно, я многое позабыла. Мысли невольно возвращаются к Владу. Это было главное воспоминание, которое я все шесть лет мечтала вычеркнуть из памяти. За окном мелькают серые здания, и точно такие же люди, которые спешат куда-то, постоянно опаздывая из-за пробок. Я никуда не тороплюсь. По крайней мере, не сегодня. Поэтому пока мы едем, могу вздохнуть полной грудью, давая себе мимолетную передышку между съемками.

Мы попадаем в пробку и стоим около получаса, прежде чем огромный поток машин впереди начинает двигаться. Я достаю блокнот и записываю свои мысли. В последнее время делаю это довольно часто. Мной исписано уже три таких блокнота, но я радуюсь, что могу перечитать и вспомнить то, что произошло некоторое время назад. Особенно ценны записи, сделанные в первый год жизни Сонечки. Их не слишком много, но они самые близкие моему сердцу.

Только к вечеру я добираюсь до дома, в котором шесть лет назад останавливался Дима, и радуюсь тому, что, наконец, могу выдохнуть.

Первым делом звоню дочке пожелать ей доброго утра.

– Ягодка моя, доброе утро! Как же я соскучилась по тебе, – сердце сжимается от счастья, когда в ответ я слышу тоненький голосочек.

– Мама, мама! Баба, там мама звонит, – тараторит Соня, а на заднем плане я слышу, как мама передает мне привет. – Мамочка, как дела? Я уже встала, почистила зубы и смотрю мультик. 

– Не поела еще? – спрашиваю я.

– Баба готовит мою любимую запеканку, – протяжно говорит она. – Мамочка, а когда ты приедешь? 

– Малыш, меня не будет около двух недель. Я постараюсь побыстрее закончить все свои дела и вернуться к тебе.

– Ага. А когда приедет папа? – спрашивает ребенок. Я набираю в рот воздух, чтобы ответить, как вдруг осекаюсь, вспоминая Беркута. Но ее отец не он, по крайней мере, по документам.

– Он вернется завтра. У папы срочная командировка, Ягодка, – ласково отвечаю я.

– Сколько можно работать? – сердито спрашивает она, а я уже вижу картинку, как дочка кладет руку на бок и хмурит бровки.

– В следующем месяце мы поедем в отпуск на море, хорошо? – говорю я, наверное, в пятидесятый раз.

– Хорошо, мамочка, но это будет только через месяц, а я скучаю уже сейчас. Особенно по тебе, – хнычет моя девочка.

– Малыш, я тоже очень скучаю, обещаю, я ненадолго. Ну все, беги завтракать. Люблю тебя и целую, – говорю я и издаю звуки поцелуя.

– Пока, мамочка, – дочка повторяет то же самое и кладет трубку. 

Сердце щемит от тоски по ребенку. Я ещё ни разу не оставляла ее на такой долгий период. Разумеется, мои съёмки не ограничиваются городом, в котором мы живем. Но чаще всего я беру Соню с собой, либо уезжаю одна, но максимум на двое суток. Тяжело вздыхаю и принимаю ситуацию. В конце концов, я вернулась в Россию не просто так. Меня ждет продуктивная двухнедельная работа, за которую я получу весьма кругленькую сумму.

Моя заказчица является крайне популярной бизнесвумен в мире красоты и стиля. Ей нужны не просто качественные снимки для своего мероприятия, а самые лучшие. И в этом, как она считает, мне нет равных. Как ни крути, а репутацию себе я успела создать, и именно поэтому меня уже ни в первый раз приглашают на подобные съемки.

– Слушаю, – с второго гудка отвечает Кристина.

– Кристина, добрый вечер! Это Есения Орлянская. Я добралась до столицы, – говорю я. – Можем планировать встречу на утро.

– Есения, здравствуйте! Как же хорошо. Задержись вы на один день, и все. Все мои труды были бы напрасны, – сокрушается она.

– Почему? Мероприятие же состоится через три дня, – говорю я и слышу рваный вдох.

– Что вы? Презентация завтра с утра, а в двенадцать состоится мастер-класс, на котором вы мне просто необходимы.

– Хорошо, скиньте мне адрес сообщением. В какое время нужно быть на месте? – торопливо спрашиваю я, складывая одежду в шкаф.

– В девять утра я буду ждать вас, – четко отвечает она.

– В девять? – хмурюсь я, не понимая, для чего приезжать в такую рань.

– Да, нам нужно все обсудить. И вы должны понять принцип работы сети моих салонов, – сумбурно говорит она. В голове крутится один единственный вопрос "зачем", но задать я его не успеваю. – Хорошо, раз уж мы договорились, тогда до завтра, – продолжает Кристина, после чего тут же бросает трубку.

Я принимаю ванну, зажигая по периметру свечи. Господи, как же хорошо! Чувствую себя потрясающе после почти двух суток пыток. Ненавижу летать с пересадками. По мне так это слишком неудобно.

Перебираю в голове события последних двух дней. Все начинается с того, что прямой рейс до столицы внезапно отменяют. Я довольно быстро нахожу вариант, каким образом мне добраться до места назначения. Самым быстрым оказывается рейс с пересадкой в Лондоне, но из-за Беркутова, как позже мне становится известно, я теряю еще один час.

Как же ему идёт щетина. А широкие плечи, которые за то время, что мы не видимся, увеличиваются почти вдвое. Глаза все такие же, непроницаемые, что-либо прочесть в них невозможно.

Спустя час я выхожу из ванной комнаты и достаю свой ноутбук. Сегодня меня ждёт художественная обработка одной из последних съемок. Как же я счастлива заниматься тем, что нравится. И это все благодаря маме. Именно она шесть лет назад подарила мне на день рождения сертификат на обучение фотографии у одного из самых популярных фотографов в мире. И вот теперь, спустя шесть лет, и у меня все расписано на несколько месяцев вперед.

Глава 3 Есения

Я резко открываю глаза, надеясь, что мне это только кажется. Смотрю на часы. Черт! Проспала. Восемь тридцать утра. Судорожно стягиваю с себя одеяло и бегу в ванную комнату. Наспех принимаю душ, не замечая, какой температуры льется вода. Волосы собираю в высокий хвост, на ресницы наношу немного туши. Остается выбрать, что надеть. Обычно никто из заказчиков не требует дресс-код, тем более, в платье и на каблуках не так просто делать снимки, ведь ракурсы могут быть самые разнообразные. Но сейчас я сомневаюсь. Все-таки сфера красоты. Надеваю на себя белое трикотажное платье с небольшим вырезом на спине, подчеркивающее мою, не побоюсь этого слова, почти идеальную фигуру, которую я довольно долго восстанавливала после родов. Обувь выбираю удобную, но подходящую к платью.
Окидываю себя быстрым взглядом и пулей вылетаю из дома к таксисту, который уже несколько минут ждет меня. Достаю из сумочки свой мобильный и замираю. Двадцать семь пропущенных вызовов, и все от моей заказчицы. Набираю ее номер, и девушка отвечает с первого же гудка.
– Вам известно такое слово, как пунктуальность? – вместо приветствия в трубку выплевывает она. – Презентация длится уже двадцать минут! А вас до сих пор нет в салоне.
– Начнем с приветствия! Здравствуйте, Кристина! – за время, которое я работаю в данной сфере, мне удается научиться сохранять спокойствие в любой неприятной ситуации. Сдержанность – мое второе имя. – Я не буду оправдывать себя. Но форс-мажоры никто не отменял. Мне искренне жаль, что я задерживаюсь уже на двадцать минут и хочу сообщить, что вам придется подождать меня еще около десяти. Кристина, давайте будем честными. Мое присутствие на презентации не так уж обязательно, а сам мастер-класс начнется только в двенадцать. Фактически, я даже не опаздываю. Вчера у меня не было сил с вами спорить, поэтому я согласилась приехать пораньше, но при всем уважении к вам отчитывать меня за то, что на часах девять, а меня до сих пор нет, с вашей стороны не слишком вежливо.
Несколько секунд девушка молчит, по всей видимости, переваривая услышанное. Мне уже начинает казаться, что она сбрасывает вызов, но на экране по-прежнему высвечиваются секунды.
– Вы правы, – голос Кристины становится мягче. – Приношу свои извинения. Сегодня очень нервный день, а я вся как на иголках, – оправдывается она. – Так хочется, чтобы и презентация, и мастер- классы прошли идеально.
– Могу вас заверить, что со своей стороны я сделаю все возможное, чтобы вы не волновались,– хищно улыбаясь, произношу я.
– Спасибо, Есения. Я вас жду. До встречи, – говорит она и сбрасывает вызов.
Мысленно радуясь очередной победе, я перевожу взгляд в окно. Если человеку хочется, чтобы с ним считались и уважали, без твердости в характере не обойтись. И в моей работе это является ключевым. Уважение к моему делу и ценность труда. Не всем могут нравиться мои снимки, подход или же я, но при любом раскладе в первую очередь важно, чтобы заказчик понимал, что фотография – это такая же работа как и то, чем занимается он сам.
Таксист подвозит меня к роскошному зданию, которого я не припомню. Вероятно, не так давно построенное. Вывеска поражает своим великолепием.
Студия красоты Кристины Сокольской

Я вхожу внутрь и невольно зажмуриваюсь. Помещение потрясает своей дороговизной, которая сочится буквально из каждого уголка. Но все подобрано со вкусом, вычурность отсутствует полностью.
На входе возле стойки ресепшн меня встречает приветливая девушка с улыбкой на лице. И, самое главное, что меня удивляет в ней, улыбка сотрудницы по-настоящему искренняя.
– Добрый день! Меня зовут Милана. Я рада приветствовать вас в нашем салоне. Чем могу помочь? – говорит девушка.
– Здравствуйте! Меня зовут Есения Орлянская, я фотограф… – не успеваю закончить фразу.
– О, Боже! Это действительно вы? – почти шепотом произносит сотрудница. – Я видела, как мне кажется, все ваши работы. Они уникальны, Есения. Вы меня простите, пожалуйста, но я не могу не попытать счастья и не спросить. Возможно, в вашем плотном графике вы сможете найти окошечко? Полчаса, пятнадцать минут. Я согласна. Да и сумма для меня неважна. Мне просто очень хочется красивые фотографии от вас. 
– Навряд ли это будет возможно,  – доносится властный голос справа от меня. 
Я оборачиваюсь и вижу перед собой эффектную сногсшибательную девушку с надменным взглядом. Ее черные как смоль волосы аккуратными локонами спадают на плечи, а голубые глаза кажутся невероятными, настолько завораживающими, что оторваться становится непосильной задачей. Без лишних слов становится ясно, кем она является. В жизни девушка выглядит несколько иначе, нежели на фотографиях в глянце. 
– Доброе утро! – уголки ее губ чуть трогает натянутая улыбка. Девушка протягивает мне руку. Я пожимаю. – Вот мы и встретились. Я Кристина.
– Здравствуйте! Я Есения. Рада познакомиться лично, – отвечаю.
– Пройдёмте, Есения, – говорит Кристина тоном, не терпящим возражений, после чего разворачивается и, цокая каблуками, идёт по коридору.
– Думаю, я смогу найти и час, Милана, – подмигиваю девушке и шагаю вслед за своей заказчицей, на ходу добавляя, – а сейчас прошу меня извинить, но работа не дремлет.
– Да, конечно, – едва улыбается Милана, после чего моментально принимает деловой вид.
Мы входим в просторное помещение, которое в большинстве своем напоминает больничную палату. Очевидно, здесь используется минималистичный стиль, но даже его можно сделать живым. Я чувствую себя в огромной белой коробке, хрупкие стены которой мгновенно начинают давить.
– Я хочу, чтоб вы понимали, – без предисловий начинает Кристина, – в ближайшие две недели работы у вас будет невпроворот. Сюда съедутся визажисты со всей страны и не только. Мои мастер классы по тонкому искусству макияжа будут чередоваться с уходом за волосами, в том числе и колористикой. И это не все. Два дня мы посвятим аппаратному массажу, рассказывая о потрясающем новом оборудовании.
Кристина продолжает рассказывать о своих планах, на что я молча киваю, не сводя с нее глаз. Но в этот момент я думаю совсем о другом. Как скоро мне предстоит встретиться с Владом Беркутовым? Это ведь неизбежно. Он супруг моей заказчицы.
Ожидание оказывается недолгим. Дверь в конференц зал открывается, а на пороге появляется тот самый мужчина в строгом деловом костюме. Непроизвольно задерживаю дыхание и отворачиваюсь. Но, к счастью, Влад не смотрит в мою сторону.
– Кристина, что ты, мать твою, творишь? – он не сдерживается в высказываниях, даже не смотря на то, что в одном помещении с его женой совершенно посторонняя девушка.
– Влад, давай не здесь, – в ее голосе слышатся напряженные нотки. – Если ты не заметил, я здесь не одна.
– Меня не интересует, кого из подчинённых ты в очередной раз отчитываешь за малейшую провинность. Я хочу знать, где… – Беркут сбавляет тон, но Кристина все равно его резко перебивает.
– Влад, познакомься, – говорит Кристина, не обращая внимание на его негодование. – Это фотограф, о котором я не раз тебе говорила. Есения Орлянская.
Я медленно поворачиваю голову. Надменная ухмылка, с которой Влад врывается в конференц-зал, мгновенно слетает с лица. А ледяной взгляд карих глаз сражает наповал. Я судорожно ищу пути отступления, но Влад заговаривает первым.

Глава 4 Есения

Домой возвращаюсь только к вечеру. Уставшая до невозможности. Принимая ванну, размышляю над словами Беркута. Это и впрямь чертово порабощение. Кристина дрессирует не только свой персонал, который, кстати говоря, и без ее подсказок работает профессионально и слаженно, но Беркутовой нужно держать все под контролем. Представляю, как сильно это раздражает ее подчиненных. К несчастью, я также попадаю под горячую руку своей заказчицы. 

Спустя час выхожу из ванной. Набираю номер мамы и жду, когда моя родительница соизволит ответить на звонок.

– Слушаю, – быстро отвечает мама.

– Мама, это я тебя слушаю, – облегченно качая головой, произношу я. – Несколько раз звонила тебе, распереживалась.

– Еся, да что со мной будет? – усмехается мама. – Все отлично. Мы пальчиковыми красками с Сонюшкой рисовали. Пока я отмылась от них, – по голосу слышу, как она улыбается.

– Мамочка, как же мне повезло с тобой.

– Ну ладно тебе, хватит. Смущаешь меня, – в этот момент я представляю выражение ее лица и образовавшийся румянец на щеках. – Расскажи лучше, как работа. Раньше сумеешь закончить?

– Боюсь, что нет. Она хочет видеть меня утром, днем и вечером. Я должна присутствовать на всех формальных и неформальных встречах, – я закатываю глаза, но мама, конечно же, не видит этого. – Знаешь, кто моя заказчица?

– Высокомерная заносчивая стерва? – мама посмеивается надо мной.

– Пока ещё не поняла, – пожимаю плечами я. – Она супруга Влада Беркутова.

В трубке повисает продолжительное молчание. Мама, по всей видимости, тоже не очень-то часто смотрит русский канал. Для моей родительницы семья Беркутовых слишком далека от идеала, но как ни крути, я уверена, что она до сих пор что-то чувствует к отцу Влада. Мама одинока. Она целиком и полностью погружена в воспитание единственной любимой внучки. 

– Мам, алло, ты здесь? – спрашиваю я 

– Да, медленно прихожу в себя, – сипло произносит она. – Я так надеялась, что нам никогда больше не придется видеть эту семейку, тем более, так тесно пересекаться с кем-то из них. Ты видела Влада?

– Да, – коротко отвечаю я.

– Ладно, я не буду тебя ни о чем расспрашивать, дочка. Ты уже взрослая, и понимаешь, что для тебя лучше, – твердым голосом говорит мама. – У тебя замечательный муж, который сдувает пылинки и носит на руках. Вы воспитываете прекрасную дочь…

– Но не его, мам. Соня не его дочь, – отрывисто произношу я.

– Ты при любом удобном случае напоминаешь об этом, Есения, – вздыхает. – И только благодаря тебе я никогда не смогу забыть об этой семейке.

– Ну уж прости, мамуль, – улыбаюсь я, понимая, что она не со зла, – так уж вышло шесть лет назад.

– Зато какая она у нас красивая, дочка. Это порода Беркутовых, как ни крути. 

– Зато глаза мои, – усмехаюсь я, потому как Соне достался от меня только цвет глаз. Во всем остальном – копия Влад. – Ладно, передай моей малышке, я перезвоню позже. Не буду вас отвлекать.

– Хорошо, Сеня. И будь осторожна, – ласково говорит мама. – Сети Беркутовых очень прочные. Не попадись снова.

– Пока, мам, целую.

Я кладу трубку, тяжело вздыхая. Встретившись с Владом вновь, чувствую себя живой. Во мне просыпаются давно забытые чувства, которые никогда и ни с чем не смогут сравниться. У меня есть прекрасный муж, ставший другом и отцом для моей девочки, но, как говорится, из песни слов не выкинешь. Также и с моим сердцем. Песня под названием Влад Беркутов снова звучит из любого утюга. И я точно знаю, что мое возвращение в столицу бесследно не пройдет. В первую очередь, для меня самой.

Я набираю знакомый номер телефона, испытывая чувство вины. Я уже сутки в городе, но до сих пор не позвонила лучшей подруге.

– Сеня? – она отвечает на видеозвонок и хмурит брови. – Ты где? Не может быть! – восторженно кричит подруга в трубку. – Ты вернулась!!! Наконец-то!

– Катюша, привет! – смеюсь ей в ответ. 

– Как же я соскучилась по тебе! Мы не виделись два года, Сень, – Катя ходит с телефоном по комнате, и я никак не могу разглядеть ее, так как экран трясется.

– Соболева, дай-ка поглядеть на тебя, не тряси мобильник! – шуточным тоном приказываю я.

– Ты занята сейчас? Может, встретимся? Я заеду. Как раз собиралась ехать на ужин, – подруга присаживается на диван, и я наконец-то могу поймать фокус на ее лице.

– Я с радостью, – отвечаю я.

– Мелкая с тобой прилетела? Как же я по ней соскучилась, – протягивает Соболева.

– Нет, она дома. Я всего-то на пару недель по работе. Так, ладно, все обсудим при встрече. Жу тебя. Я живу в квартире Димы.

– В вашей квартире, Сень, – поправляет меня подруга.

– Нет, Кать. Я разделяю понятия мои и наши.

– Забавная ты. Вы же муж и жена! – восклицает Катя и тут же добавляет. – Через полчаса буду.

Мы стоим возле автомобиля Соболевой и никак не можем поехать в ресторан, который Катя заказывает по пути ко мне. Поток слов не прекращается, и мы рассказываем друг другу все, что произошло за последний месяц, потому как в течение этого времени никак не удается созвониться.

– Ненавижу эту разницу во времени! – восклицает подруга, крепко обнимая меня. – Ладно, пора ехать, с утра ничего не ела.

Катя прибавляет громкость, и мы поем нашу общую любимую песню. Скорее, даже орем. Вспоминаю беззаботные студенческие годы, когда Катя стабильно раз в месяц оттаскивает меня от учебников и тащит куда-нибудь развлечься. Губы непроизвольно расплываются в улыбке. Если бы не она...

Ресторан, который выбирает Соболева довольно пафосный. Хорошо, что Катя успевает написать мне сообщение, предупреждая, как нужно одеться. К сожалению, в моем гардеробе оказывается лишь одно подходящее платье. Но какое! Черного цвета с интригующим разрезом вдоль правого бедра и открытой спиной до самой поясницы. 

Мы подъезжаем к ресторану около девяти вечера. На парковке остается лишь одно место. 

– Здесь всегда полно народа, – Катя медленно паркуется, после чего глушит двигатель.

Глава 5 Есения

Едва я выхожу из уборной, как накатывает ощущение дежавю. Не слишком трезвый мужчина пожирает меня таким взглядом, от которого становится не по себе. Он заслоняет собой выход из уборной, и я оказываюсь в ловушке. Не нравится мне все это.

– Скучаешь, красотка? – его глаза бегают по моему платью, задерживаясь на моей груди.

– Вы так думаете? – усмехаясь, спрашиваю я. – И кто же меня развеселит? Уж не Вы ли?

– Конечно, – произносит он, криво улыбаясь.

– Советую Вам убраться.

– Мы могли бы поразвлечься. Невооруженным глазом видно, что у тебя давненько не было разрядки.

– Невооруженным взглядом видно, что ты полный кретин, – меня раздражают подобное поведение мужчин, если этого человека можно назвать таковым.

Я больше не могу это слушать, поэтому направляюсь к выходу. Но мерзавец ловко перехватывает мою руку. Я кричу и брыкаюсь, пока он держит меня.

– Отпусти меня, ублюдок! – кусаю его за руку так, что остаются следы зубов. Он резко отскакивает от меня, потирая руку в месте укуса.

– Ты в своем уме, идиотка? – рычит мужчина, после чего его взгляд становится не просто злым. Теперь он выглядит как разъяренный зверь.

Дверь резко распахивается, и на пороге появляется Влад. Его глаза вспыхивают огнем, и он словно дикий зверь движется на свою добычу. Внезапно Беркут поворачивается ко мне, и его губы трогает легкая улыбка. Я на мгновение теряюсь. Мне кажется, передо мной стоит все тот же Влад, готовый защитить меня от всего на свете. Я едва не киваю в знак благодарности, но успеваю заметить, как рот мужчины изгибается в кривой усмешке.    

– На выход, недоносок! – Влад хватает парня за грудки и вышвыривает за дверь.

Я судорожно поправляют платье и волосы, которые успевают растрепаться, пока вырываюсь из лап недоноска. Поднимаю глаза на Влада и замечаю легкую ухмылку на его лице. Очевидно, он помнит тот случай, из-за которого в прошлом мы так глупо поссорились. Вернее, похожая ситуация становится началом разрушения того, что мне в тот момент было так дорого.

– Твои методы стали более гуманными? – вопросительно смотрю на Беркутова, на что он лишь кивает головой.

– Тебя по-прежнему приходится вытаскивать из лап этих ублюдков, – натянуто улыбается он. В его голосе нет раздражения или упрека, он произносит это таким обыденным тоном, будто мы обсуждаем погоду. – Прошло шесть лет, а ты все также цепляешь всякий мусор.

– Я бы справилась сама, – получается немного грубее, чем я рассчитываю. – Тебя никто не просил строить из себя героя.

– Есения, достаточно простого спасибо, – хмурится Беркут. Его взгляд скользит по мне. Влад слишком пристально разглядывает мое платье. – Странно, что муж отпустил тебя одну. Еще и в таком виде. Нужно быть скромнее, Есения. Ублюдков хватает.

– В каком виде? – я гордо вскидываю подбородок, собираясь противостоять нападкам Беркута.

– Чересчур откровенном, – Влад делает шаг мне навстречу, а я инстинктивно складываю руки перед собой. – Негоже отпускать жену в таком виде на съедение волкам.

– Какой смысл ехать на две недели, тем более, я все время буду занята? – раздраженно произношу я. – Зачем я вообще говорю тебе об этом?

– Есения, не понимаю твоей раздражительности, – спокойный тон Влада заставляет заводиться ещё больше. Какого черта он лезет в мою жизнь?

– А я не понимаю, кто ты такой, чтобы лезть в мою жизнь? – он резко возвращает свой взгляд на меня и делает еще один шаг.

Время будто замирает. Влад буравит меня таким взглядом, от которого потеют ладошки. Этот человек действует на меня так же, как и раньше. Но я сопротивляюсь. Своей голове и сердцу. 

– Тебе придется задержаться на месяц, Есения, – серьезным тоном произносит он. 

– С чего это вдруг? – непонимающе качаю головой.

– Кристина, вероятно, забыла сообщить о том, что через десять дней мы улетаем в Италию. Весь персонал, в том числе и ты, едет с нами. У моей супруги какой-то очередной мастер класс, место проведения которого пару часов назад перенесли в другую страну.

– Как у вас все просто, – фыркаю я. – Одна страна, другая. И я не ваш персонал, Влад, уясни это сам. И разъясни своей супруге, – я намеренно выделяю каждое слово, потому что мне становится не просто неприятно слышать подобное. Разумеется, я оказываю им услугу, за которую получаю хорошие деньги, но называть меня персоналом это верх неуважения.

– Спрячь свои шипы, Мышонок, – его глубокий смех отзывается эхом в моей сердце. – У тебя с Кристиной договор. Ты оказываешь ей услугу, она платит. Все просто. Не нужно принимать это так близко к сердцу.

Влад подходит чересчур близко ко мне, и через мгновение я чувствую, как сбивается его дыхание. Он смотрит в мои глаза, не двигаясь и не моргая, будто хочет что-то разглядеть в них. Я теряюсь. От взгляда, от близости и от… желания, которое скоропалительно разливается внизу живота. Спустя несколько секунд я беру себя в руки и выхожу из уборной с норовящим выпрыгнуть из груди сердцем.

На ватных ногах я передвигаюсь по второму залу ресторана. Знакомый голос глухо отдается в ушах, и я поворачиваю голову словно в замедленной съемке. Кристина машет рукой, подзывая меня к столику, за которым сидит вся компания. Я натянуто улыбаюсь и останавливаюсь, сомневаясь, стоит ли подходить снова. Но внезапно замечаю самодовольное лицо Соболевой, которая усаживается рядом с Костей. Бросаю беглый взгляд на соседний стул. На нем уже располагается моя сумочка и мобильник.

– У нас была бронь до десяти, Сень, – Катя надувает свои пухлые губки и незаметно для всех подмигивает. – Тебя долго не было, я отправилась на твои поиски, а тут такая знакомая компания, – если бы я так хорошо не знала Соболеву, то решила бы, что она искренне сожалеет. 

– Есения, мы рады гостям, тем более, как оказалось, вы друг друга знаете, – в голосе Кристины слышатся нотки раздражения. –  Уверена, будет, что вспомнить, – протягивает Беркутова. 

Глава 6 Есения

После почти получасового разговора со своей доченькой, мамой и Димой, я, наконец, возвращаюсь за столик. Честно говоря, у меня нет никакого желания проводить время со своим бывшим сводным братом и уж, тем более, с его супругой. Рабочие моменты – это одно, а личные встречи – совсем другое.

Я облегченно вздыхаю, когда вижу, что все присутствующие один за другим встают из-за стола. Подхожу ближе и обращаюсь к своей подруге, игнорируя взгляды Влада в свою сторону.

– Кать, я поведу. Давай ключи от машины, – я протягиваю руку Соболевой, но она искренне удивляется.

– Сень, машину я заберу завтра. Не волнуйся. А сейчас мы едем играть в боулинг, – Катя расплывается в улыбке. – Хотя в одну машину мы не поместимся.

– Кать, ты рехнулась? – шепотом говорю я, хватая подругу за руку. – Я никуда не поеду с этой компашкой. Ты вообще в своем уме? Я приехала сюда для того, чтобы провести время с тобой, а не со своим бывшим… – я запинаюсь, – братом, парнем. Плевать! И его супругой, которая по совместительству является моей начальницей. 

– Ой, Орлянкая, угомонись! – весело подмигивает подруга. – Ты когда отдыхала в последний раз? Ты постоянно только и делаешь, что работаешь, Сень, – я закипаю изнутри, не отвечая на вопрос. – Да какая разница, какой компанией мы едем играть в боулинг? Сегодня у нас свободный вечер, не чахнуть же дома, когда можно весело провести время.

– Да, я однозначно буду веселиться в компании своего бывшего некогда любимого мужчины и его жены, – язвительным тоном произношу я. – Подруга, ты в своем уме?

– Ладно, – сдается Катя, – признаюсь, у меня есть свои корыстные цели. Я не верю в чувства Лиса к этой моли. И хочу в этом убедиться, довольна?

– Я здесь причем? Езжай одна, – я складываю руки перед собой.

– Серьезно? Ты оставишь меня одну? – я понимаю, чего добивается Соболева. – Сень, я тебя не так часто о чем-то прошу. Пожалуйста.

– Ладно, – сдаюсь я, потому как Соболева так невинно хлопает глазами, что мне сложно ответить отказом. А вообще Катя права, я и в самом деле не помню, когда в последний раз развлекалась. – Но только одну партию, и я уеду. Даже не уговаривай, – обреченно вздыхаю я. – Кстати, как ты себе представляешь игру в боулинг в таком виде?

– Длина платья вполне нормальная, а с дурацкими кедами, которые выдают в боулинге, будет смотреться еще круче, чем с каблуками, – широко улыбается подруга.

– Ты неисправима, – я закатываю глаза, после чего мы вместе направляемся в сторону гардеробной. 

Четверка усаживается в автомобиль к Кристине, а я все же оказываюсь за рулем Катиной машины. Как только мы подъезжаем к боулинг-центру и выходим на улицу, Лера сообщает, что ей срочно нужно уехать к родителям. Отец плохо чувствует себя, а матери дома нет. По правде сказать, выглядит все довольно странно, но никто из присутствующих не обращает на это внимания. А поскольку из всех собравшихся за рулем только я и Кристина, именно она и вызывается отвезти подругу в место назначения.

– Крис, я поеду на такси, что ты будешь мотаться туда-сюда? Тем более, это займет не меньше часа, – спокойным тоном говорит Лера.

– Все нормально, я подброшу, – слишком настойчиво, как мне кажется, отвечает она и подходит к Беркутову. Кристина прижимается к его губам, будто показывая всем окружающим, кому принадлежит этот мужчина. – Я ненадолго, милый. Не скучай.

Влад ничего не отвечает, лишь провожает взглядом удаляющуюся черную иномарку. Я в очередной раз чувствую себя не в своей тарелке. Слишком много ненужных воспоминаний, которые так и норовят залезть в голову. Мне ничего не остается, только развернуться и направиться внутрь здания. 

– Ребят, ну что, будем здесь стоять или пойдем поиграем? – восклицает Катя. – Кость, это была твоя идея.

– Идем, конечно. 

 Я оборачиваюсь. Катя с Лисом направляются следом за мной, а вот Влад не спешит. Он некоторое время стоит на месте, после чего опускает руку в карман кожаной куртки и достает из кармана пачку сигарет. Мужчина подносит ко рту сигарету, будто сомневаясь в своем решении, после чего чиркает зажигалкой. Но, не сделав ни единой затяжки, мгновенно выбрасывает сигарету.

– Я скоро подойду, – доносится голос Влада.

– Я думала, он бросил много лет назад, – говорю я, когда ребята равняются со мной. Беркут по-прежнему стоит на одном месте, сунув руки в карманы.

– Он и не курит, – отвечает Лис. Он набирает воздух в легкие, будто хочет добавить что-то еще, но в итоге не произносит ни звука.

Мы почти доигрываем первую партию, когда Влад присоединяется к нам. Уже не в первый раз я ловлю на себе пристальный взгляд, который скользит по моей фигуре. После очередного удара по кеглям я подхожу к столику, за которым сидит только Влад. Лис объясняет Кате, как именно нужно кидать шар, чтобы выбить страйк.

– Ты изменилась, – после непродолжительной паузы говорит Беркут. Я чувствую, как мои щеки вспыхивают от его глубокого низкого голоса. – И эти изменения тебе к лицу.

– Влад, если ты хотел сделать мне комплимент, то спасибо, – резко отвечаю я. – Но думаю, не стоит, учитывая обстоятельства.

Он не отвечает, лишь нервно постукивает подушечками пальцев по столу. Он сканирует меня своими карими глазами, от взгляда которых я теряюсь. Влад слишком странно на меня действует для человека, которого я почти выкинула из головы. 

– Ты быстро поправился после того боя? – слова вылетают сами собой, и я сразу же искренне жалею, что произнесла их.

– Желание быть нормальным оказалось сильнее, чем жалеть себя, сетуя на то, как несправедлива ко мне оказалась жизнь, – уклончиво отвечает он. Я открываю рот, чтобы задать ещё один вопрос, но Влад резко перебивает меня. – Если бы ты не сбежала тогда самым трусливым образом вместе со своей матерью, то была бы в курсе, что к чему.

– Я не сбегала, – мои пальцы сжимаются в миниатюрные кулачки, а внутри меня разливается раздражение на слова Влада, которые цепляют все больше. – Ты сам выгнал меня, разве не помнишь? Ты сказал, что я не нужна тебе, разве нет?

Глава 7 Есения

Утро следующего дня наступает довольно быстро, потому как в квартиру я возвращаюсь в три часа ночи. К счастью, сегодня у меня выходной. Хотя нет, не так. Кристина дает возможность подготовиться к завтрашнему показу. 

– Есения, думаю, завтра я справлюсь без твоей помощи. Профессиональные снимки не нужны. Поэтому пусть у тебя завтра будет выходной. Но в субботу нас ждет показ. Мои девочки будут собирать моделей. Но на показе тебя ни в коем случае не должен подвести твой фотоаппарат, поэтому, пожалуйста, подготовься, как следует. И заранее, – вспоминаю вчерашний разговор с Кристиной.

– Хорошо, – я пожимаю плечами.

– Есения, у меня к тебе деловое предложение. Дело в том, что место проведения одного из моих мастер классов переносится в Италию. Честно говоря, я узнала об этом совсем недавно, – надувает свои пухлые губки Кристина. – Я знаю, что у тебя расписано все буквально по минутам, и еще ты говорила о том, что после работы у меня у тебя запланирован отпуск, но я бы хотела попросить тебя продлить наш договор. Буквально дней на десять. Поездка, питание и проживание полностью за счет компании. И двойной гонорар, – она улыбается во все свои тридцать два, а я задумываюсь.

Предложение однозначно стоящее. А в отпуск мы собираемся на целый месяц. Ничего страшного не случится, если количество дней отдыха немного сократится. Единственный момент, который меня коробит – это то, как выражается Кристина. “После работы у меня”. Я оказываю ей услугу. И в любой момент могу отказаться. Он не является моей начальницей, так же как и я не ее подчиненная.

– Кристина, думаю, я могла бы оказать тебе такого рода услугу, но мне бы хотелось, чтобы мы с тобой друг друга понимали, – я делаю небольшую паузу, а девушка внимательно смотрит меня. – Я качественно выполняю свою работу и получаю за это деньги. И при всем уважении к тебе, я не твоя подчиненная. У меня тоже иногда случаются форс-мажоры, как, например, у тебя с переносом места. Поэтому давай договоримся, что наши рабочие отношения будут сводиться к такому формату: заказчик-исполнитель.

– Разумеется, – кивает головой Кристина. – И еще у меня к тебе просьба личного характера, – шепотом говорит она, несмотря на то, что в данную секунду мы остаемся одни. – Через две с половиной недели у Влада день рождения, – внутри меня что-то обрывается. Я наизусть знаю эту дату, несмотря на то, что никогда не поздравляла его. По понятным причинам. – Мы как раз будем в Италии. Я собираюсь закатить, что называется, пир на весь мир. Могу ли я попросить тебя быть нашим фотографом? Разумеется, за отдельную плату.

Я соглашаюсь, но, по правде говоря, ответ вылетает на автомате.

Этот разговор до сих пор остается в памяти. Я медленно бреду в сторону кухни, закутавшись в одеяло, и достаю из шкафчика турку. Еще со вчерашнего дня мечтаю о свежезаваренном кофе и, наконец, исполняю свое желание. Присаживаюсь на стул и закрываю глаза, наслаждаясь потрясающим ароматом и вкусом. Взгляд непроизвольно падает на часы. Восемь утра.

Неожиданно раздается звонок в дверь. 

– Кто? – спрашиваю я, подходя к двери.

– Доброе утро, Есения! – глубокий голос с хрипотцой выбивает из моих легких весь воздух. 

– Что ты здесь делаешь? И как узнал, где я живу? – я судорожно поправляю одеяло, после чего соображаю. Разумеется, в договоре я указывала временное место жительства. Это, кстати, было одно из основных условий Кристины.

– Может, откроешь, наконец, эту чертову дверь? – раздраженно произносит он. – У меня не так много времени.

– Да, сейчас, – я быстро заглядываю в зеркало, на ходу поправляя нерасчесанные волосы. Поворачиваю ключ в замке и открываю дверь. – Влад, подожди одну минуту. Я сейчас.

Я едва успеваю заметить его негодование, потому как быстро скрываюсь в комнате, чтобы переодеться. Скидываю с себя одеяло, оставшись в одних кружевных трусиках, и открываю шкаф в поисках футболки. Хватаю первую попавшуюся майку белого цвета и надеваю на себя. Черт! Она непозволительно короткая. Даже не прикрывает пятую точку. Судорожно снимаю с себя и бросаю на кровать. Я еще не распаковала все вещи, поэтому открываю свою дорожную сумку. На глаза попадается черное домашнее платье.

– Неплохо выглядишь, Мышонок! – позади меня раздается голос Влада. Я нервно сглатываю и оборачиваюсь, прикрывая куском ткани свое почти полностью обнаженное тело. 

– Я попросила подождать, Влад, – с придыханием говорю я. Это происходит непроизвольно. – В коридоре.

– Я слишком тороплюсь, – хрипло произносит он.

Я пристально разглядываю Беркута. Знаю, что он надеется смутить меня своим присутствием. Но я не теряюсь. Ведь перед ним уже не та доверчивая девчонка, которая стесняется обнажить свое тело. Поэтому я расправляю платье и поднимаю руки вверх, натягивая на себя черную ткань. Замечая прерывистое дыхание Влада, я поворачиваюсь к нему спиной.

– Застегни, – получается слишком тихо. – Пожалуйста.

Он медлит, а я уже несколько секунд стою к Беркуту спиной, пытаясь унять дыхание, которое сбивается с равномерного ритма. Проходит еще мгновение, и его горячие пальцы касаются моей обнаженной кожи. Господи! Я чувствую, как внизу живота разливается жар, а ноги становятся ватными. Нервно сглатываю в ожидании окончания этой сладкой пытки. Но руки Беркута по-прежнему находятся на моей спине.

– Что ты делаешь, Мышонок? – тихий голос раздается над ухом, и мое сердце от давно забытых ощущений падает камнем вниз. – Зачем провоцируешь?

Я не могу ответить. Чувствую лишь, как его грудная клетка поднимается и опускается наравне с моей. Влад правой рукой отодвигает мои волосы, после чего проводит подушечками пальцев по моей спине. Рой мурашек бежит по телу, но я не могу остановиться. Не хочу. Мне нужно еще. Нечто подобное я испытывала много лет назад, но не так горячо и остро как сейчас. Левой рукой Влад касается моей талии, после чего поднимается выше, снимая бретельку платья.

– Я не могу, – вырывается у меня, но я остаюсь на месте. Ноги прирастают к светлому ковру, на котором мы стоим, а руки и вовсе отказываются двигаться. Сердце требует еще, в то время как разум молчит. 

Глава 8 Есения

Спустя полчаса я уже брожу по торговому центру в поисках костюма на завтрашний показ, но ничего подходящего пока не могу подобрать. 

Неожиданно на экране мобильного, который я сжимаю в руках, высвечивается имя моего мужа. У него сейчас почти три часа ночи. Я медлю, а телефон по-прежнему трезвонит. В такое время Дима может позвонить только в том случае, если что-то случилось.

– Алло, – спустя некоторое время я все же отвечаю. – Дима, что стряслось? Как Сонечка, мама?

– Да все в порядке, Есения, – медленно, почти по слогам, произносит мой муж. – Сонечка, мама. А как же муж?

– Оу! Похоже, кто-то не слишком трезв, – я закатываю глаза, но Дима, разумеется, этого не видит. – Есть повод?

– Как столица? – веселеньким голосом спрашивает он.

– Отлично, многое изменилось, – равнодушно произношу я.

– Как семейка Беркутовых? – в голосе Димы слышится негодование. 

– Что ты имеешь в виду? – я закрываю глаза, предполагая, что будет дальше. – Откуда ты узнал? – удивляюсь я.

– Есть свои источники, – ледяным тоном произносит он. Не нравится мне все это. В последнее время мы не слишком-то ладим друг с другом, в основном из-за того, что работа отнимает довольно много времени, но то, что происходит сейчас, вовсе не поддается объяснению.

– Я узнала, что работаю на жену Влада, только когда приехала сюда, – раздраженно произношу я.

– Думаю, ты мне врешь. Может, это был твой план? Встретиться со своим ненаглядным?

– Что? О чем ты говоришь? – я плюхаюсь на лавочку посреди торгового центра и непонимающе смотрю в одну точку.

– Не делай вид, что не понимаешь, – в голосе моего мужа столько раздражения и злости, что я невольно теряюсь. 

– Дима, давай-ка ты ложись спать. Проспись, как следует, и позже поговорим, – по правде говоря, подобное я слышу от Димы впервые. Но его следующие слова и вовсе вводят меня в шок.

– Я отец Сони, уяснила? И только я, – не нравится мне тон Шахова, и не только тон. Слова Димы заставляют меня вздрогнуть. – Он просто выгнал тебя как ненужную шавку в тот день. Или ты уже забыла? И даже не захотел слушать, что ты беременна.

– Откуда ты знаешь об этом? – в данную минуту я не просто зла, я пребываю в бешенстве. Неужели мама проболталась? Нет, не может быть. Но тогда откуда он узнал?

Дима молчит и часто дышит в трубку. Похоже, он только в этот момент осознает, что сказал лишнее, и это для моих ушей определенно не предназначалось.

– Отвечай, Дима! – требовательным тоном говорю я. 

– Ты все это время держала меня за полного кретина, Есения, – тихо усмехается он. – Но я не такой простачок, как ты всегда думала. Ты, в самом деле, считала, что я поверил, будто биологический отец Сони случайный парень? Я знаю гораздо больше, чем ты мне тогда преподнесла. И могу тебе сказать только одно: мне стоит только пальцами щелкнуть, и все твоя подноготная окажется у меня на столе. Но пока что я тебе доверяю.

– Почему ты говоришь об отце Сони только спустя столько лет? – выкрикиваю я, привлекая внимание посторонних людей. – За шесть лет ты ни разу не попытался поговорить об этом. Ты даже не начинал эту тему. Что же произошло сейчас?

– Я протрезвел, Есения. Все эти годы я был опьянен любовью к тебе. Я искренне полюбил тебя и тот маленький комочек, который забирал из роддома. Я ощущал, что у меня есть семья. И ни разу не упрекнул тебя в том, что на протяжении трех лет ты не давала мне ни единого шанса.

– Я с самого начала была честна с тобой, – сбавляю тон и уже тише говорю я. – И я не готова была к отношениям.

– Ты ответила на тот поцелуй, помнишь? – в голосе Димы слышится равнодушие. – В тот день, когда мы отдыхали на даче, на пикнике у Сорокиных.

Я молчу. В голову врезаются смутные воспоминания о том летнем дне. Впервые мы с Димой выходим, что называется, в свет без Сонечки. В тот день мама остается ночевать с внучкой у своей подруги, поэтому я позволяю себе расслабиться.

По правде сказать, не проходит ни единого дня, чтобы я не думала о Владе. Что с ним? Как он? И каждый день мне хочется хотя бы на одно мгновение почувствовать себя свободной от навязчивых мыслей и воспоминаний. И я мысленно даю шанс своему… мужу. Вот, собственно говоря, и вся история. 

– Молчишь, – невесело усмехается он. – Значит, так, Есения. У тебя два варианта. Либо ты за несколько дней завершаешь все свои дела и возвращаешься обратно, либо… – Дима замолкает, и от этой тишины мне становится страшно. 

– Либо? – мой голос дрожит.

– Думаю, ты сделаешь верный выбор, и второй вариант озвучивать не придется.

– Меня ждет огромная неустойка, – возражаю я.

– Неустойка важнее семьи? Дочери? – в голосе слышатся нотки раздражения.

– Дочери? На что ты намекаешь? – по слогам произношу я. Не верю своим ушам. 

– Ни на что, Есения. Ты должна понять, что для тебя на самом деле важно. Выбор за тобой, – нагло усмехается он, и я вдруг отчетливо понимаю, что совсем не знаю своего мужа. Все эти годы он прятал истинное лицо под маской.

– Хорошо, Дим, я тебя поняла, – собираю всю свою волю в кулак и продолжаю. – Я что-нибудь придумаю.

– Давай без глупостей. Мне нужна ты и дочь, – в его голосе слышится решительность. – И я ни за что не откажусь от своей семьи. Извини, если был несколько резок, пойми меня правильно. Но навряд ли ты поняла бы всю серьезность ситуации, скажи я по-другому. Беркутов снова оказывается в твоей жизни…

– Это случайность, Дима, – раздраженно произношу я. – Откуда ты узнал? Про прошлое.

– Есения, это не столь важно, – в голосе мужа слышится знакомая мягкость, и мне становится не по себе от того, насколько я была слепа. – Важно не разрушить то, что за столько лет мы успели выстроить. Ладно, я спать. Хорошего дня тебе. Люблю и скучаю.

– Спокойной ночи, – отвечаю я и сбрасываю вызов, четко осознавая, что вся моя жизнь, которая казалась почти идеальной до этой поездки, в один миг рушится как карточный домик.

Глава 9 Влад

– Игнатьев! Сколько раз, черт побери, мы должны переделывать этот договор? – я роняю руки на стол, едва сдерживая себя, чтобы не разнести весь кабинет нового юриста. – У меня самолет через два часа, эта бумажка мне нужна позарез. 

– Владислав Сергеевич, – спокойно отвечает юрист. – В этом договоре уже все исправлено. Вы можете забирать его с собой в командировку.

– Не беси меня ещё больше, Коля! – я хватаю первую попавшуюся ручку и обвожу неверное наименование покупателя. – У тебя ровно десять минут, чтобы перепроверить все. Если я увижу что-то ещё, ты незамедлительно вылетишь из компании с самыми негативными рекомендациями.

Лицо моего сотрудника вытягивается в удивлении. Честно говоря, могу его понять. За те три месяца его работы в компании, Коля впервые видит меня в таком расположении духа. И уверен, далеко не в последний раз, учитывая события, которые обрушиваются на мою голову как снег на голову.

На протяжении нескольких лет я учусь самоконтролю, вырабатываю стойкость к различным ситуациям, происходящим по большей части на работе. Да и в жизни хватает. Чего только одна Крис стоит. Но с появлением в жизни одного единственного человека и терпение, и контроль над собой летят к чертям собачьим.

Я спускаюсь в кафетерий, чтобы хоть как-то остудить свой пыл. Нервы на пределе, а голова вот-вот лопнет от навязчивых мыслей о ней. О той девочке, от которой до сих пор захватывает дух, даже несмотря на ее поступки в прошлом. 

– Да чтоб тебя! – громко рычу я, выливая на рукав пиджака горячую жидкость.

– Владислав Сергеевич, вам помочь? – сотрудница из отдела снабжения моментально нарисовывается возле меня.

– Юлия, верно? – спрашиваю я, окидывая девушку безразличным взглядом. 

– Да, – жеманно отвечает она.

– Что-то произошло с вашим рабочим местом? – грубо произношу я, отпивая из кружки горячий напиток.

– Нет, все в порядке, – девушка пытается строить мне глазки, но сегодня совсем не тот день.

– Тогда, может, вы, наконец, займетесь своими прямыми обязанностями, за которые получаете заработную плату? – раздраженно произношу я, и спустя секунду девушка, стуча каблучками, убегает.

 Допиваю свой кофе и направляюсь на улицу. Нужно срочно остудить голову. Сегодняшнее утро оказывается слишком неожиданным перед серьезной рабочей командировкой.

Мысли только об одном. Об одной. Мышонок. Все та же будоражащая остатки моего сердца девчонка, которая со временем становится еще притягательнее. Там, в самолете, я сразу замечаю ее и не верю своим глазам. Ее неловкие попытки спрятаться не увенчиваются успехом. Но усталость берет верх, и я вырубаюсь. Правда, кажется, даже во сне ощущаю ее пристальный взгляд. 

Шесть лет. Черт возьми! Шесть долгих лет я строю свою “шикарную” жизнь. Без нее. Без милой девочки, которая окончательно выжигает мое сердце в тот злополучный день своей жалостью. А как еще объяснить ее появление в больнице? Единственный непонятный момент во всей истории, какого черта она вообще явилась на бой? Развлекалась бы и дальше уже со своим будущим муженьком.

Чувствую, как пальцы со всей силы сжимаются в кулаки и мгновенно вспоминается случайная встреча с этим недоноском в прошлом месяце, когда я находился в командировке.

С самого начала этот Дима кажется мне скользким парнем. Конечно, мыслить трезво мне мешают чувства к Мышонку, но, тем не менее, ещё тогда, шесть лет назад, я навожу о нем справки. Ничего такого, что бы его компрометировало, нет. Парень чист. И делает всё для того, чтобы девушка, которую он любит со школьной скамьи, была с ним. 

Но вот только одно не укладывается в голове. Если этот недоумок так любит Мышонка, какого черта месяц назад он ужинает в дорогом ресторане в обществе весьма симпатичной особы во Франции? Ведь, насколько мне известно, он и его супруга живут в Канаде.

Время, проведенное в больнице, становится для меня кошмарным затянувшимся сном. Пожалуй, самое страшное, когда врачи говорят тебе, что ты с большей долей вероятности никогда не сможешь ходить. А после все как в тумане. Одно обследование сменяется другим, больничные халаты врачей и медперсонала мелькают перед глазами по пятьдесят раз в день. И все это благодаря моему отцу, который пытается вытащить меня из того дерьма, в которое я сам же себя и вогнал.

Спрашивается, какого черта я в последний момент согласился на этот бой? Кому и что я хотел доказать? Стать независимым благодаря огромному гонорару, чтобы эта девчонка, наконец, поняла, что я смогу дать ей то, к чему она привыкла? Какой был в том смысл, если ее выбор был сделан не в мою пользу? Мысли незрелого мальчишки, которые практически приковывают меня к инвалидному креслу на несколько месяцев.

Долгая реабилитация, академ в университете и ежедневные тренировки приводят меня к победе, в первую очередь, над собой. И вот, спустя пять месяцев, я снова могу бегать, прыгать, танцевать. Я снова умею ходить. Только один человек знает, через что мне приходится пройти, чтобы встать на ноги, ведь чувствительности не возвращается на протяжении длительного времени.

Мой отец. Это отдельная тема. Пожалуй, только сейчас я смог простить себя за то, как обращался с ним. Человек с большой буквы и с огромной душой. Именно он вселяет в меня надежду, когда ее почти не остается. Только он один ежедневно делает мне массажи после того, как у моего массажиста заканчивается рабочий день. Этот человек подбадривает меня, говоря, что в следующем сезоне мы отправимся вместе на охоту. Черт возьми, какая охота, когда я прикован к коляске? Но благодаря его упорству и вере в меня, я спустя долгое время начинаю верить и сам. С тех пор мы становимся близки как никогда.

Вспоминаю наш разговор после моего полного восстановления. Я ощущаю себя настолько мерзко, что мне в буквальном смысле стыдно смотреть ему в глаза. Но он говорит так спокойно, рассудительно. Отец не злится и не винит меня ни в чем, в то время как я ощущаю обратное.

Глава 10 Есения

К середине показа я чувствую, что мои ноги отказываются передвигаться. Честно говоря, за все то время, что я снимаю, это впервые, когда выматываюсь донельзя еще до окончания съемки. 

Но что уж греха таить, мероприятие разворачивается невероятного масштаба. Моделей приглашают с других стран, а декорации заказывают у лучших дизайнеров мира. Фотографов здесь также хоть отбавляй. И с большинством из них я оказываюсь знакома благодарю бесчисленному количеству мастер классов, которые я проходила во время своего обучения.

Кристина блистает. В глаза сразу бросается ее привлекающий внимание образ. Красное платье в пол из невероятно дорогой ткани обрамляет изящную фигуру, которая благодаря годам тренировок выглядит идеально. Ни одного лишнего килограмма, и ничего, что бы могло подпортить ее внешний вид. Идеальная оболочка снаружи, но вот такая же ли она изнутри – большой вопрос?

Наконец-то показ подходит к своему логическому завершению, и я искренне радуюсь возможности хоть немного отдохнуть перед грандиозным фуршетом. Незаметно ускользаю в другой зал и подхожу к столику с напитками. Залпом осушаю бокал с водой, после чего резко застываю от знакомого голоса.

– Сеня, здравствуй! – глубокий бархатный голос раздается из-за моей спины.

Я медленно оборачиваюсь и вижу такую знакомую добродушную улыбку. Непроизвольно в ответ делаю то же самое – улыбаюсь во весь рот, после чего неожиданно для себя да и для собеседника крепко обнимаю. Горячие руки по-отечески прижимают меня к себе, и я закрываю глаза в невероятных давно забытых чувствах. 

– Сергей, здравствуйте! Извините за мой порыв, – смущённо произношу я, мягко отстраняясь. – Как вы?

– Как же я рад тебя видеть, милая! Какая же ты красивая, девочка! – я замечаю скопившуюся влагу в уголках глаз мужчины.

– Спасибо, – чувствую, как мои щеки покрываются румянцем, но мне так приятно. Я будто встречаю родного человека спустя много лет. 

– Что ты здесь делаешь? Честно говоря, я искренне удивлен видеть тебя на показе? – спрашивает Сергей Беркутов, наливая себе в бокал простую воду.

– Я работаю фотографом у Кристины Сокольской, – произношу я, наблюдая, как лицо моего бывшего отчима вытягивается в изумлении.

– Да, моя невестка не поскупилась на расходы, – прищуривается он. – Как тебе мероприятие?

– Грандиозно! – восклицаю я.

– То ли еще будет. У моей невестки далеко идущие планы, – натянуто улыбается Сергей, после чего тихим голосом добавляет, – в которые, к сожалению, дети пока не вписываются.

– Ну, – протягиваю я, не зная, что сказать, – всему свое время.

– В этом ты безусловно права, но мне-то старику уже хочется понянчить внучков, – широко улыбается он.

– Да какой вы старик? – спрашиваю я, пытаясь сменить опасную для меня тему.

Мужчина меняет тему, и я облегченно вздыхаю. Я очень рада видеть этого человека, несмотря на то, что произошло в прошлом между ним и мамой. Хотя, по правде сказать, я до сих пор не слишком-то верю в то, что Сергей способен был так поступить по отношению к своей любимой женщине. А именно ей моя мама и являлась. Это было видно невооруженным взглядом. 

– Уже видела моего сына? – мужчина пристально наблюдает за моей реакцией, всем своим видом показывая, что в этом вопросе кроется скрытый смысл.

– Уже видела моего сына?

– Д-да, – запинаясь, произношу я. – Влад изменился, – выпаливаю первое, что приходит в голову.

– Это точно. И не только он сам. Многое изменилось в его жизни, – тяжело вздыхает Сергей.

– А ваши с ним отношения? – осторожно интересуюсь я.

– Да, Есения, негативные события сближают, – горько усмехается мужчина. – Тогда шесть лет назад после его заключительного и не самого удачного боя Владу понадобилось слишком много времени, чтобы прийти в себя и встать на ноги. Я был рядом и всячески пытался помочь ему в этом. Кстати, только по этой причине я не разыскал твою маму, – замолкает мужчина. Невооруженным глазом видно, что эта тема для Сергея больная, и что спустя даже столько лет в его глазах отражается грусть. – Со временем Влад понял, что я не враг ему. И наши отношения, наконец, смогли преодолеть ту преграду, которую Влад возвел после моего ухода от его матери.

– Я очень рада за вас, Сергей, – чувствую, как к горлу подступает ком, который я моментально сглатываю.

Некоторое время мы стоим молча, думая каждый о своем. Мне хочется броситься на шею к Сергею и сказать, как сильно я скучала, как тосковала по былым временам еще до появления Влада. Не могу сказать, что этот мужчина заменил мне отца, но я была к нему очень близка.

– Как мама? – не глядя в мою сторону, спрашивает мужчина.

– Хорошо, – отвечаю я. Больше мне не удается проронить ни слова, потому как разговоры о прошлом выводят меня из равновесия. Даже если оно касается отношений мамы и Сергея.

– Наверное, считает меня ублюдком? – горько усмехается мужчина. – Можешь не отвечать, дочка. Я итак знаю это.

– Простите, Сергей, не буду юлить, но факты говорят за себя, – едва выдавливаю я.

– Ты права, Сеня. Сложись все по-другому, я нашел бы Иру, оправдал бы себя, – он пристально смотрит мне в глаза, и я понимаю, что этот человек говорит правду. Он страдает долгие годы, как и мама, но обстоятельства складываются не в их пользу. – Ведь я всегда был верен ей. Прости, что говорю тебе об этом.

– Она завтра прилетит в столицу, – говорю я прежде, чем успеваю подумать. Хотя, что уж греха таить, мне бы очень хотелось, чтобы эти двое смогли поговорить о той недосказанности, которая в прошлом разлучила их. 

Мужчина растерянно кивает, после чего залпом осушает свой бокал. Он еще некоторое время молчит, и я уже собираюсь уходить, потому как пора возвращаться к своей работе. Но внезапно Сергей заговаривает снова.  

– Вы с Владом никогда не относились друг к другу как брат с сестрой, – серьезным тоном произносит он. Звучит как утверждение.

Глава 11 Есения

Я смотрю вслед удаляющимся фигурам и, наконец, облегченно выдыхаю. Проходит несколько минут, и я оборачиваюсь. Теперь становится ясно, что задержало мою Ягодку. Моя дочь сидит на руках у аниматора в виде огромного льва и заливисто смеется. Улыбка невольно трогает мои губы, ведь самое лучшее для матери – видеть своего ребенка счастливым. Я наблюдаю за Соней, и все мои тревоги и волнения медленно отступают. Мысленно переключаюсь на своего ребенка и выкидываю из головы все, что меня тревожит в настоящий момент.

Домой мы с Соней возвращаемся уже ближе к вечеру. Уставшие, но такие довольные. Я ощущаю себя на седьмом небе от счастья, потому как в ближайшее время я буду занята рабочим процессом.

Из кухни доносится потрясающий аромат чего-то вкусненького, а это означает, что мама уже вернулась домой. Соня убегает в комнату, а я направляюсь в кухню, чтобы узнать, как прошло “свидание” мамы и Сергея.

– Мамуль, мы дома! – радостным голосом произношу я. – Вау, паста! У нас сегодня ужин в итальянском стиле?

– Привет, дочь! – тихо говорит мама, после чего я трогаю ее за плечо и разворачиваю к себе. В глазах родного человека блестят слезы, и становится понятно, что они из-за Беркутова.

– Что случилось? – я прижимаю маму к себе и в ответ получаю крепкие объятия. – Сергей чем-то обидел тебя?

– Нет, Есения. Просто я думала, что выдержу эту встречу, а оказалось, нет, – она медленно отстраняется от меня, и в ее взгляде читается боль, смешанная с любовью к человеку, с которым они так давно расстались. – Он попросил у меня прощение за то, что не смог ничего объяснить тогда. И сказал, что никогда не изменял мне. И за все это время не было ни дня, когда бы он не думал обо мне.

– Ты ему веришь? – осторожно спрашиваю я, ожидая непредсказуемой реакции. 

– Конечно, нет, – голос женщины меняется. Она всем своим видом пытается показать независимость и гордость.

– Мам, – ласково произношу я. – Знаешь, о чем я думаю. Из-за того, что ты так поспешно сбежала от Беркутова и не дала ему объясниться, вы потеряли целых шесть лет. Ты помнишь ту ситуацию с фото? – я выжидающе смотрю на маму, и женщина утвердительно кивает головой. – Почему тогда ты не поверила, что снимки настоящие? А с видео решила не разбираться?

Она молчит. По прошествии стольких лет моя мама понимает, что нужно было дать хотя бы возможность любимому мужчине объясниться. А сейчас между ними пропасть, которую ни перешагнуть, ни перепрыгнуть так просто не удастся. Но, так или иначе, это из жизнь, их судьба. Уверена, что они смогут сделать верные выводы и разобраться, наконец, во всем. В отличие от меня. 

На следующий день ни свет ни заря меня будит телефонный звонок. Я удивленно пялюсь в экран мобильного и никак не могу понять, что в такое время нужно моей заказчице.

– Доброе утро, Кристина! – сонным голосом бормочу я.

– Доброе, Есения! Извини, что в такую рань, но дело не терпит отлагательств, – тараторит она. Кто-то определенно проснулся намного раньше, чем я.

– Что стряслось? – спрашиваю я.

– Вчера вечером редактор популярного журнала пригласил меня на обложку! – восторженно восклицает она. – И съемка должна состояться сегодня. Главный фотограф слег с температурой, а на запасного я не согласна. Мне очень и очень нужна твоя помощь. 

– Ты хочешь, чтобы это сделала я? 

– Да, Есения. Как бы ты меня выручила. Сегодня в шесть часов вечера будет свободна студия. Ты не занята?

– Искусственный свет… – бормочу я про себя. – Хорошо, Кристина. Скинь адрес сообщением.

– В этом нет необходимости. Влад заедет за тобой, – спокойно произносит Беркутова.

– Влад? – одеревенелым языком уточняю я.

– Да, он с минуты на минуту возвращается с командировки. Я как раз в аэропорту. Именно потому что он решил все вопросы раньше, съемка и состоится сегодня, – отвечает Кристина.

– Понятно. Кристина, я могу вполне добраться самостоятельно, зачем утруждать Влада. Тем более…

– Есения, это не обсуждается. Мало того, что я дёргаю тебя в твой выходной, так ещё и к черту на куличики ты будешь добираться самостоятельно. Ну, уж нет. Я приеду туда раньше на интервью. А вас жду к шести вечера. Влад! – радостно восклицает она. – До вечера, Есения. Будь готова к половине пятого.

Я не успеваю ничего ответить, девушка сбрасывает вызов. Просто замечательно! Через несколько часов мне предстоит провести съемку счастливой четы Беркутовых. 

Ровно в половине пятого я получаю сообщение от Влада о том, что он ждет меня в машине. Маму с Соней от греха подальше отправляю на прогулку, чтобы они случайно не столкнулись с отцом моей дочери. Я планирую рассказать ему о Ягодке, но не сейчас, не сегодня. Через две недели заканчивается моя работа у Кристины. Думаю, что к тому времени нужно найти способ привести свою жизнь в порядок и избавиться от вранья, прежде всего, самой себе. Пожалуй, самым лучшим вариантом будет окончательный переезд обратно в столицу и развод с Димой. А самое главное, нужно каким-то образом объяснить дочери, с чем связаны перемены в нашей жизни.

Влад стоит возле своего автомобиля и прижимает телефон к уху. Его напряженная поза говорит о том, что разговор не из простых. Судя по обрывкам фраз, речь идет о работе, о каком-то серьезном контракте.  

Беркут замечает меня, и от его взгляда по коже ползут огромные мурашки. Мужчина пожирает меня глазами. Так откровенно, будто я принадлежу ему. Он убирает мобильный в карман, после чего открывает мне дверь своего автомобиля.

– Присаживайся, Есения. Устраивайся поудобнее, путь неблизкий, – его бархатный голос врезается в мои уши, голову, сердце. Господи! Неужели так будет всегда в присутствии этого человека? 

– Привет, Влад! Спасибо, – Беркут протягивает мне руку, помогая забраться во внедорожник. Прикосновение обжигает, и я ощущаю, как учащается мой пульс и ритм сердца.

Некоторое время мы едем молча. Чувствую себя крайне неуютно, особенно после того, что произошло у меня дома. Я перевожу взгляд на Влада и вижу, как желваки на скулах мужчины играют слишком быстро. Похоже, нервничаю не я одна. Но, несмотря на это, первым разговор никто не начинает, хотя каждому из нас есть, что сказать.