Заветное желание

Глава 15

Рис шагал по кабинету, не находя себе места. Последние два часа он пребывал в одиночестве. После ужина Энн сразу пожелала ему спокойной ночи и поднялась в свою комнату. Не желая признаться в этом вслух, он скучал по ней. Более того, он страстно хотел ее. Хотел ее прикосновений, ее улыбки, ее поддержки и утешения. Но сегодня он почувствовал в ней перемену, как во время, так и после их визита к Саймону с Лиллиан. В карете Энн выглядела расстроенной, безучастной, даже не спросила, о чем они с Саймоном разговаривали.

Дома за ужином она едва прикоснулась к еде и все время молчала. Под конец она пожелала спокойной ночи и отправилась в постель.

В общем-то перемена в ней была вполне объяснима. Возможно, Энн согласилась с его решением расстаться. Возможно, пыталась сделать их разрыв наименее болезненным.

Рис замер посреди комнаты. Ему почему-то не понравилась мысль, что Энн согласилась жить отдельно от него. Ведь она упорно боролась, чтобы остаться с ним, стольким пожертвовала. Мысль, что она подчинилась его воле, задела Риса. Хотя он знал, что это несправедливо.

Рис потер глаза. Сегодня он рассчитывал определиться со своим будущим, но Саймон только все запутал. А потрясение брата, когда он услышал о его намерении оставить Энн, вызвало еще большее смятение в его душе.

Невероятно, он столько лет был помолвлен с ней, считал Энн приложением к его будущему, и понадобилось все это, чтобы он вдруг понял, какой замечательной женщиной была его жена.

Рис сожалел, что должен навсегда потерять ее. Но если он скроет правду, то сумеет защитить семью, а также сохранить Энн.

Чарующая мысль. Если б только на горизонте не маячил шантажист, предвестник скандала и его гибели.

— Проклятие! — Рис толкнул дверь кабинета и покинул комнату, ставшую вдруг душной.

Он устал и поэтому едва не убедил себя, что может жить по-прежнему. Утром весь туман рассеется, и он снова возьмет чувства под контроль. Он не должен забывать, кто он. Он обязан помнить об ответственности за титул отца и свое будущее. И тогда он поймет, как уладить эти неприятные и сложные дела.

Рис в тишине поднимался по лестнице. Большинство слуг уже спали или заканчивали свои дела. Дойдя до верхней площадки, он посмотрел на дверь комнаты, в которой спала его жена.

На пороге он нерешительно остановился. Если он постучит, она позволит ему войти. Он знал… до некоторой степени надеялся… что она еще влюблена.

Но какой бы захватывающей ни была эта мысль, как бы страстно ему ни хотелось на несколько часов забыться в объятиях Энн, нечестно даже помышлять об этом. Прикоснувшись к ней, он дал бы ей тщетную надежду, что принесло бы ему новые муки, когда пройдет ночь.

Рис со вздохом отошел от ее двери и направился к себе. Войдя в гардеробную, он решил не вызывать камердинера, на побережье он вполне успешно раздевался самостоятельно, может сделать это и здесь.

Избавившись от сюртука, галстука и рубашки, он сел в кресло у огня и стал снимать сапоги. Дверь в спальню была открыта, и тут он увидел Энн.

Она лежала на его широкой постели и наблюдала за ним. Просто лежала и ждала.

Даже в их первую брачную ночь, которая теперь казалась далеким воспоминанием, Энн не была столь желанна. Хотя и тогда она — олицетворение невинности — довела его до безрассудства, чуть не лишив самообладания.

Но теперь ни в ее взгляде, ни в ее прозрачной ночной рубашке не было и следа невинности. Тонкий шелк едва прикрывал ее стройное тело, а белые кружева лишь подчеркивали округлость груди и твердость сосков. Это была ночная рубашка, предназначенная для соблазнения. И она полностью выполнила свое предназначение.

Рис был настолько возбужден, что мог взорваться, если бы она только прикоснулась к нему.

— Энн, — выдавил он. — Что ты здесь делаешь? Ведь ты собиралась лечь в постель.

Она медленно встала с кровати, и шелковые складки рубашки скользнули по ее телу. Когда она, покачивая бедрами, направилась к нему, Рис почувствовал легкий аромат ее духов. Боже, она пахла как солнечный свет, как сирень, как счастье. Подавив желание зарыться лицом в ее волосы, Рис сжал кулаки.

— А я и легла, — ответила Энн. — В твою постель.

Он тяжело сглотнул, когда она шагнула ближе и почти коснулась его своим телом.

— Мое место здесь, Рис. И ты знаешь, что это так. — Она положила руку ему на грудь.

— Нет, — хрипло произнес он, хотя его отрицание звучало не слишком убедительно.

Рис зажмурился, стараясь преодолеть искушение, однако представил на миг все удовольствия, какие они могли бы разделить этой ночью.

— Нет, — уже более решительно повторил он и убрал ее руку со своей груди. — Я не могу этого сделать. Мы не можем.

Ему показалось, что в глазах Энн мелькнула неуверенность. Но если она и была, то мгновенно исчезла. Энн соблазнительно улыбнулась:

— Я так не думаю. Напротив, я уверена, что мы в состоянии это сделать. Мы уже делали намного больше. К огромному удовольствию нас обоих. Или ты это отрицаешь?

Теперь Рис увидел новую сторону жены, ту часть ее, о которой он до сих пор не подозревал. Он не мог противиться ее чувственному тону, ее пальцам, опять коснувшимся его груди. На этот раз она медленно скользнула ими по его животу к поясу брюк.

Он чуть не задохнулся от головокружительного удовольствия.

— Так что, Рис? — настаивала она, расстегивая пояс. — Ты отрицаешь, что мы очень искусно доставляем удовольствие друг другу?

Хотя он едва мог дышать, он каким-то образом сумел выговорить несколько слов:

— Нет, Энн. Я не отрицаю, но…

Она положила конец его возражениям, просто закрыв ему рот поцелуем. Он прижал ее к себе и требовательно раздвинул ей губы языком. Энн громко вскрикнула, поднявшись на цыпочки, чтобы встретить его настойчивый язык. Ее руки продолжали свое дело. Правда, теперь медленнее, потому что он сжимал ее, но брюки в конце концов все же были расстегнуты и спустились на несколько дюймов. На этот раз, когда Энн терлась об него, шелк скользил по основанию его плоти, вызывая у Риса ни с чем не сравнимое ощущение.

Он со вздохом удовольствия отстранился и слегка откинул голову. Энн улыбнулась с таким собственническим выражением, какого он еще не видел. Но ему оно понравилось. Возможно, слишком понравилось.

— Видишь, дорогой, — прошептала она, подталкивая его к кровати. — Тебе это нужно. Я тебе нужна, особенно после сегодняшних испытаний. Почему ты борешься с тем, чего не можешь отрицать?

Энн почти точно повторяла его собственные мысли. Она ему нужна. И сейчас даже больше, чем раньше, потому что она могла дать ему хотя бы короткое забвение.

Разве не может он позволить себе небольшую передышку? Не может принять утешение, которое она ему предлагает? Он закончит это прежде, чем зайдет слишком далеко.

Если у него и были ответы на эти вопросы, Энн не дала ему времени сосредоточиться. Она снова поцеловала его со всей любовью, со всем отчаянием, со всей надеждой на их будущее, которая еще сохранилась у нее в душе.

Она никогда еще не соблазняла мужа, если не считать ту неумелую попытку во время их пикника. Однако сегодня у нее была определенная цель, и Энн решила ее добиться. Конечно, задача не из легких, потому что она слишком реагировала на каждое его прикосновение.

Заставив себя забыть об этом, она толкнула Риса, и тот без сопротивления упал на кровать. Брюки опустились еще ниже, и освободившаяся плоть скользнула по ее ноге, когда Энн упала на него.

Реакция ее тела была мгновенной и бурной, поскольку Энн сосредоточилась на соединении с Рисом. Тем не менее она передвинулась и легла рядом. Это случится… позже. А сейчас ей предстояло довести мужа до такого состояния, чтобы он забыл обо всем на свете и не смог сопротивляться тому, что предложит она.

Однако у Риса были другие планы. Он перевернул ее на спину и начал целовать. Его пальцы лихорадочно дергали кружева рубашки, намереваясь спустить ее с плеч. Но рубашка была тонкой, и он тут же порвал ее.

— Мне жаль, — пробормотал Рис, хотя не остановился, просто отодвинул испорченную ткань и припал к груди Энн.

Когда он втянул в рот твердый сосок, все поплыло у нее перед глазами. Боже, что он с ней делает! Она чувствовала себя живой, когда он рядом. Женственной. Желанной. Нежно любимой.

Разве не об этом она всегда мечтала?

Она не должна это потерять.

Губы Риса двинулись вниз, целуя ее живот, а руками он избавлялся от разорванной рубашки. Энн сбросила ее с голой лодыжки и запустила пальцы ему в волосы, когда он достиг наконец чувствительного пульсирующего места.

Простого скольжения языка было достаточно, чтобы вызвать легкую дрожь приближающегося конца. Рис, видимо, не собирался ее дразнить. Широко раздвинув ей ноги, он пробовал ее всеми способами, а она поднимала бедра и всхлипами поощряла его действия. И внезапно, как удар грома с ясного неба, ее потрясло облегчение. Мощные волны удовольствия накатывали одна за другой, не давая Энн ни малейшей передышки.

Наконец она замерла, и Рис, поцеловав ей бедро, двинулся по ее телу вверх.

— Нет ничего лучше, чем видеть твой оргазм. — Он прижался губами к ее виску.

— Ничего? — лукаво спросила она. — Думаю, кое-что все-таки есть.

Сердце у нее громко стучало. От возбуждения, да, и от робости тоже. Пришло время осуществить ее план. Раз начав, она уже не сможет остановиться. Это ее последняя возможность.

— Не могу сейчас придумать ничего лучшего, — поддразнил он, ложась рядом с ней.

— А я могу, — промурлыкала Энн.

Она заставила Риса лечь на спину и опять поцеловала его. Пока сплетались их языки, она чувствовала, как напряжение и привычная сдержанность оставляют мужа. Да, она хотела, чтоб он сдался. И добилась этого, когда сделала то, что он сделал всего пару минут назад. Ее рот скользил по его телу, кусая, пробуя, всасывая, пока он со стоном не выгнулся под ней. Прошлый раз, когда член был у нее во рту, она сумела на пару секунд лишить Риса самообладания. Но сегодня ей нужна его полная капитуляция.

Почувствовав на языке первую соленую каплю, выступившую, когда он доставлял ей удовольствие, Энн вобрала член в рот, затем медленно выпустила.

— Боже, Энн.

— Позволь мне дать это тебе, Рис, — прошептала она.

После секундного колебания он кивнул и откинулся на подушки, всецело подчинившись ее ласкам. Энн умело вела его к экстазу, не давая полного удовлетворения. Еще нет. Она держала его на грани своим темпом и давлением языка, пока не убедилась, что он почти готов взорваться.

И тогда она выполнила свой план. Она быстро скользнула вверх по его телу, раздвинула ноги и опустилась на член, приняв его в себя, впервые после их свадебного путешествия.

Рис содрогнулся, почувствовав, как стенки ее лона сжали его требующую облегчения плоть. Когда он в последний раз брал жену, отношения между ними были совсем другими. Тогда Энн беспокоилась, думая о своей «безупречности», а он призывал себя только к выполнению супружеского долга.

Теперь она почувствовала, что такое полное соединение с любимым человеком. И удовольствие была намного сильнее того, которое она испытывала до сих пор.

Но момент прошел слишком быстро. Судя по выражению его лица, Рис уже осознал, что между ними происходит, а значит, надо торопиться. Энн двигалась на нем в быстром, опьяняющем ритме. Он схватил ее за бедра, то ли чтобы крепче прижать к себе, то ли чтобы оттолкнуть.

— Пожалуйста, — не останавливаясь, молила она. — Еще секунду, Рис. Пожалуйста.

Он кивнул:

— Секунду. Боже, ты великолепна…

Его бедра начали ритмично подниматься, и Энн задохнулась, когда его язык еще больше усилил ее наслаждение. В этот раз оно было намного интенсивнее, потому что они соединились как муж и жена. Он принадлежал ей. Она принадлежала ему. Мощь оргазма потрясла ее, и она закричала.

— Энн, я должен…

Угроза вывела ее из тумана наслаждения. Энн еще крепче сжала его, целуя, продолжая свои толчки.

— Энн, — выдохнул Рис.

Но было слишком поздно. В следующий момент он издал рык, от которого, похоже, дрогнула кровать, и Энн почувствовала, как он изливает в нее семя.

Она упала на него, тяжело дыша, когда наступило ее облегчение.

Вот. Цель достигнута. И это было чудесно. Все, о чем она мечтала, она смогла разделить с мужем, и более того.

Рис некоторое время лежал под ней, затем бережно снял ее и поднялся. Он молча подошел к камину и стоял к ней спиной, глядя в огонь.

— Этого не должно было случиться, — наконец простонал он. — Это ужасная ошибка.