Завтра выпадет снег

Глава 3. Первые проблемы

Оставшиеся дни учебной недели всё было в рамках приличий. Часть одногруппников, что не появились в первый день, всё же в итоге пришли. А вот некоторые решили плотно забить на занятия и послали меня в пешее эротическое путешествие. Конечно, клеймо старосты давило, мне хотелось образумить неугомонных ребят, но я взяла себя в руки и постаралась выкинуть это из головы. Разве кто-то, кроме самих прогульщиков, виноват, что они решили сдаться и уйти в свободное плавание?

Зато Катька и Света активизировались с новой силой. Они узнали всю имеющуюся у меня самой информацию о Морозове и, казалось бы, успокоились. Вот только это была иллюзия. Девушки за моей спиной придумывали странный план по сталкиванию нас с Женей нос к носу. Они почему-то были уверены, что все слухи, которые бродили по институту про уволенного преподавателя и его отчисленную возлюбленную, были лишь выдумкой. Кто в здравом смысле попробует отчислить студента, посещаемость которого болталась на среднем уровне, как и оценки? Они обе не учли, что после того самого случая этот малюсенький пункт добавился в университетский устав.

— Да вы обе с ума сошли, — рассуждала я, сидя за маленьким круглым столом и жуя свой хачапури.

Наша местная кафешка не продавала горячих блюд, только салаты, усердно заправленные майонезом, и разного рода выпечку. Всё же другого места для обеда у студентов не было. Некоторые, конечно, бегали в ближайший магазин за готовой продукцией в виде курочки или картошки, приносили сюда и с мольбой просили поваров-продавщиц подогреть их кулинарные изыски. И им всегда шли навстречу. Поговаривали, нормальную столовую с полным ассортиментом обещали как минимум четыре года, но воз и ныне там.

— Вот представь, если бы вы встречались, то мы бы могли спокойно получить пятёрки по основам ООП! — завороженно шептала Катя. Она мечтательно накручивала локон на указательный палец и смотрела в потолок. — Тогда бы я была ближе к красному диплому…

— Всё ты со своим дипломом, — проворчала Света с набитым ртом. Она жадно кусала маленькую пиццу и запивала всё это дело соком.

— Вот вам заняться нечем, — я косо глянула на большие часы над микроволновкой и вздохнула — подруги спокойно могли доставать меня почти сорок минут. К сожалению, окно в расписании позволяло им делать это долго и упорно каждую неделю.

— Это ты почему-то упираешься, — из-за кучи крошек, которые летели из изящного рта Ланки, я едва разобрала слова. — Наш препод красавчик, ты на него глаз положила. Так в чем проблема?

Взвыла от происходящего. Это как со стенкой разговаривать. Я им объясняла про капусту, а они мне всё про самолеты талдычили.

— Девочки, — мой тон перешёл в разряд «не переношу глупых вопросов», — вот кто из вас читал устав университета? А? — они глупо таращились на меня, как баран на новые ворота, и молчали. Светка даже отложила еду в сторону. — Так вот, дорогие мои, там как раз написано про отношения студентов и преподавателей. Это считается нарушением общественного порядка. Ни студенты, ни преподаватели не должны порочить славное имя университета!

Катя недобро поджала губы — она так делала только когда совсем не понимала сути происходящего и собиралась предъявить это кому-нибудь. Или когда была недовольна глупостью оппонента.

— И ты веришь в эту чушь? — девушка скривила свои идеальные черты лица, вытерла салфеткой рот и фыркнула. — Думаю, эту ересь придумали, чтоб народ кошмарить.

Торопова не могла даже на секунду допускать мысль, что ей с уважаемым Кириллом Николаевичем, нашим преподавателем по основам баз данных, ближайшие три года ничего не светит. В прошлом семестре они начали общаться ближе, даже добавились друг к другу в социальных сетях и активно переписывались. Вот только что толку? Ни он, ни она первого шага не делали. Наш Кощей (так мы назвали Кирилла из-за высокого роста) вообще был робким и культурным мужчиной, и он сто процентов уважал правила своего института.

В этом году лёд тоже не тронулся: они оба так и продолжали поглядывать друг на друга исподтишка и вздыхать по ночам. Я видела теплые взгляды Кирилла Николаевича в сторону нашей мисс недотроги, и они говорили намного больше слов.

— Это не ерунда и не чушь, — твёрдо стояла на своём. — Были прецеденты. И студентку исключили!

Екатерина лишь махнула рукой и демонстративно отвернулась. Она не признавала поражений, все её действия должны были вести к победе — даже очень медленной и нудной. Именно поэтому девушка стремилась получить красный диплом, ведь рано или поздно хотела устроиться на хорошую работу и переехать в город с ровными дорогами, зелёными парками и высотными домами. В нашем же максимум можно было увидеть девятиэтажку, и то на краю города, все деревья тоже располагались где-то очень далеко от центра, а асфальт как завезли в семидесятых, так и не трогали больше.

Мы обе собирались после окончания университета ехать либо в Санкт-Петербург, либо в Москву. Хотели создать своё IT-агентство, мечтали о достойной жизни, старались вырваться из трясины. Правда, мне удавалось только откладывать небольшие суммы с заработной платы, а вот Катька решила идти другим путём — научным.

— Раз ты повелась, значит, и правда не чушь, — саркастично рассмеялась Света и наконец вытерла салфеткой лицо. — Но какая разница, если у вас двоих — химия? Зачем вообще нужны парни, отношения, если ты смеешь вот так этим раскидываться?

— Ничего вы не понимаете, — обиженно фыркнула, уподобившись Катьке. — Сейчас совсем не до парней и отношений. Я точно решила сосредоточиться на работе и учёбе. И клубы с гулянками тоже теперь в далёком прошлом.

Ланка смотрела на меня широко раскрытыми от испуга глазами. Неужели так сразу поверила? Неужели хотела в ближайшие выходные «затусить»? Или не ожидала такого поворота? Но уже через секунду я поняла, что подобная перемена была вызвана совсем другим…

— Это правильно, — прямо на ухо прошептал знакомый низкий голос. Я вздрогнула всем телом и замерла. Как и половина нашей группы, что сидели за соседними столами. — Тебе не стоит повторять наш с тобой совместный опыт. Предлагаю оставить эту возможность только для нас двоих.

Я кашлянула в попытке скрыть заинтересованность и отодвинулась на стуле. Неестественно выгнулась вбок, прижалась к Светке и окинула парня затравленным взглядом.

— Здравствуйте, Евгений Геннадьевич, — чуть подрагивающим голосом поприветствовала. — Не могли бы вы отодвинуться? Не ровен час, люди всяких глупостей напридумывают.

Морозов выпрямился, осмотрелся и сделал вид, что ничего не произошло. Будто он минуту назад просто разговаривал со студенткой и никаких скрытых смыслов в свои слова не вкладывал. Всё чинно и важно.

— Зайдите в 301 аудиторию после следующей пары, Архипова, — строго отчеканил, натянул на лицо маску безразличия и спокойно пошёл к витринам выбирать обед.

Я коротко глянула на настенные часы и укрепила верность своей гипотезы: зайти к Морозову физически не могла. Да и не хотела. Слишком уж натурально он отыгрывал роль заинтересованного парня, и попадать в его ловушку я не планировала. Да и зачем? Проблем не оберёшься с ним.

Взяла в руки телефон, сообщением подтвердила вечернее занятие по математике и с торжествующим видом потащила подруг в библиотеку. Никто в столовой не обратил должного внимания на сцену за нашим столом, поэтому я расслабилась. А зря.

Так как небольшое помещение библиотеки находилось как раз напротив лестницы, то Женя не мог проскользнуть мимо меня тихо. Слава богу, наш окоп остался в тени — парень пролетел с такой скоростью, что даже если бы мы стояли с огромными плакатами прямо на его пути, то он бы всё равно не заметил ничего дальше собственного носа.

Я сразу сбегала до раздевалки, забрала свою кожаную куртку и потащилась на пару. Наша группа скромно топталась около кабинета на первом этаже, пока один добрый лаборант не взял ключ и не открыл нам кабинет.

— Староста! — буквально проорал Макс, ввалившись в аудиторию с довольной миной. Он вертел в руках бутылку из-под лимонада, содержимое которой больше походило на виски. Недовольно нахмурилась в ожидании дебильной просьбы отмазать на неделю — большего от Соколова не добиться. — А ты правда с преподом мутишь?

Огромный комок ужаса и обиды застрял в горле. Я напряжённо обернулась, поймав на себе десятки любопытных глаз. Стас и Люба ехидно улыбались в уголке, отчего всё внутри буквально заледенело.

— Ты совсем дебил или где? — выкрикнула в ответ Катька и с особой злостью бросила в парня карандашом. — Я знала, что ты умственно отсталый, но не настолько же!

Довольная публика гулко заржала. Кто-то с наслаждением свистнул моей защитнице. Люба презрительно скривилась и отвернулась, уволокла взгляд Светлова за собой. Парочка в наглую уединилась в углу.

Откуда Макс узнал? Только что пришёл, в столовой не сидел — это точно. В первый день занятий его не было в университете, так что мой провал и заинтересованность преподавателя видеть не мог. Тогда откуда?

Не решилась задать вопрос, только стыдливо потупила взгляд от жарких воспоминаний. Но никто не знал об этом. Кроме Стаса и Любы, хотя и они свечку не держали. Точная информация имелась лишь у подруг.

— А чё сразу я? — насупился Макс и уселся на соседний стул, хотя мест в аудитории было ещё много. Он легонько коснулся моего плеча и замер в ожидании. Но разве нормальный человек захочет говорить с тем, кто может запросто раскрыть самый главный секрет жизни и по незнанию лишить целого года жизни? Ведь при отчислении никто и не подумал бы о моём будущем. Я нарочно медленно отвернулась в сторону Тороповой и нахмурилась, когда заметила поджатые губы подруги. Она была недовольна ситуацией и явно, как и я, не понимала, что задумал Соколов.

— Максимушка, — с фальшивой лаской в голосе пропела Катя, — что тебе нужно, а?

Парень уже собирался ответь нечто остроумное, и все с интересом вновь уставились на него, но в кабинет влетела Светка, а за ней следом и преподаватель. Ковалёва самым наглым образом прогнала Макса и с озадаченным видом уселась на освободившееся место. Я же мысленно поблагодарила её за столько неожиданное появление и помощь.

К счастью, дальнейшие полтора часа одногруппники углубились в предмет и принялись активно грызть гранит науки. Елена Александровна со строгим видом гоняла каждого к доске решать примеры, поэтому все отвлеклись от обсуждения местных сплетен.

На удивление мне везло. Преподаватель отпустила всех на пятнадцать минут раньше — ей нужно было куда-то бежать, а нам не хотелось сидеть. Я с радостью вскочила и понеслась на выход. В большом холле не было ни души. Все ребята лениво и шумно направились в гардероб. Я же помахала рукой подругам и выскочила на улицу.

Свобода. Что может быть лучше?

Фактически летела на остановку, неслась на крыльях, чтоб оказаться подальше от университета и от Морозова. С облегчением залезла в первый автобус, достала наушники, собралась расслабиться, как вдруг на телефон пришло сообщение от Катьки.

«Тебя Евгений Геннадьевич ищет! Носился, как угорелый, вопил, нас со Светкой в гардеробе допрашивал. Хотел догнать, но почти сразу вернулся.»

Сердце-предатель пропустило удар. Он искал? Ну конечно, как же иначе! Сам позвал на разговор, значит, ждал. Тогда должен был предвидеть и побег.

Прикусила щеку, чтоб избавиться от размышлений о будущем, как гаджет снова ожил в моих руках и начал вибрировать. На этот раз звонок. Незнакомый номер. Губы пересохли от волнения, а ладони вспотели.

Он ведь не мог звонить? Не мог? Или…

Трясущимся пальцем сняла трубку и приложила телефон к уху.

— Алло, — сама не узнала свой голос. Тонкий. Безжизненный. Скулящий.

— Куда ты ушла? — грозный рык разрывал динамик. Я интуитивно отпрянула и уставилась в экран. Но его голос и так было хорошо слышно. — Где ты? Я же сказал, что нам нужно поговорить!

— В автобусе, — прошелестела в ответ. Вся уверенность куда-то мгновенно делась. Что он со мной сотворил?

— Что?! — прохрипел. — В каком нахрен автобусе?!

За большим окном общественного транспорта показался знакомый дом и девочка в ярко-жёлтой куртке на остановке. Я вскочила с места, протараторив на ходу.

— Хотелось бы прояснить с вами некоторые детали, Евгений Геннадьевич, но мне уже пора.

Сбросила вызов и сразу же выключила телефон. От греха подальше. Я собралась с духом, попросила водителя остановить, поздоровалась со своей ученицей и направилась к ближайшей девятиэтажке.

Я не имела понятия, что «абонент находится вне зоны действия сети» так сможет вывести из себя спокойного с виду Женю. Не подозревала, что за побег меня ждало самое настоящее наказание.

После занятия включила телефон и обомлела. Он звонил точно больше тридцати семи раз, ведь именно столько голосовых сообщений валялось на почте. Пару лет назад, задержавшись у подруги и совершенно забыв про связь с родителями, с ужасом обнаружила десять пропущенных от мамы. Но даже тогда мне не было так страшно.

Решение полностью игнорировать выпады Жени пришло неожиданно. Любопытство подмывало послушать хотя бы парочку сообщений, узнать примерный уровень злости мужчины и направление дальнейших действий. Всё же я сдержалась. Закинула телефон в рюкзак и с лёгкой душой направилась в общагу помогать Катьке — она написала, что уже почистила картошку для готовки ужина.

Я нашла подругу на кухне в полной задумчивости. Она уныло тыкала деревянной лопаткой в сковороду и гипнотизировала экран гаджета.

— Ты чего подвисла? — крикнула достаточно громко. В небольшом помещении стоял ряд стареньких плит, вдоль стены вытянулись раковины. Ничего лишнего. Тем, кто долго готовил, либо приходилось сидеть на широком подоконнике, либо бегать до комнаты каждый раз. А так как общежитие было коридорного типа, то некоторые предпочитали ждать на кухне. Мы с подругой обычно топтались рядом с плитой или сидели на подоконнике — в зависимости от настроения.

Девушка посмотрела на меня печальным взглядом и отвернулась к окну. За стёклами красовались ещё зелёные тополя и берёзы, а внизу каждый год высаживались клумбы цветов.

— Кирилл поставил своё семейное положение «в отношениях», — голос её дрожал.

Обычно она отмахивалась и смеялась, когда я интересовалась о стадии их отношений. Торопова не любила говорить начистоту, не стремилась открывать все секреты — и я её понимала. У нас было одно правило совместного проживания. Не лезть в чужую жизнь, когда не просят. И если кто-то из нас хотел побыть в одиночестве со своими проблемами, вторая всегда позволяла.

Конечно, мы друг друга поддерживали и вытаскивали в случае чего. Из странной компании, шумного клуба, затяжной депрессии. Вместе с Катей мы шли с самого детства, так как росли в одной деревне. Наши дома стояли напротив. Наши семьи дружили. Как и мы сами.

И всё же за столько лет, проведённых бок о бок, я не могла понять её. Катя всегда добивалась своего. Вот только в отношении Кирилла это правило постоянно давало сбой. Она искала оправдания, причины, по которым не могла быть с ним в конкретное время. Отмахивалась и откладывала в долгий ящик.

А сейчас стало поздно.

— Может, он случайно, — лепетала я в ответ в попытке подбодрить подругу хоть немного. — Или тебя решил проверить. Да, точно! Он решил…

— Он поставил на аватар фотку совместную, — резко обернулась Катя и вдруг начала захлёбываться слезами. — С этой мымрой… Она там спиной, но он её за талию держит… И улыбается-а-а….

Она ревела, как белуга, а я скакала между ней и сковородой, гладила по волосам подругу одной рукой и мешала картошку другой. Когда наконец истерика Тороповой сошла на «нет», мы вместе выдохнули и пошли ужинать.

Катька смогла нормально описать своё состояние бешенства, ужаса и страха при виде фото и нового статуса отношений. И когда все слова вместе с ужином закончились, я попросила показать разлучницу. Вот тут история приобрела лёгкий налёт загадочности, ведь на аватаре Кирилла всё так же стояло изображение с адронным коллайдером, а в строке с семейным положением гордо виднелось «Свободен».

— Но это всё было! — упорно доказывала Като, тыкая телефоном прямо мне в лицо. — Клянусь, было! Вот тебе крест!

Я махнула рукой на обезумевшую подругу, схватила посуду и направилась вновь на кухню. Но Торопова не отставала. Верещала на весь коридор о своей вменяемости, ворчала, что это был баг приложения, буквально тряслась от злости и пыталась меня переубедить.

— Ты когда последний раз спала нормально? — спросила у неё прямо. Покрасневшие глаза Катьки расширились до максимума, а рот чуть-чуть приоткрылся. Она злоупотребляла наукой, пыталась прочесть все книги, которые были в библиотеке, засовывала в свою тёмную головушку всё, что влезало. Не спала по ночам, изучала иностранные статьи, даже переводила что-то сама. Полторы недели в таком темпе очевидно её доканали.

— Сегодня после пар отрубилась, — нехотя призналась девушка. Катя прикрыла стыдливо-красные щёки волосами и уткнулась взглядом в пол.

— Уверена, что тебе это не приснилось? — она собралась сказать нечто опровергающее эту теорию и задумалась. Нахмурила брови, вытянула губы. — Мне что-то подсказывает, что тебе стоит больше спать и меньше заниматься.

Нехотя Торопова признала поражение и отправилась в кровать. Нас ждали спокойные выходные.

Ну, а в понедельник начался ад.

Я не любила начало недели. Нужно было вставать к первой паре, после занятий у меня в расписании стояла работа в другом конце города, поэтому я неслась как лань к своим ребятишкам. И главное — по понедельникам у нас стояли «Основы ООП».

Морозов больше не звонил. Один раз написал сообщение с просьбой пообщаться наедине, но я сразу же ответила, что не могу, и стёрла все улики. Никто не должен был догадаться о нашем контакте — этим я руководствовалась. И только в понедельник узнала, что вся группа судачила о наших с Женей отношениях.

— Сашка, а ты ничего такая, — выдал Дэн и криво подмигнул. Ни он, ни его друг красавчиками не являлись, зато могли спокойно заболтать девушку до потери памяти. Они были главными сплетниками потока. Ну и, пожалуй, Альбина с её подружкой Анжелой. Эта четвёрка была способна сочинить сказку и заставить поверить весь институт в неё. Возможно, сказывался тот факт, что Аля — родственница директора и первая красавица университета.

Конечно, на вкус и цвет, и всё же её длинные ножищи и выбеленные волосы со стервозным взглядом заставляли парней капать на пол слюной, а девчонок грызть локти от зависти.

— Спасибо, — буркнула в ответ. В аудиторию ввалилась небольшая группа студентов, и все ехидно заржали, проходя мимо нашего ряда. Я чувствовала их взгляды, и всё же понять не могла. Зато появление Зайцевой расставило всё на свои места.

— А вот и наша труженица, — процедила Альбина, когда поднималась наверх. Она на секунду остановилась и зашипела: — Каково это — раздвигать ноги за оценки? Хотя наш Евгеша ничего такой, небось, даже глаза не закрываешь, когда с ним трахаешься?

Сказать, что я обомлела — значит ничего не сказать. В шоке таращилась на довольную Зайцеву, которая продолжила шествовать к своему «пьедесталу» на самом последнем ряду, и никак не улавливала сути.

Кто мог распустить слух? Кому оно вообще было нужно?

От злости разломила пополам карандаш, который держала в руке, и с мольбой глянула на Катьку. Мне нужна была поддержка, хотелось услышать, что всё утрясётся, что меня из университета не выгонят. Что все старания были не зря.

— Убью, — грубо плюнула Торопова. Я встала в полный рост, развернувшись к пока ещё немногочисленным зрителям, и холодно отчеканила:

— Какой дебил распускает слухи про нашего препода и меня? Если я его найду, то переломаю все ноги. Если услышу ещё хоть одно идиотское высказывание, — выразительно глянула на удивлённую Зайцеву, — выбью зубы. И волосы вырву для полноты картины.

Раздался грохот захлопнувшейся двери, и все вздрогнули. Я нехотя села на место.

— Давайте отложим драки на ваше свободное от занятий время, — протрубил Евгений, бросил вещи на стул и глянул на зал, но мне казалось, что он смотрел прямо в мои глаза, в саму душу. — А у нас что, опять количество людей поубавилось? Ладно, не хотите по-хорошему, будет по-моему.

Он ловким движением вытащил ключ из портфеля и закрыл дверь в зал. В аудитории воцарилась тишина, и преподаватель со спокойной душой смог начать лекцию. Периодически со стороны коридора раздавались звуки, шум, стуки, кто-то дёргал ручку, но Евгений остался непреклонен. Он не то что не открывал, просто игнорировал помехи и беззаботно рисовал на доске.

Всё шло спокойно. Женя изредка кидал на меня задумчивые взгляды, но никаких сообщений не присылал, да и открыто не обращался. Катька половину пары мониторила страницу Кирилла в социальной сети, а вторую пыталась хоть что-то записать с доски. Светка, к нашему огромному удивлению, вообще не появилась. Уже ближе к концу первой половины я отправила ей сообщение, но ответа не последовало.

Как оказалось, в коридоре стояло около десяти человек. Они возмущённо препирались с Морозовым по поводу законности отказа в посещении занятия, на что парень невозмутимо парировал и тыкал ребят в их собственное опоздание. Одногруппники кричали, и всё же с сожалением отчалили. Мы с Катькой купили кофе и начали бомбить нашу пропажу Светку звонками.

— Ну так что, Сашка, — ко мне подошёл Макс, нахально скинул рюкзак с соседнего сидения и разместился там в вальяжной позе, — на свидание со мной пойдёшь?

Краем глаза я заметила, как напрягся Женя, сидящий за столом и заполняющий какие-то бумаги.

— Парень тебя кинул, так что ты точно свободна, — нагло продолжал он.

— Вали лучше, олух, — глухо отозвалась Торопова и вновь уставилась в свой гаджет.

— Согласна, — подтвердила я, подняла с пола рюкзак и специально принялась чистить его от невидимой грязи. — Гуляй, Макс, я не в настроении.

Но парень не унимался, развалился ещё больше и даже закинул одну коленку на подлокотник.

— А правду говорят, что ты с преподом нашим спишь?

— Вранье, — спокойно ответила и пожала плечами. — Где я, и где препод?

Он лишь хмыкнул, правда, ответить ничего не смог — с заднего ряда его позвал до боли знакомый голос.

Стас. Кто ещё мог разболтать о нашей с Морозовым связи? Кто ещё был способен на такую подлость? Либо его новая девушка Люба Ершова — главная заноза. Раньше мы с ней хорошо общались, а потом настало злополучное третье августа, и правда выплыла наружу. Она завидовала нам с Катькой — мы обе хорошо учились, все учителя ставили нас в пример. А девушка никак не могла совладать с учебным процессом, за остальными не успевала, и в итоге покупала все экзамены.

Наконец, перемена закончилась, мы продолжили процесс поглощения знаний, Женя скакал вокруг доски и рисовал схемы. Он рассказывал, правил написанное, задавал вопросы, полностью углублялся в предмет. В конце занятия, когда все встали со своих мест, Морозов предупредил о предстоящей вскоре проверочной работе.

Весь оставшийся день не происходило ничего. Конечно, ребята шушукались за спиной и тихонько ржали. Я догадывалась, о чём они сплетничали, и всё же узнавать правду не решалась. Женя сразу после окончания пары прислал сообщение и просил поговорить. В который раз. Я снова отказалась.

Вечером Катя рассказала, как Морозов допытывался у неё про мои дополнительные занятия, и «почему Архипова постоянно после пар убегает». Торопова не раскололась, ссылаясь на личную жизнь и слишком длинный нос преподавателя. А оставшуюся неделю Евгений не проявлял активности, канул, пропал. И я успела обрадоваться, если бы не одно «но»…

В пятницу мы с Катькой весело бежали по лужам в общежитие. Работа отложилась до выходных, поэтому я предложила посмотреть наш любимый сериал и даже отважилась сходить за попкорном в ближайший магазин. Подруга заскочила в общежитие, я отправилась добывать провиант.

Совсем рядом, через дорогу, в жилом доме находился маленький круглосуточный магазинчик, куда мы изредка наведывались, если было совсем лень идти в гипермаркет. Продавщица знала нас, а мы её.

Я бежала к общежитию с полными руками еды и улыбалась предстоящим выходным. Хоть работа и сорвалась, но из-за накопившейся усталости мне было в радость немного отдохнуть. К тому же, подруга собиралась за покупками, да и у меня на осень одежды оказалось маловато.

Чтобы зайти внутрь общежития, необходимо было миновать маленький тамбур. Размером полтора на полметра, без освещения, а из-за дверей, находящихся не напротив друг друга, а чуть наискосок, люди часто застревали там. Но привыкшие студенты пролетали его вообще не замечая. Вот и я под позитивные мысли заскочила внутрь, кончиками пальцев коснулась двери, как вдруг сильные мужские руки сгребли меня в охапку и прижали к стенке, а знакомый низкий голос прошептал на ухо:

— И долго ты надеялась от меня убегать?