Займемся с... самбо? (СИ)

Глава 120. Тихий вечер "гражданской" редиски

Арина

Феликс расчищал ко мне дорогу, не особенно заботясь о чувствах и состоянии попавших под горячую руку «горе-охранников». Оперы за ним сноровисто паковали «павших, неудачно споткнувшихся о «двухметровую шпалу» и особо впечатлительных, притворившихся мертвыми». Динь, ставший очевидцем «конца света», перестал издавать комментаторские звуки. Судя по молчанию- вообще язык проглотил.

Уныло сходила за наручниками сама и закончила с «лежачим тюленем». Кажется, грядут разборки и вовсе не с преступным менталитетом.

Феликс сквозь сжатые зубы философски оглядел «подарок, упакованный моими руками»:

— Ты и ему в любви призналась?!

— Конечно! Что мне оставалось?! — фыркнула, выискивая следующего претендента на жилье с решеткой.

Охранников все не убывало. Их численность возрастала, словно поблизости имелась фабрика по производству миньонов. Плечом к плечу «работалось» быстрее.

— Как ты вообще, эх, — вырубила следующего, — здесь очутился?! — спросила между делом.

— Мой систер раньше возвратился! — криво усмехнулся, «принимая на себя еще одного клиента».

Вот тебе и неучтенная единица в плане.

Феликс тяжко вздохнул, пригинаясь от летящего в него стула:

— Я многое хотел сказать…но больше жажду наказать!

Его тон был таким многообещающим, что тело бросило в жар и вовсе не от «интенсивной тренировки». Я хватнула ртом воздух, но придумать ответ не успела:

— Давайте, вы выясните отношения дома, а?! — прохрипел Денис, сдаваясь под напором «мощной охранной системы». — Меня хотят пырнуть ножичком, а в моем хрупком организме хватает и двух больших дырок! — уже с трудом удерживал приближающийся к горлу нож, но шутить не перестал.

— Каких? — внезапно озадачился «пингвин», давая слабину.

— Рот и попа! В школе не учился?! — рявкнул Динь, уворачиваясь и готовясь к новой атаке. Нервы недоопера сдали раньше осуществления вражеского маневра:

— Ари-ин! — картинно взвыл. — Он меня бесит! — пожаловался «маме» на противника. — Всади в придурка каблучок! — заканючил.

— Голодный? Хочешь шашлычок? — саркастически продемонстрировала шпильку в 11 садистских сантиметров, очень напоминающую шампур.

— Хочу куснуть его бочок! — кровожадно осклабился Динь, выигрывая время. «Пингвин» даже попятился.

Ясно все. Начала разуваться, так как драться на таких «ходулях» или к перелому или к самоубийству. До сих пор мне несказанно везло. Один ботильон был успешно снят, а вот на втором невовремя заело молнию. Черт!

Пока я безуспешно сражалась с обувью, Феликс кинулся на подмогу к Денису. Судя по «просветам на танцполе» — скоро закончим производить арест.

Кое-как сняв «орудие адской пытки», краем глаза заметила движение. Из-за двери, в которую нам еще не довелось заглянуть, крадучись вылезал «солидный крендель». Слона — то я и не приметил! Нотариус!

Только навострила «лыжи» в его сторону, как уши заложило воем приближающихся сирен. Это значит, еще и журналюги на хвосте. Твою мать, надо драпать, пока свои же не загребли в кутузку! Обещала начальнику, что к их приезду останутся только «грустные смурфики» и честные оперы.

— Динь! — крикнула в панике. Я еще не все успела.

— Беги-и! Через черный выход! — махнул рукой, указывая направление.

— Нотариус! — указала на мечущегося мужчину с деловой папочкой.

— Уже не твоя проблема! Справимся! Феликс, валите уже! — рыкнул Динь, направляясь к «усачу в костюме». — ФАС, Динь! Ф-а-а-ас! — клоунски скомандовал себе. Что было дальше — я уже не видела. Феликс схватил меня за руку и, несмотря на сопротивление, поволок к выходу.

— Быстрей, не упирайся! Нас такси ждет! — бежал по узкому коридору, утаскивая за собой.

— Лелькины ботильоны там остались! — расстроилась. Ни одна обувь после встречи со мной не проживет долго и счастливо.

— Динь потом принесет, или новые купим, — отмахнулся. Резко тормознув, ошарашенно уставился на мои босые ноги. — Иди сюда! — снял с себя куртку и заботливо накинул мне на плечи. Подхватив на руки, как пушинку, выскочил из клуба. Нас, и правда, уже ожидало такси.

Феликс осторожно опустил меня на заднее сиденье машины и, обежав такси с другой стороны, забрался сам. Погодка не располагала к разгуливанию в шортах и капроновых колготках, ощутимо застуживая всё, что не прикрыто. Забралась с ногами на сиденье, плотнее укутавшись в куртку Феликса, и постукивала зубами от холодрыги. Моя верхняя одежда висела нетронутой в гардеробе.

Водитель завел двигатель, следуя указанному маршруту, а я отвернулась к окну, не в силах разговаривать и свободно дышать. За окном притаилась глубокая ночь, рассеиваемая всевозможными фонарями и огнями ночной Москвы. Феликс хмурился, но не решался со мной заговорить. Не желая сидеть и дальше безучастным, завладел моей рукой, переплетая между собой наши пальцы и нежно поглаживая.

А я…сдерживалась из последних сил, мечтая поскорее оказаться дома. Кажется, я достигла своего предела…