Здравствуйте, товарищ милиционер!

Никто бы не мог назвать трусом Серёжу Брусничкина из пятнадцатой квартиры. Он смело оставался дома один, когда бабушка уходила в магазин за покупками. Умываясь по утрам, он не боялся, что мыло попадёт ему в глаза и будет щипать. Не убегал Серёжа сломя голову от пауков, мышей и лягушек… Правда, побаивался он длинного Петьку из третьего подъезда. Но ведь Петька был известный драчун и забияка. Никому из ребят во дворе проходу не давал.

Но вот кого Серёжа Брусничкин боялся по-настоящему, так это милиционеров.

Не то чтобы какой-нибудь милиционер хоть раз в жизни обидел Серёжу. Такого не бывало. Но стоило Серёже что-нибудь натворить, как-нибудь набедокурить, пусть даже и нечаянно, бабушка сейчас же сердито принималась грозить:

— Ах ты безобразник! Вот сейчас милиционера позову!..

Милиционер и в самом деле стоял совсем недалеко от дома. Серёжа видел его, когда шёл с бабушкой на бульвар. И всякий раз, проходя мимо, он чувствовал, как от страха замирает сердце.

А между тем приближался час, когда Серёже всё-таки пришлось встретиться с милиционером.

Во всём были виноваты бабушкины очки. Это были особенные очки. Бабушка с ними никогда не расставалась. Стоило ей нацепить их на кончик носа, как она тотчас же замечала множество разных неприятных вещей: на потолке какой-то паучище сплёл паутину, ни с того ни с сего треснула новая тарелка, Серёжа забыл завязать шнурки на ботинках.

Как-то раз Серёжа сам попробовал тайком надеть бабушкины очки. Но у него сейчас же всё расплылось перед глазами. Куда-то исчезли и шкаф, и стол, и часы на стене… И едва он сделал несколько шагов, как налетел на стул и здорово разбил колёнку. Наверное, это были какие-то волшебные очки…

В тот день, когда произошла вся эта история, бабушка собралась в магазин. Она оделась, взяла большую сумку и сказала Серёже на прощание:

— Веди себя хорошо. Не лазай в буфет. На улицу не выходи. Я скоро вернусь.

И остался Серёжа один. Хотел было от скуки заглянуть на верхнюю полку в буфет. Но в прихожей вдруг раздался звонок, и Серёжа побежал открывать.

Это пришёл почтальон. Он принёс журнал для папы. Картинок в журнале не было. А так как Серёжа в школу ещё не ходил и знал на память не все буквы, то и прочесть ни странички не смог. Он просто положил журнал на столик возле зеркала… и остолбенел. На столике лежали бабушкины очки.

Сначала Серёжа не поверил своим глазам. Как же бабушка могла уйти без очков? Может быть, со вчерашнего дня она стала лучше видеть? Может быть, ей больше очки не нужны? Но нет, только сегодня утром — Серёжа отлично помнил — бабушка их надевала, чтобы пришить к его курточке пуговицу. Ясно — бабушка забыла очки!

Серёжа не стал долго раздумывать. Уйти далеко бабушка не могла. Он догонит её!

Во дворе бабушки не оказалось. Серёжа кинулся за ворота. По тротуару шли люди, но и среди них бабушки тоже не было. Наверно, успела дойти до перекрёстка! Серёжа со всех ног пустился вдоль улицы. На углу он остановился, чтобы перевести дух, и вдруг увидел бабушку. Ноги его будто прилипли к асфальту, а сердце так и заколотилось от ужаса: бабушку вёл милиционер. Он крепко держал её за локоть. Наверное, чтобы бабушка никуда не убежала. Но куда же бабушка могла убежать? Она и так еле передвигала ноги, должно быть, от страха…

Изо всех сил старался сообразить Серёжа, что такое натворила бабушка. За что её мог забрать милиционер. Утром она вела себя неплохо. Сварила кашу, пришила к курточке пуговицу… Может, она провинилась на улице?

А милиционер тем временем уводил бабушку всё дальше и дальше — должно быть, в милицию. Серёжа не заметил, как начал тихонько всхлипывать. Слёзы сами собой покатились по его щекам.

Вдруг чей-то незнакомый голос спросил над самым его ухом:

— Мальчик, ты почему плачешь?

Серёжа поднял полные слёз глаза да так и обмер. Прямо перед ним, чуть наклонясь, стоял милиционер. Тот самый постовой, которого Серёжа не раз видел, проходя с бабушкой мимо страшного места.

— Ты чей, мальчик? — допытывался он. — Кто тебя тут оставил?

От страха Серёжа не мог выговорить ни словечка. Он только всхлипывал всё громче и громче. Вокруг стал собираться народ. Люди спрашивали, в чём дело, что случилось.

— Ничего не случилось, граждане, — сказал милиционер. — Просто мальчик потерялся. Сейчас узнаем, где он живёт, и отведём домой.

Серёжа очень хорошо знал, где он живёт. Помнил и номер дома, и название улицы. Но от страха язык у него во рту стал большой и твёрдый, как огурец, и совершенно там не ворочался.

В это время какой-то старичок с лохматой собачонкой на длинном ремешке заметил в руке у Серёжи очки. И тогда люди вокруг стали возмущаться и говорить, что ребёнок, наверное, плохо видит, и поэтому он заблудился.

— Не волнуйтесь, граждане, — сказал постовой, — милиция во всём разберётся.

Он взял у Серёжи бабушкины очки и осторожно насадил их ему на нос. И перед глазами у Серёжи всё сразу расплылось, как в тумане. И заревел он таким рёвом, что вся толпа разом отпрянула назад. А лохматая собачонка испуганно тявкнула и прижалась к ногам своего хозяина.

— Нехорошо получается, граждане, — огорчённо сказал милиционер. — Мальчик без очков, может быть, ничего не видел. A сейчас разглядел такое скопление публики и испугался. Так что расходитесь, граждане, а я отведу его в милицию.

Услышав про милицию, Серёжа заревел ещё громче. Народ стал поспешно расходиться. А постовой взял Серёжу за руку и повёл за собой.

В какую сторону они идут, Серёжа не знал. Он плакал навзрыд. И всё время спотыкался. Потому, что ничего перед собою не видел: ведь на носу у него были бабушкины очки.

— Ты не плачь, мальчуган, — говорил милиционер добрым баском. — Мы твоих родителей враз разыщем. Доставим им тебя честь по чести, в целости и сохранности.

Но Серёжа всё плакал и плакал. Сбылись бабушкины угрозы. Она ведь предупреждала, что если он будет без спроса выбегать на улицу, то его заберёт милиционер. Так и случилось. Однако ведь и бабушку тоже забрал милиционер. Наверно, и её тоже повели в милицию. Куда же ещё? А если это так, то в милиции они должны непременно встретиться…

У Серёжи сразу же высохли слёзы. Постовой обрадовался.

— Вот и правильно, что плакать перестал. Плакать, брат, это совсем ни к чему. Потерялся — найдёшься. А в обиду мы тебя никому не дадим. Для того и милиция, чтобы хороших людей плохим в обиду не давать.

Удивили Серёжу эти слова. Бабушка никогда ему такого не говорила. Серёжа украдкой поднял глаза. И сразу увидел и окна домов, и вывески над магазинами, и троллейбусные провода, и шагающего рядом постового милиционера — правда, не всего, а только его лицо под козырьком фуражки с красным околышем. И заметил Серёжа, что лицо у милиционера совсем не страшное, не злое, а пожалуй, даже доброе.

Потом Серёжа вниз посмотрел. И увидел асфальт. И свои башмаки с поцарапанными носами. И большие сапоги милиционера, которые — раз-два, раз-два — мерно вышагивали рядом с башмаками.

Вдруг большие начищенные сапоги милиционера остановились. И Серёжины маленькие ботинки — тоже.

— Вот мы и пришли, — сказал постовой.

Серёжа наклонил голову и поверх очков увидел широкий двор с большими деревьями. Под одним деревом стоял жёлтый автомобиль с синей полосой на боку. А возле забора — мотоцикл. Тоже — жёлтый с синей полоской на коляске. Чуть подальше, в глубине двора, виднелось двухэтажное здание. И хотя оно походило на самый обыкновенный дом, Серёжа понял, что это и есть милиция.

Вдруг мурашки забегали по спине у Серёжи. Прямо на него наискосок через двор шла огромная чёрная собака, похожая на волка. Уши торчком. Глаза горят, будто два угля. Вздрогнул Серёжа, сдёрнул очки и прижался к милиционеру.

— Ты что же это, герой? — произнёс милиционер и погладил Серёжу по голове. — Бояться не надо. Это наш смелый умный Джек. Он без приказа никого не тронет.

Джек, и правда, не тронул Серёжу. Он прошёл мимо, высунув длинный красный язык, и на Серёжу даже не взглянул. А за ним шли два милиционера. У одного в руке был поводок, прикреплённый к ошейнику Джека. Они подвели Джека к жёлтому автомобилю. Распахнулась дверка. Джек прыгнул в кабину, на заднее сиденье. Дверка захлопнулась, и машина выехала со двора.

— А знаешь ли ты, мальчуган, куда наш храбрый Джек отправился? — спросил постовой, и так как Серёжа ещё не оправился от потрясения, он сам себе ответил: — В питомник, вот куда. Есть там, в питомнике, специальная собачья школа. Особую науку там проходят служебные собаки: быстро и точно приказы выполнять, верно следы находить. Натворит бед какой-нибудь недобрый человек, а Джек по следу тотчас же его найдёт. И таких собак в питомнике много.

Хотел было Серёжа спросить, как храбрый Джек догадывается, кто добрый человек, а кто злой. Но не успел. Потому что вошли они в двухэтажный дом и оказались в комнате, разделённой пополам деревянной перегородкой, которая была Серёже чуть выше макушки. За этой перегородкой сидел милиционер с погонами лейтенанта и сердито говорил в телефонную трубку:

— А вы, гражданин Чевряк, за этого хулигана не заступайтесь. От него людям давно уже нет житья…

Видно, этот милиционер был очень сердитый. Он так швырнул трубку на рычаг, что телефон жалобно звякнул.

— Здравия желаю, товарищ лейтенант! — вскинув руку к фуражке, поздоровался Серёжин милиционер.

— Здравствуйте, старшина Столяров, — буркнул лейтенант недовольным голосом. Видно, ещё переживал свой разговор с неведомым Серёже Чевряком. — Кого это вы привели?

— Мальчонка вот потерялся. Стоит на Садовой и плачет.

Лейтенант подошёл к перегородке и, перевесившись через неё, наклонился к Серёже. На груди у милиционера покачивалась, поблёскивая, медаль на шёлковой ленточке.

— Ты где живёшь? — спросил лейтенант таким сердитым голосом, что у Серёжи снова ёкнуло сердце. Вот уж этот-то милиционер, наверно, из тех, о которых ему говорила бабушка…

— Не знает он, — заступился за Серёжу старшина Столяров. — Я уже спрашивал.

— Ладно, сами поищем, — решил лейтенант. — Веди его к Лопатиной.

Милиционер снова взял Серёжу за руку и повёл по длинному коридору. Им то и дело попадались навстречу другие милиционеры. Серёжа никогда не видел так много милиционеров сразу.

Наконец старшина отворил дверь, и они вошли в небольшую комнату, уставленную низенькими столиками. Серёжа увидел, что на этих столиках, на маленьких стульях, на полочках вдоль стен и прямо на полу разложено, расставлено и просто так разбросано… множество игрушек. Тут были и разноцветные кубики, и пирамидки из деревянных колечек, и плюшевые медвежата, и зайцы, и куклы. Были самолёты, автомобили, паровозы…

Серёжа загляделся на игрушки. Вдруг, откуда ни возьмись, перед милиционером очутился белобрысый мальчишка и вытянулся в струнку.

— Здравия желаю, дядя Вася! — и добавил: — Товарищ старшина!

— Здравствуй, товарищ Заместитель, — козырнув, ответил милиционер. — А Екатерина Васильевна где?

— Вышла на минуточку к начальнику отделения, — бодро отрапортовал мальчишка. — Скоро придёт.

— Ну, тогда принимай гостя. А мы тем временем его родителей поищем.

Столяров кивнул Серёже на прощание, потрепал его ласково по макушке и ушёл. А мальчишка «Заместитель» стал с любопытством разглядывать Серёжу. И Серёжа смотрел на него насторожённо. Мальчишка как мальчишка, обыкновенный. Ростом чуть побольше Серёжи, Но если бороться, то ещё неизвестно, кто кого одолеет…

— Как тебя зовут? — спросил мальчишка дружелюбно.

— Серёжа.

— А меня Артёмом звать.

— А почему тебя «Заместителем» называют?

Артём покраснел.

— Это так, в шутку, — отозвался он. — Дядя Вася, он знаешь какой шутник. Просто у меня мама инспектор детской комнаты. Она — лейтенант милиции. Вот и выходит, что я вроде как мамин заместитель. Послушай, — поторопился он перевести разговор на другую тему. — Ты читать умеешь?

— Умею, — сказал Серёжа. Ему не хотелось признаваться, что он знает ещё не все буквы.

— Тогда ты почитай, — обрадовался Артём, — а я картинку дорисую. Вот и книжка. Интересная. Про Мойдодыра!

Серёжа подошёл к Артёму и увидел картинку, которую тот собирался дорисовать. Ах, какая это была замечательная картинка! На ней был нарисован зелёный танк, и краснокрылый самолёт, и смелый пулемётчик за пулемётом…

— Это я в подарок рисую, — сказал Артём. — Капитану Морозову. Он в больнице лежит. К нему каждый день наши милиционеры ходят. Подарки носят. И картинку эту отнесут.

— А почему он в больнице? — спросил Серёжа.

— Ранен он, — объяснил Артём. — За хулиганами гнался. А один хулиган ударил его ножом. Прямо в грудь ударил. У капитана Морозова кровь из раны хлынула. А он рану рукой зажал и всё-таки догнал тех хулиганов!.. — Артём помолчал и добавил: — Рану-то ему залечили, а с постели встать ещё не велят.

Артём вытащил из коробки красный карандаш и несколько раз провёл им возле жерла пушки. И получилось, будто бы зелёный танк — бух! Ба-бах!.. — бьёт из пушки по врагу. Потом Артём взял синий карандаш и нарисовал чуть пониже краснокрылого самолёта кружочки, похожие на горошины. И Серёжа сразу догадался, что это падают на головы врагов меткие бомбы: «У-ух! У-ух!..» А жёлтым карандашом нарисовал Артём чёрточки, которые вылетали прямо из пулемёта: это летят точно в цель свинцовые пули: «Тра-та-та… Тра-та-та…»

Положил Артём карандаши в коробку и вздохнул с облегчением: «Уф… Вот и готово!»

А Серёжа всё глядел на картинку и не мог наглядеться. И вдруг Серёже показалось, что нарисованный пулемёт будто и в самом деле ударил летучими пулями, застрочил по врагам: «Тра-та-та-та… Тра-та-та-та…» И не сразу понял очарованный Серёжа, что это за окном, во дворе, — тра-та-та-та… — стреляет пулемёт. Однако никакого пулемёта во дворе не было. Это милиционер в чёрной кожанке и с кожаной сумкой на ремешке через плечо завёл мотоцикл, тот самый, жёлтый, с синей полосой. Он поправил на голове жёлтую каску, прыгнул в седло и — трах-та-та-тах… — помчался со двора.

— Дядя Митя к нам в отделение приезжал, — сказал Артём. — Наверное, по важному делу. Он автоинспектор.

Серёжа не раз видел милиционеров на мотоциклах. Но он не знал, что они называются автоинспекторами.

— Знаешь, что?! — воскликнул Артём. — Давай с тобой в автоинспекторов играть!..

Он побежал к тому углу, где разноцветной горой были навалены кубики, и стал расставлять их на полу.

— Это будет улица, — приговаривал Артём. — А вот эти кубики — красный, жёлтый и зелёный — светофоры.

Играть в автоинспекторов оказалось нетрудно. Только вскоре Серёже стало обидно. Ему всё время приходилось быть то шофёром, то самым обыкновенным пешеходом. А хитрый Артём всегда был милиционером-автоинспектором. То и дело догонял он Серёжу на быстром своём мотоцикле и строго ему говорил:

— Надо ваши документы проверить, гражданин. Нарушаете правила движения.

— Почему это я всё время нарушаю, а ты не нарушаешь? — рассердился, наконец, Серёжа. — Я сюда еду, и ты едешь на своём мотоцикле. Мне, выходит, нельзя, а тебе, значит, можно!

— Милиционерам-автоинспекторам везде ездить можно, — сказал Артём. — Они за порядком следят. Чтобы никакой аварии не было. Чтобы какой-нибудь ротозей под колёса не попал. И я, когда вырасту, автоинспектором буду, — добавил он.

— А мотоцикл где возьмёшь? — спросил Серёжа.

— Мне начальник даст — товарищ майор Ковалёв, — сказал Артём. — Он меня обещал обязательно взять на службу в милицию. Но почему же так долго нет мамы? — с беспокойством произнёс Артём. — Надо сходить к майору Ковалёву. Пойдём?

И не дожидаясь согласия Серёжи, Артём схватил его за руку и потащил за собой по коридору.

Они бежали по тому самому коридору, которым вёл Серёжу старшина Столяров. И снова навстречу им попадались милиционеры. И многие, увидев Артёма, приветливо окликали его:

— Здравствуй, товарищ Заместитель!

Ясное дело — Артём был здесь своим человеком. И вполне могло оказаться правдой, что сам начальник милиции майор Ковалёв обещал его взять к себе на службу.

Вдруг Серёжа оступился и чуть не упал. Ах, эти несносные шнурки! Всегда-то они развязываются не вовремя!.. Серёжа торопливо присел на корточки. Он очень спешил, и у него никак не получался узелок из двух скрещенных петелек. А ещё он боялся, как бы Артём не стал над ним смеяться: «Эх ты, и шнурки-то ещё как следует завязывать не умеешь».

Но Артём смеяться не стал. Он тоже присел на корточки и сказал без всякой насмешки:

— Давай помогу.

В это время приоткрылась обитая чёрной клеёнкой дверь, и кто-то проговорил весёлым басом:

— Эге, вот они и помощники!

Дверь распахнулась настежь, и очутился перед Серёжей милиционер высоченного роста — настоящий великан.

— Здравствуйте, хлопцы, — сказал великан, разглаживая усы.

— Здравствуйте, дядя Кондратий, — откликнулся Артём.

И Серёжа тоже сказал:

— Здравствуйте.

— Ко времени вы подоспели, — обрадованно басил великан. — Заходите-ка в Ленинскую комнату да пособите мне Доску почёта на стену повесить.

Ленинская комната была большая и светлая, вся залитая солнцем. Доска почёта стояла прислонённая к стене. На этой огромной красной доске Серёжа увидел много фотографий.

Дядя Кондратий взял молоток, влез на стул и приказал:

— А ну, берите с двух сторон да поднимайте!

Доска оказалась не очень тяжёлой: она была сделана из лёгких деревянных реек, обтянутых красной материей. Серёжа с Артёмом вдвоём запросто её подняли.

Застучал молоток: «Тук-тук-тук, тук-тук-тук…» Вот и гвоздь забит. И ещё один. Вот уже висит доска на стене — крепко и ровно.

— Смотри, Серёжа! — закричал Артём. — Вот он, капитан Морозов, про которого я тебе рассказывал.

Вскинул Серёжа голову и увидел: смотрит на него с фотографии смелый человек с весёлыми глазами. Только в ту ночь, наверно, другими были его глаза. Грозными и суровыми были они, когда гнался он за хулиганами…

Должно быть, Артём знал всех-всех героев-милиционеров, до единого. Он прыгал перед Доской почёта, потому что некоторые карточки висели высоко.

— Это — старший сержант Рыбаков… А вот это — лейтенант Панченко!.. А это — рядовой дядя Костя Лыков…

Вдруг показалось Серёже, будто бы мелькнуло среди фотографий знакомое лицо. Так и есть! Это он! Лейтенант, которого он видел в комнате с деревянной перегородкой!.. Вот и круглая медаль у него на груди.

— А это кто? — спросил он.

— Да это же лейтенант Ерёмин, — ответил Артём с таким видом, словно удивился, как это можно не знать лейтенанта Ерёмина.

— И он тоже герой? — спросил, запинаясь, Серёжа.

— Самый настоящий, — подтвердил милиционер дядя Кондратий. — В горящий дом кинулся, в огонь, в пламя, чтобы ребятишек из огня спасти. Чуть в дыму не задохнулся. Чуть живьём не сгорел. А ребятишек всё же вынес.

Глядел Серёжа на портрет героя, лейтенанта Ерёмина, и с досадой думал, что зря не ответил дежурному офицеру и где живёт, и как его зовут, и что фамилия его Брусничкин. Тогда бы уж они наверняка познакомились. И конечно, вовсе не злой был этот лейтенант. Разве мог бы злой человек кинуться в горящий дом и вынести из огня задыхающихся ребятишек!..

Кабинет начальника милиции майора Ковалёва был в самом конце коридора.

За большим письменным столом сидел широкоплечий человек и что-то быстро писал. Кончив писать, он поднял голову.

— С чем пожаловал, товарищ Лопатин? — спросил Ковалёв.

То, что он не назвал Артёма «Заместителем», очень понравилось Серёже.

— Я… я думал… Мама у вас… — в растерянности пробормотал Артём.

— Три минуты назад вышла, — сообщил майор, взглянув на ручные часы. — Ты бы должен был её встретить в коридоре. — Он взглянул на Серёжу и спросил Артёма: — А ты что же меня не знакомишь со своим товарищем?

Но Серёжа и сам уже выступил вперёд.

— Брусничкин… Сергей…

— Ну, здравствуй, Серёжа, — произнёс майор Ковалёв, выходя из-за стола и протягивая мальчику крепкую большую ладонь. Серёжа положил на неё свою ладошку — он совсем не боялся этого начальника, видно, очень любившего ребят.

Артём подёргал Серёжу за рукав, будто бы хотел сказать: «Идём! Нам нужно торопиться, маму искать». Серёжа едва успел попрощаться с начальником отделения.

Пулей мальчики помчались по коридору. Первым бежал Артём, за ним, не отставая, Серёжа. И так они бежали, пока не очутились в детской комнате. Серёжа влетел следом за Артёмом, да так и остолбенел: посреди комнаты стоял, переминаясь с ноги на ногу, конопатый Петька из третьего подъезда. Рядом с Петькой, по обе стороны, справа и слева, стояли пионеры — мальчик и девочка с красными повязками на рукавах. А за столиком, где лежала нарисованная Артёмом картинка, Серёжа увидел молодую женщину в новенькой, аккуратно сидевшей на ней милицейской форме с двумя звёздочками на погонах. Он сразу же догадался, что эта женщина и есть Екатерина Васильевна, Артёмова мама.

— Как же тебе не стыдно, Петя Трещоткин, — говорила она. — Ребята сажали цветы, копали землю, трудились, старались. А ты кусты поломал, цветы потоптал, изгородь повалил — всё кругом разорил…

— Он бы ещё больше разорил, если бы не подоспели вовремя наши ребята из отряда юных друзей милиции, — сказала девочка.

— Факт, — подтвердил мальчик.

Никогда не слышал Серёжа, что есть на свете ребята — юные друзья милиции. Но это не очень удивило его. Куда больше он удивился, когда Петька, грозный Петька, которого боялись все ребята во дворе, вдруг стал шмыгать носом и заныл:

— Я больше не бу-у-ду-у!..

— Ну ладно, Петя, — сказала Артёмова мама. — Мы твоему слову поверим. — Но только пойди и почини всё, что испортил.

Понуро двинулся Петька прочь. И пионеры с красными повязками шли рядом с ним, по обе стороны.

— Так, значит, ты и есть мальчик в очках, который потерялся? — обернувшись к Серёже, спросила Екатерина Васильевна. — Мне товарищ Столяров про тебя рассказывал.

— А я вовсе не в очках! — смело ответил Серёжа. — И совсем я не потерялся.

И рассказал Серёжа всё по порядку. Как бабушка дома очки забыла. Как пустился он за нею вдогонку. И как испугался, когда увидел, что бабушку ведёт через улицу милиционер.

— Наверно, твою бабушку милиционер просто через дорогу переводил, — засмеялся Артём. — Чтобы она под автомобиль не попала.

Тут распахнулась дверь, и в комнате появилась бабушка. А за нею следом — старшина Столяров и дежурный лейтенант Ерёмин. Бабушка кинулась к Серёже, стала его обнимать. И потом стала благодарить милиционеров и вытирать глаза платочком.

— Ну, вот теперь всё в порядке, — сказал старшина.

Но Екатерина Васильевна, инспектор детской комнаты, покачала головой.

— Нет, — сказала она. — Не всё в порядке. Напрасно вы, бабушка, своего Серёжу милицией пугаете.

Лейтенант Ерёмин нахмурился. А старшина Столяров проговорил с обидой:

— Нехорошо получается. Пусть милицию боятся плохие люди. Те, у кого совесть не чиста. А хорошим и честным людям её бояться нечего.

Бабушка сконфузилась. И пообещала, что никогда Серёжу больше милицией пугать не станет.

Вот и вся история о том, как Серёжа Брусничкин из пятнадцатой квартиры побывал в милиции.

Смело шагает теперь Серёжа мимо того места, где стоит знакомый старшина. И всегда ещё издали кричит ему:

— Здравствуйте, товарищ милиционер!

И постовой прикладывает руку к козырьку форменной фуражки с красным околышем, на котором поблёскивает золотой герб Советской страны.