ЗЕЛЕНАЯ ЗАПИСНАЯ КНИЖКА

По воскресеньям около 11 часов утра, Марсель Лоближуа останавливался на поляне, чтобы понаблюдать за игравшими детьми. Мячик подкатился к нему, и он и игриво толкнул его ногой. И пока детвора продолжала игру, он подумал, как он выглядит перед мамашами, сидящими в тени деревьев на металлических желтых скамейках. Он вообразил, что его принимают за бывшего футболиста-чемпиона, с грустью наблюдающего за подрастающим поколением. Или за известного ученого, запросто гулявшего в Булонском лесу и обдумывающего как приблизить Луну к Земле. А может, за озабоченного банкира, машина которого следовала за ним по пятам…Размышления о том, что его могли принять за одну из этих персон, на какое-то время успокаивала, ибо в 45 лет он был лишь вторым бухгалтером фирмы

«Плош и Дюклоарек. Позументы всех видов». Зарабатывал он мало, жил скудно и ничего не предвещало об изменении ситуации в ближайшем будущем. Он не брал на воскресную прогулку свою жену, дочь и сына по одной простой причине: их присутствие напоминало бы постоянно, что он снабжен ярлычком и определен в отдел неликвидов! Когда он гуляет с семьей, его никто не замечает. Мужчина бок о бок с женой и своими отпрысками теряет в глазах других ореол загадочных возможностей, которые при других обстоятельствах колыхались вокруг него как мерцательные реснички простейших.

Выпятив грудь вперед, он обошел ребятишек и направился в сторону прогуливающихся, светлые силуэты которых отражались в водах небольшого озера. Он собирался перейти аллею для верховой езды, как вдруг заметил в растоптанном песке вещицу прямоугольной формы темно-зеленого цвета. Он подобрал и отряхнул: это была красивая записная книжка с переплетом из зеленой козлиной кожи. Как только он раскрыл ее, сердце заколотилось. Небрежно засунутые крупные банковские ассигнации выглядывали из одного внутреннего отделения. Он их сосчитал. Восемь купюр по 500 франков. Итого 4000 франков. Его жена сказала бы 400.000франков![1] Она все еще не может привыкнуть к денежной реформе.

Марсель Лоближуа беглым взглядом оценил ситуацию вокруг. Ни души рядом. Никто не заметил его действий. Но это не имело ни малейшего значения, ибо завтра он вернет свою находку, лишь бы хозяин не забыл указать свой адрес. Дрожащими пальцами он перелистал книжку. Адрес записан на первой странице: Жан де Биз, бульвар Фош, 50. Телефон: ПАССИ 00–34. Это ничего не меняло, даже если бы адреса не было, он отнес бы ее в комиссариат. Он думал об этом Жане де Бизе, проживающем на бульваре Фоша (все знают, сколько стоит квартплата в этом районе!) и позволяющим себе разбрасывать 4.000 фр. на аллее для верховой езды. Наверно, он засунул книжку в задний карман и, когда седлал коня или во время прогулки, пуговица, закрывающая карман, оторвалась и записная книжка выскользнула на землю. Какой вздор, носить при себе столько денег! Да еще в записной книжке! Это значит, что для Жана де Биза 4.000франков всего лишь пустяк. Возможно, он даже забыл точную сумму, которую запихнул в нее! Может быть, ему жалко лишь записной книжки! Но, похоже, и она не имела большой ценности. Это не ежедневник и не справочник. Почти все страницы чисты, без записи. Иногда то тут, то там встречались бессмысленные фразы, цифры, телефонные номера и маленькие геометрические рисунки. Чем больше Марсель Лоближуа рассуждал о находке, тем больше убеждался, что месье Жан де Биз меньше обрадуется найти свои деньги чем он, оставляя их себе. «Если понадобиться, — говорил он себе, — я отправлю записную книжку почтой, потом, анонимно». Он пощупал купюры, понюхал их сладкий неопределенный запах воска, краски, дорогой бумаги и положил в свой бумажник. Это его согрело и он почувствовал себя хорошо. Данная сумма соответствовала трем месяцам зарплаты. Накануне отпуска! Да, провидение благосклонно к нему, а он начал в нем сомневаться. Редкие укоры совести мешали радости, но он легко оправдывался, что если эти деньги принадлежали бы бедному человеку, (кстати, где это видано, чтобы бедный прогуливался с 4.000 франков в кармане?) он их тут же вернул хозяину. Он был бухгалтером, а бухгалтерия означает честность. Только честность, обусловленная служебным положением, лучше всякого рассуждения защищала его от всех угрызений совести. Тем не менее, он решил быстро покинуть место. Подсознательно, он опасался появления всадника-миллионера, несущегося за ним: «Вы не видели зеленую записную книжку?»- спросил бы он грозным голосом. Что сказать ему в ответ? Каждые двадцать метров месье Марсель Лоближуа оборачивался. Плечо опускалось под тяжестью свинцовой руки, а зад становился мишенью; он успокоился, когда затерялся в шумной толпе у ворот Майо. Все следы заметены, и он может заключить, что 4.000 франков принадлежат ему. Остаток пути месье Лоближуа шел посвистывая. Он и сам не мог определить, сколько страха перед жандармом и раскаяния одновременно было в его взволнованной добродетельной душе?

Марсель Лоближуа жил на шестом этаже большого современного дома на бульваре Бертье, построенного в виде подковы с двенадцатью пронумерованными подъездами, выходящими на жалкий двор. Проходя через металлические ворота, он уже придумал план. Ни в коем случае сейчас нельзя говорить Симоне про свою находку. В течение суток он будет жадно наслаждаться своим секретом. Затем он расскажет историю про лотерейный билет, купленный случайно и который он позабыл проверить, не полагаясь на свою звезду. С предосторожностью, он скажет о выигрыше в 2.000 франков. С большей суммой (если бы он назвал настоящую) его жена и дочь, потеряв головы, могли бы сделать непомерные расходы. Впервые в жизни Марсель Лоближуа, садясь в лифт, чувствовал, что он поднимается не только вверх, но и к успеху.

Семья ждала его к обеду. Лица у всех были обычные, и он обрадовался этому потому, что чувствовал себя особенно. Внезапно он их пожалел, на него нахлынула снисходительность богатых. Его жена Симона, апатичная сероватая блондинка, возившаяся на кухне, была похожа на рагу из говядины, которое она готовила. (Но сердце у нее золотое, сама покорность, и семейный очаг охраняет). Его сын Андре, негодник с бледным лицом и бычьими глазами (в 18 лет в восьмом классе!) развалившись в самом лучшем кресле, смотрел комиксы с такой страстью, с которой молодой Бонапарт проглатывал «Социальный контракт»[2]. Его дочь Жижи, дылда 21 года (моет головы клиентам в салоне красоты) накрывала на стол с недовольной миной, ее громадная светлая шевелюра тряслась на яйцевидном черепе с каждым ее жестом.

Одуряющий аромат салона красоты окружал ее прекрасной и двусмысленной аурой. Когда целуешь ее, то вдыхаешь все запахи салона. Она подставила папе бархатную щеку и спросила:

— Как прошла прогулка?

— Прекрасно, — ответил он, — У меня волчий аппетит!

Инстинктивно он потрогал свой бумажник судорожным жестом сердечника.

— К столу! — закричала Симона из глубины кухни.

Присаживаясь, Марсель Лоближуа думал, что он счастливый глава благополучной семьи и мысль о том, что если ни завтра, так послезавтра он облагодетельствует этот маленький мирок, добавила ему перца в рагу и крепости в одиннадцатиградусное вино, которым он запивал каждый кусок.

* * *

Взрыв радости был таким, каким его предполагал Марсель Лоближуа. Жена посмотрела на него влюбленным взглядом и обласкала «скрытником», он увильнул от вопроса сына, пожелавшего узнать номер лотерейного билета, и отдался ласкам своей дочери, которая сделала матери современную прическу. Жижи постановила, что в связи с появлением средств, категорически отпадает вопрос о проведении июльского отпуска в семейном пансионе, в десяти километрах от Бретонского пляжа, и Лазурный берег становится неизбежной необходимостью. Поддержанная матерью и братом, она ворковала пока Марсель Лоближуа, внешне побежденный, торжествуя втуне, согласился на это сумасшествие. Не отрываясь от стола, они писали в разные гостиницы среднего класса (в тоже время комфортабельные) Канн, Лаванды и Сен-Тропе, чтобы узнать цены. Ответы приходили по почте, снабженные безжалостными цифрами. После изучения проспектов была выбрана маленькая гостиница «Фризели» в Каннах. Приготовления к поездке происходили в атмосфере ликования, женский гардероб нуждался в обновлении, ибо нельзя было ходить в одном и том же на Юге Франции и на Северо-западе. Мужчинам повезло: их купальники годились в любом месте. Даты начала отпусков отца и дочери совпадали, и вся семья села в вечерний поезд 10 июля.

Следующим утром, выйдя на перрон, они почувствовали себя скованными в парижских одеждах. Это была их первая поездка на юг страны. Солнце, тягучий акцент грузчиков, горячая пыль, поднимаемая ветерком, тарахтение мотоциклов, тысячи вилл из папье-маше, скрытые в блеклой зелени; вся эта обстановка выбивает из колеи и очаровывает туристов. Гостиница «Фризели» на маленькой улице за портом была старая, но довольно чистая. Запах чеснока из кухни гулял по всем коридорам. Объявления «Вниманию благородных клиентов» висели даже в туалетах. Комната детей соседствовала с комнатой родителей, и смежная дверь была не заперта. Как только дежурный по этажу покинул их, Симона разобрала чемоданы. Ей не терпелось переодеться в летнюю одежду. Марсель Лоближуа нашел свои шлепанцы, завернутые в газету, и сладострастно надел их. Синие полотняные брюки и рубашка с короткими рукавами придали ему вид средиземноморского рыбака. Ожидая жену и дочь, он сидел на краю кровати и смотрел в окно; стена напротив была голой, пустой, декором являлся только телеграфный столб. Затем он нагнулся и поднял обрывок газеты, в которой лежали его шлепанцы и машинально начал читать. Это был кусок страницы с разными объявлениями. Среди муравейника серых и банальных фраз несколько жирных линий привлекли его внимание: «Нашедшего 22 июня текущего года зеленую записную книжку с 4.000 франков просьба вернуть хозяину по известному ему адресу. Вознаграждение: 10.000 франков». Под воздействием сильного шока Марсель Лоближуа почувствовал, что кровать как будто зашаталась. Он еще раз прочел объявление. Без тени сомнения, Ему предлагают 10.000 франков (1 миллион!), если соизволит вернуть 4.000 франков. Его первой мыслью была благодарность за такое щедрое вознаграждение Прыгнуть в поезд, представиться Жану де Бизу, вернуть ему записную книжку с 4.000 франков и покинуть его с 6.000 франков выгоды — что может быть более заманчивым? Но он спохватился и начал размышлять. Минутку! Может быть это ловушка? Неужели месье Жан де Биз воображает, что обладатель данной находки такой наивный, чтобы вернуть такие деньги в обмен на обещание, серьезность которого ничем не гарантирована? Если он, Марсель Лоближуа, поддастся этому предложению, то найдет в квартире 50 по бульвару Фош не Жана де Биза, а полицейских в гражданском. А эти господа сразу пришьют ему статью: присвоение чужой собственности криминальным способом и посадят за решетку. Воистину, месье Жан де Биз, несмотря на его аристократическое происхождение, был изворотливым человеком. Такие чудаки не заслуживают своего богатства. Если Марсель искал бы оправдания, то они здесь неопровержимо. Он искал дату газеты. От четвертого июля. Уже неделя! Может быть, другие объявления появлялись с тех пор? Он сложил клочок газеты и спрятал в карман. Он так задумался, что сквозь дымку увидел сорокалетнюю туземку с бледной кожей в оранжевых с белым горошком лохмотьях, шаловливо глядевшую на него. Он сделал над собой усилие, чтобы наградить жену комплиментами в связи с ее преображением. Жижи тоже стала полунагой. Что касается Андре, то в шортах, сандалиях и рубашке «поло», он стал моложе на три класса.

Все в новом одеянии направилась по крутому спуску к берегу моря. По пути Марсель Лоближуа купил газету «Франс суар», которую позабыл приобрести вчера и иллюстрированные журналы для дам. Внезапно, в конце улицы появилось синее море, огромное и блестящее. Приблизившись, они увидели кучу разноцветных лоскутков, нагромождение человеческих тел, повторявших линию бухты. Отдыхающие потели плечом к плечу. Надо было взять в аренду два квадратных метра песка, 4 матраса и зонтик. Пока молодежь, в том числе и Симона, бросалась в соленые воды Средиземного моря, Марсель Лоближуа сидя в тени, лихорадочно перелистывал газеты. Во «Франс суар» он нашел то объявление, но на сей раз, Жан де Биз предлагал 13.000франков, а не 10.000 тому, кто вернет его добро. К основному тексту добавилось: «Конфиденциальность гарантирована». Сначала возмутившись, Марсель Лоближуа вдруг потерял свою уверенность. Ему казалось маловероятным, что Жан де Биз настаивал на своем ради потехи. Его интересует записная книжка, а не деньги! Такое поведение можно объяснить, если эта вещь от любимой женщины (мы часто наблюдаем такие деликатные выходки в высшем обществе!) или очень ценные заметки находились на этих страницах. Озаренный Марсель Лоближуа почувствовал, что попал в точку. Сейчас он был уверен, что владеет секретом, ради которого Жан де Биз готов выложить целое состояние. Если бы он смог разгадать его сам, то получил не тысячи франков, а огромное богатство. Дрожь вожделения захватила его. Он достал из кармана записную книжку.

— Ты не собираешься купаться? — спросила Симона, — Вода изумительная.

Она стояла перед ним с прилипшими волосами, с носа капало, с бедер струилась морская вода.

— Нет, — пробормотал он, — Я еще не готов.

Она пожала плечами и ушла дурачиться с детьми. И сразу он открыл книжку и стал листать, сидя спиной к морю. На третьей странице химические формулы заинтриговали его. Но знания в этой области были слишком малы, чтобы сделать какое-либо заключение. С другой стороны, он не хотел привлекать в личное дело чужого. Чем больше он глядел на эти символы, тем сильнее убеждался, что они представляют новый продукт, предназначенный перевернуть мир торговли и индустрии: чудо-лекарство, взрывная смесь, синтетический материал неподдающийся изнашиванию… Склонный к мечтанию от природы, он уже не видел ни пляжа, ни голубого неба, ни купающихся людей, а представлял себе вереницу заводов в пригородах для выпуска «его» изобретения. Он уже миллионер с частной гостиницей в Париже и замком в Турене, с виллой на мысе Антиб, конюшней для скачек, любовницей и кучей бухгалтеров, — прибежали, смеясь, жена с детьми и бросились животами на матрасы, взятые напрокат. Боясь быть в чем-то заподозренным, он спрятал записную книжку и пошел купаться. Но он не оставил свою идею-фикс. Тело плавало в зеленой воде, а мысли в богатствах. После того, как он потратил десять минут на спортивные упражнения, он вернулся на пляж, вытерся полотенцем, оделся и небрежно заявил, что хочет пройтись по городу. Со стороны семьи, жарившей на солнце дряблую кожу с закрытыми глазами, поднялись неубедительные протесты. Его обвиняли, что он не пользуется дарами природы. Марсель обещал быть к скромному обеду в пляжном баре и быстро удалился.

Спустя пять минут он объявился в аптеке. Вызвал фармацевта в белой блузе, с умным лбом и усталым взглядом; они отошли в сторону, и он предъявил ему записную книжку, открытую на 3-ей странице:

— Не могли бы вы мне сказать, чему соответствует данная формула? — прошептал он.

Мужчина приблизил страницу к носу и ответил:

— Ничему.

— Как это, ничему?

— Да, ничему… всего лишь химические символы соединены беспорядочно…Естественно, мы можем узнать некоторые широко известные компоненты,… но какая бессвязность! Вам это врач выписал?

— Нет, нет…

— Это не рецепт, который надо изготовить?

— Ни в коем случае!

— Это уже лучше! — сказал аптекарь смеясь.

Естественно, этот человек осел. Оскорбленный Марсель Лоближуа поблагодарил его и вышел. Безуспешно он обошел все аптеки города. Лаборантка приняла его за плохого шутника и сказала, что ей некогда терять время зря. Он подумал, что раньше любой аптекарь исполнял самые сложные требования. Нынче у этих господ-провизоров из рецептурного отдела осталось одно название. Они продавали свои препараты в банках, как в лавочке для продуктов…! Воистину: спасение утопающих — дело рук самих утопающих.

Марсель Лоближуа вошел в книжный магазин для школьников и приобрел учебник по химии. В лицее он всегда успевал по этому предмету.

Вместо того чтобы вернуться на пляж, он устроился в одном бистро, заказал анисовой и начал изучать учебник. В половине первого Марсель Лоближуа вспомнил, что у него есть семья. Придя на берег, он нашел детей голодными, а жену обеспокоенной: Жижи успела познакомиться с местными ребятами. И каждый раз, когда мать просила ее умерить стрельбу глазами и громкий смех, дочь раздраженно возражала: «Прошу тебя, мама, я взрослая!». Андре ворчал из-за отказа родителей оплатить уроки по водным лыжам. «Просто неприлично в моем возрасте не уметь этого», — говорил он. Эти слова бренчали в ушах Марселя Лоближуа, не трогая его. Он проглотил бутерброд и вновь покинул свой выводок, отговариваясь болью в желудке. Симона заскулила:

— Здешний климат не подходит тебе! Я уверена, что ты был бы более доволен в Бретани!

А он, тем временем, закрывшись в своей комнате гостиницы «Фризели», вновь страстно погружался в науку. Он сравнивал формулы учебника с формулами книжки. Непременно вспоминал законы Лавуазье, Рихтера и Авогадро. Все смешалось в голове; ничего не соображая, он решил, что драгоценный секрет по сути своей не химический. Были и другие странные записи в блокноте! Как, например: «Широта 2°2′3″ юг. Долгота 92°24′17″ запад. „Умоляющая“ Бухта ветров. 37 ступеней. 3п+7л+2. Ха! Ха!». Эти географические указания — легкая мелодия о погоне за сокровищем и Марселя Лоближуа не обманешь!

Он грезил весь вечер. И на следующий день, оставляя жену и детей на пляже, поспешил в городскую библиотеку, чтобы исследовать весь атлас мира. По пути он купил газеты…Ужас! Котировка опять пошла вверх. На этот раз Жан де Биз предлагал 15.000франков. Подстегнутый этим, Марсель Лоближуа бросился на карты, которые были раскрыты перед ним сочувствующим библиотекарем. Южная Америка сразу привлекла его внимание. Он обследовал весь Тихий океан, голубой, чистый и без ряби. По указанной широте и долготе искомая точка находилась где-то на юге Галапагосских островов. Маленький остров, неизвестный географам, без сомнения вулканического происхождения и окруженный морской пеной, с тремя пальмами, родником, тишиной. Название? Умоляющий! Кто его так окрестил? Одинокий морской путешественник, может быть даже Жан де Биз собственной персоной. Сначала нужно найти бухту Ветров. И здесь спуститься на 37 ступеней в подземную галерею. Пройти 3п (три шага направо), 7л (семь шагов налево) и снова два шага. «Ха! Ха!». Вот и сокровище! Холодный пот прошиб спину Марселя Лоближуа. Он так все четко представил, что отрывая глаза от карты, удивился гигантским книжным стеллажам вокруг него вместо бездонного пространства. Вероятно Жан де Биз, испугавшись человека, нашедшего его записную книжку, мог бы организовать экспедицию и опередить его на острове «Умоляющем». Но Марсель Лоближуа прекрасно знал, что не в состоянии собрать необходимые средства для такого предприятия. Да, впрочем, у него не было духа авантюризма, он не умел обращаться с пистолетом, и в редких путешествиях на корабле он страдал морской болезнью. Нет, он не поедет на остров, но даст понять Жану де Бизу, что такой вояж его не пугает, он заставит месье щедро раскошелиться. Достаточно отправить анонимное письмо: «Я все знаю, собираюсь в путь, буду там раньше вас» и сумма вознаграждения, напечатанная в газете, на следующий день увеличится в 4 раза. Конечно, осторожные люди могут предполагать, что это своего рода шантаж. Но Жан де Биз сам флибустьер, а с людьми такого рода, любой человек с твердыми моральными устоями, заранее обречен на поражение. Марсель Лоближуа покинул библиотеку с пылающей головой и отяжелевшими руками. Он увидел себя в зеркале одного игрушечного магазина и был удивлен, обнаружив вместо загорелого лица, которое соответствовало его состоянию души, бледное продолговатое лицо горожанина — редкие волосы, пухлые губы под растрепанными усами и усугублялось все это неумолимым взглядом честного человека. Раздосадованный, он нахмурил брови, чтобы иметь суровый вид. Между тем, глаза непроизвольно фиксировали в витринах огромное количество кукол, игрушечные наборы оружия, кораблики. Его внимание привлекла красная надпись на белом картоне: «Умоляющая — игра, которая захватывает и детей и взрослых». Когда его сердце успокоилось, он вошел в магазин. Услужливая продавщица показала ему коробку, содержащую глобус, кулечки, кости, маленькие кораблики, миниатюрные сундуки, жетоны.

— Это похоже на игру в «гуся», — объяснила она ему, смесь домино и монополии. Допустим, что вы купили остров Умоляющий, самый большой из всех, и у вас на обеих костях выпадут шестерки с первого раза…

Больше он не слушал ее. Его гипотеза тихонько рухнула. Неужели Жан де Биз записал результаты игры со своими отпрысками? А может это лишь пачкотня, чтобы сбивать с толку людей? Потрясенный, Марсель Лоближуа присел на скамейку в сквере на набережной Круазет и принялся перелистывать книжку. Он так внимательно рассматривал каждую страничку, что голова его чуть не лопнула. Имена, адреса, строчки из газет с соответствующими датами…Все эти газеты — странное совпадение — были от прошлого марта месяца. Он решил их заказать в одном журнальном киоске. Затем дотащился до пляжа. Целый день он общался с женой и детьми скупыми банальными словами. Но их радости в южных просторах не было предела, поэтому они не обращали внимания на странное поведение отца. Андре подружился с парнями, играющими в пляжный волейбол. Один молодец с мускулистой грудью, представленный как Патрик Мигрекул, ухаживал за Жижи. Симона болтала с соседями под пляжным зонтиком, среди которых доминировал седой месье с животиком и латиноамериканским акцентом. Эта обстановка давала Марселю Лоближуа ощутимую свободу мысли и действия.

На следующий день котировка записной книжки пошла вверх: 20.000франков по последнему выпуску «Франс суар», Марсель Лоближуа заскрипел зубами, но решил держаться до конца. Затем объявлений в газетах не было три дня. Внезапно котировка резко пошла вниз: 15.000франков. Спустя два дня уже 14.000франков. Неужели это начало краха? Поразмыслив, он заключил, что в записной книжке указаны портящиеся продукты. Но может быть это хитрый маневр, предназначенный держателю книжки, чтобы посеять в нем сомнение. Как узнать? Да! Он имеет дело с непростым противником! В этот же день Симона сообщила своему мужу, что их дочь не ночевала дома. Он слушал ее невнимательно. Он, который считал добродетель Жижи самым чистым бриллиантом семьи, не был тронут, узнав о том, что она ее потеряла в объятиях 50-летнего латиноамериканца. Он даже не понял, почему его жена со слезами на глазах и с подрагивающими плечами, заламывая руки, требовала от него воспользоваться своим отцовским авторитетом:

— Это твой долг, Марсель! Только ты сможешь предотвратить, чтобы наш ребенок не пошел по рукам. Этот мужчина ищет только мимолетного удовлетворения. Он женат. Отец семейства. Дедушка, может быть…!

— Она взрослая, — сказал Марсель с досадой.

— Но не морально, ты прекрасно это знаешь! Поговори с ней! Меня она не слушает, но тебя…тебя…

Он разозлился, сказал, что у него и так много забот и не хватало только заниматься еще и любовными похождениями Жижи, что, кстати, в наше время девушка не сцапает себе мужа, если не покажет, на что она способна в постели; что он за свободную любовь, за освобождение угнетенных народов, за отмену таможенных пошлин и контроля рождаемости и, что если ему будут досаждать похождениями своей дочери, то он сядет на ближайший поезд в Париж. Удивленная этой тирадой, что совсем не соответствовало обычным мыслям мужа, Симона с гневом посмотрела на него и прошептала:

— Ты еще пожалеешь, Марсель, ты пожалеешь…!

Немного позже она обратила его внимание, что сын выкрасил волосы и стал носить шелковые рубашки розового цвета, белые чесучевые брюки и золотой браслет.

— Если это его забавляет! — сказал Марсель Лоближуа, отвернув голову.

— Тебе даже не интересно, кто заплатил за эти эсктравагантные вещи? — закричала Симона.

— Он, наверно!

— На 5 франков, которые ты ему выделяешь в день? Нет, Марсель, ты закрываешь глаза, так как тебе это выгодно! Ну, знай, что…

И она поведала ему о странных связях Андре с господами определенного возраста. Он ей не поверил. Тем не менее, наблюдая за сыном в тот же вечер, он убедился, что нет ничего общего между школьным брюнетом-размазней, которого он знал раньше, и скользким загорелым блондинистым подростком, который нагло выдерживал взгляд отца. Однако инстинкт подсказал ему, что нельзя копать глубже эту тайну, если он хочет сохранить свое личное спокойствие. Обреченный к достижению своей цели, он не мог обращать внимания на незначительные бытовые проблемы. Чтобы идти дальше, ему нужно было освободиться от тяжести семейных неурядиц. Его идея-фикс нынче — это записная книжка. Днем и ночью целые листки кружились у него в голове, подхваченные легким бризом. Он знал наизусть все иероглифы. Но конец разгадки становился все печальнее.

Вознаграждение продолжало падать с интервалом в 500 франков. Это нервировало Марселя Лоближуа. Спустя две недели отпуска его настроение стало столь желчным, что Симона перестала общаться с ним. Тем временем Жижи покинула родителей и переселилась в однокомнатную квартирку, которую, как она говорила, ей оставила подружка; а что касается Андре — он перестал ночевать с родителями, бесплатно занимался водными лыжами и иногда появлялся на пляже, держа нос по ветру и с провоцирующей походкой.

Внезапно Марсель решил, что в Каннах он теряет время, а настоящий след, наверно, в Париже и нужно сократить отпуск на 8 дней. Когда он высказал свое намерение уехать, все запротестовали. Погода прекрасная, вот-вот завязались очень приятные во всех отношениях знакомства…! Его жена и дети приобрели шоколадный цвет, он же сохранил бледный вид и холодный ум. Чтобы объяснить свое решение, он ссылался на финансовые трудности. Фактически у него осталось 2.000франков. Этот аргумент убедил Симону, но дети были непоколебимы. Они сказали, что благодаря новым знакомствам, смогут продолжать свои каникулы, не потратив ни единого су.

Симона для приличия повозмущалась, а Марсель Лоближуа проявил истинное понимание. Молодежь должна идти в ногу со временем и растоптать предрассудки ушедших поколений. По мере того, как Франция будет доверять людям, не достигшим двадцатилетнего возраста, она займет свое потерянное место среди европейского сообщества. Долг родителей — это отказ быть родителями. Марсель Лоближуа утверждал это тем более охотно, что каждый случай уклонения от семейной ответственности становился для него удачной находкой. Чтобы очистить свою совесть, он взял обещание у Жижи следить за братом и часто писать. Дети, удивленные широтой души, расцеловали его, а встревоженная жена посмотрела на него искоса.

* * *

После возвращения в Париж у Марселя Лоближуа оставалось 4 дня отпуска. Он их использовал для изучения разных книг и беготни по городу. Но каждый раз, когда он разгадывал какую-нибудь цифру или имя, все равно топтался на месте. Дата битвы за Трафальгар, добавленная к одному известному ресторану, и за которой следовала марка лосьона для волос, не привела ни к чему. Как можно поверить найти свое богатство в конце перечисления династии королей Капетингов? И этот рецепт русских блинов, неужели в нем скрыт 1 миллион старых франков? Как далеко он находится от этой цифры. Вознаграждение сейчас составляло лишь 5.000франков. Но может быть, котировка опять пойдет вверх? Иногда Марсель Лоближуа чувствовал себя рыбкой, которую опытный рыбак поймал на крючок, затем отпускал леску, подсекал, опять отпускал, подтягивал рывками, чтобы, в конце концов, измотанную особь бросить в садок. Ах! Если бы он смог ускользнуть от крючка! Но наживка уже проглочена.

Много раз он вертелся вокруг дома 50 на бульваре Фош, где жил его мучитель. Новое белое здание с высокими и чистыми окнами, стеклянными дверями, открывающимися автоматически, с мраморным вестибюлем и с консьержем в красивом мундире…! И, несмотря на эту роскошь, Жан де Биз очень цеплялся за книжку, потому что давал объявления в газеты каждые два дня. Тут голова пошла бы кругом у самого опытного бухгалтера!

Когда Марсель Лоближуа вернулся на работу в фирму «Плош и Дюклоарек», коллеги заметили его изнуренный вид. Он опаздывал на работу, ошибался в расчетах, и более ему было не до шуток своих начальников. Машинистки думали, что у него любовная связь, а экспедиторы, что он играет на тотализаторе. А он тем временем думал о страшном Жане де Бизе. Дочь прислала письмо, где сообщила, что не вернется в Париж, ибо собирается в Чили с «месье латиноамериканцем», и он поможет ей «открыть свое дело там». Взволнованная Симона говорила, что она «энергично вмешается», а он возражал, что их дочь имеет все шансы быть счастливой с мужчиной, намного старше ее и, если она вернется разочарованной через несколько лет, то, по крайней мере, отлично попутешествует! Он проявил такое же спокойствие по поводу Андре. Тот в письме заявил отцу, что у него нет тяги к учебе. Дорогому мальчику предлагают место продавца-оформителя у одного антиквара в Монте-Карло. Оплата будет в 2 раза больше, чем у отца, А жилье, питание и стирка за счет хозяина. Обрадованный, он полагал, что родители не будут против принятия этого заманчивого предложения. Несмотря на ропот жены, Марсель Лоближуа ответил своему отпрыску, что он поддерживает его на этом новом поприще.

Однажды, вернувшись домой раньше обычного, он нашел Симону за чаем в гостиной с молодым человеком спортивного телосложения и взглядом младенца. На ней было выходное платье нежно-голубого цвета с вырезом в виде сердечка, ее окружал терпкий запах духов. Улыбаясь, она напомнила мужу, что он знает месье Патрика Мигрекула: они часто виделись на пляже.

— Действительно! Действительно! — сказал Марсель равнодушно.

И вспомнил, что тогда молодой человек ухаживал за Жижи, а тот пятидесятилетний чилиец интересовался Симоной. Может быть, они поменялись воздыхателями? Менялись ведь раньше своими тряпками. Что бы там ни было, присутствие Патрика Мигрекула никак не отразилось на хозяине дома. Самое важное, чтобы жена была довольна и оставила его в покое.

Появились плохие новости: он только что прочитал во «Франс суар» о вознаграждении в 4.000 франков за книжку, значит, как потерянная сумма. А Марсель Лоближуа уже истратил все деньги. Он не сможет вернуть записную книжку с 8 банкнотами по 500 франков, чтобы иметь честь познакомиться с Жаном де Бизом. Ничего не теряя, ему было бы приятно получить разъяснения у этого странного человека, который чуть не довел его до сумасшествия. Внезапно он подумал, что скажет о найденной пустой записной книжке. Но Жана де Биза не проведешь, еще подаст жалобу на него и полиция быстро докажет, что затраты семьи Лоближуа в Каннах были профинансированы подозрительным способом. Несомненно, ему лучше предстать честным гражданином с 4.000 франков, стоит их только занять на несколько часов. Но у кого? Оставив жену и Патрика Мигрекула в гостиной с их флиртом, Марсель Лоближуа вышел на кухню и жадно выпил стакан вина: вдруг его осенило. Он возьмет деньги из кассы «для текущих расходов» на работе и сразу вернет их после свидания с месье Жаном де Бизом. Так как ключи от сейфа у него, а главбух проводит проверку только в конце недели, то никто ничего не заметит. Озаренный этой идеей, он вернулся в гостиную, где его жена и Патрик Мигрекул сидели рядышком на канапе и держались за руки. Их поведение казалось ему таким естественным, что он даже не возражал, когда Симона предложила парню отужинать с ними.

* * *

Камердинер в ливрее впустил Марселя Лоближуа в салон и попросил подождать. Ему показалось, что в этом роскошном жилище живет не человек, а мебель — старинная, выдержанная и изысканная. Похоже, что ей досаждал визит постороннего. Садясь на кончик ягодицы в кресло Людовика XV, обтянутое тонкой тканью, Марсель Лоближуа с почтением рассматривал круглые столики, глубокие кресла, картины на мифологические сюжеты с обнаженными женщинами, тяжелые гобелены и думал, что хозяин таких вещей явно не нуждался в 4.000 франках, которые он ему возвращал. Утром он взял деньги из сейфа и тут же позвонил Жану де Бизу, чтобы договориться о встрече. А сейчас, встревоженный, он в сотый раз повторял себе, что Жан де Биз, честность которого не доказана, может изменить свое обещание и отказать ему в вознаграждении. Как же тогда он вернет деньги, незаконно взятые из сейфа? Не стоит ли удрать сию минуту? Тогда операция закончилась, хоты бы в ничью. Он встал. Но любопытство оказалось сильнее. Между ним и этим человеком существовала причинно-следственная связь, столь точная и столь болезненная, как физическая близость. Дверь снова отворилась, появился камердинер, и Марсель Лоближуа последовал за ним в обширную библиотеку. Тысячи книг плотно стояли на стеллажах как пернатые на жердочках. За длинным гладким внушительным столом без единой бумажки восседал маленький господин средних лет, розовощекий и седовласый. Над зеленым галстуком в белый горошек улыбались его губы. Вся его физиономия выражала китайскую вежливость. С первого взгляда Марсель решил, что перед ним не авантюрист.

— Я прочитал ваше объявление во вчерашней газете, — сказал он, положив записную книжку на стол.

— Только во вчерашней? — спросил Жан де Биз хитро прищурив глаза.

Он открыл книжку и пересчитал купюры, щелкая ими между пальцами. Растерявшись, Марсель Лоближуа решил больше не прикидываться.

— Нет, — сказал он, — Я читал и другие объявления…

— Тогда почему вы явились только сейчас? Если бы вы пришли раньше, то смогли получить больше!

Вместо ответа Лоближуа задал встречный вопрос:

— А вы, месье, почему предлагаете сейчас меньше? Неужели ваша записная книжка уценилась в несколько дней?

— Это вы, месье, упали в цене! — сказал Жан де Биз.

— Не понял!

— Конечно! Ваш поступок имел бы большую моральную ценность, если вы совершили бы его сразу после находки, и по праву, вознаграждение должно быть высокое!

Разговаривая, он придвинул 4.000франков в сторону Марселя Лоближуа. Тот засунул банкноты в карман и покачал головой:

— Я вас не понимаю! Ведь были для вас ценные записи в этой книжке!

— Нет.

— А что означают эти формулы, цифры, имена и фамилии?

— Ничего…Я марал бумагу… все, что приходило мне в голову…Смеха ради…Скажем, если хотите, мне нравилось интриговать возможного обладателя.

Марсель Лоближуа вспомнил бессонные ночи и мысль, что его обвели вокруг пальца, наполнила его отчаянием.

— Быть такого не может, — бормотал он, — я уверен, что вы что-то скрываете от меня! Вы очень сожалели, что потеряли свою записную книжку?

— Я ее не терял! — сказал Жан де Биз.

— Как?

— Я уронил ее нарочно.

Наступила полнейшая тишина. Паркет поплыл под ногами Марселя Лоближуа. Его тело стояло, но душа потеряла равновесие. Чувство негодования душило его, готовый провалиться сквозь пол, он лепетал:

— Нарочно…? Как это нарочно…?

— Да, это очень просто, — сказал Жан де Биз, откидываясь на спинку стула, — перед вами филантроп. Я хочу помочь людям обрести удовольствие от честности. Тогда я упрощаю им задачу, предлагая премию за первый жест доброй воли. Так поступают дрессировщики, когда награждают ломтиками мяса своих питомцев после выступления. И так, время от времени — в принципе 4 раза в год — я кладу записную книжку с деньгами в людном месте и обещаю через прессу вознаграждение тому, кто вернет мне мое добро. Возвращение происходит, когда как: в тот же день, через неделю или как в вашем случае после полутора — двух месяцев. Чтобы ускорить решение, я сначала постепенно увеличиваю, а затем убавляю размер премии. Вы первый, кто не удосужился получить прибыль от этой операции. Но я не сомневаюсь, что для вас тоже наша встреча была благотворной. Предмет возвращается в надежде на существенную компенсацию, затем материальный интерес уходит на второй план и человек, сам не осознавая того, привыкает действовать по зову сердца в любых обстоятельствах…

Пока продолжалась эта слащавая речь, Марсель Лоближуа думал о сорванном отпуске, о своих детях, сбившихся с пути, о жене, которая утешалась с другим! Ничего такого не случилось, если бы он не тратил все свое время на разгадывание книжки, вместо того, чтобы заниматься семьей. И ответственный за эту катастрофу находился здесь перед ним, улыбающийся, довольный собою, набитый деньгами! Редко человек делал столько зла, думая, что творил добро! Дать ему пощечину, плюнуть в лицо, оглушить его пресс-папье. Одержимый страшной ненавистью, Марсель представлял себе, как он давил эту гадину. Вдруг Жан де Биз с благодушным видом сказал ему:

— Во всяком случае, я не хочу, чтобы вы ушли раздосадованным из-за нашей встречи, я прошу принять эту маленькую компенсацию.

Он вручил ему 5 банкнот по 100 франков. Это было лучше, чем ничего. Злость Лоближуа стихла, срезанная на корню.

— Я благодарю вас, — сказал он. И немного подумав, добавил:

— Вы продолжите таким образом сорить деньгами, где ни попадя?

— Ну, да, — ответил Жан де Биз, — результаты очень обнадеживают! Итак, эту записную книжку, которую вы мне вернули, я «опять потеряю» уже завтра.

— И где же? — спросил Лоближуа с ложной непринужденностью.

Жан де Биз погрозил ему пальцем и, не отвечая, препроводил до двери.

* * *

Следующим утром по прибытии на работу, Марсель вернул 4.000 франков в сейф фирмы «Плош и Дюклоарек» не привлекая внимания. Затем, сославшись, что он заболел, покинул работу и пошел покупать себе фальшивую бороду, каучуковый нос и голубые очки. Неузнаваемым, он стоял в 20 метрах от дома месье Жана де Биза и следил за входной дверью. Он проторчал три часа в неопределенности. Наконец, хозяин дома по бульвару Фош, 50 переступил порог. Длинная и черная машина ждала его. Он сел в нее. Мгновение спустя машина плавно тронулась. Марсель Лоближуа, не ожидавший такого поворота событий, прижал локти к телу и на дрожащих ногах побежал вслед. Вскоре машина скрылась и он выдохшийся, остановился. После 10 минут передышки, он возобновил свое движение. До темноты он бродил в Булонском лесу, вперив взгляд в землю и заложив руки за спину. Записная книжка не нашлась.

— Подлец! — бормотал Лоближуа, — Скотина! Где ты ее спрятал?

Он возобновил свои поиски и в последующие дни, обыскивая каждый квадратный метр. Когда мяч подкатывался к нему, он уже не обращал на него никакого внимания.

Плохо выбритый, угрюмый, издавая ругательства, он пугал детей своими бессвязными жестами. Они обзывали его «тряпичником». Жена ушла от него. Спустя некоторое время Лоближуа уволили по статье за необоснованные прогулы. И вместо того, чтобы найти другую работу, он стал получать пособие по безработице. Каждый вечер можно наблюдать, как вдоль аллеи для верховой езды, идет на полусогнутых ногах сутулый человек в лохмотьях, диковатого вида, он разговаривает сам с собой и, время от времени, останавливается, подозрительно озирается вокруг и концом своей трости ворошит кучи опавших листьев.



Загрузка...