Злая мачеха против!

Прощание с Хилсноу

Взяв свой приданный сундук, я выхожу из спальни. Конечно, я могла бы выйти с черного хода, минуя драму на своем пути, но все же — я графиня Соцкая. Хоть только и на бумаге. Я вошла в этот дом через парадный вход, и не буду, как воровка, пробираться обратно через черный.

Поэтому я спускаюсь по лестнице вниз. Там царит почти кромешная тьма. Сил Амелии уже совсем мало, и магический щит не выдерживает натиска Моногана.

Конечно, все это уже не мое дело. Я ухожу от Соцкого. И что с того, если я вдруг и стану вдовой? Все это для меня — не в первый раз. И любви между мной и супругом никогда не было.

Что же до Амелии — защита отца — это ее выбор. Со своей стороны, я сделала все, что могла для девчонки. В плохую или хорошую сторону пошло мое влияние — решать дальнейшей жизни.

И все же я не могу уйти.

— Господин Моноган, — говорю я, — Прошу вас, остановитесь.

Ответа не последовало. Что ж…

— Остановитесь, или я прострелю вам голову, — наставляю я на мужчину свое ружье, — Маг вы или нет, но, полагаю, дырка в голове не улучшит ваши способности. Поэтому остановитесь.

Моноган медлит. Поворачивается в мою сторону.

— У этого мужчины передо мною долг, — звучит его голос из ниоткуда.

— Долг? А кто вы такой, чтобы решать, у кого какие долги? — спрашиваю я, — Вы владеете толикой магии и большими деньгами, но не можете помочь своей жене в болезни. Ровно как и не помогли жене Соцкого. Теперь вы бессильны, и вас это бесит. Вы не бог, а лишь человек. Не вам решать, кто должен жить, а кто-умереть. И не вам забирать силы этого мужчины.

— У этого человека долг…

— Долг…, - вздыхаю я, — Посмотрите на его дочь. Перед ней у него тоже долг. Он не был хорошим отцом, каким должен был. И не оберегал ее, как должен. Но она сейчас стоит между вами. Посмотрите.

Моноган полностью концентрирует свое внимание на мне.

— Зачем вам все это?

Вопрос Моногана интересен. С графом и его судьбой меня связывают вовсе не супружеские узы. И сначала я сама не могу объяснить своего поведения, пока не понимаю одного. Мне просто все надоело. Стоять в стороне от жизни. Заботится лишь о себе. Я винила четвертого в том, что он был тряпкой, тогда как сама мало отличалась от него. Вот уж верно: муж и жена-одна сатана.

Но такая жизнь не ведет ни к чему хорошему. В этом я уже убедилась. Поэтому, будь Соцкий даже проходимцем с улицы, я должна была помочь. Хоть это и не самая моя лучшая затея — угрожать магу ружьем. Но отступать уже поздно.

— А отчего вы так упорно хотите, чтобы я прострелила вам голову? — парирую я на вопрос Моногана.

Неожиданно, тот смеется. И вокруг становится намного светлее.

— Вы удивительная женщина, — говорит маг уже своим голосом, — Вы оплатили свои долги, финансовый долг этого мужчины, а теперь еще спасаете его от смерти!

— Полагаю это значит, что забирать жизненные силы ни у кого вы ни будете? — наконец опускаю я ружье.

— Так точно.

Моноган улыбается. И — это невероятно-от его улыбки все вокруг наполняется солнечным светом.

— В вас есть искра, Эстэлла, не сдавайтесь, — произносит мужчина давно забытую фразу из моего прошлого и исчезает.

Растворяется в воздухе, будто его и не было. Некоторое время вокруг нас царит тишина. Потом я слышу тяжелый вздох Амелии, и через секунду та срывается на плачь. Бедная девочка…

Отец прижимает ее к себе, открывает рот чтобы утешить, или даже попросить прощенья, но не находит слов. Я же беру свой сундук и направляюсь к выходу.

— Эстэлла! Постой! — окликает меня Соцкий, но я даже не оборачиваюсь.

Моя история в Хилсноу закончена.