Змеи в раю

Глава 1Змеи в раю

Я открыла глаза и увидела цветущее дерево. Стояла весна, черемуха цвела крупными душистыми гроздьями. Антти любил спать с открытыми шторами, чтобы видеть ветки деревьев на фоне неба. Постепенно и я привыкла ложиться в постель, не закрывая на ночь занавески.

Антти еще спал, а Эйнштейн нежился и потягивался в солнечном луче в изголовье кровати. Восемь — пришло время вставать и не торопясь собираться на работу.

Я тихонько пробралась на кухню и включила кофеварку. Мой день начинается с чашки кофе, утром я мало что могу, пока не выпью этого бодрящего напитка. Плеснула в лицо пригоршню ледяной воды и босиком выбежала во двор к почтовому ящику за свежей газетой. Трава щекотала ноги, я глубоко вдохнула свежий, напоенный черемухой воздух и осмотрелась — день обещал быть жарким. Идиллию тихого летнего утра нарушал лишь шум машин, доносящийся с Восточной трассы.

Я спокойно позавтракала и просмотрела газету, потом выпустила Эйнштейна прогуляться по берегу. Каждое утро наш кот начинал с променада на природе. Затем натянула брюки и чистую блузку, подкрасила ресницы, слегка мазнула помадой губы, села на велосипед и отправилась на работу. Антти еще не проснулся. Вчера он опять допоздна сидел за своей диссертацией и улегся ко мне под бок, лишь когда за окном стало светать.

Мы жили вместе уже месяц. К счастью, пока нам удавалось избегать серьезных ссор, хотя мои нервы частенько бывали на пределе. Новое жилье, новая работа, необходимость приспосабливаться к кому-то еще, легкое чувство пустоты, возникшее после окончания университета… Более чем достаточно причин для нервного стресса…

Антти я знала давно, много лет назад он был близким другом приятеля моей соседки по студенческому общежитию. Тогда-то я и обратила на него внимание. Потом наши пути разошлись, и снова мы встретились лишь прошлым летом в связи с убийством этого самого друга. А после расследования как-то снова подружились. Роман не входил в наши планы — я была неимоверно занята, заканчивая дипломную работу, Антти писал диссертацию и преподавал математику в университете. Но так получилось, что постепенно мы все дольше и дольше засиживались за ужином в университетском кафе, и все чаще и чаще эти посиделки заканчивались быстрыми и страстными свиданиями на диване в рабочем кабинете Антти.

Благополучно защитив диплом, я приступила к поискам работы. Это оказалось сложнее, чем я предполагала, и постепенно меня начали посещать мысли: не вернуться ли на работу в полицию по временному контракту? Но в этом случае пришлось бы пренебречь собственными амбициями — ведь не для того же я получала диплом юриста!

А потом как-то сразу произошло несколько важных событий. Антти получил грант, благодаря которому мог целый год не ходить на работу и трудиться над своей диссертацией дома. Мне предложили место в маленькой, но довольно известной адвокатской конторе в районе Северная Тапиола, а наследники наконец приняли решение продать квартиру моей тетушки, в которой я спокойно жила последние четыре года.

Идея поселиться вместе родилась спонтанно. Двухкомнатная квартира Антти теперь, когда он безвылазно сидел дома над диссертацией, оказалась слишком тесной. А когда я стала подыскивать новое жилье, в доме Антти начался капитальный ремонт.

— Я совершенно не могу работать в таком шуме, — пожаловался он мне как-то по телефону и добавил: — Мои родители собираются уехать на все лето на дачу, так что я думаю переехать в их квартиру в Тапиоле. А ты когда должна выехать из своей?

— Не позднее начала июня. А что?

— Да я тут подумал… Может, ты переедешь ко мне в Тапиолу на лето? Попробуем пожить вместе, посмотрим, как у нас получится…

— Слушай, такие вопросы по телефону не решаются, — взволнованно ответила я. Совместная жизнь с Антти и привлекала, и пугала одновременно.

Мы проговорили по телефону еще несколько часов, и Антти меня уговорил. Его родители собирались переезжать на дачу в начале мая и планировали вернуться обратно не раньше сентября. Отец Антти весной вышел на пенсию, и они всерьез подумывали о переселении за город. Я не относилась к категории людей, планирующих свою жизнь на многие годы вперед, и дальше начала осени мне не хотелось даже прикидывать. Проблем с арендой не было, и на зарплату юриста можно было легко снять хорошую просторную квартиру.

Я ехала вдоль побережья на север района Тапиола. Около торгового центра мелькнула знакомая фигура. Это был Маке. Он складывал картонные коробки, чтобы их было удобнее выбросить в мусорный бак.

— Привет! Что-то потерял? — Я притормозила у магазина.

— Готовлюсь к летней распродаже. Тебе не нужен новый купальник? На них сейчас хорошие скидки.

— Я не пользуюсь купальниками, поэтому и бесплатно не возьму. Мы вечером увидимся у Хянниненов?

— Да, меня тоже пригласили, хотя я так и не понял, с чего это вдруг, — усмехнулся Маке и закрыл крышку мусорного бака.

Я поехала дальше, вспоминая по дороге нашу первую с ним встречу.

Спустя пару дней после выхода на работу я решила купить багажник для велосипеда и увидела объявление о распродаже в спортивном бутике Маке. В магазине не было других покупателей, и хозяин не торопясь продемонстрировал мне различные модели, подробно описав достоинства каждой из них.

А на следующий вечер мы случайно столкнулись в тренажерном зале. Я разрабатывала мышцы плечевого пояса, а Маке качал бицепсы. Беседа завязалась, после того как я пересела на велотренажер и заметила его рядом. Закончив занятия, я направилась в сауну, а когда вышла, увидела Маке, закрывавшего за собой дверь мужского отделения.

— Теперь неплохо бы по пивку, — заявил он, когда мы поравнялись. — Составишь компанию?

Мой новый знакомый предложил посидеть на летней веранде. Я смотрела, как он шел к барной стойке за пивом, и любовалась накачанными мышцами, обтянутыми бледно-голубыми джинсами и выцветшей фиолетовой футболкой. Забавная стрижка соломенных волос — короткий затылок и длинная, падающая на глаза челка. На лице — мальчишеская улыбка, а в глубине глаз что-то необъяснимо печальное.

— Я тоже так люблю. Сначала спорт, а потом живительный спортивный напиток, — улыбнулась я. — Да, кстати, меня зовут Мария Каллио.

— Знаю. Я прочитал твое имя на кредитке, когда ты расплачивалась в магазине. Я Маркку Руостеенойя, но лучше называй меня просто Маке. Я живу в Хакалехто. Ты местная?

— Месяц назад начала здесь работать в одной адвокатской конторе.

— У Эки Хенттонена? Он говорил, что взял на работу молодого юриста-женщину. Оказывается, речь шла о тебе. Эки в прошлом году помог мне разобраться в одном деле.

На часах было уже девять, но еще ярко светило солнце. Внизу суетились утки, и вдруг один крупный селезень, забив по воде крыльями, взлетел, приглашая остальных за собой. Я с удовольствием пила пиво, кружка быстро пустела.

Маке поднес к губам бокал.

— Юристка, спортсменка, велосипедистка, что еще? — иронично поинтересовался он у меня.

— Бывший полицейский и вечный панк, — в тон ему ответила я. — А ты?

— Я? Да ничего особенного. Продавец в магазине спортивных товаров. Ты здесь живешь?

— Да я даже толком и не знаю, где сейчас живу. Этим летом я обитаю на восточном побережье в доме возможной будущей свекрови. А где буду жить в сентябре — не знаю.

— У будущей свекрови? — разочарованно протянул Маке. — Значит, ты занята. Ну разумеется. — Мой знакомый одним глотком допил пиво, и на мгновение мне показалось, что сейчас он встанет и уйдет. Но поскольку Маке все-таки остался, я сочла своим долгом продолжить разговор.

— Занята — это как-то печально звучит. Я бы сказала, что уже больше года общаюсь с одним и тем же парнем. Для меня это рекорд.

Маке против воли улыбнулся моим словам, хотя, разумеется, не предполагал, что я говорю чистую правду.

— А твой друг не разозлится, когда узнает, что ты пьешь пиво в баре с другим парнем?

— Нет. Я бы ни за что не стала общаться с типом, который готов посадить меня под домашний арест. Даже если бы мы были женаты и у нас имелось пятеро детей, я все равно имела бы право ходить в бар и пить пиво, с кем мне хочется.

— Ну тогда, может, еще пива? — Он поднялся и направился к бару.

— Хорошо, принеси по бутылке, только на этот раз заплачу я.

Он уже отошел от столика и не услышал моих слов, а когда вернулся, отказался брать у меня деньги. Мы продолжали беседовать о велосипедах и тренажерах, когда он вдруг спросил:

— Ты что, и правда раньше работала в полиции?

— Правда. Я окончила школу полиции, пару лет служила в полиции, затем поступила на юридический факультет. И во время учебы тоже иногда там работала, последний раз — прошлым летом.

— Ты не похожа на легавого. Правда, на юриста тоже не очень тянешь. — Маке придирчиво осмотрел мой старый спортивный костюм и взъерошенные рыжие волосы. Курносый нос также не прибавлял серьезности моему образу блюстителя закона и порядка.

— Хотя, наверное, не стоит судить людей по внешнему виду, — продолжил он. — Знаешь, ведь я серьезно поддавал еще прошлой зимой, но теперь не пью больше двух кружек за вечер.

Похоже, он собрался рассказать мне историю своей жизни. Ну что ж, я привыкла выслушивать исповеди. Но Маке лишь молча пил маленькими глотками пиво, задумчиво глядя куда-то вдаль.

Мимо прошел Киммо Хяннинен, приветственно кивнувший нам:

— А, так вы, оказывается, знакомы! — Он быстро сел на велосипед и растворился в сумерках.

— Ты знаешь Киммо? — поинтересовался Маке, крутя в руках пивную кружку.

— Да, немного. Он родом из того же городка, что и я. Правда, раньше я его особо и не замечала, поскольку он на четыре года младше меня. Я больше общалась с его сестрой Санной, которая умерла прошлой весной. А брат Киммо женат на сестре моего друга, с которым я сейчас живу.

Маке отшатнулся от меня, словно получив удар.

— Санна была моей девушкой. А я и есть тот самый парень, который тогда лежал пьяный на берегу, когда она… утонула…

Ну что тут скажешь? Я слышала эту историю много раз. Санна погибла в день своего тридцатилетия, утонула в холодном мартовском море. При вскрытии у нее в крови обнаружили алкоголь и седативные препараты. А пока она тонула, ее друг валялся на берегу вдребезги пьяный. Когда парня обнаружили, он замерз почти насмерть, мало что понимал и совсем ничего не помнил. По официальной версии, Санна решила поплавать, чтобы немного протрезветь, и в итоге пошла на дно. Но Антти, да и многие другие, считали, что она хотела умереть.

— Значит, ты живешь с Антти Саркела, — произнес Маке задумчиво.

— Да. — Я опрокинула в себя остатки пива и вдруг почувствовала, что хочу выпить еще.

— Мне кажется, наша сегодняшняя встреча в баре не случайна. Знаешь, я даже иногда ревновал Санну к Антти. Она так расхваливала его — какой он умный и интересный. — Маке попытался улыбнуться, я тоже постаралась выдавить улыбку.

С той встречи прошло три недели. Я несколько раз встречала Маке в спортивном магазине, перебрасывалась с ним парой фраз в тренажерном зале. Санну мы больше не вспоминали, но тот разговор почему-то не шел из головы. Я поняла, что мне нравится Маке, хотя что-то в нем меня немного пугало.

С местными жителями я познакомилась на удивление быстро. Здесь, как в деревне, все друг друга знали, и мой шеф был хорошим другом семьи Саркела. Иногда мне казалось, что не случайно я получила работу с такой высокой зарплатой, — видимо, здесь не обошлось без отца Антти. Однако размер моего кредита за учебу не позволял долго мучиться угрызениями совести на эту тему.

На улице стояла жара. К концу рабочего дня в голове билась только одна мысль — скорее бы в море. И хотя вода в заливе была, на мой взгляд, весьма сомнительной прозрачности, я все же рискнула поплавать с четверть часа, прежде чем отправилась домой.

Антти сидел на кухне и задумчиво жевал бутерброд.

— О, ты уже успела окунуться! Мне бы тоже не помешало. Во сколько мы должны быть в гостях у Ристо и Мариты?

— В семь. У нас в запасе пара часов. Ты еще планируешь поработать?

— А у тебя есть другие предложения?.. — произнес Антти, притягивая меня к себе. После купания я не стала одеваться и стояла, завернувшись в полотенце. Полотенце соскользнуло на пол… У нас было достаточно времени…

Только после шести мы сообразили, что пора одеваться и собираться в гости. Пока я пыталась охладиться, принимая душ и посыпая себя тальком с запахом розы, Антти давал советы, как мне держаться в гостях. Честно говоря, я ужасно нервничала перед этим приемом.

Вообще-то я совсем не люблю наряжаться. Лучше всего себя чувствую в джинсах, футболках и свободных спортивных толстовках. Но по случаю данного мероприятия мне пришлось купить себе новое платье. Его зеленый цвет в полумраке прихожей казался слишком ярким, само оно чересчур коротким, а вырез — излишне глубоким. Казалось, что из зеркала на меня смотрит звезда телевизионного шоу.

— Ух ты! — с восхищением посмотрел на меня Антти. С его точки зрения, наряд вовсе не казался вызывающим. Сам он надел рубашку с цветочным рисунком, бордовый галстук и парадные черные джинсы. Насколько я помнила, у него не было костюма, кроме того, в котором он ходил на школьный выпускной вечер много лет назад. А мокасины винного цвета я и вовсе видела впервые.

— Купил за три фунта в каком-то бутике в Лондоне, — пояснил он в ответ на мой удивленный взгляд. Ясное дело, сорок шестой размер редко встречается в регулярных коллекциях.

Я покосилась на свои новые туфельки тридцать седьмого размера на семисантиметровых каблуках, в которых чувствовала себя новорожденным теленком. Считается, что женщина ростом сто шестьдесят сантиметров должна ходить как минимум на десятисантиметровых каблуках, но в такой обуви я не могла развить привычную скорость и чувствовала себя крайне неловкой.

Время поджимало, мы решили поехать на велосипедах. Но ехать в платье было очень неудобно. Купленный на распродаже в полиции велосипед мужской модели явно не был предназначен для леди в узком платье и на каблуках. Я окончательно упала духом, когда третья попытка взобраться на велосипед окончилась порванным подолом.

— Садись ко мне на багажник, — предложил Антти.

— Нет, это будет просто смешно, — отказалась я и, окончательно расстроившись, вернулась в дом, надела кроссовки, шорты и заправила внутрь подол узкого трикотажного платья, надеясь, что оно сильно не помнется. Туфли на каблуках я взяла с собой, планируя поменять обувь где-нибудь по дороге.

— Нервничаешь? — спросил Антти, когда я переобувалась в начале улицы, ведущей к дому Хянниненов.

— Да. Терпеть не могу такие показательные выступления.

Мне уже доводилось встречаться с родственниками Антти, но раньше это происходило в более узком кругу и в домашней обстановке. Сейчас же мне предстояли практически официальные смотрины, и я, разумеется, переживала.

— Я еще тебе отомщу, — пообещала я Антти. — Осенью дядя Сета отмечает свое шестидесятилетие.

Хяннинены жили в доме постройки конца восьмидесятых. Дом явно был возведен под влиянием архитектуры южных стран — крашенные в светлый тон кирпичные стены, колонны, небольшие балконы. Хозяйка дома работала учительницей математики и проводила долгий летний отпуск, ухаживая за тщательно спланированным аккуратным садиком. Сейчас среди цветов стояли группы нарядно одетых гостей. Я пожалела, что не глотнула чего-нибудь подбадривающего перед выходом из дома.

Виновник торжества стоял во главе праздничного стола с бокалом шампанского в руке и розой в петлице. Дорогой костюм стального шелка и подобранная в тон галстуку коралловая роза выглядели очень благородно. Я сразу почувствовала себя неуютно в купленном на распродаже наряде. На стоявшей рядом Марите было красивое платье в цветочек, которое придавало некоторую женственность ее костлявой фигуре. Говорили, в период кризиса дела у Ристо, так же как и у работников других инженерных компаний, шли довольно плохо, но внешне это никак не проявлялось.

Мы вручили свой подарок. Это была купленная в антикварном магазине книга конца девятнадцатого века о различных видах охотничьего оружия, за которую Антти отдал совершенно неразумную, на мой взгляд, сумму. Книга была необыкновенно хороша, каждая иллюстрация — просто произведение искусства. И хотя я не любила охоту, все равно с удовольствием пролистала главы, посвященные описанию оружия. Видно, сказывалась специфика моей работы в полиции.

Мы поздравили Ристо, и он не дал нам возможности ускользнуть в толпу, а отправился знакомить с другими гостями.

— Я должен познакомить вас со сливками нашего общества, — произнес он высокопарно и без малейшей иронии. В числе гостей было несколько политиков муниципального уровня, какая-то банковская шишка, известный капельмейстер, мой собственный босс и местный врач-гинеколог, который просканировал меня таким профессиональным взглядом, что я почувствовала себя почти голой.

— Антти, Мария, привет! — Я увидела на дальнем конце лужайки Киммо. На нем был костюм-тройка, который он, казалось, позаимствовал с плеча другого мужчины, постарше, кудрявые волосы стояли, как обычно, дыбом, лицо со следами прыщиков блестело от пота. Ристо и Киммо были родными братьями, но их разделяли пятнадцать лет. После смерти первой жены Хенрик Хяннинен быстро женился вновь. В результате на свет появилась Санна, а спустя несколько лет и Киммо.

— Мария, познакомься, это Арми, моя невеста. — Киммо представил мне свою спутницу, когда мы подошли поближе. Девушка была примерно одного со мной роста, пухленькая, круглое симпатичное личико, румяные щечки, светлые, завитые в парикмахерской локоны. Красивое яркое платье, словно заказанное по дорогому каталогу.

— Арми Мяенпяя, — сказала девушка с приятной улыбкой. У нее были огромные глаза такого ярко-голубого цвета, что на мгновение мне показалось, будто она носит цветные контактные линзы.

Мы обменялись последними новостями, поговорили об изматывающей жаре, поприветствовали вошедших родителей Антти. Я умудрилась быстро опорожнить первый бокал шампанского — судя по этикеткам стоявших на столе бутылок, это был настоящий французский напиток — и теперь украдкой оглядывалась по сторонам в надежде найти еще чего-нибудь, чем можно было бы утолить жажду. Антти беседовал с Киммо о его дипломной работе, так что мне пришлось поддерживать разговор с Арми.

Это было совсем не сложно. Арми болтала без остановки, мне оставалось лишь изредка вставлять междометия в ее монолог.

— Я слышала, ты недавно устроилась в адвокатскую контору Эки Хенттонена. А я работаю в приемной доктора Хельстрема, он частный врач-гинеколог. Я тоже хочу стать врачом-гинекологом. Но позже, сейчас собираюсь сделать паузу в учебе — совсем недавно окончила медицинское училище. Я слышала, ты получила два высших образования — в школе полиции и как юрист. Тебе не понравилось в полиции?

— Да нет, почему же… — Не успела я начать, как Арми снова перебила меня:

— Понимаю, это опасная работа… В адвокатском бюро спокойнее, зарплата наверняка больше да и вообще лучше подходит женщине. Я никогда раньше не встречала женщин-полицейских. Мне есть о чем с тобой поговорить.

Появились родители Антти, а с ними два симпатичных маленьких мальчика. Это были Матти и Микко, любимые внуки Хянниненов, истинный кошмар кота Эйнштейна. С их появлением бедный кот мигом взлетал на самый верх книжного шкафа. Антти рассказывал, что раньше Эйнштейн пытался прятаться под кровать, но затем обнаружил, что тогда враги с визгом начинают окружать его сразу с двух сторон.

— Дядя Антти! Дядя Киммо! Идите скорее сюда! Смотрите, у нас новая приставка — «Нинтендо»! Пойдемте в наш дом!

— Мария, пойдем. Ты еще не видела их новый игровой домик! — смеясь, сказал Антти. Один малыш обхватил его ногу и повис на ней, другой схватил его за руку и потащил к какому-то странному сооружению во дворе. Шалаш.

Я сглотнула. Когда я была маленькой, то всегда мечтала, чтобы у меня был именно такой игровой домик. Но я не могла построить его в одиночку, для этого требовалась помощь взрослых, а мой отец считал, что девочке такое сооружение ни к чему.

— А можно залезть внутрь и посмотреть? — с волнением в голосе спросила я. У мальчишек вытянулись мордашки.

— Девчонкам туда нельзя, — пояснил мне Киммо. — Хотя она же раньше работала в полиции. Ладно, раз ты была полицейским, тебе можно.

— Ты что, правда, работала в полиции? — Микко смерил меня внимательным недоверчивым взглядом — ну прямо как гинеколог Хельстрем. — Полицейские не носят платья.

— Да ладно, посмотри, вон в кино они по-разному одеваются. А пушка у тебя есть? В смысле револьвер. А у папы есть ружья. Но он держит их под замком, — сообщил Матти.

— Раньше у меня было оружие, но сейчас нет.

Несмотря на ответ, они разрешили нам с Антти подняться на верх домика. Антти чуть не оскорбился, когда я усомнилась, выдержит ли второй уровень домика нас двоих.

— Это качественная постройка. Мы с Киммо его вместе строили.

Я с легкостью представила, как они с Киммо с таким же энтузиазмом, как Микко и Матти сейчас, строят детский домик, а Арми стоит рядом и наливает уставшим героям в пластиковые стаканчики сок. Наверное, со временем кому-то придется объяснить малышам, что девочки тоже любят играть в таких домиках. Я сбросила туфли и, несмотря на узкую юбку, умудрилась довольно ловко вскарабкаться по крутой лестнице наверх.

Хотя второй уровень домика находился на высоте всего нескольких метров от уровня лужайки, но с и этой высоты стоявшие на земле люди показались маленькими, будто находились где-то далеко. Особенно забавно было сверху смотреть на мужчин — сразу было видно, у кого какая лысина. У Киммо волосы уже начали редеть, а Ристо искусно скрывал плешь, зачесывая волосы назад. Снизу раздался веселый смех Арми — видимо, Маке сказал что-то смешное.

— Арми. Девушка-Досада. Так ее всегда называла Санна, — пояснил мне маленький Микко, внезапно вынырнув откуда-то.

— Ну да. У нее, кстати, такое плохое зрение, что она ничего не видит без своих линз, — вставил Матти. — Мария, ты знала Санну?

— Мы с ней учились в одной школе.

— Она пила много вина и поэтому умерла, — пояснил Матти. — Зато Санна здорово умела играть в «Нинтендо»!

Мальчики болтали о новых играх «Нинтендо», а я, забившись в уголок на втором этаже игрового домика, сидела там, укрывшись от всего мира, пока не решила, что следует сходить в туалет.

Я уже несколько раз бывала у Хянниненов, поэтому без труда нашла дорогу. Но у заветной двери я оказалась не одна. Вместе со мной в очереди в туалет стояла Арми.

— Какое у тебя красивое платье, — улыбаясь, произнесла она.

— А мне все время кажется, что оно слишком короткое.

— Нет, мини сейчас в моде. К тому же оно тебе очень идет, ведь у тебя такие красивые стройные ноги.

Было довольно странно услышать такой комплимент от женщины, и я постаралась перевести разговор на общие темы о женской одежде:

— Недавно на распродаже я купила такую же короткую кожаную юбку. Только ее надо немного убрать в талии, а у меня нет швейной машинки.

— У меня есть, — воодушевилась Арми. — И иголка, чтобы строчить по коже, тоже есть. Приходи ко мне завтра. Я живу здесь недалеко. На улице Йоусенкаари. Приходи часа в два, заодно поболтаем.

Тут дверь открылась, и из туалета вышел Маке. Когда Арми зашла внутрь, Маке наклонился ко мне и прошептал с улыбкой:

— Похоже, Арми решила с тобой подружиться. А уж если эта Девушка-Досада что-нибудь вбила себе в голову, то своего добьется.

Выйдя из туалета, я не обнаружила ни Антти, ни Киммо. Обошла дом сзади и снова вышла в садик. В тени деревьев за неторопливой беседой сидела группа мужчин старшего возраста: Ристо, отец Антти, мой шеф, давешний гинеколог и ректор школы Мариты. Услышав, что они говорят обо мне, я спряталась в зелени ближайшего куста.

— Да, Эки, повезло тебе! Такая симпатичная девчонка на работу к тебе устроилась вместо этой старой Парвиайнен, — произнес гинеколог. — Небось сейчас больше времени в офисе проводишь, а не дома со своей старухой.

К моему изумлению, шеф только ухмыльнулся на такую реплику.

— Конечно, приятно, когда перед глазами такая симпатичная барышня. Да и тебе грех жаловаться — у тебя вон в приемной Арми сидит, тоже девочка что надо.

— Да уж, у меня на работе женщин точно хватает, — усмехнулся Хельстрем. — Всегда есть кого пощупать.

— Мне кажется, Мария не относится к той категории девушек, кого можно пощупать мимоходом, — сказал отец Антти. — К тому же она заядлая феминистка.

— Зато мышцы рук и ног она накачала как настоящий культурист! — продолжил Хельстрем. — Я предпочитаю более женственных барышень.

— Вы бы даже представить не смогли, какие у меня мышцы на ногах, если бы пару дней назад я не побрила голени! — негодующе воскликнула я, выходя из укрытия. — Остальное можно не стесняясь говорить мне напрямую.

Увидев мое свирепое лицо, мужчины мгновенно замолчали.

— Слушай, Эки, мне казалось, ты пригласил меня на работу в качестве юриста по уголовному праву, да? А щупать можно было кого-нибудь и за меньшую зарплату!

Я еще не очень хорошо успела узнать своего шефа, и не могла предположить, какую реакцию у него вызовет мое выступление. Буквально за секунду я подготовилась услышать, что уволена, но, к моему удивлению, Эки расхохотался и сказал, повернувшись к отцу Антти:

— Похоже, мы с твоим сыном еще наплачемся от этой женщины. Дорогая, ты получила место в моей конторе благодаря диплому и опыту работы. Молодец, что умеешь постоять за себя, размазню в офисе я бы не вынес.

Я усмехнулась и отправилась к столу, на котором появилось множество новых напитков, в том числе дорогих коньяков. Похоже, кризис прошел мимо дома Хянниненов. Я как раз наливала себе добрую порцию коньяка, когда рядом появился Антти.

— Жажда замучила?

Я рассказала ему о том, что мне довелось подслушать в тени деревьев, а он лишь рассмеялся на мои слова.

— На мой взгляд, Эрик Хельстрем придает слишком большое значение тому, что в силу профессии он вдоль и поперек знает всех женщин Тапиолы. И болтает об этом. Моя мать прекратила ходить к нему на прием именно по этой причине. Но его считают очень хорошим врачом, без его помощи Маллу, сестра Арми, не выжила бы.

— А что с ней случилось?

— Выкидыш. Спроси у Арми, только позже: девушка, с которой она сейчас разговаривает, и есть Маллу.

Маллу оказалась темноволосой и худенькой копией своей сестры. Проглотив коньяк, я налила себе еще порцию. Я до смерти устала от гостей, от необходимости постоянно улыбаться незнакомым людям. Мы беседовали с Арми и Маллу о чем-то совершенно незначительном: Арми, как обычно, солировала, остальные поддакивали. Подошли Антти с Киммо, кто-то подлил мне еще коньяку. Я почувствовала, что у меня перед глазами все поплыло. Заиграла музыка; Киммо сказал, что играет местная группа, которую ангажировали для этого вечера.

— Потанцуем? — Откуда-то появился Маке и с ироничным полупоклоном увлек меня танцевать свинг. Мы раскачивались в такт музыке, я чувствовала под рукой твердые мышцы его плеч, его чуть влажные ладони на своей спине. От него сильно пахло одеколоном. Он был идеальным для меня партнером для танцев. С Антти было танцевать сложнее, поскольку он был на тридцать сантиметров выше меня. Мимо нас проплывали другие пары: Киммо с Арми, мой шеф с женой, Антти со своей матерью. Коньяк опустился в ноги, свинг перешел в танго, Маке обнял меня крепче.

Мы проплыли мимо веранды. С фотографии на стене на меня смотрела Санна, устало улыбаясь в неровном свете свечей, горящих в серебряных подсвечниках. Как-то на выпускном вечере половина школьников вдребезги напились в единственном баре города. Кое-кто потом говорил, что на вечере был не только алкоголь. Санна оказалась в числе тех, кто набрался. Я помню, как у нее соскользнул шарик мороженого и прокатился по одежде, оставив ярко-розовую дорожку на снежно-белой блузке. Она сняла ее и осталась в маленьком белом топе, обнажив тонкие руки с желтоватыми от сигарет пальцами и шрамами от лезвий на запястьях. Я слышала об этих шрамах и раньше, но лишь тогда увидела их собственными глазами. Помню, как не могла отвести полный ужаса взгляд от ее рук.

Маке тоже заметил фотографию.

— До сих пор не могу понять, как это они меня пригласили, — прошептал он мне на ухо. — Видимо, все-таки простили.

— Разве ты виноват в том, что Санна погибла? — шепнула я в ответ.

— Если бы я не был настолько пьян, что отключился прямо на берегу, то не позволил бы ей войти в воду, — продолжил Маке.

— Если бы ты не был пьян, Санна тоже осталась бы трезвой. Послушай, Маке, в жизни не бывает сослагательного наклонения.

Мне следовало записать эти слова и сохранить записку до следующего дня.

Оставшееся время прошло довольно весело. Может, благодаря коньяку, а может, трио играло действительно хорошую музыку. Домой мы ушли около половины двенадцатого одновременно с Арми и Киммо. Я слышала, как Арми крикнула мне вслед:

— Приходи завтра в два часа! Мы ушьем тебе юбку и поболтаем. Мне столько надо у тебя спросить!