Змеиный хвост

2.4 Попытка номер четыре

Это была четвертая попытка. И снова абсолютно провальная. Рейн заскрежетал зубами, когда спустя положенный срок получил оповещение в систему своего корабля. Рик его игнорировал, а у Рейна все кости ломило от тоски. В первое время он настолько ненавидел Рика, посмевшего сбежать от него, что придумал сотни вариантов наказания. Но чем ближе он был к своей цели, тем все больше хотел лишь одного — чтобы Рик его принял со всеми этими гнилыми потрохами.

Рейн хотел извиниться, но понимал насколько лживыми будут его слова. Он взял то, что он считал принадлежит ему по праву.

Он не поступил бы иначе. А значит, не заслужил ни прощения, ни понимания от своей истинной пары. Но все равно надеялся, что Рик смягчится.

Не смягчился.

Следом за первым оповещением пришло второе: Нагская Империя собирала совет во главе с атласами — сверхрасой их потомков, чтобы разработать план по борьбе с будущей угрозой. Рейн в эти сказки не верил. Раньше они считали угрозой самих атласов, а теперь что, друзья навек? Но отец возложил на него полномочия, особенно после того, как стало известно, что сын прошел второй этап трансформации и обрел свою истинную пару. Хорошо, что пока никто не требовал от него полного соблюдения традиций, а значит, у него есть около ста циклов, чтобы наладить с Риком хотя бы мирные отношения.

Рейн еще раз открыл оповещение об отказе входящего сигнала и смахнул его в утилизатор данных. Подождут его прилета, сейчас ему важнее найти Рика.

Он уселся в капитанское кресло и ввел координаты. Система сразу же среагировала, дала команду летному экипажу собраться на мостике и запустила двигатели на минимальную мощность. Если бы Рейн не отбыл на их дальнюю колонию на купленном у вархов оцелоте, то сейчас гвардия отца прожигала бы фотонные паруса его яхты, ведь его долг — умереть за трефирский народ. А Рейн хотел умирать только за Рика.

— Незрелый эгоистичный урод, — повторил он одними губами слова из записки Рика, что ему подкинули в доме эс Бунгар. Конечно, он знал, что без княгинь Рик бы не смог все это провернуть, но что толку сейчас это все обмусоливать. Разве его истинный соврал? Разве Рейн не урод? Но кем бы Рик его не считал, а они связаны, и этого не изменить.

— Капитан, мы готовы, — сообщил его старпом Эсте Даст — молодой трефир, который был слугой семье Ерст с самого рождения. Они и выросли вместе, но в отличие от своей семьи Рейн никогда не считал Эсте «живым роботом». Возможно, он бы назвал его другом. При других обстоятельствах. В другой Вселенной.

— Хорошо. Запускайте системы. Нам предстоит долгий перелет, — громко проговорил Рейн. От команды его закрывала полупрозрачная проекционная панель, на которой яркими линиями бежала стрелка навигации. И как только она уткнулась в название «Дальний рубеж № 35670» общий свет в рубке потух, остались гореть лишь приборы управления. Кресла всей команды перетекли в полулежачее положение, а ИскИн Матар принялся отчитывать время до гиперпрыжка.

Рейн смотрел в эту черную мглу и нервно сжимал пальцы. Если Рик ему откажет, то сколько у него останется? Всего около пятиста циклов, сорок из которых он потратит на перелет. Значит останется четыреста шестьдесят циклов жизни, в которой он постарается не сойти с ума от одиночества. Хорошо, что трефиры умирали при потере своей истинной пары. Это было милосердием.

Ави проснулась от легких поглаживаний по своим волосам и сразу в ее поле зрения попала мощная грудь Эрсаха, его подбородок, его тонкие губы. Когда она подняла взгляд выше, то сразу увидела, что супруг тоже разглядывает ее с легкой улыбкой на этих красивых губах.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил он.

Ави улыбнулась в ответ:

— Честно признаться, тело болит и такое ощущение, что меня заживо перемололи.

— Да уж, навряд ли такую формулировку хочется услышать после первой совместной ночи, — с напускной обидой сказал Эрсах. Но взгляд его моментально изменился, став пугающе серьезным: — Кто-то пытался навредить тебе, Ави. Сломать тебе жизнь, потому что я бы мог отменить наш ритуал за твою измену. Как ты уже поняла, я достаточно жесток и плохо умею прощать, поэтому мог натворить дел, если бы застал тебя с другим. У нас возникли серьезные недопонимания в начале нашего знакомства и я бы хотел кое-что с тобой обсудить и прояснить наконец-то причины своего поведения. Давай поступим так, — голос Эрсаха стал мягче, — я схожу за легким завтраком, а ты пока умойся.

Когда Эрсах ушел, Ави глянула на проекционное панно с температурой воздуха и временем, и вздохнула — был уже полдень. Сколько же они спали? Она поднялась с кровати, пошла в ванную умыться, а когда вернулась в спальню, то поняла, что на ней ничего нет. Хотя чего она могла ожидать, учитывая прошлую ночь. И ведь Эрсах не остановился — повторил заходы раз пять, будто дорвавшись до ласки, которой у него давно не было. Ави провела пальцами по распухшим губам от поцелуев и задумалась, что они с Эрсахом действительно нормально ведь и не разговаривали. Толком ничего не обсуждали, а будто выживали рядом друг с другом, делая выводы из сделанных поступков или обращенных напрямую фраз. А что там в головах друг у друга — даже не знали.

Им был срочно нужен задушевный разговор.

А перед разговором Ави решила, что надо бы одеться. Она прошла к стене из полупрозрачного матового стекла — за таким же в ее комнате скрывалась гардеробная. Активировала панель, система поприветствовала ее как сейше Сареффа, а потом позволила открыть двери. За ней действительно скрывалась целая комната, только это оказалась не гардеробная. Плети, хлысты, ремни, какие-то закрытые черные шкатулки — это больше походило на пыточную, но вряд ли Эрсах разместил бы такую комнату в своей спальне.

Послышался мелодичный звук открываемой двери, и в комнату вошел сам хозяин с подносом, да так и замер около защелкнувшейся двери.

Ави, совершенно обнаженная, замерла напротив стены с разными плетками.

— Нам надо поговорить, — сказали они одновременно, и Ави вдруг рассмеялась, наконец сообразив для чего эта тайная комната. Ну она все-таки подозревала, что Эрсах необычный, как наг и как атлас, поэтому шоком для нее эта комната не стала. Наоборот, внутри родился какой-то азарт, а ведь она всегда считала, что такие игры ее совсем не интересуют.

Эрсах сразу же расслабился и поставил поднос на столик, который примостился под навесом на террасе, а потом молча сходил в ванную, принес халат и сам лично укутал в него, поцеловав Ави в шею и крепко прижав к себе спиной.

— Попытку номер «четыре» я не провалил? — спросил он лукаво.

— Ночью была попытка номер «три с половиной», — поправила его Ави и добавила не менее лукаво: — Нет, не провалил. Но попытка номер «четыре» еще впереди.

Уже четвертый раз Финарэль задавала вопрос аттеру Эйгалу, с которым прогуливалась в его саду, но тот не хотел говорить ни про своего советника, а тем более ни про Августу. Именно не хотел — это Фннарэль чувствовала прекрасно, но она не собиралась сдаваться. Когда еще Сошар ее отпустит на такую прогулку?

— Нам пока не сообщили дату брачного ритуала между Ави и аттом Сареффа. Это как-то связано с вашими традициями? — нежным голоском расспрашивала Финарэль.

— Даты еще нет, — ответил Эйгал таким же мягким бархатным голосом. Они бы могли соревноваться в сладости своих интонаций. — Ее по своему желанию назначит сама Августа. Поэтому, пресветлая Финарэль, расскажите мне лучше о ваших детях. Я знаю, что Ларисс очень заинтересовался Эрсах, так как ваш род одарил сам уроборос. Знаете, ламии и у нас рождаются не так часто.

Финарэль оценила хитрый маневр по переводу темы — сама ведь сто раз такое проворачивала. Только вот ее собеседники обычно поддавались манипуляциям, но, конечно, на такое рассчитывать с управителем атласов даже и не стоило.

— Как вы знаете, мы даже не подозревали о таком даре. И до сих пор не можем поверить, что наша тихая Ларисс обладает великим даром. Но я наслышана о том, что атласы ценят такие таланты. А ведь у нашей Августы тоже есть талант, аттер.

От Финарэль не укрылось, каким цепким взглядом одарил ее Эйгал. Управитель явно интересовался Ави, вот только почему?

Финарэль выждала нужную паузу и продолжила:

— Она прекрасная хранительница очага и отличная спутница. Умная, собранная, верная. Я не знаю никого, кто бы мог так быстро брать себя в руки. Вот уж кто никогда не будет капризничать.

В глазах Эйгала загорелся красный огонек, отчего Финарэль поежилась. Раньше она считала нагов опасными созданиями, но оказалось, проблем на ее голову с прилетом атласов стало больше. И впервые она совершенно не могла понять, о чем думает ее собеседник. Нет, в силу большого дипломатического опыта, она хорошо чувствовала невербальные сигналы, но Эйгал был почти как хрусталь — прозрачный, обтекаемый, обманчиво чистый.

— Говорите, что наш Ави не капризная дева? Приятно слышать о таком благоразумии у столь молодого создания. Тогда, пресветлая Финарэль, вам тем более не стоит переживать за судьбу вашей подопечной. Эрсах превыше всего ценит семью. Ради нее он пойдет на все, — улыбка у Эйгала была зловещей. Или Финарэль просто казалось, что высший аттер о чем-то предупреждает ее, а на самом деле в его словах не крылось никакого двойного дна. Если подумать, что плохого в том, что Эрсах так предан своей семье.

Семье... А кто для Эрсаха является семьей?

Финарэль натянуто улыбнулась и наигранно вздохнула:

— Тогда я вверяю нашу Ави в руки его супруга со спокойной душой.

Они уже возвращались к выходу из сада, как в увитой плющом арке появилась Тэрния. Она была запыхавшейся и испуганной. Увидев Эйгала, она на долю секунды замерла, вся подобравшись, словно зверь, а потом поклонилась, следуя канисианскому этикету и проговорила:

— Простите мое вторжение, аттер, но дело срочное. Мне нужно забрать Финарэль. Ее ждет семья.

— Что-то случилось? — повелительно спросил Эйгал.

Тэрния посмотрела тому в глаза, хотя то была вольность, даже для Финарэль.

— Простите, но это касается семьи эс Бунгар.

Финарэль округлила глаза и, чтобы Эйгал не успел среагрировать, быстро затараторила:

— Великий уроборос, конечно, я сейчас же вернусь в наши комнаты. Простите меня, аттер. Тэрния бы никогда не побеспокоила просто так. Пойдем, дорогая. Не будем откладывать.

Она быстро подхватила под руку Терри и почти потащила ее по мощеной дорожке в сторону их гостевого дома, который им выделил в своей резиденции Эйгал.

Когда они ушли на достаточное расстояние, Финарэль не выдержала и заговорила:

— Терри, ты с ума сошла! Смотреть Эйгалу в глаза нельзя! Нельзя, слышишь!

Терри обиженно выдернула руку и ответила:

— Он сам приказал мне. А еще выложить все, как на духу.

— Как приказал? — не поняла Финарэль, остановившись на дорожке. Тэрния же поджала губы и уверенно посмотрела на подругу.

— В моей собственной голове, Финар. Вот тут, — она постучала по виску. — Его голос звучал прямо в моей черепной коробке. И поверь, мне стоило огромных усилий, чтобы не развязать свой язык. Это змеиное отродье, прости меня за мои слова, умеет залезать в голову вскрывая ее, как скорлупу. Сколько он вчера за ужином узнал в наших головах, одно древо знает!

— Что? — выдохнула Финарэль и отшатнулась от Тэрнии. Не от нее, а от осознания того, в какое змеиное логово они попали. Нет, они подозревали, что атласы определенно обладают сильными способностями, как высшая раса. Например, помня о семье Веретеница, более сильным гипнозом. Но до сегодняшнего дня, она считала эти таланты исключительно атрибутом военных. А получается...

— Эйгал читает нас и управляет нами. Вернее, пытается. Терри никому не говори. Нам нужен весь список прибывших на Атлею. Адон всучил нам парочку приближенных семей, как свиту для Ави, но если там есть кто-то ненадежный, то не миновать беды. Поможешь мне предотвратить ее?

— Конечно, Финар, — уверенно ответила Терри. — Когда я отказывала тебе в помощи.

— Нам нужно как-то выяснить реальные возможности аттов и самого аттера. Готовься к секретной работе.

— Хорошо. А теперь давай все-таки дойдем до вашего дома. Пока он еще цел.

Финарэль охнула и махнула рукой подруге, чтобы та не отставала. И гадать не нужно было, что там, ведь сегодня была долгожданная встреча ее детей с вархскими принцами.

Эйгал решил не возвращаться в кабинет, а медленно пошел в тени аллеи к озеру. Он перебирал бусины на своем браслете, пытаясь успокоиться. Да что вообще творится с этими канисианками?! Почему самая обычная из них спокойно проигнорировала его ментальный приказ. Как ее там... Тэрния. Точно. И имя еще такое... колючее. Зато глаза совсем не обычные. Эйгал так и дошел до озера, представляя в голове светлые, с желтыми лучиками радужки, холодные глаза канисианки, которая проявила свою волю под силой его давления.

— Я заставлю тебя подчиниться мне, — по-змеиному прошипел Эйгал, перетекая ногами в змеиный хвост. Он любил плавать в этом озере в своей истинной форме.

Ави сжимала в кулачке ткань халата и разглядывала чаинки в заварнике на столе. Новости ее огорошили.

— Ты считаешь, что кто-то хочет внести смуту среди высших? Но, Эрсах, почему ты не считаешь, что это всего лишь злость на меня лично? Ты же завидный жених...

Эрсах перехватил руку Ави и поднес к губам. После их совместной ночи ему стало физически важно касаться своей сейше.

— Потому что я сам тебя выбрал. И не только по статусу — мои инстинкты продиктовали такое решение, а сознание лишь подтвердило. И я как бы не вел себя в первые дни, демонстрируя свою сволочную натуру, но наша связь не ошибка. И уж тем более не моя прихоть, Ави. Посмотри на меня.

Августа подняла свои солнечно-медовые глаза на супруга и внимательно посмотрела на него. Раньше она не замечала морщинок, белесого шрама у виска, слегка обветренных губ. А еще этого живого огня в красивых глазах. Когда Эрсах был на человеческих ногах, то цвет его радужки становился серым, словно пасмурное зимнее утро. Глаза ее супруга были холодными, льдистыми, но Ави сама видела, как они могут меняться, как способны легко затянуть ее в омут.

Как сейчас.

Зрачки Эрсаха расширились, делая глаза почти черными. Он пожирал Ави глазами, а той становилось трудно дышать.

— Прости, — вдруг сказал Эрсах и отвел взгляд. — Я не рассчитал своей силы.

— Ты гипнотизируешь меня? — удивленно спросила Ави.

— Нет, моя сладкая, это не гипноз, — Эрсах запнулся, — неосознанный гипноз. Ты меня просто очень сильно волнуешь, и моя броня дает трещину — коварный змей вылезает наружу.

Ави засмущалась. Все-таки приятно слышать, что ты можешь волновать собственного супруга до потери контроля.

— Эрсах, но это же опасно! — Внутренний анализ не дал долго наслаждаться властью над атласом. — Вот поэтому ты считаешь, что кто-то целит в вашу верхушку? Вы можете быть уязвимы? Но ты же до этого... хорошо держался... — Ави не нашла более подходящих слов, чтобы описать дьявольский характер супруга, но Эрсах ее понял, и одним рывком пересадил к себе на колени, наслаждаясь такими невинными реакциями смущения и радости.

— Хватило меня на твои три с половиной попытки, — усмехнулся Эрсах и уткнулся в шею Ави, где ее природный нежный аромат яблок был самым интенсивным. Еще она была такой же ароматной внизу, между стройных ножек. И ее лоно источало просто сумасшедшую медовую сладость, но сейчас об этом нельзя вспоминать, иначе они не поговорят.

А поговорить им было крайне важно.

— Ави об этом тебе никто не скажет. И даже в книгах ты не найдешь записей. Но сейчас послушай меня внимательно и запомни каждое слово. Хорошо? — продолжил Эрсах.

Ави кивнула.

— Я сотру часть этого разговора, но в тебе останется след в подсознании. Ты будешь помнить все через свои инстинкты. Такой процесс проходят все супруги высших атласов. И хоть мы с тобой еще не связаны ритуалом моего народа, но события, к сожалению, уже приняли скверный характер, поэтому мы должны опередить злоумышленников. Я пока не знаю кто они, и сколько знают. Кто с ними в сговоре, и какова их реальная цель, но мы с тобой должны защитить друг друга.

Эрсах провел по щеке Ави костяшками пальцев, наслаждаясь бархатистостью ее кожи, и возненавидел еще больше тех, кто захотел причинить страдание его сейше. Как же хорошо, что Мейшу оказался в нужное время с ней. Или это не совпадение?

Эрсах словил внимательный взгляд Ави и начал свое пояснение:

— Ты уже почувствовала, что между нами существует телепатическая связь. Почти все высшие атты, а тем более аттер могут влиять на сознание и подсознание почти любого создания. Это наша эволюционная особенность, наша тайна, и самое страшное наказание. Ничего не дается просто так, Ави. И наша сила при одних ситуациях, является же нашей слабостью при других. Когда мы создаем устойчивый канал с нашими сейше, то и они становятся способны влиять на нас. Поэтому нас с детства учат закрываться. Но за закрытием разума, следует и закрытие чувств. Ты уже почувствовала насколько на Атлее все «дружелюбны и милы», — Эрсах выделил последние слова с издевкой, вкладывая совершенно обратное значение, — но такова наша модель выживания. Открытый разум сродни бомбе.

— Но мы не умеем закрывать сознание. Вы нас читаете? — напряженно спросила Ави.

Эрсах качнул головой и тяжело выдохнул.

— Это уже на подкорке. Привычка, от которой никогда не избавиться. Страшнее другое, Ави. То, что все это тайна, и никто не должен об этом знать.

— Но ведь получается, что моей семьей и моими близкими могут воспользоваться. А что, если меня опоили по приказу кого-то из ваших?

— В этом-то и проблема! Нельзя быть уверенным.

— Вашему аттеру, наверное, живется просто ужасно!

— Эйгал медленно сходит с ума, — грустно сказал Эрсах.

Ави нахмурилась.

— Неужели вы не можете помочь себе?

— Можно помочь только через полноценную связь, но ее устанавливает ребенок. Тогда внешнее воздействие почти невозможно. Только для этого нужно полностью открыть ментальные щиты.

— А вы боитесь... — выдохнула Ави.

— Да, — печаль в голосе Эрсаха разрывала Ави на куски. — Мы никогда не опускаем щитов. Поэтому в моей спальне существует эта комната, чтобы хоть как-то чувствовать связь между супругами.

Ави вдруг накрыла руку Эрсаха, что лежала на ее коленке, и спросила:

— Что случилось с твоей супругой?

— Валерис умерла, не родив ребенка. Отказалась делать аборт, но не смогла выносить его. Наш ребенок ее убил.

Ави проглотила вязкий ком — ей хотелось, чтобы бывшая супруга просто покинула Эрсаха, чтобы в его жизни не было такой трагедии. Но чаще всего судьба бьет до шрамов на сердце.

— Ты любил ее? — прошептала она, сама до конца не веря, что набралась храбрости спросить об этом. Но Ави уже решила для себя, что даже, если Эрсах никогда не полюбит ее, то она сможет сделать это за двоих.

— Валери была сестрой Эйгала. И мы росли вместе. Я знал ее с самого детства, и наше будущее было предопределено. Я всегда заботился о ней, оберегал и ценил за ум. Для моего дома Валерис была идеальным выбором. Но между нами чего-то не хватало... Детали... неидеальной детали, которая подарила бы нам искру. Мы с ней были слишком совершенными. — Эрсах не смотрел на Ави, а уставился на пейзаж. Своими мыслями он был далеко, где-то там, в своем прошлом, где все еще была жива Валерис.

— Наверное, Эйгал меня до сих пор не простил, что не выбрал уход в забвение со своей супругой и ребенком, ведь это красноречивее всего говорило о том, что я полный урод, который не был к ней привязан ментальными цепями. Он никогда не говорил мне об этом, в конце концов, это действительно был добровольный выбор любого атласа, но тот мой шаг определил наши с ним отношения на сегодняшний день.

— Он и тебя подозревает? — ахнула Ави, до конца осознав то, что раскрыл ей Эрсах, но тот лишь горько улыбнулся. Ави не выдержала и обняла его, укладывая его голову себе на плечо. И сколько в таком аду живет Эрсах?!

— Я хочу помочь тебе, — сказала он уверенно. — Что-то же я смогу сделать?

Эрсах хотел прошептать: «Просто люби меня, моя Ави», но не смог, проглотив рвущиеся слова. Он не мог ее читать, как привык со всеми созданиями, что не умели скрывать свое сознание, и оттого малодушно испугался, что ошибается.

Что супруга его не любит.

Поэтому Эрсах сказал то, что посчитал самым правильным:

— Я обучу тебя нескольким ментальным приемам, чтобы никто не смог оказывать на тебя влияние. Это будет самой большой твоей помощью мне. А с тем опоителем я разберусь.

Ави выпустила из своих объятий Эрсаха и попыталась улыбнуться ему, глядя в глаза, но улыбка получилась кривой — все-таки не такого ответа она ждала.

Эрсах все понял и мысленно прошептал:

«Твой супруг — трус, Ави. Прости меня!»

— И Ларисс ты будешь обучать ментальной защите? — поинтересовалась судьбой подруги Ави.

— Ее обучение будет намного тяжелее. Она сформировавшаяся ламия, и ей придется непросто, — пояснил Эрсах. — А твое обучение будет нашим секретом, Ави.

— Но ты же хотел стереть этот разговор? Как тогда мы будем взаимодействовать, Эрсах? Я не хочу, чтобы между нами снова выросла стена, — опечалилась Ави.

— Я не сотру этот разговор полностью. Со мной ты будешь вспоминать, реагируя на определенные слова, а рядом с другими забывать. Так мы убережем себя. И сохраним наши тайны.

— И на какое же слово я буду реагировать? - улыбнулась Ави.

Эрсах задумался, а потом расплылся в ответной улыбке.

— На слово «яблоко», моя медовая.