Знатный квест

Глава двадцать пятая

Вниз чтобы вверх

В этой главе водопад «роялей» отправляет героев на самое дно.

Предоставленные для мужской части посольства покои показались мне — да и Таору тоже — несколько странно оформленными: во всех комнатах господствовали интерьеры оборотней — то есть в изобилии имелись ковры, оружие и батальные полотна, но в цветах и «как бы» манере тёмных — все предметы интерьера — даже картины! — были в тёмно- или густо-фиолетовых тонах, почти лишённые украшений и вроде бы тяготеющие к минимализму.

Добравшись же до примыкающей к отведённой мне спальне ванной комнаты, я натурально обомлел и застыл, воскликнув про себя: «Мамма миа! Писсуаро аурале! В смысле — охренеть не встать — золотой унитаз!» Оглянувшись вокруг, убедился, что драгоценного металла на оформление пошло прямо варварски много — сквозь него едва проглядывал белый полированный мрамор.

«Н-да, — думал я, забираясь в иззолоченную ванную. — Даже как-то неловко во всём этом пафосе просто мыться. И это только гостевые покои, а что же у принцев и самих Вождей? Вообще всё из золота? Или это такой приём, показывающий достаток хозяев? Ну разве что…»

Так и не придя ни к какому выводу, я споро привёл себя в порядок, подивившись ароматам местных мыла и шампуня: будто всё духовитое разнотравье весенней степи разом раскрылось в ванной. Завершив омовение и подсушив волосы, я вышел в спальню, автоматически заплетая косу. После в принесённых слугами тюках и сундуках отыскал парадный камзол, в который и облачился поверх свежей туники, завершив образ парой чёрных штанов и парой чёрных же сапог на низком каблуке.

Выйдя в один из анфилады общих залов посольских покоев, я огляделся и понял, что оказался самым быстрым из всей делегации: вокруг не было ни души. Присев на небольшой мягкий пуф из чёрного дерева с тёмным бархатным сидением, задумался: «Интересно, сколько у нас займут поиски хоть какой-то информации о том, кто и как “мир сей хранит от богов”. И есть ли вообще она, информация эта, у оборотней? А то как-то очень не хочется уезжать отсюда в полную неизвестность…»

Погоняв по своему сознанию «сомневательные» мысли, я всё же не решился вновь обратиться к Таору: полудемон наверняка устал от моих попыток основательно перепроверить его память на предмет хоть каких-то зацепок — на привалах мы и так домедитировались до самых первых книг, прочитанных полуэльфом.

Из-за грани раздаётся затихающий перестук, после чего мастер что-то шепчет персонально Константину.

Не прошло и пяти минут моего одиночества, как дверь, соседствующая с «моей», распахнулась будто от сильного толчка, и в общий зал вышел явно взволнованный Энн: был он лишь в тунике и штанах, а в левой руке держал камень связи. Резко подойдя ко мне, брат сказал достаточно тихо:

— Отец только что написал, воспользовавшись экстренным сигналом. Вкратце — блокировочный купол стал едва справляться, а Алуринель впала в бессознательное состояние. По прогнозам у нас около трёх дней.

— О-о-ой… — протянул я, изо всех сил подавляя желание вскочить и начать что-то делать.

Усмирив свою природу парой глубоких вдохов, обратился к тёмному принцу:

— Что ж, Энн, будь добр, передай мне связь-камень, а сам, покуда я вникаю, оденься подобающе.

— А? Ой! Ну да, точно, — пробормотал венценосный тёмный с отчётливыми интонациями Кости и ретировался.

Я же углубился в сухую и деловитую депешу Владыки, лишившую и принца, и меня спокойствия. И было отчего: вместо трёх с половиной полных лун у нас осталось всего три дня. Да и то — по прогнозам! А уж как оно на самом деле повернётся — никто и предположить не может.

Дочитав послание и обогатившись скупыми, но тревожащими подробностями, я задал себе парочку вопросов: «Неужели богиня та набралась энергий нужных, что так усилила натиск? И кого бы нам прям сейчас начать трясти на информацию?»

Встав и сделав несколько шагов по комнате, я пресёк риторический поток в своём сознании и сформулировал первое разумное руководство к действию: «Так, прежде всего стоит найти Эну и сообщить о внезапном переносе дедлайна. То-то она “обрадуется” отсрочке помолвки! А может, и нет — спасение мира поважнее же будет!»

Ободренный, я решительно пересёк общие комнаты посольских покоев, по памяти добрался до «половинчатого» зала и обратился к юной салхини, что скромно стояла подле входа на женскую половину дворца:

— О Дитя Ветра, будь любезна передать Её Высочеству Эне, что возникло безотлагательное дело, требующее личного её участия.

— Всенепременно, о уважаемый Таор, — с поклоном промолвила оборотница и, не мешкая, исчезла за дверью.

«Охо-хо, — сетовал я, ошиваясь в одиночестве, — чего ж я сам сюда попёрся? Знал же, что на женскую половину мне хода нет — традиции такие у оборотней, понимаешь ли! Так чего мальчишку какого не послал, а? С принцем бы пока пообщался… Так нет же! Стой теперь, Сандр, тут, жди».

Ожидание моё, правда, не продлилось особо долго: меньше чем через пять минут служанка вернулась и с непременным поклоном сказала:

— О уважаемый Таор, Её Высочество Эна и мудрейшая Халиун-эрхэм-ээж сообщают, что навестят Вас буквально через треть часа.

— Благодарю тебя, о Дитя Ветра, — автоматически ответил я на языке Вольной степи, милостиво наклонив голову.

«А кто такая Халиун-эрхэм-прости-Тьма-ээж?! — думал я, возвращаясь. — Что за знатная дама взяла в оборот принцессу? Вариантов ровно два: или сестра Бургаса и Яст-Мелхия, или их мать. Третьего не дано — не мог больше никто так запросто к Эне вломиться, да ещё и потом вместе с ней передавать послания. А уж если она и впрямь “мудрейшая”, то наверняка нам поможет!»

Зайдя в первый общий зал гостевых комнат, я обнаружил брата и мастера Ётта, склонившихся над небольшим столиком. Подойдя поближе, увидел знакомый иглоподобный кристалл маяка для телепорта, коий два тёмных мастера заряжали, опустошая один из личных накопителей принца.

«Молоток брат! — обрадовался я. — Вот уж действительно отличное решение: мало ли куда нас занесёт и что там может произойти, а мы — хоба! — и с козырем в рукаве! Главное, чтоб судьба не решила сыграть с нами в кости вместо карт… — поумерил я свои восторги. — Ну да ладно, как там было? Поживём — увидим, доживём — узнаем, выживем — учтём».

«Выживем, коллега, — оптимистично откликнулся вдруг Таор с отчётливой интонацией предвкушения. — Обязательно выживем. Мне странно это констатировать, но у меня имеется ничем не подтверждённое ощущение, что всё закончится наилучшим образом!»

«О, коллега, так у Вас пробудилась интуиция?» — спросил я полудемона.

«Похоже на то…» — ответил он.

«Так верьте ей, — поддержал я полуэльфа. — Вы же не просто тёмный эльф, живущий логикой и расчётом, но и демон огня, чья суть совсем иная. Быть может, дар пророчеств дремлет в Вас?»

«Ох, вряд ли, — с лёгким сомнением протянул Таор. — Прозревать будущее — то женская стезя. Читал я о Салхи-Сонсоод, Ветер Слышащих, оборотницах, что оставляли предсказанья. Но редкий дар сей средь Хуух-Дууд Салхинов не встречается уже давно, с тех самых пор, как стали они вести оседлый образ жизни».

«Печально… — отозвался я. — Такая б дама нам сейчас не помешала…»

Проведя некоторое время в этом мысленном диалоге, я дождался, когда Энн на пару с Ёттом завершат магические манипуляции, и сообщил Его Высочеству о скором появлении Эны и некой «мудрейшей Халиун-эрхэм-ээж». На что тёмный принц мне сказал:

— О брат мой Таор, порой меня поражает твоя невнимательность! Мы же вместе изучали традиции и обычаи Хуух-Дууд Салхинов! И «эрхэм-ээж» является официальным титулом супруги Вождей, ставшей матерью.

— А, то есть можно просто напрямую перевести! — догадался я. — Благодарю тебя брат мой Энн! Что-то из-за внезапных событий у меня способность ясно мыслить сбоит.

Стоило мне договорить, как во входную дверь покоев стукнули, Его Высочество промолвил: «Да», створки распахнулись и в первый зал прошествовали — иначе и не скажешь — две монаршие особы. Её Высочество Эна в нежно-лавандовом дэгэле и буквально аметистовом кушаке смотрелась несколько непривычно и достаточно экзотично, тогда как статная дама в жемчужно-белом халате с изящнейшей золотой отделкой являла собой образец спокойной гармонии.

Стоило принцессе и супруге Вождей достичь середины зала, как все присутствующие поклонились — каждый по-своему: мастер Ётт склонился ниже всех, я — градусов на двадцать, а Энн и вовсе на десять, но умудрился проделать это с явственным уважением. Он же и заговорил первым, дипломатично использовав язык Вольной степи:

— Рад видеть Вас, о мудрейшая Халиун-эрхэм-ээж!

— Рада видеть тебя, мастер Энн, достойнейшей сын Владыки Подземья и Тени Великих гор, — глубоким и мягким голосом ответила царственная оборотница на тёмном наречии. — Рада видеть и вас, Дети Тьмы из Древнейшего Дома, — двумя лёгкими наклонениями венценосной головы поприветствовала меня и Ётта супруга Вождей.

— Сестра моя Эна, — взял слово тёмный принц, — прости, что оторвал тебя от беседы и выбора нарядов, но мне вот только что написал отец наш: богиня та пошла вразнос, и без сознанья Алуринель, и саркофаг трещит по швам. Итог — у нас осталось суток трое.

— О брат мой Энн, — ответила Эна, быстро совладавшая с охватившим её изумлением, — и мне есть что рассказать: явился призрак мне и сообщил, что я и братья мои Хранительницу Мира обнаружат на вершине Хойд-Оргил.

Я стоял ошеломлённый и думал: «Экать всё хорошо складывается! Просто чудесно! Три дня, чтоб добраться до некоего Северного Пика, если я правильно понимаю… А ничё, что мы офигеть насколько южнее Великих Гор вообще?!»

Повисла небольшая пауза, которую прервала Халиун, спросившая с едва заметным удивлением:

— О Дети Тьмы, ужели вы не слышали легенду? — и, поняв по нашим лицам ответ, проложила: — Поскольку времени всё меньше, и скоро остывать начнёт обед, я сокращу рассказ: к Хойд-Оргилу путь непрост, но очень близок — в средине ночи полнолунья на самом дне Тов-Нуур открываются врата к вершине Северного Пика. Но есть условие одно: портал пропустит лишь троих детей от матери одной, вошедших сразу, и никак иначе. Сказанье то, по правде, и у нас почти что предано забвенью — какая мать захочет потерять детей всех разом, ведь с той мифической горы не вернулся ни один Хуух-Дууд Салхин. Однако я уверена, что вы способны на возврат в лучах великой славы!

«Да что же это такое? — думал я, переваривая ещё кусок информации. — Меня сегодня решили доконать эмоциональными качелями? Где это вообще видано — чтоб оказаться в горах, надо поглубже нырнуть?! Да ещё и непременно втроём, будучи родственниками по матери… Странное оно тут всё… Но хорошее — полнолуние как раз сегодня, и мы с Эной и Энном проходим по условию, прописанному — вроде как — исключительно для оборотней».

Меж тем первым после рассказа пришёл в себя Его Высочество и двинул отличную благодарственную речь, выслушав которую, мать сынов Вождей сказала:

— Благодарю за столь тёплые слова, Ваше Высочество мастер Энн. Теперь же, — продолжила она после мимолётной паузы, — я, как хозяйка, призываю вас последовать за стол: ведь гость не должен быть голодным — то непреложный постулат.

Закончив на столь решительной ноте, мудрейшая Халиун степенно развернулась и неторопливо направилась к двери, чьи створки распахнулись при её приближении будто сами собой. Мы все переглянулись и отправились за ней, причём как-то совершенно незаметно к нам присоединились мастера Ёдд и Ушш.

Спокойно ступая вслед за царственной салхини и тёмными близнецами, я размышлял: «А недурно всё складывается! Сейчас как накушаемся, а позже ночью на чём-нибудь доберёмся до середины озера и нырнём в глубокие, тёмные воды. Хм-м, интересно, а Энн уже думает над модификацией щита, чтоб мы не промокли? Эдакий батискаф наверняка можно будет сделать».

Зайдя в столовую внушительных размеров и взглянув на круглый низкий стол, я осознал, что в будущем погружении нам точно не потребуется утяжеление: разнообразных блюд было просто неимоверно много, и едва треть из них была мне знакома. Но внимание моё недолго задержалось на ломящемся от яств столе: при нашем появлении из-за него встали пятеро салхинов, один другого богаче одетые. И если с близнецами-принцами и Тарвага-боготуром мы все уже виделись не так давно, то Вожди Клана Золотой Кошмы — Зараа и Шишуухей — предстали перед нами впервые. То были воистину монарших статей Хуух-Дууд Салхины, всем своим обликом и предельно похожими чертами властных лиц внушающие уважение. Как и все остальные оборотни-близнецы, Вожди разнились: Шишуухей был дюж и говорил глубоким басом, а поджарый Зараа изъяснялся драматическим тенором.

Приветственные речи не заняли совсем уж много времени, и вскоре все расселись по старшинству вокруг дастархана. Далее обед пошёл своим чередом, разумные неспешно насыщались, и лишь Халиун тишайшим шёпотом рассказывала чутко прислушивающимся мужьям и сыновьям свежайшие новости. Все четверо монарших особ держали марку и лица, ничем не выдавая удивления, разве что Шишуухей и Бургас рьяно налегали на буузы, которые, к слову, были диво как хороши.

По завершении трапезы, когда все уже перешли исключительно на странноватый, но невероятно вкусный местный чай, с места поднялись Вожди и, вторя друг другу, изрекли:

— О почтеннейшие и уважаемы Дети Тьмы из Древнейших и Древних Домов! Мы счастливы были с вами трапезу разделить.

— Благодарим вас, о великие Вожди Клана Золотой Кошмы! — хором отозвались все тёмные.

— Теперь же о делах, — взял слово Зараа. — Супруга наша поведала о череде диковинных событий.

— Её решенья, — забасил вслед Шишуухей, — поддержим мы всецело, и вам, о дети Эрра Первого, Владыки Тени Гор Великих и всего Подземья, окажем мы содействие всемерно.

— К одиннадцатому часу пополудни готово будет судно, что вас доставит к месту назначенья, — продолжил тенор. — Сопроводят вас в плаванье Бургас и Яст-Мелхий.

«А прав был Таор, — думал я, пока полудемон витийствовал, в свою очередь выражая Вождям благодарности. — Теперь и меня посещают более чем благоприятные предчувствия! Тем более из всех забот осталось лишь маготворчество».

В посольские покои я вернулся изрядно отяжелевшим после обильной и жирной пищи и понял, что никакого конструктивного диалога с Энном прямо сейчас не получится: глаза закрывались сами собой. Добравшись до «своей» спальни, прилёг буквально на полчасика, но продрых беспробудно, как оказалось, все четыре.

После сна освежившись среди золотого пафоса, всё ещё поражающего меня, я оделся по-походному и вышел в общие залы, где, к своему удивлению, учуял аромат ко: уже вовсю бодрствующий брат попивал его, сидя за одним из столиков и переписываясь по связь-камню. Вид Его Высочество имел серьёзный и сосредоточенный. Молча налив себе ароматного чернейшего напитка в несколько непривычную для этих целей пиалу, я присел на пуф и стал наслаждаться возрастающей бодростью и приятным нетерпением, охватывающим и меня, и Таора.

Пяток минут спустя тёмный принц закончил переписку и воззрился на меня. Я тут же обратился к нему:

— О брат мой, покуда время есть, давай же обратим умы свои на сложные плетенья чар, что нам нырнуть позволят безопасно, — тут я заметил поднимающуюся бровь венценосного тёмного и понял, что заговорил на наречии Вольной Степи, да ещё и копируя слог мудрейшей Халиун. — Кх-м, прости, — вернулся я на язык Подземья. — Короче, я уверен, что, пользуясь твоим подходом, мы сможем купол-блокиратор приспособить для глубоководного погружения.

— Да, это так, о брат мой, — подтвердил Энн. — Скоро подойдёт Эна, мы всё обсудим и спроектируем. И, да, — добавил он после небольшой паузы, — отцу нашему можешь сегодня не писать: я сам изложил ему всё произошедшее максимально подробно.

— Благодарю, Энн, — с кивком ответил я. — Принесу пергаменты и стилосы.

Возвратясь с необходимым после пары минут поисков в своих тюках и сундучках, обнаружил уже пришедшую Эну, вернувшуюся к привычным одеждам тёмных. Увидев меня, сестра тут же сказала:

— О брат мой Таор, знай, что сегодня я ни под каким предлогом не буду оформлять наши идеи в академическом виде!

— Конечно-конечно, — поспешил согласиться я. — Даже и в мыслях такого не было!

На что тёмная принцесса ничего не ответила, лишь посмотрела на меня с подозрительным прищуром, а я подумал: «Вот же сейчас самой Эне наверняка “весело” — ехала на помолвку-обручение, а приходится мир спасать “вот прям ща”… Эх, ладно, выключаем эмоции, включаем логику».

А затем мы разложили перед собой листы и пустились в теоретизирования и проектирование купола-батискафа, который как-то сам собой быстро обрёл имя собственное — конечно же «Немо».

Из-за грани раздаётся повторяющийся перестук и возгласы: «Шестнадцать!.. Пятнадцать!.. Двадцать!»

Умы скрипом своим вторили стилосам, пергаменты покрывались вязями и летящими пояснениями, в воздухе то и дело визуализировались фрагменты плетений и их сопряжений, слышались дружеские подколки и шутки из разряда: «А не долбанёт?.. Да не должно!» И таким вот образом всего за каких-то три часа мы втроём — на самом деле вшестером — создали сложную вязь водонепроницаемого купола, миниатюрный вариант которого даже протестировали.

Когда наша довольная компания, окончательно отшлифовав мельчайшие детали магического батискафа, молча допивала очередной кувшин ко, в двери несколько дробно и замысловато постучали. После ответного «Да» от тёмного принца створки распахнулись, и вошли Яст-Мелхий и Бургас. Одарив нас синхронными уважительными кивками, они заговорили дуэтом:

— О Дети Тьмы из Древнейшего Дома, приготовленья все завершены, и мы рады будем вас доставить к средине Тов-Нуур.

— Благодарим мы вас, о сыновья Вождей из Клана Золотой Кошмы, — ответил им Энн. — Потребны нам лишь парочка минут для завершенья сборов.

— Да будет так, — вновь кивнули оборотни.

Поднявшись ещё при появлении монарших близнецов, мы с братом тут же отправились в наши спальни. Сборы действительно на заняли много времени, ведь самое необходимое для пешего путешествия — а на пантерах мы проедемся лишь до лодки — было упаковано загодя.

Взвалив на плечи объёмный рюкзак и подтянув лямки, я тут же осознал, что, пожалуй, подтупливаю — есть же слуги. Так и вышло — в общем зале дожидались молчаливые салхины-служители, подхватившие поклажу и проследовавшие за нами до самого двора Юрты Вождей, где и погрузили рюкзаки на осёдланных кошек.

Тепло попрощавшись с Вождями и их супругой, вышедшими проводить нас, мы и близнецы-оборотни вскочили в сёдла и пустили скакунов шагом, спускаясь с холма к центру набережной.

Я ехал и думал: «Вот оно — бремя высокого статуса! Тут пешком минут десять, ну пятнадцать — это если по сторонам глазеть, благо есть на что — последняя летняя ночь отмечается с размахом! Но нет, садись на коня — а в нашем случае на пантеру — и держи марку, фасон и прочие атрибуты власти».

Процессия наша, проезжавшая через самый центр города, охваченный праздником, не оставалась незамеченной: Бургаса и Яст-Мелхия — а порой и нас, тёмных — многие приветствовали и желали щедрой осени. Феерия огней и красок, круговорот веселящихся разумных и общая атмосфера всенародного гулянья — всё это слегка погасило поднимающуюся нервозность: ведь вскоре нашей троице предстояло в прямом смысле этого слова погрузиться в неизвестность.

Небольшое время спустя мы подъехали к самому нижнему ярусу набережной, куда были сброшены сходни от небольшого судна с одной мачтой и косым парусом.

Спешившись и хмыкнув про себя: «Эх, ноблес оближ, понимаешь!», я подхватил рюкзак уже самостоятельно, сдал поводья Мрры стоящему недалече очередному служителю в цветах Клана Золотой Кошмы и последним взошёл на борт. Втянув сходни за собой, я поспешил усесться на кормовой банке.

Из-за грани слышится затихающий перестук.

При наличии двух магов Ветра плавание прошло легко и гладко — никого даже не укачало. Яст-Мелхий и Бургас столь виртуозно управляли завью — так они назвали судно, что лодка буквально стелилась над слегка волнистой гладью внушительных размеров озера, резво неся нас поперёк лунной дорожки, загадочно бликующей средь мириад отражённых звёзд. Расстилающийся вокруг пейзаж был достоин самых превосходных эпитетов и метафор, говорящих о драгоценных искрах и чернейшем бархате, окутывающим со всех сторон. Однако внимание и моё, и Таора было поглощено не окружающими красотами, но повторением деталей предстоящего весьма сложного плетения, да и на звёзды я успел налюбоваться прежде.

Пройдя не меньше трёх лиг, братья-оборотни замедлили парусник, а после и вовсе мягко его затормозили в, надо полагать, середине Тов-Нуур. Судя по положению луны, до полуночи оставалось едва ли больше получаса.

Прощания не заняли много времени, и, по словам монарших салхинов, стало абсолютно ясно, что они совершенно уверены в нашем скором возвращении.

Встав втроём у левого борта, я, брат и сестра переглянулись и начали наше колдовство. Вновь уже привычно защёлкал и загрохотал Энн, ему вторила звучным шипением Эна, а я обходился без вербального компонента, выстраивая вместе с Таором огненую часть заклинательной вязи на жестах. По завершении нижней половины шара-батискафа, наше трио мягкими прыжками перенеслось в него, и ещё за пару минут мы завершили чары. Верхняя часть купола сомкнулась, заработал нагнетатель массы, и «Немо» стал погружаться.

Из-за грани раздаётся затихающий перестук и мастерское: «Нет?.. Ну ладно… Так, господа игроки, со следующей проходки к нам вновь присоединится Цапля — она завершила солидный кусок работы и возвращается».