Знатный квест

Глава восьмая

Бурундук и Черепаха

В этой главе нет ни слова о бурундуках и черепахах.

Утро следующего дня было вновь рутинно и тихо в священном одиночестве, которое нарушил очередной посыльный, наверняка знавший мой распорядок и принёсший официального вида пергамент как раз к завершению завтрака.

«Так, и что тут у нас? — внимательно вчитался я в несколько строк чёрной строгости тёмноэльфийского. — А, Дети Ветра! Вот же скоростные, хвала их Предку. Уже почти прибыли, и Эрр Первый созывает малый приём в их честь. На котором мне, сыну-в-законе Владыки, надлежит непременно быть в шесть часов пополудни. О чём и гласит приглашение, больше похожее на повеление».

Несколько рассеянно положив документ в архивную стопку на рабочем столе, я замер в размышлении: «Так, близнецы сейчас наверняка заняты по самые кончики ушей: Эн, как наследник, втянут в организацию приёма, Эна подбирает наряд и комплектует его самыми смертоносными из любимых острых украшений. А я?»

«А я немедленно переодеваюсь в комплект стража! — недоумённо-раздражённо рявкнул Таор. — И со всей стремительностью несусь к Онну! И да не дай мне Тьма опоздать и вновь познать его фантазию в наказаниях за непунктуальность!»

Молниеносно влетев в укреплённые одежды, я метеором сорвался с места, и коридоры так и замелькали редкими светильниками, проносившимися размазанными сполохами то справа, то слева.

Благодаря скорости и выносливости добраться до первого этажа дворцового комплекса, занимаемого Стражей Дома Владык, мне удалось вовремя. Двумя вдохами выровняв дыхание, я постучался в кабинет Главы Стражи.

Получив ответное «Да!», вошёл и, глубоко склонив голову в приветствие, сказал:

— Рад видеть тебя, Онн.

— Рад видеть тебя, Таор, — спокойно ответил тот. — Буду краток: сегодня до обеда тебе поручается проверка и контроль всех постов стражи Дворца и прилегающих территорий, после, ввиду сложившихся обстоятельств, ты свободен для личной подготовки к приёму. Отчёт о проверке должен быть сдан после обеда. Вопросы?

— Никак нет, — вытягиваюсь во фрунт.

— Исполняй, — приказывает он.

— Есть, — молодцевато гаркаю я и в прощальном кивке замечаю искорки смеха в глазах главы Внутренней Стражи, чьё лицо было всё так же неподвижно и, кажется, лишено эмоций.

«Вот он — практический ответ на вечный вопрос: кто усторожит сторожей? — размышлял я, в приличествующем заданию темпе обходя посты один за другим. — Но какова же ирония: я, наполовину потомок Бездны, проверяю стражей, расставленных по всем стратегически важным местам именно на случай её, Бездны этой, прорыва».

Коридор за тоннелем, залу за залой, лестницу за переходом я проверил весь Дворец Владыки и каждого стража. И нигде не встретил не то что нарушения, но даже малейшего отклонения. Разве что юный Ин на посту у дворцовой кухни излишне сильно принюхивался и бурчал желудком. Ну оно и не мудрено: мастер-повар Илл, как всегда, был в ударе, и ароматы разносились самые чарующие.

Немного ускорившись благодаря мыслям о скором обеде, я завершил обход и вернулся на этаж Стражи, решив сначала составить отчёт и сдать его: благо писанины предвиделось до смешного мало. С тем и пожаловал в зал Тихой Работы и занял один из свободных столов.

Ужав все результаты проверки до строго формализированного смысла, получил полдесятка строк, богатых на «невыявлено», «незафиксировано» и «незамечено». Сдав быстро написанный опус в секретариат, я покинул обитель Закона и Порядка.

«Орднунг, как есть он! — со смесью восхищения и гордости думал я, вновь меряя лёгким шагом переходы до Дворца Детей Владыки. — Всё точно и чётко, всё общество работает, как единый механизм, созданный виртуозом и отлаженный гениями. И даже непредсказуемые события не вносят хаоса в строгую размеренность Подземья, но лишь вызывают закономерные ответные действия максимально разумного характера».

Добравшись до собственных покоев и наскоро освежившись, я привычно обнаружил на столе обед на одну персону.

Непривычным и едва знакомым был его состав: небольшое блюдо с явно отварным мясом, рубленым большими кусками, глубокая миска с густым бульоном, полным лепестков теста и кусочков мяса поменьше, и ещё одно блюдо несло на себе пару пучков дразняще пахнущих, хрустких даже на вид стеблей трав, перемежаемых горстями свежих ягод, среди которых я неожиданно узнал го́ринку. Венчал стол изрядных размеров чайник, исходивший тонким и незнакомым ароматом.

Не медля ни секунды, приступил к трапезе, попутно анализируя: «Вот и дух Вольной Степи проявился в Тени Великих Гор. Явно кухня разумных, ведущих кочевой образ жизни: жирное мясо из собственного стада, быстрый и простой суп и дикорастущие, собранные окрест. Сытно и здорово. Видимо, посольство Хуух-Дууд Салхинов уже прибыло во Дворец, и было решено продемонстрировать гостеприимство их традиционным обедом. Ну а Илл вновь показал, что для него нет ничего невозможного, да ещё и совершил крайне разумный ход, послав блюда к столам будущих участников приёма, настраивая оных тем самым на нужный лад».

Расправившись с изобилием, уютной сытостью растекавшимся по телу, и допивая терпкий чай непривычного вкуса, что невероятно гармонировал с прочей едой, я продолжал несколько лениво размышлять: «Хорошо, что обед был таков. Ведь на приёмах еды или напитков не подают: Дворец Владыки — не столовая. А принятие посольства, как мне помниться из томов церемониала, не самая короткая процедура. Да ещё и не стоит забывать о вполне вероятной велеречивости Детей Ветра — такой народ наверняка любит поговорить, особенно по столь торжественному случаю. Тем паче, что два наследника Вождей Золотой Кошмы будут свататься к Эне. Тут уж и до утра говорить можно. Ох, дай Тьма терпения ничего не учудить!»

Тихо усмехнувшись своим мыслям, встал из-за обеденного стола и перешёл к рабочему: как раз можно посвятить оставшееся до приёма время чтению — освежу в памяти ключевое о принятом, допустимом и неупоминаемом в общении с салхинами, чтоб не отжечь чего без умысла.

«Вот, например, — читал я свои же летящие строки, — нельзя спрашивать, кто главнее в паре близнецов — верх бескультурья, ведь даже младенец-салхин в курсе, что, появляясь одновременно на просторе Вольной Степи, братья абсолютно равны и в глазах родителей, и перед всем народом».

Так минул час с небольшим. У шкафа я переоделся в парадный камзол с короткими полами, мало отличимый от обычного облачения стражи. Разве что узкие полосы гибкого металла, защищающим корсетом облегающие торс, были под верхним слоем искристо-обсидиановой гладкой ткани, тонко изукрашенной багряной и карминовой вышивкой.

Бросив взгляд в зеркало напротив и убедившись в полном соответствии облика предписаниям и необходимостям, я микроскопическим волевым усилием погасил все светильники и был таков.

За два с половиной десятка минут стремительный шаг принёс меня в Малый Зал Приёмов, являющий собой увеличенную всего раз в пять копию кабинета Владыки: слегка вытянутое от главных дверей прямоугольное помещение завершалось эркером, несущим в себе ещё более подавляющий своей масштабностью, искусностью и подробной тщательностью витраж — карту Подземья и Тени Великих Гор. Лучи начавшего клониться к закату солнца справа наискосок подсвечивали единственный предмет интерьера: каменный Престол Подземья, высеченный из цельного куска обсидиана, покрытый тончайшей резьбой многочисленных заклинаний и возвышающийся на трехступенчатом подиуме ровно в центре полукруглой части зала. Будто бы небрежно наброшенная на троне лежала кипенно-белая шкура снежного люта, побеждённого отцом единолично ещё три столетия назад.

Как и прочие тёмные, с приличествующей неспешностью заполнявшие зал, я вошёл через боковые двери слева от витража и сразу же занял предписанное церемониалом место — на второй ступени возвышения, справа от пока ещё пустующего Престола.

Наблюдая за главенствующими представителями Великих Домов Подземья, чинно раскланивающимися друг с другом — и со мной — и занимающими положенные места, я кивал в ответ и, не вслушиваясь в тишайшие речи, размышлял в ожидании: «Идеально, как по мне! Встретились, объявили важное, обговорили необходимое и разошлись. Никаких тебе танцев на три часа и фуршета стоимостью в полугодовой бюджет деревни».

Уловив абсолютную тишину, как по волшебству разлившуюся в воздухе, заметил отворившуюся дверь справа от витража и появившихся близнецов, идущих бок о бок. В секунду преодолев незначительное расстояние, они замерли на верхней ступени возвышения, Эн справа от трона, Эна — слева. Я и собравшиеся склонились в приветствии.

Подняв голову после одновременного кивка в ответ, я краем глаза окинул брата и сестру, отличающихся сегодня не только фигурами, но и одеждами. И если на Эне был вполне привычный парадный мундир с антрацитовой вышивкой заклинательной вязи, то Эна щеголяла в долгополом камзоле, превосходно подчёркивающем грацию и идеальные формы юной принцессы.

Близнецы замерли, тишина сгустилась до абсолюта, воздух едва заметно колыхнулся, и перед Престолом возвысился Владыка Подземья и Тени Великих Гор.

Все присутствующие одномоментно склонились, а Эрр Первый промолвил:

— Рад видеть вас, Дети Тьмы.

— Рады видеть тебя, о Владыка! — грянул хор тёмных во главе с близнецами и мной.

Стоило отцу занять монаршее кресло, неуловимым движением закинув косу за спинку, как раздался троекратный стук в главные двери зала.

— Да! — провозгласил Эрр Первый.

Створки распахнулись, и в зал прошли восемь разумных, шествующих в неторопливой важности. Были они высоки, смуглы и тёмноволосы, а чуть раскосые глаза с искусно скрываемым любопытством изучали обстановку. Как и ожидалось, прибыли четыре пары близнецов из Клана Золотой Кошмы, о чём ясно говорили богато расшитые золотом по небесно-голубому халаты-дэгэлы с однотипными узорами и широкие золотые же обручи, охватывающие лбы идущих впереди братьев.

Не дойдя полдесятка метров до тронного возвышения, посольство оборотней остановилось, и Дети Ветра синхронно отвесили поясной поклон. Причём исполнен он был с непередаваемой грацией и несколько хищным изяществом, которые сразу же многое сказали опытному взгляду.

Вновь подняв взоры глубоко карих глаз, столь идентичные лицами, сколь и различные фигурами, монаршие близнецы выступили на шаг вперёд и слаженным дуэтом тенора и баса провозгласили:

— Рады видеть Вас, о Великий Владыка Подземья и Тени Великих Гор, Эрр из Дома Владык Подземья, Первый своего имени! Да прибудет власть твоя по всем пределам державы твоей! Да воссияет разум твой подобно блеску вершин Великих Гор под лучами Вечного Солнца, и да будут законы твои незыблемы, как корни их! Да будут подданные твои счастливы и благополучны, и да превзойдут дети твои всякого мастера!

— Рад видеть вас, о Хуух-Дууд Салхины клана Золотой Кошмы, повелевающего Вольной Степью от моря до моря! — начал ответную речь отец, большую часть которой я бессовестно пропустил, против воли засмотревшись на гостей.

«Вот ведь когнитивный диссонанс! Черты лиц ну вообще не отличить! — думалось мне украдкой, — А вот конституция… Один — крепкий, статный, мускулистый, второй — поджарый и жилистый. И уже сейчас можно с уверенностью предположить, что басящий первый — весь порыв и действие, тогда как тенор — спокойствие и расчёт».

— Что привело вас к моему трону, о Дети Ветра Вольной Степи? — вопросом завершил меж тем свою речь Владыка.

— Мы, — внезапно дуэт распался.

— Яст-Мелхий, — лёгким наклоном головы указал здоровяк направо.

— И Бургас, — так же представил брата сухопарый.

— Сыновья Вождей Клана Золотой Кошмы, да будет власть их подобна всеприсущему дыханию Вольного Ветра Степи, — вновь объединились братья в своих речах. — Прибыли к твоему престолу, о Эрр Первый, чтобы просить о великой чести — о твоём отеческом дозволении назвать прекраснейшую Эну нашей невестой!

Вновь отвесив поясной поклон, братья обратились во внимание. Спокойно и веско Владыка ответил:

— В Тени Великих Гор и Подземье всяк сам волен в выборе супруга, такова и дочь моя — Эна. Лишь после её согласия, я смогу одобрить сей союз.

Уважительно и понятливо опустив головы близнецы ответили:

— Благодарим Вас, о Владыка!

После одновременно чуть повернулись в сторону принцессы и опустились на левое колено каждый. Правые руки братьев синхронно исполнили грациозный ритуальный жест — от сердца ко лбу и к небу. Первым начал Бургас, густым и обволакивающим басом моментально заполнив всё пространство Малой Залы:

— О прекрасная Эна, истинная дочь Тьмы, облик твой подобен завораживающему цветку невероятной редкости, а красота затмевает собой Великие Звёзды! Волосы твои белее первого снега, а глаза…

Тут я усиленно моргнул и перестал погружаться в транс пространно-восхвалительной речи.

«Вот это да! — восхитился я. — Тон, тембр, темп просто идеальны. Вон, даже Эна начала моргать в такт плавным волнам велеречивых эпитетов».

— Прошу, стань моей женой! — завершил свою речь Бургас и склонил голову в ожидании.

— О велеумная Эна, — серебристым тенором обратился к принцессе Яст-Мелхий, — сияние твоего разума подобно Вечному Солнцу, а слава о знаниях твоих гремит и среди Хуух-Дууд Салхинов! Труды твои об общей силлаботонике вербальных заклинаний занимают почётное место в библиотеке Тов-Хота! Прошу, стань моей женой!

«А? — едва не спросил я вслух. — Не, слова понятные, но, на контрасте с двухминутным монологом, если не шокируют, то вводят в некое замешательство. Может, на то и расчёт?»

Принцесса же, прикрыв на миг лучащиеся лукавым довольством глаза, ответила братьям:

— О сыновья Вождей клана Золотой Кошмы, повелевающих Хуух-Дууд Салхинами и Вольной Степью от моря до моря, речи ваши разумны и изысканы, а предложение в высшей степени интересно. Прошу дать мне время на раздумья. Ответ я сообщу вам на ближайшем приёме.

— Да будет так! — снова дуэтом утверждают близнецы, кланяются Эне и поднимаются.

Из-за грани доносится тихий, несколько раз повторяющийся стук и неясное бормотание мастера.

— Вы слышали ответ моей дочери, о Вольные Дети Ветра, — возвестил Эрр Первый. — Я же скажу: будьте гостями в нашем дворце. Предоставленные вам покои в вашем полном распоряжении, а слуги готовы выполнить всё в рамках Разума и Закона. Рад был слышать вас, о Хуух-Дууд Салхины клана Золотой Кошмы.

— Рады были слушать Вас, о Владыка Подземья и Тени Великих Гор, — ритуально попрощались сыновья Вождей, ещё раз вместе с остальной делегацией поясно поклонились, развернулись и степенно удалились в спокойной тишине.

— Рад был видеть вас, Дети Тьмы, — ровно промолвил отец, стоило лишь дверям затвориться за оборотнями.

— Рады были видеть тебя, о Владыка! — вновь грянул хор тёмных.

Спустя секунду тёмноэльфийский монарх покинул высокое собрание совершенно незаметным образом, и зал наполнился тихим шёпотом удивлённых разговоров. Эна же, почти не скрывая хищно-довольного выражения лица, неторопливо шла на выход. Рядом шагал несколько мрачный и задумчивый брат.

«Интересно, кто настоящий хозяин этих явно тяжёлых мыслей? — думал я, всё ещё стоя на месте и провожая родных близнецов взглядом. — Сам Эн, или всё же Константин?»

Так ничего и не решив, я стал медленно продвигаться к впустившей меня двери и прислушиваться к тихим беседам мастеров и глав великих Домов. В целом всё сводилось к нескольким тезисам, звучащим примерно одинаково из разных уст: «оборотни, как всегда, чрезмерны в речах», «но действия их в рамках Разума и Закона», «такого никогда не было» и «принцессе решать самой». Догадок же об ответе Эны никто благоразумно не строил, так как решительность и амбициозность сестры не были тайной.

«Да, вполне понятные и предсказуемые реакции, — размышлял я и, подгоняемый просыпающимся голодом, бодро мерил шагами пустеющие коридоры и переходы. — Вот создаст Её Высочество прецедент, а через три сотни лет будет в Подземье новый Дом — Тёмного Ветра, например. А дальше — расширение международных связей, упрочение отношений и прочий культурный обмен. Не говоря уж о торговле с Вольной Степью, пусть о ней Ушш, мастер-купец, говорит».

Едва открыв двери своих покоев, я был атакован запахами ужина, что вскружили мне голову, пробудили поистине демонский аппетит и почти лишили воли. В мгновение ока сменив одежду, я уселся за стол, уставленный снова блюдами кухни Хуух-Дууд Салхинов, окружающими уже виденный крупный чайник, отчётливо вносящий в симфонию ароматов глубокую ноту лаванды.

«О мать моя Тьма! — не смог сдержать я восхищения. — Буузы!»

И впрямь — на одной из плоских тарелок возвышалась внушительная горка крепких и округлых мешочков полупрозрачного теста, буквально лопающихся от переполняющих их начинки и бульона. Напрочь проигнорировав прочие тарелки и миски с мясом, травами-ягодами и, видимо, творогом, я скальным котом напал на степной вариант широко распространённого, оказывается, и в других мирах блюда.

Рот мой утопал в озёрах пряного и жирного сока, язык мой ощущал превосходную гармонию вкусов и текстур, а сознание моё уплывало в края безмятежного блаженства.

Которое так и не отпустило меня даже после поглощения и десятка бууз, и прочей еды. Допив последнюю пиалу чуть терпко горчащего чая, я стал готовиться ко сну, лениво перекатывая по пустеющей голове вопрос: «В кого же обращаются Яст-Мелхий и Бургас?»