Зреет ягода розовика...

Магнолия Белл

Зреет ягода розовика…

Вы когда-нибудь слышали о розовике? О чернике-то с голубикой всякий слышал. А о розовике? Думаю, не слышали, и это меня совершенно не удивляет. Вот ни чуточки.

Сама я в первый раз услышала о розовике лет, эдак, шестьдесят назад. Моей лучшей подруге, Лурлен Хопсфелдер, как раз заплатили за уборку курятника старика Джонсона. Та ещё работёнка, доложу я вам, особенно летом в Техасе: жарко, воняет, да вдобавок еще и клюнуть тебя могут в благодарность за труды. В любом случае, Лурлен была при деньгах. Пятьдесят центов! Сейчас, конечно, такая сумма вряд ли кого впечатлит, но в те времена для двух десятилетних девчонок... Одним словом, Лурлен была состоятельной дамой.

- А пошли на бензоколонку за лимонадом? - предложила Лурлен, садясь в гамаке и свешивая вниз тощие ноги.

- Не. Денег нету... - я лениво прихлопнула муху на лбу.

- Да ладно тебе, пошли - настаивала она. - Жуть как охота лимонаду. Я угощаю.

Я приоткрыла один глаз и, прищурившись, посмотрела на неё.

- Угощаешь? Правда, что ли?

Когда она кивнула, у меня сам собой открылся и второй глаз. Я встала с крылечка, отряхнула пыль с белых, в жёлтый цветочек, шорт и подождала, пока Лурлен выпутается из гамака.

Бензоколонка была в трёх кварталах - вроде бы не так и далеко, но попробуйте-ка пройти такое расстояние босиком: покрытая гудроном дорога раскалена так, что почти пузырится, а если идти по заросшей травой обочине, то легко пропороть пятку сучком или бутылочным осколком. Был, конечно, и третий вариант - надеть сандалии, но он нам в голову как-то не пришёл.

И вот, наконец, кое-как доковыляв до бензоколонки, мы стояли перед старым красно-белым кулером и выбирали, чего бы выпить.

- Привет, девчонки - мистер Гарза оторвался от шашек, в которые играл с мистером Брэдфордом, и посмотрел на нас поверх доски.

Старый чёрный вентилятор, покачиваясь, гонял по комнате пыльный воздух. Мухи бились о стёкла большого окна с облупившейся рамой. Притулившийся у кассы приёмник мурлыкал песенку в стиле "кантри".

Мы торчали у кулера (я никак не могла выбрать между лимонадом и "Доктором Пеппером") и не заметили, как мистер Брэдфорд подмигнул мистеру Гарзе.

- А розовичный пирог вы когда-нибудь пробовали? - вдруг спросил мистер Брэдфорд. Мы с Лурден переглянулись и недоумённо уставились на него.

- Нет, сэр, - вежливо, как учила мама, ответила Лурлен.

- А ты? - указал он на меня подбородком.

- Не. Я даже не знаю, что такое розовика.

- Гм... - задумчиво хмыкнул мистер Брэдфор, - Сейчас-то этого, пожалуй, никто не знает, кроме стариков. Даже мама твоя, небось, ещё не родилась, когда исчезла розовика.

- А что случилось? - я, наконец, вытянула из автомата банку "Dr.Pepper" в обмен на одну из монеток Лурлен. - Что, её здесь больше совсем-совсем не осталось?

- Да здесь ею все окрестности заросли. Ты её просто не видишь.

Мы с Лурлен подошли поближе. Светлые волосы Лурлен затрепетали в потоке воздуха от вентилятора.

- А почему? - спросила я.

- Это всё из-за розовых белочек.

- Из-за кого?... - чуть не поперхнулась лимонадом Лурлен.

- Из-за розовых белочек, - повторил мистер Брэдфорд.

- Таких не бывает, - фыркнула я, обмахиваясь рукой.

Мистер Брэдфорд откинул назад свою лысеющую голову.

- Что ж я, по-твоему, вру?

- Э-э-э-э... М-м-м-м... Нет, сэр... - промямлила я.

- А что такое розовые белочки? - спросила Лурлен.

Мистер Брэдфорд отодвинулся от расшатанного карточного столика, на котором стояла поцарапанная шахматная доска. В глазах его появился хитрый блеск, он слегка подался вперёд, прочистил горло и неторопливо начал:

- Давным-давно, когда сюда прибыли первые поселенцы, они привезли с собой множество семян, рассады, цветочных луковиц, саженцев и прочего добра для посадки. А какая-то норвежская семья... Или итальянская... Не помню уже... - он задумчиво почесал в затылке и прищурился.

- Не важно. Привезли, стало быть, они в Техас семена розовики. Весной посадили их в землю, а уже летом всё вокруг утопало в зелени розовичных зарослей. Кусты вымахали выше вашего роста, - и он, подняв руку, показал высоту кустов. - А какие чудесные у них были листья! Большие и зелёные-зелёные... Через несколько недель ветви кустов согнулись под тяжестью ягод. Буквально согнулись, точно вам говорю!... Вкуснейшие, сладкие, сочные ягоды, мы таких сроду не видывали. Другие ягоды с этими и сравнить-то стыдно.

Мистер Брэдфорд посмотрел на мистера Гарзу, который энергично кивал головой, подтверждая его слова.

- А Вы их когда-нибудь пробовали? - спросила я, почти ощущая на языке неземную сладость розовики.

- Я как раз к этому подхожу, - мистер Брэдфорд подвинул свой стул вперёд на пару дюймов.

- Все в округе просто обожали розовику, так что на следующий год дождаться не могли, когда же созреет урожай. И вот, наконец, как и прошлым летом, розовичные кусты покрылись цветами, а у людей уже слюнки текли в предвкушении пирогов, варенья и прочих сластей, которые они наготовят из розовики. Но когда ягоды созрели, оказалось, что только половина их осталась на кустах. Все терялись в догадках: куда же делись остальные? И на следующий год повторилась та же история, но ягод на кустах осталось, разве что, с пригоршню.

Людям всё это не понравилось. Совсем не понравилось. Они даже собрание устроили, чтобы решить, что делать. И вот на следующий год, когда ягоды начали созревать, мужчины стали по очереди охранять кусты. И, как вы думаете, что они увидели?

Мы с Лурлен молча покачали головами. Глаза наши расширились от удивления.

- Когда стемнело, люди начали готовиться ко сну и дневной шум утих, мужчины, которым выпал черёд охранять розовику этой ночью, услышали вдали шуршащий звук. Он приближался... и усиливался... и приближался... и усиливался... – мистер Брэдфорд замолчал и бросил на нас таинственно-зловещий взгляд.

- Мужчины храбрились друг перед другом, но ружья, на всякий случай, с плеч сняли. А шуршащий звук всё приближался. Вдруг один из мужчин бросил ружьё наземь и убежал, крича: "Боже, они меня живьём едят!!!". Другой направил луч своего фонарика на кусты… И, как вы думаете, что же он увидел?

Лурлен молча сглотнула, а я, не дыша, во все глаза уставилась на мистера Брэдфорда.

- Белки. Сотни и сотни белок сновали по кустам, набивая щёки спелой розовикой. Маленькие лапки хватали ягоды и срывали их с веток. В темноте казалось, что кусты просто кишат беличьми хвостами, снующими туда-сюда, вверх и вниз. Белки сметали всё, даже ягоды, упавшие наземь.

Белки? Мы с Лурлен с сомнением посмотрели друг на друга.

- Белки?... - спросила я мистера Брэдфорда.

- Ага. Но не обычные рыжие белки, а розовые - особая порода с острыми клыками... - он приподнял верхнюю губу и продемонстрировал нам свои собственные клыки, - ...и когтями, - он растопырил и слегка согнул пальцы, показывая, что имеет в виду.

- А уж какие быстрые... Ш-ш-ш-их! Как молнии.

Мы с Лурлен пододвинулись друг к дружке поближе. Эти острые когти не очень-то нас вдохновили.

- Они ждали, пока не созреет розовика - ума не приложу, как они об этом узнавали, - а потом напрыгивали на розовичный куст и обдирали его дочиста.

Мистер Брэдфорд снова растопырил пальцы, изображая острые царапучие когти, и всем телом подался в нашу сторону, как бы собираясь напрыгнуть; мы инстинктивно отпрянули. Я даже пролила немного содовой.

- Вот потому-то вы никогда не пробовали розовичных пирогов и не мазали тосты розовичным джемом. Из-за розовых белочек. Примерно в это время года они и появляются... - он кивком указал на окно, за которым простиралась пыльная улица.

- Когда стемнеет и все лягут спать, прислушайтесь, и вы услышите, как шуршат эти пушистые бестии, прыгая с куста на куст. Но на улицу не выходите, а не то затопчут.

- Вы всё это придумали! - придя в себя, воскликнула Лурлен.

Мистер Брэдфорд с огорчённым видом откинулся назад.

- Ну почему же, девочки? Стал бы я врать таким милашкам, как вы?

Мы с Лурлен обдумали эту мысль и молчаливо решили, что да, мы милашки, поэтому врать нам ему резона нет.

- Хм-м-м-м... - вот всё, что я сказала Лурлен, когда мы выходили из бензоколонки. Ни одна из нас никогда бы этого не признала, но на обратном пути мы внимательно осматривали каждый придорожный куст, стараясь разглядеть хоть одну розовую ягодку.

В ту ночь я не сомкнула глаз. И могу поклясться, что за окном, в темноте, слышала: ш-ш-ш-их... ш-ш-ш-их... ш-ш-ш-их...