Звездные хранители

Глава 1

Пелену обморочного забытья разорвал резкий звук. Дан открыл глаза и прислушался: похоже на идущий на посадку звездолет, впрочем, в глубину шахты звуки проникали приглушенными, как бы смазанными. Шахта поглощала и искажала все: свет, звук, цвета. Губительное излучение выводило из строя электронику: роботы ломались даже быстрее, чем гибли люди. Человек мог прожить в шахте приблизительно месяц, роботы нормально функционировали вдвое меньше. Неполадки начинались с мотивационных блоков, и вышедший из-под контроля механизм становился опасен, к тому же, по меркам хозяев Кирта, харджеров, человек стоил дешевле хорошего робота.

Харджер — это слово родилось на Сансиме, окраинной планете, и в устах ее обитателей означало существо или явление, к которому следует относиться с большой осторожностью; нечто, вызывающее страх, несущее угрозу. Однако времена, когда намерения харджеров — организации, вобравшей в себя все темные силы Галактики, представлялись неопределенными, давно миновали. Ситуация обрела ясность: харджеры и Орден Звездных Хранителей вели беспощадную войну. От ее исхода зависело будущее Галактики. Орден Хранителей многие годы оберегал мир и покой Галактики и являлся мощной и, пожалуй, единственной силой, способной дать отпор харджерам. Последние задались целью уничтожить его и пока избегали открыто нападать на других, правда за некоторыми исключениями. К примеру, они захватили Кирт, где добывалась руда, которую использовали для производства космического вооружения.

Прислушиваясь к отдаленному реву двигателей, Дан в который раз вспомнил, как попал сюда, и волна горечи и стыда подкатила к сердцу. Его послали на Тею с пустяковым поручением. Нападение харджеров застигло Дана врасплох. Он попал под действие парализатора прежде, чем успел сообразить, что происходит, — и оказался беспомощным. Будь в его распоряжении хотя бы две-три секунды, он нейтрализовал бы воздействие парализующего луча, но Дан чувствовал себя на Тее в безопасности и не принял мер предосторожности. Впрочем, отсутствие сопротивления, скорее всего, спасло ему жизнь: противников было слишком много, и безоружный (законы Теи запрещали выходить за территорию космопорта с оружием) он не сумел бы дать им отпор. Правда и то, что каждый из Хранителей обладал сверхчеловеческими способностями, они зачастую передавались из поколения в поколение. Впоследствии на Кирте Дан спрашивал себя, что предпринял бы на его месте другой, более опытный и сообразительный человек, но ответа не находил. В одном Дану повезло: харджеры приняли его за местного жителя. Убедившись при обыске, что он безоружен, его вместе с другими пленными поместили в грузовой отсек звездолета. Таким образом харджеры обеспечивали рудники Кирта рабочей силой. Цепочки со знаком Звездного Хранителя на шее они не заметили. Семиконечная звезда, мерцающая зеленым светом, являлась, помимо прочего, чем-то вроде удостоверения личности. Но установить имя владельца можно было лишь имея в наличии аппарат индентификации на одном из базовых комплексов Ордена. В чужих руках звезда лежала кусочком зеленоватого металла, а при попытке вскрыть ее включался механизм самоуничтожения. Подделать знак Звездного Хранителя было невозможно, посторонний также не мог им воспользоваться.

Кирт был одной из первых планет, захваченных и контролируемых харджерами. Их база находилась на Харготе, превращенном в крепость. Попытка штурма Харгота обошлась флоту Хранителей очень дорого.

Грохот атмосферных двигателей смолк. Дан прислушался к тишине. Он снова и снова думал о побеге.

Те, кто работал в шахтах, были обречены на скорую смерть, а люди, которым нечего терять, опасны. Система охраны была безупречной. Каждая попытка к бегству тщательно анализировалась, и в систему вносились коррективы. Охранники избегали спускаться в шахту даже на короткое время, страшась губительного излучения, но на поверхности хватало живых и электронных стражей. Система контролировала подъем из шахты на нескольких уровнях, при несанкционированном движении объект ликвидировался. Наверху жерло шахты окружал Периметр — двойной прямоугольник; его внутренний контур представлял собой лучевую обводку территории. Если кто-либо пересекал линию, по сигналу тревоги автоматически включались орудия наружного прямоугольника, уничтожавшие все, что находилось в зоне прорыва. Отдельные секторы Периметра отключались лишь при погрузочно-разгрузочных работах, и тогда охрана держала каждого из рабочих под прицелами бластеров.

Обдумывая возможность побега, Дан пришел к выводу, что единственный способ преодолеть Периметр — это заставить кого-то отключить один сектор, то есть воздействовать на чужое сознание, осуществив принудительный ментальный контакт. Однако Дан в свои двадцать два года еще не вполне умел подчинять чужой разум своей воле. К тому же охранников много, и странные действия одного тотчас привлекут внимание других.

Однако, если хочешь выжить, надо бежать, даже если шансов практически нет. С каждым днем Дан чувствовал себя все хуже. Его голубые глаза утратили живость, он осунулся. Волосы неровными прядями падали на лицо. Губы потрескались. Дан провел в шахте тридцать пять дней — обычный человек уже бы погиб. Внутренняя защита пока хранила его, но близился предел. Временами сознание затуманивалось, и окружающее воспринималось как через мутную пелену.

Машинально отбивая породу, Дан попытался представить себе корабль, который только что сел. Грузовозы прилетали один раз в пять дней, последний был позавчера. Может быть, новая партия пленных? Однако вскоре прозвучала команда подняться, значит, все-таки предстоит погрузка.

Очутившись наверху, Дан невольно зажмурился: багровое солнце заливало скалистую поверхность нестерпимо ярким светом. За Периметром возвышался дискообразный корабль, определенно не грузовоз и не боевой звездолет. У трапа стояли двое, один — в темно-зеленом комбинезоне, второй — в коричневой форме харджеров. Дан узнал в нем начальника шахты Хейра. Хейр кивнул, достал из кармана плоский прибор, набрал код — и лучевая стена между двумя мачтами исчезла. Прозвучал приказ пропустить платформу через восьмой сектор. Стоявший возле Дана охранник нетерпеливо бросил: «Поезжай» — и пошел сбоку, g другой стороны платформы шел второй. Охранники день за днем видели, как умирали те, кто работал в шахте, и старались избегать контактов с рудой. С породой работали только пленные.

Дан пересекал пределы Периметра впервые. Сердце его учащенно забилось: вот он, единственный шанс! Звездолет совсем рядом. Но по бокам двое с бластерами, Хейр тоже вооружен, да еще этот, в зеленом комбинезоне. Значит, надо подъехать на платформе как можно ближе к трапу, пока не прикажут остановиться, и развернуть платформу. За ней можно укрыться от охранников — и кинуться к трапу. О том, что в корабле, скорее всего, кто-то есть, Дан старался не думать.

Подъехать удалось очень близко. Стараясь овладеть сознанием Хейра, Дан ощутил пристальный взгляд человека в зеленом комбинезоне. С чего бы это? Однако раздумывать некогда. Развернув платформу, Дан спрыгнул, собрался броситься на охранника, но вдруг ощутил мощный удар изнутри. Он упал и с минуту не мог шевельнуться. Потом поднялся, как после глубокого обморока, ощущая тошноту и головокружение. Все вокруг него плыло, змеилось, и звуки доносились как бы издалека.

— …Взять одного с собой. У меня мало контейнеров с защитным покрытием, и я не хочу рисковать при разгрузке. Ни своими роботами, ни собой, разумеется. — Голос человека в зеленом, очевидно хозяина звездолета, звучал сухо.

— Не полагается, — возразил Хейр.

— Бросьте, Хейр, они у вас мрут десятками. Одним больше, одним меньше — какая разница? Сколько вы за него хотите?

— Двадцать. — Водянистые глаза Хейра смотрели в упор на собеседника. — Я нарушаю правила. Если дойдет до начальства, у меня будут неприятности. Двадцать.

— Договорились. Я возьму вот этого. — Хозяин звездолета указал на Дана.

— Если он загнется раньше, чем вы долетите, я ни при чем, — заметил Хейр.

— Ничего, дотянет. — Человек в зеленом комбинезоне протянул Хейру деньги и повернулся к Дану: — Ставь контейнеры на подъемник.

Самые простые движения давались Дану с трудом. Наконец погрузка завершилась, и Дан проследовал на корабль. Люк за его спиной закрылся.

— Иди за мной. — Хозяин пошел вперед.

Дан, слабея, сделал несколько шагов и потерял сознание; последней, неожиданно ясной, была мысль, что он умирает.

Глава 2

Ощущение тепла… Он погружался в океан, сияющий всеми оттенками красок, световые потоки подхватывали его, поглощали, растворяли, стирали форму, и он становился частицей, сохраняющей «я» в единстве с другими.

Сознание медленно возвращалось. Дан ощутил, что, связанный, лежит на спине. Не открывая глаз, он осторожно пошевелился, проверяя, насколько крепко связан. Его руки были прижаты к телу широкими эластичными ремнями, ноги не были связаны, а лишь притянуты к ложу, чтобы удержать его от падения при взлете и маневрах.

— Очнулся? — прозвучало рядом.

Раздались слабые щелчки, и Дан почувствовал, что уже ничто не стесняет его движений. Открыв глаза, он увидел, что находится в медицинском отсеке и лежит возле стены. В центре помещения возвышалось ложе, над которым поблескивала прозрачная полусфера, предназначенная для герметизации — на случай, если пациенту потребуется специальная среда. У панели диагностера стоял человек в зеленом комбинезоне. Дан увидел его красивое продолговатое лицо, холодное и угрюмое, бледное или кажущееся таким, в обрамлении черных волос, перехваченных серебристым обручем. Темные, непроницаемые глаза. Дан почувствовал, что этот человек может быть опасен.

— Меня зовут Торвэн, — спокойно сказал тот. — А тебя?

— Дан.

— Ты был без сознания. Сколько дней ты провел на руднике?

— Тридцать пять.

— В шахте?

— Да.

— Многовато… Ладно, посмотрим. Разденься, обследую тебя на диагностере.

— Может, я сперва умоюсь?

— А не упадешь в обморок?

— Нет.

— Пожалуйста. — Торвэн указал на цилиндрическую кабину в углу. — Ионный душ. Одежду я принесу.

Стоя в кабине под струями, бьющими из стен и изменяющими цвет в соответствии с заданной переменой состава жидкости, Дан подумал: счастье, что внезапная заторможенность — последний удар Кирта — помешала ему броситься на охранника. Отключив подачу жидкости, он нажал кнопку «сушка», и тело обдал горячий воздух… Куда бы спрятать звезду? Торвэн мог ее видеть, когда приводил его в чувство, но если не видел, зачем рисковать?

— Вещи здесь, но пока не одевайся, — прозвучал голос Торвэна.

Выйдя из кабины, Дан сунул звезду под стопку чистой одежды. Вряд ли Торвэн заметил это, он был занят диагностером. Кибер-врача здесь не было.

— Укладывайся, — сказал он.

Дан лег, и Торвэн набрал на пульте команду полного обследования. По телу Дана поползли датчики. «Лихорадка-кес» — высветилось на экране. Этого следовало ожидать. Обследование завершилось диагнозом: «Состояние, опасное для жизни».

— Ничего, это не смертельно, — сказал Торвэн. — Считают, что лихорадка-кес на этой стадии неизлечима, но есть одно средство, малоизвестное. Называется «ол». Свое имущество надо беречь. Хотя ты обошелся мне, скажем так, недорого, — продолжил Торвэн с мягкой усмешкой. — Одевайся.

— Ты сказал, что берешь меня для разгрузки, — заметил Дан.

— А, ты слышал… Я это сказал для Хейра, так проще. У меня достаточно надежных контейнеров и роботов, дело с рудой тебе иметь не придется.

— Тогда зачем я тебе?

— Так, для компании, — ответил Торвэн, немного подумав. — Одному в космосе иногда скучновато.

Дан промолчал. Комбинезон был ему великоват.

Торвэн сказал задумчиво:

— Нам нельзя уходить в гиперпространство. Ол ослабляет стенки сосудов, и ты не выдержишь перехода. Придется где-нибудь переждать. Сядем на астероид, несколько дней тебе будет достаточно, чтобы оправиться. — Торвэн вставил в инъектор голубоватую ампулу.

После укола он отвел Дана в каюту, которой, судя по всему, никто не пользовался, принес ему еду на подносе и ушел, сказав напоследок:

— Если что понадобится, зови меня по интеркому.

После его ухода Дан осмотрелся и обнаружил, что дверь в каюте заблокирована. Что бы это значило?

Дан включил интерком:

— Торвэн!

— Да?..

— Ты намеренно меня запер?

— Это доставляет тебе неудобства?

— Нет, но я не свободен?

— Я не хочу, чтобы ты бродил по кораблю. Мало ли что взбредет тебе в голову. В конце концов, это мой корабль. А если что тебе не по вкусу, высаживайся.

— В открытый космос?

— Это твои проблемы, — с коротким смешком ответил Торвэн. — Имей в виду, что без лечения ты загнешься. Итак, ложись спать и не мешай мне глупыми вопросами.

Дан был обескуражен. Почему Торвэн допускает, что он способен что-то выкинуть? Этот вопрос связан с другим: видел ли Торвэн звезду, и если да, то знает ли он, что это? За живого Хранителя харджеры заплатят дорого. Представив, что его ждет в этом случае, Дан поежился. Он знал много такого, что харджеры тоже хотели бы знать… Оставалось надеяться, что Торвэн запер его просто из предосторожности. Обнадеживало и то, что на корабле он, судя по всему, один.

Однако Дану почему-то казалось, что подчинить себе разум и волю Торвэна ментальным, воздействием он не сможет, к тому же пользоваться этим методом Хранители имели право лишь для защиты своей жизни при непосредственной опасности или же в отношении противника, с которым Орден находился в состоянии войны.

Наконец Дан заснул и снова видел сияющий океан и парил среди радужных струй.

Когда он проснулся, корабль стоял на крупном астероиде, замаскированный среди скалистых нагромождений. Посадить его в таком месте способен лишь очень искусный пилот, отметил Дан.

За завтраком Торвэн сказал, что на Кирте он покупал руду для перепродажи, хотя вообще-то харджеры не торгуют.

— А как ты попал в шахту? — спросил он у Дана.

— Меня захватили на Тее. — И Дан рассказал о налете, умолчав обо всем остальном.

— Тея мне по пути, там тебя и высажу.

Торвэн был на редкость нелюбопытен. Неясное чувство заставило и Дана воздержаться от вопросов.

Когда Торвэн снова привел его в медицинский отсек для инъекции, Дан спросил:

— Откуда у тебя это средство?

— Раздобыл в одном месте, — уклончиво ответил Торвэн, бросая в утилизатор пустую ампулу. — Теперь разденься до пояса и ложись. У тебя легкие забиты дрянью из шахты, надо ее убрать.

— Ты умеешь? — Дан, сожалея об отсутствии кибер-врача, наблюдал, как Торвэн готовит манипуляторы.

— Не знаю — не пробовал. — В темных глазах Торвэна мелькнула усмешка. — Я же сказал, что всегда берегу свою собственность, — так что ложись.

Полусфера опустилась, выдвинулись манипуляторы. Дальнейшего Дан не видел. Он отключился. Очнувшись, почувствовал себя лучше: дышать стало легче, боли в груди исчезли.

Подходя в сопровождении Торвэна к своей каюте, Дан без задней мысли сказал:

— Если ты собираешься снова меня запереть, то напрасно. Я не причиню тебе лишних неприятностей.

Торвэн неопределенно хмыкнул.

— Как это понимать? — спросил Дан. — Я все равно должен сидеть взаперти или ты не возражаешь, если я выйду?

— Делай что хочешь, только не суйся в грузовой отсек. И в рубку тоже.

Днем во сне (ибо организм требовал отдыха) Дан опять увидел сияющий океан. Ночью сон повторился вновь.

— Торвэн, мне снится нечто странное, — сказал он на следующее утро, однако Торвэн не проявил к нему интереса, а предложил успокоительное, если мучают кошмары.

— Нет, не кошмар, а будто погружаюсь в какой-то океан…

— Тонешь и чувствуешь удушье?

— Нет, никакого удушья. Необычное ощущение… Даже не знаю, как его описать…

— Приятное?

— Да, пожалуй.

— Тогда чего беспокоиться? После шахт Кирта тебе могло бы присниться кое-что и похуже.

Дан промолчал. Он не смог бы передать словами то чувство, которое охватывало его во сне. И другое чувство: что это не просто сон.

На третий день на экране диагностера уже не было предупреждений «опасное для жизни», и Торвэн заявил, что дело идет на лад. На четвертый день были «остаточные явления лихорадки-кес», а на пятый — «незначительные отклонения от нормы».

— Сто лет проживешь, — изрек Торвэн. — Ол тебе больше не нужен, пора убираться отсюда.

Корабль нырнул в гипер-пространство, курсом на Тею. Странный сон прекратился с отменой инъекций, и Дан решил, что это было нечто вроде галлюцинации, побочное действие препарата.

Хоть Торвэн и сказал, что взял Дана для компании, их общение исчерпывалось встречами в кают-компании за едой, а также во время медицинских процедур. Когда Дан пару раз зашел к нему по собственной инициативе, Торвэн вежливо дал понять, что такие визиты нежелательны.

Торвэн не говорил о своих делах, однако у Дана создалось впечатление, что тот принадлежит к числу торговцев-авантюристов, охотников за удачей, не гнушающихся контрабанды. Похоже, он вовсю использовал смуту военного времени. Деятельность незаконная, недостойная, на взгляд Дана, но Торвэн спас, ему жизнь, и, похоже, вполне бескорыстно. Дан решил держать свое мнение при себе.

После того как звездолет вышел из гиперпространства вблизи Теи, Торвэн спросил:

— Где тебе удобнее причалить?

— На Тее один космопорт.

— Знаю, но я не намерен там садиться.

— Торвэн, это опасно! Они пошлют перехватчик, а ты нарвешься на неприятности.

— С какой стати? Я вообще не буду садиться на эту планету. Сброшу тебя на спасательной капсуле.

— Почему? — озадаченно спросил Дан.

— Таможенный досмотр проходить неохота, — хмуро сказал Торвэн.

— Твой корабль не будут осматривать, я обещаю!

На всех планетах, входящих в Галактическую Лигу, а Тея была одной из них, — Звездный Хранитель безотказно получал все, что требовалось. Дан ждал, что уж теперь-то Торвэн обязательно заинтересуется, но тот лишь покачал головой:

— Нет, на Тее мне делать нечего. Я и так потерял много времени.

— Но ты лишишься капсулы!

— У меня их несколько. Тебе я отдам старую модель, она большой ценности не представляет. Капсула с передатчиком, свяжешься с космопортом и попросишь о помощи. Оружие тебе нужно?

Тея считалась безопасной, но после налета харджеров Дан не был уверен ни в чем.

— На всякий случай дай бластер.

— Хорошо. Когда сядешь, известишь меня, все ли в порядке. Передатчик настроен. Тебе пора.

Дан заторопился:

— Торвэн, как тебя после найти?

— Это лишнее. Ты мне ничем не обязан. Я тебе тоже. — Торвэн внезапно похолодел и добавил почти враждебно: — Незачем нам встречаться.

Обескураженный, Дан проследовал в капсулу. Благополучно опустившись, передал: «Все в порядке», получил подтверждение, что сигнал принят, — и связь с кораблем прервалась. Вздохнув, Дан настроился на космопорт.

Глава 3

По возвращении на Олмет, базовую планету Звездных Хранителей, Дан неожиданно произвел сенсацию. Страсти разгорелись из-за ола. Медики заявили, что такого препарата не существует. На два дня Дан превратился в объект тщательных исследований, после чего врачи констатировали, что он здоров, хотя это противоречит и теории, и практике. Тридцать пять дней пребывания в шахте Кирта должны были вызвать в его организме необратимые изменения, но их не было. Когда его наконец выпустили из медицинского центра, Дан вызвал по видеофону Магистра. Видеофон общего доступа включался через робота-секретаря, поэтому Дан мог связаться с Джайваном только по личному видеофону, которым пользовались только близкие друзья. На территории станции Дан старался вести себя так, как если бы Джайван, его приемный отец, был для него, как и для всех, — только Магистром.

Дану исполнилось десять лет, когда Джайван рассказал ему, что его настоящий отец, Шерр Скайман, погиб вместе со своим звездолетом. Тогда Дан был потрясен, а теперь был бы счастлив, если бы эта версия оказалась правдой. Настоящую он узнал уже взрослым…

На звонок ответил робот-секретарь.

— Магистр Джайван занят, — заявил он. — Сообщите свои данные, и вас вызовут позже.

— Дан Скайман, личный номер MW-15408, — ответил Дан.

Вскоре раздался сигнал вызова:

— Магистр Джайван ждет вас…

— Садись. — Джайван кивнул в сторону стоявших у окна овальных кресел. Дан, как всегда, уселся в зеленое. — Как себя чувствуешь?

— Хорошо. — Дан поерзал. — Пожалуйста, не будем говорить о моем здоровье, а также об оле, которого якобы не существует. Я два дня оправдываюсь.

Джайван едва заметно улыбнулся. Сначала улыбка появилась в голубых глазах, таких же, как у Дана, потом по лицу разбежались морщинки, улыбка перешла в уголки губ и скрылась в аккуратной бородке, такой же седой, как и волосы. По-настоящему магистр Джайван улыбался редко: война ложилась на плечи тяжелым грузом.

— Полагаю, ты собираешься рассказать, как попал на Кирт?

Дан вздохнул: вот оно.

— Я ведь составил отчет, — предпринял он вялую попытку увернуться.

— Предпочитаю услышать сам. Итак?

Дан честно изложил ход событий еще раз.

Год назад он после многочисленных экзаменов и заключительного испытания получил звезду Хранителя. И после этого попасть в засаду, рассчитанную на обычного человека! Лишиться способности к сопротивлению под действием первого же’парализующего луча… Вспоминать об этом было неприятно. Обсуждать — тем более.

Джайван слушал, подавшись вперед. Затем сказал:

— Ты беспечен. Ведешь себя так, будто в Галактике мир, нет харджеров, а ты всего лишь вышел прогуляться.

— Тея считается безопасной, — защищался Дан.

— Тебе прекрасно известно, что харджеры нападают повсюду, — отрезал Джайван. — Ты слишком рано получил знак. Боюсь, это моя вина.

Джайван многому учил его сам, и Дан закончил Академию раньше обычного — возрастного ограничения для Хранителей нет, необходимо лишь пройти все испытания. Однако мало кому это удавалось до двадцати пяти лет.

— Ты должен был предчувствовать опасность, — продолжал Джайван. — Для чего тебе экстрасенсорное восприятие? Или ты забыл, как им пользоваться?

— Не забыл, — пробормотал Дан. — Прикажешь теперь не выпускать меня с Олмета?

— Именно так и следовало бы поступить, — сердито ответил Джайван. Потом добавил уже мягче: — Но в отношении тебя будет сделано исключение.

Дан понимал: Магистр не считает себя вправе оберегать своего приемного сына от смертельной опасности.

— Я буду осторожен. — Дан поднял голову. — Правда, я буду очень осторожен. Пожалуйста, не беспокойся.

Джайван поднялся, постоял у овального окна.

— Иди, дома увидимся, — сказал он, не обернувшись.

После ухода Дана он продолжал смотреть в окно невидящим взором.

«Как много потерь… Мария, друзья… И Вэрол. Уже двенадцать лет, как Вэрола нет в живых. Сейчас ему было бы тридцать три года — возраст свершений. Остались Нолла и этот мальчик. А я уже слишком стар».

Дан был вторым приемным сыном Джайвана, первый, Айрт Вэрол, погиб в Туманном Кольце. Дан его никогда не видел, ибо попал к Джайвану сразу же после гибели Вэрола. Вслух Джайван старшего не вспоминал никогда…

Через несколько дней Дан, который рвался к работе, чтобы доказать, что способен на большее, нежели просто попасть в плен, добился командировки на Сотел. Там находилась недостроенная база, давно брошенная харджерами. Почему они ее бросили, было неизвестно, однако вот уже десять лет планета пустовала. Во время штурма Харгота флот Хранителей потерял много людей и техники, и Сотел, точнее, недостроенная база представляла для них определенный интерес: вдруг там сохранилось нечто, чем можно воспользоваться? По непроверенным данным, харджеры, покидая Сотел, базу не демонтировали.

Вопреки правилам, запрещавшим одиночные полеты, теперь в районы, считавшиеся безопасными, направляли небольшие корабли с одиночками на борту: война стоила очень дорого. Автоматика позволяла осуществлять такие перелеты; нападение в гиперпространстве было невозможным, и, таким образом, опасность подстерегала экипаж только у места назначения. Не было оснований думать, что харджеры решат наведаться на Сотел одновременно с Дацом, тем более что и планета, и зона Амрет, в которой была расположена база, имели высокий индекс безопасности. Короче, Дану предстояло лететь одному.

В куполе Центрального Информатора он сделал предварительный запрос о Сотеле. На экране проявились снимки планеты, сделанные клайдером, их сопровождал голос робота:

«Сотел. Планета класса сверхмалых. Разумная жизнь отсутствует. Поверхность — пустыня с зыбучими песками, кроме зоны Амрет, где имеется вода и растительность. Животный мир представлен низшими формами. Опасных для человека организмов нет. Состав атмосферы…»

Дан с радостью отметил, что атмосфера пригодна для дыхания, — работать в скафандре он не любил. Покидая здание Центрального Информатора, Дан встретил Конроя, который пару раз был его напарником. Конрой выглядел озабоченным.

— Я думаю о звездолете харджеров, который мы обнаружили вблизи планеты Айша, — сказал он. — Никогда такого не видел.

— Что в нем такого?

— Мы приготовились к бою, но корабль продолжал полет, словно не замечал нас. Мы подошли поближе, чтобы захватить его или уничтожить. И обнаружили, что у него люки настежь. Наружные повреждения отсутствовали. Мы с ним состыковались, я перебрался туда. Корабль был мертв…

— Разрушен изнутри?

— Нет, но команда… — Лицо Конроя омрачилось. — Внутри были трупы, разорванные на куски. Будто кто-то терзал мертвых. Они лежали по всему кораблю. Похоже, некоторые пытались защищаться, у них были бластеры. И никаких следов противника! И еще — открытые люки. Невероятно, чтобы разгерметизацию осуществил кто-то из команды, — люди были без скафандров.

— Может, просто не успели надеть?

— Дан, что это за существа, которые проникли в боевой звездолет, не повредив его, которые уничтожили всех и ушли, не оставив следов? Почему они расправились с командой таким странным способом? Кто они? Похоже, будто там орудовали безумцы, маньяки. Совет считает, что кто-то застал экипаж врасплох, но кто, кроме нас, осмелится напасть на боевой звездолет харджеров? Конечно, в Галактике все еще происходят странные вещи… Специалисты сейчас копаются в бортовом компьютере, ищут доступ к его памяти.

Вопросы Конроя занимали Дана до самого старта, однако в полете его мысли обратились к мифическому препарату, благодаря которому он за пять дней превратился из смертника в здорового человека. Ол существует, в этом Дан убедился, однако действительно странно, что он никому не ведом. Препаратом пользуется торговец Торвэн, утверждающий, что озабочен только своей коммерцией. Он удачлив. Мало кому удалось бы купить на Кирте руду. Однако ж ни руда, ни, видимо, ол сами по себе Торвэну не нужны. Это товар на продажу, не так ли? Но если так, почему бы Торвэну не предложить ол Хранителям? На борту его звездолета была руда, и вряд ли Торвэн рассчитывал долго держать при себе смертельно опасную породу. Есть ли вообще у него заказчик или покупатель? Торвэн всегда говорил о своих делах мало и уклончиво, но все же… Допустим, покупателя нет. Тогда он будет искать, где быстрее и выгоднее можно сбыть опасный товар. А заодно и ол? Самое подходящее место, это, без сомнения, Вортан — галактический рынок, где продаются и покупаются самые немыслимые вещи. Вортан. Золотая планета контрабандистов. Даже название главного города, Шар-Гар, на местном наречии означает «купить-продать». Есть смысл попытаться найти Торвэна в Шар-Гаре; не исключено, что там знают его самого или слышали об оле. Шансы невелики, но попробовать стоит.

Однако сейчас перед Даном стояла другая задача.

Благополучно вынырнув из гиперпространства, звездолет вышел на планетарную орбиту и уже готовился совершить посадку, когда раздался сигнал срочного вызова. В экстренном сообщении с Олмета Дану приказывалось соблюдать максимальную осторожность, через каждые шесть часов выходить на связь и при малейшей опасности немедленно покинуть планету. Хранители расшифровали память бортового компьютера звездолета харджеров, о котором говорил Конрой, и выяснили, что корабль собирался сесть на Сотеле. Однако полностью полагаться на эти данные было нельзя: логические связи компьютера оказались нарушены…

Дан понял, что если б у руководства не было сомнений в истинности данных, посадку на Сотел в одиночку запретили бы вовсе. Но пока решать предоставили ему самому. Что бы ни произошло на корабле харджеров, Дан счел, что Сотел не имеет к этому отношения. Во-первых, потому, что признаки нападения на звездолет извне отсутствовали, а во-вторых, потому, что корабль на Сотел не садился, и даже толком не известно, собирался ли. Глупо было бы поворачивать назад из-за невнятных показаний сошедшего с ума компьютера. Сообщив, что у него все в норме, Дан повел корабль на посадку в центре зоны Амрет.

Он вывел из ангара глайдер, замкнул люк корабля на биопароль — теперь запирающий механизм сработает, только если на контрольно-контактную пластину ляжет его ладонь. Подняв глайдер на оптимальную высоту, Дан полетел к горному хребту, а затем вдоль него; информация о местоположении брошенной базы харджеров содержала одно-единственное указание: где-то вблизи хребта. «Хорошо еще, что хребет здесь один», — подумал Дан, вглядываясь в зеленый ковер, образованный кронами гигантских деревьев, кустарником, лианами, высокой и густой травой, пестреющей чем-то желто-красным. «Симпатичная планетка», — решил Дан, разворачивая глайдер. Базу он обнаружил на третьем часу поисков: остов тускло-серой конструкции вздымался выше деревьев, однако все обвили лианы, и с воздуха различить останки искусственных сооружений было затруднительно. Довольный успехом, Дан посадил глайдер на поляне.

Осмотр показал, что он явился сюда напрасно: ничего ценного не сохранилось, информация о том, что базу не демонтировали, а бросили, явно была ошибочной. На самом деле харджеры забрали все, что можно было увезти, остались лишь громоздкие сооружения. Разглядывая их, Дан пришел к выводу, что строительство базы прервалось где-то на середине.

Зона Амрет была безопасна, а остальная планета представляла собой безжизненную пустыню.

Зыбучие пески делали ее непригодной для посадки любых типов кораблей.

Забравшись повыше, Дан устроился на переплетении металлических опор и балок, чтобы хорошенько все осмотреть. Видимо, здесь собирались соорудить гигантский комплекс — космопорт и систему защиты. Почему же харджеры отказались от этого удобного места? Крошечная пустынная планета с зоной, пригодной для жизни, которую легко держать под контролем… Идеальная база. Так почему же они ушли?.. Теперь ему тоже казалось, что харджеры покинули строительство в величайшей спешке. Здесь было как-то тревожно… Дан тряхнул головой. Нет, ерунда! Если бы это было действительно так, харджеры бросили бы здесь хоть какое-то оборудование. Дан вновь оглядел местность — нет, ничего. И тут он спиной ощутил чей-то взгляд. Он сообразил, что представляет собой отличную мишень. Стараясь не показать, что заметил наблюдение, Дан медленно развернулся. Позади — никого. Точнее, он никого не увидел, но пышная растительность могла скрывать кого угодно. На высоте двадцати метров Дан был практически беззащитен. Спускаясь, он был готов к тому, что его вот-вот настигнет сжигающий луч бластера. Однако ничего не произошло. Он благополучно спустился на землю, беспрепятственно забрался в глайдер и решил, что ему просто померещилось.

«Наверное, после Кирта я еще не вошел в норму, — подумал он, прикладывая ладонь к пластине, чтобы открыть люк звездолета. — Я здесь единственное разумное существо».

До сеанса связи оставалась четверть часа. Мысли Дана вновь были заняты загадкой ола. Его дела здесь были закончены, ₍спешить на Олмет, по сути, незачем, достаточно короткого сообщения. А Вортан близко, и вдруг повезет отыскать в Шар-Гаре полезную информацию… Дан отправил сообщение и просьбу посетить Вортан. Олмет ответил согласием.

Оставалось рассчитать курс — и в путь. Что он и сделал.

Глава 4

Новичка Шар-Гар ошеломлял пестротой, шумом и напором. Здесь надо было быстро соображать, быстро действовать и уметь постоять за себя.

Из космопорта Дан сразу же направился в центр города к человеку, у которого рассчитывал получить кое-какую информацию. Толкнув дверь бара, в котором имелось все и на любой вкус, о чем извещала крикливая реклама, он вошел в затемненное помещение. Миновав заполненные людьми ниши, Дан остановился перед серебристой панелью, заменяющей дверь. Хозяин заведения, Горт Ярол, хотел жить долго, а в Шар-Гаре для этого следовало быть очень осмотрительным. Дан подозвал некое щуплое создание, явно из обслуги, и сообщил, что хочет видеть хозяина. Существо исчезло, и панель тотчас отъехала в сторону. Дан прошел внутрь, поднялся по лестнице… Горт Ярол, высокий, широкоплечий, с пепельной гривой волос и грубоватым загорелым лицом, окинул Дана изучающим взглядом:

— Кто ты такой и что тебе надо?

Дан молча снял с шеи цепочку и протянул Яролу ладонь со светящейся звездой. Горт Ярол кивнул.

— Ищу человека по имени Торвэн, торгующего запрещенным и редким товаром. Посоветуй, с чего начать.

— Потолкайся у Малой Площади, у Тройной Арки и за высохшим каналом. В тамошних барах крутится разная публика.

— Ты не слышал о лекарстве, называемом ол?

Горт Ярол отрицательно качнул массивной головой.

— Ладно, спасибо за совет.

Дан повернулся и направился к двери, полагая, что разговор окончен, однако хозяин бара остановил его:

— Погоди! Будь осторожен, Хранитель. Ходят слухи… насчет харджеров.

Вортан занимал особое положение в Галактике. Конфликты и столкновения обходили эту планету стороной, поскольку тот, кто посмел бы развязать войну на Вортане, подвергся бы преследованию со стороны всей Галактики. Ибо торговля нуждается в мире, а без торговых связей мир уже не мог существовать. Города Вортана процветали благодаря галактическим сделкам. К услугам продавцов и покупателей были компьютеры, содержащие торговую информацию, накопленную рынками Галактики. Впрочем, торговля в самом Шар-Гаре обходилась без новейших достижений цивилизации. Шар-Гар был центром нелегальной торговли; сделки здесь заключали тайно, без свидетелей. По Галактике ходили легенды о сколоченных в Шар-Гаре состояниях, однако здесь нужно было быть начеку: случалось, что в результате сделки в живых оставалась лишь одна сторона. Власти смотрели на это сквозь пальцы. Служба Порядка гарантировала безопасность только на территории космопорта, а в Шар-Гаре каждый заботился о себе сам. Дана это обстоятельство не смущало, любой Звездный Хранитель был в состоянии справиться с кем угодно, однако присутствие харджеров меняло ситуацию.

— Слухи насчет харджеров? — переспросил Дан.

— Будто за Старым городом видели иглообразный звездолет.

— Это все?

— Пока все. Помни: в Шар-Гаре не принято спрашивать кто ты и откуда, а если спросишь, в ответе будет ровно столько правды, сколько воды в песках за Старым городом. Здешнему сброду безразлично, с кем они имеют дело, лишь бы заработать. Здесь все продают и все покупают.

Когда Дан вышел, Горт Ярол, глядя на дверь, пробормотал:

— Они там себе воображают, что Шар-Гар — место для увеселительных прогулок. Мальчишку прислали…

К концу дня, когда белое солнце скрылось, а оранжевое коснулось горизонта, Дан, усталый и разочарованный, возвращался в космопорт. Он обошел все притоны по обе стороны высохшего канала, как бы ненароком расспрашивая людей, но безрезультатно. Он получил множество предложений касательно покупки товаров, начиная от запрещенных к вывозу специй с Уфора и толченой коры дерева шоон и кончая экзотическими ящерицами жилорт, меняющими цвет при разных звуках. О таких пустяках, как оружие, минералы, дурманящие напитки, не стоит и говорить. Этим торговали всюду. В одном баре Дан не понравился некоему молодцу, однако скорость реакции Звездного Хранителя была на порядок выше, чем у самого заядлого драчуна, и Дан покинул бар невредимым. А его противник еще долго приходил в себя. Искусство молниеносных ударов, поражающих нервные центры противника, было известно только Хранителям. Как и способы подавления чужой воли. Ими, впрочем, Дан владел не так хорошо.

Миновав Тройную Арку, напоминающую гигантского паука, Дан завернул в маленький бар, чтобы поесть и отдохнуть перед возвращением на корабль.

Подержав руку над тарелкой, он убедился, что яда нет, и принялся за еду. Рядом с ним устроился низкорослый темнокожий человек — судя по узким желтым глазам, уроженец Таорга.

— Как тут еда? Отрава? — спросил он.

— Смотря на чей вкус, — ответил Дан.

— У меня чувствительный желудок, не могу есть всякую дрянь. Хорошо еще, что раздобыл ферал, а то совсем худо было.

— Ферал? — повторил Дан незнакомое слово. — Что это?

— Лекарство для моего желудка. Стоит бешеных денег, но куда денешься?

Дан пригляделся к собеседнику, брезгливо ковырявшему в тарелке.

— Где же ты раздобыл ферал?

— Тебе-то зачем?

— Напарник мой слабоват, жалуется.

— У Коффа все есть.

— Напарник мой ищет ол. Слыхал о таком снадобье?

— Ол? — Собеседник в задумчивости тронул ладошкой морщинистую щеку. — Вроде бы Кофф с каким-то типом договаривался об этом самом на завтра. Я не вникал. Как будто последняя партия, больше не будет.

— А тот человек? Каков из себя?

— Он был в плаще с капюшоном. — Темнокожий поднял голову от тарелки. — Что тебе до клиентов Коффа?

— Мало ли, вдруг это мой напарник. Если купит сам, чего я буду деньги тратить?

— Да уж Кофф обдерет, будь уверен. — Всегалактический язык в устах темнокожего звучал шепеляво. — Если надумаешь зайти к нему, сошлись на меня. Мол, ты от Борела, который ферал покупает. Понял?

— Ага.

Дан чувствовал сильное искушение вступить в ментальный контакт с сидящим напротив человеком, чтобы определить, правду ли тот говорит. Но правила Ордена запрещали касаться чужого разума без согласия объекта. Преодолев искушение, Дан спросил:

— Где найти Коффа?

— Он живет в красной башне, ее видно с Малой Площади.

Добравшись до звездолета, Дан проанализировал поведение случайного собеседника и решил, что тот не врал. И если неизвестный в плаще — Торвэн, тогда Кофф — покупатель. А если нет?.. Если Кофф продает последнюю партию ола? Надо поторопиться! Дан решил встать до восхода солнца, чтобы опередить возможного конкурента.

Рано утром он пролетел над городом, описал круг над Малой Площадью, нашел среди строений то, которое с некоторой натяжкой можно было назвать «башней», и опустился рядом.

Приземистый и сутуловатый Кофф встретил его настороженно, однако после ссылки на Борела успокоился.

— Этот сморчок много болтает, — пробормотал он, потирая лысину. — Захрди. Что тебе надо? Ферал? Учти, беру дорого.

— Меня интересует ол.

— Ол… — Кофф пожевал пухлыми губами. — С этим сложнее… Много тебе надо?

— А сколько есть?

— Прыткий ты очень! — Кофф рассмеялся. — Давай начистоту. Ола у меня нет, но я знаю, где взять. Знаю точно. Вчера мы с одним сговорились, но я передумал. Он запросил столько, что мне нет смысла брать этот ол. Давай так: я тебе говорю, где найти клиента, а ты мне платишь за информацию. Идет?

— Сколько?

— Сто кредо. Сейчас.

Дан покачал головой и уточнил:

— Плачу сотню, если сделка состоится. По результату.

— Я тебе продаю информацию, остальное — твои проблемы. А без меня продавца не найдешь, он вот-вот улетит… Давай восемьдесят.

Дан поморщился, помедлил, но потом махнул рукой:

— Согласен. Однако учти: если встреча не состоится, вернусь.

— Мой товар без обмана, — заверил Кофф. — Он придет, как мы договорились, а там уж дело твое.

— Где и когда?

— На восходе оранжевого солнца в Старом городе. Ты на глайдере?.. Сверху увидишь: белый шпиль, слева — маленькая квадратная площадь, посередине желтый купол. Около этого купола и жди. Он подойдет. — Кофф посмотрел на небо. — Поторопись, оранжевое солнце скоро взойдет.

— Как зовут человека?

Кофф пожал плечами:

— Что тебе имя? Сегодня одно, завтра другое. Умный обходится без ярлыков.

— А как он выглядит?

— Встретитесь — увидишь.

— Как же я его узнаю?

— Думаешь, там полно народу? Это же Старый город, приятель. Места хватает. Увидишь лишнее, сразу забудь — вот золотое правило Старого города.

Старый город — заброшенное царство песка и пыли. Между зданиями гулял ветер, гоняя крошечные смерчи. Дан быстро отыскал нужное место, и оно ему не понравилось: нужно стоять посреди открытого пространства, хорошо просматриваемого и простреливаемого. Это ловушка? Однако кому он тут нужен? Даже если слухи о звездолете харджеров соответствуют действительности, откуда им знать, кто он такой? Дан чувствовал бы себя лучше, если б Кофф назвал приметы Торвэна, но тот либо сам толком не разглядел человека в плаще с капюшоном, либо не хотел говорить лишнего.

Приземлившись, Дан направился к площади. Придется рискнуть. Он осмотрелся. Чувствуя себя неуютно, приблизился к куполу. Рукоятка бластера под рукой, но вряд ли тому, кто должен прийти, понравится, что его ждут с бластером на изготовку. Дан внимательно огляделся: вокруг было безжизненно, однако он почуял приближение опасности. Над ним было сиреневато-серое небо с двумя солнцами, одно уже над головой, второе поднималось из-за горизонта. Ослепленный белым светилом, Дан на секунду прикрыл глаза, а когда открыл их, увидел людей с парализаторами, нацеленными на него. Там, где Дан оставил свой глайдер, раздался взрыв. Дан отступил к стене купола. Харджеры медленно приближались, но не стреляли. Дан понял, что его хотят взять живым. Он знал свои возможности, знал, что сумеет нейтрализовать действие парализаторов обычной мощности, но усиленной мощности не выдержит. Правда, в этом случае харджеры получат его труп. «Живым не дамся», — подумал Дан, но вдруг услышал за спиной шепот:

— Взбирайся на купол, там люк.

Над песком возвышалась часть купола из желтого, похожего на песчаник материала. На тренировках он прыгал и выше, однако песок был плохой опорой. Дан прыгнул, выхватил бластер, однако выстрелить не успел. Луч парализатора расстроил координацию, и Дан тяжело упал на вершину купола. Он ударился локтем правой руки, выронил бластер и едва успел схватиться за край отверстия, чтобы не скатиться обратно. Еще рывок, и он спрыгнул в люк. Внизу его ждал некто в широкой желтой накидке и в капюшоне, с опущенной на лицо густой сеткой. Так здесь одевались многие, защищаясь от песка и пыли.

— Здесь есть другой выход?.. — спросил Дан.

— Да, идем.

Схватившая его рука была чересчур тонкой, однако выяснять, с кем он имеет дело, было некогда. Дан шагнул вслед за провожатым по лестнице, уходящей вниз. Снаружи раздались крики и характерное шипение материала, плавящегося под лучами бластеров, — похоже, там шла схватка.

— Что это? — по-прежнему шепотом спросил незнакомец.

— Не знаю, — ответил Дан.

Потеря бластера сделала его безоружным, а луч парализатора затормозил двигательные реакции. Снаружи все стихло, так же внезапно, как и началось. Затем прозвучал голос, показавшийся ему знакомым:

— Дан!

Подпрыгнув, Дан сумел уцепиться за край отверстия, подтянулся и выбрался наружу. Внизу стоял высокий человек в темном плаще и капюшоне, с опущенной на лицо сеткой. Это был Торвэн.

На площади лежали трупы харджеров.

— Как тебе это удалось? — спросил Дан. Руки Торвэна были пусты.

— Ты думаешь, это я их перебил? Я торговец, малыш, и в драку лезу, только чтобы защитить свою жизнь и свой кошелек. Их перебили какие-то люди, выскочившие из этого дома. — Торвэн указал рукой на одно из строений. — В живых никого не осталось. Надо убираться. — Торвэн снял с пояса бластер и протянул Дану. — Держи. — Наклонившись, он поднял бластер, валявшийся под ногами. — Идем.

Прежде чем сунуть оружие за пояс, Дан взглянул на счетчик: из этого бластера не стреляли. Торвэн действительно не участвовал в схватке.

— Идем, — повторил Торвэн.

— Подожди, тут есть кое-кто. — Дан снова взобрался на купол и заглянул туда. — Эй! Вылезай, безопасно.

Тот вышел на середину.

— Лезь, — сказал Дан.

— Как?

— Давай руки.

Свесившись, Дан обхватил тонкие запястья незнакомца, дернул его изо всех сил, и оба скатились на песок. Накидка упала. Они увидели девушку с длинными волосами бронзового оттенка. Пряди в беспорядке падали на худенькие плечи. Лицо было смуглое, глаза зеленые, удлиненные и чуть раскосые.

— Ты кто такая? — спросил Дан.

— Астрид.

В этом имени и во всем ее облике было нечто, напоминавшее о свисте ветра, пении тетивы лука и полете узкокрылых птиц пустыни в утренний час, когда над песками встает оранжевое солнце и оперенье птиц отливает золотом.

— Откуда ты взялась? — удивился и Торвэн.

— Я здесь живу, — ответила девушка, подняла накидку и стряхнула с нее песок. Она снова набросила ее поверх блузки и брюк.

— Довольно разговоров, — резко сказал Торвэн. — Здесь опасно.

Не оборачиваясь, он направился в один из переулков.

— Тебе, наверное, нельзя здесь оставаться, — сказал Дан, поглядывая на удаляющегося Торвэна. — Это действительно опасно. С кем ты живешь?

— Ни с кем. Я живу одна.

— Тогда идет с нами! — Схватив девушку за руку, Дан побежал следом за Торвэном.

Глайдер Торвэна был спрятан под навесом. Выводя машину, он хмуро бросил:

— Садитесь.

Глайдер пошел очень низко, временами едва не касаясь крыш.

— Поднимись, — сказал Дан. — Разобьемся.

— Оставь свои советы при себе, — отрезал Торвэн. — Твой глайдер уже превратился в кучу обломков. Хочешь сделать мишенью и мой? — Он был не в духе. — Похоже, Кофф играет нечестно.

— Кофф ни при чем, — возразил Дан. — Это харджеры. Им нужен был я. Не понимаю, как они меня выследили. И, кстати, кто на них напал?

— Я ждал в развалинах Коффа, а вместо него появился ты. Потом из домов высыпали те, кого ты считаешь харджерами. Следом появились другие, напали на первых. Может, это банда контрабандистов. Так ты говоришь, что живешь в Старом городе? — Торвэн обращался к девушке. — Но ведь он заброшен.

— Мой отец изучал формы жизни в пустыне. Его это место устраивало, — сухо пояснила Астрид. — Там сохранился источник воды, Нам хватало…

— Ты сказала, что живешь одна, — заметил Дан.

— Отец ушел в пустыню и не вернулся.

— А ты осталась?

— Я никого не знаю в Шар-Гаре. И на всем Вортане тоже, — произнесла девушка и отвернулась.

Удалившись от Старого города, Торвэн поднял машину.

— Торвэн, у тебя ол с собой? — спросил Дан, когда показались здания космопорта.

— Нет. Я пришел сказать Коффу, что сделка не состоится. Товар продан.

— Ты уже продал ол?!

— Вчера вечером. Кофф говорил, что подумает, а мне один тип предложил хорошие деньги.

— Кто?

— Понятия не имею. Я отдал товар, и делу конец. Много знать вредно.

— Мне надо найти этого человека, — заявил Дан.

— Поздно. Он говорил, что сразу улетает.

— Как называется его звездолет?

— Не знаю. Он приходил без него. Взял, заплатил, ушел.

— Торвэн, мне нужен ол! Хоть немного. Заплачу, сколько скажешь.

— Зачем он тебе? Ты болен?

— Нет. Для исследований.

— У меня его уже нет.

— А где ты его брал?

— Не важно. Я не лезу в твои дела, не суйся и ты в мои.

Пролетев над Шар-Гаром, глайдер опустился во внешней зоне космопорта.

— Где твой корабль? — спросил Торвэн.

— Сектор 152, стоянка 5.

— Сиди. Подвезу, — буркнул Торвэн. — Для человека, который полагает, что за ним охотятся харджеры, ты вел себя поразительно беспечно.

Дан покраснел: с какой стати торговец его поучает? Только Джайван имеет право его отчитывать! Однако Дан устыдился собственных мыслей: как-никак Торвэн спас его, затем лечил, тратил редкостный препарат… пожертвовал капсулой…

Когда они Приблизились К стоянке, Торвэн, разглядывая корабль, сказал:

— Даже учитывая твою беспечность, я все же не думаю, чтобы ты оставил люк открытым.

— Открытым?!

Дан рванулся из глайдера, однако Торвэн каким-то образом опередил его и раньше оказался у входа. Прижимаясь к поверхности звездолета, он прислушивался. Дан, стоя по другую сторону люка, подумал, что это бесполезное занятие. Если в корабле кто-то прячется, выявить это снаружи невозможно. Разве что с помощью экстрасенсорного восприятия. Но Дан из-за удара парализующего луча пока был не способен на это. Придется войти так. Он бросил взгляд на глайдер и на девушку — ей бы укрыться. Однако Торвэн уверенно заявил:

— Там никого нет.

— Откуда ты знаешь?

— Чутье! — Торвэн усмехнулся. — Если сомневаешься, подожди здесь.

Торвэн вошел — и ничего не произошло. Дан последовал за ним. Внутри действительно никого не было, но звездолет был основательно поврежден. Теперь нельзя было выйти на нем в гиперпространство; помимо прочего, кто-то вывел из строя систему энергетической защиты, боевую автоматику и передатчик дальней связи.

— Зачем испортили передатчик? — пробормотал Дан, глядя на разрушенный аппарат. — Я могу использовать передатчики космопорта.

— Ты забыл, что в Шар-Гаре все продается и покупается, — сказал Торвэн. — Как ты думаешь, каким образом они проникли на чужую стоянку и выжгли запоры люка? Операция трудоемкая, длительная. Что они делали на корабле, снаружи не видно, но вскрыть люк так, чтобы охрана этого не заметила, невозможно. Они кому-то заплатили. Если ты захочешь воспользоваться здешним передатчиком, они узнают об этом раньше, чем ты получишь к нему доступ. И будь уверен, что твои сообщения с любого передатчика будут перехвачены. На твоем месте я был не стал никому сообщать о своих планах, если не хочешь информировать харджеров. Брось этот корабль, от него уже мало толку. Здесь тебе нельзя задерживаться. Судя по всему, противники настроены решительно.

Предложение было здравое, однако Дану было стыдно возвращаться на базу, ничего не добившись, да еще и без звездолета.

Он отрицательно мотнул головой:

— Не хочу бросать корабль. Его можно починить, было бы время…

— Времени нет, — жестко сказал Торвэн. — Если останешься, погибнешь.

— Полечу на своем корабле, — решил Дан. — Главное — убраться отсюда…

— Ты идешь у них на поводу, — произнес Торвэн. — Им ничего не стоило разрушить двигатель. Они хотят тебя встретить и захватить в космосе. Там ты беспомощен, а здесь пока под охраной властей, зависящих, в свою очередь, от торговцев. Шар-Гар живет торговлей, и власти не допустят побоища в космопорте. Харджеры возьмут тебя в космосе. Кстати, малыш, на что ты им сдался?

Это дружелюбное, но чересчур снисходительное обращение задело Дана.

— Я Звездный Хранитель, — сухо ответил Дан.

— А-а-а, — протянул Торвэн. — Вообще-то от вашей войны лучше держаться подальше, но у меня сейчас спад в делах, поэтому предлагаю: найми меня сопровождающим. Мой корабль хорошо вооружен, и, если тебя атакуют, я прикрою. Самому тебе защищаться нечем.

— Торвэн, это опасно, — честно предупредил Дан. — Ты, верно, плохо представляешь, что такое боевой звездолет харджеров.

— Даром ничего не дается, а за риск полагается хорошо платить, — с усмешкой заметил Торвэн. — У тебя есть деньги?

Дан кивнул.

— И вот что, — продолжал Торвэн, — если мой корабль пострадает, ремонт за твой счет. Договорились? Плата вперед. За сопровождение, разумеется.

— Хорошо. Сколько?

— Смотря куда собираешься лететь.

Чуть поразмыслив, Дан ответил:

— На Сотел. Нужно безопасное место, чтобы отремонтировать корабль. Сотел подходит. Есть возражения?

Торвэн пожал плечами:

— Мне все равно. Пара тысяч.

— Устраивает.

Получив деньги, Торвэн сказал:

— Взлетай сейчас, не спрашивая разрешения на старт. Незачем предупреждать харджеров.

Дан и Торвэн вышли из звездолета. Девушка стояла у глайдера. Еще одна проблема, подумал Дан. Как быть с ней? Властям космопорта он уже не доверял.

— Астрид, мы улетаем. За мной охотятся харджеры, — сказал он напрямик. — Оставаться тебе опасно. Если тебя видели с нами, харджеры до тебя доберутся. Полетим со мной на Олмет. Но мой корабль сильно поврежден.

— Ты все равно летишь?

— Нет выбора. Ты согласна?

— Да.

Стоя поодаль, Торвэн слушал разговор, не принимая в нем участия.

— Торвэн, — обратился к нему Дан, — возьмешь Астрид на свой корабль?

— С какой стати?

— У тебя надежнее. До Сотела ей будет лучше лететь с тобой.

— Если б я уже не взял твои деньги, то послал бы подальше вас обоих, — проворчал Торвэн и повернулся к девушке: — Идем.

«Надеюсь, они поладят», — подумал Дан, забираясь в корабль.

Оказавшись в космосе, он вскоре увидел позади дискообразный звездолет Торвэна. Час за часом эта светящаяся точка сохраняла свое место на экране. Очевидно, Торвэн летел в режиме автоматического следования за ведущим. Через какое-то время на экране появилась новая метка. Определить тип корабля на большом расстоянии не удавалось, но Дан не сомневался, что их нагоняет иглообразный звездолет харджеров. Преследователи приближались. Метка, несущая гибель, смещалась к середине экрана. Что предпримет Торвэн? Торговому кораблю трудно состязаться с боевым звездолетом. Нельзя осуждать Торвэна, если тот уйдет в гиперпространство…

Глядя на экран, Дан сожалел, что отверг предложение Торвэна бросить свой корабль в космопорте Шар-Гара. Неожиданно звездолет Торвэна замедлил движение, а затем вовсе замер. Дан уставился на экран в полнейшем недоумении. Вокруг точки, обозначающей звездолет Торвэна, вдруг возник ореол — это включилась энергетическая защита. Дан подумал, что торговля, очевидно, опасное занятие, если Торвэн обзавелся такой установкой.

Звездолет Торвэна завис в пространстве, другой следовал с прежней скоростью. Расстояние между ними все сокращалось, и вот уже харджеры пролетели мимо, устремляясь к какой-то иной цели, а корабль Торвэна на экране обрел прежние размеры и пошел на сближение с Даном.

«Почему они не стали атаковать? — пронеслось в голове у Дана. — Или это не харджеры?»

Переговоры с Торвэном ничего не прояснили. На вопрос Дана тот ответил, что понятия не имеет, кому принадлежал обогнавший их корабль.

Дальнейший полет к Сотелу обошелся без осложнений.

Глава 5

На Сотеле Торвэн сказал:

— Если деньги будут доставаться мне так легко, я скоро разбогатею.

Астрид осматривала поляну, на которой стоял корабль.

— Красивое место.

— Сотел — планета безопасная, — ответил Дан. — Точнее, безопасна вот эта зона, Амрет. Все прочее покрыто зыбучими песками. Исследовать их опасно. Вся жизнь сосредоточена в Амрете.

— Так я пройдусь. Хорошо?

Девушка обращалась к Дану, игнорируя Торвэна. Дан кивнул и подумал, что их отношения лучше не стали.

Когда она отошла, Дан сказал:

— В пути я кое-что отремонтировал, но все равно нет дальней связи. Можно воспользоваться твоим передатчиком?

— Сначала спроси, есть ли он у меня.

— То есть как? На твоем корабле нет дальней связи?

— Вот именно. Эта штука очень дорогая и не особенно мне нужна. Чтобы запросить разрешения на посадку, достаточно ближней связи, а вести переговоры издалека мне не с кем. Я, знаешь ли, в делах предпочитаю личный контакт.

— Выходит, я не смогу связаться с базой, — удрученно произнес Дан. — На ремонт мне потребуется минимум неделя… Когда ты улетишь отсюда?

Торвэн был волен улететь хоть сейчас, однако, подумав, сказал:

— Так и быть, помогу тебе. А то получается, что я не отработал своих денег.

Астрид вернулась, когда Торвэн на глайдере улетел к своему кораблю, севшему ближе к горам. Девушка не разбиралась в оборудовании, не умела управлять корабельными роботами, толку от нее было мало, однако Дан был доволен, что она рядом. Он был общителен.

— Тебе нравилось в Старом городе? — спросил он.

— Нет. Вокруг пустыня. Я бы Хотела жить в каком-нибудь месте, вроде этого, — она повела рукой, — где много растений. И люди. Однако отец сторонился людей.

— Почему?

— После смерти матери не желал никого видеть. Она умерла при родах. Из-за меня… Отец считал меня виноватой, я знаю. Когда мне исполнилось двадцать, сказал: «Теперь можешь сама о себе позаботиться» — и наутро ушел в пустыню.

— Думаешь, он умер?

— Да. Он двадцать лет ждал этого дня, — с горечью сказала Астрид.

— Извини, не следовало тебя спрашивать.

Дан украдкой посмотрел на девушку. Худенькая, в мешковатом комбинезоне, она выглядела хрупкой и по-детски трогательной. Дану захотелось утешить ее. Он сказал:

— А ты храбрая. В Старом городе туго бы мне пришлось, если бы не ты.

Астрид застенчиво улыбнулась:

— В Шар-Гаре считают, что незачем ввязываться в войну харджеров с Хранителями. Пока нас никто не трогает.

— Недоумки! — воскликнул Дан. — Тактика харджеров на таких и рассчитана. Если они уничтожат Орден, Галактика окажется в их власти.

Заговорив о харджерах и Ордене Звездных Хранителей, Дан рассказал и о том, как познакомился с Торвэном. И зачем сам прибыл в Шар-Гар. Торвэн в этот день более не показывался, зато назавтра явился с самого утра.

Дан работал снаружи, а Торвэн — внутри корабля. Астрид посидела с Даном, затем пошла побродить вокруг. Заблудиться она не боялась, нос корабля был виден отовсюду.

Она шла к горам довольно долго, без определенной цели, пока не увидела в просвете между лиловатыми стволами деревьев дискообразный желтый звездолет Торвэна, занимавший большую поляну. Сохранившееся по опушкам красно-желтое пестроцветье обрамляло его. Астрид уже решила уходить, как вдруг уловила какое-то движение на трапе корабля. В открытый люк звездолета проскочило крупное существо. Она его видела. Низкое солнце слепило глаза, но Астрид могла поручиться, что это был не человек. Зверь? На Сотеле нет животных таких размеров. Да и не станет животное подниматься по трапу и кидаться в люк, словно в свою нору. И почему Торвэн, порицавший беспечность Дана, оставил люк открытым? Не отрывая взгляда от звездолета, Астрид отступила в гущу кустарника, затем повернулась и побежала назад.

— Дан, там кто-то есть! — крикнула она, запыхавшись. — Оно в звездолете Торвэна.

Дан оторвался от ремонтируемых блоков.

— Что значит «кто-то»?

— Какое-то существо.

— Не померещилось? — спросил Дан.

— Да нет же!

— Подожди, позову Торвэна.

Торвэн спрыгнул, вид у него был недовольный.

— Что там стряслось? — спросил он.

— Астрид утверждает, что в твой корабль кто-то забрался.

— Неужели? — В тоне Торвэна звучала ирония. — И кто же, позвольте спросить? Делегация аборигенов или ужасное чудовище?

— Я не успела рассмотреть, — сдержанно ответила Астрид. — Что-то оранжево-черное. Ниже человека, но шире.

— Но Сотеле таких зверей нет, — заметил Дан. Торвэн пожал плечами, повернулся спиной и пошел к трапу.

— Торвэн! — окликнул Дан. — Давай проверим, что там с твоим звездолетом.

Обернувшись, Торвэн холодно произнес:

— Не собираюсь тратить время на всякую чушь.

— Тогда я один слетаю, — заявил Дан, направляясь к глайдеру.

Торвэн догнал его на полпути:

— Займись своим делом! Я сам проверю. Когда Торвэн уже садился в свой глайдер, Дан крикнул: «Подожди!» — и вынес из звездолета два маленьких видеофона. Один дал Торвэну. Торвэн повесил прибор на шею. Глайдер взмыл.

— Чего он так рассердился? — пробормотал Дан ему вслед.

Экран видеофона оставался мертвым, затем заработала звуковая связь и Торвэн сообщил:

— Никого, как и следовало ожидать.

— Ты уверен?

— Если я что-либо утверждаю, значит, уверен, — сухо отозвался Торвэн. — Еще вопросы есть?

— Мой экран не светится. Твой аппарат в порядке?

— В порядке, но смотреть не на что. Если хочешь, пожалуйста…

Аппарат Торвэна, очевидно, висел у него на груди. На экране был один из отсеков звездолета, где-то между шлюзовой камерой и рубкой. Но вот раздался непонятный звук вроде «х-р-р», сопровождаемый прерывистым и тяжелым дыханием.

— Что это?! — крикнул Дан. — Что случилось?

— Ничего, — приглушенно ответил Торвэн. — Сейчас…

Звук исчез. Изображение беспорядочно прыгало. То появлялся участок пола, то стена. Очевидно, Торвэн совершал какие-то быстрые движения. На Дана вдруг глянули два огромных желтых глаза — круглые, с вертикальными щелями зрачков. Глаза смотрели из черных провалов, окруженных оранжевым пламенем. Затем все исчезло, экран погас.

Дан кинулся к резервному глайдеру, но видеофон засветился снова. Теперь на экране было лицо Торвэна — он держал аппарат в руке.

— Все нормально, — сказал он спокойно. — Возникли помехи. Теперь все в порядке. Хорошо слышишь?

— Да.

— Я возвращаюсь. — Торвэн отключился.

— Там кто-то есть, но Торвэн не хочет, чтобы мы это знали, — в раздумье сказал Дан девушке. — Какие страшные глаза… Ты видела?

— Видела.

— По-моему, Торвэн знал, что это существо там… Будем считать, что мы его не заметили.

Вернувшись, Торвэн держался по-прежнему как ни в чем не бывало. Однако Дан вспомнил тревожное чувство, возникшее у него на останках базы харджеров. Может статься, он что-то тогда проглядел? Но Торвэн? Опыт общения говорил за то, что Торвэн не связан с харджерами. И все же в его поведении много странного… А нападение харджеров в Старом городе — откуда взялись люди, вступившие с ними в бой? Но если Торвэн ведет двойную игру, то с какой целью?

Дан прекрасно сознавал, что после Кирта на звездолете Торвэна он находился полностью в его власти. Однако Торвэн не причинил ему никакого вреда, даже наоборот. Однако уже тогда Торвэн вел себя странно.

Ночью Дан вертелся с боку на бок без сна. Ему было неприятно подозревать Торвэна.

Рано утром Дан сообщил Астрид, что намерен обследовать звездолет Торвэна без ведома хозяина и в его отсутствие. Девушка пыталась отговорить его, но Дан стоял на своем. Пока его звездолет не в порядке, а связи с базой нет, необходимо знать, можно ли полагаться на Торвэна. После вчерашнего инцидента Дан ему не доверял.

Дан спрятал одноместный мини-глайдер в кустарнике, рассчитывая, что Торвэн, как и вчера, будет на корабле и не заметит его отсутствия.

Торвэн в рубке занимался блоком, контролирующим торможение на выходе из гиперпространства. Дан, убедившись, что это надолго, сказал, что поработает с навигационным радаром, и вышел наружу. Поручив Астрид сигнализировать по видеофону, если Торвэн покинет рубку, он помчался к глайдеру и вскоре уже садился у желтого звездолета.

Поначалу Дан решил, что люк заперт. Потом приметил щель между крышкой люка и корпусом. Держа наготове парализатор, он вошел в корабль. Внутри было тихо. Прибегнув к экстрасенсорному восприятию, он не обнаружил присутствия живого существа. Бесшумно ступая, направился в рубку — та оказалась заперта. Отсек за отсеком Дан обследовал весь корабль, за исключением активных зон, где не обойтись было без скафандра. «Похоже, звездолет пуст», — подумал Дан. Остались рубка… и грузовой отсек.

Добравшись в отсек, Дан огляделся: ничего интересного. Только какой-то прибор в углу. Дан подошел: перед ним был передатчик дальней связи. Итак, Торвэн солгал! Чтобы разрешить сомнение, Дан повернул переключатель, и сигнальная лампа загорелась зеленым, показывая, что аппарат готов к работе. Дан подумал, не послать ли сообщение на Олмет прямо сейчас, но раздался другой сигнал: дважды включилась и выключилась звуковая связь видеофона; это означало, что Торвэн вышел из рубки. Астрид ничего не сказала, ограничившись двойным включением. Нужно было убираться, и побыстрее.

Выскочив из люка, он спрыгнул, минуя трап, бросился к своему глайдеру и, забравшись в него, затаился; взлетать рискованно. Если, Торвэн направился сюда, он заметит глайдер.

«Надеюсь, Астрид выберет момент и сообщит, как дела. — Дан вслушивался в шелест листвы. — Если бы Торвэн улетел, она включила бы видеофон».

Экран показал спину Торвэна, идущего к своему глайдеру, и тотчас погас.

«Молодец, — с теплым чувством подумал Дан о девушке. — Теперь дождаться, когда он появится и войдет в звездолет, и тогда улететь. Интересно, что ему понадобилось?»

Через минуту связь возобновилась и глуховатый голос Астрид произнес:

— Дан, ты меня слышишь?

— Да, говори!

— Он только что улетел. Спрашивал, где ты, — я сказала, что не знаю. Ему понадобился какой-то модулятор. Он подождал, потом проверил, на месте ли твой глайдер, и улетел на своем.

— Все, понял! Он уже здесь, — сказал Дан, заслышав шум.

— Ты что-нибудь нашел? — торопливо спросила Астрид.

— То, что искал, нет, нашел другое. Конец связи, он слишком близко.

Выключив видеофон, Дан проследил, как глайдер плавно опустился у самого трапа. Он почувствовал себя неуютно, хотя был уверен, Что заметить его от звездолета невозможно. Соскочив на землю, Торвэн поднялся на корабль, и Дан тотчас взмыл в воздух. Оставалось надеяться, что Торвэн не услышит звука мотора.

Слушая, Астрид хмурилась, а когда он кончил рассказ, заметила?

— Мы не должны были так поступать!

— Почему? Ведь он меня обманывает! У него есть исправный передатчик… К тому же…

— Подожди, дай сказать! — перебила Астрид. — Торвэн тебе помогает не так, как тебе бы хотелось, но ведь помогает? С его помощью ты закончишь ремонт вдвое быстрее, правда? А если он что-то скрывает, это его дело.

— Посмотрим, что скажешь, когда он приведет сюда харджеров!

Впрочем, Дан понимал, что девушка по-своему права.

— Думаешь, он на это способен?

«К чему зря пугать ее», — подумал Дан и сказал:

— Нет, не думаю. Еще два-три дня, и мы улетим.

Торвэн вернулся быстро.

— Я привез новый модулятор, — спокойно сказал он. — Где ты был?

— Летал к горам, — ответил Дан.

— Зачем? Что тебе там понадобилось?

— Так, захотелось размяться.

— Значит, решил отдохнуть? — с неожиданной злостью отреагировал Торвэн. — А работать за тебя буду я?

— Торвэн, чего ты злишься? Если не хочешь, не помогай. Я ведь не просил…

— Я от своих слов не отказываюсь, — буркнул Торвэн. — Ладно, хватит болтать. — И он скрылся в рубке.

После обеда Торвэн, обращаясь к Дану, заметил безразличным тоном:

— Если ты действительно устал, сходи погуляй. Прогулка лучше, нежели полеты на глайдере.

Дан, несколько часов тестировавший микросхемы, охотно согласился и отправился в лес. Лиловатые стволы деревьев казались очень твердыми и гладкими. Проводя по ним ладонью, Дан ощущал живой ток. Подыскав подходящий пригорок, он лег, трава пружинила. Дан закрыл глаза, стараясь сосредоточиться и расслабиться минут на десять. Открыв глаза, он увидел шагах в десяти от себя животное, высотой в половину человеческого роста, покрытое длинной черно-оранжевой шерстью. Зверь сидел на траве. Большеголовый, с массивной вытянутой мордой. Глаза его были круглыми, желтыми, щели зрачков смотрели вертикально. Из пасти свисал коричневый язык, виднелись два ряда крепких и острых зубов. Такие зубы запросто перекусят руку… или горло.

Дан медленно, стараясь не спугнуть зверя, сдвинул пальцы на рукоятку парализатора. Зверь встал, потянулся, сделал несколько маленьких шажков вперед и снова сел. «Как далеко он может прыгнуть?» — подумал Дан, оценивая дистанцию. Зверь снова встал и словно бы нерешительно приблизился к Дану. С парализатором в руке Дан чувствовал себя уверенно, однако он был приучен пускать в ход оружие лишь в крайнем случае, а зверь не нападал, хотя подступил гораздо ближе, чем хотелось бы.

В глубине памяти Дана шевельнулось воспоминание: когда-то он уже видел такого… Нет, не живьем — голограмму. Яркая оранжевая шерсть с двумя широкими черными полосами — от ушей вдоль хребта, черные круги вокруг глаз, черный пушистый хвост. «Да это соб!» — осенило Дана. Соб, чья родина — снежная Мэрра с ее желтоватыми льдами и воющими метелями. Собы легко приручаются, но встреча с дикой стаей опасна: эти звери ничего не боятся. Остановить нападавшего соба можно только убив его.

Сидевший в двух метрах зверь не проявлял агрессивности, в его желтых глазах светилось любопытство.

«Долго мы будем смотреть друг на друга?» — подумал Дан.

Соб, похоже, не торопился. Дан начал медленно отступать. Соб двинулся следом, сохраняя дистанцию.

«Настырная зверюга! Поворачиваться спиной неразумно… Придется временно вывести тебя из строя».

Прикинув массу зверя, он установил регулятор мощности парализатора так, чтобы не причинить собу особого вреда, но услышал крик Торвэна:

— Не стреляй!

Соб повернулся и мягкими прыжками помчался к торговцу. Торвэн был безоружен, однако его это как будто не беспокоило. Подбежав вплотную, зверь ткнулся широким носом в ладони Торвэна, издав при этом звук «х-р-р». И только тогда до Дана дошло, что именно эти глаза он видел на экране видеофона.

— Явился, — неодобрительно сказал Торвэн. — Тебя сюда не приглашали. — И, обращаясь к Дану, пояснил: — Его зовут Фалк, он ручной. Я завел его для компании, одному скучновато.

— Ты возишь его в звездолете? — недоверчиво спросил Дан.

— Конечно. Иначе откуда бы он здесь взялся? Идем, Фалк. — Торвэн зашагал к кораблю, а соб бежал рядом.

Проводив их взглядом, Дан засмеялся. Смеялся он над собой.

У корабля Дан увидел, как соб, то и дело замирая, подбирается к Астрид. Девушка смотрела спокойно.

— Странно он двигается, — заметила она.

— Фалк не знает других людей, — сказал Торвэн. — Старается понять, что это такое. Он очень любопытный.

Когда Дан увидел их снова, соб меховым комом лежал возле девушки, почесывающей его круглые уши, и жмурил желтые глаза, мурлыкая на свой лад.

В проеме люка появился Торвэн.

— Нам пора, — сказал он. — Фалк, идем!

Соб вскочил, потянулся, припадая передними лапами к земле, и побежал за хозяином. Глядя, как зверь вспрыгнул на заднее сиденье глайдера, Дан отметил, что это для него привычно. Итак, со зверем все ясно, а с передатчиком?

— Почему он прячет его? — пробормотал Дан, не сознавая, что говорит вслух.

— Что ты сказал? — спросила Астрид.

— Почему Торвэн прячет свой передатчик? — повторил Дан. — Какое ему дело до моих переговоров с Олметом?

— А зачем он тебе?

— Сообщил бы, где нахожусь и что со мной все в порядке. Ремонт заканчивается.

— Ты стал бы просить о помощи? Чтобы кто-нибудь прилетел сюда?

— Зачем? Корабль уже почти готов.

— Вполне вероятно, Торвэн думает, что сюда прилетят другие… Положим, он согласен иметь дело с тобой, но не с кем-то еще. Этот ол… Ты так и не знаешь, где Торвэн его берет.

— Какая связь?

— Ты не заставишь его выдать секрет, но если вас будет много…

Дан хмыкнул:

— И как ты себе это представляешь? Именно ты, знающая о Хранителях столько же, сколько и он?

— В Шар-Гаре считается, что Хранители могут заставить человека говорить и делать то, чего он не хочет, — неуверенно сказала Астрид.

— А, ты имеешь в виду ментальное воздействие… Насилие над чужим разумом запрещено.

Мы вправе пользоваться этим только защищая свою жизнь.

— Но Торвэн вправе думать иначе! Возможно, торгуя олом, он получает крупную прибыль и не намерен ее лишаться.

— Что ж, это идея…

«Но если Астрид права, почему Торвэн не запросил за информацию сумму, которая была бы ему выгодна? Намерен сохранить тайну? Поговорить с ним еще раз?.. Хорошо хоть с желтоглазым зверем все прояснилось…

Был ли зверь на корабле тогда, после Кирта? Впрочем, какая разница…»

Во всем этом тем не менее было какое-то несоответствие… Уставившись в полумрак — в каюте горела только лампа ночного освещения, — Дан стал прокручивать в памяти события начиная с того, как увидел перед собой сидящего соба. Поведение зверя было естественным, здесь все в порядке. Появился Торвэн. Тоже все нормально: зверь бежит к хозяину. Затем соб подходит к Астрид. Знакомится с ней… В сознании всплыла произнесенная Торвэном фраза: «Фалк никогда не видел других людей, только меня». Никогда не видел других людей… НИКОГДА! Этого не может быть! Даже если Торвэн при посадках запирает его на корабле, все равно невозможно, чтобы зверь ни разу не встретился с человеком, хотя бы потому, что любой торговый корабль подвержен таможенному досмотру. Даже в Шар-Гаре соблюдают видимость контроля. Корабль инспектируют и работники космопортов…

Уже засыпая, Дан решил завтра снова поговорить с Торвэном об оле и передатчике.

Глава 6

Утром Торвэн привез соба. Выпрыгнув из глайдера, Фалк на сей раз направился к Дану, обнюхал его, сказал «х-р-р» и перебрался к Астрид. С девушкой он держался без церемоний. Передние лапы зверя легли ей на плечи, Астрид, не удержавшись, упала — зверь оказался тяжелым. Обескураженный соб подталкивал ее, наверно, с лучшими намерениями, но в действительности лишь мешая подняться.

— Ушиблась? — спросил подбежавший Торвэн.

— Нет. — Астрид отбросила волосы за спину. — Он прыгнул неожиданно.

— Он думает, с тобой можно вести себя так же, как и со мной. Фалк, нельзя! — сказал Торвэн, указывая рукой на девушку. — Нельзя, понял?

Проводив взглядом хозяина, Фалк побродил по поляне, но не обнаружил ничего интересного и вернулся к Астрид. Он больше не лез обниматься, однако ходил за ней как привязанный.

— Вот приставала, — сказала она с улыбкой. Дан и Торвэн работали в генераторном отсеке.

Настраивая робота, Дан забылся и по привычке стал что-то насвистывать. Спохватившись, осведомился:

— Тебе не мешает?

— Свисти сколько хочешь.

— Правда? А то Джайвана это раздражает.

В лице Торвэна что-то дрогнуло. Помедлив, словно в нерешительности, ой спросил:

— Джайван? Кто это?

— Мой отец. Приемный, — пояснил Дан.

— А родители?

— Мать умерла во время эпидемии тау, а отец… — Дан запнулся. — Он тоже умер. Позже.

«Ведь это правда, — подумал он, мучительно отгоняя все то, что нужно было забыть. — Теперь это правда. Он умер…»

— Давно?

— Я попал к Джайвану двенадцать лет назад, — сказал Дан, уклоняясь от прямого ответа.

Последовала пауза.

— Оставь-ка меня в покое! — неожиданно грубо сказал Торвэн. — Не мешай работать. — И тут же сам отложил инструмент и вышел, не взглянув на Дана.

«Что это на него нашло?» — удивился тот.

Минуло полчаса, а Торвэн все не возвращался. Обеспокоенный, Дан направился к выходу и около шлюзовой камеры столкнулся с Астрид. Она быстро отвернулась, но Дан успел разглядеть в ее глазах слезы.

— Ты плачешь? — спросил он. — Что приключилось?

Дан взял ее за плечи, развернул лицом к себе, однако в совершенно сухих глазах Астрид увидел такую ярость, что пальцы сами разжались.

— Мне не нравится, когда прикасаются ко мне, — произнесла она ледяным тоном. — Или ты, как Торвэн, приличий не признаешь? И вообще, я хочу вернуться в Старый город!

Оттолкнув Дана, она бросилась к двери своей каюты.

«Или ты, как Торвэн… Как Торвэн!»

Дан вышел наружу и огляделся: Торвэна не было, но глайдер стоял на месте.

В зарослях мелькнула оранжевая шкура. Где соб, там и его хозяин, подумал Дан.

Торвэн сидел на стволе упавшего дерева; Фалк, упираясь передними лапами в его колени, тыкался в него черным носом, издавая свое «х-р-р».

— Как ты смеешь обижать Астрид? — спросил Дан.

Торвэн поднял пустые глаза:

— Пожалуйста, уйди. Я хочу побыть один.

— А я хочу выяснить, что ты ей сказал.

— Какое это имеет значение?

— Имеет! Если ты ее обидишь… — Дан не закончил фразу.

Словно очнувшись, Торвэн уставился на него:

— Она тебе нравится?

— Вот это как раз значения не имеет, — отрезал Дан. — Ты должен извиниться.

— Ладно, я извинюсь, — согласился вдруг Торвэн и улыбнулся.

Дан ничего не понимал.

— Что еще? — устало спросил Торвэн.

Неожиданно для себя Дан произнес:

— Передатчик.

Торвэн взглянул на него и коротко ответил:

— Хорошо.

— Ты дашь мне передатчик дальней связи?

— Кажется, я достаточно ясно выразился. Может быть, ты теперь все-таки уберешься?

Дан молча пошел прочь. Потом вдруг повернул обратно.

— Торвэн!

— Ну что еще?

— Я был слишком резок. Извини, — сказал Дан. — Мне не следует говорить с тобой в таком тоне. Хотя бы потому, что ты спас мне жизнь. И не однажды.

— Пустяки, забудь.

— Нет, — возразил Дан. — Ничего нельзя забывать.

Лицо Торвэна исказилось, и он едва слышно сказал:

— Забыть нельзя, но можно отречься…

— Что ты имеешь в виду?

— Так, ничего… Ты скверно действуешь на меня, малыш. Тебе передатчик нужен сейчас?

Как бы Торвэн не передумал! Через полчаса они приземлились у дискообразного звездолета. Открыв люк, Торвэн пропустил Дана вперед.

— Когда ты успел побывать здесь — вчера? — спросил Торвэн. — Вероятно, прогулка в горы свелась к визиту на мой корабль, так? А Астрид присматривала за мной. Из тебя получится неплохой тактик. — В голосе Торвэна слышалась ирония. Злости вроде бы не было.

— Я не ради передатчика, — в замешательстве сказал Дан. — Хотел выяснить, что за существо видела Астрид. Если б ты сразу показал зверя, я бы сюда не полез. Передатчик попался случайно. — Дану стало стыдно.

— Случайно? Хм… Малыш, когда ты приходишь в гости, довольствуйся тем, что предлагают хозяева, а не шарь за их спинами, нет ли чего еще.

Если бы Торвэн как следует обругал его, Дан бы почувствовал себя лучше.

— Что ты стоишь? — бросил Торвэн. — Знаешь, что дверь не заперта. Входи. Что, собственно, ты собираешься сообщать?

— Что заканчиваю ремонт и скоро вернусь, в помощи не нуждаюсь. Больше ничего.

Переговорив с базой, помимо прочего, Дан узнал, что Магистра Джайвана сейчас на Олмете нет.

Когда они выходили, Фалк насторожил уши и кинулся в кусты, откуда сразу же раздался аппетитный Хруст.

— Кажется, здешняя живность ему по вкусу, — заметил Дан. — Давно он у тебя?

— Три года. Я купил его маленьким в Шар-Гаре.

— Не боишься, что он заблудится?

— Не заблудится, — ответил Торвэн, направляясь к глайдеру.

Фалк, облизываясь, уже бежал туда.

На корабле Дан с новым приливом энергии погрузился в работу. Между тем Торвэн подошел к Астрид, расположившейся в тени. В руке у нее был крошечный желтый цветок.

— Астрид. — Торвэн остановился рядом. — Я сожалею, что обидел тебя. Мы, торговцы, не слишком деликатны, я привык общаться с грубыми людьми. Постарайся не обращать на это внимания.

— Я стараюсь.

Она подняла голову; в ее взгляде были печаль и горечь, усталость и разочарование.

— Не стоит из-за меня менять привычки. Извиняться тоже не надо, — добавила Астрид.

Торвэн присел рядом:

— Хочешь, я тебе погадаю? Дай руку.

— Правую или левую? — спросила девушка со слабой улыбкой.

— Левую. — Торвэн взял ее узкую кисть в свои руки. — В твоей жизни произойдет перемена, — сказал он. — Ты нравишься человеку, который нравится тебе, и все будет хорошо.

— Перестань! — крикнула Астрид, вырывая руку. — Ты сам не понимаешь, что говоришь!

— Чистую правду! У тебя будет счастье.

— Нет… — В облике Астрид была обреченность. — Пустыня всегда со мной…

Она встала и не оглядываясь пошла прочь. Покусывая травинку, Торвэн смотрел на нее.

Солнце клонилось к закату и уже коснулось горного хребта, чтобы вскоре скрыться совсем. Деревья казались черными, и цветы сложили на ночь свои лепестки. Торвэн, работавший вместе с Даном, сказал:

— На сегодня довольно.

— Завтра, в крайнем случае послезавтра, мы закончим, — с удовлетворением заметил Дан. — Ты мне очень помог, спасибо. Ночуй у нас здесь.

— Нет, хочу у себя кое-что проверить. А тебе стоило бы, пока светло, прогуляться к ручью.

— Не понял.

— Ручей в двухстах метрах отсюда, и там шикарные красные цветы. Типа колокольчиков, с бахромой и так далее. Очень красивые.

— Зачем они мне?

— Подаришь Астрид.

Собрав букет тяжелых, крупных цветов с конусными головками, Дан пошел обратно на звездолет, вдыхая ночной воздух. Ему было спокойно и хорошо. Пружинила под ногами трава, звенел за спиной ручей, трепетала резная листва деревьев.

Отличное настроение сохранилось и на следующее утро. Глянув в зеркало, он одобрил свой вид. Завтракали они с Астрид на траве — здесь было приятнее, чем в тесной кают-компании. Все складывалось удачно.

Бросив рассеянный взгляд на небо, Дан вдруг увидел глайдер. Что это он так несется?

Машина спикировала, села, выскочил Торвэн.

— Дан, Астрид! Здесь харджеры! — крикнул он на бегу. — Быстрее в глайдер, надо уходить.

Дан вскочил. Он хотел было кинуться в звездолет, но Торвэн придержал его за руку.

— Бесполезно! Там три корабля, один из них — крейсер. Надо в убежище.

— В убежище?

— Потом объясню! Смотри.

Торвэн достал из кармана плоский прибор в форме ромба, тронул кнопку, и в метре от них возникло голографическое изображение: три длинных узких корабля.

Дан не видел иного выхода, как принять бой, пусть неравный. Противник имел численное превосходство, автоматика на его корабле еще не функционировала, пришлось бы пользоваться ручной наводкой. И все же предложение где-то укрыться казалось ему наивным. Допустим, они спрячутся. Харджеры тотчас захватят оба звездолета и станут хозяевами планеты.

— Я взлетаю, а вы уходите, — сказал Дан, повернувшись к девушке.

Последнее, что он увидел, была взметнувшаяся рука Торвэна; боли он не ощутил, удар был молниеносен и точен. Торвэн подхватил его на руки и кинулся к глайдеру, крикнув:

— Астрид, скорее! — Он водрузил потерявшего сознание Дана на заднее сиденье. — Забирайся.

— Что ты с ним сделал?

— Ничего. Он скоро очнется. Садись.

Астрид подчинилась. На переднем сиденье устроился соб. Глайдер стремительно взмыл, девушку прижало к спинке, и она с трудом удержала тяжелое тело Дана. Глайдер взял курс на горы.

— Астрид, сними с него пояс и передай сюда, — велел Торвэн. — Очухавшись, он первым делом схватится за оружие.

— Я должна тебе верить? — Ее голос дрогнул.

— Парень упрям, а времени объяснять ему что-либо уже нет. Он бы поднял свой звездолет и погиб. Так что, пожалуйста, передай мне его оружие.

Девушка сняла с Дана пояс с бластером и парализатором.

— Подниму перегородку, а то он кинется на меня, — сказал Торвэн, забрав пояс и положив рядом с собой.

Переборка была прозрачная, пуленепробиваемая, с переговорным устройством.

Очнувшись, Дан увидел перед собой лицо Астрид. Он рывком сел. Пояса с оружием не было, перед носом — непробиваемое стекло. Что предпринять? Ментальный удар?.. Но Торвэн управляет глайдером…

— Дан, без глупостей! — раздался спокойный голос Торвэна.

— За сколько монет ты собираешься продать меня харджерам?!

— За такого глупца, как ты, сколько ни возьми, будет много. — Перегородка опустилась. Торвэн, не глядя, бросил Дану его пояс. — Держи. Я забрал это, чтобы ты не кинулся на меня, прежде чем что-нибудь сообразишь.

Слушая Торвэна, Дан кипел: этот контрабандист-торговец командует, не считаясь с решениями Звездного Хранителя?! Однако момент был не тот, чтобы выяснять отношения.

Глайдер вошел в извилистое ущелье. С обеих сторон проносились бугристые стены, ширина ущелья местами не превышала десятка метров, но Торвэн не снижал скорости, будто они свободно летели над лесом. За поворотом открылся тупик, где стены смыкались, но глайдер стремительно мчался вперед. «Он не успеет вывернуть», — подумал Дан, не испытывая, однако, страха: злость вытеснила все остальные чувства. В следующее мгновение Дан осознал, что Торвэн не пытается поднять глайдер, а вместо этого тормозит. Побледневшая Астрид смотрела вперед, сжимая руку Дана. Скорость падала, нос глайдера был направлен прямо на скалу. И вдруг перед ними разошлись створки цвета камня, и машина влетела в освещенный ангар.

— Останьтесь здесь! — бросил Торвэн, выскочив из кабины.

Дан все же побежал за ним, но отстал, и дверь в дальнем конце ангара захлопнулась. Это была гладкая металлическая панель. Дан выхватил бластер.

— Не надо, Дан. — Пальцы девушки коснулись его локтя. — Подождем здесь.

— И неизвестно, чего дождемся, — пробормотал Дан, оглядывая неровные стены.

Соб неторопливо выбрался из глайдера, зевнул, облизнулся и свернулся в клубок.

Послышался глухой звук, пол под ногами дрогнул. Фалк вскочил, издав тревожное «х-р-р», подбежал к Астрид и прижался к ней головой.

— Что это? — шепотом спросила девушка. — Упало что-то тяжелое. Они приземлились?

— Разбились, — пояснил Дан.

Пол снова дрогнул, но чуть слабее.

— Второй, — сказал Дан.

Злость сменялась любопытством и восхищением: хотя Торвэн обошелся с ним недопустимо, Дан был готов махнуть рукой на свои неприятности.

Третьего удара не последовало.

— Один цел, — с сожалением констатировал Дан. — Хотел бы я знать, как он сбил два звездолета. И вообще, что все это значит? — Дан огляделся, уставился на глайдер и тут вскрикнул: — О, я глупец! Вот она, база харджеров! Тайная, скрытая в горах. Торвэн ею завладел.

Панель отодвинулась, открывая проход, и появился Торвэн.

— Мне надо слетать к своему кораблю, — сказал он. — Побудьте пока здесь, хорошо?

Он смотрел на Дана.

— Ты что, опять собираешься запереть нас? Больше этот номер не пройдет! Пора кое-что объяснить!

— Объясню, когда вернусь. Можешь все осмотреть, пока меня нет.

— А выйти отсюда?

Торвэн протянул крошечный передатчик:

— Возьми. Он открывает и наружную дверь, и эту.

— Что с третьим звездолетом? — спросил Дан. — Два разбились, как я понимаю, а третий?

— Повернул, ушел в космос. Опасности больше нет.

Торвэн забрался в глайдер, подвел машину к двери, створки ее разошлись, и он вылетел.

Глава 7

Первым делом Дан проверил действие передатчика.

Хмыкнув, сказал девушке:

— Пойдем внутрь, посмотрим, что там.

Вторая дверь тоже открылась.

Вместе с собом они вошли в большой зал, заполненный техникой. Приборы были знакомые, однако Дан ничего не понял.

— Но… здесь нет никакого оружия! Как Торвэн сбил звездолеты?..

— Смотри, вот еще дверь…

За новой дверью открылось новое огромное помещение, напоминавшее склад. Здесь приборы были зачехлены, на всем — толстый слой пыли. Астрид разглядела следы, похожие на следы неких чудищ, а Дан бросился к роботам, застывшим вдоль стен.

— Смотри, тут есть все — от машин для дробления скал до кухонного робота. И еще космодроиды. Новые модели. И сколько! Чего ради Торвэн их не сбывает в том же Шар-Гаре?

— Может, он так и делает?

— Ты права… И знаешь, что? Наверно, здесь же и ол. Но все-таки, где оружие?

— Дан, — тихо сказала Астрид, — каким, по-твоему, должно быть оружие, которым один человек уничтожил два боевых звездолета?

— Что-нибудь вроде автоматической станции с локаторами и своей системой наведения, — ответил Дан, но без уверенности в голосе.

Теоретически это было возможно, но для управления такой станцией, пусть даже готовой к действию, требовались знания и опыт. Дан подумал, что сам он навряд ли справился бы в одиночку. А ведь он хорошо разбирался в оружии, применяемом в космосе.

— Астрид, — сказал он, — давай вернемся в первый зал. Он в рабочем состоянии. А отсюда Торвэн лишь изредка выводит роботов. Пойдем обратно.

Однако между залом и складом с роботами обнаружилась уходящая вверх винтовая лестница. Они поднялись по ней и попали в комнату с гладкими стенами из цветного пластика, обставленную заурядной мебелью. Тут были стол, два кресла, койка и шкаф с одеждой. Овальное окно было устроено с таким расчетом, что обнаружить его снаружи было бы трудно. В смежной комнате стоял кухонный автомат, холодильная камера и подъемник. Дан прикинул: шахта подъемника, должно быть, соединяет эту комнату с ангаром.

— Неплохо устроился, — сказал Дан. — Надежное убежище, дорогой товар.

— Он же все это не украл, а нашел, — вступилась Астрид.

— Я и не осуждаю, — рассеянно отозвался Дан. Он думал о своем: где оружие?

Он вновь, более тщательно, обследовал первый зал, но ничего не нашел. Соб ходил за ним по пятам, но от аппаратуры держался подальше.

— Не нашел? — посочувствовала Астрид. — Спроси Торвэна, когда он вернется.

— Не уверен, что он скажет правду, — заявил Дан и сел к терминалу. — Запрошу-ка компьютер. Если для входа не требуется особый пароль…

Пальцы его забегали по клавиатуре. Пароля не понадобилось, на экране появился список оборудования. Просмотрев его, Дан вздохнул:

— Здесь одни локаторы. Совершенная система наблюдения, и только. — Он посмотрел на таймер. — Но где же Торвэн? Сколько ему времени надо, чтобы проверить, в порядке ли звездолеты?

Тут Дан сообразил, что, по сути, они все равно что заперты, ибо Торвэн забрал единственный глайдер, а пешком далеко не уйдешь.

— Вдруг с ним что-нибудь случилось? — спросила Астрид.

— Он сказал, что один звездолет ушел в космос, а два, похоже, разбились в лепешку. Что еще может случиться? — беззаботно, чтобы успокоить девушку, ответил Дан.

Сидевший позади него соб вскочил и побежал к двери.

Панель поднялась, в проеме возникла фигура Торвэна. За ним кто-то шел. Разглядев коричневую форму, Дан потянулся к оружию.

— От крейсера перед падением отделилась капсула, — сказал Торвэн. — Я на нее наткнулся. Там был вот этот субъект.

Пленный был без оружия, но не связан. Он молча стоял позади Торвэна, и Дан подумал: опрометчиво стоять спиной к харджеру с боевого звездолета. Харджер был ростом с Торвэна, но массивнее и шире в плечах. Дан взял в руки парализатор.

— Не понадобится, — заметил Торвэн. — Он сговорчив. Мы кое-что от него узнаем.

Торвэн уселся в кресло.

— Я хочу кое-что у него спросить, — заявил Дан.

— Пожалуйста, — вежливо сказал Торвэн.

— Что произошло со звездолетами?

Ответ последовал сразу, голос харджера звучал глухо:

— На крейсере отказал бортовой компьютер. Мы шли на посадку. Вероятно, пилот не успел перейти на ручное управление.

— Они свалились в зыбучие пески, — дополнил Торвэн. — На поверхности уже ничего нет.

— А второй звездолет?

— Не знаю. Связь прервалась, — ответил пленный.

— Каково было их последнее сообщение?

— Это были невнятные крики.

Инициатива перешла к Торвэну:

— С какой целью вы следовали к Сотелу?

— Наблюдатели запеленговали сеанс связи.

«Мое вчерашнее сообщение!» — пронеслось в голове у Дана.

— Почему прекратили строительство базы?

— Из-за эпидемии. На Сотеле мы столкнулись с неизвестной болезнью. Всех поспешно эвакуировали.

«Вот почему осталось столько оборудования! Эпидемия! — Дан почувствовал легкий озноб. Однако, если Торвэн бывает здесь и до сих пор жив-здоров, опасаться, видимо, нечего. — Однако же вот тебе и безопасная планета! То-то харджеры больше сюда не наведывались! И не прилетели бы, если бы не моя передача».

— Куда вы направлялись до того, как запеленговали передачу с Сотела? — спросил Торвэн.

— К Таоргу в сектор KZ-115 для подкрепления эскадры Занна.

«Таорг? Что им понадобилось у Таорга?» — недоумевал Дан.

— Что делает там эскадра? — спросил он.

— Готовится перехватить представительство Звездных Хранителей. Оно прибудет на Таорг для участия в тайном заседании Галактического Конвента.

Дан вздрогнул.

Если даже немедленно предупредить Олмет, помощь придет слишком поздно. Связи в гиперпространстве нет и, вынырнув возле Таорга, Хранители попадут в засаду.

— Каков состав эскадры Занна?

— Пять крейсеров и десять кораблей класса «бета».

«Безнадежно! — решил Дан. — Силы неравны».

Торвэн безразлично спросил, откуда харджеры узнали о заседании Галактического Конвента.

— Мне известно, что информация поступила с Таорга, — ответил пленный.

На протяжении допроса он был неподвижен и выглядел безучастным. Но вдруг облик его резко изменился, и он ринулся к Астрид, вытянув мощные, напоминающие клешни, руки. Астрид словно приросла к месту. Дан вскинул парализатор, нажал на спуск, и харджер рухнул в полушаге от девушки. Наклонившись, Дан перевернул его на спину, всмотрелся, тронул его запястье.

— Он мертв! Почему?

Регулятор мощности был установлен так, чтобы временно парализовать, но не убить человека.

Торвэн, не шевельнувшись, спокойно сказал:

— Наверное, повышенная индивидуальная чувствительность. А тебе, Астрид, лучше пока отсюда уйти. Побудь наверху.

Девушка вышла. Расчет харджера был простым: взять Астрид заложницей. Затем он мог бы диктовать свои условия.

— Торвэн, что же все-таки стряслось со звездолетами харджеров? — спросил Дан.

Тот пожал плечами:

— Понятия не имею. Отсюда можно лишь наблюдать. Я рассчитывал отсидеться здесь вместе с вами, и только. Если бы они уничтожили оба наши корабля, ты потом вызвал бы помощь. Тут есть еще один передатчик.

«Врет или нет?» Если бы не отсутствие оружия, Дан решил бы, что врет. Словно в ответ на невысказанные сомнения, Торвэн добавил:

— Малыш, если бы я умел в одиночку уничтожать боевые звездолеты, я бы зажил как король.

— Ты и так не бедствуешь, — буркнул Дан. — Кстати, как ты нашел эту базу?

Случайно. Однажды залетел на глайдере в это ущелье и сломался. Когда пробираешься через скалы пешком, замечаешь то, чего сверху не видно.

— Теперь торгуешь находками?

— Чем хорош Шар-Гар, так это тем, что там не задают лишних вопросов. — Торвэн подошел к мертвому. — Надо его убрать, в песках ему самое место. Займись этим, хорошо? Я устал.

— Сначала свяжусь с базой и сообщу о засаде. Хотя это и без толку…

— Только, пожалуйста, не впутывай меня, — с оттенком раздражения сказал Торвэн. — Придумай что-нибудь. Скажи, что перехватил разговор между кораблями харджеров. Как мы убедились, твои сообщения попадают не только по адресу. И про имущество, — Торвэн повел рукой, — не болтай, а то харджеры еще явятся за ним.

Передатчик принадлежал Торвэну, и Дан согласился на все условия. В конце концов, важно передать информацию. Отослав сообщение, Дан переправил мертвеца в грузовое отделение глайдера.

Когда он летел назад, он все еще думал о засаде. Что делать? Олмет далеко от Таорга, другие базы Ордена тоже — любая помощь придет слишком поздно. Исход схватки предрешен. Пять крейсеров и десять звездолетов класса «бета», а Орден вряд ли послал на Таорг более двух кораблей сопровождения. Обычный эскорт для дипломатической миссии. Кто-то на Таорге предал. Не только в Шар-Гаре все продается и покупается…

Дан так ничего не придумал. Он влетел в ангар, вылез из глайдера и вошел в зал. Там все было по-прежнему. Торвэн полулежал в кресле, вытянув ноги, глаза его были закрыты. На полу свернулся соб.

— Торвэн, ты спишь? Проснись! — громко сказал Дан. — Думаю, мы должны что-то сделать! Те, кто летит на Таорг, погибнут.

Торвэн открыл глаза.

— Мы? — Он удивленно поднял бровь. — Я, малыш, никому ничего не должен.

Дан подумал, что его собственный звездолет уже способен лететь в гиперпространстве, но система наведения не восстановлена, а с ручной наводкой он будет представлять собой всего лишь еще одну мишень.

— Ну да, я забыл. Ты рискуешь своей драгоценной жизнью, только когда кошелек под угрозой, — зло сказал Дан, понимая, что упрекать Торвэна, по сути, не имеет права.

— Вот именно, — бесстрастно подтвердил Торвэн.

— Такие, как ты, считают, что война с харджерами их не касается, — с горечью сказал Дан. — Пусть гибнут другие…

— Тебе лучше заткнуться, — произнес Торвэн подозрительно спокойно.

Дан почувствовал холодную ярость в его голосе и вспомнил свое первое впечатление: этот человек может быть опасен, очень опасен.

Однако ему уже было все равно.

— Конечно, — продолжал он, — отсиживаться легче и безопасней. Что ж, набивай кошелек, глядишь, и разбогатеешь на объедках с чужого стола.

На щеках Торвэна проступили два ярко-красных пятна.

— Ты все сказал? Тогда проваливай. Мне плевать на ваш Орден. И если ты такой правильный, нечего пользоваться моей помощью. Убирайся.

Дан направился к лестнице, чтобы позвать Астрид, и вдруг, вне всякой связи с предыдущим диалогом, сообразил, что раз Джайвана нет на Олмете, значит он вылетел к Таоргу. Тайное заседание Галактического Конвента — событие первостепенной важности. И представительство Звездных Хранителей возглавляет Магистр.

— Джайван! — вскрикнул Дан. — Он погибнет в ловушке!

Торвэн резко подался вперед:

— Джайван?!

— Его нет на Олмете, и это значит, что он летит на Таорг. Место Магистра — на заседании Конвента.

— Нет, только не Джайван! — сорвалось с губ Торвэна.

Он вскочил. Его движения вновь обрели звериную грацию. И решимость.

— Дан, я улетаю к Таоргу. — Торвэн недобро усмехнулся. — Мы оба ведем себя глупо, но я совсем дурак. Это в твоем возрасте простительно заводиться из-за ерунды.

— Возьми меня на свой корабль.

— Ты останешься здесь. — Торвэн оборвал фразу и нахмурился. — Помочь мне ты не сможешь, погибнешь зря. Шансов уцелеть мало, и я не уверен, что сумею… Ты останешься здесь, — повторил он.

— Хочешь ты или нет, а я лечу с тобой! — Дан толкнул кресло и демонстративно уселся у двери в ангар. — Если думаешь избавиться от меня тем же способом, что и раньше, учти — не выйдет. Вторично не попадусь.

Торвэн сказал неожиданно мягко:

— Дан, будет лучше, если уступишь.

— Нет.

— Но ты сам меня вынуждаешь…

Дан вдруг почувствовал, что его телом овладевает нечто извне. Сознание оставалось ясным, но шевельнуться он не мог. Дан вполне владел приемами ментального воздействия и ментальной защиты, но ощутил, что столкнулся с превосходящей силой. Он никогда так остро не ощущал своей беспомощности, хотя участвовал в тренировочных поединках и частенько проигрывал. Это было хуже, чем парализующий луч. Дан попытался скинуть наложенные чужим разумом оковы. Однако не смог. И понял, что его охватывает паника. Неожиданно путы ослабли, давление исчезло. Во взгляде Торвэна было сочувствие.

— Малыш, так нельзя, — сказал он, и Дан осознал, что Торвэн сам отпустил его, не желая навредить его рассудку. Напряжение было настолько сильным, что Дан не мог унять дрожь. Голова просто раскалывалась от боли, к горлу подступила тошнота.

— Успокойся. — Голос Торвэна звучал будто издалека. — Чего ты распсиховался? Я хотел временно блокировать твои двигательные функции, ничего страшного не случилось бы.

— Торвэн, не делай со мной этого! Пожалуйста, — беспомощно сказал Дан. Теперь он понял, почему закон Хранителей разрешал применять ментальные атаки только в случаях крайней необходимости.

— Сам виноват, нечего лезть куда не следует. Расслабься. Тебя научили пост-методу? Закрой глаза.

— А ты исчезнешь?

— Нет. — Торвэн придвинул другое кресло и сел. — Подожду, пока придешь в норму.

Закрыв глаза, Дан сосредоточился. Головная боль и тошнота прошли.

— Все в порядке? — спросил Торвэн.

Дан встал, сделал несколько робких движений, проверяя координацию, потом подошел к Торвэну:.

— Возьми меня с собой, прошу тебя! Там мой отец.

— Хорошо, пусть по-твоему. Но с одним условием. Нет, с двумя. Первое: не будешь задавать лишних вопросов. Второе: в любом случае будешь делать, что я велю. Согласен?

— Да, — поспешно ответил Дан. — Я согласен на все условия.

— Тогда так. Астрид придется остаться одной. Настрой передатчик на Олмет и запиши текст сообщения. Если не вернемся, ей останется только включить его и ждать помощи. Другого выхода нет. Зови ее…

Астрид стояла возле окна, глядя вдаль. Ее волосы шевелил ветерок. Они светились на солнце.

— Астрид, спустись, надо поговорить, — сказал Дан.

Девушка молча направилась к лестнице, и Дан с удовольствием отметил, что она умеет не задавать лишних вопросов.

— Тебе надо будет нажать вот эту кнопку, — сказал Торвэн, показывая ей передатчик. — Все очень просто. Запись повторится трижды, и аппарат отключится. Если помощь не придет, нажмешь кнопку снова. И вновь трехкратное повторение передачи.

Дан записал текст. Астрид будничным тоном спросила:

— Когда включить это?

— Жди четыре дня, затем включай, — ответил Торвэн. Он замялся. — И у меня к тебе личная просьба: если что, возьми с собой Фалка. Он приспособился к здешним условиям, может прокормиться, но он скучает в одиночестве. Сделаешь?

— Да. — Ресницы Астрид взметнулись и вновь опустились. — Я возьму Фалка, не беспокойся.

Соб жался к хозяину. Торвэн присел на подножку глайдера и стал ласкать Фалка, почесывая его круглые уши, поглаживая спину. От удовольствия Фалк жмурился и урчал, тыкаясь носом в ласковую руку. Когда же Торвэн со словами «Все, зверюга» отстранил его морду и встал, соб заскулил.

— Отпусти, глупый. — Торвэн провел ладонью по шерстяному загривку и забрался в глайдер. Дан последовал за ним.

Глайдер вылетел из ангара.

Глава 8

Уже в звездолете Торвэн спросил:

— Ты сдавал экзамен по пилотированию?

— Конечно. Я получил шестерку по семибалльной шкале.

— Неплохо… Пожалуй, ты пригодишься. Для начала посмотрим, как ты управишься с этим кораблем. — Торвэн привел его в рубку, уселся в кресло дублера и сказал: — Пора взлетать. Действуй.

Дан дал компьютеру задание определить ближайшую к Сотелу точку, в которой возможен переход в гиперпространство. Получив ответ, проверил готовность систем корабля.

Когда звездолет прошел атмосферу, Торвэн сказал:

— Проведем эксперимент. — Он передал управление компьютеру и подключил второй экран. — Теперь твои команды с пульта будут управлять моделью нашего корабля. Вражеские звездолеты будут действовать согласно моей программе. Задача: выбрать один из кораблей противника, приблизиться на расстояние оптической видимости, уравнять скорости и пойти параллельным курсом. Тебя будут обстреливать. Старайся маневрировать так, чтобы разница скоростей была минимальной. «Враги» обозначены точками. Если ты выполнил задачу, точка гаснет. Потом то же самое с другим объектом. Понятно?

— В общем, да.

— Приступай, — велел Торвэн.

Следующие полчаса показались Дану вечностью. С первым «вражеским звездолетом» он справился легко. Но «противников» было пятнадцать.

Первый раз Дана подбили после того, как погасла четвертая точка. Второй раз — после седьмой, третий — после девятой, четвертый — после тринадцатой.

— Ну как? — спросил Дан, когда все закончилось.

— Видишь ли, малыш, если оценивать скорость твоей реакции и умение маневрировать, то хорошо, но если учесть, что в реальном бою нас бы давно убили, это, скорее, плохо. Дай-ка я сам попробую.

— Состязание не на равных, — заметил Дан, — ты сам составил программу и предвидишь действия противника.

— Нет, здесь используются датчики случайных чисел. Я тоже не знаю, как будет на деле. Пересядь на мое место, посмотрим.

Торвэн действовал успешнее, однако в итоге и его трижды сбили, прежде чем он погасил все точки.

— Наши выводы? — поинтересовался Дан.

— Вести корабль будешь ты, я займусь другим. Если бы мне пришлось все делать самому, было бы хуже. Многое зависит от того, насколько быстро они сообразят, в чем дело.

— После первого выстрела.

— Его не будет… К тому же я еще сам не знаю, сколько времени надо выдерживать параллельный курс и на каком расстоянии. Пока я задавал эти параметры приблизительно. Репетиция окончена.

Дан присоединился к Торвэну в кают-компании.

— Можно задать один вопрос? — осторожно спросил он.

— Один ты уже задал.

— Не будь формалистом!

— Спрашивай, но ответа не гарантирую.

— Харджер, которого ты привел, умер не от моего парализатора, верно?

— Да.

— Ты держал его под своим влиянием, потом отпустил, и он кинулся на Астрид. Тогда ты его убил.

— Видишь, ты сам разобрался.

— А в Старом городе, — после паузы заговорил Дан, — харджеров уничтожил ты?

— Малыш, ты умеешь считать? — вопросом на вопрос ответил торговец.

— В каком смысле?

— В самом прямом. Один, два, три и так далее. Если умеешь, значит, у тебя с памятью плоховато. Ты же собирался задать один вопрос. Один.

Дан ретировался. В каюте, которую он обжил еще после рудников Кирта, он, растянувшись на койке, задумался о девушке, оставшейся на Сотеле. Встретятся ли они снова? Дан постарался представить, что она сейчас делает. Наверно, сидит наверху вместе с Фалком. Рыжий скучает… Теперь, по крайней мере, ясно, что означали слова Торвэна о том, что соб никогда не видел других людей. Торвэн купил зверя в Шар-Гаре совсем маленьким, привез на. Сотел и держал там. Улетая, оставлял его одного. Астрид обещала взять соба. Астрид…

Разбуженный сигналом таймера, Дан ощутил возбуждение перед боем. Когда-то он участвовал в штурме Харгота и еще в двух схватках.

После завтрака Торвэн сказал:

— Через три часа будем в секторе KZ-115. У меня появилась идея, по-моему стоящая. Когда мы окажемся там, пошлем сообщение, что потерпели аварию и на корабле функционирует только система жизнеобеспечения. Харджеры держат сектор под контролем и перехватят сообщение.

— Ну и что?

— Они постараются захватить нас. Еще бы! Безоружный корабль летит прямо в руки. Думаю, они клюнут, и мы сможем приблизиться к эскадре. Правда, у вас звездолеты иные, но постарайся составить убедительный текст передачи. Впрочем, при таком численном преимуществе они вряд ли будут особенно осторожничать.

Дан оценил замысел. Если б Торвэн еще сказал, каким образом он намерен сразиться с пятнадцатью кораблями харджеров…

Приманка сработала — два звездолета класса «бета» двинулись им навстречу. Дискообразный корабль шел на сближение с эскадрой по прямой, словно не мог маневрировать.

— Отлично! — сказал Торвэн. — Дан, что бы там ни было, нужно, чтобы наша скорость относительно выбранной цели была ничтожна. При больших скоростях мне трудно, может не получиться… Я буду говорить, когда переходить к следующему объекту. С этими двумя, думаю, осложнений не будет. Хорошо, что Они не торопятся. Подойдем ближе к эскадре.

Они оба были в рубке, Дан за пультом управления, Торвэн — в кресле второго пилота. Происходящее они наблюдали в телескоп, хотя на таком расстоянии рациональнее пользоваться локаторами. Дан сосредоточился. Звездолеты харджеров приближались.

— Торвэн, они обойдут нас с двух сторон и используют магнитные захваты, — сказал Дан. Он знал, что корабль, зажатый магнитами, станет беспомощным — самое лучшее вооружение в таком случае бесполезно. Пускать его в ход против кораблей, вплотную прижатых к тебе, равносильно самоубийству. — Чего ты ждешь?

— Надо подойти ближе к эскадре, — сквозь зубы произнес Торвэн. — Потом будет сложнее… — Он отрывисто добавил: — Дан, больше не отвлекай меня.

Уставившись на корабли харджеров, которые уже начали обходный маневр, Дан ждал, что произойдет, но, к его недоумению, ровным счетом ничего не происходило. Он открыл было рот, чтобы заговорить с Торвэном, однако в последний момент удержался.

Протянув руку к пульту, Торвэн пометил на голографической картине ближайший крейсер, теперь он был обозначен серым вместо ярко-зеленого, и сказал:

— Этот в расчет не принимай, там уже нет команды.

Прежде чем направленные для их захвата корабли окончили разворот и пошли на сближение, он изменил цвет второго крейсера. Дан, отчасти утративший чувство реальности, вдруг увидел, что корабль справа совершает беспорядочные эволюции, будто он потерял управление. Левый крейсер двигался так, будто не учитывал перемещения объекта, который собирался захватить; похоже было, что он пройдет мимо звездолета Торвэна. На голограмме оба корабля выглядели как бледно-серые силуэты.

Дискообразный звездолет шел к строю эскадры.

— Дан, будь наготове, — глухо сказал Торвэн. — Они будут атаковать. С теми кораблями уже нет связи, они поймут… После первого же выстрела выпусти энергетический щит и подключи резервную мощность.

Прежде чем их атаковали, Торвэн «перекрасил» еще один крейсер: очевидно, на флагмане потеряли массу времени, пытаясь связаться с пострадавшими кораблями.

Первый залп их не задел.

— Дан, крейсеры!

— Понял, — отозвался Дан.

Он уже понял, что Торвэн стремится в первую очередь вывести из строя самые мощные корабли противника: энергетический щит не выдерживает прямого попадания из пушек крейсера. Звездолеты класса «бета» менее опасны.

Включив энергетический щит, Дан на полной скорости бросил звездолет между двумя крейсерами. Он рассчитывал, что они не решатся стрелять из опасения поразить друг друга. Затем, помня указания Торвэна, он резко сбросил скорость; звездолет медленно двигался среди боевых громад. Минуты тянулись долго, пальцы Дана замерли на панели.

— Уходи, — тихо сказал Торвэн, не отрываясь от телескопа. — Не получается…

Дан бросил корабль в сторону — так, чтобы оказаться на одной линии с крейсерами и прикрыться одним из них. Попасть в зону обстрела обоих означало гибель. Содрогания корабля и всплески на датчиках энергетического щита свидетельствовали о том, что на звездолет сыплются удары, но пока щит выдерживал. Бросив взгляд на Торвэна, Дан увидел, что тот сунул в рот характерную ярко-красную с черным ободком капсулу лита — мгновенно действующего стимулятора, очень сильного и редко применяемого. Лит обеспечивал временное резкое повышение всех способностей. Но расплата бывала очень тяжелой. Во время сумасшедшего маневра среди атакующих харджеров Дан, вырываясь из окружения, заметил, что на голограмме утратили яркость изображения еще двух кораблей класса «бета».

— Крейсеры! — сказал Торвэн. — Не приближайся, а только иди параллельным курсом.

Сказать это было проще, чем сделать. Подчиняясь командам Дана, звездолет метался между иглообразными кораблями харджеров. Маневренность его была превосходной, однако слишком уж много противников… Стал серым еще один корабль класса «бета», хотя Дан думал только о крейсере. Наконец крейсер обозначился на краю эскадры, и Дан ринулся к нему, сумев почти сравнять скорость. Торвэн приник к телескопу, лицо его будто окаменело, а лоб покрылся испариной.

«Это не телескоп!» — пронеслось в голове у Дана.

Крейсер посерел, и Дан увел свой корабль прочь.

— Напряжение щита падает!

— Включай аварийный генератор.

Дальше начались сплошные неожиданности. Из гиперпространства вынырнули корабли Звездных Хранителей: крейсер и два сопровождающих.

— Дан, связь! — крикнул Торвэн. — Укажи им действующие корабли харджеров.

Для посторонних наблюдателей ясно было лишь то, что дискообразный звездолет ведет бой. То, что часть кораблей харджеров выведена из строя, нельзя было определить с первого взгляда.

Пока Дан посылал сообщение, уже не заботясь о кодировании, картина изменилась. Последний крейсер харджеров и четыре из пяти уцелевших звездолетов класса «бета» уходили в открытый космос. Однако пятый вел себя странно.

— Они уходят! — закричал Дан.

— Вижу, — отозвался Торвэн голосом смертельно уставшего человека. — Но последний… с ним что-то не так. Корма…

На голограмме возле кормы звездолета обнаружилась крошечная точка.

— Торпедоносец, — прошептал Дан. — Это торпедоносец…

Широкая корма! Эти звездолеты строились по особой схеме. Они были неповоротливы и, как правило, лишены стандартного вооружения, поскольку торпедная установка занимает большое пространство. Используют их в групповой схватке с противником. Для запуска торпеды достаточно задать компьютеру параметры объекта, и далее торпеда автоматически меняет курс. Самонаводящийся снаряд обладает огромной разрушительной силой, большой скоростью, малыми размерами и маневренностью. Уничтожить его в полете практически невозможно.

Харджеры не могли использовать торпеду против звездолета Торвэна, он был слишком мал. Но появился крейсер Звездных Хранителей, и торпеда пошла к нему.

Торвэн понял это чуть раньше Дана?

Торвэн метнулся к панели управления и нажал красную кнопку аварийного катапультирования. В тот же миг Дана с креслом подбросило, затем пронесло по шахте, соединяющей рубку с ангаром малых ракет, и вытолкнуло в люк спасательной капсулы. Люк захлопнулся, стартовые устройства сработали, и через несколько секунд Дан, мало что понимая, оказался в космосе. Дальнейшее он видел со стороны.

Торвэн направил свой корабль наперерез торпеде. Зачем? Сбить ее с курса нельзя, подойти — тоже. Звездолет и торпеда сблизились под прямым углом, затем Торвэн развернулся и лег на параллельный курс. Теперь он и торпеда неслись прямо на крейсер Хранителей, и торпеда нагоняла, а вскоре должна была опередить звездолет.

Дан в своей капсуле приник к экрану обзора. Что это? Прямолинейное движение торпеды изменилось без видимой причины. Снаряд стал уклоняться в сторону, затем, описав немыслимую кривую, оказался уже в недоступной близости от дискообразного звездолета. Торпеда еще приблизилась к кораблю, потом двинулась вокруг него и вдруг рванула. Вспышка была ослепительной. Звездолет получил пробоину и потерял управление. Из капсулы Дан видел, что повреждения очень существенны. Но если бы взрыв произошел при контакте, корабль разнесло бы в пыль.

Жив ли Торвэн?

Капсула находилась значительно ближе к звездолету, чем корабль Хранителей. Дан направил капсулу вдогонку, по сути, он старался уловить признаки того, что Торвэн жив и пытается управлять изувеченным кораблем. Часть помещений явно потеряла герметичность, а Торвэн был без скафандра. Впрочем, Дан плохо представлял схему жизнеобеспечения дискообразного звездолета.

Наконец он догнал корабль и пристроился рядом, что было рискованно: крошечная ракета не годилась для сложных маневров. Однако Дан об этом не думал. На ручном управлении, приноровившись к движению нависшей громады, он вошел в пробоину. Затем, облачившись в скафандр, выбрался из капсулы и двинулся в направлении рубки. По пути он ощутил нарастающее ускорение звездолета. Его прижало к стене. Затем короткая сильная вибрация швырнула его на пол, и Дан сообразил, что корабль переходит в гиперпространство. Это означало, что, во-первых, Торвэн жив, а во-вторых, не знает о его возвращении. Если б начало перехода в гиперпространство застигло Дана в вакууме, это его убило бы.

«Наверно, он ранен. Зачем уходит в гиперпространство?» — думал Дан, пробиваясь к рубке.

Переборки превратили помещения корабля в изолированные отсеки. Когда, одолев последнюю преграду, Дан оказался в рубке, он обнаружил Торвэна на полу возле пульта управления. Тот лежал ничком. Очевидно, он не успел пристегнуться, взрыв выбросил его из кресла. На панелях виднелась кровь.

Все же ему каким-то образом удалось ввести в компьютер задачу скачка. Дан осторожно перевернул его. Комбинезон справа был скользкий от крови. Расстегнув молнию, Дан обнаружил рану на шее. Видимо, Торвэн рассек сонную артерию и потерял много крови. Как и всякий Хранитель, Дан мог остановить любое кровотечение, однако сейчас этого было недостаточно. В порядке ли медицинский отсек?.. Если нет, Торвэн, которому срочно необходима кровь, обречен.

Почему он, раненный, уходил на Сотел, лишая себя помощи, которую получил бы на кораблях Хранителей? Отправить в гиперпространство сильно поврежденный звездолет — это напрасный, бессмысленный риск!

Медицинский отсек уцелел. Переливание крови было простой операцией. Других ранений у Торвэна не обнаружилось, только синяки, и Дан перевел дух. На всякий случай он задал компьютеру режим общего обследования. Переломы и внутренние разрывы отсутствовали, но приборы отразили резкое падение тонуса. Дан метнулся к диагностеру: дело плохо. Подключил искусственное дыхание и стимулятор сердечной деятельности. Сердце Торвэна билось с перебоями. Почему? Потеря крови компенсирована, в чем дело? И тут Дан с ужасом вспомнил о таблетке лита, принятой Торвэном. Его убивала реакция на лит, осложненная большой потерей крови. Медицинские познания Дана ограничивались курсом Академии! Он мог оказать человеку первую помощь и умел пользоваться медицинской аппаратурой звездолетов. Но сейчас этого было мало. На экране диагностера полыхала надпись: «Требуется вмешательство человека», и Дан не знал, что ему делать. Вернее, он знал, что если действие лита уже привело к остановке дыхания и сердцебиения, то положение безнадежно.

Лицо Торвэна было даже не белым, а почти голубым. Агония могла продлиться, но смерть неизбежна. Даже если Торвэн очнется. Дан слышал, что такое случается. Через несколько минут веки Торвэна дрогнули. Взгляд переместился на Дана, но глаза снова закрылись. Увидев, что аппарат искусственного дыхания не действует, Дан хотел включить его снова, однако его рука замерла на полпути. Грудь Торвэна равномерно вздымалась и опускалась. Боясь поверить, Дан уставился на экран — датчики фиксировали неглубокое и замедленное, но ровное дыхание. Глаза Торвэна снова открылись, а губы дрогнули. Дан наклонился.

— Сфера… — Торвэн взглядом указал на поблескивающую под потолком прозрачную полусферу. — Холодно.

— Сейчас, — торопливо сказал Дан. — Сейчас все сделаю.

— Подожди… Постарайся, чтобы я был в сознании. Это важно, — с огромным усилием выговорил Торвэн.

— Хорошо.

Опустив полусферу так, что она герметизировала ложе, Дан задал повышенную температуру среды. Реакция на лит включала переохлаждение организма, и Торвэна сотрясал озноб. Глаза его были закрыты, однако Дан понимал, что он в сознании. Дан увеличил содержание кислорода в камере. Эффект был положительный. Наконец лицо Торвэна обрело почти нормальный цвет, и он тихо сказал:

— Дан, убери все это.

Через акустическое устройство полусферы голос звучал глуховато.

Полусфера заняла свое место под потолком.

— Отключи датчики. — Дан заколебался, однако Торвэн повторил: — Отключи. Уже не понадобятся.

Через некоторое время Торвэн повернулся на бок и сел.

— Ты знаешь, что делаешь? — спросил Дан в тревоге.

— Да. Все в порядке.

Торвэн держался почти нормально, только двигался медленнее. После недавней агонии это было просто чудом. Переодевшись, он перебрался на койку к стене и наконец спросил:

— Малыш, как ты тут очутился? Тебе полагается быть далеко.

— Вернулся после взрыва. Зачем ты меня выкинул?

— Хотел избежать ненужных убытков. Пользы от твоего присутствия уже не было, так зачем зря рисковать?

— Ты знал, что торпеда взорвется?

— Не знал, но надеялся. Когда нарушаются логические связи в устройстве с ограниченным набором команд, можно рассчитывать, что сработает и команда на взрыв. Вот так. Раз мы с тобой благополучно перешли в гиперпространство, то, возможно, сумеем и сесть. Так что лучше пока ничего не трогай. Договорились?

— Хорошо. Торвэн…

— Да?

— Тебе не следовало уходить в гиперпространство. На поврежденном звездолете, раненый… Зачем?

— Корабль, как видишь, выдержал, а что касается меня, это досадная случайность. Рана пустяковая, а я умею останавливать кровотечения.

— Ты был весь в крови…

— Мне просто не повезло. Я поранился при взрыве, а потом при гиперскачке врезался головой в панель и потерял сознание. Я бы очнулся, но, видимо, так упал, что задел ранку, и кровь пошла снова. А теперь я буду очень признателен, если ты дашь мне поспать. И разбуди через шесть часов.

Торвэн уже спал, а Дан все раздумывал. Даже если Торвэн не принимал в расчет повреждение сонной артерии, он должен был предвидеть реакцию на лит. Справился бы он сам? Или Торвэн сознательно шел на смертельный риск? Почему он бежал с поля боя, где остался победителем? Именно бежал. Почему он рискнул жизнью, лишь бы избежать встречи с кораблями Хранителей?

«Телескоп! — осенило Дана. — Торвзи готов заплатить за сохранение своей тайны любую цену. Он владеет страшным оружием…»

Через четыре часа, пока Торвэн спокойно спал, Дан отправился в рубку.

К его разочарованию «телескоп» сильно пострадал при взрыве, а уцелевшие его части, доступные для исследования в рубке, оказались обычными. Дан вернулся в медицинский отсек, Торвэн спал.

«Откуда у него это оружие? У харджеров ничего подобного нет. Скорее всего, он раздобыл излучатель там же, где и ол. Но где? Торвэн не скажет… Чего ради он кинулся помогать летящим на Таорг? Впрочем, если быть точным, он устремился на помощь Джайвану. Он сказал: „Нет, только не Джайван“. Что связывает торговца-одиночку и Магистра Ордена?»

Когда минуло шесть часов, Дан разбудил Торвэна. После еды Торвэн улегся снова, отказавшись от обследования на диагностере.

— Это лишнее, — заявил он. — Через несколько дней я буду в норме.

— После стимуляторов, даже не таких опасных, как лит, рекомендуется комплекс восстановительных мер. Глупо от них отказываться, — убеждал Дан, однако успеха не добился. — Ладно, как знаешь. Не хочешь лечиться, поговорим.

— О чем? — осведомился Торвэн.

— Например, об излучателе.

— Нет. — Это позвучало резко.

— Нет так нет, — миролюбиво сказал Дан. — Тогда объясни, пожалуйста, чего ради ты полетел к Таоргу? Ведь война с харджерами тебя мало волнует.

— А почему я должен волноваться из-за того, что меня не касается? Мне безразлично, кто победит. И не надо повторять сказки о том, что Орден Звездных Хранителей — щит Галактики. Я не так наивен, чтобы верить в эту чушь. Что вы, что харджеры — разница невелика.

— Тогда зачем ты рисковал жизнью, спасая посольство Хранителей? Или Джайвана хотя бы.

— Я ему кое-чем обязан, а оставаться в долгу не люблю.

— Ты с ним встречался?

— Да, — нехотя произнес Торвэн. — Давно… Ты меня утомил. Посплю еще.

— Чтобы избавиться от моих расспросов?

— Ты догадлив, малыш. — Торвэн повернулся лицом к стене. — Просто на редкость сообразительный.

Манеры Торвэна были не из лучших. Но в нем было и нечто такое, что удерживало Дана от обиды. Его насмешки были беззлобными. Дана уже перестало раздражать обращение «малыш». Человек, расправившийся с таким количеством харджеров, имел право называть его как угодно. К тому же Торвэн был старше.

Торвэн заснул, и Дан решил обследовать остатки «телескопа» там, где система выходила на поверхность, однако наружную часть «телескопа» снесло.

Ремонтируя на Сотеле свой звездолет, Дан отметил, что Торвэн действует быстро и точно; впрочем, всякий, кто работает в космосе в одиночку, должен многое уметь. Однако от излучателя ничего не осталось — сумеет ли Торвэн восстановить его?

На обратном пути Дан заглянул в рубку. Дверная панель была задвинута. Торвэн лежал на спине в медицинском отсеке, глаза открыты.

— Зачем ты ходил в рубку? — сердито спросил Дан. — Если что-то понадобилось, сказал бы мне.

— Перестань. Захотелось пройтись, — примирительно сказал Торвэн.

— Так я и поверил! Ты вечно врешь, — сказал осуждающе Дан. — На тебя нельзя положиться.

— Так уж и нельзя? — Торвэн усмехнулся.

— Ну, кое в чем. Не смей без меня ходить! Ты и так выжил только чудом!

Закинув руки за голову, Торвэн отчужденно сказал:

— А чего ты, собственно, волнуешься?

Дан уставился на него:

— Ты бы еще раз спросил, зачем я вернулся на звездолет.

Торвэн серьезно сказал:

— Малыш, человеческие привязанности — это цепи, которые сковывают нас. Лучше ими не обзаводиться. Впрочем, ты слишком молод, чтобы понять это. Молод и полон иллюзий… Жить с иллюзиями легче. Многие всю жизнь полагают, что за спиной у них крепкая стена, на которую они в случае чего могут опереться. И они никогда не узнают, что на самом деле там пустота… Желаю тебе прожить жизнь в неведении.

— Торвэн, — тихо спросил Дан, — что с тобой произошло?

— Однажды я убедился, что стены сзади нет, вот и все. Это и к лучшему. Предпочитаю знать правду. А теперь я хотел бы побыть один.

С тяжелым чувством Дан направился к двери, но на пороге все-таки обернулся.

— Торвэн, — сказал он, — это неправда. Нельзя жить с горечью в душе. Нельзя без близких людей. Тогда и жить-то не стоит!

— В последнем ты, может быть, прав, — угрюмо произнес Торвэн. — Может быть, и не стоит…

Глава 9

Посадив звездолет на Сотеле, Дан взял с Торвэна клятвенное обещание вести себя благоразумно и улетел на глайдере к Астрид.

Девушка встретила его в ущелье — очевидно, услышала рев атмосферных двигателей. У ее ног сидел оранжевый зверь. Когда Дан спрыгнул, Астрид шагнула навстречу, но, будто натолкнувшись на невидимую преграду, спросила:

— Ты один?

— Торвэн ранен, он на звездолете. Забирайся в глайзер, я не хочу оставлять его одного.

Фалк в два прыжка подскочил к Дану, обнюхал его, а затем без приглашения залез на заднее сиденье.

— Ты включала передатчик? — спросил Дан, когда девушка расположилась рядом с собом.

— Нет, ведь прошло всего три дня.

По дороге Дан вкратце рассказал обо всем, что произошло. Фалк, фыркая, тянулся к нему, и Дан ощущал дыхание соба и прикосновения его холодного носа.

— Торвэн опасно ранен? — спросила Астрид.

— По-моему, опасности уже нет. Вообще-то лит — страшная штука, и как он выжил — загадка. Послушай, Астрид, я должен закончить ремонт своего корабля, а за Торвэном надо, присматривать, мало ли что… Побудешь с ним? Хотя ему это может и не понравиться. Если понадоблюсь, вызовешь меня. Вообще-то следует связаться с Олметом, но Торвэн просил этого не делать.

— А на кораблях, которые летели к Таоргу, знают, что ты там был?

— Нет. У меня хватило времени только передать им информацию. Я пилотировал, каждый миг был у меня на счету.

Доставив девушку и соба на корабль, Дан заглянул в медицинский отсек. Торвэн спал. Дан не пустил к нему Фалка, и тот уселся под дверью, обиженно фыркнув.

— Наведайся туда через часик, — сказал Дан девушке. — И проследи, чтобы зверь к нему не приставал. Фалк, слышишь? — Соб насторожил черные уши. — С твоим хозяином пока нельзя играть, понятно?

Спустя час Астрид приоткрыла дверь, и соб решительно оттеснил ее в сторону. Подбежав к койке, он потерся мордой о руку Торвэна. Торвэн проснулся, другой рукой погладил его, сказал:

— Не безобразничай.

— Он тебя не утомляет? — спросила вошедшая Астрид.

— Нисколько, — ответил Торвэн. — Ну, здравствуй. Садись куда-нибудь. Или перейдем в мою каюту, этому клубку шерсти здесь не место. Идем, Фалк.

Выходя, Торвэн включил режим стерилизации.

— Надеюсь, он вел себя прилично? — спросил Торвэн, устроившись в кресле в своей каюте.

Астрид присела на койку-, а соб улегся на полу между ними.

— Да, мы прекрасно поладили.

— Где Дан? — спросил Торвэн.

— На своем звездолете. Работает.

Торвэн усмехнулся:

— А тебя оставил присматривать за мной?

— Я не могу помочь ему, — уклонилась Астрид.

— Лучше бы ты пошла с ним. — Это прозвучало не очень вежливо. — Впрочем, как хочешь.

— Может быть, тебе лучше снова лечь? — сдержанно спросила Астрид. — Фалк тебя разбудил.

— Я выспался. Дан велел тебе не спускать с меня глаз?

Астрид вспыхнула, однако ответ ее прозвучал ровно:

— Он просил побыть с тобой рядом.

— Не стоит воспринимать его указания буквально. Я практически здоров и не нуждаюсь в опеке.

Астрид вышла, сказав с порога:

— Если что-нибудь понадобится, позови меня.

— Да, конечно, — сказал Торвэн.

Поздно вечером Дан, усталый, ужинал в обществе Астрид в кают-компании. Торвэн поел раньше и лежал в своей каюте. Дан заглянул к нему.

— Когда собираешься улетать? — спросил тот.

— Подожду день-другой.

— Если из-за меня, то напрасно. Все, чем ты можешь помочь, — это привезти с базы космодроидов, сколько поместится в грузовой бот. Пусть восстанавливают корпус.

— Завтра утром доставлю.

— И прихвати микротестер, он на столе в комнате наверху. Или в столе. Поищи.

Ранним утром Дан провел в ущелье грузовой бот. В зале с роботами он активизировал пару космодроидов и велел им заняться погрузкой остальных, а сам поднялся в комнату Торвэна. На столе микротестера не оказалось, в ящиках стола тоже. Дан открыл шкаф, посмотрел внизу: пусто. Посмотрел выше: там мелочи, но тестера нет. Вытащив третий ящик, Дан замер. В нем лежала фигурка из светлого материала, напоминающая человека, но с очень большой головой, с конусообразным туловищем, без ног, ручки прижаты к телу. Там же лежала семиконечная зеленая звезда на цепочке, знак Звездных Хранителей. Дан взял ее в руки. Звезда такая же, как его собственная, но тусклая, поскольку легла на чужую ладонь. Откуда она? Сунув звезду в карман, Дан решил добиться ответа от Торвэна. В четвертом ящике он обнаружил микротестер, забрал его, вернулся в ангар и поднял тяжело нагруженный бот.

Чья это звезда? После смерти владельца знак принадлежности к Ордену подлежал уничтожению, попасть в посторонние руки он мог лишь в том случае, если владелец погиб среди чужих. Для других этот знак не представлял никакой ценности.

Посадив бот, Дан вошел в корабль и направился к Торвэну.

— Я привез космодроидов.

— Запусти их, пожалуйста, пусть ремонтируют корпус. Микротестер нашел?

— Да, вот. — Дан положил прибор на столик, затем достал из кармана звезду. — Откуда у тебя это?

Торвэн вскочил:

— Кто тебе позволил рыться в моих вещах?!

— Я искал микротестер! Он оказался в шкафу. Там я случайно увидел нашу звезду.

Торвэн вроде бы успокоился и буркнул:

— Дай сюда. — Его качнуло, он потер лоб, опустился в кресло и сумрачно сказал: — Что бы ты ни делал, вреда всегда выходит больше, чем пользы.

— Тебе нехорошо?

— Голова закружилась. — Он снова потер лоб. — Сядь, потолкуем. Сперва об этой звезде. Когда я в первый раз спустился на Сотел, харджеров здесь уже не было. В Амрете все быстро разлагается. Возле покинутой базы лежали скелеты, один в наручниках, со звездой на цепочке. Наверно, из пленных. Звезду я забрал. Я суеверен и полагаю, что эта звездочка приносит мне удачу. Будь любезен, оставь ее мне.

— После смерти владельца ее полагается уничтожить.

— Да, он умер и не воскреснет, — с непонятной горечью произнес Торвэн. — А звезду оставь. Помнится, ты сказал мне: «Не будь формалистом». Теперь я тебе это повторяю.

Дан положил звезду на столик.

— Благодарю. Теперь о другом. Когда на Кирте я увидел тебя, я понял, что ты собираешься бежать. Ты пытался овладеть сознанием Хейра. Это умеют только Хранители.

— И ты тоже, — вставил Дан.

— Нет правил без исключений. У меня были способности, и нашелся некто, научивший меня ими пользоваться. Это дорого стоило — запрещенный товар. — Торвэн усмехнулся. — Но я решил, что расходы себя оправдают. Во-первых, мне стало интересно, а во-вторых, это могло пригодиться. Не требовалось большого ума, чтобы понять, что ты хочешь сделать. Не мог же я допустить, чтобы ты захватил мой корабль! Правда, вряд ли тебе удалось бы справиться с теми тремя, скорее всего, тебя бы застрелили. Вот я и решил нейтрализовать тебя раньше, чем ты успел что-нибудь сделать.

— Ментальный удар! — воскликнул Дан. — Я-то думал, что это обморок.

— Извини, малыш, трудно было рассчитать. Пришлось действовать быстро и жестко, чтобы получилось наверняка. Когда ты упал, я понял, что перестарался. Вообще-то я в такие истории не ввязываюсь, держусь в стороне и от харджеров, и от Хранителей, но раз уж так получилось…

Странно было слышать это от человека, уничтожившего столько харджеров за раз.

— Словом, я заполучил тебя в нагрузку, — продолжил Торвэн, — и это была величайшая глупость, которую я когда-либо совершил.

— Почему глупость?

— Да от тебя одни неприятности. Раньше я жил спокойно, а теперь все летит кувырком. Лучше б я с тобой не связывался!

— Но раз уж связался, что толку жалеть? — рассудительно сказал Дан. — Не переживай. И потом, можно считать, что я внес оживление в твою скучную жизнь.

— Премного благодарен, — отозвался Торвэн. — Даже не понимаю, как это я столько лет прозябал, лишенный твоего драгоценного общества. Ладно, вернемся к делу. А дело в том, что нет никакого ола. Я вводил тебе снотворное, а когда ты засыпал, делал так называемое глубокое погружение. Это ментальное воздействие особого рода. Единственное, что могло спасти тебе жизнь после рудников. Кстати, благодаря ему я и сам выжил после лита. Глубокое погружение, ты понял? Поэтому я и просил тебя проследить, чтобы я был в сознании. Насчет воздействия ола на стенки сосудов я выдумал. Просто ты был очень плох, переход в гиперпространство доконал бы тебя. Спешить было некуда, и я подлечил тебя на астероиде.

— А вдруг ты опять врешь? — протянул Дан. — О глубоком погружении я слышал; но даже среди Храните ей его умеют делать лишь единицы.

— Хочешь доказательств? — Торвэн встал и подошел к Дану сзади. — Расслабься, закрой глаза.

— Зачем? — спросил Дан.

— Ты боишься? Покажу кое-что. Только, пожалуйста, не защищай свое сознание.

— Не надо! — вырвалось у Дана.

Он вскочил. С минуту они смотрели друг на друга, затем Торвэн мягко сказал:

— Дан, когда я подхожу сзади, ты ведь не думаешь, что я ударю тебя в спину, верно? Тогда чего ты опасаешься сейчас? Впрочем, если ты мне не доверяешь…

— Ладно, показывай. — Дан уселся в кресло и закрыл глаза. — Я готов.

Ладонь Торвэна приблизилась к его лицу, и Дан ощутил исходившее от нее тепло.

— Спокойнее… Думай о чем-нибудь приятном.

Дан почувствовал, как нечто окутывает его сознание и уносит вдаль. Он перестал ощущать свое тело и будто видел рассеянный свет, яркий, но не резкий. Знакомое ощущение тепла… Затем все прекратилось.

— А я тогда думал, что это сон, — сказал Дан, открывая глаза.

— Теперь убедился? Ола — не существует.

— Но что ты делал в Шар-Гаре?! Сделка с Коффом — тоже обман?

— Обман, да не мой. Тебе расставили ловушку, и ты в нее угодил. После того как ты целый день болтался по злачным местам, расспрашивая об оле, даже слабоумный сумел бы заманить тебя. А харджеры и вовсе не идиоты.

— Откуда они узнали, что я Хранитель? Я показывал звезду только Горту Яролу.

— Тебя выследили еще от Сотела. Харджеры перехватили твой разговор с Олметом и узнали, куда ты направляешься. Ты был им нужен живым.

— Откуда ты знаешь все это?

— Во-первых, я тоже слышал твой рапорт с Сотела.

— Следил за мной?

— Да. Хотел узнать, что ты ищешь.

— Очень любезно с твоей стороны, — пробормотал Дан. — А во-вторых?

— Во-вторых, я перехватил сеанс связи харджеров и все понял. Моя выдумка с олом могла для тебя плохо кончиться. Вот я и отправился в Шар-Гар. Хотел предупредить тебя.

— Почему же не предупредил?

— Потому что ты, малыш, чересчур любопытен. Стал бы допытываться, что и откуда я знаю.

Снова бы Сотелом заинтересовался, а мне это ни к чему. Я надеялся, что у тебя хватит ума избежать ловушки, но когда ты все же явился в Старый город, пришлось вмешаться. Не хотелось, чтобы ты так глупо погиб.

— Как же ты справился с теми харджерами?

— Какая разница… Потом я нанялся в сопровождающие, иначе харджеры взяли бы тебя в космосе живым или мертвым.

— Звездолет, который нас преследовал, — что с ним стало?

— То же, что и с теми, у Таорга. Беда заключалась в том, что харджеры заявились на Сотел, когда вы с Астрид еще находились здесь. Тоже из-за тебя, между прочим! Зря я разрешил тебе воспользоваться передатчиком… Пришлось доставить вас в убежище. Ты узнал все о базе в горах, и вообще ты, к сожалению, знаешь слишком много.

— Что ты хочешь этим сказать?

— То, что уже сказал: от тебя один вред. Тебе следует оплатить убытки. Согласись, без меня ты вряд ли бы выжил.

— А-а, — не скрывая разочарования, протянул Дан, — тебе нужны деньги… Ты их получишь. И за Таорг тебе заплатят.

Торвэн покачал головой:

— Мне нужно кое-что лично от тебя.

— Что именно?

— Молчание.

— О чем я должен промолчать?

— Обо мне и о базе на Сотеле. Иначе мне; придется уйти отсюда. Зона Амрет слишком мала, чтобы привлечь поселенцев, ничего ценного здесь нет, пески на планете смертельно опасны. Если ты будешь молчать, я спокойно проживу тут еще много лет, в противном случае придется искать другое пристанище. Полагаю, Астрид поступит так, как ты ей скажешь, поэтому все зависит от тебя.

— Торвэн, ты делаешь из меня лжеца, — сказал Дан. — Положим, я не буду говорить о тебе и с Сотел ом как-нибудь выкручусь, но насчет Таорга?

— Кто знает, что ты там был? Никто, одна Астрид. Скажешь, что ремонт потребовал больше времени, чем ты думал. Насчет Таорга понятия не имеешь.

— Допустим, что так… Остается легенда про ол. Как мне выкручиваться?

— Почему это я должен все за тебя придумывать?

— Врать не умею, — сумрачно ответил Дан. — Не научился. К тому же ты — заинтересованное лицо.

— Говори как есть: в Шар-Гаре никто об оле не слышал. Уж это чистая правда! А если спросят о передатчике, скажи, что харджеры подложили взрывное устройство и оно сработало после того, как ты сообщил о засаде у Таорга.

Дан вздохнул:

— Хорошо, я скажу…

— Есть еще просьба, — серьезно произнес Торвэн. — Обёщай, что не станешь расспрашивать Джайвана.

«Обложил со всех сторон», — подумал Дан.

— Дан, пожалуйста, не расспрашивай Джайвана, — настойчиво повторил Торвэн. — Прошу тебя!

— Ладно. Обещаю.

— Благодарю. Пусть мертвецы лежат в своих могилах.

— Что ты сказал?

— Не важно. Когда улетишь?

— Послезавтра.

— Почему не завтра, не сегодня? Ты ведь закончил ремонт.

— Спешишь от меня избавиться? Не выйдет. Присмотрю за твоими космодроидами.

— Вернее, за мной, — уточнил Торвэн. — Дан, я совершенно здоров.

— А только что говорил, что голова кружится. Едва в обморок не упал.

— Пустяки… Заключим соглашение: я обследуюсь на диагностере, и, если все в порядке, ты вечером улетишь. Тебе давно пора вернуться на Олмет.

Дан согласился. Диагностер констатировал, что состояние Торвэна в пределах нормы. Не удовлетворившись, Дан запросил все параметры обследования, но ничего подозрительного не нашел.

Последняя попытка завести разговор об излучателе потерпела фиаско.

Дан сообщил Астрид, что они улетают. Она переспросила: «Сегодня?» — и, услышав подтверждение, сказала: «Жаль расставаться с Фалком».

Когда Дан и девушка направились к глайдеру, Торвэн пробормотал: «Наконец-то», чем окончательно все испортил.

По тому, как Астрид вскинула голову, Дан понял, что она это слышала, и с досадой подумал, что Торвэн мог бы вести себя повежливее. Астрид забралась в глайдер и сидела там, не поворачивая головы. Дан все же махнул рукой на прощанье, однако Торвэн ему не ответил. Он стоял у трапа корабля, рядом был Фалк — оранжевое пятно на зеленой траве.

В полете Дан объяснил Астрид, о чем ей следует промолчать, поскольку он пообещал Торвэну сохранить в тайне убежище на Сотеле и сам факт встречи.

— Он хочет и впредь жить там один. — Астрид выглядела мудрой не по годам. — Я понимаю… Отец тоже хотел быть один.

— Забудь об этом! Забудь о своей проклятой пустыне! — воскликнул Дан. — Зачем тебе прошлая боль? Будешь жить на Олмете. Там очень красиво, увидишь.

И Дан с жаром стал рассказывать, стараясь отвлечь девушку от печальных мыслей. Но он знал, что боль позабыть нельзя. Знал это по собственному опыту.

Глава 10

Флиттер опустился на лужайку перед домом. Дверь распахнулась, на порог выскочила невысокая черноволосая девушка в сиреневом платье, пробежала по дорожке и кинулась на шею Дана. Он обхватил ее, приподнял, поцеловал в румяную щеку.

— Ты отвратительный! — сказала девушка, хмуря брови, хотя ее пухлые губы улыбались. — Исчезаешь неизвестно куда, а я должна волноваться.

Дан рассмеялся, обернулся и позвал:

— Астрид!

От флиттера отделилась фигурка Астрид.

— Это моя сестра Нолла, — сказал Дан. — В меру ехидная и без меры самонадеянная, но в общем с ней можно иметь дело. Нолла, это Астрид.

Черноволосая девушка, покраснев, метнула на Дана сердитый взгляд и сказала:

— Он шутит. Надеюсь, тебе у нас понравится. Особенно если Дан постарается вести себя прилично. Правда, это ему редко удается.

Семнадцатилетняя Нолла внешне ничем не походила на отца. Она была привлекательной и жизнерадостной. Вздернутый носик придавал ее личику задорное выражение. Характер у нее был соответствующий. Ее очарование безотказно действовало на приятелей Дана. Но она относилась к этому по-детски и всегда поверяла Дану сердечные тайны. Несмотря на разницу в возрасте, они были близкими друзьями, и обожали друг друга. Дан часто подтрунивал над девушкой, да и Нолла не упускала случая его подразнить.

Рядом с Ноллой, которой не довелось пережить опасностей и горя, нервное изящество Астрид, ее собранность, стойкость и тихая готовность противостоять враждебному миру видны были особенно ясно.

Но Астрид старалась держаться непринужденно.

Перед ужином Нолла забежала в комнату Дана и торжественно заявила:

— Я отношусь к тебе лучше, чем ты заслуживаешь. Поэтому предупреждаю: прежде чем выйти к столу, проведи сеанс аутотренинга. Внушай себе: я спокоен, я спокоен.

— Зачем?

— Иначе будешь потрясен и никогда не оправишься.

— Хотелось бы все-таки знать заранее.

— Жаль, что сегодня у нас никого не будет, — продолжала Нолла, игнорируя вопрос. — Ну, значит, завтра или послезавтра…

— Послушай, трещотка, — перебил Дан, — в чем дело?

— Увидишь. — Нолла рассмеялась, схватила его за руку и потянула за собой.

Войдя в столовую, Дан остановился. Он действительно был поражен. Девушка в бледно-зеленом длинном платье с обнаженными плечами показалась ему незнакомой. Это была не та Астрид, которую он знал. Слегка раскосые, зеленые прозрачные глаза, загадочный взгляд, тонкие ноздри подрагивают в такт дыханию. Черты лица чеканны и совершенны. В сравнении с ней Нолла казалась ребенком.

Нолла захлопала в ладоши:

— Я знала, что ты удивишься! Правда, здорово? Это я подобрала платье.

За столом Дан держался рассеянно и отвечал невпопад; Астрид помалкивала, то ли еще не освоилась, то ли ее смущал взгляд Дана.

К концу ужина оживление Ноллы угасло. Она поглядывала на Дана с удивлением. Когда Астрид, сославшись на усталость, ушла в свою комнату, Нолла нерешительно спросила:

— Дан, она тебе нравится?

— Нравится, — ответил Дан.

Среди ночи он внезапно проснулся. Тревожило смутное ощущение, что он упустил нечто важное. Вновь и вновь Дан перебирал в памяти события — безрезультатно. Чувство потери было связано с личностью Торвэна.

Протянув руку, Дан включил ночное освещение. Полежал на спине, уставившись в потолок. И вдруг рывком сел. Вот оно! Торвэн протянул руку к звезде Хранителя, сказал: «Дай сюда», — но вместо того, чтобы взять звезду, покачнулся и сел в кресло, не коснувшись ее. Дан прикрыл глаза, восстанавливая в памяти детали. Да, все точно. Отдернул руку. На его ладони звезда засветилась бы!.. Значит, Торвэн — Звездный Хранитель?! Но это немыслимо. Дезертиров в Ордене нет. Возможно, Торвэн числится погибшим или пропавшим без вести, что, в сущности, одно и то же, ибо исчезновение Хранителя означало его гибель при неизвестных обстоятельствах. Стало быть, один из пропавших выжил…

«Вот почему он настаивал, чтобы я не расспрашивал Джайвана! Джайван его знает… Конечно, Торвэн — не настоящее его имя. Я должен установить, кто он. Но как?»

У него было всего два пути: один — через Джайвана, второй — через картотеку Центрального Информатора. Загвоздка заключалась в том, что доступ к личным делам имели только члены Совета, остальным требовалось получить специальное разрешение. Чтобы обратиться за таким разрешением, надо объяснить, для чего оно понадобилось. Правдивое объяснение исключается, а изобрести мнимую причину непросто. Дан был уверен, что картотека Центрального Информатора содержит ответ на его вопрос. Он должен добраться до картотеки! И лучше прямо сейчас, пока Джайвана нет дома и пока он сам полон решимости.

Дан натянул брюки, надел рубашку и направился в кабинет Джайвана. Подключился к Центральному Информатору и ввел команду на работу с картотекой. «Баше имя и личный номер?» — высветилось на экране. «Магистр», — ответил Дан, зная, что ни имя, ни номер в этом случае не нужны. «Введите шифр Магистра». Пальцы Дана забегали по клавиатуре. Однажды он подошел к Джайвану, работающему за терминалом, и случайно увидел его шифр. Он всё еще его помнил. «Доступ открыт», — сообщила система. Дан тотчас же запросил список погибших при неизвестных обстоятельствах за последние двадцать лет. Он мог бы опознать Торвэна по голографическому изображению. Одно, другое, третье… десятое… сороковое… У Дана устали глаза. Вереница погибших. Вот и последний из списка — Торвэна среди них нет… Не изменил ли Торвэн свою внешность? Надо было забрать звезду! Идентификационный аппарат сразу выдал бы имя владельца. Однако думать об этом уже поздно.

Что еще известно о Торвэне, задумался Дан. Он отлично владеет ментальным воздействием, с оценкой не меньше синей, а скорее фиолетовой. Проведем среди погибших выборку тех, кто имел по ментальному воздействию синий или фиолетовый цвет, решил Дан… Список уменьшился. Прежде чем приступить ко вторичному просмотру голограмм, Дан еще провел выборку по росту. Торвэн на полголовы выше его самого — значит, следует задать интервал роста 180–185 сантиметров. Уже лучше, кандидатов стало еще меньше. Дан внимательно всматривался в лица Хранителей, но Торвэна среди них найти не мог. А если проверить погибших? Бредовая затея_: ведь Торвэн жив и не может числиться среди тех, время, место и обстоятельства смерти которых известны. Но… ничего другого не остается.

Неудачный штурм Харгота унес множество жизней. Дан медлил, прикидывая, с какого года начать просмотр погибших. Начальный год зависел от возраста Торвэна и от того, сколько ему могло быть лет, когда он получил звезду Хранителя. Предположив, что Торвэну лет тридцать — тридцать пять, Дан решил, что к моменту получения звезды ему было не меньше двадцати трех. Мало кто проходил все испытания до двадцатипятилетнего возраста. Сам Дан получил звезду в двадцать один год исключительно благодаря Джайвану.

«Интересно, получал ли еще кто-нибудь звезду Хранителя в раннем возрасте?» — мелькнуло в голове Дана. Любопытства ради он запросил об этом Информатора.

«Айрт Вэрол, — гласил экран. — Стал Хранителем в двадцать лет».

Дан запросил голограмму, и перед ним возникло изображение в полный рост — Торвэн! Дану хватило одного взгляда, он затребовал личное дело Айрта Вэрола и впился взглядом в экран. Что это?! Справа от этого имени, где всегда располагался круг, состоящий из десяти разноцветных колец, отражающих успехи экзаменуемого в десяти областях, засветился белый круг. Дан озадаченно посмотрел на странный знак. Что он означает? Дан вызвал личное дело Магистра — среди цветовых колец три были белыми. Значит, белый — класс экстра! Но Торвэн — высшие способности во всех десяти областях?! Вернувшись к личному делу Айрта Вэрола, Дан зачарованно уставился в белый круг. Не случайно Торвэн дважды так легко одержал над ним победу. Да, обладатель белого круга недосягаем. Однако, что дальше?.. Глаза Дана забегали по строчкам. Он отключил голограмму и задумался.

Итак, Айрт Вэрол — приемный сын Магистра Джайвана. Настоящие родители неизвестны. В двадцать лет получил десять белых колец и стал членом Ордена Звездных Хранителей, а в двадцать один, то есть двенадцать лет назад, во время тренировочной схватки он убил Хранителя, Кайта Маори. Учебные и боевые бластеры выглядели одинаково, и каждый сам должен был проверять заряд; очевидно, Вэрол этого не сделал. Его небрежность стала причиной гибели другого человека. Из досье следовало, что Вэрол сначала отрицал свою вину и утверждал, будто проверил бластер, однако потом сознался, что забыл это сделать. Чтобы искупить вину, он самовольно, вопреки итогам очередной жеребьевки, улетел в Туманное Кольцо. Пострадавших при этом не было. В Туманном Кольце Айрт Вэрол погиб, гласила последняя запись.

Торвэн… Тридцать три года. Обладатель белого круга. Человек, порвавший с Орденом. Тот, кто бросился на помощь Джайвану. Торговец из Шар-Гара, живущий за счет брошенной базы харджеров. Все, что записано в личном деле, понятно и вполне логично, кроме последней строчки. Почему Торвэн не вернулся?

Дан запросил голограмму Кайта Маори. Перед ним возникла фигура светловолосого юноши, чем-то похожего на него самого. Не это ли сходство явилось причиной того, что Торвэн спас его на Кирте? Возможно, Торвэн старался как-то искупить свою вину, не сознавая истинного мотива своих поступков. Однако к Хранителям он не вернулся… Считал, что для него уже нет среди них места? Допустим. Но что произошло в Туманном Кольце, Кольце Смерти, из которого никому не удавалось вырваться живым?

Первый, и до сих пор единственный источник информации о Туманном Кольце, как называли зону между Оэртом, Солейном и Твергом, был обнаружен много веков назад на безжизненном астероиде. С тех пор надпись на гладкой и блестящей плите неизменно привлекала пытливые умы. Последний вариант расшифровки гласил, что Туманное Кольцо заключает в себе некую грозную силу и что только тот, кто способен овладеть этой силой, сможет туда проникнуть. Особенности треугольника Оэрт — Солейн — Тверг, выраженные в непонятных единицах измерения, делали его в своем роде единственным в Галактике. В этом треугольнике, судя по всему, находилась небольшая «закрытая» область огромной энергетической мощности — как бы сгусток энергии неизвестного типа, искажающий время и пространство. Провести настоящие исследования не удавалось, поскольку любое материальное тело у границы зоны взрывалось, распадаясь на мельчайшие частицы. Проникнуть в зону, согласно источнику, можно было один раз в три условных галактических года. Однако все попытки преодолеть границу сферы кончались гибелью объекта.

Впрочем, надпись на плите была расшифрована лишь приблизительно, язык ее не давался исследователям, а сведения о тех, кто ее оставил, были скудны и неопределенны. Большинство ученых сходилось в том, что они пришли из гибнувшего мира и что их было слишком мало, чтобы выжить.

Как бы там ни было, они приняли меры: чтобы их наследие не попало в случайные руки. И с годами все громче стали раздаваться слова о том, что разум обитателей Туманного Кольца — так прозвали зону — слишком уж отличался от разума нынешних обитателей Галактики. И вряд ли современным исследователям удастся овладеть неведомыми достижениями той цивилизации.

На какое-то время полеты к Кольцу прекратились, но зона притягивала порой даже тех, кому во имя спокойствия в космосе следовало бы держаться подальше. Наконец Галактический Конвент обратился к Ордену Звездных Хранителей с просьбой взять Туманное Кольцо под контроль. И были созданы автоматические станции, блокирующие подступы к опасной зоне. Орден Хранителей тем самым принял на себя тяжкую обязанность: раз в три года проводить жеребьевку с участием всех, включая Магистра, и отправлять в Туманное Кольцо того, чье имя на основании принципа случайных чисел называл компьютер.

Уже никто не верил в успех предприятия, но традиция соблюдалась. Это было делом чести Ордена. Вероятность прорыва была ничтожно мала, и все же она существовала. Полет к Кольцу, означавший верную смерть, был всегда добровольным: тот, на кого падал жребий, имел право отказаться, и тогда жеребьевка бы повторилась. Но за всю историю Ордена ни один из Хранителей не уклонился от исполнения долга.

Последняя попытка проникнуть в Туманное Кольцо была предпринята двенадцать лет назад: тогда Айрт Вэрол самовольно улетел к Кольцу. Что там произошло затем, никто не узнал. Чудовищный взрыв уничтожил окружавшие зону автоматические станции и, как предполагалось, звездолет Вэрола. После взрыва Туманное Кольцо исчезло, и на его месте теперь был чистый космос.

«А Торвэн, — подумал Дан, — располагает или располагал таинственным излучателем энергии».

Дан отключился от Информатора, погасил терминал и вернулся к себе в комнату. Он испытывал разочарование и подавленность. Усевшись на постели, он размышлял. Итак, Торвэн стал невольным убийцей. Его действий свидетельствовали о своего рода трусости, хотя у Таорга он и шел безоглядно на верную смерть. Двенадцать лет назад он пренебрег простым правилом, и это привело к трагическим последствиям. Кайт Маори погиб, а Торвэн бежал. Его полет к смертоносному Кольцу был, по сути, попыткой разом покончить с проблемой. Это было бегство в небытие. Однако ему, по всей видимости, удалось проникнуть в Туманное Кольцо. Или не удалось?..

Дан снова лег, хотя и чувствовал, что вряд ли заснет в эту ночь. Допустим, Торвэн завладел силой, что хранило Кольцо, и удалился со своей добычей. Но это смахивает на предательство! Торвэн не имел права исчезать вместе с излучателем! С собой он был волен поступать как угодно, но лишать Орден того, ради чего долгие годы Хранители один за другим шли на смерть, не имел права. А он это сделал. Да еще посмел сказать, что не видит разницы между харджерами и Хранителями. Торвэн — предатель…

Но однажды он сказал и другое:

«Многие всю жизнь полагают, что за спиной у них крепкая, надежная стена, на которую они могут опереться. И они никогда не узнают, что на самом деле там ничего нет. Только пустота…»

Так мог говорить человек, которого предали, но не тот, который предал сам. Что-то здесь не складывалось. Связанный обещанием, Дан не смел прибегнуть к помощи единственного человека, который, вероятно, мог бы внести в это дело какую-то ясность, — к помощи Джайвана. Теперь понятно, почему Джайван никогда не говорил о Вэроле, причиной тому была не только боль утраты, но и обстоятельства его мнимой гибели. Что ж, если Торвэн связал Дана обещанием, пусть сам тогда все объяснит! Однако еще он сказал: «Я никому ничего не должен». Дан знал, что не успокоится, пока не задаст Торвэну свои вопросы.

Как же попасть на Сотел? Причем сделать это нужно в ближайшее время, пока есть шансы, что Торвэн еще там. Ложь претила Дану, но это был единственный способ. Дан еще не отчитался о своем пребывании на Вортане и решил заявить, будто, по полученным в Шар-Гаре сведениям, туда должен прибыть некто, торгующий олом. Это ни к чему не обязывало, потом можно сказать, что торговец, мол, не появился…

Выдумка сработала, однако пришлось приложить много усилий, добиваясь разрешения на новый одиночный полет. На следующий день Дан повидался с прибывшим с Таорга Джайваном, однако постарался, чтобы встреча длилась недолго: в присутствии Джайвана он чувствовал себя неуютно.

Когда Джайван заговорил о своем полете на Таорг, Дан старательно изображал удивление. Однако кое-что его очень заинтересовало. Обследование кораблей харджеров показало, что они исправны, но люди погибли, и причину их смерти установить пока не удалось. Исследования продолжаются. Больше Дан ничего не спрашивал. Притворство давалось ему с трудом.

Перед полетом он попросил Ноллу заботиться об Астрид.

Лететь на Вортан Дан собирался после встречи с Торвэном и в параметрах скачка через гиперпространство указал посадку на Сотеле.

Глава 11

Дискообразный звездолет оказался на месте — значит, и Торвэн здесь. Выбрав площадку поближе к ущелью, Дан приземлился. Он был уверен, что Торвэн видел звездолет и узнал его. Так оно и оказалось. Направив глайдер к ущелью, Дан заметил у скал оранжевое пятно — это был соб.

Опустив глайдер, Дан выбрался наружу, и тут же ему навстречу ринулся Фалк.

— Привет, зверюга, — сказал Дан, потрепав шерсть на загривке. — Где хозяин?

Торвэн появился внезапно. Встретившись с ним взглядом, Дан почему-то смешался и произнес одно слово:

— Айрт…

Лицо Торвэна исказилось, он схватил Дана за плечи и грубо тряхнул:

— Ты рассказал Джайвану?!

— Нет! Клянусь, нет! — поспешил сказать Дан. — Отпусти, пожалуйста.

Торвэн разжал пальцы и отступил на шаг.

— Тогда как ты узнал?

— Из картотеки Центрального Информатора. Опознал тебя по голограмме.

— На каком основании ты получил доступ к личным делам?

— Самовольно использовал шифр Джайвана.

— Хорош же ты, правдолюбец. Теперь тебе все известно — что дальше?

— Хочу знать правду, — заявил Дан. — Хочу понять, почему ты не вернулся. И что случилось в Туманном Кольце?

— Правду? Ты читал мое личное дело. Мне незачем было возвращаться.

Итак, все сходилось.

— Ты должен был тогда признать, что забыл проверить бластер, — тихо сказал Дан.

— Признать? — в бешенстве повторил Торвэн. — С какой стати мне признаваться в том, чего не было?! Я проверил проклятый бластер на складе! И до сих пор не могу понять, как в моих руках оказалось боевое оружие. — Он продолжил холодно и враждебно: — Довольно! Я не собираюсь оправдываться. Тебя никто не звал. Убирайся.

Но в личном деле Торвэна записано, что он признал вину… Как же так?

— Ты немедленно улетишь с Сотела, — сказал Торвэн.

— Нет!

— Улетишь, — повторил тот. — Вопрос в том, добровольно или нет.

Дан сразу понял, что тот имеет в виду. Воспоминание устрашило его.

— Так ты уйдешь? — резко спросил Торвэн.

— Нет…

— Тогда пеняй на себя.

— Торвэн, давай разберемся спокойно!

— Разбирательств у меня было более чем достаточно, — сквозь зубы произнес тот.

Дан понял, что в его распоряжении всего несколько секунд и вызывающе сказал:

— Тогда начинай! Ты сильнее и справишься со мной. Это не сложнее, чем выстрел из бластера.

Торвэн вздрогнул как от удара. Дан почувствовал, что может выиграть поединок, призвав на помощь тень погибшего Кайта Маори.

— Малыш, это подлый прием, — с горечью сказал Торвэн. — Ведь нападаешь на самом деле ты. И знаешь, что я никогда не причиню тебе вреда.

— Торвэн, прости меня! Я хочу понять, что произошло! Другого такого случая не будет, верно? Ты покинешь Сотел, и я тебя не найду. Тогда все напрасно, все мое вранье и все вообще…

— Ждешь сочувствия? — с мягкой насмешкой спросил Торвэн. — Под каким предлогом тебе удалось осчастливить меня своим посещением?

Дан рассказал. Торвэн хмыкнул:

— Ты делаешь успехи. — Он сел на камень и потянулся. — Чего ты, в сущности, добиваешься?

— Ты же не хочешь, чтобы я расспросил Джайвана. Так расскажи мне сам. Все. По порядку.

Торвэн заговорил:

— Это произошло во время тренировочного сражения. Две группы по пять человек. Наша разделилась, трое двинулись в обход, а я и Орри наблюдали за тропой через болото. Когда показался Кайт, я выстрелил. К сожалению, попал. Вспыхнуло пламя, я бросил бластер и кинулся к нему. Сначала не сообразил, что я убил его. Просто увидел, как он падает… Он был мертв. Подошедший Орри странно смотрел на меня, и тогда я вернулся к месту засады. Нашел свой бластер. С боевым зарядом. Но я проверял его! И я потом повторял это множество раз, но факт оставался фактом: я стрелял из боевого бластера, и, что бы я ни говорил, поверить мне было нельзя.

— А дальше что?

— Было нечто вроде суда. Особое заседание Совета Ордена. Присутствовать я отказался. Добавить к сказанному мне было нечего. А на компьютере проводилась жеребьевка, выбор того, кто полетит к Туманному Кольцу. Я сидел в своей комнате, ожидая решения Совета. Тут и зашел Орри, сказал, что жребий пал на него. Помявшись, добавил, что мне бы лучше покинуть Олмет. Я спросил почему. Орри отвечал уклончиво, но я добился правды. Он дежурил по сектору, где собирался Совет, а там что-то не заладилось в обслуживающей системе. Пока он в ней ковырялся, они продолжали обсуждение и вроде бы все сошлись на том, что я солгал, утверждая, будто проверил бластер. Единогласно… и Джайван. Кто-то затем сказал, что я бы должен полететь к Туманному Кольцу, чтобы искупить вину. Ему возразили, что полет к Кольцу всегда был добровольным, и раз у меня не хватает мужества сознаться в оплошности с бластером, то я воспользуюсь правом отказа. Джайван промолчал… Так я получил клеймо лжеца и труса… А мне хотелось только одного: чтобы все это кончилось. Каким было официальное решение Совета, Орри не знал, но для меня это уже не имело значения. Передо мной лежала одна дорога: к Туманному Кольцу. Дан, скажу честно: это было бегство… Орри не ожидал нападения и сразу потерял сознание, а я кинулся к звездолету. И улетел. Вот и все.

— Как это все? А в Кольце?

— Это другая история, я не стану ее рассказывать. Скажу лишь, что, если бы по возвращении я отдал то, что нашел, это не принесло бы пользы Ордену.

— Почему?

— Я сказал все.

— Айрт…

— Не называй меня так! Хранителя Айрта Вэрола больше нет.

— И все-таки ты полетел к Таоргу.

— Дан, что тебе за радость выворачивать меня наизнанку? — устало произнес Торвэн. — Что еще тебе нужно? Чтобы я признал, что полетел туда из-за Джайвана? Но ты и так это знаешь. Он предал меня, как и все, но я слишком многим ему обязан. Больше, чем жизнью. Точнее, тем, что стал человеком. Джайван нашел меня на Феере возле разбитого звездолета. По мнению медиков, мне было восемь лет.

В памяти Дана всплыла графа «Особые обстоятельства» из личного дела Торвэна: «Найден на Феере». Феер… планета на окраине Галактики, населенная существами столь странными, что контакт с ними не состоялся. И не состоится: двадцать пять лет назад Феер погиб в результате каких-то внутренних катаклизмов.

— По обломкам звездолета не удалось установить, с какой он планеты, — продолжил Торвэн. — Исследование лишь выявило, что авария произошла до его приближения к Фееру и корабль пошел на посадку потому, что не мог лететь дальше. Наверно, это было падение, и все погибли. Кроме меня… А может, феерцы сумели — или захотели — помочь ребенку.

— Феерцы? Но они были неконтактны!

— Думаешь, годовалый ребенок способен выжить без посторонней помощи?

— Годовалый? Ты провел на Феере семь лет?!

— Примерно. Катастрофа Произошла за семь лет до того, как там приземлился звездолет Хранителей.

— Тогда ты должен знать о них больше всех.

— Это очень сложно, Дан. Они были совсем иными. В нашем языке нет слов, чтобы объяснить… Они по-другому воспринимали окружающий мир. Может быть, они даже хотели нас понять. Кто знает, для чего я им понадобился? Мозг ребенка более восприимчив… А может, и они сохранили мне жизнь по доброте. Не знаю… Звездолет Хранителей приземлился на Феере за год до гибели планеты. Он пришел на сигнал, будто кто-то стремился привлечь внимание. Не исключаю, что феерцы приняли меры, чтобы кто-нибудь забрал меня. Джайван потом говорил, что я не хотел идти с людьми. Сам я не помню. У меня был сильный шок. Первое время считалось, что я не выживу. У меня было другое… как бы тебе объяснить… видение мира. Я лучше воспринимал энергетическую сущность объектов, нежели их формы и цвета. То же и со звуками, ведь звук связан с энергией. Слух и зрение оказались нормальными, но мозг оценивал прежде всего энергетическую структуру. Ты, как и любой Хранитель, способен чувствовать потоки энергии, но разница в пороге восприятия. В общем, мне было трудно и плохо. Если бы не Джайван, не знаю, что бы со мной стало… Он потратил на меня много сил и времени. И я обязан был заплатить по счету.

Дан помолчал, глядя в землю, потом сказал:

— Он никогда не говорит о тебе… Может быть, он раскаивается, что тогда не поверил.

Неожиданно Торвэн рассмеялся:

— Ты поверил всему, что услышал?

— Да, — растерянно сказал Дан.

— Занятное ты создание, — задумчиво произнес Торвэн. — Почему ты мне веришь, тогда как в Совете никто не верил? Правда, теперь мне нет смысла лгать: я потерял все. Ладно, малыш, закончим.

— А излучатель? — безнадежно спросил Дан.

— Клянусь, если бы он в настоящее время существовал, я отдал бы его тебе, — серьезно сказал Торвэн, вставая. Оживившийся Фалк запрыгал вокруг. — Когда полетишь в Шар-Гар?

Завтра, чтобы не торчать там уж очень долго. Или ты намерен выставить меня немедленно?

— Оставайся, какая разница…

Торвэн направился к нагромождению камней, среди которых стоял его глайдер.

— Ты куда? — спросил Дан, нагоняя его.

— Домой.

— Меня приглашаешь?

— Идем, если хочешь.

Последовав на своем глайдере за машиной Торвэна, Дан вскоре уже сидел за столом и наблюдал, как Торвэн загружает кухонный комбайн. После обеда, или, скорее, ужина, ибо день Сотела подходил к концу, Дан заговорил о Нолле. Когда Торвэн покинул Олмет, ей было всего пять лет. Торвэн слушал не прерывая, однако когда Дан заговорил о других людях, которых, по его расчету, Торвэн мог знать, тот оборвал его. Сменив тему, Дан спросил, почему после Кирта Торвэн отказался посадить корабль на Тее.

— Потому что я прежде бывал там и не хотел рисковать в космопорте, — последовал ответ. — Вдруг кто-нибудь узнал бы.

После ужина Дан долго не мог заснуть. Он поднялся и заглянул в комнату Торвэна.

— Чего тебе? — донеслось из темноты.

Добравшись до кресла, Дан уселся и сказал:

— Раз уж ты все равно не спишь, расскажи, что делал после Кольца.

— Настырный ты тип, — пробормотал Торвэн, впрочем, без особого раздражения. — Тебя мучит бессонница, а я расплачивайся… Два года я болтался где придется, а потом обосновался на Сотеле.

— После того как харджеры бросили базу из-за эпидемии? Ты не боялся заболеть?

— Никакой эпидемии не было. Я использовал то, что нашел в Кольце.

— Здорово! — восхитился Дан. — Выходит, ты выгнал харджеров и захватил их базу?

— Они убрались в спешке и бросили массу полезных вещей, а я ими воспользовался, вот и все. Кстати, база была снаружи. Но я нашел эти пещеры, кое-что переделал и перетащил все сюда. Роботов было сколько угодно, времени тоже.

— Торвэн, у тебя в самом деле нет больше излучателя?

— Иди спать. Излучателя нет…

Вздохнув, Дан поднялся, вернулся к себе и не слышал, как Торвэн тихонько закончил фразу:

— …и никогда не было.

Утром Торвэн что-то достал из шкафа и, протянув Дану, сказал:

— Возьми. — На его ладони лежала фигурка на цепочке. Дан уже видел ее. — Это Уродец. Джайван говорил, что он сделан в давние времена; тогда верили, что он приносит удачу. Он подарил его мне в день, когда я получил звезду Хранителя. Держи. Мне Уродец уже ни к чему…

Дан нерешительно протянул руку, и большеголовый Уродец закачался на цепочке.

— Ты отдаешь его мне?

— Он вроде семейной реликвии, его из поколения в поколение передает отец сыну. Я должен был оставить его на Олмете, но просто забыл о нем. У меня нет на него прав. Он принадлежит тебе. Забирай, только, пожалуйста, не показывай Джайвану.

Дан заявил, что ему пора. Торвэн вызвался проводить. Он молчал до самого звездолета, и только когда Дан уже ступил на трап, сунул ему кусочек пластика:

— Это код вызова, возьми на всякий случай. Даже если меня здесь не будет, я настрою аппаратуру так, что она передаст сообщение дальше. У тебя, малыш, явная склонность попадать в передряги, так что, может, и пригодится. Мало ли…

— Спасибо.

— Совсем забыл, — небрежно произнес Торвэн, — как там Астрид?

Дан ответил коротко, задетый его тоном. Он полагал, что Торвэну следовало спросить об Астрид еще вчера. Нехорошо забывать человека, даже если не питаешь к нему особой симпатии. Однако Торвэн, похоже, спросил только из вежливости.

На пути к Вортану Дан гадал, откуда в деле Торвэна взялась запись, что он сознался в нарушении правил обращения с учебным оружием. Торвэн это категорически отрицал, Дан ему верил. Тогда в чем же дело? Совет, похоже, отнесся к Торвэну с предубеждением. Интуиция подсказывала Дану: Торвэн говорил правду. Другое дело — излучатель энергии, которого якобы уже нет. По сути, Торвэн ушел от разговора о Туманном Кольце.

Глава 12

Приземлившись в космопорте Шар-Гара, Дан повел себя так, чтобы не привлекать внимания. Он надеялся, что в этот раз все пойдем лучше: о его визите знали только на Олмете, утечка информации исключалась, а его звездолет внешне походил на заурядный торговый корабль. Формальности в Шар-Гаре были сведены к минимуму, и Дан, покончив с ними, направился в город. Он надумал зайти к Горту Яролу, чтобы выяснить, имеет ли тот какое-либо отношение к засаде харджеров в Старом городе. Если Горт Ярол принял их сторону, об этом следовало знать.

В баре было оживленно и шумно, однако Дан сразу заметил нескольких типов, явно находившихся здесь не ради удовольствия. Цепкие взгляды, которыми они сопровождали каждого нового посетителя, подсказали, что это, скорее всего, охрана. Однако для охранников их было многовато. Определенно, в прошлый раз такого здесь не было.

Подобравшись, Дан направился к серебристой панели, отметив, что двое типов как бы невзначай двинулись следом за ним. Еще пара вынырнула по бокам. Дан с рассеянно-скучающим видом огляделся, запоминая детали, и сел в угловую нишу. Он решил выждать и посмотреть, прежде чем спрашивать Горта Ярола. В Шар-Гаре случалось всякое. Ответом на неудачный вопрос мог быть удар или выстрел. Не сменился ли хозяин заведения?.. Он прислушался к разговорам.

Когда охранники перестали интересоваться им, Дан перешел в середину зала, укрывшись за массивной колонной. Все выглядело мирным и заурядным, если не считать двух стычек, одна из которых угасла сама, а вторую прекратила Служба Порядка. Охранники не вмешивались. Из краткого диалога служителя и сотрудника Службы Порядка Дан уяснил, что хозяин бара по-прежнему Горт Ярол. Дан подозвал второго слугу и сказал, что хочет видеть хозяина. Слуга сделал знак, и охранники встрепенулись.

Исчезнувший ненадолго бармен вернулся и сообщил, что Горт Ярол ждет. Дан поднялся. Он беспрепятственно поднялся по лестнице, отметив, что на площадке за лепным украшением скрывается оптический глаз. Раньше его здесь не было. Дверь распахнулась. Массивная фигура Горта Ярола занимала почти весь проем.

— Заходи, — хмуро сказал он, отступая в сторону, и запер за Даном дверь на магнитный замок.

— Осложнения? — спросил Дан, следя за его манипуляциями.

— Меня дважды пытались убить, — сказал Горт Ярол, усаживаясь в массивное кресло. — После твоего посещения, Хранитель.

— Кто на тебя напал?

— Они забыли представиться, — саркастически ответил Горт Ярол.

— Я не совсем точно выразился. Как, по-твоему, это были харджеры? Или у тебя свои враги?

— Жить в Шар-Гаре и не иметь врагов — такого не бывает, Хранитель. Врагов здесь нет только у новорожденных младенцев. Однако не думаю, чтобы в данный момент я кому-то мешал…

— Тогда это дело харджеров. Сожалею, но, думаю, это я навел их. В тот раз за мной следили, потом я попал в засаду в Старом городе. Положим, у них имеются основания подозревать, что ты сочувствуешь нам, ну и что с того? Зачем тебя ликвидировать? Не понимаю…

— Я тоже, — мрачно сказал Горт Ярол. — Если только…

— Что?

— В Шар-Гаре сейчас происходят странные вещи. Например, в Старом городе исчезают люди.

— Но там никто не живет!

— Постоянно — да, однако там бывают контрабандисты. Тайные встречи, обмен товара. Имею в виду особо опасные вещи, даже по нашим меркам. Так вот, кое-кто оттуда не вернулся.

— А прежде такого не было? Ты сам говорил…

— Да. Верно. В Старом городе случалось всякое. — Горт Ярол поднялся и, тяжело ступая, подошел к окну, выходившему во внутренний двор. — Что-то носится в воздухе, — медленно произнес он. — Я чую запах смерти…

— Ты нанял охранников?

— Пришлось, хотя они обходятся недешево. Хранитель, у меня к тебе просьба.

— Какая? — спросил Дан, потому что Горт Ярол умолк.

— Дай мне передатчик дальней связи.

Дан внимательно посмотрел в красноватое лицо Горта Ярола с крупными, резкими чертами. Это лицо человека решительного и жесткого, умеющего жить по законам города, где каждый сам за себя, и вместе с тем сохраняющего верность принципам. Последнее противоречило главному правилу Шар-Гара: все продается и все покупается.

— Он тебе очень нужен?

— Очень, — ответил Горт Ярол. — Иначе я бы не стал просить.

— Хорошо. Дам. А нельзя купить? В Шар-Гаре ведь продаются и звездолеты.

— Сейчас — нет. Я пробовал — бесполезно.

— Странно… Ну хорошо, я отдам тебе свой. Еще что-нибудь?

Дан чувствовал себя виноватым, поскольку неприятности Горт Ярола начались после его прошлого визита. Придется выполнить просьбу, хотя расставаться с передатчиком, обеспечивающим связь с Олметом, было рискованно.

— Надо переправить его сюда, не привлекая внимания, — сказал Горт Ярол.

— Эту проблему решать тебе. Ты знаешь его размеры? А с системой наведения? Или думаешь подсоединить его к своему компьютеру?

— Как привезти, я обдумал, — сказал Горт Ярол. — Замаскирую под груз для бара.

— Тогда забирай. Завтра утром.

— Идет. Захватить еще людей?

— Не надо. Вручную его все равно не поднять, активизируем робота-погрузчика. Мой корабль находится в секторе Н-012, стоянка 9.

Горт Ярол кивнул.

— Что теперь?

— Ничего особенного. Поброжу по городу.

Горт Ярол промолчал, и Дан направился к двери. Хозяин опередил его, отомкнул замок и, выпустив посетителя, снова заперся.

«Если это действительно харджеры, зачем он им сдался? — думал Дан, спускаясь по лестнице. — К тому же Горт Ярол чего-то недоговаривает…»

Дан решил, что лучше всего сегодня посетить Старый город. Возможно, там он отыщет ключ или хотя бы намек на то, что кроется за словами Горта Ярола.

Описав на глайдере несколько кругов и не заметив ничего подозрительного, Дан посадил машину у полуразвалившегося здания и подвел ее вплотную к стене так, чтобы заметить глайдер сверху было невозможно.

Чем дольше ходил Дан по улицам, вслушиваясь в посвистывание ветра, в шуршание песка под ногами, тем острее ощущал он здешнюю заброшенность.

Напоследок он заглянул в купол, где встретился с Астрид. По словам девушки, оттуда начинался туннель, ’ соединяющийся с сетью подземных переходов, охватывающих почти всю территорию Старого города.

Вокруг по-прежнему не было ни души — и Дан спрыгнул вниз. Вот и лестница! Включив фонарь, Дан начал спускаться. Метров через десять лестница кончилась, впереди тянулся коридор с бугристыми стенами, пол был более тщательно отделан. Идти дальше или вернуться? Полагаясь на свою тренированную память, Дан не боялся заблудиться, но в лабиринте могут быть ловушки. Да и что тут искать? Туннель впереди шел под прямым углом к другому. Дан двинулся к перекрестку, наметив его в качестве конечной цели; идти дальше не было смысла. Благополучно добравшись туда, Дан посветил направо — ничего особенного, налево — тоже пусто. Однако он интуитивно ощутил опасность. Погасив фонарь, Дан отступил назад, за угол. Прислушался: тихо. И все же казалось, что поблизости кто-то есть. Он чувствовал наличие биополя — или биополей — где-то на границе своего восприятия. Настроившись на поиск чужого сознания и готовый тотчас же отступить, прежде чем тот, другой, что-нибудь почувствует, Дан тщательно проанализировал свои ощущения. Но, видимо, ему все-таки почудилось.

Для приманки все это было бы слишком хитро. Только Хранитель способен уловить чужое биополе, и вряд ли кто-то поджидал здесь именно его. Идти в темноте рискованно, а превращать себя в освещенную мишень еще хуже. Достав световой пистолет, Дан выстрелил в левый коридор. Крошечный снаряд, ударившись в стену, упал и вспыхнул. Перед выстрелом Дан задал небольшую мощность свечения, энергии батарейки хватит надолго. Всмотревшись в освещенное пространство, Дан обнаружил в тени темную массу. Выстрелить еще раз? Дан прицелился. Второй снарядик ударился в потолок чуть дальше. Дан увидел, что на полу лежит человек. Судя по всему, он был мертв.

Дан пожалел, что как следует не расспросил Астрид о лабиринте. Если бы кто-нибудь прикрывал его с тыла, он действовал бы решительней, а так приходилось рассчитывать только на самого себя. Взяв на изготовку бластер, Дан осторожно двинулся к мертвецу. Тот оказался похож на контрабандиста — с полным комплектом вооружения, скрюченные пальцы сжимают разряженный бластер, на стенах — следы выстрелов.

Итак, здесь была схватка. Из-за чего? Дан наклонился и приблизил ладонь левой руки к рассыпанному вокруг желтоватому порошку: не яд, но нечто сильного воздействия. Он коснулся порошка кончиками пальцев, поднес руку к лицу и принюхался: слабый горьковатый запах. Похоже на тоормонт. Точно, он! Ситуация прояснялась. Тоормонт — один из самых дорогих наркотиков, известных в Галактике. Вокруг него всегда кровь. Ставки слишком велики. Здесь была разборка контрабандистов. И кто-то попал под луч бластера. Может быть, нежеланный свидетель или конкурент-неудачник.

Потеряв интерес к лабиринту, Дан повернул обратно и через несколько минут выбрался наверх. Побродив еще с полчаса по Старому городу, он забрался в свой глайдер. Завтра он обязательно скажет Горту Яролу о находке в подземелье и проследит за его реакцией. Хотя Горт Ярол порой оказывает услуги Ордену, он живет по законам Шар-Гара. Рассказывать о своих местных делах он не хочет, чтобы, так сказать, не потерять перед Хранителями свое лицо. «Хотя, — подумал Дан, — Горт Ярол производит впечатление человека, которого мало волнует, что о нем подумают. Но зачем ему передатчик дальней связи?» Дан пожалел, что опрометчиво обещал отдать его хозяину бара. Но слово дано.

Явившись в космопорт на рассвете, Горт Ярол сказал лишь, что хочет иметь передатчик на крайний случай. На вопрос Дана, что именно он имеет в виду, уклончиво ответил, что пока и сам толком не знает. Ему кажется, что в Шар-Гаре в последнее время стало нехорошо. Известие о трупе и тоормонте не произвело на него никакого впечатления. Дан показал ему, как вводить координаты цели и собственного местонахождения, а также условное галактическое или местное время.

По тому, как Горт Ярол слушал объяснения, Дан понял, что тот уже умеет обращаться с подобными аппаратами.

Покидая Шар-Гар, Дан не знал, что видел Торта Ярола живым в последний раз. Он чувствовал тревогу и беспокойство, но не придал им значения. Обладая даром предвидения, он лишь учился им пользоваться.

Глава 13

Составляя отчет, Дан постарался всячески подчеркнуть, что поиски ола бесполезны. Он упомянул о Горте Яроле только для того, чтобы объяснить, куда делся передатчик. Завершив дела, Дан отправился домой, готовясь к разговору с Джайваном.

Джайван был дома.

— Как Астрид, не скучает? — поинтересовался Дан.

— Трудно сказать, — промолвил Джайван. — Астрид необычная девушка… Нолла целыми днями развлекает ее, но боюсь, это не совсем то, что нужно.

— Ты не будешь возражать, если она останется с нами? — неожиданно для самого себя спросил Дан.

— А, вот оно что… — Джайван чуть улыбнулся. Потом он снова стал серьезным и ласково сказал: — Этот выбор ты должен сделать сам. Или он уже сделан?

— Я… я не то имел в виду, — поспешно произнес Дан, досадуя на себя. — Просто спросил, не возражаешь ли ты, чтобы Астрид жила с нами, ведь у нее никого нет. И Нолле будет веселее, — добавил он, хотя до этой секунды собирался говорить совсем о другом.

— Я не возражаю, — сказал Джайван и от дальнейших вопросов воздержался. За это Дан был ему благодарен.

Решив, что пора приступить к основной части, Дан, сдерживая волнение, сказал:

— Отец, я давно хотел с тобой поговорить о Вэроле. Ты никогда не говоришь о нем. Я знаю, что он улетел к Туманному Кольцу вопреки результатам жеребьевки. Почему так получилось?

— Дан, мне бы не хотелось говорить об этом.

— Почему? — с хорошо знакомым Джайвану упорством повторил Дан.

— А почему ты вдруг этим заинтересовался?

— Ты воспитывал его так же, как меня… И потом, я кое-что слышал. — Дан не собирался уточнять, от кого именно. — И теперь хочу узнать все.

— Это не секрет…

— Расскажи мне сам. Пожалуйста.

Джайван поднялся, прошелся по комнате.

— Айрт стал Хранителем слишком рано. Ему было всего двадцать… О другом я бы сказал, что он самоуверен, но Айрт действительно никогда не ошибался. Это его и погубило… Один раз он ошибся, и это стоило другому жизни.

— Я слышал, что он кого-то застрелил, — заметил Дан.

— Да, случайно, на тренировке. Выстрелил из бластера с боевым зарядом вместо учебного.

— Каким образом он улетел к Кольцу?

Рассказываемое Джайваном пока совпадало с тем, что Дан уже слышал от Торвэна.

— Я и все члены Совета считали, что Айрт не способен на ложь, — с горечью сказал Джайван. — Ему верили даже вопреки тому, что бластер в его руках оказался боевым. Но мы убедились, что он лгал.

— Нет, подожди! — воскликнул пораженный Дан. — Чем окончилось заседание Совета?

— Смерть Кайта Маори было решено считать несчастным случаем, в котором никто не виноват.

— Никто не виноват? — повторил удивленный Дан. — То есть вы не обвинили Вэрола?

— Нет, его не обвинили, но он сознался, что солгал и не проверил бластер, как полагалось.

«Почему он думает, что Торвэн сознался?» — недоумевал Дан.

— Он сам сказал об этом?

— Нет, хотя ему следовало бы так поступить. Наверно, не хватило мужества… Он признался другому человеку, проник на звездолет и улетел к Туманному Кольцу. Я должен был помочь ему, — продолжил Джайван скорее уже для самого себя, — должен был научить его смотреть в лицо трудностям. Если бы он хоть намекнул! Но он упорно твердил, будто проверил бластер. А потом было уже поздно…

— Кому он сказал, что виновен?

Будто очнувшись, Джайван ‘бросил на Дана какой-то странный взгляд и, чуть помедлив, произнес:

— Человеку, которому выпал жребий лететь к Кольцу. Он зашел к Айрту попрощаться.

«Орри! — пронеслось в голове у Дана. — Орри, который сначала солгал Торвэну, а потом солгал Совету».

Весь день Дан был очень рассеян, и даже появление Ноллы и Астрид не сумело надолго отвлечь его от тяжких мыслей: почему Орри дважды солгал и в чем разгадка бластера Торвэна? Дану хотелось побыть одному, хотя он видел, что Нолла обиделась. Что же касается Астрид, то не всегда можно было определить, о чем она думает.

За ужином Дан заметил, что Астрид как бы оттаяла, а ее настороженность и напряженность поубавились. Дан также с удивлением почувствовал, что эти качества словно передались Нолле. Несколько раз он ловил на себе ее взгляд и видел в ее светло-карих глазах непривычную грусть.

«Она чем-то сильно расстроена, — подумал Дан. — Надо с ней поговорить. Только не сегодня… Завтра».

После ужина он сразу ушел в свою комнату и вскоре пришел к заключению, что порядок вопросов следует изменить. Все началось с бластера. Он помнил рассказ Торвэна почти наизусть, слово в слово, и постарался, закрыв глаза, представить себе тот выстрел. Болото и двое в засаде у тропы. Появляется третий, Кайт Маори. Торвэн стреляет, Кайт падает. Торвэн бросает бластер и бежит к умирающему. Бросает бластер… Стоп! Вот момент, когда Торвэн расстался со своим бластером. Но выстрел уже сделан. Выстрел из бластера с боевым зарядом…

Однако кто может утверждать, что выстрел, оборвавший жизнь Кайта Маори, был сделан из бластера Торвэна? Их было двое, Торвэн и этот Орри, — не исключено, что оба выстрелили одновременно. Допустим, Торвэн не видел, что его напарник тоже стрелял, и потому уверен, что виновник случившегося — он сам. Он кинулся к умирающему. А Орри… Он сразу вспомнил, что не проверил свой бластер. И струсил. И совершил подлость: заменил учебный бластер Торвэна своим. Предположим, что все произошло именно так. Что же дальше?..

А дальше Орри выпадает жребий лететь к Туманному Кольцу. Или верная смерть, или всеобщее презрение в случае отказа. Для подменившего бластер моральных преград уже нет, и в его голове рождается чудовищный план, как спастись самому и навсегда избавиться от Торвэна. Замы-160 сел Орри ясен. Психологический расчет верен: Торвэн ведет себя так, как рассчитал Орри. Риск был. Если б Торвэн остался, выяснилось бы, что его рассказ о заседании Совета — сплошная ложь: докопались бы и до остального. Но грозная тень Туманного Кольца заставляла спешить. Орри сделал ставку и выиграл, послав на смерть другого, а для большей надежности приписал Торвэну мнимое признание вины и запятнал его имя.

В душе Дана закипело бешенство. Трусливый подонок! И может статься, этот субъект до сих пор благоденствует! Такие, как он, счастливы и осторожны. Они дорожат своей шкурой. А если он здесь, на Олмете?! Нет, никакого Орри Дан не знает. Однако здесь или в другом месте, но он должен ответить за содеянное. Снова нужна картотека Центрального Информатора… Придется использовать шифр Магистра. Или спросить, кто такой Орри, у самого Джайвана? Но возвращаться к этому разговору жестоко, а повышенный интерес к подробностям насторожит Джайвана.

Дождавшись, пока все уснут, Дан проскользнул в кабинет приемного отца. Не зажигая света, включил терминал. Запрос — ответ, и доступ к картотеке открыт. Задав параметры поиска и имя «Орри», Дан получил ответ, что такого человека среди Хранителей не было. Ни сейчас, ни двадцать лет назад. Тогда — фамилия. Результат тот же. Может быть, уменьшительное имя? Безуспешно. Перепробовав разные варианты, Дан приуныл.

Потом его вдруг осенило, и пальцы забегали по клавишам, набирая новый запрос: список тех, кому выпадал жребий лететь к Туманному Кольцу. С нетерпением вглядываясь в экран, Дан не подозревал, что приближается трагическая для него минута. И вот конец списка, последняя строка: Шерр Скайман, в графе «Примечания» — полетел Айрт Вэрол.

Шерр Скайман. Скайман. Дан тупо уставился на собственную фамилию. Так этот человек — его отец?! Вот почему он переметнулся к харджерам… Подменив бластер, Шерр Скайман ступил на путь, логически завершившийся изменой Ордену. Этот путь, приведший на Харгот, он прошел очень быстро, меньше чем за полгода. А еще через два года погиб в бою у Морвы. Там, на стороне харджеров…

Дан узнал об этом значительно позже, уже восемнадцатилетним. До тех пор от него скрывали правду, и он считал, что отец его геройски погиб, подобно другим Хранителям, в том году, когда ему самому исполнилось десять лет. Это был год измены Шерра Скаймана. Тогда Джайван взял к себе Дана. Четыре года назад он узнал правду. А Джайван, когда он спросил о признании Торвэна, уклонился от ответа, чтобы лишний раз не напоминать ему об отце.

Ночь Дан провел без сна, его терзали самые черные мысли. Фигура отца мрачной тенью легла и на его собственную жизнь, заставив его взглянуть на самого себя как бы со стороны. Он содрогнулся. Он уже дважды тайком пользовался шифром Магистра. Он обманным путем добился полета к Вортану и нагромоздил кучу лжи насчет ола. А теперь боится, что это выйдет наружу… В его жилах текла кровь лжеца и труса. Он сын своего отца. И теперь его долг — сказать Торвэну правду. Дан представил себе взгляд Торвэна, и ему стало нехорошо.

«Он даже не знает, что моя фамилия Скайман, — думал Дан. — Он никогда этим не интересовался. Теперь придется сказать. Сказать, что его предал один человек — мой отец…»

Промучавшись до самого рассвета, Дан забылся тревожным сном. Завтрак он проспал, — а когда повстречался на лестнице с Ноллой, та как-то очень робко сказала:

— Дан, отец спрашивал, не включала ли я терминал в его кабинете.

Дан застыл на месте. Произошло худшее. Виноват в этом только он — потрясенный тем, что узнал, он забыл выключить терминал! И даже не отключился от Центрального Информатора. Теперь Джайван знает, что он работал с картотекой личных дел — информацией закрытого доступа.

— Что еще он сказал? — безнадежно спросил Дан.

— Ничего. Я ответила «нет». Дан, что случилось? У тебя такое лицо…

— Я плохо спал. Нолла, отец выглядел очень сердитым?

— Нет, скорее расстроенным.

Это было еще хуже. Но почему Джайван спросил Ноллу? Решил, что кто-то из Хранителей настолько заинтересовал ее, что девушка захотела узнать побольше из личного дела? Предположение абсолютно нелепое. Однако лишь Нолла и Дан могли знать личный шифр Магистра. И Джайван начал с нее. Теперь ему известно, что Нолла не включала терминал, а значит, это дело рук Дана.

Идя по дому, Дан старался придумать что-нибудь в свое оправдание, но ничего не придумал. Что тут придумаешь?

Джайван сидел у окна, выходящего в сад; слабый ветер шевелил его седые волосы.

— Ты уже встал? — сказал он, повернувшись к Дану, хотя вопрос не требовал ответа.

— Да… Почему ты спросил Ноллу, а не меня? — Дан первым начал страшивший его разговор.

— Нолла могла воспользоваться моим шифром, не совсем понимая, что делает. Но если это сделал ты…

— Это сделал я.

Дан многое бы отдал, только бы не видеть глаза Джайвана.

— Зачем?

— Я хотел посмотреть личное дело… моего отца.

Полуправда-полуложь, но как сказать правду, не упоминая Торвэна?

— Дан, ты не должен был пользоваться моим шифром! Выходит, я слишком доверял тебе.

Опустив голову, Дан избегал взгляда Джайвана. Как ни плохо ему самому, Джайвану — он почувствовал — ещё хуже. Если бы можно было сказать правду!

— Я должен сообщить о твоем поступке Совету, — раздался полный горечи голос Джайвана. — Так полагается.

— Ты им скажешь?! — в отчаянии воскликнул Дан. — И мне придется давать объяснения перед Советом?

Джайван долго смотрел на него с укором и жалостью, затем сказал:

— Хорошо, пусть это останется между нами… и на моей совести. Ступай.

Джайван избавил его от унижения говорить перед посторонними о причине своего проступка, об отце, зная, насколько болезненна для Дана эта тема. Однако как он сам будет теперь относиться к нему? Во всяком случае, уже без прежнего безоговорочного доверия… И встает новая проблема: как встретиться с Торвэном?

Эта проблема решилась неожиданно легко, причем в тот же день, но способом, который не доставил Дану радости. В Шар-Гаре заработал оставленный Горту Яролу передатчик дальней связи в режиме автоматической подачи сигнала, означавшего срочный призыв о помощи. Если Горт Ярол сумел настроиться на Олмет, то почему не послал сообщения, а лишь нажал кнопку аварийного сигнала? Даже одна фраза прояснила бы дело.

Узнав это, Дан ощутил себя в коридоре, из которого уже некуда свернуть, на пути к порогу, за которым непроглядный мрак, и в лицо ему будто пахнуло холодом. Когда это мгновенное, но болезненно острое ощущение минуло, он подумал, что надо принять меры на случай, если с ним что-то случится прежде, чем он увидит Торвэна. Наилучшим представилось записать на кассету подробный рассказ о всех событиях начиная со встречи с Торвэном на Кирте. И держать кассету здесь, на Олмете, с тем чтобы ее нашли, если сам он погибнет; ведь война с харджерами делает опасным каждый вылет в космос.

Засунув кассету с записью в пластмассовую коробку, Дан после некоторых колебаний положил на нее Уродца, обмотав цепочку вокруг коробки. Покидая Олмет, он скажет кому-нибудь об этой коробке с кассетой. Кому-нибудь, кто затем передаст ее Джайвану…

Потребность в таком человеке возникла очень скоро: было решено отправить в Шар-Гар звездолет без предварительного запроса в официальные инстанции; запрос насторожит службу космопорта в Шар-Гаре, и на ее ответ положиться будет нельзя. В команду звездолета включили Дана, поскольку он последним общался с Гортом Ярол ом и отдал ему аппарат. И Дана вновь посетило видение коридора, ведущего в никуда. Но он заставил себя думать о другом: кому поручить распорядиться кассетой?.. Конечно, Астрид — она умеет молчать. И рассказать ей все. Ибо, надиктовывая запись, он нервничал и теперь беспокоился, достаточно ли исчерпывающим получилось сообщение. Астрид не проговорится раньше времени. А скоро уже лететь.

Обнаружив девушку в обществе Ноллы, Дан сказал:

— Астрид, мне надо с тобой поговорить. Пройдем в мою комнату.

Присутствие Ноллы было нежелательно. Ее личико вспыхнуло, она побледнела и проводила пару горестным взглядом.

Закончив повествование, Дан показал Астрид кассету. На ней же был продублирован код вызова Торвэна с его пластины. Все это вместе с Уродцем Дан попросил отдать Джайвану, если сам он… если он сам не сможет встретиться с Торвэном.

— Ты полагаешь, что, узнав правду, Торвэн, вернется? — спросила Астрид.

— Конечно. По-моему, это очевидно.

— Не знаю… — Зеленые глаза девушки были печальны. — Он может посмотреть на это с другой стороны.

— С какой еще другой?

Астрид тряхнула головой, и ее небрежно заколотые волосы, словно поглощающие свет, рассыпались по плечам.

— Не говори о демонах, если не хочешь, чтобы они явились. — Она невесело улыбнулась. — Дан, ты считаешь полет в Шар-Гар очень опасным, если даешь мне такое поручение?

Дан сказал, что это На всякий случай, мол, мало ли что бывает. А вообще-то стоит как следует осмотреть подземелье под Старым городом и разобраться в намеках Горта Ярола… Астрид кивнула, и Дан решил, что тема исчерпана.

Явившись на станцию, он, однако, узнал вдруг, что Астрид включили в состав экипажа, направляющегося к Вортану корабля, поскольку она заявила, что хорошо ориентируется в запутанных переходах под Старым городом, и предложила свои услуги в роли проводника. Предложение Астрид сочли разумным и приняли. Это вынудило Дана переговорить по видеофону с Ноллой — встретиться не оставалось времени — и сказать о кассете теперь уже ей, не посвящая, однако, в суть.

— Нолла, это очень важно, — сказал Дан с нажимом. — Запомни. Если я не вернусь, отдашь кассету отцу.

— Я все сделаю.

Голос Ноллы дрогнул, и Дан почувствовал, что она изо всех сил старается не показать свой страх и тревогу. Ее обычно веселое и улыбчивое личико стало очень серьезным. Он раньше ни разу не говорил с ней так.

— Дан! — позвала Нолла, увидев, что он протягивает руку к выключателю видеофона.

— Да?..

— Постарайся вернуться…

— Конечно, я постараюсь, — ответил Дан с улыбкой, хотя он испытывал гнетущее беспокойство.

Ступив на борт корабля, он почувствовал себя по другую сторону прозрачной, но непроницаемой преграды, которая — он не понимал, откуда пришло это знание, — стоит на его пути.

После старта Астрид спросила:

— Дан, а что, если тревога ложная?

— Если в Шар-Гаре все нормально, я останусь на некоторое время в группе наблюдателей.

— Ты сможешь встретиться с Торвэном?

— Вероятно.

Узкая ладонь Астрид легла на его плечо.

— Дан, напрасно ты переживаешь. Ты не виноват в том, что натворил твой отец.

— И все-таки он мой отец…

— Ты не такой, как он, — искренне сказала Астрид, сжав его плечо.

— Спасибо. — Дан благодарно улыбнулся.

Скачок через гиперпространство должен был завершиться настолько близко к Вортану, насколько позволяли требования безопасности. Проверив, готова ли Астрид, Дан прошел в свою каюту, лег и пристегнулся к койке — в момент перехода предписывалось соблюдать осторожность, и только двое, командир и второй пилот, находились в рубке. Знакомое неприятное ощущение, будто каждая клетка тела завибрировала, быстро прекратилось — корабль вышел из гиперпространства. Дан отстегнулся, но не успел даже встать, как в уши ворвался вой сирены — сигнал опасности.

Звездолет содрогнулся, Дана швырнуло на стену, он извернулся, схватился за крепления, а вой сирены сменился прерывистым сигналом разгерметизации. Отработанными движениями облачаясь в скафандр, Дан попытался сообразить, что случилось. Командирская рубка на вызов не ответила, он нажал красную клавишу аварийного режима информационной панели, затем вторую, запрашивая данные о состоянии корабля. Рубка была разгерметизирована! Значит, Лон, Конделл и еще многие погибли: разрушена центральная часть корабля. Второй удар настиг поврежденный звездолет, когда Дан уже закрепил шлем. Экран панели погас, по внутренней связи прозвучал чей-то хриплый вскрик, но Дан не понял, кто это был. Освещение стало тусклым. Дан выскочил в коридор. Еще удар! Боковой экран наружного обзора пока функционировал, и одного взгляда оказалось достаточно, чтобы понять: выйдя из гиперпространства, корабль угодил в середину флотилии харджеров.

— Внимание! — раздался в наушниках голос Мирталя. — Приказываю всем покинуть корабль.

Пользуйтесь капсулами кормового блока. Повторяю: немедленно всем покинуть корабль. Пробивайтесь к Вортану. Немедленно покинуть корабль. Объявляю десятиминутную готовность к самоликвидации. Начало отсчета.

На левом запястье скафандра вспыхнул счетчик, высветились меняющиеся цифры обратного отсчета: 10.00, затем 9.59, 9.58, 9.57… Дойдет до нулей, и корабль взорвется. Незыблемое правило: в безнадежных ситуациях корабль самоуничтожается. Хранители предпочитали не попадать в плен живыми. Однако сейчас кому-то, возможно, еще удастся спастись. Дан бросился к каюте Астрид. Там еще сохранилась атмосфера — сигнальная лампочка светила зеленым. Девушка лежала на полу без сознания. Дан приподнял нее и резко тряхнул. Глаза ее открылись. Дан помог ей надеть скафандр. Через минуту они бежали к кормовому ангару. Втолкнув девушку в двухместную капсулу, Дан захлопнул люк и скомандован старт.

Показалось, что целую вечность они летят среди вражеских кораблей к спасительной атмосфере Вортана. Оставленный позади корабль неуклюже разворачивался, и Дан понял, что Мирталь остался там и теперь, жертвуя собой, старается прикрыть от крейсера летящие капсулы. Но вот на месте звездолета Хранителей расцвел огненный цветок: десять минут истекли. Кроме их собственной капсулы, Дан насчитал еще четыре. Однако три из них так и не успели войти в атмосферу Вортана. Затем четвертая вдруг зависла и вспыхнула, уничтоженная огнем харджеров.

Расширившиеся глаза Астрид, казалось, вобрали в себя черноту космоса.

— Дан, все погибли?

Дан молча кивнул, стиснув зубы.

Уже в верхних слоях атмосферы их капсула была задета последним залпом и получила наружное повреждение. Завертевшись, она стремительно теряла высоту. Верх и низ быстро менялись местами, пристегнутая к креслу Астрид повисла на ремнях. Дан был достаточно тренирован и, не растерявшись, постарался замедлить неуправляемое падение и выровнять аппарат. Это удалось.

Внизу город окутывала пелена дыма. Сквозь нее пробивались огненные протуберанцы. Садиться в пожар было бы безумием. Тем более что в Шар-Гаре, по-видимому, хозяйничали враги. Дан направил капсулу в дымовой шлейф и повел ее к Старому городу. Других вариантов не было.

Капсула рухнула при посадке. Амортизаторы кресел смягчили удар. Дан не пострадал, хотя и был слегка оглушен. Расстегнув ремни, он склонился к девушке:

— Астрид! Очнись, Астрид!

Ее глаза обрели осмысленное выражение.

— Мы в Старом городе, — сказал Дан. — Шар-Гар захвачен.

— Захвачен харджерами? — При всем ее удивительном самообладании голос дрогнул.

— Харджеры, как я думаю, решили показать, кто хозяин космоса и Галактики. Демонстрируют силу, напав на Шар-Гар. Запугивают. Горт Ярол подозревал… Если бы он был со мной откровеннее! А на Олмете не знают. Мирталь не смог послать сообщение.

— Мирталь?..

— Он остался на корабле, чтобы дать капсулам шанс уйти от орудий крейсера. Прикрыл нас.

Дан представил лица погибших товарищей. Ироничного, обманчиво медлительного Мирталя; замкнутого и неразговорчивого Лона, жестковатого с виду, но всегда готового прийти на помощь; улыбчивого Конделла и других — их уже нет… Но горевать не время. На захваченном харджерами Вортане сейчас он единственный из Хранителей, кто остался в живых. И обязан исполнить долг.

— Астрид, придется расстаться, — твердо сказал Дан. — Мне надо в Шар-Гар. Там передатчик, оставленный мною Горту Яролу. Он недавно еще работал. Необходимо послать сообщение на Олмет.

— Надо было садиться в Шар-Гаре.

— Мы угодили бы там в лапы харджеров.

— Я пойду с тобой.

— Астрид, давай смотреть на вещи здраво. Придется идти пешком. Один я дойду втрое быстрее. Дорог каждый час.

Нахмурясь, Астрид смотрела на горизонт, затянутый дымными тучами.

— Ты боишься остаться одна? — мягко спросил Дан.

— Нет, не боюсь. Я здесь жила. Ты прав, иди.

— От капсулы лучше держись подальше. Доберись до площади с куполом. И держи включенным радиофон. Связываться будем только при крайней необходимости. Такую связь легко запеленговать. Это риск.

Дан вынес из капсулы два комплекта оружия, один взял себе, второй передал Астрид.

— Умеешь пользоваться?

— Только парализатором. У отца был такой. Дан показал, как управиться с бластером. Она повторила инструкции, потом Дан сказал:

— Мне пора. Укройся где-нибудь в районе площади. В дыму капсулу вряд ли заметили, но не стоит торчать на виду.

— А если заметили, будут искать?

— Будут, — с мрачной убежденностью подтвердил Дан. — Харджеры используют любую возможность взять нас живыми, тем более на земле.

— Зачем?

— Каждый Хранитель располагает ценной информацией насчет оборонных систем Олмета и других баз. И много чего…

— Они подвергают пленных психозондированию?

— Процедура не такая, как ты думаешь, — нехотя сказал Дан, предпочитавший не думать о таких вещах, тем более сейчас, перед тем как идти в захваченный харджерами город. — С Хранителями насильственное психозондирование не проходит. Мы можем сопротивляться до порога, за которым наступает смерть. Проще говоря, так нас можно убить, и только. Но существуют препараты, подавляющие волю. Способность противостоять им очень индивидуальна. Слишком большая доза убивает, но при точном расчете допросов наступает момент, когда ты не можешь нейтрализовать их воздействие специальными приемами и начинаешь отвечать на любые вопросы. Поэтому мы стараемся не попадаться в плен живыми.

Ветер, пахнущий гарью, бросил на лоб Дана его русые волосы. Отведя их, Дан сказал:

— Мне пора, Астрид. Прощай.

— Скажи «до свидания».

— До свидания, — повторил Дан, ощутив, что вступает в последний отрезок ведущего в никуда коридора. Окинув девушку долгим взглядом, он было двинулся прочь, но, что-то вспомнив, обернулся: — Ты поняла, что передать Торвэну?

Астрид махнула рукой и смотрела вслед, пока фигура Дана не скрылась за дюнами.

Глава 14

Добежав до окраины города, Дан забрался в пустую постройку, чтобы успокоить дыхание. Теперь его жизнь зависела от быстроты его реакции. И не только жизнь его или Астрид, а нечто неизмеримо большее.

Передохнув и напившись воды, Дан осторожно продолжил движение. Шар-Гар был полуразрушен, задымлен. Уцелевшие жители, очевидно, попрятались. Прижимаясь к домам, Дан двинулся в нужном направлении, выбирая улицы поуже и потемнее и прячась в укрытие при малейшем намеке на угрозу встречи с харджерами: сейчас он не имел права рисковать.

Вот и бар Горта Ярола. Дверь взломана. Бар находился на противоположной стороне улицы, и чтобы попасть туда, необходимо пересечь ее хорошо освещенный участок. Дану это не понравилось. Дымящая развалина жилища Горта Ярола таила опасность, предчувствие которой давно владело мыслями Дана. Он еще мог отступить, но в доме Горта Ярола мог уцелеть передатчик. А это единственный шанс связаться с Олметом. Атака на Вортан — лишь первый шаг харджеров, демонстрация силы. Орден должен узнать о ней.

Дан двинулся вкруговую, скользнув вдоль стен соседнего здания к хозяйственному двору. Пахло здесь тошнотворно. Повсюду громоздились обломки. Обогнув бар с тыла, Дан перелез через осевшую решетку металлической изгороди и оказался на крыше складского помещения. С нее он мягко спрыгнул во внутренний дворик, куда выходили — он помнил — окна кабинета Горта Ярола. В основании мощной стены обнаружилась дверца, наполовину заваленная материалом обрушившейся кровли. Дан осторожно, бесшумно разгреб завал. Дверца была либо заперта изнутри, либо ее заклинило. Дан посмотрел вверх… Можно добраться и до окна, но это крайний вариант… Вытащив бластер, он прожег дверь в месте предполагаемого внутреннего засова или замка. Дверца открылась. Пригнувшись, Дан вошел в дом. Здесь было темно и тихо… Чужого биополя не чувствовалось. Дан включил фонарь. Он находился в широком пустом коридоре, на полу которого растеклась отчетливая кровавая полоса… Бросив настороженный взгляд на зал, где виднелась опрокинутая переломанная мебель и несколько трупов, Дан вступил на лестницу, ведущую в апартаменты Горта Ярола. Серебристая панель была разбита. Перешагнув наверху через обломки двери, вошел в комнату. Она по сравнению с залом почти и не пострадала, если не принимать во внимание следы лучей бластера и засохшей лужи крови на полу. От нее и тянулся след в коридор. Передатчика не было.

Дан пошел обратно. У него вообще не было уверенности, что аппарат когда-либо находился здесь. Если Горт Ярол устроил его в другом месте, то отыскать его невозможно. Даже если передатчик работает до сих пор, автоматически посылая сигналы бедствия, у него нет пеленгатора. Однако где Горт Ярол мог спрятать такую громоздкую вещь, если не у себя в доме?

Спустившись, Дан пошел обратно вдоль кровавого следа. Похоже, здесь волокли раненого. Внезапно он оказался перед хорошо замаскированным, но теперь открытым входом, от которого вел в подвал крутой пандус. На пандусе тоже были пятна крови. В щели между стеной и стальной перегородкой брезжил свет. Дан осторожно приблизился и заглянул. Увидел прежде всего красное свечение у переключателя передатчика дальней связи. Комплекс работал в режиме автоматической подачи сигнала. Перед ним на полу распростерся Горт Ярол. Очевидно, приполз сюда раненый и из последних сил включил передатчик, настроенный на Олмет. Дан протиснулся в щель и подивился: правый бок Горта Ярола был сожжен лучом бластера. Вероятно, он потерял сознание, и его сочли мертвым. Очнувшись, Горт Ярол пополз к передатчику, о котором харджеры наверняка не имели понятия, иначе бы все тут перевернули. Но они могут вернуться… Правда, трудно запеленговать передатчик, подающий в режиме автоматической связи короткие сигналы, притом с разными интервалами. Однако аппарат неподвижен, и это облегчает задачу. Как знать, возможно, харджеры уже нащупали источник. По спине Дана пробежал холодок. Надо уходить отсюда! Он вслушался в тишину. Продолжительная передача позволит быстро накрыть его.

Послав информацию на Олмет, Дан не теряя ни минуты перенастроил передатчик. Олмет слишком далек… Сотел гораздо ближе.

Послав вызов Торвэну, Дан убедился, что сигнал принят автоматом. Но все-таки передал текст в надежде, что Торвэн лишь ненадолго отлучился. Едва он закончил, как наверху раздались шаги.

Отступать было некуда, выход один — через пандус и коридор; коридор занят врагом. Осознав, что он попал в ловушку, Дан неожиданно успокоился. Он сделал свое дело. Теперь от него ничего не зависит, и Дан приготовил бластер и торопливо сказал в радиофон:

— Астрид, здесь харджеры. Оставайся на месте. И отключи свой аппарат.

Бластер был в правой руке. Левой Дан вытащил из-за пазухи звезду Хранителя. Он не хотел попасть живым в руки харджеров. Однако сообразил, что передатчик все еще настроен на Сотел. Выстрелив наугад в щель между стеной и перегородкой, где мелькнул силуэт, Дан повернулся и левой рукой ударил по клавиатуре передатчика, стирая след Сотела.

В этот момент его ударил луч парализатора, настолько мощный, что он отключился.

— Ты же его убил, — сказал один из харджеров.

Стрелявший склонился над телом Дана:

— Это Хранитель! Вот его звезда. И он еще жив.

— Доставьте его на Q-25. Стартуем через час. На Харготе из него все вытрясут.

Радиофон закатился под блок передатчика, он был включен. Никто его не заметил, и Астрид слышала все, так как медлила выключить свой аппарат.

Девушку охватило отчаяние: с Даном случилось худшее. Однако же он велел ей оставаться на месте, и, очевидно, не зря. Астрид перешла в здание, толстые стены которого лучше защищали от жара обоих солнц, и уселась возле щелевидного проема, держа в поле зрения площадь и купол.

Астрид думала о Старом городе. На Вортане это было самое удобное место, чтобы до срока прятать технику и людей, готовивших вторжение. Свидетели харджерам мешали, и они уничтожали контрабандистов, проникавших в подземные ходы. По-видимому, Горт Ярол что-то подозревал, но держал свои подозрения при себе. Похоже, харджеры узнали о его контактах с Хранителями, за что его и убили. Тем не менее они не догадывались, что в его доме есть передатчик.

Белое солнце скрылось за горизонтом, последние лучи оранжевого еще освещали дюны. Астрид смотрела на оранжевый диск, пока изображение не поплыло перед глазами. Застегнув молнию комбинезона, она поежилась — после захода обоих солнц температура в пустыне падала. Будет холодно…

Она старалась думать о чем угодно, только не о том, что ждет их обоих. Оставаться на месте казалось ей бессмысленным. Может быть, лучше перебраться туда, где она раньше жила? По-видимому, Дан серьезно ранен, ведь один из харджеров сказал: «Ты его убил», а другой возразил: «Он еще жив». Живой Хранитель — добыча редкая, его будут беречь. Астрид понимала, что Дану не спастись, и можно ему пожелать только быстрого и легкого конца, но такого не будет… Со своей мальчишеской улыбкой Дан будто вновь предстал перед ней. Вспомнилось, как на Сотеле он принес ей букет красных цветов и вручил с напускной небрежностью, а в его голубых глазах были застенчивость и ожидание, сменившиеся радостью, — как только она улыбнулась. Больше он не будет дарить ей букетов…

Измученная тяжелой посадкой и длительным ожиданием, Астрид впала в забытье.

Очнувшись, она замерла. Тонко свистел ветер, снаружи все без перемен, но что-то ее разбудило. За проемом мелькнул чей-то силуэт. Пальцы девушки сжали прохладную рукоятку бластера. И внезапно она услыхала: кто-то насвистывает песенку. Она слышала ее прежде от Дана.

Забыв обо всем, Астрид рванулась и крикнула:

— Дан!

От стены отделилась высокая фигура, девушка отпрянула. Но знакомый голос позвал:

— Астрид!

Через секунду Астрид плакала, уткнувшись лицом в жесткий комбинезон Торвэна.

— С тобой все в порядке? — спросил он.

— Да. — Астрид подняла голову и отстранилась. — Со мной — да, но Дан… — Спазм перехватил ее горло.

— Ты знаешь, что с ним?

— Он пошел искать передатчик Горта Ярола, и его схватили харджеры. Радиофон был включен, я все слышала. Его увезли на Харгот.

— На Харгот, — повторил Торвэн. — Он был жив?

— Да. Так сказал харджер.

— Помочь ему уже невозможно, — угрюмо сказал Торвэн. — Идем отсюда. — Он подошел к оконному проему, всмотрелся в ночь и присел на камень. — Подождем. За каньоном крутятся глайдеры, я еле проскочил. Посадочная площадка освещена. Отдохни пока.

Астрид опустилась на пол и обхватила колени.

— Торвэн, я должна тебе рассказать… Поскольку Дан уже не сможет сделать это сам.

И она заговорила о событиях двенадцатилетней давности.

Торвэн слушал молча, лишь когда Астрид сказала: «Орри солгал, он не присутствовал на Совете», с его губ сорвался неясный возглас, однако он овладел собой и произнес: «Продолжай». Во мраке, насыщенном смертью, слова Астрид падали словно камни, предвещающие лавину.

— Потом Шерр Скайман предал Орден и перешел на сторону харджеров. Через два года он погиб.

— Значит, он уже мертв, — с сожалением произнес Торвэн, и Астрид вздрогнула, понимая, что Торвэн может быть беспощадным.

Она должна сказать ему вот что:

— Торвэн, фамилия Дана — Скайман. И он просил передать, что ему очень жаль. Жаль, что это его отец.

— Его отец? Этот подонок?

— Теперь тебя не огорчает, что он в плену?

— Не говори ерунды, — спокойно ответил Торвэн.

— Дан очень переживал, выяснив, кто такой Орри. Боялся, что ты станешь хуже к нему относиться.

— Глупо перекладывать на сына вину отца.

— Жаль, Дан этого не слышит. Он бы обрадовался…

— Будь он на Вортане, я бы попробовал его вытащить. Но Харгот… Харгот неприступен.

Внезапно радиофон Астрид, который она до сих пор так и не выключила, ожил. Оттуда донесся незнакомый хриплый голос:

— Внимание! Вызываю на связь. Сообщите координаты.

Торвэн молниеносно отключил аппарат и сказал:

— Харджеры! Вернулись к передатчику и обнаружили включенный радиофон. Теперь они знают, что Дан был не один. Плохо… Идем, ждать опасно.

— Они слышали наш разговор? — на ходу спросила Астрид.

— Эта модель работает с переключателем режимов. Твой стоял на приеме.

Действительно, аппарат оставался в том положении, в каком ей передал его Дан; она Только слушала, говорить самой не пришлось.

Торвэн уверенно, быстро шел в темноте, и вскоре они стояли у глайдера. Машина была не похожа на те, что Астрид видела прежде. Это была модель, применяемая в боевых условиях и на планетах с враждебной человеку средой. В ней угадывалась мощь.

— Пристегнись, будем прорываться, — велел Торвэн. — Думаю, они установили место падения капсулы и прочесывают окрестности.

— Куда нам?

— На Зыбкое Плато.

— Ты посадил звездолет на Зыбком Плато?!

— Да. Там его не найдут. Надеюсь, что не найдут, — поправился Торвэн. — Далековато, но в Шар-Гаре харджеров слишком много. Я едва оторвался от преследования.

Астрид подумала, что и в самом деле вряд ли кому придет в голову искать звездолет на Зыбком Плато, вечно затянутом облаками. Плато все в извилистых трещинах после землетрясения, а видимость там нулевая.

Торвэн вел глайдер низко, у самой земли; остроносой тенью машина неслась по песчаным улицам Старого города.

— За башней, справа, тянется старое русло, — сказала Астрид. — Если лететь над ним, нас не заметят.

— Попробую.

Маневр удался — глайдер проскочил по краю освещенной зоны, затем взмыл и устремился к Зыбкому Плато. Торвэн вел машину на максимальной скорости, ориентируясь по локаторам. Затем снова снизился и стал кружить, отыскивая звездолет.

— Сюда вряд ли кто сунется, но я не включил радиомаяк, — пояснил он. — У харджеров отличные пеленгаторы. — Он приник к окулярам ночного видения и вскоре сказал: — Вот он. Будем садиться.

Приземлился он тем не менее в стороне от звездолета.

— Подожди здесь, — велел Торвэн. — Я пойду один. Удостоверюсь, что нет засады.

Астрид непроизвольно схватила его руку.

— Не бойся. — Торвэн высвободился. — Я почувствую их раньше, чем они меня увидят в тумане.

— Но ты тоже их не увидишь!

— Я ощущаю биополя. Иначе как бы я тебя нашел? Стой здесь.

Вернулся он быстро. Они влезли в глайдер и подлетели вплотную к кораблю. В рубке Торвэн усадил Астрид в кресло второго пилота, пристегнул ремни, отключил находящиеся перед ней панели управления и, заняв свое место, сказал:

— Будем взлетать. Боюсь, скоро у нас окажется слишком много провожающих.

Корабль вышел в открытый космос, и предположение Торвэна оправдалось.

— Надо сразу прыгнуть в гиперпространство, — заявил он. — Другого выхода нет, нас преследуют. Скоро за нами ринется вся стая. Придется рискнуть.

Скачок через гиперпространство в опасной близости от планеты, то есть гораздо ближе, чем следовало бы, чтобы исключить влияние массы Вортана, едва не кончился катастрофой: точка выхода сместилась, корабль вынырнул не там, где следовало, и едва не врезался в поверхность Сотела. Торвэну все же удалось погасить скорость. Звездолет сел в зоне Амрет, близко к ущелью.

Теперь, казалось, спешить уже некуда, но Торвэн действовал очень быстро и сосредоточенно.

— Я отвезу тебя в ущелье, — сказал он девушке.

— А сам ты что намерен делать? — спросила Астрид, хотя уже знала ответ.

— Взгляну на Харгот. — Торвэн дерзко улыбнулся. — Попасть туда очень легко, и упустить такой шанс нельзя.

— Легко? — повторила Астрид. — Ты же сказал, что Харгот неприступен.

— Верно, это цитадель, но существует возможность проникнуть в нее без труда. Достаточно угодить в плен к харджерам, и они сами доставят меня на Харгот.

— Харгот — это смерть, — тихо промолвила Астрид. — Что ты один сделаешь там, где не справился целый флот Ордена Хранителей?

— Я не собираюсь брать Харгот штурмом, — отшутился Торвэн. — Обидно, что сразу не сообразил, как туда попасть. Придется возвращаться в Шар-Гар. Впрочем, мне все равно надо здесь взять кое-что. Да и тебе опасно было бы оставаться на Вортане.

— Хочешь взять оружие?

— Нет, звезду Хранителя. Без нее харджеры мной не заинтересуются.

— А оружие? — настойчиво спросила Астрид.

Торвэн прикоснулся кончиками пальцев к охватывавшему его голову серебристому обручу:

— Астрид, он привлекает внимание?

Девушка окинула Торвэна оценивающим взглядом. Сзади его густые волнистые черные волосы скрывали обруч. Спереди он был едва заметен.

— Нет, — сказала она. — В Шар-Гаре многие мужчины носят такие обручи, чтобы волосы в глаза не лезли. Но… это что-то другое?

— Другое. Я вынес его из Туманного Кольца.

Астрид следовало действовать по той же инструкции, что и в прошлый раз. Все, что требовалось, Торвэн подготовил.

— Корабль, на котором мы прилетели, я оставляю здесь, — сказал он, когда с инструктажем было покончено. — У меня есть еще один маленький, до Вортана долетит. Скину его в трещину на Зыбком Плато, чтобы харджеры не нашли. Они должны думать, что это я вместе с Даном находился в спасательной капсуле.

Он направился к ангару, и Астрид, шагая следом, подумала, что нечто похожее уже было… С той лишь разницей, что рядом с ней шел тогда Дан.

Остановившись у глайдера и уже взявшись за дверцу, Торвэн мягко сказал:

— Астрид, ты любишь Дана — так не отчаивайся раньше времени. Может быть, еще не все потеряно.

Девушка быстро и странно взглянула на него, щеки ее покрылись румянцем, губы приоткрылись. Но она ничего не сказала, а Торвэн кивнул на прощанье и вывел машину из ангара.

Вскоре Астрид увидела в небе огненный след звездолета. Она опять осталась одна, если не считать Фалка, который теперь уж наверняка явится: заслышав рев атмосферных двигателей, соб всегда прибегает в ущелье.

«Вернется ли он?» — подумала Астрид, глядя в темнеющее небо.

Глава 15

На Вортане, избавившись от звездолета, Торвэн долетел на глайдере до Старого города и отыскал среди разрушенных зданий капсулу. Затем выбрал место, куда ее следовало перетащить. Теперь ему требовался труп харджера. Подняв глайдер, он покружил над Старым городом. На площадке сидели двое в коричневой форме. Что-то жевали, болтали, смеялись. Торвэн действовал быстро и четко. Харджеры не успели понять, что случилось. Спрятав свою машину в развалине, он пешком вернулся к глайдеру харджеров, втащил туда оба трупа и полетел к капсуле. Он выволок ее тросом на более открытое место, рядом с ней опустил большой глайдер, выволок трупы наружу и разложил их у капсулы. Как на сцене, в спектакле, где он сам должен был сыграть главную роль.

Одному покойнику он сунул бластер, другому — парализатор, предварительно израсходовав часть заряда. Радиофон Астрид был у него с собой. Многое зависело от того, ищут ли харджеры второго Хранителя. Торвэн полагал, что да, ищут.

Включив радиофон в режиме автоматической подачи сигнала, означавшего просьбу о помощи, Торвэн лег ничком рядом с капсулой. Радиофон положил у левой руки, в правой был бластер. Потом он передумал и отложил бластер подальше. Иначе, чего доброго, получишь заряд из парализатора.

Торвэн хотел одного: чтобы харджеры явились побыстрее. Если кому-то приспичит снять обруч с его головы, придется их уничтожить и начинать все сначала.

Он лежал на животе, прикрыв лицо рукой. Когда появились три больших глайдера, Торвэн подумал, что пока все идет как надо. Его брали в кольцо. Надо же, какие предосторожности! Торвэн знал, что каждый из подходивших держит наготове свой парализатор. И вместе с тем не сомневался, что, пока он неподвижен, харджеры стрелять не станут. Им нужен живой Хранитель.

— Не стрелять! — услышал он голос. — Проверьте, жив ли он.

Кто-то перевернул Торвэна на спину и ощупал.

«Только бы здесь не было врача! Любой врач определит, что я в сознании», — подумал Торвэн, предельно расслабившись.

— Он жив, но в отключке. Повреждений нет, — доложил осматривавший.

— Его подстрелили из парализатора, — сказал другой. — Израсходован удвоенный заряд.

— Свяжись с «Фиройтом» и доложи, что второго Хранителя взяли живым. Капсула двухместная, значит, больше никого.

На запястьях Торвэна защелкнулись электромагнитные наручники. Опасный момент наступил, когда, сняв с него пояс с оружием, кто-то стал снимать с его шеи цепочку со звездой. Если чужая рука протянется к обручу, придется действовать мгновенно. Обруч их не заинтересовал.

Корабль, на который доставили Торвэна, сразу же взял курс на Харгот.

Все шло как задумано, но впереди была неизвестность.

Сняв наручники, Торвэна заперли в специальной каюте, и харджеры заходили туда, впрочем редко, по трое. Значит, учли, что Хранитель способен подчинить себе сознание только одного объекта. И у всех харджеров были парализаторы. Его предупредили, что, если один из них начнет странно вести себя, другие примут меры. Однако Торвэн ничего не предпринимал.

Корабль, на котором увезли Дана, стартовал с Вортана двумя сутками ранее. Торвэн прикидывал, жив ли еще Дан, и если да, в каком он состоянии. Все зависело от того, сколь быстро специалисты харджеров подберутся к зоне, где защитные силы психики Дана иссякнут. Дозу будут увеличивать постепенно, чтобы не перейти предела физической выносливости организма и уловить интервал между моментом, когда Дан не сможет себя контролировать, и наступлением агонии. Проявляя терпение и осторожность, харджеры узнают все, что их интересует, а затем убьют его. Однако это процедура долгая. Препарат, подавляющий волю объекта, приходится вводить дозами. После первой следует ждать, пока допрашиваемый придет в относительно нормальное состояние.

…С первого же раза Дан понял, что долго он не продержится. Придя в себя, он постарался обдумать ситуацию. Еще три-четыре захода — и он заговорит. Эта перспектива приводила его в отчаяние.

Перебирая приемы противодействий, он решился попробовать загодя переключить свое сознание в сферу, далекую от интересующих харджеров материалов. Просто молчать немыслимо — защита рухнет. Следует Трансформировать то, что воспримет слух, в нечто иное, заданное себе заранее. Но на чем сконцентрироваться?

Дан перебрал варианты. Может быть, Астрид?.. Он вызвал в памяти ее образ. Да, приятно думать о ней. Но слишком мало он ее знает. Тогда что же? Нолла!.. О Нолле он знает все. Тема найдена. Когда харджеры примутся за него снова, он сосредоточится на мыслях о Нолле. Пусть его усилия приведут к тому, что он умрет, так и не ответив на вопросы. Это наилучший исход.

После очередного впрыскивания его доставили в камеру. Совершенно измотанный, Дан впал в тяжелое забытье. Измученный мозг погружался в пучину кошмаров, связанных с бегством, падением и преследованиями. Эти образы были сродни мучительным галлюцинациям. Дан уже не различал, где вымысел, где реальность, в его сознании все смешалось. Ему хотелось свернуться в клубок и исчезнуть. Он лежал на спине с разведенными руками, запястья схватывали металлические браслеты, прикованные к ложу. Харджеры опасались, что он попытается покончить с собой.

Внезапно Дан ощутил прикосновение к своему лицу. Неужели они опять пришли? Ему казалось, что времени прошло очень мало, но он уже не был ни в чем уверен.

— Дан, Дан, — послышался знакомый голос.

Открыв глаза, он увидел Торвэна. Появление Торвэна было невероятно. Дан счел все это приятной галлюцинацией и попутно подумал, что руки как будто освободились. Браслетов он больше не чувствовал.

— Дан, ты меня слышишь? — настойчиво спрашивал Торвэн.

«Почему бы и не ответить?» — подумал Дан.

— Да, — выдавил он.

— Сколько впрыскиваний тебе уже сделали?

— Четыре, — ответил Дан.

— Последнее было давно?

— Поговорим о другом. О приятном.

— Малыш, никак ты думаешь, что это галлюцинация?

— Разумеется, — подтвердил Дан. — Откуда тебе здесь взяться.

— Ты ошибаешься, — возразил Торвэн.

Он что-то делал, но в глазах Дана все плыло, он не мог отчетливо видеть, а когда разглядел в руках Торвэна инъектор, воспринял это как верх несправедливости. С инъектора начинаются любые муки.

— Нет! — вырвалось у Дана.

— Давай-ка без глупостей. Я введу тебе смесь витаминов, даже без стимуляторов. И тебе станет лучше, — увещевающе сказал Торвэн. — А то ты не соображаешь, что я существую и нам следует убираться. Расслабься.

Ощущение тепла и света, баюкающий океан. Торвэна, конечно, нет, но это приятная передышка. Или уже мозг не выдержал, и Дан, попросту говоря, сходит с ума? Не худший вариант. Однако странно… Глубокое погружение… Дан отдался исцеляющему свету. После Кирта Торвэн так лечил его, а он принимал все это за сновидения.

«Я начинаю рассуждать так, будто все происходящее реально», — подумал Дан и удивился четкости своих мыслей. Еще недавно он не мог сосредоточиться ни на чем. Он открыл глаза.

— Тебе лучше? — спросил Торвэн.

Дан молча вглядывался в него.

— Я получил твое сообщение, отыскал в Старом городе Астрид и доставил ее на Сотел, — сказал Торвэн. — Затем вернулся на Вортан и сдался харджерам, иначе меня бы здесь не было, понял? Однако местные условия мне не нравятся. Пора завершить визит. Ты сможешь идти?

— Не знаю, — ответил Дан. — Я попробую. — С большим трудом он сел, но, спустив ноги на пол, понял, что сейчас упадет. Голова была ясной, однако движения ему не давались. — Торвэн, уходи сам! Я не могу.

— Глупости! — заявил Торвэн. — Я добрался. Я приложил столько усилий, чтобы добраться до тебя, какой мне смысл уходить? Однако скверно. Что бы с тобой еще сделать?.. Пока полежи, но и за два-три часа, пожалуй, ты не оправишься… — Торвэн нахмурился. — Послушай, малыш, я попробую кое-что. Может, у нас получится. Не знаю, что ты испытаешь, но не противься. А будет больно, скажи.

Торвэн снял с головы серебристый обруч и положил на колени; его лицо было обращено к Дану, глаза открыты, но казалось, что он смотрит в себя. Он не притронулся к Дану, но Дан ощутил нечто странное. Слабое тепло охватило стопы его ног и стало медленно подниматься. Тепло наполняло его, словно жидкость. В какой-то момент Дан испытал безотчетный страх. Впрочем, сознание оставалось свободным и ясным. Дану почудилось, что в его организм проникло нечто постороннее, посягающее на его «я» так же, как и ментальное принуждение, и он инстинктивно противился.

— Пожалуйста, не сопротивляйся, — тихо произнес Торвэн.

Слабое тепло поднялось к груди, достигнув сердца. Свыкнувшись с тем, что внутри него перемещается нечто чуждое, Дан отметил, что неприятные ощущения связаны только с движением границы тепла. У шеи это движение кончилось, и граница стала как бы стираться. Все выровнялось. Поняв, что сеанс окончен, Дан шевельнулся, но Торвэн придержал его.

— Погоди, полежи. Как себя чувствуешь?

— По-моему, нормально. Сначала казалось, что поднимается температура. Теперь только кружится голова.

Торвэн положил ладонь ему на лоб, затем прижал к груди.

— Температура в норме. А голова сильно кружится?

— Да, — честно признался Дан.

— Если б знать, как все это действует на мозг, — пробормотал Торвэн. — Подождем. Отдыхай.

И тут Дан, собравшись с духом, спросил:

— Ты знаешь, что я сын Скаймана?

— Астрид сказала, — спокойно ответил Торвэн.

— И остальное ты знаешь?

— Да.

— Зачем же рискуешь ради меня жизнью?

— Из корыстных соображений, — сказал Торвэн с усмешкой. — На Кирте я заплатил за тебя двадцать кредо. Коли тебя тут прикончат, ты их уже не вернешь. Этого я допустить не могу. — После паузы он добавил: — Хочешь, чтобы я сказал, что не виню тебя за чужие проступки? Это и так ясно. Короче, вопрос твой — дурацкий.

— А ты не врешь, как всегда?

— Что значит «как всегда»?

— То и значит! Ты обманул меня насчет излучателя!

— А, это… Излучателя у меня нет и не было. Я так тебе и сказал. Лежи! — велел он, заметив движение Дана. — Голова еще кружится?

— Меньше. А что ты со мной делал?

— Точно не знаю. Нечто вроде передачи тебе своей энергии. Феерцы так лечили друг друга.

— И тебя научили?

— Они ничему не учили меня специально… насколько я помню. Я лишь присутствовал. Не думал, что сумею сам сделать нечто подобное. Однако попробовал на Фалке, когда он сорвался со скал. Очень захотелось спасти его! Должно быть, я сделал это неосознанно и чересчур резко. Фалк уже не шевелился — и вдруг забился в судорогах. Потом ему стало лучше, он выжил. А я кое-что понял. Понял, что надо действовать постепенно. Я понадеялся, что тебе это поможет. Глубокого погружения было уже недостаточно, ибо резервы твои исчерпаны. Кстати, я почувствовал твое сопротивление.

— А что еще ты чувствовал? — спросил Дан.

— На несколько минут мне стал холодно, но восстановление происходит быстро.

Торвэн снова надел на голову свой обруч, и Дан спросил:

— Зачем ты его снимал?

— Боялся, что с ним воздействие будет слишком сильным. Обруч и есть оружие Туманного Кольца. Или не оружие… нам уже не узнать, для каких целей он там служил. Этот прибор в гигантской степени усиливает ментальные способности. Точнее, не совсем так: усиливается воздействие твоего сознания на других, сами способности остаются прежними… почти. Как бы то ни было, обруч позволяет оперировать чужим сознанием. Притом не одним и на больших расстояниях. Легче всего объект уничтожить, но можно и повлиять на отдельные центры. Например, возбудить агрессивность до предела, за которым объект уже не в состоянии себя контролировать. Так, в Старом городе, когда харджеры тебя загнали в купол, они сами же и перестреляли друг друга. Но с энергетикой оперировать легче, когда объекты неподвижны или перемещаются достаточно медленно. При космических скоростях это трудно, поэтому у Таорга я и просил тебя выравнивать скорости звездолетов. И никогда я не утверждал, что существует какой-то излучатель, ты сам так решил.

— Ну да, ты старался врать, не слишком отклоняясь от истины. И все-таки, Торвэн, ты должен был бы вернуться и отдать обруч Хранителям!

— Малыш, пользоваться обручем могу только я, выросший на Феере, которого уже нет. Научить этому невозможно. Феерцы более походили на создателей обруча, чем люди. У человека иное восприятие мира. И для исследований он недоступен.

— А со мной ты тоже им пользовался? На Кирте, и когда не хотел меня брать к Таоргу?

— Нет. С одним человеком я справлюсь и так. По ментальной защите я бы тебе больше красного не поставил, — сказал Торвэн с мягкой насмешкой.

— Но на тебе был обруч, — заметил Дан.

— Без настройки мозга на энергетическое восприятие окружающего он не действует. С тобой я вступал в обычный ментальный контакт.

— А зачем у Таорга смотрел в телескоп? Чтобы сбить меня с толку?

— Нет, конечно. С помощью телескопа мне легче ориентироваться. Оперирование обручем требует определенных навыков; они утрачиваются, если нет тренировки. В детстве я владел этим лучше. Кстати, у Таорга я многому научился и теперь действовал бы более успешно. — Торвэн посмотрел на часы. — Ну, я достаточно занимал тебя разговорами, пора действовать. Попробуй встать.

Торвэн указал на сверток. Развернув его, Дан обнаружил серый комбинезон, такой же, как на Торвэне.

— Чем он лучше моего?

— Это форма местной технической службы. Я присмотрел двоих подходящей комплекции и позаимствовал у них комбинезоны. А у других еще кое-что: ключи от твоей камеры, оружие и даже это. Держи. — Он протянул Дану его звезду.

Переодевшись и сунув бластер в сумку для инструментов, Дан сказал:

— Я готов. Что будем делать?

— Постараемся как-то добраться до космодрома. Сейчас мы глубоко под землей. Поверхность Харгота практически пуста: там лишь космодромы и сооружения защитной сети. Стартовые шахты есть и внизу, но их очень тщательно охраняют. Лучше проникнуть на космодром и захватить звездолет.

— Ты считаешь, что убраться с Харгота можно незаметно?

— Ну, не совсем. Однако, если отвлечь внимание… Словом, там будет видно. Идем. Держись сзади, но не отставай. Если устанешь скажи. Отвечать на вопросы, если таковые возникнут, буду я. На всякий случай имей в виду: нас вызвали в блок Q-7 на третьем уровне в помощь ремонтной группе.

— Там что-то ремонтируют?

— Ты же знаешь, когда я вру, то стараюсь не слишком уклоняться от истины… Пошли. И не озирайся с таким видом, будто ожидаешь нападения. Держись естественно.

— Улыбаться надо? — буркнул Дан.

— Тут не увеселительное заведение.

В этом Торвэн был прав.

Глава 16

Беглецы выскользнули в коридор. Торвэн шел уверенно и быстро. Видимо, он расчистил путь. Вскоре Торвэн остановился и тихо сказал:

— Впереди пост. Конец тюремного отсека. Мимо не пройти. Придется их убить, но надо узнать, когда смена. Новая смена начинает с проверки камер. Постой тут.

Вернулся он быстро.

— Нам повезло, смена через четыре часа. Идем.

Вступив в караульное помещение, Дан увидел на полу трупы харджеров.

— Не задерживайся, — торопил Торвэн, и Дан ускорил шаг.

Торвэн вызвал лифт.

— Пока мы никого не встретили, — заметил Дан, входя в кабину.

— А ты думал, тюремный отсек полон праздных гуляк? Все еще впереди. На Харготе сейчас ночь, но это не важно, особенно под землей.

— Сразу поднимемся на поверхность?

— К сожалению, нет, обычные лифты сообщаются только с ближайшим уровнем. А сквозные здесь контролируются.

— Но охрана тюремного блока тебе не помешала.

— Там были люди, а здесь мы можем столкнуться с аппаратурой. Мне удавалось расстраивать сложные электронные системы, а на простые устройства я не могу повлиять. Не стоит зря рисковать. Будем подниматься постепенно.

Встречные бросали на них равнодушные взгляды. Один раз, правда, кто-то спросил, куда они следуют, и Торвэн изложил заготовленную версию насчет срочного вызова. Его ответ подозрений не вызвал. Наконец они оказались на третьем уровне.

— Что дальше? — шепотом спросил Дан.

— Теперь любопытных придется убирать, — угрюмо ответил Торвэн. — Что-то новое изобретать некогда. Ты устал? Только честно.

— Совсем немного.

Дана сперва удивляло, что Торвэн избегал пускать в ход смертоносный дар Туманного Кольца, но, поразмыслив, он понял: оставленные на их пути трупы — это след, а чем следов меньше, тем больше шансов выбраться. Однако же с приближением к космодрому Торвэну приходилось использовать обруч. Они не знали ни кодов, ни правил доступа к звездолетам, а попытавшись получить нужную информацию через ментальные контакты, Торвэн убедился, что каждому из выбранных объектов известно слишком мало. Уже на самом космодроме Торвэн проделал то же, что и в Старом городе. В результате там началась беспорядочная стрельба, и внимание персонала было поглощено беспрецедентной стычкой между своими, благодаря чему беглецам удалось проникнуть на взлетную зону.

— Теперь присмотрим себе звездолет, — сказал Торвэн. — По-моему, погони пока нет, смена в тюремный блок не пришла. К тому же на трупах нет повреждений. Однако, когда обнаружится наше отсутствие, они, разумеется, свяжут одно с другим.

Воспользовавшись скоростным каром, они обследовали несколько звездолетов. Люк третьего перед ними открылся.

— Они считают себя здесь в полной безопасности, — заметил Торвэн. — Неосмотрительно оставлять корабль открытым.

— Ты уверен, что он пустой? — спросил Дан, нащупывая рукоятку бластера.

— Уверен. Нет биополей, — коротко пояснил Торвэн.

Торвэн направился в рубку, уселся в кресло, кивнул Дану на второе и сказал:

— Надо поговорить. Улететь отсюда так же сложно, как и прорваться сюда из космоса через защитную сеть. Корабль разнесут в клочья сразу же после старта, тем более что ответить на запрос нам нечего. Рассмотрим ситуацию без эмоций. Вдвоем нам не выбраться. А ты все равно не сможешь здесь ничего сделать. Значит, останусь я.

— Нет!

— Подожди, дай закончить! Я прагматик. Какой смысл гибнуть обоим? Если я отвлеку их внимание, у тебя появится шанс. А мне ты бессилен помочь! Для меня, безусловно, обратной дороги уже нет. Твое упрямство ведет к одному: придется признать, что все усилия были напрасны. Ты должен улететь. Прошу тебя!

Дан опустил глаза. Он понимал, Торвэн прав, но все его существо восставало.

— Дан, пожалуйста! Я хочу, чтобы ты улетел. — Торвэн тихо сказал: — Не хотелось бы к этому возвращаться, но я все равно не могу лететь на Олмет.

— Почему? — вырвалось у Дана. — Ведь теперь ты все знаешь.

— Двенадцать лет я оставался в стороне. Двенадцать лет войны… Я поверил обману и стал дезертиром. Мне незачем и не к кому возвращаться. А тебя ждут… Джайван и Астрид хотя бы. Обещай, что улетишь.

«Вот она, другая сторона, которую предвидела Астрид», — подумал Дан и через силу вымолвил:

— Обещаю.

— Помни, врать нехорошо, — с облегчением сказал Торвэн и встал. — Поищу нейтридный костюм. Наверняка тут есть.

Он пришел в рубку уже в черном костюме высшей защиты, предохраняющем и от бластера.

Дан, темнея лицом, спросил:

— Торвэн, ты сам не хочешь вырваться с Харгота? Даже если будет такая возможность?

— Не надо преувеличивать. Если удастся, я вырвусь.

— Постарайся! Я буду ждать тебя.

— Только не здесь! — Торвэн с подозрением посмотрел в его глаза. — Ты обещал улететь.

— Я имел в виду — вообще.

— A-а, это пожалуйста. — Торвэн улыбнулся. — Пожалуй, на Кирте я потратил 20 кредо не зря. Если не обращать внимания на твои недостатки, вроде привычки совать свой нос в чужие дела, ты в общем-то стоящее приобретение. — Он посерьезнел: — Слушай внимательно. Заблокируй изнутри люк. Стартуй, как только увидишь, что началась неразбериха. В чем она выразится, пока не знаю. Лови переговоры Центра управления полетами со службами космодрома. И поглядывай на экраны внешнего обзора. Я беру карманный передатчик, но это на всякий случай. Переговариваться не стоит. Если засекут, я подставлю тебя под удар.

— Какая у тебя частота? — быстро спросил Дан.

— Такая информация тебе ни к чему. А то с тебя станется вступить в переговоры. Если понадобится, я сам свяжусь. — Торвэн настроил передатчик второго пилота на определенную частоту и сказал: — Пользуйся другим, этот включен на прием. Ну, кажется, все. Прощай, малыш.

Не дав Дану ответить, он повернулся и быстро вышел. Дан проводил взглядом скользнувшую по трапу фигуру и запер люк. Ему было тоскливо. Пройдя в рубку, он начал ловить сообщения Центра управления. Услышал:

«Признаков прорыва на космодром нет. Все подступы блокированы. Наблюдается перестрелка на второй магистрали. Противник не обнаружен. Прошу усилить охрану секторов, имеющих выход в зону космодрома. — И далее: — Центр управления вызывает пост второй магистрали. Что у вас происходит? Почему молчите? Отвечайте!»

«Отвечать там уже, вероятно, некому, — подумал Дан. — Они стреляют друг в друга».

«Центр управления — всем службам космодрома. Объявляю боевую готовность. Постам охраны надеть костюмы высшей защиты, остальным немедленно покинуть территорию. Повторяю. Центр управления — всем службам космодрома…»

Дан подумал, что теперь Торвэн в своем нейтридном костюме не будет выделяться.

«…Докладываю: произошел самопроизвольный запуск ракет с установки Q-10. Причины выясняются».

Посмотрев на экраны внешнего обзора, Дан увидел признаки нарастающей паники.

«…Обслуживающий персонал четвертого блока мертв. Наружных повреждений на трупах нет. Шестой и седьмой блок не отвечают. На установке Q-10 запуск осуществлен по команде, полученной из центральной компьютерной сети. На запрос о терминале, с которого подана команда, ответа нет».

«…Взрывы в шахтах 11, 13, 17. Причина та же: команда из центральной сети. Терминалы не установлены. Прошу указаний».

В следующих сообщениях слышалась уже паника:

«Система внешней защиты в готовности ноль. По данным локаторов, космические цели отсутствуют. Целей нет. Их нет ни одной! Проклятие! Защитная система действует, будто мы подверглись атаке из космоса. Что делать?»

«…Невозможно! Система не реагирует на команды! Доступ закрыт. Запуск! Произошел запуск в режиме всепланетной обороны. Запрашиваю…»

Конец потонул в грохоте. Дан почувствовал под кораблем содрогание почвы. Неприступный и грозный Харгот отражал нашествие, которого не было. Зачарованный, Дан смотрел на прорезаемое вспышками небо. Вся мощь оборонных систем Харгота была брошена против мифического противника.

«…Целей по-прежнему нет! Отражение атаки продолжается. Прошу отключить центральную компьютерную сеть. Повторяю: прошу отключить компьютерную сеть».

Дан закусил губу: отключить центральную компьютерную сеть — это в масштабах планеты то же, что человеку стать глухим, слепым и неподвижным… Однако радоваться еще рано, на Харготе наверняка есть дублирующая сеть.

«Внимание! Всем службам. В связи с чрезвычайной ситуацией будет произведена замена центральной компьютерной сети на дублирующую. Немедленно приготовиться к отключению центральной сети. Повторяю…»

Дан вспомнил о «свихнувшемся» бортовом компьютере на звездолете харджеров, который пытался сесть на Сотеле. Значит, Торвэн пока еще жив… Переключение сетей — самый благоприятный момент, чтобы стартовать. На фоне беспорядочных запусков объектов противокосмической обороны взлет одного корабля пройдет незамеченным. Дан давно ввел параметры, осталось скомандовать старт. Но Дан уже решил, что пока не уверится, что Торвэн погиб, он отсюда не улетит. Вопреки своему обещанию. Плохо это или хорошо, Дан не знал. Может быть, плохо. Торвэн хотел, чтобы он улетел, и платит за это жизнью, однако Дан не мог дать команду на старт.

Неожиданно заработал передатчик второго пилота.

— Тебе пора, — донесся сквозь гул и треск приглушенный голос Торвэна; эта фраза ничего не могла сказать постороннему.

Дан замер, глядя на умолкший передатчик. Прошло минут пять или больше, и передатчик ожил опять. В голосе Торвэна слышалась ярость.

— Ты обещал! Убирайся отсюда!

Он чувствовал, что должен остаться, и продолжил прослушивание переговоров. После замены компьютерной сети ситуация стала как будто входить в норму, однако затем все повторилось. Но вместо отражения космической атаки сработал режим внутренней блокировки, имевший целью затруднить передвижения проникшего в глубинные сооружения противника. Если Торвэн был там, это могло его погубить. Вслушиваясь, Дан ждал хоть какого-нибудь сообщения, из которого стало бы ясно, что Торвэн жив. Но напрасно. Похоже было, что дублирующая компьютерная сеть тоже сошла с ума. Несомненно, это работа Торвэна, но цепная реакция могла развиваться и после его гибели.

«…Ввожу вторую дублирующую компьютерную сеть».

Дан застонал: худшие опасения оправдались. Харгот имеет две запасные сети. Если Торвэн все-таки жив, с этим ему не справиться. Каковы бы ни были возможности обруча, его собственные ограничены. Выносливость мозга и нервной системы имеет предел. Психика человека не выдержит такой нагрузки. Дестабилизация компьютерной сети Торвэну дается много труднее, чем уничтожение живых объектов.

Вдруг Дан почувствовал пустоту. Словно нечто исчезло, ушло в небытие. Если была неосознанная ментальная связь с Торвэном, то появление пустоты означало, что Торвэн погиб. Торвэн погиб… Однако содрогания почвы свидетельствовали, что в недрах Харгота происходят новые катаклизмы. Дан глянул на таймер: с момента, когда он покинул камеру, минуло ровно четыре часа.

«…Не воспринимает команд! — ворвался в рубку истерический голос. — Мы отрезаны, выход заблокирован. Компьютерная сеть моделирует экстремальные ситуации. Отключите ее, пока все здесь не взлетело на воздух! Скорее! Потребляемая мощность нарастает».

«Неужели Торвэн вывел из строя три компьютерные сети Харгота? — подумал Дан. — Невероятно!»

И он снова почувствовал мгновенную пустоту, еще и еще. Словно чье-то сознание гасло, ожесточенно сопротивляясь. Мерцание походило на агонию. Дан ощущал его на самой грани своего восприятия; он уже был уверен, что чувствует Торвэна.

На экране внешнего обзора появился кар, несущийся по странной траектории, будто с машиной или с водителем что-то не в порядке.

— Дан… открой… люк, — прорвался обезличенный голос.

Никогда еще Дан не преодолевал расстояние от рубки до люка с такой стремительностью. Торвэн ввалился в шлюзовую камеру и, сказав только: «Взлетай…», сполз на пол по переборке. На его костюме были следы лучевых ожогов. Но рассматривать было некогда. Бросившись в рубку, Дан дал команду на старт, надеясь, что страховочный пояс, который он закрепил на талии Торвэна, предохранит того от ударов.

На Харготе всем уже было не до одиночного звездолета, неизвестно зачем и куда стартовавшего с космодрома. Когда пик перегрузки миновал, Дан бросился в шлюз, но Торвэна не было, и страховочный пояс свисал из гнезда на стене. Дан обнаружил Торвэна в ближайшей каюте лежащим ничком на койке. Шлем от нейтридного костюма валялся на полу.

— Торвэн! — позвал Дан.

Тот не откликнулся, однако медленно и неловко перевернулся на спину. Лицо его осунулось и посерело. Глаза ввалились.

Он безучастно отнесся к тому, что Дан стал стаскивать с него нейтридный костюм, поврежденный в нескольких местах, но не пробитый. Торвэн был цел, но с ним что-то случилось. Поколебавшись, Дан осторожно снял с его головы серебристый обруч. Торвэн не отреагировал и на это, потом вдруг молча встал, пошел в крошечный туалет и наклонился над поглотителем — его рвало. Вернувшись, он лег лицом к стене.

— Торвэн, что с тобой?

— Я устал… Устал убивать. Слишком много… Будто всаживаешь в каждого нож. Снова и снова…

— Не думай об этом, все кончилось, — быстро сказал Дан. — Мы летим на Олмет.

— Нет… на Сотел.

— Хорошо. На Сотел.

— Дан… сообщи на Олмет: если атаковать Харгот сейчас, с ним будет кончено.

— Сообщу. Тебе надо уснуть.

Торвэн быстро уснул и спал ровно восемь часов. Звездолет уже мчался в гиперпространстве.

Проснувшись, Торвэн отказался от еды, заявив, что его тошнит, но все же пришел в кают-компанию. Глядя на Дана, с аппетитом расправлявшегося со своей порцией, он съел фруктовое желе, а затем подкрепился более основательно.

Дан сказал, что перед выходом в гиперпространство он видел в Харготе серию взрывов.

— Значит, все же сработала программа уничтожения внешнего комплекса, — сказал Торвэн. — Теперь Харгот обречен. Ты послал сообщение на Олмет?

— Да. Флот в пути. Джайван хотел поговорить с тобой, но ты спал.

Бросив на Дана взгляд, Торвэн отвернулся:

— Ты все-таки разболтал…

— Я — нет. Это Нолла отдала отцу кассету, которую я оставил перед отлетом в Шар-Гар. Там все записано.

До самого Сотела Торвэн был неразговорчив. Шок сменился депрессией. Наконец вблизи Сотела звездолет вынырнул из гиперпространства, и передатчик заработал, оповещая о вызове. Оба, и Дан, и Торвэн, находились в рубке. Однако Торвэн предоставил ответить Дану. Первая часть сообщения касалась Харгота: как военная база харджеров он прекратил существование.

Затем прозвучал живой голос Джайвана:

— Айрт.

Комплекс дальней связи позволял вести прямые переговоры, однако таким режимом обычно не пользовались, он требовал колоссальных затрат энергии. Дан, услышав голос Джайвана, вздрогнул. Торвэн медленно, словно нехотя, приподнялся.

— Да, — сказал он напряженно-нейтрально.

— Ты напрасно отдал Дану Уродца, — сказал Джайван. — По традиции семьи Уродец передается старшему сыну. Дан вернет его тебе… Айрт, ты сохранил привычку свистеть когда надо и не надо?

— Да… отец.

— Значит, теперь вас двое. Надеюсь, что ты хотя бы научишь Дана свистеть мелодичнее.

— Я постараюсь.

Дан, глядя на Торвэна, понял, что обоими сказано именно то, что следовало сказать. И услышано.

Приземляясь на Сотел, Торвэн выбрал площадку рядом со своим дискообразным звездолетом. К ущелью глайдер повел Дан. Сидевший позади Торвэн тронул его плечо.

— Слева у скалы — Астрид с Фалком. Опускайся.

Дан посадил машину в нескольких метрах от девушки и выпрыгнул наружу. Фалк понесся навстречу крупными мягкими скачками и с ходу прыгнул на грудь Торвэну. Дан оказался впереди, однако Астрид пробежала мимо, и ее тонкие руки обвились вокруг шеи Торвэна.

— По-моему, ты ошиблась, — в замешательстве произнес Торвэн, глядя поверх ее головы на Дана.

— Я люблю тебя, — сказала Астрид, запрокидывая голову, чтобы видеть его лицо.

— Меня? Но я думал… — Лицо Торвэна было смятенным.

— Тебе это не нужно, я знаю, — с горечью сказала Астрид, опуская руки. — Прости, не буду тебе докучать.

Может, она собиралась что-то добавить, но не успела, ощутив на своих губах губы Торвэна.

«В данный момент я здесь лишний», — подумал Дан.

Его осенило.

— А я-то еще из кожи вон лез, стараясь, чтобы они относились друг к другу получше! Пожалуй, я действительно тупица, — заключил Дан. Встретив тревожно-вопрошающий взгляд Торвэна, он улыбнулся и махнул рукой, показывая, что все в норме; затем подозвал соба: — Фалк!

Тот насторожил уши и, когда зов повторился, подбежал к Дану.

— Пойдем, лохматый, — сказал ему Дан. — Мы тут сейчас совсем ни к чему.