Алисанда

4

Почему меня не предупредили, что в небе холодно? Я бы тогда… Хотя собственно, что бы я сделала? Разве только попросила свой личный "самолёт" спуститься чуть ниже. Но так как предупредить о некомфортной температуре над облаками меня не удосужились, пришлось смириться и распушить шерсть, что, правда, не спасало от режущего ледяного ветра. Дракон мчался со скоростью истребителя, так что меня чудом не сдувало с его спины.

По мере продвижения вперёд становилось всё холоднее, что напрягало. Я опасливо глянула вниз и обомлела. Под нами с огромной скоростью проносились покрытые вечными снегами горные вершины, долины, ущелья и небольшие, едва заметные озерца.

"Горы… — мечтательно протянул Вермерх. — Попроси свой чешуйчатый транспорт приземлиться. Всегда мечтал побывать в настоящих горах, а тут такой шанс — не упускать же!"

Из природной вредности не порошу.

"Учти, мы летим в противоположном от Лайнеза направлении", — намекнул жеребец и противно хихикнул.

Что???

— Дракон! Дракон, поворачивай! — возопила я, стараясь перекричать ветер.

Но дракон, похоже, обладал крайне плохим слухом.

"Укуси его", — предложил Вермерх.

Я похожа на самоубийцу?

"Да. Встречайте! Новый вид лис: лиса-самоубийца, единственная и неповторимая на всю Вселенную!"

А кто Энтару спасать будет?

"Найдут ещё какого-нибудь дурака", — отмахнулся Вермерх.

Ну спасибо, утешил!

"Всегда пожалуйста. Для поднятия настроения и боевого духа обращайтесь ко мне!"

Всё с точностью, да наоборот.

Вермерх обиженно фыркнул и затих, что несказанно обрадовало не только меня, но и помогавшего мне держаться на драконе Юка. Интересная особенность моего нового тела — им могут управлять одновременно двое. С одной стороны это хорошо, два разума на одно тело лучше, чем один, особенно в бою, но с другой достаточно вспомнить басню "Лебедь, рак и щука"… В общем, людям и нелюдям с богатой фантазией лучше не представлять себе такое.

Внезапно дракон, до этого момента мерно покачивавшийся в такт взмахам своих крыльев, сложил их и, приняв вертикальное положение, ринулся вниз. Я непроизвольно вскрикнула и крепче вцепилась когтями в бронированную чешую. По всему телу прошлась волна нервной дрожи.

— Драко-он! — вновь позвала я.

Но зов не был услышан.

Мы влетели в глубокое ущелье. Падение замедлилось, послышался шелест расправляемых крыльев, дракон выровнял полёт и словно поплыл между двумя высоченными стенами ущелья, едва не цепляясь за них крыльями и покачиваясь, как корабль на волнах. Как говорила мама, драконов можно назвать "воздушные корабли". Теперь я поняла, почему.

Внизу вилась узкая лента бурной горной реки, шум которой слышался даже на такой высоте.

Дракон медленно пошёл на снижение. Я втянула когти и, под чутким руководством Юка, выпустила их на полную длину. Острые крючки проткнули верхний роговой слой драконьей чешуи и застряли в нём. Теперь можно не беспокоиться о том, что я упаду. А как вынимать когти — это другой вопрос, ответ на который будем искать по мере необходимости.

Рёв бурной реки стал громче, уши заложило. Словно сквозь подушку я услышала всплеск — дракон опасно накренился и черкнул концом крыла по воде. Затем выровнялся и начал медленно крениться в другую сторону, словно заснул. Вот второе крыло черкнуло по ревущему потоку. Я опасливо втянула голову и зажмурилась. Страшно!

"Не трусь, пролетит!" — успокоил меня Вермерх, но и в его голосе звучала тревога.

Дракон вновь искупал в воде кончик крыла и, изо всех сил ударив крыльями по воздуху, взмыл практически вертикально вверх.

"Камикадзе! Американские горки!" — вопил Юка всё время, пока дракон набирал высоту.

Согласна, сильно смахивает на аттракцион в каком-нибудь парке развлечений. Единственное отличие — отсутствие страховки.

Взлетев над ущельем, дракон заозирался и, видимо найдя то, что искал, ринулся вниз, полностью сложив крылья. Сердце замерло, меня охватил почти животный страх за свою жизнь. В ушах засвистел ветер, меня потихоньку начало сдувать со спины чешуйчатого ящера. Я старательно цеплялась когтями за чешую, оставляя на ней неглубокие, но заметные царапины.

Послышался шелест расправляемых крыльев, и у самой воды дракон выровнял полёт, едва не искупавшись в бурной реке. Движения вновь стали плавными, ящер лишь слегка покачивался в воздухе. Убедившись, что повторных взлётов не предвидится, я рискнула вытянуть шею и с интересом оглядела окрестности.

Ущелье, в котором мы находились, было глубиной около полукилометра. Внизу шумела широкая, почти на всё его дно, река, оставляя лишь небольшие участки суши слева и справа. Стены оказались многослойными, словно им был не один миллиард лет. Они сохранили память обо всех событиях, что переживала эта земля. Были и светлые слои, испещрённые трещинами, и тёмных гранит, и простой серый камень. Здесь, как в трубе, постоянно гулял ветер, то встречный, то попутный, но не такой ледяной, как высоко в небе.

Дракон, расправив крылья, плыл по воздушным потокам, то поднимаясь выше, то опускаясь почти к самой воде. Страх перед полётом прошёл, я расслабилась и теперь мне показалось, что даже если втяну когти — не упаду. Это несказанно обрадовало, ибо передние лапы дико болели, а плечи ныли.

"Тогда убирай коготки, хватит дракончику шкурку дырявить", — усмехнулся Вермерх.

Я с огромным усилием втянула когти и почти тотчас же соскользнула со спины дракона. Не рассчитала немного.

Земля встретила на редкость жёстко, по крайней мере так решила моя спина. Однако, вопреки ожиданиям, падение было коротким. Рядом мягко опустился дракоша, мелкая галька, которой был усыпан берег, захрустела под его тяжёлыми лапами. Со скрипом сложились огромные кожистые крылья. Ящер едва уместился на узенькой полоске берега, развернувшись боком к воде и практически ступая по ней обеими правыми лапами.

Диким усилием воли я поднялась, стараясь перенести весь свой вес на задние лапы. Получалось плохо, лисы явно не приспособлены к прямохождению. Это печально.

Дракоша некоторое время с интересом наблюдал за моими потугами. Через пять минут это начало меня раздражать. Нет бы помочь! О чём я чешуйчатому и напомнила. Но тот лишь задумчиво покачнулся, сел на берегу мордой к стене ущелья и несколько раз ударил хвостом по воде. Крылья то расправлялись, то вновь складывались, из обширной глотки слышалось мерное клокотание, золотистые глаза заволокло дымкой.

"Ушёл в астрал, временно недоступен", — прокомментировал Вермерх.

Это и без тебя понятно.

Зато теперь я смогла спокойно рассмотреть чудо юдное.

Дракоша оказался не таким уж огромным, как представилось мне в первые минуты нашего знакомства. То ли превращаясь в камень он увеличивался, то ли я от страха причислила его к разряду гигантов (а у страха, как известно, глаза велики), но в действительности ящер был не более пяти метров в длину, не считая примерно равного телу хвоста. Стройный, изящный, с длинными мускулистыми лапами и маленькой аккуратной головой на красиво изогнутой шее — он производил самое приятное впечатление. Грустное выражение морды, огромные глаза и кокетливые, загнутые назад рожки над ушами умиляли; чёрные, словно покрытые лаком, когти на лапах, шипы и костяное лезвие на конце хвоста заставляли опасаться, а изумрудная, поблескивающая на солнце чешуя — восхищаться драконом. Но особого внимания с моей стороны заслужили крылья: мощные, по пятнадцать или больше метров каждое, с тонкой, просвечивающей кожей. В сравнении с ними тело дракона казалось маленьким и хрупким. Уменьшить зверя в n-ное количество раз — получился бы потрясающий ручной питомец.

Дракон медленно покачивался из стороны в сторону, не замечая происходящего вокруг.

— Эй! — воскликнула я так громко, как смогла.

Ящер не откликнулся, продолжая покачиваться и рычать. Глаза поменяли цвет на серебряный, исчезли зрачки. Мне стало не по себе.

"Пошли отсюда, а? — предложил Юка. — А то я так чувствую, он нескоро вернётся в этот мир. Мы к тому времени будем уже далеко".

Куда идти-то? Здесь в какую сторону ни глянь, везде ущелье.

"А ты прислушайся. Лично я ощущаю рядом водопад", — Вермерх зашипел на манер падающей воды. Получилось совсем не похоже.

Однако совету я последовала и навострила уши. Действительно, где-то неподалёку слышался рёв падающей с высоты воды, перекрывающий звук порожистой реки. Да и течение здесь было заметно сильнее, нежели где-либо ещё.

"А где водопад, там и кончается ущелье, и обзор лучше!" — воскликнул Вермерх.

Это известно наверняка?

"Нет, это моя догадка, ничем не подтверждённая".

Тогда зачем мне ползти к водопаду?

"Авось правильно отгадал", — пожал плечами Вермерх.

Авось да небось…

И всё-таки я решила добраться до водопада. Шут его знает, может там и вправду ущелье кончается. А с высоты обзор хороший, всё видно, можно разобраться, где мы и что к чему.

Проблема была лишь одна — дракон. Сев, он перегородил мне путь, что сильно огорчало. Я решительно поползла к воде, намереваясь по её кромке обогнуть задумчивого ящера. Задумка показалась мне более чем гениальной. Через хвост я как-нибудь перелезу, а вот под брюхом проберусь вряд ли. Да и если ящер двинется — мало мне не покажется.

Передние лапы хоть и начали немного слушаться, но полноценно передвигаться я не могла. Превозмогая боль в плечах и неизвестно откуда накатившую усталость, я с упорством трактора ползла по мелкой противной гальке, врезающейся в живот и бьющей по подушечкам лап. Но возле драконьего хвоста остановилась. Нет, переползти через него не составит труда, но если он дёрнется…

Я оглянулась на шумящий поток и судорожно сглотнула. Там наверняка близко от поверхности много больших камней. Об один такой головой удариться, и всё, ставьте свечу, не поминайте лихом.

"Не трусь, ты же ведьма!" — напомнил Вермерх.

Если твое мутантское высочество не заметило, на данный момент во мне от ведьмы только название.

"Если уж на то пошло, я величество!" — задрал нос жеребец.

Мне страстно захотелось залепить по этому носу хотя бы сковородкой. На худой конец сошло бы и боевое заклинание в виде огненного светлячка. Мутанту ничего не будет, а у меня на душе станет спокойнее.

"Размечталась!" — взвизгнул Вермерх.

Да, мечты, мечты…

Выждав несколько минут и не заметив ни единого движения драконьего хвоста, я решилась наконец через него перебраться. Присела на задних лапах и, выдохнув, прыгнула. Зашуршала галька, я пролетела пару лишних метров и больно врезалась мордой в камни. Перед глазами закружились звёздочки. Одна, две, три…

Плеск воды и хруст вернули меня в реальность. Поздно. Удар пришёлся в бок, меня смело с берега и бросило в реку. В уши залилась вода, в грудь ударил мощный поток и меня понесло по течению.

Закон подлости сработал и в этот раз: передние лапы вновь отказались слушаться, посчитав действия хозяйки нелогичными. Плавать в реке недалеко от водопада — не самое лучшее занятие для лисицы, вы не находите? Так решило и моё тело. А если не плавать, то пусть река несёт тебя, несёт…пока не разобьёшься обо что-нибудь. Я попыталась вынырнуть, оттолкнувшись от встречного валуна задними ногами, но удалось лишь на мгновение высунуть голову из воды и вместе с криком "Помогите!" оглядеться. Вермерх был прав. Меня несло к водопаду. Хорошо бы он был небольшой, что ли…

Над водой послышался шелест крыльев. Я вновь оттолкнулась от камня и вынырнула на поверхность. Прямо над головой парил изумрудный дракон. Заметив торчащую из воды чёрную точку, он снизился и, практически касаясь лапами бурлящей поверхности, понёсся вровень со мной.

— Помоги! — завопила я, рискуя нахлебаться воды.

Дракон уставился на меня с непониманием.

— Помоги, говорю! Утону же!

Выражение морды сменилось на сочувственное.

Он что, решил самолично меня утопить? Или посмотреть, как утону?

— У меня дел по горло, королевство спасать надо, камешек один во дворец отнести, а я тут тону! — специально громко вздохнула я, предчувствуя неизбежную гибель.

Дракоша задумался.

Грохот водопада стал яснее, течение усилилось. Меня закрутило.

— А чего за камушек? — прошипел наконец дракон.

— Амулет Мира! — я решила рубить правду-матку. Вдруг повезёт.

"А вдруг он не знает, что это такое?" — взвизгнул Юка.

— А-а-а-а… — задумчиво протянула дракон.

Знает.

— Так помоги! — захлёбываясь, возопила я.

— А как? — дракоша удивлённо наклонил голову.

— Вытащи меня из воды!

— А-а-а-а… — чешуйчатый начал что-то соображать.

Поздно. Я почувствовала, что падаю. Струи воды ударили по спине, лапам. Из груди вырвался предсмертный визг. Чтоб ему, этому дракону, хорошо жилось!

Однако летела я, как это ни странно, недолго. Что-то жёсткое и чешуйчатое больно врезалось в живот, вышибив воздух из лёгких. Я судорожно вцепилась в единственную опору, чтобы не соскользнуть с неё. Передние лапы на удивление хорошо послушались.

"Немудрено, как тебя об камни побило! — фыркнул Вермерх. — Небось все суставы на место встали".

Болтун. Хотя в принципе ты прав, возможно и такое.

В бок неприятно кольнуло. Я повернула голову, чтобы посмотреть, что это, и только тут сообразила, что ничего не вижу. Перед глазами словно повис чёрный занавес. Я испуганно взвизгнула и замотала головой, силясь вновь увидеть свет, сбросить это полотно. Но от моих действий ничего не изменилось, даже наоборот, казалось, стало ещё темнее. Меня это не на шутку встревожило. Неужто я всё-таки ослепла? О, ужас!

"Глаза открой!" — воскликнул Вермерх и противно захихикал.

Ах ты…Ехидна!

"Знаю, — кивнул жеребец. — И горжусь этим".

Нашёл, чем гордиться.

Но совету я последовала и разжала веки. В глаза ударил яркий свет, я на мгновение зажмурилась. Вновь повисла черная пелена, по которой теперь прыгали разноцветные пятна. Через пару минут я предприняла ещё одну попытку оглядеть окружающий мир, на этот раз удачную. Но от этого легче не стало. Чудом я держалась на хвосте парящего над горной долиной дракона, практически на кончике его, едва не цепляясь за острейшие шипы. А мне, оказывается, ещё повезло, могла и на них напороться…

— Драко-он! — завопила я во всё горло.

Ответом на мой зов было молчание. Неужели не услышал?

— Драк…

— А? — раздался наконец удивлённый возглас.

Однако головы дракоша не повернул.

— Снижайся, садись! — как можно громче скомандовала я, рискуя порвать голосовые связки.

Дракон качнул хвостом из стороны в сторону, так что я едва не соскользнула вниз. И продолжил полёт, не проронив ни слова.

"Не будет он здесь садиться", — Вермерх цокнул языком.

Почему? Вон какая…

В этот момент я глянула вниз и обомлела. Вместо привлекательной зелёной долины под нами я обнаружила выжженную, пустующую землю. Коричневая, вся в трещинах, поверхность, казалось, никогда не знала влаги; чёрные стволы голых деревьев скрючились под леденящим душу ветром. И нигде не было видно ни одного живого существа; ни одного, пусть даже самого маленького, водоёма. И хотя в небе ярко светило солнце, долина была в глубокой тени. Над ней, закрывая иссохшую землю от ласковых солнечных лучей, возвышались серые остроконечные пики.

От одного взгляда на эту долину мне стало холодно, захотелось забиться в угол, свернуться калачиком, накрыть морду хвостом и больше никогда никого не видеть.

— Драко-он! — вновь позвала я. Лапы начали соскальзывать.

Меня явно поняли без слов. Дракоша аккуратно взмахнул хвостом и сбросил меня к себе на загривок. Я, не медля, вцепилась в скользкую чешую всеми четырьмя лапами. С драконьего загривка обзор оказался на порядок лучше, чем с хвоста, да и здесь было намного комфортнее.

— Слушай, а что это за место было? — поинтересовалась я, когда мы миновали один из ограждающих мёртвую долину пиков. На душе сразу стало легче.

Ответа не было несколько минут. То ли дракон переваривал вопрос и придумывал ответ, то ли пытался сообразить, какое место я имею в виду.

— Это Долина Мёртвых, — выдохнул наконец он.

— Это как? — ошалела я.

Ответа не последовало. В воздухе повисла напряжённая тишина, нарушаемая лишь свистом ветра да взмахами крыльев чешуйчатого ящера.

Солнце уже скрылось за горными вершинами, в небе появились звёзды, а дракон всё летел, не желая приземляться на ночлег. У меня затекли лапы и спина, в горле пересохло, голова страшно разболелась, тело вспомнило, как билось об камни под водой. Словом, чувствовала я себя прескверно. Несколько раз в помутнённое сознание приходила настойчивая мысль о прыжке вниз, к рекам, озёрам и цветущим долинам, но я столь же настойчиво отгоняла её, памятуя о своём "задании".

Мы всё летели и летели, а горы никак не кончались. Какой путь мы проделали? И какова же в таком случае длина этой гряды?

"А ты не заметила, что слева и справа виднеются поля? Где-то хуже видно, где-то лучше, но они есть!" — воскликнул Вермерх.

Хочешь сказать, что гряда узка и вытянута в длину?

Об этом я догадалась.

"Можешь же, когда захочешь!"

Всё равно это не оправдание непомерной длине горной цепи!

"Умная, да?" — жеребец мерзко хихикнул и скрылся в глубине.

"Не обращай внимания, он устал", — вступился за друга Юка.

Я тоже. Он может поспать, а я — нет. Есть разница?

"Поспишь тут, когда тело по несколько раз в минуту подвергается смертельной опасности!" — буркнули из недр сознания.

Ничего подобного! В последние полдня, позвольте заметить, вообще никаких неприятностей не случилось.

"Поплюй!" — вздохнул Юка.

И напрасно я не послушалась совета.

Внезапно дракон сложил крылья и ринулся вниз, словно намереваясь протаранить скалу. И у него непременно получилось бы, на такой-то скорости. Только вот с какими последствиями для него самого — вопрос. Я, успевшая к тому времени обвыкнуться на драконьей спине и убрать когти, моментально отправилась в свободный полёт. Однако насладиться им в полной мере мне не удалось: огромная сильная лапа схватила меня и понесла к скале.

По мере приближения обнаружилось, что скала изрешечена дырами, словно её расстреливали из пушек очень большого калибра. Отверстия эти при ближайшем рассмотрении оказались полукруглыми.

"Входы в пещеры", — заключил Вермерх.

С чего ты взял?

"А ты внимательно приглядись, что в них творится, — вклинился Юка, принявший сторону жеребца. — И отыщи-ка нашего изумрудного малыша".

Я послушно пригляделась. К одному из отверстий подлетел небольшой, по сравнению с самим входом, изумрудный дракоша и, сложив крылья, мягко опустился на каменную площадку. Его мгновенно обступили трое драконов покрупнее, появившиеся из мрака пещеры: два серых и палевый. Изумрудный сжался в комок, испугавшись строгого вида и взглядов собратьев. А те, судя по возгласам, принялись отчитывать его. В одном из голосов я опознала хриплый женский.

Поймавший меня дракон приземлился неподалёку от группы. Площадка, на которой собралось в общей сложности пять драконов, издалека казавшаяся такой маленькой, на самом деле была огромной. Здесь преспокойно могли поместиться ещё пятеро среднестатистических крылатых ящеров.

Меня аккуратно положили на каменную поверхность. Рядом опустилась гигантская когтистая лапа, от одного взгляда на которую мне стало не по себе. Я задрала голову и обомлела: надо мной навис потрясающей красоты алый гигант с шикарными полупрозрачными крыльями. На меня недовольно взглянул янтарный с вертикальным зрачком глаз; из ноздрей дракона вырвался белый дымок. Ящер презрительно фыркнул.

Заметив гиганта, драконы красиво изогнули шеи в молчаливом приветствии. Даже затравленно озиравшийся изумрудный дракоша поднялся, чуть расправил крылья и опустил голову до земли, из чего я смогла заключить, что имела честь быть спасённой их повелителем. Самолюбие резко подскочило до критической отметки.

Алый дракон сделал несколько осторожных шагов, тщательно выбирая, куда поставить лапу. Миновав мою распластанную по земле тушку, он двинулся увереннее, кивнув при этом подчинённым. Те поняли своего повелителя без слов и последовали за ним, гордо вскинув головы. Когда драконы скрылись во мраке пещеры, на площадке остались только я да мой изумрудный друг. Дракоша, испуганно озираясь, подполз ко мне и протянул лапу.

— И что? — не сообразила я.

— На-а спину лезь, — забывшись, зевнул он.

И тут же с треском захлопнул пасть. Испугался, бедненький. Его здесь, видать, не шибко жалуют.

Теперь мне стало понятно, что он хотел сказать. А то жесты какие-то, поди, разбери, чего от тебя ждали. Прихрамывая на обе передние лапы и шипя, как дикая кошка, я вскарабкалась по плечу дракоши и устроилась между роговых пластин у него на шее. Дракон выпрямился, я едва не соскользнула на землю, в последнюю секунду умудрившись вонзить когти глубоко в верхний слой чешуи. Медленно, беспрестанно оглядываясь, дракоша направился следом за своими сородичами в пещеру, тёмную и холодную, как мне показалось сперва.

Но мои опасения не оправдались. Пещерка была на редкость уютной и просторной, побольше посадочной площадки, с высокими сводчатыми потолками и тремя внушительными колоннами посередине. Освещалось помещение огромным количеством парящих под сводами магических светляков, таких ярких, что вполне хватило бы света и двух таких.

Драконы собрались в тесный круг — всего шесть. Два серых, палевый, алый, иссиня-чёрный и изумрудный. Я тихонько сползла со спины моего чешуйчатого друга и устроилась возле его лапы, с опаской поглядывая на внушительные коготки и безнадёжно мечтая о таких же.

— Ну ш-што ж-ж, — прошипел алый дракон. — Начнём наш-ше собр-рание.

— Чего? — не поняла я.

— Тише, — шикнул изумрудный.

— Как тебя зовут-то? — внезапно поинтересовалась я. Этот вопрос мучил меня с самого момента нашей встречи, но задать его всё никак не получалось. А тут появился такой случай.

Ответом мне послужило молчание.

Алый дракон недовольно уставился на меня.

— Выйди с-сюда, лис-сица, — приказал он, оценив мою совсем не привлекательную внешность.

Я послушно выползла на середину круга и умоляюще оглянулась на единственного знакомца из всей этой братии. Тот понимающе кивнул, сохранив при этом относительно важный вид.

— Покаж-жи, ш-што у тебя на ш-шее.

Я осторожно подняла лапу и нащупала в густой шерсти камешек, который и продемонстрировала драконам.

— Её надо уничтож-жить вмес-сте с этой гадос-стью! — пробасил чёрный дракон и поднял лапу, намереваясь прихлопнуть меня, как муху.

Не дождёшься!

Я шмыгнула к изумрудному и спряталась у него под крылом.

— Киш-шер-р, эльфийский др-ракон! — взревел алый. — Знай с-своё мес-сто!

Кишер (так, видимо, звали чёрного) прошипел нечто, не поддающееся переводу, и вернулся на отведённое ему место. Алый дракон удовлетворённо кивнул.

— Вер-рнис-сь, лис-сица! — скомандовал он.

— Не, ребят, — услышали они из-под крыла изумрудного дракоши. — После такой выходки я вылезать не буду.

— Я с-сказ-зал, ты с-сделала! — алый ударил сжатой в кулак лапой по полу.

Стены пещеры задрожали, с потолка посыпались мелкие камешки.

Намёк ясен. Я со всевозможными предосторожностями выбралась из-под спасительного крыла и уселась неподалёку от него. На всякий случай.

— Камеш-шек откуда? — вновь спросил алый.

— Дали! — гордо воскликнула я.

— Кто? — вкрадчиво поинтересовался дракон.

— Какая разница? — вопросом на вопрос ответила я.

— Больш-шая р-разница! — огромный кулак поднялся над полом, угрожая устроить обвал здесь и сейчас.

— Хранитель Мира и Справедливости, творец Энтары и ещё чего-то там, Ай… Ну, Айзен его зовут, короче, — вспомнить все титулы и само имя мне не удалось. Слишком длинное, да и слышала я его всего один раз за всю жизнь.

Драконы, похоже, поняли, о ком я. По кругу прошёлся восхищённый и вместе с тем негодующий шепоток, и лишь изумрудный остался в стороне от разговора. Он сидел, распластав крылья по земле и глядя себе под лапы, словно провинившийся щенок.

— Знач-чит, ты избр-ранная? — с грустью изрёк после недолгих обсуждений алый дракон.

Я кивнула. Звучит и вправду, как заметил Айзен, пафосно, но так приятно…

— Я вам говор-рю — убить это отр-родье! — воскликнул Кишер.

— Замолчи, эльфийский др-ракон! — глаза алого дракона налились кровью и стали одного цвета с чешуёй.

— Да, Повелитель, — узрев гнев дракона, Кишер сник.

Повелитель, удостоверившись, что новых выпадов не намечается, снова обратился ко мне.

— Знач-чит ты должна быть в людском городе, в столице, — заключил он.

— Знаю! — я подскочила на месте от радости. Наконец-то догадался! — И я туда шла! Пока не наткнулась на него, — я указала лапой на изумрудного. Дракоша совсем сник.

— Хор-рош-шо, ты будеш-шь там. Но позж-же.

С этими словами Повелитель указал на выход. Два серых дракона и Кишер, откланявшись, покинули помещение.

Я вздохнула свободнее. Чёрт меня дёрнул залезть на камень, оказавшийся драконом. Надо было обежать. А теперь приходится иметь дело сразу с несколькими крылатыми ящерами, некоторые из которых настроены крайне недоброжелательно.

Повелитель медленно приблизился к изумрудному дракоше и критически оглядел его. Палевый (на поверку оказавшийся драконихой) последовал его примеру. Они были вдвое крупнее моего друга, и не такие изящные. Дракониха была менее неуклюжей на вид, нежели Повелитель, ростом чуть меньше и держалась скромнее.

— Ну ш-што, Линфер-р, потр-репала тебя с-свободная ж-жизнь? — поинтересовался Повелитель.

Изумрудный дракоша не ответил, а только лишь ниже опустил голову, раскаиваясь в чём-то.

— Прости меня, отец, — буркнул он после короткой паузы.

Странно, но шипящий акцент, как у других драконов, у него отсутствовал, говор был чёткий и понятный, что не могло не радовать. Не знаю, как остальных, а меня точно.

— Маленький ты какой-то, — скривился Повелитель. — Или мне каж-жется?

— Нет, отец, я действительно позор, маленький позор нашего клана, — вздохнул Линфер.

— Нич-чего, вер-рнеш-шь с-себе добр-рое имя! — Повелитель похлопал сына по спине.

Линфер кашлянул, из пасти вырвался пахучий чёрный дым. Запах был хорошо мне знаком с сегодняшнего утра. Покуривает дракончик.

Повелитель обладал, по-видимому, не худшим нюхом, нежели у лисы.

— А ну-ка дыхни, позор-рищ-ще!

Линфер зажал рот лапой и замотал головой в знак протеста.

Тут в разборки встряла палевая дракониха.

— С-сын, отец с-сказал, ты долж-жен с-сделать!

Линфер тяжело вздохнул и убрал лапу ото рта. Повелитель нахмурился. Линфер набрал в лёгкие побольше воздуха и выдохнул. Огонь, вырвавшийся из бездонной драконьей глотки, подпалил любопытный нос Повелителя. Дракон с рёвом отскочил в сторону, потирая переносицу.

— Кто тебе кур-рить позволял!? — взревел разгневанный отец.

Линфер откашлялся. Густой чёрный дым поднялся к потолку и закрыл светлячков. В пещере мгновенно потемнело. На пол один за другим, угасая, начали падать небольшие шарики. С последним упавшим исчезло и освещение. Мораль: даже магические светлячки не выносят запаха драконьего курева.

— Ну вот, — в темноте сверкнула искра и загорелось ровное пламя.

Повелитель поднял объятый огнём коготь к глазам и, немного подумав, взглядом поджёг и второй. Тьма немного рассеялась.

— Я тебя с-спраш-шиваю, — Повелитель угрожающе поднёс пылающие когти к носу Линфера. — Тебе кто кур-рить р-разр-реш-шал?

Линфер судорожно сглотнул.

— Ну не надо ж-же с ним так ж-жес-стоко! — вновь вклинилась палевая дракониха.

— Уйди, не до тебя с-сейч-час! — отмахнулся Повелитель.

— Отец… — пролепетал Линфер.

— Позор-рищ-ще! Позор-р наш-шего клана! Его изгоняют, он возвр-ращ-щаетс-ся обкур-ренный!

— Отец… — вновь попытался вставить слово Линфер.

— Да ещ-щё и с лис-сицой! Позор-рищ-ще! Глаза мои тебя больш-ше не увидят! Вон из дома! — не унимался Повелитель.

Линфер совсем сник.

— Прошу заметить… — как можно тактичнее начала я.

Но мой тоненький голосок не был услышан. Печально, а ведь я всего лишь хотела спросить, подбросят ли меня до столицы, раз уж обещали…

Повелитель разбушевался не на шутку. Когти поминутно то вспыхивали, то гасли, стены пещеры тряслись, пол ходил ходуном, с потолка сыпались не мелкие камешки, а полноценные валуны.

— Линфер! — завопила я, когда рядом упал внушительных размеров камень.

Дракоша забился в угол и дрожал крупной дрожью. Палевая дракониха предприняла попытку успокоить Повелителя, но тщетно: дракон не желал успокаиваться, вознамерившись разрушить пещеру до основания. То, что вместе с потолком рухнет часть скалы, его не интересовало. Или он просто об этом не думал.

Я кинулась к изумрудному дракоше.

— Слышишь, Линф! Тебе явно не рады! — возопила я, с огромным трудом взобравшись к нему на шею.

— А? — дракоша снова погрузился в задумчивую полудрёму, в которой пребывал до встречи с сородичами.

Я испустила тяжкий вздох. Ну что с этим дракончиком делать прикажете?

— Полетели, говорю! — как можно громче и отчётливей произнесла я.

— А-а-а-а… Полетели… — задумчиво протянул Линфер.

— Ну так выбирайся, пока нас камнями не завалило! А то твой папаша тут разбушевался!

— А-а-а-а…

Линфер ползком начал двигаться в сторону выхода. Я крепче вцепилась когтями в чешую, проделав в ней шестнадцать новых дырок. Рядом на пол с грохотом рухнуло нечто тяжёлое, сильно напоминающее валун. Сердце замерло. Пара сантиметров левее… Однако дракоша не обращал на это никакого внимания.

Раздался дикий рёв, стены задрожали не хуже Линфера, скала застонала, от потолка отделился огромный кусок и рухнул на пол… И тут же обрушение прекратилось, рычание смолкло. Возле самого выхода из пещеры Линфер остановился и оглянулся. По чешуйчатой морде скатилась крупная слеза. Никогда не видела, чтобы драконы плакали.

Я тоже оглянулась.

Зрелище было действительно печальным. Огромный алый дракон лежал, едва освещённый проникающим в пещеру лунным светом, придавленный тем самым упавшим куском потолка. Во взгляде его смешались боль и гнев. Он смотрел на нас с гордым презрением. Неподалёку сидела, обхватив длинным хвостом передние лапы, палевая дракониха. Она внимательно смотрела на поверженного Повелителя, во взгляде её читался упрёк. Дракониха тяжело вздохнула.

— Вер-рнулс-ся с-сын, целый и невр-редимый, подр-рос-сший, поумневш-ший, а ты ус-стр-роил здес-сь с-скандал, — прошипела она.

Повелитель издал утробный смешок и сжал лапу в кулак. Хрустнул и рассыпался мелкой крошкой случайно попавший в него камень. Просить прощения за концерт дракон явно не собирался, но и лежать, придавленный тяжеленными камнями, тоже не намеревался. У меня появилось сильное желание ему помочь. Но дракониха, словно прочитав мои мысли, отрицательно покачала головой.

— Идите. Уходи отс-сюда, Линфер-р. Уходи отс-сюда, лис-сица. Летите в с-столицу. Он зас-служил быть пр-ридавленным. Не бес-спокойтесь, с-скор-ро с-сюда с-слетятс-ся др-раконы наш-шего клана и ос-свободят его. Летите.

— Когда это ещ-щё будет… — вздохнул Повелитель.

Линфер смахнул скупую драконью слезу и отвернулся, чтобы не видеть своего поверженного отца. Дракоша шмыгнул носом и, расправив крылья, решительно направился к краю площадки. Остановившись на самом краю, он на секунду задумался.

— Линф… — позвала я, испугавшись, что мой чешуйчатый друг решит остаться в пещере и откопать незадачливого папашу.

— Можно тебя попросить? — дракоша повернул ко мне голову. Взгляд его был осмысленным, глаза не были подёрнуты дымкой задумчивости, как это бывало с ним. — Никогда так меня больше не называй.

— А как тогда?

— Linferen на языке горных эльфов обозначает "изумрудный камень", — с умным видом изрёк дракоша.

— И что? — мне этот перевод ни о чём особенном не говорил.

— Называй меня Изумрудом, — пояснил дракон.

Изумруд? Длинновато. В воздухе неудобно, пока прокричишь и дойдёшь до самой просьбы — её выполнение уже не понадобится. Сократить бы.

— А можно я буду звать тебя Изя?

— Как? — не понял дракон.

— Изя. Такое имя. Очень красивое, — многозначительно протянула я.

Дракон задумчиво свернул и развернул крылья, готовясь к взлёту. Я с замиранием сердца ждала вердикта. Постоянно произносить чрезмерно длинное для меня "Изумруд" не было никакого желания.

— Называй, — решил наконец дракон и, подпрыгнув и несколько раз ударив крыльями по воздуху, взлетел. И почти тут же едва не столкнулся с летящим навстречу. То был крупный серый ящер. Один из тех, что встречали его. Дракон грозно зарычал и выставил вперёд острые когти-ятаганы.

— Отр-родье! С-смотр-ри, куда пр-рёшь! — проревел он.

Изя сложил крылья и ринулся вниз, к протекавшей под скалой реке. Я покрепче вцепилась когтями в драконью шкуру, стараясь не соскользнуть с чешуйчатой спины, с которой меня постоянно сдувало мощными порывами ветра.

Казалось, дракон, с моей лёгкой лапы получивший еврейское имя, решил утопиться с горя — так уверенно он мчался вниз, к узкой ленте ревущей воды. Я мысленно перекрестилась, распределила своё скудное состояние между жителями родной Кацапетовки, помянула всех, без исключения, знакомых мне энтарцев, включая Джука и Алекса с командой, и приготовилась достойно встретиться с тёткой в белом балахоне и с косой наперевес.

Однако встрече этой если и суждено было состояться, то через много-много лет. Практически у самой воды Изя внезапно с треском расправил крылья, черкнул когтями по пенящейся поверхности и взмыл практически вертикально вверх. Видимо, это у него ещё одна фишка. Адреналин зашкаливает.

Я облегчённо выдохнула лишь тогда, когда Изя взлетел над горными вершинами и, расправив крылья, направился в неизвестном мне направлении.

— Куда мы? — поинтересовалась я.

Стояла глубокая ночь, на небе не было ни единого облачка, воздух был свеж и холоден, звёзды и луна светили ярко, не так, как у нас. Спать не хотелось, хотя день у меня выдался на редкость тяжёлый. Изя парил над горными вершинами, погрузившимися у подошв в практически непроницаемую тьму.

— Изя! — позвала я.

— А? — рассеянно отозвался дракон сквозь свист рассекаемого воздуха.

— Куда летим? — как можно чётче повторила я свой вопрос.

Изя и на этот раз не ответил. Выбрав вершину поплоще, он сделал пару кругов и аккуратно приземлился, взбив ногами снег. Холодная белая пыль поднялась выше головы, захотелось чихнуть.

Дракоша отряхнулся, сложил крылья и сел. Я поняла, что он намерен остаться на этой неприступной, продуваемой всеми ветрами вершине, и со скрежетом сползла в снег.

— Так куда направляемся? — толкнула я задумчиво вглядывающегося в небо дракона.

— А? — не поворачивая головы.

— Ку-да на-прав-ля-ем-ся!? — по слогам проговорила я.

— А-а-а-а… Видишь во-он ту звезду? — Изя указал в небо.

Я проследила за его когтем и увидела звезду, сиявшую ярче остальных. Она весело подмигивала и, несмотря на холодный белый свет, навевала мысль о доме, жарко растопленном камине и старых историях, рассказанных в зимний вечер не менее старым сказочником.

— Вижу, — кивнула я, вдоволь налюбовавшись на светило.

— Эта Северная звезда.

— И?

— Тебе ведь нужно в столицу Энтары?

— Да.

— Ну, вот туда мы и полетим. На эту звезду.

— А ты уверен, что это правильное направление? — недоверчиво поинтересовалась я.

— Да! — глаза дракона вспыхнули гневным огнём.

Больше я ни о чём его не спрашивала.

Просидев на вершине с полчаса, Изя поднялся и, подцепив меня когтями за шиворот, закинул себе на спину. Я не сопротивлялась. Зачем? Поди, вырвись из этаких клещей. Дракоша расправил кожистые крылья, подпрыгнул, подняв столб снега, и несколькими мощными взмахами удалился от насиженной горной вершины на приличное расстояние. Постепенно снижаясь он полетел прочь от горной цепи, к Северной звезде.

У меня накопилось много вопросов касательно семейки драконов. Но задавать их в эту ночь я не решилась. Изя летел хмурый, с завидной регулярностью проваливаясь в воздушные ямы и чертыхаясь. Он явно был не в духе. То ли после встречи с родителями, то ли из-за того, что его вообще разбудили. Какого лешего он полетел сюда, в горы? И что я делаю на его спине, когда должна идти к столице Энтары на своих четырёх?