Аллигатор

Глава 4

Вот теперь мне становится по-настоящему страшно. Потому что взгляд Игоря не сулит ничего хорошего, а он, в отличие, от Стаса, более склонен к действиям, чем к разговорам. К тому же здесь он, на яхте, он чувствует себя очень уверенно. Всё-таки она принадлежит его отцу.

В дороге они были куда более галантными и воспитанными. Я даже немного расслабилась. И продремала в машине Саши, наверное, половину поездки. А ехали мы почти полтора дня. Но в дороге они и не пили. Если не считать пару бутылок пива, которые выдул Стас. Но он ехал в другой машине, с Игорем за рулём и Катькой на переднем сиденье.

Видя, что дело принимает серьёзный оборот, она бросается мне на помощь.

— Мальчики, — громко произносит она, чем привлекает внимания их обоих.

Хотя они, по-моему, смотрят больше на её сиськи. Чем она явно очень довольна.

— Не всё сразу, — игриво изрекает она. — Не давите на Оксану. Дайте мы с ней пообщаемся наедине, — она поднимает ладонь. — Всё нормально будет.

— Окей, — пожимает плечами Игорь. — Только ты объясни подружке, что мы тут все отдыхаем как бы, и нехер праздник людям портить.

— А что за праздник? — пьяно удивляется Стас. — Я что-то пропустил?

— Ой, блять… — вздыхает и, покачав головой, раздражённо отвечает Игорь. — Я смотрю у тебя от недоёба и бухла уже мозги плавятся.

Стас разводит руками. Член в его плавках натягивает ткань.

— А я чё, спорю, что ли? — говорит он. — Но мне ж не даёт никто…

Он делает жалостливое лицо. Придурок, блин… И Ритка всерьёз хотела, чтобы я с ним замутила?!

— Пойдём, — Игорь приобнимает его за плечо, и ведёт к лестнице на второй ярус — потрахаешься ещё. Никуда они с яхты не денутся. Кстати, — он оборачивается. — Завтра в Абрау-Дюрсо не поплывём.

У меня ноги слабеют…

— Почему? — интересуется Катька.

— А, — Игорь машет рукой, — оказалось топлива достаточно, да и жрачка есть. Хотя, если бухло закончится, то заглянем.

— А можно мне ещё вина? — облизнув губы, быстро спрашиваю я.

— Пфф… — усмехается Игорь.

Он останавливается и толкает Стаса в спину. Толкает слабо, дескать "иди", но тот чуть не падает.

Игорь подходит ко мне. Инстинктивно вжимаюсь поясницей в металлический бортик.

— Можно, — с нахальной полуулыбочкой заявляет он. — Но ты мне отсосёшь.

Я теряюсь настолько, что даже не знаю, что и сказать…

— Да лан, — смеётся Игорь. — расслабься. Я пошутил.

Он разворачивается и идёт вслед за Стасом, который пытается взобраться по лестнице.

— А может и нет, — оглянувшись, говорит мне Игорь. — В любом случае — ты затрахала уже строить из себя хер знает кого. Бухни и расслабься. — он вновь разворачивается к лестнице. — Стас!

— Чё?

— В очо. Принеси дамам бухла.

— Мне мартини, пожалуйста, — вставляет Катька.

— Вина и мартини.

— Только дайте нам немного поговорить, ладно, мальчики?

— Ладно, — милостиво и самодовольно отвечает Игорь. — Всё, мы ушли. Соскучитесь — приходите. Ах, да. — на этот раз он поворачивается к Катьке. — Не только у Стаса на твои сиськи стояк. Глянь.

Он выпячивает вперёд так и приспускает плавки, придерживая их большим пальцем.

Из них выпрыгивает длинный и тонкий член, похожий на стручок. Над ним вьются густые чёрные волосы, редеющие у живота, на котором проглядывают кубики пресса.

Катька то ли смущённо, то ли игриво хихикает, и я чувуствую что-то вроде испанского стыда за неё. Блин, как же я влипла…

Игорь отпускает плавки и они хлопают резинкой по животу. Он смеётся и уходит вслед за Стасом, которому всё-таки удалось взобраться по лестнице с металлическими ступеньками.

Вскоре на носу яхты начинает звучать танцевальная музыка. Там две колонки и звук у них — просто убойный. Игорь это уже демонстрировал. Здесь на море музыка, наверное, слышна на километры вокруг.

Катька подходит ко мне. Заглядывает в глаза.

— Испугалась? — спрашивает она.

— Есть немного, — тихо говорю я.

На самом деле не немного. И не сказать, что я уже перестала бояться.

— Да ладно, они нормальные ребята, — произносит она.

Интонации откровенно пьяные. Для Кати сейчас, наверное, многие ребята — нормальные. А как по мне — трясти вот членом перед практически незнакомой девчонкой может только мудак. Да и за сиську пытаться схватить, как его пузатый дружочек, тоже. Но вот возвращаясь мыслями и к ресторану, где они тоже трезвыми-то не были, и к поездке в машине, я вспоминаю их поведение и понимаю, что предугадать то, что происходит на яхте сейчас, никак не могла. Ну, не произвели они на меня впечатление мудаков. Мда-а…

— Слушай, Кать, — тихонько говорю я. — А ты можешь попросить их высадить меня завтра?

— Ты чё прикалываешься, что ли? — округляет глаза она. — Мы ж только отплыли!

— Ну, во-первых, не только, а уже несколько часов как, а во-вторых… во-вторых… меня укачивает здесь. И вообще — это не моё, так отдыхать.

— Тебя укачивает? — изумляется Катька.

Она оглядывается по сторонам и, вытянув руку, обводит ею морскую гладь.

— Ты чего, Оксанк? Штиль же почти полный. Яхта почти не качается.

— А меня всё равно немножко укачивает, — отчаянно вру я. — А представляешь, если волны будут сильные, как мне будет хреново?

— Да привыкнешь, чё ты!

— Я не хочу привыкать, Кать. Мне тут не нравится.

— Блин, — хмурясь, вздыхает Катька. — Как же с тобой сложно, а…

Чувствую, что сейчас разревусь. Нервы уже на пределе совсем.

— Слушай, — тронув меня за плечо, говорит Катька. — Тебе выпить надо. Вот серьёзно. Ты просто слишком трезвая.

Солнце уже оранжевое. Клонится к закату. И кожа Катькина теперь кажется золотистой. И сквозь волосы распущенные пробивается.

— Может ты и права, — вздыхаю я.

— Сейчас Стас принесёт тебе винца. А хочешь, я схожу?

— Хочу, — киваю я. — Спасибо, Кать.

Видеть этого идиота снова у меня точно желания нет. Хоть отдохну от них.

— Оксанк, только ты знаешь что?

— Что?

— Ты это… главное не ссорься с ними… Этот Саша, оказывается, двоюродный брат Игоря. Или троюродный, фиг их поймёшь. Я к тому, что у них там связи какие. В общем, не нарывайся, ладно? Просто полиция вряд ли поможет, если они чуть переборщат.

— Это они тебе рассказали? — спрашиваю я.

— Ну… — она отводит глаза, — они шутили там так, что я так поняла. В общем, ты, главное, нас не подставляй, ладно? Потрахайся уже с кем-нибудь и всё, они успокоятся. А то ведь заводятся, видно же… Злятся уже.

Я в шоке от неё.

— Кать, — говорю я. — Ты вообще как вот так можешь?

— А что? — хмурится она. — Я только с Сашей трахалась.

Вздохнув, отворачиваюсь.

— А чё такого-то? Парни, как парни. И симпатичные.

— Пиздец, Кать.

— Что пиздец?

— Не понимаю я тебя.

— Ты знаешь, я тебя тоже не понимаю. Нахрена было ехать тогда, если ты такая вся интеллигентная и не даёшь никому?

Резко разворачиваюсь к ней.

— Нахрена было ехать?! — меня заливает возмущением. — Нахрена было ехать?! Да я ради вас и поехала! Вы же меня и уламывали!

Катька закатывает глаза:

— Я думала, ты тут как-то освоишься, что ли… А ты вон портишь людям отдых.

— Да пошла ты, — тихо говорю я.

— Чего?

— Что слышала.

— Пффф… Я тебе помочь хотела, а ты… Ну окей… Прибежишь ещё ко мне… Когда припрёт…

Она уходит, а я уже далею, что не сдержала эмоций.

— Ладно, Кать, извини, — говорю я ей вслед. — Я не со зла. На нервах просто.

Она останавливается и поворачивается ко мне.

— Бухнуть тебе надо, Оксь. Ты себе мозги трахаешь. И мне заодно. А я предпочитаю, чтобы меня трахали в другое место.

Молчу. Ничего не отвечаю.

— Ща приду, — говорит она.

И уходит.

Сажусь на краешек шезлонга и обхватываю голову руками. Глаза щиплет от назревающих слёз, в горле ком. Надо же было так вляпаться…

Музыка тем временем принимается звучать громче. Уже откровенно долбит по ушам. Какой там плеск рыб… Дискотека на воде…

Но вот она резко затихает. И я обеспокоенно вскидываю голову. Что там произошло опять?

— Чего? — доносится до меня голос Игоря.

— Глянь, говорю! — а это, походу, Саша.

Он единственный так басит тут. Пьяный, похоже, в говно.

— Хера се… — а это Стас.

— Мальчики, а кто это? — Ритка тоже в драбадан, это слышно. — Это что, полиция?

— Какая, нафиг, полиция? — огрызается Игорь. — Это какой-то хер на яхте.

Вскакиваю и быстро иду на левую сторону кормы.

Действительно… Вдали виднеется маленький белый корабль…

— А чё он тут забыл? — пьяно спрашивает Саша.

— А я ебу? — отвечает Игорь. — Тусит тут, как и мы.

Они снова врубают музыку и я перестаю их слышать.

Спустя несколько секунд ко мне спускается Катя, держа в руках два бокала. Один с вином, другой с мартини и с каким-то красно-рыжим то ли апельсиновым, то ли грейпфрутовым соком.

— Держи, — протягивает она мне бокал с вином. — Яхту видела?

— Спасибо. Я её и сейчас вижу.

Смотрю туда, где она белеет вдалеке. До неё, наверное, километр, не меньше. Но даже отсюда понятно, что она больше той, на которой находимся мы.

— Интересно, кто это… — отпив из бокала, задумчиво произносит Катька.

Она уже надела бюстгальтер купальника и сверху накинула Игореву гавайскую рубашку.

— Они там что, танцуют? — спрашиваю я, кивнув в сторону носа, откуда громко звучит новая танцевальная композиция.

— Угу. Нас зовёт. Пойдём?

— Давай ещё здесь постоим, а? — прошу я. тоскливо глядя в сторону большой белой яхты. — Как думаешь, там нас слышно? Музыку, я имею в виду.

— Не знаю, — пожимает плечами Катька. — А что?

— Да так, ничего… — говорю я. — Просто.

— Пойдём на нос. Там площадка удобная, матрасики. И там весело. Ты здесь киснешь, вот тебе и кажется всё каким-то мрачным. Пойдём.

— Пойдём, — вздохнув, говорю я.

Мы обходим яхту по широкому краю и выходим на нос.

Ритка сидит на коленях Саши и откровенно с ним сосётся. А тот лапает её за голую грудь. Стас, свесив ноги, сидит на краю яхты, пьёт из бутылки пиво и то и дело посматривает в сторону яхты вдали.

Игорь подходит к нам, берёт Катю за руку и они начинают танцевать. Он тянется рукой и ко мне, но я ловко увиливаю в сторону и отхожу в сторону. Саша отрывается от Риткиных губ и, заметив меня, кричит:

— О, кто к нам пожаловал! А я уж думал, ты утонула…

Мда-а.

Спустя пару минут Игорь композиция сменяется на медленную и все разбившись по парочкам, начинают покачиваться в объятиях друг друга. Кроме меня и Стаса. Вижу, как Игорь кивает ему на меня и знаками показывает, чтобы он меня пригласил.

Стас поднимается и подходит ко мне.

Я тут же протягиваю ему пустой бокал.

— Налей, пожалуйста, ещё.

— Да вы заебали, — хмурится он. — Сама налей.

— Стас, ты джентльмен или нет? — пытаюсь хоть ненадолго сплавить его я.

— Хуентельмен, — бурчит он, но бокал из моих рук забирает и уходит к столику с бутылками, часть из которых уже почти пусты.

Смотрю вдаль. Мне кажется, или яхта стала больше? Отсюда непонятно, в какую сторону она плывёт.

Но, похоже, это замечаю не только я одна.

Сделав музыку тише, Игорь поворачивается ко всем и, держа довольную Катю за талию, громко говорит:

— Я хэзэ, кто это такой, но он, похоже, решил выебнуться скоростью. Утрём ему нос?

— Да-а! — принимаются орать Катя, Стас и Ритка.

Игорь делает жест в сторону рубки:

— Тогда Саня — врубай на полную!

— Чёй-то я-то? — огрызается Саша. — Твоя идея — ты и запускай.

— Да как нехуй нахуй! — ухмыляется Игорь. — Ща я ему покажу!

Он бежит в рубку и включает зажигание. Затем стремительно лезет на самый верхний ярус, под крышу, где находится ещё один штурвал, и спустя несколько секунд яхта принимается набирать скорость.

— Держитесь там! — орёт он сверху. — Ща мы мы ему покажем, кто тут рулит!

— Жги! — орёт ему Стас.

Они с Сашей настолько распаляются, что врубают музыку на вообще какую-то оглушающую громкость и принимаются показывать "факи" белой яхте, которая теперь уже отчётливо вырисовывается.

Они что-то орут, но музыка звучит так громко, что я ничего не слышу.

Солнце уже коснулось воды и теперь ярко-красное, отчего всё вокруг нормально так порыжело. На белой яхте, которая теперь в метрах четырёхста от нас тоже видны теперь рыжие блики.

И надо сказать, что яхта эта — огромна. По сравнению с той, на которой сейчас вовсю показывают нецензурные жесты Стас и Саша.

Саша вдруг поворачивается в сторону этой яхты спиной, и, наклонясь, сдёргивает с себя плавки до самых щиколоток и показывает голую задницу. Хлопает по ней ладонью и что-то весело орёт. Пьяный в говно.

Игорь скачет вокруг него, шлёпает по задницам Ритку и Катьку, а те заливисто смеются и пытаются танцевать что-то вроде гоу-гоу. Ритка лезет на верхний ярус, но соскальзывает с бортика и оказывается в объятиях вовремя подоспевшего Стаса. Пьяно обнимает его, а затем, увидев, сердитый взгляд Саши, тут же отталкивает.

Стас разводит руками, и сразу после этого хватает очередную банку пива и, открыв её, трясёт рукой. Пена льётся прямо на палубу. Стас и Саша хохочут.

И вся эта вакханалия разворачивается уже метрах в двухста от большой белой яхты.

— Ребят, успокойтесь! — кричу им я, но меня никто не слышит.

Теперь жопы той яхте показывают уже трое — к Саше подключились Ритка и Стас. Только Ритка и Стас хотя бы трусы не сняли.

Игорь что-то орёт сверху. Судя по интонациям, эту вакханалию он вполне одобряет.

А мне снова становится дико не по себе. Я не знаю, чего они добиваются и искренне не понимаю, почему им так весело, но предчувствия у меня самые мрачные…

Я отпиваю из бокала, подхожу к Кате и кричу ей:

— Кать! Скажи им, чтобы успокоились! Меня они не послушают!

— Что? — приставляя к уху ладонь, сквозь ревущую музыку кричит мне она.

— Я говорю: скажи им, чтобы перестали! Неизвестно кто там на той яхте вообще!

— Что? Я не слышу тебя, Оксан!

Подхожу ближе и ору уже ей в самое ухо:

— Катя, эта яхта плывёт сюда! К нам наперерез!

— Да?!

— Да!

— И что?!

Она пьяна, это видно. Они все тут пьяны. Самая трезвая — я, но тоже уже захмелевшая. Однако, в отличие от остальных, я понимаю, что люди, которые находятся на той яхте, прекрасно уже видят, что творят Саша, Стас и Рита.

И я решаю это остановить. Пока всё не закончилось очень хреново. Беру в руки пульт и отключаю музыку.

Она тут же сменяется пьяными криками и шумом мотора.

Яхта отца Игоря несётся очень быстро. Но та белая яхта, которая больше нашей раза в три — несётся ещё быстрее. Наперерез.

— Тормози! — осознав наконеч, что происходит, орёт Игорю Саша. — Тормози, блять! Уходи вправо!

Мы едва не падаем от того, как резко снижает скорость Игорь.

Едва не задыхаясь от страха, я вижу, как на нос белой яхты, который находится выше, чем верхний ярус нашей, выходит какой-то крупный, широкоплечий мужчина. Он в чёрных солнечных очках, бородат, одет в джинсы и всем своим видом внушает ужас.

И, похоже, не только мне…

Стас то и дело озирается по сторонам, беспокойно смотрит то на Сашу, то, вскидывая голову, на Игоря. Саша суетливо подтягивает длинные красные плавки, а девчонки жмутся к стеклам капитанской рубки.

Яхта уже метрах в тридцати от нас. И она, в отличие от останавливающейся нашей, ещё плывёт довольно быстро.

Но вскоре быстро замедляет ход.

Мужчина, стоящий на её носу, невозмутимо спускается по боковой лестнице и переходит на второй ярус. Выглядит он откровенно угрожающе. Настоящий хищник. Я не знаю, сколько ему лет, но он явно старше каждого из нас. Засунув руки в карманы, он смотрит в нашу сторону.

Ещё страшнее становится тогда, когда к нему, выйдя из кают, подходят трое крупных и ещё более накачанных мужчин. Все трое — в лёгких серых штанах и белых рубашках с коротким рукавом. Все трое — коротко стриженые, с квадратными челюстями и взглядами убийц. И теперь на нас смотрят уже четверо огромных, матёрых мужиков во главе с бородатым.

Один из них что-то ему говорит и тот, выслушав, неопределённо крутит кистью в воздухе. Что этот жест означает, я не понимаю, но понимаю зато, что мне становится страшно настолько, что у меня уже буквально коленки дрожать начали.

Тем временем их яхта, подойдя к нам почти вплотную, останавливается.

Теперь мы все смотрим уже не вдаль, а вверх. Потому что эта белая трёхэтажная яхта настолько огромна, что загородила нам весь вид, а этот бородатый мужик с внешностью брутального широкоплечего качка и его такие же накачанные люди смотрят на нас с высоты метров десяти.

Воцаряется тишина. Полнейшая.

— Слышишь ты, пиздюк! — сняв с себя чёрные очки, низким, зычным голосом громко обращается к Саше этот мужик. — Ты что сейчас исполнял?!

Испуганно перевожу взгляд на Сашу и вижу, что он настолько перестремался, что, походу, даже протрезвел…