Глава 8

Охотники один за другим вошли в рабочее помещение. Красный меховой ковер украшал паркетный пол, а в стену был вмонтирован уютный, декоративный камин. Посередине комнаты стоял стол с графином какао, аналогичный тому, что был в приемной. Помощник Эйрина сидел в уютном кресле рядом с кожаным диваном и пил горячий напиток. На против него, у противоположный стены, располагался письменный стол. А на другом конце комнаты, рядом с небольшой винной стойкой, уместилась железная дверь, ведущая в неизвестное помещение. Помимо привычной мебели, в кабинете стояли две продолговатых, книжных полки. Эйрин сидел на элегантном стуле из красного дуба и заносил записи в дневник. О’Рин развалился на диване и, налив какао в деревянную чашку, пригласил гостей к себе. Хоук прошел в другой конец комнаты и достал из бара дорогое вино, а Бернлейн взяв с книжной полки рукопись «Рогарес и Акхинал», принялся её листать. Фаргон, Мартин и Мейхем молча сидели в компании дворфа. Тот молча пил и ждал, пока Эйрин освободиться. Перерожденный, сохраняя преданность своим привычкам, оставил капюшон надетым на голову. Владелец заведения, молодой человек на вид лет двадцати пяти, владел юридической конторой, решавшей вопросы недвижимости в Дунгораде. Он был одет в синюю, покрытую клетчатым узором робу с кожаным поясом. На шее его висел кулон с белым драконом «Рогаресом». Лицо человека было гладко выбрито, а светлые волосы локонами вились с худощавых плеч. Эйрин сидел за письменным столом с гордой осанкой и подводил итоги рабочего дня в журнал. Наконец он откинулся, и ещё раз проверив ключевые записи, обратился к О’Рину и ко всем остальным:

— Простите великодушно мое невежество. — любезно попросил он. — Как видите, даже сейчас мне приходится работать второпях. Поймите правильно: репутация делового человека складывается из того, насколько ответственно он относится к своей работе. — Эйрин отложил перо и развернулся к гостям. — О’Рин, представь мне своих друзей, а заодно расскажи, какие вести принес.

— Это воины Черного оплота. — сказал дворф глядя на Мартина, Мейхема и Фаргона. — Мы встретили их у подножья Трольих гор и решили вместе отправиться в крепость. Нам удалось полностью истребить вампиров и убить их вождя, который, как мне кажется… — О’Рин прищурился с легкой улыбкой. — по собственной самоуверенности дал нам очень важную информацию: видимо, решил, что мы ему не по зубам. Одно лишь нам не удалось: найти древний храм.

— Что ж… Выходит, что первая группа, которую я отправил на запад — разбита, а вторая вернулась с пустыми руками… — Эйрин открыл журнал.

— Не совсем. — поправил его Хоук. Старик пил вино в другом конце комнаты. Присутствующие разом обернулись к нему. — Вампир сказал, что они ищут некие части «Драгонклау» и, судя по всему нашли одну, отправив её с отрядом в… эм…

— Чертоги воителя. — договорил за него перерожденный. — Вампир поведал нам, что последний из истинных вернул свою власть и теперь собирается захватить Северные земли, а после и весь Аэш’Бирн. — он сделал паузу. — Меня зовут Фаргон, а это… — он показал на своих напарников. — Мартин и Мейхем. Как уже сказал твой друг, мы — воины Черного оплота. О’Рин уговорил нас вернуться вместе с ним. Он обещал… — Фаргон снял капюшон. — Что ты прольешь свет на происходящее. — он протянул письмо Гром’Кама Эйрину. Тот взял его в руки восхищенно глядя на Фаргона, а затем наградил О’Рина одобрительным взглядом.

— Так значит, слухи о «перерожденных» — и вовсе не слухи! Удивительно! — сказал он с крайним изумлением. Эйрин раскрыл письмо и прочитав послание, поднялся со стула, направившись к железной двери. Он открыл её и спустился в помещение подвала.

— Идем. — дворф лениво поднялся с дивана и последовал за человеком. Остальные пошли за ним, а помощник хозяина так и остался сидеть на месте: эльф увлеченно мешал шоколадную плитку в стакане с горячим какао.

Все вместе они очутились в тесной, прохладной комнате, освещённой факелом, лежащим в стойке стены. Удивлению воинов Черного оплота не было предела: без того маленький подвал оказался с ног до головы обставлен тонкими книжными полками с сотней разнообразных книг, свитков и писаний. На стене у письменного стола был приклеен широкий пергамент с рисунком вампирской головы: в разрезе, вдоль и в профиль. В комнате пахло затхлыми чернилами и сыростью. Эйрин стоял у книжной полки и что-то искал. Затем, взяв писание в белом, кожаном переплете, повернулся с ним к перерожденному. — Фаргон, ты должен это услышать! — Человек бодро листал страницы одну за другой, пока наконец не нашел между ними маленький, скомканный пергамент с иссохшими чернилами:

— Вот! — он откашлялся и начал читать:

Огонь пожиная предсмертные души,

Проклятьем ужасным их кровь одарил.

Они свою силу и власть над народом

Сдержали свечением рунных чернил.

Ни люди, ни боги, ни смертные души:

Покоя им нет, пока те на земле.

Их старость смертельной косою задушит,

Оставит след временем в старом челе.

Пока же те дышат, и сердце их бьется,

Живые они, но все приняли смерть.

Глаза их пылают и пепел с них вьется:

Сам Рогарес им не дал умереть.

Восстанут же те с последним из первых,

И сила его разразиться, как гром.

Рукой Акхинала, в Северных землях

Владыка воссядет на истинный трон. [6]

— Последний из первых… Трон… Что все это значит? — спросил Мейхем.

— Сложно дать определенный ответ. — Эйрин отдал пергамент Фаргону и присел на стул. — Я могу лишь сказать, что часть пророчества уже сбылась и появился первый перерожденный. Драгонклау, о котором вы говорили. — начал он, но вдруг задумался… Эйрин снова встал и открыв один из ящиков письменного стола, достал красную книгу, бросив её на стол. От удара тяжелого предмета поднялась пыль. Он снова присел, оттряхнул рукопись и начал листать. Фаргон перечитал стих и обратился к Эйрину:

— Откуда это? — спросил он.

— Ох! Много лет назад, мой отец купил дом у потомка одного из «перерожденных», вместе со всей утварью, что была в нем. Писание оказалось внутри, среди старых тетрадей и чахлых бумаг. — он продолжал листать книгу. — Последний из истинных, или как здесь написано: последний из первых. Думаю, что разницы нет. Видимо, речь идет о самом раннем клане вампиров. Том, что владел Рофданхемом около пятидесяти лет назад…

— Это невозможно. — возразил ему Мейхем. — Нираниир был найден мертвым.

— Стало быть, не все вампиры из рода Рофданхема мертвы. — предположил Бернлейн.

— И что это за «Драгонклау»? — спросил Мартин.

— Да-да! Секунду… — Эйрин листал страницы. — Вот! — сказал он восторженным голосом. — По легенде, Драгонклау — это артефакт, который был дарован первому вампиру Северных земель, то есть: Ниранииру, самим богом тьмы — Акхиналом.

— По какой ещё легенде? — спросил дворф.

— Одной из тех сотен, что разносятся из уст в уста. — ответил ему человек.

— Давайте проясним ситуацию. — предложил О’Рин. — И так, вот что мы имеем: чокнутого обращенного, решившего вернуть себе власть своего рода; мифические артефакты, которые, судя по всему, разбросаны по просторам Пантаки. И Чертоги воителя, о которых я свет ни слышал.

— А вот здесь бы, я не торопился… — сказал Эйрин и удивил наемника. — Чертоги воителя — бандитский лагерь, скрытый в горах на северо-востоке отсюда.

— То есть, вампиры Гром’Кама привезли артефакт в Талые льды и держат его у нас под носом? — решил уточнить Мартин.

— Что тебе известно о Чертогах воителя? — спросил у Эйрина Фаргон.

— Ровным счетом — ничего. — ответил ему ученый. — Все, что мне было известно — ты уже услышал. Боюсь, остальное вам придется выяснять самим.

— Отлично. — сказал вдруг Мейхем. — Не будем терять времени! Зайдем только на рынок за новой экипировкой… — человек развернулся и собрался уже подниматься по лестнице, как Фаргон удержал его за плечо:

— Нет. Ты отправишься в Черный оплот и сообщишь Дромису все, что нам удалось узнать, а за одно отдашь ему письмо Гром’Кама и этот стих. — Фаргон вложил свернутый пергамент в ладонь человека. — Мы с Мартином и группой О’Рина отправимся в Талые льды и выясним, что вампирам удалось найти. И что из себя представляют эти Чертоги воителя.

— А если вы не справитесь? — спросил Мейхем. Мартин повернулся к нему:

— Мы выясним, что находится в лагере бандитов. Если артефакт вампиров действительно в Чертогах воителя — мы его уничтожим, и пророчество обращенных канет в небытие. Передай Дромису мои слова.

— Хорошо, я отправлюсь в Черный оплот с вестями. К тому, времени, когда я буду на месте — вы должны оказаться на обратном пути. — Мейхем пожал Фаргону руку и сказал ему напоследок:

— Ты истинный воин и настоящий лидер. Будь осторожен. — Затем, он повернулся к Мартину. — Мы с Дромисом и Алахиром будем ждать вас в Черном оплоте.

— Ох… чуть не забыл, друзья! — вмешался в разговор Эйрин. — Вы оказали неоценимую поддержку моим людям, и я хочу вас щедро вознаградить. Следуйте за мной! — Человек в роскошной одежде захлопнул книгу, лежащую на столе, и направился к лестнице.

О’Рин, Дромис и Хоук расположились на диванах в рабочем кабинете, а Фаргон, Мейхем и Мартин остались в приемной. Спустя мгновение, Эйрин подошел к гостям и положил к ним на стол три больших мешка.

— У нас общие цели и общий враг. — сказал Фаргон. — Тем не менее, я благодарен тебе за помощь!

— Во истину, все мы сражаемся с одним противником. — Эйрин присел рядом с ним. — И, помоги нам Рогарес — он сжал ладонью кулон. — мы уничтожим вампиров.

— Что ж… Пора мне выдвигаться. — Мейхем поднялся и пожал руку Эйрину. — Жаль, что в Черном оплоте так не платят. — он улыбчиво потряс мешком. — Собственно, там вообще не платят! Ну, ладно, это уже детали… — человек положил деньги в сумку из шкур, закинул арбалет на плечо и направился к выходу. Хозяин открыл ему дверь и воин Черного оплота неспешно покинул «Недвижимость Эйрина».

— Если позволите… — хозяин заведения обратился к гостям. — мне нужно обсудить некоторые детали со своими людьми.

— Разумеется. — ответил ему почтительно Фаргон. Эйрин поклонился и прошел через дверь в рабочий кабинет. Мартин посмотрел на песочные часы на столе:

— Переночуем в городе, отдохнем как следует и отправимся на рынок. Мне уже не терпится обновить снаряжение.

Фаргон отстраненно кивнул, тщательно прокручивая события минувших дней в голове:

— Последний из истинных… Неужели остался ещё один вампир из рода Рофданхема? Нужно предупредить отца. Возможно, эта тварь попытается вернуть себе поместье. И этот артефакт, Драгонклау, чтоб его… Мартин хочет его уничтожить. Но, что если он может принести пользу в правильных руках? — спросил он у самого себя. — Нельзя позволить ему сделать этого, не оценив, как следует потенциал артефакта. — Фаргон продолжал рассуждать. — Эйрин хороший человек и похоже знает о вампирах все. Но, кажется мне, у него немного свои интересы. А ещё, я точно уверен, что он сказал нам не все, что знает. Или, вернее будет сказать: не захотел говорить. Что же… Завтра я сам все выясню. — перерожденный посмотрел на свою кожаную сумку, лежащую на полу. — Мою броню смело можно выбросить на помойку. Нужен новый доспех: прочнее и жестче того, что я носил прежде. И оружие… Одного освященного меча уже недостаточно. Жаль Буревестника — узнай Дармунд о том, что я сломал его подарок, он бы расстроился…

Мартин в это время рассуждал о своем:

— Что этот Эйрин себе возомнил? Не могу понять, откуда у такого юного человека может быть столь внушительная библиотека, посвященная вампирам. Сдается мне: он не так прост, как кажется. Ещё он упомянул о своем отце. Может быть… тот был воином Черного оплота, когда-то давно и дом, что он выкупил — на самом деле принадлежал ему самому? Бессмыслица какая-то. Что-то тут не чисто. А иначе, как объяснить такую просвещенность Эйрина в этом деле? — ход мыслей эльфа перебил Фаргон:

— Что скажешь обо всем этом?

— Слишком много загадок, слишком мало ответов. — выдал эльф и задумался. — Пока мы торчим здесь, пытаясь ухватиться за следы «призрака», твой отец на западе сдерживает Ворома от начала войны. Случись она — нам придется очень тяжко.

— Война на руку вампирам. — сказал Фаргон. — Нет лучше возможности захватить Северные земли, чем тотальный раскол посреди королевств. В прочем… все началось только между кланами орков: остальное лишь последствия. Да и… Дунгорад с Элвенстедом окажутся на нашей стороне…

— Как ты думаешь, что там, в этих «Чертогах воителя»? — спросил Мартин, гладя белоснежные длинные волосы.

— Понятия не имею. Надеюсь, что мы идем по следу «последнего из истинных».

— Помоги нам Рогарес… — эльф потянулся к кружке какао. — И этот «Драгонклау». Что бы то ни было — оно будет уничтожено!

— А что если он может нам пригодиться? — поинтересовался человек. — Подумай сам: если это оружие, и оно могущественное настолько, что вампиры ради него вышли из тени, значит, оно может принести пользу в войне против проклятия.

— Нет, Фаргон. — возразил Мартин. — Если ты прав, то, уничтожив артефакт, мы не дадим пророчеству сбыться. Но лично мое мнение: я думаю, что эти «легенды» — издержки истории! И ещё я уверен, что Мейхем со мной согласится. Если у вампиров появится хоть малейший шанс — они скорее всего воплотят свой план и безо всяких артефактов и прочей дури.

— Вот именно! — настоял на своем Фаргон. — Если он не имеет ключевого значения в этой войне, но может перевесить чашу в нашу пользу — нужно его использовать.

— Ну, допустим ты прав! Но как ты себе представляешь лицо Дромиса, когда он узнает, что мы разгуливаем по Северных землям с вампирским артефактом? Да и убей они нас — тот окажется у них в руках. Вот почему мы должны уничтожить его.

Из кабинета донеслись шаги. Дверь раскрылась и в комнату вошли все остальные. Дворф лениво уселся рядом с двумя воинами Черного оплота:

— Друзья, я знаю тут отличную ночлежку. — обратился он к гостям. — «Сон мертвеца» называется. Лучшие кровати и элитная, Дунгорадская выпивка! Одно рядом с другим, как и должно быть! Ха-ха. — дворф развел руками. — Ну что, пойдем?

— Эйрин, ещё раз спасибо за все. — эльф встал и поблагодарил человека.

— Не стоит, мой друг. — улыбнулся ученый в ответ. — Отдохните как следует и отправляйтесь в путь. И вот ещё. Деньги, что я вам дал — не жалейте их и купите лучшую экипировку, которую только найдете. Если ваша миссия в восточных горах увенчается успехом, я заплачу в пять раз больше.

— Выходит, что «Недвижимость Эйрина», всего лишь прикрытие? — спросил Мартин. — Скажи, сколько на самом деле ты зарабатываешь, а?

Хозяин лишь улыбнулся ему в ответ.

— Нам пора. — Фаргон встал и закинул ремень громоздкой сумки на плечо.

— Бернлейн останется здесь: помочь мне уладить вопрос с одним домом, осквернённым рунными чернилами. Если вы не против. — оповестил его Эйрин.

— Увидимся утром. — улыбнулся маг. Хоук, Мартин, Фаргон и О’Рин вышли из заведения и отправились по песчаной улице в сторону «Сна мертвеца».

* * *

Седой эльф с элегантными усами шел слева. Справа от него грациозной походкой шагал Мартин. Далее, двигался перерожденный, переставляя ноги по оранжевому песку. А справа ото всех, гордой походкой шагал лысый дворф, нося сумку на одном плече, а дубовый арбалет на другом. Чистые, выглаженные и опрятные охотники то и дело привлекали восхищенные взгляды женщин пещерного города. Четверо путников вышли на большую улицу, озаренную огнем горнов, что отражался в отблеске бронзовых стен. В воздухе стоял запах ароматических масел и играла музыка: на переулке было полно народа.

— Вот и она! — О’Рин указал толстой рукой на вывеску «Сон мертвеца», украшавшую крышу роскошной гостиницы на той стороне улицы. Каменное здание было отделано бронзовыми листами и сияло словно золотой колодец под открытым солнечным светом. На прямоугольной крыше гостиницы ровной линией горели эфирные лампы: видимо, работники заведения каждый день поднимались наверх, чтобы придать «Сну мертвеца» особую драматичность тусклым, оранжевым светом. Здание стояло на жестком, каменном фундаменте и открывалось двумя изящными дверями из красного дуба. Ко входу в заведение вели четыре бронзовых лесенки, а у порога нес службу рыжий, бородатый дворф. В могучих руках стража покоился молот с рисунком знамени Дунгорада, а голову его украшал эбонитовый шлем. Путники миновали улицу и поднялись по искусно вылитым лестничным плитам. Страж вежливо поклонился гостям и любезно распахнул одну из парадных дверей. Внутри компанию встретила приятная на вид, светлая эльфийка с убранными в хвост волосами, одетая в шёлковое платье. На её лице был скромный макияж, а высокие уши украшали прелестные золотые кольца.

— Добро пожаловать в «Сон мертвеца»! — торжественно сказала она, расплывшись в широкой улыбке. — Меня зовут Элинсин, и я к вашим услугам. Горячие напитки, вкусная еда и лучшие постели Дунгорада только для наших, дорогих гостей!

Холл гостиницы представлял собой просторную комнату с письменным столом. Пол украшал паркет из коричневого дуба, покрытый дорогими шкурами. К Фаргону подошли двое дворфов с деревянной тележкой и предложили забрать сумки в хранилище.

— Мы позаботимся о безопасности вашего снаряжения. — с улыбкой пояснила она. Фаргон на мгновение замешкался, затем возразил:

— Сделайте для нас исключение. Мы бы хотели оставить наши вещи при себе.

— Хм… — Элинсин нахмурилась и почти сражу же улыбнулась юноше. — Как Вам будет угодно. — Она взглянула на него вопросительным взглядом. — Какие комнаты Вы желаете?

— Две по две с раздельными постелями, пожалуйста. — ответил ей Мартин.

— Прошу за мной, друзья. — эльфийка повела гостей через ярко освещенный холл. В комнате стояли горшки с цветами, а в воздухе пахло ароматом лаванды и эфирных масел. Стены заведения украшали картины эльфийских художников. В самом центре комнаты стоял столик с горячими напитками и свежевыпеченным шоколадным тортом. Аромат десерта коварно пробирался в ноздри. Элинсин расположила гостей в двух просторных комнатах. О’Рин с Хоуком выбрали каменные спальни в стиле Дунгорада: с деревянной мебелью и бронзовой посудой. В комнате стоял камин с растопленными углями, а в стене отделано окно с видом на улицы города. Фаргон и Мартин разместились в мраморной спальне с красными коврами и шелковыми шторами. Все четверо, каждый в своих покоях, развалились на мягких кроватях, которые не шли ни в какое сравнение с полевым лагерем в холодных, дождливых землях. Элинсин обошла обе комнаты и собрала у гостей заказы на еду и выпивку, после чего вежливо поклонилась и удалилась на кухню.

Хоук и О’Рин неторопливо завели разговор:

— Как меня уже это все достало… — дворф лежал на кровати и смотрел в потолок. — Вампиры, артефакты, тупые орки со своей тупой войной… Мне бы завершить контракт у Эйрина, купить дом в Дунгораде и заняться каким-нибудь делом. Я уж точно не тупее его и смогу, что-нибудь придумать.

— Например? — Хоук лежал на кровати в позе звезды и смотрел на каменный потолок, освещаемый пламенем лампы.

— Ты знал, что до работы наемником, я был мастером по изготовке арбалетов? — спросил дворф.

— Откуда же мне это было знать, дружище? — удивился Хоук. — Мы почти шесть месяцев работаем вместе, но поговорить по душам нам пока не довелось.

— Самые лучшие арбалеты те — что могут свалить фростбира одним выстрелом. И поверь мне, в молодости я таких изготовил сотню, если не меньше.

— Хочешь сказать, что ты мастерил самые лучшие арбалеты?

— Не просто лучшие: мои изделия были убойными, быстрыми и надежными. Кстати… одну из лучших своих работ я оставил себе. — О’Рин взглянул на кожаную сумку на полу.

— И что ты собираешься с ними делать?

— Найму подмастерья и буду показывать «зелени», как делают оружие настоящие мужчины! Создам целое производство. Ты представь вот! Во всех Северных землях, в каждом оружейном магазине на запрос: «мне нужно оружие дальнего боя, побольше да поубойнее» — все торговцы единогласно будут отвечать: «Ага! Так это вам требуются Дунгорадские арбалеты искусного мастера О’Рина!» — в голосе дворфа звучала искренняя гордость и вдохновение. Хоук улыбнулся и спросил его:

— А что тебе мешало сделать это до начала контракта с Эйрином? Почему ты вообще бросил ремесло?

— Старик! Для того, чтобы сделать хороший арбалет — требуется минимум месяц! А у меня никогда не было достаточно ресурсов и терпения, чтобы выпускать их партиями. Да и Дунгорад — такой город, что стоит тебе обзавестись парой монет, как те сами по себе спускаются в карманы владельцев таверн и закусочных! Вот и как не старался, вечно все деньги уходили то на одно, то на другое… — дворф почесал лысый затылок. — Ну а я то, в молодости был разведчиком! И тут подвернулся Эйрин со своими тайнами. Я сначала подумал, что бред все это — вампиры эти. Ну, перебили же их всех с полвека назад? Мне тогда показалось, что Эйрин немного сошел с ума. Я уже было хотел отказаться, как тот свалил мне на стол такой мешок с монетами, что глаза на лоб полезли. Вот я и бросил свою лавку. Эх… Ничего. Скоро, я уверен, вся эта история с вампирами благополучно подойдет к концу. Вот тогда и заживу, как с молодости мечтал… — в звонком голосе О’Рина появилась легкая хрипота.

— Эх… а где мои годы.

Дворф повернулся к старому эльфу.

— И где же? — спросил он его.

— Ты ведь знаешь о Гвардейцах Элвенстеда?

О’Рин, не веря своим ушам поднялся с кровати и присел на край матраца.

— Да ладно?! Ты?! Бывший Гвардеец? — с удивлением спросил дворф. Хоук повернулся к нему и расплылся в улыбке:

— Ага. Самый настоящий.

— Расскажи, каково это, служить в Элвенстеде всю свою молодость?

— Ну, не всю! Гвардия тогда ещё только основалась Верховными Старейшинами и обучение было не таким тяжким и длительным, как сейчас. Конечно, было сложно. Стрельба, тренировки, военное ремесло… Стрельба, тренировки, военное ремесло — год за годом, одно и тоже. Но, у меня нашлось место и для залетов: произвольный уход из казармы, драка с Верховным Старейшиной, поджог оружейной… Пару раз меня даже кидали в темницу на продолжительный срок. О’Рин, чего только не было за десять лет службы…

— Мда-а… — дворф с грустью вздохнул.

— В общем-то… Я ни о чем не жалею. Навыки, полученные мною в Гвардии не раз пригодились в бою. У меня есть сыновья в Элвенстеде, и они сейчас учатся в разных институтах города. Они живут в поместье, которое мне когда-то подарили за службу. Одна беда есть…

— Какая?

— После Гвардии, обычная, городская жизнь уже не по тебе. Лет двадцать назад, я ещё находил умиротворение в драках и работе по найму, но сейчас… — Хоук задумался. — На старости лет, я понимаю, что все это уже приелось. Мой век подходит к концу и хочется принести пользу молодому поколению. Сделать ещё раз в своей жизни, что-то действительно значимое и важное.

— Почему ты тогда подписал контракт с Эйрином, а не вступил на службу в Черный оплот?

— Долгие годы жесткой дисциплины навсегда оставили во мне отпечаток. Я больше не выношу порядка и не горю желанием кому-либо подчиняться. Черный оплот — своеобразный орден: с собственными принципами и сводом правил. Они создают видимость того, что действуют на благо народа Северных земель, но на самом деле преследуют сугубо личные цели, создавая «перерожденных» и занимаясь поиском могущественных артефактов. А это, не совсем то, что я ищу. Понимаешь?

— Да. Но ведь и Эйрин находится в поисках того самого «волшебного лекарство» от всех бед. Почему тогда ты пошел на службу к нему?

— Он молод, умен и руководствуется разумом. Когда я смотрю на этого юношу, мне вспоминается молодость. Может быть, в этом все дело. — эльф снова развалился на уютной кровати. В комнату постучалась Элинсин:

— Шоколадные штрудели с какао! — звонким голосом сказала она.

— Эх… — О’Рин кряхтя спустился с кровати и открыл дверь. Перед ним стояла Элинсин в два его роста и с улыбкой держала поднос с горячей выпечкой и сладким напитком.

— Как вы и заказывали, господа! — сказала эльфийка и вежливо закрыла за собой дверь.

— Пончики, тортики, шоколад… — О’Рин, когда ты остановишься?

Дворф положил поднос на столик и уселся с довольной улыбкой на стул:

— Когда перестану влезать в дверь! Ха-ха!

— Судя по тому, как много ты ешь, речь идет о главном входе в Дунгорад.

В комнате раздался звонкий смех. Спустя мгновение, старый эльф присоединился к трапезе.

* * *

Фаргон сидел у окна и смотрел на то, как жители с улиц постепенно возвращаются в свои дома. Он снял надоевший капюшон, который постоянно скрывал его глаза и волосы. Черные и гладкие, они были собраны в низкий хвост. Мартин лежал на кровати, положив руки за голову и согнув одну ногу в колене.

— Как тебе эта Элинсин? — спросил он с тонкой ноткой любопытства.

— Что? — Фаргон уже давно не думал о женщинах, да и последняя из тех, что всплывала в его подсознании, была покойная возлюбленная.

— Эльфийка, что работает здесь. — уточнил Мартин.

— Она тебе нравится? — спросил Фаргон с улыбкой.

— Она ничего. — эльф засмеялся. — А у тебя был любовь?

— Я не хочу об этом говорить, Мартин. — Фаргон поменялся в лице.

— Как скажешь, мой друг. Уже придумал, чем вооружишься на пути в Чертоги воителя?

— Пока нет. Я ещё не успел выбросить старую броню. — Фаргон посмотрел на Мартина. — Меч, что ты дал мне — хорош. Но, Эйрин нам здорово заплатил, а значит, я достану себе что-нибудь более совершенное, чем твоя зубочистка. — Фаргон задумался. — Знаешь, у меня был друг, Сарэн. Ты… нашел его тело в пещере Алого листопада, там же, где спас мою жизнь. Помнишь?

— Да, помню. — ответил эльф виляя ногой.

— От Сарэна остался дубовый арбалет с эбонитовыми плечами — подарок Нок’Тала после битвы при Железной хватке. Дромис оставил его на хранение в архивах Черного оплота. Если у дворфийских кузнецов я не найду ничего более достойного, то заберу его себе, когда поскачу на юг.

— А каким ещё оружием ты владеешь? Я вот люблю спаренные кинжалы, копья… Кстати, именно им я убил ту тварь, что прокляла твою кровь.

— Ага… освященным. Я помню. Как ты успел заметить, я неплохо сражаюсь в ближнем бою. Но мне нравятся и хорошие надежные луки. — Фаргон улыбнулся. — Однако сердце мое принадлежит тяжелым двуручным мечам.

— Во-от! — Мартин оживился. — Это уже совсем другой разговор. Таким оружием можно разрубить орочьего берсерка надвое. Даже фростбир не устоит перед несокрушимой силой Рофданхемского мастера двуручного меча. — эльф задумался. — И хорошо ты им владеешь?

— Достаточно, чтобы полностью положиться на свой клинок. Посмотрим, что предоставят нам завтра Дунгорадские кузнецы.

На этот раз Элинсин постучалась в дверь Фаргона и Мартина. Тот улыбнулся эльфу, а эльф улыбнулся ему в ответ и подошел к двери, впустив в комнату роскошную девицу.

— Вареная лапша со свининой в винном соусе, зеленью и сыром. Две порции! — сказала она. — И бутылка старого эля «Пьяный Твин» — Как вы и просили.

— Благодарю, дорогуша. — Мартин сиял в улыбке не в силах оторвать взгляда от очаровательных зеленых глаз. На щеках Элинсин проступил румянец.

— Если Вам понадобиться ещё что-нибудь, я буду в приемной! — она поклонилась и закрыла за собой дверь.

— Мартин.

— Да, Фаргон?

— Не расслабляйся.

Оба засмеялись.

— Что ты нашел в ней такого? — спросил перерожденный.

— Не знаю. — эльф лёг на кровать и задумался. — Она напоминает мне Алишу.

Фаргон оживился:

— Ту самую, распутную девку, что оставила тебя с носом? Ха. — эльф кивнул человеку в ответ. — Знаешь, чего я не понимаю, Мартин? Почему мужчины испытывают наибольшую симпатию именно к тем женщинам, которые доставляют проблем больше, чем все остальные…

— Друг мой, так мы устроены. И эльфы, и люди, и орки, и дворфы. Это мужская природа. — Мартин не притронувшись к ужину, развалился на кровати. — Поверь мне, женщинам так же нравятся такие, вроде нас с тобой.

— Что-то я не помню, чтобы доставлял кому-то проблем. — Фаргон нехотя уселся за тарелку вареной лапши и принялся её есть.

— Ты просто этого не замечаешь. Я уверен, что в Рофданхеме стоит целая очередь из девок, готовых наброситься тебе на шею.

— Думаешь? В прочем… Мне нет до этого дела.

Мартин спустился с кровати и присев на стул, присоединился к трапезе.

— Интересно… почему Бернлейн остался с Эйрином? — эльф с упоением жевал лапшу и рассуждал вслух. — Кажется мне, что этот ученый собирается устроить какую-то свою игру. Как думаешь?

— Думаю, что бы он там не затеял — в общих чертах цели наши схожи.

— Да… Возможно. Но принесет ли это пользу? А, может быть вред? Что, если Эйрин не доверяет Черному оплоту?

— А какое нам до этого дело? — спросил Фаргон не отрываясь от трапезы.

— Боюсь, что Эйрин заинтересован в получении артефакта. Понимаешь, чем это может нам грозить?

— Понимаю. Может возникнуть конфликт с группой О’Рина.

— Если это произойдет, придется убить дворфа.

— Ты настраиваешься на дурной исход. — сказал ему тот, кто потерял близких друзей, любимую, собственную жизнь, единственное надежное оружие и родной дом. — Этот вариант событий вряд ли возможен, Мартин. Все обойдется. Не думай об этом.

— И все же…

— И все же, если это произойдет, мы убьем кого угодно, чтобы уничтожить проклятие.

* * *

Дверь в покои Фаргона и Мартина отворилась.

— Доброе утро! — прозвучал нежный голос Элинсин.

— Войдите… — сказал ей Мартин, распластавшись лицом на подушке. Эльфийка тихо открыла дверь и грациозной походкой зашагала внутрь, держа в руках поднос.

— Яблоки, виноград, горячий чай и вишневый пирог.

— С-с-с-спасибо… — голова Мартина раскалывалась по непонятным, ему причинам. Эльф поднялся на кровати. На его теле были только одни кожаные штаны. Открытый мускулистый, голый торс, открылся взгляду Элинсин. Та замерла на миг в восхищении, затем, расторопно положила поднос на стол и убежала. Мартин посмотрел на пустую бутылку «Пьяного Твина» и вспомнил «причину» головной боли.

— Фаргон… проснись… — эльф протер глаза и, отхлебнув горячего чаю, принялся за горсть винограда. Перерожденный встал с кровати и размявшись, присоединился к Мартину. Они поели, оделись и направились к выходу. В приемной их уже ждали О’Рин и Хоук. Путники расплатились с Элинсин, и попрощавшись зашагали в дверь, которую, учтиво держал страж гостиницы. Последним выходил Мартин, и не в силах удержаться, подарил эльфийке кокетливую улыбку. Та со смущением опустила глаза.

Вскоре, четверо путников вышли к большой, шумной, рыночной площади. Привычный отблеск огней отражался на бронзовых стенах знаменитого рынка, а воздух был пропитан запахом металла и полированной кожи.

Молодой эльф почесал затылок и неожиданно обратился к О’Рину:

— А где Бернлейн? — спросил Мартин.

— Полагаю, он уже ждет нас с лошадьми в стойлах.

— Как же… он не пошел с нами? Ему, что не нужна экипи… Хм… Точно, он же маг. — эльф ненароком ответил себе на собственный вопрос.

— Ага. — подхватил дворф. — Самый, что ни на есть настоящий. Чтоб их всех…

Группа двигалась вдоль прилавков, рассматривая удивительные образцы работ дворфских кузнецов. В большинстве своем, на площади торговал коренной народ. Но, среди купцов были и орки, и эльфы и люди. Правда, последние предпочитали промышлять классической сталью, а первые эбонитом и разнообразными сплавами. Большинство прилавков были связанны с крупными магазинами, расположившимися вдоль бронзовых стен города. Двуручные мечи, кинжалы, рапиры, щиты, арбалеты и стрелы всех мастей украшали дубовые стойки торговых витрин. Фаргон, Мартин, Хоук и О’Рин шагали по оранжевому песку то и дело поглядывая по сторонам на важных торговцев и их привередливых клиентов.

— Все это хорошо… — сказал О’Рин. — Но знаю я тут одно место, где за мешок эбонитовых монет могут выложить действительно уникальные экземпляры. — Дворф остановился впереди всех и показал пальцем на вывеску: «Детища Хила».

Круглый, похожий на цельный сыр, каменный дом, стоял в конце улицы, освещаясь двумя факелами по левую и правую сторону от железной двери. У входа по стойке «смирно» стояли два орка в стальной броне, держа в руках эбонитовые мечи.

— Давайте посмотрим, что у них там за «уникальные экземпляры» — Мартин с любопытством зашагал вперед. Фаргон последовал за приятелем. Вскоре, путники встали у двери.

— Лучшая экипировка! Самые выгодные цены! — сказал тот орк, что стоял слева.

— Заходите и не пожалеете! — поддержал его второй. Стражи открыли дверь и пустили гостей в «Детище Хилла». Внутреннее помещения магазина оказалось гораздо просторнее, чем выглядело снаружи. Лысый, гладко выбритый орк с круглыми очками поприветствовал гостей:

— Добро пожаловать друзья. Я — Хилл, и буду рад подобрать вам надежное, а самое главное, эксклюзивное вооружение. — На шее орка болтался амулет из эбонитовой цепочки с двумя, позолоченными клыками фростбира. Круглый магазин изнутри был сплошь забит оружием и броней. Внутри торгового заведения, помимо Хилла, находился ещё один орк со стальной секирой — охранник подсобки. Владелец стоял в другом конце магазина за деревянным столом на котором лежал толстый, раскрытый в самой середине журнал.

— Приветствую, мой дорогой друг! — дворф подошел к стойке и протянул руку хозяину.

— О’Рин! — орк любезно пожал ему ладонь. — Рад видеть тебя в своей лавке. Раз уж ты здесь, стало быть, решил поохотиться на крупного зверя! Да? — Хилл улыбнулся.

— Точно подмечено старый вояка! Мне и моим друзьям нужна лучшая экипировка, что у тебя есть.

Хилл окинул взглядом гостей и сделал приглашающий жест:

— Друзья! Подходите ближе и насладитесь видом лучшего оружия Дунгорада. Хм… Да простят мою заносчивость эльфы Элвенстеда, но уверю вас — даже у их самых искусных мастеров, включая небезызвестного Хоффара — нет того, что я собрал для вас здесь. Так что, не торопитесь и посмотрите все, что вам будет интересно. Я буду стоять у стойки и с удовольствием отвечу на ваши вопросы.

— Спасибо, господин Хилл, мы… — начал было Мартин.

— Нет, что вы! Просто Хилл. — он улыбнулся эльфу и тот, поклонившись, сделал тоже самое. Путники рассматривали экипировку, медленно передвигаясь по круглому помещению, лишь изредка останавливая свой взгляд на наиболее интересных экземплярах вооружения. Внимание Фаргона привлекло свечение особенного оружия на горизонтальной стойке: изысканный, двуручный меч был отлит и выкован из глубинных пород эбонита и стали: по-старому, орочьему рецепту. Лезвие оружия переливалось загадочными узорами многослойного сплава, сияющего легким свечением. Рукоятка меча, пахнущая ароматом какао, была искусно выстругана из Алого дуба — самой твердой породы деревьев Аэш’Бирна. Прочная, стальная прядь, извивалась вокруг неё, уходя в навершие в форме белого дракона «Рогареса». Глаза зверя украшали два изумрудных камня, инкрустированные умелыми руками мастера Хилла.

— Мартин. — Фаргон окликнул эльфа.

— Да, мой друг? — тот оторвался от просмотра умело сшитых кожаных перчаток и подошел к приятелю.

— Ты сможешь нанести руны на этот меч?

Мартин взглянул на сверкающее оружие, и наматывая волосы на кончики пальцев, сказал:

— Да. Если у нас окажется пол часа свободного времени.

— Отлично. — Фаргон развернулся к орку. — Хилл, будь любезен, подбери ножны к этому лезвию.

Орк протер очки и не поверил своим глазам: гость решил приобрести самый дорогой экземпляр его магазина.

— Сию минуту, господин. — он улыбнулся и спустился в люк за стойкой, а орк с секирой встал на его место, задумчиво листая журнал и изо-всех сил делая вид, что разбирается в записях Хилла.

О’Рин, словно вкопанный, замер у деревянной витрины с отполированной до блеска, эбонитовой кольчугой, рассматривая в её отражении собственную, выбритую налысо голову. Доспех был прошил толстыми, кожаными полосками, прочно скрепляющими броню, а в центре грудины красовался рисунок стального медведя с широко раскрытой пастью. Челюсть дворфа отвисла, а глаза засветились детской радостью.

— Хоук. — позвал он своего друга.

— Что такое? — эльф подошел к приятелю.

— Скажи… Ты веришь в любовь с первого взгляда?

— Если у тебя открылись ко мне новые чувства — то нет.

Мартин держал в руках легкое, двухметровое копье на двух концах. Темные, эбонитовые клинки в форме заостренных клыков фростбира, соединяла прочная, стальная рукоять. Лезвия орудия блестели в свете факелов и с поразительной точностью отражали стены магазина. Мартин, с довольной улыбкой рассматривал собственное лицо. Невероятно удобное, при этом, довольно легкое оружие покорило сердце молодого эльфа.

— Хилл! — окликнул он хозяина. — Продай мне это чудо.

— Сейчас, одну минуту! — ответил приглушенно орк, усердно копошась в кладовой. Люк с грохотом открылся и из подвала вышел хозяин магазина, держа руками ножны двуручного меча.

— Вот! — торжественно произнес он, вручив Фаргону то, что тот попросил. Матовые, ножны из Темнотвердского угольного дуба легли в ладонь перерожденного. Холодное дерево приятно лежало в руках.

— Лучшему оружию — лучшие ножны. — улыбнулся орк.

— Хилл… — Фаргон отвел его в сторону. — Мне нужен легкий доспех для ближнего боя: чтобы не стеснял движения и мог выдержать внушительный ущерб.

Орк снял очки.

— Хм. Скажи мне, друг мой. Имеется у меня такой доспех! Но, хватит ли у тебя денег?

Фаргон полез в кожаную сумку и достал два звенящих мешка: один — тот, что дал ему Эйрин, а второй — свой собственный. Орк положил их на стол и развязав толстую нить, заглянул внутрь, а затем надел очки: два, увесистых мешка были по самые края набиты эбонитовыми монетами.

— Пошли со мной. — сказал ему Хилл.

— Эй, а что насчет меня? — окликнул хозяина Мартин.

— Конечно, подожди пожалуйста! Я не забыл. — отозвался орк, спускаясь вместе с Фаргоном в кладовую. В подвале, на удивление было сухо, а стены озарял ярко горящий камин. Вокруг перерожденного стояли пыльные ящики и ещё около десятка манекенов, наряженных в броню.

— Что скажешь? — Хилл отвел Фаргона к одному из таких. Металлический доспех, сшитый толстой, матовой кожей отсвечивал ярким блеском мерцающего огня. Черные, как сама ночь стальные пластины, украшали широкие плечи брони.

— Ткань, что соединяет места суставов, сделана из вареной шкуры фростбира с эбонитовым напылением. Для того, чтобы изготовить её, пришлось раскошелиться аж на троих убитых зверей. Торговцы на рынке, видишь ли, продают его только целиком. Так выходит дороже, чем если покупать лишь одни шкуры. У меня ушло две недели, чтобы придать коже необходимую прочность…

— Что это за материал? — спросил Фаргон, указывая на наплечники. Орк с наслаждением провел ладонью по холодному, отполированному металлу и пояснил:

— Это сталь. Но, не совсем простая… Я переплавлял заготовку тридцать три раза, и при каждой закалке размешивал с эбонитовой стружкой. Почти месяц, в поте лица я создавал этот металл. С каждой неделей, плавить слитки было вся тяжелее и тяжелее. — лицо Хилла засияло в гордом величии. — В конце концов, перед самой ковкой, сплав уже не поддавался молотку и мне пришлось раскалять горн так сильно, что дворфы бежали из соседних кузен, схватившись за подгоревшие носы. — орк начал смеяться. — Они проклинали тот день, когда взяли в аренду горны неподалеку от кузницы Хилла. Ха-ха!

Фаргон довольно кивнул и спросил:

— Беру. У тебя остались ещё изделия из этой кожи?

— Да. Но, вряд ли тебе будет интересно то, на что ушли отходы производства… Я сделал из них тонкий, черный капюшон. Сам не знаю зачем…

На лице перерожденного появилась довольная улыбка.

— Продай мне его. — сказал он Хиллу.

— Продать? Нет, что ты! — орк похлопал его по плечу. — Я дарю его тебе. Друг мой! — в голосе Хилла появилась тяжелая хрипота. — Ты принес в мою лавку больше денег, чем я заработал за прошедшие два месяца! И я безумно рад, что эти экземпляры попадут в руки настоящего ценителя.

— Спасибо. — поблагодарил его Фаргон.

— Не стоит. — возразил Хилл.

Мартин выбрал себе расписанный эльфийскими деревьями, кожаный доспех, выделяющий рельеф его тренированного тела. Он стоял у витрин, подбирая ножны для нового оружия. О’Рин, с улыбкой до ушей, во всю расхаживал в блестящей эбонитовой кольчуге. Старый эльф Хоук, в свою очередь, полностью пополнил все запасы стрел и рунных чернил.

И вот, на стол к двум, тяжелым мешкам с деньгами, упали ещё три… Счастью орка не было предела. Он радостно прикусил губу и то и дело протирал очки, не веря своим глазам.

— Друзья, приходите в «Детище Хилла» в любое время! И вот ещё… — он подозвал всех четверых к себе. — Строго между нами, я занимаюсь торговлей только той экипировки, которую создаю по собственному желанию. Но… — он посмотрел на Фаргона, а следом на О’Рина. — Вы можете приходить ко мне сами, либо отправлять в Дунгорад письма с особыми заказами, и я буду закрывать лавку, работая над их осуществлением. — он поправил очки указательным пальцем. — Так, что, имейте ввиду: Хилл может создать все, что придет вам в голову!

— Спасибо тебе на добром слове. — сказал ему Мартин. — Уверен, мы ещё вернемся сюда и не раз: твои работы не оставили никого из нас равнодушными. — эльф смотрел на сияющие глаза О’Рина и попутно рассматривал только-что приобретенное, двухстороннее копье.

— А я говорил вам, что старина Хилл разбирается в вооружении! — с гордостью напомнил дворф. Фаргон протянул мастеру руку:

— Благодарю тебя. Увы, нам пора в путь. Мартин… — позвал он своего друга. — Нужно сделать то, о чем я тебя попросил…

— Конечно! — живо ответил эльф. — Я дам тебе знать, когда будет удобный момент. — Эльф погрузил оружие на спину, зачехлив его в ножны, и направился к выходу.

— С нетерпением буду ждать вашего возвращения! — сказал старый орк и притянул к себе пять мешков, набитых до отвала эбонитовыми монетами…

Загрузка...