Амари и Братство ночи

5

Сойдя с автобуса, я обнаруживаю, что по адресу Норт-Мейн-стрит, 1440, стоит современное офисное здание, небольшой небоскреб из темного стекла и металла. Я-то ожидала, что место, скрывающее столько тайн, будет чуть более… тайным.

А здесь даже в субботу полно народа. Я поднимаюсь по ступенькам к центральному входу, старательно игнорируя удивленные взгляды. Чертов костюм. Завидев впереди стойку охраны, я едва не начинаю паниковать, но охранник только улыбается и машет рукой, чтобы я проходила. Даже не спрашивает ни о чем! Двери лифтов поблескивают в глубине холла. Я прокладываю дорогу в плотной толпе взрослых: похоже, мне повезло явиться сюда в день какой-то крупной бизнес-конференции.

В инструкции говорится, что в крайний левый лифт я должна зайти в гордом одиночестве. Но легче сказать, чем сделать: похоже, им тут пользуются чаще всего. Замучившись ждать стоя, я сажусь на небольшую лавочку неподалеку. Проходит еще минут пятнадцать, людей в холле становится меньше, и у меня появляется шанс сделать все как надо. Но стоит мне оказаться внутри, как в лифт проскальзывает хмурый лысый дядька.

Я протягиваю руку, чтобы не дать дверям закрыться.

– А ну, перестань, – резко оборачивается ко мне дядька. – Я и так опаздываю на встречу.

Срочно нужно придумать какую-нибудь отговорку, иначе я никогда не попаду на собеседование.

– У меня ужасная простуда. – Я шмыгаю носом и фальшиво кашляю. – Не хочу вас заразить.

Дядька шарахается от меня, хмурясь еще сильнее.

– Пожалуй, мне и правда лучше поехать на другом лифте, – бормочет он и так быстро выскакивает в холл, будто речь не о простуде, а о чуме какой-нибудь.

Поверить не могу, что у меня наконец получилось. Двери лифта закрываются. Я еще раз изучаю инструкцию. «Нажмите на кнопку “Подвал” 26 раз».

Стоит мне выполнить это указание, как свет гаснет, а все пространство внутри начинает сканировать ярко-красный луч.

– Обнаружено рекомендательное письмо, – слышу я механический голос. – Пожалуйста, проходите.

Что-то громко щелкает, и лифт открывается с противоположной стороны, выпуская меня в извилистый коридор с металлическими стенами.

Ничего себе. Как такое вообще возможно?

Я выглядываю из лифта в надежде увидеть конец коридора, но он скрывается где-то за поворотом. Кажется, пути назад нет.

Встряхнувшись, чтобы взять себя в руки, я иду вперед и оказываюсь в маленькой приемной. Шесть стульев, столик с журналами в углу и стойка, за которой сидит пухлая светловолосая женщина. При виде меня она расплывается в улыбке:

– Чем я могу вам помочь?

– Мой брат рекомендовал меня для…

Для чего, кстати?

– Ну конечно, – вежливо отвечает женщина. – К сожалению, нашего специалиста по кадрам сейчас нет на месте…

Откуда-то издалека доносится грохот.

– А впрочем, кажется, он уже вернулся. Идите через левую дверь до самого конца. Вам нужен последний кабинет с правой стороны.

Следуя ее указаниям, я подхожу к приоткрытой двери и заглядываю внутрь. Посреди кабинета лежат обломки того, что раньше было столом. Над ними стоит очень странный тип. Он выше меня ростом, но такой же худой, в растрепанных волосах белеют седые пряди. Но дело даже не столько в его внешности, сколько в одежде.

На нем ярко-оранжевые брюки цвета дорожных конусов и рубашка того же оттенка. Я раньше видела оранжевые рубашки, но эта к тому же покрыта оранжевыми и коричневыми перьями.

– Входите, входите. – Не поднимая глаз, он взмахом руки приглашает меня в кабинет. – Тут нужно немного прибраться. Я велел переносителю отправить меня за стол, а не на стол. – Почесав подбородок, он добавляет: – Хотя в тот момент я как раз жевал отличный стейк, поэтому мог оговориться.

Я осторожно переступаю через порог. Он что, правда сказал «переноситель»?

– Меня зовут Амари…

– А меня – мистер Барнабус Уэр, но, боюсь, нам нет смысла знакомиться. – Он до сих пор так и не взглянул на меня. – Летняя смена уже началась, мы распределили всех детей по комнатам.

Уже началась? Я чувствую укол разочарования.

– Значит, я опоздала? Но мне только что прислали рекомендательное письмо…

– Таковы правила. Тот, кто вас рекомендовал, должен был заполнить соответствующую форму и указать, что у вас длинный учебный год. Не расстраивайтесь, следующим летом…

Он поднимает наконец голову и смотрит на меня с изумлением.

– Прошу прощения, но это костюм от Дюбуа?

Я кошусь на уродливые пурпурно-зеленые полосы на брюках.

– Кто такой Дюбуа?

Барнабус Уэр ахает, явно возмущенный моим невежеством.

– О, всего лишь один из лучших дизайнеров одежды и украшений в мире! – Он перешагивает через руины стола и ловит край моего рукава, чтобы потрогать ткань. – Восхитительно. Да. Иначе и не скажешь. Вы не могли бы снять пиджак? Я бы хотел его примерить.

– Э… Ладно.

Вот уж не думала, что кому-то может приглянуться этот кошмарный костюм. Я бы предпочла сжечь его и сплясать на углях. С другой стороны, этот тип прекрасно себя чувствует в рубашке из оранжевых перьев, так что я послушно снимаю пиджак.

И он правда пытается его надеть. Эй, да вы почти на полметра выше меня! Он на вас не налезет.

Но пиджак садится так, словно его сшили специально для Барнабуса Уэра. Я удивленно открываю рот:

– Как?

– Видите, это не подделка. Их сейчас много, так что сразу и не отличишь, но только настоящий Дюбуа подходит для всех размеров. Иначе и не поймешь, единственный выход – примерить. Мы с женой его обожаем. – Мистер Уэр жестом призывает меня оценить его собственный наряд. – Это ансамбль из тропической коллекции, называется «Сущность песочного попугая». Теперь вы, возможно, спросите меня, почему это я на работе в костюме для отдыха. Что ж, видите ли, мы уже уехали в отпуск, но тут я получил срочное сообщение от начальника. Кто-то добавил в наш список еще одного ребенка, а в офисе никого! Хотя предполагается, что коллеги возьмут на себя часть моих обязанностей, пока я в отпуске. Ты так не считаешь?

– Э… Думаю, да. Но как мой пиджак…

Мистер Уэр прерывает меня взмахом руки:

– Вот именно! Это довольно логично. Но не тогда, когда речь идет о Тесде Гринграсс! Стоит кому-то снова увезти одну из ее чертовых кошек, как мир останавливается. Не понимаю, что ее соседи имеют против тигров. И какой смысл сдавать их специальным службам, если еще до конца месяца она заведет нового. Понятия не имею, где она их берет…

– МИСТЕР УЭР! – Я вынуждена прервать его монолог, иначе у меня расплавится мозг.

– Да?

– Мой пиджак. Как он на вас налез?

– Благодаря чарам единого размера, запатентованным Дюбуа, конечно.

– Чары? – Я приподнимаю бровь. – Это что-то вроде магии?

– Да. – Мистер Уэр скрещивает руки на груди. – И позвольте спросить, как к вам попал этот костюм?

– Он лежал в чемодане, который мне оставил брат.

– Ага. Теперь я понимаю. Видимо, ваш брат единственный из всей семьи работал у нас?

– Вероятно. Но я не знаю, где это «у вас».

Мистер Уэр снова потирает подбородок.

– Обычно я строго следую правилам, но как отказать ребенку с таким отменным вкусом в одежде? Пусть это и не его заслуга. – Он вздыхает. – Ладно, садитесь.

Я послушно опускаюсь на стул, хотя довольно странно сидеть напротив человека, которого от тебя отделяет груда бумаг и обломки стола.

– Моя задача – предложить вам место в одном из наших уникальных летних лагерей. Однако я не могу посвятить вас в подробности, пока не узнаю, согласны вы туда поехать или нет. Подумайте как следует. Если решите отказаться, мы тут же расстанемся, и ваша жизнь потечет своим чередом. Именно поэтому собеседования назначают тут, а не в самом Управлении. Если же вы согласитесь, у вас не будет иного выбора, кроме как поехать в лагерь. Понимаете?

Я нервно сглатываю.

– То есть все собеседование заключается в том, чтобы ответить на один вопрос? Поеду я или нет?

– Да, – кивает мистер Уэр. – Вы предпочли бы нечто более сложное? Могу сочинить пару уравнений по алгебре.

Я быстро мотаю головой.

Мистер Уэр прячет смешок за вопросом:

– В таком случае что вы выбираете?

Мне ужасно хочется согласиться, но мысли о Квинтоне не дают мне покоя.

– Мой брат говорил, это может быть опасно.

Мистер Уэр не торопится с ответом. Однако, помолчав, он все же признает:

– Ваш брат был прав.

И тут мне становится по-настоящему страшно. Чего они хотят? Чтобы я обезвреживала мины? Сражалась с аллигаторами голыми руками?

– Вы можете рассказать мне что-нибудь еще об этом лагере?

– Боюсь, я и так сказал больше, чем требуется. Теперь вы должны решить.

Квинтон хотел, чтобы я пережила то же, что пережил он, – даже если это и опасно. И он всегда желал мне только добра. Я вспоминаю о светящихся поездах на морском дне и чувствую прилив необъяснимого восторга. К тому же у меня не будет другого шанса узнать о судьбе брата.

Я смотрю мистеру Уэру прямо в глаза:

– Я принимаю предложение.

И, затаив дыхание, жду, что случится дальше.