Библия без цензуры Ключ к самым загадочным текстам Ветхого Завета

В этой главе я хотел бы поговорить об одной проблеме, которая особенно остро стоит перед консервативными христианами, перед теми людьми, которые всерьез относятся к тому, чего желает от них Бог, и которые не хотят марать чистоту и святость мерзостями этого мира. Если воспользоваться одним выражением Нового Завета, можно сформулировать эту проблему таким образом: как быть в мире, будучи не от мира (см. Ин 17:14–18).

Если вы хотя бы немного читали те страницы Ветхого Завета, которые посвящены завоеванию Ханаана, то вы должны понять, что верный израильтянин никогда бы не пригласил хананея к себе домой на обед. Читая Иисуса Навина и Судей, я могу себе представить, что израильтянин куда охотнее пригласил бы иноплеменника на расправу, на виселицу или на другую казнь — куда угодно, только не на общую трапезу. Пятикнижие дает понять, что на самом деле Бог не спешил передать Ханаан Израилю до того момента, пока не «наполнится мера беззаконий Аморреев» (см. Быт 15:16). Когда же это совершится, земля «свергнет с себя» эти народы (см. Лев 18:28; 20:22). Тогда Бог отдаст землю Своему народу, сынам Израилевым. Однако Он предупредил народ, что тот не должен участвовать в мерзостях хананеев, иначе земля свергнет с себя и израильтян (Лев 18:14–30; 20:22–23). И неудивительно, что Иисус Навин и его люди действовали столь ревностно. И эта тема отделения наложила отпечаток на оба Завета: «особые», «святые», «отделитесь», «не прикасайтесь к нечистому», «выйди от нее, народ Мой» — всем известны такие предупреждения, призывающие Божий народ держаться в стороне от других (см. Исх 19:5, Втор 14:2, 2 Кор 6:17, Откр 18:4).

Эта тема отделения и обособленности Божьего народа ставит перед нами две связанные между собой проблемы. Во–первых, можно подумать, что древний Израиль жил почти в полной изоляции от дурного влияния соседних народов. Однако история Израиля периода судей и царей свидетельствует о том, что израильтяне постоянно поклонялись богам своих соседей. Разумеется, это были эпизоды отступничества, но вопрос взаимоотношений Израиля с ханаанской культурой в те моменты, когда он хранил верность своему Богу, остается открытым. Можно ли себе представить, что в один момент Израиль совершенно изолирован от соседей, а в следующий момент почему–то начинает ревностно соблюдать их дурные обычаи? Подобные резкие метания иногда случаются, но насколько это соответствует свидетельствам самого Писания, археологии и истории? Это первый вопрос, на который мы будем искать ответ.

Вторая проблема касается применения этих принципов в христианской жизни. Если думать, что народ Божий должен отделиться от других и хранить святость, то не призывает ли нас Бог к изоляции? Или он хочет, чтобы мы смешались с этим миром и участвовали в его жизни? На оба эти вопроса можно ответить утвердительно, но это не решает нашу проблему. И возможно, более внимательное изучение взаимоотношений древнего Израиля со своими соседями прольет свет на этот практический вопрос, с которым постоянно сталкивается ревностный и вдумчивый христианин, живущий в оскверненном мире. И я уверен, что это нам поможет, поскольку мне самому все стало гораздо яснее после того, как я понял характер этих взаимоотношений. Кроме того, изучая отношения Израиля с соседними народами, мы сможем увидеть в новом свете некоторые трудные места Ветхого Завета.

В предыдущих главах мы уже могли ознакомиться с различными свидетельствами, указывающими на то, что Ветхий Завет отражает стремление Бога приспособиться к потребностям падшего человечества. Роль Сатаны в Ветхом Завете, соответствие законов, полученных Израилем, его культуре, представления Израиля о богах соседних народов — все это говорит о том, что Израиль имел немало контактов с культурой окружающих народов, но эти отношения постепенно проходили очищение.

Израиль и боги Ханаана

Теперь нам предстоит ознакомиться с некоторыми сведениями, которые были обнаружены в течение последних десятилетий и связаны с одним замечательным археологическим открытием. На территории древнего Тира находится место под названием Рас–Шамра, где ранее располагался город Угарит. Это место знаменито не только тем, что там было найдено, но и самим процессом раскопок: археологи обнаружили удивительные находки буквально в первые дни после начала работ на кургане Рас–Шамра в 1929 году. Каждый настоящий археолог мечтает найти какие–нибудь важные артефакты, чтобы сделать вклад в мировую науку, но вряд ли кто–нибудь предполагает, что столкнется с чем–то подобным тому, что ждало ученых в Рас–Шамра.

Одним словом, благодаря Рас–Шамра у нас появились новые сведения о древнем Ханаане, его языке, культуре и религии. Теперь мы знаем, что классический древнееврейский язык не был языком небес (как желали бы думать преподаватели этого языка), но был просто языком Ханаана. Язык Угарита крайне близок к еврейскому, так что благодаря изучению Угарита мы узнали много нового о языке Библии. Но для нас особый интерес представляют некоторые сведения о ханаанской религии и культуре, добытые при этих раскопках. В числе прочего археологи нашли таблички с мифами древних обитателей Ханаана. И поскольку эти тексты датируются примерно 1400 годом до н.э., у нас есть основания думать, что те верования и религиозные практики, которые здесь запечатлены, отражают реалии, с которыми столкнулся Израиль, пришедший в Ханаан.

Важнейшее место в этих текстах занимает бог Ваал. В Ханаане его обычно изображали с головой быка и с молнией в руках, потому что он был богом плодородия и грозы. Тесная связь быка с Ваалом проливает свет на то, какую опасность представляли поклонение золотому тельцу у Синая и два золотых тельца Иеровоама. Израильтяне, вероятно, тогда не поклонялись Ваалу, но что они делали с его любимым животным? Моисей и пророки также хотели бы услышать ответ на этот вопрос. Израиль играл с огнем.

Однако тексты из Рас–Шамра говорят нам не только о Ваале. Там немаловажное место занимает также Эл, верховный бог нравственности. Кроме того, Элион, «Всевышний», также нашел себе место в пантеоне богов Ханаана. Само по себе это не удивительно, поскольку у каждого древнего народа был свой пантеон богов. Но когда мы видим, что в Ветхом Завете имена «Эл» и «Элион» относятся к единому истинному Богу Яхве, это должно показаться нам странным. Однако не стоит делать отсюда поспешные выводы, поскольку ни в одном месте Ветхого Завета мы не найдем «официального» одобрения культа этих ханаанских богов. Израиль всего–навсего позаимствовал имена, передав их своему Богу Яхве.

Прекрасную иллюстрацию такого употребления разных имен одного истинного Бога мы найдем в главе 14 Книги Бытия. В стихах 18–24 говорится о Мелхиседеке, который назван священником Эл Элион (Бога Всевышнего). Мелхиседек утверждает, что именно Бог Эл Элион дал Аврааму победу над врагами. Ниже Авраам клянется ГОСПОДОМ Богом Всевышним (Яхве Эл Элион), что не возьмет себе ничего из военной добычи (Быт 14:24). Таким образом, библейское повествование однозначно связывает между собой три эти имени, которые относятся к единому истинному Богу. Сегодня нам может показаться, что такое заимствование имен у богов Ханаана крайне опасно, и возможно, так оно и есть, тем не менее Ветхий Завет ясно показывает, что Израиль их использовал. Нам, однако, следует снова вспомнить и о том, что Ветхий Завет недвусмысленно призывает Израиль поклоняться только единому истинному Богу Яхве: «Да не будет у тебя других богов пред лицем Моим» (Исх 3:20). Чтобы лучше это понять, давайте вообразим себе диалог между израильтянином и хананеем. Когда хананей между делом упоминает Эла или Элиона, израильтянин прерывает беседу и говорит: «Хочешь, я тебе скажу, кто такой Эл на самом деле? Это Яхве. А кто такой Элион? Разумеется, тоже Яхве!»

Библия никак не объясняет, почему Израиль использовал лишь некоторые, но далеко не все имена ханаанских богов. Очевидно, именно эти имена имели слишком опасный смысл. Скажем, такие имена богов некоторых народов, как Дагон, Хамос или Риммой, никогда не связывали с именем Яхве. Однако израильтяне использовали одно имя с ужасающей репутацией — Ваал. Пророки неистово обличают культ Ваала. Так, по повелению Илии, было убито 450 пророков Ваала (3 Цар 18:19, 40). Очевидно, он отнюдь не желал мириться с тем, что жена Ахава Иезавель, дочь сидонского царя, ввела у себя культ чужеземного бога. Однако, несмотря на всю ненависть к Ваалу, некоторые места Библии позволяют предположить, что именем baal некогда могли называть Яхве. Возможно, это объясняется тем, что слово baal первоначально означало нечто вроде «господин» или «хозяин». Вероятно, именно в этом смысле он используется в Книге Осии, где пророк передает такие слова Яхве: «Ты будешь звать Меня: "муж мой", и не будешь более звать Меня: "Ваали"» (Ос 2:16). Другими словами, когда Израиль восстановит свои отношения с Богом, это будет, скорее, нечто вроде отношений между мужем и женой, а не между хозяином (baal) и рабом. Таким образом, Осия понимал, что имя baal несет в себе ложные богословские коннотации: если ты в правильных отношениях с Богом, ты не станешь звать его «моим baal» (хозяином), но скорее будешь звать его «моим мужем».

Однако, если мы обратимся к более древним временам истории Израиля, то увидим, что имя baal было невинным титулом, который могли использовать, говоря о Яхве. Хотя ни в одном месте Ветхого Завета Бога напрямую не называют Ваалом, однако слово baal появляется в названиях некоторых мест и в именах. Об этом говорится, например, во 2 Цар 5. После того как Давид с помощью Яхве одержал победу над филистимлянами, он дал тому месту, где происходил бой, название «Ваал–Перацим», сказав: «Яхве разнес врагов моих предо мною, как разносит вода». Библейское повествование добавляет к этим словам пояснение: «Посему и месту тому дано имя Ваал–Перацим» (2 Цар 5:20). Примечание в переводе RSV поясняет, что это означает «Господь прорыва». Очевидно, на том этапе истории Израиля имя baal не казалось опасным, хотя позднее оно приобрело иной смысл.

На изменение отношения к имени Ваал указывают имена Иевосфей и Мемфивосфей. Такие имена в 2 Цар носят два потомка Саула (2 Цар 3:7; 4:4), однако в родословных Паралипоменон у этих же самых людей другие имена: Ешбаал и Мериббаал (1 Пар 8:33–34). Можно убедиться в том, что речь идет о тех же самых людях, но почему тогда у них разные имена? Одно из популярных объяснений этой загадки связано со значением слова bosbeth, которое входит в состав имен Иевосфея и Мемфивосфея. Очевидно, в 2 Цар частица baal в обоих именах была намеренно заменена на bosheth. Слово же bosheth по–еврейски означает «стыд». Потому многие ученые предполагают, что благочестивые переписчики позднейших времен заменили ненавистное «baal» элементом «стыд», чтобы напомнить читателям о «постыдном» обычае прошлых времен — о том, что в народе Яхве иные люди носили имя «baal». Автор Паралипоменон, вероятно, пользовался более древними родословными, где сохранилось оригинальное написание имен, которое, по мнению автора Второй книги Царств, свидетельствовало о постыдном прошлом Израиля.

У позднейших благочестивых писцов, которые уже ясно на примере Иезавели могли понять, к чему приводит поклонение богу Ваалу, этот обычай прошлого вызывал стыд. Но изначально слово baal звучало нейтрально, так что даже израильтяне могли включать его в свои имена, не испытывая угрызений совести. Однако позднее над верой Израиля нависла вполне конкретная угроза, и тогда народу Божию необходимо было отказаться от данного элемента «культуры». Именно так Бог действует относительно культуры. Он использует нейтральные элементы, но когда они становятся опасными, призывает от них отказаться. Можно извратить даже самые прекрасные дары Божьи. Для некоторых людей с чрезвычайно сильными желаниями определенные дары Бога могут быть противопоказаны. Мы знаем случаи, когда совершенно нормальные слова при извращенном употреблении обрастают иным смыслом. Кроме того, слова, которые совершенно невинно звучат в одной культуре, в другой могут обретать такую дополнительную нагрузку, что лучше их здесь избегать, если хочешь, чтобы тебя правильно поняли. То же самое произошло со словом baal: первоначально невинное слово «испортилось».

Но каким образом бог Ваал привел к такой порче слова baal? Это нам снова помогают понять таблички, найденные в Рас–Шамра. Поклонение богу плодородия Ваалу в Ханаане приобрело настолько ужасающую форму, что даже чтение древних текстов о нем может вызвать у читателя омерзение. Ваал стоял в центре всевозможных непристойных обрядов, связанных с плодородием.

Суть этих обрядов можно описать следующим образом: жители Ханаана верили, что плодородие почвы отражает плодородие богов. И чтобы вызвать дождь, который будет питать растения, они использовали священную проституцию, так что мужчины и женщины совершали настоящие оргии в рамках «официального» богослужения в ханаанских храмах. И теперь нам легче понять, почему Яхве призывал свой народ держаться подальше от жителей Ханаана — или, по крайней мере, от их религиозных обрядов. Сексуальное желание — это мощная сила, которую можно использовать во благо и во вред; хананеи же не только использовали ее во вред, но и делали это в священных местах. В наши дни мы привыкли к тому, что злоупотребления сексуальностью совершаются в «грешных» местах. Представьте себе, какие чувства должны вызывать подобные вещи в «святых» местах! С этой проблемой древний Израиль столкнулся в Ханаане.

Два представления об истории

Теперь, когда мы узнали о непотребных обрядах религии хананеев и могли понять, какую опасность представляли чужие культы для Израиля, мы можем поговорить о том, как Бог помогал своему народу жить в этом мире, будучи не от мира. При этом Бог как бы шел на уступки относительно культуры окружающих народов, но чтобы лучше понять характер этих уступок, нам следует разобраться с тем, чем представления израильтян об истории отличались от соответствующих представлений хананеев.

Если говорить кратко, можно описать это различие такими словами: израильтяне представляли себе историю как линейную и целенаправленную, для жителей Ханаана она была цикличной и природной. Мы, христиане, настолько глубоко усвоили мышление древнего Израиля, что нам трудно понять уникальность этих представлений об истории. Израиль считал, что Бог действует в мире по оси времени, что он творит и спасает в те или иные моменты истории. Яхве сотворил это мир; он вывел свой народ из Египта; он ввел Израиль в землю ханаанскую; и теперь Израиль глядит в будущее, ожидая того дня, когда Яхве придет и будет судить вселенную по справедливости (см. Пс 97). Христиане просто добавили к этому списку события, связанные со Христом, и стали точнее понимать конечную цель истории: Второе пришествие Христа. Мы живем во времени и движемся к цели или, если воспользоваться словами старого гимна, идем к Сиону. Даже если сегодня наша жизнь хороша, конечная цель лежит в будущем, мы ожидаем того момента, когда Бог будет царствовать во всей полноте.

В отличие от Израиля, жители Ханаана мыслили так же, как и большинство других древних обществ: жизнь — это бесконечный цикл, неизменно повторяющаяся череда природных событий: осень, зима, весна, лето; равноденствие, солнцестояние, равноденствие, солнцестояние. У истории нет цели. Есть только повторение, цикл роста и увядания, рождения и смерти.

Представление об истории оказывает огромное влияние на веру и образ жизни человека. Израиль был призван славить то, что Бог совершил для него прежде, ожидая от него великих деяний в будущем. Яхве всегда стоял над историей, но Он действовал в истории во благо своего народа. Хананеи же ощущали себя частью природного мира и буквально отождествляли себя с теми богами, которым поклонялись. Мир с его обитателями появился из частей тела богов. Эти боги жили и умирали, они сражались и хвастались своими сексуальными способностями. Чтобы поддерживать природную жизнь земли, людям нужно было подражать небожителям, вот почему такое важное место в их культе занимали «священные» сексуальные оргии. Плодородие земли, деторождение у людей и плодовитость богов были тесно связаны между собой, и именно все это стояло в центре религиозных обрядов Ханаана.

Поскольку мы живем в мире, который мало похож на мир Угарита, мы не всегда понимаем, что стоит за древними текстами.. Хотя в целом картина достаточно ясна. Мне кажется особенно ценным сопоставление Ветхого Завета с мифами о ежегодной смерти и ежегодном возрождении Ваала. Как и во всех других религиях древности, в религии Ханаана важное место занимали движения небесных тел. Осеннее и весеннее равноденствие, летнее и зимнее солнцестояние были временем для великих праздников. Климат Палестины любопытным образом отразился на праздничном цикле, поскольку зима здесь является периодом дождей, которые обеспечивают урожай на ближайшее лето. Однако летом обычно дожди не идут. Поэтому люди верили, что Ваал умирает весной. Летом не бывает гроз, и это можно объяснить тем, что бог грома и молнии в это время мертв. Но осенью он возвращается к жизни, а вслед за этим начинаются обильные зимние дожди. Чтобы этот цикл происходил должным порядком, в периоды равноденствия совершались обряды, связанные с плодородием. Люди полагали, что если они не совершат эти обряды должным образом, Ваал не вернется к жизни, а тогда не будет ни зимних дождей, ни летнего урожая.

А теперь обратимся к двум эпизодам из Ветхого Завета, которые обретают новый смысл на фоне представленной выше картины. Это, во–первых, история сражения Илии с пророками Ваала на горе Кармил. Царь Ахав отступил от Яхве и начал поклоняться Ваалу, которого почитала его жена Иезавель. Пророк Яхве изо всех сил старался этому воспрепятствовать, но у него ничего не получалось. Он чувствовал себя совершенно одиноким в этой борьбе, хотя позже Яхве сказал ему, что сохранилось семь тысяч человек, не преклонивших колени перед Ваалом (3 Цар 19:18).

Если Ахав и его подданные, поклоняющиеся Ваалу, усвоили также и природное богословие культа Ваала, они должны были думать, что именно Ваал умножает их стада и урожай на полях. Это особенно тяжкое отступничество, если речь идет о земле, которой правит Яхве! И тогда Яхве решил показать, кто на самом деле распоряжается грозами и зимними дождями. Встретившись с Ахавом, Илия заявил царю: «Жив Яхве Элогим Израилев, пред Которым я стою! в сии годы не будет ни росы, ни дождя, разве только по моему слову» (3 Цар 17:1). Сказав это, Илия удалился на холмы. Пускай Ахав и его сторонники изо всех сил взывают к Ваалу и совершают свои мерзкие ритуалы, ничего у них не выйдет. Илия оказался прав.

На третий год (3 Цар 18:1) Яхве жестко поставил этот вопрос, когда Он сам вступил в состязание с Ваалом на горе Кармил. «Долго ли вам хромать на оба колена? если Яхве есть Элогим, то последуйте Ему; а если Ваал, то ему последуйте. И не отвечал народ ему ни слова» (3 Цар 18:21). Илия приступил к подготовке состязания: «Призовите вы имя элогим вашего, а я призову имя Яхве моего. Тот Элогим, Который даст ответ посредством огня, есть Элогим» (3 Цар 18:24). Обратите внимание на то, что Яхве поставил под вопрос саму суть культа Ваала — он был богом грозы, держащим в руке огненную молнию и дающим дождь. «Мы увидим, — заявил Яхве, — кто на самом деле дает дождь и кто посылает молнии».

Стоит прочесть всю эту историю целиком, чтобы понять всю силу вызова, брошенного Яхве, а если говорить коротко, Ваал не смог на него ответить. Именно по приказанию Яхве блеснула молния и пошел дождь. Если раньше кто–то в Израиле мог колебаться в том, кто же был подлинным богом грозы и кто давал рост злакам, то теперь все стало ясным. Народ на горе Кармил провозгласил: «Яхве есть Элогим, Яхве есть Элогим» (3 Цар 18:39).

О смертельной схватке между Яхве и Ваалом говорит также 1 Цар 12. Речь там идет не о конкретном ханаанском божестве, но лишь об искушении служить «Ваалам и Астартам» — то есть о склонности Израиля поклоняться чужим богам. Тем не менее, если вспомнить то, что мы знаем о религии Ханаана, это потрясающая история.

Израиль просит себе царя. Самуилу больно слышать об этом, и он разгневан. Этой просьбой Израиль отказался признавать вождем не только Самуила, но и Яхве. Опасаясь, что из–за царя народ перестанет поклоняться Яхве, Самуил решил напомнить Израилю о власти Яхве над силами природы. Дело происходит во время жатвы пшеницы, то есть летом. В это время года в Палестине не бывает дождей. И жители Ханаана верили, что дождь не может пойти в то время, пока Ваал лежит мертвым. Но Израиль служил Яхве, который «не дремлет и не спит» (см. Пс 120:4) и уж, разумеется, не умирает на шесть месяцев в каждом году. Яхве может послать на землю дождь, когда пожелает. «И воззвал Самуил к Яхве, и Яхве послал гром и дождь в тот день; и пришел весь народ в большой страх от Господа и Самуила» (1 Цар 12:18). В то самое время года, когда Ваал «отдыхает», Яхве показал, что он, Яхве, продолжает господствовать над землей. Испуганный народ начал раскаиваться в своем желании обрести царя (1 Цар 12:18). Самуил согласен с тем, что это греховное желание, но предпочитает дать людям свободу. Он говорит народу, что если они будут помнить, что Яхве их Бог, то все будет хорошо, несмотря на их нечестие (1 Цар 12:20–25).

В обеих этих историях Яхве противостоит Ханаану с его религией и представлениями. Как показывают эти эпизоды, Ваал представлял великую угрозу вере Израиля, но Яхве использовал эту угрозу, чтобы удивительным образом показать, кто на самом деле господствует над грозой и надо всем природным миром. Быть может, эти истории говорят нынешним христианам о том, как важно отвечать на вопросы наших современников. Нам нужно знать ответы на эти вопросы, а потому мы не вправе изолироваться от современной культуры. Мы всегда должны быть в мире, но не от мира.

Ежегодные праздники Израиля

Некоторые другие аспекты культа Израиля проливают свет на нашу проблему: как хранить чистоту, не отказываясь от контакта с окружающим миром. Это касается израильского календаря с его праздниками. Иногда консервативные христиане скептически относятся к традиционному литургическому году из–за того, что, как им кажется, праздники Рождества и Пасхи отражают языческие влияния. Что же делал Израиль в те дни, когда жители Ханаана справляли свои дикие торжества? У него в эти дни были свои праздники. Бог не дал повеления Израилю отказаться от любых торжеств по той причине, что праздники Ханаана были дурными. Вместо этого он дал израильтянам иные праздники, полные глубокого, истинного смысла. Календарь этих праздников кратко представлен в Лев 23. Нас сейчас интересуют не детали, но некоторые общие соображения, связанные с календарем.

Во–первых, самые великие ежегодные праздники Израиля по времени примерно совпадали с самыми главными праздниками Ханаана. Пасха и Праздник опресноков происходили около дня весеннего равноденствия, а Праздник кущей — около дня осеннего равноденствия. Во–вторых, в каком–то смысле великие праздники Израиля можно назвать праздниками плодородия, хотя там не было ничего, хотя бы отдаленно напоминающего ханаанские оргии. Израиль просто в знак благодарности приносил начатки плодов великому Богу, который дает благоденствие и здоровье. Израиль не пытался изменить плодородие почвы — он уже получил этот дар от Яхве. Израиль мог только выразить Богу свою благодарность и снова вспомнить о том, кому следует поклоняться.

В–третьих — и это, быть может, самое важное, — праздники в первую очередь напоминали именно о том, что столь радикальным образом отличало Израиль от окружающих народов: о великих спасительных деяниях Бога в истории Израиля. На Пасху Израиль вспоминал об избавлении от египетского рабства, на Праздник кущей — о вхождении в Землю обетованную вслед за тем, как народ долгие годы скитался по пустыне, живя во временных «кущах», то есть палатках. В эти дни люди прославляли милости Бога, которых они не заслужили. И хотя израильские праздники совершались ежегодно, они постоянно напоминали о линейном ходе истории: сотворении мира и последовавших затем великих событиях, когда Бог совершал великие дела для своего народа. И во время этих праздников Израиль одновременно и прославлял Бога за великие деяния прошлого, и благодарил Его за плодородие почвы.

Таким образом, можно увидеть, что культ Израиля чем–то напоминает обычаи окружающих народов, но это сходство поверхностное. Поклонение Израиля по самой своей природе радикально отличается от религии Ханаана. Здесь можно говорить о сходстве в сроках празднований (весна и осень) и общей теме плодородия, однако использовались эти сроки и эта тема совершенно по–разному. Мы многое унаследовали от древнего Израиля, и сама сила иудео–христианской традиции свидетельствует о том, что хананеев и Ваала невозможно поставить в один ряд с Израилем и Яхве.

Уступки ханаанской культуре

Изучение ханаанской культуры и религии проливает свет и на некоторые другие аспекты Ветхого Завета. Кратко упомянем некоторые примеры тех уступок культуре, которые Бог допустил ради пользы Израиля. Это поможет нам лучше понять, как нам самим следует относиться к окружающему миру. К понятиям, которые отражают уступки чужой культуре, относятся, в частности, священные места, священные здания и гимны Израиля.

Во время странствования патриархов и в первые годы заселения Земли обетованной святые места часто притягивали к себе приверженцев разных культов. Кто–то мог воздвигнуть на таком месте жертвенник Яхве, а рядом появлялись алтари для служения иным богам. Сегодня мы можем наблюдать нечто подобное в Иерусалиме, где святые места притягивают последователей разных мировых религий, причем таких религий, которые часто враждовали друг с другом.

Возможно, консервативный христианин еще больше удивится тому, что здания великих израильских храмов на самом деле не были чем–то уникальным, но во многом походили на храмы Ханаана. Бог действительно повелел Моисею устроить скинию по тому плану, который Моисей увидел на горе (Исх 25:40), но, сопоставив свидетельства Библии со свидетельствами археологии, мы можем сделать вывод, что Яхве просто передал Моисею план такого храма, который соответствовал представлениям о храме самого Моисея и его современников. Конечно, этот храм был предназначен для совершенно особого священнодействия, но человек того времени, если бы он зашел в израильский храм, понял бы, по меньшей мере, что это специальное место для поклонения.

И, быть может, сильнее всего нас удивит тот факт, что священные гимны Израиля иногда отражают контакты с культурой Ханаана. Правда, нам следует признать, что подобное происходило и в многовековой истории христианства, когда христиане заимствовали мелодии и тексты из чужих источников и ставили их на службу вере. То же самое происходило и в древнем Израиле. Познакомившись с текстами Рас–Шамра, мы можем увидеть, что некоторые наши псалмы обладают удивительным сходством с гимнами Ваалу. Самые яркие примеры такого сходства дают нам, среди прочих, псалмы 17, 28 и 92. Значит ли это, что Израиль воспевал гимны Ваалу? Вовсе нет! Израильтяне взяли гимны, прославлявшие Ваала, и заменили в них имя «Ваал» на имя «Яхве». «Вы хотите знать, кто на самом деле силен и могуч и кто сотрясает горы? Это не Ваал, это — Яхве». Вдохновенность и напористость некоторых псалмов отражают жестокость и силу народа, который их пел. И даже Бог, открывая себя на Синае, делал это в соответствии с характером своего народа. Можно увидеть, что псалмы, обладающие сходством с гимнами Ханаана, прославляют божественную мощь и величие, но не такие качества Ваала, которые вызвали бы отвращение у тех, кто верен Яхве. Как бы там ни было, это показывает, что о чем–то Израиль мог говорить словами ханаанской поэзии, только он возвышал эти слова, так что они возносились к великому Богу вселенной. Этот вывод до сих пор кажется удивительным мне самому, но, я думаю, он помогает нам лучше понять, как Бог обращается с людьми.

Итак, можно снова задать себе вопрос: когда Израиль был верен своему Богу, разрывал ли он контакты с окружением? Вовсе нет! Да, Израиль очень часто шел на недопустимые .компромиссы в вере, но лишь тогда, когда отворачивался от Яхве. Когда же он всецело полагался на Яхве, Израиль отвергал все, что представляло опасность, и принимал все, что могло пойти ему на пользу. И разумеется, Бог давал своему народу и нечто совершенно новое, нечто такое, чего не было ни у одного из чужих народов. Это были особые дары Бога своему народу.

То же самое можно сказать и о Божьем народе Нового Завета, о его церкви.