Биртман

Глава 16

— Зиний — Зиний — Зиний, лег на провода, в небе темно-Зинем Зиняя Зиня… У-у-у — поправил я воротник рубашки перед зеркалом, напевая разную дурь. Все же я определенно красавчик, не то что раньше.

Хотя конечно и раньше был ничего харизматичный… Но эдак можно говорить про многих. Тот же Вася Уткин мой дружбан, тоже очень даже харизматичные центрнеры….

— Только в небе-небе темно-Зинем.

— Хр-хр — захрюкала сестра, сдерживая смех.

— А?! — понял я что у моего пения появился слушатель.

— Что за мелодия? Что-то знакомое.

— One Way Ticket же! Не помню правда кто поет.

— Да какой еще тикет? Нет, это же наше. А! Так это же Синий-синий иней. — какой-то ВИА поет.

— А что его уже написали? — ляпнул я. — Ой, в общем это иностранное, а «иней» это уже переделка.

— Да ну тебя, врешь опять? Никакого One Way Ticket знать не знаю.

— М-да? Ну ладно, может я и ошибаюсь, может его еще не написали.

— Зиня, ты такой чудик. — улыбнулась она и провела рукой по моим волосам. — Но забавный. Спасибо тебе… снова.

— За что?

— Ну что выгораживал, опять.

— А, ладно. — махнул я рукой.

Тут она потянулась и поцеловала меня в щеку. И я поплыл. Опять ноги ватные и слюни вязкие. Да что же такое-то!

— А ты это… чего… — пытался я прийти в себя. — В школу-то не собираешься?

— Ко второму уроку сегодня. — потянулась и зевнула она снова.

— Черт! — захотелось мне снова ее поцеловать, такую сонную, теплую, нежную… — Эх, ладно я в школу. — естественно я сдержался и пулей выскочил за дверь.

Возле школы было много детей стояла и наша недавняя компания.

— Эй ты чего там клеишь?

— Что надо то и клею. — прилеплял Тони объявление.

— Нельзя что попало клеить на школьную доску! — возмущалась комсорг.

— Это от секции спортивной, отстань от него, Атоева. — вмешался Серж. — Тренер просил наклеить объявление про набор в секцию.

— А-а… ну ладно, — сдулась та.

— Что-то в воскресенье ты не была такой правильной, а Гуля? — поддела ее Ленка.

— Мне вообще теперь гулять запретили. — пожаловалась та.

— А кому не запретили?! — возмутился Саддам.

— Прорвемся Хуссейн, не ссы в бассейн.

— Да, не смешно уже.

— Как думаете в школе будут вопрос поднимать?

— Да вроде никто в школу не сообщал и недолжны. — пожал плечами Серж.

— Ага, не сообщали. — кивнул Тони. — Ток родителям отличившихся.

— О, Зиня идет. Я думал его вообще не отпустят.

— Почему? Кто?

— Как кто? Милиция.

— Так его вообще-то не поймали.

— Да ладно?!

— Здорово, Зиня! Ну что как? — встретил меня у школы Серж возглавляя существенную часть класса, практически ту самую, что участвовала в воскресном приключении.

— Да пошел ты! — ответил я ему и попробовал пройти мимо.

— Эй, ты чего? Что случилось? — одернул он меня.

— Что случилось?! Ты спрашиваешь, что случилось?! Ты охренел?! — прихватил я его за грудки.

— Эй-йей ей… — принялись разнимать нас.

— Зиня объяснись! — потребовали пацаны.

— Я увел ментов за собой, твою машину не тормознули. — прошипел я, оглядываясь нет ли тут лишних ушей и продолжил. — Я ушел, оторвался и высадил ребят, а после ушел от погони. То есть никого не поймали. Понимаешь? Никто не выследил нас и тут возвращается из командировки отец и говорит, что ему звонил твой отец и что же получается? На хрена ты раскололся и отцу все рассказал?!

Теперь уже компания возмущенно и осуждающе пялилась на Сержа, ожидая объяснений.

— Похоже батину машину просто узнали. — покраснев выдал Серж. — Те сотрудники что погнались за тобой. У Тони батя видать моему сразу позвонил. Да и я…

— Что?

— Что ты?! — уточнили все. — Ну говори!

— Да я машину еще стукнул, когда в гараж ставил, — вздохнув признал Серый свое неумение выполнять парковку. — И еще не той стороной поставил.

— Да мне тоже как бы все улики предъявили, — вздохнул Тони. — И еще, то что пьяный просекли. Пришлось, признаться. А что делать было, они и так все поняли. — развел он руками.

— Угу, и кого же вы зачинщиком выставили? Вообще нельзя было сознаваться стоять на своем и все. Улики косвенные, доказательств нет. Не признавались бы и все. Ну или всех бы уж не сдавали, из-за вас же всем родителям позвонили!

— Угу не признаешься, как же. Папа если мой спросит очень даже признаешься. — потер задницу Тони.

— Сестру то мою зачем приплели? Еще и сказали, что она все организовала и подбила вас на все это?

— Да не говорил я такого. — отрицал Тони.

— Я не так все говорил. — вторил ему Серж.

В общем все с ними ясно, но в конце концов они же не шпионы какие и не преступники, чтобы в полное отрицалово идти. Родители явно все поняли и восстановили всю картину почти без их участия. В итоге поразмыслив, да посидев на уроках и остыв, я их простил. И даже сам подошел и извинился, я же тут черт возьми взрослый. Странно что я об этом забываю. Я думал, что буду очень практичным и что весь этот «детский сад» мне не будет интересен, дольше пары дней. Но видимо это не так работает, когда тело может прыгать на голове то оно и будет это делать.

Наивняк, детский сад, будто мне 17 лет. Будто ты зашла к Данилычу распечатать реферат, Мол, привет, Аня — Ваня, Ваня — Аня — очень рад… — завертелась было в голове песенка, но тут меня опять спросили какую-то фигню и еще и к доске вызвали.

— Биртман! К доске. Что ты там, песни уже на уроках поешь?! — возмутилась училка по биологии, которую звали Зинаидой, под начавшееся веселье в классе.

— Ну вот, кажется написание шлягера сорвалось. — поддержал веселье и я.

— Давай-давай, побыстрее к доске, а то прозвенит звонок, еще и пятерка сорвется. — училка была явно в ударе.

— Нечем крыть. Зина против Зини два один. — шепотом, но достаточно чтобы слышали ученики прокаментил Серж.

И вот снова наступил урок физкультуры. Расписание так и не откорректировали, вместо старших классов, в бассейн никого не отправили так как с физруком что лазит к мальчикам в трусы разборки еще идут. Ну, то не моя вина, я историю рассказывал, как есть. Но ее же пересказывали каждый на свой лад, и уже до черт-те чего докатились.

Пробежались, размялись. Сегодня сдаем сто метров, не зря же низкий старт тренировали. Физручка накручивает Андрэ, тот ростом почти с меня, был местным каланчой пока я не пришел. Обиделся он что ли что я быстрее бегаю, хотя это пока еще не доказано. В общем не хочет со мной в паре бегать. Ну и ладно, Базаров охотно согласился.

— На старт, внимание, марш! — то и дело слышится в сквере.

По парно весь класс бегает, кто-то не напрягается, кто-то старается, кто-то выкладывается изо всех сил. Львовна сияет, довольная: все сегодня, по ее словам, бегают хорошо. Странно, я вот вижу, что некоторые явно не напрягаются, впрочем, кто знает относительно чего она считает свое хорошо. Может они до этого вообще до финиша не добегали.

— Андрей! Андрей! — кричит она снова своему «бегуну».

— Да, Валентина Львовна?

— Поменяйся парами, встань вместо Базарова с новеньким!

— Ладно.

— И охота вам напрягаться пацаны, вон аж Львовна возбудилась. — смешит всех Базаров. — Вы аккуратнее бегайте, не напрягайтесь.

— На старт, внимание, марш! — командует она стоя у финиша.

Андрэ, явно сделал выводы из прошлой отработки низких стартов, он не проиграл его! В прошлый раз, все старты мне просрал, Львовна тоже ставила нас в пару и заставила работать. Краем глаза вижу его перекошенную рожу, что пытается выдать максимальную частоту. Я чащу ногами тоже как могу, сделаю! И вот я начинаю отрываться. Полкорпуса, корпус, полметра, метр, все он даже сдался, перестал бежать как мне показалось.

— Что за ерунда? — растерянно смотрит на секундомер Львовна. — Атоева! Гуля! Гуля!

— А? Что?

— Они не заступали?

На старте стояла наш комсорг и ответственно запрещала заступать.

— Что там?

— Не пойму. Что-то сбилось видимо. Надо еще раз перебежать.

— Ну бли-и-ин. — простонал Андрэ.

— Давайте-давайте, у вас и так три попытки как у всех.

— А если результат хороший можно не бегать еще две попытки, меня вон устраивает мой результат, у меня же пять? — крутился уже у финиша Базаров. — Да Валентина Львовна? Ведь, пять? Да?

— Ай, да ты можешь и не бегать. — отмахнулась словно от назойливой мухи от него, Львовна.

— А в мяч пинать можно пойти? Ну, можно? А?

— Нет, Базаров. Гуля сюда подойди! Гуля я тебя ответственно прошу проследи чтобы не заступали договорились?

— Валентина Львовна, а что происходит? — уточнил Серж.

— Отстань, хотя… Сережа, хотя есть часы у тебя?

— Есть.

— Какие?

— О! у меня Фирма, Касио, — похвастался тот, естественно с ударением на последний слог в слове фирма, прообразом нашей будущей электроники, до попадания на прилавки которой было еще года два.

— С секундомером?

— А то!

— Отлично засеки параллельно забег.

— Какой?

— Все давай, не придуривайся.

Точность конечно была не та, особенно учитывая, что Базаров не улавливал момента старта. Но тем не менее кажется секундомер в руках учителя все-таки не врал.

— Ну что отдохнули? Андрей! И этот как там его… Новенький!

— Ага.

— Слушай не беги быстро, а? — спросил меня вдруг Андрэ.

— С чего бы это? — удивился я. — Извини, но я просто лучше бегаю, смирись.

— На старт, внимание, марш!

Я рванул мощно, а Андрэ подвернул ногу на самом старте или сделал вид что подвернул. Училка опять уточнила у Гули не заступал ли я и поменялась с ней местами на следующую попытку.

— Похоже кто-то бьет рекорды, — предположил Базаров. — Валентина Львовна, колитесь, что происходит?

— На старт…

— Гуля! Дай посмотреть сколько! — побежал к финишу Базаров — Гуля!

— Да я обычно в первой попытке лучшее выдаю, а дальше все. — восстанавливая дыхания пожаловался я. — Так что зря бегаем. Лучшее время уже было, я точно знаю.

— Сколько Гуля?

— Одиннадцать и одна.

— Это сколько, Валентина Львовна, дайте посмотреть! А где такой норматив, Валентина Львовна? — крутился вокруг Базаров, его голова мелькала: то слева, то справа, то сверху учителя, силясь заглянуть в личную тетрадь физрука.

Сейчас двести побежим. — задумчиво хмурилась Львовна.

— Да блина-малина! Валентина Львовна! — возмутился Базаров. — Может мяч уже попинаем?

— Серж помочь хочешь? — спросил я его.

— А что делать?

— Встань в середине дистанции и начинай бежать как я буду еще только приближаться.

— А типа подтащить тебя что ли?

— Да, только заранее начинай бежать. А то Андрэ похоже выбыл и вообще не соперник.

— Блин! Я тебе сейчас покажу не соперник. Я просто не выкладывался! — видимо взыграла гордость у Андрюхи.

— Ну-ну. — покачал я головой, не особо веря в его силы.

— Аха-ха! — предвкушая явную потеху, Базаров занял позицию на половине дистанции, подпрыгивая от нетерпения. Правда Львовна выгнала его с дорожки так что он на обочине ожидал момента.

— Андрей, ты же ногу подвернул? — участливо спросила Львовна.

— Прошло уже! — огрызнулся тот.

— На старт, внимание…

— Стоп! Фальстарт!

— Твою мать!

Два раза случился фальстарт от Андрэ, я даже его в саботаже заподозрил. Затем дрогнул и рванул раньше уже я. Но вот в четвертый раз мы рванули как надо. Андрэ и впрямь выложился, но я был быстрее, к половине дистанции я уже не видел его, тут и пригодился Серж, правда он поздно стартанул и не разогнался толком, как я его уже обошел и вот он… — Щелк! — щелчок секундомера.

Зацепило меня все это соревнование. Андрюха еще сцепился со мной, в хорошем смысле, в спортивном. Он же до моего появления был в школе номер один по бегу. Главная надежда Львовны на всех соревнованиях. В общем я загорелся утереть всем нос! И выкладывался по полной.

— Ну что там? Что там? Сколько? Что?! Это сколько вообще? А какой рекорд мира? Валентина Львовна. — вихрем крутился вокруг физрука Базаров, чем-то напоминая Осла из Шрека.

— Так! Быстро всем построится! — взревела вдруг Львовна. — Направляющая Атоева! Вокруг парка! Бего-ом марш!

Это конечно не армия и даже не спортивная секция, команды выполнялись кое как, но тем не менее класс побежал, выражая крайнюю степень недоумения резкой переменой настроения физручки.

— Какого черта происходит?

— С чего баба Валя озверела?

— Что она делает?

— Чего происходит-то?

— Она перемеряет расстояние! — сообразил кто-то.

— Что?

— Дистанцию перемеряет.

— Твою мать! — усмехнулся я. — До меня дошло.

— Долго доходило, — хохотнул рядом Саддам.

— Так длинный же пока дошло.

— Ага как до жирафа! — ляпнул Андрэ.

— Кто бы говорил! — возмутился я, ведь Андрэ был лишь немного меньшего роста.

— Это центральное телевидение. — изображал репортера с микрофоном Базаров, одев на голову воображаемые наушники.

Тут же к нему присоединился Саддам и изображал оператора с древней кино-камерой, у которой надо было еще и ручку крутить.

— Скажите Зиновий, каково это, поставить мировой рекорд в школьном забеге? — сунул он мне в нос воображаемый микрофон.

— Ну хоть бы сказали, чтобы я не напрягался. — улыбался я понимая, как же меня развели.

— А тебе говорили! — заметил Андрэ.

Хохоча и веселясь, толпа неспешно бежала вокруг сквера. Львовна перемерила дистанцию, и раскрасневшаяся остановила наш забег, построив в кривую шеренгу класс.

— Вы что думаете это смешно?! Базаров!

— А что сразу Базаров? Валентина Львовна, чуть что сразу Базаров.

— Замолчи! — сорвался голос у Львовны, и она аж закашлялась.

— Ну вот… — хотел было прокомментировать и это Серж, но его уже и ткнули вбок одноклассники и сама Львовна пришла в ярость!

— Замолчи! Ты что?! Вы! Вы все! Что себе думаете? Что это просто шалость? Вы же не просто испортили разметку! Это не шутка! Вы исправили результаты всему классу! Можно сказать, вы исправили оценки всему классу! В журнале!

— Ой… — первым оценил куда ветер подул, был Тони.

— Что Старков?! Понимаешь, чем дело запахло? Если я в таком вот разрезе вывалю ситуацию нашему завучу?!

— Писец. — прошептал рядом Саддам.

Я с погрустневшими одноклассниками согласен не был. Это все игра слов, как ее не назови. Надо очень сильно постараться чтобы натянуть такую сову на такой глобус. В общем обычные страшилки, мне было скучно от этого представления. Я даже зевнул.

— Новенький как там тебя?

— Биртман.

— Биртман! Ты что там ухмыляешься весело тебе? Повеселился думаешь? Разыграл учительницу? Ты перерисовал линию старта?!

— Нет, я думал я и впрямь хорошо бегу поэтому и старался. Так же разочарован случившимся, как и вы.

— Что? Разочарован он! Ишь! А кто это сделал?

— А я откуда знаю. Я тут новенький, никто со мной не общается. — рядом захрюкали и за хекали, над моим ответом.

— Умный самый, да?!

Я предпочел промолчать и не тролировать и без того взвинченную физручку. Хотя сейчас мне было что ответить.

— Базаров, я знаю, что без тебя не обошлось.

— Я не знаю Валентина Львовна ничего, хулиганы какие-то может что перерисовали, это же сквер даже не школьный. — очень натурально изображал невинность Серж. — Как что, так сразу Базаров! Это несправедливо.

— Хулиганы какие-то — смеясь еле сдерживаясь повторил Саддам, вызвав волну хмыканий.

— Ладно, так значит?! Всем два балла сегодня за урок!

— Что? Как?!

— А как же…

— Во, баба Валя озверела.

— Тихо! Всем два балла в журнал я сказала! Будете возмущаться напишу докладную Марине Викторовне, ясно? На следующем уроке будем бегать на стадионе, там и будете исправлять.

— У-уф… — мгновенно все поняли, что все свелось к ерунде.

— Но выставлю на балл ниже, чтобы четыре получить нужно будет пробежать на пять! — поняла физручка, что слишком мягкое вышло наказание и решила переиграть.

— А пять чтобы получить сколько надо пробежать?

— На шесть. — ответил кто-то.

— А шесть, это сколько в секундах?

— На разряд на первый пробежишь Базаров, получишь пять.

— А первый взрослый или первый детский?

— Ну а ты как Базаров думаешь, ты ребенок еще или взрослеть пора?

— Эм… — подзавис Серж с ответом.

— Сереже можно и детский! — засмеялись девчонки.

В общем с занятия вернулись все уже в нормальном настроении, и Львовна вроде остыла.

— Новенький! Эй! — окликнула меня Львовна.

— Чего? — неохотно ответил я, могла бы и запомнить блин или имя, или фамилию, уже злит это ее «Эй» — Зовите меня мистер, Эй! — предложил я.

— Мистер, Эй! — повторил Саддам, смакуя и смеясь.

— Ты что второй Базаров что ли? Мне и одного за глаза. — ответила она. — Заниматься будешь в секции?

— Не, неохота.

— Не баскетболом, — вспомнила она видать, что я говорил про баскетбол. — бегом.

— Не, нафиг надо, времени нет. В выходные родителям помогать надо, в будни и так невпроворот.

— Смотри не ошибись Биртман, — пригрозила мне Львовна.

— Вы что же мне угрожаете? — удивился я.

— Советую, подумать. Знаешь, как у нас те, кто за школу выступают учатся?

— Как? — слегка заинтересовался я.

— Не очень хорошо, так что часто надо им помочь решить вопрос с каким-либо предметом. Двойку точно никто не получит, из школы не вылетит.

— Эх, — вздохнул я разочаровано. — А я думал всем пятерки ставят по всем предметам.

— Размечтался. В общем ты подумал бы, как у тебя с успеваемостью?

— Что прям по всем предметам можете помочь?

— Ну с Федором Алексеевичем могут быть сложности, если ты попадешь в список его особого внимания.

— Ясно, я подумаю, над предложением. Оценю свои возможности. Надеюсь вредничать вы не станете.

— Ну это уж было бы слишком. За кого ты меня принимаешь? Но я поспрашивала у ребят, говорят с некоторыми предметами у тебя не очень? И Марина Викторовна отчего-то валит тебя на химии?

— Я подумаю. — развернулся я.

— Подумай-подумай. — явно разочаровано сказала физручка.

Не ну серьезно нафиг мне такая радость за школу выступать? Хотя проблемы с предметами есть, это факт. Честно говоря, я планировал приложить все же усилия или через дополнительные занятия может раскрутить на нужную оценку. Смысл дополнительных занятий с двоечниками обычно не в том, чтобы ученик стал понимать, если он такой вот безнадежный как я. А в том, чтобы учитель выполнил свой педагогический долг, ну или получил денежку за репетиторство. Хотя бывают конечно упертые кадры.

— Ну что, ты в команде? — спросил Андрэ.

— Если ты про бегать за школу? То нет.

— Дурак что ли? — включился в вопрос Серж.

— А зачем? По физре так и так будет пять, что бегай, что не бегай. Уж снизить мне оценку даже если захотеть не выйдет.

— У тебя что других предметов нет?

— А что их ведет Львовна что ли?

— Так она разрулит, ты чего?

— Да ладно, отмахнулся я рукой. Знаем мы как физруки разруливают, да почти никак. Слабо верится.

— Не знаю в какой школе ты учился Зиня, но у нас спортивным достижениям уделяют о-очень — протянул он букву «О» — огроменное внимание. А баба Валя, реально все что хочешь разруливает. Так что ты это передумывай давай. В эстафете ты нам всяко бы пригодился на осенних стартах.

— Ты не понимаешь Зиня. Наша школа она первая во всем. У нас главные конкуренты во всех соревнованиях, это четырнадцатая школа. Тут очень принципиальный вопрос, для всех. И для нас, учеников и для директрисы, и для завуча, и для Львовны. Так что Львовна решает любые, ну или почти любые вопросы. Впрочем, у тебя с Федором напрягов нет, так что все остальное будет решенный вопрос.

— А для вас что за принцип?

— Так четырка это самая большая школа нового района. Там все учащиеся в основном дети заводских рабочих.

— Там вода по часам Зиня, понимаешь, а у нас всегда есть.

— У них солнце и песок, а у нас есть трава с деревьями. Немного деревьев, но есть.

— У них песок, а у нас к морю можно спуститься.

— Так в нем же нельзя купаться? — уточнил я.

— Да этим грязнулям какая разница. — махнул рукой Серж.

— Ну так-то там можно купаться и купаются многие, просто как бы в сравнении с тем куда мы ездили вода грязнее сильно. — прояснил Андрэ. — Но так-то можно, даже пляж есть городской центральный.

— Ненавидят они нас, Зиня, ну и мы их не любим.

— На танцах всегда с ними проблемы, в парке или в кинотеатре.

— В общем ты лучше запишись в команду. И главное в воскресенье в футбол тоже не забудь приходи. Ты же классно играешь. В центре нам как раз поможешь, а?

Не люблю, когда меня принуждают. Вообще не перевариваю. Так что я пока не согласился, но уже из чистого упрямства вопреки логике. Ребята еще очень просили прийти на футбольную игру против той же четырки, опять же отделался смутными обещаниями постараться. В конце концов у меня серьезное дело на выходных, а не дворовые игрульки.

В Пятницу вечером папа взял меня на работу показывать на месте что я должен делать завтра и в воскресенье. Дело очень простое проверять билеты на входе, повязку на рукав и вперед, всех запустил, дверь закрыть. Поскольку залов много, то надо срочно переместится к следующему залу.

— Не переживай, сам кино посмотришь потом, в другой какой вечер или, когда подыщем надежного человека на работу. — утешил папа.

— Да, я и не переживаю, за это.