Макс Корбин Бочка наемников

Глава 1

— Ты со мной? — спросил Ваня. Хотя какой он мне Ваня? Николаевич, и то с придыханием! Но на тренировке чины как-то сглаживаются. Любое базовое упражнение при поставленной технике выжмет с тебя не только литры пота, но и всю дурь. Вот так и получается, что место сборища кучи мужиков пышущих тестостероном, с агрессивной музыкой и лязгом тяжелого металла — самое спокойное и неконфликтное место в городе.

— Не, я пробегусь. Погода вроде нормальная.

— Ну как знаешь. Бывай. — Перед тем, как направиться к машине, Ваня подал руку, и моя ладошка утонула в его лапище. Размеров я вполне средних, разве что подтянутей и мясистей большинства обывателей, а вот Ваня — здоровый.

Я в последний раз взъерошив короткий ежик свежеостриженных волос, поправил наушники и натянул шапку. Весне верить нельзя, а мне еще бежать минут пятнадцать.

Первые шаги дались легко, даже как-то радостно. В наушниках глэм-рок семидесятых призывал отправится в дальние дали. Солнце ярким закатом выглянуло меж домов в конце улицы и на все еще черных с зимы деревьях почудились зеленые искры. Асфальт серой полосой с сеткой влажных трещин бежал домой. Мелькали немногочисленные вечерние пешеходы, степенно тянулись дома спального района, и только машины носились как назойливые мухи, мешая идиллии душевного вечера. Тело отдыхало. После тех нагрузок, что выпали на его долю в зале, пробежка — фигня. Ну по крайней мере первых минут семь. Потом собьется дыхание, пересохнет во рту, а домой добегу уже хрипя как загнанная лошадь, что не есть хорошо. Но это еще пробежки три — четыре и я снова войду в форму после зимы. Возможно хоть в этом году смогу похвастаться перед девками кубиками. Не видел их со второго курса универа. Это… восемь лет?! Бежит же время.

Впрочем, бежит оно, не так-то и быстро. Лета хочется, тепла, моря, холодного пива, девочек в купальниках… и без…

Визг колес, вой клаксона и человеческие крики разорвали марево лета в клочья. Черный внедорожник к чертям снес светофор. Мои наушники взревели помехами как от тысячи мобильных телефонов. Неведомо откуда взявшаяся тварь, похожая на красную обезьяну, одним рывком невообразимо длинной лапы снесла голову старушке на переходе, а второй подтащила тело и присосалась к фонтану крови бившему из шеи. Вот она была и тут же исчезла вместе с старушкой в ослепительном разряде электричества. Похожий разряд оторвал от внедорожника добрый кусок металла испарив его вместе с водителем. В новых вспышках исчезли пара человек на переходе, молнии рвали машины в образовавшейся пробке, прожигали стекла ближних домов и корежили кирпичную кладку. Огромная ветвь ярко-красных цветов величиной с футбольный мяч каждый выросла из дома справа, а из канализационного люка выскочил обрубок древесного ствола.

Бег — это хорошо! Бег — это прекрасно! Особенно, если отсюда. Так быстро как я, не менял вектор движения ни один спортсмен мира. Разворот на сто восемьдесят градусов на месте и ходу отсюда. Не успел…

За мгновение до удара молнии встали дыбом волосы, а потом меня тряхнуло. Не сильно… Черт… Где я?

Вместо серой полосы асфальта кроссовки топтали высокую шелковистую траву изумрудного цвета. Обилие ярких цветов, густых ароматов и пронзительный вопль ужаса больно ударили по мозгам. Редкие древесные стволы-титаны с теми самыми цветами-мячами подпирали небеса фиолетово-алого цвета. Гром и молнии рвали жиденькие кроны в клочья, осыпая землю ветками, лепестками и мелкими листиками. Из ударившего впереди разряда вывалился блестящий кусок новенького такси с офигевшим водителем за рулем. Сзади из воздуха вывалился кусок балкона впечатав в землю слизня величиной с добрую свинью. Брызгами обдало стоящую рядом женщину, которая моментально захлебнулась предсмертным воем. Ее кожа и одежда на глазах задымились и обуглились. Чуть правее безголовая красная обезьяна тащила на дерево труп старушки, еще две твари жались к стволу дерева. Видать пока не решались лезть в это безобразие.

Мне нужно оружие. Балкон!

Балкон медленно растворялся в дымящейся кислотной жиже. От падения плиту раскололо и погнуло, несколько кованных прутьев вывернуло из бортика и теперь они медленно погружались в кислоту. Я полуприседом двинулся к будущему оружию, стараясь не касаться травы руками. Но переживал я зря. Все брызги кислоты отчетливо дымились. Трава горела как ей и полагалось, но чем ближе я подбирался к мертвому слизню, тем тяжелее было найти место для шага. На сам балкон вообще пришлось выпрыгивать. Когда плита под ногами качнулась и поехала по туше, я на миг до жути четко представил, как сгораю в кислоте. Обошлось, но крайний прут вывернулся и ушел в дымящуюся массу полностью. Это было плохо. Второй вывернутый прут был намного хуже подъеден кислотой и все еще держался нижней поперечины. Хрен с ним, не зря же я в спортзал хожу! Поднажмем! Первый рывок ничего не дал, но после короткого расшатывания место сварки дало трещину и прут отломился от общей конструкции. Для надежности я еще раз окунул его в кислоту, стряхнул излишки, чтоб на меня не попало, и спрыгнул с плиты. Не хватало еще чтобы эти треклятые твари меня в кислоту стянули.

Тем временем небо над нами чуть просветлело, а громы с молниями двинулись дальше, оставляя после себя просеку из людей, машин и кирпичных обломков. Ближайшим ко мне человеком оказался таксист. Лысоватый, жилистый мужичок в потрепанной кожанке и выцветших джинсах. Пока я добывал оружие, он выскочил из обломка машины и достал откуда-то большой черный пистолет. Мужик был ошарашен и за ствол схватился на одних рефлексах.

— Эй! — ствол дернулся в мою сторону.

Я жестом показал мужику присесть. Послушался и прижался к дверке — это хорошо, а вот что ствол все еще смотрит на меня — не очень. Ладно, без резких движений вперед. Одному тут не выжить. Примерно в десяти шагах от мужика я спросил, — Травмат?

— Настоящий!

— В Штатах — возможно, но не в нашей стране.

— Чего тогда спрашивал?

Отвлечь тебя хотел, придурок! Но в голос я этого не скажу. Я указал прутом на дерево, с которого медленно спускались обезьяны. Черт, какие же длинные у них ручищи. Нет, погоди, они же растягиваются, как резиновые!

— Вон такая мразь одним движением оторвала голову старушке. Быстрая зараза, как сотня Брюсов Ли. — На лбу моего собеседника прорисовались морщины, пошел мыслительный процесс. — Не видел, как одна из них старушку на дерево тянула? — Он похоже не видел, но одна из «обезьян» вместо того, чтобы спускаться по веткам сиганула с десятиметровой высоты прямо к двум подросткам, крутанулась на месте и головы ребят слетели с плеч как мячики. Не успела еще хлынуть кровь, как тварь схватила трупы за ноги и поволочила их к дереву. Ее товарка нацелилась на модницу с кучей бумажных пакетов. Девушка в короткой блестящей юбке пыталась бежать, но каблуки-шпильки то и дело тонули в мягкой земле. Сносить ей голову тварь не стала, схватила за ногу и метнула метров на тридцать в довольно-таки шустро улепетывающего мужика. Одним прыжком догнала кучу малу и разделала их прямо на земле.

Мы с таксистом совершили непростительную ошибку — забыв обо всем, ошарашенными глазами пялились на кровавое действо и только бушующий в крови адреналин спас меня от смерти. Даже не успев ничего понять, я отмахнулся прутом от тени справа. К общей какофонии звуков добавился совершенно кошачий визг. Но что это? Вижу! И то, только благодаря полосе темной, тягучей крови на боку. Тварь величиной со среднюю дворнягу переливалась зеленью и практически полностью сливалась с травой, только кровь, изумрудные огоньки глаз, да оскал желтых клыков.

— Там! — скомандовал я таксисту, но вместо хлопка пневмата услышал растерянное.

— Где?

— Вон!

— Не вижу!

— Да просто стреляй туда.

Как не странно, таксист попал. Кошак взвил от боли и бросился вперед. Никогда не занимался фехтованием, но попал я знатно, металлический прут с хрустом проломил твари черепушку, обдав нас брызгами. Слава Богу, не кислотными, как от слизня.

Невидимая туша привалила таксисту ноги и он со страх начал палить в землю.

— Хватит! Хватит, оно уже подохло.

— Матерь Божья, — перекрестился таксист, попинав тушу ногами.

— Как ты его увидел?

— Да хрен его знает, боковым зрением заметил.

— Ничего больше не видишь?

— Пока нет.

— Есть идеи где мы? — Таксист начал приходить в себя. Впрочем, этот народ ко многому привычен, да и насмотрелся небось в дороге всякого.

— Не на Земле, по крайней мере не на нашей.

— Попаданцы мы значит. Как думаешь, это фэнтези или фантастика? — я вытаращил на него глаза. — Чего? Знаешь сколько я этого ширпотреба перечитал, пока клиентов ждал?

— Догадываюсь.

— Валить отсюда надо.

— Людей бы собрать.

— Ты видишь еще кого-то живого?

Я огляделся. Небо похоже совершенно успокоилось, но все еще отдавало глубокой и насыщенной голубизной. Гигантские деревья хоть и упирались в небо, но росли очень редко и не мешали солнечным лучам. На просеке что оставил шторм была куча хлама, несколько трупов и ни одного живого человека.

— Надо обыскать трупы, может что полезное найдем. Вон там вроде продукты были. — Я подавил рвотный порыв, потому как возле пакета из супермаркета лежала голова старухи.

— Еда — это хорошо, правда и поторапливаться надо. Если такие — таксист покрутил пальцем в воздухе — происшествия здесь в порядке вещей, то местное зверье приучено бежать на поиск корма.

— Разумно. Двигаем, только далеко друг от друга не отход…

— Что? — всполошился таксист. А я так и не смог выдавить ни звука, просто указал пальцем на огромную жукообразную тварь, что довольно шустро перебирала лапками в нашу сторону. Представьте себе двадцатиметровую сороконожку с рожей чужого, четырьмя длиннющими суставчатыми конечностями-лезвиями спереди и хвостом скорпиона сзади. От такой хрен убежишь. Стоп! Кислота.

— За мной. На дымящееся не наступать — это кислота. — На балкон мы вылезать не стали, просто расположились так, чтобы кислотная лужа была меж нами и этим жучком. Если тварь имеет хоть толику разума, она элементарно возьмет нас в кольцо своим же телом. — Будем бегать от нее кругами, а ты старайся ей глаза прострелить.

— А где они, ты видишь? — я не видел.

— Должны быть на роже. Стреляй, вдруг попадешь.

Многоножка шустро подбежала к луже, и показывая чудеса маневренности, начала огибать ее. Трижды хлопнул пневмат. Стальные шарики с пустым звоном отскочили от бронированной морды, и мы начали нашу догоняйку. Безопасная окружность лужи была гораздо меньше длинны твари, а вот и хвостик. Жало метнулось к нам, и я вложил в удар всю силу и инерцию своего тела. Ладони онемели, но жало было отбито. Я поднырнул под хвостом и продолжил свой путь, а вот таксист замешкался и второй удар жала прошил его грудь. Он даже закричать не сумел. Тварь дернула хвостом, и тело мужика, сделав нелепый кульбит в воздухе, было разорвано в клочья лезвиями передних конечностей.

— Shaise! — одновременно с этим криком, оранжевое нечто упало на многоножку, с треском размозжив хитин. Тварь с визгом выгнулась дугой, взметнулся скорпионий хвост, но был тут же отсечен огромным двуручным мечом с огненной окантовкой. Нечто оказалось двухметровым бронированным рыцарем без головы. Двуручник взметнулся вновь и отрубил тянущиеся к нему лезвия, но точку в борьбе поставило копье, упавшее с неба и пробившее твари голову. Тут же на бьющееся в конвульсиях тело спикировал железный человек… Только синего цвета, с реактивным ранцем за спиной и штурмовой винтовкой в руках. Человек выдернул копье, и оно ужалось до короткого жезла, который тут же отправился в чехол на бедре.

Синий развернулся к оранжевому и указал на дерево с обезьянами. Оранжевый потушил меч, чуть наклонился вперед и с его ранца стартовала ракета, что по замысловатой дуге врезалась где-то в середине кроны. Лепестки и ветки разлетелись в стороны вместе с кусками красных обезьян и их жертв.

Синий подошел ко мне, и матовая поверхность шлема вдруг стала прозрачной, а за ней — молодое женское лицо. Первая же ее фраза прозвучала для меня бессмыслицей, но азиатские корни языка четко прослеживались. Сказывалось поверхностное знание корейского. До того, как стать менеджером в компании, торгующей лакокрасочными изделиями, я получил диплом переводчика. Вторая фраза имела общие корни со славянскими языками, а третья отдавала латынью. Стоп, оранжевый явно матерился по-немецки.

— Sprechen Sie Deutsch? — Девушка нахмурилась.

— Неужели!? — взревел оранжевый по-немецки. — Земляк? — Он сделал шаг ко мне, и я понял, что голова там все-же присутствует, просто броня сделана так, что она сильно утоплена в плечи и обозначена только небольшим выступающим из тела стеклянным колпаком. А под ним улыбчивый русоволосый мужчина с какими-то присосками на висках.

— Нет, на переводчика учился.

— Тоже неплохо, я по-немецки уже лет пятнадцать не говорил.

— Почему?

— Нет его здесь. В этом измерении, но, если знаешь хоть один праймалингв — точно объясниться сможешь.

— Что еще за… — Оранжевый резко поднял руку призывая к молчанию.

— Парень, у тебя пара секунд, чтобы решить с нами ты, или с городскими. В нашем случае гарантируем тебе десять процентов добычи, плюс все твое с тобой и останется. Городские сразу же заставят тебя заключить стандартный контракт. Там только твое по цене официального скупщика плюс минималка. Упреждая главный вопрос, отвечу, что назад никак. Совершенно никак. Шторм прошел — прокол в твое измерение закрылся.

— Кто такие городские, а кто вы? — спросил я, наблюдая, как из облаков спускается огромная летающая тарелка.

— Городские — это местные власти, а мы — наемники.

— Гарантии?

— Их нет парень. Доверься удачи. Эта дама тебя любит, раз уж ты выжил в этой мясорубке.

— Любила бы, меня бы тут не было… Что за добыча?

— Электроника, механика. Здесь это ценится. Попадаются интересные технические решения.

— Дай тридцать и я с вами. — Ну не зря же я менеджером работал.

— Парень…

— Секунды, не только у меня тикают, — угадал я. — Думаю вам городские еще страшнее, нежели мне.

— Двадцать пять.

— Годится. — Тарелка опустилась достаточно низко и стало понятно, что это всего лишь большая платформа, на которой стоял еще один … мобильный доспех? Ну и два человека в обычной хаки с разгрузкой.

— Слушай, а что это за броня на вас?

— Необычно? — спросил оранжевый. — Девушка в синей броне уже осматривала останки таксиста, а мой собеседник развернулся к такси. — Привыкай, парень, экзоброня здесь на любой вкус и цвет. — Его меч вновь засиял огненной окантовкой. Мужик в два взмаха обрубил остатки лобового стекла и корпуса по руль. Оставшийся кусок он подхватил левой рукой за колесо и потянул к платформе. Меч снова погас. Лезвие оказалось телескопическим и повинуясь невидимой команде сложилось, став короче втрое. Небрежным движением гигант забросил его за спину, в открывшуюся в металлическом ранце воронку. Зажимы подхватили железяку и с лязгом установили на полагающееся ей место. — Меня кстати Вольфом зовут, а тебя как?

— Николай, можно Ник.

— Приятно познакомится, Ник. Забирайся на платформу. — Вольф схватил передок машины обеими руками и высадил ее на тарелку. Бортик платформы приходился мне по пояс, поэтому я выскочил сам. — Железяку эту выбросить можешь уже. — А я и не заметил, что по-прежнему сжимал в руках прут. Ну да, против людей с оружием он мне не поможет, а от чего похуже — эти защитят, если захотят.

На платформу выскочил еще один братец железного человека на этот раз зеленого цвета. Лицевая маска была задернута матовой дымкой, поэтому рассмотреть кто это, я не сумел. Впрочем, отсутствие реактивного ранца за спиной и наличие массивной винтовки там же, я отметил. Зеленый приветливо махнул мне рукой и потащил остатки автомобиля в центр, где стянул тросами и закрепил на выдвигающихся с полу крюках.

Черный принес еще один передок, и бросил на платформу. Пилотом черной брони была женщина с огненно-рыжими волосами. Зеленый так же деловито повязал и этот кусок металла, после чего настороженно замер. Бросил мне свободный трос, и сам присев на одно колено пристегнулся к ближайшему крюку. Я поспешил повторить его маневр и едва успел намотать трос на руку, как платформа взмыла в небеса. Это с земли казалось, что она спускается медленно, а здесь перегрузка вдавила в пол, ветер свистел и рвал как при хорошем шторме. Кроны гигантов превратились в красно-серые столбы, а клубящиеся тучи — в кипящее варево колдовского котла. Чем выше мы поднимались, тем темнее становилось вокруг. Минут через семь мы врезались в облако, свет погас практически полностью, но тут же в тумане неба зажглось колечко мелких огоньков. С пугающей скоростью оно превратилось в кольцо прожекторов, и платформа наконец замедлилась. Туман сменился зевом огромного ангара и металлические захваты с лязгом схватили платформу, а после вокруг нее захлопнулись мелкие сегменты, герметизируя отсек. Зеленый постучал пальцем по полу привлекая мое внимание и указал в глубь ангара, где меня уже ждали.

Мужчина среднего роста в коричневом деловом костюме был азиатом. Седые волосы и морщины говорили о прожитых годах, обвисшие щеки и небольшое пузо о наличии вредных привычек, а блестящие глаза-щелочки искрились энергией и уверенностью.

— Канат. — Протянул он руку.

— Николай, — рукопожатие у него оказалось крепким и уверенным, под стать молодому человеку. Жестом дед пригласил меня к выходу из ангара.

За широкими дверями открывался столь же широкий коридор. Оранжевая экзоброня прошла бы тут без проблем. Возможно для того и сделано, тем более, что сероватый пол под ровным, мягким светом из панелей на потолке выглядел достаточно прочным. Это точно был не металл, но и на пластик покрытие смахивало мало. Миновав несколько отсеков без дверей, в которых точно угадывалась кухня и кают-компания, мы дошли до ряда одинаковых дверей, возможно — кают персонала этого воздушного судна.

Наверное, я угадал, потому как одну из дверей старик и открыл. Немного расстроило то, что дверь хоть и пряталась в стене, как в «Звездном пути», но открывалась не автоматикой, а руками, да и свет включался переключателем на стене. Нет, это определенно не жилая комната, возможно она за дверью справа, а это — рабочий кабинет. Несколько полок с книгами и безделушками, большой шкаф с кучей дверок и высокий сейф в углу, тяжелый стол из темного дерева по центру и несколько кожаных стульев на колесиках для хозяина и гостей. Канат подтянул один из стульев от стены к столу и пригласил меня сесть. Сам же обошел стол, открыл одну из дверок и выудил на свет пузатую бутылку с двумя стаканами. Я тут же отрицательно замотал головой. Меня же сейчас не просто накроет, убьет нафиг.

Дедуля пожал плечами и вернул один стакан на место. Пока он наливал себе, мне была предложена сигара, из резного ящичка, но от нее я тоже отказался. Наконец старик сделал глоток и уселся напротив. Из верхнего ящика стола был выужен обычный канцелярский планшет с двумя листиками бумаги и явно дорогая шариковая ручка. Старик сразу же ткнул ручкой в шапку документа и указал на три слова.

— Канат Хо Болат, — сказал он, после чего указал на свободное место ниже. — Николай… — он явно намекал мне написать полное имя. Потом перевернул страницу, постучал ручкой по размашистой подписи и указал на себя, на пустое место и на меня.

— Я не буду это подписывать, — сказал я по-немецки. — Я даже прочитать это не могу. — Для убедительности еще и головой отрицательно помотал. Дед нахмурился и достал с кармана совершенно обычный смартфон. Набрал кого-то и произнес несколько непонятных фраз, а потом включил громкоговоритель.

— Что там у вас происходит? — спросил Вольф.

— Я не буду подписывать договор, который даже прочитать не могу.

— Слушай, там все, о чем мы договорились.

— Вольф, я работал в торговле. Подписать договор не глядя — это верх глупости.

— Парень…

— Даже и не надейся, дуй сюда будешь мне его в голос читать.

— Блин, Городские уже тут! Если мы не предоставим им договор, они становятся твоими представителями автоматически.

— Слишком много внимания моей персоне. Почему? — Немец молчал. — Вольф!?

— Вся добыча принадлежит тебе как последнему выжившему из прокола.

— А вы мне десять процентов предлагали!?

— Да, потому что городские тебе бы еще за спасение счет выставили и никакой добычи ты бы не получил!

— Вольф, мне плевать кто и что там! — я был зол и практически рычал в трубку. — Дуй сюда. Можешь даже городских с собой захватить. Нет, наоборот, непременно захвати городских. Я и их выслушаю, а ты будешь переводить.

Вольф еще объяснялся с азиатом, а я подумывал накатить с пузатой бутылочки, но слава Богу, второй стакан не остался на столе. Пытаясь унять злость, я начал обдумывать ситуацию чисто с прагматической стороны вопроса. Нередко самый неприятный клиент оказывался самым надежным, поэтому сразу перебегать к городским не стоит. Да и эта вспышка гнева не характерна для меня. Хотя нет, себя обманывать не надо. Пылю я часто да густо, но вот такой злости обычно не испытываю. Помнится, как только пошел в зал, тренер посоветовал книгу о силовых тренировках. Там говорилось что у человека всего один доминирующий очаг возбуждения. Его довольно легко сменить, но вот сила возбуждения останется той же. Так спортсмены накручивали себя перед соревнованиями представляя себе все, что угодно, а потом хватались за штангу и подымали нереальные веса. Я, например, перед жимом представлял свободное падение в пропасть. Вот похоже страх смерти меня отпустил, организм еще не расслабился и потому я так накинулся на Вольфа. Это не так уж и плохо. Если энергия осталась, направим ее на выколачивание денег и привилегий. Человек всегда был жесте зверей, а судя по здешней фауне бой мне предстоит не легкий. Утонув в своих мыслях, я и не заметил, как старик окончил разнос Вольфу и стал рассматривать меня, попивая свой алкоголь. В глазах дедули не было зла или раздражения, один лишь интерес и это немного запутывало.

Гости явились примерно минут через десять. Двое молодых мужчин в синей обтягивающей форме с пистолетами на поясе и синими же треугольниками-татуировками на висках. У Вольфа тоже обнаружились татуировки, только это были черные солнышка-звезды со змеящимися лучами. И если по росту вошедшие ему не уступали, то в ширине плеч явно проигрывали, да и револьвер на бедре был больше похож на маленькую гаубицу, нежели на ручное оружие.

Вольф представил вошедших Канату, потом перевел мне.

— Лейтенант Родион Парп и сержант Ивен Романо.

— Приятно познакомиться. — Старик не стал подавать военным руку, мне же стол не мешал, и я поручкался с каждым.

Лейтенант не стал тянуть резину, и сразу же пригласил нас продолжить разговор в более приятной обстановке, а именно в администрации полиса Вермграда.

— Вольф, как можно более вежливо скажи им, что я слишком устал, пережил стресс и практически подыхаю, поэтому хочу разобраться с денежными вопросами до того, как свалюсь без чувств.

Капитан ответил, что к сожалению, не имеет права обсуждать финансовые вопросы. Он лишь уполномочен доставить меня в полис со всеми возможными удобствами.

— Очень, жаль, тогда с вашего позволения, я бы ознакомился с предложением моих спасителей. Вольф бери вон ту бумажку и переводи.

— Это ты на переводчика учился, я в этой фигне не разбираюсь.

— Не юли. Давай читай. — Пару раз мы выясняли непонятные Вольфу моменты у старика, но в общем с переводом он справился довольно таки быстро. Интересующие меня двадцать пять процентов там присутствовали, да и цифры были узнаваемы. Остальная часть добычи шла в зачет доставки меня и груза до безопасной гавани. По поджавшейся нижней губе сержанта, я понял, что предложение более, чем щедрое, но все же дал военным возможность перебить ставку. Те лишь напомнили, что по закону добыча должна быть продана в Вермграде, а я должен зайти в администрацию для получения документов. Я еще уточнил будет ли мне бесплатная каюта с питанием у старика и с чистой совестью подмахнул договор. Силы покинули меня буквально мгновенно, даже как прощался с военными, я совершенно не запомнил.

Загрузка...