Боло-боло

В-договор: развитие нищеты

До вторжения индустриальной Рабочей Машины в страны Третьего мира на этих территориях господствовала «бедность». Это означает, что людям принадлежало небольшое количество материальных благ, а денег у них вообще не было. В то же время людям удавалось обеспечивать себя продуктами питания. У них было всё необходимое для поддержания такого образа жизни. В их понимании «Богатство» не подразумевало под собой наличия вещей и денег. Богатством для каждого человека были мифы, фестивали, сказания, эротика, язык, музыка, танцы, театр и т. п. Люди были «бедные», но счастливые. (Как видно, само понимание народом «материальных» удовольствий определялось его культурой и ментальностью.) Однако Рабочая Машина уничтожила большую часть составляющих такой «бедности» и установила нищету.

Когда нашествие денежной экономики разрушает старые уклады жизни (так называемую «бедность»), начинается интенсивное развитие нищеты. В зависимости от ситуации это развитие происходит колониальным или «независимым» путём (под управлением местной элиты и бюрократии), социалистическим (государственный капитал), частнокапиталистическим или смешанным способом. Ход событий везде одинаков: потеря собственных источников питания (вместо самоснабжения собирают урожай на экспорт), шантаж со стороны А-стран на мировом рынке (жёсткие условия торговли, кредитные махинации). Крайняя эксплуатация, обнищание, репрессии, войны между враждующими кастами, экспансия могущественных держав, военные диктатуры, пытки, массовое убийство, высылки, голод — список можно продолжать бесконечно.

Так как В-рабочие находятся в крайне незащищённом положении, насилие является самым выгодным средством контроля. На этой территории Рабочая Машина смело раскручивает свой механизм подавления свобод, поскольку на неё нет никакой управы. Власть имущие касты в этих странах стремятся создать жизнеспособные централизованные государства и покончить с племенным, традиционным, «реакционным» или борющимся за свою автономию сопротивлением. Перед ними стоит задача образования национальных государств на территориях, границы которых были установлены колониальными державами. Ради этого «урегулирования» умирают миллионы людей, а другие миллионы становятся беженцами.

Национальная независимость не поборола бедность и эксплуатацию, а только откорректировала старую колониальную систему согласно новым требованиям Рабочей Машины. Колониализм — не эффективное средство. Машине необходимы национальные маски, обещания прогресса и модернизации, чтобы получить временное согласие В-рабочих. Несмотря на субъективную доброжелательность большинства представителей элиты (Кваме Нкрума — первый президент независимой Ганы и Джу́лиус Камбараге Ньере́ре — автор концепции «социализма уджамаа», одной из разновидностей африканского социализма), развитие только подготовило почву для нового удара Рабочей Машины, деморализовало и развеяло иллюзии В-рабочих.

В условиях В-договора важнейшими концептами для рабочих являются семья, клан, племя. Денежная экономика не внушает доверия В-рабочим, поскольку их зарплаты ничтожны и смешны, а государство не является гарантом социальной защиты. Таким образом, семья становится единственным убежищем для В-рабочего. В то же время у семьи есть две стороны: она обеспечивает безопасность, и одновременно является инструментом подавления и сохранения зависимости. Причём это касается всех В-рабочих и даже тех, которые проживают в индустриальных странах (в этом случае больше всего страдают женщины). Семья становится рабочим местом для В-рабочих.

В-рабочие, проживающие в странах с развивающейся экономикой, оказываются в весьма скользкой ситуации: их призывают отказаться от прошлого (от семьи, деревни), но новое ещё не способно предоставить им даже элементарные средства для выживания. В результате для оказавшихся в городе В-рабочих трущобы становятся новым домом. В-рабочие только слышат о новых потребительских товарах, но не могут себе их позволить. В это время их деревни и земельные участки приходят в упадок. Эти участки становятся объектами для манипуляций, коррупции и эксплуатации власть имущей касты. В-рабочие находятся, так сказать, в полной «пустоте». В этом заключена относительная выгода В-договора. В-рабочие не привязаны к своим рабочим местам и не зависят от государства. Они не думают о том, что только с приходом пенсионного возраста можно будет расслабиться — никакой пенсии государство им выделять не будет.

В таких условиях В-рабочие хватаются за любую подвернувшуюся возможность. Всё же Машина оставила им крохи старой свободы охотников и собирателей. Стоит признать, что для В-рабочего возможность вернуться к своей семье в село, хоть уже и разрушенное, намного реальнее, чем для рабочего из А- и Б-стран. Несмотря на большой риск репрессий, В-рабочим легче уйти от Машины и легче её саботировать. Изменения происходят гораздо легче, чем у А- и Б-рабочих. Даже возращение к непромышленному образу жизни для В-рабочих гораздо проще. С другой стороны, им всё же надо как-то перебиваться со дня на день, и бывают деньки, когда они не знают, откуда взять средства для пропитания на завтра. Уголовные банды, контрреволюционеры, политические касты пользуются этим и рекрутируют их в качестве дешёвых наёмников и провокаторов.

Несмотря на широкую пропаганду, В-рабочие распознают призрачность преимуществ западного потребительского общества. В лучшем случае благами этого общества пользуется господствующая каста, получая таким образом вознаграждение за службу Планрабмашине. В-рабочие всё чаще отказываются от предписанного пути развития: от В- к Б- и от Б- к А-договору. В-договор всё больше распространяется на Западе. От восхищённых предметами потребления В-рабочих не укрывается то, что А-рабочие тоже по-своему несчастны и бедны. Как видно, каждому договору присуща своя собственная нищета. В условиях каждого договора возникают свои собственные основания восстать против Машины. Но победить можно только совместно. Ведь В-рабочие не могут вернуться в свои сёла до тех пор, пока и А-, и Б-рабочие не возродят свои «сёла». В противном случае они имеют реальный шанс быть обманутыми вдвойне.