Бой - баба

Глава 6

С третьим «делом» получилась накладка. Больно резвый «друг» попался. Такой же, как все прочие жулики из коммерсантов — скользкий, резкий, пронырливый. Все ему разом подай. И по-быстрому. Хрен за таким уследишь.

Не успел Он разведку детальную провести. Времени не дали. Ни местожительства не выяснил, ни обычных маршрутов. Даже плана как такового не сообразил.

Но выход все равно нашелся. Провидение подсказало. Пусть день целый на пройдоху угробил, а все ж дождался-таки своего часа.

Сожаление мимолетное посетило убийцу. Обидно ему стало. Что приходится «дело» прямо в подъезде Королевы проводить. Иначе — никак. Не получается стервеца в другом месте подловить. Избранное орудие мести не позволяет.

«Макаров» с глушителем больше для «дел» не годился. Слыхали мы про ментовские баллистические экспертизы. Что все пули, выпущенные из одного ствола, одинаковые следы имеют. Плавали, знаем.

Удавка тоже не подошла. Это — почти неизбежная борьба, а значит, лишний шум и крики.

Остается нож. Им Он еще ни разу не пользовался. Никогда не догадаются.

Хорошо бы, конечно, обдумать все как следует. Без спешки и суеты… Но тут уж ничего не попишешь. Как говорится, цель оправдывает средства.

Если для достижения Цели требуется еще одно усилие — Он его сделает. И после Королеву попрекать не станет. Она не виновата. Негодяи сами нарываются.

Лишь бы дойти до конца, лишь бы получить на финише долгожданный первый приз. Свое, лично Им завоеванное, бесценное сокровище. Да — неприятно, да — грязно, но все же главное в этой жизни — прекрасная и почти недостижимая Цель. Единственное, ради чего стоит как следует побороться. Все остальное — ровным счетом пустяки. Мелкие досадные неурядицы, над которыми потом, в неизбывно-чудесном далеке, можно будет весело посмеяться. В персональном частном бассейне, например. Или — в золоченой джакузи. В особо изысканной позе с бокалами ледяного шампанского в руках.

Пронзило вдруг ярчайшей вспышкой помутненное сознание. Картина сочная в мельчайших деталях перед глазами предстала. Из виденного прошлым вечером порнофильма. А вместо героев — Гаврик с Королевой.

Вот широко расставивший руки фирмач надвигается на ничего не подозревающую красавицу. Она кричит, мечется. Поняла наконец. Забилась в угол, дрожа от ужаса. И он ухмыляется плотоядно. Рожа перекошенная крупным планом.

Потом — волосатые руки, насильно задирающие тесную юбку. Нежная белая кожа. Треск разрываемой материи. Тонкие пальчики, бессильно сжимающие жалкие остатки кружевных трусиков. И тихий стон наслаждения, постепенно перерастающий в бесконтрольный восторженный крик.

Насмотрелся Он порнушек. Точно теперь знает — бабы только для вида кричат, что им страшно плохо. А может, и не врут. Действительно, сначала больно.

Но после все как одна кайф обалденный ловят. Млеют и тащатся. Еще просят. Как-нибудь по-другому. В ванной, к примеру. Или на столе. Среди остатков битой посуды.

Он тоже так сможет. Получше некоторых. Эти-то блудодеи поистаскались по проституткам, а Он — нет. Для заждавшейся только Его Королевы себя бережет. На все пойдет, лишь бы даме прекрасной наслаждение доставить. Надо будет, хоть на люстру залезет. И там не подкачает, удовольствие полной мерой доставит. Он такой. Сильный, ловкий, неутомимый. И — любящий. Единственный, кто способен по-настоящему оценить божественную красоту Королевы. Все остальные — подонки. Им она по барабану. Лишь бы себя ублажить. А Он… О-о. Он теперь спец! Таких штучек насмотрелся, таких фокусов! Любого за пояс заткнет!

Представил себе убийца тающее в железных объятиях мягкое женское тело; звуки, исторгаемые тонким горлышком в необузданном экстазе.

И себя — могучего, неукротимого и беспощадного. Задаст Он Королеве жару! И днем, и ночью! На чем угодно, как угодно и где угодно! Пищать от невыразимого счастья заставит!

Оторвался от упоительных мечтаний убийца. Шаги на площадке услышал. Выглянул осторожно — знакомая наглая морда навстречу шпарит.

Набычился похотливый мерзавец недовольно, засады под лестницей не заметил.

Хмыкнул Он удовлетворенно. Не далась, похоже, Королева. Облом вышел. Отвел назад руку с зажатой в кулаке финкой, к броску стремительному изготовился.

Реакция Гаврика оказалась неожиданно отменной. Отбил в последний момент нацеленное в грудь лезвие коммерсант, назад шустро отпрыгнул. Оскалился злобно, руку за пазуху быстро сунул. Охнул, получив кулаком между глаз.

Страха на этот раз не было. Вернее — он был, но трансформировался в свирепую, лишающую рассудка безумную ярость. Звериную злость на свою неуклюжесть, на реакцию противника, на поднятый шум, на возможных ненужных свидетелей.

Потому ткнул со всей силы ножом в живот. Вытащил окровавленное лезвие и, осатанев, еще раз пять всадил. Туда же.

Здоровый гад оказался. Согнулся в три погибели, чуть не на карачках к выходу пополз. Пришлось в спину добивать. Еле успел у самой двери остановить.

В кровище чужой, как мясник, вымазался. Хорошо стемнеть успело. Никто не заметил, как Он дворами темными прошмыгнул.

А перед глазами все картина жуткая «дела» маячит. Страшноватое зрелище. Не для слабонервных. Так и надо паршивцу. Будет знать, как к Королеве приставать. Лапами беспомощную бедняжку мацать, под подол без спросу лазить. Ну да бог с ним. Забудем со временем. Что действительно ценно, так это то, что еще один важный шаг к Цели сделан. Еще маленько, и падет она в руки победителя созревшим, готовно ожидающим пьянящей участи ненасытным плодом.

И будет счастье. Наступит наконец ни с чем не сравнимая новая жизнь. Терпение только нужно. Подождать еще малость.

Пожалел Он, между прочим, что убитого не обыскал. Не зря тот за пазуху полез. Наверняка пистолет с собой таскал. Возможно, в заплечной кобуре.

Десяти минут не прошло, взорвали тишину за окном душераздирающие вопли милицейских сирен.

Выглянула с балкона Александра. Сразу две патрульные машины к подъезду подкатили. Следом «Скорая» примчалась. За ней невзрачный «уазик-таблетка».

А еще через пятнадцать минут сержант в квартиру постучался. Поняла с первых же слов милиционера Александра — Гаврика убили.

Спустилась вниз — точно. Коммерсант незадачливый скорчившись лежит. Всего два шага до входной двери не хватило.

Запах в подъезде приторно-кислый.

До тошноты отвратительный. Все кругом черной маслянистой жидкостью залито. Брызги чуть не до потолка.

С десяток человек вокруг тела хлопочут. Следователь знакомый всеми командует. Увидел Александру, рукой замахал радостно.

Прикрыла рот ладошкой красавица. Внезапно подступившие к горлу позывы побороть попыталась. Следователю спокойному машинально подивилась. Странные все-таки люди бывают. Всегда находят, чему веселиться. Даже возле не успевшего остыть трупа. Повернулась обратно к лифту, подавляя очередной, особенно сильный, приступ дурноты, а сзади уже прокурорский над ухом дышит. Допрос первый учинить вознамерился.

Следователь мило улыбался, то и дело прикладываясь к налитой хозяйкой кружке свежезаваренного чая. Но вопросы задавал профессионально точно, сухим, бесстрастным языком. Все про Гаврика выпытал: когда пришел, сколько пробыл? Не был ли пьян, напуган или взволнован? Не жаловался ли на неприятности, врагов либо, допустим, на таинственного преследователя?

Пояснил с беспечной ухмылкой, объясняя последний вопрос:

— А вдруг в городе маньяк новый появился? Шатается от нечего делать по вечерам, на одиноких мужиков охотится.

Не приняла шуточки Александра. Картина жуткая перед глазами стоит: мертвый Гаврик в неестественной позе поперек коридора. Густая кровь лужей под ним. Потеки ужасные на стене…

Пусть и никудышный был человечек, а все равно жалко. И — страшно.

Понял состояние женщины прокурорский. Хмыкнул покаянно:

— Извините… Я такие трупы через день вижу. Иногда по пять-шесть в неделю. Так что… виноват. Обвыкся, понимаете? Если каждый случай близко к сердцу принимать — психика не выдержит. Либо запьешь, либо в дурдом угодишь. Что, в общем, одно и то же.

Кивнула понимающе Александра. Чаю законнику подлила. А он к главной теме подступился:

— Скажите, Александра, зачем к вам Гаврик приходил? Он ведь директор «Паруса», кажется?

— Да…

— И вы, начитавшись детективов, решили сами героически разоблачить преступников? Не надеясь на власти, так?

Молчит красавица. Отвечать нечего.

— Газеты поменьше листайте, милая вы моя. У журналюг работа такая, всех помоями обливать. От президента до постового. Милиция продажна, в прокуратуре одни недоумки. ФСБ ничего не может, а у судей даже бумаги писчей нет. Так вас понимать?

— Но ведь все об этом пишут…

— И черт с ними! Собака лает, караван идет. А вы со своей самодеятельностью только беды наживете. Все ясно? Бандит нынче дерзкий пошел. Ни крови не боятся, ни закона. Будете под ногами путаться — просто убьют. Свежий пример в подъезде еще лежит.

Опять промолчала Александра. Согласилась было почти с доводами, да прокурорский сам все испортил:

— Банкира вашего, Владимира Моисеевича, тоже не зазря убили. Помешал кому-то сильно.

Взвилась мгновенно красавица:

— Почему «кому-то»?! Я точно могу сказать — кому. «Парусу» и тем, кто за ним стоит.

— Давайте не будем об этом, — оборвал самонадеянную женщину законник. — Следствие и без вас разберется.

Произнес со вкусом, явно гордясь собственной значимостью:

— Мы — профессионалы. Хорошо подготовленные специалисты с соответствующим стажем. И я, как профессионал, могу с абсолютной уверенностью утверждать — ваша любительская версия никуда не годится. Убийства Владимира Моисеевича и Алексея совершены разными людьми, по разным причинам и при совершенно несхожих обстоятельствах. Поймите же наконец — у меня опыт! Я все про эти дела знаю! И уже сегодня примерно догадываюсь, кто и за что убрал вашего Гаврика!

Следователь сам до конца не понимал, чего ради он так распинается перед почти незнакомой, пусть даже очень красивой женщиной.

Его опять несло. Хотелось почему-то доказать, что и он достаточно умен, проницателен и интересен, а значит — Достоин внимания.

Александра же чуть не процитировала популярного когда-то Козьму Пруткова: «Каждый специалист подобен флюсу. Он односторонен». Но вместо этого спросила тихо:

— Интересно, кто?

— Пока не скажу. Тайна следствия. Обиделась красавица. К окну отвернулась:

— Тогда и я не скажу.

— Это почему? — даже опешил прокурорский. — По закону вы просто обязаны оказывать всемерную помощь органам дознания.

— Но я же дура! — вспыхнула в гневе Александра, — Зачем вам моя помощь?! А вы — профессионал! Сами разберетесь.

Замотал башкой законник. Спеси чуток убавил. Вот чумная! Знавал он таких. Упрется, слова из нее не вытянешь. Пришлось опять каяться:

— Извините… Смею уверить — никогда вас дурой не считал.

Передернула плечиками хозяйка.

Еще бы! Пусть бы только попробовал!

Снизошла до неохотных объяснений: — Насчет Гаврика вы правы. Я нарочно с ним познакомилась. Гаврик напился раз в ресторане, проговорился, не подумав. За это его и убили.

Причем подстроили так, чтобы погиб он именно в моем доме.

Заело прокурорского. Сволочь разная, оказывается, его пассию по кабакам водит. В какой стране мы, в конце концов, живем?! У жулья денег немерено, а следователю в ресторане посидеть — значит, надо половину месячной получки выложить…

Но внял голосу разума законник. Работа прежде всего. С эмоциями после разберемся. Потому спросил строго, делая озабоченное лицо:

— Почему?

— Почерк мафии. Или, если хотите, организованной преступности.

— Не понял…

Наклонилась вперед Александра. Понизила голос, зашептала таинственно:

— Эх, вы-ы… Специалист! Они сразу двух зайцев убили, понимаете? Гаврик оказался болтуном. Спокойно мог на след настоящих убийц вывести. Его надо было примерно наказать. Наказать громко — так, чтобы все узнали. А заодно и меня запугать. Показать, что и со мной никто церемониться не будет.

Все равно не пойму, почему так решили? Что такого Гаврик вам рассказал?

Пришлось Александре подробно все изложить. И про догадку верную с Володей, и про перехваченный Лешей контракт с германцем.

Лишь Толика впутывать не стала. Хватит со следователя. Пусть сам доискивается. Профессионал, чтоб его!

Задумался прокурорский. Вот настырная дамочка! Сведений любопытных накопала. И как только женщинам все удается?

Спросил, уже не скрывая интереса:

— Почему вы решили, что вас хотят запугать? Откуда такой странный вывод?

— Дело в том, что Гаврик пришел с совершенно нелепым предложением: проверить деятельность торгового дома «Кудесник».

— Что из этого? Вам нельзя проверять коммерческие структуры?

— Ну почему? При определенных обстоятельствах — можно. Просто «Кудесник» принадлежит родному племяннику жены нашего мэра. Проверять его — все равно, что кончать жизнь самоубийством. На дальнейшей карьере в администрации можно сразу ставить крест.

— Но, может, Гаврик об этом не знал?

— Гаврик не знал, другие знали. Вы не там дураков ищете, Сережа.

Не стал спорить прокурорский. Мало ли что втемяшится взбалмошной женщине. Воображение у красотки богатое. Вот и насочиняла черт-те что.

— Что вы теперь думаете делать? Снова пожала плечиками Александра:

— Понятия не имею. Вы же следователь, не я.

Оживилась внезапно, вспомнив «великана» из коммуналки:

— Дельцы из «Паруса» директора ЖКХ плотно обхаживают. Не знаете почему? Какая такая выгода в фекалиях ковыряться?

Усмехнулся снисходительно законник. Реванш взять попытался:

— Не надо быть рафинированной интеллектуалкой, Александра. Вам это не идет. Для энергичного человека любая деятельность выгодна. Коммунальное хозяйство большого города — особенно. Приписки в отчетах за ремонты, излишки неиспользованных материалов… А мусорные свалки — вообще золотое дно!

— Свалки?!

— Вот именно что свалки. Я проверял, все зоны захоронения мусора давным-давно на откуп «Парусу» отданы. Что там творится — никому не ведомо. Охрана почище, чем в следственном изоляторе. Вот ваш отдел — когда в последний раз ревизию жилищникам делал? Не считая нынешнего?

— Ой, давно…

— А точнее?

— Лет пять назад…

— А документы за какой период подняли?

— За год… Больше сам мэр не позволил.

— То-то же. А теперь подумайте на досуге, почему так происходит?

— Но вы — прокуратура! Орган надзора! — встрепенулась начавшая что-то понимать Александра. — Раз все знаете…

— Знать — вовсе не значит мочь! — резко осадил красавицу старший следователь. — Мы тоже люди. И живем не на Луне, а в том же городе, что и остальные. И нам тоже нужно жилье, места в детских садиках и прочие блага цивилизации. Все ясно?

— То есть вас покупает местная администрация? — с горечью уставились пронзительные глазищи.

— Ну зачем так грубо?! — совершенно искренне обиделся прокурорский. — Просто мы… сотрудничаем. Налаживаем взаимную поддержку и общее понимание текущих проблем. Что тут особенного?

Попросили недоумевающего законника. Вежливо, но твердо. Квартиру навсегда покинуть. На дом ночами не звонить. При нужде присылать официальные повестки. И впредь обращаться только по отчеству.

— Все, Сергей как-там-вас-дальше, вы свободны. Надеюсь больше не свидеться.

Всю ночь размышляла красавица. Третье убийство подряд — это выглядело чересчур зловеще. Причем — прямо в ее подъезде, сразу после встречи наедине.

Первые убийства происходили далеко, в домах мужчин. И если те двое были любовниками, то Гаврик, при всем его желании, не смог бы им стать никогда. За что ж убивать-то было беднягу? Да еще так страшно…

Ну, посидели разок в ресторане, на междусобойчик сходили… Что из того? Мало ли кто, с кем и куда ходит? Она женщина свободная, имеет право…

Вне зависимости от умозаключений, у Александры подспудно зрело тревожное ощущение неумолимо надвигающейся неведомой опасности.

Пробило вдруг женщину леденящим ознобом. Глаза страшные за тюлевой занавеской померещились.

Ругнулась тихонько красавица. Трусихой себя обозвала. Какие, к черту, глаза за окнами седьмого этажа?! Сидит как сыч целыми вечерами одна, вот и лезет в голову бог весть что. Этак скоро ведьмы по небу летать начнут. Дракон из сказки вылезет. Или, на худой конец, барабашка на антресолях заведется.

Выкинула глупые мысли из головы Александра. О насущном задумалась. И опять кругом — нескладеха. Обнявший окровавленными руками живот мертвый Гаврик в подъезде… Камыш с Вадимом…

Как ни крути, все равно к мэру идти.

Правду нелицеприятную выкладывать. Пусть сам решает. Уволит так уволит. Черт с ним.

Еще раз ругнулась красавица. Решение окончательное приняла. Наплевала на все, спать улеглась. Но на всякий случай быстренько перекрестилась.

Ошиблась в мрачных предположениях Александра. С утра телефон на работе зазвонил:

— Ты че это там творишь, начальница?! На хрена Гаврюшку нашего замочила?

Опешила красавица. Дар речи потеряла. А в трубке хохоток довольный:

— Ты че там, язык проглотила?.. Да шучу я, шучу. Вадим это.

Выдержал паузу, ожидая ответа. Не дождавшись, заговорил уже серьезно:

— Слушай сюда. Некогда мне. Менты спозаранку приперлись. Работать, суки, не дают. Допрос устроили, бумаги здешние забрать хотят. Все из-за Гаврика. Короче, ксива от тебя нужна. Напишешь, что ЖКХ проверила, ничего не нашла. Ну, тебе лучше знать, как там правильно… Отдашь бумажку жирному хорьку. Он до обеда забежит. Теперь — с «Кудесником». Давай-ка, подруга, займись ими вплотную. Надо жлобов наказать.

— Мэр не позволит…

— Еще как позволит! Хорек тебе папочку передаст, полистай для смеха.

— А что там?

— Увидишь! — связь оборвалась.

Мэр был взбешен. Цифры в папке начальника КРО разительно отличались от данных востроглазого директора «Кудесника». И по количеству, и по закупочной цене.

Родственничек, мать его! Сколько ни давай, все мало. На каждом шагу обжулить норовит! И в прошлый раз то же самое было…

Согласился с контролершей градоначальник:

— Вы правы. Давно пора наших поставщиков проверить. Зарвались что-то ребятки. Забываться начали. Кстати, откуда у вас сведения? Что за источник? Стоит ли ему верить? Улыбнулась загадочно Александра. Выложила заранее обдуманный ответ:

— Пусть это останется пока моим маленьким секретом. Хорошо?

Не обманул лукавый взгляд матерого аппаратчика. И поза раскованная не обманула. Понял он: затеяла что-то красивая плутовка. Тоже небось к кормушке присосаться решила. И правильно. Сколько можно в стороне стоять? Не дура же последняя, в конце-то концов.

Вздохнул облегченно главный администратор. Решение кадровое переменил. Если нейтрал принимает нужный окрас, зачем его менять? Тем более Осипу нужный отзыв дала… Перестраивается дамочка!

Подмигнул мэр заговорщицки:

— Проверку проведете лично. Результаты доложите только мне. И я надеюсь… на вашу скромность.

Блеск понимающий в распахнутых женских глазах:

— Да, да. Конечно. Девочки и так загружены текучкой. Нельзя их отрывать.

— Вот и отлично. Работайте. А я посмотрю, может, удастся персональную надбавку для вас выкроить.

И опять подмигнул хитрюще:

— За самоотверженный труд.

Родственник мэра оказался довольно молод, импозантен и сексуально озабочен. До него с трудом дошла цель визита одетой в сногсшибательный зеленый костюм дамы с томным взглядом искушающих глаз.

Вцепился генеральный директор «Кудесника» завороженными глазами в закинутые одна на другую точеные ножки, закивал головой согласно:

— Ну да, разумеется, — ищущий взгляд коммерсанта внимательно исследовал пышные бедра, переместился плавно на высокую грудь, — не хотите оттянуться в казино?

Александра невольно улыбнулась. Хоть какое-то разнообразие. У всех предыдущих ухажеров дальше ресторана воображения не хватало.

— У вас очаровательная улыбка, — продолжал поднявшийся до влажно улыбающихся губ владелец «Кудесника». — Как ни удивительно, но многие женщины до сих пор не понимают, как это важно — иметь хорошие зубы.

— Кто ваш стоматолог?

Александра озадаченно промолчала. Белоснежные ровные зубки достались ей от природы. А обращаться к врачам — тьфу-тьфу-тьфу — необходимости пока не возникало.

— У вас высокие скулы, — тем временем бубнил менторским тоном высокопоставленный родственник градоначальника. — К такому типу лица очень идет короткая модельная прическа. Под мальчика, знаете ли. Не хотите подстричься? И еще. Насчет макияжа. Вот эти легкие тени, они чьи? Франция, Штаты? Чувствуется не наше качество. А помада? Она не маркая?

Разозлилась красавица. Еще чего?! Докладывай каждому бесцеремонному мужлану, какой косметикой пользуешься. Поджала ехидно губы:

— Вас так увлекают женские аксессуары… Даже странно. Чтобы не сказать — подозрительно. Вы случайно не из этих? Забыла слово — не то драных, не то дырявых… Ну, тех, с не той ориентацией?

Расхохотался зычно предприниматель:

— Нет. Не из дырявых. У меня же на и двое детей. Так как насчет казино?

— Спасибо. Но я к вам с проверкой.

— Ах, да… Проверка… Может, все-таки начнем с казино? А я пока с мэром переговорю.

— Не стоит. Это он меня послал.

Слетела шелуха любезности с нечистого на руку коммерсанта. Лицо судорожно исказилось:

— Чтоб его! Разнюхал-таки… Интересно, какая гадина заложила? Дерьмо!

— Как понять «заложила»? — с невинной улыбкой пропустила ругань мимо ушей Александра.

Окинул хмурым взглядом проверяющую генеральный. Ошибку понял. Буркнул примирительно:

— Извините… Не сдержался. Утопил нетерпеливо кнопку на селекторе:

— Люсек! Быстро кофе, подогрев и конфет! Никого не впускать! У меня важные переговоры.

Через минуту впорхнула молоденькая длинноножка-секретарша. По ревнивому девичьему взгляду поняла мгновенно Александра — спит с Люськом директор. Возможно, даже не покидая кабинета.

А куда деваться? Не вести же дурочку к жене и двум детям. Зашустрил оплошавший делец. Секретутку надутую за дверь выгнал. Сам даму обслужил. Конфеты подвинул, коньяку щедро в кофе плеснул:

— Вот, кстати, попробуйте отечественный шоколад. Совсем еще свежий. Только вчера привезли. Вас как зовут?

— Александра.

— Очень приятно. А меня — Антон. Не правда ли, удивительное совпадение — наши имена оба начинаются на «а»?

Болтает что попало коммерсант. А у самого глаза похотью загорелись. Губы неудержимо растягивает в плотоядной ухмылке. Озноб приятный по позвоночнику… А че? Трахнуть ревизоршу, и дело с концом! Бабы — они все одинаковые. Главное — ублажить. Потом веревки из них вей — че хошь сделают. Надо будет, и мэра обдурят.

Чувствует бывалый повеса — не замужем дамочка. Таких штурмом брать надо. Напористым и скоротечным. Чтоб опомниться не успела.

Упала вниз разгоряченная мужская ладонь. Как бы случайно на коленку голую легла, вверх крадучись поползла.

Видала Александра таких мужчин. Ни одной юбки не пропустят. Неотразимыми себя считают. Сколько бы женщин вокруг ни было, на каждую кинуться готовы. Такие обычно до старости не меняются. В постели торопливы, думают только о себе. Отсюда скудость в познаниях, непонимание женской сути. Да и силенок маловато. Снашиваются быстро на Люськах с Дуськами.

Нетерпеливая рука быстро заскользила вверх, вплотную подбираясь к туго обтягивающему бедра краю тонкой юбочки.

Другая рука с непринужденной настойчивостью обвилась вокруг осиной талии. Бешено взыграла кровь в предвкушении близкой победы.

— А не позвать ли нам Люська? — сквозь гул в ушах донесся ласковый голос ничуть не смущенной красотки. — Как вы смотрите на секс втроем?

Коммерсант ошарашено приоткрыл рот. Медоточивый голос журчал и журчал, раскаленной иглой пронзая потрясенное сознание.

— Закрой рот, Антоша. Расслабься. Не то еще и жену приглашу. Люсек знает твой домашний номер? Наверняка знает. Но лучше на всякий случай удостовериться. Не снимая с бедра внезапно взмокшую руку генерального, Александра ткнула пальчиком в кнопку громкоговорящей связи:

— Люсенька! Тут твой шеф под подол ко мне лезет. Нельзя ли вызвать его жену?

— Ну, ты и стерва! — только и смог выдохнуть красный как рак ловелас.

— От стервеца слышу! — отозвались ему из динамика.

Пережил шок Антон. Отдышался. Поклялся себе самой страшной клятвой — отомстить жестоко сладкоголосой профуре. А пока главного бухгалтера вызвал. Велел с контролером позаниматься. На немой вопрос сообщника махнул обреченно рукой:

— Покажи все как есть. Пока до остального не докопались.

Вечером «бээмвуху» любимую ко входу в офис подогнал. Ревизоршу в салон пригласил. Хоть и воротило с души на гадину смотреть, а жить-то надо!

Нельзя с родственничком влиятельным ссориться. Никак нельзя. Иначе — капец. Прогонит с глаз долой, и че потом?.. Куда без бабок и привычного прикрытия? Разве что в дворники…

Врубил мигалку с сиреной привилегированный фирмач. Рванул по проспекту поперек движения. Снова мамзель в казино позвал. А та по новой кочевряжиться начала. Не хочу, дескать, и денег нет.

Да дам я тебе баксов, дам! Только родственнику не закладывай. Преподнеси как-то помягче, вроде как ошиблись. В бумагах малость запутались. С кем не бывает?

Все равно. Уперлась профура рогом — не поеду, и все тут! Пришлось чуть не силой в бар затаскивать. Опять коньяком угощать.

И пьет же стерва, не морщится. Лимончиком сахарным закусывает. Чтоб ты подавилась!

Наклюкался ускоренным темпом директор «Кудесника». Горе залил. Люсек весь день рожу воротила, дома жена пилить начнет. Опять, мол, нажрался. Как перед детьми не стыдно? Во дура! Будто они папочку ни разу пьяным не видели. Раньше, бывало, вообще на руках в дверь заносили. И ничего. Все равно любят.

Пустил слезу раскисший Антон:

— Эх, знать бы, кто меня мэру заложил!

— Зачем?

— Убил бы гада!

— Правда?

Качнулся нетрезвый коммерсант. Зашипел зло, брызгая коньячной слюной:

— Не веришь?! Зря. Я много чего могу. Только никто об этом не знает. Пока не знает.

— А если я скажу?

— Так говори! — с грохотом обрушился на столик сжатый кулак. — Узнаешь тогда, на что я способен. Вы все узнаете!

Заметила Александра, как повел насторожившимися глазами занятый за стойкой бармен. Сидевший у входа вышибала поднялся лениво, пошел вразвалку в сторону укрывшейся в углу буянящей парочки.

— Ты че молчишь?! Говори, раз начала! — не унимался пьяненький Антон.

— Завтра, — быстро отодвигаясь, ответила красавица. — Все завтра. Протрезвеешь, тогда поговорим.

— Да забодали вы своей трезвостью! — взревел громоподобным басом фирмач. — Да я!..

Обмяк мгновенно, оказавшись в стальных тисках здоровенного парня в камуфляже:

— Да че ты, браток? Я же так… шутя…

Проницательная женщина устало покачала головой. Нет, не годился генеральный директор «Кудесника» на роль благородного мстителя. Совершенно не годился.