Бояръ-Аниме. Одаренный: ученик

Глава 9 Встреча

— Что вы знаете? — насторожился я.

— Все! — выдохнул собеседник, и сердце мое оборвалось. — Все про тебя знаю!

Все тайное когда-то становится явным — это мне было известно. Но вот что так скоро — этого я не ожидал. Что у него, Дар какой-то людей просвечивать?

— Что — всё? — спросил я, понимая, что если меня раскрыли, то ничего хорошего ждать не приходится.

Едва Федор Иванович поймет, что я — это не его сын, а самозванец, то, как подсказывает мне моя интуиция, придется мне опять уповать на судьбу и ждать, что после моей смерти я вновь куда-нибудь перемещусь. Хотя, это вряд ли. Поблизости нет той самой волшебной плазмы, в которую я нырнул. Да и Удача — женщина коварная, сегодня она благоволит тебе, а завтра поворачивается задом. Вот сегодня этот зад я этот, кажется, и увидел.

— Я все знаю! — повторили на том конце линии.

— Что знаете? Говорите конкретней!

— Я…

— Саша! — внезапно раздался отцовский голос за дверью.

Вот она, задница Удачи, во всей своей красе.

— Это Федор Иванович? — внезапно выдохнул собеседник. Голос его дрожал.

— Если хотите что-то сказать, то самое время, — раздраженно ответил я.

— Саша, ты с кем там разговариваешь?

— Александр, дайте мне с ним поговорить! Дайте мне поговорить с вашим отцом! Хотя бы одну минуту мне, хватит!

— Это еще зачем? — еще более насторожено спросил я.

Нет, такого я точно позволить не могу.

— Саша, ты у себя? — это отец приближался все ближе к моей комнате.

— Александр, нам надо встретиться — поняв, что разговору с отцом я не позволю осуществиться, торопливо зашептал звонивший. — Прямо сегодня! Дело не требует отлагательств! Сегодня в девять часов вечера, на улице Кротова, возле цветочного магазина.

— Что…

Я не успел задать вопрос, как связь оборвалась, в трубке раздались быстрые гудки.

— Саша, ты с кем там разговаривал? — спросил отец, войдя в комнату.

Да какая тебе разница, старый?! — хотел крикнуть я. Но сдержался.

Ответил:

— Хотел Марину вызвать. Чтобы принесла чего-нибудь попить.

— Ну что, разве забыл? — с укором спросил отец. — Марину можно вызвать вот по этой кнопке, не вставая.

Он показал красную, похожую на сосок кнопку, расположенную на журнальном столике.

— Нажал — и вставать не надо. Ложись. Ты еще слишком слаб. У тебя бледный вид. Эта школа выматывает.

— Я в полном порядке, — с нажимом ответил я.

Все эти детские сюсюканья начали мне изрядно надоедать.

— Правда? — с подозрением осмотрел меня отец. — Сегодня днем придет врач, осмотрит тебя.

— Я в полном порядке, — тоном, не терпящим споров, ответил я.

Федор Иванович молча посмотрел на меня, кивнул.

— Хорошо.

— Отлично.

Отец некоторое время смотрел на меня, потом неловко кашлянул, сказал:

— Ладно, я пойду. Дел еще много.

И поспешно вышел.

Я размышлял о том, стоит ли идти на встречу с этим загадочный звонившим мне человеком не долго. Идти стоило только лишь для того, чтобы узнать — что именно он знает обо мне. Возможно, ему известно кое-что о моем перемещении. А может…

Я вдруг оглянулся по сторонам.

Что, если все это — просто иллюзия? Что, если меня все же захватили штурмовики, погрузили в гипноз и отправили в тюрьму? Нет, что-то на тюрьму этот дом не похож. Хотя, может еще все только впереди. Говорят, самая страшная пытка — это пытка надеждой. От этих нелюдей можно ждать чего угодно. Заставят поверить меня в переселение душ, а сами смотрят на меня на экране и смеются — настоящее шоу устроили. И пытаются осторожно выведать куда я дел кристалл.

От этих мыслей стало гадко. Не хотелось, чтобы это оказалось правдой.

Нет, прочь такие мысли. А чтобы выкинуть из головы тревожные мысли, нужно все-таки встретиться со звонившим. Опасно? Да. Но как иначе? Проблему решать нужно прямо сейчас, иначе потом она вырастит в огромный снежный ком, который уже ничего не разобьет.

Улизнуть из дома не представило большого труда — в былые деньки удавалось пробраться сквозь такие системы обнаружения, что местным и не снилось. Я предупредил Марину, что не смогу сегодня вечером быть на ужине и вообще планирую лечь спать пораньше, потому что сильно устал и не хотел бы, чтобы меня беспокоили.

Сориентироваться в городе тоже было не сложно. Хотя общий вид меня поразил. Многоэтажки, высокие, до самого неба, рассыпались тут плотными рядами. Интенсивное движение, кругом машины, машины, машины. Да, от моего мира разительно отличается. В моем уже ничего живого нет, так, островки анклавов да рынков, где нет радиации. Основная жизнь — в космосе, на челноках, кораблях и станциях.

Я шел по улице, разглядывая постройки, дом, прохожих. И вдруг поймал себя на мысли, что этот мир мне чертовки нравится. Я всей душой хотел здесь остаться. А еще — не повторять прошлую судьбу. Тут я не хотел быть на самом низу. Нет, этого я хлебнул сполна. Теперь пора пожить нормально.

Нужная улица оказалась недалеко от дома, загадочный собеседник сидел на лавочке и читал газету. Увидев меня, окликнул:

— Александр!

Я напрягся, понимая, что сейчас можно ожидать чего угодно, вплоть до выстрела.

Дар тут же активизировался, я почувствовал, как по телу пробежался холодок. Было бы хорошо, если незнакомец попадет в зону его воздействия, поэтому пришлось подойти ближе.

Незнакомец едва ли походил на убийцу, у меня на них нюх, а этот какой-то пришибленный был, все время оглядывался испугано по сторонам, вздрагивал от гудка каждой проезжающей машины. Чихни кто-нибудь рядом — и он от страха обделается бы. Нет, он сам напуган значит тут что-то другое.

— Чего вы хотели? — спросил я, подойдя чуть ближе.

— Александр! Саша! Я понимаю, что наша встреча с вами очень опасна.

— И чем же она опасна?

— Ваш отец подозревает нас.

— Кого именно?

— Ну как же, род Воснецовых. Тот выстрел, неужели отец не говорил?

— Что говорил? — я подошел ближе, спросил: — Давайте так: вы выкладываете все, что знаете, а потом уже и примем решение, что делать дальше.

Этот вариант устроил собеседника, и он торопливо кивнул. Вновь затараторил:

— В общем, подозрение падает на наш род, на род Воснецовых. Это я прекрасно понимаю, даже к гадалке ходить не надо. В каком-то смысле я понимаю вашего отца. Все логично. Но мы в этом не причастны! Поэтому я и пришел сюда на встречу с вами — чтобы доказать это. Попытаться как-то оправдаться и дать исчерпывающую информацию о том, что мы тут ни причем! Я понимаю, что все указывает на нас. Но это лишь косвенные улики. Нас подставили. Вы должны меня услышать. Мы…

— Извините, закурить не надеется? — внезапно к нам подошел молодой человек, ничем не примечательный, в сером плаще.

Мой собеседник сразу стих, схватил газету, отвернулся, делая вид, что не знает меня.

— Не курю, — ответил я.

— А может, спички найдутся? Просто другое пальто сегодня надел, а зажигалку в другой одежде забыл, дырявая голова!

— Нет, спичек тоже нет, — раздраженно ответил я.

— А зажигалка? Ну мало ли, бывает что заваляется.

— Нет у меня ничего.

— Тогда извиняйте.

И так же бесшумно как подошел, быстро скрылся за переулками.

Я вновь повернулся к собеседнику. Представитель Вознесенских молчал, свесив голову вниз, словно задремав или о чем-то задумавшись.

— Так и будем играть в молчанку? — я злился все больше. — Вы же сами назначили эту встречу. Говорите, что хотели сказать. Что там у вас за информация?

Я осторожно толкнул сидящего, и тот вдруг неуклюже повалился на лавочку. Из горла собеседника торчал дротик, тоненький, почти незаметный.

Незнакомец был мертв.

Черенок мне в рот! Убили! Да как изощренно, отравленным дротиком!

Тот мужик, что сигареты просил! — запоздало понял я, оглядываясь.

Но его уже и след простыл. Убийца скрылся у остановки, кажется, забежав в подворотню. Преследовать его бесполезно, да и поздно уже. Сейчас нужно было заняться чое-чем другим.

Я подошел к убитому, стал осматривать его карманы — у него была очень важная информация для меня, которую он хотел мне передать.

Ну, что же у тебя есть?

— Это что тут происходит? — внезапно всполошилась какая-то бабка, проходящая мимо. — Ты пашто по его карманам гуляешь, ирод? Жулье! Это… да он же мертвый! Караул! Убийство! Убийство!

Твою мать!

Ситуация, в которую я попал, была экстраординарной. Но попадаться в руки полиции сейчас было категорически нельзя. Попробуй, докажи что это не я его убил, а какой-то прохожий, лица которого я даже толком не заметил.

— Убийца! Убийца окаянный! — орала бабка, да так громко, словно сирена.

Ее вскоре стали примечать прохожие, оглядываться, где-то вдали завыла полицейская сирена. Нужно было срочно валить.

Я еще раз быстро проверил карманы убитого и бросился наутек, в подворотни.

Весьма вовремя, потому что две полицейские машины уже подкатывали к скамейке с телом. Бабка что-то торопливо сказала подъехавшим, и одна из машин резко газанула с места. Ага, значит погоня.

Удирать мне не в первой. Но и полицейские, как оказалось, были не промах и прекрасно знали каждый закуток, в который я сворачивал.

Я начал петлять, стараясь запутать след: юркнул в один темный закуток, другой, потом резко сменил направление, уходя сильно вправо. На время машина отстала, и я сбавил шаг. Теперь главное не потеряться.

Ориентироваться я мог прекрасно и теперь прокручивал в голове все свои повороты, которые сделал. Получается, что выходить нужно было вон через тот проулок — как раз попаду на главную улицу, по которой и доберусь до спортивной площадки, откуда и до дома рукой подать. Быстрей!

Но надежды на дом быстро разрушились — впереди вдруг с визгом вырулила полицейская машина, а из окна высунулся мордатый дядька с пистолетом в руках.

— Стой, падла!

И начал палить, причем без всяких предупредительных выстрелов в воздух.

Твою мать!

От такого развития событий я даже на секунду оторопел. Но свистнувшая над головой пуля быстро вывела из прострации.

Я вновь рванул прочь.

Внеплановая тренировка разогрела мышцы, разогнала кровь в теле. Я вдруг почувствовал кураж. Давно я под пулями не бегал, весьма мотивирует.

Пришлось обратно залезать в тесные проулки. Полицейские, поняв мой маневр, вышли из машины и ринулись догонять меня.

Шансов у них не было.

Я пробежал метров десять, потом прицелился и прыгнул. Маневр мой был прост, но главное, чтобы его не раскусили полицейские. Нужно было уходить верхами, через крыши.

Вновь засвистели пули.

Я ухватился за пожарную лестницу, принялся быстро по ней подниматься вверх.

Пот застилал глаза. Мышцы ныли. До чего же слабое тело! Тренировать и тренировать его еще, чтобы довести до той формы, которая меня устроит.

Внезапно ногу словно укусила пчела. Я дернулся, но не остановился и зашевелил руками еще быстрей.

Забраться на крышу пятиэтажки удалось за считанные секунды. А вот полицейские застряли еще на первом этапе. Туфяки!

Я перевалился через бетонный карниз, неуклюже распластался на крыше. Боль в ноге схватила крепче и пришлось более внимательней изучить, что же там произошло с ногой.

Первый же брошенный взгляд дал понять, что все хреново. В меня попали. Подстрелили.

Я выругался.

Стиснув зубы, я оторвал кусок штанины, который и так был измаран в крови, сделал из него что-то вроде жгута. И перетянул рану. Нужно остановить кровь.

Боль разлилась красной волной по телу. Я помянул всех демонов до седьмого колена, потом осторожно встал. О беге уже не могло быть и речи. Но как же не бежать, когда за спиной погоня?

Взяв всю волю в кулак, я двинул к выходу на крышу. Дверь оказалась не запертой, мне повезло. Я проковылял вниз, но выходить из дома не стал — понимал, что у подъезда уже ждет засада. Полицейских было двое, один рванул на крышу. Второй же не сможет караулить сразу пять подъездов. Остается только определить где именно сейчас и выйти как можно дальней от него дверью.

Вновь удача помогла мне. После не долгих вычислений, я понял, что преследователь возле первого подъезда — оттуда как раз сейчас вышла тетка с собачкой, и тот едва не скрутил ее. Тетка возмущалась, маленькая злая собачка противно лаяла, а я, воспользовавшись этим шумом, тенью юркнул из подъезда и дал деру.

Как добрался до дому, не помню. Все перед глазами плыло. Я так же незаметно пробрался к себе в комнату, закрылся в ванной. Отмывшись от крови, принялся внимательней разглядывать ранение.

Навылет. Уже хорошо.

Но к врачу все же надо наведаться. Зайти к школьному, к Нине? Она поможет без лишних вопросов, с ней контакт налажен. Но это только завтра. Вызвать врача другого? А что, если он узнает кто я такой на самом деле?

Мне стало не по себе.

Нет, лучше к Нине. Тем более не так все и страшно.

В домашней аптечке я нашел спирт, бинты, обезболы. С помощью ругательств и проклятий удалось обработать рану, наложить тугую повязку. Пара таблеток помогли и вовсе забыть о боли.

Я переоделся в чистое.

Теперь нужно было подумать насчет всего произошедшего. А еще лучше посоветоваться с отцом. Он обладает большей информацией и сможет разобраться с ситуацией. Правда про ранение все же промолчать — истерик мне еще не хватало. Да и санкции не замедлять себя. Наверняка приставят охрану, которая и шага не даст сделать. А мне это не нужно.

Федор Иванович был в своем кабинете, шелестел бумагами, делая какие-то подсчеты.

— Ты что-то хотел, Саша? — спросил он, увидев меня и откладывая документы в сторону.

— Да.

Я закрыл за собой дверь. Осторожно, стараясь не наступать на раненную ногу, зашел внутрь.

— Хотел поговорить.

— Присаживайся.

Я сел на кожаный дубовый стул. Он был невероятно мягок и располагал к теплой беседе. Однако теплой беседы не получилось.

— Что?! — воскликнул отец, едва я сказал, что встречался с представителем Воснецовых.

— Именно так, — кивнул я.

— Зачем, сын?! Зачем ты вообще пошел на ту встречу?!

Отвечать правду я не стал — потому что несколько иначе воспринял слова этого самого Воснецова о том, что он все знает. Да, моя ошибка. Признаться, это моя слабая сторона в этом мире — страх, что меня раскроют. Но что сделано, того не вернешь.

— Он стрелял в тебя на том спиритическом сеансе! — воскликнул отец, отбрасывая бумаги в сторону. — То есть целью, конечно, был я, но ты… в общем, ты понял, что я имею ввиду. Он нанял безумца, чтоб тот исполнил заказ.

— У тебя есть доказательства этого?

— Нет, — угрюмо ответил отец. — Но кто другой? Выгодно было именно ему!

— Он сказал, что его подставили.

— Да он сейчас что угодно будет говорить, лишь бы спасти свой род, — произнес отец, наливая себе виски и отпивая.

Добавил:

— Судя по описанию, с тобой разговаривал Игорь, средний сын Васнецовых.

— А как вообще ты пришел к выводу, что заказчиком был именно он? — спросил я. — Расскажи подробней.

Мне и вправду было интересно. Пора было разобраться с этой стрельбой раз и навсегда.

Отец поднялся с места, подошел к барному столику. Тяжело вздохнув, налил себе еще виски. Я бы тоже не отказался от выпивки, но благоразумно промолчал.

— Воснецовы из бояр, — произнес отец, делая небольшой глоток. — Из середняка. Занимаются перевозкой ладана из Китая.

— Чего? — только и смог вымолвил я. — Ладана?

— А ты думал, его тут производят тут? Нет. У Китая цена ниже, вот и везут контрабандой.

— Неужели так много ладана потребляется, что его вагонами из другой страны завозят?

— Конечно, — отец посмотрел на меня со смесью удивления и растерянности.

Память не сразу подсказала, что в это мире ладан использовался как наполнитель для электронных сигарет — так, якобы, глубина вкуса сильней. Да и состав этого самого ладана был совсем не тем, что использую в религиозных целях. Одно название только осталось, а так вполне себе законный легкий наркотик. Типа кофе, алкоголя и сигарет. Без него не могут начать свое утро многие жители столицы. Весьма прибыльное дело.

— В Нижней Думе я настаивал на том, чтобы прекратить эту поставку, — продолжил отец. — Там такую дрянь порой везут, людей травят. Много уже случаев было. И со смертельным исходом в том числе. В общем, одним словом — контрабанда.

Это слово было мне знакомо. Я сам занимался контрабандой в прошлой жизни. Ох, сколько же всего было перевезено! А сколько приключений было!

Теплые воспоминания заставили невольно улыбнуться.

А насчет того, что везли порой дрянь я прекрасно понимал — и сам так делал. Когда есть спрос, должно быть и предложение. И неважно, каким оно будет.

— Но видимо слишком много людей в этой схеме подвязано. Со скрипом все шло. Воснецова мне удалось приструнить, у него, кстати, самая гадость по линии поставки шла, самый дешевый товар он возил. Он у черных заказывал товар, а те такую пакость изготавливали, что подумать страшно, что это кто-то еще и употреблял.

Отец допил виски.

— С тех пор Вонецовы и сыплют на меня угрозами. Один раз, на балу у Стрельникова, Воснецов-старший набравшись изрядно, мне прямо при свидетелях так и заявил — мол, убью тебя, подлеца. Я хотел его на дуэль за такие слова тут же вызвать, но жена его спасла негодяя, извинилась за мужа. На коленях молила. Ну я отпустил, все-таки при людях были, не удобно как-то.

— А тебе не кажется, что это слабый мотив? — спросил я. — Они же не дураки, понимают, что после всех произнесенных слов и угроз они будут первые, на кого подумают? Ведь тот парень, Игорь, он именно так и сказал, что ни в чем не виноват. Есть множество других, кто бы желал тебе смерти. Кстати, это хороший шаг — устранить конкурента и сделать крайним другого.

— И кому же еще выгодна моя смерть? — заинтересовался отец.

— Ниже тебя кто в Рейтинге Аристо?

— Петров, — задумчиво ответил отец.

— Ну вот почему б и не убрать тебя ему, убив сразу двух зайцев — самому продвинуться на позицию выше и убрать конкурента в виде Воснецовых?

— Что ты имеешь ввиду…

— Я лишь хочу сказать, что при желании можно кого угодно обвинить в причастности к покушению. Понимаешь?

Отец задумчиво кивнул.

— Я понял твою мысль, — с явной неохотой добавил: — Возможно, ты и прав. Но с Воснецовых подозрение не снимается.

Пиликнул сотовый телефон. Отец глянул на дисплей, нахмурился.

— А вот и первые новости, — произнес он, протягивая мне телефон.

Там был открыл видеоканал. Вещала привлекательная дикторша:

— Сегодня вечером на перекрестке Ивановича и Кутузова произошло жестокое убийство. По предварительным данным был убит средний сын боярского рода Воснецовых, Игорь Александрович Воснецов. Есть свидетели этого убийства. Они рассказывают про загадочного незнакомца, который за минуту до этого разговаривал с убитым. Составлен фоторобот предполагаемого убийцы.

На экране появился кривоватый черно-белый рисунок. Мне стоило невероятных усилий, чтобы не разразиться грязной руганью. На картинке был изображен я.