Джейме


Восточный ветер шевелил его спутанные волосы, легкий и душистый, как пальцы Серсеи. Пели птицы, и река несла подгоняемую веслами лодку навстречу бледно-розовой заре. Мир после долгого пребывания во мраке был так сладок, что у Джейме Ланнистера кружилась голова. «Я жив и пьян от света». Смех сорвался с его губ нежданно, как вспорхнувшая из травы перепелка.

– Тише, – хмуро буркнула женщина. Хмурость шла ее широкому простому лицу больше, чем улыбка – впрочем, Джейме еще ни разу не видел, как она улыбается. Он развлекался, представляя ее себе в шелковом платье Серсеи вместо кожаного камзола с заклепками. С тем же успехом можно нарядить в шелка корову.

Однако грести эта корова умела. Под ее домоткаными бурыми бриджами скрывались дубовые икры, и мускулы на руках вздувались при каждом ударе весел. Она гребла уже половину ночи, но не выказывала усталости, чего нельзя было сказать о кузене Джейме сире Клеосе, сидевшем на другой паре весел. «По виду она крестьянка, здоровенная и сильная, но говорит как благородная дама, а на поясе у нее длинный меч и кинжал. Вот только умеет ли она ими пользоваться?» Джейме намеревался выяснить это, как только избавится от оков.

Его руки и лодыжки отягощали железные кандалы, соединенные цепью не более фута длиной. «Можно подумать, что слова Ланнистера вам недостаточно», – сострил он, когда его заковывали. Он был тогда пьян до изумления стараниями Кейтилин Старк и свой побег из Риверрана помнил только урывками. Были какие-то затруднения с тюремщиком, но женщина с мечом его угомонила. После этого они долго поднимались витками по бесконечной лестнице, ноги у него были как соломенные, и когда он в очередной раз споткнулся, женщине пришлось вести его под руку. Некоторое время спустя его завернули в дорожный плащ и пихнули на дно ялика. Он помнил, как леди Кейтилин велела кому-то поднять решетку Водяных ворот. Тоном, не допускающим возражений, она заявила, что отправляет сира Клеоса Фрея обратно в Королевскую Гавань, чтобы предложить королеве новые условия мира.

Потом он, должно быть, задремал – вино нагоняло на него сон, и вытянуться во весь рост было приятно – в темнице он, закованный в цепи, такой роскоши не знал. Джейме давно научился дремать в седле во время похода, и спать в лодке было ничуть не труднее. «Тирион будет смеяться до колик, узнав, как я проспал собственный побег». Но теперь Джейме проснулся, и оковы его раздражали.

– Миледи, – сказал он, – если вы освободите меня от цепей, я сменю вас на веслах.

Она снова нахмурилась с нескрываемым подозрением, выставив свои лошадиные зубы.

– Ты останешься в оковах, Цареубийца.

– Хочешь махать веслами до самой Королевской Гавани, женщина?

– Я тебе не женщина. Меня зовут Бриенна.

– Тогда и меня зови сиром Джейме, а не Цареубийцей.

– Ты будешь отрицать, что убил короля?

– Нет, не буду. А ты хочешь отречься от своего пола? Тогда развяжи свои бриджи и покажи, что там у тебя. Я попросил бы тебя расшнуровать корсаж, – с невинной улыбкой добавил Джейме, – но таким путем, похоже, мы ничего не докажем.

– Кузен, не будем забывать об учтивости, – суетливо вмешался сир Клеос.

«В этом кровь Ланнистеров жидковата». Клеос – сын его тетки Дженны и тупицы Эммона Фрея, который жил в страхе перед лордом Тайвином Ланнистером с того самого дня, как женился на его сестре. Когда лорд Уолдер Фрей в этой войне принял сторону Риверрана, сир Эммон сохранил верность супруге, а не отцу. По мнению Джейме, Утес Кастерли мало что на этом выиграл. Сир Клеос похож на хорька, дерется, как гусь, а мужества в нем, как в исключительно храброй овце. Леди Старк обещала освободить его, если он доставит Тириону ее послание, и он торжественно поклялся исполнить поручение.

Они все клялись почем зря там, в подземелье, а Джейме больше всех. Лишь такой ценой леди Кейтилин согласилась дать ему свободу. Она приставила острие меча большой женщины к его сердцу и сказала:

– Клянитесь никогда больше не поднимать оружия против Старков и Талли. Клянитесь, что заставите вашего брата сдержать свое слово и вернуть мне дочерей целыми и невредимыми. Клянитесь в этом честью рыцаря, честью Ланнистера, честью королевского гвардейца. Клянитесь жизнью своей сестры, отца и сына, старыми богами и новыми. Тогда я отправлю вас обратно к вашей сестре, в случае же отказа пролью вашу кровь. – Меч кольнул Джейме, пройдя сквозь его лохмотья.

«Интересно, что бы сказал верховный септон относительно святости клятвы, которую человек дал пьяный, прикованный к стене и с мечом у груди?» Впрочем, Джейме мало заботился как об этом жирном мошеннике, так и о богах, которым тот будто бы служил. Он помнил, как леди Кейтилин пнула вонючую кадку в его темнице. Странно же она поступает, доверяя судьбу своих девочек человеку, чью честь ценит не выше дерьма. Хотя о доверии тут говорить не приходится. «Свои надежды она возлагает на Тириона, а не на меня».

– Возможно, она не так уж и глупа, – сказал он вслух.

– Не глупа и не глуха, – откликнулась его конвоирша, приняв это на свой счет. Джейме не воспользовался случаем – насмехаться над этим созданием было так легко, что всякое удовольствие пропадало.

– Это я не вам. Я говорил с самим собой – приобрел эту привычку в темнице.

Она бросила на него хмурый взгляд и промолчала, продолжая усердно работать веслами. «Столь же быстра на язык, как и хороша собой».

– Судя по вашей речи, вы благородная дама.

– Мой отец – Сельвин Тарт, милостью богов лорд Вечернего замка. – Даже этим она поделилась неохотно.

– Тарт? Как же, помню. Есть такая скала в Узком море. Но Вечерний замок подчиняется Штормовому Пределу – отчего же вы служите Роббу из Винтерфелла?

– Я служу леди Кейтилин, а не ему. Она приказала мне доставить тебя к твоему брату Тириону в Королевскую Гавань, а не лясы с тобой точить, так что помолчи.

– Я уже намолчался, женщина.

– Ну так говори с сиром Клеосом. Мне не о чем разговаривать с чудовищами.

– А тут водятся чудовища? – вскричал Джейме. – Где же они – под водой? Или прячутся в ивах? А у меня даже меча нет!

– Человек, который совратил сестру, убил своего короля и бросил невинное дитя с башни, другого имени не заслуживает.

«Далось им это невинное дитя! Мерзкий мальчишка за нами шпионил». Джейме хотелось одного: побыть часок наедине с Серсеей. Путешествие на север было для него сплошной пыткой: он видел ее, но не мог к ней притронуться и знал, что Роберт, напившись, каждую ночь забирается к ней в постель в ее большом скрипучем фургоне. Тирион развлекал брата как мог, но мало преуспел в этом.

– Выбирай слова, когда говоришь о Серсее, женщина, – предупредил Джейме.

– Меня зовут Бриенна, а не женщина.

– Не все ли тебе равно, как чудовище тебя называет?

– Меня зовут Бриенна, – упрямо, как ослица, повторила она.

– Леди Бриенна? – Она так смутилась, что Джейме сразу угадал ее слабую струнку. – Или «сир Бриенн» вам больше по вкусу? Увы. Можно нарядить корову в накрупник, кринет и наголовник и покрыть ее шелковой попоной, но боевым скакуном она от этого не станет.

– Пожалуйста, кузен, воздержись от грубостей. – Под плащом на сире Клеосе был камзол с двумя башнями Фреев и золотым львом Ланнистеров. – Перед нами долгий путь, и нам незачем ссориться.

– При ссорах я пускаю в дело меч, кузен. Сейчас я беседую с дамой, только и всего. Скажи-ка девка, у Тартов все женщины такие страшные. Жаль мне в таком случае ваших мужчин. Может, они вообще не знают, что такое настоящая женщина, сидя на своей скале?

– Тарт – красивое место, – проворчала она, не прекращая грести. – Его называют Сапфировым островом. Советую замолчать, чудовище, не то я заткну тебе рот.

– Вот видишь, кузен, – она тоже грубит. Впрочем, стержень в ней есть, отдаю ей должное. Немногие мужчины осмеливались обзывать меня чудовищем в лицо. – «Хотя за спиной у меня наверняка не стеснялись в выражениях».

Сир Клеос сконфуженно кашлянул.

– Леди Бриенна, без сомнения, понабралась лживых слухов от Кейтилин Старк. Эти Старки потеряли надежду победить вас в бою, сир, и потому пускают в ход ядовитые слова.

«Меня-то как раз победили в бою, бесхребетный ты дуралей, – подумал Джейме и многозначительно улыбнулся. Из такой улыбки собеседник может извлечь все, что ему угодно. – Любопытно знать, верит сам Клеос в это свое дерьмо или просто заискивает? Кто перед нами, честный болван или подлиза?»

Сир Клеос между тем нес свое:

– Человек, способный поверить, что рыцарь Королевской Гвардии может обидеть ребенка, не знает, что такое честь.

«Значит, подлиза». Джейме уже и сам был не рад, что сбросил тогда с башни Брандона Старка. Мальчик в итоге остался жив, и Серсея не давала брату покоя.

– Ему всего семь лет, Джейме. Даже если он понял то, что видел, мы могли бы пригрозить ему и заставить молчать.

– Я не думал, что ты…

– Ты никогда не думаешь. Если мальчик очнется и расскажет отцу, что он видел…

– Если, если… – Он посадил ее к себе на колени. – Если он очнется, мы скажем, что он лжет, что ему это пригрезилось, а в самом худшем случае мне придется убить Неда Старка.

– Тогда представь, что сделает Роберт.

– Пусть Роберт делает, что хочет. В крайнем случае я объявлю ему войну, которую певцы назовут Войной за лоно Серсеи.

– Пусти меня, Джейме! – вскричала она, вырываясь.

Вместо этого он ее поцеловал. Какой-то миг она еще противилась, но потом ее губы раскрылись. Ему запомнился вкус вина и гвоздики на ее языке. По ее телу прошла дрожь. Он рванул ее шелковый корсаж, обнажив ее груди, и маленький Старк на время был забыт.

Неужели Серсея позднее вспомнила о нем и наняла человека, о котором говорила леди Кейтилин, чтобы мальчик уж никогда не очнулся? «Если бы она хотела его смерти, она бы послала меня. Непохоже это на Серсею – полагаться на какого-то наемника, который, как и следовало ожидать, запорол все дело».

Ниже по течению восходящее солнце зажгло колеблемую ветром реку. Красный, глинистый южный берег был гладок, как наезженная дорога. С него в реку стекали большие и малые ручьи, и гниющие древесные стволы плавали у его кромки. На северном высились двадцатифутовые утесы, поросшие буком, дубняком и каштаном. Впереди показалась сторожевая башня, растущая с каждым ударом весел. Джейме задолго до того, как они поравнялись с ней, понял, что она заброшена – ее обветшалые стены обросли вьющимися розами.

Ветер переменился, и сир Клеос помог женщине поставить парус – треугольный, в красную и голубую полоску. Цвета Талли – наживут они с ними хлопот, если встретят на реке какой-нибудь ланнистерский отряд, но другого паруса все равно нет. Бриенна села к рулю, Джейме, гремя цепями, выдвинул шверцы, и они поплыли уже быстрее, подгоняемые ветром наряду с течением.



– Наш путь был бы намного короче, если бы ты отвезла меня к отцу, а не к брату, – заметил Джейме.

– Дочери леди Кейтилин находятся в Королевской Гавани. Я вернусь вместе с ними или не вернусь вовсе.

– Кузен, одолжи мне свой нож, – попросил Джейме.

– Ну уж нет, – насторожилась женщина. – Никакого оружия ты не получишь. «Она боится меня, даже скованного».

– Тогда тебе, Клеос, придется самому меня побрить. Только голову – бороду оставь.

– Ты хочешь, чтобы я обрил тебя наголо?

– Все знают Джейме Ланнистера как безбородого рыцаря с длинными золотыми волосами. Лысый с грязной желтой бородой может проскользнуть незамеченным. Я предпочитаю быть неузнанным, пока нахожусь в кандалах.

Острота кинжала оставляла желать лучшего. Клеос отважно резал и пилил спутанные пряди, кидая волосы за борт. Золотые локоны плавали по реке, постепенно уходя за корму. По шее поползла вошь. Джейме поймал ее и раздавил на ногте большого пальца. Сир Клеос собрал и утопил еще нескольких, гулявших по оголившемуся черепу. Джейме смочил голову, Клеос окунул в воду нож и соскоблил остатки желтой щетины, а потом подровнял кузену бороду.

В воде отразился человек, незнакомый Джейме – не только лысый, но и состарившийся в тюрьме лет на пять, с похудевшим лицом, впалыми глазами и новоприобретенными морщинами. «Теперь я совсем не похож на Серсею. Она будет в бешенстве».

К полудню сир Клеос заснул. Его храп напоминал брачную песню селезня. Джейме смотрел на проплывающий мимо мир – после тюрьмы каждая скала и каждое дерево казались ему чудом.

На берегу попадались хибарки на сваях, похожие на журавлей, но жителей не было видно. Птицы кричали на деревьях, кружили над рекой, и в воде порой мелькала серебристая рыба. «Форель Талли. Это дурной знак», – подумал Джейме, но потом увидел нечто худшее – очередное плавучее бревно оказалось мертвецом, обескровленным и распухшим. Его плащ зацепился за корни упавшего дерева – багряный цвет Ланнистеров, его ни с чем нельзя спутать. Может, это труп человека, которого Джейме знал?

Водные зубцы Трезубца – самый легкий путь для перевозки товаров и людей через речные земли. В мирное время им то и дело встречались бы рыбачьи челноки, баржи с зерном, идущие на шестах по течению, плавучие лавки, продающие иголки и ткани – может, попался бы даже ярко расписанный скомороший баркас с клетчатыми парусами ста разных цветов, неспешно плывущий от деревни к деревне, от замка к замку.

Но война сделала свое дело. Во встречных деревнях не осталось больше поселян. О рыбаках напоминали только пустые изорванные сети, свисающие кое-где с прибрежных корней. Девушка, поившая в реке лошадь, ускакала прочь, увидев вдали их парус. Около дюжины крестьян, вскапывавших поле около сгоревшей башни, проводили лодку тупыми взглядами и вернулись к работе, решив, что она не представляет для них угрозы.

Красный Зубец, широкий и медленный, петляющий среди множества лесистых островов, то и дело перегораживали песчаные мели, таящиеся под самой водой, но Бриенна своим наметанным глазом каждый раз выбирала обходной путь. Когда Джейме похвалил ее за отменное знание реки, она подозрительно глянула на него и сказала:

– Я эту реку не знаю. Я выросла на острове и научилась управляться с веслами и парусом еще до того, как впервые села на коня.

Сир Клеос сел и протер глаза.

– Боги, как руки болят. Хоть бы ветер продержался подольше. Чую дождь, – объявил он, понюхав воздух.

Хорошо бы. Подземелья Риверрана – не самое чистое место в Семи Королевствах, и Джейме чувствовал, что от него разит, как от залежалого сыра.

Клеос прищурился, глядя вниз по течению.

– Смотрите, дым.

Тонкий серый палец манил их к себе, торча в нескольких милях впереди над южным берегом. Внизу Джейме различил обгорелый остов большого дома и живой дуб с развешанными на нем мертвыми женщинами.

Вороны едва начали клевать трупы. Тонкие веревки глубоко врезались в мягкие шеи, ветер раскачивал и крутил тела.

– Это не по-рыцарски, – сказала Бриенна, когда они подплыли поближе. – Ни один настоящий рыцарь не будет потворствовать подобным зверствам.

– Настоящие рыцари видят еще и не такое, когда выступают на войну, женщина. И делают еще и не то.

Бриенна повернула руль к берегу.

– Я не позволю, чтобы невинные жертвы стали пищей для ворон.

– Бессердечная. Воронам тоже кормиться надо. Оставайся на реке и оставь мертвых в покое.

Они причалили немного выше того места, где высокий дуб склонялся над рекой. Бриенна спустила парус, и Джейме неуклюже вылез из лодки. Красный Зубец набрался ему в сапоги и промочил рваные бриджи. Смеясь, он опустился на колени, окунул голову в воду и потряс ею. Когда он отмыл свои покрытые грязью руки, они оказались тоньше и бледнее, чем ему помнилось. Ноги тоже исхудали и держали его не совсем твердо. «Долго же я просидел в этой проклятой темнице Хостера Талли».

Бриенна и Клеос вытащили лодку на берег. Тела висели у них над головами, точно зреющие в саду смерти зловещие плоды.

– Кому-то из нас придется их срезать, – сказала женщина.

– Я полезу. – Джейме вышел из воды, гремя цепями. – Только кандалы сними.

Женщина смотрела вверх, на одну из повешенных. Джейме подошел к ней мелкими шажками – шагать шире не позволяла цепь, соединявшая ножные кандалы с ручными. Он улыбнулся, разглядев на шее трупа, висевшего выше других, грубо намалеванную табличку. «Они спали со львами», – гласила надпись.

– О да, женщина, с ними поступили не по-рыцарски – только ваши, а не наши. Хотел бы я знать, кто эти красотки?

– Трактирные девки, – сказал Клеос Фрей. – Я вспомнил: тут раньше была таверна. Кое-кто из моих парней провел здесь ночь, когда мы возвращались в Риверран. – От здания не осталось ничего, кроме каменного фундамента и кучи обугленных стропил. Пепел еще дымился.

Шлюх Джейме оставлял на долю своего брата Тириона – единственной женщиной, которую когда-либо желал он сам, была Серсея.

– Как видно, эти девушки ублажали солдат моего лорда-отца. И заодно, наверно, подавали им еду и питье. Свои ошейники они заработали поцелуем и чашей эля. – Джейме бросил взгляд вверх и вниз по течению, желая удостовериться, что они одни. – Это земля Бракенов, вот лорд Джонос, видимо, и приказал их повесить. Отец сжег его замок, и он, боюсь, не слишком нас любит.

– Это мог быть и Марк Пайпер, – заметил Клеос. – Или этот неуловимый Берик Дондаррион, хотя он, как я слышал, убивает только солдат. Или шайка северян Русе Болтона.

– Болтона отец разбил на Зеленом Зубце.

– Разбил, да не наголову. Он снова двинулся на юг, когда лорд Тайвин выступил к речным бродам. В Риверране говорят, что он отбил Харренхолл у сира Амори Лорха.

Джейме эта новость очень не понравилась.

– Бриенна, – сказал он, назвав ее по имени в надежде, что она его выслушает, – если лорд Болтон держит Харренхолл, то и Трезубец, и Королевский тракт скорее всего находятся под наблюдением.

Ему показалось, что он уловил неуверенность в ее больших голубых глазах.

– Вы под моей защитой. Им придется убить меня.

– Не думаю, что это вызовет у них затруднения.

– Боец из меня не хуже, чем из тебя, – заявила она. – Я была одним из семерых гвардейцев короля Ренли. Своими руками он накинул на меня полосатый плащ своей Радужной Гвардии.

Радужная Гвардия? Ты и еще шесть девиц, что ли? Один певец сказал, что в шелках все девы прекрасны, – но он, видимо, не встречался с тобой.

Женщина залилась краской.

– Надо вырыть могилы, – сказала она и полезла на дерево.

Нижние ветки дуба давали хорошую опору для ног. Бриенна расхаживала по ним среди листвы и резала своим кинжалом веревки. Над трупами вились мухи, и смрад становился сильнее с каждым упавшим телом.

– Слишком много чести для шлюх, – кисло произнес Клеос. – И чем мы будем копать? Лопат у нас нет, а свой меч я портить не стану…

Бриенна внезапно спрыгнула вниз.

– К лодке, быстро. Парус на реке.

Они спешили, как могли, но Джейме передвигался с большим трудом, и в лодку его втащил Клеос. Бриенна оттолкнулась веслом и торопливо поставила парус.

– Сир Клеос, надо, чтобы и вы тоже гребли.

Он сел на весла, и лодка понеслась по воде еще быстрее, чем раньше – влекомая течением, ветром и веслами. Джейме, глядя вверх по течению, видел только верхушку чужого паруса. Из-за извивов Красного Зубца казалось, будто он движется через поля на север, в то время как они плыли на юг, но Джейме понимал, что это просто обман зрения. Заслонив глаза руками, он пригляделся и объявил:

– Глинисто-красный и бледно-голубой.

Бриенна беззвучно шевельнула своим большим ртом, точно корова, жующая жвачку.

– Быстрее, сир.

Сгоревшая таверна исчезла позади и парус тоже, но это еще ничего не значило. Как только преследователи выйдут из-за поворота, они покажутся снова.

– Будем надеяться, что благородные Талли остановятся, чтобы похоронить шлюх. – Вернуться в темницу Джейме вовсе не улыбалось. «Тирион придумал бы какую-нибудь хитрость, но мне на ум приходит только встретить врага с мечом в руке».

Почти час они играли с погоней в прятки, поворачивая и шныряя между островами. Они уже начали надеяться, что им удалось уйти, но тут парус появился опять.

– Иные их побери. – Клеос задержал весла над водой и вытер потный лоб.

Греби!!! – сказала Бриенна.

– Это речная галея, – сообщил Джейме. Судно, догонявшее их, росло на глазах. – Девять весел с каждой стороны – стало быть, восемнадцать человек. Даже больше, если они взяли воинов помимо гребцов. И парус у них больше нашего. Нам не уйти.

Клеос замер на веслах.

– Восемнадцать, говоришь?

– По шестеро на брата. Я бы и восьмерых взял на себя, если б не мои браслеты. – Джейме показал запястья. – Не будет ли леди Бриенна столь любезна снять их с меня?

Она молчала, вкладывая все свои силы в греблю.

– Мы опережаем их на полночи, – сказал Джейме. – Они гребут с самого рассвета, давая отдых каждой паре весел попеременно. Теперь они должны уже порядком притомиться. Вид нашего паруса на время придал им сил, но это ненадолго, мы можем перебить у них немало народу.

– Но ведь их восемнадцать человек! – воскликнул Клеос.

– Это по меньшей мере. Скорее всего двадцать или двадцать пять.

– Мы не сможем побить восемнадцать бойцов, – застонав, сказал кузен.

– А разве я говорю, что сможем? Лучшее, на что мы можем надеяться, – это умереть с оружием в руках. – Джейме Ланнистер говорил совершенно искренне – смерти он никогда не боялся.

Бриенна бросила грести. Ее соломенные волосы прилипли ко лбу, и свирепая гримаса делала лицо еще безобразнее.

– Вы под моей защитой, – низким, почти рычащим голосом проговорила она.

Джейме не сдержал смеха. «Прямо-таки Пес с титьками – то есть была бы, будь у нее титьки».

– Ну так защищай меня, женщина, – или освободи, чтобы я мог сам себя защитить.

Галея скользила по реке, как большая деревянная стрекоза. Весла бешено месили воду, взбивая белую пену. Она приближалась, и на палубе у нее толпились люди. В руках у них блестела сталь, и луки Джейме тоже разглядел. «Лучники». Он ненавидел лучников.

На носу галеи стоял коренастый лысый человек с кустистыми седыми бровями и мощными ручищами. Поверх кольчуги на нем был грязный белый камзол с вышитой на нем бледно-зеленой плакучей ивой, а застежкой для плаща служила серебряная форель. Капитан риверранской гвардии, сир Робин Ригер. В свое время он считался отменным бойцом, но время это давно прошло. Он ровесник Хостеру Талли и состарился вместе со своим лордом.

Когда между лодками осталось не более пятидесяти ярдов, Джейме сложил руки ковшом у рта и прокричал:

– Хотите пожелать мне доброго пути, сир Робин?

– Хочу вернуть тебя назад, Цареубийца! – проревел Ригер. – Куда это ты подевал свои золотые кудри?

– Надеялся ослепить врагов блеском своей лысины. Вам такое удавалось.

Сир Робин не оценил шутку. Расстояние между лодками сократилось до сорока ярдов.

– Бросайте весла и оружие в реку, и вам не причинят вреда.

Клеос обернулся назад.

– Джейме, скажи ему, что нас освободила леди Кейтилин… для обмена пленными, на законном основании.

Джейме сказал, хотя и не видел в этом проку.

– Кейтилин Старк не командует в Риверране, – прокричал в ответ сир Робин. Четверо лучников заняли позицию по обе стороны от него – двое на коленях, двое во весь рост. – Бросайте мечи в воду.

– У меня нет меча, – крикнул Джейме, – а будь он при мне, я воткнул бы его тебе в брюхо и отрезал яйца четверым твоим трусам.

Ответом послужили пущенные залпом стрелы. Одна вонзилась в мачту, две проткнули парус, четвертая прошла на фут от Джейме.

Впереди Красный Зубец закладывал очередную широкую петлю. Бриенна направила лодку наискосок через поворот. Рей переместился, и парус щелкнул, наполнившись ветром. Середину реки занимал большой остров. Главное русло обтекало его справа, а слева, между островом и утесами северного берега, лежала узкая протока. Бриенна переложила руль, и ялик вильнул налево, полоща парусом. Джейме взглянул ей в лицо. «А у нее красивые глаза, – подумал он, – и она спокойна». Он умел читать по глазам и знал, как выглядит страх. В Бриенне угадывалась решимость, а не отчаяние.

Галея, в тридцати ярдах за ними, вошла в поворот.

– Сир Клеос, держите руль, – скомандовала женщина. – Цареубийца, бери весло – будешь отталкиваться от камней.

– Как прикажет моя госпожа. – Весло не меч, но его лопастью можно разбить человеку голову, если хорошо размахнуться, а рукоятью отразить удар.

Клеос сунул ему весло и перелез на корму. Они миновали верхнюю оконечность острова и резко свернули в протоку. Лодка накренилась, плеснув водой на утес. Остров густо зарос ивняком, дубами и высокими соснами, которые бросали тень через бурный поток, скрывая коряги и воронки. Слева поднимался отвесный утес, и вода кипела вокруг валунов и обломков скал у его подножия.

Они нырнули из солнца в тень, спрятавшись от галеи между зеленой древесной стеной и серым утесом. «Хоть от стрел немного передохнем», – подумал Джейме, отталкиваясь от полузатопленного валуна.

Лодка качнулась, и послышался тихий всплеск. Оглянувшись, Джейме увидел, что Бриенна исчезла. Миг спустя он увидел ее опять – она вылезала из воды у подножия утеса. Пройдя по мелководью, она перебралась через каменную осыпь и стала карабкаться вверх. Клеос ахнул, разинув рот – дурак дураком.

– Не пяль на нее глаза, – гаркнул Джейме кузену. – Правь.

Парус уже мелькал за деревьями, и вскоре галея появилась в устье протоки, в двадцати пяти ярдах от них. Ее нос описал дугу, совершая поворот, и оттуда слетело полдюжины стрел, но все они прошли мимо. Ход обеих лодок мешал лучникам целиться, но Джейме знал, что скоро они приноровятся. Бриенна, цепляясь за выступы и трещины, взобралась до половины утеса. «Ригер уж точно ее увидит и прикажет лучникам сбить женщину». Джейме решил сыграть на гордости старика – авось она затмит ему мозги.

– Сир Робин, – закричал он, – послушайте, что я скажу.

Сир Робин поднял руку, и стрелки опустили луки.

– Говори, Цареубийца, да побыстрее.

Ялик обогнул россыпь камней, и Джейме крикнул:

– Я знаю лучший способ уладить дело – поединок между вами и мной.

– Я не вчера родился, Ланнистер.

– Верно, но сегодня вы можете умереть. – Джейме поднял руки, показывая Ригеру свои кандалы. – Я буду драться в цепях, чего вам бояться?

– Я тебя не боюсь, сир. Будь на то моя воля, я бы ничего лучшего не желал, но мне приказано доставить тебя живым, если будет возможно. Лучники! Заряжай – тяни – пуска-ай…

Их разделяло теперь меньше двадцати ярдов, и лучники вряд ли могли промахнуться, но как только они подняли свои длинные луки, на них обрушился сверху каменный град. Мелкие камни, стуча по палубе и по шлемам, сыпались в воду. Те, кто успел сообразить, в чем дело, задрали головы, и тут от верхушки утеса отделился валун с корову величиной. Сир Робин испуганно вскрикнул. Камень, кувыркаясь в воздухе, задел за выступ утеса и, разломившись надвое, обрушился на них. Более крупный кусок сокрушил мачту вместе с парусом, скинул за борт двух лучников и сломал ногу гребцу. Быстрота, с которой галея стала наполняться водой, позволяла предположить, что второй обломок пробил ей корпус, лучники барахтались в реке под громкие вопли гребца, плавать они, по всей видимости, не умели. Джейме расхохотался.

Когда лодка вышла из протоки, галея пошла ко дну среди водоворотов и коряг, и Джейме Ланнистер решил, что боги на его стороне. Сиру Робину с его проклятущими лучниками придется тащиться в Риверран пешком, и к тому же он избавился от этой уродливой девахи, лучшего и желать нельзя. «Вот только от цепей освободиться…»

Он поднял голову, услышав оклик Клеоса. Бриенна шла по скалистому берегу, намного опередив их, – она срезала угол, пока они огибали очередной мыс. Когда она нырнула со скалы в воду, у нее это вышло почти грациозно. Нехорошо было бы надеяться, что она расшибет себе голову о камень. Клеос направил лодку к ней. Хорошо, что весло все еще в руках у Джейме. «Размахнуться как следует, когда она подплывет, – и я избавлюсь от нее навсегда».

Вместо этого он неожиданно для себя протянул ей весло. Бриенна ухватилась за него, и Джейме втянул ее в лодку. Вода текла с нее ручьями. «Мокрая она еще безобразнее – кто бы мог подумать, что такое возможно?»



– Ну и дура же ты, женщина, – сказал он ей. – А если б мы уплыли без тебя? Или ты полагалась на мою благодарность?

– В твоей благодарности я не нуждаюсь, Цареубийца. Я дала клятву доставить тебя в Королевскую Гавань.

– И всерьез намерена ее сдержать? – Джейме ослепительно улыбнулся. – Чудеса, да и только.


Загрузка...