Бывшее счастье (СИ)

Глава 12

Пришедшее на телефон сообщение от Дианы заставило успокоиться. Сидишь в тёплой машине, смотришь сквозь залитые дождём стекла на мимо проходящих людей, думаешь: куда они могли попасть за такое короткое время? Все очень просто.

«Звонил начальник, требовал вернуться в офис из-за одной дуры… насчёт мелкого не беспокойся, он под моим надзором отправился бить представляемые на грушах морды. Буду к уже восьми(» — гласило сообщение на потускневшем через несколько секунд дисплее.

Делать было нечего. Просить у Даниила отвезти к ближайшей остановке совершенно бесполезно. Устинов твердолобый. Просить, кричать, требовать от него ничего не удастся — доказано школьными отношениями, — остаётся только сидеть и ждать пришедшей на ум идее.

— Скажи, — проявляю инициативу в ведении диалога, нервозно срывая гель-лак для ногтей. — Как так получилось, что вы встретились с Дианой?

Первым делом мне интересно: как они пересеклись, почему он приехал именно сюда после жизни в совершенно другой стране? Он мог спокойно жить, вести свой бизнес, получать огромные деньги, радоваться каждодневной тёплой погоде и купаться в море.

Ответ не заставил долго себя ждать. Завернув за угол, пропустив старенькую машину Волгу, Даня, в привычной ему спокойствии, ответил:

— Мы встретились в ресторане, куда притащили всех, кого только могли. — говорит так, будто отвык от больших компаний. — Если не её фраза — «Ясен перец», — то не узнал бы до самого конца.

С мои губ слетает смешок. Да, подруга может выразиться любимыми фразочками при уважающих себя людях. Её уже не изменить, да и мне самой нравится открытость и упрямство, благодаря которому поднялась с самого низа вверх по карьерной лестнице.

— Что у вас случилось в той школе, — резкий как по мне вопрос заставил зайти в тупик. — Твой мальчишка чуть рожу не размазал другому при нас с Дианой.

— Что? — сиплю.

Остановившись на красном свете светофора, опустивший руки с руля Даниил повернулся всем корпусом к моей персоне. Разглядывая передавшиеся сыну черты лица, карий взгляд, прикусила изнутри губу. Это самая настоящая пытка — видеть после пятнадцати лет самую первую школьную любовь, что подарила новую жизнь.

Хочу провести по идеально выбритой щеке ладонью, почувствовать похороненные за эти года чувства. Сколько до него было отношений и все они канули в лету. И все из-за того, что не могла забыть ЕГО.

Мои самые первые отношения после Даниила были в девятнадцать лет. Тогда, обучаясь на четвёртом курсе в колледже, слушая внимательно профессора, никак не могла ожидать подсевшего ко мне за парту одногруппника.

Он был относительно хорош. Блондинистые отрощенные до плеч волосы, что делали из него девчонку, светло-голубые глаза, чуть пухлые щеки, тонкие губы. Для кого-то из девушек был мечтой, а по мне этот мальчик являлся выходом из зоны комфорта.

У нас были пару свиданий, прогулки в парке, легкие поцелуйчики в щеку. Ох, как же я была рада тому, когда одна из учащихся девчонок подошла ко мне и сказала остерегаться такого.

Ведь такой, извиняюсь за мат, придурок поспорил вместе со своими друзьями на то, что такую тихоню как я затащат в кровать и сделают то, что посчитает их дурная фантазия в целом. Спасибо опытной в этом деле Дианке, помогла спастись от дурного сброда обычной горчицей.

Вторые отношения у меня не заладились с сыном знакомой бабушки. Той в тот момент не стало, все ходили темнее грозовой тучи, видя моё состояние, тётя Нюра — соседка из самого дальнего подъезда, — решила познакомить меня со своим сыном. Надеясь на наши с ним дальнейшие отношения, из которых можно было встретить дражайший внуков, она не учла нескольких факторов.

Её более упитанный, чем Павлуша, сын больше всего походил на… слюнтяя. Вечно жаловался, ничего не мог делать, только сидеть за столом и уплетать домашние мамины голубцы или фаршированные перцы. Тётя Нюра долго бегала к нам на квартиру, требуя объясниться, почему с её сыночком так плохо обошлись, дав отворот поворот жёстким словом. Но увидев бегающего за моей спиной Артемку с игрушечной машинкой, плюнула прямо на порог свою харкоту, развернулась да пошла покорять эстраду из таких же сплетниц, как и она сама.

После таких не идеальных отношений были мужчины, с которыми можно было провести все свои года рядом, но я не принимала их. Были мимолётные интрижки, постельные сцены, но дальше я не позволяла заходить. Проще жить одной, воспитывать дальше сына и иметь при себе стабильный на данный момент заработок, нежели жить с человеком, которого даже не любишь. Как я хочу шлёпнуть его по лицу, расплакаться и закричать во все горло: «Он твой сын!», заставив того вытянуться в лице. Не могу. Не могу этого сделать из-за своих соображений. У него и так могут быть дети от двух прошедших временем браков, сын или дочка, может сразу несколько. И я, глупая дурочка с поехавшей крышей, буду тыкать в экран телефона, показывая его младшую копию.

— Все хорошо, — стараюсь проглотить вцепившийся в горло комок, — проблема, с которой столкнулся мой сын разрешена…

Только на половину. Осталось забрать документы и отнести их в другую школу, куда навряд ли примут из-за скорого окончания учебного года. Хотя, меня же саму переводили в середине зимы в другую школу. Бабушка лично при мне звонила, интересовалась, если пустые места или нет, ходила разговаривать с ушедшим на пенсию с директором.

Нужно взять отпуск за свой счёт, начав заниматься домашними проблемами. Съездить все-таки на этот самый вечер выпускников.

— Ты мне только скажи, — мы тронулись с места, — я быстро разберусь со всеми.

— Не стоит, — пытаюсь успокоить его настрой, — я сама.

Дальше мы ехали в тишине и спокойствии. Слушая разбивающихся об стекла капли дождя, монотонно моргая, не заметила как уснула. Прошло несколько мгновений пред тем как открыть глаза, разглядывая старенький панельный домик. Быстро доехали, на автобусе заняло больше тридцати минут.

— Погода оставляет желать лучшего, — заспанным голосом произношу, подтягивая ближе к себе сумку. Надо достать ключи от домофона и квартиры.

— Но оно того стоит. — не понимаю его фразу, чувствуя себя выжитым лимоном.

Откидываюсь обратно на сидение, смотрю с лобового стекла куда-то в даль, думаю: стоит ли сделать добрый жест, пригласив Даниила к себе в квартиру на чашку горячего кофе? Пока Дианки нет все прибрано и выглядит более менее чисто, даже сам туалет.

— Я пойду, — решаюсь отказаться от своей затеи с гостеприимством. — Рада была повидать тебя.

— И все? — он так наигранно удивляется, аж смешно становится. — Я думал ты пригласишь к себе домой, сделаешь собственными ручками чай или кофе. Посидим, поговорим.

— Интересно о чем это? — на моём уставшем лице проскальзывает неподдельная счастливая улыбка. — О твоих подвигах или как это угораздило тебя стать окольцованным несколько раз подряд?

Он рассмеялся. Улыбаясь на до боли знакомую обстановку, когда мы были ещё молоды и точно также шутили, смеялись, дёрнула за дверную ручку. Стоит поспешить домой, через час заканчиваются тренировки у Артёма, нужно подготовить все к возвращению.

К тому же назревает серьёзный разговор. Ещё один. Без свидетелей Иеговы. Быстренько попрощавшись с удивившимся на мой выпад Даниилом, махнув пред его взглядом связкой ключей, побежала к подъезду.

Не жалея свои сил, туфлей, которые придётся выкинуть из-за сломанных каблуков, трясясь словно потерявшийся кролик, прислонила ключ к домофону. С неприятный пиликающим звуком удерживающий дверь магнит ослабил свою хватку, позволяя юркнуть внутрь тёмного подъезда.

Закрыть в быстром темпе вальса за собой небольшое ограждение не удалось. Только сейчас и предо мной взрослый мужчина устроил мальчишеские глупые поступки. Подставил в проем носок от вычищенной до блеска туфли, перехватил своими пальцами мои.

Находясь ещё на улице, промокая до последней нитки, Даниил не спешил войти внутрь. Словно отгородив друг друга, он, начиная зацеловать каждый пальчик, заставлял моё сердце трепыхаться. Столько эмоций и чувств всколыхнули моё мгновенно ослабшее тело. Хочется взлететь и парить высоко над звёздами, чувствуя ту самую забытую любовь, о которой даже думать не смела.

Мы словно подростки, у которых по одному только взгляду проявилась та самая искра, буря, безумие. Так нельзя, мы взрослые люди, у которых давным-давно своя жизнь. Стоит прекратить все это, начиная подыматься к себе домой.

— Пошли уже, — сдаюсь, пропуская того внутрь. — От одной чашки кофе не обеднею.

Поднявшись по первым ступенькам на первый этаж, ощутив на себе горящий взгляд карих глаз, завернула за угол. Не идёт, стоит, смотрит, изучает изменившуюся меня. Да, от прошлой тощей девчонки ничего не осталось, есть более фигуристая, любительница покушать по ночам, женщина. Не скажу, что слишком полная для своего роста, нет, наоборот более стройная, чем была до этого. Вот так вот.

— Ты чего? — интересуюсь, становясь на несколько ступеней выше. Он все также стоит рядом с подъездной дверью, смотрит пристальным взглядом.

— Просто боюсь, — отвечают, рывком оказываясь подле меня.

— Интересно чего?

— Потерять тебя, как и пятнадцать лет назад.