18. Я РАЗГОВАРИВАЮ С САРМОМ

В следующие дни, когда я мог избежать внимания Сарма – он, несомненно, был занят своими многочисленными обязанностями и ответственностями, – я путешествовал по рою на транспортном диске, который мне предоставил Сарм, искал Миска, но не находил его. Я знал только, что он, как выразился Сарм, «держал гур».

Никто из тех, с кем я разговаривал – а это были преимущественно мулы,

– не объяснил мне смысла этих слов. Мулы были расположены ко мне, и я понял, что они просто сами не знают, что это значит, несмотря на то что некоторые их них родились в рое, в племенных клетках, отведенных в одном из вивариев для этой цели. Я даже обращался с этим вопросом к царям-жрецам, и так как я мэток, а не мул, они уделяли мне внимание, но вежливо отказывались сообщить мне то, что мне было нужно. «Это имеет отношение к празднику Тола, – говорили они, – и это не дело людей».

Иногда в этих походах меня сопровождали Мул-Ал-Ка и Мул-Ба-Та. Когда они пошли со мной в первый раз, я взял пишущую палочку – такими пользуются мулы в кладовых и в раздаточных – и написал у них на левом плече одежды их имена. Теперь я мог их различать. Такой знак заметен для человеческого глаза, но вряд ли на него обратит внимание царь-жрец, точно так же как человек вряд ли заметит слабый звук, если его внимание обращено на другое.

Однажды во второй половине дня – о времени я сужу по периодам кормления, потому что лампы поддерживают в рое постоянный уровень освещения, – мы с Мулом-Ал-Ка и Мулом-Ба-Та на транспортном диске быстро двигались по туннелю.

– Приятно так ехать, Кабот, – сказал Мул-Ал-Ка.

– Да, приятно, – поддержал его Мул-Ба-Та.

– Вы говорите одинаково, – сказал я.

– А мы и есть одинаковые, – заметил Мул-Ал-Ка.

– Вы мулы биолога Куска?

– Нет, – ответил Мул-Ал-Ка, – Куск подарил нас Сарму.

Я застыл на транспортном диске и чуть не столкнулся со стеной туннеля.

От стены отпрыгнул испуганный мул. Я видел, как он трясет кулаком и что-то гневно кричит нам вслед. Я улыбнулся. Должно быть, он родился не в рое.

– Значит, – сказал я ехавшим со мной мулам, – вы шпионите за мной для Сарма.

– Да, – сказал Мул-Ал-Ка.

– Это наш долг, – сказал Мул-Ба-Та.

– Но если ты хочешь сделать что-нибудь, что не должен знать Сарм, скажи нам, и мы закроем глаза, – добавил Мул-Ал-Ка.

– Да, – согласился Мул-Ба-Та, – или останови диск, мы сойдем и подождем тебя. На обратном пути сможешь подобрать нас.

– Звучит справедливо.

– Хорошо, – сказал Мул-Ал-Ка.

– А быть справедливым – это по-человечески? – спросил Мул-Ба-Та.

– Иногда, – ответил я.

– Хорошо, – сказал Мул-Ал-Ка.

– Мы хотим быть людьми, – сказал Мул-Ба-Та.

– Не поучишь ли ты нас как-нибудь быть людьми? – спросил Мул-Ал-Ка.

Транспортный диск летел вперед, некоторое время мы все молчали.

– Не уверен, что я знаю это сам, – сказал наконец я.

– Должно быть, это очень трудно, – заметил Мул-Ал-Ка.

– Да, – подтвердил я, – трудно.

– А царь-жрец должен учиться быть царем-жрецом? – спросил Мул-Ба-Та.

– Да, – сказал я.

– Это, должно быть, еще трудней, – сказал Мул-Ал-Ка.

– Вероятно, – ответил я. – Не знаю.

Я по изящной дуге подвел диск к одной из стен туннеля, чтобы избежать столкновения с крабообразным животным, покрытым множеством перекрывающих друг друга пластин, потом снова свернул, чтобы не столкнуться с прогуливающимся царем-жрецом, который вопросительно поднял антенны, когда мы пронеслись мимо.

– Тот, что не царь-жрец, это мэток, – торопливо заметил Мул-Ал-Ка, – его зовут тус и он питается спорами грибов.

– Мы знаем, что тебя такие вещи интересуют, – добавил Мул-Ба-Та.

– Да, – сказал я. – Спасибо.

– Пожалуйста, – ответил Мул-Ал-Ка.

– Да, – согласился Мул-Ба-Та.

Некоторое время мы двигались молча.

– Но ты ведь поучишь нас быть людьми? – спросил Мул-Ал-Ка.

– Я сам это не очень хорошо знаю.

– Но ведь лучше нас, – сказал Мул-Ба-Та.

Я пожал плечами.

Диск двигался по туннелю.

Я думал, возможен ли тут маневр.

– Держитесь! – сказал я и, поворачиваясь, развернул диск, так что он сделал полный оборот и продолжал двигаться в прежнем направлении.

Мы все с трудом удержались на ногах.

– Замечательно! – воскликнул Мул-Ал-Ка.

– Очень умело, – похвалил Мул-Ба-Та.

– Никогда не видел, чтобы цари-жрецы так делали, – сказал Мул-Ал-Ка с почтительным страхом в голосе.

Я думал, можно ли совершить такой маневр на транспортном диске, и теперь был доволен: можно. В то время мне не пришло в голову, что я чуть не сбросил с диска своих пассажиров, да и сам едва не упал.

– Хотите попробовать управлять диском? – спросил я.

– Да! – сказал Мул-Ал-Ка.

– Да, – подхватил Мул-Ба-Та, – очень хотим!

– Но вначале ты нам покажешь, как быть человеком? – спросил Мул-Ал-Ка.

– Как ты глуп! – насмехался Мул-Ба-Та. – Он нам уже показывает.

– Не понимаю, – сказал Мул-Ал-Ка.

– Значит, не ты синтезирован, – заметил Мул-Ба-Та.

– Может быть, – согласился Мул-Ал-Ка. – Но я все равно не понимаю.

– Как ты думаешь, – свысока спросил Мул-Ба-Та, – может ли царь-жрец поступать так глупо?

– Нет, – ответил Мул-Ал-Ка. Лицо его прояснилось.

– Видишь, – сказал Мул-Ба-Та. – Он учит нас быть людьми.

Я покраснел.

– Поучи нас еще, – сказал Мул-Ал-Ка.

– Говорю вам, я сам много не знаю, – ответил я.

– Если узнаешь, скажи нам, – это Мул-Ал-Ка.

– Да, пожалуйста, – подтвердил Мул-Ба-Та.

– Хорошо.

– Это справедливо, – сказал Мул-Ал-Ка.

– Да, – согласился Мул-Ба-Та.

– А тем временем, – Мул-Ал-Ка с неприкрытым восхищением смотрел на управляющие полосы диска, – поучимся водить этот диск.

– Да, – сказал Мул-Ба-Та, – нас это вполне устраивает, Тарл Кабот.


Я не возражал против того, чтобы проводить время с Сармом: он мне сообщил о рое гораздо больше, чем я за такое время смог бы узнать сам. С ним я получал доступ в такие районы, куда бы меня одного не пропустили.

Одним из таких мест был энергетический центр, гигантская установка, откуда энергия передавалась на многочисленные механизмы и работы.

– Иногда это называют Домашним Камнем Гора, – сказал Сарм, когда мы шли по длинной извивающейся металлической спирали снаружи одной стены огромного прозрачного голубого купола. Под куполом размещалось сверкающее, испускающее голубоватое свечение большое сетчатое полушарие.

– Конечно, аналогия неточна, – продолжал Сарм, – потому что в рое нет никакого домашнего камня. Домашние камни характерны для варварских городов человеческих обитателей Гора.

Я почувствовал раздражение. В городах Гора к домашним камням относятся очень серьезно. Человек может потерять жизнь, если не встанет почтительно при упоминании о домашнем камне города, а Сарм отзывается о нем так пренебрежительно.

– Тебе трудно понять любовь человека к своему домашнему камню, – сказал я.

– Странный культурный феномен, – заметил Сарм. – Я его прекрасно понимаю, но нахожу нелепым.

– В рое нет ничего подобного домашнему камню? – спросил я.

– Конечно, нет, – ответил Сарм. Я заметил еле заметное подергивание передних конечностей, но роговые лезвия не обнажились.

– Впрочем, у вас есть Мать, – невинно заметил я.

Сарм остановился на узкой металлической спирали, опоясывающей огромный купол, выпрямился и повернулся ко мне. Одним движением передней конечности он мог сбросить меня вниз, на несколько сот футов, к неминуемой гибели. Мгновенно его антенны прижались к голове, выскочили роговые лезвия, но тут же антенны снова поднялись, а лезвия скрылись.

– Это совсем другое дело, – сказал Сарм.

– Да, другое, – согласился я.

Сарм несколько мгновений смотрел на меня, потом повернулся и пошел дальше.

Наконец мы достигли вершины большого голубого купола, и я увидел прямо под собой сверкающее сетчатое полушарие.

Голубой прозрачный купол находился под другим куполом, каменным, и в нем я увидел множество переходов, инструментальных панелей и механизмов. Тут и там расхаживали цари-жрецы, поглядывая на шкалы, время от времени поворачивая ручки своими хватательными крючками.

Я решил, что этот купол – какой-то реактор.

Посмотрел на полушарие под нами.

– Итак, это источник могущества царей-жрецов.

– Нет, – сказал Сарм.

Я посмотрел на него.

Он притронулся своими передними конечностями к трем местам по обе стороны груди и к одному за глазами.

– Здесь, – сказал он, – истинный источник нашего могущества.

Я понял, что он показывает на те точки, куда уходили провода у того молодого царя-жреца, что лежит на каменном столе в потайной лаборатории Миска. Сарм указал на восемь мозгов.

– Да, – сказал я, – ты прав.

Сарм разглядывал меня.

– Значит, ты знаешь о модификации сети ганглий?

– Да. Мне рассказывал Миск.

– Хорошо. Я хочу, чтобы ты понял царей-жрецов.

– Ты меня уже научил многому, – сказал я, – и я тебе благодарен.

Сарм, возвышаясь надо мной, стоя над голубым куполом, над лежавшей далеко внизу сияющей полусферой, высоко поднял антенны, повернулся и обвел ими обширное, запутанное, прекрасное, запретное пространство.

– Но есть такие, – сказал Сарм, – кто хотел бы уничтожить все это.

Я подумал, могу ли, навалившись всем телом, сбросить Сарма вниз.

– Я знаю, почему тебя привели в рой, – сказал Сарм.

– В таком случае ты знаешь больше меня, – ответил я.

– Тебя привели сюда, чтобы ты убил меня, – сказал Сарм, глядя вниз.

Я вздрогнул.

– Есть такие, – продолжал Сарм, – кто не любит рой, хочет, чтобы рой умер.

Я молчал.

– Рой вечен, – сказал Сарм. – Он не может умереть. Я не допущу его гибели.

– Не понимаю, – сказал я.

– Понимаешь, Тарл Кабот, – сказал Сарм. – Не лги мне.

Он повернулся ко мне и протянул антенны, их тонкие чувствительные волоски слегка дрожали.

– Ты ведь не хочешь, чтобы эта красота и мощь ушли из нашего общего мира?

Я посмотрел на невероятно сложную установку подо мной.

– Не знаю, – ответил я. – На месте царя-жреца, конечно, я не хотел бы, чтобы она погибла.

– Совершенно верно, – сказал Сарм, – и тем не менее среди нас есть такой – как ни невероятно, но он царь-жрец, – который предает свой род, который хочет, чтобы эта красота исчезла.

– Ты знаешь его имя? – спросил я.

– Конечно, – ответил Сарм. – Мы оба его знаем. Это Миск.

– Я ничего об этих делах не знаю.

– Понятно, – сказал Сарм. Он помолчал. – Миск считает, что по своей инициативе привел тебя в Сардар, и я позволил ему поверить в это. Я позволил ему также думать, что подозреваю – но не знаю точно – о его заговоре, потому что я поместил тебя в комнату рабыни Вики из Трева, и он доказал свою вину, кинувшись защищать тебя.

– А если бы он не пришел?

– Рабыня Вика никогда не подводила меня, – сказал Сарм.

Я стиснул перила, горечь захватила горло, вспыхнула старая ненависть к этой девушке из Трева.

– А чем бы я тебе пригодился, если бы был прикован к рабскому кольцу?

– спросил я.

– Спустя время, может, через год, когда ты был бы готов, я освободил бы тебя при условии, что ты выполнишь мою просьбу.

– И что это за просьба?

– Убей Миска, – сказал Сарм.

– А почему ты не убьешь его сам? – спросил я.

– Это было бы убийством, – ответил Сарм. – Несмотря на свою вину и предательство, он царь-жрец.

– Между мной и Миском роевая правда, – сказал я.

– Не может быть роевой правды между царем-жрецом и человеком, – ответил Сарм.

– Понятно, – сказал я. – А если соглашусь выполнить твое желание, что я получу в награду?

– Вику из Трева, – ответил Сарм. – Я отдам ее тебе нагой и в рабских цепях.

– Это не очень понравится Вике из Трева.

– Она всего лишь самка-мул.

Я подумал о Вике и о своей ненависти к ней.

– Ты по-прежнему хочешь, чтобы я убил Миска?

– Да, – сказал Сарм. – Именно с этой целью я привел тебя в рой.

– Тогда верни мне мой меч и отведи меня к нему.

– Хорошо, – сказал Сарм, и мы начали долгий спуск по огромному синему куполу, под которым скрывался энергетический центр царей-жрецов.

Загрузка...