Человек моей души

5

– Боже! Ты шлепнул своего босса по заднице! – поражаюсь я, подавляя безудержный смех. – И после этого тебя не уволили?

Мы в результате нескольких бокалов алкогольного коктейля неумышленно переходим на «ты».

– Нет. Я до сих пор работаю в ветеринарной клинике «Вет-глобал» на Туристской, – бурчит Дмитрий, допивая третий по счету коктейль.

История Дмитрия, в которой он путает задницу босса и своей девушки, очень веселит меня. Кажется, я никогда так не смеялась – аж до колик в животе.

– А твоя девушка? Что на это ответила?

– Честно? – Я намеренно киваю. – Сначала она ревновала, но, когда поняла, что это бред, только посмеялась.

– Ревнивая?

– До невозможного, – закатывает глаза Дмитрий.

Представляю, каково это – терпеть слишком ревнивую вторую половинку. Андрей такой же породы. Только я улыбаюсь продавцу, как он закатывает истерику! Или, например, когда в родном городе я гуляла с моими друзьями, Андрей постоянно меня упрекал, что я не могу гулять с ними. Ну кто виноват, что они мужчина?.. В результате я все равно перестала с ними общаться. Да что там с ними, я теперь вообще ни с кем не общаюсь, кроме моей подруги Лизы, которая терпит меня и моего несносного мужа.

Но в моей жизни должен присутствовать лишь один мужчина – и это мой муж, разумеется. Хотя, с другой стороны, я должна ревновать Андрея к каждой прохожей девушке. Ведь он актер, который имеет большой спрос на разные эротические фильмы и журналы, на предложения о сотрудничестве которых он соглашается, даже не посоветовавшись со своей женой – просто говорит «да» и в путь! А после этого он обзаводится еще как минимум тысячью поклонницами, которые уже желают его. Порой мне кажется, что я пустое место, сквозь которое проходят мимо.

– Я так понимаю, что твой муж такой же ревнивец? – коварно спрашивает Дмитрий, стреляя пьяным взглядом в мою сторону.

Сколько мы выпили бокалов? И насколько крепкие напитки?

Подозреваю, что слишком крепкие для меня. Моя голова потихоньку начинает болеть, и различать силуэты людей все труднее, ведь в голове уже раздаются звуки громких молоточков, которые дают сигнал, что пора останавливаться, но я их не слушаю. Все-таки домой я вернусь в не очень трезвом состоянии, отмечаю я.

– Угадал, Холмс! – Я закатываю глаза.

Дмитрий ослепительно улыбается и залпом выпивает бокал.

– А как зовут твою девушку? – Я удивляюсь, что мои мысли вдруг озвучивает болтливый рот.

– Настя.

– Как вы познакомились? – спрашиваю я, допивая бокал коктейля, который на этот раз кажется мне безвкусной водой.

Дмитрий озадаченно смотрит на меня.

– Она тренер. Как-то я пришел в новый зал, где увидел упругую задницу, в которую влюбился. С этого все и началось, – пожимает плечами Дмитрий, усмехнувшись.

– Как ты смог спутать какую-то левую задницу с той, в которую влюбился? – осуждающе спрашиваю я, пригубив бокал коктейля, смакуя сладкое послевкусие.

– Я спутал не задницу, а платье! Кто знал, что моему боссу приспичит уронить ручку в тот час, когда должна была появиться моя девушка, да еще в таком же платье!

Я заливаюсь смехом, поражаясь тембром голоса этого человека, которого хочется слушать часами, наслаждаясь простотой его речи.

– Да ты парень года, – смеюсь я.

Как хорошо сидеть в любимом месте, с приятным человеком, не думая о последствиях, а просто наслаждаться моментом, который мне дарит судьба за мои многочисленные страдания. На самом деле я даже рада, что ослушалась Андрея, ведь если бы осталась дома, то сидела бы здесь с Дмитрием, смеясь во весь голос и не боясь, что меня кто-то заткнет? Нет, этого определенно бы не случилось. Значит, иногда не послушать мужа это даже хорошо? Поверить не могу…

– А кем работаешь ты? – спрашивает Дмитрий, любопытно наблюдая за мной.

Я впадаю в воспоминания.

– В Саратове я работала официанткой. Потом переехала и тоже работала официанткой… ну, работаю, если можно так назвать. Хотя Андрей не хочет, чтобы я здесь корячилась.

– Почему?

– Просто он не хочет… как это сказать… порочить нашу фамилию, наверное. Для него официантка – не очень престижная работа. А он актер, у него статус, и вся его семья помешана на нем. Поэтому мне просто противопоказано появляться в роли рабочего в таких местах, как этот.

– Но ты здесь. И, как я понял, не послушала его, Анна, – с коварной ухмылкой говорит Дмитрий.

– Да, – соглашаюсь я.

– Знаешь, мне кажется, что это неправильно. В смысле, запрещать любимому человеку то, что ему нравится. Это неуважение.

– Говоришь, как моя подруга, – усмехаюсь я, вспомнив Лизу.

– Может, просто потому, что это правда? Может, другие видят, а ты абстрагируешься от этого и отрицаешь настоящее?

Интересно, Дмитрий всегда говорит так… мудро? Или во всем этом виновата пьяная голова, которая наталкивает его на такие выводы?

– Я не знаю. Просто, может, я этого не вижу, потому что знаю его настоящего?

Дмитрий разочаровано качает головой.

– Понимаю, что ты не хочешь понимать, это больно, но, не осознав, тебе станет больнее, Анна.

Я закрываю руками лицо, прикрывая резко выступившие слезы. Возможно, просто алкоголь ударяет в голову.

Я знаю. Я все осознаю, но не хочу признавать. Видимо, мне нравится быть жертвой, но по-другому не могу… Я привыкла так жить. Привыкла терпеть, ждать, унижаться, но бороться и уважать себя я не могу. Меня не учили этому. Я просто не знаю, каково это. Сколько себя помню, маленькой безголовой девчонкой, вышедшей замуж в девятнадцать за человека, которого она совсем не знает. Все так быстро произошло – я даже не успела осознать, что натворила. Впустив Андрея в свою жизнь, я ее полностью поменяла, но не в лучшую строну. Ее изменил Андрей так, как ему нужно.

Но я люблю его и не хочу отпускать, даже осознавая всю его сущность.

– Анна? – спрашивает Дмитрий встревоженным голосом.

Я молчу.

В попытке обрести самообладание я убираю руки с лица. Но слезы не прекращаются. Боль захватывает меня и не отпускает.

Поэтому, чтобы не показывать свою слабость перед всеми, я меланхолично встаю и убегаю в женский туалет, где даю волю слезам.

Это слезы боли, растерянности, одиночества… Сколько раз я внушала себе, что все хорошо, все образумится! Например, сегодня Андрей просто злой или устал, а завтра он будет просто не в себе, потому что у него неудачи на работе. И ничего такого, что он вымещает весь гнев на мне. Его безразличие просто результат его сложной карьеры. Но у меня всегда есть только единственный вопрос: «Почему именно дома он не контролирует эмоции?»

Как-то вечером я спросила его: «Почему ты кричишь на меня? Я не виновата». После этого он усмехнулся так, словно я маленький ребенок, который спрашивает у родителей сущие глупости. Он отвечает: «Не придумывай, Ань. У каждого человека есть эмоции. Я просто не могу держать их под контролем». Я согласилась с ним… Хотя надумывала спросить, почему он ведет себя так исключительно дома, но знала, что бы он ответил.

Его отговорка всегда в том, что эмоции на площадке актер обязан контролировать, но это не означает, что дома должно быть так же. Конечно, я хочу, чтобы он был искренним, но почему эта искренность такая несправедливая по отношению ко мне?

Поэтому я не стала заводить одну и ту же пластинку. Ведь ее конец все равно не поменяется…

– Анна! Прости, я не думал, что!.. – врывается Дмитрий, которого сопровождает резкий звук скрипящей двери, из-за чего у меня екает сердце.

Его лицо наполняет страх, скулы сжаты. Мышцы на шее быстро перекатываются от волнения. Конечно, Дмитрий в замешательстве.

– Это женский туалет, Дмитрий. Тебе лучше уйти, – произношу я сквозь слезы, пытаясь не смотреть на приятеля, доведшего меня до такого состояния, выкопав все ненужные чувства, которые хранятся во мне на протяжении нескольких лет. Но он, наверное, правильно сделал – я должна принять то, что моя жизнь не та, за которую ее принимаю.

– Извини, я не знал, что ты так отреагируешь. Пожалуйста, извини! Я не должен был…

– Ты все сделал правильно! Я понимаю. Я все прекрасно понимаю, – перебиваю я Дмитрия, вытерев слезы.

– Тогда зачем ты убежала?

Я задумчиво хмурю брови, почувствовав, что прилив слез заканчивается.

– Понимаешь… Сложно признавать то, о чем ты знала, ну, или подозревала, но не хотела принимать. – Я поворачиваюсь к Дмитрию всем корпусом, не боясь встретиться с ним взглядом, потому что когда я говорю искренние вещи, которые даются не так легко, мне необходимо смотреть человеку в глаза, чтобы знать, что он меня слушает и понимает, иначе я сразу перестану говорить, боясь осуждений. – Я знаю, что Андрей слишком… жестокий, или, может быть, злой. Я всегда понимала, что так быть не должно, но, к сожалению, не признавала этого. Видимо, любовь и вправду затуманивает разум, – шепчу я, пожав плечами.

– Ты же его любишь?

– Конечно.

– Это все объясняет, Анна.

Я недоуменно перевожу взгляд на Дмитрия.

– Любовь и вправду такая штука… коварная. Морочит твою голову, и ты ничего не видишь, кроме как любовника, которого обожаешь всем сердцем. Не видишь его недостатков, плохих черт. Может, ты и осознаешь неправильность сюжета, но понять этого не можешь. Любовь не дает…

Я грустно оглядываю крупного мужчину, который стоит передо мной. Он говорит так, словно знает меня, будто ему известны мои чувства – он просто знает, что нужно сказать, чтобы я успокоилась. Может, это его талант? Как такое возможно, что совсем не известный человек привлекает, манит, хочется его слушать и слушать, чтобы напитаться его головокружительной чакрой?..

– Пожалуй, алкогольный вечер еще не закончился, – говорю я, направившись к выходу с надеждой, что мой собутыльник примет предложение.

По его улыбке я понимаю, что вечер еще только начинается.

***

Я просыпаюсь с сильной болью в голове, которая пронзает меня, словно кинжал. Голова вот-вот взорвется от сильного давления.

Я лежу в белоснежной постели, которая пахнет ванилью. Вокруг меня незнакомая квартира, обставленная в белом тоне. Словно здесь живет ангел, который не переносит темный цвет, поэтому все такое белое и светлое. Мне кажется, даже свет люстры не нужен, ведь такая белизна освещает помещение куда сильней, чем обычные лампочки.

Я аккуратно приподнимаюсь на локте, чтобы вникнуть в сюжет происходящего.

В один момент меня озаряет, что я лежу в кровати не одна. И не с мужем. Рядом Дмитрий, мирно сопящий во сне.

Я в панике вскакиваю с кровати, но тут же прыгаю обратно, осознав, что на мне из одежды только нелепые розовые шорты и носки.