Первоначальное накопление

Отношения богатых и бедных на Николиной Горе обычно складывались в пользу бедных. То есть деньги у здешних обитателей, как правило, водились, но при этом достаток - часто заслуженный - семей авиаконструкторов и кинодеятелей не помогал даже их детям в идентификации социального статуса. Проще говоря, увидев Тему Михалкова на новом импортном мотороллере, его ровесники проявляли вполне естественное любопытство, но героем сезона Тема от этого не становился. А взрослые просто знали: здешние гектары дают, в основном, за заслуги, причем настоящие. Всех уравнивала в правах вечная очередь в единственный местный магазин, служившая для среднего и старшего поколений дискуссионным клубом, а также обязательные молочно-овощные коммивояжерки из окрестных Аксиньино, Масловки и Иславского. Иными словами, на Николиной царил дачный социализм с примесью натурального хозяйства, - и им, кажется, были довольны все: вполне зажиточные Михалковы кушали свежайший аксиньинский творог с не меньшим удовольствием, чем живущие по соседству Коптяевы, Липницкие и Виноградовы.

Переход от натурального хозяйства к капиталистическому на Николиной горе происходил примерно в те годы, когда вся страна переходила от плановой экономики к голодной, - в начале 90-х. На фоне общей постперестроечной расслабленности местных жителей можно было ожидать, что первым здешним купцом станет пришлый варяг. Но им оказался, как ни странно, совершенно свой человек - Петр Пигарев, выходец из огромной здешней семьи. В помещении бывшей пилорамы он открыл небольшой магазин, в котором (как и положено хорошему ларьку тех времен) было все свежее и втридорога, в то время как оставшееся с былых времен сельпо уже торговало откровенной тухлятиной. Деятельность Пигарева в поселке носила черты феодализма: специально нанятая им охрана по ночам объезжала просеки и аллеи Николиной Горы, чтобы обезопасить жителей от набегов окрестной гопоты. Опричники из московских ЧОПов знали свое дело довольно туго: заодно с малолетним криминалом доставалось профессорским сынкам - то ли в порядке восстановления классовой справедливости, то ли чтоб чужие боялись. Так или иначе, проезд машины пигаревской дружины никологорская молодежь, имевшая склонность к ночным прогулкам, предпочитала наблюдать из кустов и лежа.

Впрочем, и другими прелестями периода дикого капитализма Николина тоже была обязана Пигареву. Летом 1991 года на Горе зазвучали выстрелы. Здешний бизнес попал в крутой замес - оказался ровно в точке пересечения зон влияния солнцевской и звенигородской братвы. О подробностях история умалчивает, но бизнес, кажется, пришлось продать. С самой братвой можно было спокойно познакомиться на дискотеке, под которую переоборудовали павильон «Пиво-воды» на «дипломатическом» пляже. Первый никологорский гламур начинался здесь, под вопли Богдана Титомира из колонок, пугавшие ночных птиц в прибрежном кустарнике. Драки, наркотики, водка с клофелином, девушки невесомого поведения, люди с характерной внешностью и незамысловатыми татуировками на бугристых мыщцах, - все это там было в полной доступности, и всего этого там было в достатке.

Конечно, дела на Николиной Горе вел не один Пигарев. В 1992 году некие остапы бендеры перегородили подъезды к никологорскому пляжу шлагбаумами и начали собирать дань за въезд; в результате даже многие местные обладатели средств передвижения предпочли ходить на пляж пешком. Конезаводчики соседнего Успенского проложили по никологорскому побережью маршрут VIP-прогулок, не платя поселку ни копейки.

Но наиболее успешными бизнесменами показали себя сами никологорцы. С необыкновенным рвением знатные семьи стали разрезать прежние гектары на участки и строить на своих участках новые дома: рачительные - на съем, нахрапистые - на продажу. Самые обеспеченные нанимали рабочих, кто победнее - работал сам, а чаще одно совмещали с другим. В 90-е любой здешний каникулирующий школьник по крайней мере с 12 до 17 в обязательном порядке «работал», помогал семье на стройке. Лай собак из звуковой гаммы вытеснился визгом бензопил, а самым часто встречающимся авто на узких дорожках стал КамАЗ, груженный кирпичами. Наиболее благодушные из местных жителей с восторгом смотрели на возрождавшуюся в рамках отдельно взятого поселка строительную отрасль, прозревая в стуке топоров будущий ренессанс экономики. Самые пессимистичные угадывали в превращении дачного поселка в стройплощадку будущее нашествие варваров и прощание со здешним лесом. К середине 90-х треть населения Николиной Горы составляли рабочие из Молдавии и Украины. И никакой ксенофобии: каждый год на чемпионат Николиной по волейболу гастарбайтеры выставляли собственную команду.

Загрузка...