Дети Абсолюта. Скромность и Храбрость

Глава 1. Большие неожиданности

Это случилось во время моего заключительного учебного года. Со всеми людьми однажды происходят такие события. Вроде сплошной негатив в завязке, а на выходе рождается светлое, радостное чувство, и думаешь: счастье-то какое, что со мной эта беда произошла. Но начну повествование с краткой биографии. Меня зовут Тимоти Филтон, и я самый обычный парень. То есть, мне бы хотелось так думать. На самом деле, в то время я относился к достаточно редкому звену социальной цепи, представителей которой в любой группе в среднем не больше двух. Изгои. Парии. Человеческий мусор.

Что бы наша прогрессивная общественная политика ни говорила о непоколебимом равенстве, важности каждого человеческого ресурса и всеобщей связи, это не предавало мне уверенности в себе и не вызывало у окружающих уважения или интереса к моей персоне.

Во время обучения в гимназии я был высоким нескладным юношей, предпочитавшим избегать шумные компании, сомнительные сборища и опасные, на мой взгляд, развлечения. Другие парни все свободное от занятий время только и делали, что лапали девок по углам, употребляли различную гадость, болтались по клубам и пинали мяч. Я же считал зависимость от смертоносных зелий недостойной забавой для представителя современного общества. Походы по клубам — нецелесообразным, а спорт — развлечением для не слишком образованных, вечно потных качков. И я никогда не скрывал своего мнения по поводу этих явлений. Кстати, забыл назвать самое любимое занятие моих одногруппников — травля таких, как я. Путешествия в мусорные контейнеры, нахождение различных продуктов человеческой жизнедеятельности у себя в сумке, вынужденные прогулки в женские туалеты и раздевалки, ежедневные подколки, тычки, пинки и издевки. Это лишь неполный список того, чем награждали в храме науки и просвещения, где мне пришлось потратить семь лет своей незавидной жизни. Но не в ладах я был не только со сверстниками. Преподавателей и администрацию я раздражал своей нигилистической точкой зрения на их методы обучения и своей любовью к разного рода дискуссиям, кои они считали категорически неуважительными.

Я прекрасно осознавал свое положение в этой прогнившей и воняющей, как носки местных спортсменов, системе. Осознавал и наслаждался. Я был не такой как все. И абсолютно на каждый вопрос я имел свое собственное мнение. Оно не было взято из какого-то общепринятого источника, наподобие СМИ или передачи знаний и опыта. Я выводил его путем долгих, самостоятельных размышлений и чрезвычайно гордился такой своей замечательной особенностью. Но никогда ни с кем не делился. Не хотелось, знаете, да и не с кем особо.

Вот, например, женщины. Человеческие особи лет этак от шестнадцати. В моем возрасте парни уже активно и практически интересуются их анатомией и биологией. Но я не рассматривал ни одну из них в качестве партнера для осуществления репродуктивной функции. Сказать по правде, и более нетрадиционных желаний к особям другого вида и пола у меня не возникало. Задумываясь об этом, я пришел к выводу, что видимо время еще не настало. Да и не казалось мне это такой уж проблемой.

Но вернемся к женщинам. Результатом моих размышлений о них стала следующая классификация, которая делила представительниц на три четко определенных, но достаточно гибких вида. То есть, любая могла относиться к одному из них, но при этом допускается, что она может иметь и качества от других типов. С тех пор, как я вывел для себя эту систему, все время, проведенное в обществе даже одной дамы, напоминало исследовательское наблюдение за дикими животными.

Вот, например, Охотница. Самый понятный и бестолковый, на мой взгляд, вид. У этой в голове лишь желание удовлетворить самые низкие потребности. Тут все зависит от того, насколько комфортно и красиво она это собирается сделать. И насколько она сама хороша в глазах мужчин. Если ей повезло, и она обаятельна, то, кушать будет вкусно, одеваться дорого и жить шикарно за счет своих спонсоров. А если нет, то пусть не огорчается. И на этот товар свой купец найдется. Лобстеры, конечно, на бычков в томате заменить нужно будет, а лотерианское розовое на дешевое пойло, но в целом картина та же. Ты ему — себя, он тебе — свое.

Глаза у этой породы горят ярко, хищно, пьянящим маслянистым блеском. Одежды обычно максимально минимум, или, если обстоятельства не позволяют, фасоном или вырезами, она все равно подчеркнет самое интересное. Ведь вся жизнь охотницы подчинена лишь одному: найти и заарканить источник комфорта и пропитания. Вот и стараются, бедные, кто как может.

Далее следуют Клуши. Для них тоже важно поскорее найти мужика, но уже для другой цели — замужество и создание новой ячейки общества. Для этого вида нет ничего роднее скучных посиделок в кругу близких, процесса готовки еды для своего избранника и обсуждения будущих семейных планов с другими Клушами. В молодости обычно отдают все время учебе и ведут себя образцово-показательно. За исключением тех случаев, когда надо обратить на себя внимание потенциального супруга.

Такие девушки обычно выскакивают замуж уже к окончанию гимназии, а особо торопливые либо получают диплом с пузом, либо на итоговые испытания ходят с люлькой. В дальнейшем Клуши полностью подчиняют свое существование орущему комочку и его производителю, погрязая в быту и домашнем хозяйстве.

У этого типа глаза обычно без огонька, матовые и жалкие, как у побитой собаки.

И третий вид — Умницы. Эти девушки больше соответствовали прогрессивной политике всеобщего равенства и самореализации. Они занимались чем хотели и когда хотели. Не прожигали жизнь и не подчиняли ее другому человеку. Они, конечно, и семьи создавали, и к уюту стремились, но это становилось чем-то периферийным. Типичная Умница была эдакой душой компании, способной в нескольких узко-профильных направлениях. Занималась творчеством, спортом, путешествовала и, конечно же, являлась начитанным интересным собеседником.

И взгляд у них был пронизан надменной мудростью и иллюзорной высокой значимостью их персоны. Таких девушек я особо недолюбливал, остальные же просто раздражали. Хотя для них всех я абсолютно выглядел невидимкой.

Вы уже, наверное, поняли что я был человеком, предпочитавшим (или вынужденным) проводить время наедине с самим собой. Каждый день я плелся к дому, с тоской осознавая, что снова придется становиться невольным свидетелем того, как мать-Клуша орет на вечно гуляющего отца. А потом она снова прикладывается к бутылке и плачет в ванной. А папа дрожащими руками вызывает очередную шваль, к которой собирается заявиться на ночь. Я не ненавидел их, ведь это было не мое дело. Меня устраивало, что они не лезли ко мне. Но иногда я уставал от их бесконечной ругани и до поздней ночи гулял в старом Кенсвудском парке.

Так случилось и в день, который перевернул всю мою жизнь.

Это была середина недели, все шло как обычно, но за одним исключением. С самого утра я не видел наиболее агрессивно настроенных ко мне одногруппников. Остальные же, в силу своего стадного инстинкта, без лидеров-пастухов не обращали на меня внимание. Как только мелодичная музыка ознаменовала окончание занятий, я радостно вылетел из класса и отправился прогуляться.

Добежав до парка, я перешел на шаг и устремился в западную, самую безлюдную часть. Там можно было привести мысли в порядок и почитать книги или учебники.

Повсюду на улицах царил Красный Месяц. Солнце освещало землю, застланную разноцветным ковром из листьев, еще теплым светом. Вокруг росло множество деревьев и кустарников, пахло свежестью и природой. Я любил гулять в этой зоне. Здесь было единственной место, где я чувствовал себя уютно и в безопасности.

Вскоре я должен был дойти да небольшой поляны, укрытой от посторонних глаз кустистыми зарослями и плотно растущими деревьями. Но внезапно я услышал шум. Сквозь нестройный хор из мужских голосов и хохота еле пробивался жалостливый женский. Я подкрался поближе к месту действия и выглянул из-за куста.

Посреди поляны стоял Дэн Поггинз, глава футбольной команды и мой самый безжалостный мучитель. Рослый парень в бейсболке, прикрывающей светло-русые волосы до плеч, из-под козырька которой на мир злобно смотрели мутные, как у рыбы, светло-голубые глаза. Его руки были скрещены на груди, и весь облик в тот момент выражал какую-то особенную агрессию ко всему миру. По бокам от него стояли Эд и Юджин, первые помощники в негодяйских начинаниях, и еще несколько парней из группы.

Я уж было подумал, что вся эта проклятая компания нашла мое тайное укрытие и ждет, чтобы оторваться на мне за целый день, проведенный в относительном спокойствии. Но тут я выглянул дальше и увидел лежащую на листве девушку. Одной рукой она закрывала лицо, а другой опиралась о землю.

— Ненавижу тебя, — процедил сквозь зубы Дэн. После этого он нагнулся, схватил ее за волосы и приподнял, чтобы их глаза были на одном уровне. — Как ты могла путаться с этим идиотом, Барни? Тебе меня мало?

Девушка убрала руку от головы и попыталась разомкнуть пальцы, железной хваткой стягивающие ей волосы. Теперь мне стало видно, что у нее разбита скула, а изо рта идет кровь. Это была Виктория, девушка Дэна, типичная Клуша. Поггинз, видимо, должен был стать в дальнейшем тем самым предметом заботы и почитания, но что-то пошло не так.

— Я спрашиваю тебя! Отвечай! — бесновался Дэн. Вик лишь захлебывалась слезами и пыталась вырваться на свободу.

— Ну, хорошо.

Громила яростными движениями принялся сдирать с нее одежду. Девушка стала кричать и вырываться еще сильнее. А я с интересом наблюдал за тем, что сейчас должно было развернуться перед моими глазами. По какой-то причине мне безумно хотелось увидеть насилие, совершенное над другим человеком. Не надо мной.

— Подожди, Дэн, я не уверен, что мы должны это делать, — сказал высокий рыжеволосый парень в очках. — Не забывай, кто ее родители и, какими неприятностями это может для нас обернуться. Ты же не собираешься убивать ее? А иначе, она все расскажет папочке. Пока-то он, наверное, тебя и поймет — ты всего лишь наказываешь свою девушку за измену. И этого хватит, я прав?

Черт, Эд, кайфоломщик. За меня-то он никогда так не заступался, но оно и понятно. Я уже было собрался валить, но, в тот же момент, парни перестали перешептываться. Дэн прекратил вопить и задумался над словами более разумного приятеля, девушка тихонько всхлипнула, и на поляне установилась тишина. Нужно мне было прямо сейчас начать приводить в действие свой план по отступлению. Я опустил ногу на сухие листья, и все присутствующие тут же повернулись в сторону кустов, служивших мне укрытием.

— Юджин, иди, глянь что там, — приказал Дэн, отталкивая от себя бывшую подружку.

Я, представляя что сейчас может сотворить со мной этот монстр, полный нереализованной агрессии, побежал, не разбирая дороги. Как можно дальше от этого места. У меня было несколько метров форы, но против Юджина, темнокожего бегуна, мои шансы стремились к нулю. Какое-то время я достаточно успешно уходил от погони за счет отличного знания местности, но вскоре легкие стало жечь, а бок нестерпимо колоть. К тому же, судя по голосам, за мной отправился не он один, и парни рассредоточились по парку в поисках возможного свидетеля.

Мы достигали южной части, где располагалось старое кладбище. Ее я знал намного меньше, и силы мои уже были на пределе. Я бежал, не разбирая дороги, пока не споткнулся обо что-то и не упал. Из моей груди вырвался сдавленный стон, и, я не сомневался, найти меня было минутным делом.

Я лежал на грязных листьях и думал только об одном: «Пожалуйста, пусть они меня не заметят. Пожалуйста!».

Через некоторое время рядом со мной пробежал Юджин. Он остановился, огляделся вокруг и, повернувшись в мою сторону, произнес:

— Ребята, возвращаемся, здесь тоже никого. Наверно, это был просто ветер или белка.

— Но ты же точно видел чью-то спину.

— Теперь я уже не уверен. В этом парке вечно творится черт знает что.

Они удалились, а я еще минут десять лежал на холодной земле и чувствовал неприятные покалывания по всему телу. С трудом встав на колени и попытавшись собраться с силами, я даже не мог и думать о том, что произошло. Только беспорядочно шарил руками по земле, пытаясь обрести опору. Внезапно мне под руку попалась широкая плоская деревяшка, одна сторона которой была измазана в земле. Именно об нее я и споткнулся, когда убегал от Юджина. На дощечке была выжжена надпись: «Сгорая в огне, ты отчистила душу. Прости за то, что не смог тебе помочь». Ну вот, не хватало мне только вскрытия захоронений в качестве хобби. Тут я заметил, что импровизированное деревянное надгробие, при столкновении со мной, проделало глубокую борозду в земле. И теперь из нее призывно торчал край целлофанового пакета. Уже не отдавая отчет в своих действиях, я вырыл находку и обнаружил часть фотокарточки, завернутую в пакет. Даже толком не разглядев ее, я положил картонку во внутренний карман куртки и решил уходить подальше от этого места.

Тут мое внимание привлекло совсем уж невероятное зрелище. Я с ужасом и удивлением поднял глаза на небо, приобретшее ненормально-яркий голубой цвет. Теперь его покрывала тонкая сеть, напоминавшая систему кровеносных сосудов. Она плавно подымалась и опускалась, переливаясь всевозможными оттенками красного и оранжевого. Создавалось впечатление, что небесный свод дышал. Но ужасало меня другое: на том месте, где совсем недавно находилось уютное осеннее солнце, висел огромный светящийся глаз. В тот момент мне казалось, что он смотрит на меня с интересом ребенка, впервые увидевшего жука под своими ногами. Глаз завораживал и притягивал к себе. Я встал на цыпочки, протянул к нему руку и почувствовал, как мое тело наполняет мощный поток энергии. Меня безумно трясло, из головы исчезли все мысли, и я потерял счет времени. Мне не хотелось, чтобы все это заканчивалось. Я ощутил тепло и ласковую заботу. Так, наверное, чувствует себя младенец в материнском чреве.

Через какое-то время последняя волна прокатилась по моему телу, и я опустился на землю. Реальность наполнялась своими привычными красками, сеть и глаз исчезли, а я сильно захотел спать. В голове, как грибы после дождя, начали появляться мысли, одна безумнее другой. Как будто разом заговорили тысячи голосов. Сил разбираться со всем этим не было, да и мой организм после случившегося стресса желал лишь одного — отключиться на время. Я так и сделал.

— Опоздали…

— Я вижу, ты не сильно огорчена!

— А должна? Ты же знаешь о моем отношении к зеленым стажерам. А если бы он достался мне? Я итак завалена работой по горло!

— Зато теперь он достался им! Когда ты ведешь себя как эгоистка, я начинаю сомневаться в твоей одухотворенности. Новый агент — это не просто еще один снаряд в обойме Мирового Содружества, это загубленная жизнь, влекущая за собой вереницу бед!

— Прости за мои слова. Я понимаю, что это было важно для всех нас. Но мы, к сожалению, не успели, и сейчас можем лишь с достоинством принять поражение. В следующий раз придем первыми. Обещаю! Техники постоянно работают над качеством сигнала. Пусть у них в команде лучшие слайеры, но по части технологий нам нет равных. Возвращаемся обратно, ладно? То, что они отбили его, еще не значит, что он приживется. Хотя подожди, неужели, это то самое место?

— Чувствуешь иронию? Я надеялся, что мне никогда не придется здесь появляться снова. Но, раз я ошибался, ты не будешь возражать, если я останусь здесь ненадолго?

— Если хочешь, я могу составить тебе компанию.

— Ты же сама все понимаешь! Извини.

— Можешь ничего больше не говорить! Я ухожу!

Полет по узкому изогнутому неосвещаемому тоннелю длился несколько часов. Радиус пролетов постепенно уменьшался до тех пор, пока я не начал кружиться вокруг собственной оси. В этот же момент я понял, что пробуждаюсь ото сна и попытался открыть глаза. Вращение усилилось в несколько раз и резко прекратилось. Я с трудом поднялся и огляделся. Во всем теле чувствовалась слабость, и меня тянуло прилечь обратно. Но раз уж я все же очнулся, то лучшим решением было бы осмотреться и узнать, что происходит.

Большая комната, где я очутился, не была похожа на больничную палату. Не только отсутствием медицинского оборудования, но и роскошной обстановкой. Огромный платяной шкаф, картины на стенах, напольные старинные часы, зеркало в человеческий рост, стол и несколько стульев, а также двуспальная кровать, на которой я лежал — все это выглядело с претензией на антиквариат и эстетично сочеталось между собой. Из комнаты вело две двери. Одна из них была обыкновенной деревянной, а другая — двустворчатая стеклянная, в обрамлении легких прозрачных занавесок. Я ступил на мягчайший ковер и осознал одну не слишком приятную вещь. Тайный благодетель раздел меня догола, и никакой одежды рядом я не видел. Но стоять нагим посреди всего этого великолепия мне показалось постыдным и неправильным. Так что я направился к узкому проему, дабы разведать обстановку и отыскать свои вещи.

За дверью я обнаружил ванную и уборную. Но там не было даже полотенца! Зато появилась возможность умыться и опорожнить организм. Плюнув на правила приличия, я зашел обратно в комнату и распахнул стеклянную дверь. Мне в лицо хлынул поток свежего воздуха, к которому примешивались приятные запахи цветов и цитрусовых растений, а глаза ослепил яркий солнечный цвет.

— Милый, найди себе что-нибудь в шкафу.

— Что вы сказали, простите?

— Я говорю, открой шифоньер и выбери себе что-нибудь подходящее из одежды. Простудишься ведь, да и неприлично при леди в ее же доме средь бела дня без исподнего появляться.

Мои глаза привыкли к свету, и если бы не события, произошедшие со мной в последнее время, я был бы смущен. Но сейчас я и не знал мне как реагировать. За дверью находилась огромная терраса, засаженная разнообразными растениями и цветами. Напротив меня, у ограждения, стояла длинная ротанговая кушетка с высокой спинкой, прислонившись к которой, отдыхала женщина в элегантном белом платье. Мне показалось, что она, вероятно, ровесница моей матери, но леди выглядела молодо и ухоженно. Лицо у нее было гладким и безмятежным; часть волос была уложена в прическу, часть ниспадала на тонкие плечи. Ее глаза выдавали в ней хитрую и опытную Умницу, ради дела любившей притвориться Охотницей. В одной руке у нее была маленькая расписная чашечка, в другое — блюдце. Женщина сделала аккуратный глоток и вопросительно посмотрела на меня.

— Мальчик мой, тебя проводить?

— Где я? И где моя одежда?

— Твои обноски тебе больше не понадобятся. Остальные вещи ты найдешь в шкафу. На прочие вопросы я отвечу тебе, когда вернешься.

Я решил не сопротивляться и ушел выбирать себе подходящий прикид. И даже не удивился, когда обнаружил, что шкаф набит всевозможным шмотьем моего размера. Я копался в шкафу, параллельно размышляя над тем, что же все-таки происходит.

Мне в голову пришла мысль, что тогда, в парке, Юджин все-таки поймал меня, и Дэн со своими отморозками избили до смерти нежелательного очевидца своих развлечений. А сейчас какая-то бессмертная часть моего существа, отказываясь верить в неотвратимый конец, создает собственную реальность на основе информации узнанной, увиденной и услышанной за всю мою недолгую жизнь. Вот, например, эта комната определенно напоминает картинку со страниц мебельных каталогов, которые так любит собирать моя родительница. А женщина на террасе похожа на одну известную актрису из того раскрученного фильма. Все его смотрели! На языке вертится имя, но вспомнить никак не могу. Ладно, неважно. Поучаствую, пожалуй, в игре воображения. Это намного интересней, чем моя реальная жизнь.

Я надел непримечательные штаны и толстовку, а после снова вышел на улицу.

— Прошу тебя, присаживайся, — женщина указала на оставшееся свободное место.

— Здравствуйте, уважаемая! Меня зовут Тимоти, хотя вы можете звать меня Тимом. Если пожелаете, конечно. Извиняюсь за мой внешний вид, но мне не хотелось вас оскорбить. Я действительно плохо понимаю, что со мной происходит. И если вы можете пролить свет на это, я был бы вам признателен. Могу ли я для начала узнать ваше имя, чтобы было удобней к вам обращаться?

— Ты хороший мальчик, — она поставила чашку с блюдцем на столик возле кушетки и посмотрела мне в глаза. — Меня зовут госпожа Сирин. Но можешь звать меня просто госпожой. Если пожелаешь, конечно. Ты довольно стойкий, а на вид и не скажешь. Прошла всего неделя после инициации, а ты уже самостоятельно передвигаешься, строишь логические цепочки и разговариваешь. Тебе повезло, обычно срок восстановления составляет две-три недели. Ранние прерывания заканчиваются сумасшествием инициированного, полной потерей памяти или дестабилизацией психики. Ты необычный экземпляр, Тимоти. Мне будет интересно с тобой работать.

— А где все мои вещи? Мой коммуникатор и учебники? Мне надо связаться с родными и сказать, что со мной все в порядке. А со мной, кстати, все в порядке?

— В какой-то степени. Все, что окружает тебя сейчас не менее реально, чем то, что окружало тебя ранее. Но, к сожалению или к счастью, ты не сможешь больше влачить свое прежнее существование. В следующие несколько дней тебе придется столкнуться с некоторыми вещами, которые могут показаться, мягко говоря, странными. Но твой интуитивный, природный стержень крепок, и, я думаю, ты со всем справишься. Я максимально подробно разъясню ситуацию, но если у тебя появятся вопросы, с удовольствием отвечу на них. Дальше ты будешь сам решать: нужно ли тебе с кем-то связываться из твоей бывшей жизни или нет. Да и вообще, стоит ли тебе к ней возвращаться. И не волнуйся о своих родных, если ты согласишься на мое предложение, то никаких проблем с твоим отсутствием не будет.

— Хорошо, я выслушаю вас, госпожа, — пробормотал я, несколько удивленный последней фразой.

Сирин взяла со стола колокольчик и позвонила в него два раза. Через мгновение из соседней комнаты, двери которой также выходили на террасу, появился молодой человек. Несмотря на теплую погоду, он был одет в белый костюм-тройку, подвязанный широким красным поясом. Мужчина остановился в метре от кушетки и низко поклонился госпоже.

— Тимоти, ты хочешь выпить вина или чаю?

— Я бы выпил воды, госпожа Сирин.

— Первый, ты слышал? — мягко спросила женщина. — Принеси юноше воды, а мне бокал синей таттаренарской настойки. Спасибо.

Мужчина кивнул и молча удалился. А Сирин ласково посмотрела на меня и начала свой рассказ.

Все началось с того, что двадцать лет назад в сфере, окружавшей нашу планету Даммар, стали происходить незначительные изменения в плотности и составе воздуха. На людях это отражалось довольно странно. По миру прокатилась волна восстаний и возмущений. Тогда ты был еще совсем маленьким, и о тех событиях можешь судить лишь по учебникам да разрешенной информации. Там это называлось счастливым, золотым временем. Передел земли по потребностям, экономический подъем, переход к меритократии[1] во многих странах, зарождение основ прогрессивной политики. На самом деле, в тот момент около восьмидесяти процентов населения планеты осознало, как достичь лучшей жизни и уверенно пошло к ней. Расовые, экономические, материальные и прочие различия были стерты. В каждом появилось желание быть индивидуальностью и дать такое право другому. Они сбивались в группы, выбирали лидера и действовали. Свергались недостойные правительства, поднимались и вскрывались как гнойники, остросоциальные проблемы, устранялось неравенство между классов. Главным представительным органом на тот момент стало Мотивационное Содружество. Это было ежемесячное собрание глав группировок всех стран, на котором решали особо важные вопросы. Допустим, в Таттаренаре большинство людей не было лояльно к нетрадиционной ориентации из-за постулатов своей религии, и они имели на это право. А в Лотериане к таким личностям всегда относились нормально. И вместо того, чтобы бороться с ними методами насилия, как это было ранее, таттаренарский мотивационный парламент определил обоеполых геев и всех желающих на континент. В итоге, Лотариана приобрела благодарную рабочую силу, а Таттаренар решил серьезную нравственную проблему. И всем тем людям по сей день неплохо живется в богатой стране с низкими налогами, где их никто не хочет убить или покалечить из-за их отличия. И вообще относятся по-человечески.

Стоит еще отметить, что кроме восьмидесяти процентов внезапно прозревших было еще двадцать. Семнадцать из них — глубокие старики и маленькие дети, их сознание не могло измениться, я объясню тебе это позже. И было еще три процента. Люди, которые самостоятельно стали осознавать свое место в мире еще раньше. И место этого мира тоже. Все в разной степени. Только они либо истину поняли и просто жили в свое удовольствие, либо по психбольницам были распиханы с навязчивыми идеями, либо пытались из менее осознанных людей сделать своих рабов. У некоторых даже получалось. Ведь до того, как этот процесс пошел по всей планете, к осознанию добрые, человеческие качества характера не прилагались. С этими личностями было много проблем. Нет, не потому что они имели власть и деньги. Это уже следствие. Опыта у них было больше да ум ушлый. Они ведь там, у себя в кругу, уже давно выяснили, почему один человек управляем, а другой сам своей реальностью вертит и никого не слушает.

Прямо в центре черепа у человека находится комок нервной ткани, и в нем есть еще кое-что. Ты не сможешь увидеть это глазами, если вскроешь череп. Оно как невидимая антенна или розетка. В зависимости от того, как им воспользоваться. Видел Сеть, покрывавшую все небо? Так вот, это то, что объединяет всех возможных живых существ во Вселенной. Человек может информацию принимать и передавать через эту массу нервной ткани, но только на своих частотах. Дальше нас не пускают, видимо люди еще в развитии своем недостаточно преуспели. Но нам и на наших частотах комфортно. У детей этот поток полностью открыт до определенного момента, также как и у пожилых индивидов. Но у вторых только в том случае, если они закончили путь в этом кругу и после смерти переходят на следующий уровень. Жаль, что лишь немногие воспринимают всерьез малышей и стариков и верят их рассказам.

Когда ребенок вырастает в нашем обществе, его, скорее всего, ждет судьба водопроводной трубы у нерадивой хозяйки. Забитый чужими идеями, попытками обустроить свой быт и сократить время до смерти, будто бы грязью, волосами и нечистотами. И тогда природное знание о мире человеку становиться недоступно. Он забывает, что является такой же частью мира как и любой другой. Он забывает о том, что сам волен распоряжаться своей судьбой. И тогда его ловят на крючок те, кто все понимает и не прочь поиграть чужой реальностью. Но в те несколько лет все было иначе. Каждый мог подключиться к каналу без проблем, в любое время. К сожалению, это закончилось так же внезапно, как и началось. Люди разом потеряли мотивацию. И мы быстро скатились в болото невежества. Это произошло из-за того, что кто-то не хотел терять свое положение и власть. Видимо, они отследили причину массовых изменений сознания и устранили ее.

Но не все члены МС потеряли связь с Сетью. Их дело живо до сих пор. И я одна из тех, кто вдыхает в этот проект жизнь. Нас осталось около нескольких сотен по всей планете. Большинство из них здесь, в нашей стране. Мой отец был одним из основателей мотивационного парламента Атарии, поэтому я была посвящена во многое. После его убийства оппозицией десять лет назад, я возглавила наш отдел, а затем и все Содружество. Подключаясь к неограниченному доступу информации, мы можем проектировать технические новинки, позволяющие оптимизировать и ускорить процесс работы с Сетью. Конечная цель нашей деятельности — вывести человечество из-под гнета небольшой группы людей, для которой наша планета лишь игровой площадкой. Сейчас я занимаю пост советницы при канцлере, поэтому ресурсов и информации для работы у нас достаточно. Подробнее я расскажу тебе после того, как ты примешь мое предложение.

Конечно, как я уже говорила, не все люди живут неосознанно. Есть те, кто даже сам того не зная, верно мыслит с раннего детства. А есть те, кто из-за совокупности различных факторов вновь обретает способность подключаться к Сети. Наши техники иногда могут отслеживать первый тип, но второй тип наша аппаратура распознает практически всегда. И ты, я думаю, уже догадался, почему находишься здесь и слушаешь все это.

Абсолют, как мы называем всю совокупность бесконечного множества всего, слеп и несовершенен сам по себе. Именно из-за изъяна в его системе в Пустоте начала зарождаться жизнь. Он не может открывать автоматически закупоренные каналы. Но даже несмотря на это, служение Абсолюту, стремление слиться в едином потоке со всем сущем и жизнь в гармонии — наша политика и религия одновременно. Иногда он видит закрытый канал и пробивает его. Создает в реальности человека настолько сильный стресс, что тот забывает все, чем затуманивали его разум, и возвращается к мудрости природного Я. Хотя бы на пару минут. Так случилось и с тобой. Око Абсолюта тебя засекло и освободило. Ты везунчик, Тим! Только те, кто по жизни своей предпочитают думать и анализировать, абстрагируясь от общепризнанных норм, могут рассчитывать на это.

Еще инициированные получают Дар — один блок недоступной для большинства информации. Она расположена не на человеческих частотах. После этого они становятся техниками, интуитами, слайерами, эмпатами или билдерами, согласно своим новым способностям.

У первых это доступ к редкой информации технического характера, позволяющим делать сенсационные открытия. Вторые видят истинную суть вещей. Слайеры — управляют пространственно-временным континуумом. Эмпаты — текущими эмоциями человека, а билдеры — какими-либо частями или свойствами своего тела.

Наших противников мы называем Тайной Оппозицией. Я и мои агенты за десять лет работы так и не смогли выйти на их руководителей. К сожалению, в некоторых областях они намного более развиты, чем мы. В поиске рекрутов оппозиция всегда обгоняла нас, но зато наше обучение гораздо эффективней и выживаемость агентов выше. За каждого из вас идет борьба. Ты можешь остаться с нами, и я научу тебя всему, что следует знать и уметь каждому инициированному. Ты получишь многое из того, о чем раньше и подумать не смел. Но наше Содружество — тайное общество. Мы часто скрываем свою личность даже друг от друга. А теперь ты знаешь кто я. И мы не можем рисковать, отпуская тебя с этой информацией. Если откажешься присоединиться, нам придется тебя ликвидировать. Затирать память после инициации — неблагодарная и трудоемкая работа. Убийство выйдет гораздо быстрее и дешевле. К тому же, поверь, без нашей помощи тебе все равно было бы не справиться с резко обретенными знаниями. У тебя есть два дня на раздумья. Все это время ты будешь находиться под круглосуточной охраной, тебя снабдят необходимым. Как только ты определишься с ответом, возвращайся сюда. И не забывай, что приняв верное решение, ты не только посодействуешь спасению мира и себя, но и получишь огромную выгоду от своего положения.

Вернувшись в место своего временного заключения, я лег на кровать и начал обдумывать сказанное Сирин. Вопросов стало еще больше. Я не удивился бы, узнав, что попал в секту или рабство, а не в политическую организацию. Конечно, в моей голове всегда царила уверенность, что человечество неполноценно, но в слова этой женщины поверить было нелегко. С другой стороны — собственные глаза меня обмануть не могли. Я допускал, что Сеть и Абсолют существуют на самом деле. Да и что я потеряю, согласившись на ее предложение? Возможность посещать занятия или видеть родителей? Да я столько лет ждал альтернативы этому! К тому же, жизнь прожить нужно интересно, а ничего более занимательного у меня не намечалось.

Через пару часов в дверь с террасы постучались, прервав мои размышления.

— Входите, — сказал я, приятно удивленный тем, что со мной так уважительно обходятся.

Двери распахнул парень, которого госпожа Сирин назвала Первым. За ним, вместе с тележкой, въехал еще один человек в белом костюме, подвязанный на этот раз синим поясом. Он оставил ее около моей кровати, после чего оба, не сказав мне не слова, удалились.

На тележке я нашел свежие газеты, несколько порнографических журналов, немного еды, бутылку вина и графин с водой. Я бы с огромной радостью выпил вина, но штопор, видимо, мне предоставить забыли. Поэтому я взял тарелку с фруктами, газеты и положил их кровать.

Мой опорно-двигательный аппарат еще не до конца восстановился после инициации. Поэтому у меня были небольшие проблемы с перемещением в пространстве. Неловко рухнув на кровать рядом, я уронил часть вещей на пол. Тяжело вздохнув, я сконцентрировался и опустился вниз, чтобы собрать их. Под кроватью лежал небольшой прямоугольный листок бумаги. Я потянулся за ним и извлек на свет часть фото, которую нашел на старом кладбище в парке. На ней была по пояс запечатлена девушка моего возраста, стоящая возле какого-то здания. Длинные светло-русые волосы обрамляли красивое, с изящными чертами, лицо. У нее были милые розовые губы, застывшие в искренней доброй улыбке. И большие голубые, словно сапфиры, глаза. Я еще ни у кого не видел таких глаз. В них отражалась безграничная нежность ко всему миру и уверенное спокойствие. Они освещали ее лицо, отчего она была похожа на добрую, сказочную волшебницу. Эта девушка не могла входить в мою классификацию, и подобный факт стал для меня откровением. Потрясенный, я встал с пола и водил глазами по фото, стараясь впечатать ее образ до последней клеточки тела, в свое сознание.

Вот тут-то я и подумал, что происходившее со мной все последние семнадцать лет — это тотальное безграничное счастье. Ведь благодаря случившемуся, я увидел ее. Из-за каких-то детских моральных трав, я ни разу не ощущал к людям привязанности, симпатии или вожделения. Я никогда не испытывал этого чувства ранее, но видимо после снятия блока, смог, наконец, полюбить. Конечно, это была любовь. Теплое щекочущее состояние в животе, которое распространялось по всему телу. От него подгибались колени, захватывало дух, и хотелось лишь лежать на мягкой постели, наполняя свою голову мыслями о неизвестной прелестнице.

Постепенно приятные видения о прекрасной гурии стали вытесняться двумя навязчивыми, но вместе с этим трезвыми мыслями. Первая меня беспокоила, а вторая уже достаточно сильно тревожила.

Я абсолютно не знал, кто она и как мне ее найти. Даже не представлял с чего начать. Но это окончательно уверило меня в том, что умирать мне точно не стоит, а значит, я стопроцентно дам согласие на предложение Сирин. И сделаю все, чтобы найти девушку. Но я обнаружил ее фото на кладбище, под табличкой с надписью, похожей на прощальную. Здесь даже круглый идиот, сложив один плюс один, поймет, что девушка, скорее всего, мертва. Я утешал себя тем, что не видел тело. Что можно было вернуться обратно и как следует все осмотреть. Что в огромном городе-столице Кенсвуде наверняка найдется хотя бы один человек, который знает ее. Но мою встревоженную душу уже было не успокоить. Я спрятал фото под ковер и побежал к террасе, чтобы поговорить со своей госпожой и согласиться на ее предложение.

Через полторы недели, я, ознакомленный со всей нужной информацией и своей ролью в деятельности МС, отдыхал перед первым испытанием. Оно должно было начаться завтра днем. В сознании, как слайд-заставка, стоял образ моей возлюбленной. Уже скоро мне можно будет преступить к ее поискам!

Тут в дверь опять постучали. Недовольный тем, что мои сладкие грезы прервали столь бесцеремонным образом, я разрешил войти.

Это была Сирин с двумя винными бокалами в руке.

— Мы совсем мало общались в последние дни, дружок. Тебе не скучно проводить все время взаперти? — она подошла к тележке и извлекла бутылку вина. Каким-то образом легко открыла ее и разлила напиток по бокалам.

— Нет, моя госпожа. Человеку мыслящему никогда не будет скучно наедине с самим собой, — осторожно заявил я.

— Обожаю белое лотерианское! Возьми, попробуй, — она протянула мне бокал. — Я понимаю, но ты молодой парень. Неужели тебе не хочется пообщаться со сверстниками? Или со сверстницами.

— Я всегда считал многих из них слишком поверхностными, а от их развлечений меня откровенно воротит.

— Когда-нибудь ты поймешь, что ошибаешься. Молодежь сейчас более мыслящая, чем в мои времена. Просто ты не знаешь, как вести себя в обществе. Тебе кажется, что они не примут в свою компанию такого простого парня. И что девочки отвергнут твое внимание. Ты боишься доверять людям и заводить друзей, поэтому и придумал, что все они поверхностные глупцы и твоего внимания недостойны. А люди чувствуют это, поэтому ты и получаешь от них столько негатива.

— Может быть, но сейчас все будет иначе. Я многое переосмыслил и готов идти на контакт.

— Я хочу помочь тебе, — ласково сказала Сирин.

— Каким образом? — напрягся я.

— Смотрю, то, что принесли Первый и Второй, тебя не заинтересовало, — она лукавым взглядом указала на порножурналы, оставленные на тележке. — Быть может, тебя заинтересует живое женское тело. К тому же, так мы лучше узнаем друг друга. У нас установится взаимопонимание. Это сделает тебя более раскованным и уверенным в себе.

— Вы предлагаете заняться с вами…

— Тише, дорогой, тебя это беспокоит? Ты волен отказаться, если хочешь. Может быть, я не нравлюсь тебе? Или ты хотел бы для начала девушку помоложе?

Я мог бы отринуть предложенное, но во мне внезапно проснулось любопытство и, секундочку, уже не только оно. Тем более что для моих дальнейших целей теплые отношения с начальством были бы кстати.

— Конечно, я соглашусь. Для меня большая честь сделать это с настолько прекрасной и очаровательной женщиной. Но, к сожалению, так как я никогда не интересовался и не занимался этим, то даже не представляю с чего начать. Может быть, вы станете моей наставнице еще в одном вопросе?

— А ведь ты теперь уже не такой застенчивый парень, правда, Скромность? — спросила она, забирая у меня недопитый бокал и ставя его на каталку. После чего села рядом со мной на кровать.

— Почему вы меня так называете, госпожа Сирин? — удивился я.

— И в нашей организации, и у оппозиции есть традиция называть агентов разными абстрактными понятиями. Новое имя даем не мы, а Абсолют. Это те самые единичные случаи инициации. Человек становится отражением некого Высшего Создания, своего сверх-Я. Он не будет стремиться к улучшению жизни во всем мире, так как в своем сознании не отождествляет себя с ним. Из таких людей и получаются ублюдки, стремящиеся к захвату власти и подчинению. Поэтому мы собираем вас и ведем к благим намерениям, но как я уже говорила, не всегда успеваем.

— Какой смысл в этих названиях? А если они будут повторяться?

— Раньше такого не случалось! Когда агент умирает, через некоторое время кто-то новый становится на его место. Полного списка представителей оппозиции у нас нет, сам понимаешь. Практически всех их известных шпионов мы уже ликвидировали. Но они, к сожалению, быстро набирают себе новый штат. А смысл в том, что будет лучше, если как можно меньше людей узнают, кто ты есть на самом деле. В идеале этот список должен ограничиваться мной, моей помощницей и твоим напарником. Для остальных ты лишь бесполая личность в маске.

— Но почему я должен быть Скромностью? — пробурчал я обиженно.

— Ты хотел бы более гордое и благозвучное имя? Высший разум не может ошибаться и слишком любит шутить. Я думаю, что это из-за твоих серьезных проблем с коммуникабельностью, мой мальчик. И, конечно же, благодаря твоей новой отличной способности билдера становится незаметным по своему желанию.

— А вас как называют?

— Я, мальчик мой, Милосердие. О моих способностях ты еще узнаешь, но основную причину можешь услышать сейчас, — Сирин стала нежно гладить меня по бедру.

Я напрягся, чтобы скрыть новое для меня ощущение, растущее внизу живота. Но она уже все поняла, поэтому просто смотрела на меня, ласково улыбаясь, и ожидала ответа.

— Горю от желания, моя госпожа.

— Я люблю милосердно помогать юным парням становиться настоящими мужчинами.

Королевские поля. Только за одно право жить здесь кенсвудские богачи готовы перегрызть друг другу глотки. Это не просто самый престижный квартирный комплекс Атарии. Это настоящий рай для ценителей прекрасного, вольготно расположившийся на берегу Танийского моря. За небольшую квартирку здесь просят как минимум пятьдесят миллионов ризо. А на ту, в которой поздно ночью проходил нижеследующий разговор, цены начинались от сотни.

Речь идет о просторном, многокомнатном двухэтажном жилище с прогрессивным дизайном. С огромными, от пола до потолка, окнами, часть из которых выходила на пляж, и крытым бассейном. В одной из комнат находились двое мужчин. Один из них, чуть помоложе, стоял возле камина, скрестив руки на груди, и недовольно хмурил брови. Второй, палирец, по-хозяйски развалившись на кожаном диване, с самодовольным видом разглядывал внутреннее убранство.

— Ремонт, что ли, сделал опять? Я никогда не понимал атарианцев! Всю жизнь пашут как кони, чтобы принести к себе в дом побольше цветных безделушек. И ты туда же! Не о том беспокоишься, мой добрый друг! О душе надо думать, о душе!

— А как часто ты думаешь о душе, Тай Мэй? — высокомерно спросил житель Кенсвуда.

— С моей душой все в порядке, Власть! Я чист перед своей совестью и Абсолютом. Я не беру на себя обязательства, которые не могу выполнить. А вот про тебя так сказать нельзя! Твое положение тебя развращает. Ты уже не тот верный приверженец Высших Сил, коим был пару лет назад.

— Тебе мое положение не дает покоя? Хочешь оспорить его? К чему этот необоснованный пафос? — нахмурился хозяин жилища.

— За последние два года ты потерял троих. А чего достиг? Приумножил свои капиталы? Открыл парочку увеселительных заведений? Появился на фото в журнале, обнимая своих резиновых кукол? Что с тобой происходит?

— Я поступаю так не потому, что мне хочется, а по воле Абсолюта, — назидательно ответил атарианец. — К тому же, напоказ выставлена лишь одна сторона моей деятельности. Есть и другая, ты знаешь. Вся прочая мишура нужна мне. Пока не понимаю для чего, но я уверен, что скоро все встанет на свои места.

— Хватит уже прикрываться волей Высших Сил и добренькими делами! — горячо произнес палирец. — Ты допустил несколько серьезных промахов, но все же живешь как хочешь и менять ничего не собираешься.

Хозяин подошел к бару, достал бутылку травяной настойки и плеснул немного в стакан.

— Я делаю все, что в моих силах. Но в конечном итоге, по большому счету, мы ничего не в состоянии изменить. И ты, и я — всего лишь песчинки и полетим туда, куда дунет ветер. Важно то, как ты относишься к положению дел. Что до окружающей меня роскоши, — мужчина обвел рукой комнату. — Ты можешь жить не хуже, если захочешь. А по поводу своего положения скажу тебе вот что: я воспитал несколько десятков восхитительных, волевых личностей и горжусь этим. Никто не может забрать у меня право и дальше вербовать агентов!

— Вот тут ты ошибаешься, дорогой друг! Прозрение получил информацию о том, что скоро в Кенсвуде проявит себя достаточно интересный персонаж. Нет, не тот, кого ты прошляпил полторы недели назад. Кое-кто другой, намного перспективнее. Мы не в коем случае не должны отдать его МС. И так как ты в последние время часто не успеваешь должным образом встретить новых Детей, мы решили, что этим займусь я. Это воля Абсолюта, кстати, так что смирись и продолжай дальше наслаждаться жизнью.

Власть одним глотком опустошил стакан и со всей силы кинул его об пол. Десятки стеклянных осколков разлетелись по всей комнате. После этого мужчина медленно произнес:

— Ты знаешь кто станет новым Дитем Абсолюта?

Гость вздрогнул и согнулся пополам. Атарианец, увидев это, недобро улыбнулся.

— Я вижу уверенности в тебе поубавилось. Еще раз. Кто. Станет. Новым. Дитем. Абсолюта?

Тай Мэй резко выпрямился и утер кровь с губ.

— Черта с два ты меня заставишь! Твой Дар не поможет против того, кто рожден изменять истину на свое усмотрение. Ты совсем дурным стал — на своих нападаешь! Я, возможно, перегнул палку, но у меня и в мыслях не было тебе навредить.

Атарианец подошел ближе и присел рядом.

— Я тебе не враг, Хитрость. Когда-нибудь ты поймешь, что нам с тобой нечего делить. Мы оба потеряли многое в этой войне, и мы оба работаем во благо одного дела. Дела, в котором нет места личностным амбициям. Но если ты прав, и я занимаю твое место, то Абсолют восстановит справедливость. И, пожалуй, мне следует извиниться за свою несдержанность.

— Договорились, давай установим перемирие. Мне даже понятна твоя реакция, но одного моего воспитанника ты точно переживешь. Я справлюсь! — секунду помолчав, раздумывая над дальнейшими словами, Тай продолжил. — Да, я знаю, кто это. Я знаю, как его зовут, и знаю, как все будет, но тебе не скажу, хоть убей! И не вздумай за мной следить и мне препятствовать. Когда все закончится, я организую ваше знакомство, если тебе будет интересно.

— А если не справишься, я отрежу твой нос, чтобы ты его не задирал, договорились?

— Ой, шутник! Если я не справлюсь, то передам подопечного тебе. Хватит уже угрожать, лучше налей выпить и проведи экскурсию по своему хозяйству, а то я такое жилище только во сне могу увидеть.

— Значит, мы достигли понимания в наших разногласиях?

— Временного определенно, а дальше жизнь покажет! Если обещаешь мне не мешать. А лучше, открой канал и поклянись своим Даром, что близко не подойдешь к моему ученику.

— Я сделаю это только ради продуктивного партнерства с тобой! — Власть встал и торжественно произнес. — Клянусь Даром, что никогда не приближусь к твоему подопечному и никоим образом не помешаю тебе в его обучении!

После этого он направился к полкам с алкоголем, добавив по пути:

— Если только ты сам не попросишь или не запорешь все к чертям! Тебе травяную настойку или что покрепче?

— Мне что попроще!

— Мне пожалуй тоже.

— Что так? Надоело быть эстетствующим гурманом?

— Чертовски утомительное занятие, знаешь ли, чертовски утомительное!