Девочка из Преисподней (СИ)

Мы все, замолчали в воздухе повисла пауза, но продлилась она не долго. Лорд, встал в центре комнаты, обвел всех своим взглядом, и обратился к нам.

Значит так мои дорогие. Этого– Он жестом указал на Яна, обращаясь к своим быкам.– В подвал. Запереть и глаз не спускать.

Парни вывели Яна из комнаты. Я инстинктивно вскочила с места, но под пристальным взглядом Лорда остановилась. Он подошел ко мне и начал медленной походкой создавать невидимые круги вокруг меня.

– Я думал, ты умнее. – Его тон был тем, же что и в тюрьме при нашем знакомстве. Успокаивающей и с нотками заботы. Тогда я имела глупость поверить, теперь же купить меня на эту доброту, было не возможно.– Вот как увидел тебя в первый раз, подумал, девку бог мозгами не обидел. Такая, свою выгоду не упустит. А ты на деле оказалось обыкновенной бабой.– Он остановился и сзади прохрипел мне в ухо, своим старческим голосом. От этого жеста меня замутило.– Увидела мужика, так мозги и потекли. Неужели и вправду думала, что сможешь со мной тягаться?

–Ну ты же поверил мне, в тюрьме. Сам решил меня в игру впустить, никто не заставлял.– Я говорила спокойно и с вызовом. Терять мне особо было нечего, а строить из себя покорную и испуганную овцу не хотелось.

– Я поверил!– На этот раз Лорд оказался напротив меня. Он наигранно рассмеялся. Смех его был жутким. Теперь он больше походил, на страшного сказочного персонажа.– Да тот день, когда я бабе поверю, станнит в моей жизни последним. То, что в дело, тебя взял, я и сейчас не жалею. Ведь как бы там не было, а Лекс запал на тебя. У мужика крышу напрочь снесло. Он теперь, за тебя, обязан мне еще будет.– Лорд продолжил свою прогулку, вокруг моей оси. Я же стояла не шевелясь.

– А, что если ты ошибаешься. Он злопамятен, и честолюбив. А я его на брата променяла. Навряд ли теперь он захочет ради меня с тобой на разговор идти.

Лорд остановился, позади меня, и резким движением схватив меня за волосы, очень сильно потянул назад.

– Ты деточка, сделаешь все, что бы он простил тебя.– Он все слова говорил с расстановкой, как маленькому нашкодившему ребенку.– В ногах его валяться будешь, в любви и верности вечной клясться станешь, но что бы опять рядом с ним оказалась, а он пылинки должен с тебя сдувать и бояться, чтобы, не дай бог чего не приключилось. И не приведи господь, если у тебя не получится, я твоего козла влюбленного и тебя в братской могиле, заживо закапаю. Поверь в этот раз не кому и в голову не придет выкапывать. – Он отпустил мои волосы, и резко пока я не успела прийти, в себя, оказался прямо передо мной. Надо же какой прыткий старичок. Взял меня за подбородок и посмотрел прямо в глаза.– Надеюсь, с самодеятельностью мы закончили. Теперь, строго по сценарию.

***

Осенний вечерний воздух был наполнен ароматом отсыревших листьев и легким запахом дыма. Садовник городской больнице, весь день собирал и жег листья. От большого костра, осталась лишь тлеющая горка и легкий дым, который разносился ветром по всей территории больничного двора. Лекс, сидел на ступеньках, ведущих в приемное отделение, и курил. Он только вчера был здесь, привез Марата, состояние которого резко ухудшилось по дороге. Лечащий врач, не мог дать не каких гарантий, что мужчина, у которого разрыв селезенки, сильное внутреннее кровотечение, сотрясение мозга и еще куча всяких переломов, выживет до утра. Врач боялся, что пациент не вынесет даже операции, но с согласия близких, а точнее Лекса, так как других близких людей в этом городе у Марата не было, он рискнул провести операцию. И был удивлен, что организм мужчины, не сдается и продолжает бороться. Но прогнозы были все еще не утешительными, всю ночь Лекс провел в палате реанимации рядом с другом, хотя врачи пытались выставить его и отправить домой. Сам Лекс, тоже выглядел не лучшим образом, синяки, кровоподтеки, разорванная одежда. Врачи осмотрели его, но не найдя нечего серьезного, госпитализацию не назначали, а советовали поехать домой и хорошенько отдохнуть. Наивные, они даже не представляли, что Лекс еще не скоро сможет позволить себе отдых. За ночь, состояние Марата, не как не изменилось, он лежал на реанимационной кровати, подключенный к множеству аппаратов, и представлял собой жалкое зрелище. Под утро Лекс все– таки поддался уговорам Тайсона и поехал домой, чтобы привести себя в порядок. Но отдыхать он не собирался. Надо было вычислить крысу, которая сдала их, и из за которой его лучший друг находится на грани между жизнью и смертью. И мысли о Мааре не покидали его, он не мог и не хотел думать, что Яну повезло, что они покинули его город, и что теперь достать их будет нелегко. Но несмотря на то, что весь день был потрачен на поиски, результатов это не дало. Ребята не спали целые сутки, перевернули каждый сантиметр в этом городе, и нечего. Как будто сквозь землю провалились. Неужели проскочили, неужто этому сукиному сыну опять повезло. Лекс был взбешен, его состояние пугало его людей, никто не хотел лишний раз попадаться на глаза, боясь за свое здоровье. Весь день прошел в суете и на нервах, а в итоги не каких новостей.

Лекс выкинул окурок в сторону, и закурил следующую сигарету. Он почувствовал, как сзади подошел Тайсон, шаги такого великана, не возможно было не услышать. Охранник положил руку на плечо, у Лекса перехватило дыхание, он знал, что, тот только что был в палате Марата, и этот жест с которым он подошел к нему, почему-то Лексу, не понравился.

– Шеф, Там этот, врач– очкарик, поговорить зовет вас.

Лекс поднялся медленно со ступенек и посмотрел на своего великана.

– Как Марат?– Его голос, после стольких выкуренных сигарет и долгого молчания, был охрипшим. Он боялся услышать ответ на свой вопрос.

– Да, док говорит, что состояние без изменений, а значит стабильное, что само по себе и не плохо.– Тайсон сплюнул, и выругался. Обычно выдержанный, и не позволяющий себе лишнего при Лексе, его охранник дал волю эмоциям. Тайсон очень уважал Марата, ему всегда нравился этот спокойный, уравновешенный, парень, который готов был прийти в любую минуту на помощь. Он знал, как им дорожил шеф, и поэтому переживал не меньше него, за жизнь его друга.

– Ясно. Ну, пойдем, посмотрим, что эскулапы поведают.– Лекс похлопал охранника по плечу, и они вместе вошли внутрь больнице. Пройдя длинный, светлый коридор, и поднявшись по лестнице в отделение реанимации, они увидели врача, который выходил из палаты Марата. Увидев их доктор, остановился.

– Ну, что док, как дела у вашего пациента?– Лекс повел головой в сторону палаты Марата.

– Состояние вашего друга, после операции остается стабильным.– Врач снял свои немного старомодные очки, и протер их носовым платком.– В его положении, это не плохой показатель. Но вы должны понимать, его травмы, очень серьезные, он потерял много крови, поэтому….

Врач не успел договорить. Лекс резко, схватил его за грудки и со всей силы придавил к стене.

– Послушай, ты потомок Гепократа, мне не нужны твои заученные, умные фразы. Если проблема в деньгах, считай, ее нет, проблемы этой. Человек, который лежит в этой палате мне очень дорог, и оправдания типа мы нечего не смогли сделать, я не принимаю.

– Отпустите. – Врач оставался, невозмутимым. Он держал свои руки на руках Лекса, и пытался его оторвать от себя. Тайсон, подошел к ним.

– Шеф, не надо.– Охранник, понимал, что состояние Лекса критическое, он на взводе и ему надо на ком -то сорвать злость, поэтому он не хотел, чтобы этим кем то стал доктор.

Лекс ослабил хватку, и позволил врачу вырваться. Он отошел, но продолжал смотреть на доктора в упор.– Док, честно скажи каковы его шансы?– Он с мольбой в глазах посмотрел на врача. Если бы он мог позволить себе заплакать, он бы заплакал.

– Молодой человек, для меня любой пациент в этой клинике важен, и деньги поверьте тут не причем.– Выдержке и нервам врача можно было позавидовать.– Мы и вправду сделали все, что в наших силах, и даже больше. Теперь остается только ждать. И если вы верите в бога, молится.– Врач обошел Лекса и направился в сторону лестницы, но сделав пару шагов остановился и обернулся.

– Я бы настоятельно просил вас, вести себя сдержанно. Вы и так мне весь персонал запугали. Мы искренни, вам сочувствуем, поверьте, но нашей вины в сложившейся ситуации нет.

Лекс не отвечал, а только кивал в знак согласия.

– И еще, у вашего друга есть родственники или близкие люди, кроме вас?

– Да. У него есть сестра, но она живет далеко.– Лекс продолжал смотреть в пол. Голос был тихим, складывалось ощущение, что эмоции разом покинули его

– Думаю, вам лучше будет связаться с ней, и объяснить сложившуюся ситуацию.

– Хорошо. Я найду ее.

– Идите домой, вам нужно выспаться. Здесь сидеть не стоит. Если будут новости, вам позвонят.– Врач с минуту посмотрел на Лекса и не дождавшись его ответа ушел.

Лекс выглядел очень уставшим, он как будто постарел на несколько лет . Он понимал, что нужно поехать домой как советует доктор, и выспаться, чтобы для борьбы иметь силы, и светлую голову, способную трезво мыслить. Но он не мог себя заставить, ему казалось, что покинь он больницу с Маратом случиться плохое. Он так ненавидел этот момент. С ним в жизни уже происходило подобное, когда мама лежала с сердечным приступом, а врачи, вот также уговаривали его поехать домой, и что они обязательно позвонят, как только будут новости. И они позвонили, лишь он добрался до дому, телефон дал о себе знать. Лекс до сих пор помнит, как долго не решался снять трубку, чувствуя плохое. Как живот свела судорога, а противный, липкий, холодный пот покрыл все тело. Лекс некогда в своей жизни не испытывал такое чувство страха. А когда в телефонной трубке, услышал дежурный голос медсестры, которая начала с фразы. “Нам очень жаль…”, то он все прекрасно понял. И вот теперь после стольких лет та же ситуация. А он должен снова заставить себя поехать домой, и ждать этот проклятый, и в тоже время такой спасительный телефонный звонок.

Лекс заглянул в палату к Марату. Он был в том же положении, что и вчера, когда Лекс видел его последний раз. Красивое, накаченное, мускулистое тело мужчины лежало не подвижно, и только легкое дыхание говорило о том, что он еще жив.

Лекс вышел из палаты и обратился к Тайсону.

– Новости от ребят есть?

– Пока нет.

– Твое пока…– Лекс раздраженно посмотрел на охранника, но закончить не смог, понимая, что вины того, во всем происходящем нет.– Ладно, поехали домой, поспать и вправду не мешало бы.

Они вышли во двор, сели в машину, сзади пристроилась машина охраны, и выехали на улицу.

Войдя в свой большой, но такой холодный и безжизненный дом Лекс, решил не подниматься в спальню. Он вошел в кабинет и улегся прямо на диван. Закрыв глаза, ему показалось, что он сразу заснет, тело ломило от усталости, но вот мозг категорически отказывался отключаться. Перед глазами снова возник образ Мары. Черт, где она? Как…? Что с ней? Ранена ли? Чувство, ревности и злости, сменилось чувством сильного беспокойства. А вдруг, этот ублюдок решит сорвать на ней свою злость, ведь все эти двусмысленные высказывания, и намеки Лекса, не понравились ему. Он видел, как Ян злился, когда Лекс говорил о своем тесном знакомстве с Марай. Лекс намеренно злил его, давая понять, что не при каком раскладе не отпустит его с этой девчонкой. Как же теперь Лекс жалел обо всем сказанном, но он и представить не мог себе, такой расклад событий, опять понадеялся, что все под его контролем. Лекс, давно уже признался самому себе, что пытаться бороться со своими чувствами, абсолютно бессмысленное занятие. Но теперь, когда он это понял, и осознал свою любовь к Мааре, что делать, с той ненавистью, что существует между ними, а точнее с ненавистью Мары к нему. Он наломал кучу дров и заслужил такое отношение к себе, хотя с другой стороны он понимал, что вот так в одночасье, не сможет поменяться, и его отношение к Мааре, навряд ли сразу станнит романтичным и мягким. Но одно он знал точно, больше не отпустит ее ни на шаг, как только найдет эту влюбленную парочку, то сразу разберется с Яном, а Маару вообще посадит под замок. Хватит с нее свободы, набегалась. Теперь не один мужчина на свете не подойдет к ней, ближе, чем на километр. Пусть будет трудно, пусть она будет ненавидеть его, но он найдет способ, поменять ее отношение к нему. Главное, чтобы была рядом.

Лекс еще долго ворочался с боку на бок, но все было бессмысленным, бессонница играла с ним в жестокую игру, его тело было расслабленным и требовало отдыха, а голова продолжала работать, мысли сменяли друг друга, и не была конца этим размышлениям.

– Шеф? Вы спите?

Лекс резко открыл глаза и увидел лицо Тайсона, склонившееся над его головой. Он не услышал, как тот зашел, наверное, все -таки в какой– то момент он отключился.

– Что, случилось?– Лекс сел и облокотился на спинку дивана.– Что– то с Маратом?– это первое что его беспокоило.

– Нет. Из больницы не звонили. Там к вам гости.

– Который час?

– Начало второго ночи.

–Что еще за гости, ночные?

– Лорд с охраной, у ворот.

–Кто у ворот?… Ты нечего не путаешь?

– Да не, вроде он, и ребята его. Я хорошо их знаю.

– Что еще за сюрпризы такие, больно подозрительные. Пусть, ребята пропустят.

Тайсон вышел выполнять приказ, а Лекс поднявшись, прошел к окну и выглянул во двор. Этот визит явно не был визитом вежливости, то, что старик на свободе, очень удивило Лекса. Лорд всегда хорошо относился к нему, дел у них общих не было некогда, но пару раз Лекс обращался к нему за определенными услугами. Лорд вообще держался всегда стороной, его уважали члены клана, но сам он некогда не был в их числе. О нем ходили слухи, как о темной лошадки, некоторое время даже поговаривали, что он серый кардинал этого города. Но то, что к его мнению, в этом городе прислушивались многие, а некоторые, в том числе и сам Грек порой обращались за советом была правдой. Чем все таки занимался Лорд в этом городе, до конца некто не знал. Ему принадлежали пару торговых центров, начинал, говорят с рекета и наркоты. Большую, часть жизни сидел в тюрьмах, по молодости, за сбыт наркотиков, вооруженные ограбления, потом были статьи за подстрекательство и терроризм, похищение людей с целью выкупа, а на старосте лет даже смогли пришить безобидную статью, неуплата налогов. Лекс всегда думал, как у такого человека, не находилось возможности избегать арестов, он мог купить любого хорошего адвоката, хотя его адвокаты всегда были лучшими. Но старик всегда, как будто с удовольствием отправлялся в тюрьму, и всегда это совпадало, с какими не будь важными событиями в городе. Такое совпадение вызывало подозрения у Лекса, старик чувствовал, когда нужно лечь на дно, и побыть от всего в стороне. И тюрьма на его взгляд была лучшим местом для этого. Тем более для него всегда были созданы там лучшие условия, и его выход из мест заключения, тоже соответствовал его желаниям. И вот теперь, старик вышел в самый разгар войны, в том, что он был в курсе происходящих дел, Лекс не сомневался, и его сегодняшнее ночное появление, это непросто визит вежливости. Старый лис что то задумал, и почему то Лекс был уверен, это, что– то ему не понравится.

– Бессонница, удел стариков.– Лекс услышал голос за своей спиной. Он обернулся и увидел, Лорда входящим в комнату, за ним проследовал, один охранник.– Вы молодежь, любите сон. Прости , что пришлось заглянуть к тебе в столь поздний час. Дела, а в моем возрасте, не знаешь, наступит ли утро.– Старик подошел к Лексу и протянул ему руку. Лекс ответил на рукопожатие, но старик притянул его к себе и по отцовски, поцеловал.

– Лорд, я рад тебя видеть. Думаю, ты преувеличиваешь, по поводу возраста, выглядишь прекрасно.– Он похлопал старика по плечу и жестом предложил сесть на кресло у камина.

Старик предложение принял, охранник остался стоять у дверей.

Не знал, что ты на свободе. С возвращением.– Лекс прошел к бару.– Могу, предложить тебе, что ни будь?

– Твоя неповторимая коллекция спиртного…– Старик, вытащил из кармана трубку, и закурил.– Давай, удивляй.

– Есть, очень хорошей выдержки коллекционный коньяк.– Лек достал из за барной стойки бутылку, и поднял ее в воздух.

– Попробуем басурманский напиток? Ну, наливай,

Лекс разлил коньяк по граненым хрустальным бокалам, и пройдя к Лорду протянул ему его бокал. Старик, сделал пару глотков, закрыл глаза, и через секунду вынес свой вердикт.

– Крепкое пойло и вкус терпкий, насыщенный. Года явно пошли на пользу этому напитку, жаль что человек, в отличие от этой бутылки, с годами становится, не так хорош.

– А как же приобретенный опыт?

– Да, что такое старческий опыт, без силы и энергии молодости. Как там в народе, если бы молодость знала, а старость могла…– Лорд улыбнулся и допил напиток до конца.

– Твоей энергии, любой мальчишка может позавидовать.– Лекс поддерживал не принужденный тон беседы, но чувствовал, что разговор будет серьезным.– Ты сказал, что по делу. Чем могу помочь.

– Мальчик мой, это я могу помочь тебе.– Голос Лорда был тихим и вкрадчивым, тон стал серьезным.– Твои дела, как я успел заметить, далеки от определения “хорошо”

– И что же конкретно, ты заметил?– Он с подозрением посмотрел на старика. такой переход в разговоре был не ожиданным.

Лорда чуть поддался в перед. Он выставил свою костлявую руку, на которой блестел большой перстень виде печати.– Без покойного Грека, выжившие из ума полоумные старики, пытаются тебя взорвать– это раз.– Он начал загибать пальцы руки.– Твой горячо любимы братец, поубивал почти всех преданных тебе людей– это два. Твой близкий друг без сознания– это три. И наконец, твоя баба с твоим братцем, и ваши мнения по этому вопросу сильно расходятся.

Лорд видел, как на лице Лекса читались удивление и непонимание.

– Удивлен. Думаешь, откуда я все знаю. Так ведь я всегда в курсе всего, что творится в моем городе.– Он намеренно сделал ударение на последнем словосочетании.

– Ты я так понимаю, предлагаешь, помочь решить мне эти проблемы. Но у тебя есть условие.– Лекс понимал, что старик начал свою игру, и собирается озвучить ее правила.

– Ну куда без него. Условие есть.– Лорд говорил спокойно, растягивая удовольствие от разговора.

–И, что ты хочешь в замен.– А вот Лекс напротив начинал нервничать.

– Твой тон Лекс, говорит мне о том, что ты заранее готов отказать мне в моей просьбе. Ты мне очень нравишься мальчик, я всегда тебе симпатизировал.– Прозвучала, очень по родному, с такой теплой улыбкой на лице.– Ты не похож на этих необразованных, жадных, тупых ослов, которые рвутся к власти, только потому, что это модно, круто. Они понятие не имеют, что делать с ней. Но твоя проблема Лекс, в том, что ты слишком самоуверен, с твоим образом жизни, это опасно, я думаю, ты успел, в этом убедится.

– В чем же будет заключаться, твоя помощь?

– Выживших из ума маразматиков, я беру на себя. Нечего тебе руки марать. С братом думаю сам разберешься, в дела семейные я не лезу. А вот девку, твою вернуть могу тебе, хоть завтра.

– Ты знаешь где она.– Лекс был не просто удивлен, он не ожидал, такого поворота событий.

– В гостях у меня. Пока в гостях– Хоть и было сказано спокойно, угроза проступала в голосе.

–Мара у тебя. Но как.– Лекс понял, почему его люди, не могут найти не каких следов Яна и Мары, старый лис перехитрил его.

– Лекс, ты умный, сильный мужик. Но вот с бабами управляться не можешь. То до смерти запугиваешь, а то на волю без присмотра отпускаешь. Баба, она ведь, как кошка дикая. Ты клетку, просторным вольером замени, корми хорошо, а вокруг вольера электрический ток пропусти. И ей просторно, и тебе спокойно.

– И откуда у тебя столько информации, а моих делах.

– Ты ведь знаешь, кто владеет информацией, владеет миром. У меня же такое количество информации, что я мог бы давно владеть вселенной. Но моя природная скромность, позволяет мне ограничиться, этим милым городом.

– И все– таки мне бы хотелось знать, откуда такие подробности.

– Мир не без добрых людей. А тебя, мальчик мой, окружают одни добряки.

– И что же ты хочешь за свою помощь?

– Сущий пустяк. Небольшая просьба.

– Какая же?

Старик не спешил с ответом. Он смотрел на Лекса своим холодным, старческим взглядом, и как будто что то взвешивал и решал в своей голове.

– Ты станешь моим наместником в моем городе.– Прозвучало, не как просьба, а как принятый и подписанный, всеми инстанциями приказ.– Ты молод, молодняк тебя боится, ровесники уважают, дела ведешь с умом, честен. Ты подходишь мне. Я уже стар, для ведения дел, мой возраст оставляет мне силы только на то, чтоб постоять рядышком.

– На сколько, рядышком?

– Думаю, по правое плечо встану. В самый раз.

– А если я откажусь.

– Твое право.– Лорд слегка прихлопнул себя по колену.– Воюй, пока людей хватит. Но только девку, придется закопать обратно, много знает. Но на этот раз номер могилы буду знать только я.– Лорд не угрожал, последняя фраза прозвучала спокойно, очень спокойно, но тон и интонация были так хорошо поставлены, что не у кого не возникло бы желания, усомнится в сказанном.

Лекс понимал, что старый хитрец загнал его в угол. Рисковать очередной раз жизнью Мары он не мог. Согласиться, значит потерять самостоятельный контроль над городом. Но отказавшись, воевать долго не получится, людей осталось не много, терять последних, верных соратников не хотелось. Нужна ли ему такая победа, ценной жизни любимых людей. Выбор не велик. Но выбор делать придется.

– Если я соглашусь, ты вернешь Маару сегодня.– Лекс давал понять, что решение принято, хоть напрямик он не озвучил свои мысли.

– Я думаю, с утра ты можешь забрать свою красавицу. Но только особо не лютуй. Она молода, а молодые бабы, не головой, а совсем другим местом думают. Ты дров не наломай…

– А можно я сам решу, как мне со своей женщиной обращаться.– Спокойствие улетучивалось с неимоверной скоростью. Тон Лекса был грубым и дерзким.

Лорд, не ответил на последнее замечание. Он тихо ухмыльнулся. Поднялся с кресла и прошел к двери, где ждал его охранник.

– Пора мне. Ты парень, отдохни, день впереди не легкий. Я утром тебе рябят своих пришлю, они дорогу покажут.

Он вышел, охранник прошел за ним следом. Лекс посмотрел им вслед, прошел к бару, взял коллекционную бутылку коньяка и почти всю выпил прямо с горла. Напиток сильно обжог горло и сразу ударил в голову, Лекс поморщился и швырнул бутылку со всей силы об стену, осколки разлетелись по всей комнате.

***

Как странно не когда не думала, что можно чувствовать себя мертвой, будучи отчетливо слыша стук своего сердце. Я продолжала дышать, я слышала, какие– то голоса, я испытывала ужасное чувство жажды, но сил на то, что бы подняться у меня не было. Во мне не осталось жизни, не смотря ни на что, я умерла, и если мой мозг отказывался это принимать, то моя душа и мое тело давно смерились с этим состоянием. Я лежала на старой железной кровати, мои глаза были открыты, но навряд– ли я, что– то видела, уставившись в одну точку, выбранную на потрескавшейся штукатурке, на стене, перед моими глазами проплывала вся моя не замысловатая жизнь. Мое серое, детдомовское детство, полное, бессмысленных надежд и ожиданий. Детство, где ночные слезы, сменялись разовыми, детскими мечтами, которые плавно переходили в короткий, но такой долгожданный сон. Сон, в котором был любимый дом, улыбки родителей, вкусные конфеты, где не было, ни боли, не страха, не было жестоких наказаний, и бесконечных словесных унижений. Я не могла вспомнить не одного детского лица, с которым дружила бы или общалась, все лица расплывались в серое пятно, я не могла вспомнить улыбок, наверное, потому что их не когда не было на детских лицах. Был только жестокий, звонкий смех, который подобно колоколу раздавался в моей голове. Я помню, как в моем детстве наступил момент, когда я захотела побыстрее вырасти. Мне казалось, что, там в долгожданной взрослой жизни, все будет по-другому. Как же я ошибалась. Мое детство закончилось, так и не успев начаться, и вот я уже вижу себя взрослой девчонкой пятнадцати лет. Мой детский страх, и мои разочарования не куда не исчезли, все стало намного хуже, страх стал неотъемлемой частью моей жизни, страх за собственную жизнь.

Когда ты понимаешь, что уже не ребенок, что твое тело начинает меняться и перевоплощаться в тело молодой, беззащитной женщины, это начинают замечать и парни, которыми движут только половые инстинкты. И если тебя некому защитить, то твое будущее предвидеть не сложно. Или ты, смерено принимаешь свое положение, и терпишь, или же, в противном, случае, ты рискуешь, быть избитой и изнасилованной до смерти.

Защитник появился, вместе с ним я приобрела не только защиту, но и свой билет в преисподнюю. Как больно и обидно осознавать, что в моей жизни практически не было светлых добрых моментов. Когда то я мечтала иметь ребенка, мне казалось, что маленькое любимое существо, подарит мне минуты счастья и радости, которых мне так не хватало в жизни. Я смогла бы быть хорошей матерью, защищала, и заботилось бы о своем маленьком сокровище. Но моим мечтам не дано было осуществиться, у судьбы были свои планы на мой счет. Перед моими глазами четко встал, то роковой день, когда более мене сытая и спокойная жизнь закончилась. Когда, я оказалась на улице, избитая и совсем одна в чужом городе. Я вспомнила, как долга бродила по незнакомым улицам, мое тело напоминало синюю тушу, оно болело и каждый шаг давался мне с большим трудом, но я не собиралась останавливаться, не знаю откуда, но у меня взялись силы и сильное желании выжать не смотря не на что. Именно в тот день я стала совсем другой, милая и наивная Мара умерла от сильного избиения, но на ее месте возродилась новая. Мара, которая, решила не верить больше не кому, полагаться только на себя, и жить всем смертям на зло.

Теперь, это желание, и стремление, казались мне глупыми, и бессмысленными. Еще пару дней назад, я всеми правдами и неправдами хотела задержаться на этой земле, потому что решила, счастье мне улыбнулась, и я смогу выиграть свой поединок с судьбой, я думала мои мечты о семье и детях не так уж неосуществимы. Я смогу, я обязательно смогу, стать счастливой, но видно бог не разделял мои взгляды на будущее. И вот опять одиночество, страх, но только не за себя, а за близкого и любимого человека. За того единственного, который полюбил и принял меня такой, какая я есть, но теперь из– за этой любви ему придется пожертвовать многим, может даже своей жизнью. Я видела только одно единственное решение, для того чтобы обезопасить Яна. Ни Лорд, ни Лекс не отступят, они до конца будут играть в свою игру под названием” Власть”. Но думаю, играть им придется без меня. Ян сможет себя защитить, если я перестану быть его обузой, его камнем, тянущим на дно, в бездну, в ад. План, который созрел в моей голове, был настолько прост и очевиден, что в его результативности не приходилось сомневаться. Это даже оживила меня, терять время, которого и так было не много, казалось глупым. Я встала со своей кровати, голова тут же закружилась, и перед глазами поплыли все предметы, находящиеся в комнате. Но это все, не убавило во мне решимости осуществить задуманное. Справившись с головокружением и тошнотой, подкатившей к горлу, я сняла кроссовки и расшнуровала их. Связав оба шнурка, в одну веревочку, я проверила ее на прочность, проверка оказалось успешной. Повертев головой, насколько позволяло состояние, я заметила штырь в стене над окном. Видно остался от карниза. Встав и подвинув кровать к окну, я на какое -то мгновение замерла, старая железная кровать создала шум, и я боялось, что мои конвоиры, оставленные Лордом, ворвутся в комнату, но к счастью, некто не пришел. Время было раннее утро, парни видно заснули. Встав на спинку кровати, я продолжала свои действия. Штырь оказался крепким и глубоко сидел в стене, то, что надо. Я сделала не замысловатый узел и просунула в него голову, как не странно, но у меня получилось. Мои движения были уверенными, я не испытывала не страха, не сожаления, как бы это ужасно не звучала, но я точно знала, что делаю, и что это единственный выход из сложившейся ситуации. Закрыв глаза, я резко спрыгнула со спинки кровати, решив, что все должно закончиться, быстро. Но вместо того чтобы повиснуть, я оказалось в чьих то руках, которые подхватив меня прижали к себе.

–Малыш, маленькая моя, что ты творишь?– Знакомый голос полный горечи и тревоги, заставил меня открыть глаза и посмотреть в лицо человека, которого я так люблю и так боюсь потерять.

Ян каким– то чудом оказавшись в комнате, помешал мне в очередной раз попытаться перехитрить судьбу. Он поставил меня на спинку кровати, передерживая одной рукой, другой он развязал узел.

– Ян, прости меня.– Я уткнулась, в его шею, почувствовав, такой знакомый и такой родной аромат его кожи, я дала волю чувствам и расплакалась.

– Мара, как тебе могло прийти такое в голову?– Он обнял меня, приподнял и посадил на кровать, сам сел рядом. Моя голова все время находилась на его плече.– Я боюсь представить себе, что бы могла произойти, опоздай я.

– Ян, ты ведь понимаешь, мы в тупике, нам не справиться с этим.– Я говорила, продолжая дышать ему в шею. Мне не хотелось разнимать объятия, почему мы не можем быть просто счастливы, почему наше будущее зависит от грязных желаний людей, которые привыкли играть человеческими жизнями и судьбами. В какой– то момент я почувствовала, что больше не когда не смогу вот так обнимать человека, которого люблю, который за такой короткий срок, стал для меня таким близким и родным. Предчувствие того, что, что– то должно произойти, глубоко прокралось в мое сердце. Я просто не смогу больше жить, если он пострадает по моей вине. Мой конец очевиден, это просто дело времени. Я плотнее прижалась к Яну, чувствуя его дыхание, стук его сердца, которое начало биться в унисон с моим.

Ян отстранил меня от себя, посмотрел в мои глаза, его взгляд был серьезным.

– Малыш, пообещай мне, что ты не когда не при каких обстоятельствах, не посмеешь больше, повторить той глупости, за которой я застал тебя пару минут назад.– Его голос был строгим. Я смотрела на него и понимала, что не смогу дать ему таких обещаний. Ян то же это понял. Он резко встал и поднял меня на ноги.

– Мара! Ты должна мне пообещать!!

– Ян, прости, я не смогу…– Я смотрела на него и по моим глазам катились слезы.

– Малыш,– его голос снова стал мягким и ласковым.– Я тебя очень прошу, ради меня, ради той любви, что между нами, пообещай мне, что не зависимо от того как сложиться дальше наша жизнь, ты будешь жить и как раньше продолжать бороться со своей судьбой.

– Борьба бессмысленна, я проиграла.

– Неправда, милая. Ты моя маленькая воительница, моя принцесса.– Его руки стирали слезы с моих глаз, но это было бесполезно, потому что слезы снова и снова катились по моим щекам.– Ты обязательно победишь, ты сильная. Я полюбил тебя, за твой характер, за твою силу воли, за твое заразительное желание жить несмотря ни на что. Мара, я ни когда не говорил тебе этих слов, но сейчас я очень хочу, чтобы ты знала. Я люблю тебя, ты лучшее, что могло со мной произойти в этой жизни. И я не о чем не жалею. – Я смотрела на него, в его глазах блеснули слезы. Я не могла видеть его таким. И я поняла, что дам ему обещания, которое он требует от меня. И несмотря не на что сдержу его, чего бы мне это не стоило.

– Ян, я тоже люблю тебя, я обещаю тебе, что моя любовь будет жить в моем сердце, пока оно бьется, и за это, я буду бороться до конца.

Он притянул меня к себе и поцеловал, сильно, до боли. Наш поцелуй имел солоноватый привкус, смешавшийся с нашими слезами. Я знала, это был наш последний, наш прощальный поцелуй мы оба это понимали, и поэтому некто из нас не мог остановиться первым. Вдруг, какой то шум, раздавшийся за окном, прервал наше прощание, то, что это было прощанием я чувствовала.

– Малыш, нам надо выбираться от сюда.– Ян говорил шепотом, в его руках неожиданно появился пистолет.

– Ян, откуда это и как ты выбрался?– Я подошла к окну и выглянула в него, но шум стих и во дворе некого не было.

– В подвале, была не большая форточка, оказавшаяся не такой маленькой, как показалось с начало. Вылез в нее, охранника в дверях пришлось оглоушить, и забрать оружие.– Ян подошел ко мне и то же выглянул в окно.– Мы должны поторопиться. Пока охрана спит.

– Нам лучше уходить по одиночки. Давай ты первый.

– Мара, ты кого хочешь провести?– Он прищурился и посмотрел на меня исподлобья.– Мы пойдем вместе и чем быстрее, тем лучше.

Он взял меня под руку, и не дав нечего сказать в ответ, вывел из комнаты, жестом показывая, чтобы я молчала. Пройдя беспрепятственно коридор, мы вышли во двор. То же утро, что и вчера, свежее и холодное. Ян направился в сторону леса, я последовала за ним, как вдруг за моей спиной раздался шум въезжающей машины. Развернувшись, я увидела, как огромный, черный джип заехал во двор. Из него на ходу выпрыгнул Лекс. Наши взгляды встретились.

– Мара!– Лекс сделал шаг в мою сторону.

Из– за моей спины раздался выстрел, меня схватили за руку и потащили в глубь леса. Я продолжала бежать за Яном, задом на перед, видя как из дома на выстрел выбежали парни и открыли огонь из автоматов. Я не верила во все происходящее, мне казалось, что пуля обязательно должна достигнуть своей цели, то есть меня. Сквозь шум автоматной очереди я слышала голос Лекса.

– Не стрелять! Мать вашу, не стрелять! Девчонку заденете!.– Не ужели, он решил нам помочь, это мысль проскользнула у меня в голове. Забежав за первое дерево, я почувствовала, что некто больше не держит меня за руку. Обернувшись, я увидела Яна, он прислонился к дереву, на его груди, были видны капли крови, которые с неимоверной скоростью, становились все больше, превращаясь в огромные пятна.

– Ян, о боже, нет.– Я бросилась к нему. Черт, пули достигли своей цели, и это снова была не я.

– Малыш, прости, боюсь дальше, тебе придется выбираться отсюда одной.– Его голос сразу стал хриплым, изо рта тоже хлынула кровь. Я не могла смириться и не хотела верить, что это его конец.

– Я не брошу тебя, слышишь, не брошу.– Я прижалась к нему, обняла очень сильно и поцеловала, несмотря на кровь. Мне было плевать, я хотела, что бы он знал, что я рядом, я с ним, он должен был меня чувствовать. Я прижимала его со всей силы к своему телу, мне казалось, что это, сможет остановить его кровь, которая продолжала вытекать из него. В какой– то момент я поняла, его губы не отвечают на поцелуй, а сердце, которое я прижимала к себе, больше не бьется. Это конец, Господи это конец, пустой, глупый, за которым больше нечего нет, и некогда не будет. В его руках я увидела пистолет, если бы не данное мной обещание, я бы прекратило ту боль, которая начала разрастаться в моем сердце. Я уже было потянулось к оружию, как в этот самый момент, чьи– то руки подняли меня с земли, и грубо обвив мою шею, прижали к мужскому телу.

–Ну, что сука, грохнули твоего хахаля?– Голос мерзкий и злой раздался у меня над ухом. Я не узнала его. Если обладатель этого голоса, хотел меня напугать, то напрасно, мне было абсолютно все равно.– Теперь, грохнут и второго. А ты немного в этом поможешь. Ты же хорошая девочка, правда?– Я почувствовала, как пистолет уперся мне в бок.

***

Когда, Лекс увидел выбегающих из дома парней с автоматами, и стреляющих по Мааре с Яном, ему показалось, что достаточно секунды, чтоб Мара свалилась замертво, потому что не попасть с такого расстояния было невозможно.

– Не стрелять! Не стрелять, мать вашу! Девчонку подстрелите, козлы!– Он кричал, но ему казалось, его не слышат, автоматная очередь заглушала все вокруг. Его взгляд метался с парней на Маару с Яном убегающих в лес. Вытащив пистолет, он одним выстрелом ранил одного из автоматчиков, тем самым сняв Маару с прицела. Подбежав к остальным вместе со своими ребятами, которые уже успели выбежать из машины и взять на прицел всех виновников стрельбы, он зло посмотрел на горя – охранников. Выстрелы смолкли также неожиданно, как и начались.

– Вы, что творите, кто дал приказ стрелять?!– Лекс был взбешен, он кричал на нечего не понимающих парней, которые продолжали находиться под прицелом его людей.

– А ты, что еще за хрен…?– Мальчишка лет восемнадцати , стоящий ближе всех к Лексу, не успел договорить. Лекс со всей силы ударил его в живот, и нагнувшись прошипел с безумной злостью, на которую был способен в данный момент.

– Я, тот хрен, который тебя заживо закапает, если хоть одна пуля, хоть на миллиметр, зацепило девчонку.

В это время, из за спины Лекса показались ребята, которые приехали с ним. Это были люди Лорда.

– Лекс, не горячись, парни за свои шкуры трясутся.– Один из вновь прибывших, положил руку на плечо Лекса, пытаясь отвлечь его внимание от мальчишки валявшегося у того в ногах.– Лорд, по головки не погладит, если нашим беглецам удастся исчезнуть.

– За свои шкуры говоришь, переживают?– Лекс пару раз пнул ногой свою жертву, и угрожающе, обвел взглядом остальных провинившихся.– Если, ушли, я лично с каждого шкуру спущу.

– Я думаю, они не смогли далеко уйти. Разделимся.

Лекс жестом показал своим людям, чтобы они разделились по периметру. Сам же, взяв в руки пистолет, он направился вглубь леса, где совсем недавно, скрылись силуэты Мары и Яна. Пройдя несколько шагов, он заметил капли крови, на желтой листве, заметить их было очень сложно. Но какой– то внутренний голос, подсказал, посмотреть под ноги и приглядеться к непонятным пятнам, очень напоминающим кровь. От увиденного, в груди не приятно защемило, неужели, чертовы уроды попали в нее, если она ранена, то далеко им не уйти, а что если ранение смертельное… Последнюю мысль Лекс старался гнать прочь. Через пару метров, за деревьями, он увидел человеческое тело, безжизненно лежавшее на земле, сердце учащенно забилось, голову сдавило в тиски, ноги стали ватными. Но Лекс нашел в себе силы подойти, и взглянуть на тело. Увидев Яна, он вздохнул с облегчением. Это не Мара, пули попали в Яна, Мары нет, рядом, значит, она все еще жива, может быть и ранена, но самое главное жива, а Ян нет. То, что Ян мертв, он понял сразу. Он не смог бы объяснить, те чувства, которые нахлынули на него при виде мертвого тела брата. Да он жаждал, мести и расправы, он хотел его смерти, долгой и мучительной, хотел, чтобы тот раз и навсегда исчез бы с его пути. Но теперь, когда его желание осуществилось, пусть и не его руками, но его кровный враг мертв, и больше не является для него препятствием, не в любви, не в делах, он не испытывал чувства удовлетворенности, и чувство победы. Пустота и глубокая, непонятная грусть охватили его. Соперник, мертв, но до победы еще далеко. Очередная жертва в его войне, которая не принесла существенных результатов. Лекс отступил пару шагов назад, от трупа и огляделся, чтобы понять, откуда продолжить свои поиски. Но долго гадать не пришлось. Из– за деревьев, которые находились с боку от него, шел Карпат. Он прикрывался Марай, как шитом. Лекс увидел, что большой пистолет уперся в бок девушки, а ее шея была плотно обвита рукой парня. Мара не выглядела напуганной, скорее безразличной, ее взгляд был пустым и отстраненным, как будто ей было все равно, что произойдет с ее жизнью. Лекс не когда не видел ее такой, не было больше той дерзкой и смелой девчонки, перед ним стояла несчастная женщина с бесцветными глазами дряхлой старухи, вынужденной доживать свой век. Ее вид напугал его, лучше бы она была ранена, потому что физические раны он смог бы залечить, но вот что делать с израненной душой и разбитым сердцем он не знал.

– Доброе утро шеф, я тут вашу беглянку нашел.– Парень чуть– чуть подтолкнул Маару вперед, но не пистолета не руки с горла не убрал.– Вы ведь ее ищете?– Парень явно чувствовал себя хозяином положения. Но в тоже время в его глазах стоял страх, который он пытался маскировать, своим шуточным тоном, и ядовитой улыбкой на лице.

– Какого хрена ты, творишь?– Лекс не сразу оценил ситуацию, и инстинктивно поддался вперед, чтобы выхватить Маару из цепких рук парня. Но выстрелы, произведенные Карпатом в сантиметре от его ног, заставили Лекса остановиться.

– Я бы не дергался на вашем месте.– Парень вернул пистолет под бок Мары, и сильнее сдавил шею, показывая тем самым, что любое неверное движение, со стороны Лекса, будет отражаться, на ее состояние.

– Ты падла, совсем нюх потерял?– Лекс начал понимать происходящее, и как всегда первой его реакцией стали гнев и несдержанность. Он выкинул вперед руку с пистолетом и направил ее на Карпата.– Отпусти ее.

– Значит я оказался все таки прав. Эта баба, тебе нужна, сука.– Парень не чуть не испугался не пистолета направленного на него, не грозного вида Лекса.– А стариканы мне не верили, решили, что она тебе нужна, чтобы брательника прижать.– Карпат полностью расслабился, он чувствовал свое превосходство, пока Мара в его руках, Лекса можно не боятся.– Кстати брата твоего подстрелили, рад небось…

– Ах, ты крыса. Вот значит, кто в барабанщика играл.– Лекс продолжал держать парня на прицеле. Он бросал взгляды на Маару, девушка практически висела на руках захватчика. Не разу она не посмотрела на Лекса, он видел как ее щеки блестят от слез. – Значит на складе взрыв, твоих рука дело? И это ты сучонок, Артура с ребятами подставил?

– Я лично, ему горло перерезал, как свинье.– В глазах блеснул такой блеск азарта, как будто, парень не об убийстве говорил, а о своих лучших достижениях.– И с твоей сукой, сделаю тоже – самое, если ты рыпаться будешь.

– Ты Карпат, покойник. Это дело времени поверь. Если, хоть пальцем ее тронешь, я тебя на кусочки порву.

– Ты, урод, сначала выживи и до меня доберись, а потом угрожай. И кончай пушкой в меня тыкать, я ведь ненароком, могу твоей красавице и подстрелить, чего ни будь.– В доказательство своих слов, он выстрелил девушке в ногу. Мара стоявшее все это время без движения, среагировала на этот выстрел странно. Она наверно и сама в тот момент не смогла бы объяснить, свое поведение, но вместо того, чтобы согнутся от боли, она резко ударила локтям своего обидчика. Карпат, тоже не ожидал таких действий от нее. Застигнутый врасплох, он ослабил свою хватку, девушка упала на землю и заскулила от боли. Лекс не растерялся, оружие все еще было в его руках, он в упор выпустил всю обойму в предателя и убийцу его друзей. Тело парня рухнула камнем на землю. Оно напоминало мишень для стрельбы, все пули, выпущенные Лексом, достигли своей цели. Опустив пистолет Лекс подошел к Мааре, девушка продолжала стонать, ее нога выглядела жутка.

– Мара, ты как? Покажи ногу.– Лекс присел рядом с ней на землю и приступил к осмотру раны. – Дьявол, ублюдок, задел сухожилия. Девочка, тебе нужна в больницу, срочно.– Он захотел взять ее на руки, но Мара до этого не как вообще не реагирующая на присутствие Лекса, неожиданно для него вырвалась и стала отползать в сторону.

– Не трогай меня! Никогда, слышишь, не трогай меня!– Ее безжизненный взгляд ожил, она с ненавистью и презрением смотрела на Лекса.– Ты, чокнутый сукин сын, все люди, которые против тебя, или за тебя гибнут, из– за твоих мерзких планов и идей! Я ненавижу тебя. Ты жестокое беспринципное чудовище, которое для достижения своих целей, не остановиться не перед чем. Я о многом жалею в своей жизни, но о том, что повстречала тебя на своем пути, я жалею большего всего.– Ее резкий, жесткий тон, сменился плачем навзрыд.– Я презираю тебя и свою глупую бессмысленную жизнь. Если бы у меня хватила ума и силы воли, то единственный человек, который меня любил, был бы сейчас жив.

Все слава Мары были подобны пощечине, хлесткой, звонкой. Лекс чувствовал, как удары достигают своей цели, прямо в сердце. Но он понимал, что не что его не остановит, к ее ненависти он был готов, также, как и к ее обвинениям. Лекс знал, что не отпустит и не уступит ей, она его, даже вопреки здравому смыслу и глупым надеждам. Он подобно хищнику, медленно шаг за шагом сокращал между ними расстояние. Мара продолжала отползать, на земле оставался кровавый след от ее ноги. Подойдя к ней вплотную, Лекс остановился.

– Ты все сказала, что хотела?– Он медленно нагнулся к ее лицу.– Надеюсь, теперь мы можем ехать в больницу.– Голос спокойный, но вот взгляд… В его глазах бушевало столько противоречивых эмоций, что будь эта смесь смертельной, он давно бы убил одним взглядом. Лекс проигнорировав сопротивления Мары, попытался подхватить ее за талию и взять на руки.

– Оставь меня, Нет. Не трогай!– Мара продолжала яростно сопротивляться.– Прошу тебя, я не когда не о чем не просила и впредь не буду, просто прошу тебя, отпусти меня.

Лекс посмотрел на нее . Она была такой беспомощной, такой одинокой, и такой далекой для него. Он не отвечал, ее просьба, казалось такой простой, и в тоже время невозможной, для него невозможной. Мара, ждала ответа, в ее глазах вместе с немой мольбой, блестели слезы. Это были и слезы от ужасной утраты, и слезы отчаянья, и слезы, о том, что все могло бы сложиться иначе. Она чувствовала себя виноватой, в том, что их отношения с Лексом, приняли именно такой оттенок. Ее слова, ее поступки, ее несносное упрямство, и независимость довели его до такого состояния. А ведь с ним нельзя было так, это не тот мужчина, который прощает свое унижение, свои ошибки, свои слабости. А если ты становишься не просто зрителям всего этого, а непосредственным участником, и даже виновником, то о доброте и благородстве, можешь забыть. Мара, понимала, что является не достижимый целью, для Лекса, и он всеми, возможными средствами, попытается эту цель достичь. Она так же знала, что будет бороться до конца, но вот хватит ли у нее сил и доводов для борьбы.

Лекс продолжал молчать, он думал о другом. Ее ненависть, будет долгой и мучительной, для обоих. Хватит ли у него сил справиться с этим, ведь бороться и терпеть придется за двоих. Он нежно коснулся ее щеки, его ладонь была горячей, она обожгла холодную кожу девушки. От слез на ветру, лицо было ледяным. Но Мара даже не пошевелилась. Их чувства, так же как и разница в температуре их тел, представляли собой аллегорическую картину, вечной борьбы, огня и льда.

– Пожалуйста, отпусти.– Она смотрела прямо в его глаза. В такие холодные, злые и грустные одновременно.

Лекс не сразу озвучил свой ответ. Он отрицательно покачал головой, не отрывая взгляда от Мары. Легкая улыбка коснулась уголков его губ.– Прости, милая. Но я не могу. Нет. Не отпущу, никогда не отпущу, и другим не позволю забрать.– Его голос был хриплым, уставшим, но звучал уверенно. Он продолжал водить рукой по ее щеке.

– Зачем, тебе это?– Мара практически говорила шепотом, сквозь слезы. Огромный, колючий ком сдавил ее горло.– Я всю жизнь буду ненавидеть тебя. Я не смогу забыть всего этого.

– Я знаю. Но я лучше, буду каждое утро видеть в твоих глазах ненависть, чем знать, что ты где– то есть, и что ты не рядом.

За их спинами раздался шум, четверо здоровых парней, выбежали из чащи, в руках у них были автоматы. Мара узнала, это были именно те парни, которые убили Яна. Она среагировала, моментально, выхватив пистолет, который находился У Лекса за ремнем брюк, она направила его на парней, и нажала на курок. Но Лекс успел, перехватить руки девушки, завести их за голову и забрать оружие. Выстрел не прозвучал, обойма пистолета была пустой. Мара, видела, как парни с автоматами, недоуменно смотрели на них. Лекс буквально придавил ее к земле всем своим телом. Он секунду по сверлил ее глазами, но, никак не прокомментировав ее поступок, молча, поднял на руки и понес из леса.

– У тебя сложное ранение, чем быстрее попадем в больницу, тем больше шансов сохранить ногу.

– Я не оставлю Яна.– Мара пыталась сопротивляться до последнего.

– Ребята займутся этим.

– Его нужно по хранить по человечески.

– Он мой брат, у него будут достойные похороны.

– Я должна буду знать, где его могила.

Лекс не ответил, он просто кивнул в ответ, сильно до боли сжав зубы.

***

Приходить в себя после наркоза мне не хотелось. Голова хоть и была тяжелой, но все события предыдущего дня быстро восстановились в моей памяти. Я вспомнила все и свое неудавшееся самоубийство, и до безумной боли разговор с Яном. Наш поцелуй, его глаза, его милую добрую улыбку, тихий завораживающий голос. Господи, я больше никогда не испытаю, всей этой нежности и всей этой любви. Яна нет. Нет! Нет! Нет! Все это я прокричала в своем мозгу, никто не слышал моей боли, только слезы тихо скатились по моим щекам. Я так же вспомнила, почему оказалось здесь. Какой– то ублюдок взял меня в заложники и угрожал Лексу, он выстрелил мне в ногу, идиот, надо была стрелять в голову, тогда бы все закончилось, и мне не пришлось бы нарушать обещание данное Яну. Теперь мне придется со всем этим жить. Наверно я заслужила именно такое наказание, смерть слишком легкий и простой выход для меня, я его не достойна.

Осенний свежий ветерок коснулся моей щеки, я почувствовала, что воздух, пахнущий до этого лекарствами, стал каким– то мягким и чуть прохладным. По-видимому, в палате открыли окно. Я приоткрыла глаза, и тут же зажмурилась от яркого солнца, проникшего в помещение.

– Доброе утро. Как вы себя чувствуете?

Милый, слегка тонкий голос раздался, прям над моим ухом. Я повторила попытку с глазами и увидела прям перед собой лицо молодой девушки. Она была симпатичной, и забавной. Ее лицо, было усеяно веснушками.

– Вы меня слышите? Я Мери. Ваша палатная медсестра.– Девушка говорила тихо, но с нажимом, четка выговаривая все слова.

– Который час?– Я не знаю, почему спросила о времени, в сущности, мне было наплевать на это. Но не хотелось обижать милое создание, она так старалась. Надо было дать ей понять, что я пришла в себя и со мной все в порядке, насколько это возможно в моем положении.

– Уже полдень. Вы, после наркоза, проспали почти сутки. Вы помните, что с вами произошло и как вы сюда попали?-Мери отошла на несколько шагов и повернулась ко мне спиной.

– Я очень хорошо все помню. Что у меня с ногой?

– Ранение было серьезным. Вас прооперировали. На все остальные вопросы, вам ответит ваш врач.– Девушка подошла ко мне, в руках у нее был шприц.– Я сделаю, вам обезболивающее, чтоб нога не очень вас беспокоило. У вас такой заботливый молодой человек. Сразу видно, любит вас, всю ночь и весь день, провел с вами.

– Мой кто?– Я не сразу поняла, о ком говорит эта барышня.

– Так, жених ваш. Видать очень серьезный мужчина. Везде охрану понаставил. У него же здесь и друг в реанимации, правда, в другом отделении.– Было сразу понятно, что девчонка любит поболтать. Но справится с таким потоком информации, мне было тяжело. То, что она называет моим женихом Лекса, я поняла, но вот какой еще друг, причем тут реанимация.

– Милочка, этот серьезный мужчина, не мой жених. Моего жениха вчера убили и других у меня не будет.

– Ой, извините. Я не знала.– Девушка сразу смутилась, поняв, что сболтнула лишнего.

– Нечего. А что вы про друга говорили? Какая реанимация, что произошло?– Я начала подозревать, что все это, имеет отношение к Марату. После того злосчастного взрыва на складах, я больше не видела его.

– Да я толком не знаю.– Девчонка мямлила и уже не так уверенно, как несколько минут назад говорила со мной.– На днях парня к нам привезли, после взрыва, его стеной придавила. Парень я вам скажу картинка, такое тело. Жалко, весь в проводах, к аппаратом подключен…

От услышанного, мне стало плохо. В глазах потемнело, на теле проступил холодный пот. Неужели я потеряю и Марата. А ведь и этот мужчина страдает, сейчас по моей вине. На том складе он остался из за меня, что бы защитить, а в итоге пострадал сам.

– Каковы его шансы?– в моем голосе чувствовался мой страх.

– Ой, я же не врач. И потом отделение не наше.

Мне захотелось увидеть Марата, убедиться, что он все еще дышит. Я решила встать с пастели, но медсестра, заметив мои старания, попыталась меня остановить.

– Вы, что делаете? Вам нельзя вставать!

– Просто уйди.– Мой взгляд нельзя было назвать добрым. Я вложила в свой голос столько жесткости и твердости, что девушка и вправду отошла от меня на шаг.

– Вы и шагу ступить не сможете, у вас же швы.– Она буквально умаляла меня, как несмышленого ребенка.

Дверь в палату открылась, и в комнату вошел Лекс.

Что здесь происходит?– Он посмотрел сначала на медсестру, потом его взгляд остановился на мне. Я в это время пыталась, слезь с кровати, точнее встать на одну ногу.

– Девочка, ты что творишь. Тебе же нельзя…– Он резко подскочил ко мне и попытался удержать за талию. Я убрала его руки и вынуждена была снова сесть на кровать.

– Она не слушает меня. Хоть вы ей скажите.– Медсестра пыталось обрести союзника в лице Лекса.

– Мне нужно к Марату. Я должна его видеть.– Я смотрела прямо в упор, на Лекса, и слова мои прозвучали как утверждение, а не как просьба.

Лекс был удивлен, наверно, тем, что я в курсе. Он повернулся к медсестре, поняв, кто является источником моих знаний. Девушка испугалась его взгляда, еще бы, когда он хотел он мог выглядеть ужасно, напуская страх на окружающих.

– Принесите каталку.– Я не поверила своим ушам. Медсестра по-видимому тоже.

– Но, доктор, он не разрешает…– Она не совсем видно понимала, кто перед ней стоит. Ее попытка возразить, выглядела смешно и глупо.

– Я ясно по– моему выразился. Принесите кресло– каталку!– На этот раз звучало как приказ, а не как милая просьба.

От его звериного рыка, медсестру, как ветром сдуло.

– Тебе не стоит вставать. Ногу нельзя беспокоить, или напрягать.– Лекс выглядел очень уставшим и каким– то постаревшим. Как будто с нашего первого дня знакомства прошло не пару месяцев, а несколько лет.

– Как Марат? Что говорят врачи?– Мой голос дрожал.

– Говорят, что состояние стабильное.

– Он выживет?– Я видела, как сомнение отражается в глазах Лекса.

– Мы должны в это верить. Он должен выкарабкаться. У него сейчас сестра… – Он присел рядом, на край кровати

– Марьяна, приехала из Лондона?

– Ты знаешь его сестру?– Лекс удивленно посмотрел на меня.

– Марат рассказывал мне о ней. Они не ладили.

–Я вижу, вы и в правду были близкими друзьями.– Лекс опустил свою голову, его руки тоже были опущены, на лице появилась ухмылка.

Я не как не прокомментировала его заявление.

– Откуда она узнала?

– Я попросил, ее приехать.

– Спасибо тебе, за то, что делаешь это для него.

– Он все -таки и мой друг тоже.– Лекс поднял голову, я столкнулась со взглядом в котором было столько пустоты и еще я увидела в них страх. Он был в глубине взгляда, но я четка его увидела, как бы его хозяин не пытался загнать его, он парой находил возможность показать себя.

В палату вошла напуганная медсестра, впереди она толкала кресло– каталку. Я позволила Лексу взять меня на руки и посадить в кресло, сама бы я с этим не справилась. Он встал позади меня, и дал понять медсестре, что сам меня отвезет. Мы выехали в больничный коридор. Он был светлым, но скорее от количества ламп на потолке, чем от уличного света. Людей было немного. Я встречалась глазами с людьми, которые были не просто пациенты, они были родственниками и близкими тех, чья жизнь может быть висела на волоске. Но у них по крайне мере был шанс, тот самый, который дается не всем. У Яна его не было. У Марата он есть. А это значит, что мы должны надеяться и верить. Я попыталось вздохнуть полной грудью, чтобы немного успокоится. В воздухе пахло лекарствами, страхом, и надеждами.

***

Человеческая жизнь, подобна безумному аттракциону. Когда каждый взлет захватывает, а резкое падение приводит в ужас. За всю жизнь, человек испытывает неоднократный взрыв адреналина в своей крови, и не всегда эта последствия положительных эмоций. Наши ошибки, слова, поступки, они не куда не исчезают, не растворяются в воздухе вселенной, а скапливаются годами, медленно, но верно, превращаясь в большой ком наших сожалений. Мы очень часто жалеем о содеянном. А чаще всего о том, что мы не в силах изменить или исправить, свои ошибки в прошлом.

Маленькая хрупкая женщина сидела у кровати своего единственного близкого человека и тихо плакала. Она вспомнила свое детство, свои счастливые дни и минуты, проведенные в отцовском доме. Как каждый день был наполнен, ожиданием чего– то удивительного, свои игры с братом, их ссоры и споры. Она вспомнила, как он учил ее плавать и водить машину. А она, учила его танцевать и играть на фортепиано. Со вторым у него получалось очень хорошо, врожденный слух и трудолюбие, сделали из него неплохого пианиста. Ей и маме очень нравилось, когда он играл для них. Они были очень дружны и любили друг друга. У них некогда не было не секретов не тайн, и каждый готов был прийти на помощь, когда кто– то из них нуждался в ней. А потом детство кончалось. Умер отец, они резко стали взрослыми, и у каждого началась своя жизнь. А взрослая жизнь, так сильно отличалась от детства, и у нее, было приготовлено для них много слез и горя. Появились взаимные обиды и упреки, которые постепенно отдалили их, сделав в один день совсем чужими людьми. А детские воспоминания постепенно забылись. И вот теперь, они приятно грели душу, и больно теребили сердце. Ей стало грустно и невыносимо тяжело , от того, что это все было и прошлом и некогда не вернется, а впереди лишь слезы и бесконечная боль.

Она наблюдала за аппаратом искусственного дыхания, прислушивалась к каждому звуку, каждому писку датчиков, и каждый раз, с надеждой затаив дыхание останавливала свой взгляд на лице мужчины, лежавшего как каменное изваяние. Ей было больно и обидно видеть родного брата в таком состоянии. Здоровый, красивый парень, привыкший с детства к активному образу жизни, лежит сейчас без движения, и жизнь его висит на волоске. Женщина встала и подошла к кровати брата. Она коснулась своей рукой его небритой, покрывшейся щетиной, но такой родной щеки, и слезы снова показались в ее глазах. Как же она жалела о всех словах, о всех поступках, которые она сказала и совершила в их с братом последнюю встречу. Почему она позволила, своей обиде, своей ненависти на весь мир и на себя, встать между ними. Как она могла обидеть и попытаться вычеркнуть из этой, такой недолгой жизни, единственного близкого и родного человека.

А ведь не зря говорят, будьте осторожны в своих желаниях…

Она закрыла глаза, и ее губы начали шевелиться. Ее молитва была беззвучной, только легкий шепот, и тихое дыхание были слышны в палате. Женщина не знала как правильно обращаться к Богу. Что говорить. Но она искренни в него верила и в своей молитве просила лишь об одном, пусть всевышний сжалиться, и если ему нужна жизнь, то пусть заберет ее, она все равно обречена, болезнь не оставит ее, забирая жизнь медленно, каждый день по капли, а Марата пусть вернет, и дарует ему долгую жизнь. Она молилась, и ее ладонь держало руку брата, медленно и нежно перебирая его пальцы.

– Марьяна, Ты как?– Она услышала, как ее позвали, и обернулась на голос. В палату вошел, Лекс, близкий друг брата. Он пришел не один, вместе с ним, в больничном кресле– каталке в палату въехала девушка. Женщина увидела, как при виде брата, она закрыла рот руками и расплакалась.

– Господи, Марат, нет, только не это. Если и ты меня оставишь…– Она подкатила кресло ближе к кровати и взяла мужчину за руку.– Марат, миленький, прости меня, прости, это все из за меня.

– Мара, не надо.– Лекс подошел к девушке и положил руки на ее плечо. Она резким движением убрала их и со злостью посмотрела на него.

– Посмотри, что ты наделал. Как ты мог? Как?

Лекс опустил глаза и убрал руку, давая понять этим жестом, что согласен, со всем сказанным.

Женщина видела, что девушка так искренни в своих переживаниях, она взяла руку ее брата и поднеся к своим губам, и нежно поцеловала.

– Вы его девушка?

– Я его друг.– Она посмотрела на женщину и улыбнулась, сквозь пелену слез.

– Я сестра Марата, Марьяна.

– Я знаю, он о вас много рассказывал. И о ваших не простых отношениях. Я Мара.

– У нас давно, нет ни каких отношений. Не простых не сложных.– Женщина снова посмотрела на брата и коснулась рукой его щеки.– Я так перед ним виновата. А теперь, вот даже прощения не могу попросить.

– Марат, не держит на вас обиды. Он очень хочет чтобы, вы его простили.

Женщины смотрели друг на друга и в их глазах блестели слезы. Они были очень разными, как внешне, так и внутренние их миры были не похожи. Но у них была общая боль, которая их объединяла.

– Мара, давай на ты. Я хочу поговорить с тобой о Марате. Не знаю, почему, но мне это нужно.– Она посмотрела на Лекса, взглядом прося оставить их наедине.

Лекс, все понял, и без слов молча, вышел из палаты, оставив двух таких разных, но одинаково сильно любящих, одного мужчину женщин одних.

– Он, очень переживает.– Женщина посмотрела в след уходящему, Лексу. Но слова ее были адресованы Мааре.– Почему ты, обвиняешь его в случившемся?

– Если, быть до конца честной, то в этом виновата я. Марат из– за меня оказался на этих чертовых складах. Он хотел меня защитить.

– От кого?

– Это очень долгая история Марьяна.

– Расскажи мне, я прошу. Я так хочу знать о жизни брата. Как он жил, без меня, чем занимался.

– Мы знакомы, пару месяцев. Навряд ли из меня выйдет хороший рассказчик.

– В моем положении, два месяца это целая жизнь. Пожалуйста.– Женщина подошла к девушки, присела на корточки, и с мольбой в глазах посмотрела на нее.– Как вы познакомились?

– Он и Лекс, вытащили меня из могилы…

.***

Как бы мы не хотели, как бы, не стремились остановить время, или хотя бы, попытаться замедлить его ход, все бессмысленно и бесполезно. Оно не подвластно нам, как впрочем, и сама жизнь. В твоей жизни, могут происходить разные события, разные люди в то или иное время будут встречаться на твоем пути, но только ход времени будет прежним и не смотря не на что, убегая, оно будет сменять времена года, в положенный ему срок. Вроде бы вчера еще лил дождь и листья на деревьях все еще желтого цвета, и календарь показывает середину ноября, а на дворе, уже слегка припорошило первым снегом.

Я сидела у окна в своей палате и смотрела на то, как один пейзаж сменяет другой, говоря о том, что даже природа не подвластна времени. Прошло две недели, как я попала в больницу. Всего, каких то, четырнадцать дней назад, моя жизнь была наполнена смыслом, у меня были надежды, я строила планы, меня любили, и я была счастлива. Но потом все резко оборвалось, и теперь у меня ранена не только нога, но и сердце, и душа. И если с ногой еще можно, что– то сделать, легкая хромата, как сказал врач, не самое страшное, то справится с другим ранением медицина не в силе. Я закрывала глаза, и молилась, что бы увидеть глаза, улыбку, лицо, все то, что пару недель назад были для меня самыми дорогими и любимыми. Но у меня нечего не получалось, и я злилась на себя, я очень хотела увидеть Яна, но не во сне не в моих грезах, он не являлся мне. И каждый раз, засыпая, я ждала его прихода, его голоса, его милого и теплого взгляда, но когда наступало утро, я понимала, что и эта ночь прошла в глупых ожиданиях.

Все эти дни я так же жила в ожидании чуда, я молилась богу, и в своих молитвах, просила его, хотя не знала, насколько вообще имею права обращаться к нему, что бы он вернул к жизни единственного дорого мне человека Марата. Я просила всевышнего сжалиться, и если я не достойна его милости, то молила услышать просьбы и молитвы Марьяны, сестры Марата. Мы очень сдружились с ней за эти дни. Говорят, горе объединяет людей, это был именно наш случай. Мы вместе плакали, вместе молились, и надежды наши были общими. Марьяна оказалась милой, доброй, девушкой, когда она рассказывала мне о Марате, то чувствовалось, сколько любви и нежности, она испытывает к брату. И как все эти годы в соре и разлуке переживала, и ругала себя, за то, что обидела самого родного на свете человека. Я слушала ее рассказы из жизни Марата, о его детстве, о его проказах, о первой школьной любви, о вкусах и привычках, и думала про себя, что, а ведь и у Яна была жизнь, о которой я нечего не знала, и некогда уже не узнаю. Все эти дни я мысленно пыталась представить себе, каким он был ребенком. Какая жизнь у него была до встречи со мной, его вкусы, его увлечения, привычки. Я нечего не знала о мужчине, которого так любила, и от которого у меня нечего не осталось. Мои воспоминания были такими зыбкими, я всячески пыталась сохранить их в своей памяти, каждый день, прокручивая наши общие встречи, наши поцелуи, наши разговоры.

Мои дни в больнице тянулись медленно, и хотя нога заживала быстро, врач не торопился меня выписывать, а я особо не настаивала. Мне не хотелось возвращаться в реальность, за стенами своей палаты я спряталась от действительности, хотя и понимала, что ненадолго.

После выписки мне придется жить в доме Лекса, выбора у меня не было, да и он бы его мне не дал. Лекс навещал меня каждый день. Он часами сидел в моей палате. Мы не особо разговаривали, но его присутствие всегда напрягало меня. За эти две недели, у нас только раз состоялся серьезный разговор, в день похорон Яна. Но я не смогу вспомнить о чем говорил Лекс, так, как в тот день перед моими глазами четко стоял гроб, и то, как моего любимого мужчину опускают в землю, навсегда, засыпая сырой землей. Я не присутствовала на похоронах, но чувствовала как душа, улетев, нашла свой приют, там глубоко под землей, рядом с любимым человеком, и на этот раз никто не посмеет нарушить эту связь.

Мои бесконечные воспоминания были прерваны. В палату вбежала Марьяна. На ее лице застыла не понятная маска, то ли испуга, то ли удивления. В глазах блестели слезы.

– Мара…– Она с трудом выговорила мое имя. Ее голос был сиплым и охрипшим.

Меня напугал ее вид. Так не хотелось получать плохие новости.

– Марьяна, что случилось?!– Я прихрамывая подошла к ней.– Как Марат?!– Я боялась услышать ответ на свой вопрос.

– Марат… Он, он очнулся…– Она окончательно дала волю, эмоция и расплакалась.

Я обняла ее и то же заплакала. При этом повторяя шепотом. ”Спасибо, спасибо, Господи…” Я не могла поверить в услышанное. Мое сердце билось с такой силой. Наверное, это и был тот самый момент, когда от резкого взлета захватывает дух и дыхание останавливается.

– Что случилось?– В дверях показался Лекс. Он был напуган.

Я посмотрела на него, на моем лице вопреки слезам, светилась улыбка. Первая улыбка счастья за последние дни.

– Марат, он пришел в себя.– Я готова была кричать об этой новости. Но сказала совсем тихо, боясь спугнуть чудо. Лекс смотрел на нас, его глаза блестели, и по щеке скатилась маленькая слеза.

***

– Иногда, для того чтобы найти, нужно потерять…– Голос Марата, звучал тихо. Он сидел в своем кабинете. Вот уже прошло пару дней как его выписали, и целый месяц, после его страшного ранения, когда он находился между небом и землей, и не знал, дадут ли ему еще один шанс на жизнь. Марат помнит, как в состоянии полной эйфории, когда другие думали, что ему больно и плохо, он испытывал чувство блаженства и покоя. Он видел лица людей, он видел мать и отца. Они приходили к нему в его новый мир, но всегда молчали, а Марат так хотел услышать их голоса, задать им вопросы, ответы на которые он давно уже не находил. Но они только мило улыбались и смотрели на него своими светлыми глазами, в которых отражались покой и умиротворение. Марат не хотел оставаться в том мире, хоть ему и было в нем хорошо, он чувствовал и понимал, что на земле его еще ждут, он нужен, и что его жизнь не может и не должна закончиться так глупо.

– Ты это сейчас о чем?– Лекс навещал Марат каждый день. И хотя его сестра осталось, на какое– то время жить с ним, Лекс приезжал ежедневно и проводил подолгу, в гостях у друга. Наверное, потому, что возвращаться домой было страшно и невыносимо больно.

– О том, что если ты хочешь вернуть Маару, для начала отпусти ее.– Марат был, еще очень слаб, он все время проводил в кресле сидя у окна, и при этом сравнивал себя с больным стариком. Но голос его с каждым днем звучал все уверенней, и настроение, насколько позволяли события, улучалось день ото дня. Марат был очень рад, буквально как ребенок, когда увидел Марьяну, и когда они смогли поговорить, и простить друг другу все обиды и сказанные сгоряча слова, он просто был счастлив, от переполнявших его чувств.– Ты, ведь понимаешь, что такие отношения не приведут не к чему хорошему. Вы живете под одной крышей и не видите друг– друга днями.

– Ты прав, дружище. Но и выхода из сложившейся ситуации я не вижу.– В голосе Лекса слышались отчаянья и безысходность. Он и вправду в последние дни не знал, как ему вести себя, что сделать, чтобы, хоть на шаг приблизиться к Мааре.– Отпустить ее, я не могу. Она сразу попадет в руки Лорда, а он своего не упустит. Ты же понимаешь, что его коварный план вступил в действие с того дня, как он попросил меня об услуги, написав письмо из тюрьмы. Он старый лис, и если что– то пойдет не так, Мару он не пожалеет.

– Ты, думаешь с тобой, она в полной безопасности?

– Когда она рядом, мне легче контролировать ее безопасность.

– Особенно, если она все время сидит в доме.

– Я не запрещаю ей выходить. Она каждый день ездит, на кладбище…– Лекс поднялся со своего места и отвернувшись от друга замолчал. Но тишина продлилась не долго, резко развернувшись, он посмотрел на Марата. В его глазах закипал вулкан злости смешанный с отчаяньям. – Черт! Черт… я не знаю, что мне делать. Она ненавидит меня. Я понимаю, что сам виноват в ее ненависти. Но Марат…– Он смахнул головой, как будто пытался согнать себя что то.– Ты не представляешь, как бы я хотел все исправить. Мне плохо без нее, без ее голоса, без ее взгляда. Я хочу, чувствовать ее, вдыхать ее аромат, смотреть в ее бездонные глаза. Мне не хватает вкуса ее губ, биения ее сердца, легкого ветерка от ее дыхания. Я люблю ее, люблю! Я люблю самую прекрасную, и самую ужасную женщину в мире, а она меня просто ненавидит. И от моей любви, до ее ненависти, не один шаг, а целая жизнь.– Слова Лексу дались с большим трудом. Он и мысленно боялся признаться себе, что не может контролировать свои чувства и эмоции. А сказать об этом вслух, означала признать свою слабость, свою беззащитность перед лицом этой несносной, но такой любимой девчонки.

Марат молча смотрел на друга, ему искренни было его жаль. Он и вправду только сам виноват в сложившейся ситуации. Его гордость, его жесткость, его упрямство, с каждым разом отдаляли их с Марой, создавая между ними огромную пустоту, а природа, как известно пустот не терпит. И то, что Мара увлеклась Яном, тоже от части вина самого Лекса, который буквально подтолкнул ее к этим отношениям. Но обо всем, об этом, Марат думал про себя, он не стал озвучивать свои мысли, не желая лишний раз расстраивать своего друга.

– Мне никогда, не приблизиться к ней на столько, чтобы полностью почувствовать ее своей.– Лекс смотрел в окно, за стеклом, шел мелкий снег. Погода с самого утра была пасмурной, северный ветер, разыгравшийся с ночи, гнал снежинки мелкой поземкой. Лексу казалось, что этот холодный, пронизывающий ветер, проник в его душу, но почему– то даже ему не удается остудить, охладить тот жар, который охватил ее, и сжигает изнутри.

– Я думаю, время все поставит на свои места.– Марат пытался утешить друга, ему невыносимо была видеть его в таком подавленном настроение. Всегда уверенный в себе, сильный, не склоняющий не перед кем головы мужчина, выглядел как несчастный подросток, сгорающий от своей безответной любви.

– Боюсь наши с Марой чувства, не подвластны даже времени. Теперь я знаю, самое страшное наказание для мужчины, это безумно влюбится в ненавидящую тебя женщину.– Лекс говорил тихим голосом, полной грусти, он продолжал смотреть в окно, наблюдая за мелкими снежинками.– Поеду, я домой старина. Поздно уже.– Лекс подошел к Марату и похлопал того по плечу.

– Лекс, у вас наладиться все… Вы будете вместе.– Прозвучало не уверенно, но Марат постарался придать своему голосу как можно больше позитивных ноток.

– Быть вместе, и любить, к сожалению, не всегда одно и то же. Она любит другого, а я даже морду набить ему не могу.

Лекс улыбнулся своему другу, и вышел. Марат понимал, что жизнь Лекса уже не когда ни будет прежней. Теперь он должен будет жить, оглядываясь на того, кто рядом. И этот, кто– то Мара.

***

Возвращаясь, домой, в своей машине, Лекс вспоминал свой разговор с другом. Ему стало легче, от того что он смог наконец– то произнести в слух, слова, что так долго мучили его и сжигали изнутри. Но это было временное облегчение. По дороге домой его преследовали страх и беспокойство. Лекс никогда не чувствовал себя таким одиноким в собственном доме, даже когда жил в нем один. За все время их совместного проживания, они с Марой, сказали друг другу не больше двух фраз. Их встречи были сведены к минимуму, и его это просто бесило. Лекс неоднократно останавливал себя около дверей Мароной комнаты, чтобы не ворваться, не заставить силой выслушать его. Он так хотел, чтобы она хотя бы попыталась его понять, чтобы она знала, как ему плохо и одиноко, и как он жалеет обо всем случившемся. Но он просто стоял у ее дверей, прислонившись к холодной стенке, и ужасная обжигающая боль разрывало его сердце.

Снег усилился, снежинки стали крупными, и уже белые хлопья ложились на примерзшую землю. Машина Лекса заехала на территорию его двора. Он вышел из машины и посмотрел на дом. В окнах на первом этаже, где располагался его кабинет, горел свет, оттуда доносилась громкая музыка. Как будто, кто– то затеял вечеринку. Не успел Лекс и пяти шагов сделать в сторону дома, как ему навстречу выбежал Тайсон.

– Шеф, тут такое…– Тайсон был возбужден, он говорил громко, в его голосе слышалось беспокойство.

– Что, случилось!– Лексу не понравился тон, всегда невозмутимого охранника.

– Мара, закрылась в вашем кабинете, и музыку на полный ход включила. Я стучал, не открывает.

– Что значит, не открывает.– От этих слов Лекс почувствовал, как слабость сковала его ноги.– Ты говорил с ней? Она отвечала тебе?– Лекс сделал усилие над собой, и почти бегом направился к дому.

– Там музыка грохочет, так что…

– Идиот, почему дверь не взломали?– Лекс подошел к двери. Грохот и вправду стоял такой, что любая дискотека бы позавидовала. Он никогда не подозревал, что у него такая хорошая музыкальная аппаратура.

– Мара, Открой немедленно!– Он со всей силой заколотил кулаками по двери. От грохота ударников и басов, навряд ли девушка за дверью, что– то услышала.

– Шеф, эту дверь одним ударом не вышибешь. Нужно замок вскрывать.

– Ну, так вскрывай твою мать, что языком молишь!.– Лексу приходилось кричать, так как и через дверь, музыка звучала достаточно громко.

Тайсон и еще пару ребят поколдовав над дверью, в конце– концов смогли ее открыть. Лекс буквально влетел в комнату. Он ожидал увидеть все, что угодно, какие страшные картины, он не рисовал себе, пока ждал снаружи, но, то, что пристало его взору, повергло в легкий шок.

Мара, одетая, в длинное черное платье, стояла по середине комнаты и танцевала, извиваясь в очень откровенных движениях. Она не видела вошедших людей, так как стояла лицом к окну, и полностью была поглощена танцем и музыкой.

Лекс не знал, как реагировать на увиденное. С одной стороны, он был рад, что она жива и здорова, и что его худшие опасения не подтвердились. Но с другой стороны от такого ее поведения он начинал злиться, а злость, как известно не лучший его советчик. Мара продолжала свои замысловатые па, и не обращала внимания на зрителей. Ее танец был очень откровенным и чувственным. Лекс взглянул на своих людей, которые вместе с ним стали зрителями столь необычного представления. Парни застыли с маской удивления и нескрываемого желания на лицах. О чем они сейчас думали, догадаться было не сложно.

Тайсон заметив взгляд шефа направленный на них, понял, надвигается ураган по имени Лекс. Он схватил обалдевших от увиденного и все еще прибывающих в состоянии шока парней и вытолкнув их наружу, закрыл дверь. Лекс мысленно был благодарен своему верному и преданному человеку, за то, что тот, поняв его состояния и сложившуюся ситуации, среагировал верно, не дав ему возможности сорвать свою злость на своих людях.

Откровенный танец Мары все еще продолжался, и было видно, что девушка увлеклась им не на шутку. Лекс подошел к своей музыкальной аппаратуре, и выключил звук. В комнате сразу стало как– то тихо. После такого оглушительного шума, тишина казалась чем– то весомом. Ее можно было почувствовать на ощупь.

Мара не сразу прервала свой танец, видно в ее голове музыка все еще продолжала звучать. Но через пару минут, она все– таки прекратила свои замысловатые движения и оглянулась по сторонам в поисках причин, такой давящей тишины. Их с Лексом взгляды столкнулись .Она смотрела недоуменно и слегка удивленно, он со злостью и одержимым желанием обладать этой неукротимой и такой желанной женщиной.

– Вообще то, эта, закрытая вечеринка.– В ее интонации проступала грубость.

– Надо было выставить охрану.– Лекс ответил в тон ей.

– Разве найдется такая охрана, которая сможет остановить, самого дьявола?– Мара склонилась в глубоком реверансе.– Добро пожаловать ваше темное величество.

– Я вижу, у тебя хорошее настроение. Есть повод?

– Поверь, к тебе он не имеет не какого отношения.

– И все– таки, по какому поводу веселишься?

– Веселилась, пока ты не испортил все, своим присутствием.– Она медленно подошла к нему и в сантиметре от него, поменяло свое направление, пройдя к бару. Лекс почувствовал запах ее легких духов, и резкий запах алкоголя. Он проводил ее глазами до бара и увидел, что добрая половина его бутылок со спиртным открыта. Некоторые были полными на половину, большинство же, были опустошены.

Лекс последовал за Марой и остановился с противоположной от нее стороны, барной стойки.

– Причина, твоего хорошего настроения ясна.– Он взял одну из пустых бутылок, и повертел ее в руках, поглядывая при этом на Маару.– От такого, количества спиртного… повод и не нужен… У тебя праздник?

– У меня поминки. Тебе та что? – Она наполнила стакан непонятной жидкостью, и залпом осушила свой стакан.

– Не знал, что ты можешь так пить?– Лекс обошел стойку и в платную подошел к Мааре.

Мара с секунду посмотрела на него, казалось, что она не замечает его, как будто смотрит сквозь… Но потом взгляд прояснился, и уже адское пламя прожигало Лекса.

– А ты, ничего обо мне не знаешь. Не обо мне, не о том, что у меня вот здесь.– Она стукнула кулаком себе в грудь. И знаешь, мне на это плевать, Мне вообще на тебя плевать.– Она двумя руками уперлось в него, и попыталась его отодвинуть, но эта попытка была сродни попытке сдвинуть скалу.

Когда Мара коснулась Лекса он на мгновение замер, так давно он не чувствовал ее прикосновений, не слышал ее голоса. Она была в такой близости от него, о которой он мечтал все эти дни. Он мог дотронуться до нее, почувствовать тепло ее кожи, и Лекс не удержался, поддавшись своему соблазну. Он коснулся пальцами ее лица, кожа была нежной и такой желанной.

– Прекрати. Отойди от меня.– Мара попыталась сама отступить на шаг назад, но Лекс не позволил.

Его пальцы, которые ласкали кожу ее лица, остановились на подбородке и крепко сжали его.

– Девочка, ты врешь. Тебе не плевать, у тебя ко мне более глубокое чувство, и имя этому чувству– ненависть.– Он склонился к ее лицу. Они чувствовали дыхания друг друга. Их губы почти соприкасались.

–Если ты, такой умный какого черта тебе, от меня надо.– Очередная попытка Мары вырваться, не увенчалась успехом.

– Я хочу тебя. Хочу не только твое тело, но и всю тебя без остатка.– Он притянул ее к себе, ему так хотелось ее поцеловать, прильнуть к губам, почувствовать их вкус, но он сдержался. Его небритая щека коснулась ее виска.– Я хочу узнать тебя. Твои привычки, твои страхи, твои мечты твои желания…– Лекс говорил шепотом, его теплое дыхание слегка касалось кожи Мары, и предательские мурашки с ног до головы, покрывали ее тело. Она нечего не могла с собой поделать, ее тело так хотело отвечать на все эти прикосновения. Она не могла понять, как такое, возможно, ненавидеть и желать одновременно.

– Ты не сможешь. У тебя не получиться.– Мара удивилась собственному голосу, хриплый, с придыханием. В нем слышалось желание… И Лекс это почувствовал.

– Я рискну.– Лекс больше не мог сдерживать себя. Он провел по ее губам, кончиками своих пальцев, и слегка прихватив нижнею губу, прильнул к ним жадным поцелуем. Лекс полностью отдался своему желанию, своим чувствам. Мара, которая, не сразу ответила на его такой властный и в то же время чувственный поцелуй, не смогла долго сопротивляться. И теперь, их губы не могли насытиться друг другом. Она чувствовала, как его сильные руки притянули ее к себе, зажав в объятиях, он желал чувствовать ее каждой частичкой своего тела. Лекс прижал ее к барной стойки. Его руки уперлись по краям, по обе стороны от нее. Он ни на секунду не останавливал свой поцелуй, не давая тем самым, Маре, ни малейшего шанса для отступления. Его поцелуи плавно перешли на шею, горячи, влажные губы Лекса не просто целовали, он нежно подхватывал мягкую кожу своими зубами и как единственный, полноправный хозяин, оставлял на ней едва уловимые следы. Дыхание обжигало, руки давно уже пробрались под тонкую ткань платья. Подушечки пальцев сдавливали, оставляя красные пятна на белой коже.

– Нет… Нет, это не правильно…. Прекрати.– Слабые попытки Мары сопротивляться, все еще продолжались.

– Моя девочка…– Руки Лекса не останавливались не на секунду. Он обхватил, ими ее лицо и начал осыпать его поцелуями.– Как же я хочу тебя… Ты моя. Ты только моя.– Он на мгновение застыл и посмотрел прямо ей в глаза.– Прости меня, милая. – Его руки сильно сжимали ее лицо. – За свое чувство ко мне, прости…

– Это, нечего не изменит.– Слова Мааре давались из последних сил. Тело полностью ее предало, поддавшись напору желания, и безумному натиску, со стороны Лекса.– Я никогда не смогу…

– Я люблю тебя. Люблю, как никогда никого не любил. И ни что не помешает мне делать это.– Лекс с новой силой возобновил свой поцелуй в губы. Его руки отыскали самое сокровенное и продолжили свой натиск. Сопротивление Мары было полностью сломлено. Она ненавидела себя, за свою слабость, она ненавидела свое тело, за то что не могла его контролировать, и она ненавидела этого мужчину, который так ее любит, но которому она никогда не ответит взаимностью. Мара мысленно шептала, обращаясь к тому, кого так боялась забыть и предать.”Прости… прости… прости…”

Сильный ветер, сорвавшийся ночью, завывал в окна, и подобно разъяренному чудовищу, пытавшемуся ворваться в дом, бился об стекла. Лекс прижимал к себе Маару, которая спала у него на плече. Он не спал и после всего того, что произошло между ними, он не сомкнул глаз, боясь заснуть. Он так хотел, чтобы эта холодная зимняя ночь не заканчивалась. Утром уже не будет ничего того, что так сблизила их сегодня.

Их личной войне не конец. Просто там, кто– то на верху, подарил им эту ночь, в виде небольшого бонуса. И Лекс хотел запомнить каждое мгновение, каждый вздох, он вдыхал аромат ее тела, чтобы не забыть, как пахнет та, которая лежит на расстоянии одного поцелуя, но чтобы добраться до нее, нужно обогнуть вселенную. Он и сам не понимал, почему для него это так важно. Вся жизнь показалось такой глупой и бессмысленной, вся жизнь, сузилась до того момента, когда их губы этим вечером слились в таком сладком и безумном поцелуи, который как ему казалось не повторится. В груди больно сжалось сердце, Лекс губами коснулся лба девушки и нежно, очень осторожно поцеловал ее. Ему так хотелось остановить время, но за окнами уже начало светать.

***

Начало нового года, природа отметила ужасным снегопадом, и жутко холодной, морозной погодой. Я никогда не любила праздники, а сейчас тем более не придала им никого значения. После нашей глупой и такой безрассудной ночи, мы с Лексом практически не виделись и не разговаривали. Ему тоже, по всей видимости, было не до праздников, события в городе начали разворачиваться с такой скоростью, что его практически не было дома. Лорд полностью осуществил свой коварный план, по захвату власти в городе. Лекс конечно был недоволен таким поворотом событий, но вынужден был принять правила игры, установленные стариком. В одном, я была Лексу благодарна, что после той нелепой ночи, я проснулась в своей комнате, одна. И не было глупых, не нужных, и таких мучительных объяснений. Я чувствовала себя крайне мерзко, я предала память и чувства человека, который был так для меня дорог. Я не винила в этом Лекса, я знала, что чувства его искренни, и он очень хотел бы, чтоб я ответила ему взаимностью. Но он также понимал, что это не возможно, по крайне мере я надеялась, что он понимает.

Белые, пушистые снежинки, липли к стеклу автомобиля, и медленно тая, сползали, исчезая в некуда. Как же я им завидовала. Мне исчезнуть не светит в ближайшее время. В машине было тепло, приятная музыка, тихо разливалась по салону. Я ехала на кладбище. После нашей ночи с Лексом, я не появлялась там. Мне было стыдно, я считала, что не заслуживаю, не имею право… Но сегодня я решила, что должна навестить Яна. У меня на это было несколько причин, точнее две. И думаю, эта будет моя последняя поездка к нему.

Автомобиль въехал на проселочную дорогу, снега было здесь очень много, но нашему танку, это было не страшно. Когда за окном замелькали запорошенные ели и кладбищенские кресты, машина остановилась. Я не торопилась выходить. Шофер который не первый раз привозил меня сюда, и охранник, парень очень внушительного роста, молчали и ждали моих действий. Я открыла окно, зимний воздух, ударил в лицо, щеки закололи от мороза. Сигарета медленно тлела в моих руках, и когда остался лишь небольшой огарок, я выкинула его в окно и уверенно насколько мне позволили силы, вышла из машины. Сделав первый шаг, я сразу провалилась по колено в сугроб. За моей спиной тут же возник мой недремлющий страж, он подхватил меня под локоть, не давая тем самым упасть в снег полностью.

– Спасибо, но дальше я сама.

– Там снега по колено, вы не пройдете.– Он крепко держал меня, и по всей видимости решил проигнорировать мою просьбу.

– Я пройду. А ты подожди здесь. Мне нужно побыть одной.– Нельзя сказать, что я была любезна.

– Но… Я думаю, это не очень хорошая идея.

– А ты, не думай. Это не твое.– Я резко выдернула руку. Парень не мешал, и нечего не ответил, хотя по лицу было видно, что его чувства ко мне далеки от слова “симпатия.” Подняв ворот куртки, я двинулась в хорошо известном мне направление.

Снегу и вправду выпала очень много, пробираться через сугробы было тяжело, моя подстреленная нога, начала ныть, а сильный ветер и снегопад, который второй день не заканчивался, никак ни облегчали путь. Дорога заняла больше времени, чем обычно, но я достигла своей цели несмотря не на что. Могила Яна была полностью присыпана снегом, и только фотография с надгробной плиты смотрела на меня. Когда мой взгляд встретился с его глазами, слезы обжигая, скатились по моим щекам.

“Милый, мой, любимый, что же я наделала… Как же мне жить теперь с этим. Прости меня, прости. Я знаю, что не имею право просить тебя об этом, но я очень хочу, чтобы ты простил, может это хоть как– то поможет смериться со своей участью.”– Я смотрела на такое родное лицо и мне казалось, что он улыбается, а в глазах тот же успокаивающий свет.-“Я тебя предала, и теперь буду всю жизнь расплачиваться за свое предательство. Господь знал, как наказать меня. Никогда не думала, что можно наказать женщину, таким образом, но в моем случае, это самый жестокий приговор”. – Как же мне хотелось услышать его голос, чтоб, как и прежде успокоил, согрел, назвал малышкой. Мне не хватала всего, что было связанно с ним. – “Ян, ну зачем, зачем ты взял с меня это глупое обещание. Я давно могла бы покончить со всем этим, а теперь у меня просто не остается выбора, и вся моя жизнь пройдет в любви и ненависти. Я до конца жизни, буду ненавидеть человека, который так круто изменил всю мою последующую жизнь.”– Тишина, царившая на кладбище, давила, казалось, что время здесь остановилось. Я подняла голову, небо было серым и низким, мелкий снег, словно белая пыль беспорядочно летал в воздухе и опускался на землю. Каждая снежинка в небе была свободна и самостоятельна, но как только опускалась на землю, тут же терялась в поглощающей ее толще снега. Я прижалась щекой к мраморному камню, он был холодным, ледяным, но я продолжала жаться к нему, в надежде почувствовать тепло, которого так мне не хватало.

“Я не приду больше, любимый, я не имею право приходить к тебе, но ты навсегда останешься самым любимым моим мужчиной, и не будет в моей жизни других. Я не знаю, что буду делать со своей новой проблемой, но одно решение я приняла, и не отступлю. Это малое, что я могу сделать в память о тебе. Я отомщу. Никто и ничто не помешают мне, я пойду до конца.” – Мерзкая, черная ворона, каркнув в небе, нарушила тишину кладбища и поставила точку в моем непростом разговоре.

“Прощай”.– Я коснулась губами фотографии, и прикрыв глаза на долю секунды увидела лицо Яна. Он не разу не приходил ко мне не в снах, не в моих видениях, и вот сейчас, я четко увидела его глаза, живые, слегка прищуренные, он смотрел и я поняла, что чувствую его беспокойство, будто хотел сказать мне.” Малыш, не стоит, не смей.”

Я открыла глаза посмотрела на снимок и тихо едва слышно прошептала:-” Я люблю тебя…” Затем не оборачиваясь, я пошла по своим следам, которые привели меня сюда, обратно к машине. Путь назад был не таким сложным, по дороге я достала телефон и позвонила.

– Привет Марьяна.

– Мара, как здорово, что позвонила.– Голос Марьяны звучал весело.

– Марьяна, мне очень нужно с тобой увидеться.

– Что случилось?– В веселом тоне послышалось беспокойство.

– Я не могу говорить по телефону, давай встретимся.

– Где?

– В центре, у фонтана, есть ресторан– ливанской кухни. Нам там не помешают.

– Хорошо, мне нужен час.

– Договорились. Я буду ждать. И еще, не говори Марату.

– У тебя неприятности?

– Вся моя жизнь– одни неприятности. Так, что не бери в голову. Пока.

Я отключила телефон, и подошла к машине. Мои цепные псы, увидев меня, заняли свои боевые посты. Мой охранник подошел, и открыв дверь автомобиля помог забраться в салон.

– Мне нужно в центр.– Я обратилась к водителю, который уже завел своего железного коня.

– У нас не было указаний по поводу прогулок в городе.– Мой страж, пытался быть любезным, но по всей видимости давалось ему это с большим трудом.

– Ну, тогда позвони, своему хозяину и получи разрешение. Мне плевать, я еду в город, у меня встреча с подругой. – Моя грубость и злость били лишь вершиной айсберга, переполнявших меня чувств. А эти ребята, просто оказались, не в то время, и не в том месте. Но мне было плевать на них, как в прочем и на многие другие вещи, последнее время.

Парень, справившись со своими эмоциями, отошел от машины и защелкал кнопками телефона. Я закрыла дверь автомобиля, пытаясь согреться, от прогулки по сугробам, я практически вымокла и замерзла. Завернувшись в куртку, и прикрыв глаза, я попыталась расслабиться и обдумать предстоящий разговор. Но не прошло и пару минут, как дверца пассажирского сиденья впереди открылась, и мой охранник сев обратился к своему напарнику.

– В центр.– Тон был раздраженным.

– Куда конкретно?– Вопрос был адресован мне, водитель обратился, смотря на меня через зеркало заднего вида.

– В ресторан– ливанской кухни.– Я снова прикрыла, глаза погрузившись в свои тяжелые размышления.

Автомобиль, тронулся, и наш путь в город прошел в полной тишине. В такие моменты, мне начинает казаться, что все уже закончилось, и нет больше ничего. И только, шум шин по асфальту, и завывание ветра, давали понять, что жизнь несмотря не на что продолжается.

***

– Мара, ты что такое говоришь?!– Марьяна сидела напротив меня в уютном ливанском ресторанчике, и не как не хотела понять, то о чем я ей говорила вот уже больше получаса.– Твоя идея– это полное безрассудство. Ты просто себя погубишь!

– Марьяна, говори тише.– Я склонилась к ней через столик, и в который раз за наш разговор пыталась успокоить ее.– Моя идея отличная, и потом, ты напрасно стараешься, переубедить меня. Я не советуюсь с тобой, а прошу о помощи.

– Я не буду помогать тебе, уничтожать себя.– Злостный шепот сквозь зубы, и косой взгляд в сторону моих надзирателей. Но парни, пристроившись в уголочке ресторана, к моему счастью не о чем не догадывались, увлеченные разговором и едой.

– Послушай меня. Ты как никто другой должна меня понять. Тебя тоже лишили любви и счастья…– Она хотела перебить меня, но я не позволила.– И не ври мне, говоря, что не хотела отомстить обидчикам.

Марьяна, смотрела на меня и молчала. Она прекрасно понимала, что я права в своей затее, а я знала, что ее беспокойство за меня, не дает ей возможности согласиться со мной.

– Я не хочу себя уничтожить. Поверь, у меня на это есть веские причины. Но и жить я не смогу спокойно, зная, что убийца Яна остался безнаказанно наслаждаться жизнью. Выражение “Бог ему судья”– мне не подходит, его судьей буду я.

– Мара, это безумия, чистой воды. Неужели ты сможешь убить человека?

– Человека не смогу. А эту тварь, с удовольствием. Помоги мне прошу тебя.– Я действительно не просто просила о помощи, а умоляла, так как не было у меня других вариантов.

– Ну чем я могу помочь.– Мне все – таки удалось ее уломать, это чувствовалось по ее голосу.

–У тебя развязаны руки. Ты можешь в отличие от меня, свободно передвигаться.

–Допустим. Что я должна сделать?

– Мне нужно оружие, желательно с глушителем.– Глаза у моей подруги округлились. По-видимому, она не ожидала, что я попрошу ее о таком.

– Мне в магазин за ним отправиться?– злостная ирония слышались в ее голосе.

– Марьяна, у тебя есть знакомые в этом городе, ты говорила. Они смогут достать. Я заплачу, у меня есть деньги.– Я очень надеялась на то, что моих сбережений, во время работы в ресторане будет достаточно для такой покупки.

–Мара, ты просто сумасшедшая. Предположим, я найду для тебя оружие, но дальше, как ты собираешься действовать..

– Тебе еще придется узнать, где любит обитать Лорд.

– А может заодно и расписание президента достать…– Взяв в голосе высокие нотки, она все– таки справилась с собой и заговорила практически шепотом

– Марьяна, помоги, прошу мне не кому больше обратится .

– И что, ты просто зайдешь и выстрелишь?

– Непросто, и не один раз…

– А ты подумала о своем отступлении? Тебя же знают его люди.

– Мне нужен грим и парик.– Думаю, этим я ее окончательно добила.

– А еще тебе нужен психиатр, и смирительная рубашка.

Марьяна начала злиться, я очень боялась, что она может отказаться в любой момент, поэтому, решила резко сменить тему разговора, но не знала, насколько правильно поступаю, собираясь сообщить ей свою новость.

– Я беременна.– Сказано было достаточно неожиданно, но мне самой очень хотелось поделиться этой новостью. Вот уже пару дней я не находила себе места, не знала как быть, и что вообще должна чувствовать женщина при этом. Может быть, при других обстоятельствах я и прыгала бы до потолка, но в данном случае, мне хотелось все время реветь. И это не были слезы радости.

Марьяна не сразу отреагировала на мое заявление. Она несколько минут молча, сверлила меня своим недоуменным взглядом.

– Ты уверенна?

– Более чем.

– Это ребенок Яна?

– Нет.– В моем голосе отсутствовали эмоции, только четкие, сухие ответы.

– Господи, Мара.– Марьяна схватила себя за голову и ладонями потерла свое лицо. Она прибывала в шоке от своей догадки.– Лекс знает?

– Нет.

– Что ты собираешься делать?

– Не знаю. Марьяна, мне так страшно.– По моему, я была близка к истерике, но позволить себе такую роскошь я не могла.

– Тише, тише Мара. – Подруга взяла меня за руку и погладила по ней, пытаясь успокоить.

– Знаешь, я всю жизнь мечтала о ребенке, но если бы я знала, что судьба со мной так сыграет… Я, до сих пор не верю, что со мной это случилось, просто какая та нелепость.

– Мара, ты оставишь ребенка?– Марьяна очень осторожно задала свой вопрос.

– Об аборте не может быть и речи. Я не когда не смогу убить своего ребенка, и другим горло перегрызу, если попытаются. Мой малыш ни в чем не виноват. Просто ему не повезло с матерью, в противном случае у него была бы нормальная семья.

– Ты будешь хорошей матерью, даже не сомневайся.– Марьяна всячески пыталась меня подбодрить.– Ты будешь его любить.

– Я буду любить ребенка, от не любимого человека. Ну скажи, ведь худшего наказания и не придумаешь.– Я посмотрела в потолок, обращаясь к невидимой силе.

– Что ты будешь делать с Лексом?

– Я пока не об этом думаю. С начало мне нужно закончить мои дела с Лордом.

– Теперь твоя идея мне кажется еще более нелепой.

– Нет Марьяна, ты не понимаешь, я предала любимого человека, не просто изменила с другим мужчиной, я предала его память, а это худшее предательство. Я не могу вымолить у него прощения, но я могу отомстить за него, хоть частично искуплю перед ним свою вину. Помоги мне прошу.

– Мара, я боюсь, что отказав тебе, ты все равно найдешь способ, осуществить свою месть. Я помогу, но только для того чтобы быть по возможности спокойной за тебя. Хотя уверенна, что эта безумная затея, не к чему хорошему не приведет.

– Надеюсь, мне не стоит говорить, что о нашем разговоре никто не должен знать.

– А кому я скажу? Марату? Так он первый оторвет мне голову и тебе кстати тоже.

– Если сделаем все по уму, никто не узнает.

– Ну конечно, всего то делов, прикончить авторитета города, и смыться, незамеченной, с место преступления.

– Марьяна.– Я посмотрела в ее глаза, в них блестели слезы. Она боялась, за меня, но и отказать не могла.– Спасибо.

– Только попробуй умереть.– Ее маленький кулачок оказался у моего носа.

– Не имею права, я слова дала.

***

Никогда не думала, что эта комната, в которой я обитаю, живя в доме Лекса, такая огромная. Целых тридцать квадратов. А еще стены в ней выкрашены в нежно голубой, и шторы на окнах синие. А так же я обнаружила, что в углу стоит какое– то не понятное растение в огромном белом горшке. И, что ножки у кровати резные, есть даже журнальный столик, и какие– то замысловатые ночники. Черт, если бы не сегодняшняя бессонница, наверно так бы и жила здесь не замечая очевидных вещей. Ночь за окном была в самом разгаре. Тиканье часов, в полной тишине, дико раздражало, но я не могла, остановить время, не в прямом, не в переносном смысле. Сегодня я торопила его как не когда. Оказалось, что даже секунда это не так уж быстро, стрелки двигались очень медленно, будто дразня и издеваясь надо мной.

Я выглянула в окно, небо было чистым и звездным. Ночь была морозной, а вот снега уже не выпадало целую неделю. Будто природа выполнила и перевыполнила план по осадкам в начале месяца. Я ждала наступление нового дня и очень боялась. Этот день должен был решить многое, мне предстояло осуществить то, к чему я стремилась и готовилась все эти безумно долгие дни. Марьяна очень помогла мне, но сегодня я должна была закончить все сама. Я была уверенна, что мой план выгорит, я очень верила, в то, что справедливость, а вместе с ней и моя месть сегодня восторжествуют. Единственной проблемой, для меня было уговорить, убедить Лекса отпустить , якобы погостить у Марьяны. Мне нужно найти способ, провести этот день без его недремлющего надзора. Подумав о Лексе, моя рука потянулась к животу. Нежно, едва касаясь, я погладила его рукой. Какое интересное чувство, осознавать, понимать, что ты сейчас не одна, что маленькая жизнь медленно, но верно день ото дня растет и развивается в тебе. Бедный мой, маленький человечек, как же трудно придется тебе, этот мир может подарить многое, но он может и раздавить в одночасье, если ты не впишешься в его рамки. Жестокий, циничный, он в тоже время прекрасный и неповторимый. “Что же, мне теперь с тобой делать, человеческий детеныш? Я и со своей то жизнью, не знаю, как разобраться, а теперь и за тебя в ответе… Эх, малыш, не повезло тебе с мамочкой, но нечего я обязательно что ни будь придумаю, мама знаешь какая сообразительная у тебя… “ – Я мысленно общалась с маленьким зернышком во мне, и почему то это было здорово. Теперь я уже никогда не смогу чувствовать себя одинокой, у меня есть родной человек, по настоящему родной, моя кровь и плоть.

Темнота в комнате постепенно отступала, я взглянула на часы, до начала нового дня оставалось пару часов. Мне нужно принять душ и подготовится к разговору с Лексом.

“День обещает быть веселеньким, детка ”– Я обратилась к своему животу.”Мы сегодня с тобой немного поиграем в игру под названием –Убить Лорда. Но я клянусь тебе малыш, это в последний раз. Больше никаких войн, и опасностей. Я бы все простила этому негодяю, но только не смерть одного очень хорошего человека”.– Разговаривая со своим малышом, я прошла в ванную комнату и открыла воду. Увидев, как с напором хлынула вода из душа, мне сразу захотелось встать под эти спасительные, успокаивающие струи. Мысленно я продолжала свой разговор.

”Этот дядя был очень дорог для мамы, и я просто обязана отомстить за его глупую смерть. Кстати, этот человек был твоим, родным дядей. Так, что мы будем вместе мстить. У нас с тобой кровная вендетта.”

Вода действовала по истине волшебно. Она успокаивала и расслабляла, вселяла в меня уверенность. “Наверно, стоило бы помолиться, да только к кому обращаться. Господь навряд ли услышит меня, он давно по всей видимости разочаровался в своей непутевой дочери, да и как просить его помочь в таком деле. Обратиться к Дьяволу… Чертас с два, просить помощи у изгоя и неудачника…”– Я улыбнулась своим нелепым мыслям. Закончив с водными процедурами, я прошла в комнату. Наконец-таки, за окнами рассвело. Хотя это, скорее всего, были еще предрассветные сумерки. Я стояла пред большим шкафом, в котором уместился бы ассортимент целого магазина одежды. Несколько вешалок с моей одеждой одиноко болтались в бездонной пустоте.

– Не спиться?– От голоса раздавшегося прям над моим ухом, и слегка уловимого, теплого, дыхания коснувшегося моей шеи, я вздрогнула. Резко обернувшись, я встретилась глазами с Лексом.

– Черт, не смей никогда, подкрадываться ко мне так.– От резкого разворота у меня закружилась голова и отступив на шаг назад, я чуть было не упала. Но Лекс подхватил меня за пояс банного халата и притянул к себе.

– Я думал, ты спишь.– Он все еще держал меня за пояс, его взгляд скользнул по моим губам.

– Тогда, что ты тут делаешь, если решил, что я сплю.– Я все– таки вырвалась и отступила на шаг. Мысленно я призывала себя к спокойствию. Ссорится, нам нельзя, мне нужно, чтобы он сегодня ослабил свою бдительность.

– Мне просто хотелось видеть тебя. Последнее время это происходит не часто, хоть и живем под одной крышей.– Лекс прошел к моей кровати и сел.– Черт этот месяц просто был сумасшедшим.– Он выглядел уставшим. Под глазами были черные круги, морщинки на переносице, будто стали глубже и четче. Мне, почему то вспомнилась наша первая с ним встреча. Именно здесь в этой комнате, когда я увидела его впервые. “Мужчина картинка”– Помню, я так подумала о нем. Теперь же Лекс выглядел не так журнально, и его взгляд, в нем будто стало меньше надменности, холода. Он стал выглядеть проще, хоть и не утратил своей привлекательности, по прежнему, оставаясь мечтой любой женщины.

– Я не понимаю, ты добился того, о чем мечтал и к чему, так долго шел. Чем ты не доволен?– Я прошла за створки своего огромного шкафа и не обращая внимание на присутствие Лекса все таки занялась своим внешним видом. Нельзя сказать, что я не опасалось его приставаний, просто, почему то была уверенна, что он не станет. Лекс последнее время старался вести себя со мной очень аккуратно, рассчитывая тем самым завоевать мое расположение.

– Наверно, я не о том мечтал.– Он так буднично произнес это, что я забыв о том что на мне только джинсы и лифчик выскочила из – за шкафа и злостно посмотрела на него.

– Поздравляю, очень своевременное заявление.– Мой голос кипел праведным гневом. Я наплевала на обещание данное себе, быть с ним сегодня любезной.– После того как пострадала кучу народа, из за твоих долбанных идей… Ты теперь заявляешь, что тебе это нафиг не нужно!

– А твои мечты всегда правильные?– Лекс не смотрел на меня, его взгляд уперся мне в грудь. Черт, надо быть по аккуратней с этим мужчиной. Нельзя забывать, что как бы он не старался контролировать свои эмоции, у него это не всегда получается.

– По крайне мере из за них, никто не умирает.– Я проследив за его взглядом, поспешила вернуться в свое укрытие. И поскорее, наспех одела первую попавшуюся кофту. Но не успела я и головы высунуть через горловину, как передо мной возник Лекс.

– Ты когда ни будь сможешь меня простить?– Он помог справиться мне с волосами, которые запутались в сложном фасоне кофты, и нежно коснулся моей щеки.

– Тебя возможно, а вот себя…– Я старалась не смотреть на него, чтобы не видеть этого его взгляда, который преследовал меня последнее время в моих мыслях. Я постаралась отойти от него на безопасное расстояние, хотя понимала, что рядом с ним не возможно будет найти такое место.

– Чем планируешь заняться?– Лекс проследил за моими действиями, и не стал не на чем настаивать, сменив опасную тему разговора.

– Тем же, что и вчера. Ничем. В заточение не много вариантов занятий.

– Ты преувеличиваешь. Я не ограничиваю, твое передвижение.

– Не знала, что когда за тобой по пятам следуют пару надзирателей– это называется свобода.

– Это вынужденная мера. Ты прекрасно должна понимать, что Лорд…

– Не надо напоминать мне, на что способен этот ублюдок. Я прекрасно понимаю, и помню все его действия.– Как бы я не пыталась себя сдерживать, у меня это плохо получалось. Если мы сейчас поссоримся, мой план может полететь к черту, мне нужно попридержать свой несносный характер, и длинный язык.

Лекс молча, посмотрел на меня, и ничего не ответил на мое заявление. Он прошел к окну и уставился в него. Я продолжила приводить себя в порядок, мысленно подбирая слова для своей просьбы. В комнате царило молчание, тишина начало давить. Мы с Лексом думали каждый о своем, но он первый нарушил наше безмолвие.

– Мара, у меня к тебе есть предложение. Через несколько дней, возможно, я не буду так занят. Может, поедем куда – ни будь, где не так холодно.– Он говорил, продолжая смотреть в окно.

– Зачем? Меня зима не напрягает.

– А меня очень напрягает, я хочу побыть с тобой.– Голос звучал резко и раздраженно. Но справившись со своими эмоциями, он продолжил, более спокойно.– Мы могли бы…– Он старался подобрать слова, чтобы убедить меня согласиться.– Не знаю, возможно, попытались бы, поговорить обо всем, что случилась с нами.– Кто бы мог подумать, не я одна сегодня, готовила важный разговор, и рассчитывала на благосклонность собеседника.

– Разговоры, ты и вправду думаешь, что это нам нужно.– Я не знала, как мне ответить на его просьбу. Я и вправду сомневалась в том, что разговоры помогут нам, но мне не хотелось портить с ним отношения, тем более сейчас, когда от его настроения зависел успех моего дела. Я решила, что данный момент как нельзя, кстати, подходит для моей просьбы.

– Лекс, я тоже хочу кое о чем попросить тебя, Марьяна приглашает погостить у нее пару дней. Она уезжает скоро. Может я могла бы принять ее предложение…

Лекс немного растерялся от сказанных мной слов. Он подошел ко мне, я почувствовала, как его взгляд снова гипнотизирует меня.

– Ты не ответила на мой вопрос.– Он улыбался, его улыбка завораживала, так же как и его взгляд.

– Я не знаю, Лекс… Может быть… Я подумаю. – Я постаралась отвести взгляд первой, помниться мы это уже проходили, но мне не хотелось рисковать.– Так как насчет Марьяны?– Я рискнула повторить свою просьбу.

Лекс не позволил мне отвернуться, он аккуратно за плечи развернул меня к себе. Я вынуждена была посмотреть на него.

– Ясно. Это называется шантаж, милая. Хорошо, будем играть по твоим правилам. Пока по твоим.– Я не могла поверить, неужели он согласился. У меня получилось вот так запросто уговорить, да думаю это хороший знак.

–Поезжай, ребята отвезут тебя. Надеюсь, вы хорошо проведете время. Но к нашему разговору о поездке, мы еще вернемся. И помни, теперь ты будешь мне должна.

От услышанного, я готова была прыгать, но сдержалась, дождавшись пока Лекс покинет мою комнату.

***

– Так, давай еще раз все повторим.– Марьяна очень нервничала, и поражалось тому, как спокойно ведет себя Мара. После того, как она согласилась помочь, ее не раз посещало раскаяние и сожаление за свое глупое обещание участвовать в этой авантюре. Марьяна очень рассчитывала, что Мара не сможет вырваться из под присмотра Лекса. Поэтому, когда сегодня утром она увидела ее на пороге своего дома, ее постигли разочарования и страх. Придется идти до конца, и неизвестно чем все закончится.

– Марьяна, мы уже все по десятому кругу повторили и закрепили.– Мара сидела в комнате подруги, перед зеркалом и тщательно наносила макияж, для сегодняшнего важного вечера.

– Значит, по одиннадцатому повторим.– Марьяна мерила комнату шагами, и не на секунду не останавливалась. Она сильно нервничала и погрызывание ногтей в ней это выдавало. -Сегодня вечеринка в загородном доме Лорда. Будет не много народу, самые близкие. Он заказал девочек из фирмы досуга. Ты переодеваешься в одну из таких девочек и под видом милой девы, с другими барышнями попадаешь на территорию.– Она посмотрела на подругу, проследив за тем как та, спокойно без особой суеты наводит соответствующую боевую раскраску ночных бабочек, снова запаниковала – Господи это безумие, просто какое– то сумасшествие. У нас нечего не получиться. Тебя же сразу узнают и убьют!

– Марьяна, прекрати, ты повторяешь не только наш план, но и свои причитания. Все получиться.– Она критически осмотрела себя в зеркале, и осталась довольна результатом своей работы.– Твой знакомый обещал помочь и получил за свою помощь не малые деньги. Я приеду вместе с девчонками, осмотрюсь, этот, твой приятель нам четко объяснил, как надо действовать, чтобы попасть к Лорду, думаю, я знаю, что делать. Ну а там дело за малым, главное, чтобы он не подвел и помог оттуда выбраться.

– Ты, просто сумасшедшая, я считаю, мы должны немедленно все прекратить. Это кончиться трагедией, вот я чувствую, что, что– то случиться.– Марьяна подошла к подруге и пристально посмотрела на нее, в ее глазах стояли страх и мольба.

– Конечно, случиться, старый сукин сын получит по заслугам.– Мара будто не замечала переживаний Марата сестры, она мило улыбнулась, ее голос звучал тихо, она была само спокойствие.

– Мара, там охраны, больше чем в самом Букингемском дворце! И в отличии от королевской гвардии, если тебя поймают, некто не будет вызывать полицию, они просто тебе убьют.– Марьяна просто вышла из себя, при виде холодного безразличия в глазах Мары.– Господи, да тебе кажись все ровно. Ты просто эгоистка, ты не думаешь о других.

– Другие, это кто?

– Это твой малыш, это я. Марьяна попыталось воздействовать на подругу, ударить по слабому месту.– Это Марат, ты знаешь, как он к тебе относится. И еще…– Она замолчала, пытаясь правильно донести смысл своих доводов.

– Ты хочешь сказать и Лекс.– Но похоже ничего сегодня не в силах было подействовать на Маару.