Джорджина

Глава 21

Упомянутые леди и джентльмен вошли в комнату без лишних церемоний, как до этого леди Мерсер, словно безотлагательная надобность их дела извиняла недостаток учтивости с их стороны. Миссис Квинливен в скособоченном чепце и поспешно накинутой поверх лилового платья пелерине пребывала в таком волнении, что не могла говорить. Мистер Барнуолл обеспокоенным взглядом окинул присутствующих и обратился к Шеннону:

— Тысячу извинений, сэр! Простите за незваный визит — да еще в такой неурочный час, — но, черт побери, вы же знаете, каковы эти женщины! Потребовала, чтобы я немедленно вез ее сюда. Что еще я мог сделать — угрожала истерикой!

— Не стоит извиняться, — сочувственно ответил Шеннон, прерывая сбивчивые извинения визитера. — Уверяю вас, здесь вам всегда рады. — Он повернулся к миссис Квинливен: — Присядете, мадам? Может, немного вина?

— Нет, нет! Я не стану садиться! — вскинулась миссис Квинливен, враждебно глядя на леди Мерсер. — Только не в одной комнате с этой женщиной! — Она театральным жестом вытянула руку с флаконом нюхательной соли в сторону леди Мерсер и гневно продолжила: — Как вы посмели… как вы посмели, мадам, воспользоваться моим недомоганием и взять без позволения мой экипаж и моих лошадей, чтобы приехать в этот дом? Если бы вы имели хоть каплю сострадания, вы бы не оставили меня одну, видя, как ужасно подействовали на меня ваши беспочвенные обвинения — да, беспочвенные! Я и понятия не имела, что это бедное дитя бросится ко мне в поисках защиты…

— Моя сестра невинна, как младенец, — поддакнул мистер Барнуолл, поворачиваясь к леди Мерсер. — Она говорит правду, мадам! Сестра совершенно ни в чем не виновна. Если кого и винить, так это меня. Но черт возьми, если вы обращались с несчастной девочкой не лучше, чем с Беллой, то не удивительно, что она сбежала от вас. И все-таки это жестоко — оставить бедняжку Беллу биться в истерике, а самой воспользоваться ее экипажем, чтобы приехать сюда!

— Если бы я знала, сэр, — возразила леди Мерсер, наградив мистера Барнуолла холодным взглядом, — что ваша сестра станет рвать на себе волосы, я бы, разумеется, осталась. Однако теперь, когда она, кажется, полностью оправилась, мне необходимо вызволить из беды внучку. Я не сожалею о содеянном. Единственно, о чем я сожалею, — ядовито добавила она, — так это о том, что я отпустила почтовую карету, доставившую меня в Крайторн, ибо, естественно, рассчитывала найти здесь гостеприимство и помощь.

Джорджина, которая до сих пор молча наблюдала за перепалкой, подошла к миссис Квинливен и стала уговаривать леди Мерсер:

— Вы ошибаетесь, бабушка, тетя еще не пришла в себя окончательно. — Она обняла миссис Квинливен. — Дорогая тетя Белла, позвольте мне усадить вас в кресло, — настаивала она. — Может, выпьете все-таки стаканчик вина, как предлагал мистер Шеннон?..

Она взглянула на Шеннона, и тот немедленно позвонил в колокольчик Стургесу и велел ему принести бутылку шерри.

Джорджина тем временем уговорила-таки миссис Квинливен сесть, и, поскольку ее кресло оказалось напротив кресла, в котором восседала леди Мерсер, обе дамы не преминули обстрелять друг друга враждебными взглядами.

Мистер Барнуолл первым нарушил неловкую тишину:

— Я не понимаю, почему все собрались здесь и зачем это Белла заставила меня везти ее сюда. Она утверждает, будто эта юная леди не намерена выходить за Брендона. В конце концов, я ничего не понимаю. Я давно догадался, что она темнит, и убедился в этом, когда привез ее вчера в Крайторн, а бедный парень не сразу понял, о чем идет речь. Но какое отношение ко всему этому имеет Шеннон?

— Мистер Шеннон, сэр, — ледяным тоном вступила в разговор леди Мерсер, — имел дерзость только что сделать на глазах у всех предложение моей внучке — что, должна сказать, меня не слишком удивляет, учитывая, что она сама сбежала к нему, совершенно забыв о всяких приличиях!

При этих словах глаза Джорджины опасно сверкнули.

— О нет, бабушка! Ты была совершенно уверена, что после того, как сообщишь ему, что лишаешь меня наследства, он потеряет ко мне всякий интерес!

Она собиралась высказать все, что накопилось у нее в душе, но Шеннон, обняв ее за плечи, рассудительно сказал:

— Мне кажется, на сегодня достаточно. Леди Мерсер, вы совершенно правы — я имел намерение предложить руку вашей внучке. Разумеется, я обращусь к ее матери за разрешением сделать это, поскольку для меня важно получить ее согласие в не меньшей степени, чем ваше. Должен заверить вас, что в любом случае, если только, конечно, мисс Пауэр сама не откажет мне, наша свадьба состоится. И вы, я уверен, избавите себя от множества неприятностей, если позволите нам пожениться, не дожидаясь ее совершеннолетия. По личному опыту могу сказать, что характер вашей внучки отличается крайней твердостью, я бы даже назвал ее несносной упрямицей.

— Чушь! — покраснев, воскликнула Джорджина.

— Вовсе не чушь! — возразил Барнуолл. — Вы не могли бы точнее выразиться, сэр! Чертовски упрямая девчонка — ничего с ней не поделать, если она вбила себе что-то в голову! — Он повернулся к леди Мерсер: — Это не мое дело, разумеется, мадам, но на вашем месте я не стал бы им мешать. Вы только гляньте на те неприятности, которые она уже вам доставила. Я почти уверен, что, несмотря на всю ее красоту, вы не найдете другого мужчину, который мог бы обуздать ее нрав. К тому же это очень хорошее поместье. Самое лучшее в наших краях.

Появление Стургеса с шерри прервало разговор. Когда он покинул комнату, миссис Квинливен, немного взбодрившаяся после превосходного вина, первой ринулась в атаку, заявив, что, если леди Мерсер намерена оставить свою внучку без единого пенни, она сама позаботится о том, чтобы девочку не принесли в жертву и не заставили выйти замуж исключительно ради положения, а также предоставит ей кров в Крайторне и сделает все возможное, чтобы выдать ее замуж самым достойным образом.

— Но ты не понимаешь, мама! — раздраженно воскликнул Брендон. — Джорджине незачем выходить за того, кого она не любит! Шеннон собирается передать ей «Дубы» уже завтра, если только она согласится принять их. Но думаю, что лучше всего ей все-таки выйти за него замуж. Тогда Марк сможет остаться здесь…

Миссис Квинливен перебила сына, округлив от изумления глаза:

— Что такое ты говоришь, Брендон! Передать ей «Дубы»! Неслыханная щедрость!

— Это не щедрость, а слепота! — фыркнула леди Мерсер, резко поднимаясь и всем своим видом показывая, что у нее кончилось терпение. — Никто, кроме сумасшедшего, не мог бы сделать этого! Я умываю руки. Вы, сэр, — она сердито посмотрела на Шеннона, — будете всю жизнь жалеть об этом дне!

— О, я так не думаю, — возразил Шеннон, блеснув глазами. — Будет ли собственность принадлежать мне или моей жене, я смогу удержать ее! Осмелюсь сказать также, что вам будет намного спокойней, мадам, когда вы перестанете беспокоиться о том, чтобы ваша внучка не доставляла вам новых хлопот.

Леди Мерсер явно намеревалась произнести ответную царственную речь, но вынуждена была отказать себе в таком удовольствии, так как неожиданно осознала, что осталась без средств передвижения.

— Позвольте, я велю запрячь для вас свой экипаж, мадам? — учтиво обратился к старой даме Шеннон, который догадался о затруднительном положении, в которое она попала.

— Спасибо, нет! — Леди Мерсер вздернула вверх подбородок, наградив его неприязненным взглядом. Потом повернулась к мистеру Барнуоллу. — Если вы соблаговолите отвезти меня в какую-нибудь приличную таверну, я буду вам крайне признательна, — сказала она. — А миссис Квинливен сможет воспользоваться своими лошадьми, из-за которых она так сильно убивалась…

Миссис Квинливен снова почувствовала себя оскорбленной.

— Конечно же, — сухо заявила она, — вы можете взять их, мадам, только едва ли ваша манера… — Она запнулась, поймав на себе осуждающий взгляд Шеннона, и поспешно закончила — Очень хорошо! Это не имеет значения. В конце концов все обернулось к лучшему Брендону незачем жениться на кузине, если вы намерены лишить ее приданого, мадам. Но если у нее будут «Дубы», то удача улыбнется мистеру Шеннону. И я думаю, что это будет справедливо. Хочу предупредить вас, леди Мерсер, если вы откажетесь устроить своей внучке достойную свадьбу, мы выдадим ее в самых лучших традициях Крайторна, что доставит мне огромное удовольствие и поставит на место эту выскочку леди Хессион. Она, видите ли, вбила себе в голову, что ее сын уведет нашу дорогую Джорджину у моего Брендона.

Она еще долго кипятилась.

Наконец Шеннон, проводив леди Мерсер и мистера Барнуолла, уговорил миссис Квинливен сесть в поджидавший ее экипаж.

— А вы герой, кто бы мог подумать! — сказала она ему при расставании. — Майор Рот убедил в этом сэра Хемфри, а его мнению я глубоко доверяю. Уверена, что буду счастлива, когда Джорджина поселится по соседству со мной, и дай бог счастья ее мужу!

Проводив всех, Шеннон вернулся в кабинет, где сидели Брендон и Джорджина. Они оживленно болтали.

— Моя кузина хочет остаться здесь. А я настаиваю, чтобы она немедленно вернулась в Крайторн! Если бы моя мать так не разнервничалась, она бы увезла ее с собой. Она упустила из виду, что люди станут сплетничать о вас двоих еще больше, чем прежде, когда узнают о вашей свадьбе.

— Ты прав! — согласился с другом Шеннон. — Сходи в конюшню и скажи Хангеру, что хочешь взять кабриолет, а твоя кузина будет готова к отъезду, как только ты вернешься.

Джорджина попыталась протестовать, но Брендон лишь усмехнулся и, прихрамывая, поспешил из комнаты. Шеннон не стал спорить, а просто притянул Джорджину к себе и наградил таким поцелуем, что она едва не задохнулась.

— О! — Она спрятала лицо на его груди, когда он отпустил ее. — Я уверена, что мне не следует говорить так, но мне хотелось этого с того самого момента, как ты вошел в комнату! — Она посмотрела на Шеннона. — У меня, видно, совсем нет стыда, раз говорю подобные вещи! Ведь ты даже не сказал, что любишь меня!

— Но именно этим я выгодно отличаюсь от прочих искателей твоей руки, среди которых тебе пришлось бы выбирать, позволь я тебе вернуться в дом твоей бабушки, — ответил Шеннон.

Джорджина попыталась оспорить такое скупое выражение чувств, припомнив пышные излияния сэра Маннинга Хартили и признания молодого красавчика Питера.

— Но ведь ты же не захотела выйти замуж ни за одного из них, — напомнил ей Шеннон.

— Нет, поскольку смогла полюбить только тебя! — сказала она, вертя в руках пуговицу его сюртука.

Он крепко обнял ее.

— Но почему ты хочешь жениться на мне? Ты же сказал, что я упрямая и несносная… ты много раз говорил мне это…

Его губы тронула легкая усмешка.

— Я не мастер говорить речи! — сказал он тихим хрипловатым голосом, какого она не слышала у него прежде. — Я знал, что ты предназначена для меня, с того самого момента, как увидел, — только я не имел права сказать тебе об этом. И вот теперь, когда я это сделал, тебе уже не уйти, не важно, какого скандала мне это будет стоить!

Она заглянула ему в лицо, чувствуя удовлетворение от того, что в нем прочла. Даже звуки шагов в холле не заставили влюбленных разомкнуть объятия.

— О! — с легким неодобрением воскликнул Брендон, входя в комнату. — А я думал, вы с этим уже покончили. Ты готова ехать, Джорджи?

— Пока еще нет, — ответил Шеннон, отпуская Джорджину, — но, разумеется, вот-вот будет готова. Нет, моя любимая, — с напускной строгостью сказал он, когда она попыталась возразить, — с этого дня ты будешь для всех образцом поведения. Я равнодушно принимал отчуждение общества, но буду сильно возражать, если этого удостоится моя жена, — мы обречены стать образцовой парой. Поезжай в Крайторн со своим кузеном, а когда я вернусь из Бата, где увижусь с будущей леди Хартили и попрошу у нее твоей руки, мы снова будем вместе.

— Как это долго и скучно, — вздохнула Джорджина. — Я бы предпочла, чтобы ты никуда не уезжал…

— Разумеется, он должен ехать! — сердито возразил Брендон. — Не будь такой нетерпеливой, Джорджи! — Он с сомнением посмотрел на Шеннона: — Вы уверены, что хотите на ней жениться, сэр?

— Совершенно уверен.

— Чудеса, да и только! С ней хлопот не оберешься!

— Не сомневаюсь, — улыбнулся Шеннон. — Но надеюсь, что смогу ее укротить. Не подождешь ли ты еще минуту на улице, Брендон, — я должен сделать внушение твоей кузине, прежде чем она уедет.

— Внушение! — усмехнулся Брендон. — Хорошо, сэр! Минута или две не имеют значения!

И он вышел из комнаты.

— А теперь, моя любимая, — улыбнулся Шеннон, — обещай мне, что ты и в самом деле постараешься не приносить мне слишком много неприятностей, ведь у нас столько лет впереди!

— О да! — воскликнула Джорджина и охотно позволила заключить себя в объятия.