Должник

Глава 1

Им повезло сразу. В этом южном солнечном городке он уверенно провел ее по частному сектору и у первого понравившегося двухэтажного особняка остановился.

Хозяйка жилища оценивающе оглядела будущих квартирантов – представительного мужчину и миловидную женщину, которые на первый взгляд походили либо на молодоженов, либо на любовников, – отметила, что у них нет на пальцах обручальных колец, и решила, что вторая версия ближе к истине. Впрочем, ей было все равно, любовники это были или молодожены. Главное, чтобы соблюдали порядок и платили.

– Сейчас у меня свободен весь дом. Только что съехали прошлые жильцы, – повела приезжих по дому женщина. – Так что можете выбирать любую комнату. Оплата – десять долларов. С двоих. Надеюсь, это вас устроит?

– Нам нужен весь дом, – веско сказал он. – Чтобы в нем были только мы.

Женщина пожала плечами. За последнее время она повидала всяких людей. И «новых русских» с их причудами в том числе. Пусть берут весь дом. Если хватит денег. И ей хорошо. Не надо искать других отдыхающих.

Деньги у него были.

– Это за две недели, – отсчитал он. – Если мы задержимся, то продлим.

– Сколько угодно, – хозяйка пересчитала купюры, сунула их в карман сарафана. А потом проводила взглядом странных жильцов. В руках у мужчины был только один чемоданчик. Таких отдыхающих с легкой поклажей она еще не встречала. Правда, подумала, что остальные вещи на время поиска жилища они могли оставить в камере хранения.

Сделав такое заключение, женщина спокойно отправилась к себе – во второй дом, в котором жила вместе со своей семьей.

Хозяйка жилья ошиблась. Эти двое не были ни любовниками, ни молодоженами. Не было у них и другого багажа.

– Ты будешь жить на втором этаже, я на первом, – едва не в приказном тоне заявил он.

– Боишься за свою девственность?

– Чего уж о ней говорить. Ты вытаскивала из моего тела свинец, значит, меня оглядела всего.

– Не надейся, – фыркнула Лера. – Мне было не до того. Да, думаю, и ничего особенного у тебя не увидела бы.

– Вопрос спорный, – ухмыльнулся он. – Но тем не менее. У нас с тобой чисто деловые отношения. У тебя из-за меня неприятности. И я собираюсь возместить тебе стоимость мастерской.

– Сейчас?

– Боюсь, что не так скоро. Ты уж извини. Придется подождать.

– Мои вещи в твоем чемодане, – бросила она.

Он положил чемодан на стол, открыл его и достал целлофановый пакет, который и протянул Лере.

– Отдыхай, – сказал он. – Я сейчас распакуюсь и поднимусь к тебе.

– Может, лучше я спущусь?

– Как знаешь, – не стал спорить он.

Девушка двинулась к лестнице, ведущей на второй этаж, а он переключил внимание на чемодан.

Добирались они до этого города на поезде. Он посчитал, что так будет надежнее. Вычислить его, едущего на поезде, шансов было меньше, чем если бы он летел на самолете.

Прежде чем сесть на этот самый поезд, он заскочил на дачу. Свою дачу. О которой мало кто знал. То, что он прятал на приусадебном участке, имело смысл взять с собой. И он это взял.

И это теперь лежало в чемодане. Небольшое взрывное устройство. Он начал устанавливать адскую машинку под кровать, а провода от нее отвел прямо к телефону.

За этим занятием его и застала Лера.

– Ты что тут делаешь? – спросила она.

– Этому меня один человек научил, – продолжая возиться с телефоном, ответил он. – Хорошая штука. Звонишь сюда. Тут поднимают трубку и тотчас же замыкают контакты на мине – пятнадцать секунд и… бух!

– Ты с ума сошел, – она опустилась на кровать. – А если я захочу позвонить?

– Лучше не надо, – предостерег он. – Да и куда тебе звонить?

– Ну, скажем, родителям.

– Это плохая мысль. Забыла, после чего нам пришлось уезжать из столицы? Придется потерпеть. Для здоровья полезно.

– А если придет хозяйка и решит позвонить отсюда?

– Не придет. Две недели ее здесь не будет.

– Все равно не понимаю, – упрямо повела плечами Лера. – Думаешь, нас могут вычислить? И заявиться сюда?

– С некоторых пор я стараюсь подстраховаться. Во всем. Это касается и данного момента.

Он осторожно отодвинул телефон на угол тумбочки и расслабленно вздохнул.

– Ну вот и все, – заключил он. – К аппарату не притрагивайся. И вообще… Отправляйся наверх. И сиди там.

– Не поняла, – Лера едва не подпрыгнула на кровати от возмущения.

– Мне нужно уйти. А ты меня будешь ждать. Если хочешь получить то, что я тебе обещал.

– Тут даже поесть нечего, – вспыхнула она. – Так что ты уж извини. На добровольное заточение я не соглашалась.

– Придется соглашаться задним числом, – он призадумался, а затем все же пошел на попятную. – Но поесть, конечно, надо. Сейчас сходим в магазин. Но потом – как сказал. Ты останешься дома. И не иначе.

Лера не ответила. Подумала о чем-то своем. И отвела взгляд.

И вот это ему не пришлось по душе.

То, что Лера может загадывать загадки, он уже уяснил хорошо.

Она сама выбирала продукты, он лишь расплачивался да таскал за Лерой увесистый целлофановый пакет, который с посещением каждого нового магазина разрастался и разрастался. Второй пакет был заполнен следом довольно быстро.

И он не выдержал:

– Ну хватит. Ты же не собираешься скупить все запасы этого города.

– Все нет. Но я только начала, – мило улыбнулась она.

– Отлично, – он взял себя в руки. – Тогда давай на сегодня остановимся. А продолжим завтра. Тем более что на сегодня еды хватит.

Она пожала плечами. И повернула назад.

Сгущались сумерки. Людей на улице прибавилось. Пляжное время заканчивалось, и пассивный отдых сменялся на активный. Посещение заведений торговли входило в этот активный отдых.

Они добрались до своего дома, и он сразу же отнес пакеты на кухню. А затем прошел в комнату, надел пиджак, сунул сзади за пояс брюк «беретту».

Когда он оглянулся, то увидел в проеме двери Леру, которая во все глаза наблюдала за ним.

– Может, по-быстрому что-нибудь сделать поесть? – предложила она, не сводя с него взгляда.

Он отказался. Есть отчего-то не хотелось. Вот выпил бы он с удовольствием. Естественно, не компот. Но говорить об этом Лере не стал.

– Ты скоро вернешься?

– Я вернусь, – твердо сказал он.

– Спасибо и на этом, – съязвила она.

– Без меня никуда не уходи, – предупредил он.

– Я это запомнила. Хотя повиноваться будет трудно. Море, уйма развлечений и классная погода. Все это не очень способствует затворничеству.

– Ну, мы сюда не отдыхать приехали, – напомнил он.

– И это я тоже хорошо помню.

Ему что-то не очень верилось в послушание девушки. Она была непредсказуемой. А это значит, что выкинуть непредвиденную штуковину могла в любой момент.

И еще он подумал, что как бы ему после не пожалеть о том, что взял ее с собой.

Но поступить иначе он не мог. Она спасла ему жизнь. Два раза. И он не мог ее вот так бросить. Он просто был не так воспитан. И даже после того, как ему в спину вогнали две пули, это чертово воспитание продолжало давать о себе знать.

Он вышел из дома и некоторое время бродил у моря, до которого добрался пешком.

Людей почти не было. И это его устраивало. Было неплохо обо всем еще раз подумать в тишине, когда не нужно было ни на что отвлекаться.

Он дождался темноты и двинулся к знакомому месту.

Раньше времени он не хотел встречаться со своими старыми знакомыми. При условии, конечно, что они в этом городе были.

Но в последнем он почему-то нисколько не сомневался.

И когда он пришел к небольшому прибрежному кафе, то среди завсегдатаев заведения сразу увидел ее.

Она сидела за их столиком. И она нисколько не изменилась. Впрочем прошло ведь совсем немного времени.

Сначала она побледнела, затем дернулась назад, словно на нее сейчас готовилась прыгнуть змея, руки у нее задрожали, но уже минуты через две она овладела собой, часто задышала, сжимая и разжимая кулачки, как бы помогая кровообращению. В последнем она преуспела. Бледность на лице сменилась вполне здоровым румянцем.

Играла приятная музыка. Он мог бы поклясться, что именно эта музыка играла и годом раньше, и месяц назад. Ничего не менялось в этом маленьком уютном уголке.

И они опять здесь вдвоем. Только теперь их связывает нечто иное. Раньше их связывала любовь. Впрочем, это ему так казалось. Их что-то связывало, но вряд ли любовь. Из любви не лупят в спину из пистолета. Не важно. Их связывало – и все. А теперь… Теперь, пожалуй, их ничего не связывает. Их скорее уже разделяет.

Хотя кое-что и объединяет. Но это не любовь и даже не привязанность.

Это уже можно было бы назвать ненавистью, если бы… ему не нужно было кое-что вернуть. И последнее он собирался сделать. Как бы их отношения ни изменились. С некоторых пор.

– Привет, – улыбнулся он ей, довольный произведенным эффектом.

– Ты?! – только и смогла выговорить она.

– Угадала, – он сел к ней за столик. – Не ожидала? Вижу, что нет. Приятно преподнести сюрприз. Своей девушке. Вернее, бывшей своей. И не просто, а едва ли не жене. Ведь мы могли бы пожениться, правда?

Она не ответила. Она все еще пыталась успокоить бившееся в ускоренном темпе сердце.

– Правда, – не услышав ответа, сам же ответил он; затем оглянулся, обвел грустным взглядом кафе. – Все как прежде. Помнишь? Помнишь, как мы тут впервые встретились и познакомились?

Она опять ничего не сказала. А он подумал, что вряд ли ей сейчас до воспоминаний. Скорее всего, она решает, как ей выкрутиться. И как вести себя дальше.

В отличие от нее, он готов был немного повспоминать. Это была хорошая пора. Уж получше, чем сейчас. Он не был в бегах. Положение его было прочным и не предвещало никаких осложнений.

Теперь все было по-другому. За ним охотились. И его положение было настолько зыбким, насколько можно было представить. И тем не менее он собирался выкарабкаться. Он выкарабкался, имея в спине две дырки. Он намеревался продолжать в том же духе.

– Ты сюда приехала отдыхать со своей подружкой, – он выуживал из памяти события годичной давности. – Та обгорела на солнышке. И мучилась, оставшись вечером одна в снятом вами домике. А ты тоже одна сидела здесь. Ты не мучилась. У тебя отличная кожа – ты становишься смуглой почти моментально. В этом я убедился уже позже. А тогда ты была одна. И я был один. Мне казалось, что сама судьба нас занесла в это уютное тихое кафе. И свела нас.

То ли его слова произвели на нее сильное действие, то ли еще что, но она уже уверенной рукой взяла бокал, отпила несколько глотков и расслабленно вздохнула.

– У нас произошло все очень быстро. Ты и я. Я думал, что так будет вечно, – он тяжело вздохнул. – Я ошибся.

– Ничего не бывает вечным, – нравоучительным тоном заявила она; и голос ее был ровным и спокойным; казалось, что и не было нескольких минут растерянности.

– Это я уже понял, – согласился он.

И покачал головой. Совсем не то он желал услышать от нее. Он все надеялся, что увидит у нее на лице раскаяние и услышит в том же ключе слова. После первых минут ее страха и удивления он – какой наивный – надеялся на это.

Как оказалось – зря. Она была потеряна для него окончательно.

Придется снести эту потерю. Перед этим вернуть то, ради чего он сломал свою жизнь. А точнее, изменил.

– Мы прожили с тобой вместе год, – продолжил он. – Я думал, нас сближает что-то очень крепкое, настолько, что его не разрушит ничто.

– Ты и тут ошибся, – сказала она тихо, словно боясь вызвать у него приступ ярости.

Боялась она зря. Ничего она уже не могла у него вызвать. Кроме сожаления по поводу разрушенных иллюзий.

– Чем тебя прельстил этот засранец? – он не сомневался, что она хорошо понимает, кто имеется в виду.

– Он открыл мне глаза.

– А я, значит, нет? – был уязвлен он.

– Он открыл мне глаза на тебя, – поправилась она. – Я ведь считала, что ты спасаешь свою сестру.

– Так оно и было.

– Так сказал ты, – не согласилась она. – На самом деле твоя сестра была шлюшкой.

– Она не была шлюшкой, – скрипнув зубами, сказал он.

Девушка поежилась. После того, что произошло, от него можно было ждать чего угодно. Во всяком случае, он на многое имел право.

– Я хочу сказать, – быстро, будто боясь не успеть оправдаться, произнесла она, – что на нее… ты променял наше будущее.

– Я ничего не менял.

– Не цепляйся за слова, – не выдержала она. – Наш материальный достаток ты променял на…

Она осеклась.

– Вот что сказал тебе этот говнюк, – он удовлетворенно кивнул.

– Разве не так? Когда ты принимал решение – разве думал обо мне? Ты думал только о ней. Своей сестренке…

Она прикусила язык.

– Ты посчитала это несправедливым? – злости в нем не было, а было безразличие, словно находившуюся рядом девушку он и не знал, он только что познакомился с ней и ему уже хотелось побыстрее от нее отделаться, чтобы больше не видеть.

Хорошо бы, конечно. Но сначала он должен кое-что вернуть.

– Я посчитала это неправильным, – сделала оговорку она.

– Настолько, что решила переметнуться к этому засранцу. И пустить в меня две пули.

Она вновь побледнела, руки у нее задрожали, и она опустила бокал на столик.

– Я не хотела так, – голос ее дрогнул; она готова была говорить на любую тему, кроме этой. – Поверь – не хотела.

– Вот уж это тяжело сделать. Просто невозможно.

– И тем не менее, – она облизнула вмиг пересохшие губы и зажмурилась, мысленно возвращаясь в ту мастерскую, в которой ей пришлось нажимать на курок оружия – и не один раз…

Два выстрела громыхнули под сводами мастерской. Когда грохот стих, она в каком-то отупении посмотрела на оружие, из ствола которого продолжал струиться к потолку сизый дымок. Она не верила в то, что смогла нажать на спусковой крючок. Однако это было так.

И подтверждением тому был медленно сползавший на пол человек. Тот, который должен был стать ее мужем.

– Хорошо, хорошо… А теперь опусти пистолет.

Она услышала эти слова, словно во сне. Однако они были явью. Потому что явью был человек, произнесший их. Он подошел к ней и осторожно взял за руку, в которой она держала оружие. Она невольно отметила: лицо у него напряжено. Будто он боялся, что она и его пристрелит для комплекта.

– Вот так, вот так… Все кончилось.

Человек облегченно вздохнул. Она опустила оружие. Именно это несколько успокоило его. Человек отошел от нее и присел на корточки возле истекающего кровью. А она вдруг почувствовала, как какая-то невидимая, но мощная сила вдруг стала выворачивать ее наизнанку.

Ее рвало. И казалось, этому мучению не будет конца.

Потом она присела и оглянулась.

Тот, кто успокаивал ее несколькими минутами раньше, вновь был возле нее:

– Ты, кажется, убила его.

– Убила? Нет, – в глазах у нее застыл ужас. – Я… Я… Я хотела только ранить.

– Хотела – не хотела, – человек пожал плечами. – Но ты его убила.

– Мы ведь договаривались, что я… Я только его раню, – последнее она едва не выкрикнула.

– Успокойся. Так получилось. У тебя. Ты хотела его ранить – но… Чего уж тут! И в принципе, какая разница.

– Тебе – да, – она затряслась, словно в ознобе. – Ведь это не ты стрелял! А я! И он…

– Он водил тебя за нос, – напомнил спутник. – Ты это забыла?

Она тяжело задышала. Ответить ей было нечего. Она сама так решила. Только получилось несколько не так. Она никогда не стреляла в человека.

– Успокойся, – повторил человек. – И давай отсюда дергать. Нам нельзя терять время. И у нас еще много дел.

Человек был прав. И в конце концов, уже ничего нельзя было поправить.

Да он, лежащий с двумя дырками в спине, и сам был виноват.

– Значит, я сам виноват, – буркнул себе под нос он. – Ну это точно. Я виноват в том, что доверял тебе.

– Я хотела…

– Ты хотела меня ранить, – понимающе кивнул он. – Поэтому нажала на курок два раза.

– Второй раз как-то само собой получилось. Я уже не владела собой.

– Я учил тебя стрелять. Но никогда не думал, что эта наука обернется против меня.

Это была правда. Иногда, выезжая с ней на природу, Артур оставлял при себе оружие. И там, в глуши, скорее для разнообразия, она просила разъяснить ей азы владения пистолетом. Он не отказывал. Они развлекались, стреляли по банкам, бутылкам. Он ее подначивал, она смеялась и… со временем довольно прилично научилась держать в руке пистолет…

– Ты жив. Я все же не убила тебя, – она застонала, словно кто-то причинил ей боль, затем схватила бокал и несколькими крупными глотками допила его содержимое; потом облегченно вздохнула: – Фу. Я так рада, что так получилось. Как камень с души сняли… – она неожиданно умолкла, о чем-то подумала, а затем в ужасе распахнула глаза. – Боже! Как же я сразу не догадалась. Мне сразу нужно было понять, что ты жив.

– Сразу? – он сощурил глаза.

– Да. Несколькими часами ранее.

Он чего-то не понимал. Смотрел на нее вопросительно.

– Несколькими часами ранее в меня кто-то стрелял. В моем доме, – она так и уставилась на него. – Разве это был не ты? Разве это не ты хотел меня убить в отместку?

Он укоризненно покачал головой:

– Нет, не я. Если бы стрелял я – ты бы сейчас здесь не сидела.

И она поняла, что это так. Уж он не промазал бы.

– Значит… Значит, это кто-то другой?

Она вмиг стала растерянной.

Но ему на это было наплевать. Как и на то, что в нее кто-то стрелял. Он вдруг поймал себя на мысли, что нисколько сейчас не огорчился бы, если бы ее и прихлопнули. И он понял, что изменился. Как, впрочем, и она. И еще кое-кто.

С некоторых пор не только он изменился.

– Где этот засранец?

Она вздрогнула и посмотрела на него так, словно увидела впервые.

– Он… – она запнулась, сообразив, что от нее хотят; наморщила лоб. – Его нет. В данное время нет.

– Так, – со значением произнес он. – Значит, он отсутствует.

– Если ты думаешь, что это он пытался избавиться от меня, то глубоко ошибаешься, – с некоторой обидой, будто ее только что посчитали за дуру, отреагировала она.

Он махнул рукой, как бы отгоняя от себя нечто незначительное.

– Ты кое-что оставила у себя, ведь так? – спросил он.

И она едва ли не гордо фыркнула:

– Конечно. Я подстраховалась.

И тут же прикусила губу, поняв, что вот об этом говорить не стоило. Лучше было вообще промолчать. Но слова уже вылетели. И приходилось пожинать плоды.

– Я рад за тебя. Когда мы были с тобой знакомы, такой предприимчивости я в тебе не замечал. Ты быстро взрослеешь.

– Приходится, – сникла она.

– Значит, он решает дела, а затем должен вернуться к тебе. Так?

– Именно так.

– И давно он отсутствует? – полюбопытствовал он, но тут же и спохватился. – Ах да… Мы ведь не так давно расстались.

– Как ты меня нашел? – она пыталась уйти от этой темы и выиграть время.

Он дал ей такую возможность.

– Очень просто. Я просмотрел телефонные счета нашей квартиры. Вернее, твоей. И распечатку. Ты звонила сюда. Это был последний звонок.

Она тяжело вздохнула и тоскливо посмотрела в бокал. Она ведь считала, что он не вернется. С того света обычно не возвращаются. Но он вернулся. С одной стороны, она чувствовала облегчение – она не убила. А с другой… Если бы она знала, что он жив, она сюда, конечно, никогда бы не приехала.

– Ты могла снять хороший номер в гостинице, – заметил он. – У тебя были деньги. Но ты не сделала этого. Ты позвонила старой хозяйке, у которой мы останавливались, и… И наверняка остановилась у нее.

– Я думала, тебя уже нет. А это место очень тихое. Здесь мало людей. Здесь хорошо было бы переждать… В общем, все переждать.

– Я понимаю. Хорошо тут переждать то время, пока этот говнюк решает дела. Но вышла незадачка… Я остался жить.

Она пожала плечами, как бы указывая, чего уж тут дальше говорить. Время прошло.

И он решил вернуться к прежней теме:

– Так когда он должен вернуться?

Отвечать ей не хотелось. Но он терпеливо, настойчиво ждал ответа. И она поняла, что отмолчаться не удастся. Что-то сказать придется. Раз уж она начала.

– Я не знаю точно. Когда все сделает, он приедет сюда.

– Уверена? – с некоторым сомнением спросил он.

– Уверена. Никуда он от меня не денется. Я ему нужна.

– Не ты. А то, что ты оставила у себя, – поправил он; затем подумал и добавил: – Если судить по времени… Он должен появиться со дня на день.

Она кивнула:

– Я его жду.

– Он придет в это кафе? – ему было это неприятно; здесь он встретил ее, и здесь она встречается с тем человеком, который оказался мерзавцем с большой буквы; впрочем, она тоже не далеко ускакала.

– Ну да, – она не поняла, отчего он скривился. – Не ждать же его целыми вечерами в домике. Это скучно да и нерационально. Потому как не соответствует имиджу отдыхающей.

– Ты стала педантичной. Это тоже что-то новое, – очередное открытие нисколько его не взволновало. – Но тут ты права. Здесь намного приятнее. Он знает о кафе?

– Он знает.

– И когда он точно вернется? – он позвал официантку движением руки.

– Ты сам сказал. Со дня на день. Точного времени, как понимаешь, в этом вопросе никто не знает.

Тут было не поспорить. И он не стал этого делать. Подошедшая к ним официантка застыла в выжидательной позе.

– Рюмку водки, – заказал он, а затем вопросительно глянул на свою бывшую невесту. – Тебе коктейль?

– Ты хочешь заказать мне выпивку? – она округлила глаза.

– Коктейля не надо, – бросил он официантке, криво улыбнувшись при этом своей собеседнице. – Только водка.

Когда официантка ушла, он сказал:

– Не бойся. Я не собираюсь тебя травить. В этом нет никакой необходимости. Увы…

– Что «увы»? – не поняла она.

– Увы – значит, увы.

Официантка исполнила заказ, он расплатился, потом глотком опорожнил рюмку и объяснил:

– Ты мне нужна. Вернее, то, что у тебя есть. И я хочу это получить.

– Ты тоже изменился: стал меркантильным. И с каких пор?

– Я не стал меркантильным. Хотя деньги не помешают. Но не они главное. Мне нужен этот засранец. Я хочу заполучить его. С помощью того, что у тебя есть. Это справедливо, не находишь?

– Оставить меня с носом – ты считаешь справедливым? – она неодобрительно покачала головой.

– Лучше с носом, чем без него, – он посмотрел на нее с вызовом; она выдержала взгляд. – Так что вставай и пойдем.

– А если я откажусь? – она спросила об этом как-то неуверенно, словно и сама отлично понимала, что из этой затеи ничего не выйдет, но попытаться все же стоило.

– Тогда я тебя отключу, – равнодушно проговорил он и посмотрел на свои руки, как бы указывая, чем именно он это проделает. – Все произойдет незаметно и быстро. Никто даже не догадается. Я тебя, как пьяную, подниму и потащу на выход. А потом прямиком к снимаемому тобой жилью. Я ведь знаю, где ты остановилась. Ну так как?

– И ты это сделаешь? – голос у нее сорвался.

– Конечно, – невозмутимо ответил он. – Или ты считаешь, что после всего происшедшего я должен целовать тебе ноги?

– Да уж этого я, вижу, не дождусь, – сокрушенно произнесла она, а затем едва не умоляюще посмотрела на него. – Послушай, если тебе деньги побоку, может, ты своего дружка отловишь без меня, а?

– Дружка? – он нахмурился.

– Ну, он же был твоим другом, – припомнила она. – Хорошеньких, конечно, ты себе друзей выбирал.

– Я и женщин таких же, как выясняется… – со значением сказал он. – Что поделать. У каждого свои недостатки. И я не исключение. Но свой недостаток я собираюсь исправить. И ты мне в этом поможешь.

Последнее он произнес, пристально глядя ей в глаза. А затем поднялся из-за столика.

– Идем, дорогуша.

– Дорогуша, – обиженно процедила она сквозь зубы. – Ты даже ни разу не назвал меня по имени.

– У тебя нет имени, – отрезал он. – Сейчас нет. Во всяком случае, той Милы, которую я знал, уже нет. И как тебя называть теперь, я не знаю.

Она сжала кулаки и поднялась вслед за ним.

Когда они выходили за территорию кафе, из-за одного из столиков вскочил молодой парень, бросил на столик скомканную купюру и поспешил на выход.

Парень не желал отстать от этой пары.

Глава 2

Что-то в этой парочке было не то. Илья успел это подметить сразу, лишь мельком скосив взгляд в сторону той, что должна была быть мертвой, и ее спутника.

Мужчина сидел к нему спиной. Лица его Илья не видел. Отметил только крепкие плечи.

А вот лицо девушки… Это было не лицо, это была застывшая маска, – девушка, казалось, ничего и никого не видит вокруг. Будто ее только что загипнотизировал ее спутник.

К этой парочке Илья и сам уселся спиной, поэтому больше наблюдать за ними не имел возможности. Он мог видеть лишь растерянного Леонида, который устроился напротив.

Пусть Леонид полюбуется на свой «успех», на «сданный экзамен», – пронеслось злорадное у него в мозгу.

А затем он спросил:

– И что это значит?

По тому, как болезненно задвигал глазами Леонид, Илья понял, что тот находится в полном недоумении.

– Это ты называешь «не опростоволосился»? – ядовитым шепотом продолжал подливать масла в огонь Илья, тем еще больше сокрушая своего ученика.

– Я… стрелял, – наконец вымолвил Леонид.

– Я уже слышал ту версию. С пяти метров. Промахнуться было просто невозможно, – передразнил Илья. – Невозможно. Но ты умудрился это сделать. Значит, все, чему я тебя учил, полетело коту под хвост. Ничему ты не научился!

Илья повысил голос и тут же сам испугался, что его услышат. Он осекся. И продолжил, когда официантка взяла у них заказ.

– Ты понимаешь, что вытворил?

– Я ничего не понимаю, – Леонид прятал глаза. – Я как сейчас помню…

– Отлично. Отлично, что помнишь. Значит, ты помнишь, что мне теперь придется сделать. Что мне придется сказать тому, кто тебя сюда послал.

Это добило Леонида. Он побелел, затем побагровел и сжал кулаки. Но ничего не сказал. Сказать было просто нечего. Потому как факт был налицо. В противоположном углу кафе сидела та, которая по идее сидеть не должна была.

Два бокала с пивом были поставлены на стол. Илья кивком поблагодарил официантку и придвинул один бокал себе.

– Ты сказал правду? – начал он с другого конца.

– Я сказал правду, – Леонид к своему пиву не притронулся, не до него было. – Я выстрелил. Можем даже сходить – и ты увидишь трещины в стекле окна. Если, конечно, стекло не успели заменить. Но я не думаю. И она упала.

– Эта девчонка?

– Эта девчонка. Я видел собственными глазами.

Вот это и было плохо. Даже не то, что он не мог позвонить Родову и сказать, что все пошло прахом, что Леонид не прошел последнего этапа, – Родов бы не понял такого его заявления. Столько дней впустую… Родов бы скорее обвинил его самого, а не ученика. Последствия… Лучше о них не думать.

Плохо было то, что девчонка жива, и девчонка знала, что ее кто-то пытался убить. И вполне логично будет предположить, что она не захочет оставить все как есть. То есть она может заявить, что… Да и сейчас. Она сидит с каким-то мужиком. Кто он? И не вызвала ли она этого мужика именно для того, чтобы сообщить о происшествии. Вполне может быть. Ведь до этого дня она всегда сидела в кафе одна. А тут… Вон и лицо бледное. Очень даже возможен такой исход.

Какое сейчас у девушки лицо, Илья видеть не мог. Он сидел спиной к интересующим его людям, а потому решил спросить у Леонида, который мог наблюдать за объектом.

– Что они там делают?

– Разговаривают, – пожал плечами Леонид.

Разговаривают. Гори оно все огнем! Илья потер лоб. Злость прямо кипела у него внутри. Сначала он выматерил про себя Леонида за его нерадивость, затем Родова за это дурацкое последнее условие и в конце лично себя за то, что не все учел.

Но теперь нужно было исправляться. Если его выводы верны… Значит, о том, что кто-то стрелял в девушку, уже знает не только она сама, но и этот рядом с ней сидящий. Эти двое представляли угрозу. И пока информация о данном инциденте не пошла дальше – этих двоих следовало убрать. От греха подальше.

И ученик должен довершить начатое. Условие Родов не отменял. И оно еще оставалось не выполненным.

– Может, мне подойти к ним, – подал идею Леонид, блеснув синими глазами.

– Куда подойти? – не сразу понял Илья, занятый своими мыслями.

– Ну к ней… Я ведь вчера с ней познакомился. Как бы. То есть у меня есть причина поздороваться с ней.

– И что дальше? – нахмурился Илья; затея Леонида ему нисколько не нравилась.

– Ну, подсесть. И так, слово за слово, поинтересоваться…

– «Слово за слово», – повторил зло Илья. – Во-первых, это если тебе позволят присесть. Во-вторых, чем ты хочешь поинтересоваться? Как ты, милочка, осталась жива? Или что ты собираешься делать дальше? Это я и так знаю. Осталась она жива – потому что ты, малыш, промазал. А что она будет делать… Вот только не ждать, когда ты еще раз в нее пальнешь. Мне так кажется.

– Это была изначально плохая идея, – надул губы Леонид, буравя взглядом столик.

– Вот как? Может, ты об этом скажешь тому, кто тебя ко мне послал?

Леонид обиженно засопел, раздувая ноздри.

– Вижу, что нет желания, – кивнул Илья. – Тогда, малыш, придется исправляться.

– Исправляться? – казалось, Леонид не поверил в то, что услышал.

– Именно. Сиди здесь и наблюдай за той парочкой.

– А ты? – спохватился Леонид.

– Я вернусь. А если они сдвинутся с места, постарайся незаметно за ними проследить – куда они пойдут. Даже без меня… Я буду тут.

С этими словами Илья устремился к выходу.

Мужчина по-прежнему сидел к нему спиной. А посему он вновь не смог разглядеть его лица. Лицо же девушки нисколько не изменилось.

Леониду не пришлось следовать за парочкой одному. Правда, ему выпало пережить несколько неприятных минут.

Как только Илья покинул его, Леонид, словно изнывающий от жажды человек, схватил бокал с пивом и в несколько глотков осушил его. Но успокоения это не принесло.

Он не знал, как можно было назвать состояние, в котором он сейчас находился. Никогда еще он не пребывал в таком. Впрочем, многое ему приходилось с некоторых пор делать впервые.

Ему припомнилось, как он пытался вчера познакомиться с девушкой и как это у него вроде получилось, – и почувствовал неприятный зуд под ложечкой. «Может быть, завтра». Так она сказала ему. То есть сегодня они должны были бы встретиться. «Если ничего не произойдет», – добавила она. Что должно было произойти? Уж никак не ее убийство. Этого она, естественно, не знала. Это знал он. Ну и, соответственно, Илья… Тогда что? Может быть, этот мужчина? Может быть, она намекала на то, что к ней придет мужчина? И именно его она ожидала. «С некоторых пор ожидание – мое обычное состояние».

Вот это несколько коробило Леонида. Словно девчонка, с которой он познакомился вчера, нагло и грубо его пробросила. И теперь издевалась, крутя шашни с другим.

Это было дурацкое чувство. Оно не должно было у него зародиться. Потому что по большому счету эта девчонка не должна была его волновать. В настоящий момент она должна была быть мертва. А следовательно, терзаться о ней, по идее, он не должен был. Но вот поди ж ты…

Она не мертва. И он терзается, искоса наблюдая за парочкой в дальнем углу кафешки.

Он не вел монашеский образ жизни и по природе своей мужской время от времени, как полагается, прибегал к известным услугам дам… Но никогда у него не возникало ничего подобного, как в отношении этой шатенки.

А вот тут… Ему придется исправлять свою ошибку. Так сказал Илья. И так должно быть. Иначе ему нет возврата домой.

Он вспоминал ее смех – этот звон колокольчиков. Запах – как запах моря. И чувствовал при этом, как сердце предательски колотится от мысли, что она не одна. И в то же время… И в то же время в его сознании молотом била мысль – она должна быть мертва. И это должен сделать ты.

Он понял, что к нему возвращается прежнее наваждение, которое посетило его вчера. И подумал, что лучше бы было, если бы эта девчонка оказалась мертва.

Его душевные пытки закончились в одно мгновение, – когда поднялся мужчина, а следом за ним и девушка.

Они двигались к выходу. И по приказу Ильи он должен был последовать за ними.

Спутник девушки в какой-то момент оказался к Леониду боком. И профиль этого человека показался Леониду очень знакомым. Он даже забыл о шатенке. Он не был в близких отношениях с этим человеком – иначе и со спины узнал бы его. Но, вместе с тем, где-то Леониду видеть его приходилось.

Он не успел как следует покопаться в уголках своей памяти. Парочка уже покидала кафе. Мужчина вновь оказался к нему спиной.

Леонид резво поднялся, бросил на столик несколько смятых купюр и поспешил за шатенкой и ее спутником.

Парочка шла по набережной и могла вот-вот раствориться в темноте, поэтому Леониду следовало поторопиться.

Но едва он сделал шаг, как крепкая рука легла ему на плечо, а затем знакомый голос вкрадчиво произнес:

– Спокойно, малыш. Это я. Я успел. И поэтому не спеши. Все будет тип-топ.

Леонид облегченно расслабился. Присутствие учителя придало ему уверенности. Правда, ненадолго. Илья сунул ему в руки знакомый предмет, а потом сказал то, от чего ему вновь стало неуютно.

– Я беру на себя этого мужика, ну а тебе – прежний объект. И уж на этот раз ты постарайся.

Илья не стал дожидаться ответа. Он легко, как тень, скользнул в ту сторону, куда пошли шатенка и ее спутник.

Ему вообще не хотелось ни о чем говорить с Леонидом. Тем более делиться своими беспокойными мыслями. Девушка с самого начала чем-то настораживала его. Но он не думал, что из-за нее могут возникнуть сложности.

Теперь приходилось признать – могут. Впрочем, если бы синеглазый не промазал… Но он промазал. Промахи следовало исправлять. И теперь уже уничтожению подлежала не только девушка. Теперь для уверенности должен исчезнуть и ее спутник.

Так надежнее.

Илье неожиданно захотелось все завершить побыстрее. Шлепнуть этих двоих, отправить Леонида назад к Родову и залечь у себя дома. И не выходить никуда несколько дней.

Вот посему он сейчас будет с Леонидом. Он постарается, чтобы все получилось – на этот раз.

Парочка свернула с набережной. И через несколько минут Илья понял, что шатенка и незнакомец направляются к ее дому.

– Пусть они дойдут до дома, – прошептал Илья Леониду.

Илья считал, что на этот раз все должно произойти без сучка, без задоринки. Потому что на этот раз и он взялся за дело.

Его ждало разочарование.

Все произошло у крыльца дома. Входов в этот дом было несколько – чтобы каждый, кто снимал здесь угол, мог пройти со своей стороны, не потревожив других жильцов.

Мужчина с девушкой остановились на пороге. Тусклый свет месяца едва освещал две застывшие фигуры.

Пока они стояли у крыльца, Илья и решил привести свой план в действие.

– Расходимся, – шепнул он Леониду. – Ты направо, я налево.

Им требовалось войти через калитку.

Калитку отворил Илья. И он мог поклясться, что сделал это бесшумно. Однако то, что последовало дальше, заставляло думать об обратном. Где-то они просчитались.

Они успели отойти друг от друга, чтобы лучше было расправляться со своими жертвами. Но и только.

Леонид прислонился к дереву, вскинул руку и прицелился. Как и несколькими часами ранее. Только тогда он стоял ближе к окну, и девушка находилась за этим окном. Ее фигура тогда освещалась светом лампы. Теперь ее силуэт выделялся в свете месяца. Но и этого было достаточно.

Он видел ее отчетливо.

Но видел лишь несколько секунд. Не успел он надавить на курок, как силуэт исчез из поля видимости.

В первое мгновение Леонид ничего не понял.

Но зато хорошо понял Илья. У него была серьезная практика, так что его глаза отлично уловили, как мужчина на крыльце оттолкнул от себя девушку и сам рыбкой нырнул в другую сторону.

Пук!

Пуля, выпущенная Ильей, врезалась в стену.

Пук!

Это уже запоздало выстрелил Леонид. А затем раздался более громкий звук. И не один.

Бах! Бах!

Илья почувствовал горячий ветер возле виска и машинально юркнул за куст. А затем на шорох ответил из своего оружия.

Тут же со звоном рассыпалось стекло в окне. Это уже Леонид стал нервно нажимать на спусковой крючок своей «беретты». Он приметил, как темная фигура, пригнувшись, заскользила вдоль стены дома, исчезая за углом, и попытался послать свинец ей вдогонку.

Ничего не получилось. Фигура исчезла. А пули попали в стену.

Илья кувыркнулся через голову и оказался возле своего ученика. После чего схватил того за руку и заставил пригнуться, а затем подтолкнул к выходу.

Со стороны дома не было слышно ни звука.

– Уходим, – прошипел Илья, выталкивая Леонида за калитку и выбегая следом сам.

Пока они скорым шагом выбирались из поселка, Илья настороженно прислушивался и оглядывался. Его острый слух не улавливал никакого шума; вряд ли неизвестные пытались догнать их.

С одной стороны, это было хорошо. А с другой… Появлялась масса вопросов. И самый первый – кто тот умник, таскавший с собой оружие. И умевший им пользоваться. В том, что незнакомец умел пользоваться оружием, Илья не сомневался. Тому подтверждение пуля, просвистевшая в миллиметре от его головы; выпущена эта пуля была на звук выстрела Ильи.

Они свернули к набережной. И возле кабинок для переодевания остановились.

– Что произошло? – Леонид заговорил первым; он тяжело дышал и явно не мог пока осмыслить произошедшее.

– Мы получили хорошенький отпор, малыш, – зло сплюнул Илья; злость была не только на Леонида, но и на себя самого; на себя даже в большей степени; кто-то смог переиграть его – и это Илью коробило.

– В нас стреляли, – не скрывал удивления Леонид.

И Илья не удержался от ехидного замечания:

– Да уж не целовали. Но не это главное.

– А что же?

– А то, как все произошло. Этот человек не простой чурбан. Он словно спиной почувствовал наше присутствие. И очень даже вовремя: и бабу спас, и сам ушел из-под огня.

– И стрелял, – напомнил Леонид.

– Ну и стрелял. Это само собой. Это спец, чтоб ему лопнуть!

– Может, это мент? – подал идею Леонид. – Она заявила о том, что кто-то в нее стрелял, и мент к ней пришел…

– Может, – Илья ощутил, что начинает закипать; от того, что он не смог завершить начатое, не смог исправить промах своего ученика и, более того, сам совершил промах: девица жива, жив ее спутник; значит, о том, чтобы отослать этого парня к Родову, а самому спокойно залечь дома, и думать не стоило.

Кажется, он с самого начала ошибся в выборе.

С этой красоткой было что-то не то. Сейчас он уже мог это твердо сказать – хотя бы самому себе. Но, что самое хреновое, пойти на попятную он теперь не мог. Потому что не знал, чем это обернется для него.

– Двигай домой, – велел он Леониду. – И жди меня. Я попытаюсь разобраться, что происходит. Понял? Жди меня.

И он, не глядя больше на своего ученика, отправился в обратный путь.

Мент. Что-то ему подсказывало: здесь все гораздо сложнее.

А еще он подумал, что, возможно, все бросить обойдется гораздо дешевле, чем завершить. Но точно он не знал. Возможно. А возможно, и нет. Завершить, конечно, надежнее.

А он всегда любил надежное. Именно поэтому он двинулся назад. К дому чертовой шатенки.

Он был уверен в себе. А злость на самого себя делала уверенность еще большей.

Что он хотел отыскать у дома шатенки, Илья и сам не смог бы точно сказать. Однако, если он хотел разобраться в ситуации, то мог это сделать только здесь – в том месте, где эта жертва должна была находиться.

Илья двигался осторожно, периодически останавливался и прислушивался.

Не доходя до дома шатенки, вообще спрятался в кустах, что росли у дороги, и долго всматривался в силуэт дома, вырисовывавшегося в свете месяца.

Машин возле жилья шатенки не наблюдалось. И Илья с полной уверенностью решил, что милицией здесь и не пахнет. Если бы менты приехали, то уж нашумели бы.

Выждав с четверть часа, Илья двинулся вперед. Когда он оказался у забора, то совершенно уверился в том, что тревогу здесь не подняли. Он придвинулся к калитке и заглянул во двор.

И то, что он увидел, не принесло ему облегчения.

В самом дворе никого не было. Зато в комнате, которую снимала шатенка, явно кто-то был. Через выбитое пулей окно струился свет.

Илья прошел через калитку и юркнул за деревья, которые росли вдоль тропинки. Так, перебегая от одного дерева к другому, он добрался до дома, остановился и опять прислушался.

Стрекотали кузнечики, где-то вдалеке тявкала тоненьким голосом собачонка. А из комнаты, в которой ярко горел свет, слышались какие-то шорохи.

Выждав некоторое время, он стал продвигаться ближе к окну. Он скользил спиной по стене дома, он осторожно переставлял ноги, боясь малейшим шорохом выдать свое присутствие. И хотя в руке он сжимал рукоять пистолета, почему-то сейчас чувство уверенности не переполняло его.

Он добрался до окна, остановился и, затаив дыхание, готовый в случае чего прижаться к земле, заглянул в комнату.

Взгляд моментально выделил то, что его интересовало. Стол у окна и сидящего рядом с ним на корточках человека. Он видел лишь спину человека. А если точнее, только верх спины, остальное скрывала поверхность стола. Но и этого для Ильи было достаточно, чтобы понять: человек что-то ищет в тумбе стола. А по пиджаку он понял, что это именно тот, кто сидел с шатенкой в кафе.

Нет, это не мент. Совсем не мент.

Девицы видно не было. Быть может, она вообще в доме отсутствовала.

Илья перебрался к другой стороне окна, после чего опять заглянул в комнату. Отсюда вообще никого не было видно.

Он перебрался на прежнее место и вновь заглянул в окно. Положение спины незнакомца не изменилось. И другие люди в поле зрения не попали. Скорее, их и не было. Девицы здесь не было.

Ломать голову, куда подевалась шатенка, не было времени. Тут был ее спутник, и представлялась хорошая возможность избавиться хотя бы от него. Но прежде интересно было бы задать ему несколько вопросов. Последнее Илье очень хотелось сделать.

И он знал, что спросил бы у этого человека.

Самым простым было сигануть в дом через выбитое окно, наставить на мужика «пушку» и поинтересоваться – что он делает тут в такой поздний час? А заодно и еще кое-что. Например, кто он такой?

Но, вспомнив, как совсем недавно незнакомец лихо сиганул рыбкой в сторону, успев к тому же отбросить от себя девушку, Илья решил от столь примитивного варианта проникновения в комнату отказаться.

Незнакомец отличался хорошей реакцией, и можно было без сомнения предположить: если Илье что и удастся быстро сделать, так это только перемахнуть через окно. Все остальное – не так просто. Наставить оружие и задавать свои вопросы он скорее всего не успеет.

Илья перевел взгляд в сторону крыльца. Дверь была приоткрыта. Войти обычным путем он посчитал лучшим решением.

Он, по-прежнему прижимаясь спиной к стене дома, добрался до двери и тронул ее двумя пальцами – расширил проход. Свет, который только что едва пробивался в узкую щель, упал на крыльцо широкой полосой.

Дверь не скрипнула. Илья почувствовал легкий ветерок и заключил: это, скорее всего, усилился сквозняк от того, что он пошире раскрыл дверь.

Он перевел дыхание, сжал покрепче оружие и проник внутрь дома, направляя «беретту» на предполагаемую цель. Он оказался в комнате. Оружие Илья нацелил именно туда, где должен был располагаться незнакомец, только… Только незнакомца, который минутой раньше находился возле стола, в том месте не наблюдалось.

Илья запоздало понял, что усилившийся сквозняк вполне мог привлечь внимание незнакомца.

А затем уже его тело автоматически, хорошо отработанным движением, опережая мысль, резко развернулось, выбрасывая вперед руку.

Илья не успел.

Что-то тяжелое обрушилось ему на голову; перед глазами поплыли радужные круги, и все окутала зыбкая пелена забытья.

Леонид не пошел к дому Ильи, как тот ему велел. Ему хотелось хорошенько напиться, чтобы забыть бардак, который творился у него в голове.

Башка гудела, словно по ней двинули чем-то тяжелым.

Оставшись один, он двинулся к морю, злорадно ухмыляясь. И было отчего ухмыляться: опростоволосился не только он, но и его учитель.

– Вот тебе! – зло шептал он всплывавшему в памяти образу Ильи. – Будет тебе малыш! Сам-то, ха-ха…

Улыбался он недолго. Гул в башке становился все сильнее. И в какой-то момент он просто сжал ладонями виски. Подойдя к морю, едва не рухнул прямо в одежде в воду. Но все же удержался на ногах и стал ладонями черпать теплую морскую воду и обливать ею лицо.

Это возымело действие. Но хотелось немного принять внутрь, чтобы окончательно успокоиться.

В конце концов, он не виноват. И ему не придется оправдываться перед тем, кто послал его к Илье. Теперь не придется. Часом раньше, когда он один стоял в пяти метрах от окна, в котором маячила незнакомка, тогда… Тогда он чувствовал свою никчемность. А вот теперь… Теперь можно с полной уверенностью списать неудачу на Илью. Это была дурацкая идея самого Ильи. Хотя…

Зато теперь не он виноват. Не он один. Теперь придется выкручиваться и Илье.

Это успокаивало. Хотя не настолько, чтобы отказаться от выпивки.

Посему, поплескавшись у моря, Леонид с прежней решимостью направился в знакомое кафе.

И вот там он его увидел. Увидел того, по чьей вине он и находился здесь. Находился у Ильи.

Вначале он даже не поверил глазам.

Увидев молодого парня в клетчатой рубашке навыпуск и в серых штанах, он остановился.

Тот столик, за которым обычно сидела шатенка, был пуст. А молодой парень приятной наружности стоял возле него и что-то соображал.

Леонид от удивления раскрыл рот. Парень стоял к нему вполоборота, но и этого было достаточно, чтобы сказать – это Он. Уж кого-кого, а его… Его он ни с кем не перепутает.

Правильные черты лица, гладко зачесанные назад волосы.

Леонид зажмурился, будто решая прогнать наваждение. То, что он увидел этого человека здесь, решало многие проблемы – в том числе и проблему его обучения.

Леонид отказывался верить тому, что встретился с ним. И именно здесь. Некоторая растерянность Леонида сыграла с ним злую шутку. Парень, стоявший возле столика, что-то для себя решил, сорвался с места, быстро юркнул за территорию кафе и растворился в темноте.

Леонид мог поклясться, что тот не увидел его. Парень даже не повернул головы в его сторону, что-то другое заставило его столь поспешно покинуть заведение.

Но это нисколько не оправдывало Леонида; он ведь замешкался и позволил тому парню исчезнуть.

Леонид, лавируя между столиками, бросился в противоположный конец кафе, затем выскочил в темноту и остановился.

За спиной негромко играла музыка. А впереди ничего не было слышно. И видно. Леонид тяжело вздохнул. Он упустил его.

Но, впрочем, унывал он не долго. Главное – Он здесь. Это была удача. И эта удача покрывала все прошлые промахи.

Город небольшой. Так что…

Он развернулся и поспешил к дому Ильи.

О выпивке он забыл. Теперь его распирало одно желание. Поскорее добраться до дома Ильи. И позвонить.

Этот звонок должен был решить многое.

Глава 3. Косарев

В самолете я проспал весь полет. Потому как дома ночью мне не спалось. Тревожные думы, как понимаете, не способствуют сну.

Однако после полета состояние мое еще больше ухудшилось. Я чувствовал себя разбитым, словно по мне только что проехал каток. Пребывая в таком состоянии, я сразу же согласился на условия первого частного таксиста, подлетевшего ко мне в аэропорту и предложившего свои услуги.

Выяснив, что мне нужно в любую приличную гостиницу, он довез меня до нее и даже дал мне сдачу, хотя бы мог посетовать на отсутствие нужных купюр. Так я оказался у гостиницы «Ива».

Меня быстренько оформили, дали ключики от номера. Сам номер был подходящим под слово «люкс». Двухкомнатный, со всеми прибамбасами. Денег не жалко. Все равно платил Родов. Так что можно было пошиковать.

Я принял душ, затем завалился на широченную кровать и сомкнул веки. Пару часиков можно было поспать. Впереди был целый день. А в таком состоянии, в каком я прилетел, лучше было этот день не начинать.

Два часика – мне было вполне достаточно.

Потом я уже мог действовать.

Ну что ж, надо признать, что действовать мне на самом деле пришлось.

Как мне ни хотелось поначалу сходить к морю и искупаться, я все-таки пересилил соблазн. Сначала дело, а уж потом – отдых.

Я перекусил в гостиничном ресторане, а затем сделал первый шаг.

Мне нужно было отыскать в этом городке маленькое уютное кафе, о котором мне говорил Женя, зам Ивина. Кафе, в котором повстречались Артур и Мила.

Если таких уютных маленьких кафешек несколько – будет лишняя работа. Но если повезет…

Мне повезло. Швейцар оказался местным жителем. Он здесь родился, и здесь родились его предки.

Когда я стал описывать искомое заведение, то он уже с первых слов понял, о каком кафе идет речь.

– Странно, – погладил меня по плечу старик, – вам-то оно зачем? Там в основном парочки, которым хочется побыть в уютной тихой обстановке. Но вы один. Вам нужно развлечение.

Однако он подробно объяснил мне, как к этому кафе пройти.

Конечно, это был самый простой путь в моих поисках, путь, который лежал на поверхности. От знакомых в аэропорту я узнал не только то, что невеста Ивина числилась в списках пассажиров, но и, естественно, куда она летела.

Она направлялась сюда. Хотя в кафе на берегу она могла вообще не наведываться. Тогда придется искать ее, задействовав другие возможности. Обходить гостиницы, дома, которые сдавались приезжающим, – это было намного хлопотнее и менее эффективно. К примеру, я мог отыскать в конце концов след невесты Ивина, но… Но могло оказаться, что та уже успела слинять отсюда.

Кафе было привлекательное. Если уж Миле нравилось бывать в нем, то вполне закономерно предположить, что, прилетев сюда, она не удержится, чтобы не побывать в старом кафе. Значит, следовало заведение навестить.

Мила прилетела сюда. Артур искал ее. У меня были шансы встретить их. И я не стал откладывать посещения кафе в долгий ящик.

Такой удачи, какая меня ожидала, честно говоря, я не прогнозировал.

Это было кафе под открытым небом на берегу моря. Здесь было на самом деле красиво – какая-то не поддающаяся описанию тихая уютная красота. С одной стороны – плескались волны. С противоположной – невысокие деревья, покрывающие холм, благоухающие ароматом смол. По бокам заведения пляжи.

В кафе никого не было. Из посетителей. А вот бармен был. Он стоял за стойкой и лениво что-то подсчитывал на калькуляторе.

Играла тихая музыка. А когда я уселся за один из столиков, бармен удивленно поднял голову, пожал плечами и обернулся назад. Он кого-то позвал, и спустя минуту появилась миловидная официантка.

– Извините, – она остановилась у моего столика. – Но мы можем предложить только напитки. На данный момент.

Я заказал пиво. Мне принесли бутылку – уже откупоренную – и стакан. Оплатив заказ, я достал фотографию, но не сразу показал ее милой девушке. На фотографии были запечатлены двое. Ивин и его невеста. Этот снимок мне презентовал Родов еще в первый день нашего знакомства.

– Я ищу своих друзей, – вежливо начал я и ткнул пальцем в снимок. – Они приехали раньше меня. И должны были меня ждать.

Официантка скосила глаза на фотографию:

– Эта девушка каждый вечер приходит к нам, – она подумала, а затем твердо добавила: – А его я не видела.

Честно говоря, я был рад и тому, что получил сведения о Миле. Я настраивался искать ее долго, а тут – такая удача.

– То есть девушка тут одна?

– Одна. Она приходит каждый вечер одна. И уходит одна.

– Когда она приходит?

Официантка назвала приблизительное время. И после этого улыбнулась. А мне захотелось подняться и расцеловать ее. Но делать я этого не стал. Воспитание, знаете ли, иногда дает о себе знать. Особенно на трезвую голову.

Но я сделал другое. Я дал щедрые чаевые. И поинтересовался, была ли Мила в прошлый вечер. На что получил утвердительный ответ и вполне резонное замечание, что она, то бишь официантка, не видит причин, чтобы эта девушка не появилась здесь снова. К сожалению, она не знает, где та живет. А так бы… Она опять улыбнулась. Словно надеясь получить от меня еще чего-то.

Но я решил, что уж как-нибудь после.

Мои мысли переключились на невесту Ивина. Что можно было ждать от нее?

Я быстро выпил пиво и двинулся к морю. Теперь можно было и к нему. До вечера оставалось время. И ждал я его приближения с большим нетерпением.

Что принесет мне вечер, я не мог представить даже в самых смелых своих прогнозах.

Это ожидание было сравни ожиданию первого свидания, назначенного девушке. Хотя, честно признаться, я уже и не помню своего первого свидания. Когда оно было?

Но в этот вечер у меня возникло сравнение именно с первым свиданием.

Я ждал ее, нервно оглядывая прибывавшую публику.

Швейцар оказался прав. Здесь были в основном парочки. Здесь хотели посидеть в спокойной обстановке; тихая музыка с одной стороны, плеск волн с другой вполне способствовали этому.

Я уже допивал второй бокал пива, когда появилась она.

Коротенькое легкое платьице, открывавшее прекрасные ножки, грудь, так мило вздымающаяся при ходьбе, задумчиво-трогательное личико – все это вкупе не могло не привлечь внимание. И мое внимание было привлечено.

Правда, красота девушки тут была ни при чем. Для меня уж точно. Для меня важнее, конечно, было то, что эту девушку звали Мила, и она была раньше невестой Ивина.

Мила уселась за столик. И к ней неторопливо подплыла официантка.

Я с усилием отвел от девушки взгляд. И даже поздравил Артура с его выбором. Хотя тут же и засомневался. Выиграл ли он в конечном итоге? Это еще был вопрос. Я решил, что не следует слишком спешить.

И посчитал пока за лучшее не предпринимать никаких попыток к сближению с Милой. Это всегда можно было сделать. А иногда эффективность возрастает благодаря именно неторопливости.

Несколько столиков оставались свободными. А тот, кто приходил, не торопился уходить.

Я время от времени отпивал пиво, косил глаза на девушку, которая с задумчивым видом потягивала коктейль, и ждал.

И приход его проворонил. Убаюканный уютом и очарованный объектом своего внимания.

Зато я сразу приметил, как неожиданно изменилось лицо у девушки; из задумчивого оно превратилось в мертвенно-бледное, словно из тела Милы в мгновение ока вытащили душу, и тело, оставшись без души, стало угасать.

И вот тогда тот, из-за кого произошла метаморфоза с девушкой, оказался в поле моего зрения. И я едва не выронил бокал.

Человек подсел к Миле за столик. И девушка постепенно стала приходить в себя. Потом… Потом они о чем-то довольно продолжительно беседовали.

А я в это время лихорадочно искал оптимальный вариант своего поведения. Передо мной был человек, который требовался Родову. Один из двоих. И еще я был без оружия. К сожалению, летать в самолетах, имея с собой «ствол», у нас не получается. А отсутствие данного предмета сковывало мои действия. Поскольку я знал, на что способен тот, кто находился рядом с Милой. И проверять в этом случае свои способности мне не хотелось.

А посему я продолжал терпеливо ждать.

Недалеко от меня уселись двое. Один был помоложе, другой – постарше. Я не сразу обратил на них внимание. Но когда тот, что был постарше, ушел, оставив молодого, то…

Через какое-то время я, наконец, заострил внимание на этом парне. Он смотрел на Милу во все глаза. Затем я заметил, как он на одном дыхании осушил бокал пива, словно пытаясь успокоиться. Правда, это ему не помогло, потому что он продолжил пожирать девушку глазами.

Мне это стало не нравиться. То, что кто-то, кроме меня, еще высматривает интересующий мою персону объект.

Но еще больше мне не понравилось дальше.

Когда Мила и ее спутник поднялись и двинулись на выход.

Вслед за ними поднялся и этот парень. И недвусмысленно потянулся за парочкой.

Парень был мне незнаком. Но Мила и ее спутник мне были нужны. Я не желал упускать их. Однако парень, увязавшийся за парочкой, привнес осложнения.

Еще большие осложнения появились тогда, когда и я поднялся и двинулся к выходу.

Оказавшись за территорией заведения, я притормозил. Хотя и следовало поторопиться, чтобы не упустить тех двоих, что меня интересовали.

Однако желание – это одно. А реальность…

Я тормознул, потому что в темноте приметил фигуру паренька, к которой присоединилась еще одна – вероятно, его приятеля, покинувшего кафе раньше.

Эти двое о чем-то пошептались, а затем нырнули в темноту.

Ситуация получалась довольно щекотливой. Кто-то следил за Милой и ее спутником. А я… Мне, в свою очередь, оставалось следить за этим кем-то. Главное, чтобы за мной никто не увязался. Занятная получилась бы цепочка.

Так уж случилось, что я упустил тех, за кем шел.

Во-первых, было темно. А продвигавшиеся впереди меня фигуры почему-то не желали маячить на освещенных местах, скорее, наоборот, они старались укрыться либо за деревьями, либо за строениями.

Во-вторых, я плохо знал этот город. А если точнее, совершенно его не знал. Я был тут впервые. И когда в очередной раз фигуры пропали из поля моего видения где-то в начале поселка, я их больше не смог обнаружить. Я прошел осторожно вперед – двинулся по одной стороне улицы, затем по другой… Безрезультатно.

Людей не было видно. То ли те, за кем я шел, укрылись в каком-то дворе, то ли перемахнули через забор и были таковы, то ли… Можно было долго стоять и перебирать, что могло случиться. Однако факт оставался фактом – я их потерял.

Я решил подождать. Посему подошел к какому-то забору и прислонился к нему. На всякий случай. Если вдруг кто покажется на дороге – не быть у них на пути.

Никто не показался.

Не знаю, сколько я так стоял, прижимаясь к забору и пытаясь что-либо придумать. Но могу с уверенностью сказать одно – ничего я не придумал.

Вдруг тишину прорезал звук, характер которого мне был хорошо знаком. Уж выстрел из пистолета я мог определить. И я его определил. Более того, я четко различил, что стреляли два раза с очень небольшим интервалом.

Я зло укорил себя: вот так всегда, когда нужно оружие, его у тебя под рукой нет.

Не прошло и минуты, как я услышал торопливые шаги. Две тени пролетели по противоположной стороне улицы, устремляясь из поселка. Тут же кое-где завыли собаки.

Я оторвался от забора и поспешил за удаляющимися людьми.

Уже за поселком, когда те двое попали на пятачок, освещаемый месяцем, я понял, что двигаюсь не за теми, кто мне нужен. Уж то, что среди них не было женщины, – я определил.

Но возвращаться не стал. Интуиция мне подсказывала, что следовало идти до конца – раз уж взял направление. И интуиция меня не подвела.

Приближаться к этим людям я опасался. Наверняка, они сейчас очень внимательно оглядываются, так что следовало остеречься.

Когда в очередной раз впереди мелькнул объект преследования, я понял, что он несколько изменился. Теперь впереди двигались не двое, а один.

Напрашивались два вывода. Либо один задержался, заподозрив что-то неладное, пропустил вперед своего спутника, а сам затаился. Либо второй просто двинулся своим путем, а первый своим.

Последнее меня бы больше устраивало. Однако и первое игнорировать было нельзя. Потому я остановился и решил изменить направление своего движения, не следуя в кильватере, как говорят моряки, у преследуемых мной.

Тем более что я уже стал понимать, куда направлялся видимый мне человек. Он двигался к кафе, огоньки фонарей которого уже были отчетливо видны.

Я отошел в сторону и пошел не тропинкой, которая вела к прибрежному кафе, а через пересеченную местность.

И так получилось, что тот, за кем я увязался в начале поселка, и я собственной персоной подошли к кафе с разных сторон.

И то, с чем я столкнулся, войдя на территорию кафе, до чертиков поразило меня. Увидеть всех действующих лиц в одном месте – это уж сверхвезение.

Но когда-то и такое должно происходить. Для меня это время наступило.

Правда, я еще не догадывался, чем это для меня обернется.

На этот раз я среагировал как надо. Едва новое действующее лицо покинуло кафе, я незамедлительно двинулся за ним.

Он спешил. Словно почувствовал что-то неладное. Словно боялся не успеть либо опасался, что его остановят.

Он спешил. Будто ему необходимо было как можно скорее попасть в одно место, где можно было бы хорошенько все обдумать или что-то взять, а уж затем предпринимать какие-то шаги.

Чем-то он был встревожен.

Я прилагал усилия, чтобы не потерять его из виду. И настолько был увлечен, что больше ни о чем не думал.

Некогда мне было думать.

Сначала мы двигались по возвышенности между деревьев, затем человек спустился к побережью. Тут мне пришлось соблюдать максимум осторожности. И хотя он не оглядывался, что подтверждало вывод о спешке субъекта, все равно я старался не рисковать. А посему аккуратно прятался за возникавшими на пути предметами – скалами, пляжными кабинками, попадавшимися на пути горками мусора. Мне все подходило, чтобы на время укрыться.

Я потерял счет времени.

В конце концов преследуемый вывел меня к жилью.

Здесь дома были построены на довольно приличном удалении друг от друга. Это были солидные виллы для тех, кто имел приличный капитал.

Мы прошли два дома. У калитки третьего человек остановился, а затем без какой-либо заминки нырнул во двор.

Я осторожно прокрался поближе к калитке, заметил, как зажегся свет в доме, а затем услышал голоса. Дверь в дом была не прикрыта.

Один голос был – старого человека, второй… Я понял, что этот второй и есть тот, за кем я шел и ради кого тут торчу, прислушиваясь и приглядываясь.

Первый спрашивал о ночной прогулке, второй отвечал как-то вяло и односложными фразами: все о’кей, погулял то бишь и теперь собираюсь отдохнуть. Затем голоса стали удаляться, однако прежде чем они совсем растаяли, я успел услышать, как интересовавший меня человек бросил, что малость соснет, а завтра, часиков в семь, ему нужно отлучиться по… По какой причине, я не понял. Голос угас, а через некоторое время хлопнула дверь, еще через какой-то промежуток – погас свет.

Я остался в обществе месяца и поющих цикадовых. Слегка колыхалась от ночного бриза листва в саду. Воздух был теплый и влажный.

И вот когда я получил возможность размышлять, я вспомнил о парне, которого оставил там – у кафе, и несколько напрягся. Я совсем упустил его из виду.

Некоторое время я простоял в размышлениях, потом сиганул через забор; мягко ступая, прокрался к дому, прошел под окнами и вернулся назад. Ничего мне этот обход не дал. Из дому не доносилось ни звука. А окна были закрыты.

Оказавшись у калитки, я стал ее внимательно оглядывать и обнаружил то, что искал. Рядом с почтовым ящиком была табличка.

Я пошарил по карманам, выудил зажигалку, прикрыл ее, как мог тщательнее, ладонью и при свете язычка пламени прочел название улицы, номер дома; после этого погасил огонек.

Я еще какое-то время выждал. Из дома никто не вышел, и я решил, что интересовавший меня человек делает то, что и говорил, то есть дрыхнет, чтобы в семь часов слинять по… По каким делам, я не расслышал. Но узнать собирался. То есть я собирался вернуться к этому дому к семи. Ждать больше не имело смысла.

Кое-что мне нужно было еще сделать.

Проходя мимо соседнего дома, я услышал в глубине двора голоса. Но не обратил на них никакого внимания. Этот дом меня не интересовал. И его обитатели тоже.

Как оказалось позже, подумал я так зря. Но тогда меня волновала иная мысль. Я собирался звонить Родову. И думал, как и что ему сообщить.

И тут меня ждал сюрприз.

– Это я, – веско произнес я, развалившись в кресле номера, который я снимал в гостинице «Ива».

В одной руке я держал телефонную трубку, во второй – бокал с красным вином, из которого уже не раз пригубил. Вино я купил днем; быть на юге и не попробовать местного вина это, знаете ли, чуть не грех. А брать такой грех на душу совсем не хотелось.

– Головка от патефона? – уточнил недовольный голос.

– Очень смешно, – другой реакции я и не ожидал. – Это Виртуоз.

– Я еще не страдаю склерозом. И голос твой помню, – в трубке раздался протяжный вздох. – Ты хоть знаешь, Виртуоз, сколько времени?

– Уж я-то знаю. Уж мне это известно.

– Ну, значит, у тебя веская причина звонить.

– Самая что ни на есть веская. То есть это касается того, ради чего все и было затеяно.

В трубке тяжело задышали. По всей видимости, Родов приходил в себя, пытался как следует сообразить.

Его соображения хватило лишь на два коротеньких слова:

– Ну и?..

– Я отыскал Кирю. Я отыскал Ивина.

Я думал услышать всплеск эмоций. Хоть каких-нибудь. Хоть самую малость. Но ничего подобного не произошло.

– Обоих? – уточнил без всякого энтузиазма Родов. – И где?

Я назвал город. Но это тоже не произвело на толстяка впечатления.

Наоборот, Родов в следующий момент сказал то, что произвело впечатление на меня.

– Ну что ж! Все подтверждается.

Я чуть не уронил трубку и бокал; я спешно поставил бокал на пол, а трубку покрепче прижал к уху и осторожно спросил:

– То есть что подтверждается?

– То, что они в этом городе. Насчет последнего не точно, а вот насчет первого – верняк, – объяснил мне Родов.

Правда, мне этого объяснения было мало. И я тут же потребовал дальнейших.

– Кем это подтверждается?

– Моим человеком, – спокойно довел до моего сведения Родов.

– Вот как? – едва не выкрикнул я. – Вижу, что доверием ко мне вы не страдаете. Не страдаете до такой степени, что кто-то еще занимается этим делом.

– Во-первых, Виртуоз, доверять кому бы то ни было в наше время – это непростительная глупость. Во-вторых, успокойся. Никто не отбирает у тебя твой хлеб. Мой человек вышел на Кирю чисто случайно. Бывает так. Мир, как ты понимаешь, достаточно тесен. И это тому подтверждение.

– Подтверждение чему?

– Ну хотя бы тому, что ты нашел нужных мне людей. Кстати, – неожиданно спохватился Родов, словно испугавшись, что упустит сейчас самое главное. – Ты знаешь их точное местонахождение?

Он даже затаил дыхание, тем самым как бы обозначая значимость момента. И значимость того вопроса, который он только что задал.

Ага. Получается, главного ты все же не знаешь. Где их найти в этом городе, тебе неизвестно. Не до конца постарался твой человек.

– Я многое знаю, – обозначил свою значимость я.

– Ну? – не поверил мне абонент; и тут же активно запыхтел.

– У нас с вами было условие. Я нахожу нужных вам людей. И получаю свой процент.

– Ты получишь процент, – жестко заявил Родов. – Ты обязательно его получишь.

– Вы что-нибудь предприняли после того, как получили сообщение от своего человека? – поинтересовался я.

– Предпринял, Виртуоз. Не сомневайся. Я отправил людей.

– Людей? Сюда?

– Они прибудут завтра… виноват, уже сегодня утром. Думаю, вам нужно будет скооперироваться…

– Кто? – не пряча раздражения, прервал я толстяка.

– Что, кто? – не понял меня оппонент.

– Кто сюда снаряжен?

– А в чем дело, Виртуоз? – изумился Родов. – Ты чего так возбудился?

– Кто сюда прилетает? – упорно повторил я свой вопрос.

– Мой сын. А с ним несколько человек.

– Ваш сын? – с недоверием выдохнул я.

– Ну да. У меня есть сын. И что с того? Он взрослый мальчик, ему пора вступать в самостоятельную жизнь. Ты против?

– Вы должны прилететь сюда сами, – настойчиво сказал я.

– Ну, знаешь ли, Виртуоз, – обиженно пробурчала трубка. – Если я буду по каждому случаю…

– Это не каждый случай.

– Послушай, Виртуоз. Я не летаю. И не езжу на дальние расстояния. Не люблю я этого дела. Понимаешь? Не переношу я поездки. И обхожусь без них. До сей поры вот обходился. У меня есть люди – те люди, которые как раз и делают то, что мне не нравится. В данном случае – это делает мой сын. Он молод, ему не сидится на месте, – и я могу на него положиться.

Ну, точно Ниро Вульф. Мало того, что он дымит в своем кресле, можно сказать, бесконечно, так еще и ездить не любит.

– Вам никто не говорил, что свои привычки иногда полезно менять?

– То есть?

– Полезно для своего же благополучия, – уточнил я. – Сейчас именно такой случай.

– Ну-ка объясни мне, Виртуоз.

И я объяснил. Объяснение потребовало довольно продолжительного времени и сопровождалось прерывистым дыханием слушателя на другом конце провода. Дыхание порой было настолько тяжелым, что я прекращал свои пространные речи и пытался выяснить, а все ли там в порядке у толстяка.

Когда я наконец завершил свои объяснения, то вернулся к прежнему вопросу:

– Надеюсь, теперь понятно, почему ваше присутствие сейчас здесь необходимо?

– Ты… – Родов долго не мог говорить, а когда начал, то получилось у него несколько тягуче, словно то был и не Родов. – Ты уверен в том, что сейчас сказал?

– Я уверен. Я еще никогда не был так уверен, как сейчас. Именно потому я оказался в этом городе не случайно. Здесь я оказался по вполне понятным причинам.

– Я понял.

– Так мне вас ждать?

– Жди.

Мы еще немного поговорили, потом я повесил трубку, потом допил вино, потом… Потом завел будильник на половину шестого и решил немного поспать.

К семи часам я хотел успеть к дому того, кто меня интересовал. Он собирался куда-то пойти. И я собирался посмотреть – куда. Время до прилета Родова у меня было.

Так уж получилось, что в аэропорт я опоздал. Но на то были причины.

Глава 4

Было такое ощущение, что в башку поместили колокол с заводом, а завод поставили на максимум, и теперь этот проклятый колокол гудел в голове, не переставая. Не помогло ни сдавливание висков ладонями, ни растирание все тех же висков все теми же ладонями. Может быть, помог бы холодный компресс. Но его не было. Ничего холодного, что можно было приложить ко лбу, под рукой не было.

А потому приходилось двигаться с проклятым звоном, разрывающим башку.

И Илья двигался.

Сколько прошло времени после того, как его вырубили, он не знал. На руке не было часов. Но за окном без стекла имела место темнота, значит, одно можно было смело утверждать – ночь еще не прошла. И еще можно было утверждать – его не убили. Этот неизвестный гад, которого он намеревался с наслаждением ткнуть «стволом», почему-то оставил его в живых. Лишь долбанул его, Илью, по башке.

Хорошо долбанул. Но спасибо, что не убил.

Илья окидывал взглядом комнату, все еще морщась от гула в голове.

Незнакомец что-то тут искал. Что? Какая разница. Он искал, а… а вот где была шатенка?

Илья поежился. Он вспомнил неудачную охоту на эту девчонку сначала Леонида, а затем и их совместную.

Две попытки закончились кучей проблем. А сейчас третья попытка – его одного – присовокупила к этой куче новую. В комнате шатенки горел свет. У незнакомца было вполне достаточно времени, чтобы посмотреть на рожу того, кто хотел помахать перед его носом «стволом». Илья даже не пытался как-то помягче обозвать свое личико. Именно рожа. Он был зол на себя. Он опростоволосился. Он, который считал себя Спецом с большой буквы, он…

Ему стало неуютно в этой комнате. К тому же находиться здесь было небезопасно.

Он выскочил из комнаты и едва не застонал, когда не попал ногой на ступеньку крыльца и свалился на задницу, – резкое движение привело к усилению колокольного перезвона.

«Вот оно, – пронеслось у него в звенящем мозгу. – Одна малая неприятность тут же тянет за собой новую. Это как бесконечная цепочка, звенья которой выкладываются и выкладываются – и не поймешь, когда эти звенья закончатся».

Илья теперь не надеялся на быстрое завершение проблем.

Незнакомец видел его лицо, а вот он… А вот он по-прежнему не знал, кто находился в комнате шатенки. Кто вообще оказался рядом с этой девушкой, с той, которая до сей поры все время была одна и казалась самым подходящим объектом для завершения обучения Леонида.

«Что б тебя, Родов, с твоей практикой», – мысленно ругнулся Илья, направляясь к калитке.

Где-то в стороне раздались голоса и звонкий смех. Эти голоса и смех не приближались и не удалялись. Скорее всего, в каком-то доме не так далеко забавлялись отдыхающие.

«О боже! – застонал он, выходя за калитку. – Что же делать?»

Он не боялся, что его сейчас неожиданно грохнут. Если незнакомец не прибил его еще там, в комнате, то, наверное, и теперь ему это не так важно. А в принципе, почему? Почему тот не грохнул его? Илья помнил, что незнакомец в первый раз стрелял в его сторону. И вот на тебе… Лишь вырубил, и все. Почему?

Он перешел улицу и двинулся вдоль нее. Смех и голоса еще какое-то время были слышны, а затем затихли.

Но Илья даже это не отметил. Звон в башке по-прежнему звучал, не прекращаясь ни на секунду.

Он добрался до моря и сунул голову в воду.

Илья стоял на корточках, колени врезались в мокрый песок, руки по локоть уходили в воду, а голова раз за разом опускалась в море.

Вода не была слишком холодной. Но достаточно холодной для того, чтобы звон несколько унялся. Тогда Илья поднялся и двинулся к себе домой.

Нужно было о многом подумать. Он уже ясно отдавал себе отчет, что попал в дрянное положение. И еще – у него не стало пистолета. Этот гад его забрал. Что, в свою очередь, не давало повода для успокоения. Наоборот, это раздражало ужасно.

У входа горел свет. В плетеном кресле сидел Леонид и задумчиво потягивал пиво из бутылки.

То, что его любимое кресло было занято, Илье не понравилось.

– Вали, – бросил он, подойдя по тропинке к крыльцу.

Леонид удивленно вскочил на ноги и отошел от кресла, в которое тут же плюхнулся Илья.

– Не стой, как изваяние. Притащи и мне пиво.

Леонид исчез в доме, затем вернулся, держа в руке откупоренную бутылку.

– Тебя долго не было, – не скрывал тревоги Леонид.

– И что? – сделал пару внушительных глотков Илья.

– А что, – Леонид пожал плечами. – Я подумал, мало ли что.

– Ага, – съязвил Илья. – Ты подумал. И стал отдыхать, развалившись в кресле.

– Я ждал тебя, – обиделся Леонид. – И не важно, в каком положении – сидя в кресле или еще как.

– Понимаешь, малыш, разница есть. Но, впрочем… – Илья махнул рукой и не стал продолжать.

– Что-то случилось? – насторожился Леонид.

– Хороший вопрос. Вот только ответа на него не будет.

– Почему? – не понял Леонид.

– Потому что его нет, – не стал вдаваться в подробности Илья.

Рассказывать о том, что с ним приключилось в доме шатенки, он не собирался ни под каким соусом; и уж тем более рассказывать Леониду; непедагогично. Злость на Леонида стала постепенно набирать обороты. Ведь все началось с приезда этого парня с красивыми синими глазами. Хотя… Это он просто пытался найти стрелочника. Все началось не с этого парня, все началось намного раньше, когда он познакомился с Родовым. Вот откуда нужно было брать отсчет. Но этого делать не хотелось. Родов был далеко. А ученик был здесь, рядом.

– …считать законченным, – донеслись до Ильи заключительные слова фразы Леонида.

Илья понял, что не слушает Леонида, а больше занят тем, что творится у него в душе.

– Чего законченным? – переспросил Илья.

– Я говорю, что обучение мое можно считать законченным.

– Это ты так считаешь, – Илья вновь приложился к бутылке.

– Дело в том, что я позвонил Родову.

Илья закашлялся:

– Как, как, малыш? Ты позвонил самому Родову?

– Ну да, – пожал плечами Леонид, не понимая, чему тут можно удивляться. – Самому…

Илья внимательно посмотрел на парня:

– Ну, и что ты ему сказал?

– Естественно, не то, что мы не можем разделаться с какой-то девчонкой.

Илья едва не поперхнулся снова. «Мы. Отлично. Так, так, интересно, что еще он нарассказывал Родову».

– Ну естественно, – согласился Илья.

Леонид смотрел куда-то в сторону. И если бы он сейчас глянул на Илью, то постарался бы быть поосторожнее в признаниях.

А Илья неожиданно почувствовал, что у него чешутся руки. После того, что с ним приключилось в доме шатенки, ему захотелось просто для разрядки кому-нибудь свернуть шею. И этот умник, стоявший перед ним, как раз имел все шансы оказаться избранным.

– Дело в том, – признался Леонид, – что я кое-кого встретил здесь. Человека, по вине которого я тут и оказался.

– Так, – понял Илья. – Все-таки ты здесь не по своей воле.

– Ну да. И я о том. То есть о том человеке, которого я повстречал и о котором сообщил Родову.

– И что? – насторожился Илья.

– Он сказал, что перезвонит.

– Родов? – уточнил Илья.

– Да, Родов. Сказал, чтобы я ждал. Я думаю, все закончится. То есть нам не придется больше гоняться за этой девчонкой.

– Любопытно, – бросил Илья; в последнее он не очень верил; парень был молод, слишком самонадеян, и у него были неверные представления о Родове.

В отличие от него Илья Родова более-менее знал. И мог поклясться, что этот человек ничего не отменит, кого бы там этот мальчишка ни увидел во время его отсутствия.

Он оказался прав.

Когда раздался телефонный звонок, Леонид вопросительно уставился на хозяина дома.

– Ну давай, – подбодрил его Илья. – Ты ведь звонил. Ты и отвечай.

По сигналу можно было понять, что звонок междугородний. И Илья нисколько не сомневался, что это прорывается через полстраны Родов. Так оно и оказалось.

Леонид нырнул в дом, внутри которого аппарат трезвонил, затем, спустя какое-то время, вернулся, держа в руке трубку радиотелефона.

– Что-то ты быстро, малыш, поговорил, – хмыкнул Илья.

Вид у Леонида был растерянный. А Илье так и хотелось спросить: ну и что – все завершилось?

Но спрашивать он не стал. Взял трубку и спокойно ответил:

– Да.

– Привет, гонщик, – послышался знакомый голос. – Ты где пропадал?

– Дела.

– Дела у прокурора, – хохотнул Родов, но тут же осекся и уже серьезно поинтересовался: – Что у тебя с моим человеком?

– В каком смысле?

– В прямом. Ты закончил его обучение?

– Есть вопрос, – откашлялся Илья и попытался увильнуть от щекотливой темы. – Тут ваш человек говорит, что вроде как обучение и не понадобится. В том смысле, что он кого-то обнаружил в городе.

– Ты плохо его обучал, гонщик, – недовольно произнес Родов. – Он не должен открывать свой рот. Ясно? В крайнем случае, как можно меньше. И уж свои умозаключения он должен оставлять при себе. А лучше их совсем не делать.

– Значит, все остается в силе? – понял Илья.

– И еще как в силе. Завтра к вам прилетают мои люди. Нужно кое с чем у вас там разобраться. Это тебя не касается – это касается лишь Люка. Они знают, где ты живешь, я им сказал, так что прими их, гонщик, а остальное… Остальное знает Люк. И еще. Люк затем возвратится с моими людьми. Он готов?

Вопрос был опасный. Если Илья даст отрицательный ответ – это может отразиться на нем самом. В какой степени, никто не знает, но то, что отразится, было понятно Илье на все сто.

– Он прошел практику? – настойчиво спрашивал Родов, не услышав ответа на свой вопрос.

– Нужно еще немного времени. В общем, он прошел, но…

– У тебя есть время до прилета моих людей. То есть до утра. Я предупреждал тебя – он понадобится мне в любой момент. Такой момент пришел. Я не могу больше тянуть.

«А пошел бы ты! Пуп земли, понимаешь ли».

– Не слышу? – в голосе Родова послышались металлические нотки.

– Я все понял. Ваш человек будет готов, – и тут же поправился: – Он уже готов.

– Я знал, что могу на тебя рассчитывать, – уже мягче сказал Родов и дал отбой.

Илья положил трубку на землю возле кресла, выматерился и посмотрел на Леонида со злостью:

– Ну и что, малыш? Все закончилось?

Леонид молчал.

– Я не знаю, какого хрена ты звонил Родову, но, мне кажется, ты накликал на себя беду.

– Я ее накликал на себя намного раньше, – с какой-то горечью выдал Леонид. – Так что теперь это уже не имеет значения.

– Вот уж тут извини. Имеет. И еще какое значение. Я не спрашиваю, по какой причине ты здесь. То есть я, конечно, должен тебя обучить. Но что ты потом будешь делать, мне неведомо, и я этого знать не хочу. Это не мое дело. А вот мое дело – это что обучение должно быть закончено. И если ты по какой-то там причине надеялся на лучшее – то… Надежды твои не оправдались. Родову ты нужен.

– Я знаю, – с какой-то ненавистью проговорил Леонид. – Он мне уже сказал.

– Я рад, что ты уже знаешь. И что мы будем делать?

– Я готов, – твердо сказал Леонид и присел на ступеньку крыльца. – А насчет практики… Мы можем и соврать.

– То есть?

– Ты скажешь, что я ее прошел. То же скажу и я. Родов не помчится проверять.

– А если помчится? – с сомнением спросил Илья; а затем, не дожидаясь ответа, продолжил: – Впрочем, здесь уже важно другое. Мы с тобой начали практику. Понимаешь? У нас были две попытки. Неудачные. А это значит, что мы в некоторой степени засветились.

– Ну, по большому счету мы ведь не нарисовались. То есть ни шатенка, ни тот, кто с нею был, не знают, кто в них стрелял. Так что, если оставить все, как есть, то…

Леонид пожал плечами, как бы говоря – все утихнет и баста, ведь в конечном итоге пострадавших нет.

Но у Ильи было совсем иное мнение. Он-то нарисовался. Уж его-то рожу тот, кто был с шатенкой, хорошо запомнил. Так что последствий следовало ожидать. Илья почему-то в этом не сомневался.

– Ты забыл о прилете людей Родова, которых сам накликал.

– Думаешь, они решат проверить наши слова?

– Я не знаю, какие указания им дал Родов. Но все может быть. А потому… А потому, малыш, нам придется все же заканчивать то, что мы начали.

Леонид поскучнел. А Илья поднялся с кресла и посмотрел на звездное небо, потом в глубину чернеющего сада и лишь после этого опять обратился к Леониду.

– Мы с тобой вместе с неделю, малыш. Я научил тебя как следует стрелять и еще кое-чему. И ты можешь нажимать на спусковой крючок. Но для профи этого мало. Понимаешь? Ты палил в собаку. В экстремальной ситуации ты, без сомнения, пальнешь и в человека. В экстремальной ситуации, – подчеркнул последнее Илья. – Но для профи, малыш, опять же, этого мало. Ты слишком много думаешь. И шатенка тому подтверждение. Ты промазал, целясь в нее с пяти шагов. Ты еще не в состоянии заполнить свое сознание в нужный момент холодностью. Со временем, вполне возможно, ты научишься это делать. Но пока…

– Об этом ты скажешь Родову? – насторожился Леонид.

– Родов этого не поймет. Но я хочу, чтобы это понял ты.

– Если нужно, – резко ответил Леонид, – я ее убью. Во второй раз я бы это сделал. Но тут… Ты же видел, что произошло.

Илья укоризненно покачал головой. Леонид по-мальчишечьи пытался переложить вину за промах на него, Илью. Пусть и не всю, а часть.

Илья тяжело вздохнул. И подумал, что у этого парня будущего никакого. Потому что он так ничего и не понял. Он уперся, как баран, в одно и сдвинуться не желает. Тем хуже для него.

– Если человеку что-то не нравится, он сваливает от этого далеко-далеко, – по-новому попытался втолковать свою мысль Илья.

– Это совет? – спросил Леонид.

«Именно, – подумал Илья. – Какой ты, паря, тупой. Тебе лучше убежать, чем нажимать на курок».

– Что ты, малыш, – вслух произнес Илья. – Никаких советов. Это не мой профиль. Просто мысли вслух.

Не дошло опять до парня. Слова унеслись в пустоту.

Значит, чему быть, того не миновать.

– Иди поспи немного, – сказал Илья. – Это тебе совет.

– А что с девушкой? – осторожно поинтересовался Леонид.

– Ты ее должен уничтожить, – ответил Илья, пожимая плечами. – Ты сам, дружок, выбираешь. Так что…

– То есть все же до конца?

– Во всяком случае, твое предложение не принимается… А теперь оставь меня. Мне нужно о многом подумать. Времени совсем нет.

Подумать на самом деле нужно было о многом. И, возможно, о том, а не свалить ли ему самому. После того, как Родов сообщил, что сюда прилетают его люди, Илья ясно почувствовал запах жареного. На это у него был нюх.

А следовательно, нужно было подумать о себе. К лешему Люка. Своя персона важнее.

Глава 5

Прежде чем он вновь увидел ее, он успел сделать несколько дел – он выжил, он узнал, кто палил в него и его бывшую невесту, и теперь у него кое-что было в наличии. Последнее было самым весомым.

Он увидел ее, когда уже шагнул в калитку и оказался у дороги. Увидел – это, наверное, слишком сильно сказано. Она скрывалась в темноте и, по всей видимости, только и ждала, когда появится он. А вполне возможно, оказалась здесь недавно. И тут же встретила его.

Он ее, если выражаться точнее, не увидел. Он услышал. Так уж вышло, что слух у него был просто фантастический. Это отмечали, когда он еще служил в спецподразделении, и, именно отмечая данное качество, его постоянно посылали в ночные рейды. Он мог услышать малейший звук, источник которого располагался в десятках метров. Это был дар – Бога или еще кого. Так или иначе, но он был благодарен Дарителю.

В этот вечер у него были все основания вновь подумать о благодарности.

– За нами кто-то увязался, – бросил он Миле, когда они уже дошли до частного сектора; Мила от неожиданности остановилась, но он тут же легонько подтолкнул ее рукой. – Не останавливайся.

И Мила послушно пошла дальше. Она вообще была послушной. Не пыталась убежать, совершить еще какие-нибудь необдуманные действия. Мила послушно вела его к себе домой.

Весь путь, начиная от кафе, он отмалчивался. Говорила лишь Мила. Правда, то, что она говорила, не особо отличалось разнообразием. Все сводилось к одному и тому же вопросу, который она пыталась рассматривать с разных позиций:

– Что будет дальше?

Не слыша от него ответа, она произносила все то же, но уже иначе – как он поступит сейчас, каковы будут его действия и вообще, каково будущее: ее, их.

Несмотря на болтовню девушки, он все же уловил звуки, которые его насторожили. И о которых он в конце концов сказал ей, заставив ее закрыть тему.

– Ты уверен? – тревожно переспросила она.

– В том, что мы не одни, – да. В том, что идут именно за нами… – он пожал плечами. – Может, это отдыхающие, которым по пути.

– Ну уж, – почему-то не поверила она.

– Сейчас будет видно, – убежденно произнес он.

«Видно» оказалось после того, как они дошли до дома и прошли к крыльцу.

– Давай ключи, – велел он девушке.

Она сунула ему в руки ключи, раскрыла рот, но сказать ничего не успела.

Слух его и на этот раз не подвел. Он понял, что через калитку вошел кто-то еще. Быстро сопоставил с тем, что говорила Мила о попытке пристрелить ее, и в следующий момент оттолкнул девушку в сторону, прыгнул сам в другую.

Стреляли из оружия с глушителем.

Он стрелял в ответ. Эффект получился приличный.

Едва грохот выстрелов стих, он услышал шаги за калиткой. Шаги удалялись, и через несколько секунд их не стало слышно.

Те, кто стрелял в него и в девушку, быстро ретировались. Но не было и Милы. Он подумал, что та от страха могла убежать подальше либо под шумок решила улизнуть от него. Последнее он посчитал более похожим на правду.

Какое-то время, укрывшись в зарослях кустов, он неподвижно стоял на месте; прислушивался, что творится вокруг.

Он выждал с четверть часа, затем вышел из своего укрытия и неторопливо, по-прежнему прислушиваясь, обошел территорию вокруг дома. В доме не светилось ни одно окно. Будто, кроме самой Милы, в этом доме больше никто не снимал комнаты.

Обход его удовлетворил.

Мила не собиралась пока возвращаться. Как и те, кто стрелял. Последние, он посчитал, вряд ли и осмелятся сюда вернуться. А Мила… Ее присутствие не очень бы сейчас его смутило.

Он был один. И решил этим воспользоваться.

Он отпер замок и вошел в дом. Слегка подумав, зажег свет.

В темноте все-таки было сложно осмотреть комнату. А ее он осмотреть намеревался. И как можно лучше. Здесь жила Мила. За время, прожитое с нею, он более-менее узнал ее и мог предположить, куда она могла сунуть что-то, не предназначенное для посторонних глаз.

Сколько досмотр занял времени, он не знал. Но он нашел то, что ему было нужно, а когда нашел, понял, что в своих выводах в чем-то ошибся, – когда решил, что стрелки́ не вернутся.

Один вернулся.

Он уловил произошедшую за окном перемену. Сначала цикады красиво пели. И вдруг перестали. Не все. Но часть их умолкла.

А затем был небольшой сквозняк.

Он успел занять выгодную позицию, когда незваный гость сунул свою башку в комнату. И тут же по ней получил.

Вот так. Он сумел выжить. У него теперь кое-что было. И он мог увидеть лицо нападавшего.

Он перевернул «гостя» на спину и, когда увидел его лицо, только улыбнулся. Как старому знакомому, которого давно не видел. А затем тихо покинул дом.

И вот теперь он опять услышал подозрительный шум. Не стал долго раздумывать и нырнул за стоящее рядом дерево. Его рука коснулась холодной стали оружия, и от этого прикосновения стало спокойнее.

А затем он услышал нервный голос. И окончательно успокоился. Голос был знакомый – голос Милы.

– Стой!

Он позволил себе улыбнуться. Силуэт Милы быстро приближался к нему. И он понял, что она боялась, как бы он не убежал.

Он не собирался от нее убегать. Слегка высунулся из-за дерева и бросил:

– Не так быстро.

Мила замедлила шаг.

– Надеюсь, ты не вооружена? – с издевкой спросил он.

– Я не вооружена, – Мила, подходя ближе, для убедительности даже протягивала к нему руки, чтобы он мог видеть: она без оружия.

Месяц к этому времени закатился за верхушки деревьев, и его свет, даже тусклый, не проникал сюда, а посему он не мог видеть лица Милы. Он мог лишь созерцать очертания ее фигуры и констатировать, что они соблазнительны даже в темноте. А может, особенно в темноте. Но он не собирался соблазняться.

– Теперь ты мне веришь? – она остановилась в шаге от него.

– Вот уж насчет доверия – извини.

– Я о другом. Я не врала насчет того, что в меня стреляли.

– Что сейчас стреляли – да, – уточнил он. – И ты могла бы хоть сказать спасибо.

– Спасибо? – она не сразу поняла его.

– Я ведь спас тебе жизнь. В отличие от тебя.

– Почему в отличие?

– Ты-то как раз наоборот, хотела меня жизни лишить, – напомнил он.

Напоминание Миле не понравилось. Она тяжело задышала.

– Если это… – начала она после продолжительной паузы.

Но он ее тут же перебил:

– Если ты по поводу того, кого ждешь, то можешь успокоиться. Это не он. Но лучше ли это – вот вопрос.

– Ты о чем?

– Пойдем-ка отсюда, – он взял ее за локоть и подтолкнул вперед. – Куда-нибудь подальше.

Они дошли до скалистой гряды у берега моря. На одной из скал уселись. С этого места пространство хорошо просматривалось. Его это вполне удовлетворяло. Было видно море с отблесками звезд, очертания поселка вдали, полоса прибоя. И совсем хорошо была видна сидящая рядом девушка. Когда-то он мог бы сказать, что она – самый дорогой для него человек. Когда-то. Но уж точно не теперь.

– Что ты тут успела натворить? – поинтересовался он.

– Я? – с нескрываемым изумлением переспросила Мила.

– Послушай. Тебя хотели убить. И это был не твой компаньон. Это был совсем другой человек. Поэтому вполне логично встает вопрос – что ты здесь натворила?

– Вот еще, – фыркнула она.

– Как знаешь, – с безразличием сказал он. – По мне – получай пулю.

– Я здесь ничего не натворила, – огрызнулась она. – Я здесь совсем недавно.

– В таком случае тебе лучше сменить место.

– С радостью, – вспыхнула она. – Я с радостью отсюда свалю. Только не с пустыми руками.

– Понятно, – вскинул брови он. – Ты, кажется, не прочь была слинять от меня? Я тебе такую возможность дал. Там, у крыльца. Когда началась стрельба… Почему ты вернулась?

– Потому что я там живу, – огрызнулась она.

– Нет, – недоверчиво покрутил он головой. – Ты вернулась, потому что испугалась, а вдруг я найду то, что ты припрятала.

– Ты… ты нашел? – голос у нее дрогнул.

– Я выждал. Затем забрался в твою комнату. А потом нашел… Твое любимое потайное место, которое ты обычно оборудуешь в столе.

– Сволочь, – с чувством выдала она.

Когда-то эти губки ласкали его, шептали милые слова. Оказывается, эти губки могли не только ласкать.

– Вот благодарность за спасенную жизнь.

– Что ты хочешь?

– Ты знаешь, что я хочу.

– Деньги тебя не волнуют, – вспомнила она.

– Ну, взгляды меняются. Впрочем, ты права. Дело не в деньгах.

– Это для тебя не в деньгах. Ты за себя отвечай.

– Прости. Не так выразился. Так вот – мне нужен этот засранец.

– Его нет.

– Он приедет. И тогда мы втроем все обговорим. А обговаривать придется. Без этого, – он похлопал себя по внутреннему карману пиджака, – вы, ребятки, ничего не получите.

Он почувствовал, как она напряглась, словно изготавливаясь к броску. И не удержался от смеха. Это было бы смешно, если бы она сейчас попыталась у него что-то отнять. Не важно, что.

И она, по всей видимости, это поняла:

– Послушай…

– Извини, – он поднялся. – Как понимаешь, находиться рядом с тобой с некоторых пор мне не очень радостно. Так что…

– Ты хочешь уйти? – удивилась она.

– Я хочу тебя оставить, – поправил он.

– Какая разница, – отвернулась она.

– Я советую тебе сменить место жительства. И лучше поселиться в гостинице, – он вспомнил о человеке, которого оставил в комнате Милы. – И вот еще что… Если надумаешь возвращаться в дом, лучше дождись рассвета. Пусть будет светло.

– Ты хочешь сказать… Что в меня могут еще раз…

– В тебя стреляли уже дважды. Так что…

– И ты меня оставляешь?!

– А как ты думаешь? – хмыкнул он. – После того, как ты меня едва не отправила на тот свет, я буду с тобой нянчиться?

Она прикусила губу.

– Ты случаем пистолетика в трусиках не припрятала? – он не хотел сюрпризов.

– Что?!

– С некоторых пор становиться к тебе спиной небезопасно.

– Не припрятала…

– Пока, – он спрыгнул на песок и уже через несколько секунд затерялся в темноте.

– Стой! – крикнула она.

Он на ходу оглянулся.

– Как найти тебя?

– Меня не надо находить. Теперь я сам нахожу тех, кто мне нужен. Когда объявится этот гаденыш, будь с ним в нашем кафе каждое утро… И помни мои советы.

Через минуту он вспомнил о Лере. И ему очень захотелось увидеть ее.

Она была на месте. В том смысле, что – дома. Вот только находилась не в своей комнате, а торчала на первом этаже. И положение, в котором он ее застал, ему не особо пришлось по душе.

Лера сидела на диване и смотрела, как загипнотизированная, на телефон.

– Кто-то звонил? – спросил он.

Лера повернула голову к нему и пыталась улыбнуться. Несмотря на появившуюся улыбку, в глазах ее читалась тоска.

– Нет. Никто.

– А что же тогда? – он подошел к ней и взял ее за плечи.

Она вздрогнула и напряглась. А затем тут же расслабилась, прильнула к нему спиной.

– Я не хочу больше оставаться одна, – призналась девушка. – Мне мерещится всякая дрянь. Уже середина ночи, а тебя все нет.

– У тебя расшатались нервы, – он похлопал ее по плечу. – Это бывает. А теперь вставай и пойдем что-нибудь выпьем. Тебе это будет на пользу.

– Я знаю, что будет мне на пользу, – твердо сказала она. – Мне будет полезно получить деньги за мастерскую и обо всем после этого забыть.

– Выпить будет тоже полезно, – он подтолкнул девушку в сторону кухни.

– Я приготовила поесть, – на ходу бросила она.

– Отлично. Заодно и поедим.

Кухня была небольшой, однако места в ней оказалось достаточно для того, чтобы поместиться газовой плите, холодильнику, нескольким тумбам и столу с тремя табуретами.

– Как у тебя дела? – спросила она, ставя на стол сковородку.

– Можно сказать, что я ожидал худшего, – он достал из холодильника бутылку вина, поставил ее на стол и сел. – А вот ты… Ты должна была спать.

– Это разве возможно? – она покачала головой.

А затем уселась напротив него.

Он разлил по стаканам вино и не стал спорить.

– Я рассчитаюсь с тобой, – уверенно сказал он. – И это будет скоро. А теперь давай выпьем и пойдем спать.

– В одну кроватку? – прищурилась она.

– Раньше я бы сказал, что только идиот может отказаться от такой перспективы.

– А я не предлагаю. Я спрашиваю, – улыбнулась Лера.

– Понимаю.

– То есть ты не идиот? – по-своему истолковала она его слова.

Он покачал головой:

– Сейчас я как раз тот идиот.

– Тогда выпьем, – сказала она так, будто больше ничего и не оставалось.

Он поковырялся вилкой в сковороде. Есть не хотелось. Пить – совсем другое. Поэтому после непродолжительной паузы он вновь налил вина – себе и ей.

– Не знаю, смогу ли я тебя когда-нибудь разгадать.

– А нужно ли? – поинтересовалась она.

Он не мог не согласиться с ней.

– Вот в том-то и дело: будет ли лучше?

Она вдруг засмеялась и поставила стакан на стол:

– Тебе не кажется, что ты иногда сам себе выдумываешь проблемы?

– Иногда это лучше, чем проглядеть их.

– И давно ты это понял?

– Нет. Совсем недавно. Но это в меня вбили.

И он улыбнулся ей в ответ. Поднял стакан, приглашая последовать его примеру.

Бутылка быстро опустела.

– Ты больше не будешь есть? – она кивнула на сковородку.

Он поднялся с места.

– Я буду спать, – он направился к выходу. – Ты на первом или на втором?

– Я лучше наверху, – ответила Лера и пошла к лестнице, ведущей на второй этаж.

Ему было все равно. Глаза слипались.

Он слышал, как шаги девушки наверху затихли, выключил в комнате свет, затем постелил себе на диване, быстро разделся и юркнул под одеяло. Пистолет на всякий случай сунул под подушку.

Он уже засыпал, когда услышал ее шаги.

Сначала они раздались наверху, затем внизу.

А потом он услышал ее голос.

– Ты не спишь? – шепотом поинтересовалась она, на цыпочках подкрадываясь к нему.

– Уже нет, – так же шепотом ответил он.

– Я не могу одна, – она нырнула к нему под одеяло.

Он ощутил жар ее тела и едва не застонал.

– Ты решил оставаться идиотом и дальше? – эта фраза была произнесена ему прямо в ухо.

Он почувствовал нарастающее возбуждение. А потом подумал, что просто не будет себя уважать, если и дальше станет изображать идиота.

Это можно было бы назвать удачей, однако ему не хотелось произносить этого слова даже про себя. С какого-то момента оно ему перестало нравиться. Потому что именно за удачей всегда следовала черная полоса, и весьма продолжительная…

Он на следующее утро, покинув дом и спящую еще Леру, заявился в прибрежное кафе и обнаружил там того, кто ему был нужен. Они были вдвоем. Этот гаденыш и Мила. И по тому, как они избегали смотреть друг на друга, он понял: между ними не все теперь гладко. И кто тому виной, он хорошо знал.

В кафе, кроме них двоих, больше никого не было. Если не считать позевывавшего бармена, тоскливо торчавшего за стойкой.

Мила выглядела не выспавшейся. И на то были причины.

…Она, как и советовал он, просидела до рассвета на берегу моря. Страх заставил ее последовать совету опытного человека. Уже ранним утром она отправилась к дому, в котором снимала комнату, с намерением забрать свои вещи и поселиться в гостинице.

Дверь в комнату была открыта. Мила почувствовала, как заколотилось у нее сердце, и не решилась сразу войти. Сначала она заглянула внутрь через разбитое окно, оглядела комнату, никого не увидела и лишь тогда вошла.

Первым делом она проверила стол. Ей оставалось лишь поскрежетать зубами да быстро начать собираться. Она затолкала последнюю свою вещь в чемодан, подхватила его и двинулась к выходу. Но не успела выйти, как услышала шаги.

Чемодан поставила на пол, а сама бросилась к окну.

По дорожке к дому шел тот, кого она так ждала. Она облегченно вздохнула. Не одной ей ломать голову над возникшими непредвиденными проблемами.

«Гаденыш» вначале не обратил внимания на ее состояние. Он только обеспокоенно поинтересовался, почему не обнаружил ее вчера вечером в кафе, в котором они договаривались встретиться. И вот тогда она все ему выложила. Эффект был потрясающий. Вначале он не мог поверить в то, что человек, в кого она выпустила две пули, остался жив; затем в то, что вставший из могилы успел оставить их с носом плюс начал диктовать свои условия; и совсем ошалел, когда она сообщила о попытках ее убрать. Наконец, когда она заявила, что их будут ждать каждое утро в кафе, ее друг совсем скис.

И Мила поняла, что ей нужно брать все в свои руки. Она покинула сей дом, в сопровождении своего спутника добралась до гостиницы, где и сняла номер, а затем они вдвоем отправились к прибрежному кафе. Где и стали ждать. И он не замедлил явиться…

Он довольно долго стоял у входа, созерцая этих двоих. Хорошо ему знакомых. Девушка едва не стала его женой. А парень… Тот был его другом.

Теперь, конечно, другом его он не назвал бы. Но когда-то…

Ситуация что-то ему напомнила. И он вскоре понял, что. Автомастерскую.

Тогда их тоже было трое. И тогда они тоже собирались кое-что поделить. Но теперь он собирался завершить дело, как положено. Во всяком случае, за спиной у себя он никого не оставит.

Он подошел к столику, за которым они сидели, и улыбнулся.

Увидев, как напряглась Мила и как побледнел ее спутник, он довольно проговорил:

– Все в сборе. И мы можем продолжить начатое дело. Но только теперь не избежать маленьких изменений.

Глава 6

Первое, что подумал Илья, стоя на крыльце своего дома и глядя вдаль, туда, где виднелась бирюзовая, искрящаяся от лучей восходящего солнца полоска моря, что сегодня день будет такой же жаркий, как и вчера. Как и позавчера. Как весь месяц. Второе – неплохо бы сейчас окунуться в еще не успевшее прогреться море. Он почти не спал, и не прочь был освежиться.

А третье – ничего у него не получится с купанием. Последняя мысль возникла тогда, когда он услышал со стороны улицы шаги, которые затихли возле его калитки. Потом калитка распахнулась, и он увидел троих людей.

И тяжело вздохнул. По виду вошедших он понял, что свои планы придется отложить на неопределенное время.

Первым шел парень примерно тридцати лет, довольно крупный, с плоским лицом. Парень был коротко подстрижен, одет в дорогой костюм, на шее болталась тонкая золотая цепочка. Двое его спутников были несколько ниже, однако по ширине плеч тому не уступали, приплюснутые носы выдавали в них боксеров.

Тройка вошла через калитку уверенно, словно к себе домой.

– Ты – Илья, – сказал первый, когда оказался возле хозяина дома.

Илья кивнул.

– Я – Миша, – представился гость. – Миша Родов. Нам нужен Люк.

– Он спит, – оглянулся на дверь Илья.

– Ну так ты разбуди его, – не терпящим возражений голосом сказал отпрыск Родова. – И сделай нам кофе. Сам понимаешь, мы к тебе не с соседней улицы пришли.

– Леонида я разбужу, – обещал Илья. – А насчет кофе… Пусть Люк сам его вам и заваривает.

– А тебе что… в напряг? – сузил глаза собеседник. – Мне сказали, ты радушный хозяин.

– До определенных пределов.

– Н-да, – Миша погладил свой плоский подбородок, явно озадаченный не весьма теплым приемом. – А в чем же заключается твое радушие?

– Могу выделить комнату, в которой вы отдохнете с дороги.

Родов-младший покачал головой.

– Мы сюда не отдыхать приехали. Мы сюда приехали дело делать. Так что ты подними Люка, и если сам… В общем, пусть он заварит кофе – с него не убудет. И еще… Нам нужно оружие. Мне и моим парням. Отец сказал, что в этом вопросе ты нам поможешь.

– Он мне о том не говорил, – удивился Илья.

– Может, тогда позвоним? – набычился Миша.

Илья подумал и сказал:

– Не стоит.

– Я рад, что мы нашли взаимопонимание.

– В дом зайдете? – поинтересовался Илья.

– Что мы в твоем доме не видели? Мы тут подождем. Здесь у тебя красиво. Прямо райский уголок. Телик, небось, смотришь? Говорят, что рая не существует…

Миша по-хозяйски плюхнулся в плетеное кресло и с наслаждением вытянул ноги, а затем уставился в сторону видневшейся вдалеке полоски моря:

– Н-да. Неплохо устроился.

– Скажи своему папане, что хочешь поменяться со мной местами, – Илья едва сдерживал желание схватить непрошеного гостя за шиворот и выбросить его вон.

– Ха, – выдохнул Миша. – Это ты сказанул… А что ты стоишь вообще? – оглянулся Родов-младший и напомнил: – Нам нужен Люк.

«Будет вам Люк. Скушайте его с потрохами».

Он прошел в комнату к Леониду и обнаружил его лежащим с открытыми глазами на диване. Илья понял, что бессонница в эту ночь посетила не только его.

– Приехали те, кого ты ждешь, – бросил Илья, ставя акцент на слове «ты».

Затем Илья вышел из дому и, не глядя на расположившуюся у крыльца тройку, направился в глубь сада. Он спустился в погреб и из потайного места, устроенного там, достал оружие. Три новенькие «беретты» он аккуратно завернул в тряпицу, четвертую – отдельно от трех. Четвертый «ствол» он оставит себе. В эти минуты Илья подумал о том, что, вполне возможно, ему придется покинуть этот город.

То, что происходило, ему не нравилось. Пять лет все шло по одному сценарию. И вот через пять лет привычный сценарий стал претерпевать изменения. И эти изменения с ним, Ильей, не согласовывали. Что было совсем плохо.

Впервые за пять лет Родову понадобился спец лично для него. Но это еще было ничего само по себе, потому что такое вполне входило в рамки тех обязанностей, какие возлагались на Илью.

А вот то, что к нему приехали трое… Это не входило ни в какие рамки. Он все время имел дела только с самим Родовым. Он и Родов – это было незыблемо. Кроме Родова, о нем никто не знал. Это давало какие-то гарантии безопасности.

Теперь гарантий не существовало. Именно с приездом этих троих бойцов Илья понял, что Родов находится не в простом положении. С ним что-то произошло. Он пытается из чего-то выпутаться и не особо задумывается, что подставляет других. Другие – это не важно. Собственная персона – это да.

Но Илья не собирался подставляться. Он всегда знал, что когда-нибудь настанет такое время, и ему придется убраться из этого города – как можно дальше. Просто за пять лет, проведенных здесь, он успел привыкнуть к тому положению, какое занимал. Ему нравилось в этом городе, в этом домике, и в какой-то момент он даже пытался переубедить себя – все будет хорошо, и он тут задержится до самой старости.

Илья не собирался тешить себя иллюзиями.

Самое лучшее было убраться. У него имелись некоторые сбережения. И… И неплохо было бы получить за этого Леонида положенную сумму. А там… Уехать и где-нибудь затаиться. Быть может, на время. И если Родов выстоит, то…

Но так далеко Илья не собирался загадывать.

Когда он вылез из погреба и подошел к крыльцу дома, там ничего не изменилось.

Родов-младший восседал в плетеном кресле, двое его дружков сидели на ступеньках крыльца. Вся тройка покуривала и без особого интереса глядела по сторонам.

– Где Леонид? – поинтересовался Илья.

– Кофе варит, – хмыкнул Миша и вопросительно посмотрел на Илью.

– Здесь три «ствола», – протянул сверток Илья. – С полными магазинами.

– Ага, – приободрился Миша, принимая оружие.

– Вы когда собираетесь уходить?

– Когда? – Миша развернул тряпицу и увидел блеснувшие в лучах солнца пистолеты; вид этот ему понравился. – Сейчас обмозгуем – и пойдем. Ну, ты понимаешь, всегда нужно обмозговать, прежде чем что-то предпринимать.

– Я понимаю, – согласился Илья; ему все больше не нравилась ситуация, и он все больше укреплялся в мысли о необходимости свалить отсюда; вот только нужно связаться с Родовым и поговорить о деньгах. – Я вам не нужен?

– Ты-то? – Миша взял один из пистолетов и взвесил его в руке, удовлетворенно фыркнул. – Ты-то нам не нужен. Нам нужен был Люк. И мы его получили. Нам нужны были «стволы». И это мы получили.

Он бросил пистолеты своим бойцам. Те ловко их поймали и быстро, показывая сноровку, сунули за пояса брюк. По движениям этих двоих Илья понял, что с оружием они знакомы хорошо.

– Вы еще вернетесь?

– Вернемся, – сказал Миша. – Хотя бы потому, что Люк должен улететь с нами.

Последнее могло означать что угодно.

Илья помрачнел:

– Я должен связаться с твоим отцом. Деньги все же нужно получить.

Миша пожал плечами, как бы говоря, что не видит в этом никаких препятствий.

Илья зашел в дом и направился на кухню.

Леонид возился с кофейником у плиты.

– Ты не забыл, что у нас еще остались кое-какие дела? – спросил Илья.

– Я не забыл, – не оборачиваясь, подтвердил Леонид. – Но я сказал им, – он кивнул в сторону выхода, – что у меня с тобой все завершено.

– Вот как, – нисколько не удивился Илья.

– Я всю ночь думал и решил, что так будет лучше.

– Для кого лучше?

– Для нас. Тебя и меня.

– То, что лучше для меня, я решаю сам, – отрезал Илья.

– Тем более что у нас уже нет времени, – Леонид, наконец, изволил обернуться; держа в руке кофейник с приготовленным напитком, он продолжил: – Скорее всего, вечером мне придется уехать.

Его синие глаза были грустны.

– То, что ты так думаешь, еще не значит, что так и должно случиться, – нравоучительным тоном заявил Илья и вздохнул: этот мальчишка так и не сделал выводов из разговора, который произошел у них ночью; тем хуже для него.

– Надеюсь, ты не станешь говорить о моем промахе, – закинул удочку Леонид. – Ведь этот промах в какой-то мере и твой.

– Я не стану говорить о твоем промахе, – подтвердил Илья. – Но как бы это не вышло боком. И тебе. И мне.

– Ерунда, – Леонид поставил кофейник на поднос, на котором уже красовались три чашки с ложками и сахарница, а затем заторопился из кухни.

Илья недовольно посмотрел вслед парню. Совсем не то он хотел услышать от него. Совсем не то.

Но уж так получилось, что желание расходилось с действительностью.

Девушка становилась опасной. А в большей степени ее спутник. Потому что именно тот знал его, Илью, в лицо.

Илья вышел из кухни, но на двор не пошел. Ему не хотелось встречаться с посланцами Родова. Он поднялся на второй этаж, вышел на балкон. Отсюда был прекрасный вид на море. И не совсем прекрасный на тройку людей и Леонида.

Трое людей и Леонид о чем-то спорили. Миша Родов периодически при этом показывал пальцем на Леонида, как на нерадивого мальчишку. Они обсуждали дела довольно долго. Но в конце концов покинули дом Ильи.

Тогда и Илья вышел. И кое-кого увидел.

Леонид, в отличие от Ильи, вообще не спал в эту ночь. И когда говорил Илье о том, что долго думал по поводу шатенки, то это было не совсем правдой, – в той части, где решалась судьба девушки, застрелить ее или оставить в покое. Относительно этого он принял решение довольно быстро – последнее вернее всего. Илья не прав насчет того, что нужно все довести до конца. Он слишком перестраховывался. Так посчитал Леонид и твердо решил, что оставить девушку в покое – лучше и надежнее.

В этой части он пришел к твердому убеждению быстро. А в другой… Красавица-шатенка. Она ему нравилась. Она вновь стала появляться у него перед глазами, выступая из темноты, как призрак, и порой он даже пытался протянуть руку, чтобы дотронуться до этого призрака, настолько он становился реален. Но рука его проваливалась в пустоту, образ шатенки рассыпался, как мозаика, которую смахнули со стола.

В этой части он терзался, не находя выхода.

Далее… Илья посчитал, что парень так и не сделал выводов из их беседы. Тут в какой-то мере он ошибся. Кое-какие выводы парень все же сделал. «Смотаться далеко-далеко». Об этом до сей поры Леонид не думал. Он в основном выполнял то, что ему приказывали. Это было проще – в том смысле, что не нужно ломать голову. За тебя уже успели все решить другие.

Но теперь… Теперь он, пожалуй, должен был поразмыслить.

Хотя… Едва Леонид начинал думать о том, что ему придется убегать, где-то жить одному и принимать решения, как чувствовал себя весьма неуютно. Он никогда не отличался самостоятельностью. Неизвестность его пугала. Неизвестность – это было ново. Неизвестность как бы исключала спокойствие.

И Леонид не был спокоен.

Он напряженно пытался разобраться в своих мыслях, отчего нервничал и постоянно ворочался на диване, взбивая рукой подушку… Успокоение пришло неожиданно. С мыслью о той шатенке. В какой-то из моментов, когда она в очередной раз появилась в облике призрака, он подумал… а почему бы и нет? Она ему нравилась – эта девушка. И если куда сваливать, то… То почему бы не с этой красоткой? Он ей скажет о своих чувствах, он… Он будет не один – это было то, что нужно. Чем еще привлечь красивую женщину, кроме приятных ее слуху слов? Ну, например, хорошим количеством денег. Это была неплохая мысль.

Леонида перестало смущать то, что девушка в последний раз была не одна. Ну и что? До этого-то она была одна. И она ведь не отталкивала его, когда он попытался с ней познакомиться.

Это была просто революционная для Леонида мысль. И последовало решение. Смотаться от всех проблем разом. Скрыться – и все. Вместе с этой девушкой. Вот только деньги…

Дальше Леонид думал только о деньгах. Денег у него не было. Но он желал их получить.

От Родова он мог получить разве что пинок под зад. После его промаха, который он совершил в столице, – иного от Родова не стоило ожидать. Он ведь и здесь оказался, чтобы реабилитировать себя. И он, кажется, реабилитировался. Он обнаружил человека…

Стоп. Леонид едва не подскочил на диване. Вот они, «бабки». Он обнаружил того, из-за кого оказался в немилости. А у этого гада деньги имелись, ибо улизнул он не с пустыми руками.

Леонид почувствовал, как тело его задрожало.

С помощью людей, которые приедут, он того гада обнаружит – Леонид в том не сомневался. А затем нужно сделать так, чтобы деньги оказались у него. Вот тогда он и даст деру. Прихватив девчонку. Только б увидеть ее. Обязательно он ее должен до этого увидеть. «Сваливать», как выражался Илья, одному ему никак не хотелось.

Она будет лучшим, как ему казалось, спутником, которого только можно пожелать.

Вот так, пребывая во власти важных мыслей, Леонид и встретил вломившегося к нему поутру Илью.

А затем Леонид варил кофе приехавшим людям.

Потом этот кофе им вынес. И даже тогда он все еще не мог окончательно освободиться от ночных видений и раздумий.

Сначала Миша отхлебнул добрый глоток напитка, а затем милостиво разрешил Леониду все выкладывать.

Леонид выложил – где и при каких обстоятельствах он повстречал человека, которого искал Родов.

Когда Леонид закончил, Родов-младший ткнул в его сторону перстом и подвел итог:

– Ты его упустил. Ты лажанулся. Ты опять лажанулся, Люк. Ты лажанулся в столице. И ты лажанулся здесь. У тебя прямо какая-то привычка лажаться.

Леонид попытался оправдываться, дескать, все произошло быстро, было темно, и вообще. Главное – он его увидел, он здесь. И в качестве веского аргумента привел довод: город небольшой и отыскать нужного человека не должно составить проблем.

Но Миша опять тыкал в него указательным пальцем.

– То, что ты говоришь, называется туфта. Это, конечно, хорошо, что тебе пофартило узреть этого козла. Но когда фарт исчез – ты сел в лужу. Не составит проблем, говоришь? Вот же ты туфту залупил, – с чувством повторил отпрыск Родова. – Если бы ты был более прыток – ты бы его не упустил. А вот теперь – проблема. Знаешь, какая? Время.

Последнее Миша повторил с какой-то любовью, словно названная категория ему была очень по душе.

– Время, Люк. Город небольшой – но какое время мы будем по нему шастать, а? Мы не можем себе позволить дни, тем более недели. За это время козлик от нас опять может уйти. Смекаешь?

– Я ведь вообще мог его не увидеть, – набычился Леонид.

– Согласен. Потому и говорю – тебе пофартило, а ты, как последний чмошник, этот фарт упустил, – и, аппетитно причмокнув, Родов-младший добавил свое. – Ты лажанулся, что тут скажешь.

Двое бойцов Миши одновременно кивнули, дескать, да, паря, коли так подвалило – следовало не упускать этого гада, а ты…

– Но хватит о грустном, – тут же смягчился Родов-младший. – Дело делать все равно надо. А поэтому – какие есть предложения?

Он обвел взглядом своих приятелей и не забыл Леонида. А затем принялся неторопливо отпивать из чашки кофе.

Предложений было высказано не так много. И все их можно было свести к следующему – раз точное местонахождение нужного им человека не известно, следует его узнать. Для этого необходимо разделиться – кто-то пройдет по гостиницам, кто-то по городу, кто-то по санаториям и домам отдыха, в общем, необходимо обхватить весь жилой массив.

Миша выслушал всех, не перебивая, допил кофе, поставил чашку на крыльцо, возле своих ног, и обвел присутствующих снисходительным взглядом.

– Ну что ж, – решительно проговорил он. – А теперь я скажу. Ты где видел эту суку, Люк? В кафе?

– Да. В небольшом прибрежном кафе.

– Так вот. Прежде чем начать шерстить городок, предлагаю наведаться в это кафе. Трясануть бармена, трясануть официантку, ну и других, кто там попадется. Раз он там был, раз кафе небольшое, может, работнички заведения и подскажут, где отыскать необходимую рожу. Нужно сделать так, чтобы они подсказали.

И Миша довольно оскалился. А вслед за ним оскалились и его два бойца, выражая полное согласие.

Люк не улыбался. Улыбаться ему почему-то не хотелось. Почему-то в этот миг перед ним в который раз всплыл образ шатенки. И он подумал о своем прежнем решении смотаться с девушкой. Ну и с деньгами, конечно.

Миша еще какое-то время разглагольствовал насчет возможных вариантов, затем объявил небольшой перекур, после чего поднялся и сообщил:

– Пора.

Родов-младший вышел первым. Остальные старались не отстать. Они приехали сюда делать дело. И собирались делать.

Илья вышел из дому, огляделся. Лицо у него было грустное. Тяжело будет покидать уже обжитой уголок. Впрочем – может, удастся лишь на время. Хотя он отчетливо понимал, что этой надеждой только обманывает себя.

Предстояло несколько подготовиться. Всегда нужно заранее подготовиться.

Он вновь вошел в дом. И появился во дворе уже спустя полчаса. В руке он держал трубку радиотелефона. И собирался связаться с Родовым. Лишними деньги не бывают. И он хотел получить причитающуюся сумму.

К его удивлению, трубку Родов не поднимал. Это было странно, потому что Родов всегда был на месте. Толстяк не любил передвигаться, а лишь отдавал приказы. Передвигались за него другие люди.

На этот раз телефон молчал.

Илья положил телефон на землю и несколько минут задумчиво смотрел вдаль. Затем дошел до калитки, приоткрыл ее и выглянул на улицу.

Он услышал цоканье каблучков и по этому цоканью понял, что по дороге идет женщина. Но женщины тут поблизости не жили. И любопытство удержало его у калитки.

Вот тогда он и увидел ее.

Вначале Илья не поверил своим глазам. Он зажмурил их, открыл… Видение не исчезло.

Тогда он бросился назад в дом, пробыл там считаные секунды, а когда выскочил на крыльцо, в руке у него матово поблескивала «беретта». Он легким упругим шагом добрался до калитки и вновь выглянул на улицу.

Она прошла его дом и продолжала двигаться дальше.

У него было оружие, и в поле видимости была Она.

– Полный комплект, – прошептал Илья и уверенно шагнул за калитку.

Глава 7

Двое молчали. Такая реакция пришлась ему по душе.

Он подсел к столику и снисходительно усмехнулся. Сначала Миле, потом ее спутнику, с лица у которого не сходила бледность.

– Не вижу прежнего энтузиазма, – веско сказал он, а затем остановил свой взор на парне. – В последний раз, когда мы с тобой виделись, ты был более смел и решителен. Ах да… – он театрально хлопнул себя ладонью по лбу. – Тогда тебя подстраховывали. А это было совсем другое. Правда?

Он задал вопрос с издевкой. А затем, не удержавшись, молниеносным движением схватил парня за воротник рубашки и притянул к себе, так что парень едва не лег грудью на стол.

– Знаешь, – прохрипел в ухо парню он, – одна моя знакомая утверждает, что я плохо выбираю друзей. Мне невозможно с ней не согласиться. Приходится констатировать, что это так. Это я делаю хреново. Но вот другое… Я очень хорошо отворачиваю головы говнюкам. Понимаешь? Меня этому обучали.

Парень заюлил животом по поверхности стола. И он с силой толкнул того на прежнее место.

Увидев, как Мила задвигала руками под столом, словно пытаясь что-то нащупать, он неодобрительно покачал головой:

– Ручки я бы просил держать на виду. С некоторых пор мне не нравится, когда я их не вижу. Особенно твои, дорогая.

Подвыпивший бармен, увидев, что посетителей в кафешке прибавилось, решил отметить событие музыкой. Он включил магнитофон, и из динамиков полилась минорная мелодия.

Он расслабился. Полностью деморализованное состояние сидящих напротив людей уже было приличной компенсацией за то положение, в которое он попал из-за них.

Но этого было мало. Он хотел получить еще кое-что.

– Помнишь эту песню? – спросил он, обращаясь к Миле; та нервно скривила губы, однако не ответила; он сам ответил: – Под нее мы познакомились здесь. Символично, правда? Под нее мы познакомились, под нее мы расстаемся.

– Хорошо хоть не убиваем друг друга, – выдавила она из себя и тут же прикусила губу, поняв, что ляпнула что-то не то.

И он не преминул заметить:

– Это уже было. Или ты хочешь попробовать по-новому? – он прицельно прищурился.

– Ты говорил, что мы можем договориться, – она попыталась увильнуть.

– Неправда, – он покачал головой. – Я такого не мог сказать.

– Ты же сам сказал, что будешь ждать нас здесь, – она настороженно взглянула на своего бывшего жениха.

– Это да. Но не для того, чтобы договариваться, дорогая. Мы здесь встретились ради того, чтобы вы выслушали мои условия. А это разные вещи. Не находишь? Обсуждению мои условия не подлежат. Они просто принимаются вами. Надеюсь, вы понимаете, что у меня есть на то все основания. А?

Мила сжала кулаки и отвернулась. Парень сидел с опущенной головой. Он даже не пытался заправить рубашку в брюки.

– Ну, вижу, вы понимаете, – он вдруг оживился и с некоторым сарказмом ухмыльнулся: – А чего это мы сидим так? Вроде мы живы. Пока… Так что стоит за это выпить.

Он поднял руку. Бармен с осоловевшим взглядом вытянул шею и понимающе моргнул. А затем заглянул в дверь служебки.

Через минуту к ним уже направлялась официантка. Вид у девушки был явно помятый; вероятно, она целую ночь пила и ударно занималась сексом. Но заказ выполнила быстро. Поставила на столик три откупоренные бутылки пива.

Он сделал несколько глотков. Его собеседники к пиву не притронулись.

– Я рад, что вы не стали юлить, а явились сюда, как я и просил. Ну на то, конечно, есть причины. У меня находится то, что вам нужно. То, что стоит хороших денег. А денег вы упускать не хотите. Верно?

– Тебе ведь тоже что-то нужно, – не согласилась Мила.

– Правильно. Именно поэтому я сейчас с вами и разговариваю, – он призадумался и добавил: – А не произвожу какие-либо иные действия.

Он посмотрел на парня, словно примеряясь к нему, а затем продолжил:

– Там, в мастерской, ты сказал, что обманул меня. А обманывать нехорошо. Тебя мама не учила, что этого не нужно делать? Вижу, не учила.

– Может быть, хватит детского сада? – не выдержал парень; голос у него был хриплым, ибо слова ему давались с превеликим трудом.

– Если бы ты был воспитанным человеком, то знал бы, что в отдельных ситуациях принято помалкивать. Так вот – сейчас тебе лучше вообще не вякать. Во всяком случае, делать это тогда, когда я разрешу, – он резко наклонился к столу. – Но раз такое нетерпение… Сколько «бабок» было в сумке?

Вопрос задавался исключительно парню. И тот понял, что сейчас ему позволили говорить, а потому ответил, хотя и нерешительно, будто еще не веря до конца, что можно подавать голос:

– Сто тысяч.

– Нормально, – он не скрывал удовлетворения. – Сто тысяч баксов. А сколько стоит то, что теперь у меня?

Его взгляд по-прежнему буравил лишь парня. Могло показаться, что девушка в эти минуты для него перестала существовать. Но это было, конечно, не так. Они оба для него существовали. И парень, и девушка.

Парень замялся.

– Ты ведь вернулся с переговоров? – настойчиво спросил он. – Вернулся… Так сколько тебе предложили?

– Пятьсот тысяч, – нехотя выдал парень.

– Долларов, – уточнил он; его собеседник пренебрежительно хмыкнул, как бы говоря – чего же еще; но он словно не заметил этого. – Гораздо больше, чем сто, правда?

– К чему ты ведешь? – не выдержала Мила.

– Условие мое таково. Ты мне предоставляешь то, что обещал, – веско заявил он и, сделав значительную паузу, добавил: – Плюс я желаю получить сумку со ста тысячами.

– Ты вроде говорил, что деньги тебя не волнуют, – напомнила Мила.

– Я также говорил, что времена меняются. Они поменялись. Теперь мне нужны сто тысяч в придачу. А за это вы получаете товар, который стоит пятьсот тысяч. По-моему, для вас это выгодная сделка. Пятьсот ведь больше ста, а?

Двое молчали. Они рассчитывали откупиться от него лишь информацией, которая ему была нужна; но, как оказалось, они надеялись на это зря. Ему теперь требовалось и другое. И он не собирался договариваться. Он ставил условие. И тут либо соглашаться, либо… Второе ни девушка, ни парень не хотели выбирать.

– Где сумка? – спросил он.

– Она в камере хранения, – нехотя ответил парень.

– В таком случае, вы ее оттуда возьмете и принесете сюда.

– В это кафе? – уточнила Мила.

– Да. Хорошее место, правда? Здесь тихо и мило. И мы не будем нарушать эту атмосферу. Мы быстренько обменяемся. И разойдемся. На этот раз не как в мастерской.

Он посмотрел на часы, не дожидаясь ответа. Его слова теперь были сродни закону. Так уж получалось.

– Думаю, двух часов будет достаточно. И чего это вы еще сидите тут?

Двое поднялись.

– Ладно, – многозначительно произнесла Мила. – Мы будем здесь через два часа.

Он остался сидеть. И с нескрываемой тоской смотрел на две удаляющиеся фигуры. Когда-то они были ему очень близки. Когда-то девушка считалась его невестой. А парень – другом. И когда-то казалось, что их отношения невероятно крепки.

Но оказалось, что деньги все же весомей, чем дружба и любовь. А может, и не было дружбы и любви? Может, это он только придумал?

Он посмотрел на свои ладони. Это были ладони бойца. И усмехнулся. Как оказалось, этого бойца можно было запросто провести на человеческих чувствах, на человеческих слабостях.

Ну что ж. Теперь он постарается не повторить ошибки.

Когда он услышал шаги за спиной, его тело автоматически напряглось, и он резко развернулся на пластиковом стуле. Рука машинально метнулась под пиджак и нащупала ручку пистолета.

Человек только ступил на территорию кафе, и он вновь отметил, что слух его не подвел.

Незнакомцу было под тридцать. И он его не знал.

Однако появившийся человек уверенно шел к нему. На незнакомце были легкие брюки, рубашка с коротким рукавом. Оружия при нем не наблюдалось.

Тем не менее руку из-под полы пиджака он не вытаскивал.

– Не жарко в пиджачке? – с сочувствием спросил человек, подойдя к столику. – Погодка совсем разгулялась.

– Мне не жарко, – он цепко следил за незнакомцем; и признался себе, что не может припомнить этого человека.

Человек без приглашения уселся за столик.

– Может, ты прекратишь ласкать свой пистолет? – хмыкнул незнакомец.

– Ты кто?

– Меня зовут Игорь. А если угодно – Виртуоз.

– Я не знаю тебя ни как Игоря, ни как Виртуоза.

– Охотно верю, – не стал спорить человек. – Но зато я знаю тебя. Ты – Артур. Артур Ивин. И ты ищешь свою сестру. Так вот. Я могу тебе в этом помочь.

Артур открыл рот, затем быстро закрыл его. И обессиленно опустил руки.

Он не знал подсевшего к нему человека. Но зато этот человек очень хорошо знал, что необходимо было ему – Ивину.

И это меняло ситуацию. В самом корне.

Глава 8

Они прошли приличное расстояние, прежде чем заговорили. Вернее, он уже попытался было что-то сказать ей, едва они вышли за территорию кафе. Однако она его осекла:

– Заткнись.

Ей не хотелось ни о чем говорить, пока она чувствовала на себе взгляд своего бывшего жениха.

Они были в поле видимости Артура. И ей это было неприятно. Словно невидимый горячий луч настигал ее и жег спину. Это ей было совсем не по душе. Это ощущение привносило нервозность. Впрочем, нервы и так уже были расшатаны. Но теперь…

Тропинка, наконец, свернула к жилому массиву. И вскоре они оказались у небольшого дома отдыха. Виднелись несколько душевых, торговцы разворачивали свои палатки. И здесь было уже многолюдно. Отдыхающие двигались в основном в сторону моря. В отличие от них. Им к морю не нужно было. Им нужно было совсем в другую сторону.

У первой свободной скамейки она остановилась и обессиленно рухнула на сиденье.

Он присел рядом и вновь заговорил:

– Это еще не полный облом.

– Что ты имеешь в виду, Кирилл? – хмуро поинтересовалась она.

– Ничего не меняется… То есть, конечно, что он оказался жив – это кое-что меняет. Но в остальном…

– В остальном меняется тоже, – ей не хотелось даже смотреть на него.

– Почему? Мы можем получить свои пятьсот тысяч.

– А сто как?

– Ну, кое-чем придется пожертвовать.

Она скривилась: решение было неверным.

– Ну уж нет, мальчик. Я ничем не собираюсь жертвовать. Так уж получается.

– Ни хрена не получается, – возразил Киря. – Нам нужно выбирать. И лучше выбрать пятьсот.

– Это ты так считаешь. И это ты выбираешь. Я же выбираю и пятьсот, и сто. Как и раньше.

– Раньше он должен был быть мертв. Но Артур жив.

– Ты меня в чем-то обвиняешь?

– Как он нашел нас? Но не это главное. Главное, что у нас теперь нет того, что стоит пятьсот тысяч. Лучше бы Это я оставил у себя.

– Кому лучше? – с издевкой поинтересовалась она. – Ты меня за дурочку принимаешь? У тебя осталось, – передразнила Мила. – Видела бы я тебя тогда. Нет уж. Дележ был правильный – ты знаешь покупателей, а у меня остается нужный этим покупателям товар. Это гарантировало, что мы будем вместе – до определенного момента. До того момента, когда у нас в руках окажутся деньги и мы их честно между собой разделим.

– И они бы у нас оказались, – повысил голос Киря. – Я договорился с нужными людьми… Но теперь. Теперь, чтобы получить основные деньги, нужно отказаться от ста тысяч.

– Не нужно, – вновь заявила она.

– Артур жив, – напомнил Киря.

– Да. Жив. Но что мешает нам исправить положение?

– То есть?

– То есть сделать так, чтобы он все же оказался мертв.

Она произнесла это довольно ровно, и сама удивилась тому, что никаких отрицательных эмоций у нее в этот момент не возникло. Совесть не проснулась. И даже в сердце не кольнуло.

Она вспомнила, как нажимала на курок, посылая пули в спину Артуру, как у нее дрожали руки и как она после выстрелов находилась в некоем отупении. Она вспомнила, как увидела вчера Артура – живого и здорового, и с неким облегчением подумала, что все же убийство не легло на ее душу несмываемым грехом.

И вот теперь она спокойно говорит об убийстве. И теперь ей это представляется намного более верным, чем то, что Артур остался в живых.

Произошедшая с ней метаморфоза даже не кажется ей странной. И она сама себе вынуждена сказать, что стала другой. Если она думает о смерти и даже не чувствует тени сомнения при этом, а наоборот, при вынесении заочно приговора ощущает твердость и убеждена в верности данного шага – значит, с ней что-то произошло. Вот так, в какой-то момент. Этот момент имел место совсем недавно – в кафе, когда у нее решили отнять то, что должно было принадлежать только ей. Артур сказал, что времена меняются. Ну пусть и пеняет на себя.

И еще Мила поймала себя на мысли, что ей стала нравиться эта другая Она. Она даже улыбнулась своему новому состоянию.

«Времена меняются. Теперь мне нужны сто тысяч». Так сказал ее бывший женишок. Ладненько. Ей тоже нужны были сто тысяч. И она не собиралась от них отказываться. Так что для нее времена тоже поменялись.

– Ты хочешь… – оживился Киря.

Она тут же покачала головой:

– Нет. Не я.

– То есть? – не понял Киря.

– То есть хватит прятаться за меня. В конце концов – это ведь ты все начал. А? Это ведь ты меня позвал за собой, а не я тебя. Ты уже забыл, как пришел ко мне?

Киря вжал голову в плечи – он ничего не забыл…

– Артура нет дома, – отрезала она, открыв входную дверь в квартиру. – Он с полчаса как уехал на работу.

– Я знаю, – улыбнулся стоявший на пороге Киря. – Но мне нужен не он. Мне нужна ты.

Мила поморщилась. Этого парня она знала плохо. Видела несколько раз с Артуром, тот говорил, что они когда-то учились вместе в институте. На днях рождения – и ее, и Артура – тот тоже был и… Ну, пожалуй, и все. Какой у этого парня может быть к ней разговор, она не понимала.

– Мы разве на «ты»? – спросила она, окидывая парня скептическим взглядом; тот был ее помоложе, пусть и не намного, но все же; да и вид парня, не лишенный женственности, не очень располагал ее к нему.

– То, о чем я хочу поговорить с тобой, предполагает именно такое обращение.

– Может, все же позвоним Артуру? – визитер ей не нравился, хотя и считался другом ее жениха.

– В том-то и дело, что лучше поговорить без него, – и, видя, что девушка колеблется, Киря с поспешностью добавил: – Это не займет много времени. И, я думаю, от того, что ты выслушаешь меня, хуже не станет.

– Хуже кому? – хмыкнула она. – Спорный вопрос. Но… Можешь войти.

Послушать все же было интересно. Ну, хотя бы потому, что этот парнишка корчил таинственную гримасу. Это интриговало.

И вскоре она поняла, что поступила верно. Поняла тогда, когда провела Кирю на кухню, заварила кофе, разлила его по чашкам и уселась напротив гостя с вопросительным видом.

– Ты в курсе, что Артур ищет свою сестру? – спросил Киря, не притрагиваясь к чашке; было заметно, что он стал нервничать; когда пришло время раскрывать суть дела, таинственность его сменилась нервозностью.

– Я в курсе, – не стала отказываться она. – Он от меня это не скрывает. И, как вижу, от тебя тоже.

– Да уж, – фыркнул Киря. – А другое он тоже не скрывает?

– Что другое? – нахмурилась Мила.

– То, чего розыск сестры ему будет стоить, – сказав это, Киря отвел взгляд в сторону, словно испугавшись своей решительности.

– Ну, ведь это его сестра. Родной ему человек. Значит, о стоимости говорить просто неуместно.

– Ой ли! – не согласился Киря. – Смотря о какой стоимости.

– Я не поняла, – недовольно вздернула носик Мила, – что ты хочешь мне этим сказать?

– Я был у тебя на дне рождения, – напомнил он.

– Был, – она еще не понимала, куда клонит гость. – И что?

– Артур подарил тебе колье. Очень дорогое колье. С брилликами.

– Подарки были не от одного Артура.

– Да. И подарки тебе нравились. Я видел, как у тебя блестели глаза. Особенно при виде брилликов. Ты ведь любишь роскошь, правда?

– Странный вопрос, – хмыкнула она. – Какая женщина не любит этого.

– Правильно. Какая красивая женщина, – поправил Киря, – не любит этого. И ты бы ведь не хотела лишиться всего этого – ведь так?

– По-моему, мне следует позвонить Артуру, – продемонстрировала она, что ей не нравится поведение посетителя; однако не встала и не подошла к телефону; и это убедило Кирю в том, что его слова попали в цель.

И он поспешил закрепиться на занятых позициях.

– Лучше все же выслушать меня. А потом… – он развел руками, как бы говоря – тебе выбирать, я не буду настаивать. – Так тебе Артур не говорил, чего ему будет стоить поиск сестры?

Она ничего не сказала, взяла чашку с блюдечка и, как бы без интереса к гостю, сделала маленький глоток.

– Он готов отказаться от миллиона, – выдал, наконец, Киря. – И более того – он может оказаться в положении, когда о деньгах просто не думают. А думают о другом – как остаться в живых. И ты можешь оказаться в том же положении – ведь ты его невеста. А при разборках, ну ты понимаешь, перемалываются все, кто попадается под руку. Так вот – ты можешь попасться.

– Миллион чего? – она отставила чашку в сторону.

– Миллион долларов. Ну, или около того, – поправился тут же Киря.

– Интересно, – задумалась она.

– Вижу, об этом он тебе не говорил, – понял Киря и довольно улыбнулся.

– Что значит, он отказывается от миллиона? – она продолжала пребывать в задумчивом состоянии.

– А так. Сведения о его сестре стоят денег.

– Миллиона?

– Или около того.

Мила с интересом посмотрела на гостя. Из паренька, на которого она раньше и внимания не обращала, он стал превращаться в человека, к которому стоило присмотреться попристальней.

– Как я поняла, сведения о сестре предоставить собираешься ты.

– Я, – не стал отпираться Киря.

– Ну, так в чем дело? – прищурилась она. – Предоставляй и получай свои «бабки».

Киря откашлялся. Однако к кофе не притронулся:

– Видишь ли. Тут есть одна проблемка. И именно поэтому я пришел к тебе.

– С чего ты взял, что я буду разрешать твои проблемки?

– С того, что я хочу предложить тебе половину, – Киря проницательно заглянул в глаза Миле.

На секунду ее глаза блеснули, как у кошечки, а затем обрели прежнее спокойное выражение. Но Киря этот блеск увидел и посчитал, что у него есть шанс.

– Н-да, – протянула она; и ничего больше.

– Как понимаю, Артуру ты пока звонить не будешь, – несколько осмелев, предположил он.

– Я, пожалуй, подожду, – согласилась она. – Позвонить ему всегда успеется.

– Вот это точно, – с веселостью поддержал он. – Позвонить ты всегда успеешь. А вот разделить миллион. Или около того…

– Этот миллион у тебя с собой? – перебила она его.

– Видишь ли… – выдохнул он.

– Тогда нечего кричать о дележе.

– Но мы можем его получить.

– Что ты хочешь от меня… Кирилл?

– Дело в том, что я все знаю о сестре Артура. Так уж получилось. И за эти сведения Артур обещал мне кое-что предоставить. Вернее, это я поставил ему такое условие. И он согласился.

– Он согласился заплатить тебе миллион? – удивилась Мила, не веря в то, что у ее жениха могли быть такие деньги.

– Нет. Предоставить то, что стоит этих денег.

– Ну и?

– Теперь я не могу выполнить это условие. То есть я могу рассказать, что произошло с его сестрой, но… Я обещал к словам доказательства. И… Вот доказательств у меня нет. Вернее, они есть, но до них я не могу уже добраться. Я не смогу их взять.

– Скажи об этом Артуру. Пусть он сам возьмет эти доказательства.

– К сожалению, он тоже уже не успеет их взять. Так уж получилось.

– Что получилось? – не поняла Мила.

– Я сейчас в бегах. Я прибрал с фирмы сто тысяч…

– Долларов?

– Ну чего же еще, – заулыбался Киря. – И в свою квартиру мне соваться противопоказано.

– А доказательства находятся в твоей квартире, да? – поняла она.

– Именно так. Они там.

– Что ж ты их перед этим не взял с собой? – проницательно посмотрела на своего собеседника Мила.

– В том-то и дело, – вспыхнул Киря. – Я не мог. Уже не мог. Так что сто тысяч – это уже второй этап.

– А почему ты не мог? – настойчиво интересовалась Мила.

– Это не важно. Это не относится к делу. Главное – я не могу предоставить доказательств Артуру. А без них я от него ничего не получу.

– Что ж там за доказательства?

– Доказательства смерти его сестры. Теперь ты понимаешь?

– Что я должна понять? То, что он не поверит твоим словам?

– Он не поверит, – кивнул Киря. – Он их примет к сведению. Но захочет разобраться. А эта разборка – при любом раскладе – ни к чему хорошему не приведет. Уж поверь. Я знаю, кто виновен в смерти его сестры, и могу с уверенностью сказать, что хорошего ждать нечего.

– Значит, ты ничего не получишь, – поняла она.

– Да. Конечно, я могу дать деру и со ста тысячами, но…

– Но миллион или около – лучше.

– Да. И я подумал, почему бы не взять в компаньоны тебя.

– Считаешь, что я могу предать своего жениха? – нахмурилась она.

– Нет. Я считаю, что ты трезвомыслящая женщина. И притом – это он тебя предал. Ты ведь ничего не знала о том, что я тебе рассказал?

– И что?

– Подумай сама, – аккуратно стал подводить ее к нужному ответу Киря. – Что будет, когда я скажу ему о смерти его сестры? А затем открою виновника?

– И что будет?

– Сначала он проверит мои слова. А затем за свою сестренку захочет кое-кому открутить головку. Только вот получится ли это у него, вопрос.

– У него получится, – уверенно сказала она, зная, на что способен Артур.

– Я бы не был так уверен.

– Потому что ты знаешь виновника? – припомнила она.

– Именно. Так что ничего хорошего и тебе не стоит ждать. Ведь ты его невеста. Мало ли.

– Ну, и что ты все же хочешь от меня?

– Я уже сказал. Без доказательств – я не смогу получить то, что мне нужно. А доказательств у меня нет.

– Ты все одно и то же, – не выдержала она. – Я поняла, что ты ничего не получишь. И поняла, что ждать ты не можешь… Потому что от ожидания тебе ничего не выгорит.

– Ага, – кивнул Киря. – Ты на самом деле все правильно поняла. Поэтому я еще раз спрашиваю – хочешь половину?

– Каким образом?

– Значит, ты не прочь получить столько денег?

– Сначала я послушаю тебя. А потом решу.

Это не понравилось Кире. Он ей почти во всем открылся. Во всяком случае, во многом. И если теперь получит от ворот поворот, значит, все труды напрасны. Впрочем… Он ничего не терял. Если получит «нет» – он останется при своих. А вот с ее согласием… С ее согласием он много приобретал. И значит, имело смысл продолжать дело.

– Через несколько часов у меня состоится встреча с Артуром. В одной мастерской. Там он должен мне передать… Ну, в общем, то, что стоит хороших денег. А я должен вручить ему доказательства смерти его сестры.

– Так, – прищурила она глаза. – Но тебе вручить нечего.

– Да. Но у Артура-то все будет с собой.

– Только отдавать он это тебе не будет.

– Нет. Но ведь это можно взять…

– Отобрать, – поправила она Кирю. – А отобрать у него можно лишь в одном случае – когда он будет мертв. Уж я-то знаю.

– Правильно, – ответ наконец был дан, Киря торжествовал. – Понимаешь, мне нельзя задерживаться, мне нужно уезжать из этого города. Но мы могли бы уехать вместе. Ты, я и миллион в придачу. Хорошая компания – не находишь?

– Ты что же мне предлагаешь – убить своего жениха? – вспыхнула Мила.

– Я не смогу этого сделать, – Киря словно не замечал реакции девушки. – Я – нет. Да и мне против Артура – это было бы смешно. А ты… От тебя он бы не ожидал такого…

– Какого такого?

– Решительного поступка, – ушел от точного обозначения Киря; но Мила его хорошо поняла. – Вдвоем мы бы справились.

– Ты перегрелся, мальчик, – взволнованно выдохнула она. – По-моему, вот теперь самое время позвонить Артуру.

Киря внимательно посмотрел в глаза девушке и подумал: не может быть, чтобы он ошибся с этой красоткой.

Он поднялся и отодвинул от себя блюдце с чашкой кофе. К напитку он так и не притронулся.

– Как хочешь. Я ведь сразу сказал – что выбор будет за тобой. Мне нельзя здесь больше оставаться и… Я уеду со своими ста тысячами. Это, конечно, не миллион – но тоже неплохо. К сожалению, Артуру мне предоставить нечего – потому придется довольствоваться и тем, что есть. Только и всего. А ты…

– Что я?

– А ничего хорошего. Я при встречах очень внимательно наблюдал за тобой. И мне казалось, что я понял тебя.

– И что ты понял?

– Что ты деловая женщина. Здраво смотрящая на жизнь. И знающая, что от нее получить… От Артура ты не получишь ничего. Он будет искать свою сестру – и в конечном итоге потеряет все. Это точно. А ты? Хорошего не приобретешь. Живой бы осталась… Мне кажется, ты цену себе знаешь. То есть казалось. Я ошибся.

Киря двинулся к выходу. Неужели он просчитался?

Когда он уже был у входной двери квартиры – то понял, что не просчитался.

– Стой, – негромко сказала она.

Он обернулся.

– А что со ста тысячами? – по-деловому спросила она, стоя на пороге кухни.

Он усмехнулся. Все произошло так, как он и ожидал.

– Сто тысяч мы тоже поделим.

Ответ этот ее устроил. Судьба жениха была решена.

– Что молчишь? – грозно поинтересовалась она. – Язык прикусил?

– Да, я начал, – согласился Киря. – Я пришел к тебе. Потому что знал, что ты из себя представляешь. Это Артур мог быть опьянен любовью. Но я знал…

– Ух, какой ты, мальчик, догадливый, – фыркнула она. – Откуда такая осведомленность?

– А вот понял, – вскинул на нее глаза Киря.

– Что ты понял?

– Что ты денежный мешок. Что ты вся состоишь из денег. Не в том смысле, что они у тебя есть, – а в том смысле, что ты их жаждешь получить. Ты тянулась ко всему, что имело цену. Ко всему, что блестело. И ко всему, что могло дать денег. Артур был в том числе. И я тоже.

– Ловко, – с ненавистью взглянула она на Кирю. – Ловко ты меня просчитал. А сам, мальчик? Ты-то сам что – лучше?

– Мы одинаковы, – согласился Киря. – Именно поэтому мы вместе.

– Мы одинаковы. Но курок нажимала я. Ты знаешь, чего мне это стоило?

– Знаю. Много денег. Вернее, мысль о получении денег.

– Фу, как скверно. Я ведь о душе.

– А она есть?

– Есть. И у тебя, и у меня. И свою душу мне пришлось вывалять в дерьме.

– Дело того стоило, – напомнил Киря.

– Пока еще мы ничего не имеем, – ожгла его взглядом Мила. – Кроме ста тысяч. Так что… А вот душа…

– Да плевать на душу, – в сердцах бросил Киря. – Ты ведь его не убила. А вот если бы сделала это…

Когда Киря подъехал к мастерской, он понял, что его ждут. По той машине, которая стояла у входа. Машину он знал. И знал, кто ее хозяин.

Артур и Мила были внутри помещения.

– Тебя пришлось ждать, – зло глянул на часы Артур. – А ведь назначал место встречи ты. И время тоже.

– Ну, я приехал, – просто заявил Киря. – И автомастерскую ты нашел.

– Ты хорошо объяснил. Только я не пойму, какого черта нужно было тащиться сюда?

– Здесь спокойно… А ты что – не один? – Киря сделал вид, что удивлен присутствием невесты Артура.

– Не твое дело. Ты привез?

Киря приподнял сумку, с которой заявился в мастерскую, как бы указывая, что все тип-топ, и в следующую секунду положил ее на пол.

– Все здесь, – проговорил он и посмотрел на Милу.

Та отошла на шаг назад, и по виду ее он понял, что от заранее оговоренной линии поведения она не собирается отступать.

Это приободрило Кирю.

– А ты? – в свою очередь спросил Киря.

Артур указал себе на карман пиджака. Затем он поднял сумку, положил ее на рабочий стол и расстегнул замок. Внутри сумки лежали деньги. Аккуратные пачки долларов. Это было не то, что ему требовалось. И это заставило его застыть на месте.

– Там что-то не так? – не выдержал Киря.

И вслед ему нервно спросила Мила:

– Ты что молчишь?

Вопрос со стороны Милы был совсем не тот, который бы следовало задавать невесте. Ей было лучше вообще помолчать. И Киря покачал неодобрительно головой, поняв, что девушка волнуется. Впрочем, он понимал, что волноваться ей было от чего. То, что ей предстояло… Но лучше было о том не думать.

Он поспешил вновь заговорить:

– Ожидал чего-то лучшего? – он брал огонь на себя, чтобы Артур не заострял внимание на Миле; чтобы он был спокоен в отношении ее; в отношении той, которая должна была нанести удар; уж она должна была постараться.

– Здесь должно быть совсем другое, – наконец пришел в себя Артур.

– Правда? Разве я это утверждал? Я не давал гарантии. Так что не нужно идеализировать.

Киря старался все же не перегнуть палку – в порыве ярости Артур чего доброго мог вытащить пистолет и… И уж Ивин не промахнулся бы.

– Считаешь, умно? Здесь должно быть другое.

– Но его нет, – Киря ощущал на себе не предвещающий ничего хорошего взгляд Артура, но рисковал, чтобы у Милы была возможность сделать свое дело.

– Надеешься, что я удовлетворюсь таким ответом?

– Ты удовлетворишься тем, что есть, – Киря выдавил улыбку с превеликим трудом.

А Артур схватил сумку и подкрепил свои действия полными ярости словами:

– В таком случае – ты свое получил.

Ухмылка исчезла с лица. Киря вмиг подобрался. Однако с места не сдвинулся и даже не попытался противодействовать своему собеседнику.

Он увидел за спиной у Артура Милу. И еще увидел, что она держала в руке.

Она держала пистолет, и она целилась в своего жениха. Руки у нее подрагивали.

Киря все это видел. А вот Артур… Тот этого не ожидал.

Два выстрела громыхнули под сводами автомастерской.

Невидимая сила швырнула Артура на стол. Он ударился животом о его поверхность, ноги подогнулись, и тело сползло на пол.

Лицо у Милы было белее мела. И Киря понял, что нужно в первую очередь заняться девушкой – та была в ужасном состоянии. У нее в руке было оружие, и она могла натворить бед – что в планы Кири никак не входило.

Именно поэтому первые его слова были адресованы Миле:

– Хорошо, хорошо… А теперь опусти пистолет. Вот так, вот так… Все кончилось.

И лишь когда Мила опустила оружие, а затем, согнувшись, начала блевать, Киря облегченно перевел дух и подошел к Артуру.

Тот дышал. Но дыхание становилось все менее заметным, а крови вытекало на пол все больше.

Две дырки в спине. «Она его прикончила, – так подумал тогда он. – Это и к лучшему».

– Знаешь… – отчего-то в тот момент Кире захотелось выговориться, словно это могло принести кому-то облегчение. – А я ведь тебя обманул. В этой сумке иного и быть не могло. – Он подумал и добавил: – Так вышло… И еще. Знаешь, что я сейчас сделаю? Я позвоню Родову, скажу, где ты лежишь, и… И что именно ты виноват. Понимаешь – именно ты. Виноват во всем… Все с твоей подачи. Как тебе это?

Никто ему не ответил. И облегчение это ему не принесло.

Он поднялся. Вид крови его не волновал. Потому что он уже видел ее. Он уже прошел этот этап. До Артура.

Мила прекратила блевать. И Киря решил, что настало время заняться ею. Ее нужно было успокоить. И убираться из мастерской…

– Значит, я виновата? – недобро проговорила Мила и сжала кулаки; если бы Киря видел ее взгляд в эту минуту, он наверняка пошел бы на попятную, но он смотрел вперед, и огоньки, блеснувшие в глазах Милы, остались вне поля его зрения. – Что его не убила? А ты не помнишь, мальчик, о чем мы договаривались? Что я его только раню. Так, чтобы он оказался выключенным на какое-то время. На то время, которое нам было бы достаточно для того, чтобы слинять, получить «бабки» и разойтись.

Это была правда. Именно на этом они сошлись. Вряд ли стоило бы другого ожидать. Того, например, что Мила ринется перегрызать глотку своему жениху. Даже за миллион. Но и то, что она согласилась всадить в того пару пуль, дабы тот провалялся в больнице какое-то время, – было неплохо. У раненого, не могущего оказать сопротивления, можно было забрать все, что хочешь. К примеру то, что стоило миллион или около того. Он и забрал тогда у Артура – вытащил у него из кармана пиджака… Она должна была ранить. Он бы и того не смог сделать. Впрочем…

– Но получается, что так и есть, – встрепенулся Киря. – Получается, что ты его не убила. А ранила.

– Получается, – передразнила она. – А что ты мне сказал там, в мастерской? Что он мертв.

– Послушай, – Киря повернулся к ней. – Я на самом деле считал, что так оно и есть. Я до сих пор не пойму, как ему удалось выкарабкаться. Он был весь в крови. Две дырищи в спине. Выжить просто невозможно было.

– Да? – ехидно спросила она. – Может, это его призрак ходит?

– Пожалуй, для призрака он слишком энергичен, – сник Киря. – Но твоя душа, получается, теперь не в таком уж дерьме.

– В дерьме, мальчик. И ты начал меня упрекать, что я его не убила. Хотя уговор был первоначально о другом. И это мне не нравится. И ты виноват! В том положении, в каком мы сейчас, именно ты виноват.

– Не понял? – глаза Кири округлились.

– Что тут понимать! Если бы я знала, что он жив, – то никогда бы сюда не приехала. Понимаешь? Никогда. Он бы нас не нашел. Но я поверила тебе, что его нет в живых… И совершила ошибку.

Она вспомнила, как несколько облегченно вздохнула, когда увидела Артура живого и невредимого и поняла, что ей не пришлось убить человека. Теперь она подумала о другом. Теперь, когда у нее пытались отнять деньги, пусть и не все, она с досадой думала, что лучше бы Артур остался мертв. Пусть грех! Без него денег не бывает.

– Что ты хочешь этим сказать? – Киря не понимал, куда она гнет.

– Я не собираюсь расставаться ни с какими деньгами… Кстати, а почему пятьсот? Ты сказал, что договорился на пятьсот. Или это для Артура?

– Нет. Не для Артура.

– Разговор ведь был о миллионе.

– У покупателя поменялась ситуация, – Киря почувствовал, как по спине у него побежали мурашки от взгляда Милы; он поспешил оправдаться: – И я не говорил точно. Я говорил – около.

– Около… – недобро повторила она.

И Киря даже отодвинулся от нее на скамейке. Он вспомнил Милу, ту, которая блевала в мастерской, и сравнил с теперешней. Это сравнение успокоения ему не принесло. Прежняя Мила и эта Мила были совершенно разные. Эта могла вцепиться ему в глотку хоть сейчас.

– Это тоже приличные деньги, – жалко заблеял Киря.

– Оставим пока этот вопрос. И вернемся к ста тысячам. Так вот… Я не собираюсь с ними расставаться. И раз ты такой умный… То теперь тебе придется поднапрячься.

– Что значит, поднапрячься?

– То и значит. На этот раз стрелять в Артура будешь ты. И договариваться о том, чтобы ранить его, – мы не будем. Ты его убьешь.

Киря побледнел. Скорее Артур его прихлопнет, чем он Артура.

– Тем более, – коротко засмеялась Мила. – У тебя ведь все равно нет того, что нужно Артуру. Так что…

Она развела руками, как бы говоря: выбирать не из чего.

– У меня нет пистолета, – попытался найти лазейку Киря. – То есть с собой нет. Он у меня дома. Где я остановился. Вернее, который снял.

– А там еще кто-нибудь есть?

– Ну… Хозяин живет.

– Он сейчас дома? – задумчиво спросила она.

– Он с утра уходит на работу. Возвращается только к вечеру.

– То есть дома никого, – она довольно кивнула. – Отлично…

– Отлично что?

– Я иду в камеру хранения за сумкой. А ты выждешь, сколько положено, затем пойдешь за Артуром. В кафе все же люди – ну хотя бы тот же бармен. А у тебя дома… Там самый раз. И оружие там… Приведешь Артура туда. Скажешь, что я уже там.

– И что?

– Что? Ясно что – не колотить же орехи ты будешь пистолетом. Теперь я его буду отвлекать.

– А у тебя получится? – с сомнением глянул на нее Киря.

– Получится, – уверенно заявила она и поднялась со скамейки.

Она приняла решение. И ей понравилось это состояние. Она приняла решение убить – и это нисколько ее не взволновало. Словно она приняла решение купить сто граммов колбасы.

Пусть он умрет. Эти три слова не только не заставили трепетать ее сердце, наоборот, она почувствовала прилив сил. Ей нравился адреналин в крови. И Мила улыбнулась себе.

Они разошлись.

Киря перед этим сообщил, где остановился, где припрятал пистолет, дал ключи… Она запомнила адрес. Затем они еще несколько минут обсуждали свои роли, после чего Киря направился в одну сторону, а она… А она, прежде чем пойти в другую, еще долго смотрела вслед удаляющейся немного сгорбленной фигуре компаньона. И эта сгорбленная фигура ей не очень была по душе. А ведь он может и завалить дело. И следующая мысль была – а неплохо, если бы они перестреляли друг друга: Артур и Киря. Это было бы неплохо, если бы не одно «но»… Она не знала Покупателя, а значит, Киря ей нужен был еще живым.

Затем она с неприязнью подумала, что Киря в некотором смысле был прав в отношении ее. Она знала себе цену и стремилась достичь в жизни многого. Нужно было только дождаться момента. Ей казалось, что она дождалась, когда повстречалась с Артуром. И еще она знала, что Артур будет лишь начальным этапом. Когда-нибудь этот этап будет пройден и настанет другой. Она не знала, какой это будет этап, но что он придет, она была уверена.

Он наступил довольно быстро. С появлением Кири. Ей показалось: это именно то, что ей нужно. Она свободна, и у нее куча денег.

Теперь она поняла, что ей следует еще ой как потрудиться.

Мила добралась до камеры хранения, находившейся недалеко от железнодорожного вокзала, получила свою сумку и отправилась по адресу Кири.

В сумке лежали сто тысяч, и она могла свалить с ними хоть сейчас. Но сто – это уже было не то, что хотелось. Сто было одно. А плюс к ним пятьсот… В конце концов, позже можно будет и пересмотреть процент, который получит каждый из них. Кто-то из них к моменту дележа может вообще не дожить.

И ей казалось, что она уже знает, кто это будет. Потому что один раз она уже держала Кирю на мушке. Тогда, когда они вышли из мастерской…

– Забирайся в машину, – приказал ей Киря, нетерпеливо открывая дверцы.

Она забралась внутрь салона, а когда следом за ней это сделал и Киря, того ждала неприятная неожиданность.

Едва он оказался на сиденье, как ствол пистолета уперся ему в висок.

– Ты что? – изумился Киря; он чувствовал, что рука у девушки подрагивает, и еще он подумал, что вторично убивать легче; так пишут, и вполне возможно, так и есть на самом деле; а потому попытался успокоить Милу. – Мы ведь компаньоны.

– Компаньоны, – согласилась она, – поэтому давай сюда то, что ты взял у Артура.

– Но…

– Никаких «но», мальчик. Гони сюда!

И когда то оказалось у девушки, дуло пистолета опустилось. Однако оружие Мила все равно не убрала.

– Так будет надежнее… У меня останется Это. И у меня останутся сто тысяч. А ты поедешь договариваться с Покупателем.

– Не слишком ли? – засомневался Киря.

– Нет. Я не знаю Покупателя. Значит, миллион не могу получить. А ты знаешь… Это хорошее разделение. Вполне прекрасная гарантия, что мы будем вместе до конца.

– Возможно, – по-прежнему недоверчиво буркнул Киря. – А вдруг тебе покажется, что ста тысяч вполне достаточно?

– Я не страдаю галлюцинациями. И мне не может показаться. Если бы показалось, то что мешает мне уже сейчас тебе что-нибудь продырявить и смотаться?

– Веское объяснение, – согласился он. – На самом деле ничего.

– Вот именно… Я не собираюсь отказываться от лишних денег. Поэтому… Поэтому ты едешь на поезде, так будет лучше, так ты точно уедешь. А я полечу самолетом – меня не ищут, так что я вполне могу воспользоваться этим видом транспорта.

– И куда мы едем? – уточнил Киря.

– Ты к Покупателю. А я… Раз Артур мертв… В общем, я буду тебя ждать в одном милом уютном местечке. Оно тихое, как раз такое, где можно решить все наши дела. И оно далеко от столицы. То, что нам нужно, правда?

Он не стал спорить.

– Неизвестно, сколько ты будешь договариваться, поэтому я буду ждать тебя каждый вечер в одном кафе… Торчать в домике, который я буду снимать, не очень приятно вечерами. Хотя о нем ты тоже должен знать.

Она вышла из такси, не доезжая до нужного дома. Ей хотелось пройтись и оглядеться. Оглядеть панораму. Мало ли. Может, это пригодится. На всякий случай. Много теперь нужно делать именно на этот всякий случай.

«Сто тысяч хорошо, – в который раз подумала она, – но и двести пятьдесят, и пятьсот тоже не помешают – даже, скажем так, это будет весомее и приятнее». А приятное она любила.

Когда-то она ходила в театральную студию. И как-то поняла, что настоящая жизнь – это что-то вроде театра. Нужно притворяться – в любви, дружбе, еще в чем-то, чтобы получить то, что хочешь. И понимание этого она воплотила в практику.

Она притворялась, когда было нужно. Когда нужно было быть влюбленной, когда нужно было быть милой и… да мало ли еще какой приходилось быть. Но это того стоило.

У нее была сумка со ста тысячами, и она надеялась получить еще. И когда это все у нее будет, тогда… Какой она окажется в конечном счете – Мила не знала. Трудно было даже предположить. Она не станет тогда притворяться. Но вот какой она будет… Одному Богу известно. Потому что уже сейчас она не та, что была раньше…

Тот день растянулся на вечность… Приход Кири. Ее согласие. И то, что ей необходимо было сделать. Киря сказал, чтобы она поехала к жениху на работу и под любым соусом уговорила Артура взять ее на встречу с ним. Ну а там… Там она уже знала, что должна будет сделать. И она это сделала.

А затем рассталась с Кирей.

Когда она добралась до калитки нужного дома, ей показалось, что позади раздались шаги.

Она не стала оборачиваться. Но тело ее все напряглось.

Мила открыла калитку, вошла во двор и по тропинке двинулась к дому.

Киря сказал, что спрятал пистолет под крыльцом дома.

И это оказалось так. Она сунула руку под основание крыльца и нащупала рукоятку пистолета. Оружие следовало внести в дом и положить его так, чтобы Киря в нужный момент мог им воспользоваться. Но для начала нужно было войти в дом. Ключи от дома Киря ей передал…

Но войти она так и не успела, потому что услышала, как во двор кто-то вошел.

Она вспомнила прошлый вечер. Как Артур оттолкнул ее от себя, и надо сказать, вовремя.

И ощутила, что сейчас наступил такой же момент – только теперь нужно все сделать без Артура.

Он тогда сказал, что спас ее. Дурак.

И еще, отпрыгивая в сторону, она успела подумать, что Артура спасать не станет. Она такой дурой не будет.

Глава 9. Косарев

Я поднялся, как и хотел – в половине шестого. Будильник вытащил меня из постели.

Я принял ванну, оделся и выскочил из номера.

На первом этаже заспанный портье взглянул на меня мутным взором, изумленно покачал головой – дескать, и куда тебя несет в такой ранний час.

Возле дома, в котором остановилась интересующая меня личность, я был в пять минут седьмого. До семи было время, и я стал искать, где бы укрыться.

Укрытие я нашел на противоположной стороне улицы, возле груды камней. За ними и устроился. Земля была сыроватая, однако сей недостаток скрашивался тем, что меня за огромными камнями не было видно.

Нужный объект появился без десяти семь. Значит, очень спешил. И это следовало не только из того, что он вышел раньше намеченного им же самим времени, но и из того, как он торопливо двигался.

Я выждал, когда он отойдет от дома, затем вынырнул из своего укрытия и поспешил за ним.

Парень привел меня в поселок, к дому, где в поле моего зрения попала еще одна знакомая личность. То была невеста Артура. И теперь мне уже приходилось следить за ними обоими.

Я постарался все сделать как можно лучше, и как мне кажется – это мне удалось. Я проследил, как они прошли к гостинице, а затем оттуда направились к морю.

То, что женщина остановилась в гостинице, – это я понял уже хотя бы из того, что она вышла со своим спутником из сего заведения без чемодана.

В какой-то момент я подумал, а не купаться ли ребятки отправились поутру, но затем понял – никак нет. Во-первых, у них с собой ничего не было. Во-вторых, не доходя до моря, они свернули и направились вдоль пляжной полосы. И по тому, в каком направлении они двигались, я стал догадываться, что будет их конечным пунктом.

И не ошибся.

Они прошли на территорию прибрежного кафе. А вот я того же делать не стал. Я примостился возле деревьев и стал наблюдать за этой парочкой издалека.

Они сели за столик и какое-то время были одни. А затем заявился третий.

Все были в сборе, и я довольно хмыкнул.

Теперь передо мной были и Киря, и Артур, и невеста Артура.

Можно было спокойно идти встречать Родова и рапортовать об обнаружении всех интересующих его личностей.

Но делать этого я не стал. До прилета самолета оставалось время. А потом, я хотел обезопасить себя.

И продолжал терпеливо наблюдать за троицей.

Я дождался, когда они закончат беседовать. Затем Мила и Киря встали и ушли, оставив Артура.

Ивин остался один.

Я еще немного подумал, а потом решил, что это будет лучшим – прекратил прятаться за деревья и двинулся к кафе.

Меня не смутило то, что когда я появился там, Артур сунул руку под пиджак.

А вот Артура кое-что смутило. Когда я сказал, что знаю его и то, что случилось с его сестрой. Вот этого он не ожидал.

Артур быстро взял себя в руки. Он вытащил руку из-под полы пиджака и стал окидывать меня оценивающим взглядом, как рыбак улов, – на предмет, достоин ли тот быть трофеем или лучше выбросить его назад в реку, дабы не краснеть перед приятелями.

Что ж, пусть смотрит, меня не убудет. И уж не смутит.

– Любопытно, – наконец выдавил он из себя. – А ты вообще кто?

И не успел я раскрыть рта, как он тут же мне разъяснил:

– Твое имя я уже слышал. Меня интересует другое.

– Я понимаю, что тебя интересует. Я работаю на Родова.

Артур вмиг напрягся, и его рука молниеносно вернулась в исходное положение – туда, где находился пистолет.

– Значит, ты человек Родова? – хмуро спросил он, буравя меня тяжелым взглядом.

– Я не человек Родова. Я – вольный стрелок.

Артур тут же напомнил:

– Ты только что сам сказал.

– Я сказал, что работаю на него. Всего лишь. Меня нанимают – и я делаю работу.

– Ты сыщик? – прищурился Артур.

– Можно сказать и так, – не стал спорить я.

– И кого ты ищешь?

– Тебя. И Кирю.

– Понятно, – горько усмехнулся Артур. – Эту работу тебе поручил Родов. И как?

– Как видишь, – я благодушно развел руками. – Тебя я нашел. И Кирю тоже.

– Ты один? – показалось, Артур готов был в следующую минуту упасть на землю и начать вести стрельбу.

Потому я попытался его успокоить:

– Я один. Никто тебе в затылок не целится. И я сам без оружия.

– Ну, и что ты хочешь?

– Договориться, – сказал я правду.

– О чем? – мое желание показалось Артуру неестественным. – О чем нам с тобой договариваться? Да и не договариваться тебе надо, а быть у Родова и радостно сообщать о выполненной работе – я так понимаю.

– Ты не совсем правильно понимаешь, – не согласился я. – Разыскивая тебя и Кирю, я слишком глубоко влез в дело. И теперь хочу выкарабкаться с наименьшими для себя потерями. Думаю, это стоит того, чтобы побеседовать с тобой.

– Это стоит для тебя. А вот для меня, – Артур с сомнением покачал головой.

– Это будет что-то стоить и для тебя. Ты сможешь узнать о своей сестре.

– От тебя?

– От меня.

Артур не торопился говорить. Он перестал сжимать рукоять пистолета и этой рукой уже сжимал другой предмет – бутылку пива.

– Тут двое не притронулись… – он кивнул на стоящие на столике бутылки и без всякого энтузиазма пригласил: – Так что можешь промочить горло.

– Спасибо, но предпочитаю иметь сейчас чистую голову.

– А я не предпочитаю, – Артур сделал добрый глоток, затем посмотрел на меня внимательно: – Почему я должен верить твоим словам?

– Не только словам. У меня есть подтверждение им.

– Вот как, – воскликнул Артур. – Мне один умник уже обещал доказательства.

– Я знаю, что Киря обещал. Но я знаю и другое – у него ничего нет. И именно потому, что ты не веришь словам, ему и пришлось пойти на встречу в автомастерской. Ну, ты понимаешь, на какую встречу.

– Вижу, ты многое знаешь.

– Я многое знаю, – согласился я. – Я уже сказал – я слишком глубоко влез.

– Если у тебя есть подтверждения…

– В отличие от Кири, есть. Он тебе успел сказать, что стало с твоей сестрой?

– Перед встречей… в этой мастерской он лишь намекнул на то… – Артур замялся, не зная, как лучше выразиться.

И я пришел ему на помощь:

– Он сказал, что она низко пала, да?

– Именно.

– И все? – осторожно спросил я.

– И все. Этого оказалось вполне достаточно, чтобы я…

– Чтобы ты врезал ему в морду, – подсказал я.

– Черт побери, – вспыхнул Артур. – Я не собирался выслушивать о своей сестре всякие гадости. И я ему не врезал, просто взял за шиворот и сказал, чтобы он думал, прежде чем бросаться словами.

– И тогда Киря…

– Тогда он сообщил, что имеется запись на видеокамере… И что он больше ничего не будет говорить, что я сам все увижу. Только…

– Только эта запись стоит очень и очень дорого. И что она, в общем-то, не его.

– Что-то такое, – подтвердил Артур. – Но я понял – туфта. Если и есть запись на видеокамере – то это его видеокамера. Мила… Она мне тоже намекнула в отношении сестры – вчера, – он помрачнел, а затем остановил на мне свои жесткие глаза. – Если и ты мне хочешь это же сказать…

– Не только, – быстро остановил его я. – Скажу тебе все до конца. Я скажу все, что тебе не досказал Киря. И что он не мог досказать в силу собственной вины. К тому же сама запись еще не дает ответы на все вопросы.

– Так она у тебя? – наконец сообразил Артур.

– У меня диск с этой записью. У Кири ничего нет. И давай без глупостей.

Он прямо впился в меня своими глазами, затем расслабленно откинулся на спинку стула и произнес:

– Ладно, давай без глупостей. Давай договариваться.

– Начнем с самого начала.

Он не проронил ни слова. Он готов был начать с чего угодно – лишь бы узнать правду. И я собирался эту правду ему раскрыть.

– Я был у твоих родителей…

– Что?! – изумленно перебил он меня.

– Я был у твоих родителей, – четко повторил я. – Вернее, у твоей матери. Отец у тебя умер… Мне ведь нужно было отыскать тебя. И Кирю. То есть заказ вначале был лишь на Кирю – тебя считали умершим. Но ты потом вернулся с того света, а значит, ты появился в списке разыскиваемых.

Артур надул щеки, но ничего не проронил в ответ.

– Ты редко навещал свою мать. Очень редко. Я понимаю – работа и всякое такое. Ты крутился, звонил матери, узнавал, что у нее вроде все в порядке, и считал, что этого достаточно. Где-то с полгода назад ты все же слетал к ней. У тебя была причина – ты собирался жениться. И вот тогда ты увидел, как подросла твоя сестренка, и тогда же мать сказала, как ей на самом деле тяжело без мужской руки в доме. Сколько ты не видел мать до этого?

– Тебе-то что? – вспыхнул Артур.

– Год, два, три… Если бы не женитьба, ты и дальше бы лишь звонил. Но вот ты прилетел… Мать постарела, правда? Ты увидел, как она сдала, ты увидел воочию, что ей на самом деле тяжело, – и тебя тогда это кольнуло. Ты вдруг почувствовал вину. За все годы своего отсутствия. Когда служил в спецназе, когда работал у Родова… А еще ты увидел сестру. И вновь почувствовал вину. Она выросла без тебя, хотя ты обещал матери, уезжая много лет назад, что ни ее, ни сестру не оставишь.

– Слушай, – я увидел, как сжались кулаки у Артура. – Что ты мне сыплешь соль на рану, а? Я ведь не гулял, я ведь на самом деле служил, а затем работал – я хотел добиться чего-то в жизни.

– Понятное дело. Ты не гулял. Ты работал. Тебя это успокаивает?

Он тяжело задышал, раздувая ноздри, но ничего не сказал в ответ. И я понял, что он действительно чувствует свою вину.

– Ты пообещал матери, что теперь все изменится. Что у тебя будет отличная жена, и что вы с ней будете часто приезжать. И еще… Ты сказал, что позаботишься о сестренке, чуть позже пригласишь ее в столицу и пристроишь в институт, а дальше… С месяц назад тебе позвонила мать и сообщила, что сестра пропала.

Я замолчал, ожидая уточнений. Уточнений не последовало. Значит, все так и было.

– Мать очень волновалась, потому что сестра… Знаешь, что она сказала матери? Что обойдется без помощи братца. Что тот столько лет не появлялся и может и дальше не появляться. Что чихала она на него и…

– Хватит, – выдохнул Артур.

– Извини, но на правду не обижаются. Ты ведь хотел правды? Так получай, – последние мои слова походили для Артура на выстрел. – Твоя сестренка не была высоких нравов. Уж извини. Она с самого детства была предоставлена самой себе, попробуй уж тут усмотреть. Тем более что твоя мать была сутками на работе.

– Откуда ты знаешь, какая была моя сестренка? – процедил сквозь зубы Артур.

– У меня было время погулять в твоем городе. И я походил по двору твоего дома, поговорил с ребятами… Твоя сестра пробовала колоться, не гнушалась разных групп – последней были кислотники. Я бы мог сказать, что она не знала, куда себя деть… А когда приехал ты – такой респектабельный – это было не лучшее. Она не возгордилась тобой. Наоборот, ей стало обидно… Она и мать – они были словно из другой жизни. Вот что она подумала. И решила, что тоже всего добьется – сама, без братца, которого она не видела столько лет. Она хотела доказать… Вряд ли себе. В таком возрасте обычно стараются доказать миру – что я стою чего-то. И она знала, как добиться. Потому что считала себя привлекательной.

– Слушай, ты, – не выдержал Ивин. – Ты что – говорил с моей сестрой? Откуда у тебя такие познания?

– Я не говорил с твоей сестрой. Просто я умею делать выводы. А ты не умеешь слушать.

– Я слушаю, – кивнул Артур.

– Так вот, она двинулась покорять столицу… телом. У нее не было с собой много денег, и она не знала, где будет на первых порах жить. Но желание подняться у нее было велико. После твоего приезда к матери. Наверняка, она мечтала, как будет здорово через какое-то время прийти к тебе отлично одетой, а еще лучше подъехать на дорогой машине и сказать: привет, братец, давно не виделись.

– Ты можешь прекратить свои прекрасные выводы?

– Как хочешь… В общем, она прибыла в столицу и двинулась искать счастье к гостинице. Там ее сгребли охранники Мадам. Это сутенерша, и то была ее территория. Твою сестру привезли к Мадам, та оглядела девочку, ей она понравилась. Мадам сказала, что если та желает работать, то только под ее умелым руководством. Так твоя сестра начала новую жизнь.

– Это слова, – хрипло заметил Артур.

– Это не слова. Это факт. А теперь вернемся к тебе… После звонка матери ты сказал ей, чтобы она не волновалась и что ты лично займешься поисками сестры. Ты чувствовал за собой вину, только… Только ты слишком поздно ее почувствовал. Но тем не менее, слетал на денек в свой город, там по своим каналам выяснил, что сестренка отправилась в столицу, и… Тут ее след оборвался. Но ты сам жил в столице, ты имел тут немало знакомых, связи, поэтому трезво посчитал, что ее скоро обнаружишь. Однако все оказалось не так просто, пока… Пока в один из дней не пришел Киря и не сообщил, что знает, где находится твоя сестренка. Ну, то, что ты его схватил за шиворот, – я уже слышал. А теперь разберемся, откуда Киря узнал о твоей сестре. Кстати, ты не спешишь?

Артур даже не взглянул на часы, словно время для него теперь не имело значения:

– У меня есть время.

– Вы ведь были друзьями. Ты и Киря.

– Мы выросли в одном городе. Я был старше его.

– Вы еще и учились вместе. В институте.

– Учились. Он поступил сразу после школы. А я успел к тому времени отслужить в армии, и когда он поступил, я уже был на последнем курсе. Потом наши дорожки разошлись. Он продолжил учиться, а я вновь пошел служить – уже офицером. В спецназ. Мне предложили – я не отказался.

– Ты служил, пока не произошло сокращение. После которого тебя взял к себе Родов. Ты работал у него. И в один из дней встретился со своим земляком Кирей. Он искал работу – и ты ему ее предложил. Ты его считал земляком и другом. По твоей рекомендации Кирю взяли курьером, хотя образование у Кири предполагало совсем иную должность. Но Родов сказал, для начала к парню следует приглядеться – пусть покажет себя. И Киря себя показал. Ты ошибся в нем.

– Это я уже понял, – тяжело произнес Артур. – Это я уже хорошо понял.

– Киря был мальчиком себе на уме. Он знал, где можно получить выгоду и какую. Твоя дружба – для него это тоже было выгодно. Он оказался в крупной компании, пусть пока и курьером, но затем… Затем он понял, что может получить хорошие деньги, не заставляя себя трудиться на Родова.

– А прийти к другу-земляку и предложить некоторые сведения? – сделал выводы Артур.

– О нет, – закачал я головой. – О тебе вначале он и не думал. Вернее, он был благодарен тебе; наверное, так и говорил, когда ты его приглашал к себе, познакомил с невестой… Ну все-таки земляк, друг. И так далее… Вначале было совсем другое.

– Не тяни, – скрипнул зубами Артур.

– Киря снимал квартиру. Вечерами он бродил по городу, заходил в кабаки, в бары, обычные и те, в которых ошивались придурки с садомазохистскими наклонностями. Он не знал, куда себя деть. И однажды… Однажды, сидя в одном из таких кабаков, он увидел человека.

– Какого человека?

– Человека, которого он знал. Вполне возможно, он сначала не поверил глазам, но затем… Затем понял, что так и есть. Он узнал того человека… Он понял – вот она, удача, вот она, выгода.

– И в чем же эта выгода?

– В том, что этот человек имел много денег. А Киря – он пока таких не имел. Но здраво предположил, что теперь может все измениться. Киря сделал так, чтобы человек обратил на него внимание, затем…

– Затем? – подогнал Артур.

– Видишь ли, тот человек был… э-э… Короче, он имел садистскую ориентацию. И в поисках партнеров иногда захаживал в кабаки.

– Не может быть, чтобы Киря любил садистские штучки, – Артур даже скривился.

– Я и не говорю. Но он был готов помогать этому типу отыскивать партнеров. То есть он готов был пойти к тому в услужение. И этому человеку такой порыв очень понравился. Они на этом спелись. Правда, этот человек не знал, какие планы выстраиваются в голове у паренька.

– Я теперь представляю, – откинулся на спинку стула Артур.

– Киря наверняка был свидетелем оргий своего нового знакомого. И наверняка подметил звериный блеск в глазах у этого человека. План у него созрел… Он приобрел диск – не с обычной порнухой, а с самой жесткой. То есть со сценами, где жертву секса едва не убивали.

Артур слушал внимательно.

– В один из дней, – продолжил я, – Киря показывает такой фильм этому человеку. И тот прямо загорается. Он хочет того же, он хочет получить такое же удовольствие, то есть он хочет измываться над партнершей, пока та не даст дуба. Он настолько захвачен этим, что немедленно хватает Кирю и двигается с ним на поиски такой партнерши. Они подъезжают к кабаку, в который когда-то захаживал Киря без этого человека и о котором этот человек знал от Кири. Возле кабака он заставляет Кирю остаться, а сам двигается на поиски жертвы. Он хочет выбрать ее лично. Потом… После первого удовольствия можно будет поручить дальнейшие поиски и Кире. Но вначале… Вначале он хочет испытать все сам – сам выбрать и сам… Он выбрал.

– Он, этот человек, он… убил ее? – у Артура нервно сжались кулаки.

– Нет. Эту проститутку отвезли за город в один из домов, которые идут под снос. Ну, еще их продают.

– Мне попадались такие объявления, – припомнил Артур.

– Этот дом, пожалуй, и был для таких нужд куплен. Естественно, через подставное лицо. Ну да не в этом суть… В доме было все готово. Бабу приковали цепью – она не сопротивлялась, потому что цепь была элементом того секса, под который она подписалась. А вот затем… Затем этот человек начал ее драть. Не думаю, что ей было в кайф. В конце он взял нож и начал с наслаждением полосовать им женщину. Вполне возможно, он ее и убил бы, но… Но вмешался Киря. И остановил его. Убийство в планы этого парня не входило. Бабенку посадили в машину, дали сверх обещанных «бабок» еще приличную сумму, чтобы не молола языком, и отвезли в город. Она особо и не распространялась – только сообщила бармену, в каком она виде, и чтобы тот таких клиентов больше на пушечный выстрел не подпускал к своему заведению. И еще… Она слышала, как снявший ее человек назвал себя по имени. Это имя ей было незнакомо, но то, как он гордо его произнес, навело ее на мысль, что лучше слишком не выступать. Тем более, деньги есть – пусть и месяц пришлось проваляться в больнице.

– Как понимаю – это еще не все?

– Это только начало. Человек вошел во вкус. Ему понравилось такое занятие. И он потребовал, теперь уже от Кири, чтобы тот искал ему новых жертв. Вот тогда Киря и смекнул – пора. Вначале он хотел сделать просто – заснять, как этот человек измывается над секс-партнершей. Сотворить фильм, где секс-партнерши меняются, а тот, кто над ними глумится, остается неизменным главным действующим лицом. А потом… Когда материала будет заснято достаточно, Киря пошантажирует этого человека или просто продаст запись. Как он то будет делать, Киря посчитал, что сообразит. Главное, скрытно заснять действо и самому остаться инкогнито. А там будет видно.

– Мне плевать, что думал этот говнюк, – зло бросил Артур.

– Конечно, в тот же кабак Киря не решился сунуться. Однако имелись и другие. И имелось еще кое-что. Ну как, например, Мадам. О которой у него была информация и к которой он и двинулся. Чтобы найти очередную девочку для своего человека.

Мне показалось, я услышал, как застонал Артур, хотя на лице у него ничего не отразилось. Он, по всей видимости, уже сообразил, куда я клоню. И если он при этом застонал, то я его хорошо понимаю.

– У Мадам имелся альбом со всеми ее девочками. Фотография новенькой тоже имелась. Фотография твоей сестры.

Я замолчал и подобрался, на тот случай, если Артур вдруг вздумает наброситься на меня. Набрасываться он не собирался. Лишь по пересохшим губам можно было догадаться, что творится внутри у этого человека.

– Киря полистал альбом, – продолжил я, – и наткнулся на снимок твоей сестры. И сказать, что он удивился, это, пожалуй, мало сказать. К тому времени он уже знал, что ты разыскиваешь ее. Он, как и ты, не часто появлялся в своих родных пенатах, но твою сестру помнил, и что на снимке была она, у него сомнений не возникло. Он обнаружил разыскиваемую тобой сестренку – и где?! Вот это был случай. Ошеломленный, он покинул Мадам, даже забыл, зачем приходил к ней, забыл на время, что он хотел подыскать партнершу своему другу-садисту. Впрочем, он быстро о том вспомнил. И подумал еще кое о чем. Он подумал, что теперь задумку можно несколько изменить… Киря сообразил, что раз твоя сестра работает на Мадам, то должна к ней обязательно в какое-то время наведываться. И он не ошибся. Он остался караулить недалеко от дома Мадам, и в какой-то момент увидел твою сестру и уж, конечно, обрадовался – обрадовался своей проницательности. Наверное, твоя сестра удивилась, увидев Кирю. Она, наверняка, его тоже помнила – городок ваш небольшой. Ну и…

Я развел руками, как бы говоря, что дальше можно все без труда понять. Но Артур требовал продолжения:

– Что – ну и?

– Он отвел ее в сторонку. Сообщил, что ты ее ищешь, что тебе будет очень приятно узнать, кем она стала, и так далее.

– Это опять твои распрекрасные выводы?

– Они вполне приближены к действительности. Но если ты их не хочешь, изволь. В результате беседы твоей сестры и Кири последний понял, что хочет девочка, и предложил ей покинуть Мадам. Он заявил, что они вдвоем смогут заработать вполне приличные деньги. Притом быстро – такие, какие она никогда не получит у Мадам. Твоя сестра не долго колебалась. Во-первых, Кирю она помнила – земляк как никак. Во-вторых, получить то, что она хотела, так быстро – это была просто удача, которую упускать глупо. Киря хотел свести твою сестру со своим человеком, заснять их вместе. А затем… А затем этой записью должна была шантажировать твоя сестра. Он как бы оставался в стороне. Он сообщил твоей сестренке, что этот человек, не моргнув глазом, выложит большие «бабки». В крайнем случае, запись можно будет продать и другому человеку. Соглашение было достигнуто. И в тот же вечер состоялась реализация плана. Правда, все пошло не так, как планировал Киря… Ты готов выслушать до конца?

– Я готов. За меня не волнуйся, – твердо заявил Артур, глядя на свои кулаки.

– Я не буду пересказывать, что делал с твоей сестрой тот человек.

– Не нужно, – согласился Артур; он не удержался и приложился к бутылке пива.

– Сам Киря, как и договаривался заранее с твоей сестрой, снимал. Он заранее купил портативную цифровую видеокамеру, заранее наметил, откуда будет снимать… Киря снимал из-за застекленной двери. Дверь была приоткрыта, все звуки слышались. А стекло почти не создавало помех.

– Он убил мою сестру, так? – не выдержал Артур.

– Так, – подтвердил я и внимательно уставился на Артура.

Он не шелохнулся. По всей видимости, он уже был готов к такому окончанию истории.

– Никогда не думал, что Киря может оказаться такой сукой. Никогда.

– О многом заранее не думаешь, – философски заметил я. – Потому и просчитываешься.

– Давай завершай.

– Киря допустил несколько просчетов. Он снимал, он был занят и не успел остановить секс-садиста. Убийство в его планы не входило, и он думал, что до этого не дойдет. Как и в прошлый раз. Он просчитался. Этот человек настолько увлекся, что остановился лишь тогда, когда… Когда твоя сестра уже ничего не чувствовала. А Киря настолько был занят съемкой, что поздно понял: свершилось нечто ужасное. А когда понял, то в первые мгновения ошалел – он того не хотел, и он не успел помешать… Киря пришел в ужас, потерял бдительность, высунулся из-за двери и… Человек его увидел. И хотя находился еще под впечатлением действа, все понял. Но прежде, чем он добрался до скрытого оператора, этот оператор уже успел дать тягу. То, что произошло, не входило в планы Кири. Убийства он не хотел. Но оно произошло. Киря бежал прочь – в руках у него была видеокамера, а на ней… Записано свершенное преступление. И… Он не остался инкогнито, как намеревался; не получилось это у него. Твоя сестра… Если бы она знала заранее, что с ней собираются сотворить, если бы она знала заранее, на какой секс подбивает ее Киря, не думаю, что она бы согласилась даже за очень большие деньги. Но Киря об особенностях секса умолчал.

– Я понял, – хрипло сказал Артур. – Я понял, что Киря является не меньшим виновником…

– Он ведь тебе не рассказал о своем участии?

– Ну уж, конечно, нет. Он даже о смерти ее не сказал. Только – что знает о судьбе моей сестры, которая заснята на видеокамеру.

– Он, конечно, боялся… Тебя. Да и… Киря прибежал к себе домой. Спрятал видеокамеру в сейф, который купил до этого. Он думал, что будет складывать туда денежки, какие удастся выудить с помощью шантажа. Но пока туда он поместил лишь видеокамеру. И вставал вопрос, что делать? Ни через какое подставное лицо заниматься вымогательством теперь не имело смысла. Он был раскрыт. Кто снимал и у кого запись – было известно. А если так… Ему нужно смываться. Он никакой не инкогнито. Он первый в списке, кого следует взять за одно место. И его возьмут. Потому что на видеокамеру снят не просто секс – снято нечто покруче. И тогда Киря вспоминает про тебя. Ему кажется, что это довольно дельная идея. И что за запись все же вполне можно что-то получить. О том, что он является косвенным виновником смерти девочки, он даже не думает. Он думает, как смотаться и притом не с пустыми руками. Ты, решает он, вполне можешь обеспечить его финансами. Он покидает дом, приходит к тебе и сообщает, что у него имеется кое-что о твоей сестре. То есть он готов предоставить тебе доказательства, из которых ты поймешь, что случилось с нею. Я прав?

– Прав, – кивнул Артур.

– Вы договариваетесь о месте встречи. Он отправляется к себе домой и тут понимает, что сглупил. Сглупил, что сразу же не забрал с собой видеокамеру. Но он посчитал, что к тебе лучше вначале прийти без нее. Теперь ему пришлось убеждаться в обратном. Так получилось хуже. Потому что возле дома стояла знакомая машина – его поджидали. Киря понимает, что теперь ему запись не получить. Домой ему не сунуться… Впору разрыдаться. Все его планы рушатся на глазах. Он не может получить «бабки» от шантажа, он не может получить «бабки» от тебя – ему нечего тебе предоставить, он не может добраться до видеокамеры. Кажется, все… Но тут он вспоминает про твою невесту. И почему-то решает, что может с ней договориться. Раз он не может получить от тебя то, что хочет, то… То нужно попробовать отобрать. Одному отобрать у тебя – это для Кири невозможно. А вот с компаньоном… Такого компаньона он находит в лице твоей невесты.

– Да. Они сумели договориться. Мила перед моей встречей с Кирей приехала ко мне на работу, красочно рассказала о том, что кто-то звонил ей, не представился, тяжело подышал в трубку и затем прервал связь. Что она боится за себя, за меня и не отойдет от меня. Ну, я ей говорил о своей сестре и… И решил: пусть Мила будет при мне.

– То есть ты отправился в автомастерскую вместе с ней.

– Да.

– И что там?

– Там она всадила мне в спину две пули.

– Что ты должен был вручить Кире взамен записи на видеокамере?

– Информацию, – не моргнул глазом Артур. – Видишь ли, Киря работал курьером. Он много ездил. Где нужно наличку перевезти, где нужно документы кое-какие быстренько доставить, еще различные поручения. Во время таких поездок Кире наверняка повстречался человек, который не прочь был смести Родова. Но не просто там пустить пулю и тому подобное… Человек, который хотел смести построенную Родовым корпорацию. Родов занимался не только недвижимостью. Офшорные зоны, переводы «бабок» и много еще чего… Вся эта информация стекалась в центральный компьютерный офис.

– В тот, безопасность которого обеспечивал ты.

– Именно. Переводы, счета в банках, нахождение офисов по всему миру – все сливалось в компьютерный центр. Информация о структуре корпорации Родова, думаю, стоит неплохих денег. Правда, нужен был еще человек, который бы решился вступить в войну с Родовым. И, по-видимому, такой нашелся. Во время своих поездок Киря наткнулся на него и узнал, что тому нужно и за какие «бабки». Вся монополия Родова – это не миллион баксов, это гораздо больше.

– Информация может стоить и миллион?

– Она стоит прилично.

– И ты согласился?

– Согласился. Я скопировал на флешку все, что требовал Киря. Я решил рискнуть.

Я вспомнил, как в компьютерном центре меня встретили лишь два охранника, и покачал головой. Что-то жиденько охраняли такое хранилище информации.

– Я был в твоем офисе.

– На цокольном этаже сидят с десяток хорошо вооруженных ребят, – понял меня Артур. – На первом также имеются комнаты охраны с мониторами.

Это меня убедило.

– Я рискнул, – повторил Артур. – Я обещал матери, что все узнаю о сестре. Я ей обещал…

Последнее Артур повторил очень тихо.

– Ты имел доступ к этой информации, да?

– Естественно. Я скопировал все, что хотел Киря. Я понимал, что слишком многое ставлю на кон. Но сестра… Я был виноват перед ней.

– Ты просто так думал.

– Я так думаю и сейчас. Понял?

– Понял.

– Копирование не проходит бесследно. На файлах остается отметка – что снята копия.

– И все равно ты не испугался?

– Не я один имел доступ, поэтому я посчитал, что уж постараюсь отвести от себя подозрения.

– И не получилось?

– Киря. Я еще не знал, что он бросился в бега. Я думал, он продолжает работать. Вряд ли кто подумал бы на него. Киря вообще не имел допуска в наш офис.

– И когда ты узнал о его бегстве?

– В автомастерской. Когда раскрыл сумку и увидел «бабки». Видишь ли, до меня утром дошло, что кто-то увел у Родова сто тысяч. Но я даже не подумал, что это мог быть Киря. Зачем ему, раз он получал от меня гораздо больше? А когда увидел в сумке деньги, понял, что это, как ни странно для меня, он, и значит, его ищут, а… Когда узнают о съеме информации с компьютеров в центральном офисе, то наверняка подумают о Кире… Тот стащил «бабки», вполне возможно – у него и копия информации. Вспомнят обязательно, что это я его рекомендовал, и… Соответственно, кто является сукой? Естественно, я.

– А ты не подумал в ту минуту взять Кирю за задницу и сдать Родову, представив, что ты будто в стороне?

– В ту минуту я думал совсем о другом. Я был поражен. И… Ничего, что могло бы пролить свет на судьбу сестры, в сумке не было. Я ведь пошел на это ради сестры. А оказывается – зря. В том смысле, что зря поверил Кире.

– Ты бы сестре уже ничем не помог.

– Но я ведь об этом не знал!

– Как Киря бы проверил, что на флешке нужная информация?

– У него в машине должен был быть ноутбук.

– Что ж. Киря оказался цепким мальчиком. Когда он понял, что ему нечего тебе предложить, он сделал самое простое. Он попытался как можно больше взять, прежде чем смотаться. В тот день он должен был перевозить сто тысяч Родова. Но он не перевез, а прикарманил. Ему уже было плевать. С тобой могло и не выгореть, а так хоть сто тысяч. И уже не важно, один человек его будет искать или два… Но выгорело и с тобой.

– Еще как выгорело. Я понял, в каком дерьме очутился, когда уже умирал. Вернее, когда мне казалось, что я умираю. Этот засранец наклонился и сказал, что позвонит Родову и сообщит, будто во всем виноват я. В исчезновении ста тысяч, в копировании информации… Но так как я умирал, это дерьмо, в какое я попал, мне уже было до лампочки.

– Ты остался жив.

– Я остался жив. И сразу понял, в каком я положении… Как понимаю, нужная мне запись у тебя.

– У меня диск с этой записью… Теперь понятно, почему Родов искал вас обоих. В этом смысле все понятно. Конечно, Родов сначала двинулся за Кирей – его ребятки приехали к тому домой. И обнаружили в сейфе видеокамеру. Эту видеокамеру изъяли люди Родова. А не тот человек, что был заснят на ней. Тот человек, по видимости, хотел дождаться лично Кирю. А дождался совсем другого – он позволил себя опередить… А Родов тем временем получил информацию, что ты истекаешь кровью в автомастерской… Тут и о скопированных файлах ему доложили. Короче – он бросился на поиски тебя и Кири. Потом нанял меня – всунув мне диск с записью, которую скопировал с видеокамеры, обнаруженной в сейфе у твоего земляка. И которую он не знал, к чему припаять.

– Но ты узнал?

– Так получилось.

– И что ты хочешь?

– Ты отдаешь мне флешку Родова и сто тысяч. И получаешь диск.

– Хочешь завершить свою работу на торжественной ноте? – хмыкнул Артур.

– Хочу постараться это сделать, пока не поздно.

– Поздно, – с грустью сообщил мне Артур. – Ты на самом деле глубоко влез. И флешка, и сто тысяч – этого Родову будет уже мало.

– Я постараюсь убедить, что этого достаточно.

– Я лучше знаю этого человека, – Артур махнул рукой. – Диск у тебя?

Я достал из кармана рубашки диск.

– Ну, тогда пошли, – он поднялся из-за стола и взглянул на часы. – У нас мало времени. Но я думаю успеть.

Куда успеть, я понял несколько позже.

Артур потащил меня в видеосалон. Я бы ему посоветовал по пути приобрести бутылку водки, потому как зрелище на диске было не из самых приятных. А уж для него…

В салоне видеопроката за стойкой сидел паренек лет шестнадцати. Никого из посетителей не было, по всей вероятности, ввиду раннего времени. Паренек просматривал какой-то боевик – взрывы, крики слышны были отчетливо.

Увидев нас, он оторвался от экрана телевизора и хотел было поинтересоваться, какие фильмы мы бы желали поглядеть, но Артур не дал ему открыть рта.

– Вот тебе триста рублей, – протянул деньги он, – и свали минут этак на двадцать. Нам нужно кое-что посмотреть.

Парень хотел было возразить, но мощная рука Артура подтолкнула его к выходу из салона:

– Постой-ка там.

После чего Артур сунул диск в дивидишник и… Я на всякий случай подошел к нему поближе. На тот случай, если бы он потерял контроль над собой.

Контроль он не потерял. Произошло другое. Когда пошли последние кадры, я заметил: у него по щеке медленно заскользила одинокая слеза. Он все же не смог удержаться. Как ни крепился.

А когда пошли полосы, он тихо спросил:

– Ты знаешь, кто это под маской гориллы?

И я не стал скрывать. Это в мои планы не входило.

– Я знаю, кто под маской гориллы.

– Тогда будем договариваться, – не оборачиваясь ко мне, согласился он.

Глава 10

Когда Илья увидел, куда свернула девушка, он немало изумился.

– Надо же! – выдохнул он, проследив, как она, открыв калитку, уверенно вошла во двор.

Шатенка застыла у крыльца, собираясь открыть дверь дома.

Сейчас была возможность исправиться. И Илья не собирался эту возможность упускать. Даже намереваясь покинуть город. Все нужно делать до конца.

Накрутив на ствол «беретты» глушитель, Илья открыл калитку и вошел внутрь двора. И не останавливаясь, вытянул руку вперед.

Пук!

С нажатием на курок пришла в движение и девушка. Она очень ловко юркнула в сторону.

Стекло в двери разлетелось на мелкие осколки.

Мысленно Илья ругнулся матом. Но почему-то без злобы.

А когда раздался ответный выстрел, то даже повеселел. «Ну ты какая! Что ж ты за бестия, черт тебя побери?»

Он прыгнул за дерево, затем по траве перекатился за кусты, с сожалением подумав, что вот джинсы испачкает и придется переодеваться… Не так он себе все представлял. И уж, конечно, не ожидал, что будут стрелять в ответ. Ох, эта девчонка! А спутника ее здесь видно не было – пока не было.

Он поменял диспозицию, вынырнув из-за кустов и сместившись к близко растущим деревьям.

Тут же раздались два поспешных выстрела, один из которых был отмечен срезанной веткой над головой у Ильи.

«Ладно, ладно, постреляй, красавица».

Приметив, откуда палили, Илья все же не удержался и прицельно пустил туда пулю.

Стонов и вскриков не последовало. Громыхнул очередной выстрел, а затем, когда его звук стих, раздался нервный голос:

– Ты кто такой?!

Илья усмехнулся. Девушка все же была не железная. Хотя и пыталась сопротивляться. И еще как!

– Санта-Клаус, – бросил он в ответ.

Интересно было поболтать с тем, кого он собирался убить. Во всяком случае, раньше он этого не делал. Но всегда что-то происходит в первый раз.

– Что тебе нужно от меня? – донеслось из-за угла дома.

– Ты не поверишь, – Илья даже театрально вздохнул, но вряд ли шатенка могла этот вздох услышать и по достоинству оценить. – Но ничего.

В ответ прозвучал очередной выстрел. Мило. Он стрелять не стал.

И дождался очередного вопроса:

– Ты что? Маньяк?

– Ответ – отрицательный.

Выстрела не последовало. На некоторое время девушка замолчала.

Илья предусмотрительно выжидал. Иногда стоит выждать. Илье показалось, что сейчас именно такая ситуация.

И он не прогадал.

– Я ведь с тобой незнакома? – девушка попыталась подойти к этой проблеме с другой стороны.

– Не стану спорить. Мы не были представлены друг другу.

– Тогда почему ты хочешь меня убить?!

– Ты можешь мне опять не поверить. Но ничего личного, – фраза была заезженной, и он даже поморщился после того, как ее произнес. – Я хочу твоей смерти ради смерти.

– Какой бред, – и очередная пуля срезала очередную ветку с рядом растущего дерева. – Ты все же маньяк.

Он вздохнул. У девушки была слабая выдержка, а так… Болтовня в такие минуты всегда казалась ему неестественной, чем-то напоминающей экранную. Но сейчас… Сейчас он готов был поменять свое мнение. Может, оттого, что девушка в некотором смысле ему даже стала нравиться. Тем, что не собиралась так просто умереть.

– Нет. Я вполне здравомыслящий человек, – продолжил он. – До сих пор я не сомневался в этом. И не хочу делать это сейчас. Видишь ли, я инструктирую людей. Я инструктирую тех, кто хочет стать наемным убийцей.

Ничего не прозвучало в ответ. По всей видимости, такого не ожидали.

– Иногда я требую от своих учеников демонстрации полученных навыков. Я им выбираю наугад человека, и они должны его убить. Любого – чисто случайно мне повстречавшегося.

– То есть?! – в возгласе прозвучали и удивление, и потрясение.

– Я выбрал тебя на роль жертвы. Ты мне подвернулась. Ты оказалась тем случайным человеком, на котором мой ученик должен был отработать конечный этап учебы. Ты очень подходила на эту роль – мне так казалось. И тут была еще одна причина – ты приглянулась моему ученику.

– И ты говоришь, что нормальный, – с чувством воскликнула девушка и послала очередную пулю в сторону Ильи. – Значит, ты вот так… Невинного человека…

– Работа у меня такая, – вздохнул Илья. – Тем более, я верю в переселение душ.

– Что?!

– Ну, что душа умершего человека перевоплощается в нового. Понимаешь? Получается, что я даже не убил никого. Просто ускорил процесс перевоплощения.

– Лихо! – не без издевки выдала девушка.

– Но ты оказалась не совсем простой жертвой. В том смысле, что ты неожиданно не захотела умирать. Ну просто поразительно… Я ведь посчитал, что ты обычная смертная. Но оказалось, я напоролся на кого-то другого. Может, теперь ты мне скажешь – кто ты такая?

– Снегурочка, – нервно хохотнула она.

– В другое время у нас получился бы неплохой тандем – Санта-Клаус и Снегурочка. Но не теперь. Тем паче что у тебя вчера появился спутник, который неплохо владеет оружием.

– Что, – довольно съязвила девушка, – не ожидал? У тебя плохой глаз. Ты не очень хорошо выбираешь из случайно встреченных людей обычных смертных. На этот раз ты сделал плохой выбор.

– Бывают ошибки, – признал Илья.

– Большие ошибки, – со злостью поправила она, а следом раздался щелчок.

Выстрела не последовало. Стрелять Миле больше было нечем. И запасного магазина она не имела. По поводу чего, не сдержавшись, она громогласно выразила возмущение.

– Что, – поинтересовался Илья, выходя из укрытия и направляясь к шатенке, – нечем палить? Ты не слишком выдержана. Нужно, в конце концов, себя сдерживать. Я мог бы с тобой позаниматься. Мне кажется, из тебя получился бы неплохой стрелок, но… Но, как понимаешь, мне не до тебя.

Он приближался к девушке и не боялся, что та бросится бежать. Миле некуда было бежать. Если только не прямо на него. Потому что позади… Позади дом упирался в высокий забор, через который девушке было не перелезть.

– Н-да… Ты оказалась не совсем обычной жертвой. В том смысле, что почему-то не захотела умирать, как все. И мне вот приходится доделывать работу за своего ученика. Прискорбно. Однако… Ведь все в конечном итоге решилось. Не находишь?

Он остановился возле нее.

Мила все же отошла назад и стояла в метре от забора, покусывая губу и сжимая в руке уже ставший бесполезным пистолет.

Он усмехнулся. Она на самом деле была прекрасна. Даже сейчас, когда попала в капкан. Он хотел когда-то с ней познакомиться. Хорошо, что не сделал этого.

Мила встретилась с ним взглядом.

– Никаких обид, – проговорил он.

– А я ведь тебя где-то видела, – Мила стояла бледная, едва не плача от досады.

– Ну да. Мы вместе отдыхали в одном кафе. Ты и моего ученика видела. Он даже умудрился познакомиться с тобой.

Кажется, она поняла, о ком говорил Илья. Но ей уже было без разницы. Ведь предстояло умереть.

Илья в раздумье почесал стволом пистолета себе висок, а затем принялся рассуждать:

– Я знаю, где ты снимала комнату. Это не здесь. Но ты пришла к этому дому и открыла дверь ключом. Откуда ключики? Скорее всего, тебе их дал твой давешний спутник. А раз дверь была заперта – значит, в доме никого нет. Логично? Логично. Следовательно, остается дождаться твоего дружка.

И, не услышав ответа, довольно констатировал:

– Я рад, что ты согласна с моими выводами.

Взгляд Ильи неожиданно остановился на сумке, которая стояла возле крыльца. Он припомнил, что именно с этой сумкой двигалась девушка, усмехнулся и, поглядывая за Милой, двинулся боком к крыльцу.

Когда он раскрыл замок сумки, то, не удержавшись, присвистнул:

– Вот как! Ты неплохо упакована, девочка.

На лице у Милы застыла злость. Она словно забыла, что находится под прицелом, и решительно двинулась вперед.

– Это не твое! – выкрикнула она.

– Правда? – Илья выставил руку вперед.

Мила остановилась.

«Что ж! Остается дождаться ее товарища. Только почему нужно дожидаться с этой девчонкой?»

Смысла ждать с нею не было никакого. А значит… Губы Ильи искривила зловещая усмешка.

А затем раздался скрип калитки.

«Надо же, – успел подумать Илья. – Как это не вовремя».

Глава 11. Косарев

Мы доехали на такси до одного из частных домов, возле которого Артур приказал водителю остановиться. Он выбрался сам и даже не обернулся, чтобы проверить, выскочил ли я за ним следом. Он и так знал, что я не отстану.

И я не отставал. На лице у Ивина были решительность и кое-что еще… Это кое-что я узнал, когда увидел, как он идет по тропинке к двухэтажному особняку. Он шел походкой человека, знающего, что ему нужно и как этого добиться. Он был уверен в правильности своих поступков.

А вот я уже не столь был уверен в своих. Когда я сел беседовать с Артуром, мне казалось – это лучшее, что можно придумать. Теперь я уже не стал бы столь категорично это утверждать.

Артур узнал все о своей сестре. За исключением – кто скрывается под маской гориллы.

Он хотел это узнать, поэтому сейчас двигался в жилище, которое снял по приезде в городок.

В доме нас встретила симпатичная девушка. На вид ей было лет двадцать пять, одета она была в джинсы и топик. Глаза ее излучали странный блеск, который можно было назвать соблазнительным, дьявольским или просто загадочным. Определенно сказать, что он выражал, я не мог.

При появлении Артура девушка хотела что-то сказать, но, увидев, что он не один, тут же прикусила язык.

– Иди наверх, Лера, и соберись, – велел Артур.

Та не стала спорить. Когда она исчезла, я не удержался:

– Это владелица автомастерской?

– Все-то ты знаешь, – Артур прошел к столу.

– Как раз насчет нее и не все, – с сожалением проговорил я. – Почему она с тобой?

– Она мне помогла, – Ивин поднял чемодан и поставил его на стол. – Сначала спасла от смерти, когда я истекал кровью. А затем еще раз… Я обещал ее отблагодарить.

– Ну да, – сообразил я. – Захотел поделиться с ней ста тысячами?

– Ответ – нет, не захотел, – Артур раскрыл чемодан, затем взял со стола перочинный ножик и им подковырнул в чемодане днище; достал флешку. – Вот то, что тебе нужно. У меня нет с собой ноутбука, так что тебе придется верить мне на слово. Но если хочешь, можем отыскать машинку… Я флешку прошлой ночью взял у Милы. Так что с ней тебе повезло.

– А с чем не повезло? – нахмурился я.

– Со ста тысячами. Их у меня нет. Понимаешь, у Милы имеется странная привычка. Она любит делать потайные места в столах. И еще… В одно и то же место разные ценные вещи она не кладет. Мила считает, что нельзя так поступать – из безопасности. Потому флешку она припрятала в обычном месте, а… А вот сумку с деньгами отнесла в камеру хранения. Поэтому флешка у меня, а деньги…

– А деньги у Милы, – понял я.

– Ты сообразительный. Но я послал ее и Кирю доставить их в кафе. И они их доставят. Так что и тут тебе не стоит волноваться, – он посмотрел на часы и уверенно подвел итог: – Ну вот, через полчаса деньги должны быть на месте.

– В таком случае следует поторопиться, – и я сделал движение рукой, чтобы взять флешку.

Артур покачал головой и сунул флешку себе в карман пиджака.

– Получишь ее вместе с деньгами. И когда скажешь имя.

Я не стал возражать.

На лестнице раздались шаги.

– Как ее ты собираешься отблагодарить, не имея ста тысяч? – я внимательно посмотрел на Артура.

– Это мое дело, – жестко отрезал он.

Лера держала в руке полиэтиленовый пакет. Она была все в тех же джинсах и топике.

Ивин посмотрел на раскрытый чемодан, о чем-то подумал и двинулся к выходу.

– Чемодан тебе не нужен? – не удержался от вопроса я.

– Не нужен. Мне много уже чего не нужно. И в том числе это барахло.

Лера слегка прищурилась.

Я думал, что вскоре получу то, что хотел. Я поспешил.

Первым увидел перемены в кафе Ивин. Еще издали. И остановился.

– Интересно, – он отступил с тропинки к деревьям.

– Ты знаешь их? – спросил я, проделывая тот же маневр и наблюдая за скоплением лиц в кафе.

– Я знаю двоих. Но этого достаточно.

– Достаточно для чего?

– Для того, чтобы понять – нужно поднапрячься, чтобы получить сто тысяч.

Компания в кафе вела себя оживленно. И это оживление отнюдь не радовало глаз.

– Ты-то что стоишь? – вдруг прошипел Артур, взглянув на Леру, которая продолжала торчать на тропинке. – Не маячь.

Понаблюдав еще несколько минут за заведением, Артур с чувством сказал:

– Вот не люблю, когда простое неожиданно перерастает в очень сложное. Ну что стоило, скажите, взять сейчас эти проклятые деньги, так нет же, – он тяжело вздохнул. – Придется повозиться.

С последним трудно было не согласиться. И я вновь пожалел, что у меня нет с собой оружия.

Глава 12

Первым шел Леонид. Теперь, когда рядом не было Ильи, он мог носить то, что любил; темные очки скрывали его синие глаза и то, что они выражали.

Ильи не было. Но были другие люди. И назвать их компанию приятнее общества Воронцова вряд ли было возможно.

Человек с плоским лицом двигался следом. Расстегнув рубашку до живота, он жмурился от лучей восходящего солнца и пыхтел, что паровоз. Оружие, завернутое в газету, он держал в руке.

Двое приятелей Родова-младшего вообще постаскивали с себя рубашки, словно хотели успеть загореть – совместить полезное с приятным. К тому же рубашками можно было скрыть оружие.

Процессия добралась до прибрежного заведения и у входа остановилась. Сначала Леонид не поверил своим глазам. Он снял очки, зажмурил глаза и вновь их открыл. Видение не исчезло. Леонид даже не стал задумываться, что предпринять дальше. Он проделал все чисто автоматически.

Прежде чем Люк сделал шаг вперед, лицо у Родова-младшего претерпело изменение. Неподвижные только что губы расплылись в улыбке. Тело у Миши выгнулось, как у удава, приметившего кролика.

А вот приятели Миши отнеслись к произошедшему более спокойно. Лишь слегка поправили в руках рубашки, под которыми скрывалось оружие.

Бармен, стоявший за стойкой, ошалело выгнулся, вытянул шею вперед и раскрыл в удивлении рот.

И было чему удивиться.

Во-первых, бар находился несколько в стороне от полосы пляжа, и люди в этот бар утром заходили очень редко. Заполнялось заведение обычно к вечеру. Сегодня все было по-другому. Сегодня люди тут появились утром. И к теперешнему часу их было… Бармен вытянул шею, чтобы именно сосчитать, сколько же еще людей сделали честь его заведению в такое время. Люди не только вели себя странно, они еще были одеты как-то… Не по пляжному. А кто-то, как подметил бармен, сегодня был вообще в костюме.

Во-вторых, то, что стало происходить затем, – это… От этого бармен перестал вытягивать шею, а постарался быстрее юркнуть под стойку, чтобы ничего не видеть. И чтобы его, в свою очередь, не видели.

Киря сделал все так, как и договаривался с Милой. Он подождал, когда пройдут отмеренные Артуром два часа, затем вернулся в кафе, где и уселся за прежний столик, за которым они с Милой уже успели побеседовать с Ивиным.

Теперь ему предстояло вновь побеседовать. Вновь с Ивиным. Но уже без Милы.

Киря сидел, уставившись в пластиковую столешницу, и думал, как объяснит Артуру, почему тот должен идти к нему домой. Почему обмен должен состояться в доме, а не здесь. Нужно было соврать как можно убедительней, чтобы Артур согласился отправиться туда, где их уже должна была поджидать Мила. О том, как он будет вести себя дальше, как ему придется нажимать на курок, Киря пока не думал. Он считал, что нечего забегать вперед. Сейчас он обдумает одно, а когда Артур согласится с его доводами и пойдет с ним, тогда… Тогда он во время пути продумает и дальнейшую линию поведения.

Вот уж спешить он сейчас не будет.

В некотором роде Киря оказался прав. В том, что не стал думать наперед. Потому что… Потому что появившиеся в кафе люди вряд ли будут прислушиваться к его пожеланиям. Уж он это понимал…

Он узнал двоих. Но и этого было вполне достаточно, чтобы почувствовать, как все холодеет внутри, словно ему пришлось съесть ведро льда, и теперь этот лед обжигал внутренности.

Первый человек уронил очки, но даже не заметил этого. Его взгляд был устремлен к Кире, и он, отбросив одной рукой пластиковый стул, а второй пластиковый столик, стоявшие на пути, в несколько прыжков достиг того места, где сидел Киря.

Киря успел лишь приподняться. А в следующий миг кулак со свистом воткнулся ему в живот.

– Привет, урода кусок, – прошипел змеей Леонид, чувствуя, как вместе с ударом приходит облегчение.

Киря закашлялся и, будучи не в силах удержаться на ногах, рухнул животом на стол.

Второй удар пришелся ему в затылок, так что перед глазами у Кири вспыхнул сноп искр.

– Из-за тебя, суки, все мои проблемы, – цедил сквозь зубы Леонид. – Из-за тебя я в таком положении…

Киря стонал, однако понимал, что крыть ему нечем. Леонид говорил сущую правду. Именно из-за него, из-за Кири…

Киря припрятал видеокамеру в сейф и, чувствуя, как стекают капли пота по лбу, принялся лихорадочно соображать. Может, от того, что был он в страшном напряжении, соображать ему удавалось не слишком хорошо.

Однако главное он уяснил. В этот сейф он собирался складывать деньги. Теперь здесь лежала видеокамера, с помощью которой он намеревался наполнить стальное хранилище. Но… ничего в это стальное чрево, кроме видеокамеры, он уже не положит. Потому что ему не удалось снять сцену так, чтобы его не увидели. Не удалось ему скрыть съемку. А значит, ему не дадут заниматься шантажом. У него не будет на это времени. Потому что его знают и… И, прежде чем он что-то предпримет, ему свернут шею. Ему нужно сматываться. Потому что он раскрыт… И потому, что он заснял не просто сексуальное извращение, он заснял убийство, а это были разные вещи. В этом был еще один просчет. Занятый съемкой, он не смог предотвратить смерть девчонки. Он не предотвратил и, растерявшись, позволил увидеть себя с камерой. Два просчета и результат – нужно смываться.

Однако просто так ударяться в бега никак не хотелось.

Он подумал об Артуре и о том, что тот ради сведений о сестре вполне может пойти на условия его, Кири. А уж что взять у Артура, Киря хорошо знал.

Тут Киря совершил очередной промах. Он отправился к Артуру, не взяв с собой видеокамеры. В некотором смысле он боялся. Он, конечно, не собирался рассказывать Артуру о смерти его сестры. Хотел лишь намекнуть, что знает судьбу девчонки, однако реакцию Артура даже на это не мог просчитать. И решил для своего же блага быть без видеокамеры с шокирующей записью.

Переговоры прошли успешно. Артур согласился на условия Кири. Тот назначил место встречи и, воодушевленный, двинулся домой. Ударяться в бега можно было не с пустыми руками.

Возле дома он понял, что совершил ошибку.

Киря увидел знакомую машину и не менее знакомый затылок, который выглядывал в приоткрытое боковое окно.

В квартиру Кире было не войти. Вернее, войти он мог, но вот выйти ему уже не дали бы.

Впору было кусать губы и проклинать свою недальновидность. Он не мог добраться до видеокамеры, а значит, он не мог ничего представить Артуру.

Вот тут он и вспомнил о Миле. И возникла очередная идея. Киря в этот миг был просто полон идей.

Но, прежде чем он собрался отправиться к Миле, зазвонил его сотовый телефон.

– Дуй сюды, – прожужжала трубка. – Срочно. Дело не терпит.

Он решил узнать, что это за дело, неожиданно потребовавшее его. Киря припарковал машину на стоянке, добрался до офиса Родова пешком и там поздравил себя с тем, что не ринулся сразу к Миле. Потому что представлялась возможность получить еще кое-что до того, как смотаться из этого города, из этой страны – очень далеко, насколько возможно.

– Перевезешь «бабки», – сказал ему человек Родова. – Сто штук. Вот по этому адресу…

Сто штук – это было неплохо. И раз за ним уже гонится один человек, то… На одного больше, на одного меньше – разницы, посчитал Киря, никакой. Пусть теперь и этот боров его ищет. Все равно ему быть в бегах.

– На этот раз будешь не один, – тут же его остудили.

В напарники ему дали человека примерно одного возраста с ним. Первое, что пришло на ум, когда он увидел своего напарника, – кретин, который корчит из себя крутого.

Напарника звали Люк. Он бы одет в черный костюм и носил темные очки. И на самом деле пытался выглядеть на уровне, ему доступном.

Решение к Кире пришло уже в машине.

Люк сидел за рулем, пакет с деньгами лежал между подлокотниками передних сидений, оставалось только сделать так, чтобы Леонид на время покинул машину, не взяв с собой пакета.

Покидать машину Люк не торопился, и Киря решил ускорить процесс.

По дороге он попросил притормозить у аптеки, сославшись на проблемы с желудком. Он купил рвотного, какое тут же в аптеке и принял.

После чего вернулся в машину, и, когда та сорвалась с места, Киря начал корчиться в судорогах. Наконец его вывернуло, и он постарался, чтобы содержимое желудка оказалось на коленях у водителя.

Люк заорал благим матом, припарковался, а затем выскочил из машины и с омерзением стал отряхиваться.

– Кретин, – прошипел довольный Киря, схватил пакет и раскрыл дверцу со своей стороны. Затем, услышав звук, напоминавший сирену, Киря решил воспользоваться и этим.

– Менты! – выкрикнул он и ринулся за угол дома.

Леонид, пораженный, застыл. Вначале он проводил Кирю удивленным взглядом. Затем прислушался к вою сирены и пригнулся, словно в него кто-то стрелял. И только потом сообразил: ну и что с того, что сирена?

По противоположной стороне улицы промчалась «Скорая помощь», и Леонид задумался над поведением напарника.

Когда он заглянул в машину и не увидел пакета, то не поверил своим глазам. Он еще некоторое время стоял в растерянности, отказываясь верить, что кто-то решился прокинуть самого Родова. И потерял довольно много времени.

А Киря, довольный, добрался на такси до стоянки, где оставил свою машину, пересел в нее и отправился к Миле.

У него были сто тысяч, и он не собирался на этом останавливаться.

Уже у дома Милы он подумал, как люди Родова бросятся его искать, доберутся до квартиры, которую он снимал, и… Интересно, кто первый найдет у него в квартире сейф и обнаружит в нем видеокамеру? Толстяк или человек, который заснят на ней?

Почему-то Киря был уверен в первом. Второй человек постарается дождаться его. Вот уж он дождется.

А толстяк… Вот уж он, в свою очередь, насмотрится. Ну и пусть насладится. Вряд ли что поймет. А если поймет – то-то удивится.

Киря, довольный собой, вошел в подъезд, в котором жила Мила…

– Отвали-ка, – Миша отстранил Люка, решив внести и свою лепту.

Внес он ее довольно энергично. Приподнял голову Кири и с наслаждением, с силой опустил ее на пластиковую поверхность стола. Звук, какой получился, и стон Кири вызвали у Миши улыбку удовлетворения.

Затем Миша вновь приподнял голову Кири, всмотрелся в раскрытые, полные страха глаза и сказал:

– Ну, привет, дорогой. Долго же ты от нас бегал. Но все же нашелся. Видишь ли, от нас еще никто не убегал. И прецедента мы не желаем допускать. Вот так-то, родной! А теперь…

Родов-младший отпустил голову Кири, слегка сдвинул газету – так, чтобы Кире был виден «ствол».

И тот его увидел. И не очень обрадовался зрелищу.

– Знаешь, что мне сейчас хочется? Отстрелить тебе для начала ухо. Хотя бы одно.

– Не надо ухо, – простонал Киря.

– Почему не надо? – изумился Миша. – Очень даже надо. Для начала. Потом мы доберемся и до других органов.

– Я… – разбитые губы едва ворочались, но самым страшным было то, что Кире и ответить было нечего.

– Щас будешь несколько не ты, – пообещал Миша, передвигая пистолет к уху парня.

Киря зажмурился. Он уже представил, как будет умирать.

– Нам еще нужно от этой падали кое-что получить, – напомнил один из приятелей Миши.

Эта фраза остановила Родова-младшего.

– А ведь верно, – расслабился Миша. – Кое-что мы должны получить, – Миша придвинулся к Кире и задышал тому прямо в лицо: – И ты ведь это кое-что нам отдашь, правда?

Киря закивал, как китайский болванчик. Единственное, что он мог отдать, это сто тысяч. Ничего другого у него не было. Киря разом понял, что может потянуть время. А потому готов был соглашаться на что угодно.

– Ну? – нетерпеливо поторопил Миша.

– Все находится в одном доме, – сказал Киря, брызгая кровью и слюной.

Миша брезгливо отодвинулся, поднял Кирю за шиворот и толкнул к выходу:

– Ну так пошли.

Леонид поднял свои очки. Дужка была сломана, и Леонид отшвырнул очки в сторону. Ему хотелось еще пару раз дать этому гаду в морду. Но Родов-младший был прав. Сначала этот гад должен вернуть все, что взял. Сто тысяч. Что еще взял Киря, Леонид не знал. Но он знал, что этим дело не закончится…

– Как же так, мой мальчик? – Родов стучал мизинцем с перстнем по столу и дымил сигарой. – Я знал твоего отца. И мы многие годы работали вместе. На него можно было положиться. Если бы не автокатастрофа, в которую он так нелепо попал… Но что говорить. Твоего отца не стало. И я взял тебя к себе. Я считал, что должен позаботиться о тебе – ради твоего отца и ради тебя самого. И что же? Я многое тебе дал. Поставил на ноги. А ты… Ты позволил обвести себя вокруг пальца. И более того, ты нанес мне урон.

Люк сидел напротив Родова и подавленно молчал. Сказать было нечего. Он лопухнулся и теперь готов был понести наказание.

– Ты понимаешь, – продолжал Родов, – что только благодаря памяти твоего отца я вот так сейчас разговариваю с тобой. В другом случае все было бы иначе.

Родов не стал уточнять, что значит «иначе». И Люк, естественно, не стал спрашивать об этом. Он и так знал, иначе – он просто не сидел бы здесь. Вполне возможно, он бы уже лежал. А где лежал, уже не важно.

Но он сидел здесь, у Родова.

– Я виноват, – наконец выдавил из себя Люк. – И я заглажу свой промах. Чем угодно.

Слова были сказаны. Те, что желал услышать Родов. К тому времени люди Родова уже побывали на квартире Кири, последнего не обнаружили, зато обнаружили сейф и в нем видеокамеру. К этому времени Родов уже знал, что из его центрального офиса из компьютеров была снята важная информация. И уже знал – кто в этом виноват. Несколько минут назад кто-то позвонил ему по телефону и сообщил, что во всем виноват Артур Ивин. Голос звонившего был Родову незнаком. Голос был какой-то хриплый и неестественный. Но у Родова имелись спецы, и сейчас они колдовали у компьютера, прогоняя записанный на пленку голос через фильтры.

Если звонил не Киря, получается, что в деле есть кто-то еще. Это – если так – плохо. Это значит, что придется задействовать дополнительные силы. Новая головная боль.

Родов терпеливо ждал. Выговаривая время от времени Леониду и выслушивая оправдательный лепет.

Наконец он дождался телефонного звонка. Звонили те, кого отправили в автомастерскую, – труп Ивина имелся, но не имелась флешка. И вопрос о неизвестном продолжал стоять. Но, правда, не долго. Вскоре раздался очередной звонок, и все встало на свои места. Компьютерщики сделали свое дело: голос звонившего – был голос Кири.

Неизвестный отпал. А значит, и деньги, и флешка были у Кири. Родов нахмурился. Киря – ладно. Но вот Ивин… Столько лет проработал у него. И ведь платил Родов Ивину дай бог любому. Что же произошло?

Родов тяжело вздохнул. Он не стал мучиться вопросами. Нужно было найти Кирю. И нужно было решить еще одну задачку. С помощью Леонида.

Родов вполне владел ситуацией и хорошо знал, кому могла понадобиться информация, которую скопировал Ивин. Кто желал крушения его империи с пригребанием обломков к своим рукам. И пока флешка не дошла до того человека, следовало подстраховаться. Следовало с ним разобраться прежде, чем это проделают с ним самим.

Вот для этого как раз и подходил Люк. Этот мальчишка, готовый сейчас на все. Ну, или почти на все.

– Ладно, сынок, – проговорил Родов, – Кирей я сам займусь. А тебе придется поработать в другом направлении. Видишь ли, мой мальчик, в результате того, что ты не привез деньги, сложилась очень нехорошая ситуация. Такая, что мне готовы пулю в лоб пустить. Понимаешь? Я как бы не сдержал слова.

Люк не совсем понимал. И Родов принялся разъяснять:

– В деловых кругах слово значит очень многое. Я, получается, кого-то подвел. Из-за тебя…

Леонид помрачнел. Но Родов тут же благодушно махнул рукой с сигарой.

– Ну, оставим это. Просто я хотел тебе объяснить. Мне теперь угрожают и… Либо я сейчас нанесу удар, либо мне его нанесут.

Родов внимательно смотрел на парня. Понял тот или нет?

Тот понял. По его вине Родову грозит опасность. Леонид даже не стал задумываться, как может угрожать опасность из-за ста тысяч. У Родова крутятся в делах миллионы. И эти сто тысяч – капля… Леонид чувствовал за собой вину. И хотел ее загладить. Тогда, сидя перед Родовым, он именно того хотел. Чего будет хотеть позже, он, конечно, не догадывался.

– Ты сможешь для меня убить человека? – спросил Родов, посчитав, что парень вполне готов. – Моего врага, который теперь становится и твоим врагом. Ведь мы одна семья. Ты согласен, мой мальчик?

Вопрос подразумевал лишь положительный ответ. И он прозвучал.

– Я согласен. Мы одна семья.

– Семью надо защищать, мой мальчик, – тут же подхватил Родов. – И если кто-то ей угрожает, нужно опередить того. Тем более что угроза появилась из-за тебя.

– Я понял. Я смогу это сделать.

– Ты ведь неплохо стреляешь, я слышал?

– Я хорошо стреляю, – согласился Леонид. – И я готов ради вас…

Он запнулся. А Родов повеселел. Отлично. Лучшая подстраховка – это убрать того, кому нужна флешка.

– Я тебя отправлю к одному человеку. Он тебя немножко подучит ремеслу, а затем…

– Меня не нужно подучивать, – вскинулся Леонид.

– Нужно, мой мальчик. Но это не долго. Сам понимаешь – тут тянуть и нельзя.

Люк кивал и кивал. «Болванчик, – самодовольно отмечал Родов. – Вот и найден камикадзе. Он проникнет в стан врага и… Он все сделает, но оттуда, конечно, не вернется. Увы! Его отец был глуповат, потому и в автокатастрофу попал. И сынок, видимо…»

И даже если найдется флешка, Леониду все равно придется завершать дело – судьба парня была Родовым решена…

В следующую минуту Леонид подумал: он должен был бы завершить начатое обучение. Но завершать его уже не будет.

Он вспомнил, что собрался смотаться и притом вместе с шатенкой. И улыбнулся самому себе. Вот только бы еще денег с собой прихватить…

Киря вел их именно к деньгам. Их. К сожалению, кроме него, Леонида, были здесь и другие люди. Это было плохо. Лучше бы к деньгам этот гад вел его одного, но…

Дорога, по которой они шли, была Леониду хорошо знакома. Настолько хорошо, что в какой-то момент Леонид стал задаваться вопросом – и какого лешего Киря ведет их сюда?

Когда впереди замаячил дом Ильи, Леонид не без внутренней издевки подумал: вот бы смеху было, если бы этот гад завернул именно к нему.

Родов-младший и его приятели никак не реагировали на то, куда ведет их Киря. Они терпеливо шли за ним, готовые в любой момент показать, кто в этой ситуации задает тон.

Дом Ильи был пройден. И вскоре Киря остановился возле одноэтажного дома, толкнул калитку и уверенно вошел внутрь.

Леонид вошел последним и на миг задержал дыхание. Он увидел двоих людей. И эти двое были ему хорошо знакомы.

Глава 13

Их было пятеро. Но не количество поразило Илью. А поразили сами люди. Он ожидал увидеть спутника девушки, но никак не такое скопление людей. Притом тех, кто, по идее, здесь не должен был появиться.

Первым остановился незнакомый Илье парень. У него были припухшие губы, нос, и весь вид напоминал побитого зверька. Этого парня до сей поры Илья не встречал. А вот других…

Родов-младший широко улыбался Илье, как старому знакомому. По дороге он отбросил газету и теперь открыто сжимал рукоять пистолета. Двое громил мрачно следовали за своим молодым боссом. Замыкал шествие Леонид, на лице у которого застыла растерянность.

То, что Родов-младший улыбался, заставило Илью несколько повременить с активными действиями.

– Ба, – воскликнул Родов-младший, – знакомые все лица! Что поделываем здесь, радушный хозяин?

Миша остановился рядом с Ильей и делал вид, что крайне рад встрече.

– А вы-то что здесь потеряли? – Илья оглаживал пальцем спусковой крючок.

– Мы-то? – Миша положил на плечо Кире руку, и тот разом как-то склонился к земле, словно рука у Родова-младшего была невероятно тяжела. – Мы-то дело делаем.

– Здесь?

– Именно здесь. Вот этот фраерок нас сюда притащил.

Илья по-новому взглянул на парня с рассеченными губами и припухшим носом. «Он притащил? И что это значит?»

– Так что молчишь, радушный хозяин? Стоишь тут с пистолетом. Как-то…

Миша убрал руку с плеча Кири и в недоумении смотрел на Илью.

– Здесь живет моя знакомая, – сказал Илья.

– Ага, – Миша кивнул на Милу. – Вот эта, да?

Стоявшие у него за спиной громилы скривились в ухмылке.

– Эй, красотка, – неожиданно обратился к девушке Миша. – Ты знаешь этого умника? – Родов-младший похлопал Кирю по спине, отчего тот едва не упал вперед.

Мила дернула плечами, словно испугавшись. Однако Миша посчитал это за отрицательный ответ. И перевел внимание на Воронцова.

– А ты, радушный хозяин, знаком с ним?

Илья едва не выругался. Он смотрел на запуганного парня и не очень-то верил, что он мог быть спутником шатенки, тем спутником, который стрелял в него. Ну никак не подходил мальчишка на эту роль. Но ведь он привел компанию Родова-младшего сюда.

– Впервые вижу, – вздохнул Илья, окидывая взглядом людей.

«Положить бы их всех здесь!» Илья почувствовал, как рука, удерживавшая оружие, зачесалась. В принципе, угрозу тут представляли только трое. Те, которых он сам вооружил. Этого мальчишку и Люка он в расчет не брал.

– Впервые? – недоверчиво глядел на него Родов-младший.

– Впервые.

– А он говорит, что тут остановился…

– Ну и разбирайтесь с ним, – в сердцах воскликнул Илья и сузил глаза. – Без меня только. Я хочу уйти.

Родов-младший колебался. Он знал от отца, кто перед ним. Вместе с тем, ситуация была не совсем понятной. Но… Но Мише хотелось как можно быстрее все закончить. Получить, что полагается, и разделаться с Кирей.

Поэтому после продолжительной паузы он решил сделать широкий жест.

– Ты нам не нужен. Посему можешь идти. Пока ты работаешь на Родовых – ты свободен, – последнюю фразу он произнес многозначительно.

– Девчонка пойдет со мной, – жестко проговорил Илья; такую свидетельницу он не собирался тут оставлять; чтобы она рассказала о промахах его ученика?

Родов-младший пожал плечами:

– Я ее не знаю. Можешь забирать… А ты всегда со своими красотками при оружии разговариваешь?

Двое приятелей Миши вновь заулыбались.

«Кретины», – подумал Илья. Поднял сумку и хотел было подойти к девушке, чтобы подхватить ее под руку, пока она не сделала что-либо из ряда вон выходящее, но… Подойти он не успел.

Избитый парень, стоявший до этого молча, вдруг поднял голову и четко выговорил:

– Сто тысяч находятся в этой сумке… Которую он хочет унести.

«Твою мать! Все-таки придется их здесь всех уложить».

Весь путь до дома Киря думал только об одном – как выжить. Он понимал, что его не спасут ни сто тысяч, ни флешка – последней у него к тому же и не было. Его не спасет ничто. Если только не он сам… Он был обречен. И вместе с тем, как всякий нормальный человек, Киря хотел жить. Несмотря на полное отсутствие шансов, он пытался найти лазейку, через которую мог бы выскочить из ситуации живым и невредимым…

Когда он оказался во дворе дома, ему пришла в голову спасительная идея. Он увидел Милу, увидел незнакомого человека и решил, что только одно ему поможет. Нужно внести сумятицу. Любую. И под шумок…

Когда он приметил знакомую сумку, то решил, что причина для сумятицы найдена. Незнакомый ему человек хотел унести сумку с деньгами. С деньгами, принадлежавшими Родову.

Вот об этом-то Киря и не замедлил сообщить. И с удовольствием отметил, что его стрелы попали в цель. Он угадал с этими стрелами.

– Стоп, стоп! – недобро протянул Миша при упоминании о ста тысячах. – Пожалуй, так просто тебе сейчас будет не уйти. Ну-ка открой сумочку!

Илья тяжело вздохнул, как-то осуждающе взглянул на небо, дескать, вот какое хорошее утро и как все недобро складывается.

Громилы Родова-младшего бросили рубашки на землю, обнажая «стволы».

«Вот же уроды! Дал вам оружие на свою голову. Хотя кто знал».

Илья медленно поставил сумку на землю и не успел выпрямиться, как раздалась новая команда Миши:

– И брось пистолет. Мы знаем, что ты им хорошо владеешь.

«Посмотрим, насколько вы знаете».

Их было трое. Трое, целящихся в него. И, несмотря на численный перевес, он готов был с ними потягаться.

«Первый выстрел в Мишу, прыжок в сторону – и поглядим».

Привести в жизнь это решение Илье не дали.

Он не успел нажать на спусковой крючок. Это кто-то сделал за него. Гулко грохнуло. И один из громил вдруг изогнулся и свалился прямо на Родова-младшего, причем последнего он при этом под себя подмял.

Илья не стал раздумывать. Времени на это уже не было. Он нажал на спуск и с выстрелом повалился на землю, затем совершил кувырок и очутился на метр от места, на котором стоял.

Второй боец Миши был подброшен ударом пули и припечатан к стволу дерева, по которому тут же и сполз на землю, широко раскинув ноги и руки.

Киря пригнулся, затем рухнул на землю и, увидев краем глаза сумку со ста тысячами, юрко пополз к ней.

– Ах же ты мерзавец, – прошипел Илья и ударил его ногой в переносицу.

Киря отлетел назад и завертелся на земле, скуля и закрывая руками лицо.

Илья сам пытался подхватить сумку, однако пуля, вонзившаяся в землю в нескольких сантиметрах от его руки, заставила его отказаться от попытки и отпрыгнуть к ближайшим кустам.

Со стороны калитки раздались еще выстрелы, заставившие вылезшего из-под мертвого тела Мишу вертеться на земле, уворачиваясь от пуль.

Куда-то в сторону отпрыгнул Леонид. Но на него Илья не стал обращать внимание.

Он увидел, как метнулась вперед, а затем в сторону девушка, и довольно усмехнулся. Там, куда она бежала, был забор. Правда, в том месте забор был как раз невысоким, и она, конечно, могла через него перелезть. Но Илья считал, что ее он настигнет непременно. Хотя… Стоило ли? Теперь лучше было сразу смотаться. Но девушка ринулась в том направлении, где находился его дом, и Илья успокоил себя тем, что все равно по пути.

Уклоняясь от веток, Илья бежал следом за шатенкой. «Хрен с ней, с сумкой, когда началась такая кутерьма».

Она на самом деле перебралась через забор, затем выбежала на улицу и бросилась в сторону побережья.

Когда она поняла, что за ней кто-то бежит, то не удержалась и вбежала в первый попавшийся двор.

Илья усмехнулся. Девушка вбежала прямо во двор его дома.

Он перешел на шаг. Ему казалось, что девушке уже не уйти.

У него был пистолет. И у него были еще собственные сбережения… Да. Он мог сваливать.

Девушка споткнулась на тропинке, упала, оцарапав коленку, и скрипнула зубами от боли. Она не успела подняться, лишь обернулась.

– Все мы куда-то бежим, – заметил Илья, нависая над девушкой с пистолетом в руке. – Только вот кто и куда в итоге прибегает…

Девушка приподнялась на локтях. Лицо у нее вдруг разгладилось, и она внятно произнесла:

– У меня есть к тебе предложение.

– Предложение? – Илья как-то по-новому посмотрел на девушку; в ней что-то было; и вряд ли ему нужна сейчас ее смерть. – Ты уже прибежала. Какое может быть предложение?

– Хорошее, – ответила она.

Илья продолжал целиться в нее. Но его лицо уже не выражало прежней решимости.

А затем грохнул выстрел. И Илья почувствовал, как что-то обожгло ему руку, в которой было оружие. Рука словно налилась свинцом, и «беретта» упала прямо на колени девушке.

Илья схватился за рану и оглянулся.

Леонид стоял у раскрытой калитки, держа в вытянутых руках пистолет.

Увидев, что Илья безоружен, Леонид, не опуская оружия, вошел во двор.

Пистолет он держал двумя руками, боясь, как бы они в ответственный момент не дрогнули. Они и не дрогнули.

– Вот так-так, – скорчился от боли Илья. – Вот как ты своего учителя благодаришь, да?

Леонид не ответил. Он прошел вперед и остановился, когда до Ильи и девушки оставались два-три метра.

– Я ведь делаю работу за тебя, малыш, – выдохнул Илья. – Ведь ты должен был замочить эту бабу. Ты…

– Не называй меня малышом, – улыбнулся Леонид.

– Повзрослел. Да. Только я не понимаю…

– Все просто, – покачал головой Леонид. – Мне нравится эта девушка. И я хочу с нею уйти.

– Что?! – Илья даже забыл о боли и на миг отпустил рану.

– Вы ведь меня помните? – Леонид посмотрел на шатенку.

Та не стала скрывать. Она продолжала лежать на земле, приподнявшись на локтях, и смотрела на парня. И она его, конечно, узнала.

– Вы ведь говорили, что мы можем увидеться, – напомнил он ей. – Вот такая возможность и представилась.

Мила села. Она поняла, что парень в нее стрелять не будет, и даже больше…

– Что ты несешь, малыш? – не сдавался Илья.

Леонид заскрежетал зубами.

– Не нужно было тебе заставлять меня убивать ее. Она мне понравилась, понял? И я сейчас с ней уйду. Ты ведь не будешь против, если мы уйдем вместе?

Последний вопрос адресовался Миле. И та ободряюще кивнула.

«Боже, – подумал Илья, – мальчишка, тупой мальчишка».

– Я не хочу никого убивать, – продолжал Леонид. – Мы просто уйдем: я и она… – он кивнул на Милу. – Правда, у меня не получилось взять деньги. Но все равно…

– Ну конечно, – Илья выпрямился.

Он проклинал свою беспечность, что позволил выстрелить в себя. И кому! Своему ученику.

Он подобрался, готовый сделать прыжок в сторону парня, чтобы вцепиться тому в горло, когда новый звук остановил его.

Этот звук стрелок не перепутает ни с каким другим.

Глава 14. Косарев

В какой-то момент я понял, что отхожу на второй план.

Когда мы двинулись за людьми, устроившими довольно шумную сцену в кафе, на мою попытку прекратить гонку Артур вразумительно втолковал мне:

– Хочешь получить сто тысяч и флешку – двигайся за мной.

Насчет Леры он не боялся. Она послушно следовала за Ивиным.

До определенного момента Ивин ничего не предпринимал.

До того момента, как мы подошли к дому, который был мне хорошо известен. Что-то такое я и предполагал, поэтому не особо удивился, когда процессия, за которой мы скрытно перемещались, вошла в знакомый мне двор.

Ивин подкрался к калитке, заглянул во двор, послушал, какие разговоры там разговаривают, и… Решил вмешаться, когда ему что-то не понравилось. У него было оружие. И он мог позволить себе такую роскошь, в отличие от меня.

Первым же выстрелом он угрохал одного мордоворота. Другой отлетел в сторону уже без его помощи.

Затем Артур хладнокровно и точно стал палить в землю, сначала отгоняя от сумки пытавшегося захватить ее человека, а затем – около тех, кто остался во дворе и не успел вовремя слинять.

А остались во дворе двое. Человек, который выбрался из-под мертвого тела. И Киря.

Крепенький мужик, увернувшись от пули, шустро вскочил на крыльцо, рванул на себя дверь и влетел внутрь дома. Наверное, посчитал, что там сможет укрыться. Или улизнуть через какой-либо ход.

Артур хмыкнул и стал аккуратно садить пули возле Кири, пока и тот, держась за разбитое лицо, не юркнул в дом.

После этого Артур поменял обойму и вошел во двор.

– Остальные побежали вон туда, – указал я.

Артур оглянулся на меня:

– Остальные меня не волнуют.

Это было понятно. Его интересовал Киря.

– А ты можешь успокоиться, – он кивнул в сторону сумки. – Там, как я слышал, сто тысяч. Кажется, ты их хотел? Можешь получить.

– Что ж ты не убил Кирю сразу? – не удержался я.

– Это было бы слишком просто, – он открыл дверь в дом.

Я повесил сумку на плечо и последовал за Артуром.

В доме, в первой же комнате, моему взору предстало довольно интересное зрелище. Возле окна здоровенный мужик душил Кирю. Пистолет лежал в стороне, словно он был мужику и не нужен, словно он хотел расправиться с Кирей голыми руками.

Ивин, осторожно ступая, подобрал оружие, оглядел его и положил на стол. Скорее всего, в пистолете заклинило затвор, это я уже сужу по своему опыту.

Душивший Кирю мужик будто и не замечал ничего вокруг, будто забыл, что ему самому следовало бы поскорее убраться отсюда. Но он не торопился. Киря для него был важнее.

Артур посчитал необходимым вмешаться. Он двинул мужика по затылку и, когда тот обмяк, оттащил его в сторону, положил навзничь.

Киря перевернулся на живот и чахоточно закашлял, держась за горло. Сочувствия он у меня не вызвал. У Артура, по всей видимости, тоже. Потому как Артур с чувством пнул страдающего Кирю, так что тот мигом перевернулся на спину.

– Как поживаешь, землячок? – склонился над Кирей Ивин.

– Друг… – брызгая кровью, выдохнул Киря и тут же запнулся, увидев наставленный на себя ствол оружия.

– Никогда не произноси при мне этого слова, говнюк.

В это время заворочался получивший по загривку мужик. Он открыл глаза, замотал головой и стал приподниматься с пола.

– Какая сука смела?! – простонал он, по всей видимости, еще окончательно не придя в себя, но уже ясно вспомнив, кто он такой. – Какая сука… Я – Родов!

Я зажмурил глаза. Передо мной был Родов-младший. Передо мной был сын толстяка. Но я знал этого младшенького и не только как сына.

Перед моим внутренним взором вдруг всплыло лицо Мани из бара, и ясно прозвучали ее слова: «Он тогда ответил: мне все можно, потому что я – Родов».

Глава 15

Миша вбежал в комнату и уже собирался ринуться во вторую, чтобы через окно той попытаться убраться отсюда, а затем уже разбираться, что произошло, когда… Когда в комнату влетел Киря. И все враз изменилось.

– Кинолюбитель гребаный, – зло прошипел Миша, меняя направление движения на обратное.

Он хотел было сразу всадить в Кирю пулю и на этом закончить. Но пистолет заело, и он бросил его за ненадобностью.

А Киря метнулся к окну. Но дотянуться до него не успел. Получив изрядный пинок в спину, он свалился, затем был перевернут, а затем его принялись душить.

– Хотел с меня деньжат сорвать… Хотел меня поиметь, ты, дерьма кусок… Не на того замахнулся. На-ка…

Родов-младший душил Кирю с наслаждением. Погоня завершилась. И он мог собственноручно отвернуть шею ненавистному человеку.

– Втерся ко мне в доверие, сучонок, – шипел Родов-младший, продолжая с силой сжимать горло. – Втерся, ублюдок…

Это было самое обидное для Миши. Он считал Кирю своим партнером, а тот… Хорошо, он вовремя тогда заметил, что его снимают. И плохо, что Кире удалось тогда убежать. Еще хуже оказалось то, что он ждал Кирю у его дома, ну а тот не появился. Зато появились люди его отца и взяли видеокамеру. Если бы Родов-младший знал, что видеокамера была там, если бы…

Хорошо, что на видеокамеру не было заснято его лицо без маски. Он не боялся, что отец прознает про его шалости. Он боялся другого. Когда отец узнает, что его шалости стали достоянием… Что он позволил записать себя на видеокамеру… Тогда все. Как это отец говорил: после меня империя Родовых перейдет к тебе, но… Но если ты до этого споткнешься, если ты дашь кому-нибудь провести себя, позволишь сунуть себя в дерьмо, ты ни хрена не получишь. И сгниешь… Родовы всегда были сильными. И я не собираюсь нарушать традиции.

Он споткнулся. Он позволил окунуть себя в дерьмо. Вернее, едва не позволил. Потому что сейчас он все исправит. На видеокамере его не узнать. А единственный человек, кто может на него указать, – этот хренов папарацци, которого он сейчас и ликвидирует. Миша напросился ехать в этот городок на разборку только по одной причине – первым достать Кирю и заткнуть тому рот.

Сейчас он его и заткнет.

С каждой секундой Мише все больше нравилось душить. Нравилось смотреть, как в судорогах извивается тело. В какой-то момент он потерял контроль над собой и ситуацией. А затем получил удар по башке. После чего, очнувшись, не сразу понял, что произошло, однако выразить свое возмущение успел.

И тут же пожалел о том.

– Это он? – спросил Артур, переводя взгляд с Виртуоза на Мишу; Артур заметил, как при последней реплике Родова-младшего изменился в лице Виртуоз и посчитал, что хорошо понял причину.

Не став дожидаться ответа от Косарева, Ивин подскочил к Мише и, прежде чем тот раскрыл снова рот, врезал ему кулаком по голове.

Миша рухнул на пол. Рука с оружием моментально взлетела на уровень лба Родова-младшего. Глаза Артура блеснули сатанинскими огоньками.

Палец уверенно лег на курок. И в ту же минуту Артур, до боли закусив губу, отвел оружие к полу, после чего позволил себе нажать несколько раз на спуск. Пули выбили щепу из пола.

– Нет, – Артур вытер выступивший на лбу пот. – Не так. Совсем не так.

В этот момент Киря совершил последнюю попытку вырваться на свободу. Превозмогая боль, отметив, что его на какое-то время оставили в покое, он собрал остаток сил и бросился, шатаясь, к двери. Но у выхода его ждал сюрприз.

Ствол пистолета ткнулся ему в лоб. Но не это оказалось сюрпризом. Сюрпризом был человек, который приставил ствол к его лбу, не дав выскочить из дома.

– Ты… – прошамкал разбитыми губами Киря, отступая от порога и давая возможность девушке войти.

– Ага. Я, – кивнула Лера и добавила: – Привет, муженек.

А затем от души врезала по уже и так пострадавшему в это утро носу Кири.

Леонид удивленно посмотрел на свою ладонь, которую только что отнял от груди. Она была липкой. Темно-бурая жидкость стекала сквозь пальцы на землю, а Леонид все завороженно смотрел на ладонь, одновременно отмечая, какая нестерпимая боль пронзает его… Теперь никуда не нужно бежать. И вообще, ничего не нужно делать. Осознание этого вызвало у него улыбку. Смерть решала все проблемы.

Ноги подкосились. И с улыбкой на лице Леонид рухнул на покрытую росой траву.

– Второй раз намного проще, – сказала Мила, опуская «беретту».

– Ты… – не верил глазам Илья.

– Любовь, любовь, – зло процедила сквозь зубы Мила. – Надоела эта лабуда. До чертиков.

Она посмотрела на Илью, и тот отшатнулся, испугавшись, что девушка сейчас пошлет пулю и в него.

Мила усмехнулась. Она стала другой. И это ей нравилось с каждой новой минутой.

– Ну что, Санта-Клаус, ты, кажется, говорил о тандеме?

– Каком…

– Плохо понимаешь? Ты ведь вроде как инструктор по убийствам, что тебя смущает?

– Я ранен, – кивнул на руку Илья.

Мила подошла к нему, оглядела руку:

– Пуля прошла навылет. Так что все путем. Сейчас перевяжем…

– Ты кто такая? – глядя в глаза девушке, спросил Илья.

– Ну, если тебе не нравится имя Снегурочка… Меня зовут Мила. И с некоторых пор я полюбила стрелять из-за денег. Ты ведь тоже инструктируешь ради денег, нет?

Илья посчитал за лучшее промолчать.

– И еще – ты человек Родова, как я слышала. Мне это подходит.

– Подходит? – Илья поморщился; он не знал, на что сейчас реагировать – на боль в руке или на слова девушки. – Ты знаешь Родова?

– Скажем так, я знала людей, которые были связаны с этим человеком.

– И что?

– Пора тебе выслушать мое предложение.

– Может, сначала посмотрим мою рану, а?

– Лучше совместим.

Мила помогла Илье войти в дом, по его подсказке отыскала аптечку и стала перевязывать рану.

Кирю уже можно вычеркивать из жизни, решила она. Если его там не прибили, то… Но, скорее всего, прибьют. А раз нет Кири, почему бы его не заменить? Вот этим человеком. Он тоже знает Родова и, вполне возможно, сообразит, кому можно продать флешку. Которую следовало еще взять, как и сто тысяч. И в этом смысле инструктор киллеров подходил лучше, чем Киря.

Выслушав предложение Милы, Илья надолго задумался, а затем произнес:

– Это придется возвращаться…

Но затем он подумал о деньгах, которые, по словам девушки, могли светить ему, еще о том, что таких денег Родов ему никогда не платил, и…

– Но это того стоит, – выдохнул он.

– Вот именно, – поддержала Мила, глаза у которой по-новому заблестели. – Это того стоит.

– Возьми на столике ключи и выгони из гаража машину.

Артур поморщился, а затем его лицо, перекошенное злостью, обрело суровое выражение.

– Так это твой муженек? – он подошел к воющему на полу Кире, державшемуся за покалеченный нос. – Тот, кто бросил тебя с автомастерской?

– Именно тот. Никогда бы не подумала, что еще его встречу, – Лера массировала ушибленную руку. – Но мир тесен.

– Ну да, – согласился Артур, хватая Кирю за шиворот и швыряя к Родову-младшему. – Мне бы стоило сразу догадаться.

– О чем?

– О том, что Киря как-то связан с тобой. Понимаешь, он назначил мне встречу в твоей автомастерской. Он хорошо знал это место – он знал, где назначать свидание. Следовательно… Но твой муж? Пусть другое родство. Но…

– А это чем хуже? Или лучше? Блин, уже и не поймешь, как правильно будет.

– А и не важно, – Артур махнул рукой. – То, что мальчик этот первостепеннейший плут – я и сам понял недавно. Что уж говорить о тебе… Я ведь его побольше знал. Мы земляки. И как я его не рассмотрел! Он далеко пойдет… Тебя, милая, надул, меня, еще одного человека. Очень далеко пойдет… Если, конечно, его не остановить. Ты не против этого?

– Мне без разницы. А вот деньги за мою квартиру…

– Позволь с этим вопросом мне разбираться. Я ведь тебе, кажется, обещал.

– Послушайте-ка, – не выдержал молчавший до этого Виртуоз и посмотрел на Артура. – Может, мы вернемся к тому, с чего начали?

– Да? – Артур словно только что увидел Виртуоза. – И с чего мы начали?

– Ты получил, что хотел, теперь я хочу получить то же самое. У меня есть сумка с деньгами, но нет флешки.

– Пожалуй, это неувязка, – согласился Артур. – Но, может, ты мне все же поможешь?

– В чем?

– Поможешь связать этих двоих… и отнести их в машину.

– В какую машину? – Виртуоз удивился.

– Я приметил возле дома гараж. Вполне логично предположить, что и машина есть. Я не прав?

Виртуоз промолчал.

Белоснежный «БМВ» мягко катил по узкой дорожке.

– Кто-то куда-то собрался уехать, – пробурчал Илья, сидя на сиденье пассажира.

За рулем была Мила, машину она водила вполне сносно, чтобы можно было доверить ей руль.

– И этот кто-то нам нужен, – добавила Мила.

Впереди, у калитки дома, стояла «копейка» с открытым багажником. У багажника стоял спиной к приближающемуся «БМВ» человек. Он что-то искал в багажнике, и, казалось, его больше ничто не интересовало. Во всяком случае, на шум приближающейся машины он никак не отреагировал.

– Сиди и не высовывайся, – приказал Илья, сжимая рукоять «беретты». – Я сам все сделаю.

«БМВ» тормознул, Илья резко распахнул дверцу и вывалился наружу со словами предупреждения:

– Спокойно. Никаких движений.

Человек у багажника «копейки» все так и сделал. Но он заговорил. И его слова заставили Воронцова Илью Петровича опустить оружие.

– Я знал, что ты вернешься, Илюха. И понял, что это ты едешь. Ну, здравствуй.

После этих слов Артур Ивин, уже не боясь, обернулся.

Глава 16. Косарев

В гараже стояли «Жигули» первой модели. Ключи от машины лежали там же, в гараже, на рабочем столике.

Артур вывел машину из гаража, затем со двора, затем, сунув ключи в карман, переключился на связанных Кирю и Родова-младшего.

Не снимая сумки с деньгами с плеча, я помог Артуру перетащить Родова-младшего и Кирю на заднее сиденье «Жигулей», после чего Артур кивнул Лере:

– Забирайся на переднее сиденье.

А затем и мне кивнул:

– А ты побудешь с этими красавчиками на заднем. Извини за неудобства.

– Считаешь, я должен ехать с тобой?

– Уже немного осталось, – подбодрил меня он. – И положи ты сумку в багажник. В салоне места мало. А оттуда ее никто не возьмет.

Подумав, я так и сделал. Сумку бросил в багажник. Сам забрался на заднее сиденье, усевшись на ноги не то Кире, не то Родову-младшему – разбираться не было времени. В том смысле, что, как только я уселся в машине, на дороге показался «БМВ».

Багажник был открыт, и я не видел, что делает Артур.

«БМВ» тормознул позади в пяти метрах, и из машины выскочил человек с оружием. Я уже стал подумывать о том, что потребуется мое вмешательство, но раздался голос Артура, и из его слов я понял, что эти двое очень хорошо знают друг друга.

– Артур? – человек из «БМВ» не скрывал удивления.

– Я, Илюха, я, – Ивин закрыл багажник и уселся на него, как уставший путник. – Что это ты берешь на мушку своего командира?

– Сколько же мы с тобой не виделись?

– Лет пять. После сокращения нашего подразделения мы оба пошли к Родову. Он нас взял обоих. Потом… Ты куда-то исчез. Я так и не понял, куда.

– Родов предложил мне поселиться в этом городке… С тем, чтобы я инструктировал его людей. Чтобы готовил ему…

– Киллеров, – понял Артур. – Верно, я ведь слышал что-то подобное. Что имеется у Родова какой-то спец… Я и не подумал, что это можешь быть ты.

– Это я. Так что все пять лет, что мы не виделись, я был здесь. Ты ведь тоже работал на Родова?

– Точно. Это ты точно сказал. Работал.

– И что так?

– Долгая история. Ты-то что хочешь сейчас?

Из окна иномарки неожиданно высунулась голова Милы.

– Мы хотим получить флешку и сто тысяч, – со злостью бросила она; Мила не ожидала, что эти двое людей знакомы, и потому постаралась вмешаться.

– Ба! – воскликнул Артур. – Мила. И ты тут? Неужели успела окрутить нового человека? Поздравляю. Ты растешь. В том смысле, что тебе на это требуется времени все меньше.

– Ты, – изумленно протянул Илья, – ты знаешь ее?

– Когда-то я бы сказал, что очень хорошо ее знаю. Но не теперь. Теперь, пожалуй, я скажу, что эту женщину совершенно не знаю. Хотя она когда-то считалась моей невестой. Но… Но теперь, я вижу, она твоя спутница, Илюха?

– Так уж получилось, – потупился Илья. – И это… Ты уж извини, но флешку и деньги придется отдать.

– Ты меня убьешь, старшина Воронцов? А я ведь тебя пожалел… Еще тогда, в доме Милы. Когда только съездил тебе по затылку. Хотя мог и иначе… Да и здесь. Возле этого дома. Я ведь помог тебе улизнуть.

– Я не буду тебя убивать! – обещал Илья. – И вообще, я не знал, что это ты был спутником девицы. Я… Слушай, командир. Такая ситуация. В другом случае мы бы с тобой посидели, в другом…

– Я понял. Мы бы посидели. Выпили. Но не сейчас. Сейчас ты хочешь получить деньги и флешку и рвануть с этой малышкой подальше. Правильно?

– Точно.

Артур соскочил с багажника, открыл его, и я услышал, как раздался звук раскрываемого замка-«молнии».

– Вот твои «бабки». А вот флешка…

Из салона я не видел, но мог догадаться, что Артур сейчас достает из кармана пиджака флешку и кладет в сумку.

– Забирай, старшина. И еще… Никогда нам с тобой не пить.

– Так уж получилось, – Илья словно оправдывался перед самим собой, потом оглянулся. – Мила… Подгони машину.

Мила подъехала.

Илья открыл багажник «БМВ»:

– Давай сумку.

Артур вытащил сумку и передал Илье. Тот быстро бросил сумку в багажник «БМВ» и скоренько, словно боясь, что Артур передумает, забрался в машину.

«БМВ» рванул с места и устремился вперед.

Высунув из окна руку с оружием и голову, Илья успел прокричать:

– Никаких обид, командир.

Мила ничего не прокричала.

Когда машина исчезла из виду, я услышал голос Артура:

– Как скажешь, старшина. Никаких обид.

Голос его был спокойным. И тут я не выдержал и выскочил наружу.

– Надеюсь, ты понимаешь, что делаешь?! – крикнул в запале я, останавливаясь возле Артура.

Тот спокойно пожал плечами:

– А что такое?

– Ты отдал… – начал я, но он меня тут же прервал.

– Ничего я не отдал, – он кивнул на багажник, и, глянув внутрь, я увидел знакомую сумку.

– Но…

– Видишь ли, Виртуоз, в багажнике этой машины находилась еще какая-то сумка. Что в ней было, я не знаю, да и какая разница? Илье я показал сумку с деньгами, но отдал другую…

– И он не заметил подмены?

– Сумки были рядом. Он отвлекся на секунду и не увидел, какую сумку я достаю из багажника. Конечно, Мила бы узнала… Но она была за рулем. Так что…

– А флешка?

Артур хмыкнул, расстегнул сумку, достал флешку и переложил ее во внутренний карман пиджака.

– Ловок ты, дьявол! – с чувством выдохнул я. – Представляю, что будет, когда они заметят подмену. Точнее, когда Мила увидит сумку.

– Мне лично плевать, – безразлично сказал Артур. – Пусть они перегрызут друг другу глотки. Вполне возможно, так и случится. Илюха верил в переселение душ. Хм… В кого переселится душа Милы, я уже представляю. В нечто мохнатое, с копытами и рожками.

Я не стал спорить.

– Поехали, – подогнал меня Артур.

Мы развернулись и помчались в противоположную сторону от той, куда поехал «БМВ».

Уж с ними нам было не по пути.

Глава 17

Прав оказался Виртуоз. В том, что первой подмену увидит Мила.

Артур ошибся. Насчет того, что они перегрызут один другому глотки. Все произошло несколько по-иному.

На каком-то отрезке пути Мила не выдержала и остановила машину. Ей не терпелось посмотреть на добычу. И свое нетерпение она выразила словами:

– Принеси сюда сумку.

Илья хмыкнул. Он увидел в ее просьбе не только нетерпение, но и недоверие к нему – сумка была в багажнике, но лучше, чтобы она была рядом.

Он вышел из машины. «БМВ» стоял недалеко от крутого склона, полого уходящего вниз, где о берег разбивались волны.

Илья вытащил сумку из багажника и вернулся в салон.

Вот тогда все и произошло.

– Это что? – спросила Мила, меняясь в лице.

– То, что нам нужно, – Илья поздно сообразил, что сказал что-то не то; да и сделал тоже – некоторое время назад.

– Кому нужно? Мне? – Мила вся затряслась.

И эта нервозность стала передаваться ему. Он спешно раскрыл сумку и почувствовал, как внутри у него все сжалось в маленький жесткий комок.

– Это не та сумка! – выкрикнула, покрываясь пятнами, Мила. – Тебе подсунули другую! Кретин! Все мужчины – кретины! Даже такую малость тебе нельзя было доверить… Идиот!

– Заткнись! – Илья скрипнул зубами; совсем недавно он хотел пристрелить эту женщину, и теперь это могло произойти наверняка.

– Не заткнусь! – Мила все больше распалялась. – Я тебе все преподнесла на блюдечке. Тебе нужно было только взять сумку…

– Вот этого не надо, – уже с открытой угрозой в голосе перебил он ее; и тут его глаза едва не полезли на лоб. – Машина. Твою мать! Смотри за машиной!

Занятые перебранкой, они не заметили, как «БМВ», стоявший на нейтралке, сдвинулся с места и легонько покатился вперед – к краю обрыва.

– Сто-о-й! – закричала Мила, хватаясь за руль и топя педаль тормоза.

Передние колеса машины зависли над пропастью. «БМВ» закачался, как бы решая – спикировать вниз или все же остаться на месте.

– Не шевелись, – тихо произнес Илья, словно боясь, что даже от громкого голоса машина может рухнуть с обрыва. – Мягко открываем двери и на счет «три» одновременно выскакиваем.

Они плавно открыли дверцы.

– Раз, два, три…

Илья и Мила пулей вылетели из салона. И в ту же секунду, получив новый импульс, «БМВ» полетел вниз.

Илья и Мила приподнялись с земли и вжали головы в плечи, готовясь услышать страшный взрыв.

И взрыв последовал. А затем послышались противный скрежет металла и грохот падающих камней. Снизу потянулся черный шлейф дыма.

Илья и Мила осторожно посмотрели вниз.

Машина лежала вверх колесами, объятая пламенем. Она лежала возле воды, не угодив в море.

Мила и Илья поежились. Ведь в машине могли быть и они.

– Тяжелый случай, – произнес он, посмотрев на Милу.

– Кретин, – отрезала та, приходя в себя и, в свою очередь, обращая взор на Илью.

– Поговори еще, – тут же взял себя в руки Илья, поднимаясь на ноги.

– И поговорю, – Мила отряхивалась от песка.

Илья потянулся здоровой рукой к поясу. И с досадой понял, что оружия у него нет. Как, впрочем, и многого другого. Что осталось в машине и теперь уничтожалось огнем.

– Я ухожу, – дернула подбородком Мила, как бы принимая ответственное решение.

– Куда? – насмешливо хмыкнул Илья, не веря в самостоятельность Милы.

– Дорог на свете много, – не без пафоса сказала она. – И я свою нашла.

– Ну? – не поверил он.

– А вот с кретинами я больше не собираюсь связываться, – и она пошла по обочине вперед.

– А я с кретинками, – не остался в долгу он, устремляясь, тем не менее, за Милой.

Она восприняла то, что Илья пошел за нею, как должное. Однако молчать не собиралась:

– Идиот.

– Сама такая…

Две фигуры медленно удалялись от места возможной катастрофы. Их голоса затихали.

Они остались ни с чем. Но у них было кое-что общее. Оба нашли свою дорогу.

Глава 18. Косарев

– Я опаздываю в аэропорт, – сообщил я, стуча пальцем по часам. – Мне нужно встретить Родова.

– Зачем ты его сюда вызвал? – не оборачиваясь, поинтересовался Ивин. – Как я знаю, его не очень легко вытащить из кресла.

– Я ему сообщил о его сыне. Мне показалось, будет лучше, если он прилетит. И он согласился.

Некоторое время Ивин молчал, затем отозвался:

– Может, и так. Может, и лучше…

Мы подъехали к дому, который снимал Артур. Здесь он заглушил двигатель, вытащил ключи и обернулся ко мне.

– Поможешь затащить их в дом, – он имел в виду Кирю и Родова-младшего.

– Мне нужно в аэропорт, – упрямо повторил я.

– Пять минут ничего не решат.

Я не стал спорить, но все же выставил условие:

– Сумка будет со мной.

Артур пожал плечами.

Мы перетащили Родова-младшего и Кирю в дом. Артур привязал обоих к стульям, рты залепил скотчем, после чего прошептал и Кире, и Мише что-то на ухо. А затем обернулся ко мне, достал из кармана флешку и приподнял ее, словно так я ее лучше должен был рассмотреть.

– Эту штуковину я кладу сюда.

И с этими словами флешка легла на стол.

– Что это значит? – нахмурился я и поправил ремень сумки на плече.

– Пусть Родов приезжает сюда и забирает ее – вместе со своим сынком. А тебе лучше не быть в это время в доме.

– Деньги?

– А вот деньги пусть будут с тобой.

Мне не нравилось его решение. Однако в одном я не стал бы спорить. Показывать Родову его связанного сынка было опасно. Даже для меня. Даже если бы я вернул Родову все, что у него взяли, и попытался объясниться. Появиться у Родова на сцене попозже… Ивин не дал мне додумать последнюю мысль, он по-приятельски приобнял меня за плечо и подтолкнул к выходу:

– Двигаемся.

– Двигаемся? – на ходу спросил я. – Я должен встретить Родова.

– Не должен, – поправил меня Ивин. – Я все улажу.

«Он что, Господь Бог? Уладит он…» Однако почему-то я послушно вышел из дома вместе с Ивиным.

Мы вновь сели в машину. Артур отогнал ее назад метров на двадцать. С этого места дом был виден хорошо.

Артур вышел из машины, достал сотовый телефон, кому-то позвонил, минут пять поговорил, затем сел в машину.

– Я позвонил в аэропорт своей знакомой, – заговорщицки доложил он. – Я здесь не впервые, так что удалось знакомством обзавестись. Иногда это в жизни может пригодиться.

– Что? Пригодилось?

– Я попросил, чтобы после посадки борта из столицы Родову передали сообщение от его сына. Что тот будет ждать отца по адресу… Ну ты знаешь, по какому.

– Не пойму, – не выдержал я, – ты что же, собираешься за меня все решать?

– Так будет лучше, – мрачно заявил Артур, о чем-то размышляя.

– Кому лучше?

– Тебе тоже. А теперь помолчи. Когда Родов приедет сюда, мы с тобой расстанемся.

Что-то мне не нравилось. И я не мог понять, что.

Все встало на свои места, когда появились две машины. Два черных «Мерседеса».

Иномарки тормознули у дома, который снимал Ивин. Из первой выскочили трое человек, огляделись, затем побежали в дом.

Из второй выскочил известный мне громила, после чего появился и сам Родов. Туша была велика.

Двое нетерпеливо двинулись к крыльцу дома.

Когда они исчезли в дверях, Ивин вновь достал сотовый телефон. Но на этот раз решил не покидать салон машины. Словно хотел, чтобы я теперь все услышал.

И я услышал.

– Родов…

Мне показалось, что я отчетливо слышу недоуменное пыхтение толстяка в ответ.

– Ты меня искал? Я здесь. Ты ведь знаешь, что сделал твой сынок с моей сестрой? Тогда сам понимаешь. Посмотри под кровать…

И с этими словами Артур оборвал связь.

Мне хотелось покрутить Артуру пальцем у виска. Я не понимал, чего он хотел добиться. Но долго быть в неведении мне не пришлось. И крутить пальцем также.

Дом, который секундой ранее стоял целый и невредимый, вдруг стал с грохотом рассыпаться, взметая ввысь клубы пыли и огня… Я невольно пригнулся на сиденье, словно остатки строения могли упасть на кузов машины, пробить его и вонзиться в меня.

Ничего этого не произошло.

– Я же говорил, что так будет лучше, – глаза Артура засверкали победным огнем.

Тут я понял, что мог шептать Кире и Мише Ивин. Он мог шептать только одно – что их ждет после звонка. И мне стало страшно. Потому что было страшно представить, как эти двое слышат звонок, пытаются сказать, чтобы не поднимали трубку. Но сказать не могут. Потому что рты у них залеплены скотчем.

– Надеюсь, ты на меня не сердишься? – улыбнулся Ивин; мы с ним сидели впереди, Лера – на заднем сиденье. – Заказчика нет. Но гонорар ты можешь получить…

Он не договорил. И я понял, почему.

В затылок ему уткнулся ствол пистолета. А затем спокойный уверенный голос возразил:

– Ничего он не может получить.

– Лера? – удивленно произнес Артур и попытался оглянуться.

– Не двигайся.

Я краем глаза видел, как дрожал палец девушки на спусковом крючке, и подтвердил:

– На самом деле лучше не надо. Она слишком нервничает.

– Очень нервничаю, – вздрагивали губы у Леры. – Поэтому ты брось аккуратно мне сумку назад. А ты, Артурчик, сунь ключик в замок зажигания. Быстренько, мальчики.

Я сделал то, что хотела Лера. Целились, ясно, не в меня, но – никто не знает, что можно было ждать от этой девчонки.

Артур, в свою очередь, вставил ключ в замок зажигания.

– А теперь, мальчики, скажем друг другу «до свидания». Выметайтесь из машины.

– Ты что, Лера? – изумился Артур.

– Все просто, дорогой… Помнишь мастерскую? Когда я тебя спасла. Я несколько тебя обманула. Когда я приехала в мастерскую и увидела тебя в крови, то… Я не сразу бросилась тебя спасать… Нет, нет. Еще до приезда незнакомых людей ты на секунду пришел в себя. И знаешь, что ты сказал? Ты не открывал глаз. Только прошептал несколько слов. «Сто тысяч… Доллары… Дурак». Как понимаю, дурак – это был ты. А сто тысяч… Мне нужны были денежки. После того, как мой муженек меня кинул…

– Все понятно. Из-за денег ты стала моим ангелом. И из-за них ты увязалась за мной.

– Я тебя вытащила. Это мне тоже стоило денег. Ты думаешь, я тебя оперировала сама? В этой грязной мастерской? Нет, дружок… Я повезла тебя в больницу к одному известному мне хирургу. Ты потерял слишком много крови. Ты почти не дышал. Но твой организм оказался сильным. Я заплатила хирургу. И он вытащил тебя… А потом я перевезла тебя назад в мастерскую.

– И все ради денег.

– Тебе не нравится?

– Мне – нет. Я думал, у нас… Особенно после той ночи…

– Ничего у нас. Понял? После скотины-муженька я вывела для себя формулу счастья.

– И какая она?

– Деньги, здоровье и свобода. Остальное при этих трех слагаемых придет. Так что…

– Так что мне места в твоей формуле нет, – грустно констатировал Артур.

– Точно, – подтвердила Лера. – У меня есть деньги, на здоровье я не жалуюсь. И теперь я хочу быть свободной. Так что вылезайте. А то палец у меня на самом деле… Чего доброго и пальну.

– Жаль, ангел, – вздохнул Ивин.

– Тебе уже не нужен ангел. Ты расправился со своими врагами. И ты жив. Так что пора расходиться.

И она ткнула стволом Артуру в затылок.

Я не выдержал и первым выскочил из машины. Не люблю женщин с оружием в руках.

Ивин неторопливо вылез следом.

– Подальше, мальчики, – приказала она, помахивая «стволом»; затем шустро переместилась на сиденье водителя.

Машина сорвалась с места и помчалась вперед.

Артур задумчиво смотрел ей вслед. Я смотрел не менее задумчиво. И такое было ощущение, что мы ее загипнотизировали.

«Жигули» неожиданно тормознули.

– Эй! – Лера приоткрыла дверцу и высунулась из машины. – Но ты все же прав. Насчет той ночи, – она замялась, но тут же твердо закончила: – И еще. Ты хорошо разбираешься в машинах и в мастерских. В отличие от меня.

Она смотрела на нас. Хотя нет. Она смотрела лишь на Артура. Правда, недолго.

Лера что-то положила на землю и скрылась в салоне машины. А затем «Жигули» помчались, уже не останавливаясь.

– От этих баб только и жди сюрпризов, – пробурчал Артур, подходя к тому месту, где что-то лежало на земле. И поднял три пачки американских дензнаков.

– Здесь тридцать тысяч, – озадаченно произнес я.

– Их я был должен ей за автомастерскую, – не глядя на меня, припомнил Артур грустным голосом.

– Да? А у меня такое чувство, что это тебе должны были. И не «за», а «на»…

– Я дам тебе половину, – Артур желал побыстрее закончить разговор.

Я махнул рукой. Меня не растрогал его широкий жест:

– Возьму пять процентов от ста тысяч. Мой обычный гонорар. А это пять тысяч.

Тем более, у меня еще осталось кое-что от Родова. Так что…

– Как хочешь, – не стал спорить Артур. – Когда меня спасла Лера и я пришел в себя, то понял, что мне надо делать. Я считал себя человеком, который идет на Голгофу. Только вот распятым я быть не хотел.

– Интересная интерпретация Библии. Ну, и что дальше?

– Я поеду к матери. Но сначала навещу дом, о котором ты говорил. Думаю, тело сестры где-то там. Нужно ее похоронить. А затем… Я виноват перед сестрой. Я виноват перед матерью.

– Пошли, – сказал я. – Кажется, пожарище начало привлекать людей.

К дому действительно бежали люди. Мы же все дальше уходили от развороченного взрывом строения.

Вскоре наши дороги должны были разойтись. Я чувствовал, что навсегда.