Долгое ожидание

7

– Где вы это раздобыли?

– В нашей паршивой газетке отличный архив. Читайте до конца.

Я дочитал. Здесь были отчеты о преступлениях, в которых я подозревался. Все они были датированы, а последнее было совершено за три недели до того дня, как я потерял память. Я сунул бумаги обратно в конверт и вернул их Логану.

– Что собираетесь с этим делать?

– Сам еще не знаю, – проронил он. – Сказать по правде, совсем не знаю. Вы сами видите, что вас разыскивает полиция.

– Как-нибудь обойдется.

– Обойдется, если учесть, что пока у вас нет отпечатков. Но рано или поздно полиция что-нибудь придумает. Конечно, можно все свалить на Джонни Макбрайда. Он ведь мертв и ему все равно.

– Оставьте ваши шуточки!

– Ладно, я ведь просто так сказал. Я, кстати, проверил вашу историю. Компания, где вы работали, все подтвердила. Наверно, несправедливо отдавать вас в руки полиции, раз теперь вы совсем не тот, что были раньше.

Я усмехнулся.

– Спасибо на добром слове, приятель. А что, если ко мне вернется память?

– Подождем, пока это произойдет.

– Думаете, я сообщу вам?

– Нет, не думаю.

– Вряд ли мне захочется сплясать на конце веревки.

– Да ведь и сейчас вы не в лучшем положении. Разве что рискуете быть повешенным не за свои грехи, – усмехнулся Логан.

– Линдсею об этом известно?

– Нет. Пусть лучше по-прежнему считает вас Макбрайдом.

– Что-то вы странно себя ведете для репортера. Упускаете сенсационную историю. Трудно поверить.

– Упускаю только потому, что убежден: здесь наклевывается кое-что куда более сенсационное. На то я и репортер.

– Понятно. Что-нибудь выяснили насчет Веры Уэнст?

– Ничегошеньки. Исчезла без следа.

– А те друзья, которые меня чуть не укокошили?

– Никаких следов.

– Что-то должно произойти еще.

– Ладно, встретимся в «Сиркус Баре», если уцелеете, конечно.

– Уцелею, Логан. Вы даже не представляете себе, насколько я живучий.

Он ответил улыбкой и вышел из машины. Я подождал, пока он отъедет, и тоже тронулся с места.

Полчаса спустя я был в квартале «красных фонарей». Номер 107 оказался последним на этой улице: двухэтажный белый домик с красными ставнями, красной дверью и красными венецианскими жалюзями на окнах. Очень символично.

Я поднялся по ступенькам и позвонил. Изнутри доносились звуки «Лунной сонаты». Довольно странная музыка для такого заведения.

Дверь отворилась и на пороге возникла приветливо улыбающаяся женщина.

Но она вовсе не была «мешком», как назвал ее Джек. Вообразите себе Венеру с угольно-черными волосами, пышным ртом и огромными глазами, да к тому же еще затянутую в облегающее платье, которое, казалось, треснет по швам, если до него дотронуться, – и тогда вы поймете, как выглядела та, что открыла дверь.

– Меня прислал Джек, – произнес я, чувствуя себя глупее некуда. – Но знай я, что вы здесь живете, я бы и сам примчался со всех ног.

Она мило улыбнулась и пригласила меня войти. Я очутился в хорошо обставленной комнате, по стенам которой тянулись полки с книгами, и притом хорошими. В углу стоял магнитофон с набором кассет, судя по этикеткам на коробках, в основном классической музыки.

– Вам у нас нравится?

Она поставила передо мной поднос с бутылкой виски, бокалом и льдом.

– Я никогда раньше не бывал в подобном заведении.

– В самом деле? – она отпила из своего бокала. – Я одна до шести часов. Девушки приходят в начале седьмого.

Тем самым женщина дала понять мне, что она здесь – хозяйка, а не наемная девица.

– Я специально пришел так рано. Мне не нужны девушки, мне необходима информация. Джек сказал, что вы, может быть, слышали что-нибудь о Вере Уэнст.

– Конечно, слышала. А почему она вас заинтересовала?

– Этого я вам сказать не могу. Одно время она была в городе, но затем исчезла. Где она сейчас?

– Не знаю, – голос ее прозвучал так холодно, что я насторожился. – Раньше она была девушкой Сорво, но в этом нет ничего удивительного. Многие женщины бывали в ее положении… какое-то время.

– Вы тоже?

– Очень давно, – она затянулась и выпустила кольцо дыма. – Ведь вам хочется спросить, не стала ли Вера одной из нас? – Я кивнул. – Не думаю. Мне кажется, у нее ничего не было на продажу. Не такого она сорта девушка.

– На мой взгляд, вы тоже не такого сорта.

Она засмеялась грудным смехом и ласково провела пальчиками по моим волосам.

– Это длинная история и, кстати, довольно интересная. Но поговорим лучше о вашей Вере. Мне кажется, стоит попробовать навести справки на вокзале. Если она уезжала, кто-то ее должен был видеть. Вера раньше работала в банке? – Я утвердительно кивнул. – Тогда она наверняка устроилась где-нибудь секретаршей или стенографисткой.

– А вы неплохо ориентируетесь в этих делах.

– Когда-то я была замужем за копом. Я загасил сигарету и встал.

– Попробую поискать, где вы советуете.

– А к Сорво вы обращались? Может, он знает?

– Пока нет, но собираюсь наведаться к нему в ближайшее время. Глаза ее стали холодными.

– Передайте ему привет от меня, когда увидите.

– В зубы?

– Можете выбить все до единого.

Секунду мы смотрели друг другу в глаза. Мне было ясно, как с ней обошелся Сорво.

– Посмотрим, что можно сделать.

– Буду очень благодарна. Позвоните как-нибудь, возможно, мне удастся что-то узнать от девушек.

Она проводила меня до двери. От ее волос пахло жасмином. Так и полагалось пахнуть Венере. Она заметила мой изучающий взгляд и вновь улыбнулась.

– Как вы все-таки влезаете в эту штуку? – осведомился я.

– Это фокус.

Она протянула мне шелковую кисточку, свисавшую с молнии на плече. Я потянул за нее, и в тот же миг с платьем что-то произошло. Оно лежало на полу, а кисточка осталась у меня в руке. Без одежды она казалась еще стройнее.

– Ну вот, – рассмеялась она, – как ваше мнение?

– Детка, – ошеломленно произнес я, – на некоторых кожа – это кожа…

– А на мне?

– Волнующая прелюдия.

Приглашение было принято без слов, но, к сожалению, сегодня я не мог позволить себе тратить время на удовольствия.

Вернувшись в центр, я зашел в довольно скромный бар выпить кружку пива. Здесь царила обычная атмосфера: работали музыкальные автоматы, а из задней комнаты доносились голоса игроков в рулетку. Покончив с пивом, я направился было к двери, как вдруг кто-то преградил мне дорогу.

– Привет, храбрец.

– Здорово, мокрая курица, – парировал я, и рожа Такера перекосилась.

– Тебе придется совершить небольшую прогулку со мной! – рявкнул он.

– Я арестован? – спросил я.

– Считай, как хочешь.

– За что?

– Небольшое двойное убийство в карьере. Подозрение, знаешь ли… Капитан Линдсей желает с тобой побеседовать.

Я молча уселся в машину.

В кабинете Линдсея, кроме него самого, находились двое каких-то мужчин в штатском. Капитан снова не предложил мне сесть, так что пришлось позаботиться об этом самому. Он смолчал, только на щеках у него заходили желваки.

– В чем дело на этот раз? – грубо спросил я.

– В карьере найдены два пистолета. На одном характерные смазанные следы. У вас имеется алиби на прошлую ночь?

– Я провел ее с девочкой. И вообще, какое мне дело до этих пистолетов? Может, убийца был в перчатках.

– У него вообще не было отпечатков.

– Ему повезло, – пожал я плечами.

– Не так уж повезло. Эти люди прибыли из Вашингтона. Они специалисты в своем деле и проверят ваши отпечатки.

Я удивленно почесал лоб. Конечно, Линдсея волновало вовсе не убийство в карьере. Нет, проверка была нужна ему именно для идентификации этих отпечатков.

– Ну, давайте, – согласился я

Мне было наплевать. В течение двух лет самые лучшие специалисты пытались по этим самым пальцам установить, кто я такой, и все напрасно.

Так получилось и на этот раз. Ребята из Вашингтона промучались со мной больше часа, я был покладист и кроток, как ягненок, и с готовностью подчинялся самым нелепым и болезненным процедурам, но оба эксперта только уныло качали головами. Впервые в жизни они увидели, что отпечатки пальцев исчезли без следа.

Когда я вышел на улицу, уже смеркалось. Моросил дождь. Около моей машины возился какой-то мальчуган в зеленом свитере, и я спросил у него, где находится «Сиркус Бар». Эта пивнушка оказалась рядом с редакцией «Линкаслских Новостей». Логана я нашел без труда. Он сидел в задней комнате у телефона. Увидев меня, он бросил трубку.

– Поехали скорее, поговорим по дороге!

– Куда?

– Материал для моей колонки. Убита какая-то женщина. Кто именно – неизвестно. Убийство произошло в одном из отелей на берегу реки. Мне только что позвонил парень, которому я хорошо плачу. А Линдсей дает сведения прессе не раньше, чем через неделю после происшествия, так что нам необходимо прибыть на место одновременно с полицией, иначе ничего не узнаем. Ну, а вы-то где были целый день?

– Навешал приятеля Линдсея. – Я рассказал ему об экспертах из Вашингтона.

– Ну и как, удалось им взять ваши отпечатки?

– К сожалению, нет.

– В таком случае, Джордж Уилсон мертв так же, как и Джонни Макбрайд?

– Похоже на то.

Мы поднялись по ступенькам деревянного дома с вывеской «Сосновый Сад». Логан нажал на кнопку звонка. Грязная ситцевая новая занавеска в дверной раме чуть дрогнула, и нас с ног до головы осмотрела пара внимательных глаз. Затем дверь отворилась и на пороге появился парень. Кусая от волнения губы, он произнес:

– Господи, мистер Логан, вот уж действительно неприятность! Даже не знаю, что делать.

– В полицию звонили?

– Нет, нет! Только вам.

– Где она?

– Наверху. Вторая комната у лестницы. Если хотите, поднимайтесь туда сами. Я страшно боюсь покойников.

Комната была грязная, со старомодной кроватью, парой расшатанных стульев и комодом. Дверцы шкафа и окна были распахнуты, а на постели лежала убитая. Голова ее покоилась на согнутой руке, словно она спала. Кто-то воткнул ей нож прямо в спину сквозь ночную рубашку. Логан грязно выругался:

– Чистая работа! Прямо в сердце, потому и нож легко было вынуть.

– И все это вы поняли с первого взгляда, – саркастически заметил я.

– Я видел трупов не меньше, чем Линдсей. Где этот парень?

– В вестибюле.

Логан приблизился к двери и крикнул:

– Кто она такая?

– Инэс Кейси. Она снимала эту комнату еще с одной девчонкой, вернее девкой. Они посменно работают в каком-то кабаке официантками. Вчера попросили меня отремонтировать раму окна. Вот сегодня я поднялся… и нашел… ее такой…

– Она недурна собой, – проронил я. – Что вы собираетесь делать?

– Откуда я знаю, черт побери! Может, это дело рук ее любовника. Но, во всяком случае, тот, кто это сделал – специалист по мокрым делам.

– Да, здесь побывал профессионал, – согласился я. – Отлично знал, куда бить. Логан вздрогнул.

– Пойду позвоню Линдсею.

– А я подожду вас в машине. Не хочу, чтобы он видел меня тут.

Логан присоединился ко мне лишь через час. Когда мы тронулись, я поинтересовался:

– К какому же выводу вы пришли?

– Линдсей все время наводил справки по телефону. Она работала в столовой у шоссе. Ее товарка уже пришла на работу. Вроде бы около них кружились какие-то парни, но имена неизвестны. Даже приятельница их не знает. Вероятно, убитая встречалась с ними в столовой. На прошлой неделе она как будто поссорилась с одним из них. – Логан скривил рот. – В общем, для моей колонки ничего интересного.

– Я тут кое над чем поразмыслил в ваше отсутствие, – сказал я, – Понимаете, она ведь даже не шелохнулась, когда ее убивали.

– Ну конечно, ведь удар был прямо в сердце. Она скончалась мгновенно. Я как будто не слышал его.

– Она лежала на животе, положив голову на руку.

– Ну и что же? – нетерпеливо спросил он. Я ухмыльнулся и коротко рассмеялся.

– Не обращайте внимания, Логан. Просто бредовые идеи. Откуда я их набрался, сам не пойму. При въезде в город Логан вдруг сказал:

– Господи, чуть не забыл. Вы видели вечернюю газету?

– Купил, но еще не читал. А что?

– Посмотрите в колонке личных объявлений.

Я развернул газету и нашел то, о чем он говорил. «Дж. Мак, позвоните 5492 в 11 вечера. Очень важно». Я оторвал объявление и сунул в карман.

– Думаете, имеют в виду меня?

– Возможно. Объявление принес мальчик и сразу оплатил его. Это случилось при мне.

– Который час?

– Половина одиннадцатого. Остановимся, выпьем пивка?

– Не возражаю.

Когда мы подъехали к бару, было уже около одиннадцати, поэтому я попросил Логана заказать для меня пива, а сам пошел звонить.

– Алло? – послышался в трубке низкий женский голос, глубокий и сдержанный.

– Я по поводу объявления в вечерней газете.

– Дальше!

– Я «Дж. Мак.», если для вас это что-то значит.

– Значит.

– Полное имя Джонни Макбрайд.

– Да, Джонни, вас я и имела в виду. Вы должны обязательно повидаться с Харлан.

И она неожиданно повесила трубку. Опомнившись, я моментально набрал номер коммутатора.

– Говорит Такер из полицейского управления. Мне нужно узнать, где установлен телефон под номером 5492.

– Минутку, – ответила девушка и через некоторое время сообщила: – Платная телефонная станция на углу Гран-стрит и бульвара.

Я ничего не понял и, вернувшись за столик, сказал Логану, что объявление действительно относилось ко мне. Расплатившись, мы поднялись, чтобы уходить, как неожиданно в дальнем конце зала открылась дверь мужского туалета и оттуда вышел невысокий мужчина. Смешной подпрыгивающей походкой он прошел к одному из автоматов, где, как я понял, оставил свою выпивку.

Я весь напрягся, чувствуя, как моя спина постепенно покрывается потом. Это был тот самый сукин сын, который выследил меня прошлой ночью. Я не хотел впутывать Логана в это дело, и поэтому постарался ничем себя не выдать. Замешкавшись ровно настолько, чтобы коротышка успел выйти на полминуты раньше меня, я последовал за Логаном, а очутившись в машине, пробормотал что-то невразумительное насчет желания попробовать свои силы за рулем. Логан охотно уступил мне водительское место, и таким образом мне удалось коротышке сесть на хвост.

Когда мы поравнялись с «Сиркус Баром», где я оставил свой «Форд», на мое счастье загорелся красный свет, и у меня как раз хватило времени распрощаться с Логаном, вскочить в свою машину и вновь пристроиться за коротышкой.

Ехали мы довольно долго. Моросящий дождик превратился в настоящий ливень, наконец коротышка остановился перед входом в шикарное заведение. На оконных стеклах золотыми буквами было выведено: «Эдди Пакман».

А ведь того типа, которого испугалась Вера на вокзале, звали как раз Эдди Пакман.

Коротышка вышел из ресторана через полчаса, забрался в свою машину и поехал. На ближайшем перекрестке он неожиданно свернул направо. Я последовал за ним, но на скользкой дороге меня занесло. Он изо всех сил нажал на газ и погнал свою машину вперед. Теперь мы неслись в кромешной тьме. Мой более легкий «форд» заносило на поворотах, и коротышка то и дело отрывался от меня, а я клял себя на чем свет стоит, что не сцапал его раньше. Наконец, мы вылетели на прямую дорогу, шедшую под уклон, и я понял, что коротышка у меня в руках. Он тоже понял это, прибавил газу. Тогда все это и произошло. Из-за поворота сверкнули огни встречного грузовика. Я понял, что ничего больше не смогу сделать, и нажал на тормоза. Но коротышка, видимо, совершенно обезумел. Решив, что ему удастся проскочить, он помчался навстречу огням. Через полминуты все было кончено. Громыхая, словно ржавая жестянка, его машина, выброшенная страшным ударом за обочину, перевернулась, и было видно, как бешено вращается единственное уцелевшее колесо.

Я подбежал. От него осталась только верхняя половина, торчавшая из окна машины, но эта половина еще жила и хрипела:

– Доктора… доктора… Я наклонился к нему и спросил:

– Кто послал тебя на охоту за мной? Послушай… кто послал тебя? Доктор тебе все равно уже не поможет. Скажи – кто?

– Доктора… мне нужен доктор… – прохрипел он в последний раз. Изо рта у него хлынула кровь, и глаза закатились.

Я расстегнул его пиджак, и обнаружил плечевую кобуру с пистолетом. Кобуру я отшвырнул как можно дальше, а пистолет забрал себе. В бумажнике у него оказалась тысяча долларов сотенными банкнотами. Деньги я присоединил к пистолету, а бумажник сунул обратно в его карман. Пусть Линдсей разбирается во всем сам. Правда, меня весьма заинтересовало, за что Эдди Пакман платит своим ребятам такие суммы.

Однако Эдди в ресторане уже не было. Как объяснил мне услужливый официант, он уехал с компанией друзей в город минут за двадцать до моего появления.

Выругавшись про себя, я заказал выпивку, после чего вышел под дождь и сел за руль. На этот раз я поехал прямо на шоссе, пока не добрался до заведения Луи Динеро. Сунув пистолет коротышки под подушки сиденья, я захлопнул дверцу машины и вошел в ресторан. Там я уселся за столик и заказал фирменный натуральный бифштекс. Уэнди только что подошла к микрофону. Она была неотразима. Публика восторженно охала. И вдруг я почувствовал, что ревную ее, и разозлился на себя. Кто я такой, чтобы претендовать на эту девушку? Без аппетита доев бифштекс, я заметил, что Луи машет мне рукой, приглашая подойти.

У этого приятного парня оказалась замечательная память, и он радостно пожал мне руку. Я поинтересовался, нельзя ли мне повидать Уэнди, а он ответил, что конечно можно, и показал ее комнатку. Я подошел к двери с буквами «У. Мл.», повернул ручку и вошел. Мне, конечно, следовало бы постучаться.