Домработница с подвохом (СИ)

32

— То есть, ты хочешь сказать, мы в каком-то лесу?

— Да местоположение точное, кроме хозяйки никто не знает, поэтому, в каком мы районе я без понятия, нам завязывают глаза, забирают телефоны, тем более, они тут не ловят.

— Вот черт! Тюрьма, из которой не сбежать!

— Все именно так, но можешь по территории погулять, так что не такая уж и тюрьма, местоположение не знает даже персонал, потому что у нас нет телефонов, а когда нас везут сюда, завязывают глаза, говорят, что локацию данного места знает, только хозяйка, дворецкий и пилот самолета.

Ситуация приобретала неоднозначный поворот: с одной стороны, я понимал, что не смогу выбраться отсюда, по крайней мере, быстро и незаметно, как того на самом деле мне хотелось, с другой стороны я так от всего устал, что жизнь была мне не мила и если даже Дарья узнает, что я ко всему причастен, мне абсолютно наплевать на это.

— Марк Карлович, я могу еще Вам чем-то помочь?

— Ты не знаешь, где хозяйка или дворецкий?

— Хозяйка улетела, а дворецкий, мне кажется, внизу занимается домашними делами.

— Хорошо, спасибо.

— Поправляйтесь.

Она захлопнула дверь и ушла, она была очень симпатичной, но Дарья приучила меня к тому, что отношения на стороне плохо заканчиваются для моего партнера, я одел теплый халат, потому что в комнате было прохладно, все-таки на улице была уже осень, и лес приобрел желтоватый оттенок. Решив пойти, осмотреться, я спустился в холл; дом был двухэтажный, выйдя на улицу, увидел большую территорию огороженную трехметровым кирпичным забором, через который было не реально перелезть, я стал искать глазами дверь, но не обнаружил ее, то есть получается, что выйти через забор за территорию нельзя и сообщения, только по воздуху, сам же дом был похож на особняк в районе 600 квадратов, в котором имелось все необходимое для проживания, но самое удивительное — не смотря на то, что мы были якобы в очень глухом месте за территорией стоял столб, от которого шли электрические провода. Пока я гулял с открытым ртом — дворецкий окрикнул меня:

— Марк!

Он махал рукой, чтобы я подошел к нему.

— Марк, как ты? Дарья прилетит вечером, она не знает, что ты причастен к операции по спасению ее брата, она думает, что ты в тот день где-то выпивал, пытаясь запить боль утраты своей подруги.

— Это меня совсем не беспокоит, мне уже на все наплевать.

— Ты ошибаешься, ведь осталась еще Татьяна, я сомневаюсь, что Дарья забыла про нее, поэтому, будь так любезен — соберись и доведи дело до конца.

Он взял меня за плечи и поправил на мне халат.

— Ты думаешь, она способна шантажировать меня с помощью Тани?

— Да, она способна на все, и ты это прекрасно понимаешь, я думал, что у тебя уже был горький опыт, что планируешь делать дальше?

— Пока не знаю, мне кажется, мне ничего не остается, кроме того, как ждать…

— А если Майкл не появится? Да и неизвестно, сможет ли он реабилитироваться, тебе нужен запасной план.

— Да нет у меня никакого запасного плана, и вообще, где мы находимся?

— Если я даже скажу тебе, то, что тебе это даст? Тут на 100 км не души, сбежать не получится, кругом дикие места — этот забор, от диких животных.

— Боже, голова разрывается.

У меня потемнело в глазах, и я потерял сознание, очнулся в комнате, лежа на кровати под капельницей, голова адски болела, около кровати сидела Дарья.

— Очнулся? Что с тобой происходит, все хорошо?

— Долго я провалялся?

— День и ночь, доктор сказал, что ты переборщил с антидепрессантами, ты не собирался покинуть меня раньше времени?

— Вроде нет, но состояние у меня крайне подавленное.

— Еще один такой фокус с твоей стороны и твоя подружка, которая, кстати, уже прошла реабилитацию и с ней все хорошо, будто и не было той аварии, остался, только шрам на лбу, будет стоять здесь на коленях, а ты будешь умолять чтобы я ее не убивала, поэтому, веди себя хорошо.

— Она поправилась, и у нее все хорошо?!

— Да, но какая разница ты все равно ее никогда не увидишь, помни наш уговор.

— Все будет хорошо.

— Вот и славно, давай приходи в себя, а мне надо еще кое с чем разобраться.

Я нечего не ответил, но на лице у меня появилась улыбка, пусть и не долго, но все же хоть у кого-то все хорошо. Проведя пару дней в кровати, я окончательно пришел в себя и стал размышлять, как мне быть дальше, определённо надо было еще подумать над тем, чем мне здесь теперь заниматься, находясь в заточении, но мне было не понятно, сколько это продлится, да и спросить кроме дворецкого было не у кого, поэтому, я решил найти его.

Встав с кровати, принял чуть теплый душ, воды горячей почему-то не было, но зато меня очень хорошо взбодрило, и голова стала думать намного лучше, за окном шел дождь, решив спуститься вниз, я оделся потеплее, чтобы поискать дворецкого, он оказался на кухне, пил кофе и смотрел в окно.

— Привет, Томаш, мне кажется, в прошлую нашу встречу мы не закончили разговор.

— Привет, Марк, о чем ты хотел поговорить?

— Сколько мы здесь пробудем?

— Да кто его знает, до весны точно, а там, как пойдут дела у хозяйки.

— Где она, кстати?

— Улетела, походу, все еще пытается найти, куда делся ее брат.

— Ты можешь помочь мне продумать запасной план на случай, если совсем будет плохо?

— Марк, а что ты имеешь в виду под словом «плохо»?

— Ты же знаешь, что у нее остался один рычаг давления на меня.

— Да ты прав, есть у меня одна идея, как ты сможешь с ней покончить раз и навсегда, при том очень изысканным способом, но это очень крайний случай.

— Я думаю, как раз уже пришло время этого крайнего случая.

— Тогда иди за мной.

Он отставил кружку с кофе в сторону и пошел в подвальное помещение, где был его кабинет с видеонаблюдением, он без проблем следил за всем и за всеми, он подошел к столу, открыл ключом ящик и достал оттуда ампулу с какой-то жидкостью и протянул ее мне.

— Марк этим ядом она отравила твою подругу, он действует не сразу, после введения несколько дней.

— Ты предлагаешь мне вколоть ей? И как я могу сделать это незаметно.

— Ни ей, а себе, этот яд передается любым контактом с человеком, пусть, даже если это будет просто поцелуй.

— А противоядия нет?

— Нет, возможно, оно есть у Дарьи, но точной информации по этому поводу у меня нет.

— Получается, что пути назад уже не будет?

— Да, но разве ты не такого финала хочешь для нее?

— То есть ты считаешь, что я заслуживаю так же как и она, смерти?

— Марк, давай размышлять логически: она виновна во многих смертях, за это она однозначно заслуживает смерти, но ты ведь тоже виновен в смерти двух девушек, одна из них была вообще невинна, ты знал, что такой финал для нее возможен, но все равно пошел на такой шаг, хотя ты прекрасно понимал, что Дарья может все узнать, и тогда ей конец, Анна может и не такая невинная, но все — таки погибла из-за твоих интересов, ты ведь сам вляпался в эту историю, и после этого считаешь себя жертвой?! Тебе самому — то не смешно?! К ни го ед. нет

Этот дерзкий старикан очень точно бил мне по больным местам, и конечно же был прав, но разве он не подталкивает меня к суициду? Зачем он это делает, и в чем же его выгода, что он так сильно хочет, чтобы мы с Дарьей исчезли у него на пути, после его речи стало понятно, что он точно не мой союзник, он ищет свою выгоду в данной ситуации, но мне нужно было играть на два фронта и согласиться с ним.

— Ты прав, давай мне ампулу.

— Так-то лучше.

Он протянул мне ампулу, я взял ее и пошел к себе в комнату, чтобы думать, что мне с этим делать дальше, войдя в комнату, я сел за рабочий стол, рядом с которым стоял большой книжный шкаф, в который я опустошенно смотрел и размышлял, что все — таки союзник в таком месте мне явно бы не помешал, пока я об этом думал в мою комнату вошла медсестра в белом халате, эта милая девушка явно была лучом света в таком темном и сыром месте, она была очень милой и красивой с отличной фигурой и не высокого роста.

— Здравствуйте, Марк Карлович, простите, что без стука, просто дверь была не заперта.

— Привет, мм, прости я забыл, как тебя зовут, нечего страшного.

— Меня зовут Мария.

— Отлично, Мария, так с каким вопросом ты пришла?

— Марк Карлович, я привыкла с пациентами обращаться на Вы.

— Так и обращайся, я не против.

— Я хочу, чтобы Вы тоже разговаривали со мной на «Вы».

— Маша, давай начистоту: ты работаешь в этом доме явно за такие большие деньги, что в другом месте, ты бы и за год их не заработала, я ведь прав?

— Прав.

— Ты же знаешь, кто я и кто хозяйка дома?

— Да, знаю.

— Так вот представь картину, что с тобой будет, если я скажу, что ты ко мне приставала?

— Я Вас поняла.

— Мне кажется не совсем.

Я подошел к ней, взял за волосы, уткнул лицом в подушку, задрал халат и вошел в нее, она не сопротивлялась, просто тихо стонала в подушку, мне нравилась эта дурящая власть, я стал очень плохим человеком, раз готов просто изнасиловать девушку, чувствуя свою безнаказанность. По приближению к финалу, я взял ее за волосы и приказал открыть рот пошире, кончив ей в рот, я сел на стул и стал ждать, пока она придет в себя, она сидела на кровати подавленная и в слезах.

— Теперь послушай, как будет дальше, мы будем работать вместе, я тебе обещаю двойную зарплату, взамен, если хочешь, чтобы это больше не произошло, будь так любезна, слушай меня и выполняй все мои указания, поняла?!

— Да, поняла, что от меня требуется?

Сквозь слезы она спрашивала меня.

— Можешь узнать, есть ли у этого препарата противоядие?

Я протянул ей ампулу, она внимательно посмотрела на нее и о чем-то задумалась.

— Противоядие есть, но в единственном экземпляре, лежит у меня в сейфе.

— Отлично, спасибо, прости за жестокость…

— Все хорошо, мне понравилось, мне нравится, когда мужчины так жестоки со мной.

— Что?! Так почему ты так плачешь?!

— Я всегда плачу во время секса от боли и удовольствия.

— Первый раз встречаю такую девушку.

— Да и вообще, Марк, ты мог бы просто спросить я бы тебе все рассказала, как твое самочувствие?

— Все хорошо.

— Ладно, зайду к тебе завтра, если что-то понадобится — можешь просто спрашивать.

— Хорошо, спасибо, что ты так добра ко мне.

— И тебе спасибо за неожиданный секс.

— Обращайся.

— Да нет уж, твоя последняя подруга, которая к тебе обращалась, очень плохо закончила.

Я изменился в лице.

— Ой, я что задела тебя за больное? Бедняжка…