Драгоценный враг

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ

ШЕРИДАН

— Привет, Мона, заходите, — я приветствую нашу новую медсестру в понедельник утром. — Я Шеридан.

Мона одета в бледно-желтую форму и несет оливково-зеленую сумку с медицинским крестом на одной стороне и логотипом медсестринской компании на другой. Под одной рукой у нее стопка буклетов и бумаг.

— Приятно познакомиться, Шеридан.

Мона протягивает руку для рукопожатия, она теплая и мягкая, и улыбаясь, она пожимает плечами. Ее каштановые волосы отливают серебром, и от нее слабо пахнет средством стирки и коричневым сахаром.

Я уже люблю ее.

— Мама в гостиной, — говорю я.

Она снимает свои синие кроксы и идет за мной в гостиную, где мама устроилась в мягком кресле.

— Вы можете присаживаться, где захотите.

Не то чтобы у нас было много вариантов. У нас есть диван и кресло. И кресло уже занято.

В течение последующего часа я рассказываю ей все о маминых потребностях. Как они меняются в зависимости от дня. В одни дни ей не нужна помощь, а в другие она с трудом встает с постели. Когда мы заканчиваем, провожу для нее небольшую экскурсию по дому, закончив на кухне у аптечки.

— Это мамин график приема лекарств, — я указываю на список на холодильнике. — Я отдала его сотруднику вашего агентства, когда мы разговаривали по телефону на днях, но он всегда здесь для удобства.

— Замечательно, — говорит Мона, перебирая бумаги в своих руках. — Вообще-то у меня есть несколько вещей и для вас. Это магнитик с нашей информацией о дежурствах и чрезвычайных ситуациях. Вот моя визитка и несколько запасных на случай, если вы захотите раздать их друзьям, соседям или членам семьи. О, и у меня есть кое-какие бумаги, которые нужно подписать.

— Я думала, что уже все подписала? Пару дней назад? С администратором?

— О, это для выставления счетов. Очевидно, поручитель — не член семьи, поэтому они хотели иметь эту специальную форму. Это формальность.

Мона кладет лист на стойку и протягивает мне ручку, а я молюсь, чтобы мама не услышала ничего из того, что она только что сказала.

Я просматриваю бумаги, расписываюсь в строчках и подтверждаю, что Август Монро несет ответственность за все платежи. Но когда я дохожу до конца, дата рядом с его именем кажется… неправильной.

Быстро подсчитав, я понимаю, что указанная дата была бы за два дня до того, как мы впервые занялись сексом.

— Что означает эта дата? — указываю на нижнюю часть бумаги.

Мона поворачивает бланк к себе.

— О. Это дата начала действия контракта.

— Она верная?

Губы Моны растягиваются в милую улыбку.

— Я совершенно уверена, но с удовольствием перепроверю для вас.

Я уже собираюсь сказать ей, что в этом нет необходимости, когда меня отвлекает другая дата — дата окончания службы.

— Тут… тут написано через четыре года? — спрашиваю я.

— Конечно. Похоже, ваш поручитель внес предоплату за сорок восемь месяцев обслуживания.

Я присаживаюсь за стол, пытаясь осмыслить происходящее. Сорок восемь месяцев покроют все мамины потребности, пока я не смогу получить степень бакалавра по сестринскому делу.

Не говоря уже о том, что Август спустил на это более ста тысяч — еще до того, как я с ним переспала.

Почему он не сказал мне об этом?

Теплота наполняет мою грудь, заполняя ее до невидимого края, но затем сменяется темным, тонущим чувством, которое удерживает меня на месте и крадет всю красоту этого момента.

Август влюбился в меня задолго до того, как я это поняла.

Возможно, даже до того, как он тоже это понял.

— Все в порядке? — Мона кладет свою руку поверх моей. — Вы выглядите немного ошеломленной. Я знаю, что поначалу это может быть немного шокирующим. Это большая перемена.

— Да, извините, — я заставляю себя улыбнуться. — Я просто потерялась в мыслях.

— Если вы хотите все посмотреть, я пойду проверю маму. Если у вас возникнут вопросы, дайте мне знать, хорошо?

— Отлично. И если вы не возражаете, пожалуйста, не говорите маме о счетах. Это не принесет ей ничего хорошего, если она будет беспокоиться об этом.

— Без проблем.

Мона направляется в гостиную, и через секунду их голоса доносятся до кухни, где они ведут светскую беседу. Достав из кармана телефон, я делаю снимок контракта и отправляю его Августу.

Я: Ты действительно удивительный. Просто подумала, что ты должен это знать.

ДРАГОЦЕННЫЙ ВРАГ: Значит, раньше я был сумасшедшим и безумным… а теперь я удивительный? Что это, Розочка?

Я: Ты вроде как… все… все в одном флаконе.

ДРАГОЦЕННЫЙ ВРАГ: Надеюсь, это хорошо.

Если бы это было не так — было бы в миллион раз легче уйти, прежде чем это взорвется у нас перед носом… потому что это лишь вопрос времени.

Хорошее никогда не длится долго, особенно когда оно не должно было случиться с самого начала.