Дыхание новой жизни (СИ)

Глава 34. Жизнь продолжается

Анна

По факту удалось перевестись только на третий курс медицинского колледжа. Так уж вышло, что при этом я теряла целый год. Конечно, была эфемерная возможность прийти сразу на четвёртый, выпускной курс, но я не стала форсировать события, потому что за время полугодового отсутствия на лекциях я немного растеряла свой багаж знаний, кое-что подзабыла, и была совсем не уверена, что мне удастся сдать все экзамены за третий курс. К тому же, в колледже на третьем году обучения изучались некоторые дисциплины, которые в универе ещё даже не начались, и мне пришлось бы всё это самостоятельно выучить, но я совсем не была уверена в своих силах.

Ах, да, у меня же под рукой был вампир, который может внушить кому угодно всё что нужно! Может быть у кого-то и возник бы соблазн внушения экзаменационной комиссии, что все дисциплины сданы, но это не про меня. Об одном только жалела, что при всём своём желании специалист по внушению не смог бы внушить мне нужные знания. От такого бы я не отказалась.

Родители меня поддержали в моём решении продолжить учёбу в колледже. Похоже, они совсем махнули на меня рукой и уже не пытались сделать из меня великого врача. Теперь у них в приоритете было другое — чтобы их дочь была жива и здорова. А чем она в жизни собиралась заниматься, это дело второстепенное. Решила скорее закончить учёбу, чтобы работать на скорой — похвально. Скорее вернётся домой — будем чаще видеться. Мне кажется, они поддержали бы абсолютно любое решение, даже реши я совсем бросить учёбу.

Балин был часто вхож в наш дом, но у родителей даже не возникали вопросы по этому поводу. Словно он всегда был моим другом, возможно они считали его даже членом семьи. Хорошо, что он не злоупотреблял моим доверием и хорошим отношением семьи, скорее всего полученным в следствие грамотного еле заметного внушения. Родители забыли напрочь, что в прошлом году он представился студентом биологом из Питера, а были твёрдо уверены, что это мой однокурсник из колледжа. Странный вампир, стремящийся изменить свою жизнь, словно не видел в принципе существования без нашей дружбы. Он сопровождал меня повсюду, даже каким-то непостижимым образом стал якобы учиться в том же колледже, что и я. Это в неполных-то триста лет! Как ему удалось это устроить, было покрыто мраком тайны. На все вопросы он отвечал, что для него в принципе не существует ничего невозможного.

Окружающие относились к вампиру настороженно, почти с опаской, конечно, если он не занимался специально созданием положительного имиджа, как это было в его отношениях с бабушкой Феней, которая искренне Алёшеньку любила. С другими людьми он не ладил, вернее не старался сблизиться или заговорить, а они в ответ его подсознательно побаивались и обходили стороной. Особенно это было заметно по студентам из колледжа. Они его откровенно сторонились. Вокруг вампира всегда было свободное пространство, подсознательно никто не стремился к нему приблизиться ближе, чем на расстояние метра. Ко мне отношение тех же людей было обычным, хотя нет, из-за моей дружбы с Балином, скорее нейтральным.

Итак, с сентября я полностью окунулась в студенческую жизнь, поселилась в общежитии и старалась загрузить себя учёбой по полной программе. Балин же снял квартиру неподалёку от общежития в райцентре, и каждое утро сопровождал меня на пары, а потом целый день находился рядом, отваживая своим присутствием возможных друзей и подруг. Приходилось довольствоваться лишь общением со школьной подругой. По выходным я могла возвращаться домой. От райцентра до посёлка пара часов езды на автобусе, поэтому я пользовалась этой возможностью, чтобы чаще видеться с родителями. Балин меня везде сопровождал, даже домой.

По приезду меня частенько навещала Верунька, которая живо интересовалась моими успехами. Каждый раз видя рядом со мной Балина, она даже предположила пару раз, не вместе ли мы с ним, но все её домыслы я резко отметала. Кстати, Балина подруга на подсознательном уровне откровенно побаивалась, и всегда старалась держаться подальше, хотя совершенно не помнила ту ситуацию, когда по его вине могла погибнуть от потери крови, и только Алекс вовремя доставил её в местную больницу. В данное время мне было совершенно не понятно, Балин проявлял к ней абсолютное равнодушие, или ему тяжело было находиться рядом с той, чью кровь он употреблял, ведь, когда её визиты совпадали с его, он всеми силами старался избежать встречи.

Приближался ноябрь. Заметно похолодало, по утрам на траве появлялся иней, но яркая осень продолжала радовать сухой ясной погодой. В очередной выходной подруга снова забежала после работы в гости, сидела за столом и рассказывала поселковые новости, ожидая, пока согреется чай. Кроме нас на кухне никого не было. Отец на дежурстве, Ваня ещё спал, а мама ушла на рынок. Чтобы не мешать нашим девчачьим разговорам или находиться подальше от Веры, вампир моментально вышел на веранду и остановился напротив окна в поле моего зрения. Он считал, что я постоянно должна находиться в его прямой досягаемости, чтобы в случае чего он мог отбить нападение, хотя что могло мне угрожать в моём собственном доме, он так и не смог предположить. И так постоянно. Никакие уговоры не действовали, никакие увещевания не помогали. Даже на парах он постоянно находился рядом, с помощью внушения добившись возможности учиться на одном со мной курсе колледжа. Бороться с ним, это словно пытаться сдвинуть скалу с места — никакой реакции. Я уже привыкла к тому, что постоянно находилась под охраной, которая, возможно, не имела никакого смысла, ведь мне ничего не угрожало. Поначалу это раздражало, но со временем я привыкла, всё же Балин никак не ограничивал мою свободу.

Как только вампир вышел на веранду, Верунька выдохнула и заметно расслабилась. Осмелевший солнечный лучик, заглядывающий в окно, запутался в её волосах и придал красок её нежному лицу. Ей зелёные глаза засияли восторгом, рыжие кудряшки загорелись золотом, создавая ей образ чудесной осенней феи, щёчки заалели, придавая ей шарма. Я залюбовалась подругой. Когда она успела стать настоящей красавицей? Заметив мой пристальный взгляд, подружка закусила губу и опустила ресницы, что навело меня на мысль, что её что-то тревожит. Её позитивный настрой всегда заряжал меня энергией, но в этот раз она выглядела странно, словно была чем-то взволнована. Я сразу заподозрила, что с ней что-то произошло, но не могла определить, случилось что-то хорошее или не очень, и, конечно, стала её расспрашивать. На мой прямой вопрос, девушка снова, как будто чего-то стыдясь, опустила глаза, и тихо прошептала:

— Анечка, ты меня извини, пожалуйста, что я такая плохая подруга!

— С чего ты это взяла, любимка? — растерялась я.

— Мне ужасно стыдно, моя хорошая! Я… — начала она и, внезапно запнувшись, замолчала, закусив губу. И вроде бы её глаза лучились счастьем и в то же время грустью. Я перевела взгляд за окно и увидела, что Балин закатил глаза, видимо такие разговоры навевали на него смертную тоску. Снова вернулась взглядом к невинному лицу подруги, щёчки которой покраснели ещё сильнее.

— Да что случилось-то? — воскликнула, не выдержав интриги. — Быстро рассказывай, иначе я соглашусь с тем, что подруга ты такая себе, да что там, просто ужасная!

— Ладно, любимка, будь, что будет! Скажу, пока меня кто-нибудь не опередил, — Вера вздохнула и выпалила невинно хлопая длинными ресницами: — У меня появился парень!

— Это же замечательно! — улыбнулась я расслабленно. — И как это доказывает, что ты плохая подруга?

— Ань, я не могла тебе об этом сообщить, не знала как, ведь это наш с тобой одноклассник.

— Верка, ты чего? Да кто бы он ни был, я за тебя только рада! Я очень хотела бы, чтобы ты была счастлива! Ты, наконец, нашла парня! Разве это каким образом может повлиять на нашу дружбу?

— Знаешь, Анют, я долгое время, ещё со школы, была влюблена в него, но скрывала это от тебя. Я не претендовала, потому что знала, что он любит тебя, — внезапно огорошила Вера.

— Чего? В кого ты была влюблена? В Алекса? — я обалдело уставилась на подругу, потом снова перевела взгляд за окно, где на веранде стоял Балин. Почему-то мне важно было увидеть его реакцию. Вампир скривился при упоминании Алекса, как будто съел случайно целый лимон.

— Да какого Алекса? — теперь была Веркина очередь удивлённо округлять глаза. — У тебя что, свет клином на нём сошёлся?

— Тогда в кого? Я ничего не понимаю, Вер!

— Я всегда любила Антона, но он, видишь ли, никогда не обращал на меня внимания.

— Антона? Так вы теперь с ним вместе, что ли? — Подружка кивнула. — Так это же прекрасно, дорогая! — я радостно воскликнула и порывисто обняла подругу. — Я очень за тебя рада!

— Ой, Анечка, я так переживала, как ты это воспримешь! — подруга заметно расслабилась и затараторила: — Ты знаешь, я же видела, что он с тебя глаз не сводил. И в школе, и вот этой весной, например, когда ты после болезни вернулась. Мне так было больно от этого, но знаешь, я хотела тебе счастья, дорогая моя. Ты моя самая лучшая подруга, и я не могла мешать тебе, но и за себя было обидно. А потом в какой-то момент, он стал за мной ухаживать, я даже не ожидала этого и так боялась тебе сказать. Я долгое время отвергала его, пока не убедилась, что он перестал думать о тебе. Ты, ведь, не в обиде?

— Верка, ты такая дурочка! Это же прекрасно, что Антон, наконец, понял, где его настоящее счастье! А мне, ты же знаешь, кроме Алекса никто не нужен. Я только его люблю! — Балин отвернулся от окна и как то сгорбился.

— Анют, тише ты! — Верка тоже глянула за окно. — Услышит ещё!

— Он знает, Вер! Я сразу ему сказала, что всегда буду любить только одного Алекса.

— Но тогда, почему он постоянно околачивается рядом с тобой, а? — шепотом задала провокационный вопрос подруга.

— Он мой друг, — ответила я ровным голосом и снова взглянула в окно. Как-то незаметно мы снова перешли к обсуждению моей жизни. Друг вцепился в перила, так что костяшки пальцев побелели.

— Я думаю, что он просто усыпляет твою бдительность, и постоянной заботой надеется завоевать твоё расположение. — понизив голос, проговорила подруга, но ей ведь было невдомёк, что вампиры могли слышать ещё более тихую речь даже на расстоянии десяти метров. — Мы же не знаем, когда вернётся твой Александр, и вернётся ли вообще. Ой, извини… — Вера прижала ладошки к лицу, снова округлив глаза. — Я не это хотела сказать… Я думаю, вдруг Алексей всё же на что-то надеется?

— Вер, успокойся! Мы с ним давно обсудили этот вопрос, и больше к нему не возвращаемся! — я говорила не понижая голос, мои слова звучали не только для Веры, но и для Балина. Возможно, она была права, и Балин тешил себя надеждой, так что подбирая наиболее щадящие слова, я говорила абсолютную истину именно для него: — Алексей мой друг, и только. Я его не удерживаю рядом с собой. Это его решение оставаться рядом. С тех пор не было ни намёка на то, что якобы он хотел бы сблизиться, и я ему за это очень благодарна. За то, что понимает. Знаешь, он мне очень помог. Я ведь с ним ездила в Омск. Он и билеты мне покупал, и заботился, и кормил. Я не знаю, что на меня там нашло, я как будто снова окунулась в атмосферу какого-то ужаса, а он не дал мне расклеиться, заботился обо мне, как мог.

— Ты не рассказывала, — нахмурилась Вера.

— Не до этого было. Я не могла об этом спокойно говорить. Только по прошествии времени, я стала понимать, что там со мной начинают происходить странные вещи. Я становлюсь сама не своя. Меня начинает куда-то тянуть… Знаешь, я ведь, сломя голову рванула в селение, где Алекс жил раньше. Внезапно решила его найти. Сама от себя не ожидала, что способна на такой поступок. Я как будто почувствовала его близость, думала, что он где-то рядом, просто не хочет сближаться со мной, не хочет очередных проблем. Ты же знаешь, что как только мы оказываемся вместе, сразу начинают происходить страшные вещи, как будто нам вообще нельзя приближаться к друг другу. Помнишь фильм "Хэнкок"? Вот такие же проблемы. По сюжету фильма два высших существа не могли быть вместе, хотя всегда любили друг друга. Им нельзя было, потому что сразу начинали происходить катаклизмы и всякая ерунда, и один из них оказывался в смертельной опасности.

— Да, я помню этот фильм, — задумчиво протянула вера. — Так ты думаешь, что у вас с Алексом что-то подобное?

— И да, и нет. Дело в том, что мы, конечно, не высшие существа, я то уж точно. Но как только мы начинаем сближаться, что-то происходит с кем-нибудь из нас. Как будто всё против нас, даже сама природа против нашей любви. Нам постоянно что-то или кто-тот мешал. Помнишь, в одиннадцатом классе, я себе голову разбила, когда упала с высоты, а потом мои родители как с цепи сорвались, пытаясь запретить нам общаться, потом Алекс чуть не погиб…

— Да-а-а? — задумчиво протянула Вера. — Ты не говорила!

— Да, не говорила, потому что мы с тобой не общались какое-то время. В общем, когда мы с ним разлучились на целых два года, всё сразу стало спокойно, как было до этого. Через два года он приехал за мной, и что? В это же лето сгорело его селение. А потом со мной что-то случилось, чего я даже вспомнить не могу! Вот мне и стукнуло, что он решил не сближаться со мной. Чтобы предотвратить очередную катастрофу. Будучи в Омске, я явно почувствовала его присутствие. Меня как будто что-то вело прямо к нему. Я безошибочно нашла дорогу к его селению, и заявилась туда.

— А как Алексей тебя отпустил? — удивилась подруга.

— Он меня сопровождал почти до самого посёлка и всячески увещевал, но кто бы его слушал? Он, ведь, поклялся не мешать мне ни в чём!

— А в посёлок он поехал с тобой?

— В то место он не мог поехать со мной, но он ждал меня неподалёку. Понимаешь, там такая земля, куда пускают только своих.

— Я так понимаю, что ты там своя? — я кивнула. — А Алексей чужой, — констатировала подруга. — И что Алекс, он был там?

— Нет, конечно! — выдохнула я. — На самом деле его там давно не было. С тех самых пор, как со мной и с ним случилось то, чего я так и не смогла вспомнить. Я не знаю, почему мне показалось, что он в селении. Когда я попала в селение, его след резко оборвался, наверное, он был остаточный. Его родня меня очень хорошо встретила и приветила. Оставляли жить там. Сказали, что им не помешает врач. Да, только, что мне там делать без него? Там каждая травинка, каждый камень напоминает о нём. Я бы там не выдержала долго. Сошла бы с ума, наверное.

— Моя ты хорошая! — проговорила Вера и крепко меня обняла. — Когда же ты уже придёшь в себя? А тут я со своей любовью ещё.

— Верочка, я за тебя очень рада! Правда! Я всегда хотела, чтобы ты была счастлива. И Антон подходит тебе, как нельзя лучше! — искренне сказала, радуясь за подругу.

Я никому не рассказывала о поездке в Омск. Как меня там будто переклинило. Балин не смог меня убедить в том, что у меня возникли маниакальные идеи. Не смог мне помешать. Я должна была справиться со своим пограничным состоянием сама. Не передать словами, что я чувствовала, когда вошла в селение волков. Сплошное разочарование. Потому что Алекса там не было…

Тайга ещё не восстановилась, чёрные остовы сгоревших кедров и сосен уже не бросались так в глаза, как прежде, потому что вокруг зеленела молодая поросль, но они ещё долго будут напоминать о былом сильном пожаре, пока тайга их не поглотит совсем, или жители селения не заберут чёрные стволы на дрова. Широкая улица встретила меня несколькими красивыми срубами с резными наличниками на сияющих окнах. Пахло смолой и струганой доской. Недалеко на строительстве очередного дома работали плотники, остругивая доски и ошкуривая толстые брёвна. Рядом с визгом носилась стайка детишек. Огромная крытая стеклом теплица находилась теперь ближе к реке. Вроде бы место было прежнее, но всё выглядело по-другому, не так, как прежде. Душа болела всё сильнее, словно из неё вынули что-то самое важное, без чего вообще невозможно существовать. Я озиралась вокруг, не узнавая абсолютно ничего.

Вдруг от стайки детворы отделилась одна тоненькая фигурка и с радостным криком бросилась ко мне. Я не сразу узнала Танюшку, так она вытянулась за год.

— Анечка! Ты вернулась! — радостно пропищала девочка, вцепившись в меня. — Я так рада!

— Я тоже рада, малышка, — прошептала я, обнимая худенькое тельце. — А где все? — спросила в тайной надежде, что Таня вот прям сейчас отведёт меня к Алексу.

— Так, дома. Пойдём скорее! Они же не знают, что ты вернулась. Вот же обрадуются!

Девочка проводила меня к Миладе и деду Игорю, которые были удивлены моему появлению и на самом деле обрадовались. Меня усадили за стол, начали угощать самыми простыми продуктами, которые были доступны в селе, а Танюшка быстро сбегала за Святославом и Кирой.

— Анюта, внученька, какими судьбами? Мы и не чаяли, что в этом году свидимся! — пробасил дед Игорь.

— Доброго здоровья, дедушка! Я в Омск вернулась за документами. И вот решила заглянуть к вам, навестить. Смотрю, вы хорошо устроились. Такой дом у вас красивый! А пахнет как приятно!

— Да, внученька, устроились мы не плохо. Нам помогли нашу землю оформить, чтобы на неё более никто не претендовал. Теперь у нас здесь официальное экопоселение староверов. Дома строим по всем правилам. Первым делом возвели теплицу, надо же нам как-то питаться и зарабатывать. Стройматериалов хватает. Обо всём позаботилась Лилайна. Тридцать лет назад я и не подозревал, что эта девочка-кощей сможет сделать столько для волков доброго.

— А что вампиры, не одолевают вас больше?

— А чего им здесь? То они врата стремились открыть, а мы им всеми силами мешали. Теперь же предначертанное свершилось, и им боле от нас ничего не надобно. Мы, конечно, никому из них здесь не рады, особенно молодые обязательно сцепятся, ежели кто на нашу землю сунется. Но они и не пытаются.

— Это хорошо, что вы теперь сможете спокойно жить на своей земле, и ничего не опасаться.

— Не знаю, внученька, хорошо ли то. Прежде-то как было — все они неподалёку обосновались, теперь же разбрелись по всему миру. Не думаю, что миру-то станет от этого хорошо. Раньше мы хоть как-то сдерживали их численность, а теперь одна надежда на их властительницу, что сдержит их от нападения на людей. Хочу упредить тебя, что кощеем от тебя пахнет, ты бы была осторожнее, видать где-то рядом были кровососы.

— Дедушка, тут такое дело. От меня кощеем пахнет, потому что меня нашёл Балин и теперь постоянно повсюду сопровождает. Вот только к вам поостерёгся за мной идти.

— Балин? Это не тот, который пытался не пустить тебя во врата? — я кивнула, а дед изменился в лице. — Чего ему надо от тебя? Обижает? Ты поэтому к нам рванула, чтобы отделаться от него?

— Нет, дедушка. Он меня не обижает, а взял на себя роль моего защитника. Решил служить мне. Вот уж пол-года обо мне заботится.

— Чудно! — дед почесал макушку. — Не слыхал я, чтобы высший человеку служить вздумал. Если он тебе досаждает, можем Лилайне его сдать. — На это предложение я только отрицательно покачала головой.

Дверь открылась, и на пороге появились Кира и Святослав. Мы обнялись с ними, а потом долго сидели в пахнущем свежей сосной срубе и до самой темноты беседовали о жизни селения, о новом укладе, о том, что стае предстоит выход в мир. Старейшины решили пересмотреть свой подход и отношение к воспитанию молодёжи. Так как многолетняя война была закончена, было решено не препятствовать молодёжи, если у них возникнет желание учиться или путешествовать. Волкам разрешили исследовать мир, и многие готовились к тому, чтобы посмотреть мир, который для нас был привычен, но для членов стаи был совершенно новым и удивительным. Волкам больше не надо было сидеть на месте и охранять поселение от нападений, поэтому все разом почувствовали свободу, но им теперь нужно было тренироваться в сдерживании гнева, чтобы не случалось спонтанных оборотов. Святослав обучал молодых волков, так как в этом он более всех преуспел.

Я никак не могла определиться, что я чувствовала, наблюдая за отношениями Святослава и Киры. Отец Алекса был очень заботлив и нежен со своей парой. Глаза обоих просто лучились от счастья. Они были так красивы в своей любви! Весь вечер меня разрывали противоречия. С одной стороны я была рада, что они, наконец, вместе, а с другой совсем не понимала, как они могли быть счастливы, когда потеряли сына? А потом до меня дошло, что Кира заметно округлилась, и сердце просто обожгла новость, что они ждут ребёнка. Они уже знали, что это будет мальчик. Сын. Одной частью души я была очень рада, но другую часть острыми когтями рвала тоска. Сердце сжималось от невесть откуда взявшейся уверенности: "Вот родится новый сын, как они и думать перестанут об Александре!" Дед Игорь довольно улыбался, поглаживая бороду, Святослав не сводил глаз со своей ненаглядной, а Танюшка ни на секунду не отлипала от меня, как приклеенная. Семейная идиллия! Может им так и казалось. Но, нет! Не хватало самого главного. "Неужели они стали забывать?!" Для всех жизнь продолжалась, но мне не хватало того, что скрепляло меня и всех этих людей. Без Алекса хотелось по-волчьи выть. Всё здесь напоминало о нём. И вроде бы посёлок был совершенно другой, но люди были те же. Они продолжали жить и радоваться. А мне хотелось закричать: "Как вы можете быть счастливы без него?" Я еле сдержала свой глупый порыв. Незачем рвать людям душу! Какой толк от того, что все вокруг будут страдать?

Среди ночи меня словно подбросило на кровати. Я вскочила и сразу поняла, что мне надо делать. Меня словно потянуло, повлекло к вратам. Теперь волкам их не надо было охранять. Члены стаи там редко оказывались. Но я безошибочно самостоятельно нашла тропу, как будто в темноте меня что-то вело именно туда. На рассвете нового дня я была у портала. В итоге никто в стае не понял, как я смогла в одиночку и так быстро добраться до Горыныча. Меня не сразу нашли, оказалось, что ночью прошёл дождь, который смыл все следы. Я даже не помнила, что был дождь. Возле не действующего портала я провела в одиночестве весь день и следующую ночь. У меня не было с собой ни еды, ни воды, хотя это никак не заботило. Находясь там я не чувствовала ни жажды, ни голода, ни течения времени. Ничего…

В воспоминаниях сохранилось только одна мысль: "Вот же они — врата в другой мир! Там застряли мои муж и сын! Они так близко, и неизмеримо далеко!"

Как же я хотела к ним!

Если бы мне предоставилась любая, хотя бы мизерная возможность, я бы воспользовалась ею не задумываясь. Снова бросилась бы в мир, полный опасностей.

Было ясно — я не выдерживала здесь.

Я всей душой хотела к своей семье!

Я гладила шероховатый бок каменного монстра, который когда-то в шутку Алекс назвал Горынычем, рыдала в голос и умоляла меня забрать.

Краски и звуки утра померкли. Замедлилось даже время. Казалось, что вокруг меня уплотнился воздух, не пропуская ни звука. Голова была словно ватой набита. Внезапно нагрелся, обжигая кожу, мой оберег. Я сорвала его и отбросила в сторону, наблюдая за тем, как он пульсировал и светился среди каменной крошки, которой была усыпана площадка перед вратами.

Я уже ничему не удивлялась, свечение камня казалось мне совсем нереальным. Постепенно камень погас, краски и звуки вернулись, но радости жизни не добавилось. Я обнимала холодный лишённый сочувствия каменный монолит, поливала его слезами, но он так и не открыл мне проход.

На следующее утро меня нашёл и насильно забрал брат Александра Ярослав. Я не хотела уходить. Говорят, что я сопротивлялась. Я ничего не помнила. Ярославу пришлось насильно приводить меня в чувство, убеждать быть сильной, заставлять поверить в то, что жизнь продолжается.

Семья поняла, что я не смогу жить в селении без Алекса, что я просто сойду с ума. Святослав проводил меня на автовокзал, где ждал Балин. Вампир весь извёлся в ожидании, поэтому вышел на встречу волку не таясь. Они на повышенных тонах о чём-то говорили. Вампир убедил волка, что посвятил свою жизнь служению мне, хотя в тот момент я мало что понимала. Я словно находилась в вакууме, в который не проникали звуки. Меня не интересовало абсолютно ничего. Какое мне дело до возни мелких букашек, когда весь мой мир порушен? Пусть хоть поубивают друг друга — мне всё равно! Удивительно, но каким-то образом волк и вампир не стали сражаться, а неожиданно договорились, решив, что мне ни в коем случае нельзя приближаться к порталу. Они думали, что это он на меня так подействовал. Смешно… Я не стала никого разубеждать. Всё это не столь важно. Святослав смотрел на меня так пронзительно, когда снова отдавал серебряную цепочку и оберег с камнем. Что-то говорил, но это были всего лишь слова.

Окончательно пришла в себя я только дома. Словно очнулась от наваждения. Поставив себе ясную цель: доучиться и устроиться на работу, я хотя бы немного примирилась с действительностью.

Жизнь продолжалась. Пусть не у меня. Но она продолжалась не смотря ни на что, и я решила способствовать её продолжению.