Дюжина аббатов

ЗАВЕЩАНИЕ

Герцог Мантуанский сидел в зале замка и, зябко поеживаясь, ждал, пока старый нотариус Фавретто, с трудом одолевший горную дорогу на своем дряхлом, страдающем ревматизмом муле, завершит нудное и монотонное чтение длинного завещания. Герцог, разумеется, его не слушал. Во всяком случае, услышал он не все. Этим документом маркиз Альфонсо ди Шайян завещал все свои владения именно ему, герцогу Франкино Мантуанскому, герцогу без герцогства, который явился явной причиной всех бед, и лишал законного наследства черноволосую маркизу Бьянку – самую юную из своих дочерей. Но истинные причины, побудившие маркиза написать подобное завещание, стали понятны, когда прочли постскриптум, и в частности подпункт последнего параграфа с неприятным условием, связывающим герцога по рукам и ногам, который сам герцог, торопясь вступить во владение, не прочитал, прежде чем поставить свою подпись. В этом подпункте говорилось, что наследник до конца своих дней, то есть до самого смертного часа, должен прожить в чистоте, то есть не вступая в отношения с женщинами.

В завещании также говорилось, что для наблюдения за непорочностью наследника из окрестных монастырей приглашаются двенадцать аббатов, которым вменяется в обязанность неусыпно блюсти добродетель и честь герцога. И они действительно явились длинной черной чередою, верхом на лошадях и мулах, и обосновались в замке, и привезли с собой своих слуг, свои облачения, свои требники и другую утварь, равно как и свои странные мрачные имена: Мальбрумо, Невозо, Фосколо, Мистраль, Умидио, Санторо, Пруденцио, Леонцио, Челорио, Ильдебрандо, Торкьято, Ипохондрио[2].

Несколько дней спустя, сентябрьским вечером, когда расцветшие на лугу безвременники возвестили о приходе осенних холодов, в прекрасный сентябрьский вечер, окрашенный сожалениями о лете, прибыл Венафро. Неизвестно кем призванный и никем не ожидаемый. Он приехал один, верхом на черном коне, без свиты, без оруженосца. Странник попросил у маркизы позволения остаться. Маркиза склонила голову в знак согласия.

И вот теперь Венафро жил в замке, в самой верхней комнате башни, которая по ночам выделялась среди других маленьким огоньком, сверкающим до глубокой ночи, огненным глазом в темноте долины. В этой комнате по ночам, когда люди и животные спали, Венафро в одиночестве описывал свой гербарий, фрагменты которого сохранились для потомков.

В моих краях произрастает суровый лавр, с темной, благоухающей морем кроной, который круглый год зеленеет на вершинах скал. Это растение чистой и холодной любви, которая длится всю жизнь, потому что не растрачивает себя; Дафна сделала это растение символом чистоты, подставив его холодную кору горячим поцелуям Аполлона.

Кто ищет любви погорячее, должен выбрать розмарин; он тоже зелен круглый год, но когда заканчивается суровая зима, он одевается голубыми ароматными колосьями, которые предвещают краски и запахи лета. Как и любовь, он может жить сколь угодно долго; но всегда наступает время года, приносящее ему полное обновление.

Кто ищет страстной любви, пусть выберет зеленый гранат. Он растет в моих землях на краю яблоневого сада, и у него нежнейшая крона цвета живой воды, под майским солнцем на ней распускаются редкие красные цветы: этих цветов мало, и потому они особенно, изысканно хороши, и из каждого к сентябрю поспеет волшебный фрукт с зернышками цвета крови, который может пролежать всю зиму.

Кто ищет вечной любви, что длится дольше жизни и не знает времени, пусть найдет холодную альбрицию, растение ледяного цвета, которая растет в снегах, не меняясь в течение всего года. У нее нет ни цветов, ни плодов, потому что она не живет и не умирает; крону ее зеленой не назовешь, да и другого цвета у нее нет тоже; у нее нет ни вкуса, ни запаха, потому что она не умирает, а, следовательно, и не живет. И она не разрастается по побережью, потому что она не знает смерти, а, следовательно, и жизни.

Другой фрагмент гербария Венафро озаглавлен «Каликанто, или Древо радости».

Если тебе случится побывать там, где цветет каликанто ранней весной, отломи ветку и не бойся. Там, где ты отломишь ветку, вырастет новая, зеленее прежней, и она окажет на твою жизнь необыкновенное воздействие: она научит тебя испытывать редкую мистическую радость, и ты сможешь гулять под августовским дождем, не замечая его, взбежать на вершину холма и не почувствовать, бежал ты вниз или вверх, и, что самое редкое и удивительное, ты сможешь смотреть на осенний закат с уверенностью, что солнце в действительности никогда не зайдет.

К сожалению, других фрагментов гербария Венафро не сохранилось, не известно нам также, удалось ли ему завершить свой труд; ясно только, что с момента его появления в замке стали происходить странные и мистические события.