Глава 9

Прошло две недели. Снов я больше не видела, чему была очень рада. Дар мой по-прежнему отказывался проявляться, даже крошечного листика мне так и не удалось вырастить. Тем временем мои одноклассники уже перешли к работам в отдельных теплицах, где лечили или восстанавливали части растений – это более тонкая и более сложная работа. Взгляды мэтра Далтона, которые он бросал на меня, день ото дня становились мрачнее и мрачнее. А уж после того как мне в очередной раз измерили уровень дара и оказалось, что он подскочил до четырех с хвостиком единиц, наставник решил взяться за меня всерьез.

В итоге почти каждый день после обеда по часу, а то и больше я под его руководством проводила в мучительных попытках активировать дар виталиста. И упражнения становились все изощреннее: то я должна была подолгу концентрироваться на своих ощущениях, то, наоборот, приходилось делать все быстро и наобум. Как-то раз мэтр Далтон даже специально напугал меня, подкравшись и громко крикнув в тот момент, когда я сосредоточенно пыталась ощутить пульсацию ладоней, поднесенных к ростку. Эффекта все равно не было – нужного, я имею в виду: я от неожиданности подскочила, отдавив ножкой стула ногу мэтру и заодно разбив горшок с испытуемым растением.

Свободное от занятий и уроков время я проводила в библиотеке, пытаясь найти хоть какую-то информацию, способную пролить свет на события моего последнего сна. Гибель сильнейшего мага воды, главы рода, да еще при таких странных обстоятельствах должна быть зафиксирована. Но ни в энциклопедии по истории магии, ни в учебниках истории я подобного не нашла. И это ужасно расстраивало. Очень многое отдала бы, чтобы выяснить, остались ли живы эти люди после смутных лет. Еще мне надо узнать их полные имена. И понять, что именно меня с ними связывает.

Пока было ясно одно: связующей нитью между мной и ребятами из моих снов служил мамин медальон – украшение, из которого Лай сделал некий артефакт, объединяющий их всех. Но как же мне не хватало деталей, из которых можно сложить картину полностью! Внезапную помощь мне, сама того не ведая, оказала мэтрисс Роджерс на дополнительных занятиях по истории. Помимо внушительного списка исторической литературы, которую надо было прочесть в дополнение к основному курсу, она обязала нас завести специальные альбомы, куда мы должны были еженедельно вклеивать значимые, с нашей точки зрения, вырезки из свежих газет, ибо «именно эти привычные для вас новости со временем сформируют то, что мы зовем историей». На этих словах меня и осенило: я не там искала, совершенно не там! Энциклопедии могли о чем-то умалчивать, если ничего значимого с научной точки зрения герои моих сновидений не открыли. А вот газеты тех времен молчать о подобных происшествиях не стали бы. Значит, мне нужно отыскать подшивку газет той поры. Я с трудом дождалась конца занятий, чтобы, побросав в сумку вещи, поспешить в библиотеку.

К моему разочарованию, газетных подшивок в школе было негусто. Несколько специальных изданий, связанных с магтехникой и педагогикой, – вот и весь выбор. Надо полагать, я так заметно разочаровалась, что мэм Пинч не смогла не поинтересоваться, зачем мне, собственно, понадобилась такая малоценная для учеников вещь, как старые газеты. Повезло мне дважды. В том, что мэм Пинч и мэтрисс Роджерс были подругами, и в том, что мэм Пинч нежно любила историю и всякого рода архивы.

– Это вам в библиотеку Далвертона надо, милочка. Вот где отличная подборка книг, и подшивки газетные имеются. Мэтрисс Роджерс сама туда частенько наведывается. Да, Далвертон ценит свою историю, и краеведческий музей там отличный. Хотя, раз вы у мэтрисс Роджерс на дополнительных занятиях, вам от него и так не отвертеться. А библиотеку очень рекомендую.

Вот так и вышло, что ближайший выходной я провела в Центральной библиотеке Далвертона. Алисия проводила меня до самого здания, но дышать со мной пылью веков отказалась наотрез.

Первым делом я взялась за написание небольшого сообщения по заданию мэтрисс Роджерс. Довольно быстро покончив с ним, я надела перчатки и с трепетом принялась листать подшивки газет столетней давности. Конечно, сами газеты хранились с защитными артефактами, и перчатки помогали работать с ними максимально аккуратно, но осознание того, что я прикасаюсь к живой истории, к тому, что когда-то было свежим, новым, актуальным, определенно волновало. Первые полчаса. А потом я с головой погрузилась в ворох пожелтевших листов, пытаясь отыскать в этом огромном стоге сена маленькую иголку.

От напряжения строчки начали сливаться, и разобрать что-либо стало сложно. Я просмотрела почти все, что по датам относилось к Смуте. И не нашла ничего – ни упоминания фамилии Солсбери, ни сообщений о внезапной гибели мага-водника.

Через час должна была вернуться Алисия, и мне уже казалось, что я просмотрела, упустила важное, и вообще вряд ли мне что-то удастся разузнать. Я подавила приступ уныния и продолжила листать подшивки. Добралась до последнего года правления Ригарда Второго, подивилась новостям из раздела светской хроники. И вдруг наткнулась на небольшую заметку в тревожной темной рамке:

С прискорбием сообщаем, что в ночь с 22-го на 23-й день второго месяца осени в городском особняке рода Винтеров произошло несчастье. В результате трагического случая при магическом эксперименте пострадали пятеро младших представителей аристократических семей. Их наставник, глава рода Винтер, лорд Уильям Граймс Винтер погиб, защищая своих подопечных. Сами молодые люди – Эдвин Алджертон, Ридли Винтер, Клайв Солсбери, Теренс Хелльдехейм и Матильда Голдвинг доставлены в Королевскую Лечебницу в тяжелом состоянии. Подробности трагедии выясняются отделом Магического Контроля.

Я перечитала эту заметку несколько раз, но так и не поняла ее смысла. Пять последних имен, вот что казалось самым важным. Эд, Рид, Лай, Тери, Тилль… Еще одно доказательство того, что они действительно были. Дрожащей рукой я записала их полные имена на последнем листе своих конспектов по истории и только потом обратила внимание на огромное несоответствие.

«Магический эксперимент»? «Защищая своих подопечных»? Как все это можно было принять за магическую практику? Даже Тилли, не обладающая даром, сразу поняла, чего ожидать от этих «экспериментов». И какова роль отца Рида в этой всей истории? Вряд ли Магконтроль не смог выяснить, что там произошло на самом деле. Почему же все подано именно так? Алджертоны, Хелльдехеймы – эти древние магических роды в нашей стране были известны всем. По крайней мере, всем, кто когда-либо учился в средних классах и изучал историю родного государства. Одни из основных зачинщиков Смуты, мечтавшие вернуть монархию и власть старейших магических родов. Сильнейшие в своем даре. Алджертоны – менталисты, специализирующиеся на иллюзиях: нынешним магам остается только мечтать о подобном могуществе. Хелльдехеймы – маги смерти, внесшие огромный вклад в развитие магической науки и особенно преуспевшие в запрещенной сейчас военной морталистике. Оба рода уничтожены как главные виновники Смуты и разжигатели гражданской войны.

«Мой род тоже намерен примкнуть к нему», «Они окажут ему поддержку», – внезапно всплыли в памяти обрывки моего сна. Алджертоны и Хелльдехеймы собирались оказать поддержку… Кому, лорду Винтеру? Он должен был возглавить восстание? Спаси, Источник. Жестокий тиран, имеющий доступ к магии крови. Неудивительно, что Тилли и ее друзья готовились к самому худшему. И если бы не то, что с ними случилось, кто знает, как повернулось бы колесо истории.

Все смешалось в моей голове, я уже ничего не понимала, но механически продолжала листать подшивку, пробегая глазами заголовки статей.

Один заголовок все же смог привлечь мое внимание. «Зафиксировано самое значительное снижение уровня силы Источника за двести лет». Сосредоточившись, я начала внимательно читать статью. «Группа исследователей из отделения Магического Контроля сообщает, что зафиксировала резкое снижение уровня силы Источника. Причины выясняются. Около двухсот лет назад ученые связали подобное явление с незаконными исследованиями магии крови. После этого данное направление магии категорически запрещено в нашем государстве».

– О, книжный червяк! Ты все копошишься в своих газетках? – звонкий голос, показавшийся оглушительным в тишине читального зала, возвестил о том, что Алисия вернулась. – Ну-ка закругляйся. Тут на соседней улице есть вполне приличная кондитерская, я уже голодна как дикий зверь.

Я машинально захлопнула папку с подшивками. Перед глазами еще плясали мушками буквы. Да, Алисия, пожалуй, права. Пора заканчивать на сегодня.

– Нет, Эмма, ты мне не нравишься. Пропылилась насквозь в своей библиотеке. Вся эта историческая ерунда тебе явно не на пользу, – в очередной раз завела свою шарманку огневичка, когда мы подходили к ШРАМу. И я хотела было ей ответить, но заметила силуэты, направляющиеся в нашу сторону.

– Эй, Уилби, давай отойдем, поговорить надо, – голос Стена я узнала раньше, чем опознала в отлепившейся от стены тени его хозяина. И была уверена, что подруга в свойственной ей манере объяснит ему, куда он может направиться со своими разговорами. Но Алисия удивила. Произнесла задумчиво: «Ну давай поговорим». И тихо бросила мне: «Не уходи, я скоро».

Парочка переговорщиков отошла в сторону. Слышно их не было, но я внимательно следила за ними. Мне казалось, что хамоватый белобрысый тип может обидеть мою соседку. Неудивительно, что я не заметила, как приятели Стена подошли ко мне.

– Надеюсь, ты не против компании двух приятных кавалеров? – спросил невысокий тощий парень, весь какой-то вертлявый, словно собранный из шарниров.

– И где же они? – поинтересовалась я вполне искренне.

«Шарнирный» сразу перестал кривляться и недобро посмотрел в мою сторону.

– А это мы! – его широкоплечий, спортивного вида приятель явно имел куда большую выдержку.

– А, тогда нет, спасибо, – и я окончательно отвернулась от этих «кавалеров», чтобы продолжить свои наблюдения. А переговоры явно не ладились. Стен пытался схватить огневичку то за руку, то за плечо. Подруга же, продолжая что-то ему говорить, уворачивалась от его прикосновений. Я покрепче сжала в руках пакет с выпечкой, готовясь прийти на помощь в любой момент.

– О, рыжая тоже с гонором, как и ты, – влез со своими неуместными замечаниями вертлявый. – И напрасно: со смазливыми гордячками всякое может произойти.

– Это угроза? – холодно осведомилась я, мысленно призвав на помощь все поколения аристократов в моем роду.

– Просто размышления, – осклабился этот неприятный субъект.

– Свои размышления извольте держать при себе, – я постаралась добавить еще больше льда к своей интонации, радуясь, что голос не дрожит, а звучит довольно уверенно.

«Шарнирного» перекосило, а вот «спортсмен» присвистнул, причем скорее восхищенно, а не озадаченно. Это я отметила мимоходом: нельзя было отвлекаться от того, что происходит с Алисией. Взвинченная, она что-то выкрикнула в лицо Стену, развернулась на каблуках и зашагала в мою сторону. Я поспешила ей навстречу.

– Он неплохой, – произнесла, помолчав, подруга, – и не могу сказать, что мне он безразличен. Но связался совершенно не с той компанией.

– Приятель Стена пытался мне угрожать, – сообщила я Алисии.

– Это мелкий такой, склизкий? – Алисия прищурила глаза и изобразила масляную ухмылку вертлявого. – А, не бери в голову. Кайот Гленн противный, но тот еще трус. В следующий раз напомни ему, что твой дядя – крупный делец, и он сам будет обходить тебя стороной.

Письмо Эммы к Лиззи

Дорогая Лиз, прости, что так долго не писала. Последние недели совершенно меня измотали. Днем постоянно находятся неотложные дела, а вечером сил хватает только на то, чтобы доползти до кровати. Ты спросишь, чем же я так ужасно занята. Сейчас попробую объяснить.

Начну с того, что за меня с моим злосчастным даром взялся не только мой наставник, но и недавно собранная им комиссия. Они мучили меня все это время после обеда и до ужина – фиксировали демонову гору параметров, заставляли проходить разные тесты, выполнять упражнения и задания, чуть ли не шаманские обряды проводить. И все это с подключенными датчиками ауры! Даже несчастный цветок из нашей комнаты, на котором я Источник ведает как умудрилась вырастить листик, пришлось предъявлять. Комиссия полдня его рассматривала, уж не знаю, с какой целью. До чего они в итоге договорились, мне сообщать не стали. Хорошо, что я догадалась подслушать через щелку в приоткрытой двери.

Сначала они все переругались, потом долго спорили, не зная, что со мной делать дальше. Потом оказалось, что они боятся нагоняя от Магконтроля (скоро, как я поняла, должна приехать проверка). В итоге сошлись на том, что в следующем полугодии меня отправят в группу к морталистам. Изучать ось дара с другой стороны, так сказать. Мне уже, честно говоря, все равно, никаких сил мучиться над несчастными ростками уже нет. А один вид Далтона вызывает во мне ужасное чувство вины и желание извиниться за то, что мой демонов дар никак себя не проявил, несмотря на все усилия этого доброго мэтра.

Потом мы узнали от мэтрисс Фрейзер, что Алисия будет в следующем полугодии рекомендована к поступлению в Лиденбуржскую Академию Магии от ШРАМа (а это вступительные экзамены на более мягких условиях и на несколько месяцев раньше, чем для общего потока поступающих), и ей пришлось в срочном порядке в ближайший выходной явиться в приемную Академии с направлением и документами. Разумеется, я поехала с ней. И знаешь, что я хочу тебе сказать? Похоже, учиться в этой Академии – примерно то же самое, что учиться на паровом вокзале, настолько там огромные и торжественные здания и корпуса и столько там народа. Красиво, мрачно и очень шумно.

И вот в этой толпе абсолютно чужих людей я умудрилась встретить нашего общего знакомого. Даже не буду утруждать тебя ребусами: ты и так легко вычислишь, что это тот самый мист Диксон. Он стоял в одном из залов в компании других студентов, когда мы с Алисией плутали по зданию в поисках нужного нам кабинета. Он точно меня видел и даже узнал, судя по удивленному взгляду. Но я сделала вид, что не заметила его, и непринужденно (очень хочется в это верить) прошла мимо. В конце концов, мало ли на свете таких Эвертов Диксонов?

Расскажи мне, как ма и па, что нового у тебя самой, у девочек в школе? Ужасно жаль, что вам не удастся проведать меня на каникулах из-за этой поездки. Но, с другой стороны, рада, что у па так удачно идут дела и предприятия его расширяются. Кстати, я снова видела Анабелль, и снова в парке Лиденбурга. От нее вам всем – наилучшие пожелания.

Любящая тебя Эмма.

P. S. Передай, пожалуйста, Джейн, что я отказываюсь идти за новой книгой Ариэллы Харт. «Магконтроль моего сердца». Больше я такого позора не переживу.

Запечатав конверт с новым письмом, я встала и прошлась по комнате. Пришлось признаться себе, что я несколько покривила душой: да, конечно, я очень соскучилась по своим родным, но еще больше мне хотелось просто побыть одной. Вся эта беготня последних недель так меня вымотала, что хотелось просто есть, спать, ничего не делать и ни с кем не разговаривать. Еще мне очень не хватало свободного времени, чтобы, наконец, уложить в голове все, что я знаю о Тилль и ребятах. Скоро такая возможность мне представится – Алисия уезжает на каникулы к младшим братьям и сестрам. И я смогу несколько дней побыть наедине сама с собой.

* * *

Зря я рассказала Элси о том, что после каникул меня собираются переводить в группу магов смерти. Она, конечно, поделилась этой новостью с Шейлой, та пришла в восторг и возжелала непременно помочь мне в постижении этой сложной науки и перезнакомить меня заранее со всем своим классом. А зазнайка Ханна каким-то образом сдружилась с компанией Стена – как это произошло, не заметила даже Шейла, а уж она-то о своем брате многое знала, – и теперь вся эта команда при встрече непременно старалась нас задеть. Не сказать, что успешно, но все-таки это раздражало. В итоге времени на отдых оставалось не так много.

По вечерам я обдумывала ту информацию, которую нашла в библиотеке, и ту, которую почерпнула из своих странных снов. И вот к каким выводам пришла: лет сто назад жили-были несколько ребят-подростков – маги-аристократы, младшие дети четырех влиятельных семейств. Они взяли под опеку девочку, тоже аристократку, но без магических способностей, которую не жаловали многие их сверстники. Шли годы, эта забота переросла в искреннюю дружбу, когда все друг за друга горой. У одного из юношей был амбициозный и жестокий отец, сильный маг, желающий большей власти. Незадолго до Смуты он потерял жену. Сама она умерла или он ее извел, непонятно. Теперь он решил жениться на нашей героине – девочке-«пустышке». Зная его характер, все понимали, что ничем хорошим для девушки это не закончится. И друзья решили ее защитить: тайно провели некий ритуал, «зарядили» артефакт – медальон. Что именно они там делали, я не поняла, но думаю, и запрещенной магии там хватало.

Через некоторое время тиран при поддержке древних магических семейств решил захватить власть. К тому времени он уже прекрасно знал, что его сын и предполагаемая невеста с друзьями замышляют что-то против него. И решил избавиться от проблем одним махом – заманил их в ловушку, чтобы убить, инсценировав запрещенный ритуал, практически жертвоприношение. Но вместо того чтобы погубить Тилли и ее друзей, магия ударила в самого злодея и убила его.

О происшествии узнает Магконтроль, но почему-то выдает жертвоприношение за несчастный случай, а злодея выставляет благородным защитником, павшим смертью храбрых. После этого след друзей теряется. А через десятилетия медальон-артефакт достается мне, причем от мамы. А еще через восемь лет мне начинают сниться сны про невесту тирана и ее друзей.

Вопросов пока больше, чем ответов. Как в мою семью попал этот странный артефакт? Куплен, подарен? Или же все куда серьезнее, и я – прямой потомок Матильды Голдвинг? Зачем лорд Винтер хотел жениться на девушке-«пустышке»? Как именно медальон должен был защищать свою хозяйку? Что не сработало в плане Винтера? Почему он погиб так странно? Во сне я видела, что погиб он от магии смерти, но шла она от Тилли, девушки, не обладающей даром. Как такое возможно? Почему Магконтроль скрыл правду? Как сложилась судьба девушки и ребят? Выжили ли они после того страшного случая? Почему именно мне снятся эти сны? А вдруг я сую свой нос туда, куда не следует?

Загрузка...