Фальшивая невеста мажора

Глава 4

Практически перебежками добираюсь до комнаты, в которой творится что-то невообразимое.

Дашка с тапкой в руках возвышается над Надькой, которая забилась в угол кровати.

– Руки бы тебе оторвать, курица! – орет Водолеева и швыряет в Надю тапку.

– Я не знала. Я же не знала, – рыдает Голубцова, бросая на меня умоляющий взгляд.

– Даш, хватит, – повышаю голос, и подружка делает пару шагов назад.

– Ты из-за нее сто штук про…

– Успокойся, – прикладываю пальцы к губам. – Вернуть она все равно не вернет. Так что бить ее тапками необходимости нет, это не по-мо-же-т, – выдыхаю и сажусь на стул. – Она сама вам, что ли, рассказала? – спрашиваю Марину, потому что она пребывает в спокойствии.

– Ага. Мы из четыреста пятнадцатой пришли, а тут она, рыдает над своими склянками. Слово за слово, все и разболтала. Ну Дашка сразу в бой, если бы я ей тапок не подсунула, она б ее точно чем-нибудь потяжелее отлупила, – с опаской косится на сковороду. – А ты откуда вообще?

– С Валиевым виделась.

– Что сказал?

– Ничего нового. Короче, кажется, придется согласиться. Отдать ему деньги из своих накоплений я не могу. Точнее, могу, но…

– Да понятно, – вмешивается Даша. – Я тут подумала, надо к коменде сходить. Рассказать. Вдруг найдут того, кто спер.

Надя всхлипывает, и Дашка сразу удостаивает ее вниманием.

– А может, это ты? Припрятала, а теперь спектакль разыгрываешь?

– Я ничего не брала. Не брала. Ева, я правда не брала, – бормочет, обращаясь ко мне. – Честно.

Отвечать ей не хочется.

Я видеть эту дуру не могу. Кто ее просил? Это надо только додуматься – вышвырнуть чужую сумку в окно!

Вряд ли комендант нам поможет. Камер там нет. С повинной никто не придет. Можно написать заявление в полицию, но сумка-то на улице валялась. Фактически у меня ее никто не крал. Но сходить к ним, конечно, попробовать стоит. А вдруг.

– Ладно, давайте спать. У меня сейчас голова лопнет, – снимаю пальто и, повесив его на плечики, плетусь к кровати.

Девчонки быстренько готовятся ко сну и минут через десять вырубают свет.

Засыпаю я на удивление быстро, несмотря на то, что в голове настоящий кавардак. Мысли отравляют. Но, видимо, я так вымоталась за день, что мозг решает взять паузу.

Утром откладываю будильник в третий раз за последние двадцать минут и накрываю голову подушкой. Девчонки уже завтракают и оживленно о чем-то болтают.

Нехотя поднимаюсь с кровати и плетусь в душ. Приходится минут пятнадцать посидеть в очереди, прежде чем юркнуть в накуренное после вышедших отсюда девчонок помещение. Наспех ополаскиваюсь, мою голову и накручиваю на нее полотенце. С небольшим усилием натягиваю на еще немного влажное и липкое тело махровый халат и возвращаюсь в комнату, где меня уже ждет брат.

– Блин, ты же сказала, пойдем вместе, – бурчит Савва, поедая бутерброды.

– И пойдем. Десять минут мне дай.

Девчонки уже разбежались кто на работу, кто на учебу в корпус, который нам не по пути.

– Сейчас волосы просушу, оденусь, и все.

– Ну-ну. Десять минут. Конечно.

Савва громко вздыхает и достает из кармана телефон.

Брат поступил в универ только в этом году. Первокурсник-программист. И если я прошла сюда на бюджет без экзаменов по результатам всероссийской математической олимпиады, то за Савву родителям предстоит платить кругленькую сумму ежегодно.

Изначально его хотели поселить в другую общагу, но мама договорилась, чтоб Савку отправили сюда, мне под бок. Ему, кстати, такой расклад вообще не понравился. Мало кто захочет быть под присмотром старшей сестры, когда вот-вот оказался на свободе без родительской опеки.

– Все, – застегиваю свой любимый клетчатый пиджак прямого кроя, длиной чуть ниже попы, и оттягиваю брючины шорт. – Пошли, – перекидываю пальто через локоть и беру курс на остановку.

Брат нехотя плетется следом, пару раз поправляя лямки соскальзывающего по плечам рюкзака.

– Чего такой кислый?

– Сегодня тестирование.

– Не подготовился?

– Да нет. Знаю вроде. Говорят, в прошлом году препод жестил.

– Не бойся, все напишешь, – поддерживаю брата между делом, пока загружаю в инсту историю. Обычное пожелание доброго утра подписчикам. Я уже третий год веду страничку про стиль. Рекламой ни разу не пользовалась. Вся моя аудитория в тридцать тысяч человек пришла сама собой. Но это, конечно, больше для души, денег от этого сильно много в кармане не становится.

Автобус тормозит на нашей остановке, и брат галантно пропускает меня вперед.

Уже во дворе универа я замечаю Валиева в кругу некоторых наших сокурсников тире его друзей.

Вик, Арс, Антон и… Эля. Последняя мнит себя первой красавицей университета.

Поддев брата под локоть, прохожу мимо этого квартета без слов.

– Лейкина, а поздороваться? – ухмыляется этот зазнавшийся упырь.

– Обойдешься, Валиев, – кривлю губы и тащу Савву к лестнице.

– Ты чего? – брат округляет глаза. – У нас почти все на курсе с ним познакомиться хотят. Они с Виком такие крутые вечеринки устраивают, а ты его посылаешь.

– Значит, так надо, – сразу обрубаю эту речь, полную поклонения алтарю Марка.

– Вот именно поэтому ты всех и бесишь, – продолжает Савка, – вечно нос задираешь.

– Мой нос, что хочу, то и делаю. Топай уже, студент.

Провожаю брата взглядом и резко вздрагиваю, потому что на мое плечо ложится тяжелая лапа.

– А малой прав!

Марк нахально закинул на меня руку, согнув локоть в районе шеи.

– Я чет не понял, что за борзота, а, Ев?

– Наш уговор не распространяется на стены универа. Ты сам говорил.

– Я передумал.

– А я не умею читать мысли. Руку убери, – передергиваю плечами, но его лапа никуда не исчезает.

– Вчера ты была посговорчивее.

– Вчера у меня был шок.

– А сегодня?

– А сегодня я решила жить дальше. Так что там за дело?

– Расскажу после пар, – он проходится пятерней по своим жестким темным волосам, торчащим в разные стороны, и демонстрирует мне ровные белые зубы. – Но, если хочешь узнать быстрее, целуй, – прикладывает палец к своей щеке.

– Я терпеливая, – выкручиваюсь из захвата и шагаю в аудиторию, оставляя Валиева позади.

С невероятной силой сжимаю ремень сумки, в какой-то момент переходя на легкий бег. Миную пролет и усаживаюсь на свое место.

Первой стоит институциональная экономика.

Пара проходит вяло. Кажется, даже доцент Уваров сегодня не выспался, потому что то и дело зевает, все чаще поглядывая на часы.

В перерыве я покупаю кофе и шагаю в другую аудиторию. Господи, когда же моя Ника вернется? Слоняться тут одиночкой сомнительное удовольствие.

– Ев, ты задание сделала? – спрашивает Гаврилов, стоит мне переступить порог аудитории на первом этаже.

– Ага.

– Дай списать.

– Держи, – протягиваю тетрадь. – Только давай в последний раз.

– С меня проходка в клуб.

Ага, только вот в клубы я не хожу. Не люблю. Голова сразу начинает разрываться от громких басов и ярких вспышек. Плюс поход в клуб – это всегда трата денег, которые я старательно экономлю.

Пока одногруппники разбредаются по местам, залипаю в телефоне. А почувствовав знакомый запах, поворачиваю голову вправо.

Марк бестактно толкает меня в бок и садится на скамейку рядом. Если бы у меня было чуть больше сил, я бы поднапряглась и столкнула его в проход. Но вряд ли у меня это получится. Только людей насмешу.

– Что? – немного взвинченно реагирую на его пытливый взгляд.

– Ничего, – уголки мужских губ заостряются. – Тут было свободно, я решил присесть. Ты против?

– Нет, – демонстративно отворачиваюсь. Главное – не реагировать. Деваться мне все равно некуда. Пусть сидит. Подумаешь.

– Как твой парень? Не наругал за позднее возвращение?

– Не твое дело, – прикусываю кончик языка, старательно вырисовывая на полях тетради, которую мне вернул Гаврилов, сегодняшнюю дату.

– Скучная ты, Лейкина.

– Именно. Поэтому советую пересесть к своим веселым друзьям, – бросаю взгляд на задние ряды.

Эля сталкивается со мной глазами и хищно прищуривается. Забыла-забыла, она же у нас Валиевская фаворитка. Вечно крутится рядом и периодически мнит себя его девушкой. Святая простота.

– Может, я решил тянуться к знаниям. Ты у нас в этом деле самая прошаренная.

– Какой странный комплимент моим мозгам.

– Какой есть. Ладно, – он упирается ладонью в стол. – После пар жду тебя на парковке. Поедем в фотостудию.

– Зачем?

– Воспользуйся своими гениальными мозгами и сложи два плюс два, ок?

– Я не могу после пар, у меня…

– Плевать. Меня это не волнует. Ты торчишь мне пятерку баксов, так что будь, посговорчивее.

– Козел, – бормочу сквозь стиснутые зубы.

Валиев, видимо, слышит, потому что мой завязанный хвост мгновенно оказывается накручен на широкую мужскую ладонь.

– Че ты сказала?

– Ты слышал. А повторяться я не привыкла.

Марк придвигается ближе и чуть сильнее тянет за волосы. Так, что мне приходится запрокинуть голову.

– Пусти, больно.

– Не сильно, – шипит в ответ, но давление в моих висках мгновенно ослабевает.

Марк почти сразу отпускает мои волосы, и я могу выпрямить спину.

– Вообще-то, сто. И кстати, как я могу быть уверена, что после всей своей аферы ты мне заплатишь?

– В отличие от тебя я держу слово. Могу скинуть прямо сейчас остаток. Но сотки у тебя, кажется, все равно не хватает. Так что отмазаться не выйдет.

Он нагло улыбается и поднимается с места.

Урод. Какой же он урод!

Нервно растираю ладошки, пока Валиев возвращается на свое место на последнем ряду. У меня сейчас такое состояние, чиркни спичкой, и я взорвусь.

Разнесу здесь все в пух и прах.

Марк же тем временем ведет себя так, словно ничего не произошло. Вливается в разговор со своими дружками и даже закидывает руку на Элькины плечи. Шумакова сразу же начинает глупо улыбаться и жаться к нему ближе. Еще немного, и точно облабызает ему лицо, как верная собачонка.

Учебный день проходит скучно и медленно, видимо, так на меня действует ожидание неизбежного.

После четвертой пары я вялой походкой топаю к черному спорткару. Хотя на деле он выглядит далеко не черным. Скорее, с каким-то зеленоватым отливом. Вчера в темноте мне просто показалось, что он черный, а до этого я вообще особо не приглядывалась, на чем Марк ездит.

Открываю дверь и забираюсь в салон.

– Я готова, – бормочу, накидывая на себя ремень безопасности.

– Хорошо, что в твоих гениальных мозгах не сформировалось идеи сбежать.

– Знаешь что?

– Что? – он приподымает бровь.

– Пошел ты, – резко тянусь к двери, но, так как ремень я отстегнуть не подумала, меня мгновенно припечатывает к сиденью.

– Только попробуй, притащу обратно на виду у всего универа.

Это не звучит как предупреждение. Скорее, как закономерность, которая меня настигнет, если я действительно решу уйти.

Складываю руки на груди и демонстративно отворачиваюсь.

Марк тем временем нажимает на кнопку «start», и двигатель начинает негромко урчать.

Мы едем под раздающийся из динамиков рэпчик, и я нехотя начинаю чувствовать себя лучше, залипая в окно.

Все же рассматривать красивые улочки из машины – это какой-то особый вид эстетического удовольствия. Примерно такие же эмоции я испытываю от поездок в такси по центру города.

Может, стоит не зацикливаться и просто представить, что я вдруг разбогатела и смогла позволить себе поездку бизнес-классом?

Но Марк рушит все мои иллюзии, стоит ему открыть рот:

– Сейчас заедем на студию, сделаем пару совместных фоток, чтобы было что показать Русу. Фотограф потом отфотошопит и…

– А он сразу не может подставить меня к тебе на этих фотках?

– Если ты будешь так же вести себя в пятницу на ужине, я тебя придушу, – не ответив на мой вопрос, предупреждает Марк и выходит из машины, которую успел припарковать у бизнес-центра с целеустремленным названием «Лидер».

– Я просто спросила, – закатываю глаза и направляюсь следом.

В лифте Валиев утыкается в телефон. Несколько раз я не могу сдержать свое любопытство и все-таки заглядываю в экран, понимая, что он договаривается на вечер о встрече с какой-то девкой.

Не удивил ни разу, конечно.

Хотя чего можно ждать от человека, который за четыре года до сих пор не знает и половины имен ребят из нашей группы?

Двери лифта расползаются в стороны прямо перед моим лицом.

Марк незамедлительно подталкивает меня, задавая направление вправо. Ускоряю шаг, чтобы минимизировать наши соприкосновения и избавиться от его пальцев на своем теле.

В просторном помещении с подготовленной зеленой стеной нас уже ждут люди.

Фотограф, высокий худощавый парень в очках в кислотно-желтой оправе, и миниатюрная брюнетка. Как выясняется чуть позже, она визажист.

Бегло осматриваю помещение, пока снимаю свое пальто.

У стены рядом с окном стоит зеркало со включенными лампочками, а чуть подальше – напольная вешалка с колесиками, с краю до края набитая плечиками со спрятанными под чехлы «тряпками».

– Все, как и договаривались, Марк? – интересуется фотограф, пока Римма фиксирует мой макияж спреем и вручает один из чехлов с одеждой.

– Да.

Слышу незамедлительный ответ, прячась за ширмой.

Тяну бегунок молнии вниз и застываю как вкопанная. Что за?..

– Я это не надену, – вылезаю из укрытия, почти сразу сталкиваясь с Валиевым, на котором красуются лишь пляжные шорты.

В это мгновение мысли из моей головы улетучиваются, а взгляд непроизвольно приклеивается к хорошо проработанным косым мышцам на мужском животе.

Заторможенно взмахиваю рукой, в которой сжимаю купальник, и наконец пересиливаю себя, чтобы поднять глаза.

– Мал? – интересуется Марк, явно насмехаясь.

Он, конечно же, заметил и мой взгляд, и бегающие туда-суда зрачки, и это вдруг ни с того ни с сего навалившееся смущение.

– Нет, – сжимаю в кулак трусы, которые являются таковыми лишь исходя из названия. На деле же это маленький треугольник с тонкими веревочками. – Я предпочитаю что-нибудь поприличнее, а не это, – согнув фалангу, демонстрирую ему эти недотрусы.

– А по-моему, тебе бы подошло.

Валиев с интересом обходит меня по кругу, и я зачем-то втягиваю живот, который, в принципе, и так не выпирает из-под заправленной в шорты футболки.

– Явно подошло бы.

– Ты издеваешься? Я это не надену.

В этот миг в голове проскальзывает мысль… Неужели он специально?

– Ева, тут есть другой, – подает голос Римма, очень вовремя приходя мне на выручку. – Сплошной.

Поворачиваю голову, выдавая улыбку облегчения, и почти на цыпочках обхожу Марка стороной, чтобы вновь спрятаться за ширмой.

Натягиваю бежевый купальник с черными монограммами одного достаточно популярного люксового бренда и приглаживаю вставшие дыбом от цифр на ценнике волосы. Я, конечно, знаю, сколько стоят такие вещи, потому что тема одежды мне интересна, но в руках ничего подобного еще не держала.

Ну одно хорошо, до меня эти шмотки еще никто не носил.

Поправляю лямку на плече и, втянув побольше воздуха, делаю шаг в сторону зеленого фона.

Несмотря на то, что купальник сплошной, внизу он не прикрывает пятую точку так, как бы мне этого хотелось.

Валиев, привалившийся к стене плечом, при моем появлении отрывает взгляд от телефона, а я… я опускаю руки вниз, стараясь хоть немного прикрыть ладошками бедра.

Ощущаю на себе его оценивающий взгляд и, наверное, краснею. Очень надеюсь, что так мне только кажется. Ну а дальше, дальше раздаются указания фотографа, как лучше встать и куда смотреть.

Сказать, что чувствую я себя неловко, ничего не сказать. Меня буквально перетряхивает от каждого щелчка фотоаппарата. Валиев находится непозволительно близко, еще и без рубашки.

Что б я ни говорила, Марк – красавчик.

Черт! Ева, соберись.

– Ева, ты на него так смотришь, будто хочешь убить! – выдает наш фотограф. – Ты его как бы любишь.

– Именно, что как бы, – бормочу, но стараюсь улыбнуться шире.

У меня даже получается, пока наглые руки Марка не начинают меня откровенно лапать.

– Так, руки! – оттягиваю присосавшуюся к моему бедру ладонь. – Все, что выше и ниже талии, трогать нельзя. Понял?

– По легенде у нас с тобой не платонические отношения.

– Это по твоей. У меня легенда другая.

– Чего?

– Ой, забей. И не смей меня больше лапать.

– Да кому ты нужна?!

Марк выказывает откровенную неприязнь, хотя бы тем, как меняется его выражение лица. Там появляется брезгливость.

Стиснув руки в кулаки, выпрямляю спину и делаю глубокий вдох.

Мне нужно просто это пережить. Просто перетерпеть.

Правда, терпеть приходится почти три часа.

Вокруг меняются разве что шмотки, которые на нас надеты, а, ну и еще моя прическа.

***

– Шмотки можешь оставить себе, – раздается над самым ухом, стоит мне натянуть футболку.

Я вздрагиваю, медленно поворачиваясь к Валиеву лицом.

– Обойдусь, – выплевываю слова, но, немного подумав, добавляю: – Разве что пиджак.

Данная вещь гардероба вообще моя слабость. А тут… Плотная, качественная ткань мультицвета, которая подойдет подо все. К тому же сама я вряд ли смогу позволить себе подобный ближайшие лет пять точно.

– Без проблем.

Марк пропускает меня вперед и, пожав руку Альберту, тому, который фотограф, выходит следом.

А дальше, дальше все происходит как в плохом кино. Я решаю, что не случится ничего страшного, если мне не придется ехать домой на метро, и жестко в этом ошибаюсь.

Стоит Валиевской машине притормозить у общаги, на горизонте появляется Синегузов. Наш одногруппник, который, что странно, общается с Марком.

Поэтому то, что Валиев выходит из тачки следом за мной, неудивительно.

Только вот это еще не все. Рядом с Синегузовым я вижу Макса.

Моего Макса, который с огромным удивлением отслеживает каждый мой шаг, сокращающий расстояние между нами.

Тут стоит вспомнить, что Одинцов тот еще ревнивец. И как я только прощелкала этот факт, когда решила согласиться на всю эту аферу?

– О! – Синегузов взмахивает рукой. – Ты тут откуда? – спрашивает у Марка, а заметив меня, ухмыляется.

– Еву подкинул, – без каких-либо эмоций отвечает Валиев, пожимая протянутую Васькой ладонь.

– Это Макс, – находится Вася, представляя моего парня.

– Марк, мы с Евой вместе учимся.

Макс отвечает на Валиевское рукопожатие без слов. Просто кивает, а когда поворачивается ко мне, я вижу, как играют его желваки.

Целую своего Одинцова в щеку и уже хочу утащить его отсюда подальше, как Валиев вновь подает голос:

– До завтра, Ева, я позвоню.

Говоря это, он смотрит мне прямо в глаза, в которых я вижу свое отражение. Коктейль из моей растерянности и его непоколебимой уверенности в себе.