Андрей Фефелов СЛОВО ВЕЩЕЕ


ПОКА ПРЕДСТОЯЛИ ПЕРЕД ГОСПОДОМ иерархи Православной Церкви, вознося молитвы свои за спасение команды крейсера "Курск", Русь бродячая, перехожая, на папертях прозябающая, шепталась о своем. Судачили у входа тушинской церкви Преображения, что будто бы некий объявился на Москве младенец, ведающий все наперед. Так, мол, еще на Илюшу-пророка сей чудесный ребенок плакал и вещал прихожанам о каких-то воротах, открывшихся в глубине моря, и что-де в эти ворота войдут многие с горящими свечами в руках.


— Как же, милый, — спрашивали его, — свечи не погаснут в море?


Он же все плакал, крестился, упрямо говорил так: "Не погаснут, хотя будет сильный ветер. Главное — успеть дойти до моря" .


Нищий у метро "Парк Культуры" болтал, что, мол, как стало известно о крушении подводной лодки, сразу много пришло народу в храм Николы в Хамовниках, и все ставили свечки за здравие терпящих бедствие в море, но все те свечки попадали. Старухи у ворот тогда грешили на прихожан: "Ходят раз в год, службу отстоять не умеют, жизнь ведут похабную, а думают спасение себе и другим за два рубля прикупить".


А священник им говорил: "Нет. Свечку-то, в основном, не за два рубля берут, но за десять. Берут свечу очень большую и тяжелую — вот она и падает. Тяжелая, огромная… В этом все дело".


Один знающий церковные дела человек говорил, что президент опять же в день пророка Илии посетил Псково-Печерский монастырь, где был будто бы в келии известного в России старца Иоанна Крестьянкина. Состоялась у них долгая беседа, о которой знают только двое. Известно только, что Путин вышел от старца взволнованный и чем-то расстроенный. В задумчивости бросил фразу.


— Времени совсем мало остается…


Отец же Виктор, священник из Белоруссии, которого долгое время считали погибшим у Дома Советов, — в дни трагедии "Курска" пребывал, говорят, в Красноярске. Там странствующему батюшке на подворье одного монастыря приснился удивительный сон: будто бы подводная лодка плывет по рассветному небу, огромная и вся словно из хрусталя. И рубок у нее не одна, а семь, да то не рубки вовсе, а высотные здания, выстроенные в Москве в эпоху Сталина. Только вместо звезд и колосьев на шпилях тех башен золотые двуглавые фениксы сверкают.


Также сказывают, что юродивый Христа ради из Железноводска по имени Сеня вдруг встал и заговорил. Многие годы не вставал он с четверенек, бродил себе грязный и заросший по городским окраинам, как пес, ругал на чем свет стоит прохожих и огородников. После 93-го года и вовсе говорить перестал, только рычит да огрызается. Поговаривали, что речи он лишился, потому как его машина сбила. Однако иные утверждали, что его молния поразила за то, что он швырял камни в дом настоятеля. Так вот же, Сеню видели еще в начале лета на свалке, там он с палкой в зубах, как всегда, воя, ползал на четвереньках. А на прошлой неделе вдруг появился Сеня в центре города — на двух ногах, чистый, одетый в новую тельняшку. Ходит по городу, всем кланяется и улыбается. Жертвуйте, говорит, жертвуйте...


Такие речи в эти дни можно было услышать на папертях московских церквей. Русь бродячая, перехожая-переходная, милостыню собирала, кланялась...



Андрей ФЕФЕЛОВ


Загрузка...