Женщина в красном

Глава 22

— Она думает, что ты убила Санто.

Эту ошеломляющую фразу Алан произнёс после того, как они далеко отошли от «Эдвенчерс анлимитед». Он вытащил Керру из родительской спальни, провёл по коридору и заставил спуститься по лестнице. Керра сопротивлялась и огрызалась:

— Пусти меня, Алан! Да отпусти же, чёрт тебя побери!

Он не поддавался. У него оказалась железная хватка. Глядя на Алана Честона, трудно было предположить, что он такой сильный.

Алан вывел Керру через столовую на террасу, далее вверх по каменной лестнице и по мысу в направлении Сент-Меван-бич. Без пуловера или куртки на улице было холодно, но Алан не остановился и не захватил с собой ничего, что защитило бы их от морского ветра. Как будто не заметил непогоды.

На берегу Керра прекратила борьбу и подчинилась Алану. Однако ярость в ней не утихла. Она ещё напустится на него, когда он приведёт её туда, куда задумал.

Его целью оказался морской карьер в дальнем конце пляжа. Они поднялись по семи осыпающимся ступеням и встали на цементной площадке. Керра посмотрела вниз, на песчаное дно карьера, и на мгновение подумала, что Алан сбросит её в воду, словно первобытный человек, взявший власть над своей женщиной.

Алан этого не сделал.

— Она думает, что ты убила Санто, — повторил он и отпустил Керру.

Если бы Алан сказал что-то другое, Керра перешла бы в атаку — словесную и физическую. Но голос Алана был недоуменным и испуганным, и его заявление требовало ответа.

— Я никогда не видел ничего подобного, — продолжил Алан. — Ты и твоя мама… Это была настоящая драка. Такие вещи можно увидеть только…

Он даже затруднился сказать, где можно увидеть такие вещи. Впрочем, это и неудивительно. Он был не из тех людей, которые посещают места, где женщины таскают друг друга за волосы, царапаются, орут и выкрикивают оскорбления. Впрочем, если уж на то пошло, то и Керре не доводилось участвовать в таких схватках, просто Деллен вывела её из себя. То, что произошло между ними, имело свои причины. Алану, по крайней мере, придётся это признать.

— Я не знал, что делать. Такого в моей жизни ещё не было.

Керра потёрла запястье, за которое Алан её держал.

— Санто украл Мадлен. Он отобрал её у меня, и я его за это ненавидела. Мать об этом знает, поэтому и заявляет, что я убила брата. Это в её духе.

Недоумение Алана усилилось.

— Разве можно украсть человека у другого человека, Керра?

— В моей семье можно. У Кернов такая традиция.

— Чушь какая-то!

— Мы с Мадлен были подругами. Потом явился Санто, обратил на неё внимание, и Мадлен втрескалась в него по уши. Она не могла говорить ни о чём другом, поэтому мы и перестали общаться. Господи, это так типично. Он совсем как мать. Мадлен была ему не нужна. Санто просто хотел выяснить, сможет ли отнять её у меня.

Когда Керра начала обращать чувства в слова, то обнаружила, что не может остановиться. Она провела рукой по волосам, ухватила их в кулак и крепко потянула, словно это могло помочь ей отвлечься от обуревавших эмоций.

— Ему не нужна была Мадлен. Санто мог выбрать кого угодно. И мать такая же. Она может совратить любого. Да она и совращала, как только у неё появлялось желание. Она не нуждается… Ей не нужно…

Алан смотрел на Керру, словно она пользовалась особым языком, отдельные слова которого были ему знакомы, но их значение оставалось непонятным. Волна ударила в камень морского карьера, и Алан вздрогнул, удивившись её силе и близости. Их обдало холодными брызгами, они почувствовали соль на губах.

— Ничего не понимаю, — отозвался Алан.

— Ты прекрасно понимаешь, о чём речь.

— Нет, честно не понимаю.

Настал тот самый момент. Оставалось только представить Алану доказательство и изложить свой взгляд на ситуацию. Керра оставила открытку в спальне матери, тем не менее открытка существовала.

— Я пришла в Розовый коттедж, Алан. Обыскала твою комнату.

— Я в курсе.

— Ну и ладно. Так вот, я нашла открытку.

— Какую открытку?

— «Вот здесь». Такую открытку. Бухта Пенгелли, морская пещера. На ней красными чернилами почерком матери написаны эти два слова, и нарисована стрелка к пещере. Мы оба знаем, что это значит.

— Знаем?

— Прекрати. Сколько времени ты работал с матерью в отделе маркетинга? Я просила тебя не делать этого. Умоляла устроиться в другое место. Но ты не послушал. Сидел с ней в кабинете день за днём, и ты не можешь сказать мне… Ты, чёрт возьми, не должен отпираться! Ты ведь всё-таки мужчина. Тебе знакомы всякие женские намёки. Тем более когда это не просто намёки, верно?

Алан смотрел на Керру широко открытыми глазами. Ей хотелось затопать ногами. Не может же он быть таким тупым! Видимо, решил придерживаться этой линии поведения — изображать непонимание. Керра бессильно всплеснула руками. Очень умно с его стороны. Но ведь и она не дура.

— Где ты был, когда погиб Санто? — спросила Керра.

— О господи. Уж не думаешь ли ты, что я имею к этому какое-то отношение?

— Где ты был? Тебя не было дома. Её — тоже. И у тебя я нашла открытку. В твоей комнате. С надписью «Вот здесь», и мы оба знаем, что имеется в виду. Мать начала с красного. Губная помада. Шарф. Туфли. Когда она это делала… Когда она это делает…

Керра почувствовала приближение слёз, и этот факт вызвал у неё такой неудержимый гнев, что ей показалось: она вот-вот взорвётся. Из её рта вырвутся гнусные слова, которые уничтожат всё, что когда-либо существовало между ней и любимым человеком. Она любила Алана, только чувство это было опасным. Таким же, как любовь отца к матери, и мысль об этом показалась Керре невыносимой.

Алан, судя по всему, начинал понимать смысл сказанного Керрой.

— Оказывается, — начал он, — дело не в Санто, а в твоей маме. Ты думаешь, что я… с твоей матерью… в тот день, когда умер Санто. В пещере, изображённой на открытке.

Керра не могла ответить. Не могла даже кивнуть. Она изо всех сил старалась взять себя в руки. Иначе её гнев хлынул бы потоком.

— Керра, я же тебе говорил. Мы обсуждали видео — я и твоя мама. Я и с твоим отцом беседовал на эту тему. Твоя мать предложила место на берегу, которое, как она считала, отлично подойдёт для наших целей, потому что морские пещеры создают нужную атмосферу. Она дала мне эту открытку и…

— Ты же не настолько глуп. Да и я не дура.

Алан отвернулся от Керры, но посмотрел не на море, а в сторону гостиницы. Самой гостиницы видно не было, зато на берегу красовались аккуратные домики, голубые и белые, — отличное место для свиданий.

Алан вздохнул.

— Я догадывался, на что она намекает. Твоя мама предложила мне отправиться в пещеры и изучить место, и я всё понял. Она не слишком изобретательна, когда дело касается ухищрений. Но не думаю, что ей приходилось быть изобретательной. Она до сих пор красивая женщина.

— Не надо, — отрезала Керра.

Она обнаружила, что не может слышать подробности. Это была всё та же проклятая история на тот же проклятый сюжет. Только мужчины менялись.

— Всё же я закончу, — настойчиво сказал Алан. — А ты сама решай, чему верить. Твоя мать убеждала меня, что морские пещеры — замечательное место для видеорекламы. Она предложила отправиться туда и посмотреть. Я сослался на несколько неотложных дел и пообещал, что подожду её там. Я просто не хотел ехать с твоей матерью в одном автомобиле. Мы встретились у пещер, и она провела меня по бухте, деревне и морским пещерам. Между нами ничего не было, потому что это не входило в мои планы.

Пока Алан говорил, он смотрел на домики, но сейчас повернулся к Керре. Его лицо было серьёзным, выражение глаз — насторожённым.

— Тебе решать — верить мне или нет.

Керра поняла: она должна поверить. Но чему — своим инстинктам или Алану? Что выбрать: доверие или подозрение?

— У меня отбирают всё, что я люблю, — произнесла она потерянно.

— Керра, дорогая, это не так, — спокойно возразил Алан.

— Так всегда было в нашей семье.

— Если и так, то в прошлом. Возможно, ты теряла людей, которых не хотела терять. Возможно, ты сама позволяла им уйти, разрывала с ними отношения. Суть в том, что человека нельзя отнять, если он сам этого не хочет. Так что это не твоя вина.

Керра слышала эти слова и чувствовала их теплоту. Эта теплота приносила спокойствие. Внутри неё начала таять огромная глыба льда. Снова захотелось заплакать, но она себе не позволила.

— Тогда это ты, — почти прошептала Керра.

— Что я?

— Думаю, я выбрала тебя.

— Только думаешь?

— Я не могу. Прямо сейчас… не могу, Алан.

Он серьёзно кивнул.

— Я взял с собой фотографа. Прежде чем пойти на встречу с твоей матерью, я пригласил фотографа. Не хотел один идти в морские пещеры.

— Почему ты просто не сказал мне?

— Потому что хотел, чтобы ты сделала выбор. Чтобы ты мне поверила. Она больна, Керра. Все это видят: твоя мать больна.

— Она всегда была такой.

— Всегда была такой больной. А вы всю жизнь провели с ней и, реагируя на её болезнь, сами становились больными. Ты должна решить, хочешь ли так жить. Я не хочу.

— Она по-прежнему будет тебя соблазнять.

— Вполне вероятно. Ей требуется медицинская помощь. Твой отец должен настоять на лечении, в противном случае ситуация может усугубиться. Деллен должна измениться, чтобы уцелеть. Я намерен прожить свою жизнь так, как я хочу, а твоя мать пусть поступает как знает. Ты со мной согласна? Или у тебя другие планы?

— Согласна, — ответила Керра пересохшими губами. — Но я… так боюсь.

— Мы все иногда боимся, потому что ни в чём не можем быть уверены. Такова жизнь.

Керра тупо кивнула. В карьер ударила ещё одна волна. Девушка вздрогнула.

— Алан… — Керра сделала паузу. — Я не убивала Санто.

— Конечно нет, и я — тоже.

Оставшись в кабинете в одиночестве, Би включила компьютер. Она послала Барбару Хейверс в бухту Полкар, чтобы та притащила Дейдру Трейхир в Кэсвелин для разговора по душам. Если Дейдры не будет дома, Хейверс должна ждать в течение часа. Если Дейдра не явится, Хейверс может считать, что её рабочий день окончен. На следующее утро они накинут на эту лгунью лассо.

Остальную часть команды Би отпустила, но прежде учинила разбор полётов. «Как следует поешьте и хорошенько выспитесь, — проинструктировала она напоследок. — В этом случае утром у вас будет ясная голова». Би очень на это надеялась.

Она решила посмотреть сайт, привлёкший внимание констебля Макналти. Когда днём они с Хейверс уходили из мастерской «Ликвид эрс», Би остановилась перед постером, столь поразившим молодого констебля: сёрфер, вскочивший на гигантскую волну.

— Так это и есть та волна, которая его убила? — осведомилась Би.

Рядом с ней находились Лью Ангарак и Яго Рит.

— Кого? — уточнил Ангарак.

— Марка Фу. Это ведь Марк Фу на волне Маверик?

— Фу действительно убила волна Маверик, — подтвердил Лью. — Но здесь юный сёрфер, Джей Мориарти. А почему вы спрашиваете?

— Мистер Рит обмолвился в прошлый раз, что это последняя волна Марка Фу.

Ангарак удивлённо взглянул на старика.

— Как же ты так? Видно, что доска совсем другая.

Яго подошёл к двери, отделявшей рабочую зону от приёмной и демонстрационной комнаты, прислонился к косяку и сказал Ангараку:

— Они делают свою работу как положено, на всё обращают внимание. Просто хотел их проверить. Надеюсь, вы не обиделись, инспектор?

Би почувствовала раздражение. Все хотели вмешаться в расследование только потому, что знали жертву. Би терпеть не могла попусту растрачивать время, и ей не понравилось, что её экзаменуют. Ещё больше не понравилось то, как Яго Рит посмотрел на неё — с этакой снисходительностью, который напускают на себя мужчины, когда им приходится иметь дело с женщинами, превосходящими их по статусу.

— Больше этого не делайте, — бросила Би напоследок и вышла из мастерской вместе с Барбарой Хейверс.

Позже у Би появились сомнения, правда ли то, что Яго намеренно сбивал следствие с толку. В таком случае существовали два варианта. Первый: он назвал имя другого сёрфера по незнанию. Это казалось невероятным. Второй вариант: он специально сделал эту ошибку, желая привлечь к себе внимание. В любом случае оставался вопрос: зачем? На это у Би не было ответа.

Следующие девяносто минут Би провела в лабиринте Интернета. Она отыскала там и Мориарти и Фу и выяснила, что оба погибли. Их имена привели к другим именам. Би следовала по тропе, проложенной списком сёрферов, выводя их лица на экран монитора. Она вглядывалась в них, надеясь увидеть какую-то подсказку, но если и существовала некая связь между смельчаками, ловившими гигантские волны, и смертью подростка, упавшего со скалы в Корнуолле, то Би её не обнаружила, а потому прекратила бесплодные попытки.

Она подошла к доске, на которой были прикреплены сводки о расследовании. Что известно после этих нескольких дней? Три повреждения скалолазного снаряжения, прижизненный синяк на лице убитого, отпечатки пальцев на машине Санто Керна, волос, застрявший в скалолазном снаряжении, репутация самого парня, два автомобиля, находившиеся неподалёку от места падения Санто, и тот факт, что он, судя по всему, изменял Мадлен Ангарак с ветеринаршей из Бристоля. Вот и всё. Ничего существенного, с чем можно работать. Не найдено никаких точных сведений, за которые можно арестовать. Миновало более трёх суток со дня гибели юноши, а ведь любой коп знает, что с каждым часом, прошедшим после убийства, вероятность раскрытия преступления уменьшается.

Би внимательно вчиталась в имена людей, так или иначе связанных с делом. Все они в какой-то момент могли получить доступ к скалолазному снаряжению Санто Керна, а значит, нет смысла двигаться в этом направлении. Следовательно, надо искать мотив убийства.

Секс, власть, деньги. Разве это не вечный триумвират причин? Возможно, на начальной стадии расследования они не слишком очевидны, но ведь постепенно картина может проясниться. Например: ревность, гнев, мстительность и алчность. Надо приглядеться к каждому из подозреваемых с этой стороны. И если кто-то из них в этом отношении небезгрешен, то нужно посмотреть на эти человеческие качества как на мотивы преступления.

Би составила электронный список имён, кажущихся ей перспективными с этой точки зрения, и против каждой фамилии впечатала возможный мотив. Лью Ангарак мстил за разбитое сердце дочери (секс). Яго Рит — за разбитое сердце приёмной внучки (снова секс). Керра Керн уничтожила брата, чтобы унаследовать «Эдвенчерс анлимитед» (власть и деньги). Уилл Мендик надеялся проложить дорогу к Мадлен Ангарак (и снова секс). Мадлен действовала в порыве гнева (секс); Алан Честон хотел получить больше влияния в «Эдвенчерс анлимитед» (власть); Дейдра Трейхир поставила точку в унизительной роли любовницы, избавившись от любовника (опять секс).

Родители Санто Керна, судя по всему, не имели причин расправляться с собственным сыном, как и Тэмми Пенрул. Би задумалась. Мотивов полно, возможностей сколько угодно, и все средства под рукой. Оттяжка разрезана и снова замотана такой же, как у Санто, лентой. Две закладки…

Возможно, закладки — это и есть ключ к убийце? Поскольку они были изготовлены из толстого кабеля, для разрезания требовался специальный инструмент. Мини-резак, кабельный резак. Найти этот инструмент означает найти убийцу? Да, было бы неплохо.

Обращал на себя внимание неторопливый характер преступления. Убийца опирался на тот факт, что юноша рано или поздно непременно воспользуется оттяжкой или одной из повреждённых закладок. Когда конкретно это произойдёт, было для убийцы неважно. Его не волновало, как погибнет Санто: воспользовавшись оттяжкой или закладкой. Если бы Санто выжил, преступник реализовал бы другой план.

Тот, кто совершил это злодеяние, действовал не сгоряча. Надо искать хитроумного человека. А это качество больше присуще женщинам. И стиль исполнения тоже женский.

Это заключение привело Би к Мадлен Ангарак, Керре Керн и Дейдре Трейхир. И снова инспектор задумалась, куда подевалась чёртова ветеринарша. С Дейдры мысли Би перескочили на Томаса Линли и на его присутствие в то утро в бухте Полкар. Би встала из-за стола, взяла телефон и набрала номер его мобильника.

— Ну, выяснили что-нибудь? — спросила она, когда Линли после третьего гудка взял трубку. — И где вы сейчас, детектив?

Оказалось, он едет в Кэсвелин. За этот день Линли побывал в Ньюки, Зенноре и бухте Пенгелли. На вопрос Би, какое отношение это имеет к Дейдре Трейхир — ведь она ясно дала понять, что хочет её увидеть! — Линли стал рассказывать о сёрферах-подростках, о подростковом сексе, о подростковых наркотиках, выпивке, вечеринках, морских пещерах и смерти. О богатых детях, о бедных детях, о детях родителей среднего достатка и о копах, которым не удалось раскрыть дело, несмотря на донос.

— Что до Бена Керна, его друзья с самого начала считали, что на него настучала Деллен, — заключил Линли. — Отец Бена того же мнения.

— И почему нам это важно? — устало произнесла Би.

— Думаю, что ответ на ваш вопрос можно найти в Эксетере.

— Так вы туда направляетесь?

— Завтра, — ответил Линли. И после паузы прибавил: — Мисс Трейхир я не видел. Она что, ещё не вернулась?

Тон его голоса был слишком лёгким, и Би это не понравилось.

— Ни слуху ни духу. И меня это несколько настораживает.

— Возможно, она уехала в Бристоль.

— Ой, перестаньте. Ни за что в это не поверю.

Линли молчал. Красноречивое молчание.

— Я послала в Полкар вашего сержанта Хейверс. Велела привезти Трейхир в отделение, если она вернулась домой.

— Она не мой сержант Хейверс, — возразил Линли.

— На вашем месте я не торопилась бы с этим утверждением.

Не прошло и пяти минут после разговора с Линли, как у Би затрезвонил мобильник. Звонила сержант Хейверс.

— Ничего, — коротко сообщила она, пробившись сквозь жуткие шумы в трубке. — Мне ещё подождать? Я могу, если хотите. Нечасто доводится спокойно покурить, слушая шум прибоя.

— На сегодня хватит. Возвращайтесь, — велела Би. — Ваш суперинтендант Линли тоже едет в гостиницу.

— Он не мой суперинтендант Линли.

— Да что это с вами обоими?

Би отключила телефон, прежде чем сержант успела ответить.

Перед уходом Би решила позвонить Питу и расспросить его об одежде, еде, уроках и футболе. О собаках тоже. А если по случайности трубку снимет Рэй, она постарается вести себя вежливо.

К телефону подошёл Пит — ну и прекрасно. Он был вне себя от счастья: «Арсенал» приобрёл нового игрока, имя она не разобрала, родом он… С Южного полюса? Нет, должно быть, Пит произнёс «Сан-Паулу».

Би постаралась выразить энтузиазм и мысленно вычеркнула футбол из списка тем, обратившись к еде, домашним заданиям и одежде — сын терпеть не мог, когда она цеплялась к его нижнему белью, но сам носил бы одни и те же трусы целую неделю, если бы Би ему не напоминала.

В ходе беседы Пит не выдержал и сказал:

— Папа интересуется, когда в школе ближайший спортивный день.

— Я всегда его об этом предупреждаю, — отрезала Би.

— Да, но он хочет пойти вместе с тобой.

— Это он хочет или ты? — проницательно осведомилась Би.

— Ну, было бы здорово. Вот бы папа обрадовался.

Так-так, Рэй подбирается к ней издалека. Что ж, сейчас с этим ничего не поделать.

— Хорошо, Пит, я подумаю, — заверила Би. — Я люблю тебя.

— Я тоже тебя люблю, мама.

Упоминание о Рэе вернуло Би к компьютеру. Она открыла свой сайт знакомств. Питу нужен в доме постоянный мужчина. Би верила, что готова к замужней жизни: не век же бегать по свиданиям и отсылать Пита на ночлег к Рэю.

Она пробежалась по предложениям. Прежде надо изучить суть, а потом она посмотрит фотографии. Спустя четверть часа Би испытала такое отчаяние, с которым мало что сравнится. Если бы каждый человек, говоривший о любви к романтическим прогулкам по берегу в час заката, действительно там гулял, то все берега напоминали бы Оксфорд-стрит во время Рождества. Всё это — полная чушь. Где эти люди, интересы которых действительно составляют ужины при свечах, романтические прогулки по пляжу, дегустации вин в Бордо и интимные беседы возле пылающего камина в Озёрном крае?[45] Неужели всему этому можно верить?

Чёрта с два. Пора кончать с этим сайтом. Он становится хуже с каждым годом. Би всё больше хотелось ограничить мужское присутствие в доме сыном и своими собаками. Псам понравился бы и огонь в камине, и задушевный разговор, которым бы она услаждала их слух.

Она отключила компьютер и вышла на улицу. Иногда возвращение домой, даже в одиночестве, — единственное верное решение.

Бен Керн взобрался на скалу в хорошем темпе. Мышцы горели от напряжения. Он сделал то, что хотел сделать Санто: спустился со скалы и забрался на неё, хотя легко мог припарковаться внизу, в бухте Полкар, и сделать всё наоборот. Мог даже пройти по прибрежной тропе до вершины скалы и спуститься. Но Бен хотел повторить маршрут сына, а потому оставил свой «остин» не на стоянке, а неподалёку от леса Стоу, там, где нашли автомобиль Санто. Оттуда Бен прошёл по тропе, закрепил оттяжку на том же камне, что и Санто. Всё остальное было делом мышечной памяти. Спуск получился мгновенным. Подъём потребовал умения и внимания, но всё равно Бен предпочёл быть здесь, а не рядом с «Эдвенчерс анлимитед» и Деллен.

Ему хотелось измотать себя, однако он обнаружил, что взволнован не меньше, чем когда затеял это предприятие. Мышцы устали, но мозг работал на автопилоте.

Как и всегда, мысли Бена сосредоточились на Деллен. На Деллен и осознании того, что он сделал со своей жизнью в погоне за ней.

Сначала Бен не понял, когда Деллен прокричала: «Это я сказала». А когда значение этих слов дошло до него, не хотел ей верить. Потому что поверить — значит впустить в свою душу подозрение, с которым он жил в бухте Пенгелли и которое заставило его переехать в Труро. Бен отказывался принимать тот факт, что это сделала любимая женщина.

Чтобы избавиться от подозрения и его последствий, он спросил:

— О чём ты?

Он подумал, что Деллен нарочно на себя наговаривает, поскольку он обвинил её и выбросил в окно её таблетки.

Лицо жены исказилось от гнева.

— Прекрасно знаешь. Ты всегда считал, что это я на тебя донесла. Я замечала, как ты потом на меня смотрел. Читала в твоих глазах. И ты укатил в Труро, оставив меня расхлёбывать последствия. Господи, как же я тебя ненавидела! Но потом перестала, потому что слишком тебя любила. Я и сейчас люблю. И ненавижу. Почему ты не оставишь меня в покое?

— Так значит, копы прицепились ко мне из-за тебя, — произнёс Бен глухо. — Вот что ты имеешь в виду.

— Ты был с той девицей. И хотел, чтобы я вас видела. Да, я видела. Ты собирался её трахнуть. Что, по-твоему, я должна была чувствовать?

— И ты решила отомстить? Ты взяла Джейми с собой в пещеру, переспала с ним, а потом ушла и…

— У меня не получалось соответствовать твоим ожиданиям. Я не могла дать тебе то, о чём ты мечтал, но ты не имел права разрывать наши отношения, ведь я не совершила ничего плохого. А ты с его сестрой… я видела: ты делал это назло мне, надеялся, что я буду страдать. Вот и я решила ответить тебе той же монетой.

— И потому трахнулась с ним.

— Нет! — Голос Деллен дошёл до визга. — Этого не было. Я хотела, чтобы ты почувствовал, каково было мне. Хотела причинить тебе боль, ведь ты меня обидел. Ты требовал от меня того, чего я не могла тебе дать, и мучил меня. Почему ты меня оставил? Почему сейчас не бросишь?

— И ты обвинила меня? — спросил Бен.

Ну вот, наконец-то он сказал об этом прямо.

— Да! Потому что ты слишком хороший. Такой порядочный. Не переношу твою презренную святость. Ни тогда не переносила, ни сейчас. Каждый раз, когда тебя ударяют по одной щеке, ты подставляешь другую, и каждый раз я тебя презираю. Вот когда ты со мной порвал, тогда я тебя больше всего и любила.

— Ты сумасшедшая, — только и смог выговорить Бен.

Ему пришлось уйти. Оставаться в спальне означало продолжать жизнь, построенную на лжи. Когда полиция из Ньюки неделю за неделей и месяц за месяцем допрашивала его, он обратился к Деллен за утешением и силой. Он думал, что любимая делает его цельным, делает его собой. Да, характер у неё трудный. Да, у них бывают размолвки. Но это не страшно, потому что друг с другом им лучше, чем с кем-то другим.

Когда Деллен приехала за ним в Труро, он понял, что это значит. Трясущимися губами она произнесла, что снова беременна, и словно ангел явился ему во сне. Словно самые красивые цветы расцвели вокруг. А когда Деллен поступила, как поступала со всеми нерождёнными младенцами, — избавилась от плода, он утешил её и согласился, что она ещё не готова, что оба они не готовы, что время для них не пришло. Он должен был вернуть Деллен преданность, которую продемонстрировала она. К тому же Деллен жаловалась, что морально ей тяжело. Он любил её и мог смириться с её поступком.

Когда они наконец поженились, ему казалось, что он поймал экзотическую птицу. Однако в клетке её было не удержать. Деллен могла быть с ним, только если он давал ей свободу.

— Ты единственный, кого я по-настоящему хочу, — уверяла Деллен. — Прости меня, Бен. Люблю я только тебя.

Сейчас, на вершине, дыхание Бена вернулось к норме. Морской ветер охладил пот на коже. Вдруг он заметил, что уже поздно. Сообразил, что стоит на том самом месте, где лежал Санто, мёртвый или умирающий. И тут Бен осознал, что, пока двигался по маршруту Санто, пока привязывал оттяжку к каменному столбику, пока спускался и готовился лезть наверх, он ни разу не вспомнил о сыне. Он пришёл, чтобы сделать это, но у него снова ничего не получилось. Мысли, как и всегда, были заняты Деллен.

Бен посчитал это страшным предательством. Не то, что много лет назад Деллен предала его, бросив на него подозрение, а то, что сам он предал сына. Похода к тому месту, где погиб Санто, оказалось недостаточно, чтобы выбросить из головы Деллен. Бен понял, что жил и дышал ею, словно она — вирус, действующий только на него. Он и на расстоянии чувствовал её рядом с собой.

Бену казалось, что он так же болен, как и Деллен. Пожалуй, даже больше. Измениться она не может, и так было всегда, но его-то никто не заставлял с таким упорством хранить ей верность. С подобным мужем легко вести себя как вздумается.

Когда Бен поднялся с камня, на который уселся передохнуть, он понял, что замёрз на ветру. Он знал, что утром почувствует последствия быстрого подъёма. Бен подошёл к каменному столбу, на котором закрепил оттяжку, поднял верёвку, аккуратно её смотал и так же тщательно оглядел, нет ли слабых мест. Даже сейчас он не мог думать о Санто.

За всем этим стоял вопрос морали. Бен знал это, но боялся задать его себе.

Дейдра Трейхир прождала в баре «Солтхаус» более получаса, когда в дверях показался Селеван Пенрул. Он оглядел зал и увидел, что его приятеля нет в углу с кружкой «Гиннеса» в руке. Это место они с Яго Ритом давно облюбовали. Пришлось присоединиться к Дейдре, сидевшей за столом возле окна.

— Я надеялся, что он уже здесь, — без преамбулы сказал Селеван, подтягивая к себе стул. — Позвонил мне, что задержится. В их контору приходили копы. Они со всеми успели поговорить.

Он приветственно махнул Брайану, вышедшему из кухни при его появлении.

— Как обычно? — спросил Брайан.

Селеван кивнул и снова обратился к Дейдре:

— Даже с Тэмми беседовали, а всё потому, что у девчонки имеется какая-то информация. У них-то самих к ней не было вопросов. Да и с какой стати? Она была знакома с парнем, только и всего. Мне бы другого хотелось, и я не стыжусь в этом признаться, но Тэмми не была заинтересована. Оказывается, всё к лучшему. Было бы здорово, если бы это дело раскрыли. Жаль семью.

Дейдре не понравилось, что старик к ней подсел, но она не знала, как вежливо ему намекнуть, что она предпочитает остаться одна. Прежде она никогда не приходила в «Солтхаус», чтобы побыть в одиночестве. В «Солтхаусе» это было не принято, там собирались не для медитаций, а ради сплетен.

— Они и со мной хотят встретиться.

Дейдра показала Селевану записку, которую нашла у своего дома. Слова были написаны на оборотной стороне визитки инспектора Ханнафорд.

— Я с ними уже общалась. В тот день, когда умер Санто. Не представляю, о чём ещё они хотят меня спросить.

Селеван посмотрел на карточку, повертел её в руках.

— Судя по всему, дело серьёзное, — заметил он. — Зря они такими карточками не разбрасываются.

— Дело в том, что у меня нет телефона. Но я с ними поговорю. Обязательно.

— Лучше тебе позвать адвоката. Тэмми его не приглашала, но это потому, что она сама проявила инициативу, а не наоборот. Она не хотела ничего скрывать. — Селеван взглянул на Дейдру, склонив голову набок. — А ты, девочка, что-то скрываешь?

Дейдра улыбнулась и положила карточку в карман.

— У всех есть свои секреты. Поэтому вы и советуете мне пригласить адвоката?

— Не совсем так, — возразил Селеван. — Но ты скрытная, мисс Трейхир. Мы это поняли, как только ты сюда приехала. Ни одна девушка так не играет в дартс, если за плечами у неё нет богатого прошлого.

— Боюсь, Селеван, что мои тайны так же безнравственны, как роллер-дерби.

— Ну так и что?

Дейдра кончиками пальцев постучала по руке старика.

— Вам, друг мой, нужно провести собственное расследование и всё выяснить.

В окно она увидела, как на неровный асфальт стоянки въехал «форд». Оттуда вышел Линли и направился к гостинице, но повернулся, когда позади него просигналил довольно потрёпанный автомобиль. Должно быть, водитель попросил его уйти с дороги.

— Это кто? Яго?

Со своего места Селеван не видел стоянки.

— Спасибо, приятель, — поблагодарил он Брайана, принёсшего пиво, и с удовольствием сделал первый глоток.

— Нет, не Яго, — в раздумье произнесла Дейдра.

Пока она смотрела в окно, Селеван завёл разговор о своей внучке. Тэмми такая своевольная, если что вобьёт в голову, её не переубедишь.

— Хотя я уважаю её за это, — заключил Селеван. — Возможно, мы все к ней слишком строги.

Дейдра поддакивала, хотя была поглощена тем, что происходит на улице. К Линли подошла женщина, водитель обшарпанного маленького автомобиля. Фигура этой женщины напоминала бочонок. На ней были обвислые вельветовые брюки и застёгнутая до горла куртка с накладкой на плечах. Линли и женщина перекинулись парой фраз. Женщина махнула рукой, должно быть критикуя водительские навыки Линли.

Тут появился «дефендер» Яго Рита.

— А вот и ваш мистер Рит, — сообщила Селевану Дейдра.

— Лучше тогда я сяду на своё место.

Селеван поднялся и отправился в угол комнаты.

Дейдра продолжала наблюдение. Линли и женщина замолчали, когда Яго выбрался из машины. Старик вежливо раскланялся с ними, как это делают люди, часто встречающиеся в пабе, и направился ко входу. Линли и женщина сказали друг другу что-то ещё и расстались.

Дейдра поднялась и быстро заплатила за чай, который пила в ожидании Линли. К тому моменту, когда она подошла к двери в гостиницу, Яго Рит встретился с Селеваном Пенрулом, женщина уехала, а Линли вынул из своего автомобиля потрёпанную картонную коробку. Дейдра приблизилась к слабо освещённому ресепшену. Здесь было прохладно, оттого что входную дверь часто распахивали, да и неровный пол был выложен из камня. Дейдра задрожала и вспомнила, что оставила куртку в баре.

Линли тотчас увидел её и улыбнулся.

— На стоянке вроде не было вашего автомобиля. Вы решили меня удивить?

— Нет, устроить вам засаду. Что это у вас в коробке?

— Заметки старого полицейского. Или старые заметки полицейского. И то и другое. Заметки пенсионера из Зеннора.

— Вы там были сегодня?

— Там и в Ньюки. Ещё в бухте Пенгелли. Сегодня утром я был у вас, но не застал вас дома. Хотел пригласить с собой. Вы уезжали на целый день?

— Люблю кататься по сельской местности, — ответила Дейдра. — Это одна из причин, по которой я сюда выбираюсь, когда есть время.

— Понимаю. Я тоже люблю путешествовать.

Линли поставил коробку на бедро под углом — так, как это делают мужчины, когда несут что-то громоздкое. Он выглядел здоровее, чем четыре дня назад. В нём ощущалась искорка жизни, которой тогда не было. Дейдра задумалась о причине таких перемен. Интересно, это оттого, что он занялся полицейской работой? Возможно, это у них в крови — интеллектуальное возбуждение, связанное с разрешением загадки преступления, и физическое возбуждение, связанное с преследованием.

— Вам нужно работать. — Дейдра показала на коробку. — Я хотела сказать несколько слов, если у вас найдётся время.

— Буду счастлив выслушать вас. Позвольте только, я отнесу это в комнату и встречусь с вами… в баре. Через пять минут.

Дейдра не хотела сидеть с Линли в баре, где их могли увидеть Яго Рит и Селеван Пенрул. Да и другие постоянные посетители будут заходить: заметят их, и начнутся сплетни о том, что мисс Трейхир шепталась о чём-то с детективом из Скотленд-Ярда.

— Я бы предпочла какое-нибудь приватное место.

Двери ресторана будут закрыты по меньшей мере ещё час. Оставался номер Линли.

— Пойдёмте тогда ко мне, — предложил он. — Там всё по-монашески, зато у меня есть чай, если вы не против «Пи Джи Типc»[46]. Кажется, есть ещё имбирное печенье.

— Я только что выпила чаю. Спасибо. Думаю, ваша комната — лучшее место.

Дейдра последовала за Линли по лестнице. Она ни разу не была в номерах «Солтхауса», и ей казалось странным идти по коридору за мужчиной, словно они договорились о свидании. Дейдра надеялась, что никто не воспримет это неправильно, а потом спросила себя: какое вообще это имеет значение?

Дверь не была заперта.

— Я решил, что это ни к чему: красть у меня нечего, — пояснил Линли.

Он посторонился и вежливо пропустил Дейдру вперёд. Он был прав, назвав номер монашеским. В комнате было чисто, и стены недавно покрашены, но, кроме кровати и маленького комода, в ней ничего не было. Сама кровать была широкой, хотя и одноместной. Дейдра посмотрела на неё, почувствовала, что краснеет, и отвернулась.

Линли поставил коробку, снял и аккуратно повесил куртку — Дейдра уже обратила внимание, что он бережно относится к своей одежде, — и вымыл руки над стоявшей в углу раковиной.

Явившись сюда, Дейдра уже ни в чём не была уверена. Вместо беспокойства, которое она испытывала ранее, когда Силла Кормак принесла ей известие о том, что Скотленд-Ярд интересуется ею и её семьёй в Фалмуте, она чувствовала смущение и неловкость. Ей казалось, что Томас Линли заполнил собой всю комнату. Он был высоким мужчиной, ростом шесть футов и несколько дюймов, и в этом замкнутом пространстве словно превращал её в викторианскую девицу, оказавшуюся в компрометирующей ситуации. Конечно, он не делал ничего предосудительного, его манеры оставались безупречными. На Дейдру действовал сам факт его близости и окружавшая его трагическая аура.

Она села на кровать, но прежде протянула Линли записку от инспектора Ханнафорд. Он объяснил Дейдре, что утром Би приезжала в её дом следом за ним.

— Судя по всему, вы ей очень нужны, — заметил он.

— Я пришла к вам за советом. — Это была не полная правда, но с этого следовало начать. — Что вы мне порекомендуете?

Линли тоже опустился на постель, с другой стороны.

— Поговорить с инспектором.

— Вам известно, чего она от меня хочет?

Линли слегка поколебался.

— Нет. Но в любом случае будьте с ней совершенно откровенны. Думаю, следователей лучше не обманывать. Быть честным всегда лучше.

— Даже если я убила Санто Керна?

— Я не верю в это.

— А сами вы честный человек, Томас?

— Стараюсь им быть.

— Даже во время расследования?

— Особенно во время расследования. Когда это уместно. Иногда в беседе с подозреваемым приходится кое-что скрывать.

— А я подозреваемая?

— Да. К сожалению, да.

— Поэтому вы ездили в Фалмут? Наводили обо мне справки?

— В Фалмут? Я не был в Фалмуте. Ни с какой целью.

— Но кто-то общался с соседями моих родителей. Кто-то из Скотленд-Ярда. Кто же это мог быть, кроме вас? И что такое вы хотели узнать обо мне, чего не могли спросить прямо?

Линли встал, обогнул кровать и сел рядом Дейдрой. Сделав это, он оказался ближе, чем ей хотелось бы, и она попыталась подняться. Линли остановил её, легонько положив ладонь на её руку.

— Я не был в Фалмуте, Дейдра, — повторил он. — Клянусь вам.

— Кто тогда?

— Не знаю. — Линли посмотрел на неё серьёзными и спокойными глазами. — Дейдра, вам есть что скрывать?

— Ничего такого, что может быть в компетенции Скотленд-Ярда. Почему вдруг мной заинтересовался Скотленд-Ярд?

— Он интересуется всеми, когда расследуется убийство. Вы оказались замешаны, поскольку парень погиб возле вашего дома. Может, есть какие-то другие причины? Может, вы что-то утаиваете и хотите со мной поделиться?

— Я не спрашиваю, почему интересуются именно мной. — Дейдра пыталась говорить небрежно, но ей было трудно под таким внимательным взглядом. — Но почему Скотленд-Ярд? Что вообще делает здесь Скотленд-Ярд?

Линли снова поднялся и подошёл к электрическому чайнику. Как ни странно, Дейдра почувствовала одновременно и облегчение, и сожаление оттого, что он отдалился от неё, словно рядом с ним она чувствовала себя в безопасности. Линли налил в чайник воды и включил его.

— Томас, зачем они здесь? — допытывалась Дейдра.

— У Би Ханнафорд недостаток кадров, — ответил Линли. — К ней должны были отправить людей из убойного отдела. В районе слишком мало специалистов, а потому полицейское управление запросило Лондон о помощи.

— Это в порядке вещей?

— Присылать людей из Скотленд-Ярда? Нет, но такое случается.

— Почему столь пристальное внимание к моей персоне? И почему в Фалмуте?

Линли хмуро опустил в чашку пакетик с чаем. Слышно было, как на улице хлопнула дверца автомобиля — раз и другой. Раздался весёлый оклик: это приятели-выпивохи приветствовали друг друга.

Наконец Линли повернулся к Дейдре.

— Как я и говорил, когда расследуется убийство, проверяют всех. Мы ведь с вами были в бухте Пенгелли, наводили справки о Бене Керне.

— Но я не вижу в этом никакого смысла. Да, я выросла в Фалмуте. Но почему понадобилось ехать туда, а не в Бристоль, где я живу сейчас?

— Возможно, кто-то был и в Бристоле, — предположил Линли. — Почему это для вас так важно?

— Конечно, важно. Что за нелепый вопрос! Как бы вы себя чувствовали, если бы полиция рылась в вашем прошлом только из-за того, что кто-то упал со скалы рядом с вашим домом?

— Если бы я был чист, мне было бы наплевать. Итак, мы с вами вернулись туда, откуда пришли. Вам есть что скрывать? То, о чём полиция не должна знать? Возможно, это ваша жизнь в Фалмуте. Или кто вы такая и чем занимаетесь.

— Ну что я могу скрывать?

Линли внимательно посмотрел на Дейдру.

— Как вы думаете, я могу на это ответить?

Девушка почувствовала себя неуютно. Она-то шла сюда если не рассерженной, то верящей в то, что за ней правда, ведь она — пострадавшая сторона. Но сейчас всё перевернулось. Словно во время игры она слишком сильно бросила кости и Линли их ловко поймал.

— Есть ли что-то, что вы хотите мне рассказать? — снова спросил Линли.

— Абсолютно ничего, — заверила Дейдра.