Животный пир

Глава 4

И вновь я стояла перед школой. Перед адским зданием неизвестности. Оно пугало меня, но я не подавала вида. На крыльце уже собрались Кобры. «Так, Элис, возьми себя в руки и успокойся. Подойди к Джин», – мысленно говорила я и пыталась подчиниться самой себе. За мной стоят мои братья, мне нечего бояться.

– Привет, – я остановилась возле темнокожей девушки. Она отчего-то стояла в самом углу и наблюдала за своей «стаей», сложив руки на груди.

– Привет, Элис, – Джин сдержанно поздоровалась со мной, но больше говорить не стала. Я поняла, что сегодня настроение девушки не самое лучшее.

Я отошла в сторону и стала глазами искать человека, который точно поболтает со мной без «официоза». Но Клары нигде не было, она ведь опаздывает на уроки, чтобы не встретиться с бандами.

Сегодня я была в той же одежде, что и в первый свой неудачный день: в чёрной кожаной юбке, белой футболке и ботинках. Но поверх футболки я надела зелёную куртку, показывая, что я Кобра. Несмотря на то, что я теперь ничем не отличалась от других Кобр, все на меня смотрели и обсуждали между собой. Да, сейчас я выглядела намного лучше, чем вчера. Побои на теле замазала тональным кремом (как могла), нанесла естественный макияж и превратилась вновь в прежнюю себя. Тем более что чувствовала я себя отдохнувшей, словно «возродилась». Конечно, тело всё ещё ломило, но жить с этой болью было можно.

В толпе людей с татуировками волков, которые стояли чуть поодаль от крыльца (на крыльце, как и прежде, стояли Кобры), я увидела главаря – Джека. Он заметил меня, сдержанно кивнул и отвернулся. Здесь все такие важные и серьёзные? В этот момент все, как один, повернулись в сторону раздавшегося шума. Гудели автомобили, колёса скрипели об асфальт. Поднялось облако дорожной пыли и закрыло всё обозрение. Множество крутых тачек выехали друз за другом из этого сгустка. Должна признать, Лисы появились эффектно. Они заняли почти всю школьную стоянку, причём ставя свои машины куда им вздумается.. И конечно, первой вышла Лиззи. Девушка поставила стройную ногу на асфальт, цокая каблучком, затем вышла полностью, откидывая свои длинные рыжие волосы назад. Девушка была одета в обтягивающее оранжевое платье с глубоким вырезом. Это платье еле прикрывало её тело. Образ дополняли оранжевые туфли на высоком каблуке и множество золотых колец с драгоценными камнями на пальцах. Глава Лис была неотразима. Мне даже стало жалко, что все побои на ней прошли. Следом за Лисой из своих машин выходили другие девушки с оранжевым низом в одежде. На их фоне сразу было понятно, кто их «Королева».

Теперь все банды были в сборе. И вновь они все начали собираться в центре школьного парка. Я последовала за остальными Кобрами, в итоге оказалась почти в самом конце нашей банды. Но наступила пугающая тишина, позволяющая главарям говорить, а стаям слушать.

– Приветики, ребята, – послышался сладкий голос Лиззи. Меня чуть не стошнило… было видно по выражению лица других Кобр – их тоже. Так странно, входишь в эту толпу и словно растворяешься в ней. Становишься с людьми одним целым.

– Даже не думай, теперь ты не сможешь отомстить. Иначе будешь иметь дело с нами, – это был голос Джин, сейчас – грозный и суровый. Я была уверена, девушка стояла, сложив руки на груди и сжав зубы.

– Неужели? Ах, как жалко…тебя! Ведь ты взяла в свои ряды такую бездарность! – Лиззи звонко расхохоталась, и её смех резанул по моим ушам, будто она вновь меня ударила. Гнев закипел внутри, хоть я и смутно понимала суть разговора.

– Вот и проверим! Сегодня! – Лиззи довела Джин…девушка перешла на гордый крик, – Элис?

Я и не заметила, как толпа передо мной расступилась, открывая «проход» к главарям. Джин выгнула бровь, словно ждала моего подтверждения, ничуть в нём не сомневаясь. Я вышла к ним и уверенно кивнула, хоть внутри меня и бушевала буря от непонимания происходящего. Ох, Элис, чувствую, сейчас ты по-крупному влипнешь… Но весь страх прошёл, как только я увидела ехидное лицо Лиззи. С этого момента я поняла, я – Кобра. Я ненавижу Лис. Отныне и навсегда – ненавижу!

– Да, Джин, – более уверенно сказала я, сжав руки в кулаки. Все Кобры смотрели на меня с уважением. Я не понимала, почему.

Когда все банды разошлись в разные стороны, я поймала Джин за руку и отвела в сторону.

– Эй, что ты себе поз…, – начала возмущаться чернокожая, но я её перебила.

– Куда я только что встряла?!

– А…, – девушка замялась. Меня затрясло.

– Куда?!

– Не кричи ты! – Кобра с опаской оглянулась, – ты будешь драться.

– С кем? – по моей спине пошёл холодный пот. Я ещё после той драки не отошла. Если на меня вновь ринуться все Лисы, то я точно не выживу…

– Пока не знаю. Лиззи выберет «счастливчика», – Джин пожала плечами и отвела взгляд. Что-то страшное…

– Но…где?

– Что «где»? – не поняла наставница.

– Где будет проходить…бой?

– За тобой зайдут мои ребята и проведут куда нужно. Будь готова, – девушка похлопала меня по плечу и ушла. Я смотрела ей вслед, одновременно злясь и решаясь: я должна заработать уважение, если хочу выжить здесь!

Прозвенел первый звонок. Все банды стали «стекаться» в школу. Я хотела подождать Клару, но побоялась опоздать на первый урок. Больше вокруг меня не было столько внимания, и я с облегчением выдохнула. В течение дня меня никто не трогал, и я была этому рада. Учителя мне понравились, они оказались очень милыми, но…запуганными? Школой правили дети…с ума сойти!

После уроков я со всех ног бежала домой. Мне хотелось закрыться и не выходить. Хотелось остаться дома, молчать с родителями или сидеть в своей комнате. Из двух зол я хотела выбрать меньшую. Но не могла…сама же подписала себе договор со смертью. Теперь я должна осторожно соблюдать все его пункты и правила. Сама виновата! Нужно было прочитать его, прежде чем «подписывать».

Я тихо зашла в дом, прикрыла дверь. По дому разносился потрясающий запах. Мама на кухне гремела посудой, и я слышала, как на сковороде трещит горячее масло. У меня тут же потекли слюнки. Сняв свою зелёную куртку, я бережно повесила её у входа, зная, что она мне совсем скоро пригодится.

Вчера, когда я пришла домой, родители стояли в коридоре, будто ждали меня там с момента моего ухода.

– Ты где была? – строго спросил папа, нахмурившись.

– Гуляла…

– С ним? – папа с каждым словом, словно туча, темнел всё сильнее. Мама же стояла и молчала. Так у нас было всегда. Папа воспитывал, мама молчала.

– Да. И с подругой, – соврала я, чтобы папе было спокойнее.

– Что это? – наконец, спросила меня мама, забирая из моих рук зелёную куртку, – чьё это?

– Это…Клары, – и вновь соврала. Со мной никогда раньше такого не было. Я не умела врать родителям. Каждый раз, когда я это делала, меня либо раскрывали, либо я ненавидела себя за обман, даже по мелочи. Но сейчас так было нужно.

– Подруги, с которой ты гуляла? – это уже становилось похоже на допрос.

– Да. Я жутко голодна, – под этим предлогом я раздвинула руками родителей и направилась на кухню. Но на этом мой допрос не заканчивался.

– Почему ты нам не позвонила? Мы волновались… Почему ты пришла так поздно? – подбородок мамы дрогнул. Я поняла, что у неё вновь материнская истерика.

– Простите… Просто, Джек показывал нам с Кларой одно место…оно в конце города, – я почти не соврала. Лишь приплела сюда Клару, – я хотела позвонить, но забыла телефон.

– Папа весь извёлся. Он уже готов был идти искать тебя! Ты нас так и не познакомила с этим мальчиком, мало ли что… Элис, мы места себе не находили! – мама заплакала, а папа обнял её за плечи, успокаивая.

– Прости, пожалуйста! В следующий раз я обязательно возьму свой телефон! Я не приду так поздно, обещаю! – я крепко обняла обоих родителей, но папа отстранился и серьёзным тоном сказал:

– Следующего раза не будет. Ты никуда больше с ними не пойдёшь. Ты больше не выйдешь из дома никуда, кроме школы.

– Почему? – спокойно спросила. Я знала отца. Многие качества и черты мне достались от него: в любой ситуации спокойна, сдержанна, увернно ищу выход. Он нашёл его: запереть меня дома. Но для себя же я найду другой.

– Потому что это опасно.

– Ясно, – бросила я и вышла из кухни. Мне нужно было обдумать. Ни к чему закатывать истерики отцу. Он ещё придёт в себя, остынет, и моё спокойствие послужит только плюсом к моему освобождению.

– Элис! – крикнула мама из кухни, думая, что у меня истерика. Но это было не так. Это было взросление. Самое настоящее взросление – умственное. Если такое, конечно, вообще бывает.

И вот, сейчас я стою в коридоре. Принюхиваюсь к запаху на кухне и понимаю – папа остыл, мама остыла, сам дом успокоился. Здесь царит умиротворение. Запах чего-то жареного разносится по всему дому. В гостиной тихо говорят голоса из телевизора, трещат дрова в камине, папа перелистывает страницы газеты, сидя в удобном кресле. На его ногах лежит тёплый плед. Я удивлена, что вся семья дома. Такое редко бывает. Захожу на кухню, обнимаю маму со спины и чувствую, как она улыбается. Целую маму в щёку и сажусь за стол.

– Как дела в школе? – спрашивает она, уже накладывая мне огромную порцию жареного бекона и картошки по-французски.

– Всё отлично. А почему вы не на работе? – мама ставит передо мной горячую тарелку с блюдом, от которого исходит пар и умопомрачительный запах.

– Папа теперь работает дома, а меня отпустили пораньше, – мама садиться напротив меня и смотрит, как я ем.

– Ого! Ты ведь только пришла туда работать! – мама смеётся.

Я не могу вдоволь насладиться её заливистым смехом. Мне кажется, что теперь я живу каждый день, как последний. Я дышу этими бесценными счастливыми моментами. Без них я умру. У меня есть смысл существовать и бороться, пока я счастлива. Но что будет, когда сердце вздребезги разобьётся? Наверное, я просто задохнусь…

В кухню входит папа. На нём квадратные чёрные очки, а в руках он держит газету. В зубах – длинная сигарета.

– Дилан, я же говорила, не кури в доме! – мама хмурится и встаёт из-за стола.

– Прости, – папа выкидывает недокуренную сигарету в урну, – я просто пришёл на вкусный запах, от которого чуть не загрыз кресло и «New York Times», – мы с мамой смеёмся. Папа садиться на место мамы – напротив меня, а она идёт кормить любимого мужа. Я тороплюсь, вспомнив о том, что за мной в любой момент могут прийти, доедаю остатки картошки и поднимаюсь со стула.

– Спасибо, мам! – я от души ещё раз целую женщину в щёку, она вновь улыбается. Вот она – любовь. Вот оно – счастье. Вот он – смысл жизни.

Поднимаюсь к себе наверх и одеваю максимально удобную одежду: чёрные лосины и просторную чёрную футболку. Заместо ботинок я обуваю удобные кроссовки. На всякий случай делаю тридцать отжиманий, вздыхая от боли в мышцах и теле. Последним штрихом я собираю волосы в хвост. Теперь я точно готова драться! Кем бы ни оказался мой соперник, тебе не жить! Осталась лишь ма-аленькая проблема – уговорить папу отпустить меня…и он даже не знает, что отпускает свою дочь на уличные бои…

Я подпрыгиваю на месте от резкого стука в окно. Меня до смерти пугает этот скрежет. Я подкрадываюсь к окну и выглядываю вниз. Под моим окном стоят два накаченных парня в зелёных куртках и белых майках, обтягивающих их внушительных размеров мышцы. У одного из "посланников" Джин в руке камень. В нём я узнаю бармена из "Вишнёвой змеи". А второй парень мне не знаком, но по нему видно, что он мой ровесник, в отличие от первого. Кажется, что этой груде мускулов лет тридцать. У парня "ровесника" густые светлые волосы, в которые он запускает руку, чтобы взъерошить. Накачен он не меньше, чем бармен. Я с опаской оглядываюсь на дверь своей комнаты, которая сейчас открыта, и в которую в любой момент может войти мама. Или того хуже – папа… Я быстро отскакиваю от окна, чтобы закрыть дверь и вновь подбегаю к нему. Решаюсь открыть окно. В моё лицо ударяет холодный воздух, пробирая до костей.

– Ты собралась спускаться отсюда? – парень "ровесник" недоверчиво выгибает бровь. Видимо, они посчитали меня сумасшедшей.

– Ага. Я на домашнем аресте, так что у меня нет другого выхода… а что, думаешь, не поймаешь? – я усмехнулась, представив, как меня будут ловить два бугра мышц и не поймают. Это будет провал года.

– Уж я то поймаю. У меня нет другого выхода! – кричит мне снизу "ровесник", повторяя мою фразу.

– Почему это? – теперь уже я выгибаю бровь. Не он один так может. Бармен всё это время терпеливо стоит и ждёт, пока мы наговоримся через окно.

– Джин убьёт, если мы не доставим тебя, куда нужно, в целости и сохранности. Тебе ещё кому-то морду бить всё-таки. Не боишься? – в голосе парня слышится плохо скрываемая усмешка. Он не верит, что я смогу кого-то избить? Ну, ничего, я докажу им всем, что не так проста!

– Ни капли! – гордо кричу я, хоть это и не правда. Я боюсь. Мне действительно страшно. С кем я буду драться? Как? Насколько сильно? В смысле, насмерть или лишь до пяти побед, как в боксе? – короче, я сейчас вернусь, готовьтесь ловить мою тушу! – я оставляю окно открытым, а сама убегаю.

Выскакиваю из комнаты, прикрыв дверь, чтобы не было слышно хлопка или скрипа. Бесшумно спускаюсь по лестнице. Родители о чём-то тихо говорят на кухне. Подслушивать я не буду. Я на цыпочках пробираюсь в коридор, осторожно снимаю свою куртку и шапку, и так же бесшумно прокрадываюсь обратно в комнату. Быстро одеваюсь. В комнате уже холодно, как на улице. Главное, чтобы холодный воздух не просочился к родителям слишком быстро. Я прекрасно понимаю, что они узнают о моём побеге. Но сейчас это не важно.

В душе я надеюсь, что парни под окном уже ушли, без меня. Но они стоят. Стоят и ждут. Вот же чёрт!

– Ну, ловите меня! – кричу я, и пока мне не стало слишком страшно от осознания высоты, сигаю вниз.

Сердце, кажется, взлетает к горлу, адреналин захватывает моё тело и берёт под свой контроль. Момент, и я уже приземлилась на что-то мягко-твёрдое. Открываю глаза и вижу перед собой такие же удивлённые, цвета морской волны. Дыхание парня обжигает мои губы, а мои руки упираются с сильную накаченную грудь. Руки "ровесника" же с огнём и силой сжимают мою талию. По сути, он меня не поймал, ведь мы с ним рухнули на землю. Слава богу в снег. Хотя мне не холодно, я же на нём лежу. Стоп. Я на нём лежу!

Моментально краснея, я вскакиваю на ноги и зачем-то подаю руку всё ещё развалившемуся красавцу. Наглому, надо заметить, красавцу. Он же бессовестно лапал меня! Хотя, я сама была не против… но это не отвергает факт, что он меня лапал!

– Я Брейв, – говорит мне блондин, вставая с холодного снега без моей помощи.

– Элис, – я всё-таки не убираю руку, и Брейв слегка пожимает её.

Оказывается, ребята приехали за мной на машине. Я не заметила её, потому что они припарковались в другом дворе. И это было правильно. Иначе папа привязал бы меня к батарее и никуда не пустил.

Это был зелёный пикап Форд. Я решила, что Бармен действительно старше нас и у него есть права. Только в кабине было всего два места, и я не понимала, кто же тогда поедет в кузове. Но меня пропустили на место рядом с водителем. Значит, – думала я, – Брейв с нами не поедет. Но Брейв отряхнулся от снега и прыгнул за руль.

– А он? – я взглядом указала на пугающего меня парня. Вид у него действительно был грозный.

– Он – наша охрана, – коротко бросил Брейв. Машина затарахтела, и мы поехали. Я оглянулась. Парень твёрдо стоял на ногах, а в его руках был бита. На его руке я разглядела какую-то металлическую вещь, а позже поняла, что это был кастет. Вот это да!

Мы выехали из чужого двора и двинулись по трассе прямо. Пикап негромко тарахтел, будто успокаивая, а блондин внимательно следил за дорогой и вёл машину. Он молчал, и я тоже не решалась заговорить. Меня пугала вся эта напускная серьёзность. Зачем нам охрана? Как будто на нас могут охотиться из-за того, что мы Кобры. Или из-за того, что я еду драться. Мы вполне могли обойтись без сопровождения! Все эти детские игры в войну меня жутко раздражали…

– Он всегда молчит? – спросила я у Брейва, чтобы хоть как-то рассеять тишину, повисшую в воздухе. Мне и с родителями её хватило за эти несколько дней.

– Он не может говорить, Элис, – парень за рулём нахмурился, будто эта информация была очень важная, и я обязана её знать.

– В смысле? – не поняла я.

– Он глухонемой, – Брейв пожал плечами, словно быть глухонемым – обычное дело.

– О-о…, – смогла выдавить я, покраснела и отвернулась к окну. Мне было стыдно. Хорошо, что Бармен этого не слышал.

Откуда мне было знать, что этот "охранник" не может говорить? И всё же было неловко за вопрос. Всего лишь хотела рассеять тишину, а получилось неудобно…

– А как его зовут? – зачем-то спросила я, вновь поворачиваясь к блондину, который уже весело что-то напевал себе под нос. На знаке "Блэкридл" мы свернули в сторону и, кажется, выехали из города.

– Форс. А что, понравился? – на губах Брейва расцветает усмешка. Парень поворачивается ко мне, и я вижу его серьёзные, ничуть не насмехающиеся глаза, даже их цвет стал темнее.

– Нет, он немного… не в моём вкусе, – я горько усмехаюсь.

Это отчасти было правдой. Он был слишком "стар" для меня. Но я его совсем не знала, как человека. Поэтому трудно было сказать, что он мне понравился.

– А кто в твоём вкусе? – Брейв вновь отвернулся к дороге..

– Ну… не знаю, – этот вопрос выбил меня из моих привычных мыслей и потянул в неведомые дебри разнообразия парней, – наверное, мне нужен тёплый человек…

– Тёплый? В смысле, чтобы живой был что ли? – Брейв хохотнул, не отрывая взгляда от дороги, – ну, да. Ты своим бойким характером в могилу любого сведёшь, – парень надо мной откровенно смеялся. И я подхватила веселье.

– Нет, Брейв! Я имею ввиду совсем другое, – сказала я, когда мы отсмеялись, – мне нравится, когда мужчина тёплый: нежный, ласковый. Когда его руки горячие, и когда они могут согреть меня. Но в то же время я буду чувствовать себя за ним, как за каменной стеной…, – я погрязла в своих мыслях и представлениях, озвучивая их блондину. Он молчал. Наверное, обдумывал мои слова.

– Интересно, мои руки могут согреть тебя?.., – пробормотал он что-то, но я не расслышала. Парень опустил взгляд на свои руки на руле, и я покраснела. Кажется, он думал, горячие ли они для меня. Мои руки всегда были холодными. А потому я всегда мёрзла. И вам может показаться странным, что всё, что мне нужно в мужчине – это горячие руки. Но так оно и было. Мне достаточно его любви, наверное.

– Приехали, – радостно известил Брейв, и мотор Форда заглох. Я оглянулась. Всё это время Форс неподвижно стоял на ногах в кузове, даже не пошатнулся. Вот это координация!

Хоть блондин и веселился, пытаясь расслабить и себя, и меня, мне было страшно. Да, зная себя, на ринге я буду показывать совершенно иное. Но сейчас мне было страшно. А вдруг мне придётся драться с местным верзилой высотой под два метра и мускулами больше, чем у Бармена!

Мы были в незнакомом мне месте. Я огляделась. Вокруг ни души и ни одного дома. Вообще никаких зданий. Лишь широкая трасса, по которой проезжают машины. Я поняла, что мы выехали далеко за город. Передо мной простиралась широкая парковка перед большим двухэтажным зданием с выцарапанной на деревянной доске надписью "Daredevil sports center". Второй этаж здания был полностью застеклён и затонирован, так что с улицы ничего видно не было. А вот изнутри мог наблюдать ко угодно. Первый этаж, наоборот, окон не имел совсем. Только широкую железную дверь, в которую толпами входили люди. Я понимала, что это "зрители" – участники различных банд. Огромное количество машин стояло на парковке. Когда-нибудь я выпрошу у родителей мечту всей моей жизни – мотоцикл…

Я сглотнула подступивший к горлу ком.

– Пошли, там нет ничего страшного, – Брейв махнул рукой, зовя меня с собой. Тяжело вздохнув, я пошла за парнем.

Внутри было темно, словно ночью. Хотя сейчас был только вечер. Мы прошли через широкий коридор и попали в огромный зал. Люди были повсюду, нам некуда было шагнуть. Воздух стал напряжённый, тяжёлый и спёртый. Здесь было безумно жарко. Сквозь толпу я увидела ринг. Небольшую площадку, которая была чуть выше, чем место для "зрителей". Она была окружена мягкими барьерами, не позволяющими твоему противнику просто "выкинуть" тебя с ринга. Сейчас он был пуст. И мне хотелось, чтобы отныне он всегда пустовал…

В висках у меня застучало. Это была паника. Старые раны на теле заныли, оповещая меня о беде, будто я и сама не знала, что потом будет… мне захотелось раздеться. Снять с себя всю одежду, разорвать её, впиться ногтями в ладони, расцарапать себе всё тело, сжать с силой волосы и сойти с ума… Но я лишь впилась ногтями в руки. С силой и болью, которая успокаивала меня. Сердце билось так быстро, что я не сразу поняла, что меня зовут. Я словно ходила среди тумана, ничего не видя и не понимая.

– Элис! Эли-ис! – меня трепали за плечо. Я подняла пустой, стеклянный взгляд на Джин, стоящую рядом со мной, – пошли! – она рывком потянула меня куда-то среди толпы. Я ничего не видела, опустив взгляд себе в ноги.

Девушка что-то говорила мне, но я чувствовала себя роботом, лишь изредка кивая ей, но совершенно ничего не понимая и не осознавая. В зале включилась музыка. Тяжёлый рок – успокоение для моей души и упоение для моих ушей. Значит, драться будем под тяжёлую музыку. Это мне нравится. А вот насчёт Лис сомневаюсь. Не думаю, что такие неженки слушают рок. Но кто их, сволочей, знает…

Музыка стала тише, мы вошли в какую-то узкую комнату, напоминающую кладовую. Джин начала что-то делать, повернувшись ко мне спиной и перебирая руками. Из-за темноты мне ничего не было видно. Наконец, она повернулась ко мне и сказала: "Одевай". Прямо перед ней я переоделась в выданные мне красно-синие шорты с разрезами по бокам, чтобы не стесняли движений. Шорты были совсем как у боксёров на ринге, и удивило то, что они сели на мне, как влитые! У Джин явно был наточен глаз. Затем я надела майку того же цвета, которая была мне немного велика, но благодаря этому я могла свободно двигаться.

– Ого! Прям на тебя шили! – я не поняла, шутит девушка или нет, но это было уже не важно.

Последним предметом моего "перевоплощения" были бинты. Да-да, обычные бинты, которыми Джин начала профессионально перевязывать мои руки и давать указания.

– Так, соберись! Ты бы видела свою соперницу! Она по сравнению с тобой – ничто! Не подведи нас!

Затянув крепкие узлы бинтов, Джин похлопала меня по плечу, накинула на меня шёлковый длинный халат с капюшоном, больше напоминающий мантию, и повела к выходу на ринг. У них здесь было всё, как в настоящем боксе! Только эти бои были без правил… единственное, что по дороге мне сказала Джин: "Ты должна три раза уложить её на лопатки!" Я выдохнула… и началось самое интересное!