В магазине они не знали друг друга, потому что лежали в разных коробках. Редко их называли по именам.
Они слышали непонятные слова: двести грамм… заплатите в кассу… дайте вот этих, в тридцать пять копеек…
Теперь они очутились в одной Вазе.
За короткое время, с тех пор как конфеты покинули магазин, они успели многое увидеть. И оттого, что всё в этот день было необычно, они были возбуждены, размахивали руками, громко говорили, перебивая друг друга.
— О, моё почтение, дорогие друзья! — Молодой Кис-Кис с лицом, расплывшимся в сладкой улыбке, продирался сквозь толпу карамелек к своим знакомым. То была мадам Грильяж со своим другом графом Трюфелем.
— Как вы себя чувствуете?
— Благодарю Вас, — ответила мадам, жеманно шелестя серебряной обёрткой.
Граф Трюфель, переполненный шоколадной начинкой и важностью, хранил молчание.
Но тут неожиданно его окружили Горошки и стали громко распевать.
Граф Трюфель — рваный туфель,
Граф Трюфель — рваный туфель…
— Брысь! — крикнул Кис-Кис.
«Как смеют эти наглецы! Ведь на них нет даже одежды. В магазине их держали в большей мешке и доставали оттуда жестяным совком, в то время как даже там я лежал в просторной разукрашенной коробке, и я всегда ношу золочёную одёжку… — Эти мысли мгновенно пронеслись в голове графа. Он бросился вдогонку за убегающими Горошками.
Шмяк!
Граф запутался в своих обёртках и растянулся.
Рваный туфель,
Рваный туфель!..
Граф рассвирепел. Он сорвал с ноги туфлю и запустил ею в сорванцов.
Горошки бросились врассыпную, и туфля попала в Мишку Косолапого. Косолапый не любил тратить слов попусту. Он закатал рукава и медленно пошёл на графа. Дело принимало серьёзный оборот. Жизнь графа была в опасности.
И вдруг оглушительно…
Бом!
Бом!
Бом!
Все замерли в испуге.
— Я так и знал, — проскрипел Кара-Кум.