Мирна Маккензи Грехи молодости

Глава первая

Закрывая дверь своего дома и направляясь через дорогу к Джейку Уокеру, который с молотком в руках, обнаженный до пояса парился под солнцем на своей ветхой веранде, Тесс Бьюкенен подумала, что он выглядит как мокрый грешник в аду. Хотя за одиннадцать лет, пролетевших со школьных времен, Джейк Уокер не изменился, но все же это срок солидный. Джейк наверняка набрался жизненного опыта, познакомился со множеством людей. Велика ли вероятность того, что он ее вспомнит? Ничтожно мала.

— Будем надеяться, что я поступаю правильно, — пробормотала Тесс, стиснув кулаки так сильно, что ногти впились в ладони. Если он вспомнит ее лицо — или имя, — то задача заметно усложнится. А именно сейчас, когда жизнь только-только наладилась, ей не хотелось новых осложнений. Наконец-то она добилась надежного положения, уважения, ее ждет почти блестящее будущее… Вдруг вспомнилось, как на прошлой неделе она разглядывала в витрине свадебные платья. Сложности не вписывались в ее жизненные планы.

На первый взгляд мужчина, склонившийся над трухлявым полом веранды, не сулил вероятных осложнений. Но только на первый взгляд, пока от глаз была скрыта твердая линия подбородка. А когда он выпрямился и встал во весь рост, в его движениях обнаружилась грозная грация. Он был высоким, худощавым, но крепким. Такого человека никому не захочется обижать.

А ведь она определенно обидела его. Да что там, хуже, чем обидела. И даже если он не помнит ее в лицо, то хорошо знает, что именно она сломала ему жизнь.

Тесс задержалась на этой мысли. Впервые она увидела Джейка, будучи наивной, но разумной девочкой, выпускницей средней школы. Перед учебой в педагогическом колледже она приехала в мичиганский городок Мизандерстуд понаблюдать, как работают настоящие учителя. Хотя Тесс и была подростком среди других подростков, но заметно отличалась от них. Как ребенок, играющий во взрослую тетю, в своей претензии на учительский стиль, она казалась слишком чистенькой и подтянутой среди остальных ребят, носивших неизменные джинсы.

В школе она наблюдала за учителями, а заодно и за Джейком. На расстоянии, робко. Гнала от себя мысли о его опасной репутации, мечтала о большой любви и переставала дышать, когда оказывалась рядом с ним в толпе учеников.

Но они так и не познакомились по-настоящему.

Тесс сильно заблуждалась, не веря слухам о его опасной репутации, и однажды убедилась в этом воочию.

Уйдя в воспоминания, Тесс прерывисто вздохнула. «Продолжай шагать, Бьюкенен, — приказала она себе. — Он всего лишь мужчина, и у тебя к нему просто дело». К тому же прошедшие годы многое, практически все, изменили. Она вернулась в город, устроилась здесь, полюбила и заняла достойное место в обществе. Стала умнее, житейски опытнее. Теперь оба они намного старше.

Но кое-что не изменилось. У Джейка Уокера по-прежнему были длинные и блестящие, черные как смоль волосы.

Тесс внезапно испугалась. Если она все помнит…

Неуверенным шагом она приближалась к работающему на крыльце человеку.

Несомненно, он остался таким же безрассудным любителем искушать судьбу, подумала Тесс, заметив в заросшем сорняками дворе мощный «Харлей». Прошлой ночью ее разбудил грохот мотоцикла, и она больше не смогла заснуть. Ее держала в напряжении мысль о том, что их встреча неизбежна.

Старательно обходя лужи, оставшиеся на колдобистой гравийной дороге после вчерашнего дождя, Тесс подняла голову и встретилась взглядом с холодными серо-зелеными глазами. Джейк, прислонившись обнаженной спиной к шершавым доскам веранды, следил за ее осторожным приближением.

Прежде такая ситуация уже была: точно так же они стояли друг напротив друга, скрестив взгляды…

Тесс вздрогнула и замедлила шаги, сердце бешено колотилось в груди, она собрала волю в кулак и принудила себя ступать ровно. Он оказался выше ростом, чем в юности, плечи стали шире, а мускулатура — более рельефной и мощной. Ей хорошо запомнились его плечи, потому что в тот далекий день, влетев в школьный чулан за какими-то пособиями, она наткнулась на Джейка в расстегнутой рубашке, обнимавшего свою одноклассницу Кэсси Пратт. Тогда он тоже в упор, без малейшего замешательства, смотрел на Тесс своими холодно блестевшими серо-зелеными глазами.

Вытаращив глаза, Тесс молча глядела на них и машинально терла подбородок. Восемнадцатилетние школьники обнимались в кладовке! Нет, она не виновата. Ведь не она же бесстыдно грешила прямо в школе!

От этого воспоминания Тесс чуть не оступилась: с каким глупым выражением она смотрела тогда на Джейка! Не потому, что чувствовала себя преданной — ведь они даже не были знакомы, и не от удивления — всем была известна его репутация сердцееда; нет, ее ошеломила дерзость Джейка: он так нетерпеливо хотел Кэсси, что не побоялся вломиться в запертый и запретный для школьников чулан.

«Все уже быльем поросло», — шепотом подбодрила она себя, продолжая неспешно идти. Сейчас не стоит из-за этого нервничать. Джейк даже не подозревал о ее девичьей влюбленности, и, кроме того, не она же провинилась в тот злосчастный день! Она просто застыла как вкопанная, ворвавшись в чулан, не способная не только притворить дверь, но даже заговорить.

Тем не менее, Тесс не отпускало чувство вины и глубокое разочарование. Пронзительный визг Кэсси нарушил ее оцепенение и заставил броситься прочь из проклятого чулана…

Кэсси забеременела, а Джейк ее бросил.

Воспоминание об этом всплыло в памяти, но Тесс тут же прогнала его. Нельзя думать о вещах, которые могут ее разозлить: сейчас нельзя позволить себе сердиться. У нее к Джейку дело, и надо склонить его к сотрудничеству.

Очень многое зависело от ее осторожности и умения вести разговор. Был и риск, что Джейк ее узнает. Говорят, что ему не хотелось сюда возвращаться. Говорят, что с того дня, как он отправился в чужой большой мир пробивать себе дорогу в жизни, у него было много неприятностей. Но сегодня их быть не должно. Теперь все иначе. Она умеет владеть собой и сейчас не позволила бы исключить Джейка из школы.

Но тогда сделала это.

Похищенные ключи, найденные в чулане, оказались убийственной уликой, и правосудие свершилось быстро и неотвратимо. Тесс всегда чувствовала, что должна была сказать во время допроса больше — или меньше — того, что сказала. Должна была постараться помочь. Но не сделала этого. Джейк вообще не пытался хоть как-то оправдаться, даже когда был вынесен приговор. После того, как его и Кэсси вышвырнули из школы, только молча кивнул своей подружке головой. В тот же день, несколькими часами позднее, он покинул город — и вернулся сюда совсем недавно.

И вот теперь Джейк стоял в нескольких шагах от Тесс, ремонтируя шаткие перила своей веранды.

Он лениво приподнял бровь и слегка растянул губы в подобии улыбки, когда она подошла. И молча ждал.

В эту секунду Тесс поняла, каков его характер. Джейк готов был бросить вызов всем и каждому. Он был исключительно хорош собой — от узких бедер, делавших его живой рекламой физического совершенства, до насмешливого блеска в глазах, как бы говорившего: «Мне на все наплевать. Все это и гроша ломаного не стоит».

Тесс знала слишком много мужчин, которым было на все наплевать. Ее отец. Ее бывший муж. У нее хватало на них терпения. Кроме того, годы учительской работы научили ее, что вызов может быть видимостью. Трудный подросток порой становился прилежным учеником, даже другом, если она осторожно, заботливо и с любовью управляла ситуацией.

Тесс глубоко вздохнула. Разумеется, Джейк не был трудным подростком. Он был стопроцентным мужчиной со вполне сформировавшимся характером.

Она не склонна принимать вызов, но ей нужно добиться своего. Во что бы то ни стало осуществить свои намерения.

Тесс занесла ногу над деревянной ступенькой веранды.

— Не утруждайте себя. — Его голос был похож на басовитое рычание льва или раскат грома.

Она замерла на месте.

— Леди, я не знаю, кто вы и чем занимаетесь, но хочу предупредить, что если вы представитель закона, то я чист. Если вы что-то продаете, то мне ничего не нужно, а если хотите приятно провести время, то именно сейчас я не в лучшей форме. Попытайтесь зайти через несколько дней.

Сердце Тесс секунды на две остановилось. В первое мгновение она едва не сбежала, трусливо поджав хвост.

Но нет, это не в ее привычках. Она пришла по делу и выполнит свое намерение, нравится это Уокеру или нет.

Набравшись мужества и решимости, Тесс твердо поставила ногу на ступеньку и, поднявшись на веранду, взялась за перила рядом с рукой Джейка.

— Мистер, у меня есть имя, — медленно и отчетливо произнесла она голосом, который мог перекрыть гомон оравы балбесов. — Меня зовут Тесс Бьюкенен, и я — не представитель закона, не бродячий торговец и не женщина, ищущая приятного времяпрепровождения.

Джейк внимательно оглядел стоявшую перед ним миниатюрную женщину. Она вся распушилась, как рассерженная кошка. Ее блестящие каштановые волосы, отливающие червонным золотом, мягко ниспадали на плечи, а когда она двигалась, колыхались плавными волнами. Сшитый на заказ жакет не скрывал тонкую талию; изящная золотая бабочка на нежной цепочке подчеркивала бледность кожи; узкая юбка чуть прикрывала колени. У нее были красивые ноги. Очень красивые.

— Никогда? — Он изобразил усмешку и потер челюсть.

— Что — никогда? — Тесс недоуменно прищурилась, запрокинув голову, чтобы смотреть ему в лицо.

— Никогда не ищете возможности приятно провести время?

Джейк заметил, как она сжала пальцы в кулаки и гордо вздернула подбородок. Нежно-розовая краска залила лицо и шею над вырезом кремовой блузки. Кто она такая и какого черта здесь делает? Ввиду своего недавнего появления в городе он не рассчитывал на чьи-либо визиты, разве что инспекторов по надзору за постройками или сборщиков металлолома. Может быть, она из фирмы по продаже недвижимости, ищет себе клиентуру, а может, какая-нибудь занимающаяся благотворительностью учительница, зашедшая предупредить его, что в их городе надо вести себя прилично.

Похоже на то. Этот строгий костюм, скрещенные на груди руки, стройные ноги, которые она с умыслом поставила так, чтобы спрятать от его взгляда, манера говорить, присущая женщине, привыкшей распоряжаться… Одна только непослушная прядка волос, ласкающая щеку, смотрелась неуместно, нарушая деловой стиль. Прядка придавала женщине юную мягкость и беззащитность, как бы позволяя ей рассчитывать на помощь и поддержку.

Жаль, что он не какой-нибудь всесильный чиновник. Сам не зная почему, Джейк протянул руку за белой рубашкой, наброшенной на шаткие перила веранды, и накинул ее на плечи.

От него не ускользнуло выражение облегчения на ее лице. Видимо, его жест снял напряжение с этих розовых губ, которые поджались при первой же ироничной реплике. Она открыла рот, собираясь заговорить.

Черт побери. Он притащился в этот город против своей воли, но раз уж он здесь, то намерен ясно дать понять всяким там «добропорядочным» горожанам, что ему не хочется видеть их на своем пороге.

— Итак, — начал он, скрестив руки, — вы хотите рассказать мне, кто такая Тесс Бьюкенен и почему появилась в моем доме, — он посмотрел на часы, — в восемь часов утра?

Весь боевой задор слетел с нее вместе со вздохом. Словно кто-то взял булавку и проткнул туго надутый воздушный шар. Тесс слабо покивала головой, переводя дыхание, и протянула ему руку.

— Прошу прощения. Забудьте о моих плохих манерах, нелепом поведении и неудачном выборе времени. Я являюсь председательницей комитета по сохранению исторического наследия и пришла сюда, узнав, что вы решили восстановить этот дом. Может, мне зайти в другой раз?

Он опять растянул губы в той же ленивой усмешке, которая так ее рассердила.

— Чтобы поговорить о доме, — уточнила она, вспомнив его слова о приятном времяпрепровождении, и высокомерно вздернула подбородок.

Джейк оперся бедром о перила и наклонил голову.

— Значит, вы слышали, что я решил восстанавливать дом. А что еще вы слышали? Я любопытен. Очень забавно иногда переиначиваются при пересказе разные истории, вы не находите?

Это ее доконало. Она резко убрала руку с перил.

— Так вы здесь не из-за дома? — спросила она, и Джейк уловил в ее словах растерянность. Заодно отметил низкий, чувственный тембр голоса. Он вслушивался в него с той секунды, как она в первый раз открыла рот, этот голос казался ему мучительно знакомым. Но вряд ли. Мизандерстуд — маленький городишко, и если бы он был с нею знаком, то вспомнил бы. Нет, она явно новый человек в городе. Относительно новый, принимая во внимание его одиннадцатилетнее отсутствие. — Мистер Уокер! — окликнула она его.

Джейк изогнул бровь, уловив вызов в ее голосе. Он примирительно поднял руки.

— Ладно, в этом вы правы, я Джейк Уокер, — признал он и неохотно пожал вновь протянутую руку. По контрасту со строго деловой внешностью и властным голосом ладонь ее оказалась по-детски мягкой. Но тут вдруг взыграли его расшатанные, вечно напряженные нервы, о которых он в пылу пререканий почти забыл, и настоятельная потребность отдернуть руку оказалась почти неодолимой. Однако Джейк уже научился обуздывать свои чувства. Он медленно сжал руку и, почувствовав пожатие, скользящим движением высвободил свою ладонь.

Искушение вытереть руку о джинсы, чтобы избавиться от ощущения мучительного покалывания и зуда, было дьявольски настойчивым, но он пересилил себя и засунул ладони за ремень брюк.

— Думаю, мисс Бьюкенен, раз уж вас проинформировали о том, что я решился восстановить этот дом, то вам не стоит беспокоиться. — Он криво ухмыльнулся. — Решение, кстати, принято не мной. Мне было заявлено, что, если я его не отремонтирую, дом будет признан негодным для проживания. В моей записной книжке это записано как ультиматум.

— В моей тоже, мистер Уокер. Но, видите ли, этот дом у нас — как бельмо на глазу. Вы не оставили городу выбора. — Тесс скрестила на груди руки.

Она была права. Глядя на шаткие столбы веранды, он понимал, что должен был вспомнить о ремонте намного раньше. Это не означало, что его не злила сложившаяся ситуация. Ему вообще не хотелось возвращаться в Мизандерстуд.

В знак согласия Джейк наклонил голову.

— Я намерен сделать все необходимое, мисс Бьюкенен, если вы за этим сюда пришли.

Ее сжатые губы расслабились, воинственность угасла. Почувствовав некоторое облегчение, Тесс подняла на него глаза с таким выражением, словно он пожаловал ей помилование в тот момент, когда она ожидала смертного приговора.

Ее глаза были редкого, яркого фиалкового цвета. Увидев их однажды так близко, человек не смог бы их забыть. Джейк почувствовал, что он уже видел эти глаза раньше — и даже знал, где. В другом мире, в другое время она стояла перед ним в замешательстве, дрожащая, потрясенная, смущенная, не зная, что делать в такой предосудительной ситуации. Он видел то же самое нежное мерцание этих глаз, когда Тесс отвечала на задаваемые ей директором школы вопросы, отвечала так, как только и могут люди ее типа — правдиво.

На следующий день он уже находился в сотнях миль от города и никогда больше не видел этих глаз. Но запомнил их навсегда.

Интересно, помнит ли его она.

— Тогда все отлично, — сказала гостья, обрадовано улыбнувшись. — Придется очень многое сделать, чтобы вернуть этому дому былое великолепие.

Последние слова совершенно не подходили к нынешнему удручающему виду здания. Нет, подумал внезапно Джейк, нельзя допустить, чтобы городские власти снесли дом его матери. В жизни Флоры Уокер было мало радостей. Муж и сын тоже приложили к этому руку. Сам Джейк похоронил ее заветную мечту видеть сына получившим образование, а потом ее ждал новый удар — пытаясь избавить мать от сплетен местных кумушек, он убрался из города. В какой-то мере его отъезд сработал. Он регулярно поддерживал связь, посылал матери весточки; во всяком случае, это было единственное, что он в то время мог для нее делать. Но сейчас мог сделать гораздо больше. Мог отремонтировать дом, который она так любила, а он бросил на произвол судьбы. Если привести его в порядок, то кто-нибудь, возможно, будет любить этот дом и заботиться о нем так же, как его мать. Однако выражение «былое великолепие» совсем не вписывалось в существующее положение вещей.

— Пусть это был не ваш замысел, но, уверяю вас, его осуществление будет достойным делом, — сказала Тесс. — Я бы не стала говорить, если бы действительно так не думала.

Джейк глянул сверху вниз на стоящую перед ним женщину. Кажется, она убеждает его совершенно искренне. Сейчас она стала намного красивее, чем одиннадцать лет назад. Тогда она смотрела на него испуганным взглядом кролика. Он мог бы поклясться, что сюда ее привело обыкновенное чувство одиночества. Иначе, зачем бы этой леди стоять на пороге его дома в восемь часов утра, выряженной так, словно она собралась в церковь?

Джейк криво усмехнулся, оглядывая облупившуюся краску и расхлябанные, шаткие доски.

Нет, здесь вовсе не церковь, а у него репутация отнюдь не добродетельного человека. Совсем наоборот. Так какого черта леди не убивает избыток своего свободного времени и не разливается в простодушном многословии где-нибудь в пяти милях от него? С такой улыбкой, при таком лице и необыкновенных глазах, способных вскружить голову любому мужчине, она нуждается в телохранителе. Определенно.

— Мисс Бьюкенен… — произнес Джейк и в этот момент заметил на ее пальце маленькое бриллиантовое кольцо. Значит, у нее так и есть кто-то вроде сторожа, присматривающий за ней и строящий планы на совместное будущее. Где же, во имя неба, этот мужчина? Разве он не знает, кто такой Джейк Уокер? Разве сама она этого не знает?

Словно поймав его взгляд, Тесс стала вертеть на пальце кольцо, ответив коротким кивком.

— Если вы беспокоитесь об объеме работ, то, разумеется, дел тут предостаточно. Ваше решение можно расценивать как настоящее дерзание, как мужественный шаг, — сказала она, будто его надо было все еще убеждать. — Я никогда раньше не бралась за такое важное поручение, но хорошо знаю, что нужно делать. Могу вас заверить…

У Джейка возникло ощущение, что от него ускользает смысл разговора.

— Мисс Бьюкенен, мне кажется, я не вполне вас понимаю, — буркнул он.

Его хмурый вид, похоже, произвел некоторое впечатление. Она осеклась.

На какую-то секунду в ее глаза вернулось то полуиспуганное, полуошеломленное выражение, которое он уже видел когда-то. Затем она выпрямилась и, отвернувшись, протянула руку и погладила пальцами деревянную стену, словно ей необходимо было за что-то подержаться.

— Да? — не глядя на него, бросила она.

— Мисс Бьюкенен… — Джейк растягивал слова, стремясь привлечь ее внимание. Он постарался смягчить голос. — Милая, не растолкуете ли мне все поподробнее?

Гостья прекратила рассматривать стену, ее спина напряглась. Когда она обернулась и бросила на него растерянный взгляд, Джейк заметил предательский румянец, заливший ее щеки.

Он скрестил руки на груди и оперся спиной о стену, следя за Тесс ястребиными глазами.

— Леди, что вы здесь на самом деле делаете от имени города? И чего именно хотите от меня?

Словно смирившись наконец с фактом, что ей придется иметь дело с медведем гризли, Тесс посмотрела на него широко открытыми глазами и медленно, робким и, кажется, извиняющимся тоном произнесла:

— Я пришла сюда, чтобы помочь вам.

— Помочь мне?!

— Конечно. Я же говорила вам, что являюсь председательницей…

— Комитета по сохранению исторического наследия, — закончил за нее Джейк. — И вы пришли сюда, чтобы…

Она нетерпеливо закивала головой.

— Чтобы помочь вам восстановить материнский дом.

— И вернуть ему былое великолепие, — добавил он, повторяя ранее сказанные ею слова.

— Именно так, — согласилась она. — Я эксперт комитета в области реконструкции исторических памятников. Этот предмет я интенсивно изучала и приобрела определенный опыт. Сейчас я взялась за летние проекты…

Ее голос внезапно оборвался, и Джейк спохватился, что смотрит на нее очень сердито. Ну и ладно. Она несла чепуху.

— Леди, я не понимаю, о чем вы тут говорите, но меня нисколько не интересует реконструкция исторических памятников. Я собираюсь заменить несколько несущих опор, кое-что подремонтировать — и хватит. Я планирую пробыть в городке не больше пары недель.

Брови Тесс недоуменно изогнулись; она глубоко вздохнула и пристально поглядела на него.

— Вы говорили, что намереваетесь сделать все, что будет необходимо, мистер Уокер, — напомнила она, и робость в ее поведении бесследно исчезла. Неуверенность и беззащитность, которые, как ему показалось, он заметил в ее взгляде, развеялись подобно дыму, унесенному свежим ветром.

Зная, кто она такая, Джейк должен был уступить ей в этом вопросе. Черт, он уже принял как должное ее появление в восемь часов утра.

— Возможно, мы не условились о том, что считать необходимым, — мягко сказал он.

— По-видимому, нет, — согласилась она. — А может быть, вы не вполне понимаете обстоятельства, мистер Уокер. Этот дом относится к эпохе королевы Анны, я бы добавила, что он являет собой прекрасный образец ее стиля и к тому же расположен в той части города, которая в 1890 году почти дотла сгорела и была отстроена заново. Хотя отдельный дом не делает погоды, все же его внешний вид должен соответствовать нормам, регулирующим застройку этого района. Любой ремонт или реконструкцию полагается производить, учитывая рекомендации комитета.

Она сделала паузу и, надменно вздернув подбородок, стала ожидать его реакции. В глазах светился вызов.

Джейк не мог не отметить их красоту, но это не затмило тот факт, что его заставляют задержаться здесь намного дольше, чем он рассчитывал.

— Я не дам и гроша ломаного за рекомендации комитета, — медленно и отчетливо произнес он.

— Значит, вас не заботит, что этот дом могут снести?

— Почему вы делаете предположения о том, что меня может заботить, если даже не знаете меня? — вдруг сказал он, понимая, что ступает на зыбкую почву. Либо она не вспомнила, кто он, либо думает, что он не помнит ее.

Ее зрачки расширились, она вздохнула, дернула плечом, но сохранила самообладание. «Встала в боевую позу», — позабавленный, подумал Джейк.

— Но ведь вы сюда приехали, не так ли?

Прямое попадание. Джейк едва не улыбнулся.

— Неужели дом снесут, если я не буду следовать дурацким рекомендациям? — Спрятав глаза, он покачал головой.

— Вам не позволят прибить ни одной доски. На все нужно разрешение, — объяснила Тесс, в этот раз без извиняющихся ноток.

— А что почувствуете вы, когда это место заровняют бульдозером? — Он снова посмотрел ей в глаза. — Кажется, вы проявили чрезмерную заинтересованность в судьбе этого дома.

Она не сразу отвела взгляд. Наверное, сосчитала до десяти. Очень кстати — дала ему время решить, как себя вести.

— Моя работа требует такой заинтересованности. И, кроме того, — Тесс вытянула руку указующим жестом, — вы, должно быть, заметили, что я живу прямо напротив, через дорогу. Разумеется, мне хотелось бы, чтобы реконструкция была выполнена должным образом. Это прекрасное старинное здание заслуживает заботливого и бережного обращения. Ведь дом был создан, чтобы наслаждаться в нем жизнью.

Однако в действительности в нем никто не радовался жизни с тех времен, как у его матери кончилось детство. А раньше здесь бегали, играли и смеялись дети. Джейк помнил, что, когда в пятилетнем возрасте он заболел ветряной оспой, мать развлекала его рассказами о своем детстве. Это было перед тем, как у его отца возникли трения с законом. Он нетерпеливо отогнал воспоминания прочь. Старая история и давние дела.

— Мистер Уокер, — окликнула Тесс, обеспокоенная его долгим молчанием.

Джейк вздохнул и посмотрел ей в глаза, полные участия и озабоченности.

— Разве у вас есть выбор? — продолжала она.

Нет, будь оно все проклято, выбора у него нет. С тех пор как он покинул этот город, у него не случалось приступов ностальгии. Мир, в котором он теперь жил, состоял только из него самого; пришлось в полной мере осознать значение слова «одиночество». Он сумел окончить школу, затем ухитрился устроиться на хорошую работу, где составлял технические руководства и инструкции. Эта работа обеспечивала ему почти полное уединение, возможность вести кочевой образ жизни и избегать при этом опасных искушений или неприятностей. Такой образ жизни ему нравился, и чем охотнее он ему подчинялся, тем лучше мог укрыться в уютной нише, созданной собственными усилиями.

Джейк тяжело вздохнул и пристально глянул на Тесс.

— Ладно, леди, вы выиграли. Если так нужно, то я буду придерживаться ваших рекомендаций.

Соблазнительные губы раздвинулись в улыбке, от которой на щеках образовались прелестные ямочки.

— Вам не придется в этом раскаиваться, мистер Уокер, — сказала она, победно вскидывая подбородок. — Может быть, впоследствии вас даже порадует такой поворот событий.

Порадует? Джейку вдруг захотелось завыть, как воет волк, посаженный на цепь. Он уже раскаивался в своем вынужденном решении. Работа по рекомендациям этой леди, очаровательной и простодушной, но с табличкой «Вход воспрещен», будет скорее пыткой, чем удовольствием. Возможно, он и не обладает всеми теми пороками, которые ему приписывают, но святым его назвать тоже нельзя.

Короче, он мужчина и его рабочие части в полном порядке.

— Я уверен, что вашего энтузиазма хватит на нас обоих, — обратился он к Тесс, снова прислоняясь к стене дома.

Она застенчиво пожала плечами.

— Ну, может быть… Зато я уверена, что ваша мать порадовалась бы за этот дом. Она была очень обаятельной, благородной женщиной.

Полнейшая искренность ее слов, улыбки, голоса постепенно стала осознаваться Джейком. Сказанное ею не было для него неожиданностью. Он знал доброту и отзывчивость своей матери. Эти качества делали ее беззащитной, временами ранимой. А здесь стояла еще одна беззащитная женщина, открывающая свою душу, как цветок раскрывается под лучами солнца, легкая добыча для непорядочных людей.

Он опустил глаза и критически взглянул на ее кольцо.

— А ваш жених знает, что вы собираетесь работать со мной?

Какое-то время она в замешательстве молчала, затем, покачав головой, спросила:

— Грейсон? Почему вы спрашиваете?

Грейсон. Не очень распространенное имя. Впрочем, он знал давным-давно одного человека…

— Грейсон Александер, если не ошибаюсь, был примерным мальчиком. Я не уверен, что он одобрит нашу договоренность, — высказался Джейк.

Он надеялся, что этот парень поступка своей невесты не одобрит. Какой мужчина в здравом уме захочет, чтобы его невеста проводила время с таким скандально известным типом, как он? Какой мужчина не приложил бы всех усилий, чтобы оградить ее от Джейка и отговорить от неблагоразумной затеи? Может быть, если Грейсон вмешается, то спустит в унитаз весь этот сценарий. Или, в конце концов, они заменят ее другим «экспертом», каким-нибудь сварливым старичком. С таким можно будет иметь дело. Но не с Тесс Бьюкенен. Видеть ее улыбку, слышать печальные нотки в ее голосе, когда она вспоминает о его матери, глядеть на ее грудь, вздымающуюся под жакетом, — черт побери, это немыслимо.

Ой-ой-ой, он ее рассердил. Она снова нацепила на физиономию строгое учительское выражение.

— Грейсон — взрослый человек, — медленно сказала она. — Я — тоже. Мы не распоряжаемся личной жизнью друг друга. Когда мы поженимся и он выставит свою кандидатуру на пост мэра, я, разумеется, буду рядом с ним. Но до тех пор мы договорились жить каждый своей жизнью. А теперь, раз уж вы позволили себе вмешаться в мою личную жизнь…

—…то вы имеете моральное право вмешиваться в мою? — подхватил он, постукивая рукой по стене дома. — Но вы ясно сказали — это ваша работа. А по-моему, если мы станем тесно сотрудничать, то в ваших отношениях с женихом могут возникнуть осложнения.

Тесс пыталась сдержаться, что стоило ей очевидных усилий. Нежная кожа покрылась густой краской. Он заставил ее почувствовать себя неловко.

Вот и хорошо.

— Но, возможно, вы меня не помните? — спросил он, сейчас уже понимая, что она его помнит, и готовясь продолжать в том же духе. Все что угодно, только бы она отказалась опекать его и попросила прислать кого-нибудь другого.

Тесс распрямила плечи, приготовившись к отповеди.

— Да, теперь я вспомнила вас, Джейк Уокер. Видимо, дело, так сказать, в декорациях. Вероятно, я бы скорее вас узнала, если бы мы находились в чулане, среди школьных пособий и ваша рука обнимала бы женскую талию.

Ее лицо было ярко-малинового цвета, она тяжело дышала, но отступать не собиралась. Она старалась выглядеть высокомерной, хотя Джейк понимал, что ей страшно неловко, как почти любой женщине в подобных обстоятельствах. Казалось, если еще поднажать, то она повернется и убежит, но нет, это было обманчивое впечатление — не убежит, как не убежала тогда, в школе.

Отказываясь от борьбы, Джейк покачал головой и покорно ей улыбнулся.

— Туше, Тесс. Я это заслужил. Мы оба знаем, что ты сделала то, что должна была сделать в тот роковой день.

Она с напряжением кивнула и, запинаясь почти на каждом слове, стала объяснять:

— Именно, я сделала то, что сочла правильным, Джейк. А сейчас хочу сделать то, что необходимо для этого старого дома и для тебя. Так, по-моему, будет справедливо.

— Ты довольно-таки настойчива и последовательна.

— Иногда это единственный способ чего-то добиться. Вспомни об этом, когда я начну надзирать за реконструкцией дома. У меня есть задатки властной женщины.

— А у меня — задатки упрямого мужчины, — признался он.

Тесс примирительно кивнула.

— Наконец-то мы уладили все недоразумения и договорились. Сегодня у меня занятия с учениками, получившими задания на лето, но если у тебя найдется время завтра, то обсудим все вопросы завтра.

— Тогда и поговорим, — согласился он. Оставалось много неясного. Отнюдь не все недоразумения улажены, у нее нет ни малейшего представления о трудности затеянного ею дела.

Эта леди — явно из честных стрелков, учительница Божьей милостью, надежная опора общества, невеста другого столпа общества. Одна из немногих, кто еще верит в Истину, Справедливость и Золотые правила.

При этой мысли Джейк даже застонал. Он вспомнил, сколько правил нарушил за свою жизнь, сколько раз лгал, не испытывая угрызений совести. Он никогда не сожалел о том, каким был и чего не достиг. Эта леди во всех отношениях полная ему противоположность. Кроме того, она совершенно бесполезна для чего-либо, не имеющего отношения к восстановлению дома. Но это почему-то не мешало ему пристально следить за тем, как юбка при ходьбе подчеркивает очертания ее бедер. Это не удержало его от искушения полюбоваться на ритмичные колебания ее фигуры, пока она переходила на свою сторону улицы.

Надо было быть дурочкой, чтобы доверять Джейку Уокеру, но она на это решилась. Как скверно, что он всегда отличался прискорбной нехваткой здравого смысла, особенно если дело касалось женщин. А ей следовало бы об этом знать. Наверняка она помнит все случившееся в школьном чулане. С другой стороны, если бы одиннадцать лет назад он умел здраво размышлять, если бы вел себя так же примерно, как Грейсон, они с Тесс никогда бы не встретились.

Загрузка...