Гюро

НЕДОРАЗУМЕНИЕ

Утром мама надела брюки, в которых обычно красила, столярничала или занималась какой-нибудь другой грязной работой. Гюро тоже надела брюки и свитер, те, что постарее, и они обе постучались к Тюлиньке. Та сидела на диване и, как накануне, растерянно смотрела на ящики.

— Вот хорошо, что вы пришли, — сказала она. — Никак не могу решить, с чего начать. Что надо сперва укладывать, посуду или книги?

— Конечно, надо начинать с посуды, — сказала мама. — Чашки, блюдца, тарелки и вообще всё, что бьётся, мы завернём в рубашки и полотенца. Таким образом, мы упакуем сразу и бельё, и посуду.

— Великолепно! — воскликнула Тюлинька. — Я бы сама никогда до этого не додумалась! Сказать по правде, у меня не так уж и много вещей. Мебель почти вся принадлежит пансионату, кое-что, правда, здесь есть из моего родительского дома. Но главное — это вазы, я очень боюсь за них.

— Те вещи, которые вам особенно дороги, мы положим в чемодан и возьмём с собою в такси, — сказала мама.

— Без вас я бы пропала, — вздохнула Тюлинька. — Очень плохо, когда человек один. Гюро, я думаю, нам с твоей мамой надо говорить друг другу «ты», как ты считаешь?

Гюро и мама засмеялись.

— С удовольствием, — сказала мама. — Меня зовут Эрле.

— Прекрасно, — обрадовалась Тюлинька. — Мы трое всегда будем помогать друг другу.

От радости она даже запела высоким дребезжащим голосом «Три девушки шли по дороге». И они принялись за дело.

Главную работу выполняла мама, Гюро и Тюлинька только подавали ей вещи, и вскоре они упаковали всё, что могло разбиться.

— Теперь возьмёмся за книги, — сказала мама. — Начинайте без меня, я должна пойти позвонить насчёт работы.

— Хорошо, — сказала Тюлинька. — Кстати, мне тоже нужно позвонить по телефону.

— Пожалуйста, тогда звони ты первая, я могу обождать, — предложила мама.

— Нет, это совсем другой телефон, — засмеялась Тюлинька. — Мы здесь так говорим, когда надо выйти в уборную, — объяснила она.

Мама тоже засмеялась, и они с Тюлинькой вышли из комнаты, а Гюро осталась с Вальдемаром и Кристиной.

Сперва она стояла неподвижно, держа их в руках, а потом что-то придумала.

— Я должна стать невидимкой, — сказала она им, — только тогда мама получит работу.

Но Вальдемар и Кристина явно не понимали её, и ей пришлось всё объяснить им.

— Я спрячусь в один из ящиков, как будто меня здесь нет, — сказала она. — А вы пока посидите на диване. Смотрите не проговоритесь, где я.

Она влезла в большой ящик, прикрылась сверху серой обёрточной бумагой, и её как будто не стало. Вернувшись в комнату, Тюлинька очень удивилась.

— Гюро, где же ты? — воскликнула она. — Вальдемар и Кристина здесь, а ты… Ну, ничего, наверное, Гюро скоро вернётся, — сказала она куклам.

В это время в дверь постучали.

— Зачем ты стучишься, Эрле? — удивилась Тюлинька. — Ведь ты только что вышла отсюда.

Но оказалось, что это не Эрле, это пришла подруга Тюлиньки по имени Лиллен.

— Я так и знала, что ты уже начала упаковывать вещи, — сказала она. — Хотя я сама паковать не умею, и доктор запретил мне поднимать тяжести, я решила составить тебе компанию, чтобы тебе не было так грустно. Что я вижу! Ты упаковала уже два ящика? И даже додумалась завернуть посуду в бельё!

— Это не я додумалась, — призналась Тюлинька. — Мне, можно сказать, небеса послали на помощь двух человек — маму Эрле и дочку Гюро.

— Ты давно с ними знакома? — поинтересовалась Лиллен.

— Со вчерашнего дня, — ответила Тюлинька. — Они недавно поселились в нашем пансионате. Сперва я познакомилась с дочкой, а потом уже и с мамой.

— Другими словами, тебе помогают совершенно чужие люди? — испугалась Лиллен. — Но ведь они могут тебя обокрасть! Откуда ты знаешь, что они не унесут потихоньку что-нибудь ценное. Если бы ты посоветовалась со мной, я бы предостерегла тебя.

— Лиллен, ты опять начиталась в газетах всяких страшных историй! — засмеялась Тюлинька. — После них тебе всюду мерещатся воры. Подожди, сейчас ты сама их увидишь и поймёшь, что ошиблась. Не понимаю только, куда запропастилась Гюро? Надо посмотреть у неё в комнате. Эрле ушла звонить по телефону, и за девочку отвечаю я.

Гюро уже собиралась выпрыгнуть из ящика с криком: «А я здесь!» — словно чёртик из табакерки, как в сказке, которую ей читала мама, но в эту минуту Лиллен воскликнула:

— Что, что? Ушла звонить? Можешь не сомневаться, она разговаривает сейчас со своими сообщниками и наверняка обещает прихватить с собой всё, что сможет!

— Перестань, Лиллен, — оборвала её Тюлинька. — Пожалуйста, замолчи, мне просто смешно.

Тюлинька вышла из комнаты, а Гюро лихорадочно соображала, что же ей теперь делать. Она сидит в ящике, Вальдемар и Кристина — на диване, а рядом с ними — эта противная тётка, которая так плохо говорила об её маме.

Конечно, Вальдемар и Кристина испугались и надеются, что она скоро перестанет быть невидимкой.

Гюро вылезла из ящика.

— Ну вот, теперь меня снова видно. Идёмте домой, — сказала она куклам.

От удивления Лиллен застыла с разинутым ртом, но, увидев, что Гюро уносит кукол, она очнулась.

— Стой, озорница! — воскликнула она. — Это не твои куклы! Сейчас же положи их на место!

Взглянув на неё, Гюро вновь посадила Вальдемара и Кристину на диван.

— Прощайте, нам больше нельзя быть вместе! — сказала она им и бросилась вон из комнаты.

В дверях она столкнулась с Тюлинькой.

— Гюро, я же тебя всюду ищу! — воскликнула Тюлинька. — Я так испугалась, что тебя нет!

— А меня и нет, я ухожу, — прошептала Гюро.

— Что случилось, ты устала? Почему ты не берёшь своих друзей? — спросила Тюлинька.

Но Гюро, не ответив, выбежала из комнаты.

— Подумай, я поймала её на месте преступления! — сказала Лиллен. — Она хотела унести твоих кукол. Мне очень интересно, что ещё у тебя пропало?

В это время в дверь постучали, и вошла мама.

— Ну вот, наконец я дозвонилась, — сказала она. — Я прочла в объявлении, что одинокому человеку требуется работница на три дня в неделю. Он не против, чтобы со мной жила Гюро. Говорит, что предоставит мне большую, хорошую комнату. Я обещала вечером приехать к нему.

— Это вы ему сейчас звонили? — спросила Лиллен. — Тюлинька, а что я тебе говорила?

Но Тюлинька не ответила ей.

— Эрле, — сказала она, — начни, пожалуйста, упаковывать книги, а мне надо на минутку выйти вместе с Лиллен.

— А где же Гюро? — поинтересовалась мама.

— Она у себя. Сейчас мы вернёмся вместе с нею, — ответила Тюлинька.

Она за руку вытащила Лиллен в коридор.

— Лиллен, если ты сию минуту не извинишься перед Гюро, я больше не буду с тобой разговаривать, — сказала она ей очень твёрдо. — Во всяком случае сегодня. И боюсь, что мне очень не скоро захочется тебя снова увидеть.

— Ты хочешь, чтобы я извинилась перед ребёнком? — удивилась Лиллен.

— Вот именно, — строго сказала Тюлинька. — Взрослые всегда просят прощения, когда обидят друг друга. Почему же они не должны просить прощения у ребёнка, если незаслуженно его обидели? Не знаю, сдержишь ли ты слово, если пообещаешь больше никогда не говорить таких глупостей, боюсь, твой язык опять подведёт тебя, но попросить прощения ты можешь. Я сама подарила Гюро кукол, и это единственные друзья, какие у неё есть в этом огромном городе. Так что тебе следует поторопиться!

Она постучала в дверь и, не дожидаясь ответа, втолкнула Лиллен в комнату.

— Где же ты, Гюро? — спросила Лиллен, оглядываясь. — Мне у вас очень нравится — какая красивая салфеточка!.. Сколько тебе лет, деточка?.. Нет, кажется, я говорю не то. Тюлинька, что я должна сказать?

— Тебе это лучше знать, — строго ответила Тюлинька и отвернулась к окну.

— Да, конечно. Прости, пожалуйста, что я подумала, будто ты украла этих кукол. Я больше так не думаю. Видишь ли, Тюлинька — моя лучшая подруга, и я хотела помочь ей. Ты очень на меня обиделась?

— Да, — ответила Гюро. — Зачем ты плохо говорила о маме?

— Как, ты и это слышала? — в ужасе воскликнула Тюлинька. — Что же нам теперь делать? Хочешь, Лиллен извинится и перед мамой?

— Нет, — решила Гюро, подумав, — ведь мама ничего не слыхала, а если мы ей расскажем, ей станет очень обидно.

— Я вижу, ты настоящий товарищ! — сказала Тюлинька и пригласила Гюро и Лиллен в свою комнату.

— Мне не хочется, — призналась Гюро, взглянув на Лиллен.

— Но тогда мама обо всём догадается, а ведь мы договорились не огорчать её, — сказала Тюлинька. — К тому же Лиллен извинилась перед тобой. Ты не думай, она вообще-то очень добрая, но иногда может сболтнуть лишнего. И потом, она любит фантазировать. Ей за каждым углом мерещатся разбойники.

— Ну, хорошо, идёмте, только сначала я забегу сюда, — сказала Гюро и побежала в маленький коридорчик.

— Мы тебя подождём, — сказала Тюлинька.

Мама укладывала в ящик книги, она стояла, низко наклонившись, но, услыхав шаги, подняла голову.

— Где ты была, Гюро? — спросила она.

— Звонила по телефону, — ответила Гюро.

— Это чистая правда, — подтвердила Тюлинька. — А теперь мы все будем помогать Эрле. Мы с Гюро будем снимать книги с полок, а Лиллен сядет на стул и будет принимать их у нас и отдавать Эрле. Я думаю, Лиллен, это не очень тяжело для тебя?

— Конечно, — сказала Лиллен. — Я тоже хочу работать.

Уложив книги, они все вместе пообедали в пансионатской столовой, а потом снова до самого вечера помогали Тюлиньке.

Вечером мама сказала:

— К сожалению, мне пора идти смотреть ту комнату, о которой я вам говорила. Гюро, тебе придётся лечь спать без меня. Мне не хочется брать тебя с собой так поздно.

— Я могу посидеть с Гюро, если нужно, — предложила Тюлинька.

— Это будет замечательно! — обрадовалась мама.

— Тебе далеко ехать? — спросила Тюлинька.

— По-моему, близко, — ответила мама и показала по карте, куда она поедет.

— Это же совсем рядом с Лиллен! — воскликнула Тюлинька. — Эрле, пожалуйста, проводи её. Лиллен очень боится ходить одна, особенно по вечерам.

Мама уложила Гюро в постель, и вскоре к ним пришли Тюлинька и Лиллен. Лиллен непременно хотела попрощаться с Гюро.

— Ты на меня больше не сердишься? — шепнула она, наклонившись к её диванчику.

Гюро серьёзно покачала головой.

— Вы можете идти, — сказала Тюлинька. — Держитесь покрепче друг за друга.

— Мама, а разве туда нельзя пойти утром? — спросила Гюро.

— Нет, — ответила мама, — хозяин просил, чтобы я пришла вечером и непременно сегодня. Это очень выгодное место, оно привлекает многих, и я могу потерять его, если отложу всё до утра.

И она ушла, оставив Гюро и Тюлиньке два апельсина.

Тюлинька спросила у Гюро:

— Что тебе рассказать, сказку или про то, как я была маленькая?

— Как ты была маленькая, — решила Гюро. — А когда ты была маленькая, ты была такая же большая, как я?

— Сперва я была гораздо меньше, чем ты, — начала рассказывать Тюлинька. — Все люди сперва бывают очень маленькие, а потом вырастают. Так вот, когда я была уже не совсем маленькая, но всё-таки меньше, чем ты, у меня умерла мама. Мы с папой жили в доме, где у папы на первом этаже была лавка. Папа много времени проводил в этой лавке и решил нанять какую-нибудь женщину, чтобы она присматривала за мной. Если бы ты только знала, сколько женщин побывало в нашем доме, и все они должны были заменить мне маму. Одни были добрые, другие — злые, но о них я расскажу тебе в другой раз. Так вот, в один прекрасный день папа привёл домой ещё одну женщину и сказал: «Знакомься, Тюлинька, эта тётя теперь всегда будет жить с нами». Они поженились, и у меня появилась новая мама.

— Она была злая мачеха, как в сказках? — спросила Гюро.

— Нет, — ответила Тюлинька. — Она была очень добрая мачеха, и мы с ней подружились. Я так любила её, что даже когда выросла, осталась жить дома вместе с нею. Я поступила работать телефонисткой и проработала там несколько лет. А потом переехала в Осло и стала работать на Телеграфе. Тридцать лет без перерыва я работала на Телеграфе, и вот теперь этому пришёл конец.

— Не плачь, — сказала Гюро. — Давай лучше играть в телефонисток. Возьмём себе по телефону и будем разговаривать.

Она спрыгнула с постели, подбежала к шкафу и достала оттуда две вешалки.

— Вот твой телефон, — сказала она Тюлиньке, отдавая ей одну вешалку, — а это — мой. Ты садись у двери, а я — здесь. Готова? Я начинаю. Алло, алло, телефонистка? Как вы себя чувствуете?

— Благодарю вас, прекрасно, — ответила Тюлинька. — С кем бы вы хотели поговорить?

— С Вальдемаром и Кристиной, если можно, — попросила Гюро.

— Пожалуйста, Вальдемар вас слушает, — ответила Тюлинька и шепнула: — А теперь я буду за Вальдемара.

— Здравствуй, Вальдемар! — закричала Гюро. — Ты там, наверно, всё время бегаешь быстро-быстро? А ты знаешь, что раньше я тоже жила в этом доме? А до меня там жил один мальчик. Это он построил гараж для велосипеда. Ему помогал наш столяр. У этого мальчика была сухая веточка, похожая на человечка, он с ней дружил и никогда не расставался. Это мне рассказывала тётя, которую все зовут Золотые Руки. Передай от меня привет нашему дому.

— Непременно передам, — сказал Вальдемар.

— А теперь я хочу снова разговаривать с Тюлинькой, — сказала Гюро. — Тюлинька, ты меня слышишь?

— Да, да, — отозвалась Тюлинька.

В это время в дверях появилась мама.

— Как ты быстро вернулась! — удивилась Тюлинька.

Мама даже не заметила, что Гюро и Тюлинька сидят с вешалками в руках. Лицо у неё пылало.

— Что случилось, тебе отказали в комнате? — воскликнула Тюлинька.

— Я сама от неё отказалась, — ответила мама.

— Хозяин оказался злым и не захотел, чтобы я жила вместе с тобой? — спросила Гюро.

— Злым? Да нет, напротив, он был так добр, что я сразу заподозрила неладное, — ответила мама.

— Как это, неладное? — удивилась Гюро.

— Он предложил мне стать его возлюбленной, — сердито сказала мама. — Впредь я буду осторожнее, когда придётся звонить по объявлению. А теперь давайте забудем об этом, и если Гюро хочет, мы можем сыграть в лото.

— Конечно, хочу, — обрадовалась Гюро, — а потом я разок пробегу по коридору. Ты не бойся: я — в тапочках, и меня никто не услышит.

Пробежаться ей захотелось от радости, что мама так быстро вернулась, но только она спустила ноги на пол, как в комнате вдруг стало темно. А вот почему у них стало темно, вы узнаете из следующей главы.