Хроники старого мага. Книга 2

Глава 15

Лютые морозы медленно стали убывать, уступая оттепелям и ночным заморозкам. Снег ещё не сошёл, но стал мокрым, а в воздухе стало нарастать предчувствие близящейся весны. Месяц Лютый сменялся на календаре Березенем. Ученицы делали успехи. Практически все из них уже выполняли заклятие лечения с помощью посоха. Шрамы были ещё корявыми и уродливыми, но под ними уже сейчас была прочно сросшаяся плоть. Некоторые, особо выдающиеся магички смогли освоить удаление гнойных масс и заражений из тел хотя бы частично. Таких брали на заметку и оставляли для работы в Роще Исцеления. Я приступил к переписыванию последней из эльфийских книг. Близилось время, и моё настроение постепенно росло. Вместе с ней росла и тревога за своё будущее. Неясное беспокойство стало наполнять меня. В один из таких вечеров ко мне в дом зашли Голендил и Элентитта. Её отряд недавно вернулся из похода. Им удалось разбить один из последних орочьих отрядов. Оставшиеся орки и гоблины, поняв, что на них ведётся охота, посреди зимы стали сниматься со своих мест стоянок и попытались уйти за пределы эльфийской территории. Но отряды эльфийских лучников безжалостно преследовали их. Орки на самодельных снегоступах сильно уступали в скорости эльфам, а потому становились для них лёгкой добычей. Но самое главное – за прошедшую зиму у эльфов сильно возрос моральный дух. Из смиренных и забитых ничтожеств они превратились в безжалостных охотников. И орки смогли это испытать на своей шкуре. Согнанные со своих стоянок, орочьи отряды были обречены, хоть на эльфийской, хоть на территории нежити.

Я был рад их приходу. Мастерство Элентитты значительно возросло. Она была желанным гостем в Роще среди лекарок. Теперь она могла излечивать даже тяжёлые раны. В дни, когда их отряд возвращался, она подменяла меня, давая мне время на работу с книгами. Но, ни она, ни Голендил так и не узнали, какие книги я переписываю. Я не хотел им говорить, а они не стремились узнать. Видимо человеческие книги их не интересовали. После угощения ягодным отваром, они свободно расселись на своих скамейках, и потекла неспешная беседа. Голендил теперь говорил на моём языке хотя и с сильным акцентом, но достаточно бегло. Из его рассказов я узнал, что в юности он и отец путешествовали по королевству и в столице имели возможность общаться с людьми из человеческого посольства. Там он и смог освоить нашу речь. Мы обсуждали последние новости, когда разговор зашёл о скором нашем отбытии и переходе учениц в ведение наставниц Рощи. Невзначай я задал вопрос.

- Голендил, я, конечно, понимаю, что лезу не в своё дело, но ответь, если не секрет, как у вас проводят экзамен на звание мага?

Он мог не отвечать. Одёрнуть меня, сообщив, что это точно не моё дело. И был бы прав. Но наши отношения давно стали достаточно дружественными. Наверное, руководствуясь этими соображениями, он ответил. Из ответа я понял, что их экзамен в столице состоял из трёх основных частей: зельеварения, боевой части и магии лечения. Зельеварение включало пять обязательных зелий: изготовление яда (любого); изготовление противоядий к самым распространённым ядам; изготовление лечебной мази (любой); изготовление снотворного и изготовление тонизирующего зелья (любого). Каждая семья мела свои рецепты и в этом их никто не ограничивал. Боевая часть магии включала три заклятия: атака зарядом из посоха; ослабление противника (любое) и усиление союзника или себя самого (любое). Лечебная часть магии включала также три заклятия: сращивание плоти и костей; исцеление гнойных ран заклятием и исцеление от большинства болезней заклятием. Остальные заклятия всегда были тайными знаниями отдельных кланов.

В свою очередь он поинтересовался, а как у нас происходят экзамен на звание мага. Задумавшись, я ответил.

- Наших магов учат в Академии магических наук централизовано. Домашнее обучение в родах – огромная редкость, хотя и оно встречается. Но это в основном для тех, кто не может обучаться магии в Академии по причине здоровья. Поэтому все заклятия у нас в основном одинаковы. Некоторые рода могут иметь особые заклятия, но редко.

- Ты учиться в ваша… школа?

- Да. Меня забрали в Академию из семьи с десяти лет.

На лице Голендила читалось удивление и ужас одновременно.

- Тебя забрать от семья? Ты не расти как все дети?

- Нет. У нас так принято. Я не знал другой жизни. Академия – это и есть моя семья.

Я замолчал, давая возможность Голендилу перевести мои слова Элентитте. Между ними состоялся интенсивный разговор. Когда они замолчали, я продолжил.

- В конце обучения мы все сдавали экзамены. Примерно, как ваши. Они состояли из пяти основных частей: зельеварения, трансфигурации, бытовой магии, боевой магии и магии лечения. Магом ты станешь только тогда, когда сдашь магию лечения. Она самая главная. Не сможешь сдать остальное – просто закроют глаза. Я знал одного мага. Он сразу не смог сдать эту дисциплину. Его сделали просто лекарем и отправили в гарнизон на границу. Эту магию он освоил уже позже. Тогда и получил своё звание и посох. Хотя посох у него был трофейный. Но подтвердили его звание мага много позже. На экзамене по зельеварению мы сдаём: изготовление ядов по списку; изготовление противоядий к этим ядам; изготовление лечебных мазей по списку; тонизирующие зелья по списку; успокаивающие и снотворные зелья по списку. Список обязателен. По трансфигурации мы выполняем восстановление предмета; уменьшение и увеличение предмета; изменение формы в определённых пределах по указанию преподавателя; манипуляция предметов в пространстве – притянуть и оттолкнуть. Экзамен бытовой магии предполагает сдачу простых вещей: разжигание и гашение огня, например, для светильника; свет на конце посоха; наполнение сосуда водой или удаление жидкости из сосуда; стирка и сушка одежды; мытьё своего тела; открывание и запирание дверей; уборка помещения. Боевая магия предполагает сдачу таких вещей как: связывание противника верёвками; обезоруживание; создание защитного щита; ускорение движений на себя и союзников; замедление движений на противника; повышение силы удара; повышение точности; контрзаклятие, снимающее большую часть заклятий; атака зарядом из посоха. Магия лечения предполагает способности излечения ран; удаление гноя и грязи и удаление из тела болезненного начала.

Голендил кивнул головой.

- У человеческий маг большой… способность.

Я вздохнул.

- У вас способностей не меньше, но они не объединены вместе, а принадлежат разным кланам. Да и не все маги у нас владеют полным набором. Приоритетом всё-таки идёт лечение.

Я замолчал, собираясь с мыслями. Голендил снова переводил мои слова Элентитте.

- Ну, это общие экзамены. Для всех людских магов.

- А есть не для всех?

- Есть. Но это не экзамен как таковой, а испытание. На нём – я замолчал, формулируя мысль – тебя травят различными наркотическими веществами, чтобы вызвать у тебя различные состояния ума. Суть в том, чтобы перебороть наркотик. Это экзамен контроля над своим телом.

- Ты этот испытание сдать?

- Да – моё тело передёрнуло от болезненных воспоминаний.

Голендил стал переводить мои слова. А моя память унесла меня в прошлое.

***

Наставник ввел меня и ещё одного моего сокурсника в комнату. Оставив нас посреди комнаты, он отошёл к группе преподавателей. Мы оба были добровольцами. Это испытание было необязательным, но его прохождение давало магу дополнительные бонусы при назначении на место. К этому испытанию допускали не всех, а только успешно прошедших отбор по состоянию здоровья физического и психического. Получить допуск к этому испытанию тогда было равносильно попаданию в магическую элиту. Так я тогда думал. Оглядевшись, я понял, что был прав по поводу элиты, но при этом загрустил. В комнате, помимо нас, находились только отпрыски магических родов. Благородные и высокородные дети могущественных магов Империи.

- Так! – раздался голос одного из них – А вы двое, что сюда припёрлись? Валите отсюда. Здесь место только для благородных волшебников.

Я обернулся и вперил взгляд в лицо своего противника. Это был один из сынков мага, приближённого к особе императора. Его отец едва ли не каждый день видел императора. Я тогда только слышал о том, что он правит нашей империей, но видеть не доводилось. И удастся ли когда-нибудь – не знал. Но сдаваться и уходить отсюда я не собирался. Запахло ссорой. Я не считал своего противника сильнее себя. В случае конфликта было неясно, кому достанется победа.

- Не тебе судить, кому сдавать это испытание. – Раздался голос наставника. Мы обернулись. Хаттон был абсолютно спокоен, но связываться с ним не хотелось никому. – За испытание платит император. Решение принимает совет учителей.

Моему сопернику пришлось подчиниться. Своего мнения он не поменял, но спорить не стал.

- Всем приготовиться – раздался голос ещё одного из наставников.

Мы стали расходиться по своим местам. Для каждого из нас приготовили ложе, больше напоминающее гамаки на кораблях, в которых спят матросы. Я залез в свой гамак и начал ждать. Так получилось, что мы оба оказались отделены от магов из благородных семейств. Мне было всё равно. За всё время обучения я не сошёлся ни с одним из них. Каждый из них открыто высказывал к нам, низкорождённым своё презрение. Я был готов к чему-нибудь подобному. Когда закончилось шевеление, и последний из нас оказался в своём ложе, наставник продолжил.

- Слушать внимательно. От этого зависят ваши жизни. Сейчас вы ещё можете отказаться и уйти. Но начав испытания, вы должны будете пройти их до конца. Попытка сойти с испытания приведёт вас к психической и умственной нестабильности. Те, кто не прошёл весь путь испытания, заканчивают сумасшествием или погибают. Также вы можете погибнуть в ходе испытания.Думайте прежде, чем совершить первый шаг.

Он замолчал, давая нам возможность обдумать его слова. Я знал, о чём он говорит. Нам показывали людей-растений с безумным взглядом, пускающих слюну и гадящих под себя. Им специально сохраняли жизнь, чтобы они были примером для нас. Мы же и ухаживали за ними. Впечатление было жутким. Но я был молод и верил, что это испытание мне по плечу. Сегодня я не уверен, что согласился бы пройти его ещё раз.

- Сейчас вам дадут зелье, – продолжил наставник – которое погрузит вас в транс. Боль, которую вы будете испытывать, будет вызвана возбуждением нервных окончаний. Ваша задача – подавить боль. Найти способ её контролировать. Вас этому учили.

Наступило молчание. Некоторое время я ждал. Наконец, ко мне подошёл один из наставников. В его руках был кубок с напитком.

- Сынок, ты принял решение? – ласково спросил он. – обратного пути нет.

Вместо ответа я схватил кубок из его руки и отпил изрядный глоток. Холодное обжигающее пламя побежало по моему пищеводу в желудок. Мне стало нечем дышать. Потребовалось значительное усилие, чтобы сделать вдох.

- Больше не надо – кубок забрали из моих рук.

Я лёг и стал ждать. Сначала ничего не происходило. Потом я почувствовал сильную резь в желудке. «Началось» - подумал я. Мир начал постепенно вращаться. Казалось, будто я падаю в глубокий колодец. Мир стал отдаляться от меня. Я чувствовал, как дёрнулся. Наверное, я что-то говорил, шевелил руками. Вокруг на пределе слуха раздавались крики моих однокурсников, проходящих это же испытание. Потом и это пропало. Хорошо, что я был в глубоком гамаке. Он надёжно удерживал меня от падений на пол. Моё тело стало подавать сигналы боли. Я не мог понять, что именно болит. Болело всё тело. Каждая клеточка тела изнывала от боли. Время остановилось. Моё тело было одной большой болью. Я перестал чувствовать руки и ноги. Боль постепенно нарастала. И я погружался в неё. Меня стало захлёстывать отчаяние. Боже! Зачем я на это решился. Боль меня убьёт или сведёт с ума. Время? Сколько уже прошло времени? Сколько это будет длиться времени? Кажется, я оглох от собственного крика. Рядом раздавались такие же крики других учеников.

И тогда случилось это. Нет, случилось ЭТО! На меня обрушился мрак. Я перестал видеть происходящее вокруг. Руки и ноги уже отсутствовали. Я не чувствовал их, они мне не подчинялись. Теперь я потерял связь с миром посредством глаз. Я закричал. Пытался потрогать глаза руками и не смог. Теперь мир ограничился до маленькой точки. И в этой точке находились только я и моя боль. Больше ничего не существовало. Ни мира, ни времени, ни моего тела. Я был болью. От боли я не мог соображать. И всё-таки на грани моего сознания родилась мысль. В моём мозгу для неё не было места. Там была только боль. Сначала она предстала передо мной как нечто чужеродное. Представьте некий предмет, плавающий посреди океана. Я был этим океаном, и боль была водой этого океана. И вот моя мысль была таким предметом. Я смотрел на неё, чувствовал её, но она не доходила до моего сознания. Не растворялась в океане моего сознания и боли. Вот так мы и плавали рядом. Я и моя мысль.

Боже! Кажется, я перестаю воспринимать боль, как нечто чуждое моему сознанию. Я уже встречался с таким явлением. Допустим, вы пробили руку гвоздём. Вам больно. Но вы не можете вынуть гвоздь по определённой причине. Постепенно вы смиряетесь с болью, как с чем-то неизбежным и даже необходимым. Вот так и я стал смиряться с болью моего сознания. Это больно, это неприятно, но можно терпеть. А главное, можно думать. Что же может усмирить мою боль. Кажется, это говорит со мной моя мысль? Или я с ней разговариваю? Нет, что вы? Это не слова, а образ! Инородный образ на ярко красном колышущемся океане моей боли. Интересно. Я вглядываюсь в эту деталь, и боль отступает на второй план. Вот ты о чём, мысль.

Я начинаю следовать мысли.

- Говори…

- Боль рождается от спазмов, расслабь мышцы…

- Интересная ты, разговариваешь…

- Не говори – действуй…

- Да…

- Я расслабляю ноги и руки… У меня нет рук и ног!

- Делай образ…

- Ноги и руки провисли как верёвки. Они расслаблены…

- Теперь грудь… живот… пах… ягодицы… поясница… спина… лопатки… шея…

- Я спокоен… я совершенно спокоен… мой разум спокоен… мой дух спокоен…

- Расслабляется мой затылок… темя… виски… уши… челюсть… щёки… губы… язык. Мышцы обвисли как на корабле паруса в штиль.

- Здесь кругом боль, но я сосредоточен на образе.

- Расслаблены мышцы моего лба… бровей… носа… скул… век… глаз.

- Я расслабляю свой мозг. Все лишние мысли уходят. Моё дыхание спокойно. Вдохи и выдохи. Сердце работает спокойно.

- Я отключаю свою боль. Мой дух – это спокойное озеро в лесу. В нём отражаются небо и окружающие деревья. Это мой образ.

- Вокруг боль. Она как температура воды. Вода нагревается и бурлит. Я охлаждаю воду. Ниже температура. Вода успокаивается. Образ спокойной воды. Ещё ниже температура. Вода успокаивается. Образ спокойной воды.

- Я спокоен… я совершенно спокоен. Образ спокойной воды. Эмоции – это ветер. Вода покрывается волнами и теряет спокойствие. Я успокаиваю ветер. Вода успокаивается. Образ спокойной воды.

- Образ спокойной воды. Мой дух находится возле этого озера. Это безмятежное место. Мой дух безмятежен.

- Боль есть. Она никуда не делась. Но теперь она не обжигает, а лишь согревает воду в озере. Образ спокойного озера.

- Я сконцентрирован на образе спокойного озера. Время не существенно. Есть я и образ спокойного озера.

Моё сознание накрывает благодушие. Мне хорошо. Я сижу расслаблено возле озера с тёплой спокойной водой. И мне хорошо.

- Хаттон! Посмотри. Он спит – раздаётся голос где-то на грани моего сознания. – В первый раз такое вижу. Боль должна была его расплющить.

- У него есть потенциал. – раздаётся рядом довольный голос моего наставника. – Невил! Вставай! Испытание на сегодня окончено.

Я открываю глаза, и меня выдёргивает из моих видений. В теле остаточная боль и сильная слабость. Мне помогают выбраться из гамака и ставят на ноги. Меня шатает от слабости. Моё тело покрыто липким, вонючим потом. Моё лицо кривится от неприятного запаха. Одежда прилипла к телу.

- Сколько времени прошло?

- Двенадцать часов. Остальных уже подняли. Ты – последний. И самый тихий. – Поведал мне наставник, проводивший испытания. – На удивление в этом году этот этап сдали все. Зелье уже вышло из тебя вместе с потом. Тебе надо смыть его, будет сразу легче.

Я кивнул головой. Мой мозг быстро брал тело под контроль. Я прямиком из этого зала отправился в душевую.

Следующий день я снова встречал в этой комнате. Лица окружающих были уставшими. На них отразились следы вчерашней боли. Не было высокомерных взглядов и улыбок. Однако взгляды были заинтересованные. Некоторые смотрели на меня с особым интересом. Мне было не до них. Сегодня нам предстояло особое испытание. Хотелось понять, что оно из себя представляет. Требовалось успокоиться. Снова к нам обращались наставники. Предложений отказаться не последовало. Мы разошлись по своим местам. Я забрался в гамак. Положение остальных меня не интересовало. Требовалось очистить мозг от лишних мыслей. И мысли об окружающих в данный момент были лишними. Они не помогут мне проходить испытание и не пройдут вместо меня. Эту боль и страдание я буду вынужден встречать в одиночку. Ко мне подошёл наставник. Он протянул мне кубок, и я отпил из него глоток.

Мир стал медленно погружаться в туман. Приятное тепло стало распространяться по моему животу. Потом это тепло стало распространяться по телу и, в конце концов, захлестнуло мой мозг. Мир удалился и скрылся за туманной пеленой. Я плавал в состоянии неги и удовольствия. Где-то на грани моего сознания пришла мысль. Я долго её рассматривал, прежде чем осознал. Это испытание? Вчера пытали болью, сегодня – удовольствием. Нельзя погружаться в это. Можно потерять себя. Я попытался сконцентрироваться, изгоняя из сознания состояние удовольствия. Не расслабляться! Потом произошло ЭТО. Сначала из клоков тумана стали собираться расплывчатые образы. Я проявил интерес и сразу же пожалел об этом. Передо мной предстали образы обнажённых женщин. Они улыбались мне. Поняв, что я обратил на них внимание, они стали делать похотливые жесты и движения. Мне приходилось ходить по городам людей. Там мне встречались продажные женщины. Я видел их поведение. Но те были в одежде. И даже в таком виде вызывали сильную похоть. А эти были обнажены. Моё образование предполагало знание анатомии и физиологии. С обнаженным телами мне приходилось работать. Но те, как правило, были либо мертвы, либо изуродованы болезнью. Но в этих образах женщины были здоровы и хороши. Хороши они были настолько, насколько могла вообразить моя фантазия. Это была моя похоть. Это ключевое слово.

Я уцепился за это слово как за якорь. Если это испытание, то связано оно с похотью. Осознав опасность, я стал усиленно бороться со своими желаниями. Преодоление похоти. Что-то такое нам говорили на уроках. Но что… Между тем образы передо мной стали активнее. Они уже не были расплывчаты. Наблюдалась чёткость линий, можно было рассмотреть их тела в мельчайших подробностях. Надо хотя бы отвернуться. Попытка повернуть голову не удалась по причине того, что её просто не было. Здесь были только я и мои образы, собранные из самых моих похотливых фантазий. При этом я чувствовал своё тело где-то за гранью этого тумана. Во всём теле наблюдалась удивительно приятная теплота и нега. А ниже пояса, в моих чреслах, постепенно нагнеталось напряжение. Попытка отвернуть голову не осталась незамеченной. Раздались женские смешки. У меня что? Не только зрительные, но и звуковые галлюцинации? Но это было только пол беды.

- А ты шалун – заговорил со мной один из женских образов – мы же видим тебя, знаем твои желания. Отпусти себя на волю. Дай себе расслабиться.

Голос был нежный и глубокий. У меня снова возникло желание тряхнуть головой, чтобы отогнать морок. Не получилось. Снова раздались женские смешки. Одна из обнажённых женщин моих видений двинулась вперёд и прикоснулась ко мне. Прикоснулась? Ощущение было невероятно реальным. Так не должно быть! Я никогда не слышал, чтобы галлюцинации были настолько реальны. Слышать, видеть, но не кинестетические же ощущения! Это испытание. Проверка на твою устойчивость к похоти. Снова эта навязчивая мысль. И где она? Стоп! А где я нахожусь? Я попытался отстраниться, чтобы привести мысли в порядок. Заметив это, остальные образы одновременно двинулись ко мне. Через мгновение я был окружён женскими обнажёнными телами. Моё сознание было наполнено их телами, прикосновениями к моему телу и запахами их тел. Моё сопротивление было мгновенно сломлено. Мне уже не хотелось сопротивляться, захотелось отдаться этой неге. Запахи? Наставник, почему ты не рассказал, что галлюцинации могут быть настолько реальными? Эта мысль причинила реальную боль.

- Это галлюцинации. Невил, отгони их! – Кажется, я стал говорить сам с собой.

- Мы просто твои желания. Позволь нам сделать тебе приятно…

Напряжение в моих штанах стало невероятно сильным, вплоть до боли.

- Нет, отгони их.

- Но как?

- Глупец, ты слушал наставника?

- Это просто образы. Они не могут причинить мне вред…

- Мысль реальна. С образами борются только образами.

Эта мысль оформилась на грани моего сознания. Сам я был погружён в негу из женских образов, прикосновений и запахов, звуков, издаваемых ими. Мне было одновременно и хорошо, и больно. Хотелось продолжить эту негу. Но в мыслях уже появилась деталь, отличная от окружения. Я видел эту мысль и потянулся к ней. Чем больше я прилагал усилий, чтобы дотянуться до своей мысли, тем приглушённей становились образы, звуки и ощущения.

- Образ. Но как его сформировать?

- Прямо в мозгу.

- Идиот. Мы уже в мозгу.

- Но как…

- Видишь туман? Формируй прямо из него.

Я посмотрел на туман хаоса моих иллюзий. В нём происходило перемещение масс, клочков газовых масс. Но, как же мне хорошо. Не хочу отсюда вырываться. Это испытание. Что будет, если не сможешь его пройти? Кем ты станешь? В кого превратишься? Это были не мысли. Это были образы, рождающиеся в моём сознании прямо за спинами женских похотливых иллюзий. Человек-растение. Погружённый в свои иллюзии. Их держат в домах для психически больных. Их практически не удаётся излечить. Но они хороший материал для изучения и хорошее пособие для учеников. Потому и не убивают. Хотя милосерднее было бы оборвать их жизнь. Я представил себя в такой лечебнице в качестве пациента. Образ вызвал отвращение. Надо бороться. Надо вырваться. На мгновение эти мысли разорвали покров тумана моих галлюцинаций. Где-то там, на грани видений я увидел комнату, в которой мы проходили испытание. Со стороны это выглядело омерзительно. Ученики бились в конвульсиях и исполняли похотливые движения. Раздавались стоны и крики, чмокающие звуки. Чувство отвращения было для меня безграничным.

Меня снова поглотил туман. Но образ той комнаты был невероятно чётким. Такой чёткой может быть только реальность.

- Это испытание. Борись.

Усилием воли я зачерпнул массу тумана, и стал формировать из неё равнину с синим небом над ней. Насытил это небо облаками и пролетающими птицами. По поверхности земли насадил кустарников. На большее моего образа не хватило. Но не это важно. Важно, чтобы образ не был похотливым. По этой равнине я проложил дорогу. Я потянул образ на себя. Прежние образы не захотели меня отпускать. Приложив усилие, я отмахнулся от них и стал проникать в свой новый образ. Я с усилием сделал шаг по этой дороге.

Чья-то рука тронула меня за плечо, и вмиг оплела мою шею. Её ладонь упала на мою грудь.

- Не уходи. Нам же хорошо вместе. Мы сделаем тебя счастливым…

- Да. А заодно и безумным.

Я мысленно отшвырнул руку со своего плеча, и сделал шаг по этой дороге. Я в другом мире. Захотелось обернуться. Внутренним чутьём я почувствовал страх перед этим поступком. Оборачиваться нельзя. Я сделал второй шаг по дороге. Иллюзия окружающего пространства была нестойкой. Менялся цвет неба и формы облаков. Иногда цвет и эти формы были абсолютно безумны. Внезапно образы облаков стали похотливы. Я увидел картины обнажённых тел и процессов совокупления. Тело опять стало наполняться теплом и напряжением. Усилием воли разогнал эти образы вместе с облаками. Небо стало чистым и безоблачным. Заодно стёр с пейзажа все кустарники и деревца. Передо мной расстилалась чистая равнина и проложенная дорога по ней. Я сделал шаг по дороге. Дорога – это важно. Чутьё подсказало, что похотливые движение и образы надо заменить другими, не относящимися к похоти. Образ дороги и моё движение по ней. Шаг. Ещё шаг. Меня уносило прочь от образов похоти. Это я зря подумал о похоти. Впереди на дороге стояла обнажённая женщина. Напряжение воли, злость. И образ исчезает. Снова лишь пустой пейзаж, чистое небо и дорога, уходящая вдаль за горизонт. Очисти своё сознание. Иди вперёд. Я сосредоточился на дороге. Постепенно тело расслабилось и напряжение пропало. Ещё несколько раз мне приходилось стирать образы, не относящиеся к моему путешествию в никуда, по этой дороге. Я успокоился.

Чьи-то жёсткие пальцы опять впились в моё плечо. Меня стали трясти. Я открыл глаза. Надо мной стоял наставник. Чувство сильной усталости и ощущение липкого холодного пота. А ещё чувство, будто меня макнули в какую-то гадость. Измазали в грязи. Я испытывал чувство сильного отвращения и ненависти. В этот вечер я отмывал себя в душе с особым ожесточением. И всё равно. Чувство грязи и испачканности осталось.

На следующий день оказалось, что двое учеников не смогли пройти это испытание.

- Их отчислят? Снимут с испытания?

- Нет. Сейчас они проходят обучение и слушают лекции по контролю своих эмоций и иллюзий. Потом они снова будут проходить это испытание.

- Почему? – снова поинтересовался один из «благородных отпрысков». – Разве не разумнее их снять?

- Нет. Это опасно для их психики. Маги очень нужны. Маг-психопат – это опасное сочетание. Их будут мучить, пока они не смогут найти способ контроля своего разума.

Оставшиеся ученики продолжили испытания. Я снова лежал в своём гамаке. Как я был глуп, согласившись на такое. Что-то говорило мне, что боль и позор – не самые большие испытания для моего разума. Мне подали кубок. Я отпил, но уже не столь уверенно. Какое-то мерзкое варево проползло по моему пищеводу в желудок. И снова я стал погружаться в свои видения. На этот раз не было ни боли, ни похоти. Первое, что коснулось меня в этот раз – был запах гнили. Нет ни просто гнили, а ГНИЛИ. Так могли пахнуть только старые разлагающиеся трупы, лежащие в сырости. Меня передёрнуло от омерзения.

Окружающее пространство стало исчезать. Комната подёрнулась дымкой и медленно растворилась. Меня вновь окружали клубы тумана. Вот только пах этот туман болотной сыростью и трупной гнилью. Болото. Это стало ключевым словом в моих видениях. Под ногами послышалось чавкающие звуки. Опустив глаза, я разглядел болотный мох и тину, покрывающих мелководье. Я стоял по щиколотку в болотной воде. Попытка сдвинуться, и вызвала этот чавкающий звук. Меня потихоньку засасывало в болотный грунт. Медленно я попытался переставить ногу с этого места. Мне это удалось, и я переступил на новое место. До меня донеслись звуки болотной жизни. Где-то в тумане квакнула лягушка, потом ещё одна. Запела болотная выпь. Из-за тумана и тяжёлого запаха настроение было подавленным. Но это было только начало.

В тумане раздались чавкающие звуки, издаваемые переставляемыми ногами. На меня кто-то шёл. Нет не кто-то один, а множество живых существ. Они шли в мою сторону. Мне стало страшно. Страх сковал меня. Всё, что мне оставалось – это стоять и ждать их. И они пришли. И стали проходить мимо, снова уходя в туман. Запах гнили и разлагающейся плоти стал непереносим. Никто из них не пытался причинить мне вред. Они просто шли мимо. Смотреть на них было жутко и омерзительно. Распухшие, гниющие прямо по всему телу. Многие были покрыты ужасными гнойными язвами. На их телах были видны трупные пятна. Одежда этих людей была вся изодрана и покрыта пятнами гнойных выделений и крови. Хуже всего было смотреть на их лица, в которых отпечатались страдания. Они шли мимо, а я наблюдал за шествием этих мёртвых людей. Впечатление было такое, будто какой-то некромант-недоучка поднял массу зомби, но не довёл своё заклинание до конца. Не защитил их от разложения.

Что-то привлекло моё внимание. Мимо меня проходил один из гниющих мертвецов. В этом распухшем трупе я узнал одного из своих сокурсников. Мы оба были из низких социальных слоёв общества, а потому сдружились. И вот теперь было ужасно видеть его в таком виде. Он почти прошёл мимо, когда я решился окрикнуть его. Это я поторопился.

- Ты тоже здесь гниёшь?

Почему я задал этот вопрос? Наверное, мой разум не работал в тот миг. Но он остановился и замер. Через некоторое время он обернулся ко мне. Его глаза смотрели на меня вполне осмысленно. Меня охватил ужас. Осмотрев меня оценивающим взглядом, он проговорил.

- Ты тоже не образец здоровья. На себя посмотри.

Голос, донёсшийся из его рта, был хриплым и низким. Словно со мной говорила сама смерть. Я сместил взгляд с его лица вниз на моё тело. Оно было распухшим и покрыто гнойными язвами. Вместо одежды на мне были натянуты грязные, разорванные лохмотья. Я поднял к лицу ладони. Они были отёкшими, покрытыми трещинами и струпьями. Сквозь трещины моей плоти были видны мелкие черви, копающиеся в моей плоти. Я был разлагающимся трупом, которого заживо поедали мелкие трупные падальщики. Да, зрелище было не для слабонервных. Вот тогда у меня и случился срыв. Я сорвался с места и побежал. Если это можно так назвать. С большим трудом поднимая и переставляя ноги в этой болотной грязи, я медленно брёл навстречу толпе, постоянно натыкаясь на идущих мне на встречу людей. Меня отталкивали в сторону и брели дальше. Поток людей всё не кончался. Как не кончалось болото. Я потерял счёт времени, пока длилась моя истерика.

Наконец, я выдохся и остановился. Меня шатало. Какой-то гниющий ходок толкнул меня, окатив волной смрада, и двинулся дальше по болоту. Я упал на колени и завалился на бок прямо в болотную жижу. Приложив немало усилий, я смог сесть на коленях. Меня продолжало трясти от истерики. Я судорожно глотал воздух. Мозг никак не мог принять факта моей смерти и разлагающегося состояния. Но это… Это же… Мысль никак не могла оформиться, но я уже уцепился за неё. Да, у меня испытание. Нужно успокоиться. Только так можно его пройти. Мне потребовалось время, чтобы успокоить сознание и тело. Мозг до сих пор пребывал в состоянии шока, но тело и разум были спокойны.

- Это испытание. Это моя иллюзия.

- Ты уже сталкивался с реальностью иллюзий.

- Да, надо исправить эту реальность на другую,

- Это только половина твоей проблемы. Тебе придётся излечить это тело. Иначе болезни отразятся на твоём реальном теле.

- Но я никогда не пробовал лечить себя…

- Теперь у тебя будет такой шанс.

- Мысль реальна. Твои видения, приложенные к телу, отразятся на…

- Уже говорил.

Я оглядел себя. На теле были язвы и открытые раны. То, что нужно. Я включил второе видение. Моё тело выглядело омерзительно. Живой плоти практически было не видно, но она была. Всю плоть моего тела составлял большой комок гнили. Меня поедал паразит, разросшийся до гигантских размеров. Он выглядел как большой спрут, раскинувший свои многочисленные щупальца во все стороны. Смогу ли я изъять этого паразита, да ещё и из своей плоти? Это я сейчас узнаю. Пальцами правой руки я прикоснулся к дну болота, в котором сейчас находился. Обряд начался. Я видел, как от водной глади и до моих пальцев протянулась светлая полоса энергии. Стараясь не совершать резких движений, я потянул эту полосу к паразиту. Осторожно я коснулся паразита и вдавил полосу немного вглубь его. Я сделал усилие и мысленно потянул паразита из своего тела. Щупальца сразу же прилипли к белой полосе. Я усилил тягу. Щупальца паразита вытянулись и коснулись водной глади. Гниль начала перетекать из тела наружу. Боль вонзилась в меня своими зубами и стала рвать плоть. Я отчётливо видел все поврежденные ткани. Я стал расслаивать тело, переводя гниль в энергетическую оболочку из физической формы. Потеряв связь с физической оболочкой, гниль стала обильно вытягиваться из тела. Покинув тело, гниль снова переходила в физическую составляющую. По мере удаления паразита из тела, моя аура менялась. Я стал испытывать сильную боль. И чем дальше, тем больше. В какой-то момент боль стала нестерпимой, и я прервал обряд. Паразита разорвало. Одна из его частей оторвалась и упала в воду рядом со мной.

Эманации боли – сильнейший источник силы. Конечно же я потереял много энергии. Её требовалось собрать, чтобы использовать. Я огляделся. Вокруг меня плавало много капель моей энергии. Они ещё не успели рассеяться в пространстве. Мысленно я потянул к себе плавающие в ментальной сети капельки боли.

Надо было продолжить излечение. И снова я вытянул правую руку и пальцами коснулся дна болота. Боже. Как же больно. Но если это единственный путь, то его придётся пройти. Я сосредоточился и потянул белую полосу от болотного дна к моему телу. Осторожно я коснулся паразита и вдавил полосу чуть внутрь его. Пора. На этот раз мне снова удалось оторвать от паразита часть его сущности и сбросить её в болотную воду из себя. Ментальная сеть наполнилась энергией моей боли.

Снова отдых. Снова обряд. И так несколько раз, пока тело в моём сознании не очистилось от паразита.

Пора было приступать к лечению. Погружать руку в своё тело не потребовалось. Внутри оно было целым. Были множественные внутренние повреждения, но ничего критического. Я потянул рой энергии боли в ментальной сети на себя. И стал вводить его в своё тело. Ощущения были неприятны. Но регенерация тела происходила ускоренным темпом. Мне пришлось только заращивать наружные раны.

Занимаясь лечением, я не заметил, как изменился окружающий пейзаж. Запах гнили ещё стоял, но гниющих людей уже не было. Они исчезли. Посреди болота находился я один. Те же клубы тумана, те же болотные звуки. Плавающая вокруг меня гниль, изъятая из моего тела. Внутреннее видение показывало, что я почти здоров. Оставались мелкие внутренние повреждения, но не критичные. Пора было изменить и это. С чавкающим звуком я выдрал свои ноги из болота. Позади были боль, страдание и отвращение. А впереди…

Я сделал шаг. Собрал клубы тумана и создал новую картину. Сделал ещё шаг. Под ногой была плотная почва. Я выдрал из болота вторую ногу и вступил на твёрдую поверхность. Главное не оглядываться. С меня стекает вода. Впереди дорога. На меня веет свежий ветер. Позади стихают звуки болота. Последним пропадает запах гнили. Повторим прошлый опыт. Передо мной расстилается равнина, сверху безоблачное небо, по равнине проложена дорога. Я делаю шаг за шагом…

Меня грубо трясут. Я открываю глаза. Состояние сильной слабости во всём теле. Головокружение, тошнота. Липкий, мерзкий пот по всему телу.

- Хаттон, смотри. Этот опять спал. – Наставник принюхивается к моей одежде. – Кажется, он лечил себя во сне.

Меня поднимают из гамака и помогают встать на ноги. Я оглядываюсь. Вокруг из гамаков вынимают других учеников. Состояние многих очень плохое.

- Ну, что же – сказал Хаттон. – Я доволен, что не ошибся. Это испытание мало кто проходит с первого раза.

В комнату вбегают слуги и начинают грузить учеников на носилки. Почти все ученики без сознания. Стоит мерзкий запах гнили и желудочных масс. Носилки поочерёдно выносят из помещения. Мне дают чашу. Я принюхиваюсь, пробую на язык. Чистая вода. Выпиваю залпом всю воду из чаши. Наконец могу говорить.

- Куда их, наставник?

- В лечебную часть, очищать от зелья.

Пришлось усиленно мыться и стирать свою одежду. Ночью мне снились кошмары. Я снова и снова попадал на болота, и на меня шли гниющие, распухшие люди.

Утро следующего дня мы снова встретили в этой комнате. Уставшие, не выспавшиеся и злые. Это испытание сильно выматывало нас всех. Наставник что-то говорил, но я не слушал. Внутренне я содрогался от предстоящего испытания. Но поворачивать назад было поздно – было стыдно это сделать. На деревянных ногах я шагал к гамаку, предчувствуя ад, ждущий меня в нём. Я отпил из кубка. Это была какая-то мерзость. Меня едва не стошнило, но я стойко проглотил содержимое. Меня начало содрогать от омерзения прежде, чем туман иллюзий сомкнулся надо мной.

Я сидел в глубокой яме по пояс в какой-то жидкости. Дно ямы было склизким и комковатым. Я прикоснулся к стенам ямы. Где я? Странная поверхность. Света было мало, но постепенно я разглядел окружающее пространство. Стоял неприятный трупный запах. Стены ямы были выложены из непонятного материала самых разных форм. В полутьме мне удалось разглядеть продолговатый камень в стене. Захотелось потрогать его, определить материал камня. Я протянул руку и ухватился. Меня передёрнуло от отвращения. Камень был мягкий и податливый, как плоть животного. Я вцепился пальцами и потянул на себя камень. Мне надо было убедиться в своей догадке. Камень пошёл с натугой, но уверенно. Потом его вывернуло из стены. От неожиданности я шарахнулся назад. Камень раскрылся. Передо мной из стены торчала человеческая рука. Я впал в состояние шока. Медленно я оглянулся вокруг. Мои глаза достаточно адаптировались к полумраку, чтобы разглядеть правду. Стены ямы были выложены из мёртвых человеческих тел. Я опустил взгляд вниз и посмотрел на жидкость, в которой сидел. Зачерпнув горстью этой воды, я поднёс её ближе к лицу. Жидкость пахнула затхлой, протухшей кровью с примесью гноя.

Я вскочил на ноги и встряхнул рукой, очищая её от крови. Кровь широким веером разлетелась по поверхности ямы, оставляя на её поверхности кровавые брызги. Я поскользнулся и спиной упёрся в поверхность ямы. Я продолжал скользить и заваливаться на пол, прямо в кровавую лужу. Чтобы не упасть, я вцепился рукой в один из кирпичей плоти. Пальцы легко разорвали кожу. В моей руке остался кусок плоти. Но движение вниз не остановилось. Я смотрел на склизкий кусок протухшего человеческого мяса, от которого к месту отрыва тянулись потоки слизи. Я резко отбросил этот кусок из своей руки и рухнул в лужу крови. Всё, о чем я думал, так это не нахлебаться этой жижи.

Я вынырнул из лужи крови и попытался встать на ноги. С меня текли потоки. Они пропитали всю мою одежду и стекали с волос на лицо. Я протёр лицо рукой и попытался принять равновесие. Меня всего передёргивало от отвращения к окружающему пространству. Однако двигался я слишком быстро и резко, а потому постоянно оскальзывался и вновь падал в кровавую лужу. Меня стала охватывать истерика. Но это было не самое страшное. Кажется, своими рывками и перемещениями я потревожил равновесие, в котором находились трупы, окружающие эту яму. Трупы стали падать сверху или выскальзывать со своих мест. Пространство стало сильно сокращаться. Меня просто заваливало трупами людей. Многие из них лопались, и наружу выпадала разложившаяся плоть. Мои руки были измазаны этой слизью. Настал момент, когда последний труп упал на моё лицо, и я перестал что-либо видеть. Перед тем как потерять сознание, я почувствовал, что задыхаюсь…

Я сидел в глубокой яме по пояс в какой-то жидкости. Дно ямы было склизким и комковатым. Я прикоснулся к стенам ямы. Где я? Странная поверхность. Света было мало, но постепенно я разглядел окружающее пространство. Стоял неприятный трупный запах. Стены ямы были выложены из непонятного материала самых разных форм. Кажется, я уже это где-то видел. У меня де-жавю? Стоп! А что было тогда? Да, человеческая плоть. Я поднялся и осторожно подошёл к стене из человеческой плоти. Я чётко различал контуры тел. Плоть. Разлагающаяся человеческая плоть. Меня стало подташнивать. А под ногами у меня… Кровь? Проверять не хотелось. Я ощущал чувство омерзения от нахождения здесь. Мой мозг отказывался работать. Это… это… Но как? Почему? Я почувствовал, что теряю опору под ногами. Мои стопы стали скользить, а я падать. Неосознанно я вцепился в плоть стены. Часть плоти оторвалась, оставив в моей руке ногу. Наверное, я сжал плоть слишком сильно. Кожа лопнула и наружу стала вытекать пузырящаяся слизь. Я вновь упал. Равновесие тел нарушилось и меня стало засыпать разлагающимися трупами. Темнота и удушение…

Я сидел в глубокой яме по пояс в какой-то жидкости. Дно ямы было склизким и комковатым. Я прикоснулся к стенам ямы. Где я? Это уже было. У меня де-жавю? Стоп! Это не де-жавю. Это испытание. Наконец-то мой мозг стал работать. Какое испытание? Я огляделся. Я уже работал с трупами. Это не должно меня пугать или нервировать. Но что это за чувство. Я присмотрелся к себе и своим ощущениям. Время шло. Я перебирал в уме все названия известных мне эмоций. Наконец я понял, что я должен преодолеть. Имя ей – брезгливость. Я поглядел наверх. Наверху виднелось небольшое светлое пятно. Выход там. Надо подняться, преодолевая свою брезгливость.

Я подошёл к стене из тел. Потребовалось время, чтобы решиться. Вцепившись в одно из тел, я изо всех сил потянул его на себя. Тело поддалось и вывалилось наружу, оставив в моих руках обрывки разлагающейся плоти. Бросив их, я вцепился в следующее тело и потянул. Стена стала рассыпаться. Я продолжал стоять, а меня засыпало. Подмяв под себя тело, я стал карабкаться вверх по телам. Конечности отрывались, плоть разрывалась под моими руками и ногами. Я оскальзывался и продолжал ползти вверх. Тел становилось больше. Одно из тел опрокинуло меня вниз, увлекая за собой. Сверху стали валиться новые тела. Тьма и удушение…

Я сидел в глубокой яме по пояс в какой-то жидкости. Дно ямы было склизким и комковатым. На этот раз не было ни долгих размышлений, ни метаний разума. Испытание. Подошёл к стене и потянул на себя тело. Стена стала разрушаться. Я вновь стал карабкаться вверх. Одно из тел упало передо мной и съехало на меня по груде других тел, прижав меня к стене. Сверху упали другие тела. Тьма и удушение…

Я сидел в глубокой яме по пояс в какой-то жидкости. Дно ямы было склизким и комковатым. Снова я карабкаюсь вверх. Тело в слизи, а одежда в грязи и крови. На спину мне падает тело. Не успеваю сбросить. Меня вжимает лицом в кровавую лужу. Тьма и удушение…

… Тьма и удушение…

… Тьма и удушение…

Не сдавайся! Или из испытания не вырваться… Тьма и удушение…

Я потерял счёт своим смертям. Однако наловчился двигаться на разрушающихся и расползающихся от разложения трупах. Я был весь перепачкан слизью от разлагающейся плоти и протухшей кровью, когда мне, наконец, удалось вырваться на поверхность. Меня ждала равнина из гниющей плоти, залитая потоками крови. Стоял удушающий смрад. Но меня это уже не трогало. Оскальзываясь, я сделал шаг. Ещё шаг. Это мои иллюзии, значит, их надо изменить. Шаг за шагом. На небе рассеиваются тучи, а небо светлеет и приобретает синий оттенок. Шаг, ещё шаг. И поверхность становится твёрдой. Вокруг простирается равнина. По ней проложена дорога. Я начинаю уверенно шагать по ней. Слизь и кровь высыхают и осыпаются с меня. Меня обдувает свежий ветерок.

Меня грубо стали трясти за плечо. С трудом открыл глаза, и некоторое время пялился, не понимая происходящего. Надо мной стоял наставник. Я весь был покрыт липким, холодным потом. Запах от меня стоял столь гадостный, что даже мне стало неприятно. Ужасно хотелось пить. Наставник подал мне чашу с водой. Я залпом осушил её. Испытание закончено?

До этого испытания с первого раза дошло всего пять человек. Мой приятель, с которым нас привёл Хаттон, остался на предыдущем испытании. Нас уложили в гамаки. На это испытание я шёл с чувством спокойной обречённости. Мне дали кубок, и я отпил. Прежде, чем надо мной сомкнулись клубы тумана, меня накрыло волной беспричинного гнева.

Я стоял на каменистом плато. Под ногами были рассыпаны небольшие камни размером с кулак, а вокруг на расстоянии нескольких шагов плато медленно растворялось за клубами тумана. Было непонятно, куда идти. Но это было неважно. Меня раздирал беспричинный сильный гнев. Он доводил меня до бешенства. Прежде, чем я успел осознать эту причину, на меня напал Джордж – один из моих сокурсников. Хотя мы и учились вместе, но добрых отношений между нами так и не возникло. Обычно всё заканчивалось актами холодного противостояния. Мы терпеть не могли друг друга, но до ненависти и открытой агрессии не доходило. Мы чаще обменивались колкостями в отношениях. Но сейчас, увидав его, я испытал необоснованный приступ ненависти и гнева. Он тоже был сильно разгневан и раздражён. Мы кинулись друг на друга и сцепились в рукопашной схватке.

Бой продолжался не долго. Он был сильнее меня и крупнее. В жизни это не мешало. Я был подвижнее и быстрее. Он атаковал меня всей силой и массой и опрокинул меня на спину. Попытался прижать меня к земле, но я выкрутился, и мы покатились по земле. Бороться было бессмысленно. В Академии от драк нас сдерживала угроза наказания. Но здесь ведь никого не было. Только мы двое. Мой гнев требовал выхода. Под руку попался камень, и я схватил его. При очередном повороте я ударил его камнем по голове. Он схватился за голову и застонал. Я вскочил на ноги и снова ударил его камнем. Я бил до тех пор, пока он не перестал двигаться.

Передо мной лежало его мёртвое тело. Ошибиться я не мог. Он был мёртв. Голова, разбитая камнем, была залита кровью. Моя одежда и камень в руке были испачканы кровью. Что это такое? Мы, конечно, не любили друг друга. Но убивать? Я у-у-убил… Это… Да так ему и надо, твари. Собаке собачья смерть. Пусть гниёт здесь! Он не заслужил могилы. Да я ему сейчас… Гнев захлестнул меня с новой силой. Рука сжала камень я стал подниматься с земли, чтобы… Зачем? Он же мёртв. Тело подёрнулось дымкой и растаяло. Я стоял ошарашенный этим зрелищем. Где он? А… Я оглядел себя. Кровь с одежды и камня исчезла. Что это?

На меня снова с криками бежал Джордж, размахивая кулаками. Раздумывать было некогда. Я снова вступил в бой. В руке я сжимал своё оружие… Сколько раз я его убивал в тот день мне не известно. Кажется, я насытился убийствами. Только тогда я стал замечать, что время между появлениями моего противника напрямую зависит от величины моего гнева. А это значит… Я в очередной раз убил сокурсника. Нет, так не пойдёт. Откуда такой сильный гнев? Да и где я? Как я мог забыть? Это же испытание. Значит, меня испытывают гневом. Вывод: надо научиться управлять им. Он снова напал на меня. Ещё один труп подёрнулся дымкой. Как укрощают гнев? На ум всплыла схема взаимодействия магических элементов. Да это то, что нужно. Что в схеме? Чем разрушают гнев? Печаль. Я снова убил его. Печаль? Я почувствовал новый прилив гнева. Ну, создавать нужные эмоции нас учили. Я сел на землю и скрестил ноги. Для печали нужен образ. Мой старый городок, дом, родители, братья и сестры. Как я по вас соскучился. Конечно, я давно вас не видел, но ваших прежних образов достаточно. Я весь обратился в слух, ожидая нападения. Я опечален, скучаю по моим беззаботным дням. Внутри меня развернулась борьба. Гнев против печали. Я искусственно усиливаю печаль. Гнев отступает. Это не лёгкая борьба, но я этому обучен. Раздаются шаги. Появляется мой сокурсник. Но не нападает. Он тяжело дышит, потом садится рядом на землю. Вот как? Оказывается, мой гнев провоцирует его на нападение? Мы сидим рядом и просто ждём. Может надо покинуть это место? Где моя иллюзия дороги? Кажется, я под неё засыпаю. Ну, это лучший способ провести это испытание. А мой враг пойдёт за мной?

Меня трясут за плечо. Я открываю глаза.

- Вижу, что сегодня ты не уснул. Хорошо. Испытание было тяжёлым.

Я поднимаюсь. Тело устало. Одежда мокрая. Я покрыт липким потом. Это испытание прошли все.

- Вижу, что здесь собрались самые крепкие. По опыту скажу, что больше отстающих в этой группе не будет.

Его слова сбылись. Мы пятеро прошли эти испытания с первого захода. Мыться и спать. Хорошо, что других занятий нет. Нас освободили от них на время прохождения испытаний.

На следующий день было испытание страха. После принятия зелья я провалился в свои кошмары. Меня накрыл мрак, и второе видение в нём не работало. Ни основным, ни вторым зрением я не мог ничего рассмотреть. Я был безоружен. Страх поглотил меня. Я понимал, что это испытание, но взять себя в руки не получалось. Беспомощность и неизвестность навалились на меня, уничтожив мою волю к борьбе. Из тьмы на меня стали выползать все мои детские и взрослые страхи. Тьма была живой. Она рождала образы и внушала их мне. За эти часы со мной случилось очень многое. На меня нападали большие и малые пауки. Меня кусали и заглатывали змеи и ящеры. Из тьмы вытягивались руки и хватали меня с разных сторон. Я оказывался на вершине отвесной скалы. Меня закапывали заживо. Я оказывался в горящем лесу и убегал от огня. Образы шли один за другим, не давая мне возможности осмыслить происходящее. Это сводило с ума, доводило до ужаса и безумия. Где-то на грани моего мозга опять появилась мысль. Я смотрел её сквозь ужас происходящего, прежде чем смог осознать её. Это была схема взаимодействия магических элементов. Разум снова подсовывал мне решение моей проблемы. И я ухватился за неё. Чем разрушают страх? Беспокойством? За что? Нет, вопрос поставлен неправильно. За кого? Ты будешь бояться до тех пор, пока тебе не о ком беспокоиться. Но за кого беспокоиться мне? Друзья? Наставник? Нет. Семья? Они счастливы без меня. За себя? Но я не такой уж и эгоист. Значит, надо найти того, кто слабее тебя и побеспокоиться о нём. Не обязательно реальное существо, или всё-таки реальное. У меня же есть младшая сестра. Я помню её совсем маленькой. Больше мы не виделись. Но как образ подойдёт. Я вспомнил её. Маленькую веснушчатую девчушку, ещё ребёнка. Создал её образ перед собой и посадил себе на колени.

- Не бойся, милая, всё будет хорошо.

Надеюсь, я не сказал эти слова вслух. Я сконцентрировался на ней. Искусственно я создавал эмоцию беспокойства. Страх отступил. Теперь картины, всплывающие из моего сознания, уже не пугали. А потом я взял её за руку, и мы шагнули на дорогу моих иллюзий.

Испытание печали для меня началось с недоумения. Тумана не было. Вокруг протиралась равнина из пепла. Серое небо закрывало куполом это место. Солнца или луны не было. Но света было достаточно. Глазу не за что было зацепиться. Сначала я принял эту иллюзию за свою дорогу. Вот только дороги здесь не было. Унылый пейзаж. Врагов не было. Я побрёл по ней. А потом равнина стала рождать у меня образы в виде воспоминаний. Нет, я никуда не погружался, не переходил из одной иллюзии в другую. Просто я вдруг вспомнил, что моя деревня сожжена орками. Моя семья полностью погибла. Я же сам был на месте деревни и видел их могилы. Вспомнил, как брёл потерянный между земляных холмиков с могильными знаками, и знал, что в них покоятся мои родные. Вспомнил, что неприступная Академия была разрушена в войне. Я сам был на руинах Академии. Бродил среди обломков и братских могил. Видел разрушенные залы, сгоревшую библиотеку, обвалившиеся неприступные башни. Вспомнил разрушенные и разорённые города и сёла. Обезумевших женщин и стариков, схоронивших детей. Эти воспоминания давили с такой силой, что хотелось прямо сейчас покончить жизнь самоубийством. Пришлось тряхнуть головой и напомнить себе, что это всего лишь испытание. Эти картины – просто иллюзия. Снова схема взаимодействия магических элементов. Печаль разрушают Радостью. Это легко. Сначала я прыгал и танцевал как безумный. Я смеялся и радовался своим мыслям и фантазиям. Вот так, танцуя, я и вошёл на тропу своей иллюзии.

Чем для меня было испытание беспокойством? По сути, проверялось моё чувство заботы о близких мне людях. Их у меня и так не много, а здесь… Передо мной промелькнули картины пожаров, потопов, отвесных скал, военных набегов. И во всём этом принимали участие дорогие для меня люди. Они сгорали, тонули, падали со скал, их убивали враги. И я… всегда опаздывал их спасти. Меня стали охватывать ужас и отчаяние. Снова я прибегнул к схеме. Я разрушил своё беспокойство гневом. Гнев придавал сил. Картины повторялись. Я прорывался сквозь огонь, нырял под воду, успевал в последний миг подхватить, убивал, чтобы спасти близких мне людей. А потом мы все вместе шагнули на дорогу моих видений.

Это было самым тяжёлым для меня испытанием. Испытание радости. Я впервые за много лет был настолько счастлив. Общался с родителями. Помогал им по хозяйству, нянчился с младшими братьями и сёстрами. Меня встречали мои друзья, и мы вместе ходили по лесу в поисках приключений. В мире не было войн и болезней. Я помирился со своими врагами. Если в мире и существует рай, то сегодня я в нём побывал. Я был любим и желанен. Это было испытание бесконечного общения с теми, кто мне дорог и любим мною. И они отвечали мне взаимностью. Я плакал. Я не хотел уходить. Как разрушить своё счастье? Страхом. Страхом на пустом месте. Осознание, что это только испытание помогло мне. Я испугался, что не захочу отсюда уйти и останусь безумцем. Надо было вернуться из мира своего счастья в мир боли и страданий. Пусть твой мир даже не настоящий. Но как же тяжело отказаться от своего счастья. Это был самый тяжёлый для меня урок. Я понял, где сломались маги, которые не смогли пройти эти испытания. Боль была написана на моём лице, когда меня вытаскивали из гамака. Если бы я только знал, какое испытание меня ждёт… Я бы не решился.

Нашей пятёрке потребовалось девять дней, чтобы пройти все испытания. Мой друг вернулся на десятый день. Благородный отпрыск, пытавшийся не допустить нас до испытаний, вернулся на двенадцатый. Последний из нас вернулся с испытаний через семнадцать дней. Наставник сказал, что у нас ещё сильная группа. В прошлом испытания затягивались до тридцати дней. Были даже те, кто не смог выдержать их, и сходил с ума. Никто из нас не спешил рассказывать о том, что он там видел. Общение с моим другом показало, что мы в ходе испытаний видели разные картины. Значит, нам их не внушали. Эти картины были плодом наших фантазий. Теперь я знал, что у каждого человека в этом мире существует свой ад и свой рай.

Чуть позже наставник подтвердил мои слова. После нашего возвращения он сказал нам во время разговора.

- Все ваши видения были вызваны веществами в вашей крови, которые вы приняли во время испытаний. Все эмоции вызваны влиянием этих веществ. Ваш организм сам вырабатывает эти вещества. Страх, боль, похоть, ненависть, удовольствие, злость, брезгливость, беспокойство и печаль. Избыток данных веществ может вызывать душевные болезни. Мы лишь увеличили их объём в вашем теле искусственно. Ваша подготовка включала способность создания и контроля всех этих эмоций. Испытание позволило вам проверить свои способности в реальности. Избыток вещества, создающего определённую эмоцию, вызывало ваши галлюцинации. А снотворное помогло вам с ними встретиться. Мы не создавали ваши иллюзии. Поэтому у каждого из вас они свои собственные. Я рад, что вы справились с контролем своих эмоций.